Тэсс нахмурилась:

– У меня нет другого выхода. Если в полиции узнают, чем зарабатывает на жизнь мой отец, меня уволят.

– Это нечестно. Семью не выбирают.

– Можешь себе представить, в каком положении окажется полиция, если выяснится, что инспектор детективного отдела связан с крупнейшими аферистами города? Каждое дело, над которым я работала, придется пересмотреть.

Сестры сидели молча, и у Тэсс был такой вид, словно она мечтала навсегда запереться в темной комнате. Сара ей сочувствовала, но одновременно ненавидела Тэсс за то, что та пренебрегала интересами семьи, путаясь под ногами. Она начала осознавать, насколько успешно отгородилась от давних событий, включая потерю старшей сестры.

Сара уткнулась в меню, желая любым способом разрядить напряженную обстановку. Она не призналась, что подозревает Фрэнка в убийстве, но ее слова, тяжелые и отдающие неприятным душком, повисли в воздухе.

– Я буду багет со стейком, жареной картошкой и луковыми кольцами. Скорее всего, вместо говядины здесь подадут голубятину, но что поделаешь. Обычно меня в такую дыру силком не затащишь, – фыркнула Сара.

Тэсс огляделась. Приглушенный свет, темные углы и барная стойка, пропитанная парами алкоголя, – казалось, что если протереть ее и отжать тряпку, то можно отбить дневную выручку.

– Я думала, что людям вроде вас нравятся такие места.

– Людям вроде нас? – Сара приподняла брови. – Если ты хочешь со мной сотрудничать, поменьше задирай нос. Наши люди предпочитают винные бары, а не забегаловки на задворках. Между прочим, я говорю бегло на четырех языках. Твоим людям такое по силам? – Сара не стала дожидаться ответа. – Я выпью бокал красного вина.

Тэсс забрала на барной стойке вино, протянула Саре бокал и поставила перед собой на стол диетическую колу.

Сара кивнула в сторону ее стакана:

– Дай угадаю, почему ты не пьешь. Лечишься от алкоголизма?

– Ты прочла слишком много криминальных романов.

– Возможно. Но у стереотипов всегда есть основания.

– У тебя незаурядный ум, Сара. Ты никогда не хотела использовать его во благо?

– Пойти по твоим стопам?

– Вообще-то, да. Тебе самое место в детективном отделе.

– Предлагаешь работу? – Сара покачала головой. – В этом твоя проблема, Тэсс. Когда ты меня впервые встретила, то решила, будто знаешь, что для меня лучше. Думала, что сможешь меня изменить. Хотя толком не понимала, кто ты на самом деле, ведь так? Иначе зачем ты бросила мать, чтобы найти отца, который даже не подозревал о твоем существовании?

Тэсс резко и глубоко вдохнула:

– Сурово, но, наверное, справедливо. Ты права, я не похожа на маму и никогда не хотела повторить ее судьбу. Я хотела узнать, похожа ли на отца.

– Видимо, тебя постигло разочарование, – хмыкнула Сара.

– Трудно сказать, если честно. Моя мать была стервой, но она научила меня отличать добро от зла. Потом я встретила тебя и выяснила, что старые правила больше не действуют.

– Понимаю, – просияла Сара. – Тебе нужно попробовать. Ощущение, что тебя вот-вот могут застукать, по остроте превосходит самый горячий секс. При условии, что ты хоть раз занималась сексом.

– Смешно, – ответила Тэсс. – Я не возражаю против наличия правил и не готова пожертвовать карьерой ради того, чтобы стать мелкой мошенницей.

– Хочешь меня оскорбить? В этом мире лишь одно не подлежит сомнению: мошенник всегда превосходит умом добропорядочных граждан.

– Не зазнавайся. Я никогда не попадалась на удочку жуликов и не собираюсь.

– Потому что мошенничество у тебя в крови! – рассмеялась Сара. – Хотя если бы ты нас не встретила, то никогда бы об этом мне узнала.

– Хорошо. – Тэсс с улыбкой откинулась на спинку стула. – Как скажешь.

– Думаешь, ты такая умная? – Сара приподняла бровь, достала из сумки игральную колоду и бросила три карты на стол. – Вот. Первый трюк, которому научил меня наш папа. Научил бы и тебя, если бы ты не ушла. Держу пари на один фунт, что ты не уследишь за тузом.

Она протянула Тэсс карты, предлагая их проверить. Два джокера и туз.

– За первую попытку денег не возьму. Просто испытай свои силы.

Сара закатала рукава, наглядно демонстрируя, что ничего не прячет. Развернула три карты лицом вверх и показала Тэсс:

– Следи за тузом, поняла?

Девушка положила карты на стол рубашкой вверх и начала тасовать. Достаточно быстро, чтобы ее не заподозрили в попытке поддаться, но не слишком – чтобы Тэсс не теряла туза из вида.

– Итак?

Тэсс указала среднюю карту:

– Здесь.

Сара перевернула карту и торжествующе посмотрела на сестру. Затем увидела туза, и ее лицо вытянулось.

– Ладно, я давно не практиковалась. Дай мне еще один шанс.

Она перевернула и снова перемешала карты. Тэсс указала на крайнюю правую. Обескураженная Сара опять обнаружила, что сестра угадала, где туз.

– Подожди…

– С тебя фунт, – усмехнулась Тэсс.

– Давай сыграем еще раз. Я удваиваю ставку. Пан или пропал. Я тебя сделаю, честное слово!

– Хорошо.

Тэсс смотрела, как Сара тасует карты, туз явно лежал посередине. Она нетерпеливо вздохнула.

– В середине. Послушай, я… – сказала Тэсс и осеклась, когда Сара перевернула карты.

Туз по-прежнему лежал справа. Младшая сестра откинулась на спинку стула. На этот раз ее торжество было неподдельным.

Тэсс застонала:

– Ты знала, чем закончится дело. Просто хотела заставить меня повысить ставку.

– Конечно, – ответила Сара. – Магия не сводится к ловкости рук или умению ввести в заблуждение. В основе магии лежат истории, которые мы рассказываем. Жизнь – это всего лишь одна большая история, Тэсс. Ты сочинила историю обо мне – мелкой мошеннице, дерзкой и задиристой авантюристке, и о себе – героическом детективе с моральными принципами и блестящим умом. В мире вымысла всегда побеждают хорошие парни, этого ты и ожидала. Мой проигрыш два раза подряд подтвердил твою правоту: ты умнее меня, а я – азартная авантюристка. Задумывая аферу, мы опираемся на чужие истории о мире вокруг. Мы читаем людей как открытую книгу. Я знаю, каким будет твой следующий шаг, еще до того, как ты решишь его сделать. Это значит просчитывать на два шага вперед. Оставь себе два фунта – твое первое участие в афере того стоило.

– Ух ты! – удивилась Тэсс. – Давай я закажу нам еще по бокалу в благодарность за деньги, которые ты помогла в будущем сэкономить бедной наивной сестре?

Сара удовлетворенно кивнула:

– Звучит неплохо.

Когда Тэсс собралась встать, Сара покосилась на дверь, в которую только что вошел мужчина в выцветшей джинсовой куртке и черных джинсах.

– Черт… – прошипела она. – Сядь!

Тэсс опустилась обратно на свое место.

– Что такое? – спросила она, оглядываясь на мужчину, к которому Сара поспешно повернулась спиной. – Что здесь делает Мак?

– Я бы тоже хотела узнать, – процедила Сара сквозь стиснутые зубы. – Что он затеял?

– Стоит у бара и смотрит в телефон. Вид у него не очень довольный. Только что отослал бармена прочь. Не думаю, что он здесь надолго. Кажется, ты говорила, что ваши люди обходят стороной забегаловки на задворках?

– Да, обычно так и есть. А это значит, что он, вероятно, делает то же, что и я. Хочет скрыться от посторонних глаз.

Сара бросила быстрый взгляд через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мак сердито засовывает телефон обратно в карман.

– Уходит, – пробормотала она.

Ее облегчение быстро сменилось любопытством.

– Интересно почему?

– Может, его продинамили? – предположила Тэсс. – В любом случае он тебя не заметил. Принести нам выпить?

Но Сара уже схватила сумку.

– Пошли, – сказала она. – Происходит что-то любопытное.

Глава 15



Когда они вышли из паба, Сара вытащила из внутреннего кармана и нацепила на голову бейсболку, спрятав в сумку солнцезащитные очки и бант. Она осмотрелась, пытаясь понять, в какую сторону удалился Мак.

– Туда. – Тэсс схватила сестру за руку и указала на угол, где только что мелькнули черные джинсы.

Сара припустила во всю прыть и услышала, что Тэсс мчится следом. Когда они достигли угла, Сара вытянула руку и придержала сестру, не позволив ей выскочить за угол. Девушка осторожно высунула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мак открывает дверь в маленькую стильную кофейню, снаружи расписанную красками фирмы «Фэрроу энд Болл»[21], с нарисованными от руки логотипами на окнах и грифельной доской у входа, на которой белела остроумная надпись. Старик выбрал место в тени подальше от окна.

– Сюда, – сказала Тэсс, увлекая Сару через дорогу к полуразрушенной стене.

Сестры присели на корточки за стеной, чем заслужили удивленный взгляд прохожего. Мак маленькими глотками пил что-то из чашки, расстелив перед собой газету. Он поднял глаза, и Сара вздрогнула, – казалось, старик смотрит прямо на нее. В этот миг в кафе вошла новая посетительница. Незнакомка стояла спиной к двери. Сара видела длинные каштановые волосы, черную кожаную куртку и джинсы, но не могла определить, сколько женщине лет. Судя по манерам, прическе и одежде, женщина была моложе Мака. Возможно, одного возраста с Сарой.

Незнакомка направилась к столику, за которым сидел Мак, но тот не сделал попытки ни обнять гостью, ни даже улыбнуться. Кто она такая?

– Кто это? – прошептала Тэсс. – Знаешь ее?

– Не могу разглядеть толком, – поморщилась Сара. – Но по-моему, раньше я ее не встречала.

В ее семье не было принято следить друг за другом и контролировать близких. Каждый имел право на личную жизнь, совсем как в обычных семьях. С той разницей, что в семье Джейкобс узы родства связывали только Сару и Фрэнка. Однако, хотя в их обязанности не входило выяснять подноготную друг друга, теплые отношения подразумевали определенную осведомленность. Например, Сара знала, что Мак, как и ее отец, не поддерживал контактов с родственниками. Старик никогда не был женат. В разговоре с Фрэнком он пару раз упоминал о мимолетных увлечениях, но Сара прежде не видела Мака в обществе женщины. Тем более своей ровесницы. Новость о том, что у Мака есть возлюбленная или дочь, о которых Сара не знала, шокировала, как известие о наличии у родного деда второй семьи. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Ей пришло в голову позвонить Уэсу и спросить, на месте ли Мак, но интуиция, помешавшая окликнуть старика на улице, затормозила ее порыв.

Сара всегда считала, что главное место в жизни Мака отведено семье Джейкобс. Мысль о том, что старик мог вести совершенно другую, тайную жизнь, выбивала девушку из колеи.

Официантка принесла женщине ее заказ, и Сара заметила, что губы Мака зашевелились. В арсенал навыков профессиональной мошенницы входило умение читать по губам и лицу. Мак проявлял недовольство. Он не хмурился и не кричал, но его лицо выражало непримиримую твердость, старик покачивал головой, а губы отчетливо выговаривали «ни за что» и «не могу». Мак отказывал, а незнакомка настаивала. Сара не видела ее лица, но обратила внимание на сгорбленные плечи и напряженную позу. Боже, Сара отдала бы что угодно, лишь бы услышать беседу целиком.

Уже спустя десять минут женщина оттолкнула недопитую чашку, бросила на стол купюру и, отодвинув стул, встала. Когда незнакомка обернулась, Сара затаила дыхание. За полсекунды она мельком увидела красивое лицо, в котором было что-то кошачье, идеальные брови и маленький прямой нос. Женщина переступила порог, и Саре пришлось спрятаться за стеной.

Ей очень хотелось последовать за незнакомкой, но, если бы она сорвалась с места, Мак мог ее заметить, выходя из кафе. Черт! Женщина направилась вниз по улице, удаляясь от стены, за которой притаилась Сара, и свернула направо. Мак сидел в кафе, обхватив руками голову, и выглядел совершенно растерянным. Сара знала наверняка: если спросить старика о загадочной встрече, он непременно солжет.

– Объяснишь, что это значит? – осведомилась Тэсс, когда Сара досадливо пнула стену. – Или мне лучше не знать?

– Не уверена, хочу ли знать я, – простонала Сара. – Давай съедим по блинчику.

– Мне нужно назад в отделение. – Тэсс взглянула на часы. – Хотя мы с тобой отличная команда, наше общее будущее зависит от моего участия в ходе расследования.

– Отличная команда? – Сара усмехнулась, проигнорировав окончание фразы. – Может быть, у меня получится сделать из тебя профессиональную аферистку.

– Или я уговорю тебя поступить на службу в полицию.

– Смешно! – поморщилась Сара.

Глава 16



Живая статуя стояла на набережной Брайтона, подставив лицо привычному морскому ветру. Одна рука зависла в воздухе, словно мужчина застыл во времени, подзывая такси. К нему робко направилась девочка лет четырех. Она сделала шаг, замерла и медленно подалась вперед, прислушавшись к матери, которая ее всячески подбадривала. Девочка подошла так близко, что могла прикоснуться рукой к изваянию, и бросила монеты в шляпу на тротуаре. Статуя поклонилась, опустив руку в знак благодарности.

Девочка взвизгнула, а небольшая толпа зевак рассмеялась. Сара подождала, пока прохожие разойдутся, и бочком подобралась к мужчине. Сунула сложенную двадцатифунтовую купюру в его верхний карман и прошептала имя. Мужчина не шелохнулся – ни благодарственного жеста, ни величавого взмаха рукой, только слегка повел левой бровью. Просьба его не обрадовала.

– Понимаю, – пробормотала Сара. – Я тоже не думала, что до этого дойдет. Не бери в голову. Ты знаешь, как передать информацию.

Уходя, она чувствовала, что мужчина смотрит ей в спину.

Брайтон в феврале разительно отличался от города, который привыкло видеть большинство. Пресловутое большинство, состоявшее в основном из туристов, любовалось многолюдной набережной, вдыхало летевшие из кафе ароматы пончиков, сахарной ваты и бекона, слушало доносившуюся с пирса музыку и восторженные крики детей. Когда школьные каникулы заканчивались, жизнь в городе замедлялась, и Брайтон затихал, словно приглушая звуки, краски и запахи. На улицах изредка встречались дети, но они мало походили на школьников. Как, например, девочка, бросившая монетки уличному артисту, и разношерстные группы подростков, отлынивающих от учебы. Только чайки по-прежнему парили над головой, выискивая бусинками глаз оставленный без присмотра чуррос[22] или брошенные чипсы.

Сара шла и глядела на море, чувствуя, как соленый бриз холодит лицо и руки. Ей необходимо было обсудить случившееся с кем-то, кому можно доверять. Кроме отца. Достав телефон, девушка набрала сообщение:

Свободен?

Уэс ответил почти мгновенно:

Где?

У Близнецов.

Престон-парк был когда-то обителью Близнецов, чей возраст в четыреста лет обеспечил им статус древнейших пробковых вязов Европы. Увы, из них сохранился только один. В 2017 году ураган сломал на втором вязе сук, обнажив полый ствол, и городской совет Брайтона принял непростое решение разрубить сплетенные корни Близнецов и спилить обреченное дерево. С тех пор величественный, но одинокий Близнец со скорбью взирал на изуродованные останки брата. Сара всегда считала этот уголок Престон-парка одним из самых печальных мест, но все равно очень его любила. Когда ей было лет шесть, Гейб привел девочку в парк, где они несколько часов играли в прятки. Повзрослевшая Сара догадывалась, что, вероятно, Гейб не без причины так надолго увел ребенка из дому, но старалась не искать в каждом воспоминании криминальную подоплеку.

В ожидании Уэса она прислонилась к низкой ограде вокруг Близнеца. С наступлением темноты было нетрудно перелезть через ограду и забраться в дупло, но сегодня Сара избегала лишнего внимания. Пришедший на встречу Уэс выглядел обеспокоенным.

– Все в порядке? – спросил он.

– Не совсем. Нужно кое-что обсудить. – Сара облизнула губы. – Но без лишних вопросов о том, как я с этим связана. Представь, что мы решаем головоломку из книги. И не говори папе, – добавила она.

– Хорошо, – пожимая плечами, с легкостью согласился Уэс. – Но я не лгу Фрэнку. Если он без обиняков спросит, обращалась ли ты ко мне за помощью по поводу головоломки, которая никак с тобой не связана, я отвечу, что да.

Сара улыбнулась, радуясь сговорчивости парня, несмотря на его отказ обманывать главу семьи. Она знала, что Фрэнк никогда не задаст Уэсу неудобный вопрос о предстоящем разговоре, поэтому лгать не придется. Дополнительное условие можно было не учитывать.

– Спасибо.

Девушка вытащила блокнот, куда записала все, что ей рассказала Тэсс.

– Итак, мы рассуждаем исключительно гипотетически. Предположим, кого-то убили, но на месте преступления полиция обнаружила только три полустертых пятна крови: на двери между гостиной и спальней, на выключателе и на корзине для бумаг. Точнее, на корзине нашли не пятна, а инициалы «КА». Больше никаких подозрительных отпечатков.

Сара выжидающе посмотрела на собеседника:

– О чем ты подумаешь в первую очередь?

– Почему так мало крови?

Сара кивнула и подчеркнула в блокноте строку: «ГДЕ ВСЯ КРОВЬ?»

– Я тоже об этом подумала. Люминол выявил следы крови только в трех местах.

– Как ты узнала, что это именно кровь? Состав проверяли?

Сара нахмурилась:

– Наверное, криминалисты сняли отпечатки, но ведь люминол вступает в реакцию с кровью, разве нет?

– Не обязательно. Ты еды не захватила?

– Сейчас принесу что-нибудь, – нетерпеливо ответила Сара. – Что значит «не обязательно»?

Похоже, Уэс хотел поспорить по поводу еды, но передумал.

– Люминол выявляет еще кое-что, кроме крови. Например, фекалии… И хрен.

– Что, прости? – поморщилась Сара.

Уэс с энтузиазмом кивнул:

– Да, правда странно? Пероксидаза[23] хрена вызывает окисление люминола.

Сара заставила парня повторить точную формулировку и записала ее в блокнот, поражаясь багажу удивительных знаний, которым обладали члены семьи. Она задалась вопросом, известно ли инспектору Фокс, что крови в квартире могло быть даже меньше, чем предполагала полиция.

– Хорошо, давай на секунду представим, что полиция обнаружила только три подозрительных пятна, потому что на самом деле крови в квартире не было, а люминол среагировал на другое вещество, например хрен. – Сара вопросительно подняла брови, и Уэс кивнул. – Тогда выключатель и дверь могли быть испачканы случайно. Скажем, нечистоплотный хозяин квартиры не вымыл руки после еды. Но инициалы на корзине для бумаг… Их вывели предумышленно.

– Чтобы копы копались в мусоре, – скаламбурил Уэс с глупой улыбкой на лице. – Поняла? Копы копались? – Не встретив одобрения, парень сник. – Боже, мои таланты пропадают впустую.

Сара проигнорировала шутку и продолжила говорить, размышляя вслух:

– Что означает надпись «КА»? И кто ее нанес, убийца или жертва?

Девушка вспомнила слова старшей сестры. О том, что в реальной жизни убийцы не оставляют полиции посланий на стенах. Или подсказка предназначалась не для полиции? Сара представила себе рекламную листовку клуба «Три фламинго», прикрепленную к стене дротиком, как утверждала Тэсс. В глубине подсознания фрагменты мозаики уже готовы были сложиться в единую картину… Дверь, выключатель…

– А что, если надпись была не одна? – пробормотала девушка, строча в блокноте. – Вдруг их было три… Но почему?

– Ты о чем? – Уэс вытянул шею, заглядывая в блокнот. – Какие три слова?

– В точку! – Сара щелкнула пальцами. – Уэс, ты гений!

Она схватила смартфон и принялась остервенело печатать. Молодой хакер выглядел так, словно впервые в жизни почувствовал себя идиотом.

– Не спорю, хотя сейчас я не имею ни малейшего представления…

– Я расскажу тебе, когда во всем разберусь, – пообещала Сара, порывисто чиркая в блокноте.

Чтобы выяснить, имеет ли она отношение к убийству Шона Митчелла, ей придется опять заглянуть в его квартиру.



– Инспектор Тэсс Фокс.

Сара протянула руку Филу Гонсоллу, управляющему домом, где жил Шон Митчелл, в надежде, что тот ее не пожмет. Мужчина отличался карикатурно высоким ростом и худобой. Темные сальные волосы он заправлял за уши. Сара не любила прикасаться к посторонним, тем более к тем, кто лоснился от пота, поэтому торопливо отдернула руку, прежде чем собеседник успел ответить на приветствие.

– Кажется, мы встречались в тот вечер, когда убили мистера Митчелла?

Подражая сестре, Сара собрала волосы в остроконечный конский хвост и надела строгий, но стильный брючный костюм. Она надеялась, что выглядит достаточно убедительно.

Фил прислонился к дверному косяку и пожал плечами. Он то и дело менял позу, пытаясь загородить гостье обзор, и переминался с ноги на ногу, словно хотел задать стрекача. «Наверное, детективы постоянно сталкиваются с тем, что людей в их присутствии начинает терзать чувство вины», – подумала Сара.

– Ваше имя я вроде слышал. Хотя вечер знакомства выдался тот еще. Чем могу помочь, детектив?

Снять колоду, перетасовать, снова снять.

– Мне нужно заглянуть в квартиру мистера Митчелла. Не могли бы вы посодействовать?

– Полицейский, с которым я разговаривал, сказал, что вы закончили, – вызывающе заявил Фил. – И что я могу приступать к уборке. Вчера днем я вызвал уборщиков. Бардак в квартире омерзительный, а местный совет хочет как можно скорее сдать ее в аренду…

– Все в порядке, – заверила Сара. – Мы действительно разрешили начать уборку. Вещи мистера Митчелла еще в квартире?

Девушка затаила дыхание, ожидая ответа. Если письменный стол вынесли, значит она зря старалась. Даже если она права насчет надписей на корзине для бумаг, выключателе и двери. Целая куча «если».

– Нет, вещи никто не забрал. Не подскажете, куда их девать? Потому что мне нужно очистить квартиру от хлама, знаете ли.

– Если вы одолжите мне ключ на пару минут, я поговорю с ближайшими родственниками покойного и постараюсь уладить этот вопрос.

Сара одарила управляющего обаятельной улыбкой, которая, по свидетельству надежных источников, была неотразима. Фил Гонсолл даже не потребовал предъявить удостоверение. С парнем явно не будет проблем. Беспокоиться стоит из-за любопытных соседей.

Едва управляющий захлопнул дверь, Сара открыла сумку, надела бесформенный свитер поверх кремовой блузки и спрятала длинные темные волосы под светлый парик, нацепив бейсболку.

Она не могла изменить свой рост, но парик и мешковатая одежда должны были ввести в заблуждение любого, кто следил за камерами видеонаблюдения. Хотелось надеяться, что маскарад одурачит инспектора Фокс, если та вдруг решит снова проверить записи. Тэсс не одобряла действий Сары, когда плутовка проникала на место преступления под личиной полицейского. Девушка представила себе ликование инспектора Фокс по случаю ареста младшей сестры второй раз за две недели. Лишь бы то, что спрятано в квартире, действительно стоило хлопот.

– Вас разыскивает полиция, – раздался голос из дверного проема напротив.

От неожиданности Сара едва не выронила связку ключей.

– Меня? – переспросила она, повернувшись вполоборота, чтобы пожилая дама не разглядела ее лицо. – Не думаю.

– Ох, прости, дорогая.

Соседка Митчелла вышла в коридор и встала перед Сарой. Бежать некуда. Нужно как-то выкручиваться.

– Я думала, пришла его сестра. Вы немного похожи, только у нее волосы темные и длиннее, чем у тебя. И нос вроде другой. У меня зрение уже не такое, как раньше.

– Не беспокойтесь. Меня попросили забрать кое-что из вещей. Так полиция разыскивает его сестру?

– Да, ты ее знаешь? Может, попросишь ее позвонить той милой девушке-детективу? Кажется, ее зовут Фрейя.

– Хорошо. Хотя мы не виделись целую вечность. Кажется, она уехала в путешествие. Как полиция вообще о ней узнала? Толковые ребята, верно?

Пожилая дама просияла:

– Так это ж я им рассказала. Дело в том, что я видела ее не так давно. Со связкой ключей, как у тебя. Я вышла сказать, что к двери подходит ключ с синей головкой. Подумала было, что Митчелл завел девушку, но она рассмеялась, когда я спросила, и сказала, что приходится Шону сестрой. В общем, я сообщила о ней детективу, и меня попросили направить ее в полицию. Бедняжка, наверное, даже не знает, что случилось с братом. Я увидела тебя и подумала, что это она. Извини, что побеспокоила.

– Подождите. – Сара остановила даму, когда та повернулась, чтобы уйти. – Если вы ее снова увидите, сообщите ей мой новый номер телефона, хорошо? Мы так давно не встречались. Меня зовут Сара, вот номер.

– Сара? – смущенно переспросила дама. – Тебя зовут Сара?

– Да, – медленно произнесла Сара. – А что в этом странного?

– Ничего, если вдуматься. Очень распространенное имя, не обижайся, дорогая. Просто забавно, что вас зовут одинаково, но ты, конечно, и без меня об этом знаешь.

– Да, забавно, – улыбнулась Сара. – Меня зовут так же, как?..

– Как сестру Шона.

Ну разумеется… Неизвестная женщина, конечно же, назвалась Сарой. Кто она? Незнакомка что-то спрятала, чтобы Сара нашла? Корзина для бумаг. Дверь. Выключатель. Инициалы «КА».

Когда дверь открылась, в нос сразу ударил запах чистящих средств. Сара быстро прошла по покрытому слоем грязи ковру, от которого домовладелец, очевидно, решил избавиться, к письменному столу. Опустилась на колени и провела пальцами по краям и низу столешницы, пытаясь нащупать неровность. Ей не потребовалось много времени, чтобы найти фальшивую панель в среднем ящике. Просунув ноготь в щель, Сара принялась расшатывать дощечку, пока та со скрипом не поддалась и оттуда не вывалилось что-то маленькое и круглое. Девушка подняла и с ужасом осмотрела находку. Кто-то определенно хотел обвинить Сару в убийстве. Потому что кольцо в пятнах засохшей крови принадлежало именно ей.

Глава 17



Сара расхаживала взад-вперед по гостиной своего дома с телефоном в одной руке и окровавленным кольцом в другой. Она поняла, что в квартире Митчелла поддалась панике и поступила опрометчиво, но пытаться вернуть кольцо было поздно. И в любом случае Сара не хотела, чтобы кольцо обнаружил кто-то другой, поэтому ей пришлось прикарманить находку.

Девушка выбирала между двумя номерами в списке контактов. В конце концов она глубоко вздохнула и набрала номер отца. Иного выхода не было. Сара украла с места преступления прямую улику, указывающую на ее связь с убийством. Она решила довериться Фрэнку, рассказать ему правду и принять помощь, в которой отец никогда не отказывал.

Возможно, если бы девушку воспитала мать, если бы ужасная болезнь не разлучила семью с Лили Джейкобс так рано, что Сара почти не помнила родное лицо, она бы сейчас звонила маме. Или если бы Тэсс не ушла после тех страшных событий. Вероятно, тогда Сара искала бы помощи у старшей сестры, а не у Фрэнка. Черт возьми, сестры могли и не влипнуть в историю, будь мама жива. Или если бы Тэсс не отреклась от семьи. Но прошлого не изменишь. Теперь Саре предстояло выяснить, как кольцо, лежавшее дома в ее шкатулке с драгоценностями, оказалось на месте убийства. Доступ к шкатулке имелся у крайне узкого круга лиц – у тех, кого Сара называла семьей. Поэтому единственным человеком, которому она могла полностью доверять, был отец. Девушка знала, что Фрэнк никогда ее не предаст.

– Сара? – Голос Фрэнка звучал обеспокоенно. – Все в порядке?

– Папа, ты где? – Сара присела на угловой диван, обитый светло-серой замшей. – Я дома. Мне нужно с тобой поговорить. По поводу убийства, о котором Тэсс рассказывала на днях…

– Дорогая, ты не забыла, что я на работе?

Неудивительно, что отец встревожился. Сара звонила ему во время работы только при угрозе разоблачения. Как бы то ни было, ответ Фрэнка озадачил девушку. На этой неделе они ничего не планировали. По поводу аферы с рестораном «Юпитер» семья разошлась во мнениях, потому что Сара выдвинула серьезные возражения. Отец же не мог приступить к делу без Сары? Когда Мак впервые упомянул название ресторана, девушка подумала, что речь идет о крупной сети или корпорации с богатым хозяином, который, скорее всего, даже не заметит убытков. Потом она сходила в «Юпитер» на ланч. Владелец Реми оказался веселым и добрым. Он перекинулся парой слов с посетительницей, рассказал, как долго управляет заведением и как его семья трудится не покладая рук, чтобы добиться успеха. Сара вернулась домой, навела справки в Регистрационной палате и выяснила, что усилия Реми не окупились. Ресторан переживал тяжелые времена.

– Подожди… Ты в «Юпитере»?

Тишина.

– Мы не согласовали аферу с «Юпитером», папа! – возмутилась Сара. – Ресторан на грани банкротства, владелец не может позволить себе лишний убыток. «Юпитер» принадлежит не крупной корпорации, а семье.

В трубке послышался вздох.

– Я знаю, Сара. Мак проделал большую работу и заверил меня, что все в порядке. У владельца нет проблем с наличными. Хозяин жаден до денег и отстегнет нужную сумму наличными.

– Он в тяжелом финансовом положении. Убыток разрушит его бизнес.

На другом конце провода повисло молчание.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу сказать… – Сара сделала паузу. – Не думаю, что нам стоит браться за это дело. Мы можем получить те же деньги или даже больше, если просто выберем другое заведение. Если у парня проблемы, откуда уверенность, что он заплатит наличными?

– Хозяин заплатит, потому что он жадный, Сара. Как и все остальные, с кем мы имеем дело. Что на тебя вдруг нашло?

По правде говоря, Сара и сама не знала. Она не понимала, почему беспокоилась о владельце ресторана, который мог обанкротиться и потерять все. Она смирилась с тем, что семья Джейкобс добывала деньги нечестным путем. Их счастье часто означало чужое несчастье. Почему же она вдруг решила, что это неправильно? Из-за встречи с Реми? Потому что он проявил доброту? Или из-за Тэсс?

– Ничего на меня не нашло, папа, – твердо ответила Сара.

Она встала с дивана и снова принялась расхаживать по комнате, то и дело возвращаясь к огромному – от пола до потолка – окну, откуда любила смотреть на море. Жить в роскоши и обсуждать, как обобрать человека, готового рискнуть всем ради спасения семьи от банкротства, было за гранью добра и зла.

– Он не жадный, папа. Он в отчаянии. В этом вся разница. Думаю, можно приложить чуть больше усилий и найти другой способ заработать тысячу фунтов. Или даже больше. Еще пара подобных афер, и полиция забьет тревогу. Зачем мы тратим наши ограниченные возможности на мелкую рыбешку? Потому что тебя убедил Мак?

Сара понимала, что подвергать сомнению лидерство отца было ударом ниже пояса. Мак оставался лучшим другом и наставником Фрэнка с тех пор, как тот еще в детстве порвал отношения со своим отцом – по причинам, которые никогда не раскрывал. Мак научил Фрэнка всему, что знал сам. Когда ученик превзошел наставника, став одним из самых известных аферистов Южной Англии, Мак не пытался указать выскочке его место. Старик ни разу не подвергал испытанию дружбу с Фрэнком, и все же предположение о том, что Мак может дергать за ниточки, задело отца Сары за живое.

– Ты на что намекаешь?! – рявкнул Фрэнк. – Думаешь, всем заправляет Мак? Ты знаешь, что решения принимаю я.

– Из моего угла складывается совсем другая картина. Близкая к объективной. Мак стар. Он довольствуется тем, что проворачивает мелкие аферы, нанося удары по скромным семейным предприятиям и зарабатывая по штуке в день. Я помню времена, когда ты не вставал с постели за куш меньше десяти тысяч. Я считала Фрэнка Джейкобса самым умным мошенником после Абигнейла[24].

На другом конце провода повисло молчание, затем раздался голос отца, обиженный и непреклонный:

– Я не знаю, в какие игры ты играешь, Сара, но мы не пойдем на попятный. Возможно, тебе следует подумать над тем, что ты видишь из своего угла и какова объективная картина.

Фрэнк бросил трубку. Сара сквозь слезы смотрела в окно.

Глава 18



Сара простояла, уставившись на двери Тэсс, целых десять минут. Она трижды разворачивалась и уходила – на четвертой, седьмой и девятой минутах, прежде чем нажать кнопку звонка. И чуть было не сбежала. Из белого пластикового пакета, который впивался в пальцы, исходил запах китайской еды навынос.

Дверь открылась почти сразу, и Сара предположила, что вся квартира занимает столько же места, как и спальня. А еще она была практически пустой. Как будто Тэсс собиралась съезжать. Или прониклась идеями Мари Кондо[25] и выбросила все, что не приносило радости.

Тэсс одарила сестру таким недоверчивым взглядом, что той показалось, будто хозяйка квартира очнулась от сомнамбулического сна.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Тэсс, опуская взгляд на пакет.

– Не знаю, – покачала головой Сара. – Правда не знаю. Притворись, что не видела меня.

Она развернулась, чтобы исчезнуть. К счастью, в этом у Сары имелся богатый опыт.

– Подожди, – остановил ее голос Тэсс. – Ты принесла еды?

– Китайская кухня, – ответила Сара, медленно поворачиваясь лицом к сестре. – Лапша с говядиной, фирменный жареный рис, утка в хрустящей корочке.

– А креветочные чипсы?

– Куда же без них?

Тэсс оглядела лестничную площадку, словно подозревала, что за квартирой следят.

– Быстрей заходи, – буркнула она. – Столовые приборы там, – подсказала хозяйка, отправляя Сару на кухню и доставая тарелки. – Так зачем ты пришла?

Сара снова хотела заявить, что не знает, но это было неправдой. Отвернувшись и пряча лицо, она переложила лапшу в тарелку.

– Я поссорилась с папой, – пробормотала гостья.

– Понятно, – протянула Тэсс. – Но ты не ответила на вопрос.

– Знаю.

Тэсс жестом указала на диван, и они перенесли тарелки на журнальный столик, превратив его в китайский буфет.

– Маловата квартирка, – заметила Сара. – Я думала, детективам хорошо платят.

– Я откладываю деньги на депозит. В одиночку нелегко выплачивать ипотеку, знаешь ли. Погоди. – Тэсс наклонилась и взяла чипсы. – У тебя же есть собственное жилье?

– Не-а, – покачала головой Сара. – Я живу с папой. А где сейчас твоя мама?

– По-прежнему в Шеффилде. Из-за чего ты поссорилась с па… с Фрэнком?

Сара кусала губы, не зная, что ответить. Она не хотела говорить, что приехала с намерением убедить Тэсс помешать отцу провернуть аферу с «Юпитером». Идея отчаянная, но Сара не знала, что еще можно сделать. Однако при виде Тэсс она передумала. Сара стремилась остановить Фрэнка, но поняла, что сестру лучше не впутывать в семейные дела. Она должна сама найти способ помочь Реми и разобраться с последствиями своего поступка – как взрослая женщина, а не ждать, что старшая сестра снова придет на помощь.

Тем не менее, увидев, что Тэсс вернулась домой, Сара не ушла. Она сходила за едой и решила признаться сестре, что разгадала тайну букв на корзине для бумаг. До ссоры с отцом Сара собиралась рассказать ему про свое кольцо, которое нашла на месте преступления. Она все еще чувствовала необходимость поделиться с кем-нибудь жуткой новостью. Но поверит ли Тэсс аферистке? Или инспектор Фокс будет обязана ее арестовать?

– У нас возникли разногласия по поводу работы, – пояснила Сара. – По очевидным причинам я не могу разглашать детали.

В воздухе повисло ощущение недосказанности. Упоминание о работе развело сестер по разные стороны баррикад. Несколько минут женщины сидели молча, размышляя о том, как ужасно, что они оказались вместе на одном диване.

– Моя мама больна, – наконец проговорила Тэсс.

Сара шмыгнула носом. Уточнять, насколько серьезно занемогла мать сестры, не требовалось. Сара и так все поняла по лицу Тэсс.

– Боже, мне очень жаль. Ты собираешься в Шеффилд?

– Возможно, – откликнулась Тэсс. – Скорее всего, нет. – Она сделала паузу. – Нет, не собираюсь.

– Но почему?..

– Мама не хочет, чтобы я приезжала, – торопливо пробормотала Тэсс; если бы она не поспешила с ответом, то могла бы вообще промолчать. – Мы с ней в нелучших отношениях.

– Ясно.

Саре не терпелось задать еще много вопросов, но она предпочла не давить на сестру. По ее опыту, люди шли на откровенный разговор, если сами хотели высказаться. Может, поэтому Тэсс и разыскала младшую сестру. Хотя вряд ли в этом причина. Инспектор Фокс наверняка не пойдет прямиком с работы на милый воскресный обед в обществе Сары и семьи аферистов. Или пойдет?

– Ты помнишь свою маму? – прозвучал голос Тэсс, прерывая ее размышления.

Сара на секунду закрыла глаза, увидела мигающие огни и услышала карнавальную музыку, как это часто бывало, когда она вспоминала детство.

– Не уверена. Наверное, да. Иногда в памяти всплывают разрозненные картинки, которые, я надеюсь, реальны: мама качает меня на качелях в парке или бегает по лесу, играя в прятки. Однако она всегда босиком и одета в наряд, как на моей любимой фотографии, поэтому я не знаю, правда это или вымысел.

– Думаю, твои воспоминания настоящие, – с нежностью произнесла Тэсс.

Сара покачала головой:

– Я не уверена.

Она подалась вперед и ткнула Тэсс вилкой:

– Знаешь, у меня в голове засела память о ярмарке. Я просыпаюсь, ощущая запах жареного теста, а перед глазами мелькают разноцветные огоньки. Слышу громкую музыку, под которую кружится карусель, и восторженные крики детей. Вижу ярко-желтых резиновых уточек, розовые автоматы с сахарной ватой и лица клоунов, разинувших рот. Все это находится здесь. – Сара постучала себя по виску вилкой. – Но я ни разу в жизни не бывала на ярмарке. Отец запрещал. Наверное, его слишком тяготили воспоминания. Для которых у меня никогда не было оснований. Разве это не попытка выдать желаемое за действительное?

– Что такое Брайтон, если не ярмарка? – с улыбкой спросила Тэсс.

– Ты права, – вздохнула Сара. – Но все равно это не то же самое. Ощущение грязи на коленях и аромат скошенной травы. Это ярмарка, Джим, но не та, что мы знаем[26].

Тэсс грустно улыбнулась:

– Тебе было три года? Когда она умерла.

– Да, – кивнула Сара.

– Мне очень жаль.

Сара взяла банку диетической колы и пожала плечами:

– Спасибо. Расскажешь, почему ты не общаешься с мамой?

Тэсс посмотрела на сестру почти с восхищением. Теперь, когда Сара поделилась воспоминаниями о собственной матери, она не могла отказать. Инспектора Фокс обвели вокруг пальца.

– То есть почему она не общается со мной?

– Верно. Что ты натворила?

– Ничего, – вздохнула Тэсс. – Мы никогда не были особенно близки. Ей не понравилось, что я захотела разыскать отца, и мы поссорились. Она так и не простила мне переезд в Брайтон. Мама думает, что я променяла ее на Фрэнка.

– Это правда?

– Нет, – усмехнулась Тэсс, стараясь не смотреть на Сару.

Та приподняла брови, и сестра призналась:

– Наверное, я никогда не понимала, что рядом с Брайтоном меня держали вы, ребята. Иначе трудно найти правдоподобное объяснение, почему я не уехала к чертям собачьим, когда ушла из семьи.

– И мама до сих пор на тебя злится?

– Каждый раз, когда мы с ней разговариваем, она ведет себя так, будто я ее бросила ради отца. Так что, по сути, у меня больше нет ни отца, ни матери. Но, как я уже говорила, с матерью у меня все равно было мало общего. Мне всегда казалось, что мое место не рядом с ней.

– Ты по-прежнему так думаешь?

– Мое место в полиции, – сказала Тэсс таким твердым голосом, что Сара не поняла, кого сестра пытается убедить – собеседницу или саму себя. – Больше мне ничего не нужно.



– И говорит…

– «Я переспал с вашей женой, виски, пожалуйста!»

Сара сникла, а Тэсс расхохоталась: