Отель \"Ramada\" в Лондоне представляет собой большое кирпичное строение с белыми колоннами, украшающими входную дорожку. В ресторане даже подают моллюсков, что редко встречается в большинстве заведений поблизости. Поскольку Сьюзен Смит никогда в жизни по-настоящему не была в отпуске, в Лондоне она наслаждалась отдыхом. У неё была прекрасная комната для сна, ей приносили в постель вкусную еду, а Марк, её любовник, остановился прямо по коридору.

Маунтс не знал, что Сьюзен работает осведомителем ФБР. Во время своего трёхдневного пребывания в Лондоне он не понимал, почему агент ФБР столь обходителен с ней. Он вспоминает, что когда Сьюзен пришла поговорить с Патнемом перед началом судебного процесса, на ней был прозрачный розовый пеньюар, что показалось ему несколько странным.

— Мне показалось, что она вела себя с ним слишком дружелюбно. Я стал подозревать, что между ними что-то происходит, потому что она флиртовала с Патнемом прямо на глазах у меня и Кеннета, — сказал Маунтс. — Затем перед судом Патнем захотел, чтобы каждый из нас пришёл к нему в номер по отдельности для обсуждения вопросов. Я беседовал с ним минут 15, Кеннет — около 5 минут, а Сьюзи оставалась с ним больше часа.

Но у Кеннета не было доказательств, что у Марка со Сьюзен любовная связь. Она яростно отрицала все его обвинения, изображая оскорбление из-за того, что, по его мнению, сотрудник ФБР нарушает этим федеральные правила. Она убедила бывшего мужа, что общается с Марком исключительно в рамках операции под прикрытием, и сказала Кеннету, что задержалась в номере с Марком, потому что репетировала своё выступление в суде, о котором, напомнила она ему, Гэри Маунтс не должен знать ни при каких обстоятельствах.

Каждое утро после начала суда Марк Патнем привозил мистера и миссис Смит и мистера Маунтса в здание федерального суда — красивое старинное здание в центре Лондона. Зал суда, расположенный на втором этаже, отделан красным деревом и имеет овальную форму. Овальный подвесной потолок и арочные окна придают ему нотку элегантности. Помимо этого, однако, в помещении царит атмосфера авторитетности, которая усугубляется жёстким режимом безопасности, регулярными проверками у дверей, когда каждый проходит через металлоискатель и открывает все сумки для досмотра.

Когда Сьюзен вызвали и привели к присяге в качестве свидетеля, она сидела в большой ложе справа от судьи и чётко произнесла своё имя в микрофон. Марк Патнем, Кеннет Смит, Гэри Маунтс и другие наблюдали, как она указала на Карла \"Кошачьего Глаза\" Локхарта. Сьюзен заявила для протокола, что вещественное доказательство № 3, одноствольный пистолет, выглядело точно так же, как оружие, которое Локхарт Кошачий Глаз хранил в наволочке у неё дома. Предполагалось, что Кошачий Глаз использовал это оружие для ограбления банка в филиале \"Феррелс-Крик\". Когда Сьюзен спросили, что ей известно об ограблении банка, она рассказала суду, что Кошачий Глаз и Шерри Джастис появились у неё дома около 23:00 в пятницу, за неделю до ограбления Первого национального банка Пайквилла, и обсуждали планы ограбления банка.

Прежде чем Сьюзен покинула место свидетеля, её спросили, приходили ли какие-либо сотрудники правоохранительных органов к ней домой после 10 сентября, расследуя рассматриваемое ограбление. Она ответила, что расследование началось до 10 сентября, что Берт Хэтфилд однажды приходил к ней домой и что Марк Патнем также приходил к ней, чтобы поговорить о банке. Когда она упомянула о визите Патнема до 10 сентября в связи с расследованием, прокурор прервал её.

— Это всё, — сказал он, и Сьюзен отпустили.

28 января 1988 года окружной суд США признал Кошачьего Глаза виновным и приговорил его к 57 годам заключения в федеральной тюрьме. Сьюзен смотрела, как бородатого мужчину весом под 90 кг со странными карими глазами уводят в наручниках. Его доставили в центр временного содержания округа Файетт в Лексингтоне, штат Кентукки, куда, как он утверждает, Марк Патнем пришёл навестить его в марте 1988 года. По словам Локхарта, Патнем был там, чтобы попытаться заставить Кошачьего Глаза “сдать” своих подельников. Кошачий Глаз утверждает, что Патнем задавал много вопросов о Сьюзен — о времени, которое она провела в Чикаго и Луизиане, — и казался чрезмерно заинтересованным ей.

Годы спустя Кошачий Глаз рассказал другим, что был влюблен в Сьюзен, и по сей день, находясь в своей тюремной камере в Ливенворте, штат Канзас, грабитель банка утверждает, что Сьюзен действовала по указке Кеннета. По-прежнему не утратив доверия к Сьюзен, он утверждает, что они могли бы стать любовниками, если бы не Патнем.

Глава 6

По возвращении из Лондона Сьюзен и Марк продолжили свою тайную связь, но теперь о них уже пошли слухи. Большинство людей, которые слышали эти истории, недоумевали, как Патнем мог изменять жене. Кэти была такой красивой и элегантной, а Сьюзен была на неё совершенно непохожа. К этому времени у Патнема появился новый напарник по ФБР, специальный агент Рон Пул. Пулу стало известно, что происходит что-то странное. Он видел, как Марк и Сьюзен целуются и обнимаются в офисе ФБР. И другие люди в федеральном здании на Мейн-стрит видели, как они вели себя как подростки: Сьюзен садится на столе Марка, берёт его за руку, пока тот читает документы ФБР.

Несмотря на то, что такого рода связь запрещена правилами и предписаниями ФБР (секс с осведомителем является основанием для увольнения), Марк и Сьюзен продолжали – к вящему неудовольствию окружавших работников федерального офиса. Иногда Сьюзен околачивалась в вестибюле, пока не приходил Марк. В других случаях она появлялась без предупреждения, и когда Марк входил в кабинет, она врывалась к нему. Сообщается, что они проводили много времени за закрытыми дверями.

Иногда Марк оставлял дверь кабинета открытой, и они со Сьюзен просто разговаривали и шутили. Всякий раз как брат Сьюзен, Билли Джо, ждал её в вестибюле федерального здания, он видел, как они вдвоём шутят и прикасаются друг к другу. Это уже никого не удивляло. Билли Джо не мог взять в толк, что Сьюзен нашла в Патнеме, но видел, что она хорошо потакает самолюбию Марка. Сьюзен была поклонницей Патнема номер один.



Здание суда в Пайквилле, в котором располагались офисы ФБР



Билли Джо “Бо” Дэниелс теперь жил со Сьюзен в Вулкане. Он видел и слышал, как Сьюзен делала платные звонки в офис ФБР и Марку Патнему домой. В начале 1988 года Сьюзен ежедневно вела с Марком продолжительные беседы. Билли Джо был слишком хорошо знаком с Марком Патнемом. Он знал, что Патнем несчастлив в браке. Кэти не нравилось жить в Аппалачах. Билли Джо слышал эту историю снова и снова, пока отвозил сестру в Пайквилл на свиданки с Марком.



Билли Джо \"Бо\" Дэниелс, брат Сьюзен



Фактически на протяжении всего 1988 года Билли Джо постоянно возил Сьюзен в Пайквилл и обратно. Кармелла, его девушка в то время, записала в дневнике о 32 поездках в Пайквилл. Он высаживали Сьюзен за зданием суда, и она часами проводила с Патнемом, всегда возвращаясь с широкой улыбкой на лице и в помятой одежде. Кеннет ещё не знал, что происходит, однако что-то подозревал, и Сьюзен постоянно приходилось придумывать предлоги, чтобы выйти из дома и пойти на встречу с Марком.

Дорога из Фриберна в Пайквилл опасна – он узкая, огибает горы. По одну сторону располагается утес, по другую — ручей. Знаки гласят: “Осторожно, грузовики выезжают на шоссе”, и, к сожалению, количество проезжающих грузовиков с углём уступает только сотням железнодорожных вагонов, которые расходятся отсюда в пяти разных направлениях, заполненные мрачными чёрными кучами, закрывающими вид на холмы.

Билли Джо и Сьюзен хорошо знали дорогу. Они ездили по ней полтора года, чтобы Сьюзен могла встретиться с Марком. По возвращении домой в Вулкан, они выдумывали небылицы о том, чем занимались весь день, и долгое время Кеннет был в полном неведении. Он полагал, что Сьюзен работает осведомителем или что Билли Джо нужно записаться на приём к врачу или заняться делами в Пайквилле.

На ранних стадиях романа Сьюзен с Марком Бо Дэниелс брал с собой в Пайквилл свою девушку Кармеллу. Пара высаживала Сьюзен, а затем снимала номер в мотеле \"Pinson\" в центре города. Они проводили там примерно на 2-3 часа, пока Марк и Сьюзен куда-нибудь уезжали, обычно на пустующую шахту или в дешёвый мотель за городом.

Хотя Бо не нравилось, что сестру используют, он не задавал ей вопросов о связи с Патнемом. Он считал, она знает, что делает, и может сама о себе позаботиться. Кроме того, она неплохо зарабатывала, часто возвращаясь с двумя-тремя сотнями долларов после встречи с человеком из ФБР. К тому же Сьюзен не жадничала и вручала Бо по 100 долларов, чтобы поездки стоили его времени.

Кармелле тогда было всего 15 лет, и ей не особо нравилось таскаться в Пайквилл, не говоря уже о том, чтобы спать с Бо в мотеле. Она познакомилась со Сьюзен в октябре 1987 года, сразу после того, как Бо переехал в Вулкан. Сьюзен пришлось рассказать ей о Марке Патнеме, но она заставила Кармеллу поклясться никому не рассказывать об их романе. Кармелла сказала, что всегда “прикрывала” Сьюзен и никогда никому не рассказывала о постоянных поездках в Пайквилл.

Раз за разом Кармелла и Бо привозили Сьюзен на одно и то же место — парковку за зданием окружного суда. Сьюзен ждала в машине Бо \"Datsun 240 Z\", и обычно через 5 минут появлялся Марк. Он всегда был в тёмных очках и махал рукой, но никогда не разговаривал ни с Билли Джо Дэниелсом, ни с его хорошенькой светловолосой подружкой. Как только появлялась коричневая машина Патнема, Сьюзен запрыгивала в неё, и они уезжали. Сьюзен говорила Бо, когда снова забрать её со стоянки. Кармелла помнит много случаев, когда Сьюзен возвращалась в машину Бо и говорила:

— Господи, сегодня я провела лучшее время в своей жизни! Мы с Марком весь день не расставались в мотеле!

Хотя Сьюзен никогда не говорила, где именно они останавливались, она упоминала, что это был самый безвкусный мотель, и часто называла Марка скрягой. Позже выяснилось, что Патнем возил Сьюзен в мотель \"Goldenrod\" – небольшое неухоженное заведение, расположенное прямо напротив полицейского поста штата Пайквилл, штат Кентукки.

Обычно, когда Сьюзен возвращалась на парковку у здания суда, Бо злился, потому что её не было гораздо дольше, чем она обещала. Он знал, что придётся оправдываться перед мамой Кармеллы, не говоря уже о Кеннете, который будет выпытывать у него, где они так долго были, как только они покажутся на пороге. Сьюзен для поездок в Пайквилл всегда одевалась в повседневную одежду: синие джинсы, теннисные туфли и простые хлопчатобумажные рубашки или свитера. Она намеренно неброско одевалась, чтобы не вызывать подозрений Кеннета, но по дороге в машине надевала украшения, туфли на высоком каблуке, а перед встречей с Марком накладывала косметику.

Когда троица возвращалась в район Тагл-Вэлли, они высаживали Кармеллу у мамы, которая жила Смит-Форк в Фелпсе. А потом вечером Бо возвращался в Смит-Форк и привозил Кармеллу в гости в Вулкан. Кармелла получала чёткие инструкции ничего не говорить Кеннету, что была в тот день в Пайквилле, и она всегда подыгрывала ему. И всё же она никак не могла понять, как Сьюзен удавалось так долго водить бывшего мужа за нос.

— Как ты это делаешь? Как тебе это удаётся? — спрашивала она её, когда они оставались наедине.

— Это не так просто. Когда у ФБР есть ко мне поручение, я говорю Кеннету, что мне нужно поехать в Пайквилл, при этом я должна умудриться спалиться и не вякнуть что-нибудь о Марке, иначе с Кеннетом случится удар. Знаешь, я по-прежнему иногда сплю с Кеннетом.

— А разве он не замечает, что что-то изменилось?

— Нет, он думает, что я езжу с Бо по делам. Иногда Бо тоже изобретает какую-нибудь причину — говорит, что едет обменять машину или что-то ещё, — Сьюзен рассмеялась.

Много раз Сьюзен и Бо заходили в ванную, чтобы обсудить отмазку для очередной поездки в Пайквилл. Сьюзен изо всех сил убеждала Кеннета, что по-прежнему верна ему. Только так она могла сохранить хоть какой-то мир в доме.

Эти поездки продолжались на протяжении всего 1988 года, а к середине года Сьюзен ясно дала понять всем окружающим: она готова рискнуть всем: своей жизнью, детьми, домом — чтобы быть с Марком. Она была одержима им и беззастенчиво ходила за ним, хвастаясь перед всеми его внешностью кинозвезды, восхищаясь его статусом агента ФБР. Возможно, она зацепила его, потому что точно знала, как потакать его самолюбию, и рассказала Шелби, наряду с интимными подробностями их сексуальной жизни, что уверена — Марк не сможет жить без неё.

Сьюзен никогда не приходило в голову, что Патнем занимался с ней любовью только затем, чтобы потом расставлять ловушки банковским грабителям. Он звонил ей несколько раз в день и всегда говорил “Я люблю тебя”, прежде чем повесить трубку. “Я тоже тебя люблю”, — слышал Бо ответ Сьюзен, когда Кеннета не было рядом.

С Кеннетом Сьюзен продолжала вести двойную жизнь, создавая у большинства людей впечатление, что она домохозяйка, преданная “мужу” и детям. Теперь, когда у неё появились кое-какие наличные, она готовила сытные обеды и одевалась сама и детей в совершенно новую одежду, купленную в модных бутиках Матевана или Уильямсона. Она обновила домашнюю обстановку — купила мебель в колониальном стиле и украсила дом совершенно новыми занавесками и дорогими шелковыми цветочными композициями.

Однако, как только Марк Патнем вошёл в жизнь Сьюзен, сколько бы она ни обустраивала свой дом, ей всё было мало. По мере продолжения романа, положение Сьюзен в доме Смитов становилось всё более и более невыносимым. Больше всего её огорчало, что дом стоял прямо на посыпанной гравием стороне железнодорожного полотна и мимо постоянно проезжали поезда, издавая визгливые звуки, которые всё больше начинали действовать ей на нервы. Она особенно ненавидела эти звуки теперь, когда они мешали её телефонным разговорам с Марком. Всегда было неловко, когда мимо проезжал поезд, и ей приходилось вешать трубку и ждать минут 15 или около того, пока стихнет лязг вагонов, а потом перезванивать ему.

У поездов в Вулкане появилось другое неприятное свойство. Она стала замечать пыль, поднимаемую железнодорожными вагонами, которые изо дня в день покрывали ей дом и двор чёрными частицами. Каждое утро она вставала и поливала большие участки гравия у себя во дворе, чтобы пыль не поднималась так сильно, на случай, если случайно заглянет Марк. Она также поливала дом, очищая его от черной сажи. И, конечно, ей также приходилось мыть машину Бо, чтобы она блестела перед поездками в Пайквилл.

К лету 1988 года Кеннет разболтал, что Сьюзен работает на ФБР, чтобы заставить её прекратить встречаться с Марком. Кеннет теперь был почти уверен, что у них роман, и полагал, что, когда в обществе об этом узнают, Сьюзен испугается и перестанет встречаться с Патнемом.

Но план Кеннета провалился. Сьюзен проводила всё больше времени в Пайквилле, всё меньше общаясь с жителями Фриберна и давая понять, что дети — единственная причина, почему она ещё не уехала из Вулкана. Пара начала ссориться на глазах у детей всякий раз, когда она возвращалась из Пайквилла. Кеннет обзывал её, обвинял во всех грехах, а Сьюзен признавалась ему в своей ненависти.

Теперь деньги поступали ей из нескольких источников: торговля наркотиками, социальное обеспечение и ФБР. Она приносила домой достаточно, чтобы свести концы с концами. Но из-за пристрастия к наркотикам (она была хронической наркоманкой и принимала большие дозы отпускаемых по рецепту лекарств) у неё, казалось, никогда не было лишних денег на детей.

Трудности усугублялись тем, что возникли проблемы со сбором всех денег, которые ей были обещаны за работу осведомителем. За 2 года работы информатором она заработала около 9 или 10 тыс. долларов, что не очень много. В какой-то момент в середине 1988 года Сьюзен отправилась на встречу с адвокатом из Пайквилла, Келси Френдом-младшим. Френд вспоминает, что в то время ей очень не хватало денег. Она сказала ему, что ей заплатили не столько, сколько обещали, и она хочет получить остаток за свою роль в деле Кошачьего Глаза. По её мнению, ФБР недостаточно вознаградило её усилия. Сьюзен хотела посоветоваться с Френдом по поводу выплаты остатка.

— Как думаете, ФБР заплатит? — спросила она Френда.

— Ну, конечно. Если они предлагали вам миллион долларов, то точно заплатят, — сказал ей адвокат.

— Ну, ситуация такова, что мне пришлось давать показания, а это действительно опасно. Очень не хочется, чтобы они меня потом кинули, потому что с момента суда прошло уже несколько месяцев, а мне так и не заплатили!

— Могу вас заверить, что если ФБР вам что-то обещало, они своё обещание выполнят, — настаивал Френд.

Во время другого визита в офис Френда Сьюзен задала адвокату вопросы о федеральной программе защиты свидетелей, такие как получение нового удостоверения личности и номера социального страхования. В тот момент она, казалось, нервничала и беспокоилась о своих взаимоотношениях с ФБР. Френд понятия не имел, что у неё романтические отношения с агентом Патнемом или что она, вероятно, могла бы сама проконсультировать его по делам ФБР.

Адвокат описал Сьюзен как “доступную”, которая строила ему глазки и давала понять, что она готова к большему. Он рассказывал, что Сьюзен всегда приходила к нему в офис разодетая, сильно надушенная и под толстым слоем макияжа. Френд полагал, что она подстраивалась под каждого предполагаемого кавалера.

— Наверное, что она была хамелеоном. Её можно было принять за кого-то из Лексингтона – вся такая культурная и утончённая, совсем не похожая на других жителей Матевана, — вспоминал он.

Френд утверждает, что Сьюзен часто приходила к нему в офис и жаловалась на тяжелую жизнь с Кеннетом. У адвоката сложилось впечатление, что она пыталась соблазнить его. По её словам, она жила только на детское пособие, а Кеннет жестоко обращался с ней. Они просто живут вместе из-за отсутствия жилья. Их браку пришел конец, заявила она.

— Вы же знаете, что мне нужны деньги. Кеннет не работает и ничего не приносит в дом. Мне нужно платить за телефон, а Кеннет ничего не делает. Мы могли бы хорошо проводить время, но на мне висит целая куча счетов, — по словам Френда, это была привычная \"шарманка\" Сьюзен.

Очевидно, у Келси Френда-младшего не было причин сомневаться в готовности Сьюзен Смит работать с Марком Патнемом и предавать друзей. Он сказал, что ни разу не заподозрил Марка Патнема в каком-либо проступке. А Сьюзен он не верил. Район, из которого она была родом, всегда был известен как “бесплодные земли, где люди обычно слетают с катушек и гнобят друг друга”. Для кого-то из Фриберна её работа осведомителем не была чем-то из ряда вон выходящим. Сьюзен, казалось, ничем не отличалась от других осведомителей, с которыми он был знаком. Ради денег, подумал он, она готова на всё.

— Горы — это другой мир. Тут все всё знают обо всех, и нет ничего необычного в том, что кто-то стучит полиции на преступников. Люди, которые совершают преступления, знают, что на них могут донести. Им известно, что этим шансом кто-то обязательно воспользуется, — объяснил Френд.

Но Френду или любому другому жителю Пайквилла и в голову не приходило, что у Сьюзен Смит и Марка Патнема был роман. Всем было известно, что у них рабочие отношения, но все считали, что любые слухи о любовной связи окажутся ложными.

Сьюзен продолжала работать с Марком Патнемом и оказалась довольно эффективным осведомителем. Её репутация среди представителей закона окрепла, она подружилась с местными правоохранителями и ходила по Пайквиллу с высоко поднятой головой, впервые в жизни оказавшись по “правильную” сторону закона. Каким-то образом она игнорировала тот факт, что по-прежнему употребляет и продаёт наркотики, и что предаёт свои “контакты” ФБР. Эта часть жизни её никогда не беспокоила. Она была озабочена только тем, чтобы произвести впечатление на Марка, и верила, что возлюбленный одобряет её действия и образ жизни.

В это время Сьюзен попыталась по телефону установить отношения с Кэти Патнем, расспрашивая её о Марке и детях. Девушки иногда разговаривали часами, Сьюзен рассказывала Кэти о Кеннете, детях, ПМС — о чём угодно, чтобы поддержать разговор. Позже Кэти сказала в интервью, что знала обо всех делах Марка, была знакома со всеми его осведомителями, и не было ничего необычного в том, что осведомители звонили ему домой.

А вот намеки Сьюзен на то, что она любит Марка, что она сделает для него всё, и что она спит с ним, звучали как-то настораживающе. Но Кэти, очевидно, не поверила Сьюзен. Ей было жаль эту девушку с настолько несчастной судьбой, и она слушала, как Сьюзен изливает ей душу. Сьюзен неоднократно говорила Кэти, что Миранде и Брейди нужна одежда, что у неё не хватает денег их прокормить. Иногда Сьюзен угрожала покончить с собой. Иногда она говорила, что безнадёжно влюблена в Марка. Однажды она продержала Кэти на телефоне с 22:00 до 04:00.

Тем временем Сьюзен спросила Марка, подозревает ли Кэти что-нибудь, и он заверил её, что Кэти доверчива и не ставит под сомнение его отношения с другими женщинами. По его словам, у него было много женщин-“подруг\", и Кэти знала о них. Она была не из ревнивых. Сьюзен часто намекала, что Марк мог бы уйти от жены, в надежде, что он пообещает ей развестись, но он обычно утверждал, что хочет уйти от Кэти, но должен остаться ради детей. Однако иногда он позволял Сьюзен думать, что может бросить Кэти. После такого она бежала обратно к друзьям и говорила, что Марк влюблён в неё и собирается жениться на ней.

— Он богат, Сьюзи. Он не бросит жену ради местной девушки, — говорили ей друзья, но Сьюзен не слушала.

И Марк действительно остался с семьёй. На самом деле, он рассказывал другим полицейским, что отец Кэти обещал купить им дом стоимостью в четверть миллиона долларов. Патнем даже хвастался, что мог бы уйти из ФБР и всю жизнь заниматься бизнесом тестя, но очень любит свою работу.

Патнем действительно был счастлив работать на ФБР. Он усердно поддерживал себя в отличной форме и набирал высокие баллы на тренировках по стрельбе в Лексингтоне. Много раз он с местными копами ездил в Хармон недалеко от Пайквилла на общественное стрельбище, чтобы тренироваться в стрельбе.

Без сомнения Патнем ценил свою работу в ФБР и наслаждался тем, что пользуется привилегиями, недоступные другим сотрудникам правоохранительных органов. Он сравнивал свою власть с G-man-ом из игры \"Half-Life\" и хвастался Сьюзен, что может работать под прикрытием и заходить в наркопритоны, не вызывая подозрений. Он даже хвастался, что может склонить к сотрудничеству любого преступника, потому что может притвориться одним из них. Марк мнил себя настоящим мачо, а Сьюзен и развесила уши.

Сьюзен старалась держать себя в форме ради Марка. Она мало ела, отчаянно цепляясь за надежду, что произойдёт что-то волшебное, и Марк бросит Кэти, а она займёт место рядом с ним. Сьюзен знала, что не дотягивает до стандартов Марка в образовании, но изо всех сил старалась походить на него. Друзья вспоминают, что при разговоре с Марком она тщательно выговаривала каждое слово, стараясь, чтобы он не слышал ни малейшего намёка на деревенский выговор. Возможно, Сьюзен полагала, что в конечном счете сможет завоевать Марка, подражая ему и боготворя его. Она понимала, что для этого нужно только потакать его самолюбию, чего не делала Кэти.

Тем временем семья Сьюзен начала опасаться за её безопасность, часто расспрашивая о “работе” с Марком и о том, какие неприятности это может для неё означать.

— А ты не боишься, что тебя могут убить? — спросила Шелби, но Сьюзен только рассмеялась и пообещала, что с Марком она как за каменной стеной.

— Пока я работаю с ним, со мной ничего не случится! – заверила Сьюзен сестру. — Марк даже разрешил мне сколько угодно торговать наркотиками, а если меня поймают, он меня вытащит!

— Что? И ты в это веришь? — усмехнулась Шелби.

— Божья правда, Шелб. Он сказал мне, что я могу торговать кокаином и чем угодно — и всё будет в порядке.

— Ты уверена, Сьюзи? Как-то всё это странно.

— Шелб, этот человек сам идёт и берет кокаин из сейфа ФБР.

— А, ну кто бы сомневался… И ты ему веришь? — хихикнула Шелби.

— Однажды я видела, как он это делал, Шелб! Однажды я разозлилась на него, потому что он всё время повторял, что Кэти требует кокса, и я сказала ему, что тоже хочу немного, а он мне ничего не дал. Тогда я сказала ему: \"Хоть покажи мне этот кокс, чтобы я попробовала, и убедилась, что ты не врёшь\".

— И он тебе показал?

— Чёрт возьми, да! Мы даже вместе нюхнули!

— Хочешь сказать, эта шишка из ФБР закидывается коксом? Сьюзи, хватит врать!

— Нет, на самом деле он не принимает. Он просто попробовал в тот единственный раз. Это его жена им увлекается. То есть, сама я не видела, но он мне так говорит.

— Слушай, хватить заниматься самообманом! Неужели ты думаешь, что ты можешь просто ходить и подставлять других направо и налево, а тебе за это ничего не будет? Если что случится, Сьюзи, заплатить придётся сполна!

Сьюзен рассказала Шелби об одном из своих приключений при попытке арестовать крупного наркоторговца. Патнем повесил на неё скрытые микрофоны, при этом ощупал грудь, а затем отправил её в особняк в Пайквилле, где она должна была закупиться кокаином. Сьюзен жаловалась, что провода натёрли ей рёбра, но это не помешало Патнему продолжать использовать её при сборе компромата на наркоторговцев в округе Пайк и его окрестностях.

На протяжении 1988 года Сьюзен предпринимала множество попыток раскрыть наркоторговцев, иногда входя в офисы известных компаний в Пайквилле со скрытыми микрофонами на теле, но, к сожалению, ей вечно не везло. Похоже, она была принесла больше пользы Марку, когда дело доходило до банковских ограблений, а не сделок с наркотиками, но его это устраивало. Для другого Сьюзен была ему не нужна, ведь у него были и другие осведомители, которые успешно помогали ему с арестами наркобарыг.

Как-то Сьюзен рассказала, что вернулась в офис ФБР с пакетом таблеток, который купила у одного из шерифов Восточного Кентукки. Позже агент Рон Пул арестовал четырёх шерифов восточного Кентукки во время проверки местных правоохранительных органов. Так что, похоже, Сьюзен Смит какое-то время была частью “команды”. Она также поделилась информацией о группировке, возглавляемой Макартуром Локхартом, которая обсуждала возможность ограбления банка округа Пайк.



Глава 7

По словам друзей, Сьюзен очень расстроилась, узнав о новой беременности Кэти, и горько плакала из-за долгого пребывания Марка в Коннектикуте зимой 1987 года. Новость о том, что Марк вот-вот снова станет отцом, пришла как раз в начале их любовного романа — когда Сьюзен мечтала уговорить Марка бросить жену и жениться на ней. Тогда она была нужна Марку для дачи показаний на предстоящем процессе против Локхарта Кошачьего Глаза.

Кармелла живо вспоминает рыдания Сьюзен. Она называла Марка скрягой, а Кэти шлюхой. В тот день они с Бо и Кармеллой остановились в закусочной \"Wendy\'s\", чтобы перекусить перед возвращением домой. Марк говорил ей, что собирается отъехать на две недели, чтобы провести Рождество с Кэти, Даниэль и новорождённым ребенком в Коннектикуте. В тот день Сьюзен подарила ему на Рождество дорогой спортивный костюм — подарок, на который она несколько недель собирала деньги, а вот Марка ничего ей не подарил: ни коробки конфет, ни открытки – и даже не пожелал ей счастливых праздников.

— Эта тётка снова беременна! – визжала Сьюзен, запивая пепси-колой картошку фри на стоянке у закусочной.

— А что тут удивительного? Он ведь женат! У тебя просто будут неприятности, — сказала ей Кармелла.

— Нет, он любит меня. Он просто не бросает её, потому что у неё богатые родители. Он говорил, что у них на счетах 9 миллионов долларов. Эй, Мел, я хорошо выгляжу? У меня волосы не растрепались?

— Что, чёрт возьми, ты в нём находишь? Он просто использует тебя, — перебил Бо, разозлённый тем, что сестра настолько расстроилась. — Не понимаю, что в нём такого замечательного, Сьюзи. Этот парень просто вылитый Барни Файф![8]

— Ну, ты и сам не писаный красавец, Бо! Он всё равно уйдёт от неё; он хочет быть со мной. Он сказал мне об этом буквально на днях.

— Ты уверена, что он правда бросит жену, Сьюзи? — недоумевала Кармелла.

— Ну, мы весь день провели в мотеле, и он говорил, чтобы бросит её, просто не может сделать это прямо сейчас, потому что потеряет всё, что у него есть.

— Если бы он любил тебя, он бы не уезжал надолго к жене.

— Он правда любит меня! Но эта сучка снова беременна... — Сьюзен разрыдалась. — Мел, как он может так поступать со мной? Что мне теперь делать? — плакала она.

— Господи, помилуй, Сьюзи, разве ты не видишь, что он использует тебя, просто чтобы хорошо проводить время?

— Он говорил, что любит меня. Говорил, что собирается жениться на мне, а теперь передумал!

— Тебе вообще не стоит с ним связываться, Сьюзи.

— Я пойду к этой шлюхе и скажу, что тоже беременна. Я скажу ей, что моего ребёнка тоже не аист принёс!

— Но ты ведь не беременна, Сьюзи? – перебил её Бо.

— Нет, но... А вдруг я беременна — кто знает? Я могу забеременеть в любой момент. Боже, какой же он сексуальный!

В середине 1988 года Патнем научился совмещать семейную жизнь и роман со Сьюзен. Он поддерживал в ней надежду, что уйдёт от жены, и сохранял при этом видимость семейного человека. Патнем считал, что пока Сьюзен Смит у него в кармане, он наверняка сделает себе карьеру в ФБР. В конце концов не каждому агенту-новичку удавалось положить конец банковским ограблениям, которые случались в этом районе почти каждый год. Локхарта Кошачьего Глаза он уже упрятал за решётку, теперь очередь за Макартуром Локхартом.

Поставив на карту свою карьеру, Марк во всём удовлетворял сексуальные потребности Сьюзен. Их роман разгорался. Сьюзен посвящала Шелби во все интимные подробности их личной жизни. Теперь, всякий раз как Кэти уезжала на север, Марк встречался с Сьюзен у себя дома, и та восхищалась его телом, рассказывая Шелби, как сексуально он выглядит, разгуливая по дому в обтягивающих спортивных шортах и коротких футболках. Она была просто без ума от него и даже носила его одежду, когда оставалась у него на ночь. Однажды она принесла домой его оливково-зелёные шорты.

Всякий раз как Сьюзен оставалась наедине с Шелби, она постоянно вспоминала о том, как Марк ведёт себя в спальне, хвастаясь тем, насколько хорошо он экипирован, утверждая, что он может много раз кончать и что они вдвоем занимаются сексом часами подряд. Она сказала, что ему нравится, когда она сверху, нравится оральный секс, что он классно целуется, что он сильный и может поднять её и поставить во всевозможные позы, о которых она никогда раньше даже не слышала. Короче говоря, для Сьюзен Марк был сущим суперменом в постели.

В начале лета 1988 года Сьюзен сообщила Патнему о том, что Мак Локхарт планирует ограбить банк. Она также рассказала близким ей людям, что Марк предлагает ей выступить в роли “подставы”. Патнем, тем временем, прикидывал, что, если ему удастся успешно раскрыть ещё одно банковское ограбление, он сможет добиться от ФБР перевода в другое место.

По его указке Сьюзен Смит теперь подначивала троих мужчин ограбить банк в Фелпсе, штат Кентукки. Действительно она много раз возила младшего из троих, 24-летнего Пола Фрейзера, в отделение Первого национального банка Пайквилла в Питер-Крик в Фелпсе примерно в 05:30 утра. Пока он разведывал пути к отступлению, она ждала в машине, припаркованной на автомойке по соседству. Она предложила быть водителем, если Фрейзеру это понадобится, и неоднократно говорила ему, что ограбление банка — это “лёгкие деньги”.

Сьюзен продолжала ежедневно капать им на мозги, пока они не решились на первую попытку ограбления. Особенно ей пришлось поработать с молодым Фрейзером, который скептически относился к этому предприятию. В середине июня Фрейзер, Макартур Локхарт и Пит Бланкеншип решили ограбить банк, но Фрейзер пошёл в отказку, и они направились обратно в Вулкан, где Сьюзен расхаживала взад-вперёд, зная, что Марк и полиция штата Кентукки ждут на одном из пустырей возле банка Фелпса.

Члены семьи говорят, что Сьюзен Смит участвовала в этой неудачной авантюре, поскольку Марк Патнем сказал ей: “Пусть они появятся в банке, мне все равно как. Дай им оружие, дай им все, что им нужно ”. Патнем заверил Сьюзен, что её увезут с места происшествия, как только начнётся ограбление и прибудут правоохранительные органы. Предположительно, Патнем и полиция штата Кентукки следили за банком Фелпса в течение трёх дней, пока Сьюзен возила Фрейзера и других туда. Однако ей не удалось убедить их провернуть ограбление.

Пока всё это происходило, Патнем постоянно звонил Сьюзен домой, и, чтобы Кеннет ничего не узнал, они придумали особый язык. Если к телефону подходил Кеннет, Марк вешал трубку. Затем Сьюзен перезванивала ему из другого места или просила Кеннета съездить вместо неё в магазин, чтобы немного побыть одной. Если трубку брал Бо, он должен был отвечать \"да\" вместо \"алло\", если можно попросить к телефону Сьюзан.

Иногда, когда Патнем вешал трубку, Кеннет поворачивался к Сьюзен и говорил: “Звонит твой парень”, а Сьюзен всё отрицала. Затем она ждала, пока он не отойдёт достаточно далеко и перезванивала Марку. Бо стоял у окна гостиной и следил за Кеннетом, пока она общалась с Патнемом. У телефона на стойке в кухне Сьюзен был шнур достаточной длины, чтобы его можно было носить по всему дому[9], а в спальне у неё стоял ещё один телефон. Кеннет иногда брал трубку, пытаясь подслушать её разговоры.

— Когда Кеннет знал, что это Патнем разговаривает по телефону, — вспоминает Бо, — он вставал рядом с ней, пытаясь слушать, а иногда вешал трубку, не дав ей договорить.

Теперь Сьюзен отказывала Кеннету в сексе с, и он был уверен, что её братья и сёстры лгут ему, прикрывая её роман. Несмотря на отсутствие доказательств, Кеннет был полон решимости отомстить. И всё же, несмотря на напряжённую ситуацию дома, Сьюзен проводила всё больше и больше времени в Пайквилле.

Именно на стадии планирования ограбления банка Фелпса Кэти Дэниелс начала регулярно ездить в Пайквилл с Бо и Сьюзен. Иногда две девушки ездили туда сами; Сьюзен теперь водила \"Додж Дипломат\" — бежевый автомобиль, точно такой же, как у Марка, который она купила на часть своих денег от ФБР. Во время этих поездок Сьюзен неоднократно признавалась новой невестке, что у неё не осталось чувств к Кеннету. По её словам, она любит Марка и знает, что Кеннет “чертовски ревнует”, но ей всё равно. Она настаивала, что “Маркуша” скоро женится на ней.

Кэти помнит, что Сьюзен всегда очень спешила, когда приезжала за ней к мосту Вулкана. Она сказала, что обычно они останавливались в маленьком заведении под названием \"First Choice Market\", в городке Кимпер, примерно на полпути между Фриберном и Пайквиллом, и Сьюзен звонила Марку из тамошнего телефона-автомата. Во Фриберне нет телефонов-автоматов.

Кэти раз или два хорошенько рассмотрела Патнема, хотя он изо всех сил старался спрятаться от неё, ссутулившись за рулём и надев тёмные очки.

— Он не хотел, чтобы я видела его лицо, а Сьюзен боялась, что я его увижу, — заявила Кэти. — Я знала, что он из ФБР. И он был хорош собой.

Кэти утверждает, что “Сьюзен из кожи вон лезла”, чтобы угодить Марку, пытаясь “говорить правильно, а не как деревенщина” всякий раз, когда оказывалась рядом с ним. Когда Кэти позже забеременела от Бо, она сказала, что Сьюзен попросила её назвать ребенка Марком, если это будет мальчик, споря и убеждая невестку, каким идеальным было бы имя Марк.

— Помню, однажды мы остановились в \"First Choice\", чтобы она позвонила Марку из телефона-автомата. Я дала ей 25 центов, а она вернулась с целой пригоршней четвертаков, будто сорвала джекпот в Лас-Вегасе. Вся эта мелочь вывалилась из телефона, и она смеясь говорила, что не может дождаться, когда расскажет об этом своему \"Маркуше\"! Но на момент её звонка его не было дома. Он понятия не имел, что мы едем к нему. Я сказала ей, что нужно разворачиваться, но Сьюзен просто не могла отказаться от встречи с ним.

Поскольку у Сьюзен не было назначено свидания с Марком, она нервничала, когда приехала в Пайквилл в тот конкретный день. Патнема по-прежнему не было в кабинете, когда она снова позвонила из телефона-автомата возле здания суда и поговорила с его напарником, Роном Пулом. Обычно Кэти ходила по магазинам, пока Сьюзен проводила время с Марком, но в тот день было уже поздно, и магазины в центре Пайквилла были закрыты, поэтому Кэти вместе со Сьюзен отправилась в федеральное здание дожидаться Марка. Когда они проходили через главный вход федерального здания, металлоискатель сработал на пистолет Сьюзен, но она только хихикнула. А вот Кэти испугалась, что у них будут неприятности.

— Не беспокойся, — заверила её Сьюзен. — Марк знает, что я ношу при себе пистолет!

После первоначального испуга Кэти решила, что это, должно быть, обычное дело, так как никто не прибежал и ничего не сказал Сьюзен.

— Я увидела там мужчину, и Сьюзен сказала, что это Рон Пул. Я просто села у лестницы, — вспоминает Кэти. — После того, как Сьюзен переговорила с Роном, она пошла в кабинет маршала. Его звали Дон [Дон Лафферти]. Он был парнем постарше. Я слышала, как они говорили о Марке, о том, какой он сексуальный, а потом начали смеяться – я ни о чём не спрашивала.

В тот раз Сьюзен так и не встретилась с Марком. Это была напрасная поездка, но девушка, казалось, не особо расстроилась. На самом деле, у Кэти сложилось впечатление, что Сьюзен приятно просто находиться рядом с коллегами Марка, что она пыталась стать частью его офиса. Сьюзен хотела, чтобы невестка считала её неотъемлемой частью ежедневных операций ФБР. Она даже солгала Кэти о работе с Роном Пулом по делу о незаконном обороте наркотиков.

* * *

Наконец 14 июля 1988 года состоялось ограбление банка Фелпса. В тот день Мак Локхарт, Пит Бланкеншип и Пол Фрейзер, крича и размахивая огнестрельным оружием, вошли в отделение \"Питер-Крик\" Первого национального банка Пайквилла.

Локхарт, вооружённый обрезом, держал служащих на мушке, а Бланкеншип и Фрейзер выносили деньги из хранилища. Трое мужчин скрылись на жёлтом \"Олдсмобиле Омега\", который, как потом оказалось, угнали со стоянки во Фриберне. Почти сразу после ограбления полиция штата нашла этот автомобиль. Внутри него находилось три пары коричневых рабочих перчаток. Полиция задействовала поисковых собак и отследила грабителей от машины до Вулкана, где собака потеряла след из-за дизельного топлива на железнодорожных путях. Патнем и Пул оба были на месте происшествия, опрашивая людей во Фриберне и его окрестностях, пытаясь установить местонахождение грабителей. Сьюзен занималась собственными поисками, расспрашивая людей в Вулкане, куда делись Мак и остальные.

Вскоре нашли Пита Бланкеншипа – он прятался за своим домом на горе недалеко от банка. 59-летний мужчина с образованием 6 классов держал в руках красную сумку, в которой было 32.616 долларов, включая несколько меченых 20-долларовых купюр. Будучи пойманным, Бланкеншип признался полиции, что его подельниками были Пол Фрейзер и Макартур Локхарт — под обещание, что ему за это скостят срок. В обмен на сотрудничество позже его приговорили к 3 годам условно.

Локхарта и Фрейзера позже арестовали и обвинили в ограблении банка, но ни один из них не признался в совершении преступления. Позже обоих мужчин опознал очевидец, который видел их в жёлтом \"Олдсмобиле\". Обоих опознали и по видеозаписи ограбления банка.

Пол Фрейзер признался адвокату Ларри Вебстеру, что догадывался, что Сьюзен Смит — осведомитель, но всё равно провернул ограбление. Когда его спросили, почему он так поступил, Фрейзер признался, что он “в некотором роде неравнодушен к Сьюзен”. Он сказал, что ездил к ней домой и пытался завоевать её расположение. В обмен Сьюзен снабжала его наркотиками и дала один из своих пистолетов, \"Смит и Вессон\" 38-го калибра.

Рональд Джин Пул, который 8 с половиной лет работал специальным агентом ФБР, в ноябре 1988 года дал показания на процессе по делу об ограблении банка Фелпса, что трое белых мужчин вошли в банк в колготках на головах и с пистолетами и обрезами. Пул смог вспомнить точную дату и время совершения преступления. Он также сообщил суду, что в банке не было клиентов и во время ограбления не было произведено никаких выстрелов.

Когда троице грабителей выносили приговор, судья был строг с Макартуром Локхартом, потому что тот не предпринял попыток вернуть свою часть украденных денег, хотя “надёжные источники” сообщили агентам ФБР, что он спрятал свою долю и что родственники Мака имеют к ней доступ.

Основным \"источником\" ФБР была Сьюзен. Она рассказала Марку, что вскоре после ограбления отправилась за покупками в Уильямсон, Западная Вирджиния, с женой Мака, Джеральдин. Джеральдин рассказала ей, что Мак спрятал 7 тыс. долларов под ковриком на заднем дворе. Сьюзен даже заставила кого-то перейти реку Тагг вброд, чтобы вернуть награбленное. Однако этого человека, личность которого не была установлена, заметили дети Мака, и он повернул назад, не успев дойти до дома.

Перед вынесением приговора Мак Локхарт заявил судье, что не знает, куда делась его доля, но Рон Пул тут же засвидетельствовал, что Локхарт лжёт. Поскольку Локхарт считался главарём банды и не вернул ничего из награбленных денег, его приговорили к отбыванию 130 месяцев в федеральной тюрьме.

Адвокат Фрейзера подал суду ходатайство о снисхождении, сославшись на тот факт, что Фрейзер передал специальному агенту Пулу более 9 тыс. долларов из украденных денег в рамках своей сделки о признании вины. Вебстер также заявил, что первоначальная роль Фрейзера в ограблении банка заключалась в том, чтобы вести машину для побега, но в последнюю минуту Пит Бланкеншип пригрозил убить его, если он не зайдёт в банк и не поможет забрать деньги. Вебстер далее утверждал, что не было никаких доказательств того, что Фрейзер носил при себе огнестрельное оружие любого вида во время ограбления.

Поскольку Фрейзер не имел судимостей и, по-видимому, подвергался принуждению со стороны двух подельников, его адвокат попросил суд назначить ему более мягкое наказание с отбыванием в учреждении, где он мог бы получить профессиональную подготовку. Получив это разрешение, Пола Фрейзера приговорили к отбыванию 63 месяцев в федеральной тюрьме.

Когда трое грабителей оказались за решёткой, Патнем благодаря Сьюзен Смит снова стал героем. Люди, знакомые с ограблением банка Фелпса, назвали это \"подставой\", главным образом в случае с Полом Фрейзером, который, по их словам, не стал бы ввязываться в ограбление банка, если бы не стремление Патнема заработать очки в ФБР и желание Сьюзен угодить своему агенту. ФБР часто проводит операции, характеризуемые как “подставы”, в ходе которых человеку предоставляется ”возможность\" совершить преступление; однако всё зависит от предрасположенности объекта к совершению преступления. Поскольку Фрейзер не имел судимости, вопрос о предрасположенности остаётся открытым. В конце концов, именно Сьюзен Смит, по предложению Марка Патнема, подговорила Фрейзера и заставила его отвезти Бланкеншипа и Локхарта в отделение \"Питер-Крик\" Первого национального банка Пайквилла в Фелпсе.

* * *

Поскольку Кэти Патнем проводила всё больше времени в Коннектикуте, Сьюзен часто настаивала, чтобы Марк брал её к себе домой. Сьюзен рисковала жизнью, напоминала она ему, и он должен сделать так, чтобы оно того стоило. Патнем мирился с её приставаниями и продолжал роман, хотя к тому времени Сьюзен уже стала ему надоедать: постоянно жаловалась, что ей недостаточно платят за работу осведомителем, настаивала на том, чтобы быть рядом с Марком днём и ночью, и постоянно ему звонила.

Конечно, Марк продолжал разыгрывать героя-любовника. Он никогда не показывал Сьюзен, что она его раздражает. Он полагал, что ещё несколько месяцев – и всё закончится. Он уже подал заявку на перевод, и скоро её удовлетворят. Между тем Сьюзен была совершенно не в курсе, что Марк намеревался \"сделать ноги\". Ей казалось, что она добилась своего, потому что это больше не был секс в дешёвых мотелях или в его машине на пустующих шахтах. Она проводила время в доме Марка в Пайквилле — одном из самых красивых мест, которые она когда-либо знала.

Хотя большую часть времени Кэти отсутствовала, соседи и коллеги Марка никогда не подозревали его в неверности. У Патнема было несколько знакомых женщин в районе Пайквилла.

Например, школьная учительница из соседнего города Престонсберг, которую видели с ним в местных заведениях быстрого питания. Эта темноволосая женщина позже настаивала, что они с Марком были просто друзьями, и отказывалась обсуждать их отношения.

Затем была местная работница, с которой, если верить показаниям служащего мотеля и допросам полиции, Патнем провёл ночь в начале июня 1989 года. Предположительно, он отвез её в то же место, куда несколько раз возил Сьюзен, — в мотель \"Goldenrod\".

Наконец, была секретарша прокурора округа Летчер, Кэти Тёрнер, чей бывший муж, детектив полиции штата Кентукки, тесно сотрудничал с Марком Патнемом по делу, связанному с бандой автомобильных угонщиков. Некая мисс Бёрнер ездила в дом Патнема утром по субботам на уборку, проезжая по часу в каждую сторону; и полицейские детективы на посту охраны, в 100 км от Пайквилла, позже признались в догадках, что между ними что-то происходило.

Но даже хотя речь шла уже о трёх или четырёх других женщинах, большинство отказывалось верить, что у Патнема имелись связи на стороне. Гораздо позже, даже после признания Патнема в романе со Сьюзен Смит, Берт Хэтфилд, который знал их обоих, обвинил во всём Сьюзен, утверждая, что это она во всём виновата.

— Это Сьюзен его домогалась, а не Марк её, — сказал Хэтфилд. — Я просто уверен, что Марк сопротивлялся до последнего, но, зная Сьюзен, \"нет\" – не для неё. Она всё принимала близко к сердцу, если кто-нибудь ей отказывал. Ей всегда хотелось чувствовать собственную неотразимость. Ей хотелось нравиться всем. Она хотела, чтобы все думали, что она самое сексуальное существо из живущих. Она всегда считала, что все её хотят, все норовят залезть к ней под юбку. Она хотела, чтобы все считали её горячей леди, и полагала, что должна это постоянно доказывать.

На протяжении всего романа со Сьюзан Смит Патнем часто уверял Берта Хэтфилда, что счастлив в браке, что любит жену, которая для него самый прекрасный человек на свете. Иногда он упоминал, что ему жаль жену, потому что ей так трудно приспособиться к здешним условиям.

Но неофициально Кэти Патнем позже рассказала журналистке об одном неосмотрительном поступке Марка. Она сказала, что в поездке во Флориду по официальным делам он встретился с одной из своих подружек по колледжу. Кто-то в офисе ФБР в Пайквилле дал Кэти номер Марка, и когда она набрала его, к телефону сначала подошла какая-то женщина, а потом уже взял трубку Марк.

* * *

Тем временем Сьюзен мечтала о дне, когда они с Марком станут мужем и женой. Он обладал всеми качествами, которые она искала в муже, и проводила всё больше и больше времени в его доме, в то время как Кэти находилась за сотни миль. Марк даже сам готовил еду, когда она оставалась у него дома, сам подавал еду и удовлетворял все её потребности, как никакой другой мужчина. Конечно, Кеннет никогда так с ней не обращался. Сьюзен была уверена, что это всего лишь вопрос времени, когда Марк уйдет от Кэти и она станет новой миссис Патнем.

Она даже призналась своей невестке Нэнси, жене Роя Смита, что планирует уйти от Кеннета, сказав ей, что они с Марком собираются сбежать вместе и создать семью. К осени 1988 года Сьюзен открыто заявляла о своей любовной связи с Марком. Она дошла до того, что ей уже стало наплевать на угрозы Кеннета.

— Когда Сьюзен начала ездить в Пайквилл каждый день в 1988 году, она возвращалась сюда и повторяла, что влюблена в него, — вспоминает Нэнси. — И она всё время говорила, что беременна. Это было за год или 6 месяцев до того, как она действительно забеременела. Каждый месяц она думала, что беременна, и всегда угрожала рассказать жене Марка.

Нэнси сказала, что Сьюзен звонила Марку по поводу счетов и денег. Сразу после суда по ограблению банка Фелпс они с невесткой вдрызг поругались перед продуктовым магазином \"Pic Pac\" во Фриберне из-за всей этой истории.

— Знаешь, Сьюзи, ты просто продажная женщина, — сказала ей Нэнси.

— Я люблю его. Я больше не люблю Кеннета. Кеннет просто скотина! Он бьёт меня на глазах у детей.

— Ну, ты не обязана с этим мириться! Ты можешь в любое время забрать свои вещички и детей и съехать. Но ты просто не можешь отлипнуть от этого ублюдка из ФБР. Ты превратилась в самую заурядную проститутку!

— Эй, не смей меня обзывать! Я работаю на Марка, а сейчас мы с ним занимаемся крупной сделкой с наркотиками!

— Ты называешь это работой? Стучишь на всех подряд только для того, чтобы раздобыть немного денег на машину и одежду! Знаешь, в один прекрасный день кто-нибудь убьёт тебя, если ты не будешь осторожна.

— О, им меня не убить! Пока я работаю с Марком, меня есть кому защитить!

— Рано или поздно тебе кто-нибудь надерёт задницу до смерти! Ты просто думаешь, что ты такая умная, что подставляешь всех этих людей, продаёшь наркотики, и тебя не поймают. Кем ты, чёрт возьми, себя возомнила?

— Нэнси, а иди-ка ты лучше на хрен!

— Так и сделаю, а ты продолжай в том же духе, но знай, что больше я не собираюсь сидеть с твоими детьми! А ты и дальше продолжай убегать с этим ублюдком туда, в Пайквилл, и забудь обо всех остальных.

— Эй, только не надо тут говорить, что я не забочусь о своих детях! Я не откажусь от детей! Я люблю своих малышей!

— Да? Может ты и плохая мать, но врать ты умеешь ещё хуже, Сьюзи!

Через несколько минут Сьюзен вышла из продуктового магазина и обнаружила, что у её машины проколоты шины. Она страшно рассердилась, потому что на следующий день собиралась поехать к Марку, а теперь у неё не было средства передвижения. Вне себя оттого, что у неё отняли возможность встретиться с Марком до того, как его жена вернется в Пайквилл, Сьюзен догнала Нэнси в одном из магазинов и устроила драку. Сьюзен довольно сильно избила Нэнси, но тут к счастью появился Берт Хэтфилд. Потребовалось двое мужчин, чтобы усадить Сьюзен в патрульную машину, и даже тогда она брыкалась и царапалась, пытаясь выбраться из машины.

Глава 8

Сьюзен довольно коротко подстригла волосы и регулярно укладывала их лаком. Марку нравились короткие причёски, поэтому каждую неделю она проводила по несколько часов в салонах красоты во Фриберне, подстригаясь снова и снова. У неё было два парикмахера: сестра Шелби и соседка Корри. Обе женщины признались, что Сьюзен стала одержимой своей внешностью, оставаясь блондинкой, худощавой и загорелой, чего бы это ни стоило. Шелби казалось странным, что Сьюзен так часто стрижёт волосы. Она не могла понять, почему сестра требует такой короткой стрижки. Тем не менее, в салоне красоты за своим домом Шелби подстригала волосы Сьюзен как можно ближе к шее, насколько это было возможно.

— Не иначе Марку хотелось, чтобы она вообще сбрила волосы, и я наконец сказала ей, что он, наверное, извращенец и мечтает оказаться в постели с парнем, — призналась Шелби. — Но она тогда просто расхохоталась на мои слова.

Марк утверждал, что ему не нравятся длинные волосы жены, рассказала Сьюзен сестре. Он считал это слишком чопорным. Однажды Кэти подстригла волосы до плеч, но ему хотелось, чтобы они были ещё короче. Из-за этого они вечно ссорились. Сьюзен часами рассказывала Шелби о ссорах Марка с Кэти, об их доме, их детях и вечно намекала, что Кэти, вероятно, всё известно о её романе с Марком. Патнем рассказал ей, что жена однажды поймала его с поличным, когда он выходил ночью из номера мотеля с женщиной в Коннектикуте. Это произошло сразу после того, как Кэти родила Даниэль, и Марк признался, что они с женой на некоторое время расстались, но потом снова сошлись при условии, что он никогда больше не будет ей изменять.

Шелби сказала, что Сьюзен постоянно говорила о Марке, даже описывала, как он ест, всегда так, словно это было в последний раз — проглатывал гамбургеры целиком и доверху наполнял тарелку в салат-баре, когда они ходили в \"Wendy’s\" или какое-нибудь другое заведение быстрого питания. Она смеялась над горками макарон, которые он накладывал, когда готовил для неё у себя дома, — их хватило бы на двух или трёх человек, — и тем, как он поглощал их, словно очень спешил. Сьюзен говорила, что она только начинала есть, а Марк уже шёл за добавкой. В своих описаниях Патнема Сьюзен всегда изображала его значительнее, чем он был на самом деле.

Но больше всего Шелби поразил тот факт, что Сьюзен описала Патнема как человека, который никогда не проявлял эмоций, неспособного раскрыть свои чувства. Он стал казаться ей бесчеловечным, и она сказала Сьюзен, что Марк вряд ли ей подходит. Для Шелби Сьюзен была страстной женщиной, которой нужно, чтобы мужчина проявлял любовь к ней. Она не одобряла детское доверие Сьюзен к Марку, но сестра находила Марка идеальным и болтала о том, какой он замечательный, настаивая, что они любят друг друга, что они всегда хорошо проводят время, и утверждала, что он “приземлённый” человек — как раз такой, с которым она могла бы поладить.

Ко Дню благодарения 1988 года Сьюзен больше не могла выносить унылость гор Кентукки и решила, что готова расстаться с Кеннетом. Она начала открыто говорить родителям о Марке Патнеме, настаивая, что агент ФБР собирается жениться на ней. Она убедила себя в этом и в том, что ей больше незачем скрывать свою любовную связь. Тем не менее, она решила не съезжать из своего дома на Вулкане, поэтому пришлось всё так же жить с Кеннетом и детьми, продолжая встречаться с Марком.

В стремлении обрести статус и самоуважение Сьюзен делала всё возможное, чтобы люди в Фриберне знали, что она захомутала симпатичного и образованного агента ФБР. Хотя из-за слухов, что она осведомитель ФБР, её жизнь была в опасности, она делала это с радостью. Всякий раз как она упоминала Марка, её лицо светилось. Она говорила родным и друзьям, что находится в полной финансовой и эмоциональной безопасности, пока Марк рядом. Она говорила, что он позаботится о любой проблеме, и начала вести себя так, как будто была неприкасаемой. Она верила, что может торговать наркотиками, носить оружие, подставлять людей и всё это время получать деньги от ФБР. Для неё лучшего и желать не нужно.

Однако местные жители Фриберна, которые знали о связях Сьюзен с ФБР, считали, что она ходит по тонкому льду. На их памяти было много людей, которых Бюро сначала использовало в качестве осведомителей, а потом быстро \"сливало\". И многие из таких \"бывших\" утверждали, что ФБР предлагало им защиту, но они так её не получили — слишком знакомая история.

— Правоохранителям всё равно, чьими услугами они пользуются, пока производятся аресты, — говорили Сьюзан друзья. Но она отказывалась их слышать. Корри была одной из тех, кто знал о Патнеме и правда боялась за жизнь Сьюзен.

— Мы были подругами, и она откровенно кое-что рассказывала. Я знала, что она работала на ФБР, но она просила меня никому не говорить, — вспоминает Корри.

Сразу после Дня благодарения, по словам Корри, Сьюзен позвонила Марку из своего салона красоты, отчаянно пытаясь с ним поговорить. В этот момент Корри выразила свои опасения по поводу Сьюзен. Парикмахерша считала, что вокруг слишком много преступников, которые без раздумий убьют подругу.

— Ты не боишься, что с тобой что-то может случиться, Сьюзи? — спросила Корри. — Тебя же могут подстрелить.

— Мне нужны деньги. Я с ним работаю, — настаивала Сьюзен.

— Разве тебе нужны от него только деньги? Ты без конца восхищаешься, какой он красавчик, какой ас в постели, и как он похож на Рэнди Трэвиса!

— Ну, он действительно похож на Рэнди Трэвиса — немного.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я просто не хочу попасть в неприятности из-за того, что ты звонишь ему отсюда!

— Это работа, Корри! С тобой ничего не случится из-за моего звонка отсюда! Кроме того, я всегда звоню за счёт отвечающего, поэтому никаких счетов за телефон тебе не придёт.

Сьюзен также звонила Марку из дома Шелби, рассказывая сестре о приготовлениях для свиданий с Марком. К концу 1988 года у Сьюзен вошло в привычку приносить свои наряды к Шелби, чтобы подготовиться к поездке в Пайквилл. Всё для того, чтобы Кеннет не видел её \"в боевой раскраске\" и не устраивал сцены. Когда Кеннет стал доставлять ей неприятности, она попыталась утихомирить его, подкинув немного денег от ФБР, но в итоге это обошлось ей дороже, чем она ожидала. Кеннет начал постоянно требовать у неё деньги, лишая всех наличных, которые она могла принести домой.

Обычно ко времени следующей поездки в Пайквилл Сьюзен была на мели, и Шелби вспоминает, что ей часто приходилось давать сестре пару долларов на бензин. Причесав и одев Сьюзен, Шелби смотрела, как та с огоньком в глазах выезжает с подъездной дорожки, обещая вернуться на следующее утро с последними новостями о Марке.

Однако на следующий день, когда Сьюзен возвращалась, у неё обычно не было ничего существенного, о чём можно было бы сообщить. К тому времени они с Марком больше не работали ни над какими общими делами, а просто тусовались у него дома и занимались сексом. Для Шелби все разговоры Сьюзен о Марке стали приедаться. Сестра только и восхищалась тем, какой он мастер в постели и какое у него прекрасное тело, Однако когда поднималась тема Кеннета, разговоры превращались в пронзительные вопли: Шелби советовала Сьюзан бросить его, а Сьюзан жаловалась, что приходится отбиваться от попыток Кеннета заняться с ней сексом.

Затем, незадолго до Рождества 1988 года, за несколько недель до отъезда Марка в Коннектикут к жене и детям, Сьюзен загорелась идеей забеременеть от него. Это должно было стать её рождественским подарком ему. Она никогда не говорила Патнему, что перестала принимать таблетки, и в самый фертильный период месяца неоднократно настаивала на сексе.

Ещё до отъезда Патнема на праздники, Сьюзен решила, что ей удалось забеременеть. Хотя ей было рано проходить тест, она была в этом почти уверена. Сьюзен думала, что ребенок станет гарантией её крепких и долгих отношений с Патнемом. Она понятия не имела, что Марк и Кэти уже мысленно готовились к его переводу из Пайквилла. Кэти регулярно жаловалась в ФБР на угрозы взрыва, а Марк рассказывал другим агентам правоохранительных органов о поступающих телефонных звонках с угрозами, тем самым закладывая основу для перевода.

Всего через несколько дней после 27-ого дня рождения Сьюзен, в начале января 1989 года, Марк вернулся из поездки в Коннектикут, и она поехала к нему домой. Позже она расскажет Шелби, что бегала топлесс по его спальне, одетая только в его спортивные шорты, и подавала ему завтрак в постель. Брат Марка Тим позвонил тем вечером, чтобы сообщить, что мать попала в автомобильную аварию, сказала Сьюзен. Пока она была там, Марк не звонил в больницу, чтобы справиться о состоянии Барбары Патнем. Вместо этого он рассказывал том, что его мать – конченная алкоголичка.

В январе 1989 года Сьюзен всем сердцем верила, что Марк скоро будет принадлежать ей. Она осматривала украшения Кэти, заглядывала к ней в шкаф, осматривала висящие там наряды и ждала, что эти вещи когда-нибудь будут принадлежать ей. Она уже мнила себя женой Марка, и, по её мнению, он тоже вёл себя, как любящий и заботливый муж. Она была уверена, что пройдёт совсем немного времени, и они заживут долго и счастливо.

Только в одном Сьюзен жаловалась на Марка: он был скрягой. За два года их “ухаживаний” он не сделал ей ни единого подарка, хотя она подарила ему тяжелую золотую цепочку, которую стащила у брата Бо, и другие подарки. Когда она заводила об этом разговор, Марк говорил ей, что всегда переводит свою зарплату Кэти, потому что та оплачивает счета и ведёт семейный бюджет. И он специально предлагал встречаться у него дома, чтобы сэкономить деньги. Почти каждый вечер Марк и Сьюзен смотрели телевизор и занимались любовью на полу под фоновую музыку по MTV.

Затем однажды утром после бурной ночи с Марком Сьюзен отправилась к Шелби и рассказала, что накануне вечером её чуть не “застукали” у Марка, когда заехал какой-то коп, друг Марка. Они с Марком занимались сексом на полу в гостиной, и Марк велел ей спрятаться за диваном, пока он пойдёт открывать дверь. Когда он пытался выпроводить своего приятеля, Сьюзен заметила, что её брюки и трусики валяются посреди гостиной. Она тихо смеялась за диваном, потому что была уверена, что друг Марка заметил их. Позже она пошутила о попугае Марка, который молча сидел в своей клетке рядом с ней. Сьюзен сказала Шелби, что, по её мнению, птица могла запросто сказать: “Вот она, здесь, за диваном!”

К сожалению, Шелби, как и все остальные, не до конца верила рассказам Сьюзен о связи с Марком. Сьюзен утверждала, что у них большая и светлая любовь, в то время как на самом деле она все выдумывала, так что даже со всеми подробностями, которые Сьюзен сообщила о Патнеме, никто не верил в её роман с Марком; конкретных доказательств не было. Действительно никто даже не видел Марка Патнема, кроме Тенниса Дэниэлса и Кеннета Смита, но это было уже давно, во время банковского ограбления Кошачьим Глазом.

Даже брата Сьюзен Бо одолевали сомнения. Он возил её туда и обратно в Пайквилл, и она всегда утверждала, что останавливалась в мотеле с Патнемом, но у него не было тому подтверждений. Однажды он начал следить за машиной Патнема после того, как тот подсадил к себе Сьюзен, просто чтобы посмотреть, куда они поедут, но потом бросил эту затею. И чтобы ещё больше запутать окружающих, Сьюзен часто рассказывала разные вещи: то она встречается с Патнемом по делам, то они трахались в пустом аэропорту или на пустой шахтёрской дороге. На самом деле никто не воспринимал рассказы Сьюзен всерьёз, даже Шелби. Мысль о том, что у неё может быть роман с агентом ФБР, казалась невозможной; это было похоже на очередной её воображаемый роман. Даже когда Сьюзен упоминала сестре конкретные места, где они бывали: гостиницу \"Days Inn\" или у него дома, — Шелби полагала, что Сьюзен всё выдумывает.

Однако агент Пул был почти уверен, что Сьюзен не врала о романе с Патнемом. Он рассказал Шелби, что заподозрил у них романтические отношения, когда однажды утром заметил машину Сьюзен на стоянке у \"Wendy’s\" около 06:00. Пул сказал Шелби, что не раз видел машину Сьюзен на стоянке, когда Кэти не было в городе. Однако Пул утверждал, что Сьюзен могла встречаться с каким-нибудь другим мужчиной. По его словам, в Пайквилле о ней ходило много слухов.

Тем временем Теннис вышел из тюрьмы на испытательный срок и жил в задней спальне дома Сьюзен в Вулкане. Краткие встречи Тенниса с Марком Патнемом и Роном Пулом оставили у него неприятный привкус во рту, и он постоянно повторял о своем недоверии к ФБР, предупреждая Сьюзен держаться подальше от этих агентов. Он также предупредил друзей, чтобы они держали язык за зубами при Сьюзен, потому что она утверждала, что работает с Патнемом. Она сказала брату, что помогает заманивать в ловушку членов банды Маккоя.

Однако Патнем не допустил Сьюзен до дела Маккоя, заявив, что не хочет, чтобы она участвовала в этом, потому что операция слишком опасна и она может пострадать. Но такой риск не мешал Марку подвергать жизнь Сьюзен другим опасностям. На самом деле Патнем пытался поэтапно вывести девушку из игры.

Всякий раз как Сьюзен бывала дома в Вулкане, она без умолку рассказывала о банде Маккоя, о наркопреступлениях, обо всех видах преступной деятельности в этом районе. За год друзья и семья наслушались от неё почти обо всём. Её истории уже стали повторяться, и поэтому, когда она стала рассказывать о Джоне П. Маккое, организаторе крупнейшего банковского ограбления в Западной Вирджинии, суд над которым должен был состояться в мае 1989 года, её почти никто не слушал. Большая часть рассказа Сьюзен казалась слишком притянутой за уши, чтобы быть правдой.

Но на самом деле 8 или 10 банковских ограблений в этом районе остались нераскрытыми. Предположительно, их провернула банда Маккоя примерно в 1987 и 1988 годах. Рассела Дэвиса, соучастника одного из ограблений, убили, и Сьюзен рассказала друзьям и семье, что Патнем и полиция ищут тело Дэвиса в отдалённых холмах Кентукки.

После нескольких месяцев безуспешных поисков останки Дэвиса обнаружили в феврале 1989 года на горе Форд, отдалённой вершине в округе Пайк. Марк Патнем прибыл на место происшествия вместе с полицией штата Кентукки и судебным антропологом Дэвидом Вулфом. Сотрудники правоохранительных органов сочли обнаружение тела Дэвиса чудом, потому что, по сообщениям, многие офицеры говорили Патнему, что поиски пропавшего осведомителя подобны поиску иголки в стоге сена. Неделями подряд безлюдные районы округа Пайк прочесывали бульдозерами, но местность была такой холмистой с таким количеством оврагов, что задача полиции казалась невыполнимой. Фактически Дэвиса нашли в тот самый день, когда поиски должны были прекратиться.

Однако Патнем никогда не рассказывал Сьюзен подробности поисков Рассела Дэвиса. Она прочитала об этом в \"Уильямсон Дейли Ньюс\" и позже спросила Марка, не получив от него никаких ответов. Со времени начала их совместной работы в 1987 году всё сильно изменилось. Тогда он с улыбкой рассказывал ей обо всех своих делах. Например, в начале 1988 года Марк рассказал Сьюзен о том, как Дж. П. Маккой прятался от ареста в холодильнике.

Когда имя Маккоя снова всплыло в газетах в 1989 году, Сьюзан при первой возможности упомянула его имя в разговоре с Марком. Она знала всё, что происходило в правоохранительных органах. Но несмотря на её громкие заявления, пристрастие к наркотикам и время, проведённое с Патнемом, никто не знал, что задумала Сьюзен.

Она постоянно разговаривала по телефону с Марком и, казалось, пребывала в хорошем настроении после каждого возвращения из Пайквилла, но её отношения с Патнемом казались Шелби странными. Из того, что слышала Шелби от сестры, Патнем был отчуждённым, молчаливым — одиночкой, который слонялся по гаражу и сидел дома, когда не был на “дежурстве”. Он больше не тренировал футболистов, не ходил на матчи. Он казался безразличным к окружающему миру. И хотя жена практически бросила его, казалось, серьёзных чувств к Сьюзен он тоже не испытывает. Шелби не могла разобраться в ситуации, но никогда ни словом не обмолвилась об этом Сьюзен, потому что не хотела её расстраивать.

Сьюзен и так было из-за чего расстраиваться. Её план с беременностью сорвался в середине января из-за выкидыша после яростной ссоры с Кеннетом. Она не говорила Марку о беременности, пока не была уверена, но Патнем лишь отмахнулся. Убеждённый, что Сьюзен продолжает спать с Кеннетом, он утверждал, что отец — Кеннет.

Никто, кроме Марка и Кеннета, не знал, что Сьюзен беременна. Шелби впервые услышала об этом в тот день, когда Сьюзен пришла из больницы Уильямсона с розовым листком, в котором рассказывалось, как ухаживать за собой после расширения и выскабливания. Позже ФБР подтвердило, что доктор Сон Ким провёл эту процедуру в январе 1989 года. Шелби немедленно заверила Сьюзен, что она более фертильна, чем когда-либо, поэтому Сьюзен снова решила забеременеть от Марка. Она была одержима этой мыслью.

Жизнь дома превратилась для неё в сущий ад. Ей противно было возвращаться в Вулкан к Кеннету и детям. Она больше не обращала особого внимания на дом; она старалась держаться подальше от Вулкана, насколько это было возможно. Но Кеннет, полный решимости положить конец её роману, создавал всевозможные проблемы. Он хотел, чтобы Сьюзен вернулась домой, где ей самое место, и заботилась о детях, и в отчаянии решил сообщить об этом начальнику Марка в ФБР. Он обратился за советом к Уиллу Т. Скотту, адвокату из Пайквилла и бывшему окружному судье округа Пайк.

Кеннет консультировался со Скоттом в офисе \"Stratton, May and Hayes\" — юридической фирмы из Пайквилла. Скотт отчётливо помнит их разговор, потому что вопросы Кеннета привели его в немалое недоумение. Кеннет сказал Скотту, что Сьюзен спит с Марком Патнемом, местным агентом ФБР, и боитя, что ФБР его “подставит” и арестует по обвинению в торговле наркотиками. Он также утверждал, что Патнем разрешает Сьюзен носить оружие, позволяет ей торговать наркотиками и с помощью Сьюзен подставляет других. Смит задумался, что из этого является законным.

Терпеливо выслушав рассказ Кеннета, Скотт дал ему номер, по которому можно позвонить, продолжая думать, что из этого ничего не выйдет.

— Я думал, он просто в очередной раз обдолбался. Думал, что у него паранойя, и подозревал, что, возможно, у него проблемы, — вспоминает Скотт. — Я просто не верил ни в одно его слово. Чтобы агент ФБР таким занимался — это было настолько нелепо, что я не придал этому никакого значения. Я предложил ему связаться с руководством ФБР в Луисвилле, потому что, как понял, у него были проблемы с местным отделением ФБР.

Несколько дней спустя Кеннет набрался смелости позвонить Терри Халсу в офис ФБР в Луисвилле и сообщил о происходящем. Халс не поверил, что Смиту \"можно верить\". Позже Халс сообщил журналистам, что получил “анонимный звонок” по делу Патнема-Смит.

Однако Кеннет утверждает, что Халс несколько месяцев опровергал информацию о каких-либо звонках. ФБР запросило у него копии телефонных счетов Сьюзен во время расследования дела о пропаже человека, и он передал оригиналы в ФБР через Шелби, а потом оказалось, что не может получить их обратно или получить дубликаты от телефонной компании, поскольку телефон был оформлен не на него.

Ничего не добившись с Халсом, Кеннет начал пробовать другие способы положить конец роману Сьюзен. В какой-то момент он позвонил Кэти Патнем и без обиняков рассказал ей, что Марк и Сьюзен спят друг с другом.

— Тебя это устраивает? — спросил её Кеннет. — Они трахаются в мотелях!

Но Кэти восприняла звонок как домогательство, и на следующий день Марк попросил Сьюзен позвонить его жене и отрицать измену, что она и сделала, сказав Кэти, что Кеннет врун и пьяница.

Затем Сьюзен вернулась и обругала Кеннета за звонок Кэти. Она сказала Кеннету, что он сможет помешать её встречам с Марком, но это только укрепило его решимость попробовать что-нибудь ещё. Он притворился, что нанял частного детектива в Пайквилле, утверждая, что велел следить за Марком и Сьюзен. Это потрясло Сьюзен, но Марк заверил её, что Кеннет лжет. Кеннет даже отправил конверт с обратным адресом того детектива на их почтовый ящик во Фриберне в попытке напугать Сьюзен, но Марк объяснил девушке, что у Кеннета нет столько денег, чтобы заплатить детективу.

К этому времени Рон Пул полностью уяснил себе картину происходящего. Другие сотрудники правоохранительных органов также пронюхали об отношениях между Патнемом и Сьюзен, и по крайней мере один сотрудник полиции штата Кентукки, детектив Фрэнк Флеминг, серьёзно сомневался в моральной устойчивости Патнема.

Патнем и Флеминг тесно сотрудничали со второй половины октября 1987 года по декабрь того же года. Поначалу они довольно хорошо поладили, хотя Флеминг, ветеран полиции, считал, что Патнем не очень понимает специфику работы в восточном Кентукки. Патнем был слишком агрессивен, рассказывал он. У него были проблемы с терпимостью к непринуждённому поведению людей в регионе, что создавало ему проблемы. Флеминг объяснял это тем, что Патнем ещё \"зелёный\", новичок в ФБР, и не понимает, как добиться успеха, поэтому действует лишь запугиваниями. Он ставил вопросы прямо и убедительно, но ему ещё многому предстояло научиться.

— Первый контакт с Марком Патнемом касался автоугонщиков в округе Летчер. Мы отправились к Макробертсу с ордером на обыск, а затем вызвали ФБР, потому что речь шла о перевозках между штатами, — объяснил Флеминг. — Когда Марк взялся за это дело, мы с ним проводили вместе по 12-14 часов в день. Сначала этот парень мне понравился. Даниэль, его дочь, она была его жизнью. Он приходил сюда и показывал мне её фотографии; вечно о ней рассказывал. Он рассказывал о своих \"свиданиях\" с ней по пятницам вечером. Это было очень мило.

Однако со временем Патнем стал более откровенен с Флемингом по поводу своих проблем \"на местности\". По словам Флеминга, Марк был явно несчастлив, и его жизнь казалась напряжённой. Он признался, что мыслями далеко от жены и носит с собой фотографию Сьюзен Смит, которую взял из её досье в ФБР.

— Марк сказал, что у него есть осведомительница, которую он находит очень привлекательной, и ему трудно оставаться верным Кэти, потому что, очевидно, он знает, что что-то может случиться, — вспоминает Флеминг. — Он сказал мне, что изо всех сил старается оставаться верным жене, потому что эта осведомительница и правда его домогается. Ближе к концу расследования дела автоугонщиков он показал мне фотографию Сьюзен, и она действительно была красавицей. Мы пошутили по этому поводу, и я сказал: \"Кэти там, а ты здесь. Ты так долго не выдержишь\". Но он так и не признался, что у него роман. Он говорил об этом чисто теоретически.

Глава 9

Независимо от слухов о Патнеме, большинство людей, с которыми он работал, видели его только с официальной стороны и не имели никакого представления о его личной жизни. Он был намеренно уклончив и знал, что никто ничего не сможет доказать, даже если некоторые что-то и подозревают. Со временем он убедился, что его личная жизнь оставалась тайной; он всё меньше и меньше говорил другим сотрудникам правоохранительных органов о том, чем занимается не на работе.

Капрал Роби Поуп из полиции штата Западная Вирджиния работал с Патнемом над делом ограбления Национального банка Матевана в течение двух лет. Они провели вместе бесчисленное количество часов, пытаясь найти закономерности, улики, свидетелей и осведомителей, которые привели бы к доказательствам, необходимым для осуждения членов банды Маккоя. Поуп вспоминает, что Патнем был крайне неразговорчив в отношении личной жизни, никогда не рассказывал о том, чем занимается в свободное время, и не задерживался на чашечку кофе после встречи.

— Мы искали Маккоя в Западной Вирджинии, а они искали его в Кентукки. Патнем занимался этим делом больше года, следуя зацепкам, но не нашли никого, кто бы подтвердил, что банк ограбил Джон П. Маккой, — вспоминал Поуп. — Когда Марк был здесь, он приезжал в полицию штата Кентукки. У нас было несколько совместных встреч, и он не выходил за рамки деловых отношений. После встреч он не задерживался и уезжал. У него не было времени на неформальное общение, а только дела.

Патнем так мало рассказывал о своей семейной жизни, что однажды, когда Кэти Патнем с мамой попали в серьёзную автомобильную аварию в Коннектикуте, Поуп услышал от других агентов, что Кэти Патнем погибла. Позже Поуп узнал, что с Кэти Патнем и её матерью всё в порядке, но он узнал об этом от других полицейских, а не от Патнема. Патнем занимался расследованием очередного преступления, и Поупу он показался парнем, готовым на всё ради “зачистки” восточного Кентукки. Он даже сказал Поупу, что расследует политическую коррупцию в округе Пайк. Патнем рассказывал, что он с Роном Пулом проверяет утверждения о фальсификации результатов голосования в этом районе.

Очевидно, Патнем позаботился о том, чтобы Роби Поуп никогда не узнал о его связи со Сьюзен, и ему приходилось быть особенно осторожным с ним, потому что Сьюзен показала, что работала с Поупом на неофициальной основе в качестве осведомителя. Патнем не упоминал о ней при Поупе и никогда не говорил ему, что Сьюзен Смит была его осведомителем по делу Локхарта \"Кошачьего Глаза\".

В последний раз, когда Поуп видел Патнема, тот сказал, что его переводят во Флориду. Он объяснил, что ему и жене поступают звонки с угрозами; звонивший говорил, что за домом следят, и описывал комнату, в которой находилась его жена.

— Вот почему меня переводят досрочно, — сказал Патнем Поупу. — Иначе я бы задержался здесь ещё на три года.

Очевидно, Поупу не показалось необычным, что Патнема внезапно переводят из Пайквилла в Майами, хотя всё это казалось несколько странным. Согласно одному отчёту, где-то осенью 1988 года ФБР объявило о сокращении бюджета, и Патнему, как агенту-новичку, сказали, что придётся проработать в Пайквилле пять лет вместо двух, как он первоначально рассчитывал. Узнав эту сокрушительную новость, Кэти достигла критической точки, и Марк, приходя домой по вечерам, заставал её безутешно рыдающей. Предположительно пара придумала отчаянный и неортодоксальный способ перевестись из Пайквилла.

Позже Кэти рассказала в интервью, что начала работать под прикрытием по делу о политической коррупции, намеренно подвергая себя риску. Она делая ставку на то, что, если бы ей лично угрожала опасность, ФБР вывезет семью из Пайквилла. Кэти якобы почерпнула эту идею, услышав, как Рон Пул рассказывал о проекте \"Серый Кардинал\" — задании в Чикаго, связанном с коррупцией в судебной системе и мафией. Пул сказал, что, когда его жизни угрожала опасность, его с семьёй вывезли из того района.

Во всяком случае, Кэти и Марк стали сообщать полиции штата и ФБР о постоянных угрозах взрывом. Кэти даже позвонила в страховую компанию Патнемов, чтобы проверить страховое покрытие на случай поджога или взрыва. Позже она утверждала, что, когда Сьюзен Смит узнала о её работе под прикрытием, она позвонила ей и пригрозила “подставить”.

В любом случае, Кэти продолжала сообщать об угрозах в местную полицию и ФБР. По сообщениям, однажды ночью, когда Марка не было в городе, позвонил мужчина и сказал, что направляется убить Кэти. Она сказала, что не спала до рассвета, дрожа и рыдая одна в гостиной, направив \"Магнум\" на входную дверь.

В феврале 1989 года ФБР действительно вывезло Кэти и её детей из восточного Кентукки. Это была секретная операция посреди ночи. Кэти Патнем никогда не прощалась ни с кем из соседей. Она просто исчезла. Два месяца она и дети оставались в Коннектикуте, пока Патнема не перевели в желанный офис в Майами, штат Флорида. Конечно, те два месяца Марк жил в Пайквилле один, и Сьюзен регулярно заходила к нему.

По мере того как она проводила всё больше времени с Марком, Кеннет всё больше злился. Мало того, что Сьюзен бросила его ради другого, теперь он мог потерять большую часть своего социального обеспечения, если она его бросит. Кеннета ещё больше разозлили слова Сьюзен о том, что если он попытается что-нибудь провернуть, Марк Патнем упрячет его за торговлю наркотиками. Сосед Кеннета, Джонни Бланкеншип, рассказал ему, что Патнем приехал во Фриберн и предложил 5 тыс. долларов любому, кто подбросит Кеннету кокаин. Испуганный и разъярённый Кеннет начал избивать Сьюзен на глазах у детей и других членов семьи. Ему хотелось унизить её всеми доступными способами.

— Что ты делала сегодня? — спрашивал Кеннет в ярости. — Ты трахалась с Марком? Ты с ним трахалась? Миранда, твоя мамочка сегодня трахалась!

По словам Бо, всякий раз как Сьюзен возвращалась из Пайквилла, Кеннет расхаживал по дому, бормоча себе под нос: “Шлюха, шлюха”, а Сьюзен кричала: “Ах ты, сукин сын, вали уж лучше отсюда!” Но примерно на следующий день Кеннет пытался помириться со Сьюзен, ходил за ней повсюду, как щенок, пытался что-то для неё сделать, спрашивал, не нужно ли ей чего-нибудь в магазине, и приносил маленькие подарки для детей.

Затем, когда Сьюзен в очередной раз уезжала в Пайквилл, ссоры начались снова, и иногда Бо видел, что у сестры распухла губа или на руке синяк. Сьюзен говорила:

— Это сделал вон тот ублюдок, — и указывала на Кеннета.

Бо злился и хотел отмутузить Кеннета, но Сьюзен не позволяла.

— Просто забудь об этом. Оставь его в покое, — говорила она.

Несмотря на страдания, с которыми ей приходилось мириться во Фриберне, Сьюзен чаще встречалась с Марком, занималась с ним сексом и была полна решимости забеременеть. Они с Марком были в полном распоряжении друг друга более двух месяцев, и она полагала, что он с Кэти согласились на пробное раздельное проживание. Марк только сказал ей, что Кэти на некоторое время вернулась в Коннектикут. Он не сообщал ей, что через некоторое время уедет сам.

В конце февраля, через месяц после выкидыша, Сьюзен снова забеременела. Сначала она ничего не рассказывала Патнему. Инстинкт подсказывал ей подождать. У неё появилась тяга к тунцу и винограду, она каждый день просыпалась с утренней тошнотой, но была более чем довольна. Она знала, что скоро забудет о доме в Вулкане, как о страшном сне. Не желая, чтобы Кеннет мешал её беременности, она планировала временно переехать к Шелби.

Итак, пока Марк ждал перевода, Сьюзен думала о том, когда рассказать Марку о ребёнке и где ей можно спокойно его выносить его. Можно было временно перебраться к Шелби, но Сьюзен понимала, что нужно убраться из Фриберна. Она была уверена, что Патнем включит её в федеральную программу защиты свидетелей, хотя он пока ничего ей не обещал. Убедившись в этом, она решила, что в конечном итоге будет жить где-нибудь рядом с ним во Флориде, она даже рассказала Шелби и Кеннету о том, как работает программа защиты свидетелей, утверждая, что её переселят в другой штат.

— Дома всё начало меняться: она готовила не так, как обычно, уже ничего не делала по дому, не проводила время с детьми, — вспоминает Кеннет. – Мыслями она находилась где-то в другом месте. Все разговоры она переводила на программу защиту свидетелей, утверждая, что однажды просто исчезнет. Она сказала мне, что будет в таком месте, где её никто не сможет найти.

В ответ на её претензии Кеннет пригрозил поехать в Пайквилл и настучать Патнему в репу. Сьюзен передала это Марку, и тот пригрозил “подставить” Кеннета в незаконном обороте наркотиков. В ответ Кеннет сказал Сьюзен, что у него есть фотографии, на которых она с Марком входит в мотели Пайквилла и выходят из них. Он сказал, что покажет их Кэти Патнем. Он также пригрозил показать копии их телефонных счетов ФБР. Сьюзен взяла столько телефонных счетов, сколько смогла найти, и быстро измельчила их, а потом выбросила, как конфетти, в реку Таг.

В своей решимости разоблачить Марка Патнема и удержать Сьюзен, Кеннет начал записывать свои разговоры со Сьюзен, намереваясь при необходимости передать записи властям. Он повесил на тело мини-магнитофон и заставил Сьюзен открыто признаться в романе с Патнемом. В этих записанных разговорах она признавалась в любовной связи, торговле наркотиками и говорила, что получает от ФБР деньги за свою “работу”, признавая, что всё это время они с Марком занимались любовью в номерах мотелей, а счета оплачивало ФБР.

Кеннет записал на плёнку многое из того, что говорила Сьюзен за несколько недель до того, как она покинула дом в Вулкане и переехала к Шелби, и в середине марта передал записи Келси Френду-младшему на хранение. Он сказал Френду, что если с ним когда-нибудь что-нибудь случится, записи послужат доказательством некоторых “событий” в ФБР. Френд отказался слушать записи, но сохранил их в офисе.

В первом разговоре, записанном на магнитофон, Кеннет указал на то, что Марку Патнему прекрасно известно, что Сьюзен торгует наркотиками, но Патнем покрывает её.

— Дай мне закончить, ладно? Если я буду работать на них, они меня защитят! Если я не буду работать с ними, думаешь, они защитят меня? Чёрта с два! — говорит Сьюзен с плачущими на заднем плане детьми.

— Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь подставил мою задницу! А тут оказывается, что ты толкаешь наркоту и делаешь вид, что так и должно быть! – отвечает Кеннет.

— Я сказала Марку, что мне нужно платить по счетам. Он сказал, что если у меня недостаточно денег, то клянусь, он сказал, что я могу торговать — с кем угодно! Он разрешил мне торговать! Он сказал, что если меня и поймают, он меня отмажет.

— Он сказал, что поможет тебе, если тебя арестуют? Он знает, что ты торгуешь наркотиками?

— Я говорила ему, что толкаю кокаин. И я спросила: если меня поймают — то есть, реально, — скажем, пришлют наряд домой, вы, ребята, собираетесь мне помочь? И Рон, и Марк — оба сказали, что помогут. Они сказали: мы не позволим засадить тебя в тюрьму.

В другом записанном на плёнку разговоре Сьюзен рассказывает Кеннету, какой Патнем в постели.

— Так вы с ним по мотелям шляетесь?

— Да.

— И давно ты этим занимаешься, Сьюзен?

— Не твое собачье дело.

— Знаю, но...

— Мы с Марком встречаемся около полутора лет.

— Блин... я с самого начала подозревал, а ты всё отрицала!

— Ага.

— А дома ты у него была?

— Это не твое собачье дело. Даже если ты позвонишь и расскажешь Кэти, она тебе не поверит. Она не хочет, чтобы ты звонил ей. Что будешь теперь делать? Заявишься к ней домой, чтобы она тебе поверила? В любом случае, это не твое дело.

— Он говорил тебе, что любит тебя?

— Да, говорил.

Позже в записанном разговоре, когда Кеннет поднял вопрос о браке и беременности, Сьюзен притворилась, что не хочет серьёзных отношений с Патнемом и мужчинами вообще.

— Что ты будешь делать, если окажешься беременной? Будешь рожать от него ребёнка?

— Ну, Кеннет, а что мне ещё будет делать, если не найдётся денег на аборт? Я сказала ему, что у меня уже двое детей. Мне больше не надо. Их слишком трудно на себе тащить, и я не хочу, чтобы кто-то занял место Брейди и Миранды. Мне нужны только Брейди и Миранда.