Он с виноватым видом отбросил флажок.

— Нет! — крикнул Джек. Но было поздно.

Флажок подхватил порыв ветра и увлек за собой. Бенкей бежал за ним, но флажок взлетал все выше, пока не зацепился за край утеса.

— Опять мы оставили следы, — вздохнул Джек.

Бенкей виновато улыбнулся.

— Может, если флаг отлетит в сторону, преследователи собьются с пути.

— Надеюсь, — отозвался Джек, пытаясь звучать бодро.

Они шли в тишине, понадеявшись на ветер.

— Похоже, мы свободны, нанбан! — радостно сообщил Бенкей.

Они шли уже пятый день, но патруля не было видно.

Джек был готов согласиться. Если бы за ними шли самураи, они уже догнали бы их. И он позволил себе немного расслабиться.

— Мы же друзья, зови меня Джек, если хочешь.

Вежливая улыбка появилась на губах Бенкея.

— Это потому, что мы друзья, я зову тебя нанбан. Я не хотел величать тебя гайдзином. Ты явно не варвар, но ты можешь быть с юга, оттуда приходят все иностранцы.

— Вообще-то, я потерпел крушение на восточном берегу возле Тоба.

Бенкей удивленно вскинул брови.

— Вот как. Но азума но ябан хито выговаривать сложно, — он виновато улыбнулся. — Ладно, как там палец, нанбан?

Смирившись с этой кличкой, Джек ответил:

— Заживает.

Он вытянул руку, повязка на ней уже не была окровавленной.

— Но рана все еще опасна. Как вообще сенсей может так обращаться с учеником?

— Ты просто не видел сенсея Кюзо. Он любил говорить: «Боль — лучший учитель, потому вы и на моем уроке!».

Бенкей рассмеялся.

— Хорошо, что я не пошел в школу самураев!

— Не все учителя такие, — сказал Джек, вспомнив доброго учителя дзен, сенсея Ямаду. — Одному я жизнью обязан. Когда я выплыл на берег, чуть не утонув и осиротев, меня взял под опеку Масамото Такеши, глава школы Нитен Ичи Рю. Он относился ко мне, как к родному сыну. Кормил, одевал, приютил. Учил меня владеть мечом. Сделал меня самураем. Если бы не его доброта, я бы давным-давно умер.

— Хорошо, когда кто-то так о тебе заботится, — сказал Бенкей. А потом взял себя в руки. — Но где он сейчас, когда его защита тебе так нужна?

Джек вздохнул, помрачнев.

— Сёгун заставил его уйти в изгнание в далекий храм на горе Иаво на остаток жизни.

Бенкей смотрел на Джека, сочувствуя его боли.

— И ты его больше не видел?

Джек покачал головой. Расстроившись, он попытался сменить тему.

— Так ты не был в школе?

Бенкей фыркнул.

— Мама всегда хотела, чтобы я стал монахом, чтобы я научился читать и писать.

— А ты?

— Конечно, не хотел! Мне пришлось бы сбрить волосы!



На семнадцатый день они выбрались из Куджу и остановились перед каменной стеной. Крутой откос возвышался перед ними, как огромная волна, и тянулся он и на север, и на юг, края не было видно.

— А вот и жерло Ассо, — сообщил Бенкей, заметив удивление Джека. — Мы можем его обойти, но это слишком долго.

— Значит, придется идти напрямик, — решил Джек.

Бенкей вел по опасному склону. Они ужасно медленно продвигались к вершине. Солнце жарило их, и с каждым шагом идти становилось все тяжелее.

Проведя все утро в пути наверх, они взобрались на вершину, и им открылся потрясающий вид. Жерло принадлежало потухшему вулкану, кратер был огромным, словно море. На другой стороне виднелась горная гряда, подернутая туманом. Веками плодородные земли здесь формировали поляны внутри, покрытые травой, похожие на татами для богов. В центре древнего кратера было несколько вершин, напоминая, что вулкан все же может ожить.

— Пять вершин Асо-сан… они якобы похожи… на спящего Будду, — выдохнул Бенкей, пытаясь восстановить дыхание. Он уставшей рукой указал на восточную вершину, что могла быть головой Будды, и пар, что был ему одеялом.

Хотя Джек не видел сходства, он чувствовал себя на этой вершине, как на вершине мира. Небо над ними было безоблачным и синим, а кратер был покрыт лесом и лоскутками полян.

Пока они не начали спускаться, Джек посмотрел на Куджу позади. Вдали на солнце что-то сверкнуло. Он крикнул Бенкею, чтобы тот подождал, прикрыл глаза от солнца и пригляделся. Он хотел бы орлиное зрение Миюки, но и его зрения хватило, чтобы понять, что вспышки приближаются к ним.

Джек повернулся к Бенкею с плохими вестями. — Мы не одни.

18. Нака-дакэ

— Эти самураи так легко не сдаются? — выдохнул Бенкей, они спешили по рисовым полям.

— Сосредоточься на дыхании, — сказал Джек, не останавливаясь.

Он научил Бенкея Дыханию дракона, тайной способности ниндзя бежать быстро, как ветер. Особая последовательность вдохов и выдохов позволяла вобраться себя как можно больше кислорода. Вдох — выдох — выдох — вдох — выдох — вдох — вдох — выдох. Ритм помогал сосредоточиться, а кислород придавал сил, чтобы бежать на большие дистанции. Ускорившись, они мчались по плато.

Но, как бы быстро они ни бежали, у самураев было преимущество — они были на лошадях. Джек заметил патруль, когда они спускались в кратер. Разглядеть их было сложно, ведь они еще были далеко, но он заметил блеск золотой брони. И он понял, что это не обычный патруль. Это элитные самураи Сёгуна.

— Нужно спрятаться, — сказал Бенкей с паникой.

— И где же? — отозвался Джек, указывая на открытое пространство вокруг них.

Они преодолели лес, укрыться было негде. Вокруг были рисовые поля и несколько домиков фермеров. Рабочие работали на полях и удивленно смотрели на двух беглецов.

— Они поймают нас… если мы будем просто бежать, — сказал Бенкей.

Джек понимал, что он прав. Даже с Дыханием дракона они не могли сравниться с лошадьми.

— Может, мы оторвемся от них среди вершин Асо, — предложил он, указывая на пять гор, что разделяли кратер.

— Но это действующие вулканы! — воскликнул Бенкей.

— Именно, — ответил Джек. — Лошади туда не пойдут.

— И я тоже!

Но Джек все равно направился туда.

— Думай о них, как об увеличенной версии Девяти кругов ада Беппу.

— Это успокаивает! — крикнул Бенкей, неохотно следуя за ним. — Ты меня там чуть не сварил.

Опустив головы, они побежали по склону горы Така, самой высокой среди вершин Асо-сан. Они хотели пройти отсюда к Нака-дакэ, скале этой горы, чтобы запутать самураев среди испарений серы и сбежать на запад.

Они уже подбегали туда, а самураи Сёгуна появились из леса. Не думая о полях фермеров, они помчались по ним на лошадях. Копыта приминали рис, топтали цветы и разгоняли рабочих.

Джек и Бенкей пробирались сквозь деревья на склоне горы к скалистой вершине. Но из-за этого они шли медленнее, патруль догонял их.

— Скорее! — торопил Джек, чуть не столкнув Бенкея в вулкан.

Они были на полпути, когда самураи начали подъем. Лошади застревали в камнях, но наездники подгоняли их.

Джек и Бенкей преодолели последние кусты и увидели печальное зрелище. Черные и серые камни застывшей лавы усеивали местность. Виднелись кратеры огромных размеров, а пепел под ногами опасно двигался. Облака испарений серы вырывались из-под земли, создавая туман.

— Вот это Ад! — пропищал Бенкей, кашляя и отплевываясь.

Джек закрыл тканью рот и нос, протянул кусок ткани Бенкею.

— Не отставай, — предупредил Джек, пар окружил их. — Мы хотим потерять самураев, а не друг друга!

Идти было сложно, Джек боялся, что они совершили ошибку, придя к вулканам. Но он слышал топот копыт и ржание недовольных лошадей. В просвет между облаками пара он заметил, что патруль спешился чуть поодаль и продолжил преследование. Все шло по плану.

Бенкей внезапно остановился.

А они ничего не видели перед собой. Они добрались до неровного края главного кратера. Среди пара виднелось серо-зеленое озеро, что бурлило и кипело.

— Куда теперь? — спросил Бенкей, едва дыша из-за запаха гнилых яиц.

— Ты и сам понимаешь, — ответил Джек, глаза его покраснели и слезились.

Они пошли направо, обходя кратер. Пар окружал их, но они заметили самураев. Патруль разделился, чтобы увеличить шанс поймать беглецов.

Джек и Бенкей ускорились. Когда они добрались до дальней стороны кратера, то столкнулись с полем застывшей лавы, ведущим к Нака-дакэ. Они бежали по нему так быстро, как только могли из-за острых камней, они чуть не упали в пропасть. Она напоминала неровный рот, раскрывшийся между двумя вершинами, внизу виднелись камни и их осколки.

— Там! — крикнул Джек, указывая на старый веревочный мост, раскинутый над пропастью.

Они побежали туда, но Бенкей замер у начала моста и отказывался идти дальше.

— И не могу идти по этому, — вопил он, заметно дрожа.

А крики самураев становились все громче.

— Сердцем видно лучше, чем глазами, бояться нечего, — сказал Джек, вспоминая уроки слепого сенсея Кано, когда они должны были перейти опасное ущелье.

— И как это понимать?

— Если тебя пугает высота, не смотри. Стань слепым для этого страха.

— Я боюсь не высоты, — ответил Бенкей, — а моста!

Джек видел, что мост вот-вот упадет в ущелье. Веревки были истертыми, доски прогнили из-за испарений. По мосту можно было идти только по одному, но в дыры легко можно было провалиться.

Крики самураев становились все ближе.

— Нам придется рискнуть, — сказал Джек.

— Тогда идем по одному, — отозвался Бенкей.

Джек кивнул.

— Иди первым. А я задержу самураев.

— Даже не знаю, что опаснее, — пробормотал Бенкей, глубоко вздохнул и шагнул на шаткий мост.

Он громко скрипел, веревки натянулись. Но мост выдержал его вес. Осторожными шагами Бенкей продвигался по раскачивающемуся мосту. Камни внизу обещали пронзить его, если он упадет, или сломать ему ноги.

Бенкей был на полпути, когда из тумана появилась фигура.

Джек повернулся лицом к самураю. Воин был в черной кожаной броне, украшенной золотом и камоном в виде красного солнца на груди. На нем был золотой шлем с устрашающим менпо, закрывающим лицо.

— Я же обещал, что отыщу тебя, гайдзин.

Самурай рукой в черной перчатке снял маску, открывая красивое юное лицо с темными глазами и высокими скулами.

Джек инстинктивно вскинул меч.

— Казуки!

19. Веревочный мост

— Кто так встречает старого друга! — возмутился Казуки, глядя на катану Джека и держась в стороне.

— Друга? Ты даже не знаешь, что такое дружба, — ответил Джек, кровь кипела от отвращения. — Ты предал всех в Нитен Ичи Рю.

— Я был верен семье и будущему Сёгуну, — выпалил Казуки. — Это и есть бушидо.

Джек мрачно взглянул на него.

— Ты ничего не знаешь об Уважении, Честности и Чести. А без них ты лишь обычный наемник. И, видимо, платят тебе неплохо.

— Ты про это? — сказал Казуки, похлопав по золотому шлему и усмехнувшись. — Это награда за поимку сенсея Кано.

Джек был ошеломлен. Он думал, что учитель бодзюцу смог уйти, уведя выживших самураев Нитен Ичи Рю в безопасное место. Казуки жестоко рассмеялся.

— Никому не избежать гнева Сёгуна, гайдзин. После нашей последней встречи я был ранен, и меня принесли к слепому лекарю. Представь мое удивление, когда я увидел сенсея Кано!

— Ты продал его, хотя он помог тебе? — с отвращением воскликнул Джек.

— После того, как он помог мне, — Казуки даже не поморщился.

— Ниже падать уже некуда, Казуки! — Джек больше выдерживать не мог. Он взглянул в сторону Бенкея. Друг почти пересек мост. Джек мог пробежать по нему… или сразиться с врагом. Пылая гневом за судьбу сенсея Кано, Джек вскинул катану. Но, стоило схватиться за рукоять обеими руками, как обрубок мизинца вспыхнул болью, и он скривился.

— Чего-то не хватает? — фыркнул Казуки.

— Спасибо сенсею Кюзо, — выдохнул Джек, сжав зубы и терпя боль.

Казуки удовлетворенно кивнул.

— Он всегда был моим любимым учителем. Потому я и не сдал его, узнав в Юфуине, — он поднял правую руку в перчатке, его пальцы скрючились, как когти. — Зато теперь мы похожи, хотя юбитсумэ нельзя сравнить с таким наказанием, как стрела Акико в моей руке.

Джек взорвался.

— Ты поклялся, что не тронешь ее!

Казуки фыркнул в ответ на такую реакцию.

— Не бойся. Я не приходил к твоей милой подружке… пока что.

С трудом сдерживая себя, Джек приближался к Казуки. Но противник отступал и не спешил хвататься за меч.

Джек шел за ним в туман.

— Нанбан, не туда! — крикнул Бенкей, замерев в нескольких шагах до конца моста.

Джек бежал за тенью и слишком поздно понял, что Казуки заманил его в ловушку.

Из пара появился патруль. Джек узнал их всех.

Самураев было четверо, все они были в банде Скорпиона, которая очищала Японию от иностранцев, а Джек, как гайдзин, был номером один в их списке.

Нобу бросился на него, гора мышц и плоти. Он не мог сравниться с Джеком во владении мечом, но брал грубой силой, равно силе чемпиона по борьбе сумо.

Хирото же был тонким, как бамбук, и глаза у него были посажены слишком близко к тонкому носу. Чуть хромая, он размахивал опасным копьем и был в плотной броне, явно боясь, что Джек и в третий раз ударит его по животу.

Опаснее всех был Горо, мускулистый воин с хорошими умениями мечника и полностью лишенный чести. Парень рассек воздух катаной, лезвие свистело прорезая туман.

Из пара вышел гигант. Он был на голову выше других, напоминая огромное дерево на ногах. Райден. Он был сильным, но недалеким. Джек уже побеждал его в соревновании по тайдзюцу, но едва не погиб в той схватке. В этот раз у Райдена был длинный меч нодати, что был как две катаны Джека. Он легко мог разрезать Джека пополам.

Не хватало только Тору.

— Если ты ищешь моего брата, — прорычал Райден, — то он утонул, а все из-за тебя.

Казаки появился снова, но уже в маске и с катаной в левой руке.

— Я пообещал Райдену, что он отрежет твою голову, когда я с тобой покончу.

Казуки не сводил взгляда с Джека, он был уверен в своей победе.

Джек проклинал себя за то, что повелся на такую уловку. У него была лишь катана против пятерых врагов, он не мог победить всю банду Скорпиона разом.

Разделяй и побеждай.

Такой была ключевая тактика боя у Масамото. Джек должен был как-то разделить банду. Только с помощью моста. Им придется идти там по одному. Но сначала туда нужно добраться живым.

Джек коснулся пяткой камня из остывшей лавы. Казуки приближался, а он бросил камень в лицо врага, заставив его замереть. С молниеносной скоростью он прыгнул к Хирото и ударил катаной. Меч разрезал древко копья, словно это была лишь тросточка. Глаза Хирото расширились, когда он остался беззащитным против меча Джека.

— Только не снова! — завопил он, пытаясь защитить живот.

Выпад меча Горо заставил Джека отступить, и он ударил Хирото в лицо. Парень упал на застывшую лаву, зажимая сломанный нос и завывая. Джек убегал от Скорпионов. Меч просвистел рядом с его ухом, едва не попав по его шее.

— За ним! — кричал Казуки.

Джек не знал, куда он бежит. Он просто бежал, а испарения серы кружились повсюду, словно призраки.

И потом он оказался возле ущелья. Джек чуть не соскользнул с края. Он разглядел мост. Бенкей еще был там, не зная, бежать или ждать его возвращения.

— Беги, Бенкей! — крикнул Джек.

Он мчался по краю к мосту, когда услышал стук камней и крик.

— Помогите! — раздался крик.

Джек оглянулся и увидел, что Нобу цепляется за край. Но Казуки пробежал мимо, не взглянув на друга.

— Оставьте его, — рявкнул он Райдену и Горо. — Сначала гайдзин.

Джек добрался до моста, Казуки поравнялся с ним. Их мечи скрестились, они начали сражение. Скорпионы приближались, Джек оттолкнул Казуки и вскочил на мост. Он слышал свист меча, потому и пригнулся. Меч Казуки разрезал воздух и одну из ведущих веревок.

Мост раскачивался, веревка его уже не поддерживала.

Бенкей спрыгнул с моста на другую сторону, а Джек старался удержаться на досках.

Казуки заставлял Джека идти дальше по мосту. Ослабев из-за потери крови, он не мог толком атаковать. Джек едва отбивал удары, что градом сыпались на него. И с каждым ударом его руку пронзала боль. Он чувствовал, что уже не так крепко держит катану, что защита его трещит по швам.

Он отступал, а доска треснула под его ногой. Он начал падать, но приземлился на другую доску. Не упал, но теперь он был открыт удару.

Казуки поднял меч, собираясь пронзить сердце Джека.

— Вот теперь я отомщу тебе, гайдзин.

20. Столкновение

Перед смертью восприятие воина обостряется, и Джек теперь видел все с поразительной ясностью. Сверкающее лезвие меча Казуки. Довольную усмешку на его лице. Пар, что поднимался, словно призрак, из глубин ущелья. Он чувствовал спиной жесткую доску. Гладкий шелк рукояти катаны. Тепло вулкана. Он слышал треск моста. Крик Бенкея. Биение своего сердца.

Джек знал, что удара уже не избежать. Но если умрет он, то пусть вместе с противником. Он не даст Казуки выжить и навредить Акико.

Меч опускался, а Джек не пытался обить его. Вместо этого своей катаной он ударил по мосту, разрезая оставшуюся веревку. Мост уже едва держался, а теперь разорвался. Словно извивающаяся змея, он падал. Веревки лопались, доски летели в бездну.

Казуки уже не радовался, а боялся, мост под ним исчез. В хаосе его меч пролетел мимо, он, крича, полетел в бездну с Джеком.

Мост был разорван пополам, Джек схватился за доску и цеплялся за нее, летя в бездну. Он врезался в стену. Тело содрогнулось от столкновения, рука чуть не вывернулась, он еще раз ударился о камень. Мост перестал падать, и Джек повис, словно сломанная кукла. Кровь текла из порезов на руках, ногах и лице.

— Нанбан!

Джек застонал и поднял взгляд. Черные волосы Бенкея виднелись над краем ущелья.

— Ты живой! — вопил он.

«Не надолго», — подумал Джек, раскачиваясь над острыми камнями, что ждали его падения.

— Залезай! — кричал Бенкей.

Джек не знал, хватит ли ему сил или… воли. Он устал от постоянного бега и сражений, он хотел лишь висеть и ждать, пока мост не упадет полностью, пока они вдвоем не улетят в бездну.

Он сморгнул кровь, заливавшую глаза, в сознании вспыхнуло лицо сестры: она улыбалась и ждала его возвращения. На миг он представил ее смех, желание вернуться вспыхнуло в нем сильнее.

«Тело выдержит, пока силен разум».

Джек помнил это из испытаний Круга Трех. В сердце его был огонь, что помогал ему все эти годы держаться. Причина, по которой он преодолевал препятствия на своем пути. Он должен был выжить и вернуться домой, хотя бы ради сестры.

Зажав в зубах катану, он начал взбираться по останкам свивающего моста. Ослабевшая рука болела, когда он хватался за дерево. У него кружилась голова, он дрожал, но забирался все выше доска за доской.

— Уже близко! — подбадривал его Бенкей.

Задыхаясь из-за испарений в воздухе, Джек сосредоточился на лице Бенкея, дотягиваясь до последней доски. Но та не выдержала его вес.

— Поймал! — крикнул Бенкей, схватив Джека за вытянутую руку, пока он не улетел в бездну. Кряхтя, он с нечеловеческим усилием вытянул Джека из бездны. Они рухнули на землю, покрытую пеплом.

— Ты меня пугаешь, нанбан, — сказал Бенкей. — У тебя есть желание, что сильнее смерти!

Джек покачал головой.

— Просто я не боюсь смерти.

Бенкей ему не поверил.

Но это было правдой. Джек уже много раз смотрел в лицо смерти, потому уже не боялся ее. Хотя при этом умирать он не хотел. Как говорил когда-то Йори: «Олень бежит от льва не из страха, а из любви к жизни».

— ГАЙДЗИН!

Джек резко сел. На другой стороне ущелья на куске моста свисал Казуки. Райден медленно поднимал его за веревку.

Оказавшись вне бездны, Казуки яростно закричал:

— Я перекрою все дороги, все тропы. Я настрою всех ронинов против тебя. Ты никуда не сбежишь и не спрячешься. Я найду тебя и уничтожу, гайдзин, даже если это меня убьет!

21. Бык и телега

— Мы избавились от них… пока что, — выдохнул Бенкей, упав под деревом.

Джек сел рядом с ним, пытаясь перевести дух. Пережив падение в бездну, они взобрались на вершину Нака-дакэ и теперь спускались по его склонам, оставляя Казуки и его банду Скорпиона искать другие пути. Решив сохранять лидерство, Джек и Бенкей не останавливались день и ночь, пока бежали по равнине. Они прошли между горами Кишима и Эбоши, а теперь шли к расщелине в западной стене впадины.

И хотя признаков погони не было, Джек не согласился с Бенкеем и покачал головой.

— Почему? — спросил Бенкей. — Они не знают, куда мы ушли.

Джек печально посмотрел на Бенкея.

— Казуки знает, что я иду в Нагасаки.

Бенкей закатил глаза.

— Тогда зачем нам бежать?

— Мы должны добраться первыми. Если я сяду на английский или голландский корабль, то спасусь.

— Будем верить, что никто не ждет тебя там, — ответил Бенкей, раскрыв сумку и вытащив два рисовых пирожка. — Я слышал, что в Нагасаки торгует много португальцев.

Джека словно ударили по лицу. Он представлял Нагасаки, как порт, словно Лондон, где было множество торговых суден со всего мира, а не корабли врага Англии. Но, если подумать, из всех экспедиций англичан только некоторые умудрялись доплыть до Дальнего Востока. А до Японии — вообще единицы, как его «Александрия». И теперь он понимал, насколько Япония закрыта от иностранцев, потому очень сложно будет найти нужный корабль.

Джек ел рисовый пирожок, думая, что он может гнаться за невозможным.

Бенкей сделал глоток из кувшина, протянул его Джеку.

— Почему Казуки так зол на тебя? Он ведь не только из-за приказа Сёгуна. Он мстит.

Джек тяжко вздохнул, вспоминая давнюю вражду с Казуки. С той стычки во дворе Нитен Ичи Рю их соперничество дошло до битвы при замке Осака, дуэли на мосту Кизу, Казуки люто ненавидел его.

— Он потерял мать из-за болезни от иностранного священника, — объяснил Джек. — Казуки винит всех гайдзинов в ее смерти… особенно, меня.

— Но ты ни в чем не виноват, — выдохнул Бенкей.

— Я не простой гайдзин. Я — первый иностранец-самурай. Это еще одна причина ненавидеть меня. Как и Сёгун и сенсей Кюзо, он считает меня помехой, которой здесь быть не должно.

— Самураи! Они такие странные. Я никогда не видел мать… но я же не виню всех самураев вокруг.

Джек был в смятении.

— Не понимаю. Ты же все время говорил о матери.

Бенкей доел рисовый пирожок и помрачнел.

— Я говорил о хорошей маме… которую хотел бы, — сообщил он. — Настоящая бросила меня ребенком. Мабики, как говорят фермеры, вырывает слабые ростки риса. Моя мать была самураем, а отец — рабочим фермером. Их любовь была запретной. А я был нежелательным плодом их любви.

— Так ты самурай! — сказал Джек, радуясь и печалясь от этой новости.

— Нет! — резко ответил Бенкей. — Но и не фермер. Я не подхожу ни к одному слою общества.

Он проглотил остатки риса, а потом вскинул пустые руки. Он выдавил улыбку.

— Но я выжил и стал неплохим фокусником!

Взмахом руки он вытащил из воздуха микан и протянул оранжевый фрукт Джеку. Он вытащил из сумки еще один и принялся его чистить. Они молчали какое-то время.

Джек смотрел на друга по-другому. Несмотря на его беспечное поведение, Бенкей был одиноким. Может, потому он и захотел помочь Джеку. Он видел в нем борца и изгоя. Но у Джека хотя бы была семья, что любила его. Он поклялся себе, что если будет хоть малейший шанс поймать нужный корабль, он уплывет домой. Он зашел так далеко, так сильно сражался, потерял столько, что не мог отступить.

— Нужно идти дальше, — сказал Джек, поднимаясь на ноги. Он протянул руку. — Великий Бенкей все еще хочет мне помочь?

— Конечно, нанбан! — ответил Бенкей, хватаясь за его руку. — Тебе очень повезло.

К вечеру они добрались до места слияния двух быстрых рек. Их воды и проделали дыру в стене впадины.

Они прошли к ущелью по грязи, а Бенкей объяснял:

— По легенде божество Такеи-вататсу увидел, что людям плохо, и пробил здесь брешь, чтобы взять воды озера. И с тех пор впадина Асо стала чашей с рисом Кюсю.

Глядя на опасную дорогу, Джек спросил:

— А то же божество не может остановить реку, чтобы мы прошли?

Бенкей рассмеялся.

— Не знаю, но чуть дальше есть мост.

Они шли между деревьев, чтобы их не заметили, а потом нашли дорогу и пошли к мосту. Они приближались, Джек все больше начал тревожиться о прохожих. В основном, это были фермеры, что везли товары на рынок, одинокие торговцы и самураи. Все они проходили проверку рядом с мостом.

Скрывшись за кустом, Джек и Бенкей думали, как поступить. Джек насчитал не меньше восьми стражей возле моста и двух чиновников, что проверяли пропуск на проезд.

— Не знал, что так будет, — сказал Бенкей. — Но с этим Сёгуном всех путешественников подозревают.

— Найдем другое место, чтобы перейти, — сказал Джек, понимая, что перебираться через реку самим очень опасно.

— Нет другого, если ты, конечно, не умеешь быстро плавать, — ответил Бенкей. — Это единственная дыра в стене впадины. Придется лезть на гору, а там нас и твой друг догонит.

— Но я не могу пройти, не то, что ты, — сказал Джек.

Бенкей на миг задумался, а потом, усмехнувшись, указал на фермера с быком и телегой.

— Мы прицепимся к нему и проедем!

К шаткой телеге был привязан кип соломы и корзины с овощами.

«Прятаться — лучшая защита», — подумал Джек. Таким был последний совет Сокэ ему. А вот и отличный шанс использовать этот урок. Он кивнул Бенкею.

Фермер прошел мимо, они пробежали и запрыгнули в телегу. Спешно они спрятались среди соломы, пока их никто не заметил. Прижавшись друг к другу, стараясь не закашляться из-за пыльного воздуха.

Фермер остановился у пункта проверки.

— Стоп! — приказал страж.

Джек и Бенкей, спрятавшиеся в соломе, встревожено переглянулись.

— Разрешение на проезд, — потребовал чиновник.

Они слышали, как фермер достал листок бумаги.

— У меня есть разрешение на проезд на рынок Озу, — объяснил фермер низким голосом.

— Это я сам решу, — заявил чиновник. — Что продаете?

— Солома, рис, овощи.

— Сакэ? — перебил его чиновник.

— Нет… нет… совсем нет.

— Вы ведь понимаете, что продавать рисовое вино фермеру незаконно.

— Конечно, — ответил встревоженный фермер.

Несмотря на его возмущения, чиновник приказал:

— Проверьте телегу.

22. Пронзенный

Джек и Бенкей задержали дыхание, они слышали, как по мосту застучали деревянные сандалии, приближаясь к телеге. Корзины с шумом спустили с телеги. Джек потянулся к мечу.

— Только овощи, — сказал страж недовольным тоном.

— А солома? — спросил чиновник.

Стальной кончик копья появился перед Джеком и Бенкеем. Он исчез. А потом ударил сквозь солому рядом с ногами Джека. Исчезло, и Джек нервно сглотнул, они едва не попались. Страж ударил еще раз. В этот раз копье попало по ноге Бенкея. Лезвие вонзилось глубоко в плоть. Бенкей прикусил губу, чтобы не закричать.

Самурай потянул древко, Джек снял с головы повязку и обернул ею лезвие. Если самурай увидит на копье кровь, то их тут же найдут. Повязка вытерла лезвие, которое выходило из раны. И еще несколько ударов.

— Здесь только солома, — сказал страж.

— Тогда проходите, — раздраженно заявил чиновник.

Фермер погнал быка, телега застучала по мосту.

А Джек среди соломы спешно обвязывал ногу Бенкея, чтобы остановить кровотечение. Но кровь текла из раны, заливая солому и капая на доски. Бенкей побелел от ужаса. Джек пытался безмолвно приободрить его, но они оба знали, что рана серьезная.

Телега проехала мост и двинулась по каменистой дороге. Джек вытащил последнюю повязку из сумки и попытался перевязать рану. Но телега подпрыгивала, и было сложно. Затянув рану, как только получилось, он прошептал:

— Я перевяжу лучше, как только фермер остановится.

Бенкей кивнул, кривясь каждый раз, когда телега подскакивала.

А фермер заставил быка остановиться. Выглянув из соломы, Джек увидел, что они добрались до небольшой деревушки. Они пришли в долину, окруженную лесом, в стороне текла бурная река. Близились сумерки.

Фермер отвел быка к столбу, привязав его, а потом поприветствовал владельца единственной гостиницы в деревне.

— Новая солома для матрасов надо? — спросил фермер, кланяясь.

Улыбнувшись, владелец пригласил его внутрь, чтобы обсудить товар.

— Нужно уходить, — прошептал Джек. — Идти сможешь?

Бенкей попытался сделать храброе выражение лица.

— Буду прыгать, если что.

Раскидав солому, Джек проверил путь и помог ему спуститься. Бенкей обхватил его рукой, Джек повел его к амбару. Осторожно опустив его в пустом стойле, он начал перевязывать рану. Но было очевидно, что друг потерял очень много крови. Его лицо было призрачно-белым, дыхание участилось, кожа была холодной. Джек тут же принялся исцелять его ритуалом Ша. Но вскоре он услышал топот копыт по дороге.