Алия Маратовна Слякаева

Идем правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы

История чудесного спасения глазами бортпроводника с комментариями пилота Дамира Касимовича Юсупова

© А. М. Слякаева, текст, фото, 2022
© Д. К. Юсупов, текст интервью, 2022
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2023


Благодарю родителей за то, что подарили мне жизнь, и Дамира Касимовича Юсупова за мое второе рождение
Эта книга посвящается всем работникам гражданской авиации – людям героических профессий. Тем, кто каждый день покидает землю, чтобы охранять нашу жизнь и здоровье в небе. Тем, кто оберегает нас, находясь на земле. Тем, кто делится своими знаниями и опытом, делая наши полеты комфортными и безопасными.


Введение

Корпус нашего Airbus, следующего маршрутом Ереван – Москва, мелко, но ощутимо затрясся. Еще секунда – и твердая опора ушла из-под ног, когда самолет провалился в очередную воздушную яму. Последовало мгновение невесомости, но затем тело снова налилось привычной тяжестью. Сработала система предупреждения: «Пристегните ремни». В салоне почти мгновенно послышались щелчки застегиваемых пряжек.

Турбулентность!

«Замечательно, – подумала я. – Можно хоть на пару минут присесть!» – и быстрым шагом пошла между рядами, проверяя ремни. Все ли пристегнулись? Навстречу уже спешили коллеги-бортпроводники.

«Водички никому уже не хочется! И в туалет сразу всем расхотелось!» – слегка с ехидством подумала я, проходя между рядами, прислушиваясь к непривычной тишине в салоне. Бортпроводник – тоже человек, и никакие эмоции ему не чужды, но при этом на моем лице красовалась маска абсолютной невозмутимости. Нужно выглядеть уверенно. Посеять панику среди пассажиров – не лучшая идея. Вон как они смотрят в лицо, стараясь по его выражению угадать, все ли в порядке с самолетом.

Люблю зоны турбулентности, особенно долгие. В это время пассажиры сидят тихо, вжавшись в спинки сидений и крепко ухватившись за поручни. Никто не ходит между рядов. Не хлопают двери туалетов. Никому не хочется воды, сока или успокоительного. Это время шептать молитвы, даже если ты убежденный атеист, а пока все вокруг взывают к милости божьей, бортпроводник может провести несколько минут в тишине и покое.

Но в этот раз, по-видимому, передохнуть не удастся! Вдали – но не так далеко, как мне хотелось бы, а в зоне моей ответственности – загорается кнопка вызова бортпроводника. «Ого! Что-то новенькое! Этот пассажир или крепкий орешек, или от страха позабыл свои молитвы», – промелькнула в голове мысль. Если так, то сейчас предстоит узнать, каким богам он молится.

Привычно уверенно балансируя на каблуках, заранее предупреждая все воздушные ямы, поступью капитана дальнего плавания я подхожу к ряду сидений почти в середине салона. Машинально, не глядя, нажимаю кнопку над головами пассажиров, и оранжевый сигнал вызова бортпроводника гаснет. Под погасшей кнопкой в кресле сидит невысокий кругленький мужчина на вид лет 45-ти, с темными усиками, в очках с позолоченной оправой, строгом костюме, идеально подогнанном под его обширные формы. Галстука на нем нет, а ворот белоснежной рубашки расстегнут. Несмотря на видимую расслабленность позы, заметно, как его пухлые ручки с такой силой сжимают поручни, что пальцы на руках побелели.

– Девушка, скажите, мы же не разобьемся? – с ходу обращается ко мне мужчина негромко, с мягким акцентом уроженца солнечной Армении.

– Конечно нет! – как можно увереннее отвечаю я. – Наш самолет находится в зоне турбулентности, и скоро мы из нее выйдем.

– Можно мне тогда коньяку выпить, для храбрости? – неожиданно заканчивает мысль пассажир.

– К сожалению, на борту спиртные напитки не продаются… – начинаю я произносить заученную форму, но не успеваю закончить.

– Нет, у меня с собой есть, – отвечает мужчина и привычным движением выуживает откуда-то из внутреннего кармана костюма небольшую бутылочку с притягательно яркой блестящей наклейкой. – Мне бы только стаканчик.

Ну что тут скажешь?

В работе бортпроводника каждый рейс особенный. Нет ни одной похожей командировки, как и не бывает двух одинаковых пассажиров. Но есть в копилке моей жизни один особый рабочий день, которому предстояло круто изменить плавное течение моего существования, завертеть в круговороте событий, незнакомых мест и неизвестных ранее чувств. Как говорится в одном старом советском фильме: «Такое бывает раз в жизни, и то не у каждого».

Возвращаясь сегодня мысленно на три года назад – в 15 августа 2019 года, – я вспоминаю, о чем думала те полторы минуты полета на рейсе U6 178 Москва – Симферополь, которому суждено было завершиться, как следует и не начавшись, и могу точно воспроизвести каждую секунду того короткого полета. Как будто это случилось только вчера. И даже если мне предстоит совершить еще тысячу рейсов, этот я запомню на всю оставшуюся жизнь.

Тогда у каждого из 226 пассажиров и 7 членов экипажа Airbus A321 в жизни что-то пошло не по плану, не так, как задумывалось. Кто-то не смог приехать на встречу к родным, кому-то пришлось отложить долгожданный отпуск на берегу Черного моря, у кого-то сорвалась деловая встреча. Виной всему цепь случайных обстоятельств, казалось бы, не связанных между собой.

Удивительно, как такая обыденная вещь, как миграция стаи птиц, может повлиять на жизни более чем двух сотен человек. А если задуматься, то подобное происходит в нашей жизни каждую секунду. Самые незначительные мелочи, вроде дороги, которой вы идете на работу, вагона метро, в который садитесь, возвращаясь домой, и даже лишней кружки кофе за обедом – все это способно кардинально поменять вашу жизнь.

Цепочка случайностей прервала взлет нашего авиалайнера в тот памятный августовский день. Так получилось, что стая птиц попала сразу в два двигателя самолета. В течение нескольких секунд жизни 233 человека находились в руках двух скромных людей – командира воздушного судна Дамира Юсупова, крепко сжимавшего сайдстик управления самолетом, и второго пилота Георгия Мурзина, зачитывавшего показания как будто взбесившихся бортовых приборов авиалайнера. Железная воля этих людей, не готовившихся быть героями, но ставшими ими по воле случая, их профессионализм и мужество перед лицом ответственности подарили в тот день вторую жизнь сотням людей. И что иное, если не сама судьба, случай или удача, назовите это как угодно, привели к тому, что Дамир Юсупов и Георгий Мурзин пилотировали именно этот рейс?

История авиации знает единичные примеры, подобные тому, что пришлось пережить пассажирам рейса U6 178. Редко кому удавалось без последствий для пассажиров посадить авиалайнер с полными баками горючего на твердую поверхность сразу после взлета. Случай уникальный в истории отечественной авиации. Обычно подобные попытки заканчиваются катастрофами. Переживших такое приключение не так уж много, и никто из них не пытался описать свои ощущения на бумаге.

Давайте вместе вернемся в этот день, 15 августа 2019 года, когда мне в качестве бортпроводницы предстояло совершить авиарейс Жуковский – Симферополь.

Но прежде чем начать историю, хочу рассказать вам о том, как мне повезло стать бортпроводницей. Кто эти люди в идеально выглаженной форме, встречающие вас с улыбками при входе в салон самолета и также приветливо провожающие после посадки? С какими ситуациями на борту они сталкиваются и какие человеческие качества необходимы, чтобы гордо называться работником гражданской авиации?

Глава 1

Детские мечты

Я родилась в Узбекистане, в городе Андижане, но мое детство и юность прошли в небольшом шахтерском городке Кызыл-Кия в Киргизии. Здесь я пошла в детский сад, а потом и в школу. Жили мы в большом частном доме на окраине.

Помню, что на учебу приходилось ходить через весь город. Путь занимал около 40 минут только в одну сторону. Родители, конечно, давали деньги на автобус, но я их всегда экономила. Будучи ребенком, я уже знала цену деньгам, которые доставались тяжелым трудом.

Родители всегда много работали. Мама, Оксана Владимировна, учителем начальных классов в городской школе. Папа, Марат Измаилович, шахтером на добыче угля, как и почти все мужчины в городе. Помню, что родители никогда не сидели без дела. Придя с работы, мама занималась домашним хозяйством. Оно у нас было обширным – плодовый сад с персиками, грушами, яблоками, сливами, черешней… да всего и не перечислишь. Огромный огород всегда был аккуратно вскопан, ровные грядки прополоты. После школы я помогала маме, поливала рассаду, занималась прополкой. Мне нравилось работать в саду.

Шахтерский труд папы – один из самых тяжелых и опасных. Но даже после работы отец никогда не сидел без дела. В частном доме всегда есть чем заняться. Он «на все руки мастер», и в маленьком городе об этом хорошо знали. Папу уважали. Нужно провести водопровод, починить мотоцикл или автомобиль, отштукатурить стену, да еще много чего? Соседи обращались за помощью к отцу. Даже сейчас, спустя годы, папа никогда и никому не отказывает. А обращаются к нему часто, так как знают, что в чужом доме он сработает лучше и аккуратнее, даже чем в своем.

Родители стали для меня примером для подражания. Их трудолюбие, строгость, внимательность, отзывчивость – те качества, которые всегда были моим жизненным ориентиром. Я считала, что не вправе их подвести, а потому училась в школе как можно лучше и находила работу, как только появлялась свободная минутка.

Школьные учителя меня любили. Я прилежно училась, не пропускала уроки и всегда старалась сделать домашнее задание, привнеся в него чуточку творчества. Помню, как бежала домой из школы, чтобы поскорее приступить к урокам. Еще по дороге я строила планы, как буду выполнять то или иное задание. Потому мои сочинения, стихи, решения задач всегда приводили в пример.

Педагоги старой, советской школы вложили в меня те человеческие качества, которые пригодились во взрослой жизни, – внимательность, усердие, ответственность, собранность и находчивость. Очень часто это помогало в решении непростых задач на городских и республиканских олимпиадах, в учебе в университете и на работе.

Как часто бывает, детские увлечения во взрослой жизни исподволь приводят нас к любимой профессии. Так случилось и со мной, ведь в авиацию меня привела тяга к путешествиям. Помню, что, будучи ребенком, я была влюблена в природу Киргизии. Мне повезло жить в одном из красивейших мест на планете. Город Кызыл-Кия расположен на краю глубокой Ферганской долины. В этом месте плоская, как стол, равнина сменяется резкими отрогами Алайского хребта, через несколько сотен километров переходящего в обширную цепь гор Памира. Здесь альпийские луга неожиданно сменяются скалистыми массивами гор, на вершинах которых никогда не тают ледники и круглый год лежит снег – картина такой завораживающей красоты, что у неподготовленного человека всегда дух захватывает.

Летом в городе всегда было жарко. Температура поднималась выше сорока градусов по Цельсию. Но почему-то в детстве я не замечала зноя и палящего солнца. Зима же, наоборот, приходила малоснежная, холодная и с сильными ветрами. Но, несмотря на суровую погоду, я была влюблена в красоты здешних мест. Ничто не воодушевляло больше, чем поездка на автобусе по дорогам Киргизии. Подъемы на крутые перевалы, спуски по серпантинам в зеленые долины, величественные горы, вздымающиеся вдоль узких автомобильных дорог, прорубленных в камне трудолюбивыми советскими тружениками.

Я до сих пор помню первую туристическую поездку по Киргизии, хотя мне тогда исполнилось только десять лет. Однажды утром мама неожиданно спросила:

– Хочешь поехать на водопады? – и хитро улыбнулась.

Она знала ответ, и радости моей не было предела. До этого мне не приходилось путешествовать и далеко уезжать от города.

– Конечно хочу! – закричала я.

Современным детям, начинающим путешествовать в самолетах с пеленок, сложно будет понять мой восторг. Но я до сих пор помню то радостное чувство предвкушения поездки. С того момента моя жизнь превратилась в ожидание этого грандиозного события. О нем я грезила во сне, просыпаясь, делая уроки и снова засыпая.

И вот долгожданный день настал. Это был выходной. Всей семьей мы поехали смотреть чудо природы – водопад Абшыр-Ата, расположенный глубоко в горах. Поездку организовал коллектив учителей школы, где работала моя мама. В те времена еще принято было дружить на работе, семьями ходить друг к другу в гости, устраивать совместные поездки на отдых.

Дорога оказалась недолгой. Это было мое первое путешествие, поэтому все мне казалось интересным. Впервые я увидела вблизи величественные горы Алайского хребта, которые видны из любой точки моего родного города. Раньше я могла наблюдать их лишь издалека.

Скалистые острые пики, похожие на наконечники копий, пологие склоны которых лишены растительности, почти вертикально поднимались от плоских зеленых равнин альпийских лугов, как будто желая дотянуться до безоблачного голубого неба. Песочно-серого цвета, они резко контрастировали с зеленью долин. Чуть дальше, за островерхими пиками, закрывая горизонт до неба, возвышались седые громады гор. Они взмывали выше облаков, а на их вершинах сверкали на солнце вечные ледники, дающие начало множеству рек и ручьев, падающих водопадами с огромной высоты в глубокие ущелья. Из-за своих размеров горы казались одновременно близкими и недосягаемо далекими. Грандиозность расстилающегося пейзажа заставляла мое сердце сжиматься от восторга.

Меж гор, в узких долинах, словно драгоценные камни, сверкали поверхности сотен озер с ледяной кристальной водой, настолько прозрачной, что можно было разглядеть каждый камушек на дне. Сквозь чистый, прозрачный воздух окружающий мир просматривался на сотни километров. Здесь, на вершине, свет солнца приобретал синеватый оттенок. Он ярко освещал окружающий пейзаж, и казалось, что нет защиты от лучей дневного светила.

Помню, как мне хотелось остаться там навсегда, чтобы каждый день наслаждаться тишиной и красотой. Оставить шумный и пыльный город. Далеко в долине я видела кибитки киргизских пастухов. Снежно-белые и круглые, они стояли посреди зеленых долин. Вокруг мирно паслись отары овец.

Мне казалось непонятным, почему все люди не хотят жить вот так, уединенно, среди этих удивительных мест. Почему все стремятся забраться в душную тесноту города?

Последние несколько сотен метров к месту нашего путешествия мы проделали пешком вдоль реки Ашир-Сай. Ее вода была настолько холодной, что до нее невозможно было дотронуться. Пальцы рук мгновенно сводила судорога, и они начинали ныть от холода.

Водопад мы услышали задолго до того, как увидели. Массы воды вырывались почти под прямым углом из круглого отверстия в отвесной скале и падали в русло реки, как и многие сотни лет назад. Бабушка и дедушка рассказывали, что в их молодости водопад бил из скалы значительно сильнее. Но даже тогда, в моем детстве, нам с родителями приходилось кричать, чтобы пересилить шум потока и услышать друг друга. Помню охватившие меня чувства. Я казалась себе маленькой и незначительной в сравнении с непреодолимой мощью дикой природы.

Возле водопада сквозь камень выбивалось на поверхность несколько родников. Несмотря на небольшой размер, чуть крупнее обычной городской лужи, их глубина намного превышала рост человека. Вспоминаю, как поднималась на ближайшие холмы. С их высоты открывались впечатляющие виды на бескрайние альпийские луга, по границам которых вырастали в небо скалистые вершины. Люди отсюда казались крохотными, не больше букашек. Но красота гор обманчива.

Мне рассказывали, что заблудиться здесь гораздо легче, чем в лесу. Стоит выпустить из внимания ориентир или солнцу скрыться за облаками, и можно потеряться среди однообразных серых скал и долго искать дорогу. Люди редко поднимаются в эти места. Часто случаются обвалы и сходы лавин, а потому шансы выйти из переделки живым и здоровым невелики.

Это была моя первая большая поездка. В ней я представляла себя путешественником, который проникает в заповедные места, наносит на карту мира новые горы и реки. Тем более, что вокруг были слабо изученные территории предгорий Тянь-Шаня на границе трех государств: Киргизии, Таджикистана и Китая. Непреодолимые горные хребты до сих пор скрывают много интересного. Некоторые вершины этой гряды до наших дней остаются непокоренными отважными альпинистами. Большинство из них выше пяти километров.

Потому с детства мне полюбились путешествия. Я знала наизусть биографии знаменитых исследователей Азии: П. П. Семенова-Тян-Шанского, Н. М. Пржевальского. Мечтала увидеть озеро Иссык-Куль. Мне никогда не хотелось побывать в современных мегаполисах или увидеть достопримечательности и памятники, построенные людьми. Больше всего меня вдохновляла красота природы.

После того первого раза мне неоднократно приходилось путешествовать по Киргизии. Я хорошо училась, почти всегда на «отлично», поэтому часто выступала на ученических олимпиадах от своей школы в разных городах. Наиболее запомнилась мне поездка в столицу Киргизии, Бишкек, на соревнование «Юный инспектор дорожного движения». Наш автобус около 10 часов добирался до города по горному серпантину. Дух захватывало от пейзажей за окном. Я не смогла уснуть и всю ночь просидела у окна, наблюдая за постоянно меняющимися картинами.

За горными перевалами следовали зеленые долины с разбросанными тут и там деревнями, кибитками кочевников, пасущимися табунами лошадей. Особенно меня впечатлила река Нарын. Она вилась среди гор в глубоких каньонах. По дороге мы пересекали ее русло много раз. Я вспоминала рассказы папы о том, что это очень обманчивая река. Водная гладь на ее поверхности недвижима, как в озере, но под этим зеркалом скрывается мощное течение, которое сбивает с ног и уносит самых крупных животных. С собой у меня был пленочный фотоаппарат, который дали в дорогу родители. В той поездке я сделала много красивых фотографий, которые до сих пор хранятся в нашем семейном архиве.

В те годы я не думала, что когда-то стану бортпроводницей. Я грезила путешествиями. Эта детская мечта потом сыграла основную роль в моей решимости пойти на собеседование в авиакомпанию. Но тогда, в детстве, я даже не знала о такой профессии.

Киргизия – не самое «авиационное» государство. Мое знакомство с самолетами ограничивалось наблюдением за «кукурузниками» – знаменитыми Ан-2, которые обрабатывали поля сельхозугодий. Когда была маленькой, я, как и многие дети того времени, махала самолетам, пролетающим высоко в небе. Они оставляли за собой белый след, и мне казалось, что люди видят меня в иллюминаторы и тоже машут в ответ.

Помнится, в школе мне хотелось стать переводчицей. Я думала, что в любом путешествии или в экспедиции нужен знаток языков. Их изучение давалось мне всегда очень легко. К первому классу я знала русский, татарский, узбекский и киргизский. Хотя все они, кроме русского, принадлежат к одной языковой группе, отличия все же были, и подчас существенные. На сегодняшний день я могу бегло изъясняться также на английском, испанском и португальском. Последние два языка начала учить недавно и изучаю до сих пор. Всегда считала, что свободное время нужно проводить с пользой. А что может быть полезнее изучения новых языков? Каждый из них погружает тебя в целый мир со своей историей, культурой, сказками и легендами.

В середине 90-х годов родители решили переехать жить в Россию. Тем более, что экономическая ситуация в Киргизии ухудшалась ежедневно. Работы не было, предприятия простаивали, зарплаты платили минимальные, а бывало так, что их совсем не выдавали. Большинство наших русских знакомых уже давно уехали. Моя семья стала одной из последних, кто решился на этот непростой шаг. Наш крепкий добротный дом мы продали за минимальную цену. Но для моих родителей безопасность и благополучие семьи всегда были важнее материальных благ. Вот тогда-то, переезжая в новую для меня страну – Россию, я впервые оказалась на борту самолета.

Глава 2

Первый полет

Мне только исполнилось 12 лет. Папа на тот момент уже работал в Ростове-на-Дону, а мы с мамой и младшим братом вылетали к нему из Киргизии. Рейс проходил с пересадкой в столице Узбекистана. Нам предстоял первый перелет по маршруту Фергана – Ташкент, а уже затем мы должны были вылететь в Ростовскую область.

Сейчас я уже не смогу вспомнить названий самолетов и авиакомпаний, которыми мы совершили перелет. Только запомнилось, что воздушное судно, которое перенесло нас из Ферганы в Ташкент, было небольшое – всего два ряда сидений по два места в каждом. Нам не повезло с погодой. Вместо Ташкента мы вынуждены были сесть в аэропорту города Самарканде. Мой первый полет сразу пошел не по плану. Что это – случайность или закономерность? Возможно ли, что уже тогда, при первом знакомстве с гражданской авиацией, жизнь намекнула мне, что наши отношения не будут безоблачными? В то время я об этом не думала.

Переждав непогоду, мы на том же самолете вылетели в Ташкент. Почему-то в этот раз половина кресел пассажиров пустовала. Может быть те, кто остался в аэропорту, испугались следующего перелета. Возможно, у них были дела в Самарканде. А может статься, что они решили не ждать милости от природы и добирались до столицы Узбекистана другим путем. Как бы то ни было, летели мы в полупустом салоне.

Во время посадки со мной приключилась небольшая мелочь, которая хорошо мне запомнилась. Мы поднимались на борт самолета по маленькому трапу, не такому, который пристыковывают к большим воздушным судам. Я была еще совсем ребенком, и потому, оступившись, выронила из рук какую-то книгу. Бортпроводница – молодая девушка – помогла мне ее поднять и при этом обратилась ко мне, как к взрослой, на «вы». Это произошло впервые в моей жизни. В Азии основа воспитания ребенка – привитие уважительного отношения к старшим. Поэтому я привыкла обращаться к старшим на «вы», и впервые так, как к взрослой, обратились ко мне.

Из Ташкента в Ростов-на-Дону нас вез большой современный лайнер. Модель его я не помню и не могу сказать, знала ли вообще такие подробности. Во время предыдущего короткого перелета какого-то обслуживания на борту не было. Здесь же нам предстояло лететь несколько часов. Я хорошо запомнила молодых девушек-стюардесс в строгой красивой форме. Мне понравилось, как быстро и четко они обслуживают пассажиров, легко разносят еду и напитки. Но больше всего удивляло внимательное и уважительное отношение к пассажирам. На меня это произвело сильное впечатление. Я прониклась доверием к этим молодым девушкам. Мне они показались удивительно добрыми людьми, почти родными. Многие посчитают такие впечатления наивными, но не нужно забывать, что это было мое первое знакомство с работниками гражданской авиации и я была еще совсем маленькой.

Сейчас я знаю, что подобное внимание и уважительное отношение – требование сервиса авиакомпании. Но в те детские годы мне казалось, что эти молодые девушки просто очень добродушные и воспитанные. Среди них особенно выделялась светлокожая темноволосая стюардесса. По внешнему виду я решила, что она узбечка. У нее был яркий макияж, красиво прибранные волосы, и сама она светилась какой-то внутренней красотой. Бортпроводница с первого взгляда располагала к себе, и мне на какое-то мгновение захотелось быть на нее похожей.

На тот момент я и подумать не могла, что когда-то буду тоже работать в гражданской авиации. Хотелось бы сказать, что после знакомства с профессией бортпроводника она стала для меня мечтой жизни. Но это не так. Для девочки из киргизской глубинки подобная работа казалась такой же недостижимой, как полет в космос. Если бы тогда кто-то сказал, что спустя несколько лет мне предстоит надеть форму и вот так же отправиться в рейс с пассажирами, я бы не поверила. Но жизнь подчас складывается не так, как мы планируем. В этом мне предстояло вскоре убедиться.

В России наша семья обосновалась в небольшом городке Белорецке в Республике Башкортостан. Там я продолжила учиться в школе. Несмотря на то, что и процесс учебы, и школьная программа сильно отличались от киргизских, мне удалось быстро приспособиться. Училась я все так же на «отлично». С возрастом поменялись мои представления об идеальной профессии. В старших классах моей мечтой стала журналистика. Какое-то время мне довелось поучаствовать в выпуске школьной стенгазеты и заниматься в кружке «Юный журналист».

По окончании школы предстояло сдавать единый государственный экзамен. По всем предметам у меня были хорошие баллы. Как сейчас помню, я показала второй результат во всей школе. В полученном аттестате стояла только одна четверка – по русскому языку, что и не позволило мне получить золотую медаль. Было немного обидно, но уже тогда я понимала, что школьные оценки – не мерило ума или счастья.

Учителя агитировали меня сдавать больше экзаменов и подавать документы в разные учебные заведения, чтобы было больше шансов поступить на бюджетное отделение. Но мне всегда казалось, что нельзя объять необъятное. Поэтому я подала документы в Магнитогорский государственный технический университет на факультет менеджмента. Но на бюджетное обучение попасть не вышло, поскольку мест было мало и все их в итоге отдали абитуриентам по целевым направлениям.

Тогда я решила поступить на заочное платное отделение. Пришлось устроиться на работу. За время обучения сменила несколько рабочих мест. Зарплаты в нашем городе небольшие, и почти все, что я зарабатывала, уходило на оплату ВУЗа. Первая работа – продавцом в магазине детских товаров. Здесь я задержалась почти на год. На одном из тренингов по продажам, на который меня отправили обучаться, судьба свела меня с работниками местного телевидения. Они предложили вести рубрику «мужская мода» на телеканале «СТС Белорецк». Здесь-то и пригодились навыки журналиста, приобретенные еще в школьном кружке. Так я стала телеведущей. До сих пор в Сети можно найти видеоролики с моим участием.

Помимо обязанностей телеведущей на меня возложили много смежных задач, в том числе ответственность за отдел продаж, отчеты и другие. При этом зарплата была лишь слегка больше, чем у продавца в магазине. Но деньги никогда не являлись для меня самоцелью. Моя мечта – заниматься тем, что самой нравится. И вот спустя пару лет поступило предложение работать на телевидении в региональном центре – Магнитогорске. Я согласилась, даже не спросив о зарплате, и это стало серьезной ошибкой. Как оказалось впоследствии, оплаты моего труда еле хватало на съем жилья в этом большом городе, а еще нужно было платить за учебу.

Пришлось оставить давнюю мечту о работе на телевидении и устроиться на работу консультантом в Сберегательный банк. На этом месте я тоже долго не задержалась. Отработав срочный трудовой договор в три месяца, уволилась. Меня никто не вынуждал уходить, это был собственный осознанный выбор. Дело в том, что оценка работы консультанта во многом зависела от количества проданных дополнительных банковских продуктов. Большинство же клиентов нашего отделения составляли пенсионеры, которые с трудом разбирались в работе современных банкоматов. Их скудной пенсии едва хватало на жизнь, поэтому я не могла себя заставить навязывать им платные услуги. Кроме того, эта работа не приносила никакого удовлетворения. Как человека творческого, меня тяготило нахождение целый день в банковских стенах, общение по заученному наизусть шаблону.

По совету своей подруги я устроилась в отдел телемаркетинга. Честно сказать, до сих пор не могу понять, что входило в мои обязанности на этой работе. Единственная причина, которая меня там удерживала – необходимость платить за аренду квартиры и учебу в университете. Но к тому времени, как диплом о высшем образовании был получен, удовлетворение от работы так и не наступило.

Мне важно описать свой «тернистый» путь к профессии бортпроводника. Как я говорила, жизнью человека правит случай. Непреднамеренное знакомство, выбор костюма, дороги или даже вагона метро – все это мгновенно меняет картину мира. В моей истории случай – основной драйвер всех перемен. Я никогда не пробовала планировать все заранее. Жизнь увлекала своим течением, а мне оставалось только поддерживать себя на плаву. Потому все мои предыдущие трудоустройства, за исключением первого – в детский магазин, обычно происходили по воле случая. Мне всегда не хватало инициативы. Наверное, поэтому жизнь свела меня с очень активным человеком.

На своем последнем месте работы я познакомилась с Лерой Орешкиной – эффектной девушкой, целеустремленной, не лишенной амбиций и весьма предприимчивой. Говорят, что противоположности притягиваются. Как и я, Лера работала в отделе телемаркетинга и тоже не понимала целей и перспектив этой работы, отчего постоянно чувствовала неудовлетворенность. Но помимо прочего, у Леры была мечта – она хотела стать стюардессой. Я же до знакомства с ней и не помышляла о такой кардинальной перемене в жизни.

Своими наполеоновскими планами Лера в конце концов заразила меня. Не проходило и дня, чтобы она не рассказывала о том, как чудесно быть стюардессой. В ее представлении это была работа мечты. Красивые стройные девушки в форме бортпроводниц на борту сверкающего самолета только и делают, что путешествуют по далеким теплым краям, где предаются отдыху в шикарных отелях. Они загорают на берегах теплых морей в тени пальм и лишь на краткий миг отрываются от земли, чтобы перелететь в еще более прекрасное место. Именно так мы представляли работу стюардессы, хотя о самом рабочем процессе мало что знали, а потому предпочитали об этом не говорить.

Отдых на песчаном пляже меня не сильно притягивал. Но я вспомнила о своей детской мечте – путешествовать по заповедным уголкам мира. А кто же, как не стюардессы, самые заядлые путешественники? Рассказы Леры помогли моим детским фантазиям разгореться с новой силой тогда, когда от них, казалось бы, и угольков не осталось. Я была готова к новой работе, новым свершениям и путешествиям.

Да, именно такой легкой и необременительной представлялась нам работа бортпроводника. Наверное, не будет ошибкой сказать, что такой она кажется всем, кто не знаком с буднями работника гражданской авиации. Сами же стюардессы невольно – а кто-то, возможно, и осознанно – укрепляют этот миф, размещая красочные фотографии из далеких тропических стран в своих социальных сетях.

Но мечты так и остались бы мечтами, если бы не решительность моей новой подруги. В один из дней Лера пришла на работу очень воодушевленная. Мотыльком она впорхнула в наш кабинет, упала в кресло напротив и хитро посмотрела на меня.

– Знаешь, вчера я решила подать заявку на собеседование в авиакомпанию «Уральские авиалинии», – поведала она мне о причине своей радости, – и, возможно, скоро придется ехать в Екатеринбург.

Судя по по виду Леры, она была очень воодушевлена и взволнована. Я не сразу пришла в себя от такой новости. Ехать в Екатеринбург! Для меня это сродни поездке в Москву. Одна я так далеко никогда не ездила. Сразу пришла мысль, что это наверняка недешевое удовольствие.

– Тебе тоже нужно записаться. Обязательно! – продолжила свою мысль моя подруга.

«Ну да, у Леры обеспеченные родители, – подумала я. – У нее есть своя квартира, и ей не нужно платить за аренду. Мне же придется самой искать деньги на билет, а еще неизвестно, сколько это будет стоить».

– Мне нужно подумать, – только и смогла я ответить в тот момент.

Размышления заняли не много времени. Буквально в тот же вечер, посчитав свои скромные депозиты, я пришла к выводу, что на поездку мне хватит. А там посмотрим! И снова река моей жизни закипела водоворотами, а ее плавное течение сделало резкий поворот в тот момент, когда на сайте авиакомпании «Уральские авиалинии» я заполнила анкету соискателя и отправила ее в главный офис в город Екатеринбург.

Глава 3

Мои университеты

Забегая немного вперед, скажу, что стюардессой Лера так и не стала. Часто бывает, что само ожидание чуда гораздо интереснее, чем результат. Нередко на пути к мечте приходится претерпевать лишения, к которым человек не готов. Но мечтателям не свойственно задумываться над прозой жизни. На то она и мечта, чтобы в мыслях идти к ней легко и непринужденно. Как только ваши грезы омрачают сложности быта, это перестает быть мечтой, а превращается в тяжелый труд. Многие ли из нас мечтают долго и упорно трудиться?

Надо сказать, что Лера не в первый раз пыталась выучиться профессии стюардессы. Некоторое время до нашего знакомства она летала на собеседование в Калининград, в авиационный учебный центр БФУ им. Канта. На мой вопрос, почему она не осталась обучаться, Лера дала какой-то невнятный и уклончивый ответ, что-то вроде «не понравилась энергетика города».

Позднее мне часто приходилось бывать в Калининграде, в том числе и на отдыхе. Я очень полюбила этот город на берегу Балтийского моря. Здесь дыхание истории чувствуется на каждой улочке: и в стрельчатых башнях Кенигсбергского собора, и в суровых крепостных бастионах, и в маленьких трамвайчиках, неспешно прокладывающих свой путь сквозь арочные проемы старых городских стен. Но больше всего мне полюбилась природа этого места. Бесконечные белоснежные пляжи, мягкий плавный бег морской волны, неслышно накатывающей на песок, и прозрачная морская вода, в которой отражаются белые облака – все здесь настраивало на размышления и спокойный отдых.

Нам достаточно быстро ответили на наши заявки из авиакомпании «Уральские авиалинии» и пригласили на устное собеседование. На него мы поехали вместе с Лерой в город Екатеринбург, столицу Свердловской области. В процессе беседы не было ничего сложного и интересного. Мне запомнилось другое – процесс ожидания.

Когда я пришла в офис авиакомпании, перед дверью кабинета приемной комиссии уже набралась небольшая толпа молодых парней и девушек, очень разных. Все были одеты так, как сами считали подобающим моменту. Некоторые девушки как будто специально облачились в самые вызывающие наряды, подчеркивающие фигуры. Другие оделись, наоборот, очень строго. И вели себя все по-разному. Кто-то скромно стоял в сторонке, и было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Другие казались более раскрепощенными.

Среди этой группы сильно выделялась одна девушка. Молодая, очень самоуверенная, одетая слегка вызывающе: в очень короткой юбке, прозрачной белой блузке и туфлях на высоком каблуке. Очень симпатичная, она выделялась из толпы своей броской запоминающейся внешностью. Если люди и рождаются с каким-то призванием, то этой девушке следовало появиться на свет уже с ID-картой стюардессы. Своей эффектной внешностью она точь-в-точь походила на бортпроводниц-фотомоделей, чьи фотографии вы легко найдете в популярных социальных сетях.

Но не одеждой и даже не внешностью привлекла мое внимание эта кандидатка в стюардессы. С первого взгляда на нее в глаза бросалась огромная цветная татуировка с изображением совы, заполнявшая почти все пространство правого предплечья. Может, эта татуировка даровала уверенность ее обладательнице, но вела девушка себя так, будто уже успешно прошла отбор.

– Да что вы знаете о комиссии? – спрашивала она у кого-то из толпы. – С вами будут общаться на английском языке. А вы его хорошо знаете? У меня отличный английский, – продолжала хвалиться обладательница татуировки. – Сейчас на нас наденут пилотки, и нужно будет сфотографироваться, – не унималась соискательница.

У меня сложилось впечатление, что девушка проходит не первое в своей жизни собеседование на работу бортпроводника. Уже позднее я узнала, что в «Аэрофлоте» на первом собеседовании принято фотографировать кандидатов в головных уборах.

Глядя на эту спокойную и уверенную девочку, меня начали одолевать сомнения: нужно ли было так далеко ехать? Нет, я не сомневалась в своем английском. Однако одно дело – учить его в школе, а другое – живое общение. Загнав свои страхи куда поглубже, чтобы не мешали, я попыталась отрешиться от происходящего вокруг. Так или иначе, пока затраты мои были небольшие и равнялись цене на билет до Екатеринбурга. «За спрос денег не берут», – говорит моя мама.

Перед началом собеседования из кабинета комиссии вышел представитель авиакомпании и спросил, есть ли среди соискателей люди с татуировками. Пояснил, что не нужно скрывать этот факт, потому что в ходе медицинской комиссии рисунки даже на самых интимных местах все равно будут обнаружены. «Счастливые» обладатели рисунков на теле приглашались пройти в кабинет первыми.

В числе первопроходцев оказалась и девочка с совой на руке. Едва войдя, она почти сразу вышла из кабинета приемной комиссии и, как мне показалось, выглядела еще более уверенной. Кто-то тут же задал вопрос: «Как успехи?» Ответ меня удивил.

– Все хорошо, – без тени смущения отвечала кандидатка, – сказали, что я им подхожу, только татуировку нужно удалить.

После этих слов уверенной походкой от бедра девушка с рисунком совы на руке неспешно удалилась.

С Лерой Орешкиной в тот день приключился конфуз. Об этом моя подруга рассказала позже. Войдя в кабинет, где заседала комиссия, Лера увидела пустой стул. Не мудрствуя лукаво, она присела… рядом с председателем комиссии и не сразу сообразила, почему все удивленно на нее посмотрели. Оказалось, что занятое ей место отведено для секретаря, который незадолго до этого вышел на пару минут. Стул для соискателей, стоящий напротив, она просто не заметила. Видимо, сказалось нервное напряжение последних часов.

В процессе моего собеседования не было ничего необычного. Подозреваю, что беседа проходит примерно одинаково во всех авиакомпаниях. Меня спрашивали об образовании, вредных привычках, заболеваниях, хобби, семейном положении. Я честно ответила на все вопросы. После этого мы с Лерой вернулись в Магнитогорск и стали ждать решения комиссии. Моей подруге позвонили первой и пригласили на учебу. Мне же пришлось изрядно понервничать. Спустя несколько дней, когда я уже и не рассчитывала услышать положительный ответ, на мой телефон позвонили из авиакомпании и сообщили, что принимают на учебу, которая должна была начаться в скором времени и продлиться три месяца.

Но, прежде чем начнется учебный процесс, необходимо пройти врачебно-летную экспертную комиссию (ВЛЭК). Это длительная и изматывающая процедура. Вначале нужно собрать множество справок с места жительства и обследоваться у нескольких врачей. Во время полета бортпроводники испытывают сильные нагрузки на организм, связанные с переменой давления и воздействием солнечной радиации. Со слабым здоровьем на борту самолета не место. Потому обследуют каждого кандидата так, будто собираются запускать в космос. Многие не могут пройти этот этап из-за проблем со зрением, имеющимися сердечно-сосудистыми заболеваниями или по совершенно банальной причине, вроде наличия искривленной носовой перегородки. Среди моих коллег есть те, кому пришлось делать операцию по коррекции зрения или по выправлению носовой перегородки, а затем повторно проходить комиссию. Чем лучше ваше здоровье, тем больше шансов успешно преодолеть этот этап. У меня процедура ВЛЭК заняла около двух месяцев, из которых бюрократические проволочки отняли половину срока.

Но мало самому пройти медкомиссию. Необходимо ждать набора полной группы, а это значит, что, пока остальные кандидаты не минуют этот этап, учеба не начнется. Как раз в то время, когда собралось достаточное число слушателей, центр подготовки бортпроводников в Екатеринбурге закрылся на сертификацию. Все это время я жила без дохода на скромные накопления, которые удалось отложить на последнем месте работы. Помню, как одна из подруг уговаривала меня отказаться от идеи стать бортпроводницей. Она просила задуматься: может, эта работа мне не подходит? Возможно, сама судьба возводит препятствия на моем пути. Во всем этом подруга видела дурные предзнаменования.

И снова я возвращаюсь к мысли, что, еще не став бортпроводницей, у меня было столько причин отказаться от этого намерения. Но я настойчиво добивалась своей цели, преодолевая различные препятствия и трудности. Наконец пришел тот день, когда собралась полная группа студентов, сертификация учебного центра закончилась и начались мои университеты.

Я так подробно описываю этот этап, чтобы подчеркнуть, как много раз готова была сдаться и отказаться от работы. Даже такая мелочь, как татуировка, могла поставить крест на моих планах. Несмотря на простоту поступления и учебы, до конца этого пути дошли лишь единицы соискателей. Позднее, уже устроившись на работу в авиакомпанию, я встречала только двух человек из той группы, которая пришла на комиссию. Среди выбывших, к сожалению, оказалась и Лера.

Казалось бы, что может остановить человека, который прошел ВЛЭК, выдержал несколько месяцев ожидания и, наконец, пришел на учебу? Вы удивитесь, как была неприятно удивлена и я, но «лодка мечты» моей подруги разбилась о быт. Лера – достаточно избалованная вниманием девушка. Вся ее прежняя жизнь проходила в тепличных условиях под неусыпным контролем родителей. Ей не приходилось решать вопрос с арендой, жить в другом городе на съемной квартире, делить жизненное пространство с малознакомым человеком. Когда же эти вопросы подошли вплотную, это сломало ее решимость. Бытовые проблемы оказались сильнее бюрократических проволочек, строгих врачей и пыток временем.

В то время я искала самые бюджетные варианты для долгосрочной аренды жилья в Екатеринбурге – однокомнатную квартиру без шикарного ремонта на двоих. Лера же сразу предложила мне снять двухкомнатные апартаменты, хорошо отремонтированные и с дорогой мебелью. Как сейчас помню, стоимость их аренды составляла 30 000 рублей в месяц. Цена по тем временам огромная даже по меркам большого города. Я не могла себе позволить платить более 7000 рублей. Это был размер стипендии, которую на тот момент нам платили «Уральские авиалинии». После того, как я сказала об этом Лере, она предложила мне занять у нее денег, чтобы в последующем, после трудоустройства, вернуть ей долг. Хорошо, что у меня хватило настойчивости отказаться тогда от этого предложения! По моему мнению, Лера просто была не готова к предстоящим кардинальным переменам в своей жизни. Она не смогла бы долго жить вдали от родителей и привычного круга общения. Мне же платить в одиночку 30 000 рублей за квартиру было бы не по карману.

В итоге нам удалось арендовать неплохую однокомнатную квартиру за 15 000 рублей возле аэропорта Кольцово. В ней мы вместе с Лерой прожили всего сутки. После первого же занятия моя соратница решила, что работа бортпроводницы не для нее, и вернулась в Магнитогорск.

Мне же пришлось экстренно искать себе соседку, потому что 15 000 рублей для одной – это неподъемная сумма. После непродолжительных поисков я стала жить вместе с малознакомой девушкой Галиной из нашей группы. Проживание с незнакомым человеком в однокомнатной квартире – это своего рода испытание, которое мне предстояло пройти. Миниатюрная худенькая блондинка Галина производила впечатление законченного ботаника. Однако, несмотря на свой внешний вид, моя новая сожительница оказалась любительницей шумно провести свободное время. Возвращаясь от родителей после выходных, я периодически заставала ее в состоянии глубокого похмелья, квартира напоминала поле сражения, а демонстрируемые сокурсниками видео «торжеств» в наших апартаментах могли привести в шок даже завзятого тусовщика. Несколько раз мне приходилось напоминать своей загулявшей сокурснице, что за шум и пьянство нас выселят из жилья, найденного мной с таким трудом. Из-за неуемной тяги к веселью Галина постоянно находилась на грани отчисления, но каждый раз после «последнего китайского предупреждения» со стороны преподавателей ей удавалось собраться и сдать экзамен. По завершении учебы Галина уехала в родной Краснодар. Но к этому времени я уже начала работать и могла оплачивать жилье самостоятельно. На несколько лет эта квартира в Кольцово стала моим домом.

Как и в любом учебном процессе, поначалу мы изучили теорию. Я как будто вернулась в университет. Снова лекции по 6 дней в неделю и длинные конспекты. Начинали мы в 8 утра, а заканчивали в 15–16 часов. Нам предстояло освоить множество предметов, многие из которых сейчас даже не вспомню. Назову лишь некоторые: основы оказания первой медицинской помощи, воздушное право, аварийно-спасательная подготовка. Помимо лекций, на уроках нам демонстрировали фильмы. Здесь ко мне пришло осознание, какую непростую профессию я выбрала, к каким печальным последствиям может привести ошибка лишь одного члена экипажа – не только пилота, но и бортпроводника. Увиденные фильмы врезались в мою память, произвели на меня сильное впечатление. В наших с Лерой мечтах работа стюардессы представлялась совсем по-другому.

Полученные теоретические знания нами тут же закреплялись на практике. Мы учились оказывать неотложную медицинскую помощь на специальном манекене. Этой кукле дали доброе имя – Гоша. Ох и натерпелся он от нас – неумелых врачей! Нештатные ситуации на борту отрабатывались на курсе аварийно-спасательной подготовки на специальном стенде. Он представлял собой точную копию салона самолета. Электронными механизмами имитировались пожар, задымление, разгерметизация и другие опасные ситуации. В нашу задачу входило быстро и верно оценить положение, после чего правильно среагировать и принять меры к обеспечению безопасности пассажиров и экипажа.

На этих уроках большое внимание уделялось аварийной эвакуации. Никто из нас, студентов, и не думал, что полученные знания в будущем придется применить на практике. Большинству они не пригодились, чего нельзя сказать обо мне. До сих пор вспоминаю шутку коллег о том, что я одна видела, как в реальной жизни разворачивается аварийный трап. Действительно, во время учебы нам только описывают, как правильно должна работать система наполнения воздухом спасательного оборудования. Трапы запасных выходов – дорогостоящий комплект оборудования самолета, чтобы разворачивать их для курсантов. Потому познакомиться с его работой на практике удается только тем бортпроводникам, кто попал в нештатную ситуацию.

Аварийно-спасательная подготовка преподается не только на суше, но и на воде. У меня никогда не было страха высоты, скорости или насекомых. Единственное, что с детства вызывает во мне ужас – это вид глубокой воды и потеря твердого дна под ногами. Каждый раз, когда я смотрю в глубину, меня охватывает страх. Вид огромных морских якорей леденит кровь и провоцирует приступы панической атаки. Водобоязнь я испытываю с раннего детства. Возможно, потому что никогда не умела плавать.

Чтобы успешно пройти курс подготовки бортпроводников, необходимо сдать экзамены по спасению на воде. Мне пришлось побороть свою фобию и впервые в жизни окунуться в глубокий бассейн. Вначале необходимо продемонстрировать теоретические знания на берегу. Назвать все виды спасательных средств на борту самолета. Затем следует проверка знаний команд, выполняемых при приземлении на воду и техники обращения со спасательным жилетом.

Сдавшие экзамены первого этапа допускаются далее, и вот здесь для меня началось самое страшное – погружение в воду. Тот факт, что на тебе надет спасательный жилет, не сильно успокаивает. Тем более, что испытание начинается без него. Вначале необходимо перебороть ужас и спрыгнуть в глубокую холодную воду. Только после этого разрешается надеть на себя жилет. Кто знаком с фобиями, может понять, чего мне стоило выполнить это задание. Только так можно ощутить всю палитру эмоций, в мгновение обрушившихся на меня, когда я погрузилась в холодные воды бассейна.

С гордостью могу сказать, что смогла выдержать этот экзамен. Своим уверенным видом удалось убедить экзаменаторов, что я не чувствую страха. Это испытание было пройдено, конечно, не без помощи моих более «водоплавающих» коллег. До сих пор помню, как меня незаметно подталкивали за жилет вперед, чтобы не отстала. Ждали меня, когда отставала. Грести я почти не умела. Теперь вы можете иметь представление, через какие сложности приходится пройти на пути становления профессиональным бортпроводником.

Аварийные ситуации, к счастью, случаются редко. А вот обслуживание на борту – наши ежедневные рабочие будни. Сервис – лицо авиакомпании, и в большинстве случаев другая наша работа остается для клиентов за кадром. Неудивительно, что обучению этой дисциплине уделяется так много времени. Нам читают курс по сервисному обслуживанию на борту. Это только со стороны кажется, что у кабинного экипажа все получается легко и непринужденно: разносить еду и напитки, общаться с пассажирами. Эта видимая легкость достигается в ходе длительных тренировок на тренажере по сервису. Да, вы не ослышались, есть и такой. На этих же занятиях нас обучали особенностям общения с людьми с ограниченными возможностями.

Каждый пассажир индивидуален, но ко всем бортпроводник должен найти подход. Потому очень полезен курс по изучению человеческих факторов. Нас обучают не только правильному взаимодействию с пассажирами, но также построению доброжелательных отношений между сотрудниками одной команды на борту. На лекциях рассматривались самые разнообразные ситуации – от психологической несовместимости членов экипажа до общения с пассажирами в случае возникновения аварийной ситуации, паники, психологических проблем. Особенно запомнился преподаватель курса. Я долго не могла понять мотивов его поведения во время лекций. Он мог неожиданно громко закричать, критиковать правильные с виду действия студентов, провоцировать бурные дискуссии по предмету между учащимися. Лишь спустя время я догадалась, что он специально пытался вызывать у нас сильные эмоциональные реакции: гнев, удивление, обиду, испуг. Это было необходимо, чтобы научить нас справляться со своими чувствами в стрессовой ситуации.

Эти и другие курсы заложили во мне фундамент для успешного применения навыков бортпроводника во время аварийной посадки. До сих пор я очень благодарна своим учителям. Их уроки помогли мне не растеряться в критической обстановке, не поддаться панике, а выполнять свои обязанности с холодной головой.

Наше обучение закончилось сдачей общего экзамена. Поначалу всех студентов экзаменовали в авиакомпании. Тех, кто успешно прошел завершающий этап, допустили до сдачи экзаменов в Росавиации. Здесь тестирование очень напоминает экзамены в ГАИ. В отдельном кабинете установлены компьютеры, которые показывают билеты с вопросами и вариантами ответов. За определенное время необходимо правильно решить нужное число задач. Лишь после сдачи этого экзамена студент имеет право гордо именоваться работником гражданской авиации.

Отлично помню тот день, когда я получила свидетельство бортпроводника. К тому времени мне уже выдали новенькую форму авиакомпании. На многих она сидела косо и криво, потому что люди разные, а ателье шьет по общим лекалам. Но никто не жаловался. Для многих это была первая в их жизни работа. Мы приехали в здание отделения Росавиации по Свердловской области. В торжественной обстановке мне вручили документы, а затем мы сделали общее фото. Эта фотокарточка до сих пор со мной. Иногда я смотрю на нее и вспоминаю три замечательных месяца учебы, наших преподавателей, студентов. Многие из людей, что на фотографии, уже уволились, а некоторые работают до сих пор. Кто-то из ребят выучился на пилота. На этом фото я, как и на любых других, выгляжу очень счастливой. Мне казалось, вот она, мечта всей моей жизни сбылась. Осталось только отработать несколько полетов, чтобы закрепить теоретические навыки.

Глава 4

«Уральские птички» учатся летать

Как и для каждого пилота, для бортпроводника его первый полет – волнительное событие, которое запоминается на всю жизнь. И не беда, что вместо огромных окон пилотской кабины у нас в салоне лишь маленькие иллюминаторы. И что большую часть времени мы проводим на ногах, а не в удобных креслах, и вместо снежно-белого ковра из облаков перед глазами ковролин и пластик салона. Наша работа не менее интересная и ответственная. Но поначалу к ней нужно привыкнуть.

На учебных тренажерах нет эффекта качки, как в воздухе. Нет и внезапного чувства невесомости при попадании в воздушные ямы и при заходе в зону турбулентности. Все эти прелести работы можно испытать только в настоящем полете. А чтобы к ним привыкнуть, нужно провести в небе не одну сотню часов. Если учесть, что стюардессы обязаны надевать на работе обувь на каблуке, можете себе представить, как болят ноги после долгого рейса.

Свой первый полет я помню так четко, как будто вернулась из него только вчера. Это был разворотный рейс (туда-обратно) по маршруту Екатеринбург – Калининград – Екатеринбург. Мне повезло, так как я летела с хорошей командой под началом старшего бортпроводника – Дианы.

Забегая вперед, скажу, что этот рейс прошел очень спокойно, без сучка, без задоринки. Кроме меня все члены экипажа были опытные ребята. Но, прежде чем попасть на самолет, необходимо встретиться с командой, пройти медосмотр и предполетный брифинг. Вот тут-то и случился со мной небольшой казус.

Я очень волновалась перед первым полетом. Несколько раз проверила все документы. Долго крутилась перед зеркалом, проверяла, как сидит на мне форма, чтобы из прически не выбился ни один волосок. Дело в том, что в первых рейсах, называемых стажерскими, старший бортпроводник оценивает не только твою общую подготовку, теоретические знания, но также внешний вид. Оценки выставляются на отдельном бланке. Поэтому очень не хотелось опростоволоситься.

На работу я приехала намного раньше назначенного времени, так как боялась опоздать, и только тогда с удивлением осознала, что не помню, куда нужно идти дальше. Во время учебы нас только один раз приводили в аэропорт Кольцово, показывали расположение служб. Но я с детства не дружу с картами, плохо ориентируюсь на местности и никогда не смогу с первого раза повторно пройти по сложному маршруту. Я стала немного нервничать.

Аэропорт в Екатеринбурге – большое здание с несколькими этажами. Но комната предполетного брифинга находится не в центральном здании аэровокзала, а в отдельном строении. Изрядно пришлось побегать по нему, пока не нашла, как мне показалось, нужную комнату. Зайдя в нее, сразу же увидела группу пилотов. Несколько мужчин ожидали своего рейса, но бортпроводников среди них не было.

Видимо, по моему растерянному выражению лица пилоты догадались, что перед ними новенькая, которая заблудилась. Оказалось, что ошиблась я не только комнатой, но и этажом. Мне вежливо объяснили, куда идти. Но и тут мои приключения не закончились. В комнате для экипажей ходила, сидела, общалась и пила чай толпа незнакомых мне людей, а так как познакомиться с кем-то мне еще не довелось, то оставалось только спрашивать у всех: «Кто летит в Калининград?» Никто не отзывался. И снова в сердце стал закрадываться испуг. Вдруг что-то напутала?! А может, часы отстают?! Когда моя нервозность начала перерастать в тихую панику и я почти поверила, что что-то делаю не так и опоздаю на свой первый рейс, кто-то из присутствующих меня успокоил. Подсказал сидеть в комнате и ждать свой экипаж. Вот такое небольшое волнительное происшествие запомнилось мне из первого рабочего дня.

В любой авиакомпании к начинающим работникам всегда самое пристальное внимание. Ты можешь учиться только на «отлично», но применять свои навыки на практике – не то же самое, что работать на тренажере. Поэтому очень важно, чтобы первыми наставниками были люди терпеливые, вежливые и компетентные. Не всем так повезло в первом полете, как мне. Некоторые старшие бортпроводники не наделены ни каплей терпения или педагогического дара. Сами не так давно выросшие из обычных бортпроводников, они из кожи вон лезут, чтобы усложнить жизнь молодежи. Постоянные придирки по мелочам: некрасиво разложенные салфетки, не вовремя надетый передник, криво поставленные приборы и тому подобное – могут отравить жизнь любому, даже самому терпеливому человеку. Бывают случаи, что, пройдя все тяготы подготовки и учебы, начинающие бортпроводники уже на первых рейсах разочаровываются в профессии и уходят. Но такое случается нечасто. Все же большая часть старших бортпроводников нашей компании – хорошие люди и отличные специалисты.

Кроме Дианы с нами вместе в одном экипаже работала бортпроводница бизнес-класса – девушка, которую я не запомнила, так как во время перелета мы с ней ни разу не общались. Со мной вместе в «хвосте» самолета летел молодой парень по имени Кирилл. Сейчас он учится на пилота и скоро сам будет управлять воздушным судном. В рейсе в основном он помогал мне постигать азы профессии.

Кирилл и Диана – замечательные ребята, которые внимательно следили за мной весь полет. Вежливо объясняли все, что мне казалось непонятным, и рассказывали то, что от волнения могло вылететь из головы. Конечно, я волновалась, несмотря на то, что считаю себя человеком очень спокойным. Волнение происходило больше не от страха чего-то не знать, а от повышенного чувства ответственности. У меня с детства «синдром отличника» – желание сделать все в лучшем виде, превзойти всех. Вот и в первом рейсе мне хотелось показать себя с лучшей стороны, продемонстрировать все свои знания, чтобы оставить самые хорошие впечатления у Дианы и Кирилла.

Рейс длился совсем недолго – около двух часов занял полет в одну сторону. Затем короткая стоянка в аэропорту Калининграда, продлившаяся не более одного часа, и обратный перелет в Екатеринбург. Впоследствии мне не раз доводилось летать в рейсы и командировки вместе с Дианой и Кириллом. Я до сих пор очень благодарна своему первому экипажу за их терпение, ответственность, вежливость, профессионализм. Они помогли мне не только полюбить эту профессию, но и пройти важный этап ее принятия.

Для меня, как начинающей бортпроводницы, принятие профессии оказалось даже сложнее, чем учеба. Большинство пассажиров относятся к нам в полете как к обслуживающему персоналу. Для них мы что-то вроде официантов в кафе, обязанность которых – выполнять любые прихоти клиента. За билет ведь заплатили. Но на самом деле раздача блюд и напитков – лишь мизерная доля того огромного объема работы, которую выполняет бортпроводник перед, во время и после рейса. На нас лежит груз огромной ответственности за жизни и здоровье пассажиров. Чего стоит только не перевести вовремя ручку аварийного выхода из нужного положения на стоянке в положение при полете. В критический момент эта ошибка может стоить жизни всем находящимся на борту самолета. Как показала практика, именно к бортпроводникам в опасной ситуации в первую очередь обращаются пассажиры. Пилоты же находятся далеко в закрытой кабине.

Потому в самом начале рабочего пути важно не расслабляться. Не дать пассажирам воспринимать себя простым официантом. Прочувствовать всю ответственность и важность своей работы. Осознать, что от действий бортпроводника зависят сотни жизней на борту. Недаром будущие работники проходят такой сложный отбор, напряженно учатся, каждые полгода проходят переподготовку и проверки на соответствие требованиям Росавиации, долго осваивают премудрости профессии.

Обучение молодежи происходит не только во время рабочих рейсов. Мне очень помогло общение с «ветеранами» нашей службы – людьми, которые с честью отработали многие годы на борту самолета, попадали в разнообразные жизненные ситуации и посетили самые отдаленные уголки нашей планеты. После знакомства с каждым из них начинаешь еще больше любить и уважать свою профессию. Здесь я хотела бы рассказать о действительно заслуженном работнике и очень хорошем человеке – Елене Викторовне, с которой судьба свела меня в московском отряде. Благодаря этой женщине многие наши бортпроводники смогли проникнуться важностью выбранной профессии.

Елена Викторовна занимается административной работой: оформлением карточек бортпроводников, проведением проверок и другими важными вещами, без которых не может существовать ни одна авиакомпания. Но непосредственно сама она уже не летает. Так часто бывает, когда сотрудник не хочет или не может по состоянию здоровья либо по возрасту летать, однако не желает прощаться с любимой работой. Он переходит на работу в офис, где приходятся очень кстати его опыт и профессионализм.

При первой встрече Елена Викторовна мне сразу понравилась легким отношением к жизни. Всегда очень позитивная, простая в общении, она влюбляла в себя окружающих своим внутренним светом и добротой. Трудно представить, какой интересный жизненный путь прошла эта женщина. Лишь спустя время я узнала, что она работала стюардессой в «Аэрофлоте» еще при СССР, когда никаких других авиакомпаний не существовало. Из ее рассказов о работе бортпроводником в те времена можно написать не один приключенческий роман.

Что мне особенно нравится в Елене Викторовне, так это ее увлеченность профессией. Она часами может рассказывать об эпизодах из жизни, что приключались с ней на борту самолета и в командировках. По тому, с каким интересом и ностальгией она вспоминает истории былых лет, видно, что она по-настоящему любит эту профессию.

Наверное, не будет преувеличением сказать, что за время своей работы в «Аэрофлоте» Елена Викторовна побывала во всех странах мира. От нее можно услышать рассказы о путешествиях в США, Австралию, Новую Зеландию, Японию, Китай и другие экзотические страны. Ей довелось путешествовать так далеко за пределами родины задолго до блогеров, которые хвалятся своими достижениями в социальных сетях. И это в те времена, когда обычному советскому гражданину выезд за пределы страны был строго ограничен. Некоторые истории, рассказанные этим замечательным человеком, мне особенно запомнились.

Однажды командировка занесла Елену Викторовну с коллегами в Сингапур – место необычайно любопытное и экзотическое даже по сегодняшним меркам. Чтобы не тратить время зря, весь экипаж отправился на прогулку по местному парку развлечений. Для советского гражданина в то время в этой азиатской стране все было очень интересно. Парк оказался настолько огромным, что между аттракционами проложили железнодорожные ветки, по которым курсировали поезда.

В те далекие времена бортпроводникам в заграничных командировках выдавали суточную норму валюты, которой хватало, чтобы купить себе обед. Сумма получалась небольшая, а потому вся команда единогласно решила не тратить ее на поездки по железной дороге, а ходить пешком. К концу дня у всех ноги были стерты в кровь, болели мозоли, и от усталости многие передвигались с трудом. Зато удалось обойти весь парк и сэкономить валюту, чтобы сходить в кафе и попробовать заграничные диковинки. Но каково же было удивление и разочарование группы бортпроводников, когда на выходе из парка они увидели надпись, гласившую, что пользование железной дорогой бесплатное.

Эту историю Елена Викторовна рассказывала так весело и задорно, что, вспоминая ее спустя долгое время, я не могу удержаться от смеха. Конечно, сегодня трудно представить подобную ситуацию. Бортпроводникам в заграничных командировках валюту никто не выдает. Обязанность авиакомпании – обеспечить работника местом для отдыха и трехразовым питанием. Досуг и развлечения – это всегда за свой счет.

В зарубежных авиакомпаниях, особенно крупных и известных, условия работы отличаются от российских реалий. Мои знакомые, работающие в Emirates, успели побывать в самых отдаленных уголках мира. При этом авиакомпания всегда заселяет своих сотрудников в отдельные номера, в какую бы страну они не прилетели. В отечественных авиакомпаниях принято экономить на комфорте бортпроводников. Но это не относится к пилотам. Им всегда предоставляются отдельные номера.

Кроме того, крупные зарубежные компании летают по всему миру. Российские – небольшие и в основном совершают рейсы в пределах страны или по СНГ (Киргизия, Узбекистан, Туркменистан и другие). Вылет в дальнее зарубежье для кабинного экипажа небольшой авиакомпании, такой как наша, это крупное событие. На такие рейсы назначают работать, как правило, ветеранов. Попасть в командировку в тропическую страну, такую как Таиланд, для молодого сотрудника – задача почти невыполнимая. На эти рейсы молодежь назначают только в качестве подарка, например, на день рождения. Чтобы попасть в когорту «избранных», новобранцам придется отработать не меньше десяти лет. Поэтому мечтающим с первого дня работы покорять белоснежные пляжи Карибского моря нужно немного поостыть или выбрать для работы крупные компании, в направлениях которых больше экзотических стран.

С одной стороны, перелеты в отдаленные уголки мира – одновременно и дар, и наказание, ибо появляются дома такие сотрудники очень редко. Командировки длятся по нескольку дней, и все это время ты остаешься отрезанным от семьи. А если оба супруга работают бортпроводниками, то их шансы встретиться когда-то под крышей одного дома стремятся к нулю. Поэтому во многих авиакомпаниях принято супругов и желающих в скором времени создать семью отправлять в командировки парами, конечно, если позволяет график и налет. Для такой работы, кроме того, что необходимо в совершенстве знать английский язык, еще желательно быть не семейным человеком.

Зарплаты российских бортпроводников не настолько велики, чтобы позволить себе развлечения и досуг в каждой командировке. Поэтому нам часто приходится экономить за рубежом – больше ходить пешком, меньше тратиться на сувениры. Хотя иногда так хочется порадовать себя и близких чем-то экзотическим. Помню, как я везла из Таиланда полный чемодан манго, чтобы удивить родителей. Кто ел эти плоды в Азии, тот меня поймет. Это не те зеленые несъедобные фрукты, что лежат месяцами на прилавках российских магазинов. Свежий манго – это взрыв вкуса и наслаждение в каждом рецепторе языка и любовь на всю жизнь. В итоге родителям удалось съесть лишь несколько штук из моего чемодана. Остальные плоды безнадежно испортились. Слишком короток век свежих натуральных продуктов.

И снова я не могу не поделиться историей, рассказанной мне как-то Еленой Викторовной. В одной из командировок в какую-то далекую африканскую страну еще в советские времена она купила огромный цветочный горшок. Творение африканского зодчего было настолько большим и тяжелым, что тащить его ей помогали по очереди все члены команды. Ради этого предмета пришлось отказаться от багажа для себя. В итоге горшок несколько лет простоял в московской квартире, восхищая гостей своим экзотическим видом. Позже Елена Викторовна решила организовать цветник в подъезде своего дома, чтобы он мог радовать всех посетителей, а не только ее гостей. Но сосуд с цветами не простоял в общественном месте и нескольких дней. Горшок, а вместе с ним и цветы, похитили какие-то поклонники африканской культуры. Конечно, Елену Викторовну тяжело расстроить банальной кражей. Настолько это веселый и позитивный человек, что рассказывала она историю со смехом, вспоминая, сколько лишений пришлось претерпеть, чтобы привезти громоздкий предмет на родину.

Сегодня, когда авиакомпаний в России не один десяток и каждый год заканчивают обучение сотни бортпроводников, популярность профессии сильно упала. Многие перестали чувствовать свою уникальность, незаменимость и важность. Но общение с такими ветеранами профессии, как Елена Викторовна, возвращают нам гордость за наш нелегкий труд.

Глава 5

Будни стюардессы

Лето в любой авиакомпании – горячая пора. Люди стремятся получить отпуск именно в это время года, чтобы провести его на природе с родными или отправиться на теплый юг, под жарким солнцем отдохнуть от забот трудового года. Но для бортпроводников лето – это время самой напряженной работы. Потому, наверное, отпуск в нашей службе чаще случается в зимнее время, когда поток пассажиров начинает немного ослабевать.

Самое большое количество рейсов в августе выпадает на столицу нашей родины. Москва – не только сосредоточение самых крупных аэропортов страны, но и главная транспортная развязка. Это место пересадки большинства пассажиров, следующих транзитом, а также отправляющихся за рубеж. Именно в Москве в командировках в летние месяцы бортпроводники «Уральских авиалиний» проводят основное рабочее время.

Август 2019 года не стал исключением. Мой рабочий график был заранее плотно распланирован в основном командировками в столицу. Здесь следует сказать, что редко когда план авиакомпании не претерпевает изменений. Как и все люди, бортпроводники болеют, увольняются, рейсы задерживаются, графики ежедневно переписываются трудолюбивыми сотрудниками службы планирования. Поэтому никогда нельзя сказать точно, куда тебя направят работать на следующий день. Готовность в любое время и в любом месте выйти на работу – основная и самая нелюбимая особенность нашей работы. Конечно, можно отказаться, если назначают в рейс прямо «здесь и сейчас», но таких работников служба планирования «не любит». Поэтому не стоит удивляться, если после нескольких отказов тебя будут ждать командировки в самые «непрестижные» места.

Вся рабочая жизнь бортпроводника состоит из нескольких типов рейсов: «разворотки» – перелет одним днем туда-обратно; «стоянка» – вылет в аэропорт, после чего следуют сутки или несколько дней отдыха и возвращение; «командировки» – перелет в какой-либо аэропорт, откуда выполняется ряд рейсов в течение нескольких суток. Из всех перечисленных командировки – самые нелюбимые. Особенно не любят бортпроводники работу из московских аэропортов.

У меня никогда не случалось сожалений по поводу неожиданных изменений рабочего плана, если вдруг отменялась командировка в Москву. Как и многие коллеги, я предпочитаю рейсы из города Екатеринбурга, где в аэропорту Кольцово базируется наша авиакомпания. Путь от моей квартиры до аэровокзала занимал не больше 10 минут. Назначение в столицу – это жизнь в отеле, отсутствие привычного комфорта и личного пространства, столовая пища, не всегда вкусная и свежая, в течение нескольких дней. Вряд ли такую работу можно назвать мечтой.

Однако среди всех предстоявших мне в тот год августовских командировок была одна, отмена которой меня бы очень огорчила. Это командировка в город Жуковский, приходившаяся ровно на середину месяца. Отчего такая любовь именно к этому месту? Во-первых, я знала почти всех коллег-бортпроводников, с которыми мне предстояло летать из аэропорта Жуковский, кроме одной девушки – Надежды. Все они ребята веселые, интересные, трудолюбивые, работать с такими – одно удовольствие. Во-вторых, условия проживания в городе Жуковском – одни из самых комфортных в нашей службе.

Здесь следует вкратце рассказать о повседневном быте бортпроводника, находящегося в «московской командировке». Авиакомпания «Уральские авиалинии» в 2019 году, как и сегодня, перевозила пассажиров из двух аэропортов Москвы: Домодедово и Жуковский. Изредка случались рейсы из Шереметьево.

Ближайшее к Домодедово Подмосковье плотно застроено старыми базами отдыха, возведенными здесь еще в советскую эпоху и переживающими сегодня второе рождение благодаря бортпроводникам, а также транзитным пассажирам. Заброшенные турбазы, бывшие пионерские лагеря, места отдыха партийных лидеров, наскоро подлатанные и приведенные в порядок снаружи, готовы принимать сотрудников авиакомпаний и непритязательных гостей день и ночь. Когда входишь под крышу такого заведения, остается только дивиться былому великолепию высоченных потолков, лепнине в стиле сталинского ампира и другим приметам советского периода. Меня всегда интересовало, благодаря каким конструкциям поддерживается на весу вся эта каменная роскошь. Не иначе как на алебастре, обоях и честном слове строителей. И вот в таких знаковых в былые времена местах обычно расселяется кабинный экипаж.

Командированные живут, как правило, поблизости от того авиаузла, в котором им предстоит работать. Для вылетающих из аэропорта Домодедово это зачастую гостиничный комплекс, расположенный на месте бывших Мещерских лесов. Благодаря спартанским условиям проживания в среде бортпроводников его принято было называть не иначе как «Пещерино». Кто-то остроумно придумал добавлять к последнему приставку Resort and Spa. Иначе как насмешкой такое наименование не назовешь.

Среди отличительных особенностей этого места: ремонт в номерах времен середины прошлого века; «картонные» стены, не дающие чувства уединения даже среди ночи; ажурные светлые шторы на окнах, совершенно не спасающие от дневного света и потому делающие практически невыполнимой задачу выспаться после тяжелого ночного рейса. Не способствует комфорту также наличие одного санузла на два номера. Очередь в ванную комнату перед рейсом и после – обычное явление.

Питание в гостинице можно выбрать только из меню, которое повара озвучивали при входе в столовую. Выбранные блюда, как правило, приготовлялись тут же при госте. Несомненное достоинство данного гостиничного комплекса – замечательное расположение среди красивейших природных мест средней полосы России, описанных еще в рассказах К. Г. Паустовского. Но и это преимущество нельзя отнести к достижениям владельцев отельного комплекса.

Какой-то период времени существовала практика, что в одном номере данного отеля селили по два-три бортпроводника из разных экипажей. Чтобы понять всю абсурдность ситуации, нужно представить следующую сцену. Первый работник, только прибывший из рейса, пытается отдохнуть и собирается лечь спать. В это время в номер заходит второй бортпроводник, который также вернулся с работы, и ему нужно принять душ, разложить вещи и постель, поесть и отдохнуть. В таких условиях первый бортпроводник не может спать из-за шума в номере. Не выспавшийся, он встает из постели, принимает душ, собирает вещи, чтобы поехать в аэропорт на работу, и при этом невольно будит своего коллегу, которому тоже скоро вылетать в рейс. А теперь представьте: в номере одновременно отдыхает три человека, и все из разных экипажей. Но подобное, к счастью, продлилось недолго. Хорошо, что пилоты никогда не жили там, где расселяли бортпроводников. У них своя гостиница. Страшно представить, что может произойти, если пилот не отдохнет перед полетом.

Чтобы быть объективной, отмечу, что отдельным работникам авиакомпании нравилось проводить командировки в Мещерских местах. Как правило, это были опытные сотрудники с большим стажем, которые за время работы успевали перезнакомиться с жителями небольшого дачного массива, расположенного вблизи отеля. Иногда командой, а бывало, что и с владельцами участков, они отдыхали на природе, жарили мясо и вообще проводили свободное время так, как это пристало человеку на отдыхе, ибо заняться в гостинице больше было нечем.

Но, несмотря на непростые условия проживания, мы старались радоваться тому, что имели, и проводить больше времени на природе. В то время я активно занималась спортом. Мне нравилось бегать вдоль протекающей рядом с отелем небольшой речки мимо зеленой лесопосадки. Чистый свежий воздух, запах летних трав, пение птиц – все это помогало мне примириться с тяготами командировки. С детства природа была для меня лучшим источником силы, вдохновения и хорошего настроения. Красоты здешних мест настраивали на романтический лад. Я слышала рассказы некоторых коллег, что именно в этом месте они встретили своих будущих «вторых половинок». Хотя, возможно, это и выдумки.

Если говорить о вымышленных историях в среде бортпроводников, то вряд ли найдется другая профессия, изобилующая таким количеством «городских легенд». Подолгу проводящие время в командировках люди, как правило, вынуждены общаться в основном друг с другом. Они передают из уст в уста истории из жизни коллег, подслушанные где-то на просторах России. Со временем эти рассказы обрастают новыми подробностями, додуманными очередным рассказчиком и представляющими образец его творческих способностей. Так рождаются легенды.

Самая распространенная «сказка», которую я слышала много раз от самых разных коллег в огромном количестве интерпретаций – история любви пассажира и стюардессы. Каждый рассказчик что-то видоизменял в этой легенде: то номер рейса, то маршрут, то название авиакомпании. Так или иначе, основная мысль этой «легенды» сводится буквально к нескольким предложениям. Летели в одном самолете молодая красивая бортпроводница и не менее молодой красавец– пассажир. Они сразу понравились друг другу, между ними «пробежала искра», и потому они обменялись номерами телефонов (здесь, кстати, каждый рассказчик придумывает собственные способы передачи такой информации в меру своей фантазии: от банального разговора до записки на салфетке). После этого влюбленные недолго встречались, а потом поженились и жили долго и счастливо. Некоторые особо романтичные натуры из коллег обязательно добавляют, что молодожены уехали за границу и оба сейчас работают в авиакомпании Emirates. Как по мне, так можно рассказывать и без последнего уточнения. Главное – долго и счастливо.

«Пещерино» – не единственное место, где селят бортпроводников, прибывших работать в Москву. Неподалеку, на территории комплекса «Ленинские горки», находится еще один отель, в котором мы изредка останавливаемся. Сама гостиница отличается удобством и располагается на территории большого парка с березовыми аллеями. Это место – находка для ценителей природы.

По территории заповедника проложены бетонные дорожки, от которых летним днем поднимается к небу горячий воздух. Но жара не властна над прохладой, прячущейся в тенях старых деревьев, раскинувших свои ветви по обочинам, где так хорошо отдыхается на парковой скамейке, установленной тут еще в советские времена. Вечером из низин в аллеи ветер приносит свежий влажный воздух, пахнущий водой и травами. Можно неспешно гулять по дорожкам, скрытым в густой посадке, или сидеть на скамеечке, вдыхая пахнущие хвоей пьянящие ароматы леса.

Но особенно красиво в парке в осеннюю пору, когда желтые березовые листья преображают давно знакомые пешеходные тропинки в золотой лабиринт. Упавшая листва, влажная от росы и дождей, тихо шелестит под ногами. Верхушки деревьев уже освободились от зелени и чернеют на фоне серого ненастного неба, будто нарисованные графитным карандашом. Ничто не нарушает тишину этого места. Природа засыпает, готовясь пережить очередную зиму.

Зимой парк преображается, теряя налет древности. Деревья одеваются в торжественные снежные наряды. Глубокие сугробы лежат меж деревьев и в глубине леса. Тихо скрипит под ногами укатанный снег на аллеях. Безмолвие и покой этого места прерыва ются лишь изредка, когда с вершины дерева на дорожку вдруг падает снежная шапка, рассыпаясь сверкающими искрами на холодном зимнем солнце. Голодные синицы жалобно чирикают и ищут пропитание на тропинках и в снегу под деревьями. И так легко дышится чистым морозным воздухом.

Рядом с отелем находится конный двор. Иногда владельцы лошадей устраивают заезды, посмотреть на которые могут бесплатно все желающие. Неподалеку открыт пункт проката велосипедов. Можно прокатиться по территории парка. Красота этого места не осталась незамеченной режиссерами. На территории заповедника находится киногородок, где я часто замечала работающие съемочные группы. Поучаствовать ни в одном фильме мне не удалось, но среди бортпроводников встречаются те, кому посчастливилось сняться в массовках, о чем они не преминут с гордостью рассказать.

Но есть для нас в этом замечательном месте и свои недостатки. Отель находится далеко от аэропорта, и, чтобы не опоздать на рейс, приходится выходить очень рано и проводить много времени в дороге. Никому не нравится подолгу ездить в экипажном автобусе. Длинная дорога и тряска утомляют еще до начала рейса. Кроме того, мне не импонирует песенный репертуар, выбираемый водителями. В большинстве случаев на весь автобус играет шансон. Так, не по своей воле, я стала знатоком многих песен этого жанра. Особой популярностью у шоферов пользуются песни С. Наговицына «Потерянный край», М. Круга «Владимирский централ», «Роза» и другие. Многие из них я до сих пор помню наизусть.

Среди бортпроводников считается большим везением во время командировки в Москву поселиться в гостиницах, расположенных вблизи аэропорта Домодедово. Хотя они мне не нравятся своими крошечными номерами. Расстояние между односпальными кроватями в них настолько мизерно, что они больше походят на двуспальные. Как я уже говорила, бортпроводники заселяются в номер по двое, а потому сон практически бок о бок в одной кровати с малознакомым, даже если и очень хорошим человеком – удовольствие сомнительное.

В таких отелях нас селят очень редко, по-видимому, из-за дороговизны. Но именно здесь жить наиболее комфортно. Отсутствие красивой природы, шум от МКАДа и взлетающих самолетов компенсировали бесплатный спортзал, сауна и неплохое меню в столовой. За отдельную плату в сто рублей предлагалось пользоваться «шведским» столом, что я стабильно делала. Кроме того, из этих отелей проще всего добраться до Москвы на маршрутном автобусе или аэроэкспрессе. Прогулка по столице, пожалуй, единственное развлечение командированных в Домодедово экипажей.

Теперь должно быть понятно, почему я волновалась при мысли о возможной замене командировки в г. Жуковский на работу в аэропорту Домодедово или другом месте. Но время шло, планы постоянно корректировались, и только эта командировка оставалась неизменной, так что я даже начала считать себя везучим человеком.

Глава 6

Экипаж

Сегодня я уже не смогу вспомнить, как в августе 2019 года мы всем экипажем оказались в Жуковском. Времени с той поры прошло немало. Командировка наша поначалу ничем не отличалась от множества других, в которых мне довелось побывать.

Как я уже говорила, бортпроводникам нравится жить в Жуковском. Обычно для нас бронируют недорогие номера, но здесь, в отеле в центре города, они максимально комфортные, если сравнивать с теми, в которых приходится жить в командировках по России. Гостиница достаточно современная со свежим ремонтом. Комнаты небольшие, но уютные и хорошо оснащенные. В каждом номере есть своя ванная с душевой кабинкой. При въезде всегда выдают чистый комплект достаточно новых полотенец и свежее постельное белье. Окна выходят в тихий двор или в зеленый сквер. Шторы «блэкаут», то есть полностью перекрывающие свет, – это большое преимущество для тех, кто хочет выспаться. После ночного рейса бывает сложно уснуть днем, особенно если с улицы доносится шум города или нет возможности изолироваться от дневного света. Большое зеркало в полный рост от пола при входе, что может быть важнее в нашей профессии? Перед выходом в рейс необходимо убедиться, что форма хорошо отглажена, не испачкана за время предыдущего полета. Сделать это с обычным зеркальцем для поправки макияжа очень сложно. У изголовья каждой кровати установлены светильники. Можно почитать книгу и не разбудить коллегу, если он желает отдохнуть. Такие мелочи очень важны. Они формируют комфорт в жизни бортпроводника, которому редко удается провести дома больше чем два дня подряд.

В эту августовскую командировку полетели одни из самых интересных людей, с которыми мне доводилось работать. Команда состояла из семи человек. Летный состав – командир воздушного судна Дамир Юсупов и второй пилот Георгий Мурзин. Кабинный экипаж – старший бортпроводник Дмитрий Ивлицкий, бортпроводница бизнес-класса Надежда Вершинина и трое бортпроводников: я, Дмитрий Гончаренко и Яна Ягодина.

Было бы правильно и справедливо сначала познакомить вас с командиром, благодаря отваге которого я сейчас имею возможность писать эту книгу, – с Дамиром Касимовичем Юсуповым. Хотя сомневаюсь, что кто-то в России не слышал имени этого героического человека.

В каждой командировке за экипаж отвечает командир воздушного судна. Эта роль волею доброго случая была отведена Дамиру Юсупову, с которым до того дня мне общаться не приходилось и мы не были знакомы. Дело в том, что простой бортпроводник редко взаимодействует с летным экипажем, находящимся во время полета в кабине пилотов. Эта обязанность возлагается на старшего бортпроводника или заменяющего его сотрудника бизнес-класса, которые имеют доступ в кабину управления воздушным судном. Бортпроводник отвечает за ту часть салона самолета, в которой он работает во время рейса.

Мое первое впечатление о нашем командире в дальнейшем подтвердилось – это скромный, ответственный и внимательный человек. Редко в ком одновременно встретишь столько отзывчивости и заботы. Мне сразу пришлось по душе, что он по-отечески беспокоился обо всех нас. Никогда не забывал спросить, покормили ли экипаж, удалось ли нам отдохнуть после очередного рейса, все ли в порядке с самочувствием. Еще более я укрепилась в своем мнении, когда увидела, как наш командир обстоятельно и внимательно проверяет готовность самолета к вылету.

Очень воспитанный и вежливый командир никогда не повышал голос, и я не слышала от него ни одного бранного слова. В разговоре всегда деликатный, но тем не менее твердый и требовательный к окружающим и, в первую очередь, к себе Дамир Юсупов никогда не уходил от ответственности. Именно ему как командиру воздушного судна впоследствии приходилось от имени всей нашей команды общаться со средствами массовой информации, руководством и известными людьми. И этот груз ответственности он без промедления взял на себя. Всегда и в любой ситуации для него интересы экипажа на первом месте.

Пример для других на работе, в повседневной жизни Дамир отличный семьянин. Волею судьбы мне довелось познакомиться с его родными. Заботливый и ответственный отец большой семьи, он авторитет для детей и любящий муж.

Георгий Мурзин – второй пилот самолета, скромный и немногословный молодой парень. Мне до сих пор кажется, что от природной скромности его тяготит слава героя, заслуженно доставшаяся ему в молодые годы. Очень отзывчивый, он никогда не отказывал нам в помощи – как на работе, так и в жизни.

Со старшим бортпроводником, Дмитрием Ивлицким, мы были знакомы давно. Вместе неоднократно летали в рейсы, а также в командировки. Сложно в двух словах описать многогранный и самобытный характер Дмитрия. О таких, как он, говорят – «душа компании».

Искрометный юмор, свойственный этому веселому парню, способен разрядить любую обстановку. Общаться с ним необычно легко, а рейсы под его руководством проходят всегда в теплой, по-семейному дружной атмосфере. Но легкость характера и общительность не мешают Дмитрию выполнять сложную организационную и «бумажную» работу старшего бортпроводника. В происшествии он в полной мере продемонстрировал высокую квалификацию и подготовку. Это профессиональный работник и замечательный человек.

Как обычно, разместили нас в гостинице по двое. Мне предстояло поселиться в двухместном номере с Надеждой, с которой раньше мы не были знакомы, но сразу подружились и нашли общий язык. Жить с ней было очень комфортно. Она уважительно относилась к чужому пространству и времени отдыха: не шумела и не говорила громко по телефону, когда я отдыхала. Кроме того, она оказалась интересным собеседником. Как и мне, ей довелось не один год поработать в авиакомпании, потому мы быстро нашли общие темы для бесед. Кроме того, Надежда – весьма позитивный человек, а с такими всегда легко. Красивая, стройная, веселая и за словом в карман не полезет. Людей часто вводит в заблуждение внешность красивых девушек. Так же и с Надеждой. Повстречав ее в первый раз, никак не подумаешь, что за броской внешностью скрывается интересный и глубокий человек с сильным характером и крепким жизненным стержнем. Начинаешь понимать это только после близкого знакомства и долгого общения.

Надежда работала в бизнес-классе, которым, как известно, часто путешествуют знаменитости. Нахождение во время перелетов в компании известных людей – спортсменов, артистов, политиков – может отрицательно сказаться на слабых характером работниках «бизнеса». Они становятся заносчивыми, смотрят на рядовых бортпроводников свысока. Все сказанное никак не относится к Надежде. Будучи профессионалом, она отлично справляется со своей работой и никогда не указывает, как ее делать другим, чем выгодно отличается от многих своих коллег. Мы по-настоящему сдружились с Надей и до сих пор стараемся поддерживать связь, даже находясь на расстоянии.

С Дмитрием Гончаренко на момент командировки мы были знакомы очень поверхностно, так как нечасто летали вместе в рейсы. Этот молодой спортивный парень отличается спокойным и уравновешенным характером, а также скромностью. Кроме этого, на Диму Гончаренко всегда можно положиться. Он никогда не отказывает в помощи и приходит на выручку, удивительно отзывчивый человек.

С Яной Ягодиной до встречи в городе Жуковском мы несколько раз бывали в рейсах. Об этом человеке можно сказать, что, помимо привлекательной внешности, ее отличает внутренняя доброта. При этом она очень ответственный работник и так же требовательна к другим, как к себе. Редко найдешь такие хорошие рабочие качества в столь юном возрасте. Мне хорошо запомнились наши предыдущие совместные с Яной командировки в Сочи и Симферополь. Нас часто вместе селили в один номер. В командировке в Симферополе выяснилось, что мы обе сладкоежки и всегда берем с собой на борт шоколадки или другие вкусности. Вот и тогда, в Симферополе, мы ходили вечером вместе в магазин, чтобы набрать сладостей на обратный путь в Москву.

По воле провидения в нашей команде собрались очень разные и интересные люди, каждый – профессионал с большой буквы. И я уверена, что мы были обречены стать одной дружной семьей, даже если бы не произошло ничего непредвиденного.

Глава 7

Жуковский

Относительно новый аэропорт в Московской области в городе Жуковском построили в короткие сроки, чтобы разгрузить Домодедово и Шереметьево, не справлявшихся с пассажиропотоком. Помимо «Уральских авиалиний», из этого аэропорта изредка летают одна или две авиакомпании. Современное здание аэропорта – небольшое, одноэтажное – смотрится слегка нелепо посреди чистого поля, как будто случайно занесенное сюда неизвестными силами. Планировка аэровокзала неудачная. Экипажи и пассажиры выходят на посадку через одни ворота. Это немного неудобно, потому что сотрудники прибывают на борт первыми, чтобы проверить готовность судна к полету, и им приходится проталкиваться сквозь толпу пассажиров, спешащих попасть в самолет.

Расположение аэропорта здесь тоже особенное. Он находится вдали от взлетно-посадочной полосы, потому что размещается вблизи режимного предприятия – Летно-исследовательского института имени М. М. Громова. Когда-то в этом заведении проходили обучение военные летчики, а сейчас изредка испытывают новые самолеты и технику, да еще раз в два года проводится Международный авиационно-космический салон «МАКС».

Взлетно-посадочная полоса института самая длинная в Европе, больше пяти километров, и строилась для единственной цели – в качестве запасного места приземления экспериментального многоразового космического корабля «Буран». Но космолет на эту полосу никогда не садился. Одна из двух оставшихся рабочих версий этого многоразового космического корабля под названием «Байкал» долгое время хранилась на территории института. Первый прототип был утерян во время крушения ангара на Байконуре. Да и «Байкал», как говорят, сейчас уже увезли на какую-то киностудию для использования в качестве декораций. Вот так нелепо и грустно закончилась эра советских многоразовых космических кораблей.

Все это я узнала уже после того, как случился наш взлет продолжительностью чуть больше полутора минут.

А тогда, в августе 2019 года, как и все бортпроводники, я проводила время в Жуковском в перерыве между рейсами. Здесь у меня было любимое секретное место, которое я старалась посетить каждый раз, когда доводилось побывать в командировке в этом городке.

Жуковский не балует разнообразием развлечений прибывающих туристов. Бортпроводники здесь откровенно скучают и большую часть дня проводят в отеле, предаваясь отдыху между короткими перелетами. Рейсы из местного аэропорта в основном короткие, в города СНГ – Душанбе, Бишкек, Ташкент и другие. Все они расположены в паре часов лета от столицы. Трансферный автобус забирал нас прямо от входа в гостиницу. Все расписано четко, по минутам. Задержки случались редко, а потому оставалось время для отдыха между рейсами.

Здесь каждый сам искал себе развлечения. Кто-то ездил на электричках (или, как говорят москвичи, «на собаках») в столицу, погулять, купить что-то на распродажах или встретиться с друзьями. Но мне все это было не интересно. Природа – мое вдохновение и страсть, моя муза и дзен – звала меня на свидание. И я не могла его пропустить.

Была середина августа. Конец лета. В полдень солнце еще изрядно припекает, да и ночные температуры остаются пока еще комфортными. Но по утрам на землю уже ложится роса, предупреждая нас о скором приближении осени. Чаще идут дожди, особенно ночью. Этому мокрому природному явлению предстояло сыграть одну из главных ролей в спасении наших жизней.

Закутавшись в одеяло, так приятно подремать ранним утром, особенно если позволяет рабочий график. Очень не хочется вылезать из согретой за ночь постели. Прохладный воздух холодит нос и уши. Где-то в другом конце номера спит Надежда. Мы похожи. Обе любим поспать подольше. Может быть, потому что в работе бортпроводника это большая редкость. Утренний сон – мое любимое занятие. Но только не сегодня. Пока еще тихо, не шумят автомобили, в предвкушении нового дня замерла природа, мне нужно успеть на встречу с ней.

По обыкновению, я встала ранним утром, пока отель еще не проснулся. Тихо, на цыпочках, чтобы не разбудить Надежду, прошла в ванную. Приняла душ, оделась в спортивное, по-походному, и вышла во двор. Солнце еще не успело нагреть воздух, и оттого дышалось легко и свободно. Такси уже ждало меня на площадке перед гостиницей.

Я назвала водителю адрес своего любимого места уединения и отдыха от городской суеты – усадьба Быково, расположенная неподалеку от Жуковского.

Дорога на такси обычно занимает от 10 до 15 минут. Мое секретное место нельзя назвать популярным среди горожан, и в этом его особая прелесть. Немноголюдные тропинки, окруженные вековыми деревьями. Самобытная старорусская архитектура древнего дворца, высокие шпили церкви, небольшие заброшенные часовенки в глубине парка – все это создает особую атмосферу одиночества, уединения, забвения, вступающую в резонанс с вибрациями моей души. Здесь я находила особое успокоение в единении с природой. Могла часами гулять под сенью леса, предаваясь своим самым сокровенным мыслям. Но сегодня я пришла сюда не только для того, чтобы полюбоваться природой. При каждом шаге в моих руках звучно похрустывали два цветастых пластиковых пакета.

У этого рассказа есть предыстория. За два дня до описываемых событий я по обыкновению утром пришла на прогулку в усадьбу Быково. Проходя мимо церкви, увидела старушку – служительницу храма, одетую в старомодный непонятного цвета темный плащ. На голове ее красовался цветастый в красный цветочек платок. Это одеяние резко контрастировало с белыми стенами и мраморными ступенями церкви. Проходя мимо, мне показалось, что старая женщина посмотрела на меня с осуждением.

– Ходят тут, ходят без толку, – тихо проворчала себе под нос старушка, но так, что я услышала.

– Извините! – только и смогла выговорить я, не понимая, чем не угодила старому человеку. Раньше люди рядом с церковью мне не встречались, и потому мне казалось, что она не действующая.

– Кошки, – продолжала бубнить себе под нос старушка.

– Что, извините? – недоуменно переспросила я.

– Кошки, – продолжала разговор моя странная собеседница, как будто даже не замечая меня, а обращаясь куда-то себе под нос, – сюды прибегают каждый божий день. Кормить их надобно, а пенсии не хватает. Вот хоть бы кто помог, а то ходют, фотографироваются, гладют, а никто не покормит.

Только тут я обратила внимание, что возле лестниц храма, в кустах, на лужайке и даже на бетонных поручнях сидят и лежат, греясь на солнце в разных позах, с десяток кошек. Пушистые и короткошерстные, белые, рыжие, полосатые. Одни подозрительно наблюдали за мной. Другие осторожно обследовали пластиковые миски, стоящие тут же в кустах возле винтообразной лестницы, ведущей к центральному входу в церковь.

– Я не знала, не замечала их раньше, – попыталась оправдаться я, – в следующий раз обязательно принесу им поесть что-нибудь.

Мне стало совестно. Я очень люблю кошек и собак. Когда жила в Белорецке, я помогала приюту для бездомных животных: где корм покупала, а где игрушки для питомцев привозила. А тут вот, в любимом месте и не заметила. Поэтому я дала себе слово, что в следующий раз обязательно прикуплю еды для пушистых братьев наших меньших. И слово свое сдержала. Накануне вечером зашла в магазин и купила два пакета сухого кошачьего корма.

Вот так, небрежно помахивая пакетами, я шла по центральной аллее к зданию храма. Это монументальное строение видно издалека. Белое, с тремя синими куполами, заканчивающимися высокими колокольнями с тонкими длинными шпилями, увенчанными позолоченными крестами. Оно напоминало готический храм, но не православную церковь. Впечатление усиливала двусторонняя высокая крутая мраморная лестница, огороженная каменными перилами с вычурными резными из камня балясинами.

Своей старой знакомой я не встретила. Вместо старушки в тот день служил благообразного вида старичок с седой бородой. Он стоял у центрального входа и вроде бы любовался открывающимися на парк с высокой лестницы видами.

– Здравствуйте, не подскажете, где корм для кошек оставить? – поинтересовалась я у старого служителя.

– День добрый. Спасибо вам. Оставляйте здесь, – показал он на небольшой закуток за дверями храма, – кошек позже покормлю.

Я прошла через центральный вход и впервые в жизни оказалась в церкви. Так получилось, что за прожитые годы я никогда не уделяла особого внимания религии. Родившись в нерелигиозной семьей в Средней Азии, прожив большую часть сознательной жизни на Урале, я не получила религиозного воспитания. До этого случая мое знакомство с церковью ограничивалось лишь контактами по работе.

Но в тот день у меня совершенно спонтанно возник интерес к религиозному сооружению. Хотя до того момента я много раз гуляла по усадьбе «Быково» и даже фотографировала здание храма, купола, лестницу, желания войти внутрь никогда прежде не возникало. Любопытство мое было скорее к архитектуре и внешнему убранству собора.

Положив принесенные гостинцы в месте, указанном старичком, я обошла помещение храма по кругу, всматриваясь в потемневшие от времени образы, пытаясь разобрать надписи на старославянском языке. Внутри церкви было пусто. Несмотря на все старания не шуметь, мельчайшие звуки моих шагов и шорох одежды гулко отдавались под куполом и распространялись по всему храму, многократно усиленные эхом. Запахи воска и ладана успокаивали и умиротворяли мысли. Пройдясь по кругу, я вышла в парк и пошла гулять по уже знакомым аллеям. На душе было чисто, спокойно и радостно.

Сегодня, спустя несколько лет с того дня, мне видится в этом случае некий символизм. Мое первое посещение храма Божьего случилось за несколько часов до вылета, который стал вторым рождением для меня и еще 232 человек.

Глава 8

«Тяжелые» случаи на борту

В каждом аэропорту посетителей в первую очередь встречают рекламные плакаты. На ярких картинках стюардессы в идеально отглаженной форме, с прическами, как будто только из парикмахерской, и профессионально выполненным макияжем приветливо всем улыбаются. Глядя на цветастые проспекты, создается впечатление, что в распоряжении каждого бортпроводника есть собственная команда стилистов, парикмахеров и визажистов.

К сожалению, это не так. Настоящей стюардессе все приходится делать самой почти каждый день, а иногда и ночь, в максимально сжатые сроки. Хорошо, если в отеле есть большие зеркала и хорошее освещение.

Чаще всего случается приводить себя в порядок и наносить макияж, сидя на кровати в номере с ручным зеркальцем. При этом всегда остаются ограничения политики авиакомпании в выборе цвета макияжа, формы прически и во многом другом.

К примеру, наша авиакомпания запрещает носить любой яркий цвет ногтей, кроме красного. Аналогично под цвет красной форменной одежды подбирается помада. Рабочая «прическа стюардессы» – это идеально ровно зачесанные волосы, собранные в пучок так, чтобы ни один волосок не выбивался. Обувь – исключительно черные туфли на каблуке. Существует еще множество нюансов, каждый из которых досконально прописан в основном руководстве компании для бортпроводников, нашей настольной книге под названием «Руководство по деятельности в салоне», или коротко РДС. Для каждой авиакомпании он свой. Знать его назубок – обязанность бортпроводника.

Проверка соответствия образу компании проводится старшим бортпроводником перед каждым рейсом на предполетном брифинге. Случается, что молодых «забывчивых» сотрудников снимают с рейса за несоответствие внешнего вида.

Бортпроводник на борту самолета всегда должен быть в хорошем настроении и улыбаться. Но подчас, например, когда приходится лететь «возвратку» на Дальний Восток, куда-нибудь в Благовещенск, приходится провести на ногах по 12–13 часов без отдыха.

Можете представить, как иногда обидно читать в критических отзывах, что «стюардессы на борту не улыбались»? Возможно, что так оно и было на самом деле. Сложно держать «приклеенную» улыбку, если встаешь в три утра, а потом балансируешь целый день на каблуках между небом и землей.

Как и в любой другой профессии, наш рабочий процесс не всегда проходит гладко. У бортпроводников есть свои «сложные» направления. Зачастую такими они становятся благодаря пассажирам. Расскажу лишь об одном из множества. Изредка мне удается попасть на заграничный рейс в Дубай. Происходит это редко, так как в командировки в эту восточную страну летают самые заслуженные бортпроводники компании либо остальные в качестве поощрения на день рождения. Никто не откажется сутки провести в командировке в Арабских Эмиратах. Тем более, что селят там всегда в очень хорошие отели. Хотя едва ли в этой стране есть плохие гостиницы. «Разворотки» в ОАЭ также высоко ценятся, потому что перелет хоть и долгий и непростой, но после него «стаж» увеличивается приблизительно на 12 часов, а время нашей работы рассчитывается только с момента взлета и до посадки. Остальное время мы якобы отдыхаем.

В таком рейсе практически всегда встречается специфическая категория пассажиров примечательной внешности. Это молодые или среднего возраста девушки в дорогих вызывающих нарядах. Они одеты в короткие, едва заметные юбки, больше похожие на набедренные повязки. Прозрачные платья с вырезом от пяток до шеи, не скрывающие от глаз самые интимные части тела, обтягивают их стройные фигуры с неестественно крутыми выпуклостями в области груди и ягодиц. Обладательницы пышных форм, которые покачиваются в такт каждому шагу, словно средневековые каравеллы, плавно несут себя вдоль рядов кресел, с трудом удерживаясь на впечатляюще тонких шпильках. Презрительно поглядывая на окружающих, они держат в руках, прижимая к груди, как знамена побед, доставшиеся в долгих изнурительных боях, дорогие сумочки именитых брендов, сверкающие пряжками и замками.

Направляясь в сторону Дубая, эти пассажирки выглядят бодрыми и отдохнувшими. У возвращающихся в Москву в глазах читается такая тоска и усталость, что невольно создается впечатление о месяце, проведенном ими в угольном разрезе с отбойным молотком в руках. Дорогие сумочки, добытые в тяжелых полуночных боях, и становятся, как правило, яблоком раздора между «дубайскими труженицами» и бортпроводниками.

Обычно эта категория пассажиров категорически отказывается подчиняться требованиям безопасности и убирать сумочки в багажный отсек или класть их под кресло. Вынужденные после долгих уговоров, иногда с вмешательством старшего бортпроводника, подчиниться, эти дамы угрожают жалобами и своими высокими связями.

По собственному опыту знаю, что один такой пассажир может сделать невыносимой работу сразу всего кабинного экипажа. Обыкновенная претензия этих клиенток – почему в полете не кормят. И это действительно так, потому что места девушки всегда выбирают в экономклассе, где обед не всегда входит в стоимость билета. По-видимому, платить из своего кармана за повышенный комфорт эти дамы не привыкли. Во время полета они чаще других требуют принести экзотические напитки или свежевыжатый сок и удивляются, что этих продуктов нет на борту. Подчас бывает сложно объяснить, что на высоте 10 000 метров нет супермаркетов и, если на борт в аэропорту что-то не загрузили, приобрести это в полете не получится никаким способом.

От таких пассажиров в каждом рейсе приходится выслушивать больше всего претензий. При этом общаются женщины таким тоном, как будто уже приобрели весь этот самолет со всем экипажем и пассажирами вместе взятыми, но забыли оплатить перед вылетом покупку. От таких «клиентов» чаще всего в онлайн-сервисы поступают жалобы на плохое обслуживание, отсутствие улыбок и натуральных свежевыжатых соков.

Хотелось бы рассказать об отдельной категории пассажиров-мужчин, которые, по-видимому, испытывают настолько сильный предполетный стресс, что предпочитают отыгрываться на кабинном экипаже. Они начинают с того, что отказываются помещать багаж на полку. После долгих уговоров чувство собственного уязвленного достоинства не позволяет им самим поднять багаж, и они молча наблюдают, как хрупкие стюардессы на высоких каблуках поднимают тяжелые сумки на полки.

Уложить ручную кладь на багажную полку, пристегнуть ремень, поднять спинку кресла – вот главные проблемы пассажиров с «уязвленным» достоинством. Не имеющие, вероятно, других возможностей самореализоваться в жизни, они находят удовлетворение в создании проблем для бортпроводников. Им невозможно объяснить, что своими действиями они создают угрозу безопасности других пассажиров. Иногда обычная сумка, брошенная в проходе или в ногах, может затормозить даже самую слаженную эвакуацию и привести к многочисленным жертвам. Поэтому я всегда говорю: «Не нужно бояться самолетов, бойтесь несознательных пассажиров».

Глава 9

А ты не боишься?

Именно этот вопрос одним из первых задавали мне все друзья, знакомые, родные и близкие, когда я сообщила, что решила работать бортпроводницей. Действительно, большинство людей во время полета испытывают нешуточный стресс, особенно, если человек редко летает или приобрел первый опыт авиаперелета в старшем возрасте. Я замечала следующую характерную особенность: среди людей преклонного возраста наибольшее число тех, кто боится летать. Мне кажется, что это обусловлено недоверием зрелого поколения ко всему новому. Кроме того, им реже приходилось пользоваться услугами авиакомпаний, потому что цена билетов стала доступной каждому не так давно.

Молодежь, со свойственной ей непосредственностью и либеральным отношением к жизни, гораздо спокойнее относится к авиации. Сказанное, конечно, не относится к людям, у которых диагностирована аэрофобия – боязнь перелетов.

Помню из своей практики один случай с очень напуганным пассажиром. Мы летели рейсом Екатеринбург – Сочи. Полет уже близился к концу, и до посадки оставалось около 30–40 минут. Я открыла шторки кухни и увидела в салоне молодую девушку. У нее был настолько испуганный вид, что взгляд казался «стеклянным». Мне сразу стало очевидно, что пассажирка страдает аэрофобией. Я проводила несчастную на кухню и дала ей стакан воды. После этого мы всей командой по очереди старалась отвлекать бедняжку разговором. Девушка сказала, что впервые летит без мужа. Раньше они всегда летали вместе, и в полете супруг ее успокаивал. Также пассажирка рассказала, что пыталась бороться со своей фобией. В Москве она ходила на очень дорогостоящие курсы, которые организовал какой-то бывший пилот, но это обучение ей не помогло. Так мы общались до начала снижения самолета. Я заметила, что людей с боязнью высоты легче успокоить, если рассказывать о большом опыте пилотов. Уверенность, что твоя жизнь в надежных руках – самый убедительный довод. Перед посадкой пришлось проводить девушку на место. До приземления в аэропорту проблем у нее больше не возникало, по крайней мере по ней этого было не заметно.

У меня никогда не было признаков страха высоты или авиаперелетов. Может, потому что мне известно: самолеты – самый безопасный вид транспорта в мире. Согласно статистике, в 2021 году в дорожно-транспортных происшествиях в России погибло около 14 900 человек, а еще 170 тысяч получили травмы. За тот же год в авиакатастрофах в нашей стране погибло 110 человек, что считается высоким числом (для сравнения: в 2020 году погиб 31 человек), а травмы получили 159 человек. Цифры несопоставимые. При этом с 2019 года в России не случилось ни одного крупного инцидента с участием пассажирских авиалайнеров.

Но, несмотря на такую обнадеживающую статистку, многие предпочитают перемещаться в пространстве по старинке: в автомобилях и в вагонах поездов. Мне кажется, что виной тому – обманчивое ощущение контроля ситуации. Человеку кажется, что на земле, в более привычной для него обстановке, он способен контролировать свою безопасность. Занимая кресло в салоне самолета, вы доверяете свою жизнь пилоту, сидящему за штурвалом, работникам наземных служб, диспетчеру и авиационной технике. В течение всего полета, иногда на протяжении нескольких часов, от вас почти ничего не зависит. Не каждый способен вот так безоговорочно довериться незнакомым ему людям и электронной начинке крылатой машины.

Однажды почти каждому из нас приходится сесть в пассажирское кресло самолета и совершить перелет. Особо находчивые придумали бороться со стрессом, заливая страх спиртными напитками. Но недаром правила всех авиакомпаний запрещают перелеты в состоянии алкогольного опьянения. Нетрезвые пассажиры в первую очередь представляют опасность для окружающих, а уже потом для себя. В случае непредвиденных обстоятельств пьяный человек не сможет быстро эвакуироваться, он способен создать препятствие при экстренном покидании самолета, забрав у других драгоценные секунды, которые в итоге могут стоить кому-то жизни. Поэтому, выпивая спиртное перед или во время полета, вы подвергаете опасности не только себя, но и попутчиков.

Кроме того, алкоголь и запрещенные вещества могут воздействовать на человека в воздухе совсем не так, как на земле. Необходимо учитывать, что в полете организм испытывает дополнительные нагрузки, поскольку атмосфера на высоте более разреженная.

Наша авиакомпания часто совершает рейсы в страны СНГ. В некоторых из среднеазиатских государств до сих пор разрешено употребление традиционных жевательных растительных веществ, воздействующих на психику человека. Несмотря на то, что в России данные психотропные компоненты употреблять запрещено, некоторым пассажирам удается употребить их перед полетом. Зачастую находящихся в состоянии наркотического опьянения можно отличить по внешнему виду: потерянный взгляд, бледное лицо, полубессознательное состояние. Перегрузки и давление делают эффект запрещенных препаратов нетипичным.

В одном из рейсов в страну СНГ я находилась на рабочем месте в хвосте самолета. Полет длился уже достаточно продолжительное время и проходил в штатном режиме. Я сидела на рабочей станции за ширмой, шторы раздвинулись, и на пороге показался молодой мужчина.

С первого взгляда стало понятно, что парню нездоровится. Об этом говорили слишком бледная кожа лица, замутненный взгляд, нарушенная координация, покачивание тела в стороны. Все произошло слишком быстро, чтобы я могла что-то предпринять. Пассажир, встретившись со мной ничего не выражающим взглядом, находясь уже на грани бессознательного состояния, с жутким акцентом успел проговорить: «Лави миня!» – и рухнул бесчувственным мешком на пол. По распространяющемуся от его дыхания запаху стало ясно, что человек употреблял запрещенное вещество. Тут же ему была оказана неотложная медицинская помощь, его привели в чувство.

Обморок – другое довольно частое явление в авиаперелете. Особенно от него страдают люди, придерживающиеся религиозных постов, а также имеющие диагностированный сахарный диабет и подверженные приступам эпилепсии. Организм таких людей ослаблен, а потому ему тяжело справиться с нетипичными нагрузками. В случае, если вам известно о хроническом недуге, желательно предупредить кабинный экипаж, чтобы медицинская помощь была оказана своевременно, а бортпроводники могли вовремя заметить, что требуется их вмешательство.

Судьба избавила меня от случаев смерти пассажиров на борту во время рейса, но подобные инциденты все же случаются, поэтому практически каждый бортпроводник со стажем становится свидетелем подобных прискорбных происшествий. Проблемы с сердцем, кровообращением и многие другие заболевания – повод обратиться к лечащему врачу перед планируемым полетом. В среде бортпроводников периодически распространяются истории о том, что кто-то стал очевидцем такого случая. В обязанности членов кабинного экипажа входит оказание первой неотложной медицинской помощи на борту. Но необходимо понимать, что бортпроводник, как правило, не имеет специального медицинского образования. Азы оказания неотложной помощи преподаются на курсах подготовки, но они несравнимы со знаниями, получаемыми студентами медицинских институтов или даже сестринских курсов. Удачно, если среди пассажиров найдутся медики. Экстренные службы на земле также обязаны оказывать консультативную помощь по требованию экипажа самолета. Однако с начала несчастного случая и до момента посадки самолета в ближайшем аэропорту может пройти длительное время, и профессиональные врачи могут не успеть спасти жизнь пассажиру.

Случаются в практике бортпроводников и счастливые волнительные эпизоды с благополучным исходом. В 2018 году на борту самолета «Уральских авиалиний», следовавшего по маршруту Ош (Киргизия) – Екатеринбург, у одной из женщин началась родовая деятельность. Роды проходили настолько стремительно, что бортпроводниками было принято решение принимать их прямо на борту. Командир воздушного судна решил вернуться в аэропорт отправления, но было ясно, что ребенок родится еще до посадки на полосу.

Со слов моих коллег, которые рассказывали эту историю, они организовали родовую комнату прямо на борту. Часть пассажиров пересадили в бизнес-класс, а образовавшийся пустой ряд отделили от других кресел занавесками из пледов. В руководстве по деятельности в салоне – настольной книге каждого бортпроводника – расписаны манипуляции, которые обязана выполнить команда при родах на борту. Основная мысль, которую я почерпнула из этой главы, – не вмешиваться в процесс, если естественные роды проходят нормально. К счастью, это происшествие закончилось удачно. Женщина родила мальчика, которого в честь авиакомпании назвали Уралбек.

Во время августовского авиапроисшествия в аэропорту Жуковский на борту находилась беременная женщина. Большая удача, что эвакуация всех пассажиров прошла успешно и будущая мама и ее ребенок не пострадали.

Глава 10