– Такие случаи заставляют меня задуматься, принимаю ли я верное решение, – сказал Томас.

– О чем ты?

– Эти бедные женщины. Они все из неполных семей. Может, если бы у Салли был не такой ублюдочный отчим, ее жизнь сложилась бы иначе. А что, если я подвергаю Ноа подобному риску? Сейчас он, возможно, не понимает, но подрастет – и будет в обиде на меня.

– Это не одно и то же, Томас, ты же знаешь. У него двое любящих родителей. У Салли не было никого.

Луиза хотела сказать ему, что точно так же беспокоится об Эмили. Племяннице придется расти без матери, а ее отец – алкоголик. Если кто ее и мог понять, так это Томас, но она не могла заставить себя признаться ему. Ей нужно было оставаться профессионалом и не отвлекаться ни на что.

Томас словно смутился собственному признанию и не смотрел на нее.

– Да, возможно. Кстати, как твоя племяшка? Давно ее не видел.

– Отлично.

У Луизы перехватило дыхание.

– Непременно как-нибудь возьми ее с собой в участок.

– Конечно. – И тут ее внимание привлекло кое-что на воротах гаража. – Вернись к той заправке, пожалуйста.

Томас развернулся и припарковался перед заправкой. Похоже, Таня всерьез взялась за работу. На постере газеты красовался портрет спутника Салли с подписью: «Местного жителя ищут, чтобы допросить».

Луиза купила две газеты и вернулась в машину.

– Теперь какие только придурки нам не позвонят, – сказал Томас, показывая на номер телефона в статье Тани – номер участка.

Луиза смотрела на фото спутника Салли. Кадр взяли из видеозаписи, но он был вполне четким.

– Ну и ладно, если это поможет нам в конечном счете узнать, кто этот человек.

Глава двадцать восьмая

К тому моменту, когда они вернулись в участок, туда уже вовсю названивали по поводу статьи в «Пост». На столе Луизу ждала стопка записок, и она боялась, что реакция на фото завалит их работой выше головы. Звонила доктор Эверсон, так что Луиза занялась сначала этим вопросом и отдала записки Томасу.

Она сразу дозвонилась в Лондон.

– Простите, что не смогла ответить сразу, доктор Эверсон.

– Не страшно. Мы проанализировали образцы тканей третьей женщины, Салли Кеннеди, и нашли практически такие же следы ДМТ в ее волосах. Можете делать свои выводы, но результаты говорят, что она приняла столько же ДМТ, как Клэр Смедли и Виктория Уоррингтон.

– Ладно, я даже не уверена, что хотела это услышать.

– Да. – Эверсон словно что-то отвлекло. – Да, вот так. Хорошо, что вы позвонили. Я обсуждала это дело с коллегой. Он не работает в полиции, но интересуется психоделиками, особенно ДМТ. Сейчас он проводит клинические испытания в Лондоне. Ему будет интересно с вами поговорить. Он сейчас на конференции в университете Эксетера и сказал, что будет рад увидеться с вами. Это недалеко от вас, да? Его зовут доктор Марк Форрест.

– Это было бы замечательно, – сказала Луиза, записывая контакты. Она дозвонилась до Форреста, пока тот еще не уехал, и договорилась с ним о встрече на следующее утро.

Перед тем как уйти, она переговорила с Томасом, который дежурил на телефоне после возвращения из Нейлси.

– У нас есть несколько имен – и все разные, – сказал он.

Она подумала, не пригласить ли его выпить, но за день вымоталась до предела. Хотелось домой, поесть и в душ, а потом нормально выспаться хоть раз. Она задумалась, чуть слишком надолго.

– Все нормально, босс?

Луиза помотала головой.

– Прости, отвлеклась. И хватит уже называть меня «босс».

♦ ♦ ♦

Дома она позвонила матери, пока варила равиоли. Несмотря на последние бурные несколько дней, звонок Пола несколько успокоил ее родителей. Мать соображала вполне ясно, была похожа на себя прежнюю.

– Он все еще не отвечает на звонки, но, думаю, просто не хочет, чтобы мы поняли, где он, – сказала она Луизе.

Луизе не понравилось, как мать выгораживает Пола, но он хотя бы позвонил. Всем предстоят тяжелые две недели, но Полу все же хватит совести позвонить еще.

– Как папа?

– Ты же его знаешь. Молчит. Страшно подумать, что будет, когда они вернутся, но пока я хотя бы рада, что оба в порядке.

– Позвонишь, когда он снова выйдет на связь?

– Естественно.

– Ладно, мам, доброй ночи.

Луиза пыталась отследить телефон Пола в приложении, но не знала его логина. Она хотела было попросить Коулсона о помощи, но не была уверена, что он сможет хоть что-то сделать, и не хотела больше никого втягивать. Однако она составила мысленный список мест, куда Пол мог увезти Эмили. Вычеркнула самый очевидный вариант, Уэстон, но были и другие возможности. Он вполне мог отправиться в Корнуолл. Они когда-то бывали там на каникулах, и Пол с Дианой пару раз возили туда Эмили, еще совсем крошку. Луиза пока не собиралась устраивать поиски брата по всей стране, но хотя бы понимала, с чего начать, если все же придется.

Пока она ужинала, на телеэкране возник снимок спутника Салли. Луиза закрыла глаза, когда диктор новостной программы повторил номер телефона, и подумала – интересно, будет ли хоть один звонок по делу.

Вопреки своим планам, она не легла сразу. Налила себе водки из бутылки, которую держала в холодильнике, обновила файлы. Все еще трудно было свыкнуться с газетным заголовком: «Суицид у моря».

Выпивка подействовала сразу, напряжение спало, когда алкоголь попал в кровь. Она встала, немного пошатываясь, и провела линию, связывающую фотографии трех женщин на доске. Внизу она подписала «ДМТ» и привязала это к фото спутника Салли – «мистера X».

Глава двадцать девятая

Радость была написана на лице Меган. Она чувствовалась в ее раскованных движениях, когда та шла навстречу Эми через улицу, выйдя с работы. Эми испытывала уколы зависти, но не сердилась на подругу. Она поняла – Меган хочет рассказать ей все здесь и сейчас. Та только собралась заговорить, как Эми представила ей Николь, прятавшуюся у нее за спиной, словно в поисках защиты.

– А, привет, – несколько смущенно сказала Меган.

– Мы шли за мороженым.

Лицо Меган стало жестче, и она не ответила.

– Ладно, я что-то устала, – сказала Николь. – Идите вдвоем, до завтра.

Напряжение в теле Меган явственно чувствовалось, и Эми спросила себя, что же такое с ее подругой.

– Ладно, Николь, если ты так хочешь.

– Да нормально все, увидимся завтра. Приятно было познакомиться.

Меган подняла голову и что-то невнятно пробурчала. Эми смотрела на нее, пока Николь уходила.

– Что?

– Это было вообще-то грубо.

– Прости, но да. Мне просто нужно рассказать тебе про вчерашнее, не могла же я при ней. Пожалуйста, извинись перед ней за меня завтра.

Свет вернулся в глаза Меган.

Они ушли к пирсу и спустились на песчаный пляж. Море наполовину приблизилось, белая пена исчезала, коснувшись берега. Меган торопливо шагала рядом с Эми, пытаясь рассказать все сразу. Эми почувствовала, что не воспринимает ее толком – она сосредоточилась на легком ветерке с моря, соленом запахе, на солнце, согревающем кожу.

– Мы приняли его снова. Вместе, – сказала Меган, когда они проходили мимо старого здания, где раньше находился парк «Тропикана».

Слова донеслись до Эми, и она резко остановилась.

– ДМТ?

Меган кивнула раза три, волнуясь, словно ребенок.

– Полную дозу, как когда…

Она умолкла, все еще улыбаясь, при мысли о других, тех, кто ушел.

– Он сделал тебе укол?

– Да.

– И себе тоже?

Глаза Меган удивленно расширились.

– Сначала себе. Я сидела с ним. Он был такой спокойный. Говорил с ними и сказал мне, что они снова ждут.

– А они?

Меган расплакалась.

– Да. Это было даже яснее, чем когда я курила наркотик. Они взяли меня за руку и показали мне. Теперь я по-настоящему понимаю, Эми. Они ждут меня. Я знаю, что меня ждет кое-что лучшее – разве это не удивительно?

Эми обняла подругу. У «них» были разные имена – стражи, сущности, проводники, пришельцы. Эми не слишком поверила, когда Джей впервые рассказал ей про наркотик и о том, чего ей следует ожидать. К тому моменту она много чего перепробовала, разве что, к счастью, еще не ширялась. Психоделиков тоже было немало – грибы, ЛСД и прочее, и она точно знала, что приход каждый раз отличается. Она сама пережила настолько разные реакции и столько раз наблюдала их у других. Она знала тех, кто зашел слишком далеко и на кого наркотик повлиял безвозвратно. К моменту встречи с Джеем она уже несколько лет с ними не общалась. Да, она слышала про ДМТ, но он был не то чтобы очень доступен, так что пробовать не доводилось.

Она расхохоталась, когда Джей рассказал ей о стражах. Слухи, конечно, ходили, но, если о таком рассказать, звучать будет просто бредово.

– Есть немало доказательств, – сказал Джей, которого позабавила ее реакция. – Тысячи людей по всему миру пережили то же самое. Не может же быть, что приход у всех одинаковый.

Он рассказал ей, как жил в Перу, как путешествовал с любителями экстремального спорта и несколько месяцев провел с двумя амазонскими племенами и там в конце концов принял участие в церемонии аяхуаски.

– У них там настоящая жизнь, – сказал он. – Они все еще не утратили связь, – сказал он, показывая на уличные фонари и офисные здания, – а мы потеряли путь.

Он дал ей несколько книг, и она согласилась со многим из того, что он рассказывал, но все еще сомневалась – до того дня, когда он дал ей как следует распробовать наркотик. Он взял ее с собой в уединенное место на полуострове Брин. Прежде он давал ей попробовать, но в этот раз впервые предложил ей укол.

Ее беспокоила перспектива воспользоваться шприцом – насмотрелась в свое время, к чему приводит совместное пользование одной иглой, но Джей очень заботился о безопасности. Он не заставлял ее, она сама должна была сделать выбор. Когда она согласилась, он давал ей советы, успокаивал и направлял, пока ДМТ растворялся в ее крови. Он сказал ей, чего следует ожидать – ощущение полета, кружащиеся геометрические фигуры, зал ожидания и стражи – и, пусть и не вполне так, как она себе представляла, его предсказания сбылись.

Воспоминание о том, что было потом, не потускнело со временем. Она наслушалась всякого про наркотики и лично пережила несколько выходов за пределы обычной жизни, но это затмило все. Мир словно растворился, и она стала частью чего-то иного. Она скорее ощущала, чем видела, зрение и слух словно затуманились. Она чувствовала это внутри себя и знала – тогда и потом – что это все на самом деле. В парящем зале ожидания было двое стражей. Они не говорили, но объяснили ей, что ждут, когда она совершит прорыв, и увели ее в лабиринт цветов и форм, где она начала различать очертания двух фигур.

Ей не понадобилось объяснять, что случилось с Джеем. Он знал. И хотя Эми, что вполне естественно, ко многому относилась с подозрением, с того момента она поверила в силу наркотика. И вера ее стала лишь тверже от рассказов других членов их маленькой группы, включая Меган, которая пережила нечто подобное.

И когда Джей сказал ей, что она может однажды покинуть этот мир и отправиться в то особенное место, ей не было страшно – ей отчаянно хотелось туда.

– А что было потом?

Эми самой ужасно не нравились нотки ревности в голосе.

– Мы провели ночь вместе.

Меган зарделась.

Эми никогда не спала с Джеем. Они никогда не обсуждали почему, и она знала, что он не спал с другими, по крайней мере до того, как наступала их очередь совершить переход.

Эми не смогла сдержать лихорадочно колотящееся сердце.

– Это значит…

Меган смотрела на нее с таким торжественным спокойствием, что было трудно выдержать ее взгляд.

– В этот выходной. Джей скоро нам всем напишет. Он просил меня оставить кое-что.

Меган протянула ей листок бумаги.

Эми развернула записку, и обе расплакались, когда она прочла о жизни Меган. Эми взяла подругу за руку.

– Я буду скучать по тебе.

Меган крепко обняла ее.

– Смерть – это не конец. Я буду ждать тебя.

Глава тридцатая

Утром Луиза первым делом позвонила доктору Форресту. Она не отказалась бы встретиться с ним лично, но ехать в самый Эксетер ради лекции о наркотиках – все же перебор, да и дел в участке хватало.

Доктор отнесся с пониманием.

– Хорошо, чем я могу помочь?

Луизу удивил его высокий голос, даже разочаровал – она ожидала несколько иного.

– Доктор Эверсон говорила вам, что следы ДМТ были обнаружены в телах трех жертв самоубийства в нашем городе за последние несколько недель?

– Да, ужасная история.

– Что вы можете мне рассказать?

– А что вы уже знаете о ДМТ?

– Из разговоров с доктором Эверсон – самое основное. Это ведь галлюциноген?

Форрест прочистил горло, в наушнике у Луизы что-то пискнуло.

– Да. Признаюсь, инспектор, я думал об этой истории с тех пор, как узнал о ней от доктора Эверсон. Меня заинтересовали предсмертные записки. Эта идея взаимосвязи, иного мира. Могу прислать литературу по теме. Было интересное долговременное исследование ДМТ, и действительно, идея иного мира, параллельной Вселенной встречалась там очень часто. Особенно странно, что многие испытуемые считали, что их переживания реальны.

– В смысле?

– Ну, после приема галлюциногенов типа ЛСД обычно задним числом признают, что по большей части это иллюзии, вызванные веществами. Однако многие принимавшие ДМТ настаивают, что все было по-настоящему, что наркотик переносил их в другой мир. Более того, они часто могут вспомнить пережитое очень детально даже много месяцев спустя. И потом, эти проводники.

– Кто?

– Многие добровольцы в ходе исследования утверждали, что в параллельных мирах их встречали проводники. Они могут выглядеть по-разному, мне, например, нравится формулировка Теренса Маккены, назвавшего их «самопреобразующимися механическими эльфами», но их видят многие из принимающих наркотик.

– Какая-то научная фантастика, честное слово.

– Вот-вот. Пока что неизвестно, почему именно ощущения многих так совпадают. Исследование происходит таким образом, что результаты очень трудно интерпретировать. Однако некоторые любители ДМТ в какой-то момент начинают верить в жизнь после смерти. Разумеется, это только предположение, но, вероятно, именно это побудило девушек покончить с собой. Интересно, да. И еще, возможно, вам будет интересно узнать про взаимосвязь ДМТ и ОП.

– Боюсь, я не вполне понимаю, доктор Форрест.

– Простите, иной раз я злоупотребляю терминами. ОП – это околосмертные переживания. Уверен, вы о них слышали. Многие пациенты, пережившие клиническую смерть, например при остановке сердца во время операции, рассказывают, что видели свет в конце тоннеля или словно покидали свое тело и видели со стороны себя на больничной койке. Опять же, пока мы не располагаем объяснением, но наблюдаются определенные аналогии между ОП и тем, что наблюдают под воздействием ДМТ. Может статься, это поможет понять, что двигало теми женщинами. Правда же, удивительно?

Луиза не стала комментировать это «удивительно» и напоминать, что женщины вообще-то мертвы. Разумеется, связь с околосмертными переживаниями интересна. Если ДМТ каким-то образом убедил девушек в существование «посмертия», это могло побудить их покончить с собой.

– Возвращаясь к проводникам, я все же не могу представить, чтобы под воздействием этого наркотика все видели одно и то же.

– Разумеется, не все, и, конечно, не совсем одно и то же, хотя бы потому, что стражи могут выглядеть по-разному. Более того, самое подробное на данный момент клиническое исследование включало шестьдесят участников, и лишь половина из них рассказывала об ином уровне существования и встрече со стражем. Очевидно, сам факт, что испытуемые принимают сильный галлюциноген, усложняет интерпретацию полученного материала. Многие вообще не могли толком описать, что они видели, и потом, есть возможность воздействия некоторых обстоятельств.

– То есть…

– Выражаясь обычным языком, пережитое испытуемыми можно объяснить иными факторами, например обстоятельствами и влиянием тех, в чьем обществе они употребляли наркотик. И, разумеется, приходится учитывать чистоту самого наркотика. Есть бесчисленные его вариации, и его могли также смешивать с другими веществами.

– Вы хотите сказать, принимавших ДМТ могли убедить, что они увидят что-то определенное?

– Я хочу сказать, что вопрос спорный, но, конечно, обстоятельства существенным образом влияют на содержание галлюцинаций. Никто не станет принимать психоделик не в том расположении духа или в экстремальной ситуации. Стражей, однако, упоминают так часто, что этому необходимо найти объяснение. Но да, можно допустить, что в какой-то мере принимающий наркотик поддается внушению. Я пришлю вам литературу. Прошу, держите меня в курсе, и я с радостью помогу.

Луиза повесила трубку и выпила уже третий кофе за день. Она позвонила родителям и отправилась на работу. Пол не звонил, и это даже не удивляло.

♦ ♦ ♦

Направляясь в участок, она обдумывала разговор с доктором Форрестом. Все эти иные миры, стражи, пришельцы и околосмертные переживания выглядели полным бредом. И то, что она услышала подобное от известного ученого, которого ей рекомендовал специалист из Лондона, лишь еще больше озадачивало.

Дождь хлынул как из ведра, едва она доехала до участка. Словно бы лето кончилось, ограничившись несколькими прекрасными днями. Над участком низко нависло серое небо. Парковка была уже забита, и, входя в здание, Луиза почувствовала, что внутри кипит бурная деятельность. Она не знала, над чем именно все работают. Может, пытаются понять, почему девушки покончили с собой. Или пытаются подавить невольное подозрение, что это были не последние самоубийства.

Она просмотрела ожидавшие ее на столе записки по поводу возможной личности спутника Салли, включила компьютер и обнаружила множество писем, включая мейл от доктора Форреста с обещанными статьями. Луиза не была уверена, что готова сказать коллегам о связи всей этой истории с зелеными человечками, но все равно прошла по ссылкам.

Она не была ученым, но не увидела в прочитанных статьях ничего сколько-нибудь внятного. По большей части просто гипотезы – хотя доктор Форрест был прав относительно постоянного упоминания стражей. Пока что эта информация могла принести больше вреда, чем пользы, и она обрадовалась, когда Томас поставил ей на стол чашку кофе.

– Босс.

– Спасибо, очень кстати.

Луиза выпила кофе, точно утоляла сильную жажду.

– Думал, тебе будет интересно, мы вроде как выяснили, кто наш таинственный незнакомец. Трое позвонивших назвали его имя. Джей Чеппел. Можно?

Он посмотрел на ее клавиатуру.

– Конечно.

Томас открыл «Фейсбук» и нашел профиль Джея Чеппела. Страницу не обновляли больше года, но мутная фотография напоминала спутника Салли.

– У нас есть адрес в Ньюпорте, Уэльс. Туда уже едут тамошние сыщики.

– Не стоит говорить, что от прессы мало толку.

– Это еще не все. Не уверен, что именно это значит, но Коулсон нашел какие-то онлайн-группы, в которых состоит Чеппел. Я пришлю тебе ссылки. Какая-то хрень про иные миры.

Луиза напряглась.

– Какие такие иные миры?

Томас рассмеялся.

– Прости, там правда не очень понятно. Вот. – Он коснулся ее руки и принялся набирать на клавиатуре. – Что-то про перуанские джунгли, племена, к которым он ездил.

– Вот это да!

Луиза по опыту знала, что не стоит придавать излишнего значения совпадениям, но, читая про поездку Чеппела в джунгли и про аяхуаску, она невольно почувствовала надежду.

Еще больше она удивилась, когда час спустя Симона привела в участок того самого человека.

Глава тридцать первая

В комнате все утихли. Луиза подошла к Симоне.

– Это Джей Чеппел. Его только что опросили в приемной, – сказала Симона.

– Я вчера видел свое фото в газете, – сказал Чеппел. Он оказался выше, чем можно было подумать, по меньшей мере шесть футов два дюйма. Он улыбался ей, почти доброжелательно, словно ситуация его забавляла.

– Детектив Луиза Блэкуэлл. Спасибо, что пришли. Симона, пожалуйста, найди переговорную для мистера Чеппела. Вы не против ответить на несколько вопросов?

– Разумеется, буду рад помочь.

– Хорошо бы работа была всегда такой легкой, – сказал Томас, когда Луиза вернулась за блокнотом.

– Я сама с ним поговорю. Смотри по видеосвязи, вдруг что заметишь. И Коулсона позови. Важно, чтобы была хорошая запись.

Чеппел встал, когда она вошла в переговорную. Перед ним стоял стакан с водой.

– Еще раз благодарю вас, что так скоро зашли к нам, мистер Чеппел. Должно быть, вы удивились, увидев свое фото в газете.

– Вообще да, но куда больше меня задели вести о Салли. И можете называть меня Джей.

Веселье исчезло из его взгляда, сменилось вдумчивой серьезностью.

Луиза объяснила формальности и предложила Чеппелу правовую помощь в случае необходимости. Она старалась выглядеть как можно менее напряженной.

Чеппел отмахнулся.

– Нет, я знаю, почему вы хотели поговорить со мной. Я был с Салли незадолго до того, как она…

Его замешательство выглядело искренним, глаза увлажнились.

– Вы можете рассказать, какие отношения связывали вас с Салли Кеннеди?

Чеппел шмыгнул носом и достал из кармана платок.

– Простите. Мы были знакомы несколько лет, дружили, хоть и виделись, увы, нечасто.

– Вы держались за руки на пирсе, – сказала Луиза таким тоном, будто этот комментарий ничего не значил.

Он пожал плечами, пристально глядя ей в глаза. Луизе подумалось, что многие могут счесть такой взгляд тревожащим – или лестным.

– Но ведь друзья могут держаться за руки?

– Разумеется. Итак, как вы познакомились с Салли?

– Говорю же, это было давно.

– На пирсе она выглядела совершенно счастливой.

Чеппел опустил глаза.

– Да. Вот потому-то я и не понимаю мотивов ее поступка.

– Когда вы видели ее последний раз, Джей?

– В тот день. Мы поехали на автобусе до ее дома, там я попрощался с ней и отправился домой.

– В Ньюпорт?

Луиза заметила признаки беспокойства. Он сузил глаза и ответил не сразу.

– Я больше не живу в Ньюпорте.

– Разве?

– Нет, я живу здесь – конкретно в Бэрроу. Могу дать вам адрес.

– Спасибо.

Луиза протянула ему блокнот и ручку.

Она изучала его, пока он записывал. Вживую было еще заметнее, что он хорош собой. Он держался очень уверенно – на допросе в полиции это удается немногим. Он с улыбкой протянул ей блокнот, и она заметила, что у него на шее шрам.

– Знаю, вопрос непростой, но Салли не говорила, не делала ли она что-нибудь такое, что могло бы указать на ее намерение покончить с собой?

Чеппел смотрел Луизе в глаза, обдумывая вопрос.

– Мне она казалась счастливой, но она страдала, инспектор Блеэкуэлл.

– Страдала? Как?

– Вы видели, где она жила?

Луиза кивнула – молча, давая ему возможность продолжать.

– У нее была не жизнь, а сплошная травма. Постоянные перепады настроения. Простите, это не совсем верно. Я преуменьшаю. Что-то большее, чем просто перепады – она страдала от депрессии. Та то приходила, то отступала. Я удивлен и потрясен случившимся, поймите меня правильно, но, по правде, этого можно было ожидать.

– Она вам в тот день что-нибудь говорила?

– Нет, повторяю, она была совершенно счастлива. – Он сознательно повторил слова Луизы. – Вот в том-то и проблема – депрессия может нагрянуть словно ниоткуда.

Луиза смотрела, как он щелкает пальцами, так что звук был слышен по всей комнате.

Она моргнула, прежде чем спросить его, знал ли он Викторию Уоррингтон и Клэр Смедли.

Надо отдать должное, он был изворотлив и практически не отреагировал.

– Нет, простите. Я читал статью. Это другие женщины, которые тоже покончили с собой?

– Салли упоминала их?

– Нет, разумеется, нет.

Луиза поджала губы, борясь с искушением отвести глаза.

– А вы можете рассказать о своей поездке в Амазонию?

На этот раз он отреагировал – чуть наморщил лоб.

– Вы точно хотели просто со мной поговорить?

Своим вопросом Луиза нарушила динамичность разговора и поняла, что отныне нужно действовать очень аккуратно.

– Мы просто хотим понять, кто вы, Джей. Обнаружились интересные вещи. Вы же принимали там аяхуаску?

На лице на мгновение появилось выражение неловкости – и тут же исчезло.

– Вы же не посадите меня за это? – Чеппел улыбнулся. – Все же другая страна, личные цели и все такое.

Луиза ответила ему улыбкой.

– Но это же нечто.

– Вы себе не представляете. Изменило всю мою жизнь.

– Похоже, и жизнь Салли изменило.

Это было рискованно, но Джей пока что так лихо выкручивался, что она почувствовала стремление сбить его с толку.

Она не поняла, сработало ли. Он пожал плечами.

– О чем вы?

– В теле Салли нашли следы ДМТ.

Чеппел приоткрыл рот, словно собираясь задать вопрос.

– Как вам, возможно, известно, обычно мы такое не проверяем.

Чеппел нахмурился, он был явно взбешен.

– Мне-то откуда знать?

Чувствуя, что разговор принял иное направление, Луиза сказала:

– Вы не против, если мы возьмем ваши отпечатки пальцев и сделаем тест на ДМТ? Простая формальность.

Луиза уловила в его ответе насмешку.

– Я пришел помочь, а вы обходитесь со мной как с преступником.

Луиза встала.

– Повторяю, мистер Чеппел, это лишь простая формальность.

Глава тридцать вторая

Томас увел Чеппела. Признаки гнева и пренебрежения, которые Луиза уловила в конце беседы, исчезли. Он словно был рад помочь и ушел улыбаясь с Томасом. Луиза не знала, что с ним делать, но его реакция на вопрос о ДМТ казалась красноречивой. Он воспринял это как личное оскорбление, и ее заинтриговала перемена в его поведении. До этого он вел себя образцово-показательно – спокойный, вежливый, пусть и немного самоуверенный. Гнев намекал, что это все могла быть только маска. Сообщение, что в теле Салли нашли ДМТ, встряхнуло Чеппела, и Луиза была убеждена, что он что-то скрывает.

За столом ее ждали два пропущенных звонка – от матери и от журналистки Тани Эллиот. Она сначала позвонила матери, не проверяя автоответчик.

– Мам, все нормально?

– А ты не слушала сообщение?

– Нет, решила, что перезвонить будет быстрее.

Мать вздохнула, словно эта мысль казалась ей бредовой.

– В общем, мы сегодня получили открытку. От Эмили.

Луиза напряглась.

– Откуда?

– На фото пляж в Сеннене. Марка из Корнуолла.

Сеннен – красивое место в Корнуолле; когда Луизе было двенадцать, они замечательно провели там каникулы. Они последний раз были счастливы вместе – на следующий год отец нашел наркотики у Пола в кармане. Лето выдалось редкое для Корнуолла – солнце и никакого дождя. Похоже, Пол провалился в прошлое, пытаясь испытать вместе с дочерью толику былого счастья.

– Что пишет Эмили?

– Ну, ничего такого. Типа нам тут хорошо, скучаем. Похоже, сама не поняла, что ее похитили.

– Мама, в этом нет необходимости!

Луиза все еще чувствовала себя виноватой, поскольку пропустила слова племянницы про каникулы, но то, что Пол позвонил и вот теперь прислал открытку – уже хорошо.

– Ну, – сказала мать, и по ее голосу явственно чувствовалось, что она рассержена, – и ты не пошлешь туда никого?

– В Корнуолл?

– Да.

– Зачем?

– Разумеется, чтобы их нашли и вернули.

Луиза понимала чувства матери, но не могла сейчас поступить так.

– Не могу сейчас об этом говорить. – Она оглянулась в поисках Симоны. – Но не думаю, что сейчас нам нужно так поступать. Уверена, скоро он снова позвонит, и мы сможем все с ним обсудить.

В ответ – молчание и слабые всхлипывания.

– Мам, да нормально все будет. Он позвонил и прислал открытку, то есть, вообще-то, не прячется от нас.

Она шептала, крепко сжимая трубку.

– Я позвоню вечером, Лу.

– Ладно, мам, пока.

Луиза потерла лоб. Уже чуть ли не в сотый раз за месяц она мысленно прокляла брата, но потом напомнила себе, что открытка – хороший знак. Она огляделась. Вот как ни старайся, нельзя полностью разделить личную жизнь и работу. Не хватало еще, чтобы Робертсон и остальные решили, что она слишком занята семьей и не уделяет должного внимания расследованию. Столкновение интересов грозит ошибками. Эта история со сверхурочными, а еще она не заметила, как Эмили сказала про каникулы. Нужно собраться, сосредоточиться. Она справится с тем и с другим, но нужно разделить эти две сферы. Пока что главное – работа.

– Он ушел, – сказал Томас, возвращаясь.

– Ты видел разговор?

– Да. Ему не понравилось, когда ты сказала про ДМТ. Явно не просто совпадение. Он был в тропиках и пробовал эту аяхуаску, следы которой нашли в телах трех женщин, покончивших с собой.

– Наша задача – доказать, что это не совпадение, – сказала Луиза, хотя, по правде, сама не знала, что это может означать. Можно найти связь между Чеппелом и Салли, и Чеппел, в сущности, признал, что употреблял наркотик. Однако он явился в участок добровольно и помог следствию. В Перу употреблять наркотики не запрещено. Может, если бы он продал вещество Салли и остальным, и удалось бы доказать, что они покончили с собой под кайфом, была бы причина преследовать этого Чеппела, а пока что… это только предположение.

Она уже представляла, что подумают Робертсон и помощник старшего констебля. Без прямой взаимосвязи такие дела почти всегда заходят в тупик. Главное – понять, в каком состоянии человек покончил с собой. Пока что есть только предсмертные записки, и вот теперь – рассказ Чеппела о депрессии Салли. Если Луиза пойдет к Робертсону и попробует выставить Чеппела подозреваемым, он ее попросту засмеет.

Но что-то было не так. Чувствам и наитию не место в работе полицейского, однако Луиза разбиралась в людях. Связи между предсмертными записками и ДМТ было достаточно, чтобы она весьма сильно заинтересовалась Чеппелом. Он что-то скрывал, и ради памяти этих трех девушек она должна идти до конца и выяснить, что именно.

♦ ♦ ♦

Вечером на совещании она говорила преимущественно о Джее Чеппеле.

– Нам нужно узнать о нем все, что только можно. Я имею в виду прошлое и настоящее. Томас, сосредоточься на вопросе о ДМТ. Саймон, ты к нам надолго?

– Вроде как насколько понадобится.

– Знаю, работы много, но можно мы еще раз просмотрим записи? Нам нужно понять, как связан Чеппел с Клэр и Викторией.

Без Фаррелла народу явно не хватало. Так всегда бывает в небольших участках. Если Робертсон вообще вернется с этой встречи с Морли, она непременно попросит вернуть Фаррелла – по крайней мере теперь она сможет внятно объяснить логику расследования.

♦ ♦ ♦

Пока не стемнело, Луиза решила посетить три места самоубийств. Она хотела снова изучить их, теперь, когда появилась связь между ДМТ и Чеппелом. По дороге к церкви св. Николая она боролась с растущей досадой. Все словно из рук валится. Она рисковала сделать ошибку, искать что-то, чего на самом деле не существует. Три женщины несомненно связаны между собой, но… не более того. Гипотеза может убить любое расследование, поэтому факты и только факты. Теперь она знала, что Чеппела интересует ДМТ и что наркотик нашли в волосах девушек, но это само по себе не может стать поводом для расследования.

Пошел дождь. Она поднялась по крутой тропинке к церкви, где покончила с собой Клэр Смедли. На кладбище было пусто, туман мешал ясно видеть побережье. Казалось невероятным, что они совсем недавно нашли остатки костерка у этих могильных плит. Луиза перелезла через каменную ограду. Стоя спиной к стене, она любовалась на полуостров Брин, полускрытый дымкой.

После смерти Салли пресса заинтересовалась самоубийством Клэр, как никогда не интересовалась ее жизнью. Луизе вспомнились ее убогая комнатушка и жирный хозяин, Эпплби. Как легко было забыть этот случай, очередной крик одинокого человека о помощи. Она действительно настолько отчаялась, что не видела иного выхода? Если так, повлиял ли на ее решение Джей Чеппел? Может, если бы она не видела ту вспышку гнева в глазах Чеппела, то не подумала бы ни о чем подобном, но просто не могла о ней забыть.

Ее внимание привлек скребущий звук, и Луиза увидела на кладбище двух зайцев. Она перескочила обратно, рука скользнула по позеленевшему мокрому камню. Она устала и представляла себе, как было бы здорово отправиться домой, выспаться после трудного дня, но посетить места, где простились с жизнью Виктория и Салли, казалось важным.