Теперь, когда в местном автосервисе основательно подлатали ее машину, Джемма могла наконец вернуться домой. Единственной причиной, по которой она до сих пор оставалась в Крамвилле, было то, что Зейну официально предъявили обвинение в том, что он шантажировал множество людей в интернете, чтобы те изводили ее. Они с Данном предположили, что это его рук дело. Это никак не мог быть Рик, а вот Зейн был для этого достаточно умен и порочен. Вот разве что, несмотря на признание в убийстве Виктории и попытке изнасилования обеих девушек, Зейн категорически отрицал, что имеет хоть какое-либо отношение к преследованию Джеммы или интернет-шантажу. Он вел себя так, будто ничего об этом не знал. И в тот же день Данн сообщил ей о еще одном обманутом ожидании – обыск в доме Зейна не обнаружил ничего, что связывало бы его с чем-либо из этого.

Но все же… С момента ареста Зейна и Рика преследование Джеммы, ее семьи и друзей прекратилось. Джемма не получала никаких сообщений или электронных писем от Теневика. Если предположить, что это был не Зейн, то Теневик, похоже, понял, что Джемма невиновна в убийстве Виктории. И Джемма позволяла себе надеяться, что на этом все и закончится.

– Я заказала билеты на самолет для нас с Ричардом, – сообщила ей мать. – На двадцать второе декабря. Незадолго до Сочельника.

– Это же… за двое суток до сочельника, – с упавшим сердцем отозвалась Джемма.

– Да, но это были самые дешевые авиабилеты. И это уже не предварительная продажа, так что пришлось хватать то, что есть.

– Ты уже нашла отель? Я могу порекомендовать пару-тройку в нашем районе…

– Я надеялась, что отель нам не понадобится, – беззаботно перебила ее мать. – Думаю, ты все-таки сможешь найти для нас комнату в своем доме?

Джемма откашлялась.

– Конечно. Хотя, возможно, там вам будет тесновато…

– Мы не против.

Ричард вообще-то выглядел так, словно был еще как против, но просто кивнул. Джемма знала, что Бенджамин будет только рад предоставить им кров. А Лукас наверняка придет в восторг от того, что недавно обретенная бабушка, с которой он разговаривал по телефону, остановится у него дома. Но для Джеммы все было сложнее. Она провела последние тринадцать лет, полностью списав мать со счетов. Конечно, Джемма была рада, что та вновь появилась в ее жизни… но какая-то часть ее все равно по-прежнему злилась. Какая-то часть ее все еще винила мать и Ричарда за то, что они не были рядом, когда она в них нуждалась.

Ну что ж, до двадцать второго декабря еще было время, чтобы разобраться с этим. Джемма уже прикидывала, сможет ли найти в Чикаго недорогого психотерапевта, который согласился бы встречаться с ней пять или шесть раз в неделю в течение следующего месяца.

Зазвонил телефон, и ее мать встала и сняла трубку.

– Алло? Да, она здесь. – Она протянула трубку Джемме. – Это тебя.

Та вздохнула и встала, забрав у матери трубку. Оставалось лишь надеяться, что это не очередной репортер, пытающийся взять у нее интервью.

– Алло?

– Миссис Фостер? Это Холли О’Доннелл. Из Чикаго.

– О, здравствуйте! – Джемма знала, что Данн и О’Доннелл обменивались информацией по делу в течение последних нескольких дней.

– Я хотела бы вкратце проинформировать вас о вашем деле, – сказала О’Доннелл. – Прежде всего, за последние пару дней я слышала о двадцати трех людях, которые обратились в полицию с заявлением о том, что их шантажировали в интернете. Шантажист требовал от них то, от чего они категорически отказались.

Джемма облизнула губы.

– Что, например?

– Например, поехать в Крамвилл и повсюду следовать за вами по пятам. Вломиться в ваш дом в Чикаго, все там разрисовать, поломать и изгадить. Проследить за женщиной по имени Барбара Рот и сказать ей, что жизнь ее сына в опасности, если она и дальше будет общаться с вами. Сфотографировать…

– Ясно. – Джемма закрыла глаза. – Я поняла суть.

– Как я уже сказала, те люди не стали этого делать. Этот человек уже достаточно давно их шантажировал, но до сих пор не требовал от них чего-то настолько запредельного. А кроме того, я думаю, можно с уверенностью сказать, что были и другие, кто отказался выполнять его задания, о которых нам пока неизвестно.

– И эти требования… Когда они их получили?

– Все требования поступили примерно в одно и то же время. Три дня назад.

Джемма выдохнула. Так что, возможно, она была права. Теневик отцепился от нее с того самого момента, как арестовали убийцу Виктории.

– Данн наверняка уже сообщил вам, что мы не нашли никаких доказательств того, что за случаями онлайн-шантажа и вашего преследования стоял Зейн Росс, – продолжала О’Доннелл.

– Да, но Данн сказал, что Зейн мог как-то ухитриться спрятать свидетельства таких своих действий. Он все еще изучает…

– Это не Зейн Росс. – Тон О’Доннелл был категоричным – простая констатация факта. – Я сказала это Данну еще до того, как был выписан ордер на обыск в доме Зейна.

– Откуда вы знаете?

– Как я вам говорила, мне уже приходилось сталкиваться с другим подобным случаем, и Зейн Росс не подходит. Проще говоря, он не настолько больной на всю голову, чтобы заниматься всем этим.

– Он пытался одурманить наркотиками и изнасиловать свою бывшую девушку, а вероятно, и собирался разделить ее со своим дружком. Он убил ее и не выказал ни малейшего раскаяния. Он…

– Не поймите меня неправильно. Он определенно мерзкий ублюдок. Но, к сожалению, таких людей, как Зейн, очень много. Я вижу их каждый день по работе. Но кто-то вроде вашего преследователя – это нечто совсем другое. Я знакома с одним блестящим судебным психологом и консультировалась с ней по поводу вашего преследователя. Показала ей несколько его электронных писем. Она сказала, что человек, которого мы ищем, просто-таки невероятно одержим. Его основные мотивы – власть и контроль над жизнями других людей. Она считает, что он получает просто-таки сексуальное удовлетворение от этого чувства контроля.

Джемма содрогнулась от отвращения.

– Понятно…

– По ее оценкам, после смерти Виктории у него развилась крайняя одержимость ею и ее убийством.

– Вы думаете, что теперь он будет преследовать Рика и Зейна? – Вот уж до кого Джемме совершенно не было дела.

– Нет. Эта психолог сказала мне, что, судя по электронным письмам, которые она прочитала, похоже, что он перенес свою одержимость на вас.

– Ну… ну да. Поскольку думал, что это я убила Викторию. Но теперь он знает, что я не…

– Вы не понимаете… Он сосредоточен не на убийстве. Он сосредоточен исключительно на вас.

– Я и вправду не понимаю.

– Убийство было чем-то вроде истории, которую он сам себе рассказал. Это заставило его почувствовать себя героем-мстителем. Но истинная причина, по которой он это делает, заключается в том, что он наслаждается властью и контролем над вами. Здесь превалирует сексуальная составляющая.

У Джеммы пересохло в горле. Она попыталась что-то сказать, но не смогла.

– Вы могли подумать, что он собирается оставить вас в покое. Однако психолог говорит, что на это почти нет шансов. Он будет и дальше преследовать вас. Поскольку болезненно зависим от ощущений, которые это ему доставляет. Такой парень просто так не сдастся.

– Зачем вы мне все это рассказываете? – прошептала Джемма. – Просто чтобы напугать меня?

– Нет – конечно же, нет. Я вам все это рассказываю, потому что мне нужна ваша помощь. Как только вы вернетесь в Чикаго, я хочу, чтобы мы встретились. И как следует прошлись по вашему пребыванию в Крамвилле. По всем электронным письмам, которые у меня есть. По каждой крупице доказательств и улик, которые у нас имеются касательно его действий и требований. Мы должны найти его. Он не торопит события, но обязательно проявится снова.

– Он не торопит события… – повторила Джемма, и что-то сместилось у нее в сознании. Что-то здесь было.

– Вот именно. Он обязательно объявится опять, и его нападки на вас и вашу семью продолжатся.

– Гм… ладно. – У Джеммы путались мысли. «Он не торопит события»… А еще в голове вдруг всплыли кое-какие слова Виктории. Услышанные в ту ночь на вечеринке.

Вот черт… Она знала. Она знала, кто это был!

– Я так и сделаю, – тихо добавила Джемма. – Когда вернусь в Чикаго. Я помогу вам поймать этого типа.

Глава 57

Он почти не мигая уставился на один из своих мониторов – с электронной картой Крамвилла, синяя точка на которой приближалась к его дому.

Она скоро будет здесь.

Едва только узнав, что Теодора приехала в Крамвилл, он всерьез запаниковал. Это было похоже на начало конца. Но теперь понял, что на самом-то деле это было началом чего-то нового. Чего-то лучшего. Он улыбнулся, когда она свернула за угол, всего в нескольких минутах ходьбы от него. Неужели Тео и вправду думала, что сумеет поменяться с ним ролями? Обыграть в этой игре? Когда все карты у него на руках?

Он встал и пошел на кухню, где налил в чайник воды. Он хорошо знал ее – знал лучше, чем она сама себя знала. Когда Тео нервничала, то всегда пила что-нибудь горячее, чтобы успокоить нервы. Он неоднократно такое наблюдал. И сейчас она тоже будет на взводе. Поскольку все поняла. Потому-то и шла сейчас сюда, чтобы пообщаться с ним.

Он и сам немного нервничал, если честно. Словно влюбленный перед важным свиданием. Пошел в ванную, посмотрел на себя в зеркало. Не так уж и плохо… Даже она согласилась бы с тем, что выглядит он сейчас куда лучше, чем в подростковом возрасте.

Теперь обратно к компьютеру. Тео была уже почти у самого его дома. Он выключил экран как раз в тот момент, когда услышал стук в дверь.

– Секундочку! – крикнул он, после протяжно выдохнул и подошел к двери. Открыл ее и улыбнулся, изобразив легкое удивление. – Тео… то есть Джемма! Рад тебя видеть, я как раз собирался тебе звонить.

Она улыбнулась в ответ – фальшивой, холодной улыбкой.

– Привет, Стив. Можно мне войти?

* * *

Джемма посмотрела на знакомое лицо своего друга детства. Впервые увидев его после долгой разлуки, она порадовалась, увидев, что Стив привел в порядок зубы – от этого он выглядел более взрослым. Но теперь, когда он улыбнулся ей, она подумала, что это превратило его улыбку из немного простецкой и застенчивой в какую-то жутковатую.

По дороге сюда ей подумалось, что Стив может дать ей от ворот поворот – мол, прости, но сейчас я ужасно занят… Но он с готовностью отошел в сторонку, жестом приглашая ее войти.

– Конечно. Я как раз заварил себе чайку. Не хочешь?

Кашлянув, Джемма облизнула пересохшие губы.

– Конечно. С удовольствием выпью.

Стив провел ее в гостиную, а сам направился в кухню в глубине дома.

В школьные годы этот дом представлялся ей милым и уютным. Они с Алланом любили проводить тут время. У Стива была просторная комната с креслом-мешком и большой кроватью – все стены увешаны постерами, повсюду стопки комиксов. Да и остальная часть дома тоже выглядела достаточно привлекательно – мать Стива со вкусом украсила комнаты растениями в горшках и пейзажами на стенах. Этот дом ничем не напоминал тот, тринадцатилетней давности. В гостиной громоздились два больших кожаных дивана и уродливый темный овальный стол. На стене висел огромный телевизор с плоским экраном, подключенный к игровой консоли. Единственным напоминанием о том Стиве из старших классов школы был стеллаж с книгами – в основном фэнтези и научная фантастика. Почти на всем в этой комнате лежал толстый слой пыли – не считая разве что лэптопа на письменном столе, подключенного к двум дополнительным мониторам.

– А у тебя тут уютненько! – крикнула Джемма в ту сторону, в которой скрылся Стив, – только чтобы заполнить тишину. Разыгрывая спектакль. Ей было нужно, чтобы он ослабил бдительность. Если это вообще было возможно. Учитывая то, что знала она. Что в данный момент творилось у него в голове? Пожалуй, не стоило выпускать Стива из поля зрения. А вдруг он использует это время, чтобы сходить за пистолетом? Или уничтожить какие-то улики?

Нет. Это не в его стиле. Как сказала ей О’Доннелл, его стиль – это власть и контроль над окружающими.

– Ну да… – Стив вошел в гостиную с двумя кружками в руках. – Располагайся, где тебе удобней.

Джемма присела на один из диванов. Тот неприятно провалился под ней, скрипнув кожей.

– Хизер здесь? – Взяв свою кружку, она поднесла ее к губам. Стив не стал спрашивать, добавить ли молока или сахара. И все же чай оказался точь-в-точь как она любила, – едва сладкий.

Одну долгую секунду Стив недоуменно таращился на нее, подтверждая то, о чем она уже подозревала. Никакой Хизер не существовало и в помине. Вообще-то, он наверняка уже забыл имя своей выдуманной невесты.

– Нет, она в командировке. Вернется через пару дней. Если ты будешь еще здесь, я мог бы вас познакомить. – Стив сделал маленький глоток из своей кружки. – Я очень рад, что они арестовали тех парней. Похоже, все закончилось, а?

– Угу. Наконец-то все закончилось. – Джемма пристально посмотрела на него. О’Доннелл сказала ей, что для него это никогда не закончится. Теперь она и сама это видела. В глазах у Стива проглядывало что-то голодное, когда он внимательно смотрел на нее.

– Чего решила заглянуть? Пришла попрощаться?

– У меня просто… возникло несколько вопросов. Кое-что меня беспокоит. Касательно той ночи.

– О, я думал, мы уже всё обсудили…

– Ну да, я просто пытаюсь уложить все это в голове. Знаешь, когда мы говорили о той ночи, Аллан сказал, что почти сразу после того, как я зашла в дом, ты вышел из машины, чтобы позвонить мне.

– Он что-то путает… Хотя да, думаю, прошло всего минут пять или десять после того, как ты зашла. В смысле, предполагалось, что ты не должна была торчать там так долго.

– Ну да… я это помню. У меня была куча пропущенных звонков от тебя. И Данн показывал мне журнал вызовов. Все они были сделаны в один и тот же короткий промежуток времени.

Стив кивнул.

– Я все звонил и звонил – пока ты не ответила.

– Верно. Но только не через пять-десять минут. А гораздо позже. Я пробыла там довольно долго. Разговаривала с Брюсом, потом танцевала с ним. Выпила целую банку пива… Это заняло минут двадцать – а может, и все полчаса. Вдобавок Аллан сказал, что ты со мной довольно долго о чем-то разговаривал. Что тоже странно, потому что я отключилась почти сразу после того, как ответила на звонок.

– Ну ты же знаешь Аллана… У него иногда немного странное восприятие времени.

– И… и почему ты вылез из машины, чтобы поговорить со мной? Почему было не позвонить из машины?

Он лишь пожал плечами, уже с каким-то насмешливым любопытством глядя на нее.

– А потом, – многозначительно продолжала Джемма, – ты вернулся, поговорил с Алланом и предложил все прекратить?

– Верно.

– Но ты сказал, что нам нужно все отменить, еще когда позвонил мне. Значит, на самом деле ты принял решение еще до этого, верно?

Джемма позволила тишине повиснуть между ними – этому трюку она научилась во время всех допросов в полиции, через которые ей пришлось пройти. Стив нервно заерзал. Большинство людей не выдерживают долгого напряженного молчания. Она опять поднесла кружку к губам, не спеша отпила.

– Я не знаю, – наконец подал голос Стив. – Наверное. Вся эта затея с собачьим дерьмом была совершенно ребяческой, понимаешь?

– Мне просто интересно, что изменилось, – сказала Джемма. – Когда я зашла туда, вы с Алланом оба были в полном восторге от этой затеи. А потом, через двадцать минут, вдруг решили отказаться от нее как от ребяческой?

– Я, наверное, нервничал.

– В этом и вправду есть смысл, – медленно произнесла Джемма. – Помнишь, как мы давным-давно обсуждали лучшие фильмы про месть?

Стив коротко хохотнул.

– Шутишь, да? Как я вообще могу помнить что-то подобное?

– А я вот помню. Любимым фильмом Аллана был «Кэрри», а твоим – «Убить Билла».

– А-а, ну да… И это совершенно объяснимо. Я остаюсь при своем мнении. «Убить Билла» намного лучше.

– И помнишь почему?

– Потому что Ума Турман ловко дерется.

– Нет, – многозначительно ответила Джемма. – Потому что ты считал, что настоящая месть должна быть хорошо спланирована и не требовать спешки.

Стив закатил глаза.

– Ну да. Предположим.

– Размазывание собачьего дерьма по постели Виктории – это не то, что ты назвал бы хорошей местью. Это ведь совершенно тупой план, тут и спорить нечего, согласен?

Стив ничего не сказал.

Джемма отпила еще глоток чая. Тот и вправду был хорош.

– Так что мне интересно, не было ли у твоего плана и какой-нибудь дополнительной части. Той, которой ты с нами не поделился.

– Например?

– Почти сразу после того, как я вошла в дом, Виктория ответила на чей-то звонок и вышла из комнаты – я это сама видела. Похоже, она хотела поговорить без посторонних. Кто-то позвонил ей с одноразового телефона. Полиция предположила, что это мог быть какой-то наркоторговец, но это было не так. Она разговаривала с тобой, так ведь? Вот почему ты вылез из машины. Чтобы позвонить Виктории. А не мне. Это наверняка был какой-то весьма стрёмный разговор, раз уж ты не хотел, чтобы вас кто-то слышал. О чем у вас с ней шла речь?

– О чем ты вообще говоришь, Джемма? – Стив уставился на нее широко раскрытыми глазами.

– Когда я потом разговаривала с ней, она спросила, не явилась ли я к ней в комнату, чтобы найти что-нибудь еще для своего дружка. Что-нибудь вроде чего, Стив? Что у тебя на нее уже было?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– А я думаю, что прекрасно понимаешь. Я думаю, у тебя было что-то, о чем она не хотела, чтобы кто-то узнал. Что это было – ее фотки в голом виде? Так вот когда ты начал заниматься тем, в чем впоследствии стал настолько хорош… Шантаж… Вот почему ты позвонил ей. Чтобы сказать, что у тебя есть эти фотки. Вот в чем заключался твой план. Конечно, в него входило и немного собачьего дерьма в ее постели, но при помощи этих фотографий ты мог бы превратить ее жизнь в натуральный ад.

– Это просто смешно.

– Ты довольно долго разговаривал с ней. А когда позже Аллан зашел в дом, чтобы проверить, где я, тогда-то ты и позвонил мне.

Стив сидел совершенно неподвижно, почти как статуя.

– Я должна была догадаться, что это ты, – сказала Джемма. – Как только увидела, как быстро ты меня узнал. Даже моей маме потребовалось несколько секунд. Рик Питерс тоже узнал не сразу. Но только не ты. Ты узнал меня тогда в «Старбаксе», как только вошел. Потому что знал, как я сейчас выгляжу. В конце концов, ты уже довольно давно меня преследовал.

Стив поставил свою кружку и скрестил руки на груди. Он не казался разозленным или обиженным. Просто словно что-то прикидывал. Если у Джеммы и оставались какие-то сомнения, то теперь они окончательно исчезли. Ей просто нужно было заставить его сказать это вслух. Нужно было заставить его признаться. О’Доннелл сказала, что он просто боготворит власть и контроль над окружающими. Если выставить его слабым или жалким, Стив наверняка болезненно на это отреагирует. И, возможно, потеряет контроль над собой.

– Знаешь, что я думаю? – спросила Джемма. В голове у нее болезненно пульсировало. Она стиснула зубы, стараясь не обращать на это внимания. – Я думаю, ты позвонил Виктории в тот вечер, в тот момент, потому что это тебя возбуждало. Ты разговаривал с ней по телефону, представляя при этом, как я размазываю дерьмо по ее простыням. У тебя от этого хоть немного встал, Стив?

Он стиснул челюсти, еще крепче сжал кулаки.

– Это заставило тебя почувствовать себя мужчиной? – продолжала Джемма. – Когда ты сказал Виктории, что у тебя есть эти ее фотки? Хотя готова поспорить, это не сработало. Готова поспорить, она сказала тебе, что ты жалок. Что ты можешь засунуть эти фотографии себе в задницу. Разве не так?

– Заткнись! – взревел Стив, вскакивая на ноги. – Это вовсе не то, что она сказала! Она испугалась. И расплакалась.

– Так почему же ты решил все отменить? Потому что струсил, так ведь? Виктория чем-то тебе пригрозила?

– Нет. – Вдруг он вроде заколебался. Явно смутившись. И именно тогда последний кусочек головоломки встал на свое место.

– Господи… – Джемма покачала головой. – Она тебе что-то пообещала, так ведь? Виктория всегда знала, как включить свои чары. Она наверняка сказала, что если ты никому не покажешь эти фотки, то получишь… что? Шанс с ней? Она поцелует тебя? Подрочит тебе?

– Ничего подобного! – выпалил Стив. – Я ей нравился. Я всегда ей нравился.

– Она так и сказала? И ты ей поверил?

– Это и вправду было так! Мы планировали пойти на свидание на следующий день. Она сказала, что я особенный.

– О, Стив… Я думала, ты просто жалкий. Но не знала, что ты еще и такой наивный.

– Ты не слышала ее тогда! Я всегда могу понять, когда кто-то лжет. Она говорила мне правду. Я действительно ей нравился.

– И поэтому захотел все отменить. – Перед глазами у Джеммы уже плясали какие-то разноцветные пятна. – Так вот почему ты так разозлился, когда подумал, что это я ее убила… Ты подумал… Что? Что я убила любовь всей твоей жизни?

Лицо Стива побагровело от ярости. А потом гнев исчез с его лица, и осталась лишь насмешливая улыбка.

– Так это и был твой план? Разозлить меня, чтобы я раскрыл свои подлые замыслы, как какой-нибудь киношный злодей? И пока я буду их выкладывать, записывать меня на свой телефон? – Он подался к ней, и его горячее дыхание обдало ей лицо. – О, Джемма… И кто же из нас такой наивный?

* * *

Стив улыбнулся обмякшей на диване женщине, которая с явным замешательством на лице уставилась на него, приоткрыв рот.

– Ты и вправду думала, что это у тебя выгорит? Что ты выйдешь отсюда с записью моего признания?

Он сел за компьютер и включил мониторы.

– Хочешь фокус покажу? – Открыв окно шпионской программы, щелкнул на иконке переадресации. На экране тут же возникла заставка телефона Джеммы. – Та-да!

Глаза у нее расширились.

– Но я же сегодня утром все исправила… – пробормотала она. – Тот парень в магазине сказал мне…

– Давай-ка послушаем, что он тебе сказал, – предложил Стив, щелкнув по аудиозаписи, которую сохранил утром.

«А телефон точно сейчас чистый?» – послышался из динамиков голос Джеммы.

«Абсолютно, – ответил ей низкий мужской голос. – Я удалил эту следящую программу. Ваш бывший больше не сможет за вами шпионить».

Стив поставил запись на паузу и вопросительно поднял бровь, глядя на Джемму.

– Ты меня обижаешь… Ты думала, что какой-то ботаник, работающий в зачуханном салоне связи в Огасте, сумеет удалить шпионскую программу, которую установил я?

Джемма попыталась было встать, но рухнула обратно на диван.

– Меня тошнит…

– Тогда просто приляг и отдохни немного, – беззаботно отозвался Стив. – Давай-ка послушаем еще один разговорчик, пока ты будешь очухиваться.

Он щелкнул на другой записи, сделанной позже тем же утром.

«Не знаю, что я, по-вашему, могу с этим сделать», – послышался голос Джорджа Данна, вроде как слегка раздраженный.

«Вы что, не слушаете? – ответила ему на записи Джемма. – Стив Барнетт – вот кто меня преследовал! Много лет назад он шантажировал Викторию. Вот с кем она тогда разговаривала по телефону…»

«Но ничто не указывает на то, что это был он, – возразил Данн. – Я же говорил вам, что номер в ее журнале звонков принадлежит одноразовому телефону. Это мог быть кто угодно. У вас нет ни малейших доказательств, подтверждающих вашу правоту».

«Тогда попытайтесь тряхнуть его как следует! Удалось же вам разговорить Рика и Зейна!»

«Потому что они пытались повесить убийство друг на друга. У меня нет никаких рычагов воздействия, чтобы заставить Барнетта заговорить. Послушайте: дело об убийстве закрыто. Есть большая вероятность того, что теперь он отступится. Он преследовал вас только потому, что считал убийцей, верно? Вы вернули себе свою жизнь, Джемма. Вот что важней всего».

«А вы не можете получить ордер на обыск в его доме?»

«На основании чего? Каких-то слов, которые Виктория якобы сказала вам тринадцать лет назад и которые вы теперь чудесным образом вспомнили? Вам придется снабдить меня чем-нибудь получше».

Запись остановилась. Стив укоризненно покачал головой.

– Так вот чем мы здесь занимаемся? Пытаемся раздобыть для Данна что-то, что он мог бы использовать для получения ордера на обыск? Давай-ка это исправим.

Открыв список приложений на телефоне Джеммы, он активировал диктофон. На экране появился таймер, отсчитывающий секунды текущей записи.

– Ты только погляди – он и впрямь нас сейчас записывает… – Стив остановил запись и удалил ее. – Ну вот и всё. Ищи-свищи.

Джемма опять попыталась встать, но у нее подломились колени. Она упала на диван, завалившись набок.

– Что ты со мной сделал?

– Я просто сделал тебе чаю. – Отойдя от компьютера и присев рядом с ней на корточки, он осторожно убрал у нее со щеки упавшую на нее прядь волос. – Знаешь, Зейн и Рик не единственные, кто может достать «руфи». Думаю, что раз уж ты здесь, то мы можем немного позабавиться.

– Я пойду в полицию…

Голос у нее звучал совсем уж невнятно.

Стив фыркнул.

– Нет, никуда ты не пойдешь. Твой друг Данн, похоже, не слишком-то склонен следовать твоей одержимости моей скромной персоной. И знаешь что? Если ты и вправду пойдешь в полицию, я заставлю тебя заплатить. И твоего дорогого Бенджамина, и милого Лукаса, и вообще всех Фостеров, и твою мамашу с Ричардом, и Тельму, и Барбару, и всех тех бедолаг, единственной ошибкой которых было сблизиться с тобой. Их жизнь превратится в сущий ад – а все потому, что Джемма Фостер не сделала то, что ей было велено.

Губы у нее задрожали. Похоже, до нее наконец-то дошел смысл сказанного.

– А теперь… давай-ка устроимся поудобней.

Стив погладил ей грудь. Она вяло оттолкнула его, а затем попыталась расцарапать ему лицо. Он схватил ее за запястья, и Джемма стала бороться с ним, стиснув зубы. Лицо у нее напряглось от усилий. Ее сумочка свалилась с дивана, и ее содержимое рассыпалось по полу – кошелек, телефон и…

Еще один телефон.

Стив уставился на него, неподвижно застыв на месте. Это был старомодный телефон, какими сейчас мало кто пользуется, – с настоящими кнопками, без сенсорного экрана. Стив слез с Джеммы и подобрал его.

На экране отображался текущий звонок. Он быстро сбросил его, понимая, что уже поздно. Слишком поздно.

– Эй, Стив… – почти что неразборчиво пробормотала Джемма. – И кто у нас теперь такой наивный?

* * *

Получилось ли? Сработал ли ее план?

Джемме никак не удавалось нормально сосредоточиться. Она знала, что перед тем, как явиться сюда, разработала какой-то план. Но сейчас голова была словно набита ватой, и ей было трудно припомнить подробности.

В чем он заключался? Ей нужно было как-то перехитрить Стива. Но он всегда был умным парнем. Перехитрить такого непросто.

Джемма попыталась пошевелиться, но конечности не слушались. Что-то подобное она не предвидела. Стив чем-то одурманил ее. Вообще-то это было не в его стиле. Но опять-таки: что она знала касательно того, что у этого психопата в стиле, а что нет?

Ее план состоял в том, чтобы… Нет, не в том, чтобы заставить Стива все ей выложить, разозлив его. Как он и сказал, такое случается только в фильмах про Джеймса Бонда. Нет. Ее план состоял в том, чтобы заставить его думать, будто она у него целиком и полностью под контролем. Что он умнее.

Действуя так, будто она тайно записывает их разговор. Сознавая, что он это знает. Конечно же, знает, потому что взломал ее телефон. Парень в салоне связи тем утром просто повторил то, что они с Данном велели ему сказать. Никто и не попытался удалить эту шпионскую программу.

Это была единственная причина, по которой Стив заговорил. Самонадеянно считая, что может в любой момент удалить ее запись. Но имелся и второй телефон, и Джемма позвонила с него Данну, прежде чем войти в дом. Так что тот мог слышать все, что происходило внутри. Проще некуда.

Проще некуда?

Джемма смутно припомнила, что просила Данна не вмешиваться без крайней на то необходимости. Она не хотела, чтобы он раньше времени вынудил Стива заткнуться. Хотела получить все доказательства, которые им требовались.

Но забыла то, что известно каждой женщине. Что жалкие, слабые мужчины становятся жестокими и непредсказуемыми, стоит их как следует разозлить или напугать.

И вот теперь Стив тряс ее, кричал на нее – его голос доносился откуда-то издалека. Джемма попыталась оттолкнуть его, но не могла ни пошевелиться, ни произнести хоть что-то в ответ. А потом… пальцы у нее на горле. Сжимаются все крепче… Нечем дышать.

Похоже, ее план все-таки не сработал.

И тут вдруг треск, грохот. Громкий. Крики… Вокруг заметались какие-то фигуры. Пальцы на горле ослабли. Она сделала прерывистый вдох.

Прикосновение. Кто-то баюкал ее голову, прижав себе к груди. Не Стив.

Данн.

– Держитесь, Джемма, – произнес он, и эти слова донеслись до нее словно сквозь вату. – «Скорая» уже едет.

Она посмотрела на него и сосредоточилась на своих тяжелых губах, одно за другим выдавливая из себя слова:

– Все… Получилось?

– Получилось, – подтвердил Данн, лицо у которого было бледным и встревоженным. – Просто оставайтесь со мной. Все получилось.

Глава 58

Кладбище Харп-Гроув располагалось всего в паре миль от Крамвилла. Джемма остановила машину у самых ворот и вырубила мотор. Окраины города уже скрылись за линией деревьев, протянувшейся вдоль поворота. Она была более чем рада оставить Крамвилл позади – пусть больше и не была беглянкой, но и опять показываться там в ближайшее время не намеревалась. Некоторые места заслуживают того, чтобы их оставили позади и никогда туда не возвращались.

Перед долгой дорогой домой ей оставалось нанести лишь один последний визит. Но теперь, когда Джемма оказалась здесь, ей не хотелось выходить из машины. Ей нужно было еще хотя бы немного оттянуть этот момент.

Вытащив телефон, она набрала номер Данна. Ответил тот почти сразу.

– Джемма! – произнес он. – Спасибо, что перезвонили.

– Нет проблем.

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше и быть не может, – солгала она.

Бо́льшую часть вчерашнего дня Джемма провела в больнице, приходя в себя после ударной дозы рогипнола и попыток задушить ее, после чего на шее остались синяки и ссадины. Врач заверил ее, что серьезных повреждений нет, но что он мог знать? Медицинские тесты выявили отнюдь не весь нанесенный ей ущерб. Она не стала объяснять ему, что воспоминания о том, как пальцы Стива сжимались на ее горле, наверняка будут еще долго преследовать ее. Что чувство беспомощности, когда он прикасался к ее телу, все еще заставляло ее содрогаться, стоило ей только подумать об этом. Что кое-какие моменты того дня так и не удавалось припомнить, и Джемме было страшно представить, что тогда могло произойти.

Одной из главных задач в ее списке намеченных дел по возвращении домой было найти действительно хорошего психотерапевта. И на сей раз она не станет спешить, залечивая свои душевные раны.

– Я просто хотел вкратце проинформировать вас о том, что у нас есть на данный момент, – сказал Данн. – Я подумал, что вы заслуживаете это знать.

– Ценю вашу внимательность. – Джемма действительно заслуживала это знать. А еще ей очень нужно было знать. Знать, что больше никто не будет преследовать ее.

– Стив Барнетт вел тщательный учет на своем компьютере, – сообщил детектив. – У него нашли список всех людей, которых он шантажировал за последние тринадцать лет. Как вы уже догадались, начал он сразу после убийства.

– Он начал прямо перед ним, – уточнила Джемма.

– Да, верно. Первой была Виктория Хауэлл, хотя в его компьютере это никак не отражено. Я предполагаю, что ему не нравилось думать о ней как об одной из своих жертв.

– Нет, он предпочитал думать о ней как о своей единственной настоящей любви… – Джемма скривила губы.

– Как бы там ни было, в этом списке значатся сотни имен. Я поделился им с детективом Холли О’Доннелл из полиции Чикаго, а также с ФБР. Мы свяжемся со всеми этими людьми, чтобы сообщить им, что он больше не будет их преследовать.

– Я подозреваю, что некоторые из них будут далеко не в восторге от того, что полиции теперь известны их секреты.

– Думаю, что да, – неохотно согласился Данн. – В любом случае, учитывая сотни преступлений, связанных с шантажом, покушением на убийство, попыткой изнасилования – не говоря уже о людях, которых он посылал совершать акты насилия, – Барнетт проведет в тюрьме очень и очень долгое время.

Джемма выдохнула.

– Хорошо.

– Зейн Росс и Рик Питерс тоже в обозримом времени никуда не денутся. В итоге Питерс согласился на очень невыгодную сделку с окружным прокурором в обмен на показания против Росса.

– Ясно.

– Так что все кончено, Джемма.

– Да, – глухо отозвалась она. – Все кончено.

Последовало короткое молчание.

– Вы уверены, что в состоянии сегодня одолеть весь путь до дома? – наконец спросил Данн. – Думаю, вам лучше было бы отдохнуть еще хотя бы денек.

Затащить ее обратно в Крамвилл не удалось бы даже дикими лошадьми.

– Все будет в порядке. Я не стану пытаться преодолеть все это расстояние за один раз. Разделю его на две части.

– Хорошо. Удачно доехать домой, Джемма.

– Спасибо, Джордж. За все.

– Не стоит благодарности. – Он прочистил горло. – Жаль, что мне не удалось сделать это намного раньше.

«Как и всем остальным».

– Пока, Джордж.

– Пока.

Дав отбой, Джемма вздохнула. Затем вышла из машины, осторожно прикрыв за собой дверцу. Вокруг нее царила полнейшая тишина – неотъемлемая принадлежность усопших. Ступив на территорию кладбища, она сразу поняла, что справится не так быстро, насколько это ей представлялось. Джемма никогда тут раньше не бывала и не была готова к бесконечным рядам могил, протянувшимся во все стороны. Она и понятия не имела, с чего начать. В свое время на похороны Виктории она не пошла, уже затерроризированная обвинениями, которые начали нашептывать в ее адрес. И теперь не знала, где находится могила Виктории.

Потребовалось целых двадцать минут, чтобы найти ее – могло быть и дольше, если б не свежие цветы, лежащие на могильном камне. Кто их тут оставил? Мать Виктории? Крейг Хауэлл? Может, кто-то из школьных друзей Виктории? Кто бы это ни был, цветы, похоже, положили утром или как минимум накануне. Кто-то пришел навестить Викторию, чтобы сообщить ей, что ее убийцы наконец-то сидят за решеткой.

И теперь настала очередь Джеммы поговорить с Викторией. Она внимательно изучила надгробие с надписью «Виктория Хауэлл, 1993–2010. Твоя песня закончилась, но ее мелодия еще слышна».

– Привет, – хрипло произнесла она, натужно сглотнув. – Прости, что так долго…

Потом глубоко вздохнула.

– Вообще-то даже не знаю, что и сказать. – Голос у нее дрожал. – Но для меня было важно прийти сюда. У меня такое чувство, что мои воспоминания о тебе за все эти годы… Исказились, что ли… Всякий раз, думая о тебе, я думала о твоем убийстве. И о том, как люди обвиняли меня в нем. А иногда даже я сама себя обвиняла. И вспоминала все те случаи, когда ты обижала меня.

Джемма смахнула навернувшуюся слезу и шмыгнула носом.

– В общем, по-моему, все эти годы я думала о тебе не так, как, наверное, следовало бы. Типа как не вспоминала тебя такой, какой ты была, когда мы еще были подругами. Подумать только – мы были лучшими подругами целых шесть лет! Это очень долго. Хотела бы я, чтобы это длилось дольше… Правда хотела бы.

Подняв взгляд, она увидела солнечный луч, пробивающийся сквозь ветви над головой.

– Теперь я вспоминаю наш с тобой последний разговор. Ты сказала, что сожалеешь. И я думаю, ты и вправду имела это в виду. Не знаю… как все сложилось бы, если б эти ублюдки не убили тебя той ночью, но мне нравится думать, что мы снова стали бы подругами. А вдруг?.. Я даже не знаю, почему мы перестали ими быть.

Джемма прерывисто вздохнула.

– Как бы там ни было, ты сказала мне, что сожалеешь о случившемся, а вот я тебе такого так и не сказала. Насчет того рисунка. В смысле, не попросила прощения так, чтоб это действительно считалось.

Она достала из кармана листок бумаги и развернула его. Это был карандашный набросок, сделанный ею нынешним утром. Виктория, какой ее помнила Джемма. Не такая, как на той фотографии, которую постоянно использовали в новостях, а та, какой Виктория осталась в мыслях у Джеммы. С той ночи, с тех нескольких драгоценных минут, которые они провели вместе. Глаза ее были печальны, губы изогнулись в едва заметной улыбке. На ней все еще был костюм ангела, только на рисунке крылья были не из тех, что продают в интернет-магазинах. Они были настоящими.

Джемма вновь сложила листок. Этот набросок предназначался только для них с Викторией. Ни для кого больше. Положив листок рядом с цветами, прижала его маленьким камешком, чтобы не сдуло ветром.

– Прости, Вик, – сказала она.

А потом отвернулась от могилы и двинулась обратно к машине. Маленький сынишка и муж уже заждались ее.

Глава 59

Виктория Хауэлл, 2010 г.

В то время Виктория вроде как постоянно злилась, просто без передышки. Просыпалась по утрам, уже заранее стиснув зубы. Проводила время в школе словно за красной пеленой, омрачающей каждую проведенную там секунду. Вернувшись домой, вся так и сжималась при виде своей матери или братьев. Отправлялась в постель, чувствуя себя туго взведенной пружиной, готовой вот-вот выстрелить в потолок. Все казалось слишком. Всякий раз, когда блямкал ее телефон, получив текстовое сообщение… Всякий раз, когда кто-то заговаривал с ней. Всякий раз, когда с ней никто не разговаривал. Всякий раз, когда ей нужно было что-нибудь сделать. Что угодно. Пусть это просто прекратится… Почему бы этому наконец не прекратиться, прекратиться, ПРЕКРАТИТЬСЯ?!

Попытки выпустить пар особо не помогали. Виктория пыталась кричать, плакать, одно за другим изрыгать ругательства, как мантру. Но казалось, что в ответ ее тело всегда вырабатывало еще больше ярости. Словно какой-то вечный двигатель, питающейся собственной энергией.

Может, на сей раз она почувствует хоть каплю облегчения… Причинит боль кому-нибудь другому для разнообразия… Кому-нибудь, кто этого заслуживает.

Они увидели, как она заходит в туалет, и теперь устремились за ней, словно стая хищников, загоняющих жертву. Ей некуда было деваться.

Сейчас Теодора поймет, каково это – связываться с Викторией!

– Я хочу, чтобы она подумала, будто сейчас мы засунем ее башкой в унитаз! – прорычала Виктория. Именно так она разговаривала в последнее время. Она не произносила каких-либо слов. Она их рычала. Она их шипела. Она их выплевывала.

– Ага, – хихикнула Донна. – Во классно будет!

Донна вообще понимала, насколько бесит это ее хихиканье? Какую вообще чушь она иногда несет? Виктория бросила на нее сердитый взгляд, и Донна быстро опустила глаза.

Зайдя в туалет, они дождались, пока Теодора не выйдет из кабинки.

Казалось странным, что они с Теодорой когда-то были такими хорошими подругами. Виктория вспоминала это, как кто-то вспоминает некогда виденное по телевизору. Словно чью-то чужую жизнь. И эта жизнь была явно лучше той, что была сейчас у нее. Тогда они были неразлучны. Две подружки, которые делились друг с другом абсолютно всем. Одна могла начать какую-то фразу, а другая закончить ее за нее. Угадать, о чем думает другая. Иногда было достаточно одного взгляда, едва заметного изгиба губ – вообще-то им даже не нужны были слова, чтобы успешно общаться.

Но в этом-то вся и проблема, верно? Ведь если есть что-то, о чем ты не хочешь, чтобы кто-либо знал, тебе лучше держаться подальше от своей второй половинки, которая может догадаться, что у тебя на уме.

Это случилось всего лишь дважды. Начальник ее отца приходил к ним на ужин, задерживался допоздна, а затем, по пути в туалет, на несколько минут проскальзывал в ее спальню.

Всего два раза.

Первой об этом узнала ее мать. И поговорила с отцом. Повышенные голоса… Гнев… Отец вышел из дома, хлопнув за собой дверью, и Виктория поняла, что все это из-за нее. Что это она во всем виновата.

А потом, несколько дней спустя, мать сказала ей, что они всё уладили. Начальник отца больше никогда у них не появится. А отец получил повышение – а значит, они могут позволить себе поездку в Париж, о которой Виктория всегда мечтала, разве это не здорово? И да, еще кое-что – ей придется сохранить один скользкий момент в тайне.

Ну, вообще-то, это был не один скользкий момент, так ведь? Это случалось дважды. Так что все-таки два момента…

Ладно, без разницы.

Это должно было остаться в секрете. Потому что, если кто-нибудь узнает, ее отец может потерять работу. Равно как повышение по службе и поездку в Париж. Виктории ведь этого не хочется, верно?

Ну конечно же, ей этого не хотелось! Хотя, как бы там ни было, какая разница? Это уже случилось, причем дважды.