– Она – бывший судебный адвокат и нынешний агент по недвижимости. Умеет играть в игры, когда требуется. Не попадайся на ее удочку.
– Лилечка? – заворковала, к счастью, радостным жирненьким голоском Софья Андреевна. И Лиля сразу же успокоилась – с Борисом все в порядке.
Прислонившись сбоку к машине, Пит скрестил руки на животе.
– Да, слушаю вас, – ответила вежливо Лиля.
– Но какую роль она играет? Явно не убитой горем жены. Ни слез, ни тревоги.
– Лилечка, я знаю, ты ждешь Бореньку, но он сегодня не приедет, – и без паузы: – Мы всей семьей едем на дачу к нашим друзьям, Грижиевичам! Думаю, Боря тебе про них рассказывал. Это наши самые близкие друзья. Сегодня у их дочки Катеньки день рождения, ей исполнилось двадцать. Такая девочка! Умница! Боря, конечно, отказывался, но потом понял, что не поехать нельзя. От нас неподалеку есть ювелирный, мы с ним пошли, купили брошку с изумрудами, думаю, Кате понравится, я уверена…
Пит заслужил свое место в следственной группе. Он проделал отличную работу по серии серьезных краж, окончившихся убийством: раздобыл видеозапись, которая увязала все воедино. Это поспособствовало его карьерному росту вперед других, что отнюдь не способствовало горячей любви к нему среди коллег.
– Софья Андреевна, – трясясь от злости, произнесла Лиля, – а что же он мне сам не позволил?
Джинни терпела Пита. Ей хотелось верить, что намерения у него благие, несмотря на раздражающие замашки. Его стремление к успеху было понятно ей.
– Лиля, дорогуша… ну ты же знаешь мужчин! Они не любят подобных ситуаций, разговоров, это же надо позвонить, сказать, что он не придет, расстроит тебя… И сам расстроится. Вот он и попросил это сделать меня. Я же его мать. Я его всегда выручу. Они, мужчины, такие. Они и слушать неприятное не хотят, вот мой Аркаша, к примеру, как только я начинаю ворчать, просто выходит из комнаты, а то и из квартиры. Вот так… Ну все, мы уже опаздываем. Прости его…
Джинни взяла его, потому что ей так приказали. Она впала в немилость у начальства, пусть и не по своей вине, и теперь должна проявлять осмотрительность. Но она требовала уважения к себе, и Пит, к счастью, демонстрирует его… обычно.
И, не дожидаясь ответа, Софья Андреевна закончила разговор.
У него было солидное слепое пятно, и о собственных слабостях он даже не догадывается. Пасует, когда доходит до фундаментальных человеческих взаимодействий. В оценке людей впадет в крайности, не видя нюансов. А худшего еще не видел и понятия не имеет, в какую плотную серую мглу вот-вот влетит на полном ходу.
Катя… Лиля знала, что это за Катя. Грижиевичи всегда мечтали породниться с Хлудневыми. Софья Андреевна мечтала женить Бориса на Кате. Да Борис и сам этого не скрывал. Они несколько раз на выходные ездили все вместе на пикник! И там была Катя.
– Скрытничает. – Услышав этот комментарий, Пит просто уставился на нее. Джинни продолжала перечислять то, что подметила во время краткого знакомства с Лайлой Риджфилд: – Опытна. Уклоняется от вопросов. Дает половинчатые ответы. Виляет вокруг трудных тем. Скармливает информацию, о которой я не просила.
Лилю, понятное дело, не взяли. А однажды Борис приехал, зная, что Лиля напекла пирожков с мясом, набрал целую корзинку пирожков и сказал, что родители собираются на дачу, что туда должны приехать какие-то их друзья, что они не успели подготовиться, а тут пирожки… И просто взял корзинку с пирожками и увез.
– От неумения держаться в обществе? Или тут что-то другое?
Быть может, еще тогда Лиле надо было взорваться, да и послать подальше этого Борю? Но он приехал на следующий день с цветами и плюшевым котенком, извинялся, целовал ей колени…
– Такое чувство, что она в этом дока. Собаку съела. – Вопрос лишь в том, затеяна ли игра, повинуясь инстинкту выживания или ради отвода глаз, чтобы они продолжали недоумевать по поводу пропажи ее мужа. – Расскажи, что ты видел в доме.
На шее котенка Лиля потом, когда он уже ушел утром, нашла маленькую карточку: «Котенку от д. Вити». Получается, что какой-то дядя Витя подарил Кате плюшевого котенка, а Борис украл, чтобы передарить Лиле. Какая гадость!
Им выпала редкая возможность заглянуть в дом. На столь раннем этапе расследования, еще толком и не начатого, они обычно рыщут только в окрестностях владений потенциальной жертвы, так что отказаться от приглашения Лайлы Джинни просто не смогла. А теперь гадала: не должен ли этот преждевременный осмотр направить их в ложную колею?
В какой-то момент у Лили все сложилось. Борис женится на Кате Грижиевич, а с ней, с Лилей, будет встречаться, быть может, до конца своих дней, просто как с любовницей. Просто отлично! А она тут ему утку жарит, пироги печет… И, главное, на что-то надеется! Вот же дура!
– Сделал несколько фоток. – Пит выудил из кармана мобильник.
Лиля отключила телефон и сначала сидела за столом, уставившись на остывшую утку, а потом перешла в гостиную, легла на диван, свернулась калачиком и закрыла глаза.
– Какие-нибудь сюрпризы?
Душа болела. В квартиру заползли голубые сумерки. И стало почему-то холодно. А за пледом идти в спальню не было сил, вообще двигаться не хотелось.
Лайла сама пригласила их в дом и, по сути, подстрекала провести обыск, так что вряд ли.
Она бы так и лежала, мерзла, если бы в дверь не позвонили.
– Все вещи мужа в запасной спальне. Смахивает на то, что он спал там. Это может что-нибудь значить.
Борис! Он разгадал коварный план своих родителей и решил вернуться в Москву, к Лиле.
«Или ничего».
Обняв себя за плечи, словно можно было так согреться, Лиля шла к двери, постепенно щелкая выключателями, чтобы квартира встретила Бориса светом и теплом. Она даже не посмотрела в глазок, уверенная, что это Борис. Даже о Юре не вспомнила.
– Ты – сущий холостяк.
И как же она была удивлена, когда, открыв дверь, увидела на пороге соседку. Обливаясь слезами, женщина попросила Лилю помочь принять роды у любимой кошки. Если бы у Лили был пистолет, она бы пристрелила и соседку, и кошку. Но это мысленно. В реальности же она, потомственный ветеринар, пошла к соседям и два часа помогала появиться на свет котятам…
– Что? – Это замечание будто бы обидело его.
Вернулась домой, приняла душ и легла. Ей было так плохо, что она принялась тихонько скулить, так, как скулят от боли животные. Слезы ручейками катились из глаз по щекам, стекая на подушку…
– Я люблю мужа. И он меня. Но, отправляясь в отпуск, мы берем номер с двумя кроватями.
Когда в дверь снова позвонили, она выругалась, предполагая, что это снова соседка и что с кошкой проблема. Готовясь уже обругать и ее, она распахнула дверь и была удивлена, увидев на пороге двух молодых женщин, блондинку и шатенку. Такие симпатичные, улыбающиеся. Кто такие?
Она любила Роланда с той самой поры, как увидела его шагающим через плац Говардского университета, еще первокурсницей. Но во сне он раскидывает руки-ноги и храпит, и Джинни всегда радовалась возможности хотя бы ночку-другую провести спокойно.
– Чего надо? – строго спросила Лиля.
– Как сексуально… – Пит рассмеялся.
– Вы Лилия Агневская?
– Хороший ночной сон бывает лучше секса.
– Ну да, я. Так чего надо-то? – повторила она, сжимая кулаки в какой-то уже бессознательной ярости.
– Вот из-за таких соображений я и остаюсь холостяком.
– Мы пришли поговорить с вами о вашем брате, Юре.
– Не поняла… Из полиции, что ли?
Джинни подавила улыбку.
– Мы по просьбе адвоката Юры, просто хотели поговорить… – сказала рыжая, краснея.
– Вернемся к Лайле.
– Минутку…
– Дом? Не слишком захламлен. Не слишком прибран. Спальни выглядят обитаемыми, но стерильными.
Лиля отправилась на кухню, взяла со стола хрустальную салатницу со свекольным салатом, вернулась к двери и, черпая пальцами холодное влажное месиво тертой, пропитанной майонезом, свеклы, принялась швыряться ею в непрошеных гостей…
Тютелька в тютельку. Ничего вызывающего подозрений.
– Полагаю, надеяться на пятна крови было бы чересчур.
20. Май 2024 г
Пит отошел от машины.
Женя
– Думаете, это она?
– Ты чего ревешь-то? Успокойся уже! Посмотри на меня, я тоже вся в свекле! Здесь смеяться нужно, а ты истерику устроила!
– Пока мы даже не знаем, что там за это. По сути, я нанесла визит вежливости по пути с другого инцидента, а теперь мы вдруг набираем обороты. Надо дать Аарону время. – Он пропал меньше суток назад, так что Питу стоит попридержать коней. – Люди, волнующиеся о нем, позвонили…
Наташа пыталась успокоить Женю, но все было бесполезно. Они стояли возле подъезда дома, где проживала Лиля Агневская, под большим старым деревом, куда не проникал свет уличного фонаря, и пытались очиститься от салата.
– Но не его жена.
Наташе холодная красная каша залепила один глаз, не говоря уже об испачканной, забрызганной одежде. Жене досталось меньше, но плакала она так, словно ее утопили в тазу со свекольным салатом.
– По ее словам, он ушел из дома сегодня утром. Если дело не разрешится само собой, надо будет проверить это. – Открытые вопросы позволят Джинни начать расследование, но пока что надо немного подождать.
Для Наташи все это расследование ничего, кроме удовольствия, не представляло. Ей нравилось, что она может хотя бы ненадолго отвлечься от домашних хлопот, отдохнуть от заботы о маленькой дочке и если получится, то на самом деле поможет расследованию. Поэтому ни за что не стала бы расстраиваться, если бы что-то в их доморощенном (а именно так она и воспринимала то, чем они с Женей занимались) расследовании пошло не так.
У Аарона может быть подружка на стороне. А может, ему осточертело такое житье. А может, и вообще ничего. Сидя в доме, Джинни отчасти ожидала, что он вот-вот переступит порог. В большинстве случаев так и бывает. Подобные случаи редко раскручиваются до настоящих уголовных дел, что бы там ни говорили по ящику.
Сразу же посыпавшиеся встревоженные звонки и разговоры том, что «Аарон бы никогда» и «он ни разу не опаздывал», возбудили у Джинни подозрения, что не все здесь ладно. Опрошенные показали, что Аарон не из тех, кто способен попросту сбежать, но, с другой стороны, просто диву даешься, как часто люди чудовищно заблуждаются.
Для Наташи все эти поездки, встречи, разговоры были всего лишь игрой. Да и для Жени, по ее мнению, тоже, и так было ровно до тех пор, пока в жизни Жени не появился красавец Журавлев. Вот если бы такая «свекольная» унизительная ситуация случилось в пору, когда они расследовали вместе с Ребровым, никаких слез не было бы, это точно. И Женька первая расхохоталась бы после того, как получила салатом в лицо. Но Журавлев – это другое. Женя была влюблена в Журавлева и, боясь даже себе признаться в этом, играла в расследование уже гораздо серьезнее – ей важно было показать Павлу, что она не глупая домашняя курица, развлекающаяся таким вот образом, а большая умница, обладающая определенным даром расследования, интуицией, аналитическим складом ума, коммуникативными навыками, выдержкой, и может вполне уверенно и аргументированно отстаивать свою точку зрения.
– Теперь нам известно, что Аарон Пэйн – миллионер. Так что если ему приелся брак, он может просто развестись и жить себе на берегу моря с какой-нибудь знойной штучкой, – заметил Пит.
И так было прежде, когда она помогала Реброву в расследовании довольно-таки сложных уголовных дел. В этот же раз, когда она взяла на себя смелость предложить свою помощь Журавлеву, все пошло наперекосяк. Ничего, ни одной зацепки, ни одной здравой мысли, которая доказывала бы прямую связь Юрия Агневского с убитой Лидией Каштановой, не было.
Если б только люди, принимающие скверные решения, вместо того обращались к здравому смыслу!
Одно было очевидно: существовал человек, который крепко подставил Агневского. Намеренно, подготовившись. Может, это он и убил Каштанову, а может, просто подложил труп женщины в сапроновский лес. То есть Каштанову убил кто-то другой, но перевез в лес именно личный враг Агневского. Кроме того, этот, условно говоря, «враг» знал о психологических проблемах Юрия. И хотел его посадить в тюрьму. То есть избавиться от него. Причинить ему зло.
– Он не первый, кто может считать развод пинком себе под зад. Может, он волнуется, что жена-адвокат отыщет способ оттяпать часть его денег или что судья обрушит на него громадные алименты.
Сам Агневский понятия не имел, кто подстроил эту западню. Если его послушать, то и врагов-то у него нет.
Пит застонал.
– Если дело пойдет вразнос, мне нужно знать все. Деньги. История. Семья. Почему она на самом деле бросила свою адвокатскую практику. Кто с ней дружит. Что за люди в школе и вокруг них; и что соседи думают об этой паре. Записи камер. Телефонные записи.
– Послушай, Женька, хватит уже реветь. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но ты же не глупый человек и должна себе уяснить, что весь этот стыд и позор, связанный с сестрой Юрия, останется между нами. Что Журавлева здесь нет, и он никогда ничего не узнает и тем более не увидит тебя в таком виде. Ты должна воспринять произошедшее как одну из сторон расследования. А как ты хотела? Всегда оставаться с чистыми руками? Разве тебе не приходилось во время следствия копаться в мусорных ведрах или помойках? Нет? Это счастье, конечно. Но может случиться и такое. И что же теперь, рыдать? В поисках улик оперативники, к примеру, занимаются и куда более грязной работой. Да и следователям тоже достается. Не все же им бумажки перебирать в своих кабинетах.
– Хотел бы я заглянуть в этот трастовый фонд, – Пит покачал головой. – Странно как-то…
– Да понимаю я все… Но… я же видела выражение ее лица! На нем были написаны брезгливость и презрение! Она сразу поняла, что никакие мы не следователи, а так, не пришей кобыле хвост!
Джинни догадалась, что в этом и был смысл.
– Ты главного не увидела и не поняла. А я вот поняла! – Наташа подняла указательный палец кверху. – У нее был вид человека, которого достали уже подобные визиты, связанные с ее братом. Возможно, накануне у нее состоялся неприятный разговор с родителями, которые выносили ей мозг и упрекали за то, что она вовремя не поделилась с ними проблемами брата. Или же она вернулась домой после допроса Журавлева, где ее завалили вопросами о брате, а тут еще и мы приперлись! Кроме того, у нее есть еще и своя жизнь, и кто знает, что там сейчас творится? Может, у нее неприятности на работе. Она ветеринар, может, потеряли какую-нибудь дорогую собаку, я не знаю… Или пришлось усыпить…
– Заметил, как она переключила внимание с себя на деверя?
– Стоп! – вдруг воскликнула Женя. – Усыпить, говоришь? Она же ветеринар, а это значит, что у нее под рукой всегда есть яд для усыпления животных. Я как-то упустила из виду, чем именно была отравлена Каштанова.
– Деликатно, – Пит бросил взгляд на часы. – Завтра в это же время лицо ее мужа окажется в новостях. Пресса соберется на газоне перед домом. Каждый дюйм ее жизни, каждый шаг разберут по косточкам.
– Так позвони Павлу и спроси.
«Вот именно».
– Ну уж нет… – снова занервничала Женя, тяжело дыша.
– Вот тогда и поглядим, так ли уж она хладнокровна на самом деле.
– Боишься, что он увидит свекольные пятна на тебе?
Глава 9
– Не смешно, Наташа. Я могу, конечно, позвонить и спросить, но что мне это даст?
Двумя неделями ранее
– Задашь ему конкретный вопрос: применяют ли яд, которым была отравлена Каштанова, в ветеринарии. Напомнишь, что Лиля Агневская – ветеринар. Он задаст этот вопрос своим экспертам, и все!
Сигнализация взвыла уже во второй раз за ночь. В первый раз около двух. Не прошло и часа, как она снова завыла.
– А может, мне позвонить все-таки Реброву?
Лайла услышала шаги и ругань. Дом ожил. Зажегся свет.
– Можешь и Валере. Так даже проще будет. Ну какая же ты трусиха, Женька!
Она наблюдала через кухонное окно. Одетая в пижаму и шлепанцы, встала на цыпочки и наклонилась над раковиной, чтобы заглянуть на задний двор. Ничего.
Женя позвонила Реброву, задала вопрос про яд.
– Видела что-нибудь? – Выскочив из гостевой спальни, в которую его изгнали после скандала из-за видеороликов, Аарон затопал по коридору. Чертыхнулся, потеряв равновесие в попытке натянуть потертые джинсы и беговые кроссовки, и подпрыгивал на одной ноге, пока не врезался в холодильник. – Мне не следовало раздеваться.
– Он сказал, что завтра утром ответит.
Лайла проигнорировала проблемы мужа с координацией. Ее внимание мгновенно сфокусировалось на бите в его руке.
– Вот и хорошо. А теперь поехали домой, отмываться. Главное, чтобы нас не увидели наши мужья.
– Зачем тебе это?
– Выключи сигнализацию.
По дороге домой старались не говорить про Агневскую – вспоминали про воскресшую «девочку Валечку», Вику Горную. После встречи Вали с Юрием Женя с Наташей решили оставить их в покое, отпустить. Им было о чем поговорить. И хотя сама Валя и ее появление никоим образом не могли помочь следствию, по мнению Жени, однако уж точно избавляло Юрия от последствий детской психологической травмы.
Пропустил ее вопрос мимо ушей. Неудивительно. Он держится враждебно с тех самых пор, как она узнала о видеороликах. Перевернул все с ног на голову и держится так, будто напряженность между ними возникла по ее вине, потому что она не поверила его вздорным отговоркам.
Уже у ворот дома Женя призналась Наташе, что соскучилась по сыну, что чувствует себя виноватой в том, что большую часть времени он проводит со своей няней Соней, а не с мамой.
– У неизвестного может быть ствол.
– И по Борису соскучилась. Знаешь, у меня такое чувство, будто бы я сегодня целый день ему изменяла. Этот Журавлев… Он просто не выходит у меня из головы. Как только подумаю о нем, у меня словно сердце останавливается. И что делать, Наташа?
Аарон застегнул молнию на худи.
– Оставайся в этом состоянии как можно дольше. Это незабываемые ощущения. Вот увидишь, все вокруг тебя будет переливаться и сверкать… Твоя жизнь наполнится приятными эмоциями. Кровь забурлит… И не надо изводить себя чувством вины. Ты же мужу не изменяешь, а просто увлеклась молодым красивым парнем. Пусть это тебя подстегнет, прибавит сил…
– Наверное, ерунда. Какое-нибудь глупое животное.
– Да какие уж силы?! Наоборот, меня вся эта история выматывает! Я так боюсь разочаровать Павла, показаться ему полной дурой!
Лайла проводила взглядом мужа, направившегося к французским дверям, выходящим на патио.
– Так, ладно. Хватит уже изводить себя. Видишь, окна на кухне горят, вероятно, нас не дождались и ужинают.
– Это еще неизвестно. Там может быть злоумышленник.
– Борис мне не звонил… Даже не спрашивает уже, где я, чем занимаюсь…
– Я понимаю, что теперь ты готова спорить по любому поводу, но, умоляю, сделай перерыв и займись сигнализацией. – Он чертыхнулся, услышав звонок телефона. – Я не хочу, чтобы полиция оштрафовала меня за ложную тревогу, так что сними трубку и назови код.
– Вот и хорошо! Значит, сам занят, у него работы знаешь сколько?! Не забывай, что он защищает Юрия. Так что ты в первую очередь помогаешь не Павлу, а своему мужу. Вот так внуши себе и продолжай искать убийцу Каштановой. А я буду на подхвате!
– Это все, что тебя заботит? – Штраф на пятьдесят долларов. Только Аарон мог выставить потерю такой денежной суммы более ужасной перспективой, чем получить пулю в лоб и истечь кровью.
Войдя в дом, женщины первым делом бросились приводить себя в порядок и появились на кухне уже чистые, в домашних халатах.
– Лайла, ответь на звонок.
На кухне ужинал только Петр. Бориса не было.
Она сняла трубку и назвала пароль. Сигнал тревоги тут же отключился.
– Он позвонил и сказал, что задержится. А вы, девочки, где были? Где вас целый день носило? Я детей всех уложил, за хозяйством здесь присматриваю…
Аарон открыл дверь. Дом наполнился визгом другой сигнализации – извне. Ее звук прорезал темноту и переполошил другие дома.
– Петя, представляешь, та девочка, что пропала в Сапроново, оказывается, жива! – И Наташа, не давая возможности вставить слово, обрушила на него историю «воскрешения» Валечки.
Рядом живут Филморы, Пэт и Китти. Им принадлежит первый дом на углу, если сворачиваешь на эту улицу, угнездившийся в гуще деревьев, так что среди ветвей виднеются только третий этаж и намек на подъездную дорогу.
– Да при чем здесь она? Нет, история, конечно, потрясающая и наш подзащитный теперь избавится от своих страхов, – сразу понял положительные результаты этого события Петр, – но как это поможет ему выпутаться из этого уголовного дела? Это просто удивительно, что его вообще выпустили под подписку о невыезде. Он же первый подозреваемый в убийстве! Мы говорили с Борей, там все настолько запутанно! Эта Каштанова отправилась в лес на машине мужа своей сестры, хирурга… Хорошо, что у него было алиби, иначе и его бы задержали. Вообще, не понимаю, что произошло… Очень трудное дело, признаюсь.
Соседи перешептывались о «фармацевтических деньгах»: с тех пор, как дети разъехались по колледжам, у них отпала нужда вкладываться в частную школу и показушные семейные поездки на отдых, так что они перепроектировали свой задний двор, устроив там спа и сад с летней кухней и гостиной с громадным телевизором, чтобы смотреть летом кино, нежась в бассейне.
– И не говори, – согласилась с ним Наташа. – Что у нас сегодня на ужин?
Нижний этаж превратился в игровую для взрослых и подростков, вместившую винтажные видеоигры, бильярдный стол и медиазал с широченными диванами. Уйма блестящих дорогущих штучек, для защиты которых требуется масса замысловатой сигнализации и видеоборудования.
– Посмотри в сковородке, там котлеты. Картошка… Я сам приготовил салат, он в холодильнике. Разогревайте, сейчас приедет Ребров.
Когда у Филморов включается тревога, наружное освещение тоже вспыхивает. Иллюминация, словно на праздник. Любой злоумышленник будет как на ладони под прицелом прожекторов и видеокамер. Пэт не упускал случая похвалиться этой модернизацией. Вот теперь и будет видно, чего стоит его система.
– Валера? – оживилась Женя. – Он позвонил вам?
…Услышав знакомые мужские голоса за углом дома, Лайла вышла из дома вслед за Аароном. Он стоял возле высоких деревьев, отмечавших границу «владений», держа биту. Пэт выхаживал вдоль изгороди, покачивая головой.
– Да, позвонил. Он же вежливый человек. Сказал, что у него есть что рассказать Борису.
Уже подойдя к ним, Лайла заметила Китти, выбежавшую из боковой двери. Обутая в какие-то боты, она на бегу куталась в непомерно просторный халат. Пэт выглядел чуть получше: он успел натянуть спортивные штаны и куртку шиворот-навыворот.
– Но Бориса-то еще нет… Петр, а вам он не звонил? Что-то пропал…
– Ну? – поинтересовался Пэт, перекрикивая сигнализацию.
– Кажется, у него была встреча с Журавлевым, они должны были поговорить с каким-то свидетелем… Да ты не переживай, Женечка, он тоже скоро приедет. Ты же знаешь Бориса, он часто задерживается. А ты сама ему позвони?
И тут воцарилась тишина. Аварийное освещение отключилось, и двор погрузился во тьму.
Женя вспыхнула. Что это с ней? Неужели она снова начала испытывать страх перед мужем? Почему она ему до сих пор не позвонила? Да потому что не хотела! Потому что не хотела слышать его голос, его вопросы, не хотела впускать его в сегодняшний день, не хотела, чтобы он ей мешал. И это при том, что Борис – ее муж, которого она любит… или уже не любит? Может, просто привязана к нему и ценит его за ту заботу и внимание, которые он к ней проявляет? Благодарна ему за многое, что он дает ей. Временами она испытывает к нему определенное желание, она не может этого не признавать, себя-то она обманывать не станет. Но тогда почему же иногда ей хочется, чтобы его рядом не было, чтобы она была свободна в своих действиях и поступках?
– Полиция едет для быстрой проверки, но я просмотрела видео, – Китти совсем запыхалась. – Ничегошеньки.
Думая о Борисе, она запутывалась все больше и больше в своих чувствах к нему. А тут еще и влечение к Павлу Журавлеву. Наташа считает, что влюбленность украсит жизнь, внесет теплые краски, расшевелит ее как женщину, но это ли не предательство по отношению к мужу? Но, с другой стороны, легкий флирт – это всего лишь флирт. И есть ли смысл так много думать обо всем этом?
– Вы уверены? – уточнил Аарон.
Она все-таки позвонила Борису. И поняла по его голосу, что он очень рад ее звонку.
Китти потянулась к мужу, чтобы тот помог ей спуститься по склону между участками. Этот жест выглядел отработанным до автоматизма, словно Пэт посвятил жизнь защите жены и прекращать теперь не намерен. Сюсюканье, которого Лайла не понимала и не искала.
– Женечка, мы скоро будем. Я везу к нам Валеру! Надеюсь, что ты еще не в пижаме, не в постели? Понимаю, что поздно, но у нас было полно дел… Мы же с Журавлевым встречались с невестой Агневского, Настей. Потом к нам присоединился Ребров. Короче, приедем, расскажем!
Стороннему глазу Пэт и Китти представлялись парой не самой подходящей. Он – загорелый и подтянутый, словно коротает все пятницы на поле для гольфа. Чистый бизнесмен, готовый пускать пыль в глаза и делать бабки. Малость грубоватый, когда считает, что ему не воздают по заслугам, но добрый сосед. Тихий. Любит совать нос в чужие дела.
Женя усмехнулась.
Лайла не знала, как правильно определить тип Китти. Наверное, это мамочка, посещающая репетиции детей и заботящаяся, чтобы семья ужинала вместе почти каждый день. Ее окружает как раз подобная аура: она, конечно, стряпает или хлопочет по дому. На добрый фут ниже мужа, фигура малость округлилась после родов (да и возраст тоже приложил к этому руку).
«А на нас с Наташей сестра Агневского вывалила свекольный салат!» – могла бы ответить она, но, понятное дело, промолчала.
Аарон шутил, что Пэт может однажды вернуться домой из деловой поездки с будущей – и куда более юной – женой номер два под ручку. Что демонстрировало приоритеты Аарона, но не Пэта. В «долго и счастливо» Лайла не верила, но Пэт и Китти показали ей, что некоторые люди на подобное способны.
– Хорошо, приезжайте, поужинаем все вместе, мы тоже расскажем вам кое-что интересное.
Кивнув, Пэт привлек супругу к себе.
Конечно же, она имела в виду волшебное появление Вали и ее встречу с Юрием. То есть им с Наташей тоже было что рассказать, чем поделиться и удивить.
– Я проведу углубленную проверку и устрою ретроспективу видео на случай, если кто-то прощупывает окрестные сигнализации.
– Наташа, думаю, надо бы нам разморозить пироги и подогреть, котлетами не обойдемся, – Женя принялась хозяйничать на кухне. – Петр, где там ваш салат?
– Ретроспективу? – переспросила Лайла.
– Предлагаю открыть грибы, Ребров очень их любит, – предложила Наташа. – Есть рыба, окорок… Накормим!
– На пять дней. После этого видео начинает писать сначала, – Китти поглядела на мужа снизу вверх. – Ну, на сей раз сработал только один датчик. В детском домике. На записи видно, как все вокруг развевается.
Эта вечерняя суета и ожидание Бориса с Ребровым заставили Женю забыть свой стыд и унижение, связанные с визитом к Лиле Агневской. Может, Наташа была права, когда говорила, что в данной ситуации правильнее было бы посмеяться, чем расстраиваться. Откуда Лиле было знать, что они пришли к ней с добрыми намерениями, что они просто хотели помочь ее брату? Скорее всего, у нее был просто тяжелый день, и они попали под горячую руку. Тогда на нее не злиться надо, а пожалеть.
– Не мог это устроить чертов ветер? – Пэт нахмурился. – Не годится, чтобы система была настолько чувствительной.
– Вообще-то такого не может быть, – возразил Аарон, постукивая кончиком биты по земле. – Ветер не мог запустить нашу внутреннюю сигнализацию одновременно с вашей снаружи.
Стол был уже накрыт, по дому распространялся запах горячей пищи, когда к крыльцу подъехали две машины.
Пэт сдвинул брови еще сильнее.
Наташа бросилась к окну:
– Похоже на согласованные действия.
– Борис с Ребровым… И Журавлев на своей машине! Они все приехали!
Лайла предложила одну возможность – надеясь, что они за нее ухватятся.
Женя почувствовала, как физически реагирует на известие о Журавлеве – вся кожа ее покрылась мурашками. Да что же это такое? И щеки пылают!
– Мы установили сигнализацию той же компании, что и вы. Может, это был глюк системы?
Она поспешила встретить приехавших. На крыльце ее крепко обнял Борис. Он этим вечером был каким-то особенно красивым, даже нарядным в своем малиновом пуловере. Глаза его блестели, а сам он улыбался. Свежий, розовый, молодой! И обнял он ее прямо на глазах Павла.
– Мы отвалили слишком много, чтобы лишаться сна из-за такой ерунды!
– Привет, милая! Прости, что задержались, дел было много… Проходите, проходите! Идем на вкусные запахи! Какие же мы голодные! Паша, не отставай!
Китти похлопала мужа по руке привычным жестом, словно уже успокаивала его так множество раз прежде.
Паша смотрел на Женю такими глазами, что она как-то сразу почувствовала слабость в ногах. Что такое с ней делается?
– Пэт, всё в порядке.
– Ребров! – появившаяся Наташа бросилась к Реброву и повисла у него на шее. – Проходи, мы уже по тебе соскучились!
– Как бы не так! – Но накал гнева в его голосе явно убыл.
– Привет, Валера, – Женя тоже обнялась с Ребровым. – Надеюсь, Агневского с собой не взяли?
Однако Лайла была не готова отказаться от своей гипотезы.
– Нет, у него какая-то важная встреча. Он сказал, что потом расскажет. Добавил, что, возможно, это может быть связано с его делом. Но он в этом не уверен.
– А кто-нибудь еще на этой улице пользуется услугами той же фирмы?
– Думаю, что никак не связано, – прокомментировала Женя, не в силах удержаться. Но она на самом деле не считала Валю-Вику как-то связанной с делом об убийстве Каштановой. Разве что совсем косвенно.
Аарон махнул нескольким соседям, собравшимся на улице – дескать, всё в порядке, – прежде чем устремить взор на жену.
– Всем мыть руки и за стол! – скомандовал Борис.
– Что?
– Ну, если это единственные сигнализации этой компании, по-моему, дело в глюке. Завтра можно поспрашивать, не сработала ли или не сломалась ли сигнализация еще у кого-нибудь. Если нет…
Когда все расселись за столом, мужчины сначала выпили, потом набросились с аппетитом на еду. И разговор сразу же зашел о Насте, о невесте Агневского. Рассказывал все больше Борис.
– Охранная фирма может ехать сюда и выдрать ее к чертям, – взревел Пэт, но тут же взял себя в руки. – Извините. Просто не понимаю. Она прекрасно работала два года.
– Ты бы видела ее, Женечка! На ней просто лица нет. Она так страдает! Бедная девочка собралась замуж, полным ходом идут приготовления к свадьбе, а здесь такое с женихом приключилось! Она очень его любит, постоянно твердит, что надо искать того, кто его так подставил, ну и все в таком духе. Ни Лидию Каштанову, жертву, ни ее родную сестру, Надежду, подругу Юрия, она не знает, нигде не пересекались. С доктором Занозиным тоже незнакома. На вопрос, кого она сама подозревает, она ничего сказать не могла. Но, типа, чувствует, что ответ надо искать в Сапроново. Что, возможно, это убийство как-то связано с убийством маленькой девочки… Что, может, Юрий еще тогда, двадцать лет тому назад, оказался свидетелем убийства, запомнил убийцу, но тогда промолчал из страха, а потом встретил и дал понять, что он все знает. Вот только при таких обстоятельствах, считает Настя, он и мог спровоцировать убийцу на другое убийство и эту дурацкую инсценировку в лесу. От себя же я могу добавить, что согласен с ней, вот только не понимаю, при чем здесь Лидия Каштанова? Она-то здесь каким боком?
– Завтра посмотрим записи – и увидим, что имеем. – Китти одарила Лайлу теплой улыбкой. – Заходите на кофе, и посмотрим видеоданные вместе.
Борис бы и дальше рассуждал на эту тему, вспоминая подробности разговора с Настей и слушая комментарии Реброва с Журавлевым, если бы Женя не сказала:
– Прекрасно!
– Девочку никто не убивал. Она жива и здорова…
Именно этого и добивалась Лайла.
– Да! – радостно воскликнула Наташа и даже захлопала в ладоши. – Мы тоже кое-что провернули и кое с кем встретились.
Глава 10
Женя взглядом попросила именно ее рассказать о Вале. Даже в окружении друзей и самых близких людей она все равно чувствовала себя скованной рядом с Павлом. Пусть уж Наташа все расскажет. Она ничего не упустит.
Настоящее время
Павел, услышав о том, что Валентина жива, даже есть прекратил, откинулся на спинку стула и продолжал слушать молча, покачивая в удивлении головой.
Джинни сидела за широким письменным столом, занимавшим половину ее домашнего кабинета. На самом деле, их домашнего кабинета, потому что она делила его с мужем. С той поры как его повысили до декана приемной комиссии Итака-колледжа, Роланд стал проводить больше времени в этих стенах и меньше за письменным столом, который когда-то сделал его отец.
– Ничего себе! – прореагировал на эту же новость Валерий. – Значит, версию, связанную с ее исчезновением или убийством, можно сразу же отмести.
Эта работа отнимает уйму времени и доставляет чудовищный стресс. Скулящие родители. Скулящие студенты. Сварливые профессора.
– Ну вы даете! – ухмыльнулся Борис, опрокидывая в себя порцию виски. – Ну, и повезло же вам оказаться в лесу в тот момент, когда она приехала туда! Разве такое бывает? Тогда понятно, где сейчас и с кем проводит время мой подзащитный! Но история на самом деле уникальная!
Оба страдали от карьерных разочарований и залпов бездумных высказываний коллег и украдкой делили это бремя наедине. С той поры как познакомились еще студентами Говардского университета, сквозь все утраты и успехи они шли рука об руку. Смерти обеих пар родителей. Выкидыш. Ее ранение на службе. Его повышение. Ее повышение. Четыре переезда. Их красавец-сын.
– Усыпили, увезли в какую-то незнакомую деревню… – тихо произнес Павел. – Жестоко, вы не находите? А что отец? Он-то знает, что она жива?
Джинни рассказала Роланду о новом деле пропавшего учителя. Как и предполагалось, муж закатил глаза и проворчал что-то о «жалких людишках, не справляющихся со своими обязанностями». Роланд прочно окопался на позиции «Аарон Пэйн решил гульнуть и теперь боится являться домой». Она же пока так и не определилась.
Спрашивая, Журавлев смотрел на Женю, и она не могла не ответить, сразу же рассказала о том, что Валя, став Викой Горной, общается с отцом, что он отдал ей квартиру, что сам отец давно уже развелся с первой женой.
Бегая пальцами по клавиатуре, Джинни пыталась выудить более подробные сведения о прошлом семейства Пэйн. В тишине комнаты слышалось лишь клацанье клавиш. Она не обращала внимания на дрожь, но все же запахнула толстый халат поплотнее в попытке отогнать холод.
– А может, это она, эта сумасшедшая первая жена, и устроила все это? – спросил Ребров. – Хотя и здесь ничего общего между ней и сестрами, Каштановой и Занозиной, как бы нет…
Дверь скрипнула, и заглянувший в кабинет Роланд испустил театральный вздох, как будто Джинни не знала его отношения к тому, что она чересчур много работает и чересчур мало спит.
Мужчины принялись обсуждать эту тему, кружились на одном и том же месте, пытаясь как-то связать известные факты, пока Женя не спросила Валеру о яде, которым была отравлена Каштанова.
– Ты сидишь за компьютером уже два часа. – Присев на корточки рядом с ее креслом, он положил щеку ей на предплечье рядом с обнаженным запястьем.
– Обычный крысиный яд, – ответил за Реброва Павел. – Валера рассказал мне о Лиле Агневской, о том, что она ветеринар. Я и до этого все знал, тем более что сегодня был у нее, допрашивал. Нервная особа, очень неприятная…
Его щетина слегка кололась, и это заставило Джинни улыбнуться.
Женя с Наташей переглянулись, Наташа поджала губы и повела плечами, мол, теперь понятно, почему она была такая нервная и злая.
– Может, меня на порно потянуло.
– Я интересовался, какими препаратами усыпляют животных в ветеринарных клиниках. Нет, ничего подобного в кофе не было обнаружено. Повторяю, обычный крысиный яд, который можно заказать в любом интернет-магазине. Никаких связей-знакомств со специальными организациями, лабораториями или институтами здесь бы не понадобилось.
– Если так, надо делиться. – Он начал выпрямляться, пока не встал на колени, легонько опираясь боком на нее и кресло, и уставился на экран компьютера. – Но на самом деле… а, ладно. Вижу, сегодня ты решила это дело не бросать.
– Ее телефон на самом деле могли взломать? – спросила Женя Павла, переключаясь на другую тему. – Ведь это с ее телефона были посланы сообщения о трасологе…
Убрав пальцы с клавиатуры, Джинни обернулась к нему.
– Или взломали, во что я не верю, – уверенно ответил Журавлев, – или просто кто-то на время взял ее телефон. Это могло произойти где угодно: и в парикмахерской, и в поликлинике, и в магазине… Но она так и не вспомнила, где могла бы оставить его… И вообще, с ней было трудно разговаривать, она была вся как комок нервов. Она сильно нервничала.
– Мама этого мужика погибла от несчастного случая. Потом отец. А теперь и сам он пропал без вести.
– Меня вот лично это настораживает, – сказала Наташа. – Чего бы ей так нервничать-то? Это же не с ней приключилась беда. Может, она просто брата своего ненавидит? Что там с наследственными делами? Может, родители ему квартиру отписали, а ей – фигу с маслом… Может, реально существует причина неприязненного отношения к брату?
Нахмурившись, Роланд приподнял ее очки для чтения.
– Да нет… – ответил Павел. – Ничего такого я не заметил. Думаю, у нее какие-то свои проблемы. Возможно, это связано с ее родителями, которые в полном недоумении, что она ничего не рассказала им о проблемах брата…
– Думаешь, это звенья одной цепи?
– Нет.
Женя слушала разговоры за столом, наблюдала за тем, как и кто ест, сама поела немного, выпила тоже виски, и в который уже раз поняла, как и совсем недавно в лесу, когда они, Женя, Наташа, Юрий и Валя-Вика, рассуждали на эту тему, что все версии ведут в тупик. Какие бы варианты мотивов ни выдвигались, как бы ни пытались связать личность жертвы с Юрием и Сапроново, все рассыпалось и казалось полной глупостью.
Он поцеловал рукав ее халата.
– Да, куда проще было бы, если бы была убита Надежда Занозина, любовница Агневского, – сказал Петр, и все уставились на него. – Вы чего это на меня так странно смотрите? Думаете, я сморозил глупость?
– Тогда я не понимаю, почему сплю в одиночестве.
21. Май 2024
– Бывает вообще, чтобы столько невезения выпало на долю одного человека?
Настя
– По-моему, ты говорила, что он мог смыться с девицей, закатиться в Вегас или еще как-нибудь оттянуться…
Хоть ее и предупредили, что это будет всего лишь разговор, встреча с тремя мужчинами в кабинете следователя смахивала все же на допрос. Один мужчина представился адвокатом Юрия, другой – Ребров, оказался коллегой Журавлева, тоже следователем.
Она непроизвольно коснулась ладонью его волос. От Роланда исходило тепло, понемногу охватывавшее ее.
Они старались вести себя корректно и даже нежно, заваливая ее самыми разными вопросами. Она едва успевала ответить на один, как на нее тотчас сыпались и другие. И хотя вопросы были простые и отвечать на них было делом пустяковым, все равно это действовало на нервы, бесило.
– Что-то с таким ответом не сходится.
Казалось, больше всего их интересует, любит ли она Юрия. И если любит, то как же так произошло, что он не поделился с ней детской психологической травмой. А ей-то откуда это знать? Ну, не поделился, значит, не считал нужным. Да он и сам наверняка объяснил это им тем, что не хотел показаться невесте слабаком. Это же так просто!
– Загулявший зануда-учитель тебя не устраивает? – Подняв голову, он посмотрел на жену. Под конец вопроса веселые нотки исчезли из его голоса напрочь, словно Роланд усомнился в собственной первоначальной оценке Аарона. – Твое чутье не подводило еще ни разу.
Спрашивали, когда и при каких обстоятельствах они познакомились с Юрой. Знакома ли она с его родителями и сестрой.
– Он миллионер – во всяком случае, так утверждает его жена. Он мог просто прожигать эти деньги, но не стал.
О родителях она еще могла что-то рассказать, особенно об отце, Антоне Сергеевиче, которого уважала и в котором видела в будущем Юру. Она была уверена, что в зрелом возрасте ее Юрочка будет таким же молодым, бодрым и красивым. Могла, конечно, пару слов сказать и о матери, Татьяне Васильевне, отметить ее преданность и домовитость. Но о таких женщинах и сказать-то особенно нечего. Такие клуши полезны лишь тем, что могут поделиться рецептом пирога или советом по выращиванию фиалок…
Адвокат этот, Бронников, задавал и почти интимные вопросы. К примеру, не замечала ли Настя ночью, находясь в одной постели с женихом, какие-то странности. На самом ли деле он страдал бессонницей? Кричал ли по ночам? Произносил ли во сне имена? Бормотал что-то? Его интересовало, ревновал ли Юра Настю. Или, наоборот, не ревновала ли Настя Юрия к кому-нибудь, к примеру, к коллегам по работе.
С первого же звонка люди говорили об исчезновении Аарона так, будто нельзя терять ни минуты. Никому даже в голову не пришло, что он проспал или уехал без предупреждения. Все трое звонивших настаивали, что он был бы в школе, если б мог. Уж такой он человек. Взрослый мужчина, зарекомендовавший себя наилучшим образом. А учитывая имевшиеся у него деньги, которые он не трогал так долго, мы получаем человека, вряд ли способного бездельничать дольше положенного.
Коллеги по работе! Да там одни мужики! Она ему так и ответила, и тотчас получила пулю: вопрос, который обескуражил ее. Нет ли у Насти подозрения, что ее жених – гей? Да что они себе вообще позволяют? И что это за перекрестный идиотский допрос? Что им всем от нее нужно?
Хмыкнув, Роланд кивнул.
– Кризис среднего возраста?
Хотя ее же предупредили в самом начале этого разговора-допроса, что она может в любой момент отказаться, встать и уйти.
– Ему и сорока еще нет.
Он переплел свои пальцы с ее, и Джинни легонько сжала его ладонь.
Но она не ушла. Она же должна была все вытерпеть ради того, чтобы помочь следствию найти убийцу этой непонятной женщины по фамилии Каштанова. Ведь теперь ее основной целью по-прежнему оставался брак с Юрием. Но для того, чтобы свадьба состоялась, с него должны быть сняты все обвинения. Вот поэтому-то адвокат так и старается, прямо из кожи лезет, заваливая ее вопросами, в надежде среди ее спонтанных ответов наткнуться на какую-нибудь драгоценную зацепку.
– А что, для этого есть специальный возраст?
Она понимала, что все это делается им с Юрой во благо. Но все равно нервничала, злилась… И когда все закончилось, не принеся особых результатов, как ей показалось, она вышла на свежий воздух мокрая, как мышь, и злая, как сто чертей! Да она еще больше похудела после этого допроса! Но, похоже, когда все эти мучения закончатся и она все же наденет свадебное платье, то к тому времени уже наверняка превратится в скелет!
– Если да, ты его прошляпил. – «И слава богу». – Мысль иметь бесполезного мужа кажется кошмарной.
Ей надо было срочно поесть, хоть немного набрать вес. Но чтобы втиснуть в себя хотя бы тарелку супа, надо бы успокоиться, прийти в себя. Можно было позвонить подруге Серафиме, позвать ее в город, в кафе. Но Сима, такая стройная, с такими ногами, шикарными бедрами, одним своим видом испортит ей настроение, вернее, даже не испортит, а добьет.
У нее есть подруги, мирящиеся с подобной ерундой. Но не она. Ей нужен партнер, а не еще один ребенок в теле взрослого.
И она поехала к Лиле. Можно было, конечно, снова поехать к родителям Юрия, но они все-таки далековато, за городом, а Лиля здесь, полчаса, и она у нее. Но… Она же работает. Наверняка в своей клинике, режет-колет животных.
Роланд всегда стоек. Всегда под рукой. Всегда поддержит. Всегда мотивирован. Малость зациклен на своем, но любящий отец и муж. Будучи ребенком разведенных родителей, за свое супружество он сражался изо всех сил. Не обошлось без черных полос: они пережили мучительные годы огорчений, когда оба ненавидели свои работы, а расходы не позволяли их бросить.
Настя позвонила Лиле на работу и обрадовалась, когда узнала, что у нее сегодня выходной. Слава богу!