Чейз Джеймс Х
Сувенир из \'Клуба мушкетеров\'
Джеймс Хэдли Чейз
Сувенир из \"Клуба мушкетеров\"
Перевод Л.Попеля
Очередной, четвертый том собрания сочинений английского мастера детектива включает три романа, посвященных взаимоотношениям \"сильной мужской личности\" и \"слабой женской натуры\".
Глава первая
1
Когда я сошел на станции Сан-Рафел, мое внимание привлекла блондинка в купальном костюме, соломенной шляпе величиной с тележное колесо и темных противосолнечных очках, линзы которых по размеру не уступали жареному пончику. Ее тело, покрытое золотистым загаром, было выставлено напоказ.
Блондинка не спеша садилась в \"кадиллак\" и, надменно приподняв брови, смотрела на толпившихся мужчин.
Шагавший рядом носильщик толкнул меня легонько локтем:
- Если ты любишь пялить глаза на девчонок, приятель, лучшего места, чем наш город, тебе не найти. Один пляж чего стоит!
- И много здесь таких, как она? - спросил я, чувствуя себя не совсем в своей тарелке. - В наших краях особа женского пола быстренько бы угодила в тюрьму, попробуй она появиться в таком виде.
- У нас их кишмя кишит, - равнодушно отозвался носильщик. - Это Сан-Рафел, здесь всякое бывает. Но не надейся понапрасну, приятель: чем больше показывают эти шлюхи, тем меньше от них получишь. Они знают только одно - деньги. Ну как, берем такси?
Я сказал, что берем, и, вытащив носовой платок, обтер лицо.
Была половина двенадцатого, и солнце палило нещадно. Из дверей вокзала вытекал людской поток и дробился возле застывших в ожидании такси, автомашин, запряженных лошадьми экипажей. Желавших отдохнуть в этом курортном городе было так много, что я с опаской подумал, догадался ли Джек заранее заказать для меня номер в гостинице.
Подъехало такси, и носильщик погрузил мои вещи.
- \"Адельфи-отель\", - сказал я шоферу и, забравшись в машину, принялся снова обтирать платком лицо.
Такси минуты через три свернуло на ведущий к морю широкий бульвар. По обеим сторонам его виднелись нарядные магазины, пальмы и полицейские в тропической форме. Повсюду бросались в глаза шикарные \"кадиллаки\". По всему чувствовалось, что в городе живут богатые люди.
Я разглядывал в окно пешеходов. Большинство женщин были одеты по-пляжному: в пижамах, купальных костюмах или лифчиках и шортах. Иногда попадались хорошенькие девушки, но в основном это были располневшие дамы среднего возраста.
Проследив за направлением моего взгляда, шофер высунул голову из окна и сплюнул:
- Как на мясном рынке в субботу, а?
- Точно подмечено! - ответил я. - А я никак не мог взять в толк, что это мне напоминает.
- Паршивый город! - продолжал между тем шофер. - Чтобы тут жить, надо ворочать миллионами, не иначе. У нас на квадратную милю больше миллионеров, чем в любом другом городе.
Я начал тревожиться, достаточно ли захватил с собою денег: занять что-либо у Джека было делом, по существу, безнадежным.
Мы удалились от моря. Обогнув невысокий холм и выехав на сравнительно спокойную улицу, обсаженную апельсиновыми деревьями, такси вскоре остановилось возле гостиницы.
Внешне \"Адельфи-отель\" выглядел довольно убого. Джек всегда выбирал такие гостиницы - неказистые на вид, но с отличной кухней. У него был нюх на отели, где хорошо кормят.
Заплатив доллар шоферу и отдав багаж подошедшему коридорному, я вошел внутрь и оказался в просторном и, к удивлению, чистом вестибюле, где на полу рядом с плетеными стульями стояло несколько медных кадок с высохшими пальмами.
Клерк за конторкой дежурного администратора - лысеющий толстячок с шелковым галстуком и двойным подбородком - расплылся в улыбке.
- Вы заказывали номер заранее, сэр?
- Лу Брэндон, - отрекомендовался я. - Я просил своего друга мистера Шеппи позаботиться об этом.
- О да, мистер Брэндон. Вы будете жить рядом с ним. - Он нажал на кнопку звонка. - Отведите мистера Брэндона в номер двести сорок пять, сказал толстячок коридорному и вновь улыбнулся мне. - Мистер Шеппи занимает номер двести сорок семь. Надеюсь, вы останетесь довольны обслуживанием в нашей гостинице. Все, что в наших силах... любая мелочь...
- Благодарю, - прервал я его. - Мистер Шеппи у себя?
- Нет. Он ушел примерно час назад. - Клерк понимающе улыбнулся. - С молодой леди. Я полагаю, они сейчас отдыхают на пляже.
Я ничуть не удивился, услышав, что Джек успел завести знакомство. Женщины были его слабостью, и из-за них он частенько отлынивал от работы.
- Когда вернется, передайте ему, что я приехал. Я буду у себя.
- Не беспокойтесь, мистер Брэндон.
Допотопный лифт с трудом дотащился до третьего этажа. Мой номер по размеру оказался не больше клетки для кроликов, воздух был раскален, как в огнедышащей печи. Не обнаружив в своем новом жилище никаких особенных достоинств, я понадеялся лишь, что плата за него не будет чересчур велика.
Коридорный несколько раз поднял и опустил жалюзи, включил и погасил свет и, убедившись, к своему удивлению, что все исправно, удалился.
Позвонив по телефону, я попросил принести бутылку виски и немного льда. После этого разделся и залез под душ. Пока я стоял под струей холодной воды, самочувствие было превосходным, но стоило вернуться в спальню, как я начал отчаянно потеть.
Отхлебнув глоток виски, я собрался было снова отправиться в ванную, когда раздался стук в дверь.
Обернув вокруг талии полотенце, я открыл замок и увидел перед собой массивного мужчину с красным обветренным лицом и веснушчатым носом, на который, по-видимому, кто-то в прошлом невзначай наступил. Гость бесцеремонно протиснулся в дверь. И внешний вид, и манеры ясно говорили, что ко мне явился блюститель порядка.
- Брэндон? - спросил он голосом, похожим на грохот щебенки, перемалываемой в шаровой мельнице.
- Да. В чем дело?
Он вынул бумажник и показал удостоверение:
- Сержант Кенди, отдел по расследованию убийств. Вы знакомы с Джеком Шеппи?
Я почувствовал, как внезапно у меня похолодела спина. Шеппи не впервые попадал в переделки с фараонами. Полгода назад за нанесение побоев полицейскому инспектору он на десять дней угодил в тюрьму, а несколькими месяцами раньше был оштрафован примерно за ту же провинность. Нельзя сказать, чтобы Джек водил дружбу с полицией.
- Да, знаком. С ним что-нибудь случилось?
- Можно сказать, что случилось, - равнодушно ответил Кенди. Достав пакетик, он разорвал обертку и запихнул жевательную резинку в рот. Сумеете его опознать?
- Он попал в автомобильную катастрофу? - спросил я, чувствуя, что беспокойство мое усиливается.
- Он мертв, - сказал Кенди. - Одевайтесь, вас ждет лейтенант.
- Мертв?! - Я непонимающе уставился на его красное лицо. - Что произошло?
Кенди безразлично пожал плечами:
- Об этом вам скажет лейтенант. Ну, пошли, он не любит, когда его заставляют ждать.
Я торопливо надел сорочку и брюки, провел расческой по волосам и достал из чемодана пиджак. Потом, присев на кровать, стал натягивать носки и ботинки. Руки у меня слегка дрожали.
С Джеком мы всегда находили общий язык. Он любил жизнь, умел полной чашей брать ее радости. Казалось невероятным, чтобы он был мертв.
Я чувствовал, что мне необходимо выпить. Я налил в стакан виски и немного отпил.
- Выпьешь со мной? - обратился я к Кенди.
На его лице отразилась жестокая внутренняя борьба, но желание выпить в конце концов одержало верх над чувством долга.
- Гм... - нерешительно протянул он, облизывая языком толстые губы. Вообще-то дежурство мое уже кончилось...
Не задавая больше вопросов, я налил ему в стакан столько виски, сколько хватило бы свалить ломовую лошадь. Кенди с небрежным видом опрокинул виски в рот, словно это была вода из-под крана.
- Пошли, - сказал он, шумно отдуваясь. - Лейтенант не любит, когда его заставляют ждать.
Мы прошли через вестибюль, провожаемые удивленными взглядами дежурного клерка и двух старичков в белых фланелевых брюках. Я слышал, как один из них, уставившись в спину Кенди, сказал:
- Черт меня побери, если этот парень не полицейский!
Усевшись за баранку патрульной машины, Кенди погнал ее по малолюдным улицам.
- Где вы его нашли? - спросил я.
- На пляже Бэй-Бич, - ответил Кенди. - В одной из купальных кабин. Его обнаружил сторож.
- Отчего он умер? Подвело сердце или по другой причине?
Впереди неожиданно появился большой \"кадиллак\" и попытался занять наш ряд движения. Мой спутник коснулся кнопки клаксона, и от звука полицейской сирены нарушитель шарахнулся в сторону.
- Его убили, - сказал Кенди.
Зажав руки между колен, я сидел, бессмысленно глядя вперед, не произнося ни слова. Кенди продолжал крутить баранку, мурлыча какую-то песенку.
Вскоре показался пляж, и мы выехали на широкое шоссе, проходившее параллельно морю. Замелькали красно-белые купальные кабины, и машина затормозила.
На обочине шоссе стояли четыре полицейские автомашины. В тени пальм толпились зеваки в купальных костюмах.
На автостоянке среди других машин я заметил \"бьюик\" с откидным верхом, принадлежавший Шеппи и мне. За него мы до сих пор выплачивали деньги торговцу подержанными автомобилями.
- Вон тот, невысокого роста, - лейтенант Ренкин, - сказал полицейский, когда мы приблизились к кабинам.
Лейтенант оказался мужчиной лет сорока пяти с суровым лицом и холодными серыми глазами. Он был чуть ли не на голову ниже Кенди. На нем был легкий костюм и щеголеватая широкополая шляпа, слегка надвинутая на правый глаз. Подтянутый и опрятный, он производил впечатление твердого, волевого человека.
- Лу Брэндон, лейтенант, - сказал Кенди, указывая на меня.
Ренкин обернулся. Пройдясь по мне испытующим напряженным взглядом, он порылся в кармане и вытащил листок бумаги.
- Это вы посылали?
Это была телеграмма, в которой я сообщал Джеку о времени своего прибытия.
- Да, телеграмму послал я.
- Он был вашим другом?
- Компаньоном. У нас общее дело.
Ренкин продолжал задумчиво глядеть на меня.
- Пойдемте, вы должны посмотреть на него, - сказал он наконец. - Потом мы побеседуем.
Стараясь держать себя в руках, я вместе с лейтенантом зашагал по раскаленному песку. Скоро мы уже входили в купальную кабину.
2
Два специалиста по отпечаткам пальцев - здоровенные широкоплечие мужчины - старательно посыпали подоконники порошком. Рядом с низеньким столиком заполнял бланк худощавый пожилой человек, у ног которого стояла черная сумка.
На полу, изогнувшись в странной позе, словно пытаясь уползти от кого-то, лежал Джек. Он был в одних плавках. На шее чуть пониже затылка зияла багрово-синяя рана; кожа вокруг нее была в сильных кровоподтеках. На лице Джека, сохранившем следы недавнего загара, застыло выражение неописуемого ужаса.
- Он? - спокойно спросил Ренкин, не отрывая от меня холодных серых глаз.
- Да.
- Хорошо. - Лейтенант взглянул на худощавого человека за столиком: Заканчиваешь, док?
- Все. Мастерский удар. Чувствуется почерк профессионала. Думаю, что орудием убийства был длинный и тонкий нож, по форме нечто вроде хвоста крысы. Знаете, такими ножами пользуются хозяйки, чтобы извлекать кубики льда из ванночек холодильников. Убийца знал, куда нанести удар. Смерть наступила мгновенно не больше часа назад.
Выслушав доктора, Ренкин сказал:
- Когда закончите, пусть его уберут. Я еду в гостиницу к Брэндону. Сержант, останься здесь и как следует все проверь. Когда Хьюсон прибудет со своими людьми, пусть хорошенько поищут. Возможно, убийца бросил нож где-нибудь неподалеку.
Поманив меня пальцем, он вышел вон. Когда мы подходили к автостоянке, я сказал:
- \"Бьюик\" принадлежит Шеппи и мне, лейтенант. Это наша общая собственность.
Ренкин остановился и, бросив взгляд на машину, подозвал одного из своих людей:
- Передай сержанту Кенди, что Шеппи прибыл в город на этой машине. Пусть поищет в ней отпечатки пальцев. Может, удастся найти еще что-нибудь. Потом отгоните ее к \"Адельфи-отелю\". - Он посмотрел на меня: - Нет возражений?
- Спасибо, нет.
Мы устроились на заднем сиденье полицейской машины, и Ренкин приказал шоферу ехать помедленней, избегая оживленных улиц. Потом порылся в кармане, достал сигару и, затянувшись, с наслаждением выпустил дым через тонкие ноздри.
- Итак, начнем, - сказал он. - Кто вы такой, что представлял из себя Шеппи и что это за история с его убийством? Не торопитесь. Чем больше фактов, тем лучше. Мне важно иметь целостную картину.
Я тоже закурил и, немного подумав, начал рассказ.
- Шеппи и я совместно владели детективным агентством в Сан-Франциско, - сказал я лейтенанту. - Мы были компаньонами уже пять лет, дела нашей фирмы шли неплохо. Последние три недели я занимался делами одного клиента в Нью-Йорке, а Шеппи оставался в конторе. На днях я получил от него телеграмму, в которой он просил меня срочно приехать в Сан-Рафел, где подвернулась денежная работенка. Я постарался побыстрее закончить дело и вылетел в Лос-Анжелес. Там я сел на поезд и приехал сюда в половине двенадцатого утра. Шеппи заказал мне номер в гостинице, но самого его я не застал. Когда за мной явился сержант Кенди, я только что вышел из ванной.
- Он не упомянул в телеграмме, что это была за работа? - спросил Ренкин.
Я отрицательно покачал головой.
- Водительские права у вас при себе?
Я протянул ему бумажник. Быстро и со знанием дела исследовав содержимое бумажника, он возвратил его мне.
- Значит, вы не имеете ни малейшего представления, кто его мог здесь нанять и что это было за дело?
- Ни малейшего.
- А если бы имели?
- Тогда, вероятно, я рассказал бы вам обо всем.
Он почесал щеку и прищурился.
- Вел он какие-нибудь записи для клиента?
- Сомневаюсь. Он предпочитал не возиться с бумагами. Обычно отчеты составлял я.
Ренкин задумчиво вертел в зубах сигару.
- Контора у вас в Сан-Франциско, а вы три недели проводите в Нью-Йорке. Здесь что-то не так.
- В Нью-Йорк переселился наш прежний клиент. Он просил меня приехать, чтобы разобраться в одном деле.
- Шеппи тоже уехал из Сан-Франциско. Думаете, и здесь замешан старый клиент?
- Возможно, хотя не могу припомнить ни одного, кто бы сюда переехал.
- А может, Шеппи до чего-то докопался и его решили убрать?
- Не знаю, - честно признался я. - Дежурный клерк говорит, что на пляж он отправился с женщиной. Если ему нравился кто-нибудь в юбке, он мог начисто забыть о работе. Может, и на этот раз виной всему оказалась его знакомая. Об их связи пронюхал муж, и Джек стал еще одной жертвой ревности. Все это, конечно, досужие домыслы, но в прошлом женщины не раз доводили его до беды.
Ренкин поморщился:
- Он и замужних не оставлял без внимания?
- Для него это не имело никакого значения: была бы хорошенькая мордашка. Не подумайте, что я умышленно обливаю его грязью, он был моим лучшим другом. Но, честно говоря, я временами просто выходил из себя, когда он плевал на работу из-за какой-нибудь потаскушки.
- Не так уж часто мужья убивают соперников ножами. Мне думается, здесь поработал профессионал.
- Возможно, что профессионалом был сам муж.
Ренкин с сомнением покачал головой:
- В городе немало всякого сброда, но я не припомню, чтобы кого-нибудь прикончили таким необычным оружием. Правда, всегда что-то случается в первый раз, - добавил он, стряхивая пепел. - Попробуйте навести справки о деле, которым занимался Шеппи. Это будет нашим первым шагом. Возможно, убийство никак не связано с его работой, но нам надо знать наверняка.
- Если в бумагах у него нет записей, не думаю, чтобы я мог чем-нибудь помочь, - сказал я не совсем искренне.
Мне прежде всего необходимо было убедиться, что человек, нанявший Шеппи, не имеет отношения к его смерти. Потом уже предстояло решить, сообщать ли Ренкину его имя. Хотя вероятность, что удастся установить личность клиента, была очень невелика, я все же надеялся получить некоторые сведения от нашей секретарши Эллы, оставшейся в Сан-Франциско.
Ренкин приказал шоферу ехать побыстрее, и через пять минут мы были у \"Адельфи-отеля\".
Дежурный клерк с трясущимся двойным подбородком по-прежнему дремал за конторкой; при виде нас он вытаращил от удивления глаза. Пожилые джентльмены в белых фланелевых брюках, сидевшие теперь со своими женами, напоминали персонажей романа викторианской эпохи. Чувствовалось, что они сгорали от любопытства.
- Пойдемте туда, где эти старые вороны не смогут подслушать нас, обратился Ренкин к дежурному клерку, умышленно повышая голос.
- Конечно, конечно, лейтенант, - засуетился тот, предлагая нам пройти в служебную комнату. - Что-нибудь случилось?
- С вами все в порядке, - успокоил его Ренкин. - Как вас зовут?
Вопрос взволновал клерка еще сильнее.
- Эдвин Бруер.
- Когда Шеппи ушел из гостиницы?
- Примерно в половине одиннадцатого.
- Он был с женщиной?
- Да. Она просила вызвать его. Пока мы разговаривали, мистер Шеппи спустился на лифте, и они ушли.
- Ваше впечатление об их встрече? Думаете, они были близки?
- Мистер Шеппи вел себя с ней довольно фамильярно.
- А именно?
- Он подошел к ней сзади и сказал: \"Хэлло, крошка!\" При этом он слегка ущипнул ее.
- А она?
- Она засмеялась, но я заметил, что ей это неприятно. Она не из тех женщин, которым нравятся вольности. В ней было чувство собственного достоинства. Это трудно передать словами, но мне бы и в голову не пришло ущипнуть ее.
- Это ничего не значит, - вмешался я. - Джек не признавал табу. Он ущипнул бы и жену епископа, будь у него игривое настроение.
Ренкин нахмурился:
- Можете вы описать эту женщину?
- Она очень привлекательна. - Бруер нервно потер руки. - Брюнетка, с хорошей фигурой, в темно-синих спортивных брюках и белой блузке. Лица я как следует не разглядел: на ней была большая шляпка и очень большие темные очки.
- Возраст?
- Двадцать с лишним, вероятнее всего, двадцать пять.
- Узнаете вы ее, если встретите снова?
- Безусловно.
- Предположим, она будет без шляпки и темных очков и, скажем, в белом платье. В таком наряде вы узнали бы ее?
Бруер задумался. На лице его появилось растерянное, немного глуповатое выражение.
- Может быть... - неуверенно протянул он.
- Значит, вы запомнили не внешность женщины, а ее одежду?
- Гм... Пожалуй, вы правы.
- Итак, в этом вопросе на вашу помощь рассчитывать не приходится, сказал Ренкин. - Ну ладно, что было потом?
- Мистер сказал, что ему нужно поскорее вернуться. Я видел, как они уехали на его машине.
- Свою машину она, выходит, оставила здесь?
- Я не заметил никакой другой машины. Она, я думаю, пришла пешком.
- Дайте мне ключ от его номера.
- Может, позвать Гривса? Он сыщик в штате нашей гостиницы.
Ренкин отрицательно покачал головой.
- Не надо. Нечего впутывать в дело еще одного человека.
Бруер направился к полке, где хранились ключи. Мы пошли следом, сопровождаемые взглядами тех же пожилых джентльменов и их жен.
Не найдя на полке ключа, Бруер сказал:
- Он, должно быть, забрал его с собой. Я дам вам запасной. Скажите, что-нибудь случилось с мистером Шеппи?
Джентльмены во фланелевых брюках, затаив дыхание, подались вперед: наконец-то будет вознаграждено их терпеливое ожидание.
- Он разрешился от бремени младенцем, - ответил Ренкин. - Не знаю, случалось ли такое раньше. Впрочем, я не совсем верю этой истории, поэтому, когда будете рассказывать знакомым, не ссылайтесь, пожалуйста, на меня.
Мы вошли в лифт, и Ренкин нажал на кнопку третьего этажа.
- Сторож на пляже ничего не рассказывал об этой женщине? - спросил я, когда мы поднимались вверх.
- То же, что и клерк. В кабине две комнаты для переодевания, одной пользовалась она, ваш приятель был в другой. Мы нашли ее брюки, блузку, шляпу и темные очки. Его одежда валялась в другой комнате.
- Она оставила одежду в купальной кабине? - быстро переспросил я.
- Меня это тоже удивляет. Она, вероятно, хотела поскорее скрыться и, чтобы не терять времени на переодевание, ушла в купальном костюме. В этом паршивом городе все ходят в трусах и лифчиках. Или же она купалась и кто-то прикончил ее уже после того, как разделался с Шеппи. Мои ребята сейчас обыскивают пляж. Я думаю, она просто поспешила удрать.
- И никто не заметил, как она выходила из кабины?
- Нет, но мы продолжаем опрашивать пляжников.
Лифт остановился, и мы направились по коридору к номеру 247.
- Она неплохо замаскировалась, - продолжал Ренкин, вставляя ключ в замочную скважину. - И вообще в Сан-Рафеле смотрят не на лицо, а на фигуру.
Он распахнул дверь, и мы вошли внутрь. Номер Джека был немногим больше моего, такой же жаркий и душный.
Внезапно мой спутник чертыхнулся: \"Черт побери!\" Я посмотрел по сторонам и вздрогнул от изумления: номер выглядел так, словно по нему пронесся тропический ураган. Ящики комода были выдвинуты, их содержимое разбросано по полу. Возле кровати валялись постельные принадлежности. Набивка вспоротых ножом матрацев вытряхнута на пол. Не были забыты и подушки: кто-то изодрал их в клочья.
- Неплохо сработано, - заметил Ренкин. - Если здесь что-то и было, то вряд ли осталось на нашу долю. Я прикажу поискать отпечатки пальцев, хотя могу поспорить, что их нет.
Мы вышли в коридор, и Ренкин запер дверь на ключ.
Глава вторая
1
Лежа на кровати, я прислушивался к тяжелому топоту и приглушенным голосам в соседней комнате: люди Ренкина искали улики, которые могли бы навести на след преступника.
Настроение у меня было подавленное, и я остро ощущал одиночество. Хотя у Джека было немало недостатков, в общем он был отличным парнем, с ним хорошо работалось. Мы повстречались пять лет назад, когда я подвизался на поприще следователя по особым поручениям в окружной прокуратуре, а Джек был репортером уголовной хроники в \"Сан-Франциско трибюн\". Мы подружились и как-то вечером, разговорившись за бутылкой виски, обнаружили, что нам обоим смертельно надоело получать приказы от своих разжиревших шефов, носиться, не щадя ног, по городу. Мы были чуточку пьяны, но все же понимали, что рискуем лишиться твердого заработка ради сомнительной перспективы завести \"свое\" дело. Наш совместный капитал был невелик; но у нас было достаточно опыта, и мы надеялись добиться успеха. Мы знали все детективные агентства в городе, и многие из них казались нам совсем никудышными. Прикончив бутылку, мы твердо решили сжечь мосты и стать на собственные ноги.
Нам везло: через год уже неплохо зарабатывали и не раскаивались в своем решении.
Сейчас, лежа в душном номере, я раздумывал о том, сумею ли в будущем обойтись без компаньона. Возможно, стоило поискать кого-нибудь другого, хотя я и мог выкупить долю Джека у его жены. Эта пустоголовая блондинка временами доводила до исступления моего бывшего компаньона, и я ни минуты не сомневался, что она немедленно потребует обратно деньги, которыми в свое время ссудила Джека для основания агентства.
Потом я стал размышлять об обстоятельствах смерти Джека. Не верилось, что убийство было каким-либо образом связано с делом, над которым он работал. Скорее всего, думал я, его прикончил какой-нибудь гангстер, узнав об амурных делишках Джека с его любовницей. Необычный нож, которым, если верить доктору, его убили, был оружием профессионала, и удар был нанесен со знанием дела.
Однако сейчас самым важным для меня было выяснить, кто клиент Джека. Он сообщил в телеграмме, что работа денежная, и так оно, по-видимому, и было. Иначе Джек не отправился бы в такую чертову даль. Поэтому я делал вывод, что его клиент - состоятельный человек. Конечно, толку от этого было немного, так как большинство жителей Сан-Рафела отнюдь не производили впечатления бедняков.
Прежде чем сообщить фамилию клиента Ренкину, я должен был увериться на сто процентов, что он никоим образом не связан с убийством Шеппи. Ничто не вредит так сильно репутации частного сыщика, как неприятности клиента с законом в результате неосторожных действий детектива. В такие агентства попросту перестают обращаться.
Когда уберутся люди Ренкина, думал я, нужно будет позвонить Элле. Мне пришло в голову, что пользоваться коммутатором гостиницы небезопасно. Ренкин, если у меня сложилось о нем правильное впечатление, не преминет поставить у телефона одного из своих полицейских, чтобы подслушать мой разговор.
Я глянул на часы - было уже без четверти час. Со вчерашнего дня я ничего не ел и, чтобы сэкономить время, решил перекусить сейчас же, пока полиции было не до меня.
Когда я застегивал воротничок сорочки, дверь отворилась и заглянул Ренкин.
- Фу! У вас как в печке!
- Не холодно. Я собираюсь пойти перекусить. Вам что-нибудь нужно?
Ренкин задумчиво перекатывал во рту потухшую сигару.
- Там - ничего. - Он ткнул пальцем в сторону соседней комнаты. Отпечатков сотни, но они ничего не дают. Убирают здесь, прямо скажем, неважно. Я думаю, мы имеем теперь следы пальцев, по крайней мере, тридцати последних жильцов. Записей Шеппи мы не нашли. Над чем он работал по-прежнему остается тайной.
- Тот, кто побывал в его номере до нас, тоже ничем не разжился, могу поручиться. Джек всегда ненавидел писанину.
- Вы так и не выяснили, кто был клиент? - спросил Ренкин, испытующе глядя на меня. - Вся эта чепуха об охране доброго имени клиента, Брэндон, не стоит выеденного яйца, когда дело касается убийства. Советую вам не тянуть. Я не верю, что вы не в состоянии узнать имя того, кто нанял Шеппи.
- Я не собираюсь обманывать вас, лейтенант. Но вы сами убедились, что Джек не оставил записей. Без них я в таком же дурацком положении, как и вы.
- Дайте мне адрес вашей конторы. У вас там осталась секретарша?
- Машинистка. Глупенькая девчонка семнадцати лет. Проку от нее никакого, один перевод денег на зарплату. О наших делах ей ничего не известно.
По выражению лица Ренкина нетрудно была заметить, что он сомневается в правдивости моих слов.
- Когда выясните, на кого работал Шеппи, зайдите ко мне в полицейское управление. Даю вам двадцать четыре часа. В противном случае придется снова навестить вас.
Последние слова Ренкин произнес с плохо скрытой угрозой. После этого он вышел из номера, с силой хлопнув дверью.
Я решил обойтись без еды. У меня появилось опасение, что Ренкин свяжется с полицией Сан-Франциско и с Эллой побеседуют еще до того, как это успею сделать я.
Я вышел из гостиницы и, пройдя квартал, завернул в кафе, где заперся в телефонной будке. Об Элле я сказал Ренкину лишь половину правды. Ей действительно исполнилось только семнадцать лет, но слово \"глупенькая\" к ней никак не подходило: она была на редкость энергичной и находчивой секретаршей. Сейчас, набрав номер нашей сан-францисской конторы, я ощутил подлинное удовольствие, услышав ее молодой и свежий голос: \"Добрый день, агентство \"Стар\" к вашим услугам\".
- Говорит Лу, - быстро сказал я. - Я в Сан-Рафеле. Джек прибыл сюда по делу и вызвал меня телеграммой. У меня плохие новости, Элла: его убили.
Я услышал в трубке, как быстро и тяжело она задышала. Ей всегда нравился Джек. Когда она появилась в нашей конторе, Джек по привычке и с ней собирался завести романчик, но я сумел убедить его, что Элла еще слишком молода и ее следует оставить в покое. Все же его ухаживание оставило след в сердце молодой девчонки - Элла, я это ясно видел, была неравнодушна к нему.
- Джека убили? - переспросила она с дрожью в голосе.
- Убили, - повторил я. - Теперь послушай, Элла, у меня важное дело. Полиция старается выяснить, на кого он работал. Я ничего не знаю об этом. Говорил он тебе что-нибудь?
- Нет. Он сказал только, что наклюнулось дельце и ему надо ехать в Сан-Рафел.
По ее голосу я чувствовал, что она с трудом сдерживает слезы. Мне было жаль девчонку, но времени на утешение не оставалось.
- Ему позвонили насчет работы или сообщили письмом?
- Звонил мужчина.
- Назвал себя?
- Нет. Он отказался сообщить свою фамилию, когда я об этом его спросила. Он сказал, что желает говорить с одним из владельцев.
Я сдвинул шляпу на затылок и некоторое время стоял, отдуваясь. Воздух в будке был настолько тяжелым, что на него впору было облокотиться.
- Поройся в его бумагах, Элла. Возможно, он записал фамилию клиента.
- Хорошо, я поищу.
Я стоял в будке, обливаясь потом. Наконец, не выдержав духоты, я слегка приоткрыл дверь и впустил свежий воздух. Тут-то я и заметил переодетого полицейского, находившегося возле стойки с содовой водой. Хотя он и был в штатском, во всем его облике читалось одно: \"фараон\". Чтобы не обнаруживать интереса к моей особе, он уделял повышенное внимание стоявшей перед ним чашечке кофе.
Я мысленно выругал себя за то, что недооценил Ренкина. Теперь ему будет нетрудно догадаться, что я разговаривал со своей конторой.
- В блокноте у Джека много всякого хлама, - услышал я наконец голос Эллы. - Но фамилия только одна: Ли Криди.
- Спасибо, Элла, возможно, это что-нибудь значит. Теперь немедленно уничтожь блокнот. Я подожду. Разорви его и спусти в канализацию. Полицейские могут явиться в любую минуту, они не должны его видеть.
Через три минуты вновь послышался ее голос:
- С блокнотом все в порядке.
- Молодец. Теперь вот что: полиции я сказал, что ты глупенькая девчонка и о делах мы с тобой не разговариваем. Веди себя соответственно. Скажи, что Джеку кто-то звонил, но кто и зачем - не знаешь. После звонка он собрался и уехал в Сан-Рафел. Понятно?
- Да.
- И не давай им себя запугать.
- Хорошо, Лу.
- И еще одно. Мне неприятно тебя просить, Элла, но сам я сейчас ничего не могу сделать. Сообщи о смерти Джека его жене. Передай, что я отправил ей письмо. Пусть не волнуется насчет похорон: я все сам устрою.
- Вы не собираетесь возвращаться?
- Нет. Мне надо выяснить, кто и почему убил Шеппи. Ты не забудешь зайти к ней, Элла?
- Нет, конечно... Только что вошли двое, - добавила она тише. - Думаю, они из полиции... - И повесила трубку.
Я достал носовой платок и вышел из телефонной будки. Сыщик сделал вид, что не узнает меня, и отвернулся.
Я заказал сандвич и кофе.
Полицейский не спеша допил кофе, с деланным безразличием вышел на улицу и укатил восвояси.
2
Время уже приближалось к двум, когда я вернулся в гостиницу.
Проходя мимо номера Джека, я увидел, что дверь открыта, и решил заглянуть внутрь.
Возле окна стоял плотный мужчина в плохо скроенном костюме. При моем появлении он бросил в мою сторону неприязненный взгляд. Незнакомец выглядел экс-полицейским, и я подумал, что он, вероятно, и есть штатный сыщик, о котором говорил Бруер.
- Полиция изволила удалиться? - спросил я, входя в номер.
- Что вам здесь нужно? - проворчал он хриплым басом.
- Брэндон, - представился я. - Проживаю в соседнем номере. Вы - Гривс?
Он утвердительно кивнул, и мне показалось, что выражение его лица стало чуть-чуть менее враждебным. В номере был наведен некоторый порядок. Перья выметены, ящики комода задвинуты, набивка матраца водворена обратно, а разбросанные бумаги собраны.
Личные вещи Джека лежали кучкой в углу: два потертых чемодана, плащ, шляпа и теннисная ракетка. Маленькая, жалкая кучка, почти ничего не говорившая о ее прежнем владельце.
- Вещи они проверили? - спросил я.
Гривс кивнул.
- Их надо отправить его жене, - продолжал я. - В гостинице никто не мог бы этим заняться?
- Попросите коридорного Джо. Он отправит.
- У меня припасена бутылочка виски, ее давно следует откупорить. Если у вас нет срочных дел, пойдемте в мой номер, посидим вместе.
Мясистая физиономия Гривса просветлела. \"У бедняги не слишком много друзей\", - почему-то подумалось мне.
- Что ж, пару минут я смогу выкроить, - ответил он.
Гривс уселся на стул, а я устроился на кровати. Лед, который принесли утром, давно растаял, но я решил, что просить свежий было бы напрасной тратой времени, и разлил виски.
Круглое лицо Гривса было лишено притворства, взгляд, холодный и подозрительный, был одновременно и немного усталый. В усах виднелись редкие сединки. Быть сыщиком в низкопробной гостинице вряд ли доставляло ему удовольствие.
- Узнали они, кто убийца? - спросил он, отхлебнув из стакана.
- Может быть, и да, но мне об этом неизвестно, - ответил я. - Ты не разглядел девицу, которая заходила за ним?
- Разглядел. - Он вытащил из кармана мятую пачку сигарет, предложил мне и закурил сам. - \"Фараоны\" в этом городе признают сыщиков только больших гостиниц, мелочь, вроде меня, они просто не замечают. Но меня от этого не убудет, хуже им самим. Если бы Ренкин, который хвастает, что все знает, поговорил со мной, я мог бы рассказать кое-что интересное. Но нет, ему понадобился Бруер, эта жирная свинья с шелковым галстуком.
- Что бы ты мог ему рассказать?
- Помнишь, он спросил у Бруера, как выглядит девушка? Бруер только и заметил, что ее одежду, я же наблюдал за ней. Нетрудно было понять, что она нацепила все эти тряпки, чтобы ее не узнали. И к тому же она была блондинка. Я тебе это точно говорю: она или выкрасила волосы, или надела парик, но что на самом деле она была блондинка, я могу поручиться.
- Почему?
- Гривс усмехнулся:
- Надо уметь пользоваться глазами. На ней была блузка с короткими рукавами, и я заметил, что волосы на руках были светлыми. Да об этом говорил и весь ее вид - кожа, глаза и прочее.
Его доводы меня не убедили: волосы на руках выгореть могли на солнце. Однако, боясь, что у него пропадет желание к продолжению беседы, я не стал высказывать своих сомнений.