Василию Игнатьевичу удается завоевать доверие Батыя, он предлагает ему свои услуги в борьбе против Киева.

И дай-ка мне силы сорок тысячей,Я поеду нынь ко городу ко Киеву,К ласкову князю ко Владимиру.А мы Киев-град огнем пожгем,А Владимира в полон возьмем.(Рыбн. 161)

Василий прельщает Батыя тем, что он знает все слабые места обороны Киева

И я теперь же во Киеве повысмотрел,И я же во Киеве повыглядел.Где были воротца отложенныеИ где были воротца незаложенные.(Там же)

Батый поддается обману.

И на тыя лясы Батыга приукинулсяИ дал ему силы сорок тысячей.(Там же)

Эту армию Василий Игнатьевич всегда заводит в глушь и уничтожает. Что он один уничтожает войско в 40 000 человек, певцов не удивляет и не останавливает. Василий в этом случае поступает так же, как и другие эпические герои.

Узнав о разгроме своего войска, Батыга всегда бежит с уже известной нам клятвой никогда больше не возвращаться в Россию. Таково содержание песни в данной ее версии.

В другой версии действие развивается иначе. Начало в обеих версиях одинаково. Расхождение начинается с того момента, когда Батый требует к себе на расправу «виноватого».

В данной версии Владимир созывает совещание из князей и бояр, чтобы решить как поступить.

«Что нам за пьяна Василия Игнатьевича  —Стоять или выдать его?»Тогда князья-бояре отвечали;«Что нам за него стоять,Он его, собаку, только что раздразнил».

Бояре всегда выдают Василия Батыю.

Нам больше Васеньки ненадобна.

Бояре выдают татарам своего защитника и делают это совершенно легко и цинично. Он их политический враг, и они рады от него избавиться. В данном случае бояре соблюдают интересы татар против интересов народа. Это помогает нам понять, почему в этой версии Василий поступает с боярами так же, как они с ним. Он соединяется с татарами против князей и бояр.

Как и в предыдущей версии, Василий предлагает свои услуги Батыю, но на этот раз в его предложении нет обмана. Его предложение включает только одно условие, одну оговорку; он готов вести татар на Киев, но не на весь Киев, а только на бояр, князей и купцов. Об этом он заключает с татарами определенный договор:

Как и еду ле я с вами в сгольно Киев-град,Я грометь, шурмовать да стольно Киев-град,Мы повыбьем-де всю силу да самолучшую,Уже мы тех же бояр да толстобрюхиих.Только тот с вами залог да я положу нынь:Чтобы оставить князя да со княгинею.(Онч. 4)

Уж вы здравствуйте, пановья-улановья!Уж вы ой еси, пановья-улановья!Вы подите теперь в стольне Киев-град,Уж вы грабьте князей да нонче бояров,Уж вы тех же купцов, людей торговых-е,Уж вы грабьте у их да золоту казну;Не ворошите только князя-то Владимира,Уж вы той-де княгини-то Опраксеи.(Григ. III, 65)

Эти слова показывают, что в данную эпоху в эпосе не может быть союза народа с боярами против татар, но возможно обратное соотношение: союз с татарами против бояр. Временный союз с татарами, который заключает Василий Игнатьевич против бояр и князей, показывает ту бездну отчаяния, в которую был ввергнут народ, испытавший двоякий гнет: гнет татарского порабощения и гнет княжеско-боярской феодальной эксплуатации. Свой боярин мог временами представляться хуже татарина. Крестьянская близорукость и ограниченность сказываются в том, что союз заключается не с татарским народом, а с самим Батыем и что этот союз заключается только против бояр и князей, но не против Владимира, для которого делается оговорка, согласно которой он не должен пострадать. Владимир со стороны народа подвергается насмешкам, унижению, угрозам, но он никогда не свергается, ни в более раннем, ни в более позднем периоде развития эпоса.

И тем не менее нарастание крестьянских революционных настроений ясно прослеживается в развитии эпоса.

В своей борьбе против бояр Василий идет дальше, чем Илья Муромец. Илья Муромец только в редких случаях распоряжается казнить князей и бояр. Василий Игнатьевич ведет против них войско. Он творит расправу, которая предвещает события и песни крестьянских войн времен Разина и Пугачева. Во главе войска он входит в город как грозный мститель.

Пошли-то они да в стольно Киев-град,Да увидели бояра толстобрюхие.Да не чудо ли, братцы, не диво ли,Да Васька Игнатьев передом идет!(Онч. 17)

А били они бояр, нонче вешали,А погромили они да злата, серебра.(Григ. III, 59)

А приходят они да в стольне Киев-град,Они грабят купцов да княэей-бояров,Они множество награбили золотой казны.(Григ. III, 65)

В единичных случаях Василий готов не пощадить и самого Владимира:

А пошел-то он во гридню во столовую,Ко тому же ко князю ко Владимиру,Хватал он столешенку дубовую,Хотел он убить князя Владимира.(Онч. 17)

Казни Владимира не происходит. Василий его щадит, внимая его мольбе, но щадит не по доброте своего нрава, а потому, что для такой расправы еще не настал исторический момент.

Да взмолился ему да тут Владимир-князь:Ты оставь на покаяние грехом тяжкиим,Не убей же ты во гридне князя Владимира.(Онч. 4)

Василий одерживает полную победу над своими врагами, над князьями-боярами. Тем не менее этой победой былина не может кончиться: победа куплена слишком дорогой ценой – отдачей Киева татарам. После расправы с боярами должна начаться расправа с татарами. Союз с одними врагами против других должен оказаться несостоятельным с того момента, как цель этого временного союза будет достигнута. Никакое постоянное соглашение между русским героем и татарами невозможна. Союз с одними врагами против других может быть только временным.

Немедленно после одержания победы между Василием и его временными союзниками начинается глубокий разлад. Внешние поводы для разлада могут быть различны, причина их одна; художественно наиболее удачной формой разлада следует признать тот случай, когда татары не соблюдают условий договора. Так, в нижегородской былине грабеж должен продолжаться только три часа и не должен касаться княжеского двора. Этот договор нарушается. Василий сам становится на защиту княжеского двора и рубит головы тем, кто туда «суется».

Тогда три часа проходит,Собака Батый Каманович из города не выходит.Тогда добрый молодец сед на добра коня,И начал по улицам ездитьИ басурманскую силу бить.

Несоблюдение договора означает, что татары, стремясь убить Владимира, посягают на национальную независимость русских, что взамен власти Владимира они хотят поставить свою, татарскую власть.

Чаще конфликт начинается с того, что при дележе добычи татары обделяют Василия. Они его связывают по рукам и ногам. Василию не нужно богатства, но неправильный дележ открывает ему глаза на подлинное положение вещей. Он разрывает путы, набрасывается на татар и всегда лично изгоняет их из Киева и иногда убивает Батыя, иногда заставляет его бежать. Василий никогда не присваивает себе награбленного татарами у богачей. Он всегда приносит это имущество Владимиру. Он отдает ему золото, серебро и «вещи разные», отнятые у богачей. От всякой награды, как от награды денежной, так и от земель и городов, он отказывается.

Как былины об Илье и Калине, так и данная былина кончается полным изгнанием татар из Киева и пределов Руси. На данной ступени исторического развития борьба с поработителем внешним была более актуальной и нужной, чем борьба с классовым врагом. Василий Игнатьевич изгоняет татар, но Владимир остается на месте, остаются на месте и князья и бояре. Развитие эпоса показывает, что по мере того, как разрешалась борьба за национальную независимость и свободу, становилась на очередь борьба за независимость социальную. Мысль о том, что можно разгромить бояр при помощи татар, – весьма наивна, и она, как мы видим, в былине и не осуществляется. Но возможность такой мысли в эпосе XVI–XVII веков весьма симптоматична и показательна для созревающих в крестьянстве бунтарских устремлений.

Добрыня и Василий Казимирович



Былины об отражении татар всегда кончаются полным изгнанием татар навсегда из пределов России. Фактически такой битвы, такого дня, с которого можно было бы считать Русь освобожденной, назвать нельзя, так как освобождение совершалось постепенно. В эпосе дело обрисовывается так, как будто татары появлялись всего один раз и сразу же были изгнаны из пределов Руси.

Былина о Добрыне и Василии Казимировиче показывает борьбу в иных формах. Нашествие татар завершилось длительным игом. Былина о Добрыне и Василии Казимировиче отражает отношение народа к этой зависимости.

Нашествия в этой былине нет. Нашествие уже позади, и Владимир показан данником Золотой Орды. Былина отражает следующий за нашествием этап в развитии русско-татарских отношений.

Былина эта не принадлежит к числу наиболее распространенных. Всего опубликовано 19 записей ее. Записи охватывают все основные районы распространения былин, кроме Поморья и Пинеги. Наибольшее количество записей падает на онежский край. Тип былины в целом устойчив.

Большинство исследователей, писавших об этой былине, считало, что она отражает свержение ига, что она была создана уже после этого свержения.

Мы не можем согласиться с мнением о сравнительно позднем происхождении этой былины. Как и другие былины об отражении татарского нашествия, эта былина о свержении владычества татар была сложена не после того, как владычество было уничтожено, а до этого, отражая стремление народа к свержению этого владычества, а не регистрируя совершившийся факт.



Виктор Васнецов. Богатырский поскок



В таких формах, в каких в былине совершается это событие, оно в истории происходить не могло. Так, как оно происходит в былине, освобождение может совершиться только в песне, где высказывается мечта о будущем. Оно носит фантастический характер. Но вся обстановка, формы зависимости русских от Орды, народная оценка сложившегося положения – все это обрисовано в былине верно вплоть до деталей.

Данная песня, как и многие другие былины, начинается с пира у Владимира в Киеве. Здесь, как обычно, все наедаются и напиваются. Однако пир и в данном случае представляет собой не столько пир, сколько совещание, на котором решаются дела общегосударственной важности.

На этом пиру Владимир предлагает назначить лицо, которое отвезло бы Батыю дань за двенадцать лет. Имя Батыя стабильно для большинства вариантов этой песни, и оно здесь не случайно. Оно стало именем нарицательным для обозначения лица, возглавляющего татарскую власть. Оно в некоторых случаях сохраняется совершенно точно в привычной для русских форме, в других искажается, но эти искажения более или менее сохраняют первоначальное звучание или следы его (Батый, Батей Батеевич, Абатуй Абатуевич, Бутеян Бутеянович, Батырь Кайманович, Батур Батвесов). Он пребывает в Орде неверной, в Большой Орде, Земле неверной, Ордяной земле; Встречается также Литва и Сорочинская земля.

Владимир обращается к присутствующим:

Кого послать, братцы, из вас повыехатьВо дальние во земли в Сорочинские,К королю-то Бутеяну Бутеянову:Отнести-то надоть дани-выходыЗа старые годы и за нынешни.И за все времена да досюлешны,Исполна государю за двенадцать лет?(Рыбн. 8)

Эти слова показывают, что Владимир, и с ним вся Русь, находится в зависимости от татарского владычества. В этом и состоит завязка былины, а содержание ее выражает народное отношение к этой зависимости. Владычеству татар Владимир не оказывает никакого сопротивления. Он, наоборот, полностью покоряется татарским требованиям. Батыя он называет «государем».

Изображаемое в былине положение полностью исторично. Дань составляла финансовую основу государственной организации Золотой Орды. Зависимость русских князей от татарских ханов началась именно при Батые. Первым из русских князей был вызван к Батыю Ярослав Всеволодович, занявший владимирский великокняжеский стол после гибели старшего брата Юрия на реке Сити в 1238 году.

Отношение князей к начавшейся зависимости было неодинаково. Южные князья не сразу поехали к Батыю, черниговский князь Михаил бежал в Венгрию. Туда первоначально удалился и Даниил Галицкий. Однако сопротивление было бесполезно. Оно вызывало карательные набеги, приводило к уничтожению укреплений и гибели людей. Такие князья, как Александр Невский, стремились к мирному урегулированию отношений, чтобы сохранить и укрепить народные силы для решающего удара.

Былина отражает тот период в развитии русско-татарских отношений, когда народное сознание не допускало дальнейшей зависимости и требовало уничтожения ее. Этому соответствует то, что форма внесения дани, изображенная в былине, а именно отвоз дани в Орду, есть более поздняя форма уплаты ее. Первоначально дань не отвозилась, а вносилась уполномоченным от Орды баскакам. Только с XIV века дань собиралась самими князьями и вручалась ордынским чиновникам, и еще позже дань отвозили в Орду без посредства уполномоченных из Орды. В былине князь сам отсылает дань в Орду, без посредства уполномоченных.

Былина не изображает того бедствия, какое представлял собой татарский гнет, так как предмет ее – не описание гнета, а освобождение от него. Дань ложилась тяжелым бременем прежде всего на крестьян. От дани были избавлены только духовенство и церковные люди. Золотоордынские ханы выдавали митрополитам особые ярлыки, подтверждавшие за русской церковью свободу от дани и других повинностей. Дань собиралась с неимоверной жестокостью. Тех, кто не был в состоянии платить, уводили в рабство. Имущие и сильные перелагали на трудящихся всю тяжесть поборов; по словам современника, «творяху бо бояре себе легко, а меньшим зло». Неоднократно насилия татар приводили к открытым возмущениям и восстаниям. Идеология этих восстаний, народное возмущение, и выражены в этой былине.

Предварительное собирание дани с отдельных лиц в былине не описывается. Владимир выдает сокровища из своих погребов, и певцы не упоминают о том, откуда и как эти сокровища попали в его казну.

Для нас не безразлично, что именно Владимир посылает в Орду. Во многих песнях имеется перечисление. Прежде всего называется золото и серебро.

Кто бы свез сорок тысяч чиста серебра,Кто бы свез сорок тысяч красна золота,Кто бы свез сорок тысяч скатна жемчуга.Двенадцать тысяч золотой казны,На двенадцать тысяч чистого серебра,На двенадцать тысяч крупного жемчугу.

На втором месте стоит наиболее ценный товар, производившийся Россией тех времен, – пушнина.

Кто бы свез сорок сороков черных соболей.

В некоторых песнях упоминаются еще лошади.

Кабы сорок свезти да ему жеребцов,Кабы тех же жеребцов синегривыих.Кто бы свез сорок сивых жеребцов.

Слово «сорок» в этих случаях, равно как и «сорок тысяч», не следует понимать буквально. «Сорок» в фольклоре означает множество. Название этих товаров вполне исторично. Несомненно, что золото, серебро и пушнина составляли один из главных предметов поставок. Взимание дани лошадьми также вполне исторично, так как конное войско монголов всегда требовало большого количества лошадей. Разумеется, что фактически номенклатура поставляемых товаров была более разнообразна, но былина упоминает лишь о главнейших.

Из товаров, называемых реже, обращают на себя внимание предметы, связанные с охотой. Так, в некоторых вариантах требуется отвезти соколов и белых кречетов, или же нужны черные выжлоки, то есть охотничьи собаки. В этой же связи упоминаются и продукты охоты – лебеди и мелкая пташка. «Одной из повинностей было содействие ханской охоте. Ханские ловцы „какова лова ни буди“, в частности сокольники, могли требовать от населения не только корм, но и живую силу себе в подмогу». Хотя исторические документы и былина расходятся в деталях, несомненно, что требовалось содействие ханской охоте.

Кроме драгоценностей, пушнины, лошадей, предметов, связанных с охотой, требовалась поставка живой силы. Известно, что татары, захватывая города и уничтожая население, оставляли в живых ремесленников, знающих какое-либо мастерство, так как производственная культура кочевников была ниже русской высокой технической культуры. Мастера уводились в плен. Та же участь нередко постигала женщин. Соответственно в некоторых вариантах сообщается о требовании отвезти в Орду молодцев и красных девушек.

Член-корр. АН СССР С. В. Бахрушин пишет: «Сверх дани ханы могли требовать подарков деньгами или чаще товарами… Кроме того, князья от себя приносили „дары“ или „почестья“». В мезенской былине, кроме дани, требуется отвезти подарки.

А да свези ему нонче подарочки.

Подарки эти состоят из соколов, кречетов и лебедей, которые в данном варианте не входят в дань, а отвозятся сверх дани. В одном случае Владимир поручает также вместе с данью отвезти «повинную грамоту».

Таковы поручения Владимира.

Мы уже знаем, что героем этой песни является Добрыня. Тем не менее теперь, когда надо откликнуться на призыв Владимира отвезти дань, вызывается не он, а Василий Казимирович.

Всеволод Миллер недоумевал, почему не Добрыня, а другой герой берется исполнить поручение князя, Ответ на это очень прост: потому что требование Владимира не соответствует историческим стремлениям русского народа, который не признавал правомерности беспрекословного повиновения татарам и исполнения всех их требований. Народ требовал сопротивления. Добрыня, как выразитель народной мысли, не может взяться за поручение Владимира.

Предложение Владимира встречается глубоким молчанием.

Все богатыри за столиком, утихнули,Приутихнули да приумолкнули.

Одни молчат из страха, они «гулятся» один за другого, другие выражают молчанием свое неодобрение.

Из этого неловкого положения выручает Василий Казимирович. В обрисовке Василия Казимировича нет полного единства. В некоторых случаях он представляет собой тип верного служаки, полностью преданного Владимиру, ни о чем не спрашивающего и никогда не задумывающегося над смыслом его поручений.

Сослужу тебе я служебку великую,Съезжу в Орду во неверную,К тому царю ко Батырю Кайманычу,Отвезу ему все дани-пошлиныИ все выходы княженецкие.(Кир. II, 90)

Куда меня пошлешь, я тебе рад служить.(Кир. II, 83)

Василий вызывается по горячности, потому что отказ от такого трудного поручения представляется ему позором, которого он допустить не может. Вызываясь съездить в Орду, он думает, что спасает честь русского богатырства.

Такая трактовка образа Василия Казимировича должна быть признана художественно наиболее удачной. В этих случаях сознание Василия Казимировича противопоставляется образу мыслей Добрыни, который думает совершенно иначе.

В других вариантах Василий Казимирович изображается несколько иначе. Он по своему типу приближается к Добрыне, и они действуют вдвоем, как друзья, кровные братья и единомышленники. Так, например, в сибирской песне, согласившись выполнить поручение Владимира, Василий Казимирович вдруг жалеет о своем согласии и впадает в уныние.

Тут Василий закручинилсяИ повесил свою буйну голову,И потупил Василий очи ясныеВо батюшко кирпищат пол,Надевал он черну шляпу, вон пошел.

Он вешает голову не потому, что он испугался трудностей, а потому, что он вдруг понимает, что взялся за поручение, недостойное богатыря. Отвезти Батыю дань, да еще с подарками и повинной грамотой, – это значит унизить русскою достоинство. Роль такого посла не почетная, а унизительная.

Именно такова с самого начала точка зрения Добрыни. Он, правда, соглашается сопутствовать Василию, но, как это будет видно в дальнейшем, не с тем, чтобы отвезти Батыю дань, а чтобы избавить от нее Владимира. В упомянутом сибирском варианте Василий, в кручине покинув палаты Владимира, встречает Добрыню на улице; Добрыня его участливо расспрашивает. Василий обо всем рассказывает ему с большой неохотой, а Добрыня отвечает:

Не возьмем везти от князя от Владимира,Не возьмем от него дани-пошлины:Мы попросим от собаки Батура Батвесова,Мы попросим от него дани-пошлины.Кручина Василия Казимировича сразу проходит.А тут молодцы побратались,Воротились назад ко князю Владимиру.(Тих. и Милл. 37)

Они ему возвещают:

Гой еси, ласковый Владимир-князь!Не желаем мы везти от тебя дани-пошлины.

Они заставляют Владимира выдать им ярлык с требованием дани от Батыя.

Чаще, однако, герои о своих намерениях ничего не говорят и уже на месте непосредственно вступают в борьбу с Батыем.

Таким образом, Владимир представляет княжескую точку зрения, Добрыня – народную, Василий же Казимирович начинает как исполнитель воли Владимира, но постепенно – у разных певцов по-разному – принимает точку зрения Добрыни. Официальный уполномоченный Владимира – Василий. Он всегда ведет все переговоры с Батыем. Но сила не в нем, а в сопровождающем его и помогающем ему Добрыне.

Путь героев никогда подробно не описывается. Точно так же никогда не описывается Орда, так как народ ее не знает. Мы сразу, без промежутков, переносимся на новый театр действий, в несколько фантастические палаты Батыя, куда уже прибыли Василий Казимирович с Добрыней.

Если до сих пор стиль былины был совершенно реалистическим и повествование вполне соответствовало русской исторической действительности, то с данного момента былина приобретает несколько сказочный характер, хотя целый ряд деталей и общая тенденция ее исторически верны.

Батый встречает героев с насмешкой.

Что это прилетели за две пташки, за две русскиих!Не бывать вам, молодцам, на святой Руси,Не видать вам, молодцам, князя ВладимираИ не гулять по конным по площадям!(Кир. II, 90)

В тех случаях, когда Василий Казимирович изображен покорным слугой Владимира, он заявляет о том, что они привезли от Владимира дань, и предлагает ее взять, а Батый эту дань принимает.

Для слушателя ясно, что между Батыем и героями должно произойти столкновение и что мирная встреча невозможна, но пока еще не ясно, как это ожидаемое столкновение произойдет, с чего оно начнется.

Оно начинается с того, что Батый предлагает героям всякого рода состязания с ним или с его татарами.

Состязания не всегда ясно мотивированы. Они внешне не очень хорошо вяжутся с ходом событий, но внутренне необходимы и уместны, так как идут нарастающим порядком и кончаются побоищем. Состязания служат выражением нарождающегося и развивающегося конфликта.

Батый принимает дань, но он хочет захватить еще и послов и не пустить их обратно на Русь. С этой целью он предлагает Василию Казимировичу поиграть с ним в шахматы и прозаложить свою голову.

Факт, что русские послы задерживались ханами в Орде и подвергались смерти за непокорное поведение, вполне историчен. Хан в былине ищет поводов для «законного» умерщвления русских послов. Это совершенно ясно в тех, например, случаях, когда Василий Казимирович, вместо того чтобы покорно уплатить дань, предъявляет ярлык от Владимира, по которому самому Батыю предлагается отныне платить дань Владимиру. В ответ на это требование Батый говорит «Отсель тебе не уехати», и предлагает поиграть в шахматы. Таким образом, состязания представляют собой коварную попытку погубить послов, чему они сами должны дать повод, проиграв состязания. В печорской традиции Батый не хочет даже принимать дани, пока герои не вступят в состязание с ним самим или его татарами.

Как сослужите вы службу, я приму казну,Не сослужите службы – головы срублю.(Онч. 11)

Все это объясняет и те случаи, когда без всякой внешней причины Батый предлагает героям состязаться.

Состязаний, как правило, бывает три: игра в шахматы, стрельба и борьба.

Эти виды состязаний в эпосе и сказке иногда имеют место в борьбе за невесту. Следы такого применения их имеются в печорской былине (Онч. 65). Здесь герой играет в шахматы не с Батыем, а с его дочерью, и стреляет из лука, принадлежащего ей же. Однако этим объясняются только некоторые из форм состязаний, но этим не объясняется их смысл в данной песне. Чтобы выяснить смысл и значение состязаний в этой былине, они должны быть рассмотрены подробнее.

Первое испытание состоит в том, что герои должны сразиться с Батыем в шахматы.

Ты горазд ли со мной играть во шахматы?(Онч. 65)

Василий Казимирович никогда не берется ни за одно из состязаний. Теперь, когда для героев наступил момент решающего испытания, на первый план выступает главный герой песни – Добрыня. Василий Казимирович говорит:

Я надеюсь на мать пресвятую богородицу,Да надеюсь на родимого на брателка,На того на братца названого,На того Добрыню Никитича.(Тих. и Милл. 37)

С измалехонька Добрынюшка тешился,С малыми ребятами игрывал.(Кар. II, 83)

Добрыня сделан героем этой песни отнюдь не случайно. Мы уже знаем, что Добрыня представляет в эпосе русскую культуру. Встреча Добрыни с Батыем в народном понимании есть встреча русской национальной культуры с варварством поработителей. Со стороны Батыя все три состязания ведутся нечестно. Шахматы представляются татарской игрой, которую Батый хорошо знает, тогда как русским эта игра неизвестна. Но Добрыня, получивший хорошее воспитание, знает и эту игру и садится с Батыем за стол. Хотя в изображении певцов Добрыня превосходно знает игру в шахматы, сами певцы, как это видно из описания хода игры, с ней совершенно незнакомы ни в одном случае. Добрыня выигрывает партию с третьего или четвертого хода.

Кликнули Добрыню Никитича,Подернули столы белодубовые,Выдернули тавлеи вальящаты.Первую тавлеюшку царь ступил,Другую тавлеюшку Добрыня Никитич млад,Третью тавлеюшку царь ступил,Четвертую Добрыня Никитич млад:Больше царю ступить некуда.(Кир. II, 83)

Обращает на себя внимание, что игра здесь названа тавлеями. Игра в тавлеи – другая игра, и певец спутал ее с шахматами. В тавлеи «играют на низеньком столе; у каждого игрока по шести мест (квадратов), по которым мечут белые и черные камушки». Игра в тавлеи есть, таким образом, особая игра в кости, требующая большой ловкости. Можно предполагать, что первоначально в былине фигурировала именно эта игра и что она впоследствии была вытеснена шахматами, известными лишь понаслышке. Кроме шахмат, в самых неопределенных выражениях называются и другие игры, как шашки, кости и карты, причем эти игры сочетаются между собой.

И стал Батур играть костью-картамиСо младым Добрынею Никитичем.(Тих. и Милл. 37)

А есть ли у тебя да таковы игрокиА с моими игроками поиграти ноньА во те же во карточки во шахматы?(Григ. III, 54)

Какова бы ни была игра, Добрыня всегда выигрывает. «Собака» Батый не может его обыграть.

Обыграл Добрыня Никитич млад.(Там же)

Батый потому принуждает Добрыню играть в шахматы, что он великий мастер этой игры; он заранее убежден, что победа останется за ним, так как он полагает, что русские этой игры не знают. Таким образом, состязание ведется с неравными силами, и на этом строится расчет Батыя на победу.

Еще более нечестный характер носит второе состязание, состоящее в стрельбе.

Как и игра в шахматы, это состязание имеет очень разнообразный характер. Неравное положение состязующихся состоит в том, что Батый выбирает лучших стрелков, тогда как русским послам выбирать не из кого.

А есть ли у вас да таковы стрельцыА с моими стрельцами да пострелятисяА во ту же во меточку во польскую,А во то вострие да во ножовое?(Григ. III, 54)

Батый выбирает сперва триста стрельцов, потом из них выбирает тридцать и уже из тридцати отбирает трех самых лучших стрельцов. Этим создается неравенство положения. Один Добрыня должен оказаться и лучшим игроком и лучшим стрелком. Такое неравенство иногда оттенено в словах Василия Казимировича, который отвечает Батыю:

Я такой стрельбы у тебя не зналИ таковых людей не брал из Киева.(Тих. и Милл. 37)

Ах ты гой еси, Батый-царь!Я не знал, право, охоты твоей царской,Не знал охоты твоей боярской:Не брал из города умильных (умелых) стрельцов.(Кир. II 83)

Василий Казимирович опять надеется только на Добрыню. Русские герои не боятся неравного положения. Татарские стрелки оказываются стрелками плохими. Один раз они дают недолет, второй – перелет, а в третий «и совсем не попадают». Добрыня оказывается искуснее их. Он попадает в ножовое лезвие так, что оно делит стрелу пополам; Добрыня предлагает взвесить половинки, так как он знает, что они совершенно равны.

А еще тут у царя да вся утеха прошла.

Таков один вид стрельбы. Предметом состязания здесь служит меткость. Нужно попасть или в лезвие ножа, или в колечко, или в копье, поставленное в поле. С меткостью сочетается дальность: мишень ставится на расстоянии трех верст. И в меткости, и в дальности стрельбы русские превосходят татар.

Другой вид стрельбы имеет целью испытать силу выстрела. Стреляют в дуб, причем от стрелы Добрыни кряковистый дуб разлетается на щепы. Иногда эти два вида стрельбы сочетаются: в дуб надо стрельнуть сквозь колечко.

Испытание в силе, дальности и меткости стрельбы иногда осложняется тем, что лук чрезвычайно тяжел и туг. Обычно этот лук принадлежит самому Батыю. Его несут 30 (90 и т. д.), а стрелы несут 6 (30 и т. д.) татар. Иногда требуется только натянуть этот лук и суметь выстрелить из него в пространство. Чаще именно из этого лука надо попасть в цель.

Это испытание опять приходится выдерживать одному Добрыне. Чтобы выстрелить из такого лука, требуется огромная физическая сила. Тяжелый неуклюжий лук рассчитан на такого же тяжелого стрелка. Но Добрыня все же одерживает верх. Он строен, подвижен и мускулист. Сила в нем огромная, но она не видна на первый взгляд, не бросается в глаза. Батый заранее торжествует, но Добрыня и в этом случае выигрывает состязание. В описании стрельбы из лука Добрыней певцы достигают высокой степени поэтичности. Картина стрельбы полна величия, стремительности и энергии.

Берет ли Добрыня ручкой правою,Кладет ли Добрыня под ножку под левую,С левые ножки на право плечаЗаскрипели только полосы булатные,Заревели змеи у тута лука,Изломалась полоса булатная,Со бедра Добрыня бросил лук о землю.

Из этого описания можно судить об устройстве лука: он выложен металлическими полосами, которые должны придать ему тугость, эластичность и прочность. Под змеями в данном случае понимается тетива. Обычно при натягивании лука «тетива поет». Вместе с тем упоминание змеи может восходить к резьбе, которой украшали лук. В другом варианте стрельба описывается несколько иначе:

Стал натягивать Добрыня тугой лук,И заревел тугой лук, как лютые звери.(Тих. и Милл. 37)

Об этом луке Добрыня всегда говорит с величайшим презрением: в его руках лук ломается, и он бросает его на землю.

Дрянное лучонушко, пометное,Не с чего богатырю святорусскому повыстрелять.(Рыбн. 8)

Кабы у нашего-то у князя у Владимира,Кабы этими луками бабы шерсти бьют.

Этому татарскому луку противопоставляется Добрынине «лучишко дорожное». Это обыкновенный, бесхитростный небольшой русский лук, даже не боевой, а «дорожный», маленький; но этот лук лучше, чем татарский тяжелый и огромный неуклюжий лук. Из своего лучишки Добрыня стреляет по дубу с такой силой, что расшибает его «в черенья». Так Добрыня демонстрирует превосходство русского оружия над татарским.

Конфликт в этих двух состязаниях еще не носит военного характера, как и предметом былины в целом не является война. Содержанием былины является постепенное разоблачение слабости врага и сознание превосходства и перевеса русских. Это приводит к сознанию, что татарская власть держится не своей силою, а слабостью и нерешительностью князей, готовых платить дань вместо того, чтобы оказывать сопротивление. Требуется только незначительный толчок для окончательного свержения этого ига, и такой толчок дается героями, носителями народной исторической мысли.

Конфликт нарастает, усиливается. Первое состязание носит мирный характер, хотя исход его уже показывает силу и превосходство русских. Второе состязание обнаруживает силу и совершенство русского оружия и умения владеть им. Третье состязание выливается в открытую борьбу, которая переходит в сражение. В качестве третьего состязания Батый предлагает борьбу. Несправедливый, нечестный характер этих состязаний также идет в нарастающем порядке. Батый выставляет против одного Добрыни сразу нескольких борцов, которые должны превосходящими силами просто убить Добрыню.

Но как неравенство положения не смущало Добрыню в первых двух случаях, так оно его не смущает и теперь. Он, очевидно не без сарказма, видя, что против него выставляется несколько человек (а в сибирском варианте вся несметная сила татар), спрашивает Батыя, как ему бороться, с каждым в отдельности или «со всема вдруг»?

Уж ты как мне прикажешь нонь боротися,Со всема ле мне вдруг, ле по единому?

На этот вопрос Батый всегда отвечает уклончиво. Он не хочет прямо сказать, что Добрыня должен бороться один против многих, но и не хочет, чтобы бойцы бились в одиночку.

А боритесь-ка вы нонь как нонь знаете.

Добрыня всегда, без всяких исключений, избирает более трудный, а потому и более почетный способ борьбы. Он борется со всеми сразу.

Расправа его с татарами весьма коротка. Он всех трех или даже семерых отобранных для борьбы татар берет «в охабочку» и сжимает их так, что из них и дух вон. В других вариантах он подымает их выше головы и бросает об землю с такой силой, что «тут-то ле им да смерть случиласе» (Онч. 65).

В этой борьбе Добрыня входит в азарт. Состязание превращается в кровавую битву.

А богатырская тут кровь да раскипелася,А могучи его плеча расходилися,А белы его руки примахалися,А резвы его ноги приходилися.

Он уже не может остановиться и бросается на татар. Тем временем и Василий Казимирович не дремлет. Не имея под руками оружия, он схватывает первую попавшуюся ось и начинает ею размахивать. Богатыри садятся на коней, и начинается настоящее сражение:

Скоро сели молодцы на добрых коней,Учали по силушке погуливать,Где повернутся – делали улицы,Поворотятся – часты площади.

В другом варианте:

Вышли они на темну Орду,Силушку стали бить, как траву косить,Бились молодцы целы суточки.

Сражение это кончается полным разгромом татар. Батый видит себя полностью побежденным и, выражаясь современным языком, капитулирует. Он исполняет требования русских даже раньше, чем они их предъявляют.

А буду платить дань князю Владимиру искон до веку.…Он просит пощады для себя и своих татар:А я буду платить вам дань и пошлинуА вперед как за двенадцать лет как выходных.

Так, вопреки Владимиру и его политике, русские герои одерживают верх над Батыем и навсегда освобождают родину от насильственного ига, возвращают ей свободу и национальную независимость.

В Киеве Владимир встречает их с радостью. Иногда поется о том, что в честь героев устраивается пир. В других случаях Владимир просто благодарит их.

Так кончается эта замечательная по замыслу и художественной форме былина. Она не исторична в том смысле, что такой поездки в стан Батыя и битвы в этом стане никогда не было, такая поездка – художественный вымысел. Но она исторична в том смысле, что правильно передает историческую обстановку: она указывает на то, что народ осознал свои силы; она показывает, с какими мыслями и чувствами воины шли на бой, когда возникали решительные столкновения, одним из которых позднее была Куликовская битва.

Микула Селянинович и Вольга



Былина о Вольге и Микуле стоит особняком среди всех былин русского эпоса. Мы знаем, что создателем и носителем эпоса в первую очередь было крестьянство, но до сих пор, на всем протяжении развития эпоса крестьянина мы не видели, не считая эпизодических, случайных упоминаний о нем. Былина об исцелении Ильи, в которой Илья Муромец так реалистически изображается крестьянским сыном, в которой изображается хата, печь, земледельческий труд его родителей, должна была создаться именно теперь. Но Илья становится героем только тогда, когда уходит из крестьянской среды, чтобы служить Владимиру. В былине же о Вольге и Микуле Микула герой именно как земледелец, как пахарь.

Такая былина могла сложиться только тогда, когда классовые противоречия настолько обострились, что крестьянство уже начало сознавать себя и свое значение и противопоставлять себя другим классам, Былина о Вольге и Микуле построена именно на противопоставлении: в ней Микула противопоставлен Вольге. В этом весь смысл былины. В данном отношении эта былина также стоит одиноко; мы уже знаем, что русский эпос чрезвычайно динамичен: характер героя проявляется в его действиях Здесь же драматического конфликта нет. Есть встреча двух героев – героев совершенно разных по своей сущности – возвеличение одного и посрамление другого.

В дореволюционной науке не было недостатка в трудах, посвященных этой былине. Главный интерес вызывал не Микула, а Вольга, который, как уже указывалось выше, отождествлялся с историческим Олегом. Некоторые ученые рассматривали встречу Вольги и Микулы как встречу двух божеств – божества охоты и божества земледелия. Микула возводился также к образу церковного святого – Николая (Николы, Миколы). Если бы эти утверждения были верны, было бы непонятно, почему эта былина так популярна.



Вольга и Микула



В советское время иногда давались объяснения, которые не лучше приведенных. Так, Борис Соколов в своем курсе фольклора для заочников определяет Микулу как зажиточною крестьянина, точнее – как кулака.

М. Горький не дал анализа нашей былины, но он высказал правильную точку зрения, причислив образ Микулы к величайшим созданиям всемирной литературы и поставив его в один ряд с такими образами, как Геракл, Прометей, Илья и другие. Он подчеркнул гармоническое сочетание в этом образе мысли и чувства. «Такое сочетание возможно лишь при непосредственном участии создателя в творческой работе действительности, в борьбе за обновление жизни».

Эту «борьбу за обновление жизни» никто в этой былине, кроме Горького, не находил и не искал. Горький же понимал, что «кроме былины о Микуле Селяниновиче были и другие, в коих отмечались социальные противоречия между пахарем и князем, но от них остались осколки и намеки». Горький видел, что народный смысл былины состоит в противопоставлении пахаря и князя. С этой точки зрения былина и должна быть изучена.

Былина о Вольге и Микуле имеет двух героев. Чтобы лучше понять смысл их противопоставления, каждый из них должен быть изучен отдельно.

Нет никаких сомнений, что Вольга данной былины и оборотень Волх былины о походе его на Индию – один и тот же герой, одно и то же поэтическое лицо, хотя он в первой былине чаще именуется Волхом, а в данной – Вольгой. Вольга в былине о его встрече с Микулой – тоже чудесный охотник, умеющий обращаться в зверей. Неясно здесь другое: что заставило певцов воскресить и вновь использовать этот полузабытый образ? Сама песня даст на это исчерпывающий ответ. Рассмотрение песни покажет, почему Микула противопоставляется Вольге, а не кому-либо из других героев русского эпоса.

Былина о Микуле и Вольге повествует о рождении Вольги, как и песня о его походе. Поставленный в новую, более позднюю историческую обстановку, в обстановку обостряющейся классовой борьбы позднего феодального общества, Вольга приобретает ряд новых черт. На первый взгляд может казаться, что вступительная часть песни с чудесным рождением героя в данном сюжете неуместна. В песне о походе оборотничество Вольги приводит дружину к победе: обращая себя и дружину в мурашей, он завоевывает город. В песне же о встрече Вольги с Микулой это волшебное искусство остается без всякого применения. На этом основании Всеволод Миллер считал композицию песни бессвязной. Однако Вольга в этой былине всегда охотник, народ об этом знает и упорно об этом поет. Значит в этом есть какой-то смысл, какой-то замысел, который, однако, не сразу удается уловить. Смысл этого станет ясным позднее.

Вольга этой песни большей частью изображается как племянник Владимира. Владимир жалует Вольгу тремя городами; названия этих городов подвержены колебаниям, но преобладают названия Гурчевец, Ореховец, Крестьяновец или сходные с ними. Названия городов нас в данном случае могут не интересовать. В литературе высказывалось столько противоречивых мнений о том, какие города кроются за этими названиями, что нет необходимости к существующим мнениям прибавлять еще одно (Гурчевец объяснялся как Вручевец, Юрьевец, Юрьев; Ореховец как Орешек; Крестьяновец как Искоростень и т. д.). Будут ли былинные города найдены на карте или нет, смысл былины, как идейно-художественного произведения, от этого не изменится. Важнее, чем установить первичное значение городов – установить историческое значение и исторический характер дарственного акта.

В одном случае дарованные города и земли названы уделом:

Да за ту же за его за службу вернуюЕго дядюшка князь Владимир стольно-киевскийПожаловал Иванушку уделом – три города.

Иванушкой в этой песне назван Вольга. Вольга, однако, все же не удельный князь, хотя, как племянник Владимира, он и принадлежит к великокняжеской семье. Удел им получен не в порядке наследования власти в удельном княжестве, а в качестве жалованного дара от Владимира. Мы имеем в лице Вольги типичного феодального князя эпохи XIV–XV веков. Вольга получает не удел в управление, а вотчину в собственность.

Жаловал его родной дядюшка,Ласковый Владимир стольно-киевскийТремя городами со крестьянами.(Рыбн. 3)

Упоминание крестьян здесь очень важно. Оно указывает на развившиеся крепостнические отношения. «Жалованием» в XV веке назывались земли, переданные в условное владение (что соответствует западноевропейским бенефициям). Русские жалованные грамоты начинались словами «Се аз князь великий пожаловал есми». Жалование сопровождалось известными обязанностями и правами. Основная обязанность состояла в поставке военной силы. Соответственно этому Вольта – воин. В случае войны сила набиралась из числа жителей отведенной земли, но князья нередко приезжали в отводимые им земли, приводя с собой преданных им дружинников, свою личную охрану. Таков Вольта. С избранной личной дружиной он едет занимать отведенные ему земли.

Обязанностям соответствовали права. В лице Вольги мы имеем «служебного князя», наделенного землей, обязанного великому князю службой, но распоряжающегося в своих землях совершенно самостоятельно. «Феодальный землевладелец обладал теми же правами, которые принадлежали публичной или государственной власти. Совокупность этих средневековых прав, среди которых важнейшим было право суда и сбора налогов, составляла то, что в Западной Европе называли иммунитетом». Право суда песней не отражено, оно в данном сюжете не имеет значения. Тем шире отражено другое право, а именно право сбора налогов. Вольга едет в отведенные ему города прежде всего для взимания дани, сбора налогов, то есть по существу для личного обогащения.

Правда, в некоторых случаях о поездке Вольги говорится очень неопределенно:

И поехал племянник городов смотреть.(Гильф. 131)

Города отличаются необычайной красотой. Это «славные» три города, и Вольга в данном варианте едет любоваться ими.

Однако такая трактовка ослабляет, снижает идейный смысл былины. Вольга едет не любоваться своими городами, а «вводиться в вотчину». Он предлагает Микуле ехать с ним вместе:

Поедем отводить мне-ка вотчина.(Гильф. 55)

Главное же, за чем едет Вольга – это взимать «получку»:

Вот посели на добрых коней, поехали,Поехали к городам да за получкою.(Гильф, 156)

Еду к городам за получкою.(Рыбн. 3)

Отправляется Вольга СвятославьевичСо своей дружинушкой хороброюК тем городам за получкою.(Пар. и Сойм. 8)

Эта форма, встречающаяся чаще всего, вместе с тем наилучшим образом выражает смысл былины. Встречающиеся наряду с этим другие формы поездки (Вольга просто едет по чистому полю, он едет в Киев, едет покорять Киеву город Туринец и др.) мы должны признать вариантами, не имеющими для нас решающего значения.

Так выясняется образ Вольги. Если приведенные здесь наблюдения верны, то в лице Вольги в эпосе обрисован ярко выраженный образ феодала-крепостника, отправляющегося выжимать из своих подчиненных «получку». Вместе с тем он воин. Мы понимаем теперь, почему понадобилось воскресить полузабытый образ Вольт: он будет противопоставлен Микуле. В образ воина вносится классовая дифференциация. Илья Муромец, Добрыня, Алеша – тоже воины. Но они не могут противопоставляться и никогда не противопоставляются крестьянину. Наоборот: Илья сам изображается как крестьянский сын. Эти герои делают всенародное дело защиты родины. Воин Вольга – совершенно иной. Каков характер веденных им войн, мы видели выше, рассматривая былину о походе Вольги. Здесь облик Вольги приобретает еще другой характер: дружина Вольги защищает не интересы страны, а интересы князя: эта дружина должна помочь ему осуществить его феодальные права.

На своем пути Вольга встречает Микулу Селяниновича. Песня переходит к изображению Микулы – главного героя этой песни.

Минула появляется на сцену не сразу. Вольга Микулу не видит, а слышит. Где-то за лесом в поле кто-то пашет. За десять верст слышно, как этот пахарь понукает свою лошадь:

Оратаюшка да на кобылку,На кобылку да покрикивает.(Кон. 11)

Здесь характерна ласкательная форма «оратаюшко» (оратай – пахарь, орать – пахать). Образ Микулы овеян народной любовью и лаской. В нем воплощается крестьянский труд. Вольта воплощает насилие и порабощение.

Картина пахоты Микулы представляет собой центральное место всей былины. Так же как исторически верно обрисован Вольга, исторически верно изображен и Микула, что сочетается с художественной образностью: цель певца состоит не в том, чтобы изобразить Микулу, а в том, чтобы в его лице возвеличить крестьянский труд.

В научной литературе неоднократно подымался вопрос, представляет ли описание пахоты северную или южную картину, в связи с чем делались попытки определить раннее, южное, или позднее, северное, происхождение былины.

Мы явственно можем отличить в былине как южную, степную, так и северную, лесную, природу. Несомненно, что создаться образ пахаря мог только на юге, где создался весь русский эпос еще до того, как был заселен север. Образ пахаря мог создаться только в такой среде, где производство злаков представляет собой основной вид производства средств материальной жизни. Северный крестьянин в первую очередь жил промыслами: зверобойным, рыбным, охотничьим, лесным, и лишь в последнюю очередь – землепашеством. Северная пахота резко отличается от южной. Под пашню расчищался и выкорчевывался участок леса. Такой участок назывался «нива», и он засевался несколько лет, пока не истощалась почва, после чего расчищался новый участок, а старый забрасывался и зарастал лесом. Такое заброшенное и заросшее поле называлось «лядина» или «сельга».

Что же распахивает Микула? Он распахивает не поле и не «сельгу», как думал Всев. Миллер (производивший даже отчество «Селянинович» от слова «сельга»), он распахивает лес. В этом и состоит чудо его необычайной пахоты. Это – чисто северное изменение картины пахоты в «чистом поле». Микула выпахивает не только пни, но и целые деревья,

Сырые дубья вьшрыват,А пни-де коренья валит в борозду…(Гильф. 255)

Сосенки да елочки в борозду валил…(Рыбн. 69)

Дубы, колодья – все в борозду валит.(Гильф. 55)

Другая особенность северной пахоты состоит в том, что почва камениста и приходится выпахивать, выворачивать и выкидывать камни. Скрип Микулиной сохи о камни постоянно воспевается северными певцами. Этот скрип Вольга вместе с покриком Микулы слышит уже издали, за много верст.

Орет в поле ратай, понукивает,Сошка у ратая поскрипывает,Омешики по камешкам исчеркивают.(Рыбн. 3)

Услыхал оратая за двенадцать верст,Како ратай покрикивает,Омешики о камешки поскрипывают.(Гильф. 131)

Проехав десять верст, Вольга и его дружина, наконец, видят пахаря. Зрелище это столь прекрасно и необычайно, что даже Вольга поражен:

А стоит Вольга с дружиной, любуется.

Однако близко разглядеть Микулу и заговорить с ним не так просто. Микула пашет с такой быстротой, что Вольга со всей дружиной не могут догнать его за целый день.

С края в край бороздки пометывает,В край он уедет, другого не видать.(Рыбн. 3)

Ехали-то день ведь с утра до вечера,Не могли до оратая доехати,(Гильф. 156)

Наконец, когда Вольга с дружиной подъезжают ближе, они могут его разглядеть.

В своей любви к Микуле народ наделяет его всем самым лучшим, что он может себе представить. Качества его кобылки видны уже по тому, как она тянет соху, и эти качества впоследствии будут еще подчеркнуты. Но и все снаряжение Микулы – самое лучшее и иногда даже драгоценное.

Кобылка у ратая соловая,Сошка у ратая кленовая,Гужики у ратая шелковые(Рыбн. 3)

Сошка у оратая кленовая,Омешики на сошке булатные,Присошечек у сошки серебряный,А рогачик-то у сошки красна золота.(Гильф. 156)

Точно так же описывается и сам Микула. На нем все самое лучшее и дорогое. Певцы в этом отношении не всегда соблюдают меру. Их не останавливает, что, например, соболиная шуба никак не вяжется с пахотой. Но эта соболиная шуба, так же как и другие детали наряда Микулы, только выражает любовь и уважение к нему народа. Соответственно этому уважению к нему Микула иногда изображается старым, хотя нередки случаи, когда он изображается молодым.

В лице Микулы воспевается, однако, не только величие крестьянского труда. Труд совершается в известных социальных условиях, и об этих условиях народ также имеет свое мнение.

Вольга – типичный феодал-крепостник. Но в лице Микулы изображен не закрепощенный крестьянин, а крестьянин свободный. Другими словами, в лице Микулы рисуется образ во всех отношениях идеализированного крестьянина. Микула воплощает крестьянский идеал в эпоху феодального крепостничества. Правда, в одном случае Вольга сразу же обращается с Микулой как с подчиненным ему мужиком; он приказывает своей дружине; «Ведите мужика вы сюда!» (Гильф. 195). Но этот случай именно по своей исключительности показывает, что Микула независим не только от Вольги, но от кого бы то ни было. Он пашет не на помещика и не на помещичьей земле. Вместе с тем ниоткуда и ни в одном случае не видно, чтобы земля принадлежала ему самому. Скорее можно бы предполагать, что Микула пашет на общинной земле, хотя прямых указаний на это тоже нет. Вернее будет предположить, что и в данном отношении былина рисует то положение, которое крестьянин считает для себя идеалом. Это соответствует всему облику Микулы. Микула перед лицом крепостника-феодала пашет на земле, которая не принадлежит никому в отдельности, то есть принадлежит народу. Эта мысль нигде не подчеркивается, но она представляет фон совершающихся в песне событий. Противопоставление Микулы и Вольги есть противопоставление двух исторических сил, из которых одна обречена на гибель и уничтожение, другой принадлежит будущее, ибо ее мощь в труде.

Соответственно весь смысл былины – в последовательно проведенном посрамлении Вольги и возвеличении Микулы.

Теперь становится ясным, почему песня всегда начинается с того, что Вольга охотник и оборотень. Его чародейское охотничье искусство, рожденное в глубоком прошлом, художественно выражает народное осуждение Вольги. Сам Вольга чувствует превосходство над ним Микулы, превосходство земледельческого труда над его волшебным умением.

Ай же ты, оратай да оратаюшко!Да много я по свету езживал,А такого чуда я не видывалРыбой щукою ходил я во синих морях,Серым волком рыскал я во темных лесах,Не научился этой я премудрости,Орать-пахать да я крестьянствовать.(Пap, и Сойм. 8)

Труд есть источник силы Микулы, и сам он об этом говорит так:

Велика сила у Микулы Селянина,Как ратарем живу во чистом поле.(Гильф. 2)

Николай Маторин. Микула Селянинович



Встреча Вольта и Микулы обычно сопровождается диалогом.

Вольга приветствует Микулу, а затем они друг друга выспрашивают. На вопрос Вольги о том, кто он, Микула отвечает словами, полными достоинства и сознания своей силы:

Ай же Вольга Святославгович!А я ржи напашу да во скирды сложу,Во скирды складу, домой выволочу.Домой выволочу да дома вымолочу,Драни надеру да и пива наварю.Пива наварю да и мужичков напою.Станут мужички меня покликивать:Молодой Микулушка Селянинович!(Рыбн. 3)

Слова эти знаменательны во многих отношениях. Они указывают на то, что отчество Микулы выражает его крестьянскую сущность. «Селянинович» – производное от слова «селянин», а слово «селянин» было одним из обозначений крестьянина. Слово «крестьянин» стало официальным обозначением в Московском государстве только с XV века, в народе долго держались старые обозначения, и среди них «селянин».

Далее эти слова показывают, в чем Микула видит свое призвание. Оно состоит прежде всего в том, чтобы собрать урожай. Характерно, что урожай собирается не с целью продажи. Былина имеет своим фоном натуральное хозяйство; Микула снимает урожай для потребления внутри своей сельской общины. На пир он созывает своих односельчан. Урожай не является средством самообогащения. Снятие урожая есть общий, народный праздник. Урожай также принадлежит народу, как ему принадлежит земля.

Это величание Микулы обычно приберегается певцами к концу песни, но оно может иметь место и в середине ее.

Микула в свою очередь выспрашивает Вольгу о цели его поездки и узнает, что он едет в отведенные ему земли и города за получкою.

С этого начинается вторая часть песни. Силы встретились и определились. Начинается их состязание.

Микула, как местный уроженец, очень хорошо знает края, куда едет Вольга и которые тому еще незнакомы. В эти места он ездил за солью, и об этом он рассказывает Вольге. Его рассказ имеет существенное значение для понимания былины. Он несколько затягивает развитие действия, но дополняет образ Микулы.

Поездка Микулы певцами всегда изображается гиперболически.

Ай же ты, молодой ты Вольга е Всеславьевич!Я недавно был ведь я во Курцовце,Я недавно был веда я в Ореховце,Был-то веда я там третьего дни,Закупил я соли ровно три меха,В котором же меху было по сту пуд,Этой соли будет ровно триста пудПоложил я на кобылу е на соловую,Да сам-то молодец садился ровно сорок пуд.

Так как образ Микулы возвеличен, мы должны предполагать, что и в этой поездке за солью надо видеть нечто героическое. В феодальные времена при натуральном хозяйстве соль была одним из тех продуктов, которые не могли добываться на месте и должны были привозиться. Морская соль добывалась в Поморье; оттуда она по Онеге доставлялась в Каргополь, где находились склады. Каменная соль добывалась в Соли Вычегодской, импортная шла через Новгород. Для наших целей не имеет значения, куда именно ездил Минула за солью. Нам важна не историчность названий городов (они могли быть занесены на север с юга и искажены), сколько историчность самой обстановки.

В рассматриваемую нами эпоху торговля была развита еще слабо и сопряжена с большими опасностями. Одной из таких опасностей была опасность разбоя: обозы с товарами подвергались нападениям и разграблению. Микула не боится никаких опасностей: он едет за солью совершенно один. В эту поездку, на обратном пути, он подвергается нападению.

А я был в городе только третьего дни.Там живут мужички все разбойнички,А разбойнички всё подорожнички,А с ножами стоят да край дороженьки.Собирают гроши да подорожные.

В других вариантах разбойничьи приемы описаны подробнее: разбойники подпиливают мосты и набрасываются на проезжих, когда мосты рушатся.

Как гиперболически описана вся поездка Микулы, так гиперболически описан и эпизод с разбойниками. Их иногда бывает до тысячи, и Микула укладывает их так, как в героических былинах укладывают неприятелей.

А тут стали мужички с меня грошов просить.Я им стал-то ведь грошов делить,А грошов-то стало мало ставиться,Мужичков-то ведь да больше ставится.Потом стал-то я их отталкивать,Стал отталкивать да кулаком грозить,Положил, тут их я ведь до тысячи:Который стоя стоит, тот сидя сидит.Который сидя сидит, тот и лежа лежит…(Гильф. 156)

Нас не должно останавливать, что разбойники иногда названы мужиками. «Мужики» здесь не означают крестьян. Крестьяне в эпосе мужиками не называются. Нет никаких сомнений в том, что «ореховские мужики» в данном случае означают засевших при дороге разбойников из Орехова. Равным образом нет оснований видеть в этих «мужичках» взимателей подорожных сборов. Выражение «гроши подорожные» может быть понято только как шутка. Всякое иное толкование противоречило бы тому, что Вольге этот рассказ нравится. Вольта сам собирается взимать подати, и вряд ли он стал бы звать Микулу с собой, если бы Минула так успешно сопротивлялся взиманию податей. Во всяком случае, в том толковании, которое этому эпизоду придает народ в имеющихся у нас записях, Микула всегда расправляется с разбойниками.

Этот рассказ Микулы производит на Вольгу такое впечатление, что он зовет его с собой.

Айже ты, оратай-оратаюшко!Ты поедем-ка со мною во товарищах.(Гильф. 156)

Не совсем ясно, с какой целью и на каких основаниях или условиях Вольга приглашает с собой Микулу. Он зовет его «во товарищах», принимает его в свою дружину.

Я беру тебя во дружинушку во хоробрую.Иногда он берет его в проводники.

Мы ожидали бы, что Микула откажется от этого предложения. Ему не место в дружине Вольги, так как это – не войско, защищающее Киев, а личная дружина, охраняющая князя и осуществляющая тот грабеж подданных, который Вольта собирается учинить в отведенных ему городах.

И тем не менее Микула соглашается. Соглашается он не потому, что идет на службу к Вольге и бросает крестьянство (хотя один такой случай есть – Гильф. 255), а потому, что его участие в поездке Вольги приведет Вольгу к позору и посрамлению.

Уже самый факт приглашения Микулы есть начало посрамления Вольги и свидетельствует о превосходстве Микулы. Это очень хорошо уловил певец, вложивший в уста Микулы такой ответ:

Говорит оратай-оратаюшко;«Не срамись, удалый добрый молодец,У тебя есть дружинушка хоробрая,А немало-немного – три десяточка».

Виктор Васнецов. Микула Селянинович



Характерно также, что такой ответ появился именно в советское время.

В течение этой поездки Вольга трижды, в нарастающем порядке, терпит посрамление.

Первое посрамление состоит в том, что дружина Вольги и сам Вольга не могут поднять сохи Микулы. Уже отъехав на некоторое расстояние, Микула вспоминает, что он оставил соху под открытым небом и что ее надо спрятать под куст. Вольта посылает своих дружинников, но они не могут поднять соху.

Эти удалы добры молодцы,Как сошку кленову вокруг вертят,А не могут сошку от земли поднять,С тем обратно возвращаются,А Вольге Вссславьевичу да извиняются,Что не могли мы сошки от земли поднять.(Пар. и Сойм. 8)

Микула презрительно отзывается о дружине:Не дружинушка тут есте хоробрая,Столько одна есте хлебоесть.(Гильф. 73)

Соху с легкостью закидывает за куст сам Микула. Смысл такого посрамления состоит, конечно, не в том, что Микула превосходит Вольгу в физической силе, и не в том, что Вольга не умеет обращаться с сохой, а Микула умеет. Прав был Горький, когда писал: «Смысл былины не в том, что князь и дружинник будто бы не знали, как землю пашут, а в тяжести крестьянского труда».

Второе посрамление следует немедленно за первым. Микула и Вольта едут рядом. Микула едет на своей соловой крестьянской кобылке, Вольта – так подразумевается – едет на прекрасном коне, на каких ездят князья. Микула на своей кобылке начинает обгонять Вольгу.

У оратая кобыла ступою пошла,А Вольгин конь да ведь доскакивает.У оратая кобыла грудью пошла,А Вольгин конь да оставается.(Гильф. 156)

Вольга попадает в смешное и для гордого князя позорное положение. Крестьянин на крестьянской кобыле обгоняет его, князя. У Рябинина комизм этого положения особо подчеркнут.

Стал Вольга тут покрикивати,Колпаком Вольга стал помахивати:«Постой-ка ты, ратай-ратаюшко!»(Рыбн. 3)

В эпосе, как мы знаем, конь всегда характеризует своего хозяина. Но посрамление Вольги еще не окончено. Вольга – человек военный и потому любитель и знаток лошадей. Как знаток он теперь оглядывает и оценивает кобылку Микулы.

Эта кобылка конем бы была,За эту кобылку пятьсот бы дали.(Гильф. 73)

Но опять Вольга попадает впросак. Микула оказывается лучшим знатоком и ценителем лошадей, чем Вольга:

Взял я кобылку жеребчиком,Жеребчиком взял ю с-под матушки,Заплатил я за кобылку пятьсот рублей:Этая кобылка конем бы была,Этой бы кобылке и сметы нет.(Гильф. 73)

Вольга только тогда разглядел качества кобылки, когда она его обогнала. Микула же разглядел эти качества в жеребенке из-под матки.

Многие певцы на этом кончают песню, прибавив еще вопрос Вольги о том, как величать Микулу, и гордый ответ Микулы, о чем говорилось выше. Так иногда поступают и лучшие певцы-мастера (Рябинин, Прохоров и другие). Прохоров, например, заставляет Микулу и Вольгу разъехаться в разные стороны.

Действительно, по идейно-художественному замыслу, состоящему в создании монументального образа Микулы и противопоставлении его Вольге, нет необходимости в том, чтобы внешняя завязка, с которой начинается песня (Вольга получает три города и едет их принимать), была бы доведена до соответствующей развязки (Вольга приезжает в эти города). Внутренне песня закончена и без такого окончания. Есть, правда, отдельные, редкие и исключительные случаи, в которых повествование доведено до полного внешнего конца: Вольга доезжает до отведенных ему городов (Гильф. 55, 156, 255). Таких случаев имеется всего три. В идейно-художественном отношении эти варианты не лучше, а слабее рассмотренных.

Основной смысл песни состоит в противопоставлении крестьянина князю, в посрамлении князя и возвеличении крестьянина. Здесь еще нет острого конфликта, который вылился бы в открытые действия. Такого рода конфликты мы увидим в более поздних песнях. Содержанием песни служит осуждение феодального князя, крупного землевладельца и властителя. В изображении песни он пользуется всеми привилегиями, которые дает ему феодальный строй, и прежде всего привилегией взимания «получки» при помощи своей личной дружины. Ему противопоставлен крестьянин, живущий не поборами, а трудом, гордый своим трудом и сознающий значение и величие этого труда. Он сильный, смелый, независимый духом и в случае необходимости – лучший воин, чем Вольга со всей его дружиной, Былина показывает, какую независимость духа, какое чувство собственного достоинства сохранило в себе крестьянство при всех ужасающих условиях феодальной и впоследствии капиталистической эксплуатации. Созданная в условиях феодального гнета, былина была популярна и актуальна в течение ряда веков, так как выражала ту оценку, которую крестьянин давал себе сам, и говорила об исторической обреченности тех сил, которые держали крестьянский труд в оковах.

Сокращения

Андреев – Андреев Н. П. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне. Л., 1929.

Аст. – Астахова А. М Былины Севера. Т. I. Мезень и Печора. М.-Л, 1938; т. II. Прионежье, Пинега и Поморье: М.-А., 1951.

Аф. – Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Т. I–III. Л., 1936–1940.

Верх. Сборн. – Верхоянский сборник. Якутские сказки, песни, загадки, а также русские сказки и песни, записанные в Верхоянском округе И. А. Худяковым // Зап. Восточносиб. отдела Русск. географ, общества по этнографии. Т. I. Вып. 3. Иркутск, 1890.

Гильф. – Гильфердинг А. Ф. Онежские былины, записанные летом 1871 года. Т. I–III. Изд. 4-е. М.-Л., 1949 и сл.