Александр Стивенс

Идеальное убийство. 6 спорных дел, где ни один из подозреваемых так и не признал свою вину

Der perfekte Mord? Lebenslänglich ungesühnt – wahre Fälle eines Strafverteidigers by Alexander Stevens

Copyright © 2022 Piper Verlag GmbH, München

В оформлении обложки использована фотография: A. Bell / Shutterstock / FOTODOM Используется по лицензии от Shutterstock / FOTODOM

© Кныш Ю. С., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

«В среде криминалистов считается, что идеальных преступлений, и тем более убийств, не существует. Бывают лишь сложности в расследовании. Автор книги рассказывает реальные истории и призывает читателя разобраться вместе с ним, можно ли эти загадочные преступления назвать идеальными убийствами или они остались нераскрытыми из-за ошибок следствия».
Алена Ленковская, уголовный юрист, юридический психолог и автор популярного блога ALENUSHKALEN

* * *

Всем невинно осужденным посвящается


Наиболее часто задаваемый вопрос

При знакомстве с людьми, первое, что я всегда слышу: «Как вообще можно защищать убийц!» Далее следует вопрос, освобождал ли я когда-нибудь «виновного». На что я, как водится, отвечаю, что все мои клиенты невиновны.

Когда меня попросили написать вторую книгу об «идеальном убийстве», я поначалу колебался. В книге «9 с половиной идеальных убийств» я уже рассказывал о классических приемах, которые позволяют убийцам остаться безнаказанными: инсценирование несчастных случаев, недочеты медицинского освидетельствования, психологические манипуляции и даже формальные юридические уловки. Казалось, к этому уже нечего добавить.

Но потом я вспомнил, как когда-то иронично замечал, что защищаю только невиновных. А что делать, если невиновный человек признан виновным в убийстве? В таком случае логично предположить, что настоящий преступник оказывается на свободе. Ему даже не придется беспокоиться о том, что его когда-нибудь привлекут к ответственности, поскольку, с точки зрения следственных органов, преступник уже сидит в тюрьме. Дело закрывают навсегда[1].

Даже если осужденный убийца совершил преступление, в котором его обвиняют, но от имени другого лица, нередко случается, что заказчик остается в тени и избегает наказания. А ведь именно эти преступники несут больше ответственности: ведь без них преступление вообще не было бы совершено.

В этой книге представлены дела, в которых осужденные заявляют о своей невиновности (кстати, на чрезвычайно веских основаниях), или за преступлением с большой долей вероятности стоит кто-то другой. В обоих случаях настоящий убийца остался бы безнаказанным и не понес ответственности за свое преступление: это ли не «идеальное убийство»?

Убийство без трупов

Было около 04:00, когда двое русских мужчин вошли в отделение полиции. Они сообщили о пропаже двух женщин: дочери и бывшей жены одного из них, которые в настоящее время приходились падчерицей и женой другому. Обе бесследно исчезли. Нынешний глава семьи заявил, что накануне они вместе пообедали, а затем отправились за покупками. С тех пор он ничего о них не слышал.

В полиции сначала не обратили особого внимания на это дело. Хотя дочери было всего 16 лет и, следовательно, она была несовершеннолетней, ее сопровождала взрослая мать.

По словам полиции, большинство дел, связанных с исчезновением, разрешаются в течение нескольких часов.

Если, вопреки ожиданиям, они не найдутся в ближайшие 24 часа, мужчины могут снова подать заявление о пропаже[2].

Ровно через 24 часа нынешний муж снова пришел в полицию. Его жена и падчерица до сих пор не объявились. Сообщения, отправленные его жене, не были доставлены; когда он пытался позвонить, включался автоответчик.

Статистика утверждает: 50 % дел, в которых люди числятся пропавшими без вести более четырех часов, решаются в течение недели, 80 % – в течение месяца и 97 % – в течение года. Однако подозрения у полиции вызвал тот факт, что документы обеих женщин оставались в квартире, а машина стояла в гараже. Также на месте были найдены личные вещи, исчезновение которых могло бы указывать на запланированный отъезд: чемоданы, одежда и косметика. Запросы во внутренние полицейские базы данных всех клиник, женских приютов и полицейских участков в этом районе, а также попытки установить местонахождение мобильных телефонов не дали результатов. Мобильные телефоны пропавших оставались выключенными со дня их исчезновения. Поэтому дело было передано в полицию уголовного розыска.



На второй день о пропавших тоже не поступило ни одного известия. Женщина не появилась на работе, а ее дочь – в школе. По мнению работодателя, пропавшей было совершенно не свойственно прогуливать работу. То же самое касалось и ее дочери. В администрации школы заявили, что она никогда не пропускала занятия без уважительной причины. Ее считали ответственной ученицей и какого-то необычного поведения в последнее время за ней не наблюдалось.

Достаточно причин, чтобы еще раз поговорить с мужем (отчимом) и в деталях восстановить события дня исчезновения. Имела ли место ссора? Возможно, намечался развод? Был ли с ними другой мужчина? Имелись ли у семьи финансовые трудности?

Однако мужчина заявил, что день исчезновения был похож на любой другой день: он встал утром, сходил в булочную и приготовил завтрак. Падчерица пошла в школу. Потом он вместе с женой убрал квартиру. Дочь вернулась из школы около 12:00 и съела на обед салат и пельмени. Настроение у всех было хорошее, тем более что мать собиралась купить дочери подарок, ведь та успешно сдала экзамен. После обеда они отправились за покупками. Дочь не хотела, чтобы он, ее отчим, ходил с ними по магазинам, поскольку их отношения не были идеальными.

Она боялась, что мать будет проводить больше времени с новым мужем, чем с ней. Воспитанием девочки он все равно не занимался, по крайней мере, после того как его падчерица, желая привлечь внимание матери, приняла большое количество таблеток[3] и написала ему, попросив исчезнуть из ее жизни. Хоть она по-прежнему не уважала отчима и не считала его отцом, за последние шесть месяцев их отношения начали налаживаться. Однако с падчерицей было не все так просто. Еще за год до того, как мужчина познакомился с её матерью, она собиралась броситься с балкона из-за предполагаемых проблем в школе, даже взобралась на перила.

Однако в день исчезновения, по его словам, все было хорошо. После того как они вместе убрали со стола, муж около 14:00 прилег вздремнуть, а примерно через полчаса супруга и падчерица отправились за покупками. Они вышли из дома и пошли пешком, полагает он, в ближайший торговый центр, который находится в шаговой доступности. Он проснулся около 16:00, постирал, а затем поехал в хозяйственный магазин, чтобы купить краску для стен и набор для рисования. Затем он положил белье в сушилку и стал смотреть чемпионат России по футболу. После ужина он начал красить стены в прихожей, потому что жена давно просила его это сделать и он собирался устроить ей сюрприз этим вечером. Закончив красить, он написал жене первое сообщение, а когда ответа не последовало, написал еще несколько. Когда он попытался позвонить, включился автоответчик.

И действительно, просматривая мобильный телефон мужа, следователи обнаружили сообщения следующего содержания:

21:34: «Вы решили потратить все наши деньги?:-)»

22:12: «С вами все в порядке? Позвони мне, пожалуйста».

23:29: «Это уже не смешно. Мои сообщения до тебя не доходят. Вы где вообще?»

Список совершенных звонков показал, что в последующие часы и дни он много раз пытался связаться со своей женой, но безуспешно. Около 02:00 он позвонил бывшему мужу женщины, который сообщил, что тоже не смог связаться с ними. Затем двое мужчин вместе поехали в полицию.

На следующий день они позвонили общим друзьям и снова пошли в полицию, а еще через день от коллеги женщины узнали, что она не вышла на работу, несмотря на важную встречу.

Оба мужчины пребывали в растерянности. Ни один из них понятия не имел, где находятся мать и дочка. Исчезновение представлялось крайне загадочным, учитывая то, что муж регулярно получал с мобильного телефона жены СМС с информацией о том, что теперь с ней снова можно связаться. Но каждый раз, когда он пытался позвонить жене, ему снова отвечал автоответчик.



Настал черед осмотра квартиры, где жили пропавшие. Возможно, существовал ключ к разгадке их местонахождения. Прощальное письмо? Авиабилеты? Или их вообще держали в квартире? Расследуя дела о пропавших без вести, полицейские насмотрелись всякого…

Но ожидания, возлагаемые на обыск квартиры, не оправдались. Жилье выглядело очень аккуратным. В ящике хозяйской спальни лежали действующий российский загранпаспорт женщины, ее постоянный вид на жительство, паспорт России с истекшим сроком действия и действующие немецкие водительские права. Следователи также обнаружили у дочери действующий российский загранпаспорт и паспорт России с истекшим сроком действия. Муж не знал, есть ли у обеих действующие российские паспорта.

В комнате дочери следователи нашли два дневника, беглое изучение которых подтвердило, что отношения матери и дочери были напряженными. Эти дневники были конфискованы. Быть может, на их основании удастся выяснить, где находились исчезнувшие и что могло случиться?

И еще кое-что вызвало у полицейских подозрение: под одеялом лежала полупустая тетрадь, в которой было исписано лишь несколько страниц, но зато как: молодая девушка подробно рассказывала, какие препараты она принимала за последний год. На некоторые страницы вместе с инструкцией к препарату также были наклеены части упаковки. На одной странице тетради она написала, как разочаровалась в своей семье, особенно в матери.

Было ли это исчезновение результатом семейной драмы между матерью и дочерью?


На полке, слева от входа в комнату подростка следователи обнаружили блокнот на спирали. Внимание полицейских привлекли слова: «ненавижу», «подальше от матери и отца», «сбегу от копов» и «в Москву». Дочь сбежала из дома, возможно, в Россию? А мать за ней? Но как же без паспорта и машины? Машина отчима и машина матери все еще находились в гараже.

В итоге полицейские отметили в своем отчете, что муж выглядел очень обеспокоенным и был готов сотрудничать с полицейскими в любое время. Поиски продолжились, время имело решающее значение.

Между тем прошло уже три дня, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Ни в квартире, ни на месте работы, ни в школе, ни в торговом центре, который они собирались посетить в день своего исчезновения, не было никаких следов. К тому же ни одна из пропавших не фигурировала в списках пассажиров, они не совершали никаких операций по кредитным картам и не снимали наличные в банкоматах. Не помогли даже собаки-ищейки. Следователям ничего не оставалось, кроме как продолжить допрос близких в надежде отыскать новую зацепку.

Две лучших подруги пропавшей 16-летней девушки, возможно, смогли бы пролить свет на эту загадку. Они были последними людьми, с которыми девушка выходила на связь, если не считать отчима, который заявил, что видел ее после обеда.

Первая подруга сказала, что у пропавшей девушки в тот день было хорошее настроение. И двумя днями ранее на школьной дискотеке у нее все было хорошо. Правда, она не ладила с матерью. Несколько месяцев назад мать даже выгнала дочь из дома и та несколько недель жила с родным отцом. После того как девушка вернулась назад, мать сменила стратегию воспитания. На холодильнике висело что-то вроде «штрафных санкций», где были записаны правила, которым дочь должна была следовать. Мать не разрешала ей ночевать у друзей, часто отбирала телефон в качестве наказания и ругала ее за то, что она возвращалась домой слишком поздно или неправильно нарезала огурцы во время готовки. Так может быть, дочь все-таки сбежала? Неужели с ней не удалось связаться, потому что мать опять забрала у нее мобильный телефон?

По словам подруги, девушка лучше общалась с отчимом, несмотря на то что обращалась к нему на «вы». Он даже собирался научить ее водить машину. С ее родным отцом отношения складывались неплохо: он заботился о ней, давал ей деньги на новую одежду и много чего делал для нее. На тот момент у девушки не было парня, а последние отношения прекратились два года назад, когда ее возлюбленный умер. Лучшая подруга признавала, что девушка не очень хорошо ладила с одноклассниками и у нее было мало друзей. А вот с дедушкой, который жил в   Москве, у нее были очень хорошие отношения. Так, возможно, туда и уехали мать и дочь, чтобы начать жизнь с чистого листа?

Следователи не спешили с выводами, поскольку вторая подруга тоже рассказала о довольно натянутых отношениях девушки с матерью, а также о зловещем списке правил на холодильнике, который больше походил на систему начисления очков. Например, если девушка набирала определенное их количество, ей разрешалось выйти из дома. Приходилось каждый день отжиматься, готовить, убирать в квартире и так далее. Когда она обратилась по этому поводу в отдел по делам молодежи, ее в очередной раз отправили назад, потому что девушка пришла без матери. Она также однажды упомянула, что собиралась сбежать и жить в приюте для подростков, у которых были проблемы в семье. А неделю назад она прислала ей фотографию своего предплечья, на котором были видны небольшие порезы. Непохоже, чтобы дочь собиралась исчезнуть вместе со своей матерью. Возможно, девушка действительно покончила с собой? А быть может, и мать ушла вслед за ней?

Против этой версии говорило свидетельство еще одной подруги девушки, которую удалось отыскать полицейским. Она заявила, что та очень ждала запланированную поездку во Францию. Они также договорились пойти в кино на следующий день после исчезновения, кстати, вместе с матерью. Кто планирует поездку и поход в кино, когда собирается покончить с собой?

Родной отец, по крайней мере, сумел немного поспособствовать успеху следствия: через друга, работавшего на провайдера сотовой связи, с которым пропавшие заключили контракт, он узнал, что можно установить местонахождение обоих мобильных телефонов вплоть до 18:00. Выяснилось, что незадолго до 17:00 телефоны матери и дочери подключились к сотовой вышке, охватывающей территорию их собственной квартиры, но это не означало, что они обе находились в тот момент в квартире. Торговый центр тоже попадал в зону действия этой сотовой вышки. Однако дальнейший анализ показал, что сотовые телефоны затем переместились в южном направлении и через некоторое время подключились к соседней сотовой вышке, расположенной очень близко к итальянскому кафе-мороженому, которое пропавшие несколько раз посещали ранее. Там их след терялся.

Так что же случилось с двумя пропавшими в любимом кафе-мороженом? Их там похитили?

Но кто же мог их похитить? Все родственники и друзья заявили, что у них не было врагов, они не проявляли политической активности. Больших денег у семьи тоже не было. Поэтому месть или шантаж представлялись абсурдным объяснением. Продавщица кафе-мороженого вспомнила, что действительно видела мать в кафе-мороженом в день исчезновения между 15:00 и 17:00. Но дочь она не заметила.

Дело становилось все более загадочным. Особенно, когда оператор сотовой связи заявил, что информация о том, что абонент снова в сети, которую супруг получил от жены после ее исчезновения, была отправлена в результате системной ошибки. Фактически сотовый телефон больше не включался. Надежда найти женщину хотя бы по мобильному телефону внезапно испарилась.

Следователям ничего не оставалось, как продолжить изучать прошлое пропавших и искать зацепки в кругу их друзей. Вдруг не так давно произошло нечто странное?

И действительно, коллеги пропавшей женщины замечали, что в последние недели она часто выходила на улицу во время обеденного перерыва, была очень сосредоточена и напряжена, разговаривала по телефону на русском языке. За ней никогда не замечали ничего подобного. Однажды она призналась коллеге, что беспокоится о дочери. Так, быть может, здесь все-таки замешаны проблемы на родине в России? Были ли у женщин контакты в преступной среде?



Следователи опросили круг друзей матери. И вот наконец они продвинулись чуть дальше: лучшая подруга рассказала, что мать всего две недели назад была в Москве и хотела изменить завещание. Она сделала свою дочь единственной наследницей. Однако ей ничего не известно о каких-либо ссорах или проблемах, которые могли возникнуть у женщины в Москве.

Первым, кого она вспомнила в связи с исчезновением лучшей подруги, был некий Макс. Бывший парень. Пропавшая женщина несколько раз ездила с ним в Россию, прежде чем встретила своего нынешнего мужа. Макс очень злился на свою бывшую подругу за то, что та не вышла за него замуж и даже не захотела переехать к нему. Причиной тому якобы стали его эпилептические припадки, которые она не желала наблюдать, и потому в конечном итоге рассталась с ним, за что Макс очень хотел отомстить.

В любом случае женщина не рассказывала своей подруге ни о каких запланированных путешествиях в Россию. Кроме того, она была очень ответственным сотрудником и обязательно сообщила бы об этом коллегам. И да, отношения с дочерью у нее непростые. Она сильно контролировала дочь, и та даже угрожала сбежать. Но в последнее время дела шли все лучше и лучше с тех пор, как женщина вышла замуж за второго мужа. Ей это очень помогло. Дочь поначалу ревновала ее к новому мужу, но сейчас все конфликты разрешились.

После допроса лучшей подруги пропавшей женщины у полиции появилось несколько новых зацепок: возможно, все дело в завещании? Если дочь была единственной наследницей по российскому законодательству, возможно, у нее также был мотив заставить мать исчезнуть и начать новую жизнь в России. Но способен ли человек в 16 лет на столь сложные расчеты? Или это была драма ревности, и дочь больше не хотела делить мать с отчимом? Означало ли это, что мать должна исчезнуть? Как дочь могла попасть в Россию без документов? А что насчет того зловещего бывшего парня Макса? Может быть, он осуществил свой план мести и причастен к исчезновению матери и дочери? Или даже удерживал их против воли? Или он сбежал вместе с ними в Россию, чтобы – совершенно добровольно – начать новую жизнь с новой семьей?

Итак, детективы отправились за Максом. Теперь он жил примерно в 300 километров от места событий и у него появилась новая девушка. Но когда после тщательной проверки Макса следователи выяснили, что он уехал из своего нового места проживания в тот самый день, когда пропали мать и дочь, они насторожились. История приобрела новый поворот, когда камеры наблюдения показали, что между 16:00 и 17:00 Макс находился в торговом центре, куда, по заявлению мужа, мать и дочь собирались за покупками. Макс сразу же стал так называемым «POI»[4], то есть личностью, представляющей интерес для следствия. Его вызвали в полицию.

Дело передали в отдел убийств. Маловероятно, что 40-летняя женщина и ее 16-летняя дочь сбежали без удостоверений личности, без машины, никого не уведомив, и с тех пор не пользовались ни мобильными телефонами, ни кредитными картами.

Полицейские предположили, что в течение трех дней после исчезновения обе пропавшие стали жертвами насильственного преступления.


Теперь Макс оказался в поле зрения детективов по расследованию убийств.

Допрос Макса в полиции, к большому удивлению следователей, ни к чему не привел. Похоже, у него было правдоподобное объяснение всему, что произошло. Он был вполне спокоен, когда речь зашла о расставании. Теперь у него новая девушка, он живет с ней и очень счастлив. Тот факт, что он находился в том же городе в день исчезновения его бывшей подруги и ее дочери, был чистым совпадением. Тот день Макс и его девушка провели с друзьями, а в торговый центр они заезжали за покупками.

И действительно, друзья, о которых идет речь, а также подруга Макса смогли все подтвердить, в некоторых случаях даже чеками, билетами на метро и фотографиями, сделанными на мобильные телефоны. Камера наблюдения из торгового центра отчетливо показала, что Макс делал покупки только в компании своей девушки, а после он вышел из торгового центра вместе с друзьями и направился в сторону метро. Камеры наблюдения в метро показали только Макса и его новую девушку – бывшей подруги и ее дочери на снимках не было. Так что можно было с уверенностью утверждать, что у Макса имеется надежное алиби. Благодаря камерам наблюдения также было установлено, что пропавшие мать и дочь так и не пришли в торговый центр.

Макс подтвердил, что отношения между ними и дочерью были не очень хорошими. Его бывшая подруга упрямая женщина, которая всегда добивалась своего. Он дважды делал ей предложение руки и сердца, но она не отвечала взаимностью. Она даже не разрешала ему познакомиться с ее семьей. Их расставание было тяжелым. Сначала она нашла нового мужчину, а потом прекратила общаться с Максом. Однако он продолжал поддерживать отношения с девушкой.

Макс удивился, когда не столь давно обнаружил свою бывшую подругу на платформе онлайн-знакомств Tinder, ведь она была замужем. Макс не захотел отвечать, что сам там делал, учитывая, что тоже был несвободным мужчиной.

Возможно, у женщины было неудачное свидание с похитителем? Ведь она постоянно флиртовала с незнакомыми мужчинами еще во время отношений с Максом, о чем ему рассказала ее дочь. Но если женщина на одном из своих свиданий встретила сумасшедшего убийцу, почему тогда исчезли и мать, и дочь? Зачем вести дочь с собой на свидание?

Но именно последнее высказывание Макса заставило следователей думать в совершенно ином направлении. На вопрос, могло ли, по мнению Макса, что-то случиться с обеими пропавшими, тот ответил: «Никто просто так не исчезает по дороге в торговый центр посреди бела дня. Я даже не уверен, правда ли, что они направлялись в торговый центр».



Единственным человеком, кто утверждал, что обе пропавших пошли за покупками, был глава семьи. Поэтому полицейские снова посетили его, чтобы получить подробный отчет о дне исчезновения. Мужчина снова рассказал, что в субботу около 13:00 семья вместе обедала. Сообщил, что дочери не было дома с 9:00 до 12:15, потому что она была на занятиях в русской школе, что также подтвердило руководство школы. Он позавтракал вместе с женой. Потом они занимались домашними делами. Дочь вернулась домой около 12:30. Атмосфера в доме была непринужденная, к тому же девушка хорошо сдала экзамен. По этому случаю мать решила отвести ее в ближайший торговый центр, чтобы купить ей подарок. После обеда, около 14:00, мужчина решил вздремнуть. Вероятно, вскоре его жена и падчерица покинули квартиру. Мужчина проснулся около 16:00 и принялся за стирку. Он прикинул, что было три-четыре загрузки белья от всех членов семьи. А в районе 17:00 пошел в строительный магазин и купил краску для стен.

Позже он красил стены в прихожей. Это была просьба жены, и он собирался сделать ей сюрприз. Он оставался в квартире весь вечер. Вскоре после 21:30 он написал первое сообщение жене, а затем еще одно сообщение около 22:00. Поскольку он не получил уведомления о прочтении своих сообщений, он неоднократно пытался звонить жене, но безуспешно.

Рассказ соответствовал его первоначальным показаниям. Никаких противоречий, никаких недомолвок, никакой нервозности при изложении истории, но все же что-то беспокоило следователей. Почему он пытался дозвониться только до жены? Почему не звонил своей падчерице? И почему, как выяснилось, он не рассказал об исчезновении никому из друзей и родственников, кроме бывшего мужа жены и, тем более не начал сам искать пропавших? Когда пропадает кто-то из родных или близких, человек старается сообщить об этом всем возможным людям и попросить о помощи. И раз уж мать и дочь ушли из дома вместе, разве не было логичным позвонить и дочери?

На эти весьма скептические вопросы следователей муж весьма лаконично ответил, что в вечер исчезновения ему это просто не пришло в голову, а впоследствии родной отец неоднократно пытался позвонить дочери. Муж также кратко прокомментировал, почему он не сообщил родственникам об исчезновении и не стал искать жену и падчерицу: «Какой в   этом смысл?» За исключением похода в строительный магазин, он больше никуда не выходил, чтобы быть дома, когда они обе вернутся.

Следователи также спросили мужа, причастен ли он к исчезновению жены и падчерицы, что тот резко отрицал. Он заявил следователям, что тому, кто имеет какое-либо отношение к исчезновению их обеих, будет очень плохо.

Результаты расследования до сих пор оставались неудовлетворительными. Поэтому следователи вновь тщательно обыскали квартиру пропавших, а также, воспользовавшись случаем, опросили соседей. Заметил ли кто-нибудь что-нибудь странное в день исчезновения? Каждая деталь, какой бы незначительной она ни была, теперь могла иметь решающее значение.

Но соседям нечего было сообщить: обеих пропавших и мужа они знали в лицо. Ничего подозрительного не заметили. Только один сосед сообщил, что с того самого дня, когда исчезли женщина с девушкой, во всем многоквартирном доме перестал работать дверной звонок и домофон. Электрик обнаружил причину неисправности в квартире пропавших. Что это может значить?

Быстро стало понятно, почему именно эта квартира виновата в выходе из строя домофона: вся система была демонтирована, а из стены торчало лишь несколько проводов для звонка и связи. А поскольку все эти провода были внутренне связаны с другими квартирами, ни один домофон во всем доме не работал. В ходе первоначального расследования это обстоятельство не показалось следователям подозрительным. В конце концов муж утверждал, что красил стены прихожей в день исчезновения. Чтобы сделать это аккуратно, он, вероятно, разобрал домофон. Да и бутылочка ацетона в верхнем ящике комода в прихожей не показалась чем-то подозрительным. Ведь ацетон – это эффективное средство для очистки кистей. Краска на стенах в прихожей явно была свежей, что соответствовало рассказу супруга.

Даже несмотря на новую информацию, у полицейских поначалу не появилось никаких подозрений. Они еще раз осмотрели гостиную, спальню и детскую комнату, но ничего не обнаружили. Даже на кухне все выглядело так, будто ничего не произошло. Но незадолго до своего ухода следователи заметили кое-что в ванной: на верхней части сушилки, рядом с упаковкой моющего средства и кондиционером для белья, они обнаружили небольшое темное пятно.

Поскольку моющие жидкости были синими и зелеными, пятно явно не могло появиться из-за них. Следователи были отлично знакомы с жидкостью такого цвета… И действительно, быстрый тест показал, что неприметное пятно было человеческой кровью.

Теперь следователи принялись тщательно осматривать каждый квадратный сантиметр квартиры: стены, дверные косяки, пол, плинтусы – все. И – о чудо, тут и там, повсюду обнаружились крохотные красные точки, едва различимые невооруженным глазом. А экспресс-тесты показали, что это тоже человеческая кровь.

Приехали судебно-медицинские эксперты, которые обрызгали всю квартиру люминолом.

Криминалисты используют люминол – специальную жидкость – для поиска следов крови на местах преступлений.


Даже если кровь нельзя увидеть невооруженным глазом, распыление люминола сделает ее видимой, поскольку люминол вступает в реакцию с железом в крови и начинает светиться ярко-синим цветом. Таким образом можно сделать видимыми даже небольшие, застарелые, вычищенные или смытые следы крови.

Не будет преувеличением сказать, что после обрызгивания квартиры пропавших матери и дочери люминолом вся прихожая начала светиться синим. Повсюду на свежевыкрашенных стенах появились ярко-синие пятна. Даже куртка, которая висела на вешалке в прихожей, засветилась ярко-синим. Но это еще не все: мельчайшие брызги крови были обнаружены и в гостиной, например на шкафу и на телевизоре. Впоследствии эксперт описал развитие событий.

Результат анализа крови не удивил: это была кровь двух пропавших. Кровь в гостиной принадлежала дочери, кровь в прихожей – матери. А после обработки люминолом вдруг начали светиться синим цветом пол подземной парковки и край автомобиля. Здесь также была кровь матери и дочери. Кровь двух исчезнувших обнаружилась даже в стиральной машине.

Мужчину тут же арестовали. С этого момента он не произнес ни слова.

Теперь следователям стало ясно: в день исчезновения мать и дочь даже не вышли из квартиры, по крайней мере, живыми. Но где были трупы и что на самом деле произошло в день их пропажи?

Очевидных мотивов не было: муж не был наследником, не было никаких доказательств сцен ревности, акта мести или даже сексуальной подоплеки преступления. Таким образом, следователи предположили, что произошла ссора, которая, должно быть, переросла в скандал. Но тут в ответ на сообщение об исчезновении матери и дочери в полицию обратились две соседки, которым было что рассказать о дне исчезновения.

Одна соседка сообщила, что в тот день около 12:00 ее собирался навестить брат. Он несколько раз звонил в домофон, но никто не ответил. Затем он позвонил ей по телефону и выяснилось, что она не услышала его звонка, потому что система домофонов вышла из строя во всем доме.

Другая соседка рассказала, что около 11:00 хотела вынести бумажные отходы в мусорные баки перед домом и услышала шум, доносившийся из квартиры пропавших. Она не могла с уверенностью утверждать, был ли шум похож на звуки избиения или падения, однако она слышала крики. Как будто происходила настоящая ссора. Но она не разобрала, что говорили и кричали. Женщине было неловко подслушивать, поэтому она пошла дальше выносить мусор. Когда она вернулась, шум прекратился.

Таким образом, следователям стало ясно, что факт отсутствия в квартире дверного звонка и домофона должен быть напрямую связан с преступлением. Теорию о том, что домофон сыграл ключевую роль в деле, подтверждал и тот факт, что подозреваемый при покраске стен в прихожей вел себя крайне неаккуратно: половицы были обильно залиты белой краской, а вещи не были защищены от ее попадания. Мужчина даже не снял зеркало, а просто покрасил стены вокруг него. Но почему отсутствовала домофонная система?

Могла ли в прихожей произойти ссора между женой и мужем, во время которой он толкнул ее на домофон, смертельно ранив и повредив при этом дверной звонок?

Поскольку в прихожей были обнаружены только следы крови матери, а в 11:00, когда соседка услышала крики и система вышла из строя, дочь еще была в школе, следователи пришли к выводу, что дочь вернулась домой уже после того, как насильственной смертью умерла ее мать. Возможно, она увидела мертвую мать и превратилась в неудобного свидетеля?



Ход событий и мотив по-прежнему оставались неясными, но следователям открывались все новые и новые компрометирующие факты против супруга.

На найденных в подвале малярных принадлежностях, которые муж купил в день исчезновения близких, обнаружили следы крови.


Основываясь на старых фотографиях квартиры, полицейские выяснили, что половик для вытирания ног из прихожей и ковер, лежавший в гостиной, отсутствовали. Почти три недели спустя половик и ковер были найдены в лесном массиве всего в нескольких километрах от места, где проживали пропавшие. На обоих предметах были крупные пятна крови, которые, судя по анализу ДНК, можно было безошибочно отнести к пропавшим: кровь дочери – на ковре из гостиной и кровь матери – на половике из прихожей.

Но это еще не все: следователи также выяснили, что, вопреки тому, что мужчина рассказал полицейским, он съездил к другу. Тот, в свою очередь, заявил, что на встрече, о которой идет речь, мужчина выглядел очень встревоженным, а также сказал, что за ним в любой момент может приехать полиция и забрать его. Почему муж оставил в секрете эту поездку к другу? Убрал ли он ковры и, по всей вероятности, трупы?

Следователям удалось выяснить еще кое-что: через два дня после исчезновения матери и дочери коллеги подозреваемого заметили, что на его лице появились заметные царапины, которых у него не было накануне исчезновения. А когда его арестовали, соответствующие дефекты кожи были выявлены и задокументированы. Во время совершения преступления мать и дочь защищались и ранили его?

В конце концов многие вопросы остались без ответа: почему отчим ни разу не попытался связаться со своей падчерицей? А почему бы хоть раз не поинтересоваться у следователей, не появилась ли новая информация о пропавших женщинах? Напротив, когда мужчину арестовали, он только сказал, что логично, что его теперь обвинят…

Судебный процесс не продлился слишком долго, и мужчину признали виновным. На основании улик и показаний соседей суд также предположил, что незадолго до 12:00 в день исчезновения между мужем и женой в прихожей произошла ссора, в результате которой жена получила смертельную травму головы. А затем тупым предметом по голове была убита и ее дочь. Затем муж избавился от самых явных следов преступления и от мобильных телефонов убитых, а потом поехал в строительный магазин за малярными принадлежностями. Вернувшись, он постирал окровавленную одежду, убрал квартиру и покрасил стены в прихожей. Затем он выбросил ковры в лесу, а также спрятал трупы.

У суда не осталось сомнений в том, что пропавшие мертвы. Ведь с момента своего исчезновения они не подавали никаких признаков жизни после того как дочь в 12:02 написала лучшей подруге, что скоро свяжется с ней, а мать поговорила по телефону с больным отцом в Москве. Более того, обеих пропавших – одну в школе, другую на работе – считали очень пунктуальными.

Суд категорически исключил возможность того, что они обе начали новую жизнь. Несмотря на неоднократные заявления, особенно дочери, о том, что она сбежит или вернется в Москву, конкретных планов на этот счет у них не было. В дневнике дочери ничего об этом не было написано, о подобных планах не сообщали ни друзья, ни знакомые, ни родственники. А без паспорта и без карт с деньгами, по мнению суда, это вряд ли было возможным, тем более из квартиры не пропали ни чемоданы, ни сумки, ни даже одежда.

Суд также исключил возможность самоубийства. Хотя дочь время от времени высказывала подобные мысли и незадолго до исчезновения даже порезала предплечье, суд счел, что уже забронированный летний отпуск говорит против этого исхода. Кроме того, свидетели подтвердили, что девушка в день своего исчезновения пребывала в хорошем расположении духа.

Тот факт, что убийцей был супруг, уже не оставлял сомнений. У него была возможность совершить преступление и не было алиби. А соседка слышала крики и грохот из квартиры пропавших в день исчезновения, в то время когда муж тоже был дома. Предположение, что домофон был снят из-за малярных работ, было опровергнуто, поскольку сам муж заявил, что приступил к окрашиванию стен только около 18:00. Неисправность системы домофона была выявлена около 12:00.

Но гораздо более важным аргументом для суда стали обнаруженные следы крови и очевидные попытки их отчистить и закрасить. А как еще следы крови матери и дочери могли попасть на край багажника, как не путем извлечения тел? Царапины на лице мужа также легко можно было ассоциировать с предполагаемой ссорой.

Особенно подозрительной суд признал крайне небрежную малярную работу, что свидетельствовало о том, что она выполнялась в спешке, но особенно выделялся факт вывоза ковров в лес. Потому что если муж не был преступником, то зачем тогда ему выбрасывать ковры в лес, а не на помойку, особенно в день исчезновения жены и падчерицы, когда у него должны быть совершенно иные мысли, нежели утилизация ковров?

Суд также счел очень странным, что отчим ни разу не попытался связаться с падчерицей. Единственный логический вывод: он знал, что она мертва. И почему он боялся, что уже на следующий день после исчезновения станет подозреваемым, когда полиция еще не проводила расследование?

И еще одна деталь: почему подозреваемый супруг решил, что был последним, кто видел жену и падчерицу живыми? Он заявил, что они вышли из дома, чтобы отправиться за покупками. В таком случае их могли видеть другие люди, не говоря уже о том, что само по себе это обстоятельство противоречит страху самому оказаться подозреваемым.

Единственное, что, вероятно, смутило суд, это отсутствие явного мотива преступления. Муж не был упомянут в завещании, и он как супруг не получил бы выгоды от смерти своей жены. А наследство падчерицы досталось бы ее дедушке, живущему в Москве.

Должно быть, это был спонтанный поступок, возможно, в результате ссоры, а быть может, мужчина просто устал жить с женой и падчерицей. Конечно, выяснить это наверняка было невозможно.

Таким образом, суд предположил in dubio pro reo[5], что это было скорее причинение смерти по неосторожности, а не умышленное убийство, поскольку никакие признаки умышленного убийства не были однозначно зафиксированы[6].

Суд приговорил мужа в общей сложности к 14 годам лишения свободы.

Сейчас кто-то, конечно, может сказать: «повезло». За двух убитых всего 14 лет лишения свободы, что не очень много, если учесть, что при хорошем поведении мужчины, его, скорее всего, освободят после отбывания двух третей срока, то есть примерно через 10 лет.

Идеальное ли это убийство? Да, мужчину не осудили за умышленное убийство, но и 14 или 10 лет заключения – это не совсем идеальный, с точки зрения преступника, исход. Так что едва ли это убийство можно назвать идеальным.

Следует еще раз отметить: мужчину осудили за убийство, хотя тела матери и дочери до сих пор не были обнаружены.


Но что, если обе пропавшие вовсе не мертвы? Тогда это будет в лучшем случае «идеальное» осуждение невиновного человека. Был ли в этом случае приговор таким уж «идеальным», потому что вас убедил вердикт?

Откуда вообще можно узнать, что произошло, если трупов нет? Откуда можно узнать, как было совершено преступление, если даже неизвестны травмы предполагаемых жертв[7]? Мог ли это быть несчастный случай, по крайней мере, в случае матери, например, потому что мать неудачно упала и в результате умерла, а муж запаниковал? Что, если он «всего лишь» ударил ее по лицу во время ссоры, а она неловко упала на дверной звонок и умерла именно по этой причине? Тогда по закону это будет уже не неумышленное убийство, а телесное повреждение, повлекшее (причинившее по неосторожности) смерть. Максимальное наказание 10 лет[8].

А что, если все было совсем по-другому?

В суде муж нарушил молчание и высказал совершенно новую версию событий.

Он встал утром и приготовил завтрак. Обед был запланирован на 12:30, а после его жена и падчерица собирались отправиться за покупками, а муж спустился в подвал. Вернувшись примерно через 40 минут, он застал жену и ее дочь за жесточайшей дракой. Его жена лежала на полу в прихожей, а дочь сидела на ней и держала мать обеими руками за шею. У его падчерицы текла кровь из носа, а у жены была кровоточащая рана на голове.

Он оттащил падчерицу от жены и отправил ее в гостиную, затем помог жене встать на ноги и проводил ее в ванную. В результате этих действий кровь попала на его свитер. Однако муж не смог найти предметы, которые могли бы стать причиной травм их обеих. Затем он окатил жену холодной водой из душа. Его падчерица лежала на ковре в гостиной и плакала.

Муж не обсуждал с обеими участницами драки, что именно произошло между ними и, прежде всего, что спровоцировало драку. Жена попросила его навести порядок в квартире и сказала, что все расскажет ему позже. Затем они обе продолжили собираться, хорошо оделись и, наконец, покинули квартиру без каких-либо видимых травм[9]. Он подумал, что падчерица и жена могли пойти к родному отцу и бывшему мужу, чтобы прояснить проблему.

Тем временем муж прибрался в квартире, запустил стиральную машину и вычистил следы крови. Затем он пошел в хозяйственный магазин за малярными принадлежностями, а после положил белье в сушилку, выстирал еще несколько партий белья, вымыл полы и покрасил стены. Чтобы было удобнее красить, мужчина снял домофон[10]. Он также пытался почистить ковры, но кровь удалить не удалось, поэтому он убрал ковры и выбросил их в лесу. А с 21:30 он тщетно пытался дозвониться до своей жены. Остальное уже известно. Ранее между дочерью и матерью неоднократно происходили драки, например, когда жена отбирала у дочери мобильный телефон.

Ну а что теперь? Вы скажите: «Может быть, но необязательно»? Возможно, вы также подумаете: «Почему он сразу не рассказал правду?» Не было смысла умалчивать о столь важном аргументе, особенно если женщина и ее дочь впоследствии бесследно исчезли. Быть может, вы поступите так же, как суд, и отклоните заявление мужа, словно это простая отмазка, которую он удачно подогнал под результаты расследования и содержание материалов?

С другой стороны, у мужа всему было какое-то объяснение: он не звонил падчерице, потому что у них были не очень хорошие отношения, а родной отец уже пытался с ней связаться. Он выбросил ковры в лес, а не в мусорный бак, потому что они могли пригодиться обитателям приюта, находившегося неподалеку от леса. А о своем визите к другу на следующий день после исчезновения он не рассказал в полиции потому, что для него это было не столь важным событием.

Показания эксперта, занимавшегося исследованием крови, данные им в суде, также вызывают сомнения. Он заявил, что следы капель в гостиной теоретически могли быть вызваны кровотечением из носа и что количество обнаруженной крови на обоих коврах не было большим и, конечно, было не смертельным. Поскольку уже невозможно было определить, какого типа были пятна крови на стенах в прихожей, то есть капли, брызги, потеки или что-то другое, никаких выводов о том, как именно совершалось преступление, сделать не удалось. Следы крови на краю багажника могли быть от снятых ковров, а не от трупов…

Однако самая большая загадка – это тела, которые до сих пор считались пропавшими. Не слишком ли странно, что улики с места преступления были удалены слишком топорно (закрашенные стены вокруг зеркал, окровавленные ковры, небрежно выброшенные в ближайшем лесу), но зато тела исчезли и не найдены по сей день, потому что были прекрасно спрятаны или уничтожены? И это, кстати, несмотря на очень интенсивные мероприятия с использованием собак-ищеек, вертолетов и поисковых отрядов.

Возникает вопрос: можно ли действительно осудить кого-то за убийство, если нет трупа (трупов)?

На протяжении нескольких веков в Англии действовал принцип: суда по делу об убийстве не может быть без трупа.


Кстати, это неспроста: в 1660 году мужчина бесследно исчез, и за его предполагаемое убийство были повешены трое подозреваемых. А сам пропавший как ни в чем не бывало объявился снова два года спустя.

Конечно, с тех пор криминология и судебная медицина развились до такой степени, что факт убийства порой удается доказать и без трупа. Единственный вопрос: относится ли это к настоящему делу о пропавших матери и дочери?

По найденным следам ясно лишь то, что обе исчезнувшие в какой-то момент потеряли кровь в прихожей и в гостиной. О том, почему это произошло, нам известно столь же мало, как и о том, когда произошла кровопотеря. Давность следов крови или ДНК невозможно определить с помощью современных научных методов. Также важно, что крови было не настолько много, чтобы мать и дочь могли скончаться в результате сильной кровопотери. Скорее наоборот: следователи обнаружили мало крови для двух погибших[11].

И тот факт, что люди по каким-то известным лишь им одним причинам добровольно отказываются от всего, что имеют, чтобы просто исчезнуть, тоже кажется не совсем фантастическим. Одни исчезают из-за проблем с психическим здоровьем, другие – из-за проблем с финансами, третьи – из-за любви. Некоторые отказываются от прежней жизни, чтобы начать новую жизнь без бремени, обязательств и пресловутых скелетов в шкафу.

Ни полиция, ни суд не могли с абсолютной уверенностью исключить ни одну из этих вероятностей.

В других странах, например, в Великобритании или США, осудить за убийство без тела гораздо сложнее. Справедливо сказано, что самое достоверное свидетельство об обстоятельствах смерти исходит от самого трупа. Например, если вы зарежете человека, который ранее уже скончался от сердечного приступа, но вы об этом не знали, вас не смогут обвинить в убийстве, поскольку жертва уже была мертва. Однако такое доказательство может быть получено лишь в том случае, если удастся осмотреть тело. То же самое относится и к теоретической возможности того, что кто-то изобьет и ранит свою жену, но затем она сама покончит жизнь самоубийством. Это тоже будет не убийство, а предварительные телесные повреждения.

По этим причинам в Великобритании и США принято устанавливать и доказывать в суде не только то, что кто-то мертв, но и то, как человек умер. Подозреваемый также несет за это ответственность. Если прокурор не сможет предоставить улики и косвенные доказательства, подозреваемого не смогут осудить.

В нашем случае возникает вопрос: не могло ли все быть совершенно иначе? Что все-таки значат те напряженные телефонные разговоры на русском языке, которые мать вела во время обеденного перерыва в течение последних нескольких недель?

Какую роль в этом деле играют угрозы дочери покончить жизнь самоубийством и ее реальные попытки самоубийства? Ведь она уже планировала броситься с балкона, а всего за несколько дней до исчезновения порезала себе вены, помните?

Почему мать всего за две недели до исчезновения отправилась в Москву, чтобы изменить завещание, не имевшее никакого отношения к ее мужу ни до, ни после изменения?

Как могла сотрудница кафе-мороженого увидеть мать около 17:00 в день исчезновения, когда, по версии суда, она к тому времени уже должна была умереть?

По какой причине происходили ссоры с применением физического насилия между матерью и дочерью, о которых сообщили несколько свидетелей?

И как, черт возьми, муж умудрился спрятать два трупа так, чтобы их до сих пор не смогли обнаружить, когда он не сумел навсегда избавиться даже от двух окровавленных ковров?

Возвращаясь к моему вопросу, скажу: да, все могло быть совершенно иначе. Решение вышестоящей инстанции о правильности вынесенного приговора еще не принято…

В любом случае поиски пропавших будут прекращены через 30 лет.

Человек чести

Вторая комиссия по расследованию убийств К 11, 5:58 утра.

Обвиняемого вывозят из тюрьмы[12] на допрос. Поскольку у обвиняемого была конфискована одежда, на нем бумажный костюм и тапочки. Рядом с ним сидит переводчик с арабского языка.



«Как вы сейчас себя чувствуете?»

«Не сказал бы, что очень хорошо».

«Почему?»

«Я не очень хорошо себя чувствую из-за этого события».

«Которое произошло сегодня вечером?»

«Я заметил, что моя жена каждую субботу куда-то ходит. Хотя она говорила мне, что идет к сестре и переночует у нее, она всегда была ярко накрашена, а на следующее утро, когда она возвращалась домой около 9:00, у нее под глазами были следы косметики. Я пытался объяснить ей, что она поступает несправедливо и аморально. Потому что я знал, что она проводит ночь с другим мужчиной».



Обвиняемый желает знать, жива ли еще его жена. Ему сообщают, что его жена скончалась в больнице. Ответ обвиняемого:



«Пусть Бог простит ей грехи, но она поступила со мной несправедливо. Я не знаю, как бы поступил другой мужчина на моем месте, если бы его жена постоянно ему изменяла».

«Сколько раз вы ударили жену ножом?»

«К сожалению, я не могу этого вспомнить».

«Один раз или больше?»

«Больше чем один раз, но я не считал».

«В какие части тела вы ударили жену?»

«Я атаковал ее спереди. Коран поведал мне, что при таком позоре это правильный путь».

«Вы думали об этом, когда наносили удар, или вы читали Коран до этого?»

«Незадолго до этого я был в квартире и держал в руках Коран. Я искал, что правильно, что мне следует делать, и получил ответ, что мое намерение было верным».

«Что было написано в Коране? Там было сказано, что можно убить жену, если она изменяет?»

«Я только помню, что стих, который я прочитал, был хороший. Тогда я взял с собой нож».

«Что вы подразумеваете под словом “хороший”?»

«Я понял, что этот отрывок означает разрешение от Корана или от Бога».

«Разрешение на что?»

«До того как я взял Коран, я не был уверен, убивать ее или нет, но когда я открыл его и прочитал хороший стих, исход стал ясен. Все случилось очень быстро. В Коране в общих чертах говорится, что, если замужняя женщина изменяет, ее можно убить».

«То есть, прочитав хороший стих, вы сразу решили убить свою жену?»

«Да. Моя жена раньше никогда не красилась».

«Тогда вы решили взять с собой нож, чтобы убить жену?»

«Да. Потому что всякий раз, когда она встречалась с другим мужчиной, она красилась. То же самое произошло и в тот вечер, и мужчина уже ждал внизу перед домом. Божественное повеление сказало мне, что если моя жена меня не послушает, то я не могу дальше смотреть, как она спит с другими мужчинами».

«Чего вы хотели добиться ударами ножа?»

«Успокоить свою совесть и восстановить честь семьи. Я не мог больше терпеть этого унижения и осквернения».

«Вы хотели этим нападением окончить жизнь своей жены?»

«Да».

«Какой рукой вы наносили удары?»

«Правой рукой».

«Вы знаете, насколько сильны были удары?»

«Нет».

«Вам известно, где вы нанесли первый удар?»

«В прихожей».

«Ваша жена стояла к вам лицом или спиной?»

«Мы стояли друг напротив друга. Возможно, это немного странно, но мы стояли лицом к лицу».

«На каком расстоянии друг от друга вы находились, когда был нанесен удар?»

«По-моему, около полуметра».

«Вы сказали что-нибудь своей жене перед тем как нанести первый удар ножом?»

«Я сказал ей: “Нехорошо, что ты сейчас к нему пойдешь. Оставайся дома со мной. Бог тоже не хочет, чтобы вы это делали”. Она сказала: “Отойди, для этого Бог не нужен”. Это были ее последние слова».

«Где вы держали нож, когда просили жену остаться дома?»

«Нож был у меня в руке, но он был спрятан в правом кармане брюк».

«А затем вы вытащили нож и зарезали жену?»

«В тот момент, когда она отвергла Бога и сказала: “Для этого Бог не нужен”, я ударил ее ножом».

«Вы любили свою жену?»

«Да, я очень любил свою жену. Я не только старался выполнять ее желания, но и делал ей ночью массаж, пока она не засыпала, а днем старался, чтобы у нее было меньше работы. Например, занимался выпечкой и мыл посуду».

«Вы еще любили свою жену, когда убили ее?»

«Да».

«Вы сказали, что нож был у вас в правом кармане брюк, поэтому жена его не видела. Это очень большой нож, как вы его спрятали?»

«Сначала я спрятал нож в рукав, чтобы она меня не боялась».



Обвиняемого просят на пластиковом ноже показать, как он держал свой нож в кармане. Он берет пластиковый нож в правую руку и сжимает лезвие так, чтобы оно было скрыто рукой. Рукоятка ножа направлена   вверх вдоль его предплечья под бумажным костюмом с длинными рукавами.



«Вы только что сказали, что несколько раз ударили жену ножом, но не считали, сколько именно. Судмедэксперт обнаружил более двадцати ранений, в основном ножевых. Как вы можете это объяснить?»

«Я потерял контроль над собой».

«У вашей жены также были ножевые ранения на спине, как они появились?»

«Не могу вспомнить».

«Вы сказали, что нанесли ей первые удары в прихожей. Однако вашу жену нашли возле соседской квартиры. Значит, ваша жена пыталась сбежать?»

«Я больше не могу описывать процесс. Я знаю, что застал жену в коридоре, совсем рядом с соседской квартирой, а входная дверь уже была открыта. После первых ударов она побежала в квартиру к соседке, а я последовал за ней. Я потерял контроль».

«Вы помните, что ваша жена лежала на полу, когда вы ударили ее ножом?»

«Я больше ничего не помню, я вышел из себя. Может быть, а может, и нет. Сейчас я не могу точно сказать».

«Что вы думаете о том, что ваша жена теперь мертва?»

«Внутри себя я ощущаю умиротворение и честность».

«Вы признаете, что вчера вечером убили свою жену ножом?»

«Я признаю, что убил свою жену, потому что она изменила и унизила меня своими поступками. Я верю, что это тоже Божья воля».



Конец допроса: 9:37 утра.



В возрасте 16 лет Лейла бежала из Ирака в Германию вместе со своей сестрой-близнецом Дуньей и двумя сестрами Сали и Мелис. Она пережила войну, голод, нищету и гонения, но была сильной женщиной и очень трудолюбивой. Она усердно училась в школе, быстро выучила немецкий язык и вскоре получила вид на жительство, а позже – после окончания школы – разрешение на работу. Ее новая жизнь в Германии казалась прекрасной, особенно когда в ее жизни появился Борис.

Борис приходился ей дальним родственником, это была любовь с первого взгляда. Они все чаще встречались, ходили куда-нибудь перекусить, смотрели фильмы, а в какой-то момент начали жить вместе. Все это происходило к большому неудовольствию родителей Лейлы, ведь они уже давно пообещали свою дочь другому мужчине: Денизу – ее будущему мужу и убийце. Дениз был двоюродным братом Лейлы. Дениз рано лишился родителей и вырос в семье Лейлы. Он всегда был для Лейлы братом, но теперь ему предстояло стать ее мужем. Лейла быстро с ним обручилась, но тот факт, что Дениз, который все еще жил в Ираке, даже не присутствовал на своей помолвке в Германии, никого не беспокоил. Некоторое время его представлял старший брат Лейлы, Мехмед.

Лейла выполнила волю родителей, у нее не было выбора. Обещание есть обещание – таково религиозное кредо Мехмеда и ее отца. Вскоре состоялось бракосочетание. Брак был заключен в соответствии с исламскими законами исламским священнослужителем при отсутствии невесты. Сами свадебные торжества проходили в Ираке, где в то же время сестер Лейлы – Мелис, Сали и Дунью – также выдали замуж за других двоюродных братьев. Четыре сестры не могли отказаться от брака, в том числе из-за опасений, возникших у них в результате сделанных в семье заявлений, что в случае отказа они уже не смогут покинуть Ирак живыми.

После свадебного торжества все отправились назад в Германию. Дениз остался, потому что у него не было возможности выехать из страны легально.

В дальнейшем Лейле приходилось регулярно навещать своего новоиспеченного супруга в Ираке. Во время второго визита она забеременела от него. Лейла рассталась с Борисом под давлением родителей, но по-прежнему любила его. А когда у нее родилась дочь и она оказалась одна, без какой-либо поддержки со стороны отца ребенка, который все еще жил в Ираке, женщина снова обратилась к Борису. Само собой разумеется, тайно. Никто не должен был узнать об этом: ни Дениз, ни особенно отец Лейлы.

Но Лейла не знала, что тем временем, воспользовавшись помощью контрабандиста, Денизу удалось нелегально проникнуть в Германию после 25-дневного путешествия через Иран, Турцию, Грецию и Италию. Она очень удивилась, когда муж внезапно объявился на пороге ее дома и въехал в ее квартиру. Лейла сразу же рассталась с Борисом не только из-за семьи и религиозных требований, но и в какой-то степени ради дочери. Ведь Дениз был ее родным отцом. Дениз подал заявление о предоставлении убежища и получил временный вид на жительство в приюте для беженцев. Однако вплоть до совершения преступления он постоянно жил в квартире Лейлы и появлялся в приюте только для того, чтобы забрать почту.

Но, как говорится, у любви нет преград. По крайней мере, так это видел Борис. Потому что он не мог и не хотел мириться с расставанием с Лейлой. Он неоднократно пытался связаться с ней лично или через третьих лиц, поэтому вскоре о Борисе стало известно ее семье. Точнее, о внебрачной связи Лейлы и Бориса узнал брат Дениза, Баран, который также был мужем сестры Лейлы – Сали.

Чтобы избавиться от Бориса, Баран поджег свою квартиру и заявил, что поджигателем был Борис. Однако обман быстро раскрылся. В полиции не могли понять, зачем Борису понадобилось поджигать диван, стоявший в квартире мужа Сали. Можно сказать, что на собственном огне обжег пальцы не только Баран, которого впоследствии приговорили к пяти годам лишения свободы. Прошлое Лейлы теперь настигло и ее, ведь после неудавшегося ложного обвинения Баран рассказал о ее отношениях с Борисом Денизу, после чего Дениз показал себя совершенно с другой стороны. В какой-то момент Лейла больше не смогла терпеть последовавшие за этим многочисленные избиения, оскорбления и унижения, происходившие регулярно в присутствии теперь уже трехлетней дочери. Однажды вечером она сбежала к Борису, который посоветовал ей возбудить уголовное дело против мужа, что Лейла и сделала. Дениз был арестован и оказался под стражей за насилие, причиненное им своей собственной жене.

К сожалению, как вы уже догадались, история взаимоотношений Лейлы и Дениза на этом не закончилась. Дениз не только нанял адвоката, но и подговорил семью жены помочь ему выбраться из тюрьмы. Достоверно известно то, что старший брат Лейлы, Мехмед, посетил жившую вместе с Борисом сестру и убедил ее не только отозвать жалобу на Дениза, но и вернуться к мужу. В тот же день Дениза освободили из тюрьмы, ведь без заявления Лейлы у полиции ничего не было против Дениза.

Кстати, тот факт, что заявление можно легко забрать – это широко распространенный миф, который не соответствует действительности.

В Германии правоохранительные органы обязаны начать расследование, как только у них появится достаточно информации о (возможном) преступлении.


Ничего не изменится, если потерпевший «отзовет» свое заявление о возбуждении уголовного дела, поскольку информация о преступлении по-прежнему остается у правоохранительных органов. Расследование будет продолжаться, даже если потерпевший не желает, чтобы оно велось.

Иногда это приводит к недовольству не только со стороны правоохранительных органов, но и со стороны потерпевших. В других странах, таких как Великобритания, потерпевший имеет право самостоятельно решать, готов ли он или она столкнуться с трудностями уголовного судопроизводства[13]. Нередко длительные расследования или психологически выматывающие судебные разбирательства приводят к серьезной повторной травматизации, ведь в ходе процесса жертвы дают показания, а значит, вынуждены как бы заново переживать трагическое событие. Однако законодательство Германии стремится к эффективной борьбе с преступностью, чтобы сдерживать потенциальных преступников и обеспечивать безопасность граждан.

В случае Лейлы «отзыв» ее заявления о возбуждении уголовного дела означал, что Дениз больше не находился под следствием и, что еще хуже, его немедленно освободили из-под стражи. Но это произошло не потому, что Лейла «отозвала» свое заявление – вероятно, под давлением брата, – а потому, что она больше не желала давать показания против мужа в суде.

Таким образом, прокуратура закрыла дело против Дениза. Там, где нет истца, нет и судьи. Если потерпевший не дает показаний против предполагаемого преступника, а другие улики или доказательства отсутствуют, прокурор не может предъявить обвинение. Лейла имела полное право отказаться от дачи показаний, потому что она была женой Дениза. Это сделано для того, чтобы избавить супругов, партнеров и даже родственников до третьей степени родства от сложного конфликта между тем, чтобы обвинить близкого человека, и тем, чтобы обмануть следствие, а значит, понести ответственность за дачу ложных показаний.

Это право заходит настолько далеко, что предыдущие показания, которые, как в случае Лейлы, были даны ранее в полиции, больше не могут использоваться, если свидетель позже ссылается на свое право отказаться от дачи показаний.



Вернемся к делу: как уже было сказано, Лейла вернулась к Денизу по настоянию брата Мехмеда. Чтобы его успокоить, она и ее брат Мехмед умолчали о том, что она жила с Борисом, пока Дениз находился под стражей, и сказали ему, что она сбежала в женский приют. Но неприязнь Лейлы к Денизу и ее любовь к Борису не исчезли. Лейла хотела развода – желание, которое она озвучила мужу, но, к несчастью, женщина была убита за три дня до намеченной даты развода.

Суду не потребовалось много времени, чтобы признать Дениза виновным в убийстве. Он сам признался в совершенном преступлении. Помимо этого, было несколько свидетелей, которые непосредственно наблюдали за совершением преступления.

В итоге лишь одна глупая ошибка стоила Лейле жизни той ночью. Ее ночная встреча с Борисом была идеально спланирована: после тайного разговора с возлюбленным по телефону, как она часто делала, Лейла сообщила мужу, что они с трехлетней дочерью проведут ночь у ее сестры Мелис. На самом деле она оставила дочь с Мелис, чтобы встретиться с Борисом. Затем Лейла ушла из квартиры, где проживала вместе с супругом, и отправилась домой к соседке, чтобы прихорошиться перед встречей с Борисом. Ее сестра тоже ждала там и собиралась выйти из дома вместе с ней и ее дочерью. Из окна Дениз увидел бы, как они втроем вместе выходят из дома. Все выглядело бы совершенно безобидно. Но на самом деле Борис должен был дождаться их троих возле машины и Дениз не должен был его увидеть.

По невнимательности Лейла оставила свой мобильный телефон в квартире и забыла удалить номер Бориса из списка контактов. Случилось неизбежное: Дениз проверил список звонков на мобильном телефоне и обнаружил незнакомый номер. Когда он нажал кнопку «повторный набор», то сразу узнал голос Бориса. Теперь ему стало ясно, что происходит. Сначала Дениз постучал в дверь соседки, где, как он полагал, находилась его жена, но не получил ответа. Борис предупредил соседку и Лейлу, чтобы те не открывали дверь Денизу. Лейла и соседка молчали и вели себя так, будто никого не было дома.

В поисках жены Дениз встретил на лестнице Мелис. Она уже положила сумки в машину Бориса и собиралась забрать Лейлу и ее дочь. Когда Дениз спросил, где ее сестра, женщина хладнокровно ответила, что не знает, и на всякий случай ушла на другой этаж, чтобы Дениз не последовал за ней и не наткнулся на Лейлу. Оттуда она позвонила Лейле на телефон соседки и сказала, что ее ищет Дениз и ей ни в коем случае нельзя выходить из квартиры.

Лейла не послушала сестру! Она устала прятаться и скрывать свою любовь, свою свободу, свою жизнь, и поэтому решила честно поговорить с Денизом. Что было дальше, уже известно.

Лейла лежала на полу, когда соседка услышала крики из квартиры напротив и открыла дверь. В тот момент Дениз отпустил ее. Взгляд Лейлы в последний раз встретился с большими карими глазами ее трехлетней дочери, а после устремился вверх и ее сердце остановилось. 24 колотых ранения: некоторые из них настолько глубокие, что пробили насквозь туловище женщины. Когда приехала скорая, Лейла уже была мертва.



Вероятно, вы задаетесь вопросом, какое отношение все это имеет к идеальному убийству?

В ходе судебного разбирательства Дениз был признан виновным, пусть и «всего лишь» в убийстве: без присвоения совершенному преступлению особой тяжести. Это немаловажно, ведь в таком случае осужденный в принципе может выйти на свободу через 15 лет, несмотря на пожизненное заключение, которое обязательно влечет за собой убийство. Однако если суд сочтет преступление особо тяжким, то осужденному, кроме минимального срока тюремного заключения в 15 лет, следует отбыть дополнительный срок, прежде чем он сможет быть освобожден условно-досрочно. В среднем это срок от 23 до 25 лет, если освобождение вообще будет возможно, принимая во внимание интересы безопасности общества.

Несмотря на жестокость и хладнокровие, с которым Дениз совершил преступление, он отделался относительно легко. В конце концов он не только убил свою жену с особой жестокостью, но и сделал это на глазах у их дочери. Неужели мотивы Дениза не были особо предосудительными?

Уголовный кодекс Германии умалчивает, в каких именно случаях преступлению присуждается особая тяжесть[14].

Принимая решения о том, имеет ли убийство отягчающие обстоятельства, судьи должны руководствоваться примерами из судебной практики.


Отправной точкой является осознание того, что совершенное убийство – это не просто убийство. Вы, скорее всего, согласитесь со мной, что серийный убийца заслуживает более длительного наказания, чем преступник, совершивший одно убийство. Когда тяжесть совершенных преступлений настолько велика, что условно-досрочное освобождение через 15 лет становится невозможным? Судебная практика говорит: если было убито несколько жертв или преступник совершил убийство с особой жестокостью. Если он избрал коварный или чрезмерно жестокий способ совершения убийства, угрожал жизни других людей при попытке убийства или нападении из укрытия. Помимо этого, важно наличие некоторых других характеристик убийства, например корыстного мотива или ухищрения.

Вернемся к Денизу: не было никаких сомнений в том, что при совершении своего преступления он действовал с особым коварством и, следовательно, здесь присутствовала одна из девяти характеристик убийства. Ведь Лейла не ждала покушения на свою жизнь. Она была беззащитна перед нападением, учитывая, что Дениз прикрывал нож рукой и рукавом одежды, и поэтому понятия не имела, что сейчас произойдет. У Лейлы не было возможности защитить себя.

Были ли характер и причина убийства – 24 ножевых ранения, нанесенные на глазах у ребенка, потому что Дениз приревновал – еще одной характеристикой особо тяжкого преступления? Помимо предосудительного способа совершения убийства (коварство, жестокость, опасность для общества) и преступной цели (убить человека исключительно для того, чтобы совершить или прикрыть другое преступное деяние), имеется еще и особо низменный мотив преступления (жажда убийства, сексуальное удовлетворение, алчность и другие низменные мотивы), что превращает «простое» причинение смерти в убийство с отягчающими обстоятельствами. Хотя нападения с ножом являются одним из «стандартных способов убийства», разве поступок Дениза не имел иного качества? Разве не следует считать убийство Лейлы на глазах у ее трехлетнего ребенка совершенным без всякого зазрения совести? А что насчет заявления Дениза о том, что теперь его честь восстановлена?

Если такие мотивы, как алчность, жажда убийства или сексуальное удовлетворение, не являются причиной убийства, но мотив преступника по каким-либо причинам столь же низменный, суд должен проверить, не было ли преступление совершено по другим подобным мотивам. Исходя из судебной практики, это тот случай, когда убийство было совершено из низменных побуждений, и согласно общей моральной оценке мотив Дениза был особо предосудительным, даже презренным. Понятие убийства, совершенного из «низменных побуждений», является изобретением нацистской эпохи, и в то время его рассматривали как эффективное средство устранения диссидентов, критиков и просто недовольных системой, прикрываясь «критериями морали». Сегодня же под эту категорию попадают случаи, при которых существует резкая диспропорция между поводом и актом убийства. Ненависть, особенно на расовой почве, а также гнев, зависть, месть или ревность постоянно упоминаются в качестве базовых мотивов. Также сюда относят и убийства из соображений чести.

Но, несмотря на все это, суд приговорил Дениза к пожизненному заключению «только» за жестокое убийство жены без определения особой тяжести вины. Так что это было сравнительно мягкое наказание. Почему?

Дело приняло неожиданный поворот…

Был теплый осенний день, когда я случайно заметил перед дверями своего офиса две темные фигуры, которые разглядывали вывески различных адвокатских бюро. В них обоих было что-то зловещее: один, помоложе, был очень высоким и сильным, другой был гораздо старше и более коренастого телосложения… Оба носили густые бороды и что-то вроде тюрбанов. Они были облачены в длинные черные одеяния. Когда я спросил, могу ли я им чем-то помочь, более высокий из двоих мужчин молча протянул письмо, написанное на серо-коричневой бумаге из переработанных отходов. Я узнал цвет и узнал эту бумагу. Это был типичный официальный бланк, на котором государство отправляло довольно неприятные письма: уведомления о штрафах, требования об оплате, повестки и тому подобное.

При первом взгляде на письмо с эмблемой полиции в правом верхнем углу бланка я предположил, что речь идет о каком-то незначительном правонарушении, попытке скрыться с места дорожно-транспортного происшествия, вождении в нетрезвом виде, о проблемах с водительскими правами или о чем-то подобном. Однако, присмотревшись, я остановился в замешательстве: в теме повестки было указано: «подстрекательство к убийству». Ниже мелким шрифтом было написано, что потерпевшей стороной является Лейла.

Высоким мужчиной был Мехмед, старший брат Лейлы.