Вы создали артефакт редкого качества получено 500 единиц свободного опыта.
— Очень интересно! — мягкий, вкрадчивый голос, вырвал меня из процесса созидания.
В прямом смысле вырвал, я настолько увлёкся, что забыл обо всех остальных делах.
Конопатыч стоял передо мной, разглядывая разложенную бижу. Я поднялся.
— А в первый раз креативность подкинули? Я про смещение! — уточнил он.
— Да! — смысла скрывать не было.
Я перевёл взгляд на Конана, тот общался с Гроном и выглядел соклан, очень странно, отвечал что-то, бросая взгляды по сторонам, делая при этом озадаченное лицо, будто не понимая, где находится.
— Что с ним?
— Не обращай внимания, скоро придёт в норму, — сверля меня взглядом, ответил Конопатыч. — Я не могу знать, сколько у тебя креативности, эта характеристика играет важную роль во многих системных процессах, — зачем-то уточнил он. — Думаю, больше двадцати!
Странный сенсэй, так я его про себя прозвал, всё ещё смотрел в глаза.
— Может, и так… Для меня важно, как это повлияет на меня и клан?
Конопатыч позволил себе тень улыбки.
— Тебя окружают очень сильные союзники. Артефакторика в их кланах имеет главнейший приоритет, — сэнсэй перевёл взгляд на стену, вроде как картину рассматривал. — Все доступные ресурсы и свободные силы, они отдают на изучение этой непростой характеристики, и не один из них не достиг порога в тридцать пять единиц, а история этих кланов насчитывает не одну сотню лет… Так, может, ты сам ответишь на свой вопрос?
Да, я крут!
— Думаю, они скоро ко мне придут и что-то предложат, а…
— А отказаться ты не сможешь… Извини, что закончил за тебя, не смог удержаться.
— Да ничего, мне другое интересно! Если я и так всё знаю, то зачем мне ты?
А ещё хотелось бы знать, когда успели слинять Конан с Гроном? Вроде только что стояли у стенки, о чём-то болтая.
— Надж! Ну что ты так разволновалась? К тебе те имена, может, и отношения-то никакого не имеют. Мы, скорее всего, все вообще из пробирки. Лабораторные мы. Так что не отвлекайся на глупости. Лучше давай, пожалуйста, сконцентрируемся на том, как нам вызволить Ангела.
— А как же другие кланы? Защита от убийц? Не надо на меня так смотреть! У тебя не самая большая гильдия, но у всех есть глаза и уши, а как гласит известная поговорка: «то, что знают двое, знает и свинья».
Ответа от нее не последовало.
Отыскать бы эту свинью и зарыть! Сказал я другое:
— Надж?
— Говорят, ты и сам из убийц. Решил прикрыть меня от своих же коллег? В чём твой профит?
— Да-да… Я ничего, я просто думаю.
Конопатыч усмехнулся.
Она думает… А я наверняка знаю: думы эти мне еще ого-го как аукнутся!
— Хотелось бы пожить всласть, вот мой профит, — тут же стал серьёзным. — А на счёт прикрыть? Нет! Это не мой профиль… Научить могу, собственно, поэтому я здесь! Так что подумай, прикинь все варианты, нужно ли это тебе?
13
Непонятна сама формулировка вопроса! Он словно из двух зол предлагает выбрать, одно хуже другого.
Во рту у нее было сухо. Голова болела. Болело все тело. Ангел попыталась встряхнуться, стараясь прийти в себя. Над головой темно-коричневая пластиковая крышка. Клетка. Переносной собачий контейнер. Размер средний. Она попыталась сесть. В голове путались мутные мысли. Хотя где она находится, Ангел поняла сразу — разве можно забыть этот запах смеси химикатов и дезинфекции? Это Школа.
— Хорошо, я подумаю, — сэнсэй на это кивнул, я удалился в тир.
Новая-Новая-«Н»-крылья-Новая-Новая-крылья-девочка-новая…
Подумай, прикинь все варианты, — его слова не шли из головы. Что я, собственно, теряю?
Ангел быстро обернулась в ту сторону, откуда до нее доносился этот бессвязный поток мыслей.
Глядя на сосредоточенно работающих стрелков, я решил не гнать лошадей, пострелять немного из любимого оружия, расслабить нервную систему.
В соседнем контейнере двое детей, оба младше нее. На истощенных лицах остались одни глаза, застывшие на ней мутным бессмысленным взглядом.
Большинство бойцов не обращали на меня внимания, Грон поставил задачу, им было чем заняться. Некоторые просто кивали, допускаю, что не все знают главу клана в лицо. Ведь я не вождь, объединивший десятки племён, портреты на каждой стене не висят!
— Привет, — прошептала Ангел. Она не чувствовала рядом присутствия белохалатников — только путаные мысли этих ребятишек.
Занял стенд через одного от Конана. Здоровяк был спокоен, словно скала, несмотря на то, что стрелял со скоростью швейной машинки, обоймы только отлетали. Подивившись преображению друга, достал Волка, проверил обойму, взвёл. До мишени двести метров. Выстрел. Попал в нарисованную грудь — отличный результат. Отвлекла мишень Конана, точнее, её остатки, излохмаченное пятно отбрасывало щепки и что-то ещё, при каждом попадании, и это несмотря на то, находилась она на сотню метров дальше моей.
Рот-шум-девочка-крылья-новая-новая.
Когда он успел научиться так стрелять?
Дети уставились на нее и молчали. Стараясь улыбнуться, Ангел пыталась рассмотреть их получше.
Воспользовавшись тем, что боец, находящийся между нами закончил упражнение и пошёл к Ромадию, я переместился ближе к другу.
Похоже, оба — мальчики. Кожа у одного шершавая и чешуйчатая. Не вся, а только какими-то чешуйчатыми пятнами. Видок еще тот!
— Привет, Кон! Как успехи? По ночам тоже занимаешься?
Другой вообще похож на… ошибку: лишние пальцы на руках и ногах, шеи почти совсем нет. Глаза огромные, навыкате. На голове три волосины. Ангелу даже смотреть на него было больно.
Здоровяк усмехнулся, не переставая стрелять. Ответил он меняя обойму, вновь наводясь на мишень.
— Я Ангел, — снова прошептала она. — У вас есть имена?
— Утром, днём, вечером, ночью… всегда! И не только с пистолетом, со всеми видами холодного оружия… Гуань дао когда-нибудь видел? В полтора раза длиннее меча!
Шум-шум-плохая-девочка-крылья-плохой-шум.
— Да ты маньяк! — я выстрелил, отбив мишени ухо.
Мальчики казались сильно испуганными, отвернулись от нее и плотней вжались в дальнюю стенку своей клетки.
А Кон, дождавшись, когда автомат сменит его мишень, принялся всаживать пулю за пулей, вообще не промахиваясь.
Ангел тяжело вздохнула и затихла. Что стало с Макс и с остальными? Где они? Тоже где-то здесь в клетках?
Я бы поспрашивал ещё, очень уж интересные изменения произошли с моим другом, но тут пришло оповещение кланхолла.
Звук открывающейся двери, шаги по линолеуму. Ангел почувствовала, как в соседней клетке дети дрожат от ужаса, тесно прижавшись друг к дружке. Как бьются в их темном мозгу безумные лихорадочные мысли. Но двое вошедших белохалатников, мужчина и женщина, оставили их без внимания и встали перед контейнером, в котором сидела Ангел.
Защитник Вэйдун просит личной аудиенции.
— Смотри-ка ты! Харисон-то оказался прав, — произнес мужчина, наклоняясь и рассматривая Ангела сквозь решетку. — Они-таки ее поймали. Знаешь, как давно у меня по ней руки чесались. Он возбужденно повернулся к напарнице. — Ты читала доклад Директора об этом типе искусственного генома?
Тут бы посмеяться, буквально несколько минут назад я сам это предсказывал, но что-то не хотелось, похоже, начинаются серьёзные дела.
— Читала, но что-то мне не верится, что все там правда. Ты что, хочешь сказать, что это и есть объект номер 11? Вот эта самая маленькая девочка?
По старой традиции принял китайца в своей мастерской. Тот выглядел слегка взволнованным, что странно. Такой степенный патриарх, и вдруг волнение.
— Она и есть. Во всей красе. Как по заказу! — Белохалатник, сияя, потирает руки и нетерпеливо отпирает клетку:
— Здравствуйте, уважаемый Макс! Разума вам и долгих лет!
— Ну-ка, ну-ка, крошечка! Дай-ка я тебя оттуда достану! Седьмая лаборатория тебя уже заждалась. Ох, и пойдет у нас дело, как я ей сейчас в мозг скальпельчиком залезу!
Интересно, я что на бестолочь похож?
Ангела передернуло. Грубые, шершавые руки уже тащили ее из контейнера.
— Приветствую, уважаемый Вэйдун! Благодарю, и вам не хворать! Не примите мой вопрос за грубость. Что за срочное дело вас привело? По глазам вижу, что не просто чаю попить зашли.
Волна облегчения захлестнула соседнюю клетку — не нас, пронесло!
Поприветствовал. Не знаю, как у китайцев принято, протянул руку, пожал крепкую ладонь. Вэйдун уселся на предложенный стул, тут вошла Клуша с подносом, на котором чай с какими-то кренделями, это я подсуетился и очень надеялся, что бабуля не начнёт ворчать. Что-нибудь типа: «ходют тут всякие, потом ложки пропадают!»
Ангел была на них не в обиде.
Бабушка молча вышла, а я взялся за отложенный клык древесного волка.
14
— Вы правы, Макс, не только за чаем, — он взялся за чашку.
— Макс, я есть хочу!
Защитник Омут просит личной аудиенции.
Свой сердито урчащий живот я старательно игнорировала уже больше получаса. Но не могла же я на радость Клыку сдаться первой! А вот позаботиться о Надж в качестве внимательного командира — это совсем другое дело и моя прямая обязанность. Так что хочешь не хочешь, а привал делать придется.
Тут я не выдержал, рассмеялся на всю мастерскую, чем, разумеется, смутил китайца.
Под нами горы, гряда Сан-Франциско, по крайней мере, согласно нашей карте.
— Извините, Вэйдун, но пришёл глава Коалиции Серых, он тоже просит аудиенции!
— Клык! Где заправляться будем? Идеи есть?
— Ну что ж, я не удивлён, это вполне ожидаемо, давайте его дождёмся, — спокойно произнёс китаец.
Он призадумался. Меня всегда удивляло, как это ему удается сохранять полное спокойствие в совершенно отчаянных ситуациях! Прямо робот какой-то, Клык2-Д2.
Наши взгляды встретились. Но робот он или не робот, а мы откуда-то всегда знаем, что каждый из нас думает.
— Ищем горнолыжные курорты, — без слов соглашаемся мы друг с другом. — Летом коттеджи пустуют. И безопасно, и консервов каких-нибудь в закромах разыщем.
Глава 9
Снижаемся по большому кругу: склоны усыпаны маленькими городками, оживающими только в зимний сезон. Решаю держаться от них подальше. Нам будет спокойнее среди одиноко стоящих домишек. Вон тот например. Ни тебе припаркованной тачки, ни дыма из каминной трубы.
Омут если и удивился, то виду не показал. Уселся на свободный стул, взял чашку с чаем, мою, между прочим и без спроса. Ну да ладно, простим ему эту наглость.
Я притормозила, сложила крылья и стала снижаться.
— Не буду спрашивать, что вас привело, не хочется повторяться!
Приземляемся от дома метрах в пятидесяти. Как всегда, после долгого полета ноги как резиновые. Попрыгали на месте, чтобы размять мышцы, и поплотней уложили вдоль спины еще теплые крылья.
Омут невесело усмехнулся. Разговор начал Вэйдун.
Подобрались к опушке, бесшумно перебегая от дерева к дереву. Возле дома никаких признаков жизни. Крыльцо засыпано сосновыми иголками, подъезд не метен, живая изгородь давно забыла, когда ее последний раз стригли.
— Не буду скрывать, мне известно о несостоявшемся покушении. Думаю, уважаемый Омут, здесь по тому же поводу! — тот отсалютовал нам чашкой.
Киваю Надж: давай-де вперед. Она улыбается и, к моему удивлению, удерживается от комментариев.
Я укоризненно посмотрел на обоих. Что за дела? Кому-то нужно зашить рот⁉
Беглое исследование объекта не обнаруживает никаких хитроумных сигнальных систем. Да и что тут сторожить, в этом задрипанном домишке!
Главы кланов и не собирались оправдываться, не тот статус, китаец продолжил.
Перочинным ножом поддеваю задвижку ставень, и они открываются легко и без скрипа. Ну, а старые оконные рамы открыть — это нам с Клыком раз плюнуть.
— Нас интересует… это в общих интересах, — всё же добавил он. — Каким образом вы смогли пережить покушение? Поясню: убийцы не прозябают в злачных местах в ожидании долгожданного заказа, существует гильдия под названием «Чистый Клинок». То, что он не совсем чистый, убийц не волнует. У этих существ… — Вэйдун почему-то выделил последнее слово, разбавляя пренебрежением. — Своя мораль! У них нет понятия жизни и смерти как таковых, есть только заказ, который нужно выполнить… Сегодня на их цитадели приспущены флаги, это означает, что клинки потеряли одного из своих! Я знаю о покушении, неважно откуда. Убийцы потеряли бойца, сложить детали несложно. Я не смог узнать имя наёмника, но уровень известен…
Первым внутрь влезает Клык. Следом за ним я подсаживаю Надж, а за ней подтягиваюсь уже сама.
— Его звали Альфа! — перебил Омут. — Сто сорок третий уровень.
Внутри все покрыто толстым слоем пыли. Холодильник выключен и открыт нараспашку. Один за другим открываю кухонные шкафы. Эврика! Да тут целый склад: банки супа, фруктовых компотов, бобы, сгущенка, равиоли. Короче, живем!
Вэйдун на это уважительно склонил голову.
Клык где-то раскопал пыльные банки колы. Ты пробовал когда-нибудь, дорогой читатель, теплую колу? А вот мы попробовали. Теперь понятно, почему нормальные люди пьют ее со льдом.
Вот же старпёры, в шпионском искусстве соревнуются! Ладно, моё время ещё придёт!
Через полчаса — с переполненными животами и слипающимися веками — мы уже растянулись на замшелых хозяйских диванах.
— Я не совсем понимаю, к чему мне эта информация? Хотите, чтоб я заявился в цитадель наёмников и пальчиком погрозил? Ай-яй-яй, плохие дядьки!
Надж тихонько постанывает:
— Нет, Макс, это глупо, — заявил Омут. — Тебе даже у входа их заводи появляться нельзя… А информация к тому! Что не может единичка, защищённая даже четырьмя гномами семьдесят плюс, противостоять профессионалу! Весовые категории настолько разные, что за всю пятёрку и яичной скорлупы никто не поставит. А ты выжил, мало того, сумел обнулить системного убийцу! Наш дальнейший разговор зависит от информации, как ты это провернул? Что предшествовало тому событию? — Омут выжидательно уставился на меня.
— Ой, тяжело, ой, переела…
Слово взял Вэйдун.
— Десять минут отдохнем, переварим и полегчает, — авторитетно заявляет Клык, поудобнее пристраивая свои длинные ноги на спинке дивана.
— Существует легенда, о системном игроке, это сейчас их так называют, в древности звали по-другому, — он сделал глоток чая. — Не о том сейчас речь. Он прожил не одну жизнь: одни говорят о десятках, другие твердят, что их было несколько сотен, живых свидетелей не осталось, никто не скажет правду. Непобедимый воин, который не пользовался оружием, несмотря на это, даже императоры древности, владеющие многотысячными армиями, не смели бросить ему вызов. Я скажу почему, — китаец пристально посмотрел мне в глаза. — Потому что благодаря сету, он сам был оружием! А название его — «Сет Бога»!
— Сейчас, сейчас встаю, — бормочу я про себя. — Сейчас, Ангел. Еще минуточка, и мы уже…
15
Откуда они могут знать? Кто? Гномы и Крысолов отпадают, этим игрокам я доверял, сам не знаю почему, может, просто чувствовал, нет в них гнили. Вполне возможно, что я зря подозреваю. Это ни кто-то из своих, а тихушники, слухачи, мало ли какие способности существуют, я даже о десятой их части не имею понятия.
— Давай выбросим все их барахло в каньон. — Игги рассерженно хлопает дверьми по всему дому.
Теперь и Омут глазел, того и гляди четыре дырки во мне прожгут!
Оставить его, Игги, сидеть на печи слепым домашним котенком, а самим улететь — этого он им никогда не простит!
— Интересная легенда. То есть любой, кто соберёт подобный сет, непобедим и будет жить вечно?
— Чтоб и духу их здесь не осталось! Через окно в коридоре, кажись, даже кровати их пролезут.
— Любой не может, Макс! — Омут покачал головой. — Я знаю троих игроков, у которых есть предметы из того сета, не включая меня и Вэйдуна. И если собрать все предметы вместе, то получится половина сета, а собрать не удастся, потому как никто ни за какие деньги не продаст, все хотят собрать сами.
— Давай! Или сожжем, — вторит ему Газман с не меньшим запалом. — У меня прямо в голове не укладывается, как это я должен дома сидеть, когда кто-то другой мою сеструху из беды выручает.
Класс, выходит я из счастливчиков! Целых три есть! Только как-то не радостно, владельцы тех предметов, народ, мягко говоря, не простой, большинству из них, если не всем, ничего не стоит прибить мелкую единичку и даже клан таковых, вместе со всеми родственниками до десятого колена.
Злобным пинком он поддал под диван красную поношенную кроссовку.
А что могу я? Отмолчаться, отболтаться?.. Не поверят. Давно живут, не одну стаю собак в интригах съели, вон как глазеют. Не удивлюсь, если специфическими навыками владеют что-нибудь типа улавливания мысленных фантомов. Я поёжился, мысленно, разумеется. С другой стороны, они мои союзники, — Омут говорил про информацию, от которой зависит дальнейшая беседа, очевидно, не только беседа, здесь со всеми вытекающими получается. Ну что ж, они динозавры, я несчастная овечка, положимся на волю случая или системы.
Обезлюдевший дом стал слишком гулким, слишком тихим и слишком пустым. Газ поймал себя на том, что прислушивается в надежде услышать, как Ангел ласково разговаривает со своими куклами или тихонько напевает тоненьким голосом. Он тяжело вздохнул. Ангел — его сестра, и он за нее в ответе.
— Если хотите знать, есть ли у меня предмет из сета, то почему бы просто не спросить? А то начали непонятно с чего… Как спасся? Что предшествовало? — показалось или нет, Вэйдун испытал облегчение после моих слов.
Механически Газман достал горсть кукурузных хлопьев из стоящего на прилавке пакета и так же механически отправил их в рот. И вдруг, точно впервые ясно увидев и прилавок, и хлопья, и саму кухню, хорошенько размахнулся и запустил всю пачку в стену.
— Хорошо, Макс, давай я спрошу, есть ли у тебя…
— Все говно! Все и все! Все на свете говно! — заорал он.
— Да есть, есть! Хорош уже прикалываться! — укоризненно посмотрел на Омута. — Я теперь оживлять умею — значит, некромант!
— Ну поздравляю! До тебя наконец дошло! Поздненько. Уж Газмана нашего не проведешь. Он у нас, конечно, не семи пядей во лбу, но…
После секундной паузы китаец скупо улыбнулся.
— Заткнись! — К удивлению Игги, Газман не кричит, а по-взрослому повышает голос. — Макс оставила нас здесь, потому что всерьез считает, что мы ни на что не годимся.
— Анимод не имеет отношения к некромантии. Это анимафикация — оживление изначально неживого.
Игги напрягся.
Надо же, какой образованный. Не факт, конечно, что с моих слов догадался, возможно, что-то знал… Погодите, так некроманты реально существуют?
— А думала она, что случится, если ирейзеры сюда нагрянут? Они и Ангела здесь поблизости поймали, и нас всех тоже здесь засекли. Они наверняка знают, что мы где-то в этих краях обретаемся. Почему бы им за нами не вернуться?
— Навык подразумевает не только оживление, для примера, скажем, камня, но и модификацию, способность изменять форму, свойства, перечислять можно долго, потому что открывается множество возможностей…
— Мммм, — замычал в раздумье Игги. — Наш дом и найти тяжело, и добраться сюда трудно.
— Ты говоришь про навык, — перебил я. — А это всего лишь характеристика кольца, немного не то!
— Это с их-то вертушкой? — отпускать саркастические замечания теперь настала очередь Газмана.
— Да, Макс, не то… Но, когда соберёшь полный сет — десять предметов, всё измениться! Система предоставит тебе возможность абсолютного слияния… сам себе оружие, помнишь?
Мда…. хоть Игги и старше, хоть он Клыку и Макс ровесник, а крыть ему все равно нечем.
— Сет Бога, как такое забыть! Мечта, попробуй такое собери.
Газман остался собой исключительно горд — мал да удал — и обо всем первым успел подумать.
— Я понял, как ты устранил убийцу, — заявил Омут. — У тебя пальчики свежие, жизнью не битые, видно, что недавно вырастили, — глава серых покрутил руку демонстрируя. — Хороший лекарь, поздравляю… Ты умудрился подловить его на ударе, а кланхолл добил!
— Давай не будем сидеть сложа руки, — приободрившись от гордости, он решительно стукнул кулаком о прилавок. — Не будем дожидаться, когда за нами пожалуют проклятые ирейзеры. Сами составим план обороны. Пусть Макс что хочет про нас думает — мы не бесполезный балласт.
— Примерно так, — я кивнул.
— Согласен, — хрустя рассыпавшимися по полу хлопьями, Игги перебрался к Газману на диван. — Полностью с тобой согласен. Макс было не до того, чтобы дом защищать. А мы, умные, надежные, как раз об этом и подумали. Да… подумать-то подумали, вот только защищать-то его как?
Допив свой чай, Вэйдун поставил чашку на стол.
— Капканы — это раз; бомбы — это два, — Газман вскочил и возбужденно меряет кухню шагами.
— Анимод довольно слабая характеристика, ты не мог остановить игрока сто сорок третьего уровня! — подозрительно глядя на меня, произнёс китаец. — Если, конечно, у тебя нет другого артефакта из сета.
— Бомбы — это хорошо. Люблю бомбы. Помнишь, прошлой осенью? Я тогда чуть каменную лавину не устроил.
— Так даже лучше, — заявил Омут с явным облегчением.
О чём разговор? Чем лучше? Как же с вами непросто… всё видят, всё знают!
— Это когда мы взрывали, чтобы деревья в лесу повалить? Макс нам тогда сама добро на ту бомбу дала.
Вновь пришла Клуша, теперь уже с тремя чашками, расставила, опять же молча вышла, я взялся за чай.
Торопливо разгребая кучу пожелтевших газет, чьих-то старых носков, забытых тарелок с остатками чего-то, бывшего некогда съедобным, Газман вытащил наконец драный и засаленный старый блокнот.
— Вопрос в доверии, уважаемый Макс! — Вэйдун посмотрел на главу серых, изобразил поклон. — Чтобы мы лучше друг друга понимали, расскажу о наших интересах. Часть из них, вам известна: Кора 7, артефакт возрождения. Мы собираемся восстановить доступ к нему, если требуется обеспечить ремонт, а он, скорее всего, требуется, решить и эту проблему. Вот в этом то и заключается главная задача, нужен артефактор профиля ловец, то есть профессионал десятого уровня с навыком ловчего… с этим никаких затруднений.
— Ага, вот и он! Я помнил, что он где-то тут завалялся, — бормотал он себе под нос, вырывая исписанные листы. Раскопки еще более ранних наслоений старого хлама обнаружили обгрызенный карандаш.
— Давайте я продолжу, — мысленно потёр руки, наконец-то пришло моё время. — Проблема в креативности, верно? Сколько нужно для работы с артефактом? Пятьдесят⁉
— Значит, так, — с важным видом Газзи приготовился запечатлевать для истории создание плана обороны. — Надо придумать стратегию. Какие перед нами стоят задачи?
— Всё так, уважаемый Макс, — подтвердил китаец.
— Вот заладил… Видать, жизнь с Макс под одной крышей ни для кого бесследно не проходит. Поздравляю! Звучишь, как настоящий Максетер… нет, лучше Максонт или…
— А у ваших артефакторов, насколько мне известно, не больше тридцати пяти!
Газман нахмурился, но, склонив голову над блокнотом, принялся старательно записывать:
Вэйдун смотрел на меня бесстрастно, а вот Омут, наморщил лоб, должно быть, начал вычислять лазутчика в своём стане.
— Задача номер один: создание разрывного порохового устройства. Применение только в целях обороны. Задача номер два: взорвать вонючих ирейзеров, когда они вернутся.
— Я даже представить не могу, сколько столетий вы потратили, а уж сколько ещё понадобится времени, тем более, а годы-то идут, никто не молодеет, верней, жизнь непредсказуема…
Он расправил страницу и перечитал написанное:
— Опять верно. Раз уж мы перешли на откровенности, скажите, какова ваша цифра?
— Вот это я понимаю. Вот теперь мы наконец сдвинулись с мертвой точки. Мы отомстим за тебя, Ангел!
Ну, раз уж сказал «а», то продолжай!
16
— Двадцать три с половиной, учитывая баф от кланхолла.
Ангел знала: долго она не продержится.
Здесь они оба припухли, возникла пауза. Вэйдун, судя по сосредоточенному виду, что-то там вычислял, Омут, похоже, переписывался, а может оба занимались тем и другим.
Уже больше часа при каждом вздохе легкие жгло как огнем, а ноги она перестала под собой чувствовать и того раньше. Но едва она пыталась остановиться, садист в белом халате по имени Райли тыкал в нее какой-то палкой и пускал заряд тока. От каждого такого электрического разряда она взвизгивала и подпрыгивала. И от каждого на коже вздувался красный пузырь ожога. Ожогов было уже четыре, и все ужасно болели. А самое страшное, она всем телом чувствовала, как он предвкушает все новые и новые разряды.
— Как? — очнулся Омут. — Я ведь знаю, сколько тебе лет, никакой ты не старец с молодым лицом, да и в системе недавно. В чём твой секрет?
Все, пусть теперь жалит ее хоть сто тысяч раз. Больше она продолжать не в состоянии. Ангел сдалась, сдалась прямо-таки с облегчением. Мир сжался до размеров установленной перед ней пластиковой трубки. А потом и трубка утратила четкие очертания. Ноги вконец отказали, и она почувствовала, как медленно оседает вниз. Разряды тока — один, другой, потом еще, еще и еще. Но они уже больше не обжигают, а только слегка царапают. Вот и боль уже тоже притупилась и отступила. И Ангел сама словно куда-то отступила, как в облако, погрузилась в обморок-сон. К ней подошла Макс. Макс нежно гладит ее потные мокрые волосы и плачет. Ангел знает, что это был сон, потому что Макс никогда на плачет.
— Нет никакого секрета, оно как-то само получается, — просто ответил я.
Людей сильнее Макс Ангел не знала. Правда, она вообще знала совсем мало людей.
— Раз уж сама система тебя ведёт, это многое меняет, — задумчиво произнёс китаец. — Я готов предоставить… — он посмотрел на главу серых.
Новый звук, похожий на треск разрываемого полотна, и по-новому острая боль вернули Ангела из небытия. Она заморгала на ударивший в глаза белый свет. Не то больничный, не то тюремный. И этот запах, этот омерзительный тошнотворный запах.
— Мы готовы предоставить, — продолжил Омут. — Своих лучших бойцов, для охраны… Поверь, им будет чем заняться, клинки, будь они неладны, не оставят тебя в покое, без заказа будут работать, обнулить наглую единичку для них дело чести!
Чпок, чпок, чпок — чьи-то руки срывают с ее тела приклеенные пластырем электроды.
— Тебе понадобятся наставники, — подключился Вэйдун. — Артефакторика, алхимия, мастера по… Другие профессии изучал?
— Вот это образчик! Вот это механизм! Три с половиной часа без остановки, — бормочет Райли. — А сердечный ритм ускорился только на семнадцать процентов, да и то только под конец. И кислородный уровень понизился только в последние двадцать минут.
— Почти все основные. Я же глава клана — сам себе мастер!
— Я тебе не образчик! Я тебе не механизм! — готова взорваться Ангел.
— Нет, Уважаемый Макс! Вся хитрость в том, чтобы собрать вокруг себя преданных единомышленников. Вы поймёте это со временем, мудрость — дело наживное. А пока, давайте разовьём ваш кланхолл до цитадели!
— Прямо не верится, что мне привалило счастье покопаться в объекте номер одиннадцать! — это вступает новый голос. Но песню поет ту же. — Четыре года я ждал этого часа. Ведь какой интеллект интересный! Я четыре года предвкушал, как вскрою вот эту черепную коробку и возьму образцы мозговых тканей!
Здесь уже я обалдел. Цитадель⁈ Даже в самых смелых мечтах, я представлял её лет через сто. Матёрый, убелённый сединами Макс, стоит на её вершине, взирая на полностью освоенную заводь. Ну что ж, вернёмся на грешную землю!
Всем телом Ангел чувствовала их ненасытное удовольствие. Все, что было у нее не как у нормальных людей, все их восхищало и возбуждало в них жадный интерес. Их длинные заумные слова складывались в одно простое предложение: Ангел это эксперимент. Для белохалатников она была просто опытным образцом или лабораторным оборудованием. Ни больше ни меньше. Неодушевленный предмет, образчик, механизм.
— Договор?
Кто-то вводит ей в рот гибкую пластиковую трубку — вода. Ее мучает жажда, точно она ела горячий песок, и она быстро и жадно пьет.
Кивнули оба. Это был договор альянса, я больше часа потратил на изучение и, в общем, остался доволен. Если в нескольких словах, мне предоставляли охрану, не только от клинков и лошадей. На вопрос о Магните союзники посмурнели. Несмотря на долгие годы жизни и непростые навыки, они не знали, жив тот или нет, контейнер не был обнаружен.
«Надо подумать, как отсюда выбираться», — пытается напомнить она себе, но мысли с трудом связываются в хоть сколько-нибудь связную цепочку.
Второе, они обязались предоставить мне учителей. С этим пунктом я испытывал сомнения: стоит ли? Обходился как-то без них и добрался за двадцатку креативности, ну да ладно, авось хуже не будет. Согласился на препода по артефакторике.
Ее поднимают за шкирку, но сил сопротивляться у нее нет. Кто-то открывает дверцу ее собачьей конуры и с размаху бросает ее на пол. Над ней снова повисает коричневая пластиковая крышка. Как ее бросили, так она и лежит, без движения, почти без дыхания. Но лежать — уже облегчение. Надо поспать немножко, а потом посмотреть, можно ли отсюда сбежать.
Третье, самое вкусное — это цитадель! Десятый уровень предоставлял намного больший потенциал. Для начала возрастут охранные возможности, те же клинки, чтоб их в системный ад сослали, не смогут находиться на моей территории больше трёх секунд. В мире, где за малую долю секунды, можно убить и сбежать, это гигантское достижение, плюс камень мироздания тоже своё добавляет. А если я объявлю войну, клану Чистые Клинки и лошадям до кучи, то буду видеть их перемещение по карте, в своей заводи, разумеется. По сути, ничего не поменяется, я просто улучшу своё положение.
Чуть приоткрыв глаза, она замечает на себе взгляд чешуйчатого мальчика. Его соконурника рядом нет. Беднягу увели-таки утром. И до сих пор не вернули. Скорее всего, уже больше совсем никогда не вернут.
Что касается отдачи. Я обязался предоставить доступ в системный мир Кора 7 четырём кланам. Помимо китайцев и серых, две гильдии сателлитов, что-то подобное я предполагал, так что не стал спорить. Пришлось корректировать договор о сотрудничестве, теперь в альянсе присутствовало пять кланов. Что радовало, никто из нас не мог причинить вред друг другу. Существовали, конечно, способы обойти запрет, передать, допустим, заказ третьим лицам, но тут уже никто не застрахован.
«Не дамся… я им… не… дамся… я… буду бороться… вот только посплю…»
Ну и последний, из наиболее важных пунктов. Я взял на себя обязательство по запуску артефакта, которого ещё не видел. Дополнительные приписки типа, «В случае не обнаружения артефакта возрождения в системном мире Кора 7, продолжить поиски, либо исполнить условия договора в системном мире Терра 13», общего настроя не портили, я понимал, что просто не будет.
17
Охрана прибыла сразу после подписания договора, в кланхолле резко стало многолюдно. Не всем понравился наплыв игроков, пусть даже из дружественных кланов, с пониманием отнеслись только гномы. Ну что ж, другого отношения я не ждал, поэтому разделил новоприбывших по трём объектам холла, потому как находиться на одном не собирался.
Да что ж это с кроватью моей стало. Была кровать как кровать, а тут вдруг сплошные колдобины. Я раздраженно пнула кулаком каменную подушку — и тут же утонула в пыльном облаке. Апчхи! Апчхи — пыль стоит в носу — не прочихаешь, и застилает плотной завесой глаза.
Учтивый стук в дверь, которая тут же открылась.
В пыли, как в дыму. Где я? Кто тут? Сослепу шарю вокруг себя руками. Какая-то шершавая диванная обивка. Какая-то не то ручка, не то ножка. Пытаюсь на нее опереться. Мимо! Потеряв равновесие, с треском лечу на пол — хрясь!
— Господин, Макс!
Черт возьми! Опять бедному моему телу страдать. Зато начинаю приходить в себя. То ли с пола совсем другой ракурс, то ли темнота кромешная, но местечко какое-то непрезентабельное. Так-так-так! Халупа какая-то… И как нас сюда занесло?
Невысокий китаец, под ником Фенг, жилистый настолько, что, казалось, его тело состояло из стальных тросов, вошел и поклонился. Смотрел на меня уважительно, стараясь делать это с укоризной.
Наконец, окончательно проснувшись, вскакиваю на ноги и внимательно оглядываю нашу хибару для любителей горнолыжного спорта. Никаких поводов для беспокойства! Кроме разве того, что Клык, Надж и я проспали все на свете, потеряв кучу драгоценного времени.
Боже мой! Боже мой. Надж дрыхнет в кресле, перекинув ноги через подлокотник.
— Надж, Надж, вставай скорей! Сколько можно храпеть!
— Если вы разделите наших воинов на несколько частей, мы не сможем работать продуктивно!
Поворачиваюсь растолкать Клыка, но он уже и сам спускает ноги с дивана и спросонья трясет головой:
— Хотите запереть меня в одной комнате? — я не терял времени даром, в ожидании учителя занимался крафтом.
— Который сейчас час?
— На время обучения, для вашей безопасности, — упрямо произнёс Фенг.
— Почти утро, мы здесь чуть не сутки проспали!
— Лови, Фенг! — я кинул ему своё последнее изделие.
Клык, не теряя времени, уже очищает кухонные шкафы. Нашел в кладовке древний, заляпанный чем-то рюкзак и методично бросает в него банки консервированного тунца, пакетики крекеров, мешочки сухофруктов.
Связка тросов, разумеется, поймала, изобразив при этом поклон.
— Че тут у нас происходит? — сонно трет глаза Надж.
— Если это намёк на недостаток ума, с уважением приму вашу критику, — очередной поклон.
— Продрыхли мы тут до седьмого пришествия, — я сердито пытаюсь рывком поставить ее на ноги. — Давай-давай! Нам пора!..
— Нет, Фенг, я тебя не критиковал, это всего лишь первый мой артефакт пятого уровня. Перед тем как его скрафтить, я сказал себе, что отдам его первому, кто войдёт в дверь мастерской.
Встав на четвереньки, выгребаю из-под дивана наши ботинки.
— Благодарю вас, господин! Двадцать пять интеллекта — очень щедрый дар! — ещё один поклон. — Но я всё ещё настаиваю на объединении отрядов!
— Клык, ты не унесешь все это добро. Банки весят целую тонну. Как ты с ними взлетишь?
— Нет, Фенг, я не смогу работать в одном помещении! Ты хоть представляешь, сколько понадобится лет?
Клык только плечами пожал и закинул рюкзак на спину. Вот упрямый баран. Молча шагнул к окну и легкой тенью выскользнул прочь.
Тому не дали ответить, хотя он очень хотел. Дверь распахнулась, вошёл Грон.
Я по-прежнему кочевряжусь с Надж. Втискиваю в ботинки ее опухшие ноги, растираю ей спину. Она всегда просыпается долго и трудно, и я стараюсь побыстрее разбудить ее всеми доступными мне средствами.
— Босс⁉ — взгляд на китайца.
— Шевелись, шевелись, шевелись! Сколько можно ворон считать!
Тот поклонился и вышел.
Практически выкидываю Надж через окно, кубарем сама выскакиваю наружу и как могу плотно прикрываю ставни.
— Люди Вэйдуна в самом холле, на серых патрулирование улиц и внешний периметр! — доложил гном.
Короткий разгон по проселочной дороге, и, резко оттолкнувшись от земли, мы взмываем вверх, подхваченные воздушным потоком.
— Надеюсь, Омут не обидится? — не поднимая взгляда, я продолжал заниматься крафтом.
Проспали!
— Он слишком стар и мудр для таких мелочей, — Грон приблизился к моему столу.
Прости меня, мой Ангел, прости, голубка моя!
— Хорошо, кстати, можешь меня поздравить, — качнул пятого артефактора!
18
— О, да ладно⁉ Так самый сложный отрезок пройден? Ну тогда поздравляю! — даже руку протянул.
Чуть только мы поднимаемся над вершинами деревьев, настроение улучшается, даже не взирая на неизбежный рассвет.
— Спасибо, клоун! — я проигнорировал его жест.
И все-таки… Только такая идиотка, как я, могла заснуть посреди спасательной операции!
— Ну а если серьёзно, с цитаделью ты продешевил… Если уж повесил на себя хомут, то и цена за то, должна быть соответствующей!
Ангел там на нас надеется, а мы тут прохлаждались. Сердце у меня защемило. Заныло от горя. Паника лихорадочно бьется в крыльях.
— Так уж продешевил? — не согласился я. — Вот ты знаешь сколько нолей в триллионе? А в ста?
Спокойствие. Надо взять себя в руки, обуздать разгулявшиеся нервы, контролировать угол наклона крыла, анализировать потоки воздуха. Разворачиваюсь на десять-пятнадцать градусов и снова забираю на юго-запад.
— Любой гном первоклашка знает! А тем, кто постарше, нравится цифра на три ноля больше!
— Нам нельзя было не отдохнуть. — Клык пристраивается лететь со мной крылом к крылу.
— Ну я же не гном! И вообще, раньше думал, что вы сказочные персонажи… Белоснежка, остальные дела…
— Десять часов? Не многовато будет?
— Клоун, — Грон вернул любезность и перешел к делу. — Я чего зашёл, надо задачу нашей охране упростить, — Грон уселся на свободный стул.
— Не психуй! Мы вчера вылетели поздно. Сегодня нам еще часа четыре надо отмахать. Может, больше. В один заход все это расстояние все равно не покрыть. Еще один привал обязательно придется сделать, прямо перед тем как туда доберемся. Остановимся, подзаправимся.
— Хочешь, чтоб я объявил войну клинкам и лошадям?
И всегда-то он со своими логическими выкладками вовремя поспеет! Как меня раздражает этот его всегдашний голос разума!
— Этим в первую очередь, лови список кланов.