Потом ей в голову пришла, казалось бы, замечательная идея. Нужно подстеречь Ольгу и открыть ей глаза на муженька. Лариса решила признаться Ольге в любовной связи с Романом. Оля, естественно, устроит мужу Варфоломеевскую ночь. Лариса чуть не умерла от счастья, когда представила, какой бенц Ольга закатит мужу. Впрочем, радость ее скоро исчезла. Лариса обрела способность соображать и поняла, что Оля, скорей всего, просто ей не поверит, нужны доказательства, но где их взять? Хитрый Роман не оставлял любовнице записок, не снимался с ней на фото, не ходил в гостиницу, короче, никаких следов адюльтера не было. Единственным человеком, видевшим Романа на кухне у Ларисы в халате, была Света. Но вряд ли она станет сейчас на сторону подруги. После того памятного визита Света ни разу не позвонила Ларисе.

Несколько дней Лариса грызла по ночам от бессилия подушку, а потом, несколько успокоившись, пораскинула мозгами.

Роман – кобель, в этом нет сомнений. Ольге он давно изменяет, следовательно, и сейчас завел себе какую-нибудь бабу. Ларису он бросил из-за того, что не захотел скандала. Но жить только с Ольгой не станет, жена не привлекает его как женщина. И что из этого следует? У Романа новая любовница! Дело за малым. Надо узнать имя этой обоже и натравить их с Ольгой друг на друга!

Идея показалась Ларисе просто великолепной! Жена и теперешняя любовница передерутся, а Лариса, стоя в стороне, будет наблюдать за потасовкой, потирая лапки. Она решила и впредь ссорить баб Романа. Если он заведет новую любовницу, Ларисочка снова стукнет Ольге. В результате развод, дележка квартиры, скандал…

В ту ночь Лариса так и не заснула. А утром рванула в детективное агентство «Шерлок» и наняла сыщика следить за Романом.

– Мне нужны доказательства его измены, – втолковывала она лениво зевающему мужику, который взялся выполнять задание, – фотографии, хорошие, четкие, ясно?

– Ты деньги в кассу внеси, – велел сыщик, – и будет тебе все: фото в цвете, картина маслом и какава с чаем.

Лариса отдала нехилую сумму и испытала удовлетворение. Час расплаты неотвратимо приближался.

Глава 18

Через неделю Лариса получила отчет и сначала была немало обрадована. Она оказалась права, у Романа была связь с вертихвосткой, которую звали Ириной Медведевой. Детектив постарался изо всех сил и узнал про новую пассию кучу информации.

У Иры есть мать, бедная женщина, неспособная прокормить дочь. Поэтому Ирина живет не с ней, а с отцом, который хорошо обеспечен. Ни в чем себе не отказывает, одевается в Третьяковском проезде. Единственное, чего нет у Медведевой, – это машины. По непонятной причине богатый папенька не купил дочурке авто, и Ирочка разъезжает на «бомбистах», метро она принципиально не пользуется. Нахалка абсолютно не стеснена в средствах. Детектив стал свидетелем того, как девица, отправившись покупать себе перчатки, вошла в азарт и приобрела массу вещей, на первый взгляд совершенно ненужных и баснословно дорогих.

Встречалась парочка на съемной квартире, в городе Одинцово. Почему они сняли жилплощадь в области, было непонятно, но, с другой стороны, это и неважно.

Сыщик не подвел, сделал кучу фотографий, часть из них была весьма пикантной.

Разглядывая откровенные снимки, Лариса удивилась:

– Такое ощущение, что вы свечку над ними держали.

Мужичонка ухмыльнулся:

– Могу дать вам бесплатный совет. Если у вас роман с женатым мужиком и вы не хотите, чтобы об этом кто-нибудь узнал, всегда задергивайте в спальне шторы. Сейчас продается отличная оптика, позволяющая делать замечательно четкие снимки практически с любого расстояния.

Лариса пришла в полный восторг. Дело было за малым – отправить фото Ольге. Но тут неожиданно возникла небольшая проблема. Как это сделать? Послать по почте, написав на конверте: «Ольге лично, посторонним не вскрывать»? Но если послание получит ее свекровь или муж? Где гарантия, что они не полюбопытствуют и не засунут нос внутрь? Нет, нужно вручить конверт с компроматом прямо в руки жене Романа.

И Лариса опять обратилась в «Шерлок» с просьбой о помощи. Там ей сказали, что никакой проблемы нет.

Лариса обрадовалась и целую неделю составляла злобно-ехидное письмо, которое должно было, с одной стороны, унизить Ольгу, опустить ее ниже плинтуса, размазать по стенке, смешать с удобрениями, превратить в грязь, с другой – обозлить ее, вывести из себя. Ей хотелось, чтобы Ольга страдала, как она сама.

Сами понимаете, какой трудной оказалась задача, и Лариса изорвала целую пачку отличной финской бумаги, составляя и отбрасывая различные варианты сопроводительной записки.

Наконец муки творчества завершились. Лара принесла пакет в «Шерлок» и стала предвкушать победу. Но тут возникла новая проблема. А как Лариса узнает, что Ольга страдает? Как выяснить, что она сделала с мужем?

Лариса поколебалась денек и решила съездить в УПИ. В конце концов, никто не мог ей запретить посещение этого института. Роман наткнется на бывшую любовницу в коридоре и возмутится, а она скажет, что приехала туда по делам службы: мол, УПИ заказал рекламный слоган.

А потом, когда Рома успокоится, хитрая Лариса предложит ему пойти в ресторан и вытянет из него все о его семейных неприятностях! Может, ей даже повезет увидеть его и заплаканную Ольгу, она-то тоже преподает в институте.

Сказано – сделано. Чтобы дать Роману понять, какой роскошной женщины он лишился, Лариса провела день в салоне красоты, а вечером, изумительно причесанная, безупречно намакияженная и одетая с иголочки, она заявилась в УПИ. Лариса хорошо знала, что по вторникам Роман заканчивает лекции в девятнадцать ноль-ноль.

В половине седьмого она с горящими от возбуждения щеками вошла в вестибюль просторного здания. Первое, на что наткнулся взгляд, был большой плакат с фотографией Романа в траурной рамке. «Ректорат с прискорбием извещает о трагической гибели…» – дальше Лариса прочитать не смогла, схватила за руку пробегавшую мимо студентку и, заикаясь, поинтересовалась:

– Это как? Это что? Роман умер?

– Вот жуть-то! – отозвалась девчонка. – Никто и не ждал такого, похороны завтра, в десять утра, автобусы от УПИ пойдут! А еще его мама скончалась. Говорят, ей позвонили из милиции, сообщили о смерти сына, а она сразу упала и каюк! Мгновенно сердце разорвалось, от стресса.

– А жена Романа? – воскликнула Лариса.

Студентка пожала плечами:

– Вот про нее я ничего не знаю, но, думается, ей тоже несладко пришлось! Двоих сразу хоронить надо!

Лариса поехала домой. В ее душе боролись разные чувства. С одной стороны, она тяжело пережила смерть Романа, с другой – была раздосадована тем фактом, что не сумела отомстить ему, с третьей, испытывая немотивированную ненависть к Ольге, радовалась горю, которое свалилось на законную жену Романа…

Лариса явилась на похороны, посмотрела на сидевшую в трансе вдову и неожиданно почувствовала глубокое удовлетворение. Судьба отомстила Оле по полной программе. Лариса теперь может спать спокойно!



Она замолчала. Я же постарался ничем не выдать своих истинных чувств. Однако под безукоризненно интеллигентной внешностью некоторых дам скрываются чудовища.

– Но с чего вы взъелись на Ольгу? – вырвалось у меня. – Что же она сделала вам плохого?

Неожиданно Лариса покраснела:

– Она… она, все из-за нее! Если бы Роман не был женат…

– Но он обзавелся супругой до знакомства с вами, – попытался я вразумить обезумевшую бабу.

– Ну и что? – потеряв самообладание, завопила она. – Кабы не Ольга, Роман женился бы на мне.

Я подавил тяжелый вздох. В некоторых случаях любые аргументы бесполезны, а слова бессмысленны. В Ларисе говорит неуправляемая ревность.

– Надеюсь, вы успели позвонить в «Шерлок», чтобы отменить высылку пакета с фотографиями, – осведомился я.

– Нет, – с вызовом ответила Лариса, и я еще раз поразился ее злобности, – я забыла про письмо!

– Но какой смысл был в его отправке после кончины Романа? – не сдержался я.

– И что? Пусть Ольга знает, что он ее всю жизнь обманывал, не одной же мне плакать! – взвизгнула Лариса.

Я уставился на нее. Так вот почему Ольга наглоталась таблеток, она получила бандероль с фотографиями и анонимным письмом.

– Вы знаете, что Ольга едва не отправилась на тот свет, а теперь живет как растение?

– Так ей и надо, – с торжеством заявила Лариса, – в другой раз подумает, за кого замуж выходить!

Я просто онемел, услыхав последнее заявление. С такой женщиной я сталкиваюсь впервые!

– Но Роман бросил вас не из-за жены!

– Именно из-за нее, скандала побоялся!

– Он, наверное, параллельно с вами крутил любовь с Ириной Медведевой. Отчего же вы не стали мстить ей?

Лариса совершенно спокойно ответила:

– Ирка-то была временным увлечением. Таких Ирок у него могло быть еще вагон с тележкой. Она мне не соперница была. Я за ней слежку приставила лишь для того, чтобы Ольге насолить.

Я понял наконец бесполезность своего разговора с Ларисой. Да, похоже, Ирина Медведева ее совершенно не волновала, все черные чувства и помыслы обиженной дамочки были направлены на жену.

– Но вы на похоронах показали Светлане Ирину! – цеплялся я за последнюю надежду.

– Да! – снова возмутилась Лариса. – Между прочим, Ольга, которая только по недоразумению называлась супругой Романа, сидела у гроба, ее все утешали, а я глотала слезы в темном углу! А я тоже любила Романа и могла считаться его настоящей супругой. Соболезнования должны были приносить мне, мне, а не этой дылде, ясно? Так еще Светка, нахалка, стала меня выгонять. Меня! Да какое право она имела! Меня! Я чуть не лопнула от злости, когда поняла, что Ирина стоит себе спокойненько и никто ее не трогает, а меня вон гонят! Ну я и открыла Светке глаза. Пусть знает правду! Так им и надо!

У меня возникло острое желание вымыть руки, а еще лучше залезть под душ и потереться как следует мочалкой.



Нора спокойно выслушала мой отчет и спросила:

– Тебя ничего не удивило?

– Только то, что женщина может быть такой злобной! – вырвалось у меня.

– Ну мужчины тоже случаются немотивированно агрессивные, – не осталась в долгу Нора. – Могу привести примеры из литературы, да взять хотя бы Яго, который подставил Дездемону. Очень приятный субъект, не так ли?

Я промолчал, хотя следовало возразить: «Бог с ним, с Яго, вы вспомните леди Макбет!»

Нора отъехала от стола, подрулила к окну и поинтересовалась:

– А больше ничего тебя не смутило?

– Нет, мне кажется, что мы идем по ложному следу. Лариса ненавидела Ольгу и мечтала доставить неприятности жене Романа. Ирина ее интересовала лишь как орудие мести, слежка была предпринята ею ради того, чтобы послать фотографии Ольге. А уж с кем Роман будет запечатлен на них, Ларисе было безразлично. Против Иры она, как ни странно, не имела ничего…

– Это ясно, – отмахнулась от меня Нора, – однако ты невнимателен. Ну-ка, слушай, что сказала в самом начале разговора Лариса…

Палец хозяйки ткнул в кнопочку, и крохотный диктофончик, который я постоянно во время всех бесед держу включенным в кармане, начал транслировать злобный голос Ларисы:

– У Иры есть мать, бедная женщина, неспособная прокормить дочь, поэтому девушка живет с отцом, очень обеспеченным человеком…

– Погодите, погодите, – забормотал я, – но ведь Семен Юрьевич сказал, что мать Ирины умерла, решив перед кончиной открыть дочери тайну ее рождения…

– Значит, он нам соврал, – мрачно буркнула Нора, – впрочем, он еще сказал, что его вторая дочь, Катерина, учится в УПИ, якобы сестры ходили в один институт. И что выяснилось? В этом учебном заведении о такой студентке никто и слыхом не слыхивал…

Раздался звонок.

– Иду, иду, – послышался из коридора голос Муси, потом пол затрясся.

Домработница спешила открыть входную дверь.

– А вот и Семен Юрьевич, – ухмыльнулась Нора, – сейчас зададим ему пару вопросов. Я позвала его еще вчера, чтобы уточнить про Катю, а сегодня спрошу еще и про мать Иры.

Коротков плюхнулся в кресло и, слегка задыхаясь, спросил:

– Нашли?

– Пока нет, – без тени улыбки на лице заявила Элеонора.

– Тогда за каким чертом вы меня от дел оторвали? – обозлился клиент. – Мне недосуг просто так через весь город носиться!

– У нас возникли к вам кое-какие вопросы, – не дрогнула Нора.

– По телефону выяснить можно было, – рявкнул Семен Юрьевич и глянул на свои часы.

На лице Норы появилась самая сладкая улыбка, со стороны могло показаться, что она испытывает смущение, но я, очень хорошо знающий свою хозяйку, поежился. Элеонора обозлилась до последней степени и сейчас начнет делать из Семена Юрьевича форшмак.

– Много времени мы у вас не отнимем, – пропела Элеонора, – очевидно, мой секретарь в прошлый раз что-то напутал в записях…

– Если служащий идиот, – не успокаивался Семен Юрьевич, – его следует выгнать и нанять другого.

– Всенепременно воспользуюсь вашим советом, – кивнула Элеонора, – скажите, где училась Ирина?

– Сыщики фиговы, – поморщился Сергей Юрьевич, – столько времени прошло, а вы только сейчас до института дойти решили? В УПИ!

– Ага, – хмыкнула Нора, – но у вас имеется и вторая дочь, Катя.

– И что?

– Где получает образование Катерина?

– Там же.

– Тогда как вы объясните тот факт, что никто в учебной части – ни один преподаватель, ни один из студентов – ни разу не видел в коридорах этого в высшей степени престижного учебного заведения девушку по имени Екатерина Короткова?

Семен Юрьевич замер, словно налетел на стену, но потом моментально нашелся:

– Какое вам дело до Кати? Она к этой истории не имеет никакого отношения!

– Так она учится в УПИ?

– Да, – обозлился Семен Юрьевич, – у Катерины проблемы со здоровьем, поэтому она осваивает знания заочно! Ее на самом деле мало кто в институте знает, только Регина Львовна, инспектор, в ведении которого находятся заочники. Ей-богу, я не понимаю вашего интереса к Кате!

– Нам бы очень хотелось поговорить с ней, – протянула Нора, – вполне вероятно, что сестры не имели друг от друга тайн.

– Я уже упоминал, что Катя в Германии!

– Да, да, я совсем забыла, – прикинулась идиоткой Нора, – напомните мне, когда девочка уехала?

– Через неделю после исчезновения Иры, в декабре.

– А ваша жена…

Семен Юрьевич посинел.

– Моя жена тут вообще ни при чем! Незачем о ней толковать.

– Замечательно, тогда последний вопрос.

– Ну, задавайте его живей, у меня времени нет!

– Мать Ирины умерла?

– Каким местом вы меня в прошлый раз слушали? – взвыл Семен Юрьевич. – Вера скончалась! Ирина пришла ко мне после похорон матери.

– Вспомнила, – хлопнула себя ладонью по лбу Нора, – да, действительно, с моей стороны было глупо забыть ваш обстоятельный рассказ. А Ира показала вам какие-нибудь документы, подтверждающие кончину матери?

– Да, свидетельство о смерти.

– Вы его читали?

– Да что случилось?

– Ничего, – ласково улыбнулась Нора, – а в какой больнице находится Катя?

– Она в Германии!!!

– Это я уже поняла. Если вы назовете город и название медицинского центра, Иван Павлович слетает туда и побеседует с Катей, для нас очень важны ее показания, вероятнее всего, в них ключ к тайне.

Семен Юрьевич замолчал, потом почти спокойно ответил:

– Наизусть я не помню.

– Но дома-то у вас записано?

– Не уверен.

– Ладно, – Нора решила зайти с другого конца. – Дайте мне номер мобильного телефона вашей жены. Она-то точно знает адрес места, где лежит Катя.

– Дурацкая затея! – завопил Семен Юрьевич. – К Катерине никого не пустят! Она после операции! Ясно? Ищите Иру! А не сумеете найти, я вас так ославлю, что больше ни одного клиента у вас не будет!

Он вскочил и бросился к двери. Мы с Норой остались в кабинете.

– Значит, так, Ваня, – подвела итог разговора Нора, – ты должен быстро решить пару проблем, впрочем, кое-какими я займусь сама. Интересно, почему милейший Семен Юрьевич так упорно прячет Катерину? Что она такое знает, а?

– Может, не стоит усложнять ситуацию? – засомневался я. – Вполне вероятно, что отец просто не хочет волновать больную девочку…

– Завтра прямо с утра ты отправишься снова в УПИ и попробуешь очень осторожно, не в лоб, порасспросить эту инспекторшу заочного отделения Регину Львовну, – прервала меня Нора.

– Вряд ли отец, который безуспешно разыскивает пропавшую дочь, станет скрывать свидетеля, способного пролить свет на темную историю, – не успокаивался я.

Нора вытащила из пачки папиросу, помяла ее в пальцах и тихо сказала:

– Что мы знаем о Семене Юрьевиче и Ирине?

– Ну…

– Только то, что он нам сам рассказал, – закончила хозяйка, – а вдруг он слукавил?

– В каком смысле?

– В прямом! Вдруг он разыскивает Ирину вовсе не для того, чтобы со слезами радости на глазах прижать ее к сердцу?

– Зачем же еще отец хочет увидеть пропавшую дочь!

– Чтобы наказать ее!

– Да за что?

– Это – интересный вопрос, – кивнула Нора, – я не знаю, пока не знаю!

Ее взгляд пробежал по комнате и уперся в темноту за окном. Я тоже невольно оглядел кабинет, заметил на столике раскрытый томик Рекса Стаута и улыбнулся:

– Нора, вам следует читать меньше детективов, а то у вас начинается профессиональная болезнь сыщиков.

– Какая? – машинально поинтересовалась хозяйка.

– В каждой мелочи искать преступление века. На самом деле все обстоит очень просто. Ирина вечером собралась на дискотеку, поймала машину, за рулем оказался насильник.

– Ваня, твоя версия не выдерживает никакой критики, – спокойно сказала Нора, – насильник бы просто убил девушку, а ее труп спрятал. Но держать Ирину взаперти несколько месяцев?! И этот нелепый наряд?

– Всякое бывает, – упорствовал я, – потом она могла убежать…

– Ужин подан, – сунула голову в кабинет Муся, – пожалуйте к столу.

Глава 19

Мы с Норой переместились в столовую, и Муся захлопотала вокруг нас. Конечно, я понимал, что прислуга должна быть исполнительной, но всепоглощающее желание Муси угодить способно было довести до обморока.

Вечером я решил принять ванну, но не успел погрузиться в теплую воду, как в дверь принялась колотить Муся:

– Иван Павлович, пустите меня!

– Подожди немного, я скоро выйду.

– Нет, впустите меня сейчас.

– Да зачем?

– А кто же вам спинку потрет? Небось сами не достанете!

Предложение Муси настолько ошеломило меня, что я брякнул:

– Но я голый!

– Ну и что, ясное дело, не в костюме отмокаете!

Шокированный ее предложением, я открыл во всю мощь струю из крана и сделал вид, что не слышу ее истошных воплей.

Когда я вышел, домработница обиженно заявила:

– Между прочим, я умею и маникюр с педикюром делать!

Я представил себе, как Муся красит мне на ногах ногти в кроваво-красный цвет, и едва сдержал смех.

– И ничего веселого тут нет, – разобиделась Муся. – Вон у вас голова мокрая, так и до простуды недалеко, ну-ка садитесь, я уложу вас феном. Да вы не сомневайтесь, я это тоже умею!

Не успел я охнуть, как Муся усадила меня на стул, намазала мои волосы какой-то липкой дрянью, затем стала вертеть феном, приговаривая:

– Вы и так красавец, а сейчас еще лучше станете, прямо картинка!

Мучение продолжалось минут пятнадцать, закончилось оно опрыскиванием моей несчастной шевелюры струей резко пахнувшего лака.

– Теперь смотрите! – гордо воскликнула доморощенная стилистка.

Я покосился в зеркало и еле сдержался, чтобы не воскликнуть: чудовищно! Голова моя выглядела ужасно, волосы, зачесанные назад и обильно смазанные жирной, блестящей субстанцией, сделали меня похожим на лакея из трактира. Не хватало только белого полотенца, перекинутого через руку, и подобострастной улыбочки.

– Ну как? – Муся жаждала восхищения.

– Нет слов, – честно ответил я и пощупал волосы. Они слиплись намертво.

Очень довольная собой, Муся потопала в кухню, а я ночью, убедившись, что она спит, вымыл в раковине голову. Было очень неудобно лезть под кран. Но я побоялся включить душ. Хоть Мусин храп и раскатывался по всей квартире, но вдруг она услышит шум воды?

Муся навела свой порядок и в моем шкафу. Нижнее белье теперь было сложено стопочками, носки собраны парами и скатаны в аккуратные комочки, в ботинки она вставила специальные распорки, пиджаки висели на вешалках, брюки в держалках…

Я до недавнего времени считал себя аккуратным человеком, но теперь понимал: на фоне Муси я просто неряха. Кстати, брюки мне скоро придется покупать новые. Пока еду нам готовил Орест Михайлович, я прибавил несколько килограммов, впрочем, Нора тоже растолстела, и ей это вовсе не нравится.

На столе испускала аромат кулебяка.

Муся почему-то молчала, отпилила от нее по гигантскому куску, положила нам на тарелки и полила выпечку сверху соусом.

– Это что? – спросила Нора, вонзая вилку в яство. – М… м…

Я последовал ее примеру и чуть не проглотил язык, сегодня Орест Михайлович превзошел себя. Тесто… Простите, я не сумею подобрать нужных эпитетов. Думается, вам не удастся никогда попробовать ничего подобного. Ей-богу, этот пирог не стыдно было бы подать на ужин английской королеве, папе римскому или председателю международного клуба гурманов.

– Ну и как? – поинтересовалась Муся.

Вилка выпала у меня из рук. Впрочем, у Норы тоже. Да и было чему удивляться! Одна Муся возилась сейчас у буфета, другая – бочком протиснулась в столовую.

– Ты кто? – подскочила Нора.

– Не признали меня? Я Муся.

– А там тогда кто? – весьма невоспитанно осведомился я.

Туша, хлопотавшая у буфета, обернулась, я вздрогнул. На меня приветливо смотрела незнакомая пожилая женщина.

– Это Зиночка! – воскликнула Муся. – Орест Михайлович, сделайте одолжение, загляните в столовую, извиняйте, что отвлекаю!

Появился облаченный в звенящий от крахмала халат повар и объяснил:

– Позвольте вам представить Зиночку, мою маму. Они специально приехали-с, чтобы для вас кулебяку испечь и тортик сделать. Зиночка готовит лучше всех в Москве.

– Да, – с жаром подтвердила Муся. – Зиночку знатные люди для себя печь зовут, вот, например…

– Муся, – укоризненно покачал головой Орест, – язык твой враг твой.

Жена моментально захлопнула рот. А я в который раз удивился, каким образом крохотный Орест Михайлович ухитряется держать в ежовых рукавицах жену, которая рядом с ним выглядит как слон на фоне таракана.

– Я-то вам никак угодить не могу, – вздохнул Орест, – вы всегда от сладкого отказываетесь, но уж от Зиночкиного торта не отвернетесь. Муся, подавай.

Домработница стремительно метнулась на кухню. А я испугался. После тяжелой кулебяки, обильно политой жирным соусом, ни о каком сладком и речи быть не могло.

В столовую вплыл торт. Выглядел он устрашающе. Огромный квадрат светло-желтого цвета, посыпанный сверху сахарной пудрой.

– Нам надо весь съесть? – с ужасом спросила Нора.

Первый раз за долгие годы работы я услышал в ее голосе страх. До сего момента хозяйка казалась мне личностью, сделанной из стали, и вот надо же, вид обычного бисквита поверг ее в ужас.

Орест Михайлович ласково улыбнулся:

– А что тут есть-то? Это Зиночкин «Наполеон», настоящий, из ста тончайших коржей, пропитанных кремом, рецепт которого мама держит в тайне…

– Да, – словно из бочки прогудела Зиночка, – вот умирать стану и после исповеди тебе, Орест, одному тайну открою.

Я переводил взгляд с Зины на Мусю. Ох, недаром говорят, что любой мужчина инстинктивно ищет жену, похожую на его мать. Оресту это удалось в полной мере. Муся и Зина просто близнецы, огромные горы, с добродушно улыбчивыми лицами. Внезапно мне стало не по себе. Надеюсь, что эта народная мудрость срабатывает не на все сто, мне совсем не хочется связать свою судьбу с особой, повторяющей Николетту. Нет уж, лучше остаться холостяком. Двух мамаш я просто не способен выдержать!

– Тут никаких калорий нет, – спокойно увещевала нас Зиночка, ловко нарезая торт, – я одни натуральные продукты положила, никаких, упаси господи, консервантов или искусственных красителей. Не сомневайтесь, только масла два кило, яичек три десятка, сливочки тридцатипятипроцентные, мука, ванилин, сахар…

– Совершенно диетическое изделие, – встрял Орест Михайлович, – такое всем можно кушать без всякого вреда!

– От хорошей еды хуже не станет, – запела Муся, – ужин-то сегодня легкий, одна кулебяка. Уважьте Зиночку, она специально прикатила «Наполеончик» испечь.

– Такой торт очень уж Ясикогаве нравился, – улыбалась Зиночка.

– А он кто? – поинтересовался я, наблюдая, как огромный кусище возникает прямо перед моим носом.

– Ясикогава? Очень известный у них в Японии человек, – пояснила Зиночка, – богатый и знатный. Приехал к нам завод свой строить. Вот и мотался туда-сюда, квартира у него тута была. Все мне подарки из Токио привозил, кукол всяких, халаты шелковые, маленькие только очень, там у них с нормальными размерами плохо, все такое крохотное… Хороший был человек, жаль, умер внезапно, откушал моего «Наполеончика», и все!

– Как «все»? – в один голос воскликнули мы с Норой.

– Сердце у него не выдержало, – грустно пояснила Зина, – да вы ешьте, ешьте, я для вас специально старалась.

Я почувствовал себя бараном, которого стая волков уносит в свое логово. Бедный незнакомый мне японец Ясикогава, скорей всего, пал жертвой обжорства. Жители Страны восходящего солнца едят мало, мелкими порциями, в основном морепродукты, рис и сырые овощи. Тяжелый, жирный «Наполеон», в котором «всего-то» навсего два кило масла вкупе с несколькими десятками яиц и натуральными сливками, оказался бедолаге не по зубам, вернее, не по нутру…

Честно говоря, пробовать кондитерский шедевр мне категорически расхотелось. Но альтернативы-то нет!

В прихожей зазвенел звонок, прислуга мигом испарилась. Мы с Норой уставились друг на друга.

– Это Олег Семенов, – предположила Нора, – он должен был прийти. Ваня, как ты думаешь, они заставят нас съесть эту гору теста целиком? В мои планы не входит окочуриться от излишнего количества пищи. Кстати, я катастрофически толстею!

– Сейчас войдет Олег, надо его угостить тортом, – предложил я.

– Точно, – кивнула Нора, – скормим ему это кремовое безумие, будет знать, как сюда сумасшедших отправлять!

Дверь распахнулась, и в столовую вбежал наш сосед Валерий.

– Вы ведь детективы? – с порога завопил он.

– Присаживайтесь, – сказала Нора, – угощайтесь.

– Не до сладкого мне!

– Все равно попробуйте, – настаивала Элеонора, решившая во что бы то ни стало избавиться от «диетического» шедевра. – Ваня, положи гостю кусок побольше.

– Я хочу вас нанять, – пробормотал с полным ртом Валера, – расследуйте один странный факт. Вкусно-то как! Офигеть можно! Где такой купили?

– Зиночка испекла, – вздохнул я, – мама Ореста Михайловича, повара.

– Классно готовит, – воскликнул Валера, азартно расправляясь с куском, – давно хочу прислугу нормальную нанять. Наша-то Танька, корова, ничего по-нормальному сделать не может… Зиночка, говорите? Можно еще кусочек слопать?

– Ешьте на здоровье, – обрадовалась Нора, – кладите побольше. Может, вам с собой еще дать?

– Неудобно как-то, – пробормотал Валера, мигом расправляясь со второй порцией. – Хотя я очень сладкое люблю, прямо как баба. Пацаны на зоне переживали, что курева мало и водки, а меня ломало по другому поводу, я сгущеночку во сне видел, мармелад, прямо стыдно кому сказать было! Чего же я от вас хотел, а? Во, такая вкуснотища, что и забыл, зачем пришлепал!

Валера потянулся за третьим куском.

– Вы собирались поручить нам какое-то дело, – напомнил я.

– Точно, – хлопнул себя по лбу сосед, – значитца, так. Узнайте, отчего на мой джип лезут кошки!

Я поперхнулся, а Нора, вздернув вверх брови, посоветовала:

– Может, вам лучше обратиться с этим вопросом к Куклачеву? Он у нас считается лучшим специалистом по этим животным.

Валера кивнул:

– Ага! Я уже звонил! Ихний театр на гастролях, только к маю вернется, а за это время от «Лендкрузера» ничего не останется. Так что вам придется браться за дело.

– Боюсь, это не в нашей компетенции, – осторожно стала отнекиваться Нора, – обратитесь в ветеринарную академию, там небось есть люди, изучающие кошачью психологию.

– Присоветовали мне они, – вздохнул Валера, доедая «Наполеон», – возьмите, говорят, винтовку и пристрелите кошек. Вот уж профессора! Одних прибьешь – другие налетят, да и не могу я животных убивать, грех это – бессловесную тварь жизни лишать! Беритесь за дело! Я заплачу! Сколько хотите…

И тут в прихожей снова ожил звонок. Из коридора послышался топот Муси, потом бас Олега Семенова:

– Да я сам ботинки расшнурую.

Валера прищурился:

– Так беретесь? Я не уйду, пока вы не согласитесь.

– Хорошо, – кивнула Нора, – попробуем.

– Сколько? – деловито осведомился сосед.

– Бесплатно, мы по-соседски поможем, – вздохнула Нора, явно хотевшая побыстрей избавиться от Валеры.

– Мне как-то неудобно без денег.

– Ерунда! Впрочем, если хотите сделать нам приятное, унесите с собой остатки торта.

Валера перевел взгляд с меня на Нору и назад.

Потом взял тарелку, встал, дошел до двери и наконец высказался от души:

– Странные вы, ей-богу!

Нора, страшно обрадованная тем, что «Наполеон» уносят, заулыбалась:

– Все в порядке, мы живем в одном доме, должны помогать друг другу!

– Ладно, – кивнул Валера, – вы мне хорошее дело сделаете, а я вам подарок принесу.

На том и порешили. Сосед ушел, прихватив с собой остатки кремового безумия. Не успела его кряжистая фигура пропасть из виду, как на пороге появился щуплый Олег Семенов. Нора нахмурилась.

– Ну, здравствуй, бизнесмен!

Олег сел к столу и осторожно спросил:

– Вы на меня сердитесь?

Я очень хорошо понимал, почему парень испытывает тревогу. Олег не так давно открыл собственное дело, пока оно вертится без проблем и даже начало приносить своему хозяину кое-какой, правда, маленький, зато стабильный доход. Раньше Олег был одним из сотрудников корпорации Норы, и она здорово помогла Семенову, когда тот решил пуститься в самостоятельное плавание по волнам частного предпринимательства. Более того, прибыль Олега сейчас сильно зависит от отношения к нему Элеоноры. Если хозяйка обозлится и предпримет кое-какие шаги, Олег мгновенно обанкротится. Вот почему он тут же прилетел к нам, услыхав по телефону в голосе Норы недовольные нотки.

– Ты зачем нам сумасшедших подсовываешь? – поинтересовалась Нора, вытаскивая папиросу.

– Я? – опешил Олег. – Мне бы такое и в голову не пришло!

– Где ты взял этого Кирилла Потворова? – продолжала сердиться Элеонора. – Парень совсем плох.

Семенов удивился еще больше:

– Кирюха? Вовсе нет!

– Откуда ты его знаешь?

– Так мы в одном дворе всю жизнь жили, пока я новую квартиру не купил! И в школу вместе ходили, и в автомеханический техникум, только потом Кирюха ремонтом машин занялся, а я к вам ушел. У него сервис был.

– Значит, он не мойщик машин? – вырвалось у меня.

– Ну при сервисе мойка была, – пояснил Олег, – там у Кирюхи парни работали. Он хохлов нанимать любил, им копейки платить можно, а пашут они, как звери. Кирюха очень расчетливый был!

– Почему был? – спросил я. – Сейчас-то он где?

– На кладбище, – вздохнул Олег, – вот бедняга!

– Как он туда попал? – удивился я. – Разорился? И теперь служит могильщиком?

Олег покачал головой:

– Умер Кирюха.

– Когда? – воскликнули мы с Норой в один голос.

Но ответа не услышали, потому что дверь приотворилась, в столовую заглянула Муся и спросила:

– Можно вам свежего чайку подать?

– Скройся, – рявкнула Нора, – не мешай!

Муся засопела.

– Неси свой чай, – смилостивилась хозяйка, – только молча! Издашь хоть звук – уволю!

Муся мигом исчезла. Нора подъехала к Олегу и схватила его за плечо:

– А ну, быстро рассказывай, что случилось с Кириллом?

Семенов пожал плечами:

– Я подробностей не знаю!