Марина Сергеевна Серова
Смертельный взмах пера
Глава 1
«Бывают такие дни, когда просто некогда болеть!»
У нас, телохранителей, тоже бывают такие дни. И я сейчас не о простуде, как в том рекламном слогане. С простудой просто: принимаешь аспирин, а то и что покрепче, и пашешь дальше.
Я об осложнениях. Обо всем, что делает выполнение и так непростой работы телохранителя еще тяжелее.
Неподходящее время. Неподходящее место. Неподходящие события, случившиеся в неподходящем месте в неподходящее время.
Тарасов, как любой мало-мальски крупный город, многослоен и разнообразен. И, как бы сладко ни пел путеводитель, в некоторые места туристам путь заказан. И не только туристам, но и гражданам более крепкой закваски, бывалым и знающим.
Например, один из районов на северо-восточной окраине нашего славного города. Улица Златореченская и все к ней прилегающие, километра этак на два. Старожилы зовут этот район Золотые Горки. То ли из-за нелегальных денег, которые здесь крутятся в большом количестве, то ли из-за выдающихся форм местных стриптизерш и «ночных бабочек».
Так или иначе, мне не повезло — я оказалась в Золотых Горках. По работе. Одно это уже было огромным осложнением.
И ладно бы предстояло вытаскивать только себя…
— Мама!!! — Клиентка моя, женщина увертливая, проворно отпрыгнула в сторону и грохнулась на мусорные мешки в переулке. И вовремя! Пуля срикошетила от асфальта там, где только что была ее нога.
Совет: если ваш бывший мужик — иллюзионист-мошенник и свалил со всеми заработанными им и вами деньгами, хорошенько подумайте насчет мести. Даже если вы шесть лет были не только его зазнобой, но и ассистенткой и считаете, что знаете его вдоль и поперек.
Да, вы правильно догадались. Решив уйти из Тарасова мутным путем, бывший благоверный моей клиентки поехал через Золотые Горки. Слишком самонадеянно, ведь он был приезжим и почти не знал Тарасова. А обитателей Золотых Горок сложно обмануть фокусами. Животные инстинкты плюс безошибочный нюх на деньги — и готово.
Взорванная машина неудавшегося афериста горела неподалеку от нас. Он сам (мертвый, нашпигованный пулями, без обеих рук) — чуть подальше. А мы с Ульяной, моей подопечной, пытались уйти из-под обстрела.
Жажду справедливости иногда лучше в себе заткнуть и прикрутить. Жизнь-то дороже.
Но это Ульяна, в драной одежде, с потекшей косметикой, чудовищно испуганная, и без меня уже распрекрасно усвоила.
— Прячься за бак! — приказала я, как только оказалась рядом с ней в переулке.
Мы скрылись за массивными мусорными баками. Я проверила обойму. Негусто.
Выстрелы на улице перед переулком стихли. Я прислушалась, но услышала лишь тихие всхлипы Ульяны да свое дыхание.
Впрочем, у меня была пара штук как раз для подобных ситуаций. Дымовая шашка, например.
Я пихнула Ульяну в чумазое плечо, привлекая внимание.
— У меня дымовая шашка. Я кидаю ее туда. — Я показала в сторону улицы, откуда мы только что убежали. — Как только бросаю, бежим вон туда.
Я показала в противоположный конец переулка. Бежать до него было секунд пять. И эта шашка выиграет нам время.
— Э, че? — раздалось с улицы. — Колян, видал этих сук? Куда рыпнули?
— Тут тока трупешник…
Тянуть дальше было нельзя.
— Кидаю — и бежим! — напомнила я.
Ульяна кивнула. Я швырнула задымившуюся шашку в сторону улицы и тут же навалилась плечом на мусорный бак — и опрокинула его на бок. Пусть ненадолго, но путь он преградит.
Дым от шашки повалил густо, закрывая все и вся. Я успела это заметить, когда вместе с Ульяной выбегала из другого конца переулка.
Нам очень повезло: этим концом переулок выходил на Мало-Камчатскую, а это — проблеск надежды. В конце Мало-Камчатской (в просторечии «Камчатки») находился клуб «Припевочка». Это заведение любили оборотни в погонах. И это было единственное место в Золотых Горках, куда я могла прийти и уйти без проблем.
Григорию, хозяину клуба, я когда-то смогла неплохо помочь. За ним оставался должок.
Все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды, пока я бежала вперед. Инстинкт самосохранения выжимал из меня все. Сил хватало лишь на бег и на прикрытие Ульяны. И тут бывшая ассистентка иллюзиониста не подкачала. Она даже немного обгоняла меня, даром что обутая в туфли. Я схватила ее за локоть и слегка подправила направление движения.
Мы проскочили насквозь загаженную проходную одного из домов, минуя какие-то баки и ящики. Воняло тухлятиной. Ульяна едва не поскользнулась, но не упала. Я вновь направила ее, теперь уже через задний дворик какой-то пивнухи. В бешеном темпе нашего бега промелькнули и сгинули грязные столы, бутылки и стаканы, вслед нам раздались свист и улюлюканье посетителей.
Мы проскочили еще пару подворотен, двигаясь с «изнанки» Мало-Камчатской.
Я провела Ульяну сквозь малозаметную арочку в искусственной зеленой изгороди. Началась территория «Припевочки». Добрались!
Мы очутились на очень ухоженном дворе, разительно отличавшемся от большинства дворов в Золотых Горках. Здесь «девочки», «работницы» клуба, курили, жаловались друг другу на жизнь, перебирали сплетни. Оля, одна из знакомых мне «девочек», лениво вскинула голову, обратив внимание на нас, запыхавшихся, грязных и потных.
— Григорий здесь? — громко выпалила я.
— Ага, тока пришел, — благожелательно подтвердила Оленька.
— Веди! — приказала я.
Она закатила глаза, но послушалась. Меня она помнила с прошлого раза, поэтому повела не в главный зал, а боковым коридором, «приватным». Понимала, что хозяйских знакомых светить не надо.
— Женя, о чем вопрос! — Григорий махнул мясистой ручищей. Как раз левой, на которой не хватало двух последних пальцев. В мягком свете настольной лампы сверкнули перстни. — Мелкие сошки, я их знаю. За границы Золотых Горок не сунутся. Берем авто, и ты в ажуре.
Ульяна держалась рядом со мной и на хозяина «Припевочки» поглядывала с опаской. Похоже, еще не до конца уверилась в нашем спасении. К тому же ее начало трясти после пережитого.
— Коньячку? — участливо поинтересовался хозяин.
Ульяна мотнула головой, отказываясь. Я заметила, что Григорий задержал взгляд на ее коленях, едва прикрытых разодранным платьем. И напомнила:
— Нам бы прямо сейчас выбраться. До центра подбросят?
Мне нужно было сопроводить Ульяну до ее гостиничного номера. Гостиница была не в центре, но Григорию и его подручным об этом знать не надо. Тем более что и взять с Ульяны нечего, ее бывший уже поживился. Накануне своей смерти не постыдился пробраться в ее номер, переворошил вещи и забрал все, что счел ценным.
«Спасибо, хоть документы оставил», — повторяла Ульяна, заливаясь слезами, еще не зная, что лично увидит смерть «этой ублюдины». Что ж, моя клиентка тоже приезжая. Покинет Тарасов да и забудет эту историю, как страшный сон. Если сможет.
— О чем вопрос, Женя! — повторил Григорий. И снял с рычага трубку винтажного телефона: «Припевочка» была оформлена в стиле ретро. На мой взгляд, неуместный изыск для одного из самых криминальных районов Тарасова. Но клиентам, по уверению Григория, нравилось.
Водитель (черный «Роллс-Ройс», пыль в глаза, — отвлеченно заметила я) уже поджидал нас снаружи у главного входа.
Моя одежда была относительно целой, только очень грязной. А Ульяна менять свое драное платье на что-то поприличнее отказалась наотрез. Ей было плевать. Как и я, она хотела убраться отсюда поскорее.
Водитель на наш внешний вид и глазом не моргнул. А вот парковавшиеся неподалеку завсегдатаи «Припевочки» и глазом моргнули, и с хохотком комментировали:
— Сашок! Э, Сашок, это кто у тебя?
— Че страшные такие? Не нашел получше?
— Пристегнитесь, пожалуйста, — напомнил невозмутимый Сашок, когда мы устроились на заднем сиденье. — Григорь Палыч сказал, вам до центра? Какая улица?
Я пристегнула Ульяну: сама она не справилась бы. Руки у нее тряслись. И так же в этих руках затряслась ее сумочка, чудом уцелевшая в этой заварухе.
Я пока не расслаблялась. Мы еще не покинули территорию Золотых Горок. А как посажу клиентку на самолет, прочь из Тарасова, — тогда все и будет кончено.
Ох и доставило это дело хлопот. А ведь не предвещало: Ульяна обратилась с жалобой на угрозы со стороны бывшего. Преследования, угрожающие звонки, и коллег он настроил против нее. Даже в Тарасов за ней притащился. Все для того, чтобы добраться до ее банковского счета. Мало ему было только своих, заработанных на гастролях денег… Лучше бы не зарился. Все эти деньги сгинули в Золотых Горках. А Ульяне трижды повезло, что она наняла меня. Дурная идея отомстить бывшему (за все хорошее, включая обворованный номер) и привела ее на Златореченскую. Бросить клиентку я не могла; и хорошо, что успела, прежде чем случилось непоправимое.
А я еще в свое время сомневалась, стоит ли иметь в должниках авторитета со Златореченской. Но этот должок и вытянул нас обеих в, казалось, безнадежный момент.
В густых летних сумерках замелькали вывески, улицы и повороты.
Через полчаса машина оказалась в центральной части города, недалеко от нужного места.
— Вот что за! — ругнулся Сашок. — Долбодятелы, вот прям посередь улицы!
Его слова относились к внедорожнику, припаркованному так криво, что он перегородил почти половину дороги. Кое-как машину объезжали, благо движение на этой улице было одностороннее. Но на нас везение закончилось: когда Сашок уже выруливал, чтобы «просочиться», возле внедорожника началась возня.
С первого взгляда стало понятно, что это пьяный скандал. Женщина — невысокая, очень полная — что-то втолковывала мужчине чуть выше ее ростом. Он был или еще пьянее, или просто более неуклюж. От ее тычков и наскоков он уворачивался с трудом. А от разговора на повышенных тонах поморщилась и я: высокий, на грани визга, женский голос беспрепятственно проник в салон машины. Хотя слов было почти не разобрать.
И тут случилось непредвиденное.
Тихая и подавленная до сей поры Ульяна отстегнула ремень и ухитрилась выскочить из «Роллс-Ройса». Мои руки только воздух сцапали. Сашок успел притормозить, так что выскакивала Ульяна не на ходу. Я тотчас выбралась следом, и до меня донеслись отдельные слова нетрезвой женщины:
— Ты думал, я доступная какая-нибудь?! Что, думал — напои-ил и тра…
Она не закончила. В их свару стрелой влетела Ульяна. В следующий миг мужчина согнулся пополам: моя клиентка врезала ему ногой в пах. Когда он согнулся, тем самым открыв свой затылок, она добавила ему сцепленными в замок руками. Вот вам и хрупкая, изящная ассистентка фокусника… И нашлись же силы!
Ежу понятно, в этот момент в этом мужчине Ульяна видела своего бывшего. Из-за которого осталась без денег и работы и чуть не лишилась жизни. Не исключено, что она все еще желала компенсации — даже при том, какой страшной смертью погиб злополучный фокусник. И при том, что изначально она всего-навсего хотела, чтобы он «отцепился уже от нее».
Пьяная незнакомка потрясенно умолкла. Ноги ее не выдержали, и она грудью навалилась на капот машины, кое-как держась руками.
Я оттащила Ульяну; мужчина еще лежал на земле, жалобно причитая. Пьяная женщина разглядывала его молча и задумчиво, возя по капоту машины связкой ключей.
— Э, мадам! — окликнул ее Сашок. — Тачка ваша? Отгони, людям не проехать!
Он угадал: скандалистка и оказалась хозяйкой внедорожника. Я пристроила выдохшуюся и снова покорную Ульяну обратно на заднее сиденье «Роллс-Ройса». И вновь застегнула на ней ремень, пожалев на миг, что нет амбарного замка — для большей надежности. Надеюсь, эта «мадам» из внедорожника не так пьяна, как кажется.
Пьяная или нет, но свою машину она откатила ловко и быстро. И что стоило нормально припарковаться с первого раза?
Судьба незадачливого «кавалера» скандалистку не волновала. Когда «Роллс-Ройс» проезжал мимо, Сашок, да и я тоже, покосились в его сторону. Мужик уже встал на четвереньки.
Что касалось моей клиентки… что ж, дело Ульяны от начала и до конца прошло отнюдь не гладко. Это в моей работе не редкость.
Сутки спустя она покинула Тарасов. На своих двоих, свободная… и нищая. Отплатить мне за работу ей было попросту нечем. Всей родни — мать-пенсионерка в Брянске.
Я пошла до конца: купила Ульяне билет на самолет и даже отдала ей кое-что из своей одежды и обуви. Бывший и здесь Ульяне подгадил: что не забрал, то разрезал или порвал на части. Зато моя тетя Мила, растроганная этой историей, наготовила бедняжке еды с собой. Видимо, чтобы хватило до самого Брянска.
В аэропорту Ульяна все пыталась отдать мне золотое колечко с изумрудом — подарок ее экс-хахаля. Она всюду таскала его с собой, отчего кольцо и не попало в его руки. Но в первую очередь это кольцо и спровоцировало ненужное внимание обитателей Золотых Горок.
— Ульяна, прекратите! — не выдержала я. — Что я его, в комиссионку понесу?
Все имеет конец и начало. И эта мелодрама тоже закончилась. Ульяна Петровна Камушкина перешла в разряд бывших клиенток.
Конечно, я выложилась по полной и ничего за это не получила. Но следовало порадоваться. В район Златореченской я сунулась второй раз в жизни и очень надеялась, что больше не доведется. Ноги унесла, уберегла подопечную… большего и желать глупо.
Этот «акт благотворительности», однако, выбил меня из колеи. Тяжелая работа без вознаграждения, да еще с риском для жизни, немного деморализует, знаете ли. Утешало, что само дело заняло не более полутора недель.
Срочно искать что-то новое я не стала. Захотелось сделать перерыв, да и финансы все же не пели романсы. Можно было расслабиться. А заодно и златореченское ядовитое болото подуспокоится. Наш с Ульяной визит его точно взбаламутил, чужих там не любили.
А от работы я никуда не денусь, она сама меня найдет. Так чаще всего и случается. Как обычно, я не задумывалась, каким будет следующее дело. Но одно решила для себя точно: никакой бесплатной работы!
Два дня после отъезда клиентки я приходила в себя. Затем до конца недели занималась накопившимися за мое отсутствие бытовыми и личными делами. И послеживала за новостями Тарасова: не мелькнет ли где в связке с Золотыми Горками мое имя.
К счастью, миновало. Разве что какие-то журналисты опубликовали на главном тарасовском новостном форуме небольшую статью об «очередных разборках».
Журналисты оказались отчаянные, фотографий предоставили в избытке. Весь набор: и перевернутый мусорный бак, и изуродованный труп фокусника, и остов взорванного автомобиля, и обгоревшие денежные купюры. Все в лучшем виде а-ля «натюрель». Хорошо, что Мила не любит узнавать новости через интернет. Предпочитает ему телевизор как более «материальный источник» (ее слова). В телевизоре большую часть этой «красоты», скорее всего, зацензурят.
Книги моя тетя тоже до сих пор любит в материальном, то бишь бумажном виде. И тарасовский книжный супермаркет «Книголюб» жалует регулярным вниманием, почти всегда возвращаясь с покупкой.
Но сегодня (после визита в Золотые Горки прошло уже дней десять) она вернулась озадаченная и расстроенная. На мои расспросы она ответила, что не удалось прикупить долгожданных детективных новинок. Пришлось ехать от ближайшего, более удобного «Книголюба» к тому, что у центрального Дома культуры.
Я сочувственно поддакивала, слушая, как Мила жалуется на оказавшийся переполненным — в неурочное время! — автобус.
— Почему-то столько молодежи, — огорченно заметила она, размешивая сахар в кофе. — И все говорят про какой-то хохот и лесной ужас. Как секта какая-нибудь…
— Может, концерт обсуждают? — предположила я. — Группа на гастроли приехала? Хард-рокеры какие-нибудь?
В следующем «Книголюбе» тетушке тоже не повезло. В первом она не смогла зайти в сам магазин из-за дикой давки у входа. Ко второму магазину ей и приблизиться не удалось. Люди штурмовали «Книголюб» с таким остервенением, что сотрудникам пришлось вызвать полицию. Мила благоразумно не полезла, тем более что…
— Может, мне только показалось, — заметила она, — но я слышала звон стекла. До чего дошли, а! В магазинах бьют стекла! Средь бела дня!
— Могу твои детективы заказать по интернету, — предложила я, берясь за телефон.
— Завтра зайду в газетный ларек. — Мила махнула рукой. — Это же не Ахматова.
Она прервалась на внушительный успокаивающий глоток кофе и добавила:
— И все-таки обидно. Удобно же, «Книголюб» — большой магазин, все есть, я привыкла. Что ж у них там, во всех трех магазинах так?
— Наверняка то же самое. — Предположила я. — Наверное, это в новостях покажут. Хочешь, глянем?
В вечерних новостях это и впрямь показали. Третьему «Книголюбу», куда Мила (к счастью!) решила не ехать, повезло меньше всех. Расположенный в другой части Тарасова, ближе к Покровску, магазин получил от «благодарных покупателей» разбитые витрины и перевернутые стеллажи. Правда, лишь в одном, первом зале. Охранник (рука в гипсе, глаз подбит) давал интервью журналистке тарасовского канала:
— Во, смотрите… — Он обвел здоровой рукой зал магазина. — Вот туточки, значит, все кружки побили, шопперы сорвали, то есть авоськи, здеся — шкаф перевернули, книжки аж из переплетов повыскакивали. Вон там стенд хохота — он воопще в куски…
— Какой стенд? — переспросила журналистка.
Одновременно с этим в кадре появился упомянутый стенд, оператор взял крупным планом надпись…
— Так этово, Вячеслава Хохота, писателя, — нетерпеливо повторил охранник. — Видите, стенд пустой? Все книжки-то его пораскупали, новые не завезли, а народ еще хочет. Ну, то есть ждем новинку, а у нас же не Москва, ну, понимать же надо, что все дольше доходит, доезжает…
— То есть вы имеете в виду… — вклинилась журналистка.
— Так я то и имею в виду! — энергично кивнул охранник, покосившись подбитым глазом в камеру. — Не завезли еще книжек-то!
— Как вы считаете, почему именно сегодня возникла такая ситуация в… — Журналистка все пыталась взять интервью в свои руки.
— Так понимать же надо! — перебил охранник. — Кто-то, значитца, слух пустил, что в интернет-магазине есть! Ну и, значитца, решили, что и тут должно быть! Народ и ломанулся!
Интервью с пострадавшим прервалось.
— Напоминаем, что последняя по времени книга Вячеслава Хохота «Лесной ужас» еще не поступила в продажу в Тарасове. По заявлениям официальных представителей издательства «Корона», «Лесной ужас» проходит пробные продажи в Москве и Московской области. Эта книга пока недоступна где-либо еще в России, электронной версии в продаже также нет. Анонс, сделанный три месяца назад…
И так далее.
— Вот ужас так ужас. — Мила покачала головой и решительно переключила канал — с новостного на канал «Культура». — Даже с «Гарри Поттером» такого не было!
— Погоди-погоди… Извини, Мил, дай-ка… — Я переключила обратно.
Что-то в последнюю минуту привлекло мое внимание.
Показывали пресс-конференцию в издательстве — тот самый анонс новой книги — трехмесячной давности.
— Отчего же Вячеслав Овидиевич не смог лично представить свое новое произведение? — спросил один из журналистов.
В кадре крупным планом появилась полная дама в зеленом костюме. На столе перед ней, рядом с бутылкой воды и стаканом, стояла табличка: «Зинаида Хохот, литературный агент».
— На данный момент он работает над своим следующим произведением. Реализация полностью доверена издательству, и смею заверить…
Голос у этой женщины был высокий, но не пронзительно-визгливый. Не как тогда ночью, в пьяной стычке у внедорожника.
Я присмотрелась.
— Женя, что происходит? — Милу напрягло мое внимание.
Еще бы, я не настолько интересуюсь книгами, а уж тем более — книгами ужасов. На работе этих самых ужасов хватает, Стивен Кинг и прочие могут просто покурить в сторонке.
— Ничего. — Я переключила обратно на канал «Культура». — Показалось, наверное.
Впрочем, я все же удовлетворила свое любопытство в интернете. В ту ночь, оттаскивая Ульяну от случайного пьяного встречного, я машинально запомнила и лицо оравшей на него владелицы внедорожника. И, поизучав фото на сайте издательства «Корона», заключила, что процентов на семьдесят это она. Не более.
Кроме сайта издательства интернет явил мне ссылки на новости, связанные с именем Хохота: «Акты вандализма в книжных магазинах»; «Книжные магазины Московской области: штурм ради новинки»; «Опасны ли книги Вячеслава Хохота?»; «Автор книг ужасов прячется от фанатов».
Я не удержалась и полезла читать. Раз уж что-то похожее случилось в Тарасове (а Мила врать не станет), лучше ознакомиться.
Изучение новостей затянуло меня часа на полтора, не меньше.
Я пришла к следующим выводам.
На мой взгляд, все эти события были хорошо организованной пиар-акцией. У толп, которые штурмовали книжные магазины, наверняка были заводилы. Предводители, проплаченные издательством. Книги, судя по новостям, очень неплохо продаются. А такой агрессивный ажиотаж только подогреет интерес, и продажи до небес подпрыгнут. Очередная истерика вокруг раскрученного бестселлера, не больше.
Лучше бы пиарщики издательства притормозили: разгромленные магазины — это серьезно.
Я потратила еще немного времени и почитала аннотации к книгам — вот же фамилия! — Хохота.
Ничего выдающегося: зловещие избушки в лесу, заброшенные заводы, поезда и атомные станции; идиоты, не знающие, куда попали; злодеи, как раз знающие, куда они попали и что можно сделать с идиотами. Скукота, я бы такое и в восемнадцать не стала читать. А кто-то ради этой скукоты витрины бьет…
На следующий день я поехала забирать свой «Фольксваген» из автосервиса. Еще до встречи с Ульяной мой верный железный коняга вышел из строя. А дальше события завертелись так, что никакой возможности заняться машиной попросту не было. Да и ремонт затянулся — пришлось ждать нужные запчасти. Зато сейчас все было в порядке.
Обкатывая машину после починки, я завернула ко второму «Книголюбу» — посмотреть, вправду ли там разбили окна.
Пострадала всего одна витрина, зато ретивые фанаты не пощадили дверь. Вырвана с мясом, и косяк сломали, ну дела! Расскажу Миле, поахает. Ага, вот еще детали: на дверном проеме опущена перегородка, на ней объявление с просьбой заходить в магазин со стороны кофейни. Через уцелевшее окно видно было, как в глубине зала возятся сотрудники «Книголюба» и двое работяг в спецовках.
Я удовлетворила любопытство и уже собралась ехать домой, когда меня окликнули:
— Женя! Жень! Охотникова!
Ну и ну, Серега Коваль! Как раз со стороны кофейни выходит. Не исключено, что заходил по делам: директор «Книголюба» мог обратиться к нему за услугами. У Коваля весьма приличное охранное агентство. Которому, кстати, и я иногда помогала с кадрами.
— Привет, Сережа. Работаешь?
— Уже закончил. — Серега кивнул на дверной проем. — Видала, что творят? Совсем обалдели.
Так-так… Я окинула Коваля цепким взглядом. Знала я своего приятеля не первый год. Досужие разговоры — не его профиль. Тем более со мной.
— Да, смотрела новости, — безразлично откликнулась я.
— Вот, начальство из книжного попросило крепких ребяток для охраны… — Серега оглянулся. — Кстати, об охране. Занята сейчас?
Вот он к чему ведет.
— Смотря для чего, — в тон Сереге отозвалась я.
— Такое дело… это не для улицы разговор. Зайдешь ко мне?
Я выждала минуту, якобы размышляя. Серега слегка заволновался — нетипично для него, на работе он обычно собран и деловит. Похоже, он явно хотел, чтобы я уделила ему внимание.
Минуту он не выдержал:
— Жень, это реально серьезно. Я сам тебе звонить собирался, а тут повезло, встретились.
Я вскинула брови:
— Ты мне работу хочешь предложить? Спасибо, я сама как-нибудь.
— Ну, не совсем я…
Однако! Мы с Серегой конкуренты, ведь его «ребятки», по сути, занимаются той же работой, что и я. И хватает этой работы на всех, так что за клиентуру мы с Ковалем не сражаемся. Бывало и такое, что я рекомендовала несостоявшимся клиентам обратиться в его агентство, если по каким-либо причинам не могла помочь сама.
Да и, будем честны, расценки у Коваля доступнее.
А теперь он чуть не ужом извивается, еще немного, и умолять начнет. В чем дело?
Этот вопрос я ему и задала.
Поняв, что я уперлась, он пошел на попятную:
— На меня тут вышла одна баба, знаешь, — он мотнул головой назад, в сторону «Книголюба», — которая занимается тем, из-за кого магаз громили.
— Имя-то у бабы есть? — Я в упор посмотрела на Коваля.
— Вот эта, Зинаида Хохот. — Серега оглянулся. Будто при малейшем упоминании знаменитой фамилии из ближайшей подворотни могли выскочить неадекватные фанаты.
— Да ладно-о… — недоверчиво протянула я.
— Слушай, Жень, может, мы уже поедем? Ну не уличный разговор!
— Ладно. Надеюсь, я не зря потрачу время, — предупредила я.
Коваль запрыгнул в свою серебристую «Мицубиси», я на «Фольксвагене» не отставала — и через десять минут Серега и я уже расположились в его кабинете в агентстве.
— Давай выкладывай, — поторопила я.
Врать не буду, Коваль меня заинтриговал.
— Кофе? Чаю?
— Сереж, хватит танцевать, ближе к делу, — отрезала я.
У меня окончательно сложилось впечатление, что Коваль или не знает, как подойти к разговору, или… очень хочет, чтобы все сложилось определенным образом. В его пользу. Но не уверен, что сможет это устроить. Деньги, что ли, огромные эта Зинаида посулила?
Серега наконец пристроил свою пятую точку в кресло и прекратил егозить.
— Обратилась ко мне эта Зинаида вчера. Я новости поглядываю, опознал ее: очкастый колобок, знаешь, костюмчик, укладочка, вся расфуфыренная, словно…
Я вытянула левую руку и выразительно постучала ногтем по циферблату часов.
— Обратилась, — сократил Серега. — Показала всякие документики, чтобы убедился, что она точно из издательства. Говорит, надо ей, чтобы я отыскал пропавшего человека. Из издательства их, из «Короны», ценный сотрудник. Уж такой ценный, что без него у них сплошные убытки будут, чума и голод…
— И? Пока не понимаю, каким боком тут я. Кстати, почему она обратилась именно к тебе? И почему приехала в Тарасов? Издательство московское.
Мои вопросы Коваль принял за интерес к делу, зачастил:
— Она сказала, их сотрудник пропавший… его или здесь видели в последний раз, или он родом из Тарасова… короче, спросишь ее.
Он откинулся назад, на спинку кресла. Затем самодовольно отметил:
— И агентство-то у меня вполне себе, забыла? Нам даже рекламы в газете не надо, «сарафанное радио» работает! Вот она и обратилась!
— Поздравляю, — холодно произнесла я. — И сколько?
— Что — сколько? — Серега насторожился, пригасил улыбку.
— Сколько она готова тебе заплатить, чтобы твои ребятки отыскали ее ценного кадра?
Улыбка пропала вместе с самодовольством, Серега заерзал:
— Ну, она пока точно не сказала…
— Уже придумал, — я откровенно издевалась, — кому поручишь такое ответственное задание?
Коваль окончательно сдулся. Вот и отлично. От скромности не умрет, зато перестанет почем зря павлиньим хвостом трясти. Нечего тут красоваться. Со мной это не работает, я и не таких птичек на своем веку повидала.
— Ладно. — Серега шумно выдохнул, достал из пачки на столе мятную конфетку. Как и я когда-то, он бросил курить. И теперь его кабинет пропах мятными леденцами — еще одна причина моего раздражения.
Мне захотелось поддеть его еще и спросить, есть ли у этого ценного сотрудника имя и особые приметы. Но Серега уже бросил интересничать и начал рассказывать нормально:
— Она так-то вначале маленько на психе была. Как будто этого сотрудника у нее вот прямо сейчас из-под носа уперли. Дело в том, что… Я ж могу тебе доверять, да?
— Ты сидишь передо мной безоружный, — фыркнула я. — Можешь, разумеется.
— Короче, без этого пропавшего им не выпустить вот эту книжку. Ну, про которую все талдычат, «Лесной ужас». Три месяца назад про книжку объявили, что типа все, скоро выпустят. А хрен им, нужного парня нет, заводы встали, поля не убраны. И там уж больно бабки мощные завязаны, понимаешь? И если этого гаврика не отыскать, издательство понесет убытки. Большие.
Серега сделал паузу и с хрустом догрыз леденец.
Я поморщилась. Сейчас и впрямь не помешал бы кофе, но у Коваля не водился, разве что растворимый. Да и чай не лучше, самый дешевый, в пакетиках.
— Я прикинул, Жень, и говорю ей: мол, извините, но вам бы с этим в детективное агентство. Или в полицию. Мы-то охраняем, не наш профиль. Понимаешь, жирный был бы гонорар-то, но у меня не того уровня спецы. Шерлоков Холмсов нету.
— А она? — У меня появились кое-какие выводы, но я не торопила Серегу.
— Она уходить не хочет, щеканы дрожат, вот-вот заплачет, говорит, мол, и куда же мне, а вдруг розыск опасный, а может, вы можете кого-нибудь порекомендовать, чтоб и разыскали, и защитили…
Коваль покивал мне — мол, теперь-то понимаешь?
— И? — Я не поддалась на манипуляцию.
«Нет уж, давай, приятель приятельский, выкладывай до конца. Все сам, словами через рот».
— И я тебя порекомендовал. Жень, ну а что? Если занята, откажешься, какие проблемы, — заторопился он, — найдет она еще кого-нибудь.
— Мог бы просто дать ей мой рабочий телефон, — ледяным тоном произнесла я. — А не разыгрывать посредника. Смотрю, ты с обеих сторон в плюсе: если геморрой случится, так не тебе разбираться. А если дело выгорит, еще небось и порекламишься? За счет Женечки?
Надо отдать Ковалю должное, он хотя бы отвел взгляд.
Секунд десять длилось некомфортное молчание. Я заговорила первой:
— Надеюсь, ты не соврал ей, что я работаю в твоем агентстве. Еще надеюсь, ты не взял с нее денег за эту рекомендацию. И особо надеюсь, что не настроил заранее на самый лучший результат.
— Слушай, ну каждый крутится как может… — Донельзя сконфуженный Серега полез в телефон. — Я ей только и сказал, что свяжусь с тобой, а уже ты свяжешься с ней.
Он словил мой более чем красноречивый взгляд и торопливо добавил:
— Конечно, только если ты согласна.
— Хотя бы имя этого сотрудника она тебе назвала?
— Нет, — с удивлением припомнил Серега. — Наворотила деталей гору, а я, как понял, что профиль не наш и деньги слишком большие…
Я хлопнула ладонью по лбу. Взрослый мужик, владелец агентства, женатый, вроде даже при детях. И вот такое вот.
— Она еще сказала, что это конфиденциально. Темнила, знаешь. Настаивала, что будет все детали непосредственно с исполнителем обсуждать. — Серега говорил и записывал номер телефона на цветном стикере. — Секретность у нее, вишь ты… Да, с этой-то книжкой уже и у нас в Тарасове началось.
Он отдал мне стикер и прибавил извиняющимся тоном:
— Я-то, если что, тебя самым лучшим образом рекомендовал. С моей стороны — никакой подставы!
— Еще бы, — саркастично отозвалась я. — За моей спиной договариваешься о моей работе.
— Я же не сказал, что ты согласна! — защищаясь, повторил Коваль. — Были бы у меня спецы нужного уровня, я б тебе это задание… ну, то есть я бы ни за что не стал тебя беспокоить, ты понимаешь.
Я смерила Серегу очень внимательным взглядом. Мила называет его «Рентген доктора Айболита».
— Еще один такой случай, Сережа… — Я нарочно не стала заканчивать фразу. Серега и без моей подсказки поймет, что его ждет, если он еще раз влезет с такой «заботой».
— И не трепаться, — строго предупредила я.
— Обижаешь! — оскорбился Коваль. — У меня секретность на высшем уровне.
— Спасибо, Сережа, — с сарказмом ответила я, все еще изрядно раздраженная.
После этого разговора я сделала остановку на кофе. Нужно было собраться с мыслями.
Приятель мой, разумеется, и сам прекрасно понимал, что в таких делах трепаться — только дело осложнять. Тут и так бешеный ажиотаж. Надеюсь, эта Зинаида сумела сама соблюсти секретность, и в «Вестях Тарасова» не появится заметка вроде «Литературный агент известного писателя обращается за охраной».
Я решила, что все-таки позвоню ей и хотя бы поговорю. Серега, конечно, удружил: а что, если эта женщина убедила себя, что я уже согласна и непременно помогу ей?
Надеюсь, в случае отказа обойдется без истерики. Не люблю успокаивать несостоявшихся клиентов. За прошедшие десять дней я успела слегка соскучиться по работе. Но не настолько, чтобы сразу хвататься за предложение, подсунутое по принципу «нате вам, что нам негоже».
В одном я была уверена железно: что-что, а разыгрывать меня Серега не станет, он таким розыгрышам цену представляет. Выражаясь современным сленгом, пранк — это не по части Коваля.
Еще, кажется, ни разу в жизни я не звонила сама потенциальному работодателю. Но оттягивать разговор я не стала.
«Очкастый колобок» — Зинаида Ипполитовна Хохот с большой натяжкой подходила под это снисходительное определение Коваля. Вот «расфуфыренная» — это да. Дорогой костюм из какой-то золотистой переливающейся ткани, очки в оправе «летучая мышь», парфюм-люкс, дорогие часы на левом запястье. Женщина полная, она оказалась на голову ниже меня ростом.
В ней я окончательно признала ту самую скандалистку, которой неожиданно помогла Ульяна. Но меня госпожа Хохот не узнала. Да и с чего бы? Особенно если она была пьяна.
Мы находились в кабинете управляющего, в тарасовском филиале издательства «Корона». Нас оставили вдвоем; только вышколенный секретарь принес кофе мне и какао для Зинаиды Ипполитовны. Кстати, возраст ее я так и не смогла определить. Она либо знала толк в макияже, либо имела на редкость хорошую и ухоженную кожу.
Пока секретарь расставлял чашки и прочую посуду, Зинаида без конца энергично ходила по кабинету, ловко огибая мебель. После ухода секретаря моя потенциальная клиентка прекратила мельтешить и села в кресло напротив меня.
— Этот мужчина из агентства — я сразу поняла, он лыка не вяжет. А мне нужен профессионал, так как дело огромной важности, — начала она.
— Сергей сказал, вам нужно отыскать ценного сотрудника. И что это как-то связано с Тарасовом, — только и сказала я.
— Да! — Зинаида подалась вперед, все-таки потрясающе подвижная для своего веса. — Вы таким занимаетесь?
— Иногда занимаюсь. Но мне нужно больше подробностей. Чтобы понять, смогу ли я взяться за ваше дело. — Я отпила кофе. Он оказался превосходен — уж точно не такая бурда, которая водится у Коваля.
— А вы, Евгения… я могу вас звать просто — Евгения? Вы не из тех, кто из пустого в порожнее переливает. Это хорошо. Я читала про вас, думаю, вам можно доверять.
«Это где ж она, интересно, про меня читала?» — подумала я.
Но ладно, послушаем дальше. Пусть расскажет сама, пересказ Сереги исчерпывающим не назовешь.
Зинаида сделала несколько больших глотков из своей чашки. На правой руке блеснул красным камнем перстень на среднем пальце.
— В общем… — Она, такая энергичная и многословная, замялась. — Ладно, чего долго запрягать — пропал мой двоюродный брат, писатель Вячеслав Хохот. И я его ищу.
Она поджала покрытые золотисто-бежевой помадой губы, словно сказала больше, чем намеревалась.
— Да, он мой двоюродный брат, но… он еще и, простите, дойная корова издательства. «Корона» была скромным издательством, до того как там открыли Вячеслава. Точнее, это я им его привела… — Она с чувством продолжила: — Пинками привела, скажу я вам! А до этого пинками выбила из него первую книгу!
Я молчала, поощряя Зинаиду говорить. Она явно попала на нужную волну и сейчас без всяких вопросов посвятит меня в ситуацию.
Я оказалась права.
Зинаиду понесло:
— Есть же такие люди, у которых в голове идея, и они все говорят про эту идею. А реализовать руки не доходят. Вячеслав из таких. Но я подтолкнула, дело пошло, первая книга… да что там, вы видели, у вас же тоже в книжные ломятся! Он стал знаменит. Это принесло деньги и подстегнуло Вячеслава. А я стала его агентом, всюду продвигала. Так продолжалось семь лет.
«За спиной каждого известного мужчины стоит женщина», — вспомнилось мне. Что ж, в данном случае это не жена, а двоюродная сестра.
— Три с половиной месяца назад половина новой книги была готова. Даже больше половины. Читал только редактор издательства, у Вячеслава даже отдельный редактор был, представляете…
Зинаида Ипполитовна примолкла; щеки, и впрямь пухлые и румяные, задрожали. Но она справилась с эмоциями.
— Дрянь, — продолжила она. — Редактор то есть. Он настраивал Вячеслава против меня. Говорил Вячеславу, что тот, со своими продажами и тиражами, может позволить себе агента получше. Это потому, что у меня есть право голоса и Вячеслав скорее послушает меня, чем какого-то, извините, импотента однояйцевого! Если бы не я!..
— Зинаида Ипполитовна, пожалуйста, ближе к делу, — мягко напомнила я. — Ваш брат пропал. Когда конкретно это случилось?
Во время этого разговора я наблюдала за Зинаидой. Успешная женщина — о да. Не стань она успешной в продвижении брата, преуспела бы где-нибудь еще. И так и пришла бы к этому костюму, дорогим цацкам и косметике.
Но вот признания заслуг и, скажем так, почета она жаждала до сих пор. Может, ревнует к славе брата? Известные люди всегда получают больше внимания, чем их агенты.
— На следующей неделе, после анонса книги. Считайте, три месяца назад. — Зинаида сосредоточилась. — Эх, кабы знать, где падать, соломки подстелила бы. Сначала он не совсем пропал… Сказал, поедет в Тарасов. У него тут квартира. Сказал, дописывать будет здесь, тут хорошо работается. Это ему редактор посоветовал, ага. Квартирка-то редакторская, деньги нестыдные брал! Так, все, все, не отвлекаюсь… Значит, почти три месяца назад. И потом, еще через неделю, редактор мне звонит. И говорит, что Вячеслав на звонки не отвечает, электронную почту игнорирует, мессенджеры…
Зинаида развела руками в стороны:
— И кому расхлебывать — мне! Приезжаю, Вячеслав здесь. Но почти не пишет, а у нас сроки. Как деньги грести — издательство с лопатами наготове! А на мозги капать — есть Зиночка! Пришлось напомнить этой звезде, что кто не работает, тот не ест. И четыре недели спустя… да, как раз в июне… Приезжаю к нему в очередной раз, а его нет. С концами!
Я следила за Зинаидой, пока она рассказывала. Она спокойно смотрела прямо мне в глаза. Ее волнение выдавали только руки: пальцы вертели уже пустую чашку.
— Сначала я особо не заволновалась. Вячеслав так любил — пропадать на неделю, быть неизвестно где. Но на звонки отвечал. А тут совсем глухо, со всех сторон игнорирует. — Зинаида Хохот вскинула глаза к потолку, припоминая. — Прислал… не пойми откуда… еще одну главу… Полтора месяца назад, да. Совсем странную. Я к тому времени всю рукопись изучила. Все, что было. Самую свежую главу мне переслал Дима, мой родной брат, младший. Они с Вячеславом крепко дружили, но даже Дима не знал, где Вячеслав. Главу ему Вячеслав прислал по электронной почте. Это тоже было странно. Дима ведь никак не участвует в нашей с Вячеславом работе. У него свои дела.
— То есть, — заключила я, — последняя весточка от Вячеслава была полтора месяца назад.
Зинаида кивнула.
— И все это время вы его искали?
— Да. У него три квартиры было, в разных городах. Здесь, в Москве и в Петергофе. Снимал. Я даже жучки поставила, чтобы знать, вдруг он там появится. И Дима меня оповестил бы, он тоже волнуется. — Зинаида сняла очки и потерла глаза.
Тени на веках размазались, это подчеркнуло заморенный вид женщины. Она слегка обмякла в кресле.
— Поиски не принесли результатов, я вернулась сюда. Здесь он работал чаще всего. Издательство хочет знать, когда будет остальная часть. Они хотели продавать права на фильм, но притормозили, ведь книги нет. А если вместо Вячеслава будет… будет дописывать кто-то еще, — с усилием выговорила Хохот, — то это нарушение контракта, и полного гонорара за эту книгу Вячеславу не видать. И есть риск, что в таком случае книга не «выстрелит» так, как предыдущие. А это опять же убытки для издательства. Вячеславу могут вчинить иск… только если он не мертв.
Она украдкой вытерла слезу.
— Мне нужно разыскать Вячеслава. Выяснить, жив он или мертв. Узнать, в каком состоянии книга. Издательство давит на меня и подгоняет. Кое-кто думает, что это я спрятала Вячеслава, чтобы выжать больше денег из «Короны»… Если бы! Мне это и даром не нужно! Вячеслав создал проблему, а мне разбираться. Еще и этот сволочь-редактор…
— Подгоняет? — сочувственно уточнила я.
— Нет, — мрачно усмехнулась Зинаида. — Вообще помер. Возрастной был, с давлением проблемы. Я и злюсь, и боюсь — за Вячеслава, — и огласки тоже боюсь. Эти, простите, ссыкуны из издательства трясутся, как бы кто не пронюхал.
Зинаида опустила голову, торопливо сняла очки и основанием ладони вытерла глаза. Тени для век размазались вокруг глаз и остались на ладони.
Она продолжила: