Петр Селезнев

Тени Либереи. Тайна библиотеки Ивана Грозного



Записка от автора



Дорогой читатель, благодарю тебя за выбор моего произведения, надеюсь его прочтение принесёт тебе массу положительных эмоций и вызовет к нему интерес.

Действие романа происходит в наши дни, однако для раскрытия сюжета используются реальные исторические события и личности. Он не претендует на историческую и фактическую достоверность, а любые изменения случайны и созданы для более глубокого погружения в сюжет.



Приятного прочтения!



1699 год. Новодевичий монастырь

Пролог

Громкий стук наборных каблуков ботфортов звонким эхом разносился по всему длинному и узкому коридору. Толстая чёрная кожа поблескивала переливами от факелов, висящих по обе стороны прохода, освещающих своим тусклым красноватым сиянием каменные казематы. Влажный пол из булыжников распространял звук шагов, попеременно прерывающихся на лязганье трости, на десятки метров.

Атмосфера безысходности и мрака давила на всех, кто волею судьбы оказался в этом месте кроме одного единственного, ценившего его неприступность, как наиглавнейшую черту, служившую своеобразным гарантом безопасности и спокойствия. Высоченный рост посетителя не позволял ему полностью разогнуться в этих катакомбах под церковными сводами Новодевичьего монастыря. Великан, без малого трёх аршин ростом, целой головой выше любой толпы, среди которой ему приходилось когда-либо стоять прекрасно осознавал свои физиологические особенности, однако они редко его тревожили. Он шёл ровной походкой, отражающей абсолютную уверенность в себе и непоколебимость собственных решений, однако то были лишь мнимые качества, которые видели современники. Узкие плечи, маленькие стопы и чрезмерно длинные ноги доставляли их обладателю неимоверный дискомфорт в движении, заставляя периодически опираться на трость из кожи ската с тридцати сантиметровым клинком из закаленной стали, который в нужный момент можно было извлечь из ножен. Приглаживая английские усы-шнурочки, мужчина добрался до выхода, поднявшись в стрелецкую караульню у Напрудной башни. Ее охраняли двое верных солдат из Семеновского и Преображенского полков, которые, узнав нежданного гостя, тут же расступились, предоставив тому возможность пройти внутрь, отворив тяжеленный дубовый засов.

Посетитель зашёл в палаты и увидел перед собой огромную печь, украшенную изразцами, а также сводчатые потолки, которые хоть и были значительно выше тех, под которыми проходил мужчина, но при постоянном безвылазном пребывании внутри невероятно давили ощущением нахождения в «золотой клетке». В углу стояла сгорбленная и испуганная женщина. Она никогда не была красива собой, а излишняя полнота отталкивала при первом впечатлении. В то же время ее острый, как сабля, ум и проницательность в сочетании с невероятной начитанностью и способностью просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд делали из неё необычайно опасного противника. Женщина должна была быть уже облачена в монашеское одеяние, однако для царственных особ делались послабления, да и условия в этих хоромах были, мягко говоря, необыкновенные. Та внимательно смотрела в окно, где уже на протяжении нескольких месяцев болтались разлагающиеся и смердящие трупы трёх стрельцов после их неудавшегося бунта. Чтобы как можно дольше сохранить тела в нетронутом состоянии, солдаты периодически снимали мертвецов, подкладывали на их место товарищей и крепко перевязывали цепями, а затем снова подвешивали. В общей сложности такой процедуре подверглось больше ста пятидесяти человек, что создавало дополнительное гнетущее и давящее со всех сторон состояние.

Взгляд женщины постоянно цеплялся к одному из казненных, держащему бумагу, сложенную наподобие челобитной, привязанную к его костяным рукам. Именно этот свиток должен был напоминать ей о неверном решении и написанном письме с целью свержения власти в удобный момент отъезда царя за границу.

Посетитель вошёл в центр комнаты и молчаливо остановился, внимательно глядя на свою сестру, ставшую для него такой далекой и чужой. «Здравствуй Сусанна», – молвил он хриплым голосом. Женщина развернулась, смерив того обозлённым взглядом. Всем своим существом она хотела прорычать, что ее зовут Софья, однако в тот момент лишь поклонилась и улыбнулась, сказав: «Здравствуй, великий государь, зачем почтили вашим светлым присутствием мое низменное существование?» Царь не отреагировал на провокацию и спокойно продолжил: «Не будем говорити о прискорбном, пришёл я сюда не за бунтом». «Тогда зачем же великий государь?» – продолжала извиваться, как змея, готовая в любой момент броситься на противника в минуту его слабости, царевна.

«Где она?» – окончательно взбесившись, прошипел посетитель. «Кто же? Я не разумею?» – ответила Софья, наигранно улыбнувшись. «Не глумись надо мной, ты ведаешь, о чем молвим!» – подняв тон, сказал государь. «Ведаю, но тебе ее никогда не разыскать, даже не пытайся. Тем более, после странствия к немцам я лика твоего не уведети, братец», – улыбчиво заявила царевна. Посетитель взбесился и закричал: «Замолкни, гадина, и говори, что спрашивают». Софья лишь ещё громче рассмеялась, а затем заявила: «Ему после всего, что он сделал, я бы никогда не сказала, а уж тебе, великий государь и подавно. Можете пытати, убивать, все равно не скажу, сама запамятовала». После этого царь взревел ещё сильнее, но все же вышел из палаты, громко хлопнув за собой тяжеленной металлической дверью, и направился обратно по коридору.

Навстречу ему попался Меншиков в приподнятом расположении духа. Наружность фаворита была очень замечательна: высокий рост, хорошо сложен, худощав, с приятными чертами лица, с очень живыми глазами. Однако далеко не за эти качества тот удостоился столь высокого положения. Выходец из самых низов русского общества Меншиков не мог упустить случая, чтобы не прибрать к рукам ту или иную сумму. Он имел невероятное влияние на царя благодаря своей находчивости и подхалимству, что сделало его чуть ли не самым богатым человеком в стране. На днях скончался Франц Лефорт и Меншиков оказался единственным по-настоящему близким сподвижником государя, став его правой рукой. «Исповедала?» – заинтересованно спросил он у царя. Тот лишь отрицательно покачал головой, продолжая идти молча, погружённым в себя, и сопровождая каждый шаг громким эхом. «Тайно обройте весь Кремль, отыщите ее», – ответил, наконец, оторвавшись от своих раздумий монарх.



1980 год. Москва. Коломенское

Глава 1.

«Поднимай!» – раздался крик откуда-то из подвала, и крупный строительный кран стал плавно задирать крюк, выламывая кусок древнего перекрытия. «Давай, ещё», – сказал рабочий приятной внешности средних лет, весь в пыли, вылезая из углубления и поправляя оранжевую каску на голове.

В Москве во всю шла подготовка к Олимпиаде-80, которая должна была стать самым крупным международным турниром, проводившимся на территории всего Союза. Естественно, партия не могла ударить в грязь лицом, поэтому везде развернулся бум строительства и реконструкции, которая постигла и старинный Храм Усекновения Главы Иоанна Предтечи, расположенный в ныне прекратившем своё существование селе Дьякове, на возвышенности правого берега реки Москвы, где в XVI веке существовала царская резиденция. Выходила своими стенами церковь к знаменитому Голосову оврагу, который по преданиям старины таил в себе большое количество мистики и сверхъестественных явлений. Согласно одной из версий, название связано с именем славянского языческого бога Велеса, другие склонны предполагать, что в стародавние времена из оврага доносились голоса путников, настигнутых разбойниками. Ещё одно предание гласит, что именно там Георгий Победоносец сражался со змием. Однако есть и более интересные исторические факты, описанные в Софийском временнике: в 1621 году у ворот государева дворца появился небольшой отряд татарских всадников, плененный стражей, охранявшей ворота. Те рассказали, что они воины хана Девлет-Гирея, войска которого пытались захватить Москву в 1571 году, но были разбиты. Отряд крымцев, спасаясь, спустился в глубокий овраг, окутанный зелёным туманом.

Дознание, учиненное царем Михаилом Федоровичем, показало правдивость повествования, поскольку оружие и экипировка татарских воинов не соответствовали тому времени, а походили на сильно устаревшие образцы прошлого столетия.

Где-то вдалеке слышался гул экскаватора, который рыл землю на старом церковном кладбище. По плану от всего древнего комплекса должен был остаться лишь храм. Как только кран окончательно, с корнями, выдернул часть сохранившегося перекрытия, резко стал обваливаться до этого целый кусок каменной кладки в стене, сильно напугав рабочего. В страхе тот отпрыгнул в сторону, пытаясь выйти наружу, однако обрушение прекратилось также быстро, как и началось, оставив после себя лишь след в виде обломков и строительной пыли.

Смерив все вокруг уже более спокойным взглядом, мастер собирался вылезать из углубления, как вдруг его взор упал на то место, где только что произошёл обвал. Присмотревшись поближе и вытряхнув оттуда крупные осколки, он понял, что сразу за заложенной стеной вглубь устремляется проход, куда резко с легким завыванием потянуло воздух с улицы. Взяв крупный молоток и зубило, рабочий стал отковыривать верхние слои кладки, пока глазам его не предстало окошко, через которое четко было видно, что скрытый веками ото всех лаз уходит далеко вниз.

Вдруг он услышал голос напарника, который явно потерял своего товарища: «Ваня, ну куда ты пропал, все нормально?» Бросив своё занятие, тот стал вылезать наружу, пока не увидел яркий солнечный свет. «Чего так долго?» – грубо спросил водитель крана, который напомнил своему потерявшему счёт времени соратнику, что они должны были заняться совершенно другой работой. «Там проход, лаз, которого нет на чертежах!» – возбужденно заговорил Иван, параллельно показывая вниз, откуда он пришёл. «Какой? Что там?» – удивленно спросил товарищ, выпрыгивая из машины. «Посмотри, а я приведу руководителя участка», – продолжил рабочий, бегом направившись в сторону главной палатки.

Окрылённый открытием тот влетел в искомое место, ощутив на себе озадаченный взгляд начальника группы, который до этого внимательно изучал бумаги по реконструкции этого проекта. Тот поднял свои очки с толстыми стёклами на морщинистый лоб, зачесал челку и удивленно спросил: «Виноградов, что случилось?» Иван тяжело выдохнул, схватившись за бок, после чего сбивчиво ответил: «Там проход, его не было ни на одной карте, а уходит он куда-то далеко в глубину. «Покажи», – заинтересованно заявил Спиридонов, вскочив с места. Вдвоём они быстрым шагом добрались до точки, где продолжал находиться крановщик, внимательно разглядывающий пробитую Иваном щель. «Невероятно! – восхитился руководитель участка, – ничего не трогайте, возможен обвал, я немедленно сообщу наверх, нам нужно срочно приостановить все работы!»

На следующий день Виноградов, который внимательно второй день следил за местом раскопок, чтобы не допустить к своему открытию лишних глаз, заметил вдалеке три фигуры: это был Спиридонов, оживленно что-то объясняющий двоим своим спутникам. Как только те поравнялись с Иваном, то он заметил, что один из них – толстый напыщенный индюк в трудно застёгивающемся костюме, на котором гордо красовался алый значок с серпом и молотом. Другой незнакомец был худым, высоким, с приятной внешностью, но что-то в его поведении вызывало подозрение, поскольку весь образ явно дисгармонировал с внутренним огнём в душе, который тот старательно прятал.

Спиридонов оживленно сказал: «Так вот, под моим чутким руководством мы отыскали забытый на века проход времён Ивана Грозного, который возможно таит в себе не одну тайну, раз его так старательно прятали», – а затем попросил Виноградова показать то, ради чего сюда явились посетители. Рабочий был в ярости от того факта, что начальник приписал себе его открытие, однако все же сделал нейтральный жест, приглашающий за собой. Спустившись под землю, группа обнаружила перед собой лаз в том виде, в котором Иван вчера его и оставил. Глаза у представителя власти явно загорелись, поскольку он сильно хотел забрать себе заслугу в открытии неизведанного также, как это сделал минуту назад Спиридонов. «Это замечательно», – прошипел он, радостно облизываясь. В противовес ему второй посетитель был спокоен, как удав, не проронив ни слова. «Я так понимаю, ради этого вы остановили все работы?» – неожиданно спросил он. «Ну конечно, мы же не хотим, чтобы наше культурное наследие случайным образом повредилось из-за раскопок», – вымолвил руководитель участка, которого сильно насторожил вопрос. «Вам нужно немедленно забетонировать проход и продолжить работы», – заявил гость, упершись руками себе в талию. «Но как? Мы же тогда не узнаем, что скрывает под собой эта церковь, по легендам там может располагаться знаменитая Либерея, а вдруг она правда тут, прямо у нас под носом!» – возмущённо заявил Спиридонов, краснея от гнева. «До Олимпиады, несколько месяцев, а тут вы все разворотили и не закончили! Вы хотите, чтобы ЭТО увидели гости нашей столицы, а проведение всех мероприятий сорвалось?» – удивительно экспрессивно стал отчитывать того посетитель, ощущая на себе пораженный взгляд представителя власти. «Ну я, мне даже это в голову не пришло», – заикаясь ответил начальник группы, явно осознавая, что стоит на кону. «А надо было думать прежде чем останавливать раскопки, или мне сообщить товарищу Брежневу, что вы своими действиями ставите под сомнение возможность проведения Олимпиады?» – продолжал отчитывать того незнакомец. «Нет, конечно нет, мы сегодня же возобновим работы, все будет закончено в срок», – прошептал Спиридонов.

«Ну вот и отлично, мы проследим, обязательно», – закончил свою пламенную речь посетитель и вылез обратно. Представитель власти лишь пожал плечами и направился за ним, оставив Виноградова и руководителя участка вдвоём напротив лаза. «Немедленно засыпать его», – недовольно пробурчал себе под нос второй. Иван хотел что-то сказать против, однако ощутив на себе убийственный взгляд начальника, промолчал. Этим же вечером он с горечью в душе наблюдал, как на площадку приехала бетономешалка и через строительный рукав заливает смесью его открытие, окончательно скрыв то от потомков.

Наши дни

Глава 2.

«Ты точно уверен в своей теории?» – спросил Тарас Приходько, прогуливаясь в лучах вечернего заходящего солнца по парку. Тёплые красные блики мирно касались листиков деревьев в парке Коломенское, под ногами расположился недавно отреставрированный Голосов овраг, а вдалеке из-за верхушек обернутый в зелёное одеяло выглядывал Храм Вознесения Господня.

Это лето выдалось поистине жарким, самым душным за последние несколько лет. Поэтому приятная вечерняя прохлада позволяла остудиться после знойного дня в палящем и всюду спешащем городе, и в то же время не замерзнуть в ночи, когда температура воздуха резко опускается, а на просторы выходит погулять леденящий тело до костей после разгоряченного дня ветер.

«Ну конечно», – уверенно ответил Валерий, мужчина тридцати лет, который шаркающей и игривой походкой перемещался по дорожкам в парке, как будто одновременно с этим проводит партию в неведомом состязании с невидимым соперником. В свои годы Виноградов успел закончить университет по специальности пластического хирурга, которую вынудили его в семнадцать выбрать родители, однако с этого момента, он ни дня не отработал по профессии. С самой первой пары мужчина, а тогда ещё молодой человек, понимал, что это занятие – явно не то, чему он хочет посвятить свою жизнь, долгую или короткую, как распорядится судьба-злодейка.

С самого детства его увлекали две вещи: автомобили и история, и если с первым он справился, как только получил водительское удостоверение и сел за руль своей первой машины, то со вторым все было куда интереснее и запутаннее. Поначалу Виноградов не был большим знатоком прошлого, да и внимание в начальной школе у него оно особо не привлекало. Однако шли годы, и вот юный Валера остался в своей комнате один на один с дедом после занятий. Родители его ушли по делам, а посиделки с внуком вызывали у того особую радость и невероятный трепет в душе. И вот, дело дошло до параграфа об Иване Грозном. Все бы ничего, события идут своим чередом, переплетаются между собой исторические линии и сюжеты, в память врезается четкая последовательность завоёванных земель и чудовищная Опричнина, однако вдруг неожиданно взгляд зацепляется за маленький абзац в конце, который повествует о потерянной безвозвратно и таинственной Либерее – библиотеке царя, собранной ещё его бабушкой – Софией Палеолог, супругой Ивана третьего. Оживлённый Валера рассказывает дедушке о прочитанном, и тот неожиданно в горящих от восторга глазах мальчика находит родственную душу. Он ведёт его к отреставрированному десятилетия назад Храму Усекновения Главы Иоанна Предтечи, показывает закопанное место, где им был найден загадочный туннель и заявляет о том, что именно там, за этим лазом, может быть скрыта легендарная библиотека.

Шли годы, дед скоропостижно скончался, однако Виноградов не терял интереса к Либерее, скорее наоборот, он рос не по годам, а по часам. Молодой человек залпом читал книги, старинные свитки, статьи в интернете – в общем все, что имело отношение к интересующей его теме. Валерий не мог отпустить эту мысль, старался держать ее за хвост, как пойманную случайно птицу, и не отпускать, надеясь когда-нибудь найти искомое и оказаться рядом с Грозным в том самом параграфе по истории в учебнике за шестой класс.

Тарас смерил его строгим и сосредоточенным взглядом, который прекрасно сочетался в любой ситуации с его монструозно огромным и накаченным телом, а также вечно недовольным и серьёзным выражением лица. «Надеюсь ты прав, иначе все было напрасно. Знал бы, чего мне стоило договориться о реконструкции технически исправного объекта культурного наследия, да ещё и провести подставной тендер, чтобы никто не возмущался», – заявил он, осматриваясь по сторонам в надежде, что никто лишний его слова не услышал. «А почему нельзя было по-другому, просто прийти и начать копать?» – наивно для своего возраста спросил Виноградов, удивленно глядя на собеседника. Приходько молча выругался, но заявил: «Да потому что возникли бы вопросы и внимание, а так мы спокойно перекрыли все подходы к церкви и начнём без лишних глаз и ушей делать свою работу».

После этого они несколько минут шли в полном молчании, которое вдруг прервал Валерий: «Конечно, когда ты появился две недели назад, и сообщил мне, что готов помочь в поиске сокровища, я был мягко говоря шокирован, с чего бы это вдруг, после стольких лет». «Знаешь, – ответил Тарас, – в универе ты мне все уши прожужжал этой Либереей и находкой своего деда в Коломенском, естественно я сначала ничего о ней не слышал, но затем, когда прочитал источники на эту тему и посмотрел, какое значение она имеет для всего мира, то сразу тоже загорелся этой идеей».

В этот момент они подошли к стенам храма, рядом с которыми уже стояла подогнанная для этого строительная техника, а территория раскопок оцеплена. Внимательно глянув на своих людей и поправив пистолет в кобуре на поясе, Приходько стал размахивать руками, приглашая их подойти ближе. «Надеюсь ты и твой дед были правы, – заявил Тарас, – иначе за столько потраченных денег впустую мне придётся тебя убить». Услышав эти слова, и приняв это за невероятный уровень иронии, Виноградов рассмеялся, однако взгляд собеседника был невероятно серьёзным и зафиксированным на пустой стене храма.

Глава 3.

Вместе Тарас и Валерий, держа в руках фонарики шли по помещению темной церкви. В полумраке плохо было видно, однако небольшой источник света лучей заходящего солнца легонько пробивался где-то ближе к высоченному потолку через маленькие вертикальные и узкие окошки по бокам.

«Что-то мне подсказывает, все это зря», – выругавшись, прошептал Приходько.       «С чего ты взял?» – удивленно спросил Виноградов, повернувшись к тому, засветив фонариком лицо и заставив его резко отвернуться в сторону, ослеплённый ярким белым лучом. «В последние месяцы я много информации читал по этому поводу, но о Коломенском говорят единицы. Кремль, Вологда, Александров, даже Старица, но это, маленькая церковь рядом с усадьбой Алексея Михайловича, отца Петра первого, где тут может скрываться библиотека?» – стал перечислять Тарас, пытаясь вспомнить все, что изучил. «О нет, тут ты совсем не прав, – возразил Валерий, отвернув свет в сторону, – бытует предположение, что заложили храм в честь коронации царя в январе 1547 года. Есть и не менее любопытная версия, что возведение его связано с обетом о ниспослании царю наследника или же с самим фактом рождения сына. Тем самым церковь напрямую связана с самим Грозным не только по появлению на свет его детей – Ивана и Дмитрия, но и коронацией. А сам царь родился тоже именно в Коломенском. Более того, тут Иван IV останавливался, направляясь в походы на Казанское ханство. А в двадцатом веке за эту идею ухватился археолог Игнат Стеллецкий, который услышал рассказ бывшего сторожа храма, поведавшего, как однажды они с приятелем подобрали ключ и открыли небольшую дверцу, которую давно заприметили в стене храма. Те спустились по узкой каменной лестнице и обнаружили железные двери и истлевший скелет. Но вскоре церковь решили отремонтировать, и потайная лестница скрылась под слоями нового кирпича. В 1938 году на глубине семи метров археолог наткнулся на массивную каменную кладку, однако земляные работы пришлось свернуть, поскольку те велись на территории кладбища, и местные жители потребовали прекратить святотатство. И самое главное, в 1980 году мой дед проводил реконструкцию храма к Олимпиаде». «Это ты рассказывал тысячу раз», – прервал его Приходько. Но Виноградов не унимался: «И он несколько раз показывал мне место, где он точно нашёл проход, ведущий куда-то в глубину, что соответствует описанию Стеллецкого».

Закончив свой рассказ, Валерий замолчал, глянув искоса на собеседника, но тот продолжал идти с каменным лицом, не проронив ни слова. Так они вместе прошли к алтарю и остановились у стены, которая раньше выходила к ныне снесённому в восьмидесятых церковному кладбищу. Там их уже ждали принесённые сюда большие коробки с георадарами, которые по своей сути являются радиолокаторами для исследования грунтов при помощи электромагнитных волн высокого разрешения для получения изображений подземных структур. Естественно, группа не собиралась ломать ничего без предварительного изучения почвы, поэтому первым делом необходимо было произвести георазведку.

Включив прибор, загорелся экран, по которому поползли вертикальные полосы, формирующиеся постепенно в единую картинку. Подождав так какое-то время, спутники обнаружили, что прямо перед ними пролегает скрытое от глаз углубление, шириной около метра, уходящее в сторону кладбища. Обрадовавшись такой находке, Тарас снял с пояса рацию и заявил: «Богдан, Микола, копайте». Снаружи послышался гул экскаватора, толстыми зубьями вгрызающегося в землю. «От винта», – громко сказал Приходько, похлопав Валерия по плечу, после чего направился в сторону выхода. Тот лишь молча продолжал стоять в темном помещении, вздёрнув голову вверх, смотря на низ большого купольного свода, как будто о чём-то прося. Затем, он закончил причитания и пошёл вслед за товарищем навстречу открытиям.

Выйдя на улицу, Виноградов обомлел, увидев, как ковш строительной техники упёрся в огромный слой бетона, от которого чуть дальше отходили куски старой и покрытой им каменной кладки. После этого он заметил довольное лицо Тараса, наблюдающего за процессом и активно размахивающего руками. «Давай, дробите его, активнее!» – кричал он на подчинённых, подойдя поближе к кромке котлована. Экскаваторщик включил специальный вибрирующий режим, и как нож в масло стал протыкать искомую площадку, пытаясь разломать ее на куски. Эта процедура продолжалась на протяжении получаса, пока, наконец, Богдан не подковырнул ковшом отколовшуюся массу, запустив вниз воздух вместе со строительной пылью.

Как только та осела, Приходько резко махнул рукой, давая технике знак остановиться и подошёл поближе. В образовавшейся зазор стало видно древний проход, в котором пахло невероятной затхлостью, медленно начавшей улетучиваться, как только открылся доступ кислорода. Поравнявшись с ним, Валерий вдохнул эту вонь полными легкими, а затем заявил: «Похоже без воздуха всем свиткам хана, они должны храниться в помещении с хорошим проветриванием». «Не каркай! – прорычал Приходько, подзывая Богдана и Миколу к себе, – спускайтесь, и посмотрите, что там!» «Но ты же не знаешь, насколько там все безопасно, вдруг обвал?» – спросил первый, однако увидев на себе убийственный взгляд начальника, который стал тянуть руку к кобуре на поясе, ответил, что все сделает.

Вдвоём они очутились в узком и темном коридоре, который во всепоглощающем мраке казался бесконечным. Каменная кладка давила не только морально, но и фактически, поскольку могла обрушиться в любой момент после нарушения герметичности конструкции. Включив фонарик, спутники поняли, что проход извивается на месте, проходя полукругом приблизительно по одной территории. Переборов свои страхи и дойдя, наконец до конца, те очутились прямо перед закрытой на замок дверью, за которой явно находилось какое-то скрытое помещение. Быстро вернувшись назад, они сообщили о своей находке Тарасу. «Все как описывал Стеллецкий. Скелета не было?» – радостно заявил Виноградов. Исследователи задумались, после чего отрицательно покачали головами. «Да черт с ним, – одернул его Приходько, – какая там дверь, болгарка возьмёт?» Микола, пока его напарник думал, что сказать, ответил: «Металлическая, да, я думаю, возьми ту, что на батарейках». Глава группы кивнул, сходил в крупный черный внедорожник и достал из багажника оранжевую каску на голову с фонариком, несколько тросов на всякий случай, которые привязал к себе на ремень, а также открыл один из ящиков, где лежала углошлифовальная машина на аккумуляторах, соединил их и вернулся к ребятам, сгорающим от ожидания. «Ну что, – заявил Тарас, кинув болгарку в руки Валерию, – пошли откопаем ее и докажем, что ты был прав все эти годы, как и твой дед!»

Глава 4.

Вместе, все вчетвером, они шли по длинному узкому и темному коридору. На удивление, под ногами было абсолютно сухо, несмотря на большое количество подземных грунтовых вод. Свет фонарика на каске Тараса, который двигался первым, освещал им путь в неизведанные глубины скрытых от всех глаз на протяжении веков катакомб.

Наконец они добрались до искомой двери. Чёрная, разбитая на квадраты разного размера, на монструозных по современным меркам петлях, с гигантским металлическим засовом и толстенным замком, его удерживающим. Она повидала немало времён, однако, к сожалению, за все эти столетия лицезреть ее смогли немногие. Приходько довольный улыбнулся, взял болгарку из рук Валерия и стал пилить навесной элемент. Раздался невероятный хруст, а писк от резки металла быстро распространился по всему коридору, эхом отражаясь от стен с каменной кладкой. Виноградов заворожённо наблюдал за процессом, погруженный в свои мысли. Он до сих пор не мог поверить в то, чем грезил на протяжении долгих лет, наконец сбывается и происходит прямо перед его глазами. Его дед оказался прав, и Стеллецкий тоже, а сейчас они все вписали свои имена золотыми буквами в историю Коломенского, по крайней мере современную.

Раздражающий писк длился недолго, и замок резким движением разделился на две половины, после чего Тарас выключил своё устройство. Отойдя на шаг, он с ноги сбросил его с петель, отчего тот отлетел на полтора метра в сторону, заставив спутников замереть от неожиданности. Откинув металлический засов, Приходько со всей силы дернул на себя дверь за ручку, и та с невероятным скрипом стала отворяться, сильно тормозя и царапая пол. За много веков без работы и смазки она провисла к полу и заржавела. «Помогите», – прошипел он, покраснев от прилагаемых усилий и упершись ногой в стену для дополнительной точки опоры. Валерий оторвался от своих размышлений и подошёл ближе, схватившись за кромку ворот к неизведанному, потянув их на себя. Его примеру последовали и Богдан с Миколой. Все вместе они с невероятным трудом выдернули ее из проема, отчего та с грохотом сорвалась с петель, заставив нежданных посетителей отпрыгнуть в сторону. Упав на пол, она подняла в воздух облако пыли, быстро распространившееся в сторону выхода, вызвав приступы кашля у всех присутствующих.

Отряхнувшись, Тарас посмотрел, что скрывалось за преодоленным препятствием, и заметил там просторную комнату, без единого источника освещения. «Прошу», – заявил он, заходя внутрь в надежде найти там искомое сокровище. Остальные молча последовали за ним, едва различая что-то перед собой. Остановившись прямо посередине скрытой комнаты, Приходько огляделся и побелел от гнева. Помещение представляло из себя круг диаметром не больше четырёх-пяти метров без единого окна и другого выхода. Голые стены без намёка на полки, книги или свитки, лишь три одиноких давно потухших факела. Ровно посередине стоял постамент из дерева, похожего на дуб, на который аккуратно, как экспонат, была возложена обыкновенная метла около метра в длину.

Ещё раз осмотрев комнату и не найдя ничего иного, Тарас взревел и с разгона вцепился в грудки Валерия, который только зашёл внутрь и не успел даже ничего понять, прижав того к стенке, причинив невероятную боль для спины от неожиданности. «Ты сказал, что сокровище будет здесь!» – закричал Приходько в бешенстве, смотря звериными глазами на свою жертву, желая прикончить того прямо на месте. Сильно кашляя, Виноградов бросил взор на убранство комнаты и, не найдя ни намёка на Либерею, даже единого свитка, понял повод для недовольства своего товарища. «Я говорил она может быть здесь, лишь одна из версий», – прокряхтел, привирая на ходу, он, надеясь успокоить соратника. Богдан и Микола лишь молча стояли, не двигаясь с места и наблюдая за начавшейся перепалкой. «О нет, – возразил Тарас, – я четко помню твои слова, не надо водить меня за нос! Десятки миллионов на подкуп для подставного тендера и покупку техники, столько усилий на подготовку и уговоры участвовать в этой мутной схеме с реконструкцией! И все ради чего? Ради обычной метлы!»

Тут он резко отпустил Валерия, заставив того упасть на пол, ударившись коленями об камни, а затем подошёл к постаменту, схватил экспонат, замахнулся и стал опускать его вниз, чтобы разломить в гневе пополам. В этот момент Виноградов увидел на метле три вырезанных подсвеченных фонариком значка и закричал: «Стой, тут скрытые знаки!» Замерев, не доведя своё возмездие до финала, Приходько посмотрел на того, после чего внимательно глянул на предмет у себя в руках. Действительно, прямо на деревянной ручке аккуратной резьбой были высечены три символа: два льва, смотрящих в разные стороны, и двуглавый орёл посередине с коронами над каждой из птичьих голов.



Тут у него сложился пазл, и он заявил: «Сокровища тут никогда не было, это ключ!» Валерий гневно посмотрел на повеселевшего Тараса, откашлялся и подошёл ближе, внимательно всматриваясь в рисунок. «Метла – явно символ Опричнины. Г. Штаден в своё время писал, что опричники должны были носить чёрные кафтаны и шапки, а также что-то вроде кисти или метлы, привязанной к палке. То есть это знак, что Грозный спрятал библиотеку именно в эти времена, видимо, боясь за ее безопасность, считая, что противники смогут найти ее и захватить. Он был очень умным человеком и не менее начитанным, несмотря на образ жестокого Правителя, желал передать своё сокровище потомкам. Но, судя по всему, что-то пошло не так». «И что значат эти символы? – спросил Тарас, внимательно вглядываясь в каждый из них, – орёл понятно – символ государственности ещё от Ивана III, а львы, и почему их два?» Виноградов задумался на несколько секунд, рассматривая, как их пасти зеркально разверзаются в разные стороны, как будто готовые что-то сказать, но что? «Лев, определённо, исторически символ Владимира, рядом с которым находится Александровская слобода – столица на время Опричнины, где Грозный проводил большую часть времени с 1564 по 1581 год. Возможно нам следует дальше копать в этом направлении», – задумчиво заявил он. «Это огромный комплекс, мы не можем искать иголку в стоге сена», – возразил Тарас, прохаживаясь по комнате и осматривая каждый закуток в надежде увидеть ещё какую-то подсказку, однако находил лишь пыль, мелкие камни и пепел от факелов.

Виноградов гипнотизировал львов, они навевали ему знакомые мысли, как будто он уже видел похожее сочетание в одной книге, но не мог вспомнить где. Тут он обрадовался и сказал: «Я знаю одного человека – специалиста по символам во временам Ивана IV, и в целом по этой эпохе. Он поможет разгадать нам этот шифр».

Глава 5.

«Ну что ж, рад был вас всех видеть после летней разлуки», – заявил Петр, худощавый мужчина тридцати лет в круглых очках, смотря на набитую до отказа аудиторию. Как всегда, в первых числах сентября все добросовестные и не очень студенты активно посещали занятия, а уж потом до самой зимней сессии шёл постепенный, но неуклонный спад, поэтому необходимо было успевать ковать железо, пока горячо. Севастьянов работал преподавателем на математическом факультете МГУ имени Ломоносова, однако всегда ощущал, что это не его призвание. Настоящую страсть у него вызывали книги об истории России, которые он залпом вычитывал по вечерам и постоянно искал новые издания в Интернет-магазинах и библиотеках. Он с удовольствием посвятил бы этому хобби всю свою жизнь, нигде не работая и живя на небольшой доход, поступающий со сдачи квартиры его покойной бабушки, однако семья удерживала его от этой идеи на плаву, ведь необходимо было содержать не только беременную жену, но и их маленькую трехлетнюю дочку.

«Внимательно почитайте об операторах группировки “GROUP BY”, будет очень полезно в дальнейшем, а на днях поговорим об “DDL” и “DML”», – заканчивал он свою речь, как вдруг заметил, что дверь позади последних рядов отворилась, и в аудиторию прошмыгнул мужчина среднего телосложения в толстовке с капюшоном, покрывающим голову. Решив, что это нерадивый студент, который опоздал на целое занятие, Пётр хотел было сделать ему замечание с использованием искрометного юмора, который нередко применял для создания более дружелюбной атмосферы, однако он сегодня очень устал, поэтому решил не обращать внимание на непонятного субъекта.

Прозвенел звонок, и все тут же вскочили со своих мест, начав с грохотом, звонко отражающимся по многоуровневым рядам огромной аудитории, складывать в свои сумки планшеты и ноутбуки, после чего длинной вереницей тянуться к выходу в направлении следующей пары. Севастьянов тяжело и протяжно выдохнул, параллельно зевая от недосыпа и с размаху уселся на свой тонкий и качающийся на металлических ножках стол, больше похожий на обычную парту, достав из кармана мобильный телефон, чтобы почитать, что произошло в мире за этот академический час. Посмотрев на пустую аудиторию и потолок, где при всей своей современности и напускной дороговизне явно читались признаки неухоженности в виде желтых разводов на штукатурке, а также местами отваливающегося линолеума, незваный гость плавно встал со своего места и уверенной походкой стал спускаться вниз, гулким эхом сопровождая каждый шаг, отражающийся в зале с отличной акустикой.

Преподаватель не обращал на того внимания, пока он не приблизился вплотную, скинув с головы капюшон и оголив кудрявые светло-русые волосы. «Ну здравствуй, Петя, как жизнь», – заявил Виноградов, протягивая тому руку в знак приветствия. Оторвавшись от своего гаджета, Севастьянов поднял глаза на посетителя, сделав удивлённое лицо, как будто увидел перед собой королеву Англии, после чего пожал ладонь в ответ, сказав: «Валера! Какая встреча! А я тебя не узнал, думал студент какой-то мутный зашёл, что привело сюда?»

Казалось бы, что может связывать между собой двух мужчин абсолютно разных профессий – пластического хирурга и преподавателя-программиста, однако у судьбы для этого всегда есть свои планы. Они познакомились на одной из конференций, посвящённых периоду правления Ивана Грозного, где учёные со всей страны выступали со своими исследованиями на различные темы. Оба они являлись слушателями, поскольку не имели достаточной квалификации, подтверждённой документально, однако начитанность и давний интерес к личности позволяли быть чуть ли не главными экспертами по этому вопросу на конференции. Будучи соседями по столу, у них завязался разговор о своих пристрастиях, который вызвал неподдельный взаимный интерес в дополнении общей картины исторического мира. Виноградов был уверен, что Пётр способен дать ответ о принадлежности неизвестного ему сочетания символов к конкретному месту и периоду.

«Да знаешь, хотелось бы мне зайти к тебе просто так, да времени что-то нет, зато есть дело, причём очень интересное», – интригующее начал свою речь Валерий. «Так, про отсутствие возможности можешь ничего не рассказывать, я такие отговорки не очень люблю, а вот про запутанную ситуацию давай поподробнее», – ответил преподаватель, внимательно глядя собеседнику в глаза, прекрасно видя того насквозь с его корыстными мотивами. Поняв, что красивый заход не удался и нужно было подбирать более подходящие слова, Виноградов молча достал из кармана телефон, открыл галерею, где хранился сделанный им сегодня снимок сочетания символов на метле из Коломенского, и протянул его Севастьянову. «Нужно понять, на какое место указывает этот знак, и как его найти», – заявил первый, отводя взгляд куда-то в сторону стены, явно смущаясь, что данная загадка оказалась ему не под силу. С интересом изучив древко, приближая и отдаляя несколько раз изображение, Пётр протянул гаджет назад его владельцу, после чего сказал: «Я в принципе понимаю, что это, но, чтобы удостовериться в своей правоте, мне нужно знать, где выбиты эти символы, и для чего они тебе».

Валерия слегка озадачил данный жест, поскольку он не сильно горел желанием расширять команду по поиску сокровища, а хотел лишь обратиться к специалисту одноразово в виде фриланса, но, видимо, чтобы получить необходимую информацию, приходилось раскрывать карты: «Мы нашли их на метле времён Ивана IV в подвале одной из церквей под Коломенским. Думаем, что лев – ключ к Александровской слободе во Владимирской области, поскольку это давний их герб».

«Невероятно! – воскликнул Севастьянов, вскочив со своего места и обойдя стол по кругу, – вы нашли ключ к Либерее!» «Пожалуйста тише! Я не хочу, чтобы лишние уши это слышали!» – недовольно прошипел Виноградов, нервозно оглядываясь в сторону приоткрытой двери в аудиторию за спиной. «Только вы далеко не там хотите искать», – добавил Пётр. «Это почему же?» – недовольно возразил Валерий, узнав, что его версию в принципе поставили под сомнение. «А вот так, у Александрова на гербе тиски и наковальни, а уж никак не львы, тем более два, тут дело совершенно в другом, – стал развивать свою мысль преподаватель, – те символы, которые ты мне показал, можно встретить раздельно на двух монетах времен Грозного, обе отражают власть и могущество. Двуглавый орёл, закрепившийся при его дедушке – Иване III при нем впервые приобрёл двойную корону, а лев обычно изображался в компании единорога в противовес тому. Однако есть место, где эти знаки соединились вместе, а оно значительно ближе отсюда, чем искомая вами Александровская слобода». «И что же это?» – нетерпеливо спросил Валерий, перебирая засунутыми в карманы руками костяшки своих худых и длинных, как скелет, пальцев. «Дом Пашкова», – самодовольно заявил Севастьянов, усевшись, наконец, в своё кресло, по-царски развалившись в нем, осознавая, что превзошёл в своих знаниях не менее начитанного и умного знакомого, который именно к нему пришёл за помощью в трудную минуту.

Глава 6.

«Дом Пашкова? – непонимающе спросил Валерий, облокотившись вынутой из кармана рукой об стол, – мне не послышалось? Нет, шутка конечно хорошая, но явно неуместная, давай сюда ещё приплетем Ленина, а что вон у него тоже библиотека есть, да ещё и государственная и с окнами на Кремль! Красота же, согласись!»

Не поняв сего искромётного юмора от собеседника, Петр поднял на него недовольный взгляд, после чего ответил: «Ты можешь веселиться сколько угодно, но истина от этого все равно не изменится, а до Владимира Ильича мы ещё дойдём, он тоже имеет к этому отношение». На этих словах Виноградов чуть не поперхнулся собственной слюной, немного отойдя от стола, сделав удивлённое лицо. «Слушай теперь очень внимательно, – заявил Севастьянов, удобно устраиваясь в своём кресле, – на месте нынешнего дома Пашкова когда-то стоял Опричный двор – центр образованного Грозным удела. По описанию немца-опричника Генриха Штадена на воротах было два резных разрисованных льва. Вместо глаз у них пристроены зеркала. Один стоял с раскрытой пастью и смотрел к земщине, другой, такой же, во двор. Между этими двумя львами располагался двуглавый черный орел с распростертыми крыльями. Затем в XVIII веке местность была застроена другими зданиями и именно тогда на этом участке появился Дом Пашкова».

Тут все в голове Валерия сложилось, и он выпучил глаза, символы на древке метлы и современная история срослись воедино. «Более того, – продолжал Севастьянов, – по слухам этот дом был построен вполне известным архитектором Баженовым, которого отстранила от работы над Царицыно Екатерина II. Истинная причина недовольства Екатерины – в фигуре самого Василия Ивановича. Архитектор связан с масонской ложей и переписывался с руководителем московского кружка масонов Новиковым. Тот активно выступал за передачу власти сыну Екатерины – Павлу Петровичу, а Императрица решила подавить «масонский заговор» в зародыше и покончить со всеми его фигурантами. В 1796 году Баженов внезапно отстраняется от должности, а дальнейшие работы в Царицыне она поручает его ученику и помощнику Матвею Казакову.

Пашков также был масоном, поэтому «приютил» у себя опального архитектора, заказав проект помпезного дома в центре Москвы. Говорят так же, что именно из-за обиды на Екатерину Баженов повернул строение спиной к Кремлю. Возможно, во время реконструкции и была найдена та самая Либерея, которую Иван IV спрятал у своих самых доверенных в то время людей, и она перешла к масонам, решившим сохранить ее открытие в абсолютной тайне, оберегая ту, как зеницу ока».

«Это невероятно! – воскликнул Виноградов, с трудом набирая воздух в лёгкие, – эти конспирологические теории не всегда имеют право на существование, но сейчас все складывается в абсолютно логичный и целостный пазл, где не хватает лишь пары-тройки элементов. «Дальше больше, – не отвлекался ни на секунду от своего рассказа Пётр, – известный тебе Стеллецкий, в 30-е годы обследовавший Ваганьковский холм, обнаружил множество пустот – погребов, ходов, подвалов. Он считал, что это остатки Опричного двора, а в одном из подземелий были найдены таинственные ступени. Однако обследовать те ему не удалось, поскольку они были на следующий день обрушены злоумышленниками. Раскопки под угрозой обвалов прекратились, а вход в подземелья оказался тогда спешно забетонирован. Эти скрытые галереи обнаружились также при сооружении одной из станций метро первой ветки метрополитена – «Библиотека им. В.И. Ленина». Строители вскрыли облицованный старинным кирпичом ход, но провести исследования археологам тогда не разрешили, а найденный вход был также быстро заложен. Именно поэтому я упоминал тебе ту самую библиотеку, правда пригодилась она нам несколько в ином ключе, чем предполагалось».

«Фантастика!» – дрожащим голосом воскликнул Валерий, подойдя ближе и обняв от радости своего собеседника. Теперь он прекрасно представлял, что, а главное где искать, ведь Севастьянов навёл его на очень интересные мысли. «То есть нам нужно попасть в подземелья Дома Пашкова, которые выходят в сторону метро», – задумчиво заявил Виноградов, поглаживая пальцами свой подбородок. «Я полагаю, что да, но для этого нужны планы и чертежи и того, и другого», – ответил Пётр, поглядывая на часы и в сторону выхода.

Вдруг прозвенел звонок, и в аудиторию тут же толпой стали вваливаться студенты, рассаживаясь по своим местам. Обернувшись и про себя выругавшись, Валерий сказал: «Ты будешь нам нужен, как эксперт, когда закончишь, приходи ко мне домой, обсудим все. Помнишь же, где я живу?» Севастьянов спокойно кивнул и ответил: «Конечно, хорошо, я буду после шести». После этого собеседники пожали друг другу руки, Виноградов вновь накинул на голову капюшон толстовки и быстрой походкой направился наружу.

Глава 7.

Пётр уставший вышел из метро и шёл по осенним улочкам. Световой день стремительно сокращался и уже даже в семь вечера начинало смеркаться. По углам в кустах стрекотали сверчки, а ещё тёплый, но в то же время обманывающий и леденящий кости доверчивых путников, одетых не по погоде по сформировавшейся месяцами летней привычке, завывал по округе.       Зелёные кроны деревьев хоть и вздымались высоко вверх, окружая панельные жилые дома, немного пряча их за своими могучими спинами и создавая более приятное впечатление от типовых и похожих друг на друга, как две капли воды бетонных конструкций, но кое-где листики начинали желтеть и осыпаться, готовясь к скоротечной осени и быстро наступающей зиме. Севастьянов и не заметил, как пронеслись два месяца его отдыха после тяжелой и изнурительной сессии с нерадивыми студентами, но больше всего его тревожили другие мысли, которые ставили на кон не только благосостояние семьи, но и жизнь в целом. Он до сих пор не мог признать существование проблем, а уж тем более сообщить о них жене, но время стремительно убегало, а возможность что-то исправить также молниеносно угасала день ото дня.

Как и договорились с Валерием, преподаватель направлялся в его старую квартиру в Кунцево, доставшуюся ему от деда, где они провели вечер, активно обсуждая события, произошедшие на конференции, где те познакомились больше года назад. С тех пор они ни разу не виделись и не общались, однако одна единственная встреча оставила для обоих впечатление об уровне знаний в области интересующего их периода истории. Как только Пётр узнал происхождение показанных им символов, то обомлел, он никак не мог ожидать, что знаменитая библиотека Ивана Грозного реальна и существует на самом деле. Но вот, живое подтверждение – ключ к ее поиску, а главное совсем рядом и перед глазами. Но самое интересное – Виноградов охотится за этим сокровищем, и у него для этого есть ресурсы.

В этих раздумьях Севастьянов наконец дошёл до подъезда и позвонил в домофон. Раздался неприятный писк такой громкости, что его можно было услышать в соседнем дворе, а затем неизвестный голос снял трубку, спросив: «Кто?» Замявшись на секунду, подумав, что попал не по адресу, преподаватель все же решил ответить: «Пётр Севастьянов». Далее последовало недолгое молчание, которое для гостя, находящегося в нервозном состоянии, борясь с дрожью в ногах, казалось вечностью, но затем с другого конца провода послышался тот же голос: «Проходите!», – и входная дверь отворилась.

Недолго думая, уже более уверенно посетитель поднялся на первый этаж и вызвал лифт, который с невероятным скрипом открыл свои двери, приглашая того войти. Пётр нажал на кнопку восьмого этажа, свет над головой моргнул, и створки тут же закрылись, а механизм стал рывками подниматься вверх, сопровождая проезд каждого этажа сильным потрясыванием, заставляя гостя ухватиться за поручень от неожиданности. Добравшись до цели, лифт открылся, и Севастьянов увидел прямо перед собой искомую квартиру, с приоткрытым входом. Войдя внутрь и закрыв за собой на крутящийся механизм и металлическую цепочку старую кожаную зелёную дверь, разбитую на сектора, которые разделялись между собой пришитыми пуговицами, преподаватель очутился в пустой комнате, находящейся в абсолютной темноте, с выключенной люстрой. Оглядевшись, он понял, что это именно то помещение, где он встречался единственный раз с Валерием, и находится точно по адресу.

В дальней комнате слышались разговоры, больше похожие на жаркие споры, и мужские голоса. Один из них точно принадлежал хозяину, а вот второй Петру был незнаком. Вдруг, видимо услышав, что в квартиру кто-то зашёл, все замолчали, а из того угла вышел Виноградов, довольно улыбнувшись, заметив желанного гостя. «Петя! А мы тебя уже ждём, раздевайся, проходи!» – заявил он, вернувшись обратно в свою комнату. Преподаватель скинул с ног кроссовки, повесил на вешалку пальто и аккуратным медленным шагом прошёл вглубь квартиры. Перед собой он заметил большой стол, на котором были разложены ватманы, похожие на чертежи, а по кругу его обступили Валерий и неизвестный мужчина. Где-то в углу на диване развалились ещё двое, которые поедали лапшу быстрого приготовления. Смерив их ничего не понимающим взглядом, Севастьянов заметил на поясе каждого по пистолету в кобуре, отчего нервозно сглотнул, гадая, кем же являются незнакомцы. «Это Пётр, он наш консультант по периоду Грозного, а это Тарас, спонсор и организатор поисков сокровища», – представил их друг другу Виноградов. Они сдержанно пожали руки, после чего Приходько тихо прошептал: «Ты уверен, что приглашать человека со стороны хорошая идея?» Валерий спокойно повернулся к тому и ответил: «Я эксперт в этом вопросе, но Севастьянов знает то, в чем я могу быть слаб, например, в рунических символах, с которыми мы застопорились после Коломенского, поэтому да, он нам нужен».

В этот момент, краем уха слушая разговор о себе, преподаватель подошёл вплотную к столу, став рассматривать два чертежа разных размеров с нечетко и немного выцветшей краской прорисованными линиями. Присмотревшись, он понял, что один из них – план ответвления метро красной ветки, а второй дома Пашкова в этой же области. «Где вы их достали?» – удивленно спросил Пётр, подняв взгляд на закончивших спор коллег. «У нас есть свои каналы, если будет нужно получим хоть чертежи зданий на Марсе, когда их построят», – сухо заявил Тарас, почесывая всей пятерней свой затылок.

Севастьянов кивнул, снял с плеча сумку, доставая оттуда ноутбук, после чего выудил из кармана телефон, став делать фотографии обоих планов, чтобы максимально четко запечатлеть все линии, особенно те, которые подверглись безжалостному воздействию времени. «Что ты творишь? Это секретные документы!» – прошипел Приходько, намереваясь выбить аппарат у того из рук, однако его прервал Валерий, схвативший напарника за запястье. «Не мешай! Он знает, что делает», – заявил он, резво отпустив товарища. Искоса наблюдая за ними, Богдан и Микола продолжали молча и безучастно поедать свою лапшу, никак не реагируя.

Сделав серию фотографий, Пётр открыл ноутбук, перекинул на него снимки, после чего в специальной программе стал их объединять, пытаясь сопоставить крайние точки по геометкам на карте, чтобы найти точное пересечение, обнаруженное строителями в начале двадцатого века при строительстве ветки метро. Пара минут, и компьютер закончил просчёт, выдав местоположение туннеля и стенки дома. «Вуаля, – гордо заявил преподаватель, развернув ноутбук к напарникам, – я думаю нужно начать поиски отсюда». Приходько внимательно посмотрел на результат, а затем похлопал Виноградова по плечу, сказав: «Хорошо, берём».

«Единственный вопрос, как мы проникнем в метро, а затем оттуда в дом, нужно же будет, я так понимаю, бурить подпорную стенку», – спросил Валерий. «За это не переживай, я организую это как ремонтные работы, закроем угол и начнём ломать, думаю поездам не помешаем, все-таки расстояние там есть для рабочих», – ответил Тарас, явно оживившись от того, что они стали продвигаться к намеченной цели. «А шум, ладно в метро, но, как только проникнем в дом Пашкова, будет слышен грохот, возникнут вопросы», – продолжал задаваться вполне логичными вопросами Виноградов. «Я могу залезть в их охранную систему и включить сигнализацию, непрекращающийся ор будет такой, что они ничего не услышат, а когда разберутся, как отключить, мы уже будем внутри», – взял слово Севастьянов. «Мне все больше нравится этот парень, – заявил повеселевший Приходько, вызвав легкую улыбку на лице Петра, – тогда за работу! Готовимся и на неделе выдвигаемся! А я пока договорюсь по поводу мнимого ремонта, надеюсь те, кто выписал нам реконструкцию Коломенского ещё сидят на тех же должностях».

Дом Пашкова

Глава 8.

«Ну что, как думаете, выгорит?» – спросил Валерий, оборачиваясь к товарищам, идущим по коридору после прохода через тяжеленные раздвигающиеся в обе стороны двери метро. Все они были одеты в костюмы ремонтников и несли сумки с усиленным оборудованием для выдалбливания кусков бетона со стенок туннеля.

«Надеюсь», – ответил Пётр, поправляя в третий раз куртку и бейдж, явно чувствуя себя неудобно в непривычной для него роли. В руке он держал портфель с ноутбуком для взлома охранной системы дома Пашкова. Богдан и Микола шли сзади и чуть позади, взятые на вылазку лишь как рабочая сила, которая будет выполнять все самые тяжелые и трудоемкие задачи.

Спутники дошли до кордона полиции и досмотра личных вещей через металлоискатель, однако Тарас быстро достал из кармана поддельное удостоверение, спешно его развернул, сразу свернув назад, и охрана кивком головы показала в сторону технического заграждения для сотрудников метрополитена. Отодвинув металлическую решётку, Приходько запустил всю группу внутрь и закрыл за собой выход. Все вместе они стали спускаться вниз по эскалатору, и в нос тут же дунул специфический горячий воздух с примесями резины, который можно было ощутить и понять, лишь оказавшись в метро.       Голова в каске начала потеть, а по лбу потекли тоненькие струйки пота, однако нужно было продолжать двигаться дальше, ведь это было лишь начало пути. Спустившись вниз, они не увидели ничего выдающегося: ни тебе бронзовых статуй, особенно с собакой, как на площади Революции, ни двух рядов восьмигранных колонн и массивных бронзовых люстр, как на Комсомольской, ни сияющих витражей между пилонами, как на Новослободской, лишь полукруглый сводчатый потолок с небольшими круглыми светильниками и ровными квадрантными вырезами. Открыв на телефоне карту с отмеченной Петром геометкой пересечения, охотники за сокровищами двинулись в сторону двери в углу, где находилось помещение для персонала, из которого вполне можно было перейти в технический коридор вдоль путей.

Как только группа шагнула на эту узкую тропинку, отделяемую от верной смерти под колёсами мчащегося на всех порах поезда лишь небольшим поручнем, Тарас заявил: «Прошу вас, пожалуйста внимательнее и аккуратнее», – после чего первым пошёл навстречу неизвестному. Идти таким образом оставалось недалеко, около трёхсот метров, но каждый проезжающий мимо вагон на большой скорости как будто сносил в сторону, утягивая под давлением за собой, как ветер песчинки в трубе. Толстенные бетонные стены и узкие проходы невероятно давили на чувство опасности, вызывая даже у не испытывающих клаустрофобию людей страх. Дополнительной тяжести добавляло осознание, что они находятся глубоко под землей и отсюда нет выхода кроме того, что находится прямо у них за спиной. Фонари, находящиеся на большом расстоянии друг от друга, лишь обозначали траекторию пути, поэтому для дополнительной возможности ориентироваться в пространстве спутники включили фонарики на касках. Дойдя так, наконец, до того момента, пока примерная геопозиция совместится с необходимой точкой, группа остановилась, дождалась проезда следующего поезда, после чего Приходько дал команду, и Богдан с Миколой начали готовить оборудование для бурения. «Будем надеяться, это здесь», – прошептал Валерий, скрестив пальцы, смотря на ещё нетронутую стену. Цена ошибки могла быть большой, вплоть до полного обвала туннеля, а это жизни сотен людей-пассажиров, не подозревающих о возможной опасности.

«Врубай все сигнализации разом», – заявил Тарас Петру, который уже сел на пол, положив ноутбук на коленки, пытаясь забраться в систему безопасности усадьбы. Несколько секунд, и он довольный заявил: «Доступ получен». Приходько обернулся к своим людям, сказав: «Начинайте!» Те тут же включили буры, начав кромсать идеально серую стену, вгрызаясь металлическими зубьями в толстый уплотненный материал, устойчивый к тяжелым нагрузкам. Шум стоял такой, что закладывало уши, поэтому приходилось надевать специальные звукопоглощающие наушники, которые все равно слабо помогали, однако спустя несколько минут лишь тонкий кусок образовавшейся полоски углубления шириной не более сорока сантиметров выдавал оказываемое воздействие. Чтобы сохранить несущие характеристики и предотвратить возможные обвалы, было решено вырезать щель около полуметра, чтобы можно было спокойно боком через неё протиснуться.

Спустя двадцать минут ширина большей части разреза составила около четырёх метров, как вдруг бур соскочил, наткнувшись на другой материал. Даже через наполовину оглохшие уши и противошумные наушники соратники поняли, что работа приостановилась и заглянули внутрь, увидев перед собой древнюю каменную кладку, похожую на ту, что они обнаружили в тайном туннеле под Коломенским. Валерий улыбнулся до ушей, что сделали и остальные, после чего Тарас взял кувалду побольше, став крушить обнаруженную стену, сопровождая каждый удар разлетом крупных осколков и выбросом пыли. Тут она окончательно обломилась, открыв перед собой тёмное помещение, из которого слабо слышалось, как где-то сверху шумит сигнализация со словами: «Внимание, пожарная тревога, просьба срочно покинуть помещение!» Довольный Приходько протиснулся в комнату, осветив ее фонариком на своей каске, надеясь увидеть перед собой ряды книг и свитков, но на деле взгляду его предстал лишь очередной пустой зал площадью не более десяти квадратных метров. За ним в помещение проникли и остальные участники группы, услышав лишь крик: «Проклятье!»

Разочарованно оглядывая тёмные окрестности без единого источника освещения, Валерий пытался найти хоть какую-то зацепку, чтобы оправдать свои усилия. Вдруг он заметил явно различимую деревянную массивную дверь в углу, однако, подойдя к ней и приоткрыв ту, на него посыпались лишь груды осколков и земля, завалившие весь выход. Где-то на фоне продолжала работать пожарная сигнализация, из-за которой едва были различимы крики психующего Тараса, бившего кулаками по стенам в гневе. «Нет, все, с меня хватит, больше спонсировать этот Сизифов труд я не намерен, финита ля комедия», – бормотал он по кругу.

Неожиданно Пётр наткнулся на стол в углу, резко споткнувшись об него в темноте. Посветив туда, он обнаружил прямо перед собой небольшую коробочку, украшенную изразцами и драгоценными камнями, похожими на рубины и сапфиры, а под ней свёрток бумаги. «Я что-то нашёл!» – крикнул он товарищам как раз в тот момент, когда сверху прекратился вой сирены.

Глава 9.

Пётр продолжал гипнотизировать ящик, который стоял на столе явно не просто так. Его быстро обступили остальные участники группы, внимательно всматриваясь в освещаемую фонариками находку. Валерий вытащил из-под коробки кусок пергамента, пытаясь в полумраке разобрать написанные на нем символы, как вдруг со стороны щели послышался сильный гул и поезд стал проноситься мимо, оставляя крупные тени от каждого вагона, прерывающиеся на вспышки света от фонарей, проглядывающих через перемычки. Потолок сильно затрясся, а оттуда посыпалась пыль и маленькие осколки. «Должен выдержать, мы все правильно рассчитали», – уверенно заявил Тарас, как бы торопя Виноградова с прочтением.

Ещё раз посмотрев на текст, Валерий понял, что это старинное письмо, предположительно восемнадцатого века. «Дорогие потомки, – начал читать вслух он, едва разбирая порядком выцветшие буквы, ещё и написанные старым стилем – сейчас вы держите в руках невероятную реликвию прошлого, которая ведёт к сокровищу. Когда возводилась усадьба, на остатках Опричного двора была найдена скрытая комната с этим предметом. Мы сразу поняли, что это ключ, однако не смогли найти то, что он скрывал, поскольку в искомом месте копать нам не разрешили. На собрании масонской ложи было решено сохранить данную находку в тайне для будущих поколений, чтобы ей воспользоваться смогли только чистые сердцем и душой люди, которые знают, что ищут. Думаю, что если вам оказалось под силу найти эту комнату, то и шифр разгадаете без труда. Искренне ваш, Пётр Егорович Пашков». В этот момент Севастьянов раскрыл коробку и обнаружил старинную золотую монету, на одной стороне которой расположился двуглавый орёл, а на другой единорог, уже без льва. «И что это?» – недовольно спросил Тарас, облокотившись на стену. «Полагаю, что новый ключ», – ответил Виноградов, взяв находку в руки и став внимательно ее рассматривать, несколько раз переворачивая.

Тут снаружи вновь проехал поезд, отчего потолок затрясся ещё сильнее, став засыпать образовавшуюся дыру более крупной крошкой. Присутствующие напряглись, однако все также быстро закончилось, как и началось, поэтому они вновь переключили своё внимание на монету. Разглядывая причудливые узоры, Валерий вдруг заявил: «Ну-ка, дайте-ка мне телефон с хорошим увеличением и побольше света!» Тарас передал ему гаджет, и все склонились поближе, чтобы как можно лучше осветить находку. Виноградов приблизил аппарат к ней, став делать максимально четкие, насколько это возможно фотографии рисунка на груди у орла, после чего отложил реликвию и открыл галерею. Внимательно разглядывая сделанные фотографии, Валерий ломано переводя дореформенный русский язык, буквы которого местами отведала без остатка коррозия, прочитал: «Тайну разгадать успей, от белокаменной стены пусть путь твой пролегает, и сокрытый свиток ты узнаешь».



«И что это значит?» – нетерпеливо спросил Тарас, которому вернули телефон со снимками. «Так, надо подумать, – ответил Виноградов, усаживаясь на пол, – судя по письму, Пашков вместе с масонами разгадали этот шифр, но им кто-то не дал продолжить поиски, а по тексту на монете, они не поняли, что речь идёт о библиотеке Ивана Грозного. Следовательно, это должно быть не очень сложно». «Белокаменной, значит нужно искать дом из белого кирпича, здание Правительства подходит», – пробурчал из угла Богдан. Пётр бросил на него взгляд, как на идиота, но вдруг его глаза округлились. «Ну конечно!» – воскликнул он. «Да что вы все совсем сбрендили?» – закричал Приходько в тот момент, когда от проезда очередного состава потолок затрясся ещё сильнее, чем в разы до этого. «Нет, нет, нет, он прав, но не до конца, – пояснил преподаватель, – белокаменной – это Москвы, Кремль во времена Ивана III был перестроен из белого кирпича!» «А тайна – Тайницкая башня!» – дополнил его размышления повеселевший Валерий. «Значит нам нужно туда», – сухо подытожил Севастьянов, сглотнув образовавшийся ком в горле.

«Тогда на этом поиски можно сворачивать», – заявил резко погрустневший от осознания безвыходности ситуации Виноградов. «Ну почему же, напротив, все только начинается», – возразил Тарас, упершись руками себе в бока. «И как ты себе это представляешь? Каким образом мы сможем проникнуть в Кремль, да ещё и провести там масштабные раскопки. Думаешь они нас сами пригласят, да ещё и красную дорожку расстелют? Ни Петру I, ни Стеллецкому с большими ресурсами это не удавалось!» – экспрессивно выразил свою позицию Валерий, наблюдая, как ещё один поезд сотрясает их комнату, создавая явную опасность обрушения, поскольку осколки с потолка уже сыпались немаленькие.

«Ты же понимаешь, что я не простой человек, да и ребята мои бравые имеют богатый опыт проникновения на режимные объекты. Я столько денег в это вложил, что не готов останавливаться в шаге от цели с нулевым выхлопом!» – стал выражать свою позицию Приходько. «Погоди, какие операции, о чем ты?» – спросил Виноградов, так и не сложив в голове «два и два». «Ух, их так много было, что всех не упомнить, да и тебе лучше не знать, столько крови!» – довольно преобразившись в лице, ответил Тарас, вынув пистолет из кобуры, прокручивая тот на пальце, как бы играясь со своим оружием.

Валерий нервозно сглотнув, только сейчас осознав, с кем все это время имел дело. «Подожди, но все равно, ты готов пожертвовать нашими жизнями, и убить всех, кто попадётся на пути?» – возмутился он. «Да, я уничтожу каждого, кто стоит передо мной и этим сокровищем! Один миллиард долларов на дороге не валяется!» – грозно сказал Приходько, повернувшись к своим людям, которые также достали оружие. «Либерея – национальное достояние! Ты не сможешь ее забрать себе, она принадлежит государству и всему народу!» – воскликнул Виноградов, посматривая параллельно на Петра, подходя к нему ближе. В этот момент в туннеле проехал очередной вагон, и потолок над головами стал ходить ходуном, а пол затрясся, заставляя пульсировать стопы. Севастьянов сразу понял, что в ближайшие две минуты здесь все обвалится.

«Ты реально думаешь, что я потратил столько денег и усилий, чтобы отдать библиотеку этим толстосумам, чтобы школьники пялились на бесценные свитки в музеях на экскурсиях? О нет, она разойдётся по закрытым коллекциям и будет стоить значительно дороже на чёрном рынке через мои связи!» – сказал Тарас, сильно улыбаясь. «Тогда нам с тобой не по пути», – прошипел недовольно Валерий, чем моментально стёр улыбку с лица Приходько. Первый вместе с преподавателем стояли прямо у самого выхода, в то время как их соратники были ближе к тупиковой стене напротив. «О нет, ты от меня никуда не денешься, как и Пётр, я оставлю вас здесь, замурованными в общей могиле, все, что нужно, я от вас получил, дальше вы бесполезны! Но отпустить, к сожалению, тоже нельзя, слишком много знаете! Последний шанс, идёте со мной или нет?» – заявил Тарас, поглядывая на крошащийся потолок. Виноградов переглянулся с Севастьяновым, посмотрел на найденную здесь монету, которую он держал в сжатом кулаке, после чего ответил короткое: «Нет». «Ну что ж, ты сам определил свою судьбу», – сказал недовольно Приходько, как вдруг за спиной у Петра проехал ещё один состав и потолок начал окончательно обваливаться.

Глава 10.

Осколки сыпались над головой, как крупные градины во время сильного летнего ливня с грозой. Пыль стояла такая, что на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Последним, что заметил Валерий, как Тарас целится в него и Петра, а затем начался обвал. Раскаты грохота падения валунов с потолка были громче, чем громовые, а лязги и визги проходящего сзади поезда окончательно оглушали. Виноградов лишь успел сказать: «Бежим», – после чего вслепую на ощупь выскочил через пробуренное ими отверстие в туннель метро. Глаза невероятно чесались и мутнели от большого количества попавшего мусора, но боковым зрением тот смог заметить силуэт Севастьянова, который также не имел возможности нормально ориентироваться в пространстве.

Из комнаты слышались громкие звуки падающих осколков, а также явные попытки Тараса и компании выбраться наружу до полного обвала помещения. «Давай, нам надо идти!» – поторопил товарища неудавшийся хирург, подойдя к тому вплотную и пытаясь поднять с пола, на который он, как мешок, грохнулся без сил, надеясь свернуться калачиком, как в постели, и отдохнуть. «У нас нет времени, быстрее!» – кричал Валерий, явно взбодрив Петра, который смог взять себя в руки. Вместе они, переминаясь и прихрамывая каждый на одну ногу, двинулись в сторону выхода на платформу по техническому коридору. Вдруг сзади послышалось движение и сильный кашель, а затем раздался оглушительный грохот, и в туннель из пробуренного отверстия вылетело едкое облако пыли. Немного придя в себя, Тарас упёрся рукой с пистолетом в колено, привстал, поднял глаза на беглецов и недовольно закричал: «Валера, стой, хуже будет!» – после чего начал палить из своего оружия по бывшим соратникам.

Пули свистели над головами, звонко отлетая от металлических конструкций, отражаясь в толстенные бетонные стены. Виноградов и Севастьянов уже не могли думать ни о каком сокровище и правильности своего поступка, сейчас их мозг размышлял только о том, чтобы унести ноги как можно дальше, сохранив их в целости и сохранности. Приходько продолжал стрелять вслед, но то ли в силу усталости, то ли ослепившей его пыли постоянно мазал. Вдруг спереди показался несущийся на большой скорости поезд, который создал невероятное давление вокруг, чуть не утянув за собой всех охотников за Либереей. Приходько и компании пришлось остановиться, опустив стволы, но страх Петра и Валерия был велик, поэтому они неслись по длиннющему и бесконечному коридору без остановки. Лампы вокруг мигали, а свет прожектора локомотива ослеплял, ноги заплетались, дышать в замкнутом пространстве становилось все труднее. Легкие хотелось выплюнуть наружу, как вдруг впереди забрезжил яркий фонарь платформы станции. Вдалеке стали заметны подходящие к краю толпы людей, вглядывающихся в бездонную тёмную даль в ожидании своего поезда, который, ярким лучом рассекая мрак туннеля, вылетит наружу с невероятным свистом тормозящих колодок и увезёт их уставших с работы в тёплый и уютный дом подальше от всей этой суеты, чтобы завтра с утра все началось сначала, и они точно также стояли на перроне в ожидании транспорта, но уже в противоположную сторону.

Сзади громыхали шаги настигающих их товарищей, а выстрелы становились все более редкими, видимо Тарас боялся привлечь внимание сотрудников полиции, непременно дежурящих на каждой станции для поддержания порядка и безопасности. Бегом Виноградов и Пётр выскочили на свет, ослепивший их внезапной теплотой и яркостью, от которой они успели отвыкнуть за время нахождения в подземельях бывшего Опричного двора. «Давай вперёд, наверх, по эскалатору», – скомандовал первый, схватив второго за плечо и толкнул в сторону выхода. Вместе они понеслись к заветной лестнице, как вдруг сзади на платформу выскочили Тарас и компания, которые смерили беглецов яростным взглядом. «Валера, стой!» – закричал со всей злости Приходько, двинувшись в его сторону. В этот момент, Виноградов и Севастьянов были уже на эскалаторе. Тут с невероятным грохотом на перрон влетел ещё один состав с другого направления и открыл свои двери, откуда наружу высыпали десятки спешащих и копошащихся, как муравьи, людей, преградивших Тарасу путь. «В сторону, расступитесь!» – заорал он, расталкивая препятствия, но те продолжали стоять заградительной стеной между ним и его жертвами. Попытавшись обогнуть их несколько раз, Приходько смог наконец выскочить из толпы на пустую площадку, однако окончательно потерял из вида Валерия и Петра, которые уже успели уехать наверх. «Черт!!!» – закричал Тарас, что есть мочи, пнув со всей силы стоящее рядом мусорное ведро.

В это время Виноградов и Севастьянов добрались до поверхности, выбежав из здания станции на свежий воздух. В лицо им тут же подул такой приятный и освежающий воздух, который легонько обдувал волосы, давая приятную прохладу, но в то же время леденя своей осенней и обманчивой природой. Однако времени наслаждаться этим чудом у них не было от слова совсем. Сзади перестали слышаться звуки погони, однако Валерий поторапливал Петра уйти как можно быстрее в ближайшие проулки и скрыться там, дабы воспользоваться появившимся у них неожиданно преимуществом. Вместе они неслись мимо Александровского сада, свернули на улицу Воздвиженка, пробежали мимо музея архитектуры имени Щусева и усадьбы Шереметева, двух кафе, манящих бодрящим ароматом вкусного кофе и сладких десертов, пока не добрались до Бульварного кольца и не заскочили внутрь здания станции Арбатской.

Постоянно оглядываясь, спутники боялись увидеть за спиной Тараса и компанию с пистолетами, однако, на удивление, там все время никого не оказывалось. Пролетев внутрь без билетов вместе с другими пассажирами в раскрывшиеся дверцы контроля под недовольные крики охраны на входе, Валерий и Пётр бегом спустились по эскалатору и запрыгнули внутрь уже закрывающего свои створки первого попавшегося им на глаза вагона, который тут же рывком рванул с места, все больше набирая скорость и устремляясь в неизвестном им направлении. Тяжело дыша, держась за колющее и желающее выпрыгнуть из груди и убежать подальше сердце, они бегло поглядывали в окно, смотря на сменяющие друг друга лампы в темноте, бликами отражающиеся в стекле. Им всюду мерещился образ их бывшего соратника, готовый вылезти, как тень, из мрака и настигнуть самонадеянных путников. Однако шли минуты, но ничего такого не происходило.

Валерий расслабленно посмотрел на Петра, после чего заявил: «Нам нужно где-то спрятаться, на время пересидеть, пока он потеряет к нам интерес и пойдёт дальше искать сокровище». «Ко мне домой нельзя, там жена и дочь», – заявил Севастьянов, слегка напрягаясь. «Ко мне тоже, он знает, где я живу», – согласился Виноградов, задумчиво возвращая свой взгляд к окну, в которое стала видна платформа, с ожидающими поезд людьми. «Смоленская, следующая станция Киевская, переход на коричневую и голубую ветки», – громко заявил диктор в озвучке, а затем повторил то же самое на английском. Двери раскрылись, и внутрь тут же стала просачиваться толпа, рассаживаясь по свободным местам. «И куда мы тогда?» – недоумевая, спросил преподаватель. «Видимо в гостиницу, других вариантов не вижу», – ответил Валерий, вдумчиво смотря вдаль, наблюдая за тем, как двери закрываются, и состав трогается с места, направляясь по своему маршруту.

Глава 11.

Тарас в гневе, расталкивая всех, загораживающих проход, бежал вверх по ступенькам эскалатора. В руке он держал пистолет, чем дополнительно распугивал пассажиров метрополитена, но на удивление остался незамеченным полицией в общей суматохе. Вылетев на улицу возле станции, Приходько увидел прямо перед собой лишь Александровский сад, длинной полоской вытянувшийся вдоль красной Кремлевской стены. Где-то позади осталась библиотека имени Ленина и Дом Пашкова, а за спиной торчал высокий собор Христа Спасителя. Вечерело, заходящее солнце мягкими лучами касалось остроконечных башенок, рассеиваясь в городской осенней дымке. Сильный ветер сдувал уже желтеющие и опадающие листья, местами создавая из них удивительно красивые композиции, разноцветным ковром покрывая холодную и грязную после типичного для этого времени года дождя землю.

Тарас злобно озирался по сторонам, надеясь в округе заметить хотя бы зацепку присутствия Валерия и Петра, однако большое скопление людей на улице и постоянное их перемещение не давали сосредоточиться на деталях, отвлекая внимание на лишние аспекты. В этот момент его как раз догнали Богдан и Микола, которые, судя по всему, не особо торопились ловить беглецов. «Потеряли их?» – задал один из них очевидный вопрос, чем вызвал ещё большее недовольство и гнев своего начальника. «Ну конечно, – ответил тот сухо, убирая за ненадобностью оружие в кобуру, – а как может быть по-другому. Хотя я забыл, у вас же мозгов, как у тираннозавра – с горошек». Тех это сравнение нисколько не оскорбило, а скорее наоборот обрадовало, что вызвало довольные неподдельные улыбки на их лицах.

Ещё раз оглядываясь по сторонам, все ещё теша себя надеждами найти хоть какой-нибудь след, Приходько разочарованно махнул рукой и двинулся вдоль здания библиотеки, что-то бурча себе под нос. Его напарники тут же рванули за ним, пытаясь понять, что он говорит. Тарас направлялся в сторону одиноко стоящего на тротуаре чёрного гелендвагена с сочетанием букв «о» и единиц на номере, на котором они сюда приехали, предпочитаемый традиционно всеми людьми, связанными с криминальной деятельностью не только в прошлом, но и в настоящем. Сев в салон и громко хлопнув за собой дверью, Приходько обхватил руками голову, пытаясь сосредоточиться. С одной стороны, они нашли ещё один ключ к сокровищу, но с другой Либереи вновь не оказалось в искомом месте. Возникал логичный вопрос, сколько ещё зацепок оставили их далекие предки, чтобы сохранить тайну местонахождения библиотеки от лишних глаз? Тем более, что от него сбежали два главных эксперта, которые сами по себе двигали ход исследования, а сейчас разгадывать загадки просто некому. Последняя зацепка – это то, что сокровище возможно находится в Кремле где-то рядом с Тайницкой башней, но где, большой вопрос. Тем более, само по себе проникновение на сверхрежимный объект требует намного более серьезной подготовки и несёт больше рисков.

Тут в салон автомобиля сели Богдан и Микола, и Тарас завёл двигатель. Он все ещё не решался трогаться с места, надеясь ничего не упустить, пока они находятся здесь. Приходько достал свой телефон и открыл галерею, где сохранился снимок найденной ими монеты, украденной вовремя Валерием у него из-под носа. Благо есть фотография, которая, к сожалению, в силу незнания старорусского языка мало, что могла предложить для создания целостной картины.

Вдруг в стекло постучали, и Тарас резко оторвался от своих размышлений. Посмотрев вбок, он заметил сотрудника ДПС, который активно жестами просил опустить окно. Владелец автомобиля сделал это, услышав, как подошедший представился: «Лейтенант Сидоренко, вы нарушили правила парковки, предоставьте пожалуйста документы». Приходько сделал вид, который означал, что ему абсолютно плевать на сделанное замечание, открыл бардачок, достал оттуда пачку пятитысячных купюр, вытащил несколько и кинул в лицо представителю закона. Тот опешил от такой наглости, заявив: «Вы что мне взятку предлагаете?» «Я тебе уже ее дал, а теперь свали отсюда и не нервируй меня», – ответил ещё более раздраженно Тарас, намереваясь закрыть окно. «Стойте, выйдите немедленно из машины», – ответил сотрудник, потянувшись к рации на поясе. Выругавшись про себя, Приходько вынул из кобуры пистолет и направил его на собеседника. «Ещё есть какие-то вопросы? А теперь уйди и не мешай!» – заявил он, закрыв окно и, переключив передачу, тронулся рывком с места, оставив служителя закона далеко позади с широко раскрытым от удивления ртом в оцепенении. Тот настолько опешил, что даже не успел заметить номер машины и вызвать коллег, для объявления плана-перехвата.

В это время компания летела по вечерней столице, не соблюдая правила дорожного движения и активно сигналя тем, кто хоть на секунду задерживался лишнее время на перекрёстках. Отполированный автомобиль, поблескивая в лучах заходящего солнца и включающихся ламп освещения городских улиц, направлялся в сторону загородного шоссе, где находился один из нескольких домов Тараса. Быстро добравшись до него, машина заехала на идеально выложенную плиткой парковку в окружении постриженных садовником кустиков и остановилась.

Прямо перед ней стоял трехэтажный особняк в скандинавском стиле с огромными панорамными окнами и толстенными брусьями, торчащими из стен, что создавало одновременно странное ощущение неаккуратности, но в то же время тёплого уюта. Крыша его местами покрылась со временем мхом, а краска облупилась, но это добавляло дому некий шарм и харизму старины и опыта. Приходько редко жил здесь, поскольку в основном вёл дела за границей, однако всегда возвращался с удовольствием в эту усадьбу, которая была первой, построенной на заработанные его деятельностью деньги.

Выйдя из машины, Приходько кинул ключи быстро подоспевшему дворецкому, всюду сопровождающему его на протяжении последних восьми лет, и сказал отогнать автомобиль в гараж. Престарелый мужчина, голова которого плотно покрылась сединой, но при этом была постоянно ровно и аккуратно уложена, всегда находящийся на работе в строгом деловом костюме с булавками, запонками, галстуками различных цветов и платочками, молча кивнул, посмотрел на свои лакированные до блеска туфли и направился в сторону гелендвагена. Параллельно Тарас зашёл в двери дома, попав в комнату с монструозно огромной мраморной лестницей, ведущей на второй этаж по полукругу. Держась за чугунные перилла, украшенные небольшими шишечками, которые всегда во всех культурах любили использовать люди, как символ власти и могущества, он поднялся наверх мимо стенда с висящими ружьями, винтовками и пистолетами разных эпох, поскольку являлся большим поклонником всего, что связано с оружием, и зашёл в свой просторный кабинет.       Над толстенным письменным столом, вырезанным из натурального дуба, стоящим лицом ко входу, висела массивная кабанья голова, чучело которого было сделано по заказу Приходько, после того, как он лично подстрелил его на одной из охот. Скинув с себя куртку ремонтника на мраморный и натёртый до блеска пол, Тарас с разгону плюхнулся в кресло, обтянутое кожей молодого телёнка, и наконец расслабился. Активно потирая слезящиеся от пыли в метро глаза, он вновь достал телефон, подключил его к компьютеру и кинул на стол. На экран вывелось изображение монеты уже в большем размере, где возможно было разглядеть мелкие детали. Внимательно всматриваясь в обнаруженный текст, Приходько ещё раз убедился, что они на правильном пути и искать нужно именно в сердце столицы.

В этот момент в кабинет зашли Богдан и Микола, облокотившись на дверной косяк. «Ну что, босс, какие у нас дальнейшие планы?» – спросил один из них. Тарас поднял недовольный взгляд и второй убрал руку от проема. Подумав несколько секунд, он сказал: «Разузнайте, когда в Кремлёвском дворце ближайший концерт, найдите планы, какие сможете, и готовьтесь, мы пойдём за сокровищем».

Глава 12.

Быстрым шагом Валерий и Пётр влетели в здание гостиницы, расположившейся аккурат на окраине Москвы с окнами на МКАД, шум от которой был слышен даже с закрытыми створками ближе к ночи. Войдя внутрь небольшого зала, являющийся одновременно и ресепшеном, и обеденной зоной, мужчины огляделись, надеясь явно увидеть в номере худшее, и подошли к стойке информации, выполненной из кусков ДСП разных цветов, криво скрученных между собой. Невооруженным глазом были видны отверстия, где шурупы со временем прорезали своим весом дырки, перестав выполнять главную функцию и которые были из-за этого перекручены по другим. Девушка с нарощенными, как у коровы, ресницами и проткнутой губой, накрашенной безвкусной ярко-красной помадой, упиралась кистью себе в подбородок, неожиданно заметила посетителей, после чего наигранно улыбнулась и поздоровалась, формально выполняя свои трудовые функции, но при этом не особо напрягаясь. «Добрый вечер», – заявила она бархатным голосом, с которым обычно говорят все в силу должностной инструкции. «Здравствуйте, – ответил Валерий, подходя к стойке, – нам нужен номер на двоих на эту ночь точно, а вообще, думаю, на неделю». «Сейчас посмотрю, – сказала девушка противно приторным голосом, уставившись в монитор, – у нас осталась одна комната, но есть нюанс». «Мы согласны, все равно искать времени что-то другое нет, в чем проблема?» – заявил Пётр.

Работник ресепшена посмотрела на них, в голос рассмеялась, чем вызвало удивлённое выражение на их лицах, после чего заявила: «Там только двуспальная кровать, но если вам она необходима, я могу зарегистрировать». Виноградов и Севастьянов переглянулись, не поняв, что конкретно вызвало насмешку, после чего сказали: «Нам подходит». «Там разберёмся по ходу», – сказал первый второму, в то время как девушка улыбнулась и сказала: «Давайте паспорта». Валерий закатил глаза, поняв, что, естественно, их с собой нет, а затем демонстративно стал общупывать куртку ремонтника, пытаясь сделать вид, что ищет документ. Провернув такую манипуляцию в течение нескольких минут, чем вызвав недовольное лицо работницы, упершейся кистью себе в подбородок в ожидании, Виноградов заявил, что паспортов нет. Девушка тяжело выдохнула, после чего сказала: «К сожалению, тогда я не смогу вас зарегистрировать». Валерий покопался в карманах, выудив оттуда припасенную тысячу, просунув ее под папку на столе. «А может мы договоримся?» – спросил он, ненавязчиво улыбнувшись. Работница колебалась, но быстро вытащила купюру, спрятав ее в карман. «Хорошо, – заявила она, но чтобы завтра паспорт был у меня, давайте ещё за сегодня». «Конечно, – радостно ответил Пётр, выудив из чехла в телефоне ещё две тысячи- все будет в лучшем виде».

После этого девушка быстро убрала деньги в карман и протянула им ключ с номером «35», которым по ощущению отпирался амбарный замок, а уж никак не гостиничный номер, и указала на узкую тёмную лестницу на второй этаж. Мужчины благодарно кивнули и двинулись, едва разбирая дорогу, по ступенькам наверх. Войдя в длиннющий коридор с чуть светящимися лампами, длинные тени от которых распространялись на всю его длину, спутники добрались до своей двери и вставили в скважину ключ. Тяжелым усилием его провернув, вход распахнулся, открыв посетителям внутреннее убранство их номера. Комната была небольшой: прихожая, которая плавно перетекала в маленькую спальню около десяти квадратных метров с большой двуспальной кроватью, и крошечная ванная комната, вся в грибковых отложениях с навязчивым запахом из канализации. Окна закрывали ярко-бордовые шторы, а рядом висели странные атрибуты, свойственные публичному дому, но никак не гостинице. Осмотревшись внимательнее, Валерий все понял: «Это притон для оказания интимных услуг, а не отель, как мы предполагали, вот почему девушка так над нами смеялась». Пётр выругался, поскольку оставаться в таком месте был явно не намерен, однако другого выхода не было, деньги уже уплачены. Достав из сумки салфетку, он быстро протер ей стол и выложил туда компьютер. После этого он заявил, что пойдёт и позвонит жене, чтобы сказать, что его отправили в срочную командировку на конференцию, и он забыл ей вчера об этом сказать. Ложь, конечно, была сомнительного качества, прямо сказать откровенно неправдоподобная, но других вариантов, чтобы уберечь семью от бандитов у него не было.

В этот момент Виноградов скинул куртку и плюхнулся на кровать, не снимая ботинок. Он настолько устал, что было ощущение, что прямо сейчас заснёт, но мысли, тревожащие его, не давали покоя: «Кремль, нет, проникать туда в поисках сокровища – самоубийство, никому ещё не удавалось найти его именно там, хотя пытались многие. Они уже и так наворотили дел – раскопали, не засыпав остатки старого кладбища у Коломенского, проломили подвал у дома Пашкова. Страшно представить, что потребуется, чтобы докопаться до истины. Но ещё более пугающе так это то, что сокровище возможно в принципе не существует, а все ключи, которые косвенно подтверждают причастность к нему, могут быть отвлекающим маневром, придуманным Иваном Грозным во время Опричнины, либо позднее в Смутное время для поляков. Но с другой стороны, если Либерея есть на самом деле, то нельзя ни в коем случае подпускать к ней Тараса, ведь тогда оставшаяся от предков реликвия, ценная сама по себе в сборе, разойдётся по частным коллекциям, как это произошло в начале двадцатого века с царскими и дворянскими сокровищами с приходом Советской власти, и никогда уже не соберётся воедино».

На этих мыслях в комнату вернулся Пётр с каменным и грустным лицом, держа в руках телефон. Судя по всему, жена ему не поверила, а пребывание в публичном доме оказывало на него дополнительное психологическое давление. «Мы пойдём за ней», – вдруг спустя продолжительный промежуток времени заявил Валерий. «За чем?» – оторвавшись от печалящих его размышлений, спросил Севастьянов. «За библиотекой, мы должны найти ее», – продолжил своё высказывание Валерий. «Ты спятил? Мы едва тут ноги унесли, и куда нас это привело? А ты хочешь продолжить! Нет, я не собираюсь участвовать в этом цирке! С меня хватит!» – недовольно возмутился Пётр, злостно глядя на своего собеседника. «Ты подумай, пытался образумить его Виноградов, – мы мечтали узнать тайны периода Ивана IV, а это одна из них, мы не можем допустить, чтобы шайка бандитов прибрала к рукам это великое сокровище! Как только мы найдём его, то войдём в историю и впишем свои имена рядом с Грозным! Разве не этого ты когда-то хотел?» Преподаватель замялся, аргументы были так себе, но, возможно, когда они найдут Либерею, то он сможет забрать себе ее часть и продать на чёрном аукционе, решив свои финансовые проблемы. «Хорошо, я согласен, что ты предлагаешь?» – заявил он, надеясь, что соратник не поймёт его тайных мотивов. Валерий посмотрел на него довольными глазами, после чего ответил: «Так, погоди, мне нужен листок и ручка».

Тут он начал рыскать по номеру в поисках искомого, как вдруг на глаза ему попался распечатанный документ в файле и обгрызанный и частично сломанный карандаш. Присмотревшись, он понял, что это листок, на котором написано: «Уважаемые гости, просьба не бросать в канализацию предметы интимной гигиены и соответствующие принадлежности, мы устали чистить засоры. Обращайтесь с оборудованием осторожно, не ломайте, оно пригодится другим посетителям. Желаем вам успехов в достижении поставленных целей!»       Сморщившись от неприязни, Виноградов перевернул его, взял пишущую принадлежность и заявил, параллельно рисуя свои мысли схематично на бумаге: «Смотри, раскопки Конона Осипова и Игнатия Стеллецкого в своё время показали, что ход от Тайницкой к Угловой Арсенальной башне разрушен временем и людьми. Подземная же палата у Филаретовой пристройки чудом уцелела в недрах Боровицкого холма. От Грановитной палаты до Филаретовой пристройки вёл ход. Летом и осенью 1894 года исследованием подземного Кремля занялся князь Н.С. Щербатов, который раскопал двухъярусные подземелья под Троицкой башней, расчистил от глины и мусора тайный ход, соединявший Угловую Арсенальную и Никольскую башни. Продолжению раскопок помешала смерть Александра III, а потом у казны не нашлось денег. Где-то в середине они должны между собой соединяться».

«Да, и Стеллецкий когда-то писал, что из царских теремов, где-то из подвала, был спуск в подземелье – большую палату, в которую расширялся тоннель между Благовещенским, Архангельским и Успенским соборами. Она была наполнена ящиками с книгами, под нею имелось нижнее помещение. Более того, Веттерман говорил о подвалах с «двойными сводами», которые в Кремле были встречены под Троицкой башней, из нижнего яруса подвалов шел подземный ход, а от библиотечной палаты тот направлялся в два противоположных конца: к Тайницкой и Угловой Арсенальной башням, называемой в своё время Собакиной», – согласился Петр, показывая пальцем на схеме, начерченной Валерием круги и линии.





«Значит, поскольку шифр на найденной нами в Опричном дворе монете говорит о Тайницкой башне, но ход оттуда завален, то нам необходимо попасть в описанную комнату через Грановитую палату», – сказал Виноградов, почесывая щетину на подбородке. «Погоди, но как мы окажемся в подвалах под ней, нас же не пригласят туда с цветами и подарками по доброй воле?» – задал логичный вопрос Севастьянов. «А на этот счёт у меня есть одна интересная идея», – ответил, улыбаясь Валерий.

Глава 13.

«И какая же, позволь поинтересоваться?» – удивленно спросил Пётр, явно не понимая, каким образом они все это смогут провернуть. «А для этого нам понадобятся оба Кремлевских дворца», – довольный заявил Валерий, развалившись на кровати. Сбоку, из соседнего номера, слышались различимые шумы, отвлекающие от нормального потока мыслей, но Севастьянов все же ответил: «Погоди, а какое отношение они имеют к Грановитой палате и подземным ходам пятнадцатого-шестнадцатого века? Большой дворец построен в 1838—1849 годах группой архитекторов под руководством К.А. Тона по распоряжению императора Николая I и перестроен в тридцатые годы советским Правительством. А малый, так вообще, создан по инициативе Никиты Хрущева и предназначался для проведения съездов КПСС и открылся партией в 1961 году!»

Виноградов загадочно продолжал улыбаться, сказав: «Ты, конечно, определено прав, тут несомненно свою роль сыграли и Романовы, и даже Советы, но истинность твоих слов можно подтвердить лишь в части». В этот момент Пётр сделал удивлённое лицо. «Действительно, для государственного кремлевского дворца была безжалостно расчищена площадка, занятая старым зданием Оружейной палаты в начале девятнадцатого века – прекрасного представителя стиля ампир, а также фундаменты Царе-Борисова двора, палаты цариц и царевен, а также снесено северное крыло Патриаршего двора. Именно они и располагались приблизительно над пересечением подземных ходов между Арсенальной и Тайницкими башнями, заваленными временем и сотнями архитектурных решений различных эпох. Но нам интересен его Большой собрат. В конце пятнадцатого – начале шестнадцатого века на его месте возвышался Великокняжеский дворец Ивана III. Именно его супруга – София Палеолог, бабушка Ивана Грозного, как ты знаешь, и привезла сюда библиотеку из Византии, послужившую прологом к сбору внуком древних рукописей. Для их хранения его дед пригласил в столицу и итальянских архитекторов: Аристотеля и Солари. Будь здесь Микола, то подумал бы, что этот Аристотель и древнегреческий математик один и тот же человек. Так вот, они можно сказать, поделили сферы своих работ в Кремле: Аристотель взял на себя подземный Кремль, Солари – наземный. Начал первый стройку с самой ответственной стороны – вдоль Москвы-реки, с Тайницкой башни. Одновременно с Боровицким участком стены Солари вел работы на особенно изобилующем всякого рода подземными тайнами участке – вдоль Красной площади. Для того, чтобы увязать подземный Кремль с наземным, Солари построил Набатную башню и загадочную Сенатскую. Очистка этой башни от строительного мусора, произведенная в связи с ходом работ по сооружению Мавзолея, обнаружила, что башня внутри оказалась колодцем неизвестной глубины. Возможно это ещё один люк в подземную Москву. Иван III поручил создать такое помещение, которое бы хорошо проветривалось и не давало проникать внутрь большому количеству влаги, чтобы книги не сырели. Именно поэтому я считаю, что туннель между двумя башнями ответвляется в сторону Грановитой палаты, а где-то посередине и залегает библиотека. Более того, я думаю, что царь из своих палат должен был ходить за книгами не так далеко. А по сохранившимся свидетельствам, он спускался за ними куда-то в подвал, что и соотносится с моей версией», – возбужденно говорил без остановки Валерий.

«Хорошо, допустим, ты прав, и этот проход существует, но каким образом мы из Кремлевского дворца попадём в подвалы Грановитой палаты, а оттуда в туннель? Да я не уверен, что мы и до первого этапа доберёмся, не то что начнём копать!» – возмутился непродуманностью плана своего соратника Севастьянова. «Да, но у меня есть идея, – возразил ему Виноградов, – смотри, когда человек может быть незаметным?» «Не знаю, когда куртку наденет или капюшон», – стал предполагать случайные версии преподаватель. «Да нет же, когда находится в толпе, причём чем многочисленней, тем шансов больше», – ответил Валерий. «То есть ты хочешь сказать, что нам надо туда попасть в тот момент, когда там будет находиться больше народу, чтобы меньше привлекать внимание», – спросил Пётр. «Именно, – согласился со своей же позицией неудавшийся хирург, – это можно сделать двумя способами, либо на массовых экскурсиях, либо, когда соберётся гигантская толпа – концерт! Когда ближайший?» Пётр открыл ноутбук и через минуту выдал результат: «Послезавтра». «Прекрасно, – ответил Валерий, глядя собеседнику прямо в глаза, – тогда завтра мне нужны максимально полные планы обоих дворцов».

«Каким образом себе это представляешь? Они в закрытом доступе, да ещё и государственной тайной охраняются» – спросил с удивленным видом Севастьянов. «Ну ты же у нас хакер, придумай что-нибудь, может в даркнете есть», – сообщил ему Виноградов. «Так, ну допустим в мифических представлениях я тебе их достану, а как собираешься попасть на концерт? Билеты стоят космических денег и давно раскуплены!» – возразил Петр. «А вот это уже не такая сложная задача, есть у меня знакомая, которая сможет все это организовать», – довольный заявил Валерий, обхватив обеими руками затылок, лёжа на кровати.

Глава 14.

Светлана, длинные волосы цвета «блонд» которой развевались за плечами, медленным шагом двигалась по запутанным и разветвляющимся коридорам Кремля. Некоторые из них были богато украшены резными фигурами, фресками, колоннами, позолотой, стены сочились от изобилия барокко и роскоши. Другие же были сухие, безжизненные и холодные, лишь выполняя техническую функцию без задачи выглядеть красиво: обшарпанная штукатурка, осыпающийся кирпич, пыльные полы, тусклые старые лампы, соединённые между собой толстенными кабелями, уложенными наподобие шлангов в пластиковые дырявые оплётки прямо на уровне глаз, что максимально диссонировало между собой и создавало в голове, особенно во время длительных и тяжелых рабочих дней, путаницу и дезориентацию в пространстве.

Девушка двадцати восьми лет, высокого роста, красива собой и всегда ухожена, одетая в ярко красный деловой костюм и шпильки, сильно выделялась в практически полностью мужском коллективе, привлекая к себе постоянное внимание и попытки ухаживания, которые она категорически отвергала. Несмотря на это, ревность мужа не знала границ, поэтому каждый раз, когда та уходила на работу чуть более привлекательной нежели в обычной спортивной одежде, начинался сильный скандал.

На сегодня смена у Вербовой закончилась – теперь она могла направляться домой и отдохнуть после ночного дежурства, чтобы завтра снова выйти на внеплановую и экстренную смену для поддержания безопасности на концерте.

Она работала в службе охраны, поэтому та была всегда превыше всего. Несколько месяцев назад Светлана развелась с мужем, которому надоело, что жена сутками не появляется дома, а он постоянно живет один. Тот трудился по сменам в строго определённом графике, поэтому ненормированность рабочего дня супруги, а также постоянные экстренные вызовы в Кремль его невероятно раздражали. Ни дня совместного отпуска, непрекращающиеся скандалы, недопонимание и взаимное недовольство позициями друг друга сделали своё печальное дело.       Этот развод девушке дался очень тяжело, неделями она находилась в глубочайшей депрессии, из которой вытащить ее смогла лишь любимая и незаменимая работа. Выйдя, наконец, через контрольно-пропускной пункт, в лицо дунул осенний ветерок, пронзающий насквозь деловой костюм, на который она не решилась накинуть ничего из верхней одежды. Вдалеке стоял припаркованный рядом с остальными чёрный седан, ее неизменный спутник во всех передвижениях по городу и вне его пределов. Сев на водительское сидение, девушка достала с пассажирского коробку с синими классическими кроссовками с красными и желтыми полосами – характерному стилю Америки восьмидесятых, переодела обувь, завела автомобиль и тронулась в сторону дома.

Восходящее на рассвете солнце ярко светило в глаза, заставляя опустить вниз козырёк и, достав из специального отделения над головой солнцезащитные круглые очки, надеть их. В центр выстроились вереницы машин, спешащих на работу и активно сигналящих в отношении задерживающих ход движения транспортных средств, создавая в воздухе раздражающий и одновременно бодрящий гул. По разделительным полосам с мигалками неслись кареты скорой помощи и дорогие автомобили депутатов. Между рядами проскакивали мотоциклисты в тёплых кожаных куртках и шлемах, которые скоро должны были закрывать свой сезон. В сторону дома, напротив, поток был небольшой, а по меркам Москвы улицы фактически пустовали, открывая свободный коридор для разгона и быстрого движения на дистанции. Фонари вдоль дороги начинали гаснуть, а светофоры, неизменно мигающие желтым цветом ночью, возвращались в обыкновенный дневной режим работы.

Глаза слипались, спать хотелось невероятно. На такие случаи в автомобиле всегда были припасены энергетики, но сейчас они становились скорее проклятьем нежели противоядием к усталости, поскольку сразу после прибытия домой уставшая за целый день и всю ночь Светлана собиралась тут же лечь спать, чтобы подготовиться к завтрашнему дежурству. Она направлялась на окраину столицы в сторону северо-запада, где располагалась предоставленная ей безвозмездно за выдающиеся успехи в службе и командировках квартира, которую благородно оставил ей ушедший муж. За эти полгода она виделась с ним лишь дважды в ЗАГСе – когда они подавали совместное заявление, и через месяц в момент выдачи всех документов. Добравшись, наконец, спустя практически час до дома, Вербова заехала на уже как раз кстати пустеющую небольшую парковку, куда обычно невозможно было поставить автомобиль после пяти вечера. Оставив машину около подъезда, она быстрым шагом заскочила внутрь, поднялась на скрипучем лифте-ее ровеснике на десятый этаж, достала из маленькой зелёной кожаной сумочки ключи от квартиры, открыла дверь и вошла внутрь.

В нос сразу ударил затхлый запах, характерный для помещения в старых домах, которое давно не проветривали. Неприятно поморщившись, девушка положила сумку на тумбочку, сняла кроссовки и молниеносным движением бросилась к окну, чтобы открыть его створку. В комнату сразу проник целительный свежий воздух, однако вместе с ним появились и неприятные сигналы от копошащихся и спешащих машин. Однако она настолько хотела спать, что было ощущение, что даже стрельба из пушек не помешает ей сегодня заснуть. Квартира была небольшая, но в то же время невероятно уютная: комнаты в тёплых тонах, спальня с кроватью с возможностью подъема головы и ног, прихожая с выложенными желтой плиткой стенами, декоративный резной деревянный камин в углу на случай ночных посиделок в холодное зимнее время.

Зайдя на построенную по ее самостоятельному чертежу кухню, Светлана тут же налила себе из белого фарфорового графина стакан холодной воды, выпив его залпом, скинула на металлический стул с мягкой седушкой пиджак, отцепила с пояса кожаную кобуру с табельным оружием, положив ту на маленький круглый стеклянный стол, сняла штаны и прямо в блузке, не раздеваясь дальше, прыгнула на не убранную кровать, плотно укрывшись сверху одеялом. На прикроватном столике стоял флакон с духами и девушка, не вставая, открыв его крышку, побрызгала область вокруг себя приятным ароматом. Погрузившись в свои мысли она за минуту заснула, не чувствуя уставших от высоких каблуков и натертых ног.

Ей снилось такое далёкое и недоступное море, на которое она ездила в детстве с родителями, но сейчас не могла даже выехать в соседний регион без уведомления начальства. Отпуск, конечно, был, но ее маниакальное желание делать все, чтобы добиться максимальных результатов и жить делом, не позволяло прервать работу даже на три-четыре дня, поэтому она по своей воле выходила на службу, вызывая невероятное удивление остальных коллег. Мягкий белоснежный песок хрустел под ногами, облепляя пальцы, солнце своими яркими лучами грело загорелое тело, а звук бьющихся об камни волн, накатывающих снова и снова с той же силой, невероятно успокаивал, давая ощущение умиротворенности и блаженства. Рядом с лежаком на столике стоял холодный коктейль, освежающий своей приятной прохладой. Вдалеке слышался гам чаек, норовящих снизиться и выудить из воды плескающуюся на поверхности, показывая солнечным лучам свою неровную и ребристую чешую, рыбу. С другой стороны кричал работник отеля, зазывая на морские прогулки и сопутствующие развлечения: катание на «банане» или полеты на парашюте. Все это заставляло Вербову наслаждаться увиденным, даже улыбаясь на яву.

Вдруг все во сне задрожало, земля начала уходить из-под ног, как будто начинается землетрясение, а чайки улетели восвояси. Люди, окружавшие все это время Светлану на пляже, неизвестным ей образом испарились, не оставив от своего пребывания и следа. Тут раздался громкий гудок, и девушка проснулась, поняв, что звонит положенный ей на тумбочку телефон.



Глава 15.

Продрав сонные глаза, Вербова взяла в руки ненавистный телефон, оторвавший ее от такого желанного и прекрасного сна, после чего сняла трубку. Девушка даже не посмотрела на имя звонившего. «Да!» – недовольно заявила она, уткнувшись лицом наполовину в подушку, пытаясь быстро ответить и молниеносно снова провалиться в царство Морфея.

«Свет, привет, как дела?» – раздался голос с другого конца провода. Это был Валерий, только что проснувшийся и отправивший Петра за легко приготавливаемыми продуктами, а сам ещё дремлющий в кровати. «Нормально, – едва различимо ответила девушка, – что-то срочное?» Виноградов замялся, он придумал тактику наступательных действий вплоть до каждого шага, но явно не был готов к такому вопросу. С одной стороны, он являлся невероятно важным и не мог быть отложен на потом, но, с другой, из логики последовательности действий без вываливания на неё, как грузовик щебенку из открытого кузова, всех козырей и секретов был чистым самоубийством. Уж тем более, ни о каких заходах о Либерее речь и не шла. Она бы сочла его сумасшедшим, чокнутым фанатиком, верящим в теорию заговора, и была бы права.

Продержав так паузу в течение нескольких секунд и почувствовав, что Светлана погружается в сон, мужчина быстро остудил ее порыв: «Ну вообще, конечно не особо, хотел узнать, как жизнь, чем занимаешься». Вербова, слушавшая его вполуха застыла, а затем сказала: «Ну раз не срочно, то может подождать», – после чего бросила трубку и довольная развалилась по диагонали кровати. Валерий продолжал что-то говорить, но в ответ слышал лишь молчание, и, опустив телефон, он понял, что связь прервалась. Тогда Виноградов со спокойной душой набрал искомый номер повторно.

Не успела ещё девушка заснуть, как гаджет зазвонил снова, раздражая ту своим противным звуком. Выругавшись, она вновь ответила: «Валер, если это не сиюминутный разговор, я тебя убью». «А что ты делаешь?» – незатейливо спросил мужчина, встав с кровати. «Спала, причём отлично, пока ты не разбудил!» – уже более недовольно сказала Светлана, все больше просыпаясь. «А как работа, как дела у Семёна?» – продолжал закидывать удочки в разные места Виноградов, надеясь, что его игра окажется успешной. «Мы с ним развелись несколько месяцев назад», – раздраженно заявила Вербова, окончательно взбодрившись.

Валерий нервно сглотнул, он в самом начале сделал осечку. «Как? Я не знал, извини», – стал выпутываться он из сложившейся ситуации. «Ты бы семь месяцев не звонил лучшей подруге, тогда бы знал ещё меньше», – пробурчала себе под нос девушка, вставая с кровати и направляясь на кухню, чтобы позавтракать.

В детстве родители Виноградова и Вербовой были соседями по дачным участкам. Пока они занимались строительством загородных домов, ребят успешно отправляли на совместные прогулки, чтобы им не было скучно. Шли годы, на участках выросли коттеджи, а дружеские отношения у детей все крепли, каждое лето они не отлипали друг от друга, проводили целые дни вместе с раннего утра, до позднего вечера. Ребята не разлучались ни на шаг, и, когда достигли возраста двадцати лет, даже начали влюбляться, но в один момент родителям Валерия срочно понадобились деньги, и они продали дачу и переехали в другой город, а ребята так и не признались друг другу в своих чувствах. С тех пор те оставались хорошими друзьями, созванивались, периодически встречались, но не более. Светлана вышла замуж, а, когда дед Виноградова умер, он вернулся в Москву и поселился в его старой квартире.

Вербова открыла встраиваемый холодильник и достала оттуда батон колбасы и кусок залежавшегося сыра. Готовить что-то совершенно не хотелось, да и для себя одной она не имела большого желания этого делать, поэтому дома обычно перебивалась лёгкими перекусами, а основной приём пищи проходил в столовой на работе. «Мне жаль это слышать, что произошло?» – ошарашенный продолжил диалог Валерий. «Ничего», – сухо ответила девушка, отрезав крупный ломоть хлеба и положив на него кусок колбасы. Поняв, что тема для неё не самая приятная, Виноградов решил зайти с другой стороны: «А в целом как живешь, что нового?»

Светлана недовольно закатила глаза, но заявила: «Все нормально, скажи лучше, как у тебя дела». Замявшись, думая, как бы не выдать тайну о сокровище, мужчина ответил, размеренно подбирая слова: «Я так и не работаю по специальности, зато занимаюсь любимым делом, написал два учебника истории и продал их издательству, деньги конечно небольшие, но пока на жизнь хватает». «Когда делаешь, что любишь, это прекрасно», – дополнила его слова Вербова с набитым ртом, параллельно жуя приготовленный наспех бутерброд. После этого последовало неловкое молчание, поскольку никто из них не знал, что друг другу сказать дальше. Вернее, мужчина понимал, чего он хочет добиться, но резкий переход к делу был отнюдь не лучшим развитием разговора. «Почему не звонил так долго, я ведь приглашала тебя в гости, когда мне было плохо, но ты даже не ответил», – вдруг заявила Светлана, вспоминая в голове неприятные моменты своей жизни в период развода.

Данный вопрос поставил Валерия в тупик. Он никак не ожидал, что услышит его, и, тем более, не знал, что ответить. Собравшись с силами, Виноградов сказал: «Прости, что меня не было рядом, когда оказался очень нужен, тоже были определенные проблемы, поэтому не смог ответить». Данная фраза никак не устраивала девушку, которая прекрасно понимала, он что-то не договаривает. «Хорошо, – продолжила Вербова, – почему ты звонишь сейчас? Что тебе нужно?»

Мужчина понял, притворяться больше нет смысла, нужно говорить, как есть. «Завтра у тебя на работе будет концерт», – заявил он. «Я знаю, и что дальше?» – перебила его на полуслове Светлана, заканчивая свой завтрак. «Я хотел пригласить вас на него, но теперь уже тебя, может быть вдвоем сходим, развеемся?» – скомкано и ломано продолжал тот.

Теперь эта фраза поставила в тупик уже девушку, которая никак не ожидала такого предложения. Она задумчиво посмотрела в окно, размышляя о представившейся возможности. С одной стороны, это рабочее время, и нужно следить за безопасностью, с другой, почему бы впервые за столько лет не расслабиться? Тем более, что несмотря на то, что она и ненавидела его за игнорирование ее проблем, но все же Валерий был ее первой любовью, хоть они и не признались друг другу в этом. «Хорошо, – сказала Светлана, – давай встретимся завтра в восемь вечера на Красной площади у Исторического музея, я проведу тебя внутрь». «Давай, буду ждать встречи, до завтра», – довольный заявил Виноградов, после чего положил трубку.

Тут в номер вошёл Пётр с пакетом из продуктового и, глядя на улыбающегося товарища, спросил: «Получилось?» «Да, нам нужно сегодня сходить в магазин и подготовить все на завтра, времени не так много, пора пойти и отыскать это чёртово сокровище».

В этот момент Вербова сидела на кухне, продолжая задумчиво смотреть за проезжающими машинами в окно. Этот разговор сильно выбил ее из колеи. И хоть ничего страшного не произошло, но где-то в глубине души она начала сильно нервничать, а кошки скребли на сердце. Руки немного затряслись, и, посмотрев на них, девушка старалась успокоиться. «Почему он позвонил мне и, тем более пригласил на концерт? Чего хочет этим добиться?» – проносились молниеносно мысли одна за другой у неё в голове. Подумав об этом ещё несколько минут, Вербова взяла отложенный на стол телефон, набрала номер подруги и позвонила. Гудки шли всего пару секунд, но для неё казались вечностью. «Алло, Свет, слушаю тебя», – послышался сонный голос молодой девушки, которая явно только что встала, поскольку нигде не работала и жила на деньги мужа, постоянно разъезжающего по заграничным командировкам и практически не бывающего дома. «Привет, Надь, мне срочно нужна твоя помощь, вопрос жизни и смерти!» – немного заикаясь, сказала она.

Глава 16.

«Так, хорошо, допустим, ты пройдёшь туда, и я даже смог купить за всю свою зарплату планы подвалов дворца, но каким образом планируешь пробить заложенную стену, за которой скрывается проход? Думаешь они ничего не заметят?» – задавал Пётр один вопрос за другим, выкладывая из пакета два свертка фольги, один из которых протянул Валерию. «А для этого мне нужна будет одежда водопроводчика, чтобы пройти к коммуникациям и все инструменты. Сверху будет концерт, сомневаюсь, что при таком шуме они что-то услышат», – ответил тот, разворачивая свой завтрак. В нос тут же ударил запах овощей и жареного мяса, завернутых в лаваш.

Откусив кусок, Виноградов довольно закатил глаза – он невероятно хотел есть ещё со вчерашнего дня, а эта шаварма была по вкусу чем-то, ниспосланным свыше. «Хорошо, допустим, ты прав, – заявил Севастьянов, начав уплетать за обе щеки свою порцию, параллельно вытирая руками постоянно испачканный в белом майонезе с соусом рот, – но каким образом сможешь пронести на концерт все эти вещи? Там сто процентов будет досмотр, а куртка рабочего вместо смокинга вызовет большие подозрения. Да и как сбежишь с концерта, проникнув незамеченным в подвалы?»

Все вопросы были вполне логичными, а Валерий представлял ответы на них лишь в своих фантазиях, где все складывалось удачно и без эксцессов. Однако, как выяснилось в доме Пашкова, всегда нужно планировать план «B», а ещё лучше и «C» заодно. «Смотри, – ответил он, доев до конца завтрак и свернув фольгу в комок, который он незатейливо кинул в стену, не став искать мусорку, чем вызвал поднятые вверх от удивления неряшливостью своего коллеги Петром брови, – допустим, я пройду в костюме со своей подругой внутрь, она пропустит меня через кордоны досмотра без дополнительных вопросов и внимания, а затем попадём в сам зал. Оттуда под любым предлогом, как только все начнётся, я улизну в туалет, где меня уже будет ждать сумка со всем необходимым и переоденусь». «Так, стоп, – перебил его Севастьянов, – откуда там это возьмётся? Из воздуха материализуется? Мы и так без твоей знакомой туда проникнуть не сможем, а ты ещё и предлагаешь заранее подложить вещи. Нет, это фантастика!»       «Резонно, – согласился с замечанием Валерий, – тогда другой вариант, в туалете наверняка есть окно. Мы привяжем к дрону сумку, и ты снаружи, управляя им, донесёшь мне ее, а там дальше продолжим с того места, где я остановился». «Думаешь там нет охраны и ПВО, это не так просто», – продолжал разносить в пух и прах каждый пункт плана преподаватель. «А у нас нет другого выхода, я уверен, что все это есть, но противовоздушная оборона рассчитана на крупные снаряды, а не маленькие беспилотники, а дежурные и глазом моргнуть не успеют», – возразил Виноградов, став расхаживать по комнате и размахивать активно руками в подтверждение своих слов.

Подумав несколько секунд и вспомнив о своих проблемах, Пётр решил, что вариантов нет и необходимо проворачивать все в таком виде, как есть. «Тогда нам нужно в магазин», – заявил он, видя довольное выражение лица товарища, который невероятно был горд, что его стратегию одобрили.

Спустя несколько часов они появились в ближайшем крупном торговом центре. Приобрести нужно было много: смокинг для Валерия, одежду, хотя бы примерно похожую на водопроводчика, беспилотник, оборудование для сверления и бурения стен, кувалду. Плюс ещё кучу дополнительного снаряжения по мелочи. Начать они решили в первую очередь с делового костюма, который был бы недорогим, но в то же время смотрелся вменяемо. Виноградов долго ходил вдоль стеллажей и манекенов, бурча что-то себе под нос про высокие цены и отвратительное качество, а также про инфляцию и все в духе, что раньше было лучше, чем вызывал невероятное раздражение Петра, постоянно посматривающего на часы и расхаживающего по магазину уставшей походкой.       Тут глаз его зацепился за самый дешёвый, который он только видел, чёрный пиджак с блестками и штанами, и, надоедливо посмотрев на своего партнёра, Севастьянов снял вешалку со стеллажа и кинул ту в Валерия со словами: «Иди померь, надоел». Виноградов зло посмотрел на него, однако заметив невероятно раздражённый и уставший от его занудства взгляд, молча кивнул и вошёл в примерочную. На удивление, сочетание оказалось не таким ужасным, как ему показалось на первый взгляд и, выйдя наружу, он заявил, что смотрится вполне неплохо, нужно лишь подобрать рубашку.

Все это время Пётр задавался вопросами о Светлане. Он в корне не понимал, почему она согласилась провести Валерия на концерт и, уж тем более, терпеть его присутствие. Так и не найдя на них ответа, преподаватель решил спросить об этом напрямую. «Ну, – начал Виноградов, параллельно подыскивая себе рубашку, – в детстве мы были очень хорошими друзьями, потом даже появились чувства, но ненадолго, я уехал в другой город, а она вышла замуж, правда сейчас развелась». «То есть ты хочешь сказать, что позвала тебя не просто так», – дополнил его размышления Севастьянов. «Нет, это я ее пригласил, но билеты достанет Света», – возразил Валерий, наконец найдя приемлемый вариант и вновь уединившись в примерочной. «Так это все меняет, – заявил Пётр, – она считает, что ты вспомнил о вашей юности и пригласил ее на свидание, поэтому согласилась. Девушка явно питает к тебе до сих пор любовный интерес, только боится в этом признаться».

В этот момент напарник открыл закрывающее вход полотно и ответил: «А я об этом и не подумал, лишь сугубо деловой подход, не более». «То есть ты готов играть ее чувствами ради дела?» – удивленно спросил Севастьянов. «В принципе, если понадобится, то да», – ответил Виноградов, застёгивая последние пуговицы на пиджаке. Данная фраза не только шокировала преподавателя, но и заставила в принципе пересмотреть своё отношение к напарнику. Он никак не мог подумать, что тот готов зайти так далеко ради своей цели, хотя по его намерению проникнуть в Кремль можно было бы и догадаться. «Ну что, берём! – довольный заявил Валерий, смотря на соратника, – все вместе пятнадцать стоит, у меня не хватает, можешь чуть добавить?» Пётр, у которого и так были проблемы с финансами, смерил того недовольным взглядом, но сказал: «Хорошо, сколько?» «Пятнадцать», – застенчиво ответил Виноградов, вновь заходя в примерочную.

«Ты совсем оборзел, ещё скажи, что все оборудование тоже мне покупать? Я и так всю зарплату отдал первому встречному в даркнете за чертежи, верность которых мы даже проверить не сможем!» – с горящими от злости глазами закричал Севастьянов. «Вообще да, я последние деньги отдал в гостинице, все остальные у меня в квартире, в которую не можем попасть, поэтому до поры до времени, придётся тебе потратиться», – спокойно заявил Валерий, начав переодеваться. «Хорошо, содержанка, я все тебе оплачу, но если сокровища там не окажется, то не знаю, что с тобой сделаю», – прошипел Пётр, направляясь к кассе.

Глава 17.

«Конечно, что у тебя случилось?» – непонимающе спросила Надежда, пытаясь проморгаться после сна. «Я тебе расскажу при встрече, может в нашем любимом кафе?» – заворожённая задала вопрос Светлана, укладывая за ухо уже успевшие спутаться между собой волосы. «Хорошо, – ответила подруга, – давай через час». «Давай», – коротко заявила Вербова и положила трубку.

Сделав глубокий вдох, она сказала себе: «Успокойся, ты сама все придумала, просто встреча, ничего особенного, он не имел этого в виду. Это все последствия развода». Затем девушка кинула нож в раковину, положила на место доску для резки, скинула с себя на пол неснятую утром блузку и направилась в душ, все ещё погружённая в свои мысли. Окружив тело приятной прохладой и обволакивая его перетекающими из угла в угол потоками воды, все постепенно начало устаканиваться, а нервозный тремор в руках пропал. Промыв так несколько раз голову, пока цвет из бледного пепельного блонда не стал более ярким и темным, она вышла наружу из душевой кабинки, взяла лежащее на стиральной машине зелёное полотенце и обернула его вокруг мокрых волос.       Вытерев другим остальные участки тела, Светлана накинула сверху чёрный шёлковый халат, висящий на вешалке в углу комнаты и направилась собираться.

Достав из шкафа косметичку, она вытащила оттуда небольшое зеркальце, установив его на обеденный стол, и вывалила на него остальное ее содержимое. Сделав подводку глаз, накрасив ресницы, Вербова нанесла розоватую помаду на губы, после чего скинула с головы полотенце и, взяв в руки фен со специальной насадкой, начала укладывать волосы. Все эти процедуры заняли около получаса, и, посмотрев на себя и удостоверившись в том, что все выглядит отлично, она надела свою любимую будничную одежду: футболку, джинсы, кожаную куртку-косуху и удобные походные кроссовки, убрала служебный пистолет в специально припасенный для этого сейф, одиноко стоящий на балконе в окружении консервированных банок с овощами, схватила сумочку с ключами и кошельком и, закрыв квартиру, быстрым шагом двинулась в сторону ближайшего кафе – ее неизменного места встречи с лучшей подругой, когда необходимо было обсудить что-то важное.

Время перевалило за полдень, улицы опустели после утренней спешки и гама, и можно было лишь встретить отдельных людей, прогуливающихся по бульвару. Большая часть из них была, конечно, пенсионерами, но некоторые, особенно молодые, вызывали вопросы: то ли не работают, то ли находятся в отпуске. Пройдя по холодному и осеннему пейзажу около километра, Светлана наконец свернула к одному из домов, по вкусному запаху от которого даже без вывески можно было точно определить, что находится внутри. Мягкий свет сочился из окон, наружу тянуло бодрящим ароматом кофе, на столах стояли аппетитные десерты, вдвойне манящие своим соблазняющим видом тех, кто ежедневно следит за количеством калорий. Войдя туда, Вербова огляделась, заметив лишь отдельно сидящую пару, о чем-то мило беседующую, одинокого неопрятного мужчину, потягивающего свой напиток из пластикового стаканчика и внимательно вглядывающегося в экран своего ноутбука, и двух молодых расфуфыренных девушек, которые больше пришли пофотографировать друг друга для красивых обложек и «сторис» в социальных сетях, нежели поесть или пообщаться. Внимательно осмотрев помещение ещё раз, Светлана поняла, что Надежды ещё нет, как вдруг к ней приблизился официант. «Добрый день, позвольте я приглашу Вас к столику, хотите у окна или в середине зала?» – спросил он, поправляя одной рукой, держащей кожаную папку, галстук, а второй залаченную длинную челку. «Давайте к окну», – секунду подумав, ответила Вербова, после чего молодой человек проводил ее на свободное место, протянув ей меню. «Как только что-то выберете, позовите меня», – сказал он, улыбнувшись, и тут же, не дожидаясь ответа устремился куда-то в сторону кухни.

Светлане оно было не нужно, поскольку та всегда брала один и тот же чизкейк и латте, но сказать она этого ему не успела. Посмотрев за тем, как официант скрылся за углом, та развернулась к окну, наблюдая за практически лысыми деревьями, с которых сильным ветром сорвало жёлтые листья, оставив лишь несколько их наиболее живучих собратьев на ветках. Скоро должна была начаться наиболее неприятная для всех пора, когда дороги превращаются в тягучую и грязную жижу, по которой просто невозможно дойти до дома, не испачкавшись или не промочив ноги. Неожиданно забарабанил сильный дождь, который ввёл Светлану в замешательство, поскольку даже и не подумала взять с собой зонтик. Она несколько минут гипнотизировала так громко падающие об карнизы и разлетающиеся во все стороны крупные капли, звонким эхом отражающиеся по округе, пока не посмотрела на время, достав из сумочки свой телефон и положив его на стол: «тринадцать часов двадцать две минуты». «Сколько можно собираться, ты же живешь за углом», – недовольно пробормотала Светлана, выискивая глазами официанта, чтобы все-таки сделать заказ.

В этот момент из-за поворота выехал сапфировый автомобиль представительского класса, остановившись около кафе. Оттуда вышел водитель в деловом костюме с зонтом и приоткрыл пассажирскую дверь, выпустив девушку в серой песцовой шубе, проводив ту прямо до двери. Войдя внутрь, она осмотрелась и обрадовалась, увидев знакомое лицо. «Света! Извини, я чуть опоздала», – радостно подбежала она к ней, обняв Вербову. «Почему так долго? Тебе идти пешком минут пять максимум!» – возмутилась она, подзывая наконец, выскочившего из кухни молодого человека. «Я увидела, что начался дождь, поэтому решила попросить водителя меня подбросить», – спокойно ответила Надежда, раскрывая книжку с меню. Пролистав ее в течение минуты, она повернулась к подошедшему официанту, сказав: «Мне сегодня, все как обычно». «Конечно, Надежда Алексеевна, все будет, мы уже приготовили», – ответил он ей, улыбаясь так широко, что кончики рта могли скоро коснуться ушей. Презрительно закатив глаза, Вербова сделала свой заказ, и молодой человек быстро удалился, оставив их наедине.

«Ну? Что за срочность?» – нетерпеливо спросила подруга, обхватив ладонями щеки, загадочно улыбаясь в ожидании новостей. «Валера пригласил меня на концерт», – смущенно ответила та, краем глаза поглядывая в окно. «Тот самый? С которым у вас по молодости ничего не получилось?» – громко спросила Надежда, резко понижая свой голос. «Вообще-то я ещё не такая старуха, но да», – очень тихо, практически шепотом сказала Светлана. В этот момент к ним подошёл официант с подносом, раскладывая заказы на стол. Девушки ему благодарно кивнули, и он также быстро удалился, как и подошёл, чтобы не мешать разговору. «Ну так это же отлично, сходишь, развеешься, может чего и побольше, не все же тебе в старых девах ходить до конца жизни», – воскликнула Надежда, попивая свой кофе. «Я не знаю, он не помог мне, когда был нужен, и практически перестал общаться. Не поступит ли так снова?» – застенчиво говорила Вербова, параллельно отрезая малюсенькие кусочки от своего чизкейка. «Тебя же никто ни к чему не обязывает, нужно двигаться дальше, забудь уже наконец про своего Семёна!» – продолжала убеждать ее девушка, поправляя свои закрученные локоны.

Параллельно официант подошел к телевизору, висящему ровно посередине кафе, и включил его. На экране появился экспрессивно что-то рассказывающий мужчина средних лет – ведущий новостей. «А я напоминаю, – заявил он с таким взглядом, как будто через камеру смотрел в душу зрителям, – сегодня произошло обрушение одной из стен Дома Пашкова – исторического здания в центре Москвы, построенного в восемнадцатом веке, на балконе которого сидел Воланд – известный персонаж Михаила Булгакова. По нашей информации обвал вызвало производство ремонтных работ в одном из туннелей красной ветки метро вблизи станции Библиотека им. Ленина. Возбуждено уголовное дело по ч.2 ст. 238 УК РФ – выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, на месте работает транспортная прокуратура. Подозреваемые разыскиваются. На время проведения расследования и восстановительного ремонта движение по правой стороне красной ветки метро от станции «Охотный ряд» до станции «Кропоткинская» будет временно перекрыто. Как только мы узнаем подробности, обязательно вам сообщим». Параллельно показывалась видеозапись, сделанная одним из очевидцев. «Какой ужас», – пронеслось в головах у девушек, однако Вербова уже вчера была в курсе произошедшего, поэтому для нее это не являлось неожиданностью.

«Хорошо, я попробую, но нужна твоя помощь, чтобы подготовиться, все-таки за несколько лет семейной жизни я совершенно отвыкла от свиданий», – заявила, немного подумав, Светлана, доев окончательно десерт и вытирая салфеткой крошки на губах. «Ну конечно, сейчас закончим, и Вадим нас отвезёт к тебе домой, прошерстить весь гардероб, чтобы подобрать что-нибудь особенное», – ответила Надежда, загадочно улыбаясь.

Глава 18.

Как только девушки закончили приём пищи и расплатились, они тут же вышли на улицу, где продолжался непрекращающийся до сих пор проливной дождь. Перед глазами стояла стена из зависающих в воздухе капель, резким рывком срывающихся вниз на гранитную плитку, разбиваясь с характерным звуком об нее на тысячи неразличимых глазу осколков. Одежда тут же прилипала к коже, насквозь промокая, а путающиеся между собой волосы в сочетании с текущим по лицу макияжем создавали в целом весьма специфическое визуальное впечатление, как будто они собирались в кафе в слепую.

Завидев приближающихся девушек, водитель быстро достал два зонта и выскочил навстречу, раскрывая их на ходу. Однако, когда он поравнялся с ними, было уже поздно. Проводив подруг до автомобиля, он открыл им двери на заднее сидение, после чего, как только те уселись, запрыгнул на водительское место и включил печку посильнее. «Куда едем?» – спросил он, активно потирая ладони, чтобы согреться. «К Свете домой», – ответила Надежда, выжимая на резиновый коврик, состоящий из десятков сот, ещё утром идеально уложенную прическу, как половую тряпку. Светлана последовала ее примеру, однако это мало что меняло.

Вадим прибавил ещё температуру, после чего автомобиль тронулся с места, выключив «аварийку», и двинулся в сторону заветной квартиры. «Ну и дождина», – заметила подруга, достав из подлокотника упаковку салфеток и вытирая потёкший с лица макияж. «И не говори», – согласилась Вербова, делая то же самое руками. В этот момент машина развернулась и полетела по бульвару, обгоняя попутный транспорт. Вода лилась сверху с такой силой, что дворники отказывались справляться. Они явно хотели бросить все и уйти в отпуск до тех пор, пока это не закончится, однако крепкие металлические поводки держали их на месте, не давая куда-либо сбежать от возложенной тяжелой работы.       Кроссовки промокли насквозь, а тонкие носки телесного цвета прекрасно ощущали, что внутри, как в ёмкости, хлюпает вода, переливаясь между пальцами. «Хоть бы он поскорее закончился», – прошептала Надежда, заканчивая экстренные прихорашивания. Однако ливень нисколько не намеревался останавливаться, но главное, ничего нельзя было сделать с этим чудом природы, а разгонять облака, как в мае, в конце сентября никто не собирался.

Кое-как добравшись до места, автомобиль остановился у подъезда, и мокрый водитель выскочил наружу, доставая два зонта, чтобы проводить своих пассажиров внутрь. Ветер завывал такой силы, что защита не особо помогала, а металлические винты и стропы выгибались под девяносто градусов к своему изначальному положению, сворачивая брезентовую ткань в трубочку. Зайдя, наконец, в дом, подруги тяжело выдохнули и уже более размеренным и спокойным шагом направились в сторону лифта, сопровождая каждый свой шаг слышимым на весь подъезд бульканьем. Однако его никто не мог заметить, ведь после выхода из кафе помимо нескольких машин на дороге, они не встретили ни души. Поднявшись наверх, девушки быстро прошмыгнули в квартиру и остановились в прихожей. Крупные капли громко падали об ламинат в коридоре, а всю одежду проще было выжать, чем высушить.

По очереди закончив процедуры, подруги плюхнулись на кровать. «Ну и что ты села? – недовольно спросила Надежда, вызвав недоумевающий взгляд Светланы, – Давай, иди, будешь показывать мне, что у тебя есть надеть на завтра. Надо выбрать самое лучшее». Поняв, о чем речь та тут же вскочила с места и направилась в комнату разбирать шкаф, а по пути зашла на балкон к сейфу, чтобы достать пистолет – он ей будет необходим на рабочем месте во время концерта.

Через несколько минут она появилась в одном из своих костюмов, в котором обычно находилась на службе. «Нет, сразу не то», – даже не всматриваясь заявила подруга, сильно поморщившись. «Почему?» – удивленно спросила Вербова. «Потому что, иди переодевайся», – сухо ответила та. Девушка сделала грустное лицо, после чего развернулась и отправилась подбирать что-то другое. Следующим вариантом стало чёрное полностью закрытое до шеи платье в пол. Надежда, только завидев его издали, сразу сказала: «Ну если ты завтра на похороны собираешься, то самое то». Выругавшись про себя и ничего не ответив, Светлана пошла назад к шкафу. Затем она появилась в зелёном, уже более открытом, но таком же длинном. «Уже лучше, но нужно что-то более привлекательное, надо же произвести впечатление», – заявила подруга.

Вербова была уже в отчаянии, оставался последний вариант. Одевшись в более открытое ярко-бардовое платье, она появилась на свет, спросив: «А это?» Глаза Надежды округлились, после чего ответила: «Вот, отлично, самое то, и твои формы подчёркивает и худенькую талию, только вот здесь что-то топорщится». Тут она подошла поближе, пытаясь разгладить неровность и резко остановилась. «Это что?» – спросила та, приподнимая подол, а затем увидела пристёгнутую к одной ноге кобуру с пистолетом. «Я же все-таки на работе, поэтому и нужно, чтобы было не видно», – ответила Светлана, поправляя платье. «Ты уверена, что он необходим на свидании!» – заявила подруга, отходя подальше и осматривая внешний вид целиком. «Да, я ещё раз повторяю, меня со службы на этот день никто не отпускал», – сказала недовольно Вербова, усаживаясь на кровать.

«Хорошо, в целом, его не видно, раз ты настаиваешь пусть будет так. Теперь нужно подобрать подходящие туфли и придумать, какими будем делать макияж и укладку», – ответила Надежда, наигранно улыбнувшись. Светлана лишь недовольно и устало вздохнула, после чего направилась перебирать коробки с обувью.

Кремль

Глава 19.

Сумерки медленно опускались на крыши окрестных домов, а солнце своими красными лучами, касаясь кончиков зданий ЦУМа и Исторического музея, опустилось за горизонт, погружая все вокруг в полумрак.

Валерий с наушником в ухе и подобранном смокинге с блестками стоял на Красной площади в обусловленном месте. В руках он держал букет алых роз для Светланы в благодарность за предоставленные билеты, однако постоянно поднимал запястье, вглядываясь в перемещение минутной стрелки, думая о дальнейшем развитии событий. В это время, настраивая связь, в машине на расстоянии около километра оттуда сидел Пётр, достав свой ноутбук для подключения к связи между ними, а также подготавливающий и закрепляющий на дрон тяжеленную сумку с необходимыми инструментами. В глубине души он надеялся, что все получится, однако безумие самой по себе идеи проникновения в Кремль без опыта в таких операциях его невероятно пугало, путая мысли между собой и постоянно отвлекая от нужных действий.

«Приём, слышишь меня?» – услышал он голос Виноградова из наушника. «Да, звук отличный», – ответил он, поняв по последовавшему молчанию и отсутствию недовольства, что сообщение дошло. «Ее ещё нет?» – спросил он украдкой, заматывая ручки сумки на крепкий скотч. «Пока нет, жду», – заявил Валерий спустя непродолжительный промежуток времени, чем окончательно успокоил его по техническому вопросу связи. Севастьянов подключил телефон к пульту управления беспилотников, заставив подняться слегка с земли. Тот четко следовал командам, тяжело отрывая свой непомерный груз от поверхности. «План, конечно не лучший, но что уж теперь сделаешь», – пронеслось в него в голове, однако он быстро стал отгонять эти мысли.

Валерий же продолжал стоять на месте, осторожно озираясь по сторонам, вглядываясь в редких прохожих в надежде узнать в одном из них Светлану. От нервов того, что последует дальше, у него слегка затряслись руки. Вдруг из-за поворота заметил Вербову, идущую к нему в ярко-бардовом платье в пол на каблуках с аккуратно уложенными и закрученными в кудри волосами. Даже издалека она показалась ему очень красивой, а уж вблизи и подавно. «Привет, – сдержанно заявила девушка, слегка его приобняв, – пойдём?» «Дддда», – немного заикаясь, ответил Виноградов, направившись за ней следом. «Шикарно выглядишь», – уже более уверенно сказал Валерий. «Спасибо, ты тоже неплохо», – обернувшись, заявила девушка, довольно улыбаясь. Вместе они прошли через ворота Спасской башни, показав пропуск сотрудника службы охраны. «Он со мной», – сказала лишь короткое Светлана, и охранник без колебания пропустил обоих. «Поставьте пожалуйста в вазу, я заберу на обратном пути», – добавила она, протягивая тому букет. Мужчина кивнул головой и отдал его напарнику, тут же ушедшему куда-то вглубь помещения.

Как только путники вышли наружу, глазам слева предстал Большой Кремлевский сквер, с видом на который Президент записывал свою последнюю новогоднюю речь, а дальше, спереди, расположилась монументальная устремляющаяся ввысь, пронзая низко висящие тучи, как игла, белоснежная колокольня Ивана Великого, построенная в шестнадцатом веке по проекту итальянского архитектора Бона Фрязина, и стоящий рядом с ней Царь-колокол – памятник русского колокололитейного искусства восемнадцатого века, отлитый по приказу императрицы Анны Иоанновны в 1730 году в память потомкам о её царствовании и поврежденный во время Троицкого пожара. Где-то за ними глубоко под землей по мнению Виноградова и располагались те самые скрытые ходы, которые приведут его к желанной Либерее.

Обойдя по кругу Царь-пушку, отлитую по приказу царя Федора Ивановича в 1586 году, установку которой предложил ему Борис Годунов рядом с трибуной для выступлений государя и чтения его указов, чтобы символизировать военную мощь русского государства, они плавно подошли к зданию Кремлевского дворца, где в течение получаса должен был начаться праздничный концерт. Советская архитектура модернизма с квадратной геометрией бетонных конструкций и стекла сильно выбивалась на фоне остального ансамбля исторических зданий, давя своей монументальностью и серостью.

Пройдя через рамки металлоискателя, путь им преградила охрана, потребовав билеты, однако Светлана также быстро выудила удостоверение, позвав рукой за собой. Спутники оказались в крупном зале с гигантской лестницей. Через окна практически во всю стену уже слабо было что-то видно: лишь темнота, освещаемая десятком фонарей, расположенных по периметру территории Кремля. Вокруг толпился народ, активно обсуждая свои новости, одетые в дорогие костюмы. Женщины все были в массивных платьях или пиджаках со свисающими из ушей тяжеленными золотыми серьгами и толстыми цепочками вокруг шеи. Большинство из них совершенно ничего не понимали в стиле, считая, что наряд из самого дорогого, что есть дома, автоматически будет сочетаться между собой. Мужчины же, в основном толстяки с незастегивающимися пуговицами, стояли, тяжело дыша и сильно краснея от большого количества народу в замкнутом помещении.

«Подожди немного пожалуйста, мне нужно кое с кем поговорить по работе», – сказала Вербова, отходя в сторону. Пройдя мимо двух пожилых пар, Валерий остановился и краем уха услышал, что говорит женщина: «Вы видели, вчера обрушился Дом Пашкова! Это же самый центр Москвы, как такое возможно?» «И не говори, – ответил ей мужчина, – возмутительно! Надеюсь виновных накажут по всей строгости».

Виноградов нервно сглотнул, но пошел дальше, стараясь не накручивать себя больше, чем уже есть на данный момент. Тут он заметил, как Светлана разговаривает с молодым человеком в углу зала, после чего она быстрым шагом вернулась и заявила, что им можно проходить в зал. Валерий открыл ей дверь, сделал жест, приглашающий внутрь, а девушка благодарно кивнула и вошла.

Глазам их предстал огромный трёхъярусный зал с балконами с ложами бенуара и бельэтажа, с синими, как море рядами сидений, уходящими вдаль. Спутники медленно прошли на свои места на балконе и уселись. Помещение постепенно заполнялось, пока за головами не скрылась вся синева, заполнив до отказа площадь. Концерт должен был начаться через пять минут, о чем объявил мужчина в аккуратном пиджаке с красным галстуком, вышедший на сцену.       После этого он вальяжно откланялся и ушёл за кулисы. На площадке уже были установлены ряды микрофонов, а также гитары и барабанные установки, готовые к использованию и гаму, который начнётся здесь в ближайшее время. Увидев это, неудавшийся хирург хотел было спросить, кто будет играть, но тут же вспомнил, что он сам пригласил на концерт девушку, а казаться полным идиотом у него не было ни малейшего желания.

Прислонив палец к уху, чем вызвав удивлённое выражение лица Светланы, Валерий, так ничего и не услышав от Петра, резко убрал руку, делая вид, что почесывает волосы. «Нужно теперь как-то отсюда улизнуть, и пробраться в туалет», – пронеслось в голове у Виноградова, как вдруг его размышления прервала Вербова. «Ты всю дорогу молчал, как и сейчас, что случилось? Зачем ты меня пригласил?» – стала задавать логичные вопросы девушка, начав что-то подозревать. Это поставило Валерия в тупик, поэтому ему ничего не пришло в голову лучше, чем сказать: «Сегодня прекрасная погода, лучше, чем вчерашний ливень». Светлана закрыла лицо рукой, прошептав: «И зачем я только согласилась? Столько сил впустую!»

Неожиданно в ухе прорезался звук, и послышался голос Петра, заявивший: «У меня все готово, птичка может вылетать из клетки, как только концерт начнётся, выходи».

Глава 20.

Услышав это, Валерий обомлел. Он хотел было сказать, что понял, но резко вспомнил о сидящей рядом Светлане, поэтому решил не создавать дополнительных подозрений.

Вдруг свет в зале стал резко гаснуть, а на сцену направились софиты. Под бурные аплодисменты из-за кулис медленно выходили члены неизвестной Виноградову группы, кланяясь зрителям. Народ невероятно рукоплескал, чем вызывал дополнительное удивление у мужчины, но его внимание было приковано совершенно к другому месту: краем глаза он поглядывал на выход, куда незамедлительно нужно было устремиться в темноте. Решив, что откладывать не стоит, тот повернулся к Вербовой, заявив: «Мне нужно отойти в туалет, я быстро». Она недовольная махнула рукой и отвернулась в сторону, делая вид, что его не знает. Валерий обрадовался такому повороту событий и быстро выскочил из зала, затворив за собой дверь. «Фух, – выдохнул он, – теперь я иду в туалет, выпускай птичку, надеюсь там нет решёток». Размеренным шагом он направлялся в уборную, пытаясь найти ее глазами в незнакомом месте. Все вокруг как будто испарились, и забитый до отказа зал сейчас стоял в абсолютной пустоте, как будто с грустью приглашая хоть кого-то пройти по своим монументальным и широким плоскостям.

Найдя, наконец, указатель, Виноградов заскочил внутрь и подбежал к окну. К его радости это был обычный стеклопакет, открыв который, в лицо дунул холодный ночной ветер, как будто говорящий: «Не сопротивляйся, закрой окно, не выпускай тепло». Тут где-то вдалеке послышался шум пропеллеров, и Валерий, высунувшись наружу, заметил приближающийся беспилотник, несущий к нему большой груз. Вытянув в сторону руку, мужчина схватил на лету свою добычу, после чего дрон резко взмыл вверх то ли от неожиданного облегчения, то ли боясь быть замеченным охраной.

Виноградов сразу распаковал сумку, достав оттуда одежду водопроводчика, параллельно скидывая на пол новый костюм, поносить который долго не удалось, после чего застегнул змейку, повесил необходимое снаряжение на плечо и открыл на телефоне купленную за бешеные деньги Петром карту подвалов. Выдохнув и надеясь на лучшее, Валерий вышел из туалета, направляясь по виртуальному чертежу в точку, которую они с Севастьяновым посчитали пересечением старых туннелей с Николаевской застройкой. Он шёл длиннющими коридорами, которые казались ему вечными, роскошные узоры на стенах и старинные лампы попеременно сменялись на мерзко моргающие пластиковые на фоне обшарпанных бетонных стен с трубами, отбрасывающих мрачные тени на мокроватые полы и обратно. Поворот, ещё один, разворот, тупик, разветвление. С непривычки голова шла кругом, но Валерий старался сосредоточиться. Навстречу то и дело прошмыгивали ремонтные рабочие или сотрудники службы охраны, как будто не замечая его существования. Первая встреча казалась катастрофой: как только один из них, шедших навстречу, появился на горизонте, Виноградов запаниковал, подумав, что его раскрыли, однако ничего не произошло, а нежданный гость прошёл мимо, даже его не заметив.

Так продолжалось долго, посмотрев на стрелки часов, Валерий понял, что прошло больше тридцати минут. «Наверняка она меня уже хватилась», – уверенно посчитал у себя в голове он. Становилось невероятно душно, глаза горели, щеки пылали, ноги шли все медленнее, сильно заплетаясь, чувствовалась явная нехватка кислорода. Струйки пота потекли по лбу Виноградова, громко падая об пол массивными каплями. Параллельно вытирая его одной рукой и держа телефон второй, охотник за сокровищами дошёл, наконец, до искомой точки, однако вместо планируемого совмещения коридоров перед глазами оказалась кирпичная кладка, причём довольно свежая. «Ее точно не было при Стеллецком», – заявил он, осматриваясь по сторонам. Пройдя ещё несколько сот метров в бок, где по картам должен был быть ещё один коридор, Валерий упёрся в очередную стенку. Ещё несколько движений по кругу, и опять тупик. «Ты где карту взял?» – прошипел он, выключая телефон. «Купил, должна была быть относительно новой», – возразил Пётр, не понимая, что вызывает сложности у его соратника. «Относительно – вот ключевое слово», – передразнил его Виноградов, пытаясь, полагаясь на свою интуицию, найти выход из сложившейся ситуации.

Несколько минут он так блуждал по безлюдным и мрачным коридорам, пока в отчаянии не присел на корточки. В этот момент, определяя его местоположение по геолокации телефона, Севастьянов соотносил это с планом и картой. «Давай направо», – вдруг заявил он, и Валерий, с раздражением повинуясь двинулся в ту сторону. «Теперь налево, – продолжал преподаватель, – прямо, повторяю, прямо, почему ты остановился?» «Наверное, потому что здесь стена», – прошипел Виноградов, стоя на месте. «А, погоди, у меня неправильная ориентация изображения», – ответил Севастьянов, ударив себя ладонью по лбу от осознания глупости происходящего. Так, повинуясь указаниям соратника, Валерий бродил около пятнадцати минут. Перед глазами стали появляться коридоры без источников освещения, поэтому из сумки пришлось достать фонарик на батарейках. Тут неожиданно под ногой что-то булькнуло, и, промочив ботинок, наполнив его полностью водой, Виноградов понял, что прямо перед ним находится частично затопленный коридор, уходящий куда-то вдаль.       «Ты чего остановился», – удивленно спросил в наушнике Пётр, наблюдая за геолокацией. «Потому что здесь пруд на месте туннеля, я туда не полезу, черт его знает, что там под водой», – ответил соратник, почесывая от недоумения изрядно выросшую за эти дни щетину. «По моим данным ты совсем рядом, пятнадцать метров максимум! – пытался успокоить его Севастьянов. – Мы так близки к цели, и хочешь уйти!»

Валерий выругался, но понял, что если он хочет отыскать Либерею, то другого выхода нет. Закрепив сумку с инструментами повыше, подняв руки и взяв в зубы фонарик, Виноградов медленно и осторожно, шаг за шагом стал двигаться к цели. Вода была ледяная так, что сводило ноги, а ровные плески расходились по округе. С каждым движением глубина увеличивалась, а бесконечный коридор все уходил вдаль, местами петляя и уменьшая свою высоту по сравнению с уровнем жидкости. «Давай, ещё где-то метров десять и ищи разную кладку на стенах», – торопил его Пётр, однако абсолютно вся поверхность сооружений в туннеле была идентична. «Здесь ничего нет», – разочарованно сказал Валерий, осматриваясь. «Смотри лучше, где-то должна быть зацепка», – возразил ему голос в наушнике.

Однако страх перед тщетностью их трудов накатывал все больше и больше. Росло ощущение, что само существование библиотеки – миф, ведь до этого веками ее никто не смог отыскать. Вдруг глаз зацепился за одну неровность на кирпиче. «Что это?» – спросил сам у себя Виноградов, подходя ближе. «Нашёл?» – нетерпеливо донимал его Севастьянов. «Погоди-ка», – одернул его порывы искатель сокровищ, прислоняя руку к углублению. Оно было небольших размеров и всего несколько миллиметров в толщину, а принять его можно было за обычный осыпавшийся кусок каменной кладки, однако форма круга, как будто сделанная рукотворно, и что-то вроде рисунка говорили об обратном. Присмотревшись, он заметил символ единорога, устремляющего свою главную отличительную черту ввысь. Тут его осенило, и Валерий, достал из кармана золотую монету, найденную в Доме Пашкова, и вставил ее в углубление.       Секунду ничего не происходило, однако затем что-то щелкнуло, и на стене появился заметный шов, из которого под давлением вышел воздух. Туда тут же хлынул тоненьким ручейком поток воды, и, не поверив своему счастью, Виноградов с усилием потянул кусок стены в сторону в открывшееся углубление, расширяя закрытый веками проход. «Что это за звуки? Ты нашёл?» – задавал ему вопросы Пётр, не получая ответа. Счастливый Валерий улыбнулся и, наступая по колено в устремляющиеся в новую полость ручьи, вошёл внутрь в предвкушении величия.

Глава 21.

Севастьянов продолжал задавать вопросы, однако Виноградов их упорно игнорировал. Сейчас все его мысли занимали осознание близости невероятного открытия и тёмный туннель впереди, разрезаемый на две половины острыми желтыми лучами. Поверхность постепенно поднималась чуть выше, поэтому влага под ногами плавно уходила, оставив, наконец после себя сухой пол. Прекратился гул разносящегося по туннелю бульканья, неизменно раздражающего пытающегося сосредоточиться Валерия.

Он внимательно разглядывал каждый камешек на стене, круговыми движениями подсвечивая все вокруг, чтобы не пропустить ни единой зацепки. Тут фонарик в руках постепенно начал моргать, пока не создал и без того гнетущую и давящую атмосферу одиночества и безысходности. Виноградов пытался его встряхивать, вынимал и грел батарейку, однако ничего не происходило. Поняв, что в такой темноте точно ничего не увидит, Валерий снял с одного из креплений на стене массивный факел с древком и металлической оплёткой. В наши дни такие охотно бы коллекционировали любители старины, в то время как он и его собратья висели в этом безлюдном месте в полном одиночестве. Выудив из сумки зажигалку, он несколько раз нажал на заедающую кнопку, после чего в воздухе появился слегка заметный огонёк, которым он и поджег своё приспособление, осветив ярким пламенем часть коридора. Вдалеке заметил едва различимую дверь и уходящий куда-то в сторону соседний туннель. Медленным шагом, озираясь по сторонам на отбрасываемые от выступающих камней тени, охотник за Либереей добрался до искомой цели. «Она здесь, прямо за ней», – прошептал Виноградов, смотря на массивную деревянную конструкцию с металлическими вставками и огромным кольцом вместо ручки.       Только потянувшись, он резко одернул себя, заметив идущую оттуда заметную веревку, тянущуюся куда-то наверх и вбок. Присмотревшись, Валерий понял, что рядом находятся несколько вёдер, готовые в любой момент сорваться и вылить своё содержимое на голову. Засунув палец в одно из них и принюхавшись, искатель сокровищ сразу понял, что это масло. Ещё в Древнем Риме и средневековье по противоречивым данным защитники крепостей могли использовать его при осадах, поэтому Виноградов понял, что за дверью его скорее всего ждёт горячий приём от изготовителей старорусских ловушек.

«Да что там у тебя?» – изводился Пётр, периодически затихая. «Пока ничего, – наконец решил ответить Валерий, – тут нам приготовили подарки от древних мастеров». «Не понял, ты нашёл библиотеку или нет?» – продолжал задавать вопросы Севастьянов, понемногу начиная выходить из себя. «Нет», – коротко ответил собеседник, развернувшись в сторону другого коридора и направившись туда.

Несколько минут он шёл в абсолютной темноте, освещая дорогу лишь начинающим тухнуть факелом, как вдруг впереди заметил ещё одно разветвление и дверь. На этот раз Виноградов был более осторожен и сначала осмотрел окрестности и, не заметив никаких секретов, дернул за ручку. Раздался сильный скрип, но та не сдвинулась с места. «Закрыто», – прошептал он, думая, что же делать дальше. Решив, что времени на размышления не так много, Валерий снял с плеча и положил сумку на пол, достав оттуда лом и топорик.       Отгибая с усилием углы, он вырубал их вторым инструментом, так что звук от ударов и летящих щепок слышался по всему коридору. Постепенно дверь поддавалась и глазу представал ржавый замок, который все слабее держался в своём пазу. Минута, и тот окончательно треснул, раскрошившись на каменный пол. Довольный, Валерий отворил створку и вошёл внутрь. Глазу его показалось огромное помещение, воздух в котором сильно отличался от затхлого в туннелях. В лицо дул немного различимый ветерок, освежая после изнуряющих похождений. Вдоль стен ровными рядами стояли десятки шкафов, посередине расположились несколько дубовых столов и стульев. Местами торчали древки давно потухших факелов. По полу гонялась лежащая толстым пятисантиметровым слоем пыль и паутина от пауков, почувствовавших поколениями себя хозяевами в забытом людьми веками помещении.

Однако, к его большому удивлению, на полках не было ни одной книги и свитка. Разочарованно и внимательно оглядываясь, Виноградов заявил: «Здесь ничего нет». «Как нет? Ты что-то нашёл?» – чуть заикаясь, спросил Пётр, прижав наушник к уху. «Она была здесь когда-то, точно, но сейчас ее нет, здесь пусто!» – воскликнул Валерий, пнув со злости ближайший шкаф, тут же развалившийся на несколько частей от старости. «Значит ее перенесли, она не могла просто исчезнуть!» – заявил Севастьянов, пытаясь не поддаваться панике.

Вдруг взгляд разъярённого Виноградова зацепился за единственную дощечку, лежащую на одном из столов. Перестав истерить, он подошёл ближе и взял ее в руки. Аккуратными символами на желтоватого цвета древесном лыке на латыни был выведен текст. «Это новый ключ!» – пронеслось у него в голове, как вдруг сзади послышалось движение и раздался голос: «Валера! Какая встреча!»

Глава 22.

Тарас сидел за рулём чёрного автомобиля, припаркованного на тротуаре на Кремлевской набережной. Солнце заходило, касаясь своими лучами кончика Тайницкой башни, о которой говорил текст в их последнем ключе, а улица погружалось в вечерний осенний мрак. Монументальность и историческая значимость Кремля одновременно поражала и пугала. Однако взгляд на его невысокие стены и осознание того факта, что они имеют опыт десятка подобных операций, успокаивали.

Приходько постоянно крутил зажатый между пальцами телефон, параллельно поглядывая по сторонам, надеясь не увидеть идущих в его сторону сотрудников полиции. Прошлая встреча оставила неприятный привкус, а уж нарушение правил и остановка напротив сердца столицы в день проведения концерта вдвойне настораживали. На данном этапе им уж никак не нужно было лишнее внимание. Тут Тарас заметил, как в его сторону, перебегая дорогу, направляется Богдан с ломиком в руке. Сев в машину, он поправил свою шапку, съехавшую от работы на лоб, после чего сказал: «Мы разобрались с канализацией, планы верные, можно заходить, только есть одна проблемка». «Какая?» – нетерпеливо спросил начальник группы, перестав раскручивать свой смартфон и начав внимательно слушать. «По GPS-сигналу телефона Виноградова мы обнаружили, что полчаса назад он вошел со стороны Красной площади на территорию и направляется к Кремлевскому дворцу», – ответил Богдан, доставая из кармана гаджет и демонстрируя карту своему боссу.

«Валера, ну куда же ты полез! Не по Сеньке шапка! И все не ради денег, только за идею! Я поражён, нет, право, невообразимо! Так и каков хитрец, решил, получив билеты на концерт, пройти оттуда! Следите за ним, где он, там и библиотека!» – восклицал Приходько, все больше поражаясь. «Так, берите все инструменты, мы по нашим чертежам зайдём со стороны башни и двинемся в сторону центра, а там посмотрим, думаю, найдём его», – заявил Тарас, предвкушая, как сегодня станет значительно богаче. «Есть босс», – ответил Богдан, выйдя из машины и направившись в сторону багажника. Оттуда он достал две огромные и тяжелые сумки и двинулся бегом через дорогу в сторону одного из люков, скрытых в общем покрове травы под бледно-зелёной накладкой из искусственного газона. Приходько тяжело выдохнул, а затем закрыл машину и отправился за ним, параллельно надевая на голову каску с фонариком. Как только он перебрался к своим напарникам, то тут же включил дополнительное освещение, поскольку город погрузился в темноту, а единственным ярким источником были дорожные лампы позади, направленные на дорогу. Богдан и Микола уже спустили обе сумки в канализационный люк и стояли рядом в ожидании начальника. Тот похлопал одного из них по плечу, заявив: «Начинаем!» – после чего стал двигаться под землю.

Как только Тарас очутился внизу, то в нос сразу ударил затхлый запах вперемешку из ржавой водой и гнилью. Стараясь не дышать, он медленным шагом, постоянно озираясь, чтобы неожиданно не провалиться в какое-нибудь углубление, начал движение в сторону центра Кремля. Судя по следам, кто-то расчистил ходы несколько десятилетий назад для прокладки канализации. Обшарпанные бетонные стены и влажный пол с текущими по нему ручейками создавали неизменно гнетущее впечатление, однако после туннелей под Коломенским и Домом Пашкова были уже более привычными. Приходько слышал о начавшемся после обрушения второго расследовании, но оно было меньшим из его преступлений, поэтому нисколько того не пугало. Сзади послышались шаги спустившихся Богдана и Миколы, которые, взяв сумки, также пошли вперёд.

Тарас держал в руке телефон с открытой картой, параллельно поглядывая на дорогу. В то же время он попросил одного из подчинённых следить за перемещениями Валерия, о чем незамедлительно сообщать. «Виноградов отошёл от концертного зала и движется по дуге вдоль Большого Кремлевского дворца в сторону колокольни», – сказал тот. «Значит он уже спустился в туннели, нам нужно поторопиться», – ответил Приходько, резко ускорив шаг. «Сколько между нами расстояние?» – спросил он, поглядывая на телефон и обратно. «Двести тридцать метров, сокращается», – ответил Богдан, чуть не споткнувшись о неожиданно появившуюся под ногами ступеньку. «Быстрее! – скомандовал Тарас, ещё ускоряясь – мы должны его опередить! Смотри карты где можем пересечься?» Подчиненный молчал около тридцати секунд, после чего нагнал начальника, показав пальцем место. «Значит двигаемся туда, если он пришёл, то точно знает, где Либерея», – заявил Приходько.

Так, спустя пятнадцать минут они добрались до развилки, откуда должен был появиться Валерий, но никого вокруг не было, даже шаги не слышались. Впереди расположился затопленный туннель, а сбоку едва различимый проход в сторону Большого Кремлевского дворца. «Он где-то прямо перед нами», – сказал Богдан, указывая в сторону воды. Подойдя поближе и присмотревшись, Тарас заметил едва различимую и уходящую вправо узкую щелку, куда вполне мог протиснуться человек. «Он там, скорее!» – скомандовал он, бегом влетев в воду, подняв вверх тучу брызг. Двое других охотников за сокровищами нервно переглянулись, но направились следом за ним.

Спутники быстрым шагом продвигались вдоль каменистых стен, пока не заметили впереди дверь и уходящий в сторону туннель. Посматривая на карту, Тарас тут же пролетел в следующий проход вместе с Богданом, а Микола остановился, став разглядывать замысловатые вырезанные на дереве рисунки. Потянув за ручку, чтобы поглядеть, что же находится с той стороны, он почувствовал, как сверху на него вылился ушат чего-то ледяного и маслянистого, заставившего его остудить свой порыв. Услышав, как сзади упало ведро, эхом отражаясь по всему туннелю, Тарас остановился и вернулся назад, заметив, что подчинённого с ног до головы окатило желтоватой субстанцией. В этот момент он вновь потянулся к ручке, как вдруг его тут же прервал все осознавший Приходько: «Стой, это ловушка! Тебя облило маслом, а за дверью будет искра и поджаришься! Ты совсем идиот?» Микола с виноватым видом посмотрел на начальника, отойдя оттуда, после чего вместе они нагнали Богдана. «Он там, пятнадцать метров», – сказал тот, указывая пальцем вперёд.

Спутники тут же двинулись дальше, где брезжил свет, заметив на своём пути разломанную топором дверь и лежащую на полу сумку. Тарас в предвкушении облизнул губы и влетел в большое помещение, уставленное книжными полками и столами. В центре его, нагнувшись, расположился спиной к выходу Виноградов, держащий в одной руке горящий факел, освещающий красными переливающимися лучами комнату. «Валера! Какая встреча!» – радостный закричал Приходько, осматриваясь по сторонам.

Глава 23.

Услышав знакомый голос за спиной, Валерий спешно спрятал дощечку в карман своей зеленоватой куртки и развернулся. Перед собой он заметил Тараса, стоящего прямо напротив и светящего ему в лицо фонариком на каске, а сзади Богдана и Миколу, его неизменных спутников.

Виноградов закатил глаза от гнева и разочарования, после чего заявил: «Здравствуй, давно не виделись, думаю, мы оба понимаем, зачем ты здесь». «Как и ты», – ответил Приходько, вынимая из кобуры пристёгнутый к поясу пистолет. Он разглядывал вокруг себя пустые полки огромного помещения, которое явно было приспособлено для хранения книг, но их по какой-то причине тут не было.

Вдруг в наушнике раздался голос Петра: «Кто там, с кем ты разговариваешь?» Охотник за сокровищами проигнорировал этот вопрос, задав противнику другой: «Как нашёл меня?» Тот лишь улыбнулся, достав из кармана телефон и, вбив некоторые данные, развернул на него экран, где горели две практически совпадающие точки в туннелях, просвечивающих насквозь поверхность Кремля, ответив: «Технологии! Двадцать первый век на дворе, а эти коробочки, которые мы называем смартфонами, знают о нашей жизни больше, чем мы сами, а от этого ещё опаснее. Думал ты будешь поумнее. Я хоть и поставил своих ребят около квартиры, где ты не появился, но гаджет то можно было догадаться выключить!»

«Где она?» – после своих наигранных повествований прошипел Тарас, подойдя ближе к одному из шкафов и со всей силы скинув его на пол. «Кто?» – издевательски переспросил Валерий, явно провоцируя товарища. «Не играй со мной, где Либерея?» – прорычал Приходько, сбросив вниз ещё одну полку. «Как видишь, библиотеки тут нет, это конец!» – воскликнул Виноградов, разводя руками.

«Этого просто не может быть! Мы уже нашли два ключа, подтверждающих ее существование! А комната! Она здесь точно была, полки, столы, вентиляция, секреты – все свидетельствует об этом!» – без умолку перечислял Тарас, добавляя к каждому слову жест, загибая пальцы, ведя виртуальный подсчёт. «О нет, тут ты заблуждаешься! Это все легенда, миф, чтобы заманить поляков и дать им мотивы для поисков в Кремле, пока ополчение делает свою работу, сказки, а помещение подтверждает только то, что ключи привели к искомой цели. Мы распутали эту загадку целиком», – спокойно ответил Виноградов, пытаясь убедить бывшего соратника закончить поиски.

Тот, выслушав монолог, подумал около минуты, после чего ответил: «Нет, она была здесь, я чувствую, просто ее перенесли, перепрятали, увезли в другое место, должен быть ключ, нужно все тщательно обыскать» Тут Валерий понял, что рано или поздно дойдут и до него, тем самым обнаружив дощечку. Этого он допустить никак не мог, поэтому закричал: «Да нет больше подсказок! Закончились! Это же фальшь, да как ты не поймёшь! Игра, чтобы завлечь и не отпускать. Отступись!» «О нет, только не это, я закончу начатое, любой ценой, сколько бы трупов передо мной не лежало, в том числе и твой, если не захочешь помочь мне!» – заявил Тарас, направляя на него пистолет.

Все это время у себя в наушнике Виноградов слышал не замолкающего Севастьянова, донимающего его вопросами: «Что происходит?» Валерий не мог ему ответить, да и сейчас нужно было думать, как выпутываться из сложившейся ситуации. «Я даю тебе последний шанс, – сказал Приходько, разламывая ногой уже гнилые лежащие на полу полки, – найди подсказку, тогда пощажу твою жизнь и твоего друга». Собеседник тяжело выдохнул, а затем заявил: «Я все уже нашёл, нет больше ключей, пора заняться чем-то другим, сокровища не существует». Услышав это Тарас взревел, сняв со своего пистолета курок, как вдруг Виноградов заметил явно заметные масляные подтеки на голове и одежде Миколы, который точно смог угодить в приготовленную предками ловушку с ведрами. «Я бы не советовал, любая искра и он поджарится», – сказал Валерий, указывая кивком головы на подчинённого.

Приходько быстро на него глянул, после чего выругался и приопустил пистолет, спросив: «И что ты предлагаешь делать?» Виноградов сжал со всей силы догорающий факел в руке так, что костяшки пальцев побелели, после чего в голову ему пришёл единственно возможный вариант выхода из сложившейся ситуации: «У меня есть идея, пусть ее озвучит Микола», – после чего под вопрошающий и удивлённый взгляд всех находящихся в помещении кинул со всей силы подожженный источник освещения в подчинённого Тараса так, что тот моментом загорелся, издав душераздирающие крики. Приходько тут же к нему развернулся, думая, что делать, в то время, как Валерий бегом прыгнул на бывшего одногруппника, повалив того на пол, а затем также резко вскочил и побежал вглубь туннеля.

Приходько взревел и, перевернувшись на живот, выпустил несколько пуль по беглецу, эхом отражающихся по всему коридору. «Догони его!» – заорал он на Богдана, который стоял в оцепенении, наблюдая за тем, как напарник катается, пытаясь сбросить пламя и сильно кричит. «Но как же Микола, ему нужно помочь», – заявил он, после чего услышал: «Хватит орать!» – от Тараса и ещё один выстрел. На этот раз начальник сделал его отнюдь не в туннель, а промеж глаз своему подчинённому, мучения которого ему порядком надоели.

«Чего встал, вперёд!» – заявил он, толкая кулаком с пистолетом Богдана, который продолжал стоять в оцепенении, но повиновался приказу в страхе быть следующим.

В этот момент Валерий вылетел по туннелям к воде. Плечо невероятно тянуло, и, посмотрев на него, он понял, что одна из пуль прошла по касательной, слегка зацепив его. Оттуда тоненькой струйкой сочилась алая кровь. «Да что там происходит!» – изводился Петр. «Это Тарас, он тоже пришёл сюда», – ответил Виноградов, стискивая зубы от боли. «Но как он нашёл тебя в этих туннелях?» – недоумевающе спросил Севастьянов. «Времени нет, слушай внимательно, – продолжил Виноградов, держа себя за плечо и ещё больше ускоряясь, – он отслеживает сигнал с наших смартфонов и все звонки, встречаемся в обусловленном месте, не говори каком, выброси телефон, иначе найдёт снова, конец связи!»

После этого Валерий вытащил из кармана свой гаджет, завершил звонок и со всей силы несколько раз ударил его об стену, а затем погнутую и скомканную массу кинул в воду, как только выскочил из затопленного туннеля на поверхность, бегом направившись в сторону Большого Кремлевского дворца.

Глава 24.

Светлана сидела в концертном зале в невероятном напряжении. Почти час назад Валерий вышел в туалет и так и не вернулся. На сцене играла громкая музыка, звук певцов из колонок распространялся по округе, а бой барабанов оглушал уши в общей какофонии. Толпа билась в экстазе. Однако мысли Вербовой все это время были совершенно о другом. «Зачем он пригласил меня? Я этого решительно не понимаю! Странный поступок, затем полное молчание, выход в туалет сразу после начала концерта, а сейчас просто пропал! Столько подготовки, выбор одежды, прихорашивания, уговоры самой себя о необходимости сходить и развеяться. Мысли о том, что это может быть шанс начать что-то новое. Нет, я полная дура, что согласилась! – проносились со скоростью света мысли в голове у девушки. – Сейчас все закончится, я пошлю его куда подальше и больше никогда в жизни не буду вспоминать о существовании Валеры. Нет, надо было отказаться с самого начала! Я знала, что он как обычно что-нибудь эдакое выкинет!»

Тут нервы ее окончательно не выдержали, и Светлана встала со своего места, извиняясь и продвигаясь к выходу, немного расталкивая зрителей. Она едва сдерживала накатывающие на глаза тяжелые слёзы, норовящие, как градины, сорваться с век и упасть на пол. Вербова решила отвлечься от всей этой ситуации, занявшись своим любимым делом – полностью отдаться работе, выполняя при этом прямые обязанности. Выйдя из зала она остановилась, аккуратно протирая пальцем уголки глаз, чтобы убрать капельки слез и не размазать по всему лицу тушь. Абсолютная пустота помещения по сравнению с его наполненностью перед началом концерта, удивляла и ещё больше напрягала, нежели постоянно перемещающаяся толпа, которую значительно комфортнее в силу опыта ей было контролировать. Вдруг откуда-то из-за угла выскочил Валерий в странной зеленоватой куртке, похожей на наряд водопроводчика, держась за плечо и немного прихрамывая. Он совершенно не намеревался заходить обратно в зал, а быстрым шагом двигался в сторону выхода из здания. «Что произошло? Почему он так выглядит? Куда направляется?» – проносились в голове в Светланы мысли одна за другой, после чего она тут же двинулась за ним, пытаясь догнать.

В это время, едва держась на ногах от пронзающей руку невероятной боли после ранения, Виноградов ковылял на улицу. Положительным моментом было отсутствие охраны, которая, видимо, распределилась по другим объектам или на время отошла с этого пропускного пункта, поэтому мужчина быстро выскочил наружу, направляясь к Александровскому саду, где было их место встречи с Петром. Как только он разбил телефон, то тут же перестал его слышать в наушниках, однако надеялся, что тот правильно понял его посыл и сделает все необходимое. Быстрым шагом, постоянно ускоряясь и оглядываясь, подразумевая, что за ним может продолжаться погоня, мужчина перебежал по мосту от Троицкой башни до Кутафьей, изначально построенной по проекту архитектора Алевиза Фрязина как мощное фортификационное оборонительное сооружение, но затем, после засыпки рва потерявшую своё значение.

Выйдя, наконец, в сад, в лицо подул приятный свежий ветерок, который был глотком воздуха после затхлого запаха пыли и гниения в туннелях под Кремлем. Валерий уже видел на расстоянии двухсот метров от себя припаркованный на Моховой улице автомобиль Петра, к которому он направлялся. Прислонив руку к плечу, Виноградов понял, что кровь продолжает течь, а куртка уже промокла насквозь, где появились красные пятна, расходящиеся кругами.

В это же время Севастьянов выкинул из окна свой телефон и, отбивая пальцами от нервов ритмичную музыку по рулю машины, не переставая смотрел в сторону крепостной стены в надежде увидеть там Валерия. Вдруг он его заметил, однако товарищ почему-то ковылял и придерживал себя за руку. Тут сзади него из башни выбежала Светлана в ярко-красном платье и двинулась следом. «Твою мать», – выругался Пётр, открыв бардачок и вынимая оттуда специально купленный на случай, если что-то пойдёт не так, электрошок.

Виноградов подходил все ближе, он уже видел в окно автомобиля своего товарища, который наклонился вправо и что-то искал. Тут сзади его окликнул голос: «Валера!» – и он резко развернулся. Это была Светлана, подошедшая вплотную с явно недовольным лицом. «Где ты был?» – агрессивно спросила она, впиваясь своим убийственным взглядом ему в глаза. «Я, это, в туалет отходил», – виноватым голосом ответил мужчина, пытаясь вспомнить, что ей сказал. «Где твой костюм? Что это за куртка? Откуда подтеки?» – задавала один вопрос за другим девушка, все больше начиная подозревать неладное. «Я, ну, как бы», – стал бурчать себе под нос Виноградов, понимая, что его схватили за хвост и не отпустят просто так. В этот момент он краем глаза заметил обходящего его по большой траектории Петра, держащего в руке непонятный предмет.

Тут телефон у Вербовой зазвонил, и она быстро сняла трубку, не опуская взгляд со своего друга. «Да! Слушаю!» – сказала та. «Свет, у нас проблема, коллеги слышали выстрелы в туннелях, срочно подойди!» – заявил хриплый мужской голос по связи. Девушка сказала, что скоро будет и, переведя взгляд на руку Валерия, пазл в голове тут же сложился. Выудив из-под разрыва в подоле платья пристёгнутый к ноге пистолет, она сразу направила его на Виноградова со словами: «Что-то мне подсказывает, это пулевое ранение, а ты не просто пришёл сегодня на концерт. Стой на месте, не двигайся!»

Мужчина опешил от такого поворота событий, инстинктивно подняв вверх руки, как вдруг сзади из ниоткуда появился Севастьянов, прислонив свой электрошок к шее Светланы. Та дёргалась несколько секунд в конвульсиях, после чего отключилась и упала на землю. «Ты что творишь!» – возмутился Валерий, глядя на своего товарища, вставшего в гордой позе, держа в руке оружие. «Она бы тебя арестовала, у нас нет времени, скорее!» – ответил он, взяв Вербову за ноги. Попытавшись поднять ее несколько раз, Пётр раздраженно посмотрел на соратника: «Может поможешь?» «Зачем? – недоумевающе ответил тот, – пошли!» «Ты совсем дурак или прикидываешься? Она видела тебя, думаешь ей составит труда со своими связями отыскать нас?» – стал по пунктам растолковывать ему Севастьянов. Повинуясь его воле, Валерий схватил девушку под голову и вместе они подняли ее с земли. Из сжатой руки тут же выпал пистолет, издав характерный металлический звон, ударившись об плитку. «И его забирай», – пробурчал Пётр, кивком головы указывая на оружие. «Для чего он тебе?» – удивленно спросил Виноградов, плавно перемещая тело своей подруги. «Ну не здесь же его оставлять!» – возмутился преподаватель, пнув ногой ствол в сторону товарища.

Вместе они погрузили девушку в машину, и автомобиль рванул с места в сторону гостиницы. Валерий продолжал смотреть в окно, боясь увидеть Тараса, но как только стены Кремля остались далеко позади, немного успокоился. «Нашёл что-нибудь в итоге или нет?» – сказал Пётр, поглядывая в зеркало заднего вида. «Да, но расскажу все, как только окажемся в номере, мне нужно перевести дух», – ответил Виноградов, обернувшись к Светлане и глядя, как она мирно лежит практически без движения на заднем сидении.

Глава 25.

Моргающий фонарь туннеля слегка освещал спину стоящего в деловом костюме и смотрящего куда-то вдаль в сторону булькающей воды затопленного прохода. За несколько последних дней практически без сна и отдыха мужчина невероятно устал и хотел спать, но судьба-злодейка подкидывала ему все новые испытания, а сегодня не стало исключением.

В линзах его очков-хамелеонов отражались блики от фонариков подчинённых, то и дело снующих туда-сюда, пытаясь отыскать следы преступления. Начальник тяжело вздохнул, подкрутил пальцами свои густые усы и медленным шагом, зачерпывая полные ботинки воды, двинулся вперёд, решив взять все в свои руки. Он работал все в той же службе охраны, возглавляя одно из ее структурных подразделений. Сильвестр, необычное имя которого, начиная со школьной скамьи, вызывало лишь пустые насмешки, в сочетании с невысоким ростом и отнюдь не привлекательной внешностью в виде лысеющей головы, плохого зрения, заставляющего постоянно носить очки с толстенными стёклами и кривые зубы, пугающие слушателей его речи в момент улыбок или гримас. Все это выработало в нем невероятной силы и степени «комплекс Наполеона», влекущий за собой умение и желание выслужиться, рвение и целеустремлённость, стремление убивать и причинять своим противникам максимально возможные муки. «Что тут у нас?» – спросил он, пройдя около десятка метров по затопленной части туннеля, у одного из подчинённых. «В воде нашли сломанный телефон. Включить его невозможно, отдадим спецам, может найдут что. Далее по коридору неизвестная дверь», – заявил молодой человек, поправляя галстук своего костюма.

«То есть ее нет на наших чертежах, я правильно понимаю?» – спросил, чуть приспустив очки на нос начальник. «Именно, – ответил собеседник, – ни на одной из изученных нами карт не было тех помещений». «Значит злоумышленники знают строение туннелей под Кремлёвским дворцом лучше нас, вы понимаете, это прокол такого масштаба, что за это всех уволить мало!» – разразился Сильвестр тирадой. «Ладно, что там дальше», – продолжил он уже более спокойным тоном. «Коридор выходит к двери, за которой ловушка в виде поджигающей искры, видимо очень древняя, затем туннель ответвляется и направляется в сторону большого помещения с полками. На двери видны явные следы воздействия, а внутри лежит труп неизвестного мужчины с пулевым ранением в лоб, весь обожженный», – вёл рассказ подчинённый.

«А вот это уже очень интересно, продолжай», – заявил начальник, потихоньку продвигаясь к искомому помещению. «На стенах мы нашли следы от четырёх пуль, а на полу обнаружили шесть гильз», – ответил собеседник. «Так, вы уверены, что их столько, допустим пятая в голове у неопознанного объекта, а где тогда шестая?» – начал задавать вполне логичные вопросы Сильвестр.

«По коридору в сторону выхода ведут пятна красной вязкой жидкости, предположительно крови», – сказал подчинённый».

«Тогда все ещё интереснее, – продолжил рассуждать начальник, – получается, в Кремль проникла диверсионная группа, которая лучше нас осведомлена о скрытых ходах под ним. Ее целью, возможно, было совершение теракта, однако по какой-то причине они повздорили и разошлись в позициях, из-за чего началась стрельба». «Все может быть», – добавил собеседник. «Ладно, понятно, где Светлана?» – задал вопрос Сильвестр. Подчиненный задумался, после чего ответил: «Как раз об этом я вам собирался сказать: ей было сообщено, что необходимо сюда явиться, но по какой-то причине она вышла на улицу, где на неё напали двое неизвестных и унесли в автомобиль, номеров, как и лиц не видно, попытаемся отследить по другим камерам».

«Да что за день сегодня такой! Вы работать будете или нет? Жду через час всю информацию, готовьте группу захвата! После выяснения личности немедленно отправьте их в федеральный розыск!» – взревел начальник, с силой ударив по каменной кладке стены, которая причинила ему невероятную боль, заставив сжать зубы. «Выполнять», – прошипел он, отходя в сторону, отчего окружающие его сотрудники быстро зашевелились. «Нет, если Президент узнает о том, что здесь творилось, и мы никого не найдём, полетят головы, причём со скоростью света. Такого бардака давно не было! Ладно теракты, допустим угроза границам, но стрельба в Кремле – это ни в какие ворота не лезет. Тут речь не просто о профессионализме, а о банальной безответственности и халатности! Либо просверлим дырки под новые звездочки за поимку особо опасных преступников, либо пустимся в свободное плавание, других вариантов нет», – молниеносно проносились мысли у него в голове.

Наклонившись над бездыханным телом, Сильвестр внимательно осмотрел ожоги, потухший факел, лежащий рядом, пулевое ранение в середине лба промеж глаз, тяжело выдохнул и быстрой походкой двинулся на выход из этих злополучных туннелей, даже не понимая, в каком помещении находился и по следу какого загадочного открытия идут искомые им преступники.



Глава 26.

Автомобиль мчался по темным улицам, стараясь как можно быстрее скрыться с места преступления. Начался небольшой дождь, заставивший включиться старые дворники, ровными линиями размазывающие влагу по исцарапанному стеклу. Валерий наблюдал в окно, как дома в быстром и ярком калейдоскопе один за другим сменяют друг друга, вызывая легкое ощущение укачивания и подташнивания.

Красные сигналы светофора одновременно издалека предупреждали о запрете манёвра и являлись ярким пронзающим туман круглым лучом, ослепляющим глаза в темноте. Редкие прохожие проносились по тротуарам кто на велосипедах, закрывая тёплый сезон, кто на электросамокатах, взятых втридорога в аренду ради развлечения и особенно полюбившиеся жителям крупных городов за свою мобильность, быстроту и лёгкость в управлении. Однако большинство, накинув на голову крупные капюшоны, шли пешком, пытаясь укрыть волосы от мелкой мороси, всегда неприятно падающей сверху, не давая промокнуть, но и в то же время заставляя одеваться в более закрытую одежду или же брать с собой зонтик.