— Значит, опять я зря на тебя понадеялся… Странная история, бортинженер. Мне передали анкету. Ну, ту, которую при въезде в страну заполняют, помнишь? Она пришла не из таможенного управления, ее просто подбросили. Украли где-то бланк строгой отчетности… но это не важно. Там было написано имя: Рэй. В графе «профессия» значилось: шпион Совета Безопасности, а цель приезда указана следующая: перестать лгать. И приписка: «Надо же с чего-то начинать, не так ли, агент Жилин?» Про агента Жилина — это не мои слова, это было в анкете.

— То есть второй вариант тоже мимо? — Вилея правильно меня поняла.

— В вашей уютной стране есть сумасшедшие, — сдержанно отозвался я. — Ты не замечал? Почему-то их особенно много среди поклонников литератора Жилина. Не знаю, что тебе ответить, Бэла.

— Мимо. Остаётся третий. Сейчас идёт подготовка к какому-то возвышению. Судя по тому, что я вижу, алтарь уже заряжен, осталось выплеснуть из него силу. В концлагере находятся пленники, мне даже тяжело их всех пересчитать. Могу сказать, что их много. Ещё там есть две червоточины. В общем, мне нравится идея сходить за пятнадцать километров от Иллаона.

— Но вместо этого ты сидишь здесь и тратишь наше время!

Я не знал, что ответить, поскольку имя Рэй и вправду было мне знакомо. Если, конечно, речь шла о том человеке, о котором я подумал. Начальник полиции помолчал.

— Если мы прямо сейчас отправимся в гости на тайную базу, не узнаем, для кого готовили алтарь. Из того, что я вижу, жижа прямо излучает силу. Здесь явно не обошлось десятком и даже сотней жертв.

— Но тел ты не видишь?

— Раскрываю тебе служебную тайну, Иван, — устало предупредил он. — Из упавшего в бухту вертолета мы вытащили кое-какие документы, но даже не успели их восстановить. Дело опечатано и увезено представителями Управления внутренних расследований Службы безопасности при Совете Безопасности. Зеленые галстуки все изъяли, подчистую. Так что шалость с анкетой не кажется мне смешной и, тем более, случайной.

— Их сразу сжигают. Один из палачей — мастер со стихией огня. Он не оставляет после себя следов. Нам с тобой понадобится максимум минута, чтобы техниками добраться до нужной точки. Ещё минута, чтобы поубивать всех, кто там находится — сейчас владык на базе нет. Но я не вижу того, кто планирует поглотить накопленную алтарём силу.

Бэла был очень зол. Не мог просто взять и утереться.

— Зачем тебе он? — Вилея не понимала моего желания. — Сектант, он и в моём мире сектант.

— Знаешь, что означает буква «L» на борту? — сменил он тему.

Их татуировочка.

— «Light Forces», — сказал я.

— Если ты думаешь, что у меня резко взыграло человеколюбие, то хочу тебя расстроить — нет, не взыграло. На самом деле мне безразлична личность того, кто сегодня взойдёт на алтарь. Мне нужны те, кто его туда притащит. Вспомни артефактора Бурвала — он тоже считал, что возвышается сам с помощью какого-то механизма древних. Аналогичные мысли могут быть у того, кого сегодня приведут. Даос, врезавшийся в преграду, пытается найти способы преодолеть эту преграду. Как по мне — вполне логично и нормально. Но это нормально для него, но никак не тех, кто ему все эти красивые сказки рассказал. Вот эти сволочи мне и нужны, причём может так оказаться, что они сами никогда не пользовались услугами алтаря в части возвышения. Заразу нужно выжигать с корнем. Со всеми ответвлениями. Вот для этого мне и нужен тот, кто должен попасть на алтарь. Хочу узнать имена тех, кто обещал ему сказочную жизнь и возвышение.

— Я думал, это легенды.

— Фух! Я-то уже подумала, что ты у меня в старого деда начинаешь превращаться! Вместо того, чтобы действовать — жаждешь поговорить. Что с контрабандистами, что здесь. Если это поможет нам найти тех сектантов, кто ещё не вляпался в грязно-жёлтую жижу древних — я всеми руками за! Давай тогда еды закажем? Если она такая же отвратительная, как вкусняшки, лично разнесу этот город в щепки! Это третий пояс, а не забегаловка в нулевом!

— Может, провокация? — спросил я с сомнением. — Кто-то камни по кустам кидает, чтоб все в сторону побежали.

— Камни по кустам… — сказал он. — Красиво звучит. Сразу видно, что ты писатель.

Что могу сказать — местному повару повезло. Вилея не ела целый день, так что смела всё, что нам принесли. Конечно, скривив при этом недовольно лицо и заявив, что её муж готовит значительно вкуснее. Явно намекала, чтобы я при первом удобном случае приготовил что-нибудь особенное. На меня такие намёки, конечно, не действуют, но родилась весьма разумная мысль — сходить в книжный магазин. Официальной библиотеки в Иллаоне не было, однако даосы не пропадали без литературы. Сразу с десяток разнокалиберных книжных находилось на торговой улице, предлагая всё, что душе угодно. Зайдя в самый красивый, оттого самый дорогой магазин, я сразу понял, что Альтаю сюда пускать нельзя. Ибо моя ученица потратит последнее, но постарается скупить здесь всё. Мы попали в магазин раритетов! Свитки, старинные книги, датированные несколькими тысячелетиями, имелись даже книги на языке древних! Какое-то время хозяин ходил за нами с натянутой улыбкой, расхваливая свой товар, но вскоре понял, что мы явились просто поглазеть. Одежда мастера Масила была узнана, так что нас не выгнали. Те, кто имеет возможность купить сразу два комплекта, имеет право побродить по книжному магазину, даже ничего не покупая.

— Ваши камеры хранения тоже буква «L» ограбила? — поинтересовался я у него.

— Да, — ответил он. — А сами бойцы были одеты в форму нашей полиции. Знаешь, Иван, даже оторопь берет от такой наглости. Теперь у них было время на подготовку, не то, что утром. Правда, они ведь не знали, в каком номере и в какой гостинице агент Жилин имел несчастье познакомиться с неким существом по кличке Странник, поэтому ячейки были вскрыты все до единой…

— Любезный, мне нужна книга с кулинарными рецептами, — произнёс я, самостоятельно не найдя желаемого. — Рецепты должны быть редкими, результат должен быть вкусным, а количество и состав ингредиентов для приготовления блюд запредельными. Можете что-то подсказать, или нам лучше обратиться в другое место?

Он сказал все это со скрытым смыслом, который вовсе не собирался скрывать, и у меня пропала охота изображать из себя постаревшего весельчака, готового язвить по любому поводу. И я начал всерьез подумывать, не закатить ли мне в качестве ответа показательную истерику, но решил повременить, пока не исчерпаю собственные вопросы, например такой: известен ли местной полиции некий сеньор по фамилии Ангуло?

— Мигель? — удивился Бэла. — Полковник Ангуло — это крупный чин в Бюро антиволнового контроля. Есть в стране такая спецслужба, осталась со времен борьбы со слегом. А что?

— Владыке нужна кулинарная книга? — хозяин магазина удивился запросу. Передо мной стоял обычный человек, не вступивший на путь возвышения.

— Ничего противозаконного. Он курит в оранжереях и путает многолетние гипсофилы с однолетними.

— Редкая кулинарная книга с редкими, а то и уникальными рецептами, — поправил я. — Может быть даже забытыми рецептами, так как для их приготовления требуются особые предметы. Я люблю экспериментировать.

Начальник полиции сердито хрюкнул.

— Владыка зашёл в правильное место! — на лице уже заскучавшего владельца вновь появилась дежурная улыбка. — Только в книжном магазине Провита Тима покупатели могут удовлетворить свои самые необычные запросы. Совершенно случайно у меня есть что вам предложить, владыка! Прошу, присаживайтесь! Эта книга ещё ни разу не пользовалась спросом, так что мне пришлось убрать её в хранилище. Прошу, угощайтесь и ни в чём себе не отказывайте. Если что-то потребуется, мой сын тут же вам поможет!

— Минуту, комиссар, — попросил я. — Не прерывай контакт. Что в ваших краях делает Мария? Тоже турист?

Из-за прилавка вышел десятилетний юноша, являющийся точной копией своего отца. Разве что моложе его лет на пятьдесят. На лице юноши сияла идеальная приветливая улыбка и он был готов услужить великим владыкам, почтившим своим присутствием их магазин. Хотя, как по мне, владелец просто оставил с нами соглядатая, чтобы мы случайно ничего под шумок не умакнули. Сам же он действительно побежал в подвал, где в больших сейфах хранились ценные книги. Каждая из них была упакована в отдельную шкатулку-артефакт, не позволяющей времени и паразитам портить товар. Мы с Вилеей проигнорировали предложенный чай. После пусть и обычного, но вполне сытного ужина, пить не самый приятно пахнущий напиток не хотелось. Наконец, владелец магазинчика бегом поднялся из подвала, но у самой двери остановился, переводя дух и вошёл к нам с таким видом, словно находился в соседней комнате и никуда особо не спешил.

— Ты про бывшего шефа? — догадался он. — Мария разыскивает своего ребенка, так честно и указал в анкете. Мол, чадо удрало от папаши и скрылось где-то здесь.

— Прошу, владыка, полагаю, вы по достоинству сумеете оценить эту книгу.

— И вы ему поверили, — констатировал я.

Приложив ладонь к шкатулке, владелец открыл её и вытащил на свет книгу. Мне удалось сохранить спокойное выражение лица, хотя внутри всё тут же заклокотало — книга по своему внешнему виду походила на творение древних. Однако стоило её взять, как сразу пришло понимание — нет, этот томик всё же изготовлен даосами. Однако давно. Очень давно! Настолько, что, несмотря на нахождение внутри артефакта, книга начала постепенно портиться. Ещё пара сотня лет, и она просто развалится на мелкие части. Если её, конечно, не поместить в пространственную аномалию. Туда, где нет самого понятия времени.

— Как и тебе. А что? Кстати, раз уж ты заговорил, — добавил Бэла странным голосом. — Твой Мария написал в анкете, что его ребенка зовут Рэй. Рэй Ведовато. Тебе в самом деле нечего мне сообщить?

«Ведовато» в переводе — что-то вроде «вдовца», подумал я. Вдовец Мария, оказывается, имел отпрыска, которого Господь не наделил родовой дисциплинированностью и ответственностью. Печальная история. Отцы и дети. Шум и ярость, жизнь и судьба…

Я пролистал несколько страниц, знакомясь с содержимым, но был вынужден закрыть книгу — владелец красноречиво кашлянул. Он прекрасно понимал, что обладающие абсолютной памятью даосы запросто выучат книгу наизусть за одно прочтение и им не потребуется ничего покупать. Покупать же это явно стоило — мне в руки попала копия кулинарной книги древних, адаптированная под особенности техник и оборудования даосов. Все книги по готовке, которые мне удавалось изучать до этого момента, обучали готовить именно блюда. Здесь же упор делался на напитках. У меня были огромные сомнения относительно их вкусовых качеств, но то, что в готовке были задействованы алхимические творения, не могло не понравится. Мне нравился чай, что готовила Вилея, но со временем он начинал приедаться. Хотелось чего-то нового. Вот, что-то новое найти мне удалось. Осталось дело за малым — договориться о цене.

— Пошел к черту, — сказал я.

— Сколько? — спросил я, кивнув на книгу. Владелец вернул книгу в шкатулку и задумался. Выглядел он так, словно мой вопрос поставил его в тупик. Словно не он бегал в хранилище, едва не рухнув с лестницы.

С некоторыми подробностями дела меня ознакомили позже, и совсем другие люди.

Ибо ничто не сгорает бесследно, если оно сделано из металла и мезовещества. Например, накопительная камера от «шаровой молнии». Или останки трейлера с раздвижной крышей и специальной станиной внутри, приспособленной как раз для транспортировки и наведения плазменных сгущателей. Все перечисленное было обнаружено на вилле, которую неустановленные лица арендовали у городского департамента собственности. Вилла стояла далеко на взморье и была покинута арендаторами, однако времени им не хватило, чтобы уничтожить все. Так что Z-локатор, установленный на крыше и культурно замаскированный под башенку обсерватории, уцелел.

— Разве может быть цена у такой книги? — начал торгаш, сразу определяя границы торга. За эту книгу он постарается содрать с меня так много, как только сможет. Видимо, к нему в магазин ни разу не заходили искатели, игнорирующие само понятие духовны монеты. Альтая и Эльда, которым Вилея транслировала происходящее, тут же начали закидывать меня вариантами ответа, но вместо этого я взял с полки три шкатулки с тысячелетними цветками и воплотил их в нашем мире.

Осталась и карта слежения, привязанная по времени точно к утреннему рейду штурмового «Альбатроса». И даже программа асимметричного наведения не была стерта. Участок вокруг виллы был оборудован системой рассеивателеи, защищавших локатор от обнаружения (в качестве ложного ориентира выдавались координаты диспетчерского пункта аэропорта). А в ангаре, среди всевозможного подводного снаряжения, обнаружился молекулярный резак с полностью разряженной батареей. Этакий консервный нож в кармане любого уважающего себя диверсанта, которым очень удобно, скажем, вскрывать рухнувшие на морское дно вертолеты…

— Точно так же, как не может быть цены у этих растений, — я открыл крышки, демонстрируя содержимое торгашу. То, что легко пришло из аномалии контрабандистов, с той же лёгкостью уйдёт дальше. Алхимиков среди нашей группы нет, так что заниматься накопительством растений смысла не было. Если их можно использовать в торговле — значит так делать и нужно.

Жаль, что ничего этого Бэла мне не рассказал. Я бы значительно раньше понял, с кем имею дело.

— Это…

После разговора с начальником полиции я на минуту поднялся к себе в номер — специально для того, чтобы положить радиофон обратно на тумбочку. Таким образом, связь с миром была оборвана. Мне вдруг перестали нравиться блага цивилизации, дающие кому-то возможность в любой момент призвать меня к ответу. И я отправился, черт побери, гулять по городу, ибо я, черт побери, был свободным, одиноким, при деньгах.

— Три тысячелетних розы, — кивнул я. — Моя цена за книгу. Если такая плата не устраивает, то мы расходимся — ничего другого предложить я не могу. Если устраивает — прошу вытащить мою книгу из шкатулки. Этот артефакт недостаточно надёжный, чтобы хранить мою собственность.

— Как будет угодно владыке, — владелец книжного магазина протянул мне кулинарную книгу по готовке различных напитков. Его руки заметно дрожали, когда он забрал мою плату. Я прекрасно понимал, что переплачиваю, но мне почему-то казалось, что поступаю правильно.

Десантные операции среди шезлонгов и минеральных источников, думал я. Похищения людей, расстрелы вертолетов, нападения на вокзалы. «Шаровые молнии» и прочие изыски. Ясно, что власти были растеряны от такого нагромождения событий, посыпавшихся в один день — В день моего приезда. К хорошему привыкаешь быстро, а местные правоохранительные органы, как я понял, вот уже несколько лет сидели без дела. Угораздило же меня, думал я, испытывая острое чувство досады. Я был туристом, просто туристом, и вмешиваться в происходящее никак не входило в мои планы. «Ну и что с того, что в день моего приезда… — спорил я непонятно с кем. — Положительно не вижу связи…»

— Что-то из подобного у тебя ещё есть? — я кивнул на книгу, что тут же исчезла в моём хранилище. Правда, она тут же исчезла и оттуда — Альтая не могла упустить возможность ознакомиться с новыми знаниями.

— Кулинарные книги?

Некоторое время я размышлял о будущем. О ближайшем будущем. В том смысле, конечно, куда мне теперь направиться. Я люблю размышлять о будущем, обманывая себя тем, что в этом и состоит работа писателя. И я понял, что должен немедленно идти к Строгову, поскольку если не сейчас, то когда? Славин, правда, предупреждал, что кто-то из наших сегодня к нему уже намылился, но, в конце концов, никакой очереди мы не устанавливали. Зачем, спрашивается, я сюда приехал? Я приехал проститься с Учителем, который умирает, который умирает вовсе не от старости или болезней, и никто не вправе откладывать нашу встречу, водя указующим пальцем по клеточкам невидимого плана-графика.

— Книги, в которых описываются адаптированные технологии древних. Кулинарные, инженерные, алхимические, любые другие.

Принявши решение, я пошел к Строгову.

— Сожалею, владыка, но ничего подобного у меня нет. Однако я знаю место, где такие книги можно найти! В четвёртом поясе проживает владыка Вонса Ли. Эту книгу он мне подарил несколько десятков лет назад, когда путешествовал по третьему поясу. Именно та встреча стала судьбоносной для моего магазина — я решил переквалифицироваться из обычных книг в редкие. Так, как завещал владыка Вонса Ли. Полагаю, если вас заинтересовали такие книги, вам нужно отправляться в четвёртый пояс. Правда, боюсь, сейчас сделать это будет проблематично, владыка. Порталы и переходы закрыты. В центральном регионе эпидемия.

Если ты Учитель, у тебя обязательно должен быть Ученик, думал я, спускаясь по бесконечной лестнице к набережной. Иначе какой же ты Учитель? Именно наличие Ученика делает из незаурядного человека нечто большее. Если продолжить эту мысль, то неизбежно получишь следующую: эстафетная палочка передается из рук в руки только кому-то одному. Иначе говоря, свой Дух ты вряд ли сможешь поделить между всеми желающими. (И это слова межпланетника, скривился бы Славин. Позор коммунисту, атеисту Жилину!) Так к чему мои патетические размахивания руками? К тому, к тому! Хоть и не я придумал операцию под полусерьезным названием «Время учеников», призванную спасти нашего Дим Димыча (а кто ее, кстати, придумал?), я с готовностью принял эту безумную идею. Хоть я и прибыл в этот город, откликнувшись на зов своих друзей по писательскому цеху, в окончательный успех дела я все равно не верил. Хоть и не верил я в возможность вернуть Строгова к жизни, однако ж на что-то надеялся…

— О которой все знают, но никто не может объяснить, что вообще там происходит, — закинул я удочку, но рыба не клюнула.

Вот и набережная, а лестница все текла и текла вниз по склону, увлекая меня к морю. Это была центральная пляжная лестница — мраморная, с башенками. Невозможно было представить, чтобы взять и сойти с нее в сторону.

— Сожалею, владыка, у меня тоже нет информации о произошедшем. Знаю одно — трое глав клана погибли, в живых остался лишь глава клана Феникс. Эту информацию я услышал на приёме у владыки Ружи Тима. Если вы желаете узнать подробности происходящего в центральном регионе — нужно обращаться к главе города.

— Непременно, — заверил я, после чего схватил Вилею за руку и потащил из магазина. Увидев недоумённый взгляд жены, пришлось пояснять:

Мы спасали Учителя, забыв, что спасти сначала нужно себя. Мы все поголовно назвались его учениками, не понимая, что ему нужен только один — Ученик. Нет, каждый из нас в глубине души это понимал, но опять же каждый втайне надеялся, мол, я — тот самый и есть. А кто-то был в этом уверен. Тогда как настоящий Ученик, вполне возможно, пропадал где-нибудь в Пырловке и был со Строговым не знаком, потому что ложный стыд мешал ему высунуть голову, и нам бы взять да разыскать этого парня, да привести его к Дим-Димычу за ручку, вместо того, чтобы дружно слетаться сюда со всех концов Ойкумены. А может, настоящий Ученик еще только учился читать по слогам? А может, Строгов вообще не хотел быть ничьим Учителем? И, кстати, насчет стыда, который на самом деле не бывает ложным. Интересно, кто-нибудь из нас испытает ли потом это чувство? Например, беллетрист Жилин?

— В сторону базы выдвинулись несколько самоходных повозок — на базу сектантов едет владыка серебряного ранга, видимо, желает получить золото. Теперь понятно, почему так много энергии в алтаре — эти уроды прикончили несколько тысяч жертв ради этого дня. Идём! Мы должны попасть на базу первыми!

Глава 10

Бриз, вдруг задувший с моря, очень вовремя проветрил мою голову. Сандалии увязли в песке, пришлось их снять. Я с изумлением обнаружил, что мраморная лестница давно закончилась, а передо мной — пространство без конца и без края. Дом Строгова остался где-то наверху и гораздо правее. «Строгий Дом». «Дом На Набережной»… Вокруг кипела жизнь. Веселые голые люди азартно играли в пляжный волейбол, другие голые люди зарывались в песок, ласточкой бросались в набегавшую волну, перекрикивались, общались, не обращая внимания на различия полов, и я понял, что попал на пляж натуристов. Это в исторической-то части города? Остроумно. Никто ни с кем не целовался, здесь были настоящие натуристы. Что ж, я люблю все настоящее, поэтому я закатал штаны, разделся до пояса, поддал ногой откатившийся ко мне мяч, а затем побрел кромкой прибоя, останавливаясь и с наслаждением наблюдая, как волны слизывают оставленные мною следы.

Пятнадцать километров за минуту — с такой скоростью мы с Вилеей передвигались не часто. Обычно такое случалось, когда нужно срочно унести ноги от какой-нибудь опасной штуки, готовой взорваться и превратить половину пояса в чёрную пыль. Но сегодня был другой случай — мы двигались не «от», а «к» источнику опасности. Самоходные повозки, где находился серебряный владыка, двигались непозволительно медленно. Словно они внимательно следили, чтобы их никто не преследовал. По этой же причине нам пришлось сделать небольшой крюк, сходя с главной дороги. Атаковать сектанта, в владыка был именно сектантом, рядом с городом не хотелось. Всё же двенадцать серебряных владык на нас двоих — это много. Этих тварей нужно вылавливать по одиночке.

Неужели мне не хочется к Строгову, спросил я себя. Неужели я боюсь? Тогда какого рожна я сюда притащился? Повидаться с алкоголиком Славиным я мог и в Ленинграде, заглянув как-нибудь вечерком в ресторан Дома писателей, а мрачного, болезненно серьезного Сорокина я мог легко отловить в Москве, в его роскошном рабочем кабинете.

Раскинув руки, я подставил грудь морскому бризу.

Защитная формация, прячущая концлагерь, была организована весьма достойно. Видимо, её устанавливал кто-то из зародышей бога, прекрасно осознающий, что и для чего он делает. Любой даос мелких этапов возвышения, врезавшись в эту невидимую стену, растёкся бы по ней некрасивой массой — защита не только уберегала концлагерь, но ещё и активно подавляла любого случайного гостя своим могуществом. Не убивала — сектанты бережно относились к потенциальным источникам силы для своего алтаря. Защитная формация вешала на тело паралич, после чего охранники занимались всем остальным. Сама формация представляла собой сферу. Даже если вытащить из-под неё землю, как я сделал это однажды, результата не добиться. Формация останется цельной и могучей, защищающей своих обитателей. Казалось бы — идеальная защита для тайного места. Защитную формацию такого этапа возвышения не сумел бы увидеть никто ниже бронзового зародыша бога, а делать им в такой глуши явно нечего. Вот только имелось у этой защиты слабое место — для того, чтобы спрятать огромный концлагерь, пришлось задействовать более двадцати флагов формации. Когда мы здесь всё закончим, их обязательно нужно забрать с собой. Слишком редкая штука.

— Моя любовь? Она седа, — нежно пропел кто-то, — глуха, слепа и безобразна…

Так вот — оказавшись в нескольких шагах от невидимой стены чистой энергии, я сделал то, что могли сделать считанные даосы нашего мира — я обнулил один из якорей, выкачав из него энергию. Все три сопряжённых ядра натужно хрюкнули, когда в них ринулась сила зародыша бога, но не сдались. Для них это был уже не первый такой случай. Якорь прекратил работать и в защитной сфере появилась брешь. Остальные флаги тут же ринулись её заполнять и справились буквально за несколько мгновений. Создатель конструкции спроектировал свою защитную формацию таким образом, чтобы даже выход из строя половины флагов-якорей не повлиял бы на работу. Однако этих мгновений хватило на то, чтобы в образовавшуюся дырку проскользнули две опасные тени, явившиеся сюда для того, чтобы убивать.

Я на всякий случай оглянулся. Одна из валявшихся на песочке девушек, сняв с головы солнцезащитный шлем, помахала мне рукой и вспорхнула с места.

— Всех? — спросила Вилея, кровожадно поглядывая на возникшие впереди здания.

— Ты сегодня точен, — сказала она нормальным голосом. Это была та самая безжалостная красавица, которую я видел утром возле киоска с кристаллофонами, это была та самая любительница музыки, которая с первого взгляда запала в мое подержанное сердце. Увы, она была в купальнике. Зато улыбалась — персонально мне.

— Для начала давай проверим червоточину, — я кивнул в сторону, где под ещё одной защитной формацией располагалось строение из металла древних. Его установили таким образом, что даже абсолютная утрата энергии никоим образом не сказалась на сохранности объекта. Замаскировали и мимикрировали под небольшую гору идеально. Даже дорожек никаких не было — местные тщательно следили за состоянием травяного покрова. Не знай я, что здесь есть стационарная червоточина, никогда бы в жизни об этом не догадался.

— Я просто вежлив, — возразил я. — Как король.

— Я тебя знаю, — сказала она, — ты король из моего сна. Я позвала, и ты пришел.

— Давай проверим, — легко согласилась Вилея и ринулась вперёд. Двое работников, возящихся в этот момент с газоном, даже не поняли, что их убило. Я двигался следом и, как только мы добрались до нужного места, указал Вилее, где находится дверь. Не самому же её ломать, когда у меня есть такая великолепная жена? Внутри строения никого не было — лишь две червоточины, находящиеся друг от друга на расстоянии десяти метров. Из одной шла такая приятная телу сила, что хотелось как можно скорей пройти через этот проход и очутиться в месте, насыщенном нужной нам энергией. Четвёртый пояс манил владык, предлагая им своё гостеприимство. Переглянувшись, мы с Вилеей не сговариваясь вошли в четвёртый пояс, попав в аналогичное строение. Два прохода. Один в третий, откуда мы только что вошли, другой в центральный регион. Оттуда шла страшная энергия. Не являйся мы сопряжёнными золотыми владыками, наверняка начали постепенно сгорать. Но даже так выбивающаяся из червоточины сила умудрялась доставлять дискомфорт. Казалось, можно пройти дальше, нацепив на себя амулеты, вот только проход был перегорожен толстой решёткой, созданной из металла древних. Контрабандисты позаботились о том, чтобы из центрального региона никто не сбежал, разнося заразу по всей Империи. Просто так такие решётки не ставят.

Я посмотрел почему-то на часы. Меня позвали, и я пришел, мысленно согласился я, вспомнив записку на рукоятке чемодана.

Духовное зрение показывало, что мы находимся посреди леса. Неподалёку от нас стоял маленький домик, где проживал бронзовый владыка. Других даосов в доступном мне радиусе не было.

Шутки шутками, но было как раз четыре пополудни. Вернее, без пяти, но это дела не меняло. Мне назначили свидание на взморье, и вот я здесь. Я был сегодня точен. Случайно ли ноги принесли меня на центральную лестницу и заставили спуститься до самого дна? Кто руководил движением моих ног?

— Сможешь закрыть? — я кивнул на проход в шестой пояс.

— Поможем друг другу проснуться, — пробормотал я. — Бог — это счастье. Носильщики хреновы…

— Решётка мешает. Уберёшь?

— Ты веришь в Бога? — тут же спросила девушка.

Я натянул пространственную аномалию на вход в червоточину, удаляя из этого мира преграду. Даже если на ней находились какие-то ловушки, они стали бесполезными. Во всяком случае сейчас, пока мы не вернули решётку обратно в большой мир. Вилея подошла к проходу и, положив руку на арку червоточины, закрыла глаза. Работать с проходом такого уровня моей жене ещё не приходилось. На всякий случай я стоял рядом, периодически используя лечение. Мало ли как скажется на ней сила центрального региона? Вот только моего участия не потребовалось — прошло всего несколько мгновений, и червоточина с неприятным звуком схлопнулась. Вилея широко открыла глаза и глубоко вдохнула. Выглядела моя жена так, словно её окунули в чан с холодной водой. Зрачки расширились до невозможности, Вилея вытянулась в струнку, но довольно быстро пришла в себя.

— Скорее нет, чем да. Впрочем, в какого?

— Он — один. Не понимаю, как писатели могут не верить в Бога, просто болезнь какая-то, особенно среди фантастов. Надеюсь, ты не фантаст?

— Как можно, — укоризненно сказал я.

— Отойди от меня на пару метров, — послышался приказ. Прозвучал он таким тоном, что спорить у меня не было морального права. Стоило мне отойти, Вилея вытянула перед собой руку и закрыла глаза. Духовное зрение показало, как начала появляться чуждая этому миру энергия, с которой лично у меня работать возможности не было. Эта энергия появлялась отовсюду, концентрируясь в вытянутой ладони моей жены. Сейчас ей не требовалась дополнительная концентрация или моя помощь — Вилея справлялась самостоятельно. Прошло всего несколько минут, как в руках моей жены появилось семя червоточины и, если сравнивать его с теми, что уже лежали в её сундучке, это выглядело как-то более совершенным. Словно те выращивались для посева, а это для демонстрации на постаменте.

Она долго смеялась, кокетливо грозя мне пальцем, и тогда я повернулся и побрел дальше, поддевая пену ногами. Я решил проверить ситуацию на прочность, и красавица не обманула моих надежд, легко и естественно присоединившись ко мне, а может, она подтвердила тем самым худшие мои подозрения, — просчитывать варианты мне пока не хотелось. Похоже, она в самом деле знала, кто я такой, оттого и веселилась. Ну, Жилин, держись, сказал я себе, молоденькие поклонницы тебя все-таки зацапали. Дождался на старости лет. Впрочем, молоденькие ли?

— Получилось! — обрадовалась Вилея и едва не бросилась мне на шею. Даже сделала пару шагов в моём направлении, но вовремя одумалась. — Зандр, у меня получилось! Я сама создала семечко! Без тебя! До меня, наконец, дошло, почему раньше не могла этого сделать! Мне не хватало силы! Но теперь она появилась! Мы даже проход внутри одного мира теперь может сделать не с такой болью! Проверим?

— Хорошая у тебя легенда, — заговорила она, отсмеявшись. — Нет, я серьезно! К ребятам из Советского Союза здесь по-разному относятся, но писатель Жилин — это имя. Жаль, конечно, что ты не веришь в Бога, есть тут какое-то несоответствие, это сразу настораживает.

— Имя, а также фамилия, — ответил я. — Но я никогда не говорил, что не верю в Бога.

— Мы в четвёртом поясе, — на всякий случай напомнил я. Было огромное желание воплотить специальные инструменты, предназначенные для резки металла древних и уничтожить это строение, закинув его в нашу пространственную аномалию, однако разум подсказывал, что времени на это у меня просто не существует. Серебряный владыка медленно, но уверенно двигается к алтарю. Мы должны перехватить его до того, как он станет золотым владыкой. Потом справляться с ним будет сложнее.

— Значит, веришь?

— Ой, точно! Сейчас вторую аномалию тоже закрою!

— Этого я тоже не говорил.

— Какой закрою⁈ Как мы попадём в третий пояс?

Девушка закатила глаза и глухо молвила:

Вилея какое-то время недоумённо на меня смотрела, пытаясь понять, шучу я или нет. Ей было настолько хорошо в четвёртом, что возвращаться в третий, где приходилось пользоваться амулетами от энергетического голода, не хотелось. Однако разум всё же победил — в глазах моей жены появилось понимание.

— Он спросил страшным голосом: водку пьешь? Нет. В Бога веруешь? Нет. Истинно межпланетная душа!

— Ой… Что-то я потерялась немного. Через меня сейчас прошло так много энергии, что немного повело. Давай вернёмся. Проход на четвёртый тоже закрывать?

— Не сейчас. Нам нужно будет сюда вернуться, чтобы забрать весь металл древних. Ты же не оставишь контрабандистам такую ценность?

Это была цитата. Из меня цитата, из кого же еще.

— Ты за кого меня держишь⁈ — гнев окончательно привёл мою жену в порядок. Врождённая домовитость не позволяла ей разбрасываться такими ценными вещами. Вернувшись в третий, во второй спускаться мы не стали. Зачем, если логика работы стационарных червоточин стала понятна — они обеспечивали непрерывный проход с центрального региона в нулевой. Видимо, придётся нам с Вилеей спуститься в самый низ, последовательно закрывая все червоточины. Оставлять контрабандистам такую удобную дорогу нельзя.

— Все очень мило, — сказал я ей, строго оглядев красавицу сверху донизу. — И ты очень мила. Вот только насчет «легенды» я не понял. Легенд я не пишу, не тот жанр.

Или не тот возраст, подумал я. Не тот азарт, не те зубы. Самое время было спросить у прелестницы, кто она такая, этак невзначай перевести стрелку разговора с моих анкетных данных на ее, самое время было разобраться в правилах игры, которую со мной затеяли, но…

Духовное зрение показывало, что серебряный владыка уже преодолел половину пути. Она, так как сектант являлся женщиной, никуда не спешила. Хотя, как я понял, не спешили её сопровождающие. Они постоянно проверяли, нет ли слежки. Периодически останавливались, пряча повозки под защитные формации этапа владыки. Всё это выглядело так забавно, что у меня даже улыбка появилась — сектанты делали всё, чтобы никто не узнал, где находится их основная база. Если они будут двигаться такими же темпами, прибудут на базу только минут через двадцать. Пешком было бы быстрее!

— Легенду про слег создал ты. — Она чувственно провела пальцем по моему животу, дойдя до шрама и остановившись. — А сам-то знаешь, что такое слег? Наплел в своих мемуарах про волновую психотехнику, про воздействие на центры наслаждений в крысиных мозгах… — Она вдруг запрокинула голову и снова засмеялась. — При чем здесь, вообще, мозг? Странно, что ты — ты! — в этом не разобрался.

— Живых не оставлять, они нам не нужны, — отдал я команду, и моя жена испарилась, ринувшись вперёд. Несколько охранников, обслуживающий персонал и парочка палачей, прикидывающихся обычными даосами. В них даже грязно-жёлтой жижи не было. Им просто нравилось пытать других. Больные ублюдки.

— Я разобрался, — обиделся я, — Может, мы сначала познакомимся, а уже потом поссоримся? Вы кто будете, прелестное дитя?

Вилее потребовалось три минуты, чтобы закончить. Я постоянно корректировал её перемещение, подсказывая, куда подевались те, или иные уроды. Одним из первых погиб глава базы. Видимо, существовали строгие правила, что делать в случае нападения, так что он первым делом хотел уничтожить небольшой сейф, вмурованный в стену. Пришлось объяснять ему, что делать этого не стоит — энергия, что порождалась сектантом, впитывалась в меня. Да и из него я выкачал всё, что было. Простой мастер не мог сопротивляться злому владыке. Вилея мимоходом забежала в его комнату и, использовав технику, полетела дальше причинять справедливость. Всё, что она сделала — закинула труп в хранилище, чтобы дважды за ним не бегать. Терять содержимое пространственных кошельков, а они были у всех мастеров базы сектантов, моя жена не желала.

Незнакомка вела себя так, будто мы были с ней давно и хорошо знакомы, будто мы были близко знакомы. Нет, не так. Будто нас связывало нечто большее, чем близкое знакомство. Это немного шокировало.

Она пропустила мой вопрос мимо ушей.

— Ты хорошо помнишь свое последнее задание? — неожиданно спросила она.

К тому моменту, как Вилея закончила буянить, я уже входил в комнату командующего концлагерем — меня манил сейф. Слишком необычная реакция была у сектанта. Слишком целенаправленно он хотел уничтожить этот предмет. Вырвав хранилище из стены, я какое-то время покрутил его в руках, пытаясь понять, с какой стороны лучше подступаться. Внутри находилась небольшая книжка, вокруг которой располагались стеклянные ампулы с какой-то жидкостью. Уверен на все сто процентов — там находился концентрированный яд оримальных жаб. Если начать взламывать сейф или повредить его по неосторожности, ампулы разобьются. Они не только уничтожат книжку, но и выпустят ядовитые испарения, что убьют незадачливого воришку.

— Которое? — Я напрягся.

— В этой стране. Под кодовым названием «Двенадцать кругов рая».

— Давай мне, — предложил Герлон. — Посмотрю, что можно сделать. Вам опасно.

— А ты много читаешь, девочка. И что я, по-твоему, не понял про слег?

Наверно, можно было поспорить с тем, что Герлону не менее опасно возиться с этой штукой, чем нам, но я только был рад спихнуть трудную задачу на своего кровного брата. Раз он у нас инженер, пусть возится. Обладая таким же духовным зрением, как и я, к тому же теперь усиленным устройством древних, Герлон прекрасно видел сквозь металл древних. Если кто из нашей группы и сможет достать книжку, не повредив её, так это только он.

— Подожди, это несущественно. Говоря о бездуховности, ты не признаешь наличие души, и в этом все дело. Я о другом. Слег заталкивает душу человека в мир, созданный его подсознанием, делает этот мир реальным — для него одного, конечно. Бессмертная душа сворачивается до размеров смертного мозга, а настоящая, Богом данная реальность сменяется ложной, в которой Бог — ты сам. Назови это энергетическим коконом, если терминология не нравится. Осознал ли ты тогда, что достаточно всего лишь раз дернуть за веревочку, чтобы дверь в истинную реальность закрылась навсегда? Всего один раз!

Двигающиеся в нашем направлении самоходные повозки ускорились — видимо, процесс проверки на слежку завершился. Сектанты убедились, что никто их не преследует и теперь можно смело заниматься тем, ради чего они прикончили почти тысячу человек. Переводить серебряного владыку на золотой ранг. Для того, чтобы избежать хоть каких-то случайностей, я спустился в зал с алтарями. Два из них находились в неактивной фазе, от заряженного исходила такая мощь, что я несколько раз ловил себя на том, что непроизвольно пытаюсь поглощать выходящую из творения древних силу. Слишком приятной и подходящей она оказалась. Мне с трудом удалось себя убедить в том, что использовать накопленную силу для возвышения нельзя, поэтому, переборов невесть откуда взявшиеся предательские мысли, закинул в хранилище все три алтаря. Потом Герлон придумает, как лучше их уничтожить. Туда же, в нашу пространственную аномалию, отправились с десяток заполненных грязно-жёлтой жижей древних бочек. Этот яд обязательно нужно сжечь, но заниматься этим сейчас некогда. По сути, на базе остались лишь пленники. Судя по тому, что они вполне сносно себя чувствовали — жители третьего пояса. Когда всё завершится, их нужно отпустить на волю. Если Небу будет угодно — выживут и вернуться домой. Если нет… Что же — искатели в няньки не записывались. Если человек не в состоянии позаботиться о своём благополучии, получив второй шанс, стоит ли ему вообще жить?

— Смотри, какое море, — восхитился я, положил руку девушке на плечо и притянул ее к себе. — Смотри, какое небо. А ты мне тут о слеге. Сколько тебе лет?

— Сектанты подъехали к защитной формации, — предупредил я Вилею. — Можешь убивать всех, кроме серебряного владыки. Им займусь я.

В ответ она обняла меня за талию.

— А как же насчёт того, что кто-то из сектантов может не иметь в себе жижи?

— Я половозрелая и совершеннолетняя.

— Все десять даосов, что сюда прибыли, проходили через алтарь. Вот только владыка среди явившихся только один. Он-то нам и нужен.

— Спасибо за предупреждение. А что за песенка у тебя была? «Моя любовь седа…»

— Зандр, ты можешь нормально объяснить? — Вилея начала злиться. — При чём тут владыка? Мастера? Алтари? Ничего не понимаю!

Она послушно спела:

— Мне нужен владыка, чтобы выкачать из него всю энергию, полученную им для возвышения. Если мы просто убьём эту тварь, то жизни тысяч жителей империи окажутся потраченными напрасно. Сила, что они отдали сектантам, уйдёт в никуда. Нам же с тобой она пригодится — чем больше владык мы очистим, тем сильнее станем. Но это работает только в том случае, если у сектанта есть ядро духа. Мастера нам бесполезны — мы не сможем развить ядро стихии больше, чем оно есть сейчас. Потому что оно уже максимально. Так понятней? И вообще, с каких пор ты начала задавать вопросы? Где твоя любимая фраза: «Если Зандр сказал, нужно делать, а не спрашивать?»



Моя любовь? Она седа, глуха, слепа и безобразна.
Как счастье — несуразна.
Не оттого ль, что навсегда.[2]



Спев один куплет, она объяснила:

— Сам виноват, — огрызнулась Вилея. — Нечего было учить меня думать. Жуть какая. «Раз муж сказал, нужно делать, а не задавать вопросы». Я что, действительно так говорила?

— Это лучший в городе инструктор сочинил.

— Инструктор чего?

— Говорила. Учти, жена, начнёшь умнеть, займёшься алхимией! — предупредил я.

— Ты еще не был на холме, — поняла она. — Обязательно сходи…

Некоторое время мы молчали. Было просто хорошо, и ни о чем не хотелось говорить, не хотелось также думать и что-то там анализировать. Да, я вел себя безобразно. Потому что девчонка мне безобразно нравилась, и если она предпочитала напустить таинственности, так и пусть ее, всему свое время, к тому же на нас поглядывали, я ловил заинтересованные взгляды других пляжных мальчиков и девочек, что, в общем-то, было мне привычно, ведь за свои полвека я отлично сохранился, никакой «Идеал» работы скульптора В. Бриг не мог тягаться со мною, сделанным из плоти и крови, а божественное создание, прижимавшееся сбоку, было полно искренности, так какого черта, спрашивал я себя, какого черта я должен быть не тем, кто я есть? А потом моя безымянная подруга решительным образом заявила:

— Ой, а ведь точно я так говорила! — встрепенулась Вилея. — Да и сейчас так считаю! Зандр мудрый, он лучше знает! Муж, только попробуй начать меня заставлять заниматься этой гадостью! Клянусь Небом — разозлюсь! Причём так, что тебе явно это не понравится!

— Так вот, о слеге. Помнишь ли ты, как семь лет назад, решив испытать все на себе, ты погрузил свое тело в ванну и включил эту чертову штуку, стоявшую на полочке? Возникает естественный вопрос. Уверен ли ты, что проснулся тогда? Не плод ли твоего подсознания все то, что ты с тех пор видел и испытал?

Мы вышли на улицу ровно в тот момент, когда к главному зданию подъехали три самоходные повозки. Начали выходить мастера и оглядываться — сектантам не нравилось, что их никто не встречает. Нас заметили сразу, но пока значения не придавали — раз защитный периметр на месте, значит всё хорошо. Может, мы только что из другого пояса прибыли?

Я даже споткнулся. Как выяснилось, рано я расслаблялся.

— Ложная реальность тоже дана нам в ощущениях, — заключила она. — Ты хотел поприжать тупиц и карьеристов из Совета Безопасности, ты очень хотел предупредить человечество о слеге, чтобы спасти мир в целом и эту страну в частности. И ты победил, но только в мечтах. Ну что, нравится тебе такая версия?.. — Опять она захохотала. — Памятник самому себе поставил! Блеск!

— Действуй! — тихонько произнёс я, запуская Вилею в бой. Дважды просить свою жену не пришлось — убивать она любила. Став владыкой и вступив на путь энергетического вампира, Вилея сумела погасить жажду сущностей тигров и средоточий своих противников, однако привычка купаться в крови никуда не делась. Причём порой её действия выглядели весьма пугающими — она даже не всегда пользовалась цзянь. Вместо этого просто отрывала головы, чтобы насладиться бьющими фонтанами крови. Видимо, у каждого из нас есть свои маленькие слабости. Кому-то, той же Альтае, нравится читать книжки и узнавать что-то новое. Моей жене нравились вкусняшки и отрывать голыми руками даосам головы. Каждому своё.

Как реагировать, было непонятно. Как достойно отреагировать. Есть все-таки страшные вещи на свете, которые в первые мгновения могут вывести из равновесия даже самых устойчивых и крепких. Я снял руку с плеча спутницы, она также отпустила меня, отстранилась, и нашей красивой пары не стало.

На то, чтобы уничтожить всё сопровождение, потребовались мгновения — у сектантов-мастеров не было ни единого шанса противостоять моей жене. Даже если бы они были контрабандистами и использовали семена червоточин, всё равно толку от этого бы не было. Все тела и две самоходные повозки отправились в хранилище — это уже я постарался. Сражение с серебряным владыкой может обернуться глобальными последствиями, так что наша новая собственность могла пострадать. Вот только наш противник не спешил выходить. Дама, решившая стать золотым владыкой, продолжала сидеть на своём месте, словно её не заботили доносящиеся снаружи странные звуки.

— Зандр? — Вилея очутилась рядом со мной и дёрнула ладонями, сметая с них кровь. — Чего стоим, кого ждём?

— Семь лет назад я, КОНЕЧНО, проснулся, — максимально спокойно ответил я. — И уж, КОНЕЧНО, ты — не продукт моего воображения.

— Ждём хоть какой-то реакции от нашей гости, — я кивнул в сторону оставшейся повозки. Она походила на крытую карету, скрывающую своих пассажиров. Того, кто управлял этим транспортным средством, Вилея уже прикончила.

Мы остановились. Она смотрела на меня, не мигая.

— Тоже мне, нашёл чего ждать! — фыркнула Вилея и в мгновение ока очутилась рядом с каретой. Моя жена потянулась к двери, но тут же одёрнула руку. Вырвать её не проблема — проблема будет приделать потом обратно. Зачем нам дефектные самоходные повозки? Недовольно что-то пробурчав себе под нос, Вилея кулаком постучала в дверцу. Звон стоял такой, что не услышать его было невозможно. Пассажир встрепенулся — у меня вообще сложилось ощущение, что он спал. Послышался щелчок, дверца открылась и Вилея уставилась на пассажира.

— Я сказала не «воображения», а «подсознания». Предположим, после первого раза ты проснулся, но неужели успел забыть, как вместо честного и профессионального рапорта ты отправил своему начальнику небылицу и снова залез в ванну, на этот раз включив подогрев воды? И сразу все стало, как надо. Ты героически сражался со слегом, а твой начальник не мог простить тебе, что в известной книге ты раскрыл публике его имя. Но существует ли эта книга где-нибудь еще, кроме как внутри твоего кокона? Уверен ли ты, что и во второй раз проснулся?

Возникла непонятная пауза. Серебряный владыка не спешил выходить, Вилея не спешила вытаскивать сектанта. Моя жена вообще повела себя странно — она застыла с таким странным выражением лица, что мне даже любопытно стало, в чём дело?

Это было слишком.

— Да быть такого не может! — произнесла Вилея и в этот момент ей в грудь ударила чистая стихия. Защита выдержала, однако моя жена отлетела от кареты на несколько метров. Ещё в полёте Вилея скоординировалась и вытащила цзянь. Приземлившись на ноги, моя жена ринулась к карете, но на её пути выросла стена огня. Вилея без смущения помчалась вперёд, прекрасно понимая — в огне появится прореха. Потому что где-то неподалёку находился я и обязательно прикрою свою жену.

— Хватит, — сказал я. — Уже не смешно.

Карета содрогнулась от удара — Вилея больше не думала о том, чтобы сохранить это прекрасное средство передвижения. Крышу и половину стенок унесло в неизвестном направлении, что, наконец, позволило мне увидеть ту, кого нам предстояло пленить. Огненно-красные волосы были убраны в тугой пучок, а небесно-красивое лицо было искажено ненавистью. Признаться, на какое-то время я опешил — Дарна Фэн была последним даосом, которого я ожидал видеть в третьем поясе. Девушка подняла ладони вверх, формируя огненную волну. Пространство в широком радиусе превратилось в вулкан — горели и плавились даже камни. Силы в Дарне было столько, что её хватило бы для уничтожения всего Иллаона. Вот только сегодня явно был не её день — вместо того, чтобы превратить нас в угольки, сила серебряного владыки трусливо хныкнула и отправилась в ядро золотого владыки. Это между серебряным и золотым учеником практически нет разницы. Как и между воинами. Для владык разница всего в один ранг была катастрофичной. Победить нас голой силой Дарна не могла.

Очевидно, я рассвирепел отнюдь не понарошку, что случается нечасто.

Осознал это не только я, но и сама Дарна. В её руках начали появляться артефакты — как защитные, так и атакующие. Советник Дилайла хорошо оснастила свою приёмную дочь — каждый артефакт фонил так, что мне даже дурно становилось. Пожалуй, позволь я Дарне ими воспользоваться, наши дела были бы весьма плачевны. Вот только я был уже не тем юным и глупым подростком, у которого сердечко останавливалось от взгляда на красавицу. Первые моменты шока прошли и в дело вступил энергетический вампир. Прежде, чем на Дарне появился защитный артефакт, на взлом которого мне пришлось бы затратить несколько дней, а то и недель, я выкачал из её духовного доспеха всю силу и, прежде чем девушка его восстановила, чиркнул по её телу летающим кинжалом. Несмотря на разницу в возвышении (всё же оружие было этапа мастер), хватило одного удара — Дарна застыла, превратившись на десять минут в неподвижную статую.

— Не было второго раза, — произнес я с расстановкой и вдруг осознал, где мы, кто мы и о чем говорим.

Мы с Вилеей остановились в нескольких шагах от красноносой. Дарна изменилась с нашей последней встречи. Кажется, это было ещё во дворце клана Феникс, когда красноволосая пришла ко мне с требованием сделать ей ребёнка. Если тогда девушка была просто красивой, но ещё довольно юной, то сейчас перед нами предстала настоящая красавица, способная взбудоражить кровь у безжизненных статуй. Даже в неподвижном состоянии от Дарны исходила такая сексуальность, что хотелось как можно скорей её обнять и заняться чем-то приятным. Однажды я по наивной глупости посчитал, что Рансид значительно привлекательней Дарны. Каким же глупым я тогда был. По сравнению с Дарной, Рансид была простым полевым цветком, выросшим в суровых условиях. Дарна же являлась тщательно обработанной императорской розой, своим величием способной затмить сотню Рансид. Да, кому-то нравятся полевые цветы… До тех пор, пока они не увидят настоящее чудо в лице красноносой.

— Опять слюни распустил? — съязвила Вилея и посмотрела на меня. Вот только не было у меня никаких эмоций по отношению к этой розе. Потому что я видел не только внешнюю идеальность, но и гнилое нутро.

Наваждение прошло. Нужно было брать чертовку за ноги, переворачивать вниз головой и вытряхивать из нее правду.

— Надо же, держишься. Что будем с ней делать? Опять отпустим? Удалим из неё всю сектантскую заразу и стыдливо отведём глазки в сторону, сделав вид, что никогда с ней не встречались?

— Значит, с твоим подсознанием все о\'кей, — терпеливо сказала она. — Но, если ты сейчас бодр, психически здоров, трезв и все такое, почему тогда ты потерял способность чувствовать боль?

— Не сегодня. Мы могли отпустить прежнюю Дарну. Вредную, взбалмошную, несносную, но являющуюся обычным даосом. Став сектантом, она сделала свой выбор. После очистки её придётся уничтожить.

Я замер. О чем она опять?

— Боюсь, позволить вам этого я не могу, — раздался знакомый голос, отчего у меня едва сердце не остановилось. Только не он! Небо, пожалуйста, только не он!

— Хочешь проверить? Подержи, пожалуйста.

Повернувшись, я увидел, как от стены ближайшего здания отделилась тень, воплотившись в знакомую фигуру с соломенной шляпой. Духовное зрение золотого владыки оказалось бесполезно. Даже усиленное устройством древних, оно не видело Безымянного, приставленного присматривать за Дарной Фэн.

Красавица отдала мне свой солнцезащитный шлем. Затем, не спрашивая разрешения, захватила мою левую руку, оттянула пальцами кожу в районе предплечья и медленно, с усилием проткнула это место… спицей.

— Мне жаль тебя расстраивать, Зандр, но Дарна будет жить. Если вы вздумаете ей навредить, мне придётся вас уничтожить. Такова воля главы клана Феникс.

Спицей? Откуда взялась спица, что за фокусы?! Инструмент прошил мне кожу насквозь, как в цирках показывают, затем был рывком выдернут. Боли не было. Крови тоже. Рука двигалась… Все это происходило как будто не со мной.

Глава 11

— Вот видишь, — сказала ведьма голосом, полным материнской заботы. — Реальность дает сбои. От скуки ты придумал себе новое задание и очень хочешь его выполнить, но ведь теперь ты еще кое-что захотел. Ты ждешь, когда я разденусь, правда?

— Зандр?

Я молчал и рассматривал свою руку. Ранки были, а боли не было. Совсем.

— Дарна должна умереть. Если Шляпник этому мешает — это его выбор. Атакуй!

— Пойдем вон туда, для двоих там хватит места. — Она показала на одичавший парк, раскинувшийся по прибрежным склонам. Заросли акации начинались сразу, где кончался пляж. Далее шли магнолии, каштаны, дикие смоковницы и прочая зелень. Парк намеренно и с любовью сохраняли в одичавшем состоянии, но помимо растительности в нем имелось множество романтических гротов, в которых легко и приятно было прятаться от посторонних глаз.

— Приняла!

— В мире, где ты Бог, исполняется даже то, о чем ты не просишь, — кивнула мне незнакомка.

Вилея продемонстрировала поразительное хладнокровие. Вместо того, чтобы прыгать на опасного противника, она глубоко вдохнула и довольно нелицеприятно выругалась, показывая своё несогласие с решением Клаид Фэна. Ибо под личиной явившегося к нам Безымянного был ни кто иной, как наш старый знакомый.

Она развернулась и пошла к зарослям, вылезая на ходу из купальника. Она не сомневалась, что я, как голодный пес, поползу следом. Я сделал за ней шаг, еще шаг, и заставил себя остановиться.

— Шляпник, ты не прав! — возмущённо произнесла Вилея и сделала несколько неуловимых шагов в сторону Безымянного. Тот не обратил на это никакого внимания — Вилея вела себя настолько естественно, что даже я не догадался бы, что она задумала неладное.

— Как насчет Эмми? — позвал я ее. — Эмми не будет ревновать?

— В чём? — спросил Безымянный. — В том, что выполняю приказ главы клана?

Она не обернулась. Лифчик она взяла в одну руку, в другую взяла трусики, и принялась крутить эти предметы над своей головой, изображая винт взлетающего геликоптера.

— Зандр, объясни ему! — Вилея эмоционально всплеснула руками и вновь сделала несколько шагов к Шляпнику. Между ними оставалось всего пять метров, но моя жена не спешила. Она превратилась в охотника и медленно загоняла свою добычу. Никто из нас не знал, на сколько метров работают семена червоточин на этого даоса, так что нужно подойти как можно ближе. Причём, как пояснила Вилея, она атакует всем, что есть в её арсенале. Всеми семенами червоточин.

— Дарна — сектант, — заявил я.

— Это ещё не доказано. Внутри неё нет кровавых бляшек, она не пытает народ, не наслаждается их мучениями. Она выполняет приказ своей приёмной матери, не больше.

— Ты сейчас серьёзно? — кажется, я даже опешил. — Ты вообще в курсе механики работы алтарей секты Бохао?

— Хочешь сказать, что ты уже разобрался со всеми хитросплетениями? — в голосе Клаида Фэна появилась усмешка. — Секта Бохао относительно молода — ей не более пяти сотен лет. Долгое время она существовала в мире демонов, но затем перешла и к нам… Так, мне не нравится это выражение лица. Хочешь сказать, что я ошибаюсь?

Глава третья

— Про историю секты? Да мне без разницы, когда она была создана и кем. Мне кажется, ты ошибаешься в самой сути этой секты, считая тех, кто пользуется её благами, безобидными незапятнанными овечками. Кстати, за смерть своего учителя ты хочешь отомстить бессмертному основателю школы Духовной силы, Чэнь Фэну. Но почему ему? Он выступил лишь оружием, выкосившим школу твоего бывшего учителя. Не он являлся заказчиком. Хуан Лунь какое-то время работал против сектантов. Он разработал артефакты, определяющие тех, в ком есть грязь секты Бохао. Богу секты нашего мира это не понравилось. Советница Дилайла сделала всё, чтобы Император отдал приказ об уничтожении школы Серебряной Цапли. Если ты желаешь наказать истинного виновного в том, что Хуан Лунь погиб — ты пытаешься добраться не до того даоса.

Пространство вокруг Государственного Совета нисколько не изменилось. Тот же перекресток, та же система крытых аллей; ротонда с минеральным источником, киоски, лотки и закусочные. Ноги принесли меня сюда без участия моей воли, дав отставному агенту время прийти в себя.

Я не отводил взгляда от Клаида Фэна. Вилея, наконец, подошла к нему вплотную. На неё внимание никто не обращал — что может сделать бронзовый владыка целому зародышу бога бронзового, насколько я помню, ранга? Вот только Клаид Фэн не знал нашу новую тайну — моя Вилея была не просто демоном. Она была координатором червоточин! И в её сундуке находилось четыре огромных источника страха.

Крышка сундучка открылась и резким движением Вилея вытащила все семена, протянув их в сторону Безымянного. Расстояние между рукой моей жены и телом Клаида Фэна составляло меньше полуметра. Он не мог не ощутить такой атаки. Вот только Безымянный лишь усмехнулся и развернулся в сторону Вилеи.

Дурацкий солнцезащитный шлем, оставшийся мне от сгинувшей ведьмы, я сообразил наконец сунуть в один из уличных утилизаторов, после чего направился к лотку с прессой.

— Как думаешь, искатель Вилея, почему Безымянных так мало? Неужели в огромном клане Феникс не найдётся достойных и верных бойцов, жаждущих заниматься тем, чем занимаемся мы? Шпионаж. Устранение неугодных. Координация поясов и великих домов, что ими управляют. Сопровождение высших лиц. Список наших дел весьма обширен, однако нас не больше десятка. Так почему, как думаешь?

— Здравия желаю, дружок, — сказал я продавцу, отвлекая его от процесса чтения. — За мной долг, если вы не забыли. Сколько вот эта газетка стоила? — Я ткнул пальцем в нужное издание и насыпал на стол горстку мелочи. — Примите мои извинения.

— Ты почему не падаешь на землю? — искренне удивилась Вилея и сделала ещё шаг, вплотную подходя к Безымянному. Тот не возражал и терпеливо дожидался, пока моя жена наиграется. Расстроенная Вилея убрала семена, захлопнула шкатулку и, только что не плача, посмотрела в мою сторону:

— Зандр?

Честь межпланетника была восстановлена. Когда с расчетами покончили, я спросил:

— Он такой же координатор червоточин, как и ты, — хмуро ответил я, глядя на соломенную шляпу. — Каждый из Безымянных — координатор червоточин. Потому что они должны проникать туда, куда обычным даосам доступа нет. В места, защищённые, в том числе, вот такими семенами. Поэтому, когда советник Вигран, глава Безымянных, узнал о том, кем является один из учеников Хуан Луня, взял его в клан несмотря на зелёные глаза. Клановая принадлежность не имеет значения, когда ты являешься координатором червоточин и умеешь сопротивляться влиянию семян.

— Не подскажете, как отсюда попасть на холм?

— Абсолютно точная информация. Однако не могу не порадоваться — даже не подозревал, что среди вас найдётся координатор червоточин. Причём не просто координатор — судя по тому семени, что я видел, весьма могучий координатор. Вилея настолько уверенно ко мне подошла, что у меня даже сомнений нет — таким способом вам уже доводилось уничтожать зародышей бога. Право, Зандр, не стоит хмуриться — я вам не враг!

Парень оживился.

— Ты защищаешь сектанта!

— Вы правильно решили, — сказал он.

— Что я решил?

— Да с чего ты взял, что Дарна — сектант? Обнови её паралич и давай спокойно поговорим. Да, она пользовалась их алтарём, но никаких жертвоприношений она не совершала.

— В первый же день — на холм.

— Это за меня решили, — вздохнул я. — Ну, так как?

— То есть ты действительно не знаешь принципа действия устройств древних? — удивился я. — Хорошо, давай поговорим. Вилея, налей нам чаю. Разговор, по всей видимости, будет долгим. Тебе только суть нужна, или рассказывать с подробностями и примерами?

— Вам надо в Университет. Знаете, где Университет?

Я знал, где Университет. Еще бы мне не знать этого! Впрочем, насколько я помнил, рельеф там был ровный, как блин, никаких вам холмов, курганов или горных кряжей.

— Второе, — Клаид Фэн махнул рукой, устанавливая защитную формацию и, наконец, снял шляпу с повязкой. Его лицо не изменилось с нашей последней встречи, что была, кажется, ещё в прошлой жизни.

— Придете и сразу увидите, — успокоил меня продавец. — Это перед главным корпусом… — Он со значением заглянул мне в глаза. — Я рад, что вы будете с нами.

— Тогда начать, наверно, стоит с момента, когда мы отправились в мир демонов. Было это ещё в первом поясе…

Я придвинулся к нему поближе и спросил вполголоса:

— А кто еще с нами? Если не секрет, конечно.

Парень задумался, как будто здесь было над чем думать. Очень серьезный человек, трудно с такими разговаривать.

Рассказ затянулся — мне пришлось раз двадцать обновлять десятиминутный паралич на Дарне. К сожалению, лезвия могли только царапать кожу серебряного владыки — будь у меня возможность, воткнул бы ей в грудь клинок по рукоятку. Когда я дошёл до момента встречи с Герлоном, Клаин Фэн нахмурился — он прекрасно понимал, что пленить зародыша бога медного ранга могут весьма ограниченное количество даосов нашего мира. Я не стеснялся и называл вещи своими именами, присвоив советнику Дилайле статус Бога секты мира людей. Потому что существует Бог секты мира демонов и это один из действующих Князей. Показал наработки Хуан Луня по определению грязно-жёлтой жижи в крови, созданные им фигурки, пояснил принцип действия алтарей и их зарядки. Клаид Фэн привык относится к сектантам как к кровникам, что без личного участия не могут получить свою силу. Судя по тому, что Безымянный начал задавать вопросы, он не очень-то мне и поверил, поэтому я сделал проще — воплотил насыщенный силой алтарь.

— Все население, — ответил он с плохо скрываемой гордостью. — Так что трагедия Ташлинска у нас не повторится.

— Население чего?

— Дарна явилась сюда для того, чтобы стать золотым владыкой. В этом алтаре находится сила нескольких тысяч жертв. Для того, чтобы твоя подопечная смогла стать сильнее, сектанты Бохао уничтожили такую огромную толпу. Ты чувствуешь исходящую силу, верно? Так скажи, можно ли после всего этого не называть её сектантом?

— Пока страны. Но, я уверен, проблем не возникнет и за ее пределами. Кому не хочется быть здоровым, жить фантастически долго и всю счастливую жизнь видеть… не сны, нет! Не поворачивается язык назвать это снами.

— Дарна — жертва, — упрямо повторил Клаид Фэн. — Она выполняла приказы своей приёмной матери, не задавая лишних вопросов. Убери алтарь.

— Новая реальность, — подсказал я, вспомнив почему-то о слеге.

— Вот именно, очень точно вы сказали! А цена так мала. Чуть-чуть изменись, пойми, что преграда — это твоя алчность и твоя агрессивность…

— Нет, — я выдержал взгляд Клаида Фэна. — Вы явились сюда для того, чтобы возвысить одну красноносую особу. Так давай завершим начатое. Зачем пропадать силе стольких жертв?

— Значит, трагедия не повторится? — прервал я его. — Отлично, я больше люблю комедии.

— Зандр? — воскликнула Вилея. Судя по лицу Клаида Фэна, он оказался ошарашен не меньше моей жены.

— Ах, вы же вряд ли слышали, — спохватился он. — Ташлинск — это городок в России, далеко отсюда. Однажды люди там пытались зажить по-новому, слиться с природой. Они приняли мученическую смерть. Дикая страна. Ошибка была в том, что они с самого начала противопоставили себя всему остальному миру.

Под Ольденбургом, мысленно добавил я, перетряхнув в голове архивы. Начало века. Материалы следствия, оставленные потомкам, рассказывали о ничем не мотивированных погромах, спровоцированных сбрендившими лицеистами. О провокаторе в лице директора лицея, которого потом судили и расстреляли… Что тут было возвышенного?

— Ты не дашь мне убить Дарну, верно? — я не отводил взгляда от зелёных глаз. Клаид Фэн кивнул. Убить он мне её не позволит. — Хорошо, пусть так. Но ты же не станешь препятствовать тому, чтобы я превратил Дарну Фэн в обычного даоса? Убрал из её крови грязно-жёлтую жижу древних, что превращает её в сектанта. Клянусь Небом — это безопасно. Такую процедуру я уже проводил и объект остался жив.

Я не выдержал, засмеялся.

— Кто?

— Ничего-то у вас не выйдет, друзья, — доверительно сообщил я этому симпатичному пареньку. — Сколько таких было до вас, которые собирались человека менять! Но я — с вами. Я с вами, честное скаутское.

Возможно, я бы еще что-то сказал, прежде чем удалиться, возможно, мне что-то ответили бы, но тут с неба слаженно упали микролеты класса «колибри» — три аппарата, три точки, образовавшие равносторонний треугольник, — и в центре этой фигуры оказался наш лоток. С кожаных сидений поспрыгивали пилоты в костюмах и галстуках. Не теряя темпа, они двинулись упругим шагом к нам, а чуть поодаль сел четырехместный «кузнечик», из которого почему-то никто не вылез. Судя по звукам, где-то ктото продолжал садиться, но другие летательные аппараты были мне не видны.

— Ты мог его знать как владыку Бурвала, артефактора из третьего пояса. Сейчас он простой мастер.

— Это за мной, — всхлипнул продавец, посерев лицом. Он схватил со стола электронный блокнот и выдрал дрожащими пальцами кристалл из гнезда. Блокнот умер мгновенно, без мучений. Кристалл был брошен на асфальт и раздавлен каблуком — в крошево: мальчик наивно полагал, будто этаким образом что-то уничтожает. Не подозревал, бедняга, что опытный эксперт прочтет всю его информацию не то что с обломков — с пыли.

— Искатель Бурвал…

Когда к нам подошли, он торопливо собирался, бросая газеты и журналы на пневмотележку. Однако ему сказали: «Да вы не волнуйтесь», а мне сказали: «Ну ты, спокойно!», а потом ему сказали: «Счастливо оставаться», а мне сказали: «Добро пожаловать», и я понял, что впервые за несколько минувших часов у меня есть хоть какой-то план действий.

— Он никогда не был искателем. Он был ремесленником у искателей. Это разные активности. Не дашь уничтожить Дарну — не вопрос. Дай сделать из неё чистого даоса и возись с ней дальше, вытирая сопельки.

Подошедшие, увы, не представились.

— Дарна не знает, что я постоянно её охраняю. Такова была воля главы клана Феникс.

— Не могу идти, сандалия порвалась, — поспешил я заговорить — прежде, чем в воздухе мелькнут наручники.

— Именно главы? Не советника Дилайлы?

Один непроизвольно посмотрел вниз, и этого было достаточно, чтобы я его выключил. С двумя другими дело обстояло сложнее, они сразу отскочили — зубы стиснуты, разрядники наизготовку, — но из «кузнечика» высунулся некто и каркнул что было сил: «Не стрелять!» Очевидно, это был старший, ответственный за операцию. Я и сам догадывался, что стрелять они не станут ни при каком раскладе, разве что ампулой со слонобоем, да и то сомнительно, ибо номер ячейки в неведомой камере хранения был только в моей голове. Как моя драгоценная голова отреагирует на слонобой, особенно после утренней нейроволновой атаки? Рисковать они не могли, вряд ли им годился для беседы клинический идиот. И я пошел.

— Она, как и Дарна, не знает о моей миссии. Советник Дилайла отпустила свою приёмную дочь в свободное плаванье через три месяца после того, как в центральном поясе началась эпидемия.

Это была непростая работа, но все же легче, чем в Маниле. После Манилы никакая работа не покажется трудной. Было даже любопытно, каким образом эти двое меня остановят, и вскоре ответ был получен — в виде разодранной на мне рубашки. Одному я сломал руку, второй поймал зубами собственный разрядник, а слева набегал еще кто-то, и справа — еще кто-то, и оба неудачно упали, и потом, уже за моей спиной, долго пытались подняться. Меня трудно остановить, если я куда-то иду. Сандалии мешали: их я сбросил; лохмотья, оставшиеся от рубашки, осыпались сами. Сказать, что план действий был прост, значит ничего не сказать, — он был единственно возможен. Знал я их методы, сам не раз брал таких мерзавцев, какого сделали нынче из меня. Бежать куда-либо в сторону, прорываться, прятаться было глупо, кольцо вокруг наверняка уже замкнулось. Интересно, думал я, нашли они что-нибудь в вокзальных камерах хранения? Или это вовсе не ОНИ вздумали сейчас меня похитить? Тогда кто?

— О которой все знают, но никаких подробностей не говорят. Расскажешь?

Сзади и сбоку мчалось подкрепление, которое явно запаздывало. Я двигался прямо на «кузнечик», одолевая плотный, как стена, воздух. Вертолет крутил лопастями с видимой неохотой, однако эта вялость была обманчива: аппарат с импульсным взлетом исчезает с места практически мгновенно. Лишь бы пилот не ударился в панику, молил я, лишь бы не нажал на кнопочку. Навстречу мне вылезал старший, надсаживая голосовые связки:

— В этом нет особого секрета — в центре завелась бактерия, вызывающая туберкулёз. Болезнь лёгких.

«Стой, дурак, полиция!» Он был такая же полиция, как я — культовый писатель, поэтому я не стал вступать с ним в прения, я дернул его за галстук вниз, себе под ноги, и, удобно оттолкнувшись от его спины, как от трамплина, запрыгнул в салон вертолета. «Ты сам или помочь?» — поинтересовался я у пилота. Тот оказался сообразительным малым, а может, человека просто напугали мои шрамы вкупе с босыми ногами, — он канул из кабины прочь, и больше мне никто не мешал.

Клаид Фэн рассказал о страшном недуге, охватившим владык и, особенно, зародышей бога. О том, к каким последствиям это привело. Об очереди к единственной рабочей лечебной капсуле, что на какое-то время удаляет бактерию из организма и восстанавливает израненное тело. Именно на время — бактерия находится везде. В воздухе, воде, земле. Рано или поздно излечившиеся заражались вновь. Причём чем выше этап возвышения, тем опасней бактерия была для даоса. Главы кланов погибли практически за неделю, выплюнув свои лёгкие. Глава клана Феникс спасся тем, что в момент начала эпидемии находился у Первородной Души на медитации. Он оставался там до тех пор, пока не была найдена лечебная капсула и теперь каждую неделю ему приходится её навещать, чтобы не отправиться за своими коллегами.

Управляться с разными типами летательных аппаратов нас учили еще на первом курсе разведшколы. Мне, бывшему космопроходцу, было это не сложнее, чем отфокусировать фотонный реактор. Я включил пневмоускоритель и взял рычаг на себя. Небо резко придвинулось, уши заложило, город остался глубоко внизу. Мгновенно сориентировавшись, я пошел обратно к земле, превращая параболу в спираль. Вряд ли кто-то успел полюбоваться моим полетом и, тем более, «схватить за хвост» траекторию посадки. К Университету, безмятежно мыслилось мне, куда же еще. Что за холм образовался на ровном месте, что за кочка такая?..

— Когда мы нашли Герлона, его лёгкие походили на кашу, — вспомнил я.

Я сел на набережной, возле конечной станции фуникулера. Дом Строгова прятался метрах в тридцати — среди шелковицы и диких абрикосов. Виден был только стеклянный теремок, откуда старик любил смотреть на звезды, и был виден фрагмент высокого крыльца, ступеньки которого спускались прямо к мозаичной мостовой. Смелее, это же Учитель, подбадривал я сам себя. Если не сейчас, то когда? Дадут ли мне такую возможность позже?