- Ну, наших... - и де Перастини вновь подмигнул. - Ну, все, как там тебя - А... ? - обратился он к А Синю.

– Вы правы, моя принцесса.

- А Синь, - подсказал с улыбкой хозяин.

– Не запрещайте себе наслаждаться вкусом хорошего спиртного. И обязательно разделите его с придворными дамами.

- Да, Синь - иди, нам тут с графом надо о благородных делах потолковать.

– Если принцесса пожелает, я так и сделаю.

- Нет, погоди-ка, - остановил граф А Синя, - я хотел спросить - какого черта вы прислали мне эту лягушачью икру в комнату?

Соран никогда прежде не видела короля таким мягким и покладистым. Он соглашался на все, о чем его просили. Скрыв удивление, Соран понизила голос еще сильнее.

- По вашей просьбе, господин граф, по вашей просьбе, - отвечал А Синь в своей всегдашней манере - кивая и улыбаясь. - Вы ни свет ни заря высунулись из своей комнаты и велели подать вам завтрак в постель.

– Мне пора идти.

- Да? - в замешательстве спросил граф. - Что-то не помню, чтобы... Ну, хорошо, а какого черта вы решили, будто мой завтрак - это лягушачья икра?

– Что? Нет! Вы так мало пробыли со мной…

– Я не могу пребывать в другом теле долго.

- А, так это вы сверху вывалили на меня эту пакость? - догадался де Перастини.

Соран сделала такое лицо, как будто ей действительно нужно было уходить.

- О, я покорно прошу прощения, - спохватился Артуа. - Это вышло совершенно случайно... Но отвечайте же мне, скверный вы человек! Чтобы не смели подавать мне больше эту икру - ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин - я терпеть не могу эту гадость. Вы поняли меня, А Синь?

Король Хон, который выглядел так, будто его мир рушится, внезапно притянул ее к себе.

А Синь улыбался и кивал, однако отвечал отказом:

Казалось, время остановилось. Сердце Соран билось так, словно вот-вот вырвется из груди, однако она не могла ничего сделать. Пусть король сейчас обнимает Соран, однако на самом деле он обнимает память о своей супруге, и Соран нельзя поддаваться своим чувствам.

- Никак нельзя, господин граф, нельзя, нельзя... Повелением императора я обязуюсь кормить вас исключительно национальной пищей... Питайтесь в харчевне за свой счет или просите императора, чтобы отменил свой приказ.

Почувствовав, как потеплела спина, она подняла взгляд на короля Хона и увидела, что его глаза наполнились слезами.

- Он прав, - поддержал итальянец. - Тут уж ничего не попишешь. Я изо дня в день вынужден есть спагетти с сыром, увы...

– Не уходи, Чаён.

- Что же делать? - спросил граф. - Вы не могли бы одолжить мне немного денег, пока я не переговорил с императором?

Горячие слезы покатились по его щекам. Нельзя паниковать! Соран решительно покачала головой, взяла короля за руку и медленно поцеловала тыльную сторону его ладони.

- Увы, - развел руками де Перастини. - Хотя... Да иди же ты, А Синь, иди! - мне надо переговорить с графом с глазу на глаз.

Совсем как покойная принцесса в их последнюю встречу. Король Хон с болью посмотрел на Соран. Она расслабилась всем телом, уронила голову на грудь и коротко произнесла:

А Синь закрыл дверь, и де Перастини затрещал так, что стало непонятно - зачем было прогонять А Синя - голос итальянца можно было слышать и с улицы.

– Она ушла.

- Ну, ребята, вы даете! Как вы неосторожно - прямо на лестнице, на виду у слуг!.. Все наши сегодня только о вас и говорят... Граф, вам мой совет - поберегите партнера... Хороший партнер это... - де Перастини печально вздохнул. - Уж я-то знаю, что значит остаться без партнера!..

Услышав это, король закрыл глаза.

- Позвольте, - холодно остановил его граф, - я ни понимаю ни слова. Кстати, я вчера не видел вас при дворе среди послов.

– Ты проводила принцессу как полагается?

- Не мог быть, не мог быть... Вы знаете - этот мерзавец прусский посол отнял моего слугу Верди.

– Да.

- Что вы говорите?

У Соран кружилась голова, а сердце просто разрывалось при виде заплаканного лица короля Хона. Наследная принцесса Ан уже мертва, однако она навсегда останется рядом с ним. Остается только завидовать и ломать голову над тем, почему она оставалась любима королем даже в смерти.

- Да, - жалобно подтвердил де Перастини. - Видите ли, он у меня был из Швейцарии. И вот, негодяй Пфлюген убедил Верди, будто он не из итальянского кантона, а немецкого. Теперь Верди называет себя Гринблат-Шуберт и прислуживает этому захватчику пруссаку. А я... - горестно вздохнул Пфлюген. - Я остался без партнера... Так что, - затрещал он, - берегите, берегите аббата! Я понимаю - вы молоды, кровь у обоих играет, но все-таки это уж чересчур - гнать своего партнера через всю столицу, а потом... прямо на ступеньках... Эх, все же вы, французы, отчаянный народ! Вы, наверное, гасконец, граф?

Соран достала носовой платок и вытерла слезы с его щек. Несмотря ни на что, король не противился ее заботе.

- Да, верно, но...

– Я устал. Мне пора ложиться спать.

- Ну вот, оно и видно! Но все равно - нельзя, нельзя так! Заездите аббата и... Я, конечно, не хочу вам накликать беду, уж я-то знаю, что это такое - остаться без партнера!.. Берегите, берегите аббата!

Она приготовила королю постель, как сделала бы любая другая служанка, уложила его и позаботилась о том, чтобы ему было удобно.

- Вы, я вижу, - холодно остановил его граф, - подумали что-то совсем не то. Мы с аббатом споткнулись и упали на лестнице.

– Побудь со мной, пока я не засну.

Де Перастини скверно улыбнулся.

«Неужели ей придется и дальше оставаться с ним? Вот так?»

- Ну, конечно, споткнулись, я же понимаю! Мы с милым Верди тоже то и дело спотыкались - правда, обычно у себя в комнате... Конечно, тогда он жил у меня. А теперь, - с жалобной гримасой продолжал де Перастини, - я вынужден ждать, когда этот солдафон Пфлюген уедет во дворец и тайком пробираться к Гринблату... Поэтому меня и не было вчера во дворце.

– Я хочу насладиться случившимся.

- Кстати, - снова оборвал граф, - мне показалось, будто англичанин и немец ведут против нас с аббатом какую-то интригу. Вчера, например, кто-то привязал аббата к оглоблям и сунул в рот кляп. Потом это издевательство с лягушачьей икрой - я угадываю тут англо-немецкие козни.

«Как замена женщине, которую он не может забыть?»

– Если тебе слишком тяжело стоять у порога, можешь сесть здесь.

«Считая за честь находиться с ним рядом?»

– Сегодня можешь не рассказывать мне историй.

«Продолжая плести паутину лжи».

Соран не знала, когда ей придется обмануть его снова, однако при мысли об этом все внутри нее переворачивалось. Глядя на короля, который с закрытыми глазами выглядел по-мальчишески юным, Соран почувствовала, как на сердце потеплело.

Что это за чувство? Что за незнакомое тепло?

Пролив немало слез, король быстро уснул, и Соран еще долго пыталась подавить гнетущее чувство в груди.

Глава 11

Ты никогда не собиралась выйти замуж?



С тех пор, как Соран прибыла во дворец, прошло пять дней. Она была слишком занята, пытаясь привыкнуть к этому месту, и даже не заметила, как пролетело время.

И вот настал день, когда Соран предстояло вернуться в «Адальтан».

– Можно ли мне вернуться домой на два дня? – почтительно поклонившись, спросила она у короля Хона.

– Такова была наша изначальная договоренность. Нет нужды повторяться, – отозвался король и раздраженно отмахнулся, отсылая Соран прочь.

– Разве вы не разозлились в прошлый раз, когда я сделала что-то без вашего разрешения? Вы сказали, что всегда нужно спрашивать разрешение.

– А, помолчи. Хватит перечить королю! Эй, куда подевался Синвон?

Синвон, который поджидал снаружи, вошел и почтительно поклонился.

– Ну что ж, хорошо. Счастливого пути.

Хон отвернулся, всем своим видом демонстрируя недоумение от того, зачем ему нужно давать разрешение на такие вещи, и притворился, что ему все равно. Однако он смотрел Соран вслед, пока она не скрылась из виду.



Наступил час цзыши[18].

К тому времени, как Соран вышла из своих покоев с поклажей, Синвон ждал ее у входа с лошадью.

Соран чувствовала себя несколько виноватой, что использовала Синвона, капитана шестого ранга Королевского сыскного ведомства, как личного телохранителя. Ему бы сейчас заниматься расследованиями, а не возиться с ней!

– Прошу вас, садитесь.

Синвон ловко вскочил на лошадь и протянул Соран руку. Казалось, беспокойство девушки было излишним и это его долг – выполнять приказы короля. Соран уселась позади Синвона, и лошадь тронулась в путь. Соран крепко держалась за спину своего спутника, и в голове у нее роились странные мысли.

«Да, я должна с ним поговорить», – решила она. Когда лошадь ненадолго остановилась у ручья, Соран похлопала Синвона по спине и сказала:

– А давайте пропустим по рюмочке в каком-нибудь живописном местечке?

– Я на службе. И я не пью, когда сажусь на лошадь.

«Можно подумать, в нашу эпоху проводятся проверки и отбирают права на вождение лошади!»

– Не будьте таким, давайте выпьем! Сама судьба свела нас вместе. Знаете ли вы какое-нибудь живописное место в Ханьяне?

– Вообще-то, да…

– Тогда давайте отправимся прямиком туда!

По дороге Соран купила в таверне кувшин макколли и погрузила его на лошадь.

Местом назначения оказался павильон с видом на реку, откуда открывался вид на простой паромный причал, привязанные к нему лодки и мягко поблескивающую в лунном свете воду.

– Ого! Кто бы мог подумать, что здесь можно найти такое красивое место? Как вы о нем узнали?

– Мой учитель, который любил выпивку и мирские удовольствия, часто приходил сюда.

– Не для того ли, чтобы соблазнять женщин?

– Какая нелепица.

– Шучу-шучу. Я спросила только потому, что отсюда открывается очень красивый вид! Он настраивает на романтический лад.

Наблюдая за тем, как Соран любуется пейзажем и постоянно выражает свое восхищение, Синвон почувствовал себя немного неловко.

– Да вы садитесь, садитесь! – продолжила она. – По правде говоря, есть причина, по которой я хотела сегодня выпить.

Соран поставила между ними пучимге и два стакана, разлила макколли и сказала:

– Итак, пусть происхождение мое неблагородно, а то, что я делаю, считается недостойным, но сейчас я выполняю приказ короля. Причем очень важный приказ.

– Я осознаю важность того, что вы делаете.

– Верно, мы с вами оба служим стране. Мы в одной лодке, ха-ха.

«Почему она ходит вокруг да около?»

– Поэтому… Давайте перейдем на «ты»? Так мы будем на равных.

Что? Внезапно сердце Синвона затрепетало.

– Я хочу сказать… давайте будем друзьями. Конечно, вы – мужчина, а я – женщина, мы разного положения и возраста, но раз уж нам довелось поработать вместе…

– Хорошо, – на удивление охотно согласился Синвон.

– Но у нас есть небольшая разница в возрасте. Даже если мы перейдем на «ты», разве я не должна называть тебя «орабони»?[19]

– А, это довольно неловко…

– Тогда «оппа»?[20]

– Ни в коем случае.

– Значит, я буду обращаться к тебе «Эй ты, Ли Синвон».

– Ладно. Если тебе так хочется, зови меня «орабони».

– Оппа!

– Какая же ты упрямая.

По правде говоря, ей просто нужно было душевное спокойствие.

В каком-то смысле Соран живет так, словно каждый божий день совершает великое преступление. «Может, пришло время завести хотя бы одного союзника, – подумала она. – Надеюсь, если мы станем друзьями, то он не донесет на меня, если обнаружит что-то подозрительное… И не арестует собственноручно. Ах, в любом случае, нужно с ним подружиться, чтобы он не стал моим врагом».

Несмотря на то, что в прошлом они с Синвоном были связаны, он, похоже, был совершенно не в курсе этого факта.

– Я хотел тебя кое о чем спросить.

– Да?

– Ты никогда не собиралась выйти замуж?

Соран так удивилась, что выронила чашку с макколли. Неужто он?..

– Был ли мужчина, за которого ты собиралась замуж? За семь лет, что ты путешествовала по миру, или раньше.

– А, вот ты о чем! Да, у меня было море поклонников. Но если бы я вышла замуж, то ты бы меня арестовал, верно?

– Чем ты занималась семь лет назад?

Ох… Несмотря на то, что Соран почти в совершенстве овладела мастерством обмана, она не смогла сразу найтись с ответом на такой вопрос.

– Ну, я…

– Да?

– Я была попрошайкой!

– Что?

«Ах, почему я не смогла придумать ничего получше?! Мое воображение оставляет желать лучшего!» Соран придала лицу грустный вид.

– По правде говоря, я не знаю ни своих родителей, ни настоящего имени. Семья меня бросила. Я жила на улице, пока не встретила старика Кэи и не стала гадалкой.

– Вот оно что. Теперь понятно, почему порой ты выглядишь так жалко.

Вот же!..

– В общем, у меня тяжелое и грустное прошлое, поэтому больше не спрашивай о нем. Ты, наверное, не поймешь, раз вырос нежным, как ивовый лист.

– Ивовый лист?

Ой! Под острым взглядом Синвона она вдруг почувствовала себя виноватой и отвела глаза.

– Я ведь гадалка, помнишь? Как будто я не знаю, что ты – молодой господин из дома с ивами! У меня есть дар.

Смутившись, Соран залпом выпила оставшийся макколли.

– Ты не должна ничего мне рассказывать. Это не имеет значения. Старик Кэи сказал, чтобы я не раскрывал твои тайны.

– Верно, ты должен сохранить мою тайну о том, что я была попрошайкой!

Синвон кивнул – похоже, он доверчиво поверил Соран.

Погодите-ка. А не расстраивает ли ее то, что он поверил? Ну какая разница, была она попрошайкой или нет? Главное – это избежать подозрений.

– У меня тоже была нелегкая жизнь.

– Тогда почему у тебя такое красивое лицо?

– В день объявления запрета на брак я собирался жениться, но свадьба сорвалась. После этого я объездил всю страну в поисках пропавшей невесты.

– Что?

– Семье я сказал, что собираюсь посвятить себя изучению боевых искусств. Это было не совсем ложью – я брался за меч всякий раз, когда меня посещали отвлекающие мысли.

Пораженная этим неожиданным откровением, Соран во все глаза уставилась на него.

– Я хотел стать следователем. Я думал, что тогда смогу найти свою настоящую невесту. Когда я сказал, что откажусь от научной карьеры в пользу военной, дома поднялся большой переполох. Моя семья создала себе репутацию на поприще гуманитарных наук.

Соран всегда умела скрывать истинные чувства за шутливым тоном и напускной беспечностью. Однако она потеряла дар речи перед верностью Синвона, который потратил семь лет на поиски пропавшей невесты.

За прошедшие годы Соран повстречала много людей, однако никто не был столь добросердечен и предан, как Синвон. Вопреки первоначальному впечатлению, он был не свирепым следователем, а бесконечно мягким человеком.

– Но ведь до свадьбы нельзя увидеть лицо невесты, верно? Как ты собирался ее найти?

– У нее особенный запах. Запах цветущей груши.

– Ах, так ты ее никогда не найдешь! Запах цветущей груши невероятно популярен. Нет ни одной женщины, которая бы не пользовалась этим ароматом.

– Неужели?

– Да. Ты умный, так почему полагаешься на такой глупый метод? Ты же капитан!

– Верно, и о чем я думал? Я же не собака-ищейка.

– В любом случае, тебе лучше поскорее забыть эту женщину. Взгляни на короля! Семь лет верности? Это просто глупо, вся страна над ним смеется. Говорят, что король – импотент! – протараторила Соран.

Синвон спокойно улыбнулся в ответ на этот словесный поток и тихо произнес:

– Придет ли ко мне новая любовь, если я забуду ее?

– А…

Вопрос, на который Соран не могла ответить. От пристального взгляда, которым Синвон смотрел на реку, кружилась голова.

– Да ладно, ты же служитель закона! Ты не должен говорить такие вещи. Сейчас самое время забыть о любви! – поспешно замахала руками Соран. Почувствовав, что разговор может принять опасный оборот, она быстро выпила оставшееся в чашке макколли.

– Ночная роса опустилась. Холодно. Пойдем скорее домой.

Стоило Соран встать, как тихо зашелестел ветер. Она невольно прикрыла рот и отвернулась, опасаясь, что до Синвона донесется запах спиртного.

Запах макколли смешался с ароматом цветов груши.

А? Этот запах…

Синвон замер и смерил пронзительным взглядом Соран, которая стояла к нему спиной. Между ними повисло странное напряжение.

Соран уже хотела было направиться прочь, когда до нее донеслось имя, которое она не слышала семь лет.

– Е Хёнсон.

Ей показалось, будто ее сердце сорвалось со скалы и с грохотом упало.



Соран не знала, что ответить. На ее лице отразился целый вихрь чувств.

Е Хёнсон. Именно так звали Соран семь лет назад.

«Неужто он знает, что я – Е Хёнсон?»

– Е Хёнсон. Так звали мою невесту. Ты выглядишь удивленной.

– А, нет. Просто имя красивое.

– В последнее время я часто думаю о ней. Она тоже любила алкоголь.

При этих словах глаза Соран сузились.

– Откуда ты знаешь?

Глядя на призрачную луну, Синвон погрузился в воспоминания семилетней давности. Взор его затуманился.

– Незадолго до свадьбы я тайком пробрался в дом невесты.

«Значит, он действительно меня видел?!» Серьезный спокойный взгляд Синвона обратился к Соран, и девушка испугалась еще больше.

Этот мужчина чуть было не стал ее мужем. Соран и представить не могла, что их пути пересекутся таким вот образом, однако теперь происходящее казалось ей странно чуждым.

– Ты хоть помнишь, как она выглядела?

«Неужели он меня узнал? Неужели он знает, что я – Е Хёнсон?»

Сердце Соран бешено забилось. Тук-тук-тук. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.

И тогда Синвон сказал…

Глава 12

Страшно, когда чувства путаются



– Ты хоть помнишь, как она выглядела?

И тогда Синвон сказал…

– Нет.

Отрицание.

– Я видел ее лишь однажды, да и то в темноте.

Соран вздохнула от облегчения, стараясь, чтобы Синвон этого не заметил.

– Да, это естественно – все забыть.

В его памяти Е Хёнсон осталась призраком первой любви. Любимая на всю жизнь, но при этом неприкасаемая.

Соран с тоской закрыла глаза.

«Что бы было, если бы мне не пришлось бежать из дома? Обменялись бы мы брачными клятвами? Если бы не запрет на браки, жили бы мы вместе, как супружеская пара, ссорясь и любя? Наверное, в те времена я была красивой. Одетая в изысканные одежды девушка из знатного дома, конечно, совсем не так похожа на бродяжку.

Вполне естественно, что он меня не узнал. С одной стороны, это кажется удачей, но с другой – вызывает чувство одиночества. Насколько сильно я изменилась с тех пор, когда меня незримо любили?»

– Алкоголь ударил мне в голову, – поднимаясь, первой сказала Соран. – Надо бы пораньше лечь спать.

Было странно видеть ее без ее обычных игривых подтруниваний и подколок.

– Лечь спать? Уже?

– Да, я действительно устала.



По прибытии в «Адальтан» Соран коротко попрощалась с Синвоном и пошла в дом. Она легла, закрыла глаза и долго думала о девушке по имени Е Хёнсон.

Глубокой ночью ее впервые за долгое время посетил кошмар.

Воспоминание о том, как она чуть не погибла, упав со скалы. Яркая боль захлестнула ее, затруднив дыхание. Соран проснулась вся в поту.

Она решительно тряхнула головой. То, что судьба вновь свела ее с Ли Синвоном, вовсе не означало, что погибшая Е Хёнсон должна вернуться к жизни.

В противном случае… Госпожа Со убьет ее. Ведь с тех пор под именем Хёнсон жила ее сестра, Хёнхи.

Будучи дочерью наложницы, Хёнхи даже мечтать не могла об удачном браке, но под именем Хёнсон она сумела подать свою кандидатуру на королевский отбор невест.

Под небесами не может быть двух Е Хёнсон. Если госпожа Со узнает, что Соран жива и вернулась в Ханьян, то найдет способ избавиться от нее, как некогда поступила с ее родной матерью, госпожой Ким.

Соран направилась на задний двор «Адальтана», надеясь отойти от кошмара и успокоить под лунным светом свое смятенное сердце, и тогда…

– А! Напугал!

На стене сидел мужчина. Он темным силуэтом спрыгнул и оказался перед Соран.

Это был Синвон. По мере того как он медленно приближался, сердце Соран затрепетало. Почему этот мужчина пробуждает в ней болезненные воспоминания?

– Почему ты здесь, а не идешь домой? – сказала она резче, чем собиралась.

По какой-то причине на лице Синвона появилось обеспокоенное выражение. Возможно, он волновался из-за того, как Соран вела себя этим вечером.

– А ты почему здесь, а не в постели?

– Мне приснился плохой сон.

Соран и Синвон сидели бок о бок на скамейке на заднем дворе. Мрачное настроение Соран не проходило, поэтому Синвон осторожно спросил:

– Ты встревожена?

– Чем?

– Не так-то просто прислуживать королю-тирану.

– Он не такой тиран, как кажется. Он бывает ребячливым и милым.

Синвон слегка нахмурился, услышав такое неожиданное определение королю.

– Милым? – серьезно спросил он.

Атмосфера резко изменилась. Немного смутившись, Соран, нарочито бодро ответила:

– Да ты сам подумай! Порой он ведет себя как непослушный семилетка. Бесполезно твердить о том, что он ужасен. Его плохие привычки станут только хуже.

Выслушав рассказ Соран, Синвон опустил взгляд и спокойным и нежным, как лунный свет, голосом отозвался:

– Я беспокоюсь, что Его Величество может запутаться.

– Из-за чего?

– Того, что в тебе живет дух принцессы Ан. Ты ведь понимаешь, что король может воспринимать тебя за покойную супругу?

Сердце Соран болезненно сжалось. Да, она уже сталкивалась с подобным, когда король обнимал ее, но думал о покойной.

– Страшно, когда чувства путаются.

Синвон медленно поднял голову и нежно коснулся лба Соран своим. От неожиданной близости Соран вздрогнула и отпрянула, когда Синвон прошептал:

– Я тоже запутался.

Закрыв глаза, он снова приблизился и вдохнул запах Соран.

– Потому что ты пахнешь совсем как она.

Соран широко распахнула глаза, осознав, что губы Синвона оказались маняще близко от ее губ. От волнения ее сердце заколотилось. Если все будет продолжаться в том же духе, то…

Глава 13

Ура! Получилось!



Если все будет продолжаться в том же духе, то…

Чувствуя себя совершенно беспомощной, Соран крепко зажмурилась. Последовал глухой звук – это Синвон легонько стукнул ее лоб своим.

– Ай! – Соран потерла лоб и подняла взгляд на Синвона.

– Ты предложила нам быть друзьями, а теперь закрываешь глаза?

Раздраженная игривым тоном, Соран резко ответила:

– Почему ты обнюхиваешь людей?

– Потому что мне это нравится.

При этих словах у Соран екнуло сердце. Нравится? Синвон хочет сказать, что ему нравится ее запах?

– Возвращайся в постель. Не бойся, я буду сторожить твой сон. Могу даже подоткнуть тебе одеяло, – шутливо предложил Синвон.

– Нет нужды. Я никуда не убегу, поэтому иди домой и поспи.

– Это очень мило с твоей стороны, но я здесь потому, что беспокоюсь о тебе, а не из-за приказа, – сказал Синвон, удобно устраиваясь на заборе.

Резко отвернувшись, Соран незаметно положила руку на сердце. Нельзя допустить, чтобы Синвон узнал, кто она такая. Узнал, что она – Е Хёнсон. Нельзя терять бдительность в его присутствии. Абсолютно, ни при каких обстоятельствах. Соран заперла свое сердце на ключ. Ей нельзя сближаться с Ли Синвоном.



Возвращаясь на следующий день с рынка, куда она ходила за чайными листьями, Соран увидела на главной площади оживленное представление. Веселые танцы в масках, захватывающее хождение по канату – это заставляло зрителей бросать артистам монетку-другую. Все от души смеялись над выходками шута и радостно хлопали, но Соран вопреки обыкновению не улыбалась и болтала, а хранила молчание. При виде ее каменного выражения лица Синвон, который сегодня снова играл роль носильщика, спросил:

– Что случилось?

– Ничего.

– Да ладно, по твоему лицу видно, что тебя что-то тревожит, – настаивал Синвон.

Соран тихо ответила:

– С виду они кажутся счастливыми, но жить кочевой жизнью очень тяжело.

Соран провела в странствиях целых семь лет, поэтому в первую очередь она подумала о тяготах жизни артистов, а не об их веселых танцах.

– Но теперь ты – владелица добропорядочного чайного домика. Ты нашла свое место. Пусть даже временно, но ты вошла во дворец. Разве это не доказательство успеха? Что же тебя тревожит?

– Нет, – тихо, но твердо сказала Соран. – Я вернусь.

Что? Сердце Синвона пропустило удар.

– Хочешь сказать, что вернешься к бродячей жизни?

Заметил ли Синвон, как она напряглась, или нет? Как бы то ни было, Соран улыбнулась и шутливо сказала:

– После того как наследная принцесса упокоится с миром, мне не останется ничего другого. Если я останусь во дворце, то, не ровен час, головы лишусь!

Несмотря на шутливый тон, у Синвона потяжелело на сердце. Соран уже думает о том, что, выполнив задание короля, она исчезнет, как ветер. Внезапно Синвон почувствовал необъяснимую тоску. Ему уже доводилось переживать подобную потерю.

– Что ты так тащишься? Разве чай тяжелый? – фыркнула Соран. – Я пойду вперед.

Словно бабочка, Соран упорхнула прочь, ее юбка развевалась на бегу. Большую часть дня Соран провела дома, и Синвон находился рядом с ней, однако сейчас она казалась ему порывом ветра, неуловимым созданием, что выскальзывает сквозь пальцы, если попытаешься поймать.

– Ты чего застрял? Пойдем!