Но если прошел целый день, а Аробинн до сих пор ее не разыскал… значит и ей не суждено выйти отсюда. Предатель, сумевший обмануть Саэма и ее, обманул и Аробинна. Наверное, сделал все, чтобы направить Предводителя ассасинов по ложному следу.
Теперь, когда Саэм мертв, за что ей сражаться? Зачем ей слава Адарланского ассасина? Ее мира больше нет. Даже не верилось, что всего несколько месяцев назад она сумела победить всесильного Рульфа на его же острове. Красная пустыня с ее приключениями вообще казалась сказкой. Самонадеянной девчонки, которая встречала рассвет на крыше своего дома и верила, что мир полон удивительных возможностей… этой девчонки уже не существовало.
Ее мира больше нет. И Аробинн до сих пор не предпринял ничего, чтобы ее освободить.
Она проиграла.
Но что еще хуже, она втянула в эту игру Саэма. Погубила его, а сама даже не сумела отомстить негодяю Фаррану.
– Что не ешь? – спросил надзиратель, отвлекая ее от горьких мыслей. – Никто тебя здесь травить не собирается.
Сказав это, он ушел. В двери заворочался тяжелый ключ.
Воду Селена выпила залпом. Хлеб и сыр казались сделанными из тряпок и не лезли в горло. Язык все еще не чувствовал вкуса. Точнее, еда имела вкус пепла. Селена заставила себя проглотить несколько кусков, потом отшвырнула поднос к двери. А ведь его можно было бы превратить в оружие или попытаться с его помощью заманить в камеру кого-то из караульных.
Зачем? Саэм мертв, а ей отсюда не выбраться.
Когда звенящая тишина снова обступила со всех сторон, Селена даже обрадовалась.
Стражники не отличались молчаливостью. Коротая время, они говорили меж собой о кулачных боях, о женщинах и о продвижении адарланской армии по чужим землям. Но больше всего они говорили о ней, Селене Сардотин.
Иногда обрывки их болтовни достигали ее слуха и на какое-то время завладевали ее вниманием. Потом тишина вытесняла все слова, и Селена опять погружалась в забытье.
– То-то наш капитан разозлится, когда узнает, что опоздал к суду.
– Нужен ему этот суд! Они сейчас с принцем разгуливают по Сорианскому побережью. Думаю, девок им хватает.
Послышался смех.
– Говорят, капитан спешит в Рафтхол, – сказал еще один караульный.
– Тогда ему надо бы на крыльях лететь. Суд назначен на завтра. Капитан даже к казни не поспеет.
– А ты думаешь, она и впрямь Селена Сардотин?
– У меня дочка такого же возраста.
– Она или не она – нам лучше держать язык за зубами. Король грозился заживо сжечь всякого, кто проболтается.
– И все равно не верится, что это она. Знаешь, скольких поубивала Селена Сардотин? Я слышал, у судьи целый свиток со списком ее жертв. Поди, полчаса зачитывать будет.
– А по-моему, девка умом повредилась. Видел, как она глядит? Вроде и на тебя, а получается – сквозь тебя.
– Бьюсь об заклад, властям понадобилось свалить на кого-то вину за смерть Жайна. Схватили на улице первую попавшуюся девчонку и объявили ее Селеной Сардотин.
Караульные снова зашлись смехом.
– Нашему королю нет до этого дела. Если она на суде станет отмалчиваться, то тогда точно умом повредилась.
– А я все же сомневаюсь, что это настоящая Селена Сардотин.
– Я слыхал, суд будет закрытым и казнят ее тайно. Король не хочет, чтобы видели, какая она на самом деле.
– Стало быть, король будет наслаждаться зрелищем казни в одиночку?
– Интересно, ее повесят? Или отрубят голову?
Глава 12
Время от времени вспышки реальности вытаскивали Селену из дремы, и она замечала стены своей камеры, охапку гнилого сена, холодные камни, к которым прижималась щекой, воду, хлеб и сыр.
На этот раз гвардейцев было не трое, а пятеро. Двое держали ее под прицелом арбалетов, у троих в руках сверкали мечи. Должно быть, она пробыла здесь уже два дня.
Войдя, надзиратель поставил на пол ведро чуть теплой воды, бросил ветхую тряпку и велел Селене помыться перед судом. Мыла ей не полагалось: ни простого, ни тем более лавандового. Селена послушно вымылась, не обращая внимания на мужские взгляды. Она не пыталась сопротивляться, когда ей поменяли кандалы на те, в которых можно идти. Потом ее вывели в темный коридор, где слышались далекие крики и стоны.
На лестнице Селена впервые за эти дни увидела солнце. Оно светило сквозь зарешеченные окошки. Селена опустила глаза к ступенькам. Ей не хотелось смотреть на солнце.
С одной лестницы ее перевели на другую. Селена долго поднималась вверх, пока не попала в зал с мраморными стенами и паркетным полом, натертым до слепящего блеска. Ее усадили на жесткий стул. У нее по-прежнему болела голова и ныли раны, нанесенные караульными Фаррана.
Людей в этом большом зале было совсем немного. Селену разместили посередине, на достаточном расстоянии от массивного стола. За ним сидели двенадцать человек и с любопытством разглядывали ее. Ей было все равно, кто они такие и какие роли исполняют. Наверное, судьи. Но на нее смотрели не только люди за столом, а все, кто находился в зале, включая и многочисленных караульных.
Селена уже знала свой приговор: смерть. А в петле или на плахе – так ли уж это важно? Сражаться за жизнь ей совсем не хотелось.
Она и сама понимала, что заслуживает смерти. Причин для этого было более чем достаточно. Она не имела права отпускать Саэма одного. За одно это ее уже нужно казнить. А сколько зла принесла она людям с того проклятого дня, когда ее дернуло бороться за справедливость?
В дальнем конце зала бесшумно открылась незаметная дверь. Люди за столом вскочили на ноги.
По паркету застучали тяжелые сапоги. Караульные вытянулись по стойке «смирно»…
Это был король Адарлана.
Селена чувствовала, что не должна на него смотреть. Пусть делает с ней что хочет, но если только она заглянет в его глаза, все ее хлипкое самообладание разлетится в щепки. Лучше тупо стоять, упираясь взглядом в пол, чем неметь и сжиматься перед этим палачом, принесшим Эрилее горе и разрушения. Лучше молча сойти в могилу, чем молить о пощаде.
Королю услужливо подставили стул. Судьи терпеливо ждали, когда его величество соизволит усесться, и лишь потом сели сами.
Стало тихо.
Паркет блестел так, что в нем отражалась железная люстра, висевшая над головой Селены.
Послышался негромкий смешок. Селена чувствовала облако тьмы, окутавшее громадную фигуру короля.
– До этой минуты я не верил слухам, – произнес король. – Теперь вижу, что караульные не соврали насчет твоего возраста.
Селене отчаянно захотелось заткнуть себе уши, чтобы не слышать его голоса.
– Сколько тебе лет?
Она молчала. Саэма нет в живых. Молчание теперь – ее единственное оружие.
– Никак знакомство с Рюком Фарраном лишило тебя языка? – засмеялся король. – Или ты хочешь поразить нас своим упрямством?
Перед мысленным взором Селены мелькнула кошачья улыбка Фаррана. Он улыбался, сидя перед нею на корточках и зная, что она надежно одурманена глориеллой.
– Ну что ж, дело твое, – сказал король.
Судьи зашелестели листами пергамента. Других звуков в зале не было.
– Признаёшь ли ты, что являешься Селеной Сардотин? – спросил король. – Учти, девка: твое молчание будет расценено как утвердительный ответ.
Селена не проронила ни звука.
– В таком случае слушай, в чем тебя обвиняют. Советник Ренсель, начинай.
Поднялся сидевший слева невысокий худощавый старик. В руках у него действительно был свиток.
– Селена Сардотин, ты обвиняешься в смерти нижеследующих людей…
Началось долгое и нудное перечисление имен тех, кого она лишила жизни. Жестокая история девчонки, которой больше не существовало. Аробинн всегда старался, чтобы мир узнавал о каждом новом ее «подвиге». У него были свои тайные каналы, действовавшие безотказно. Буквально на следующий же день Рафтхол узнавал об очередной жертве неуловимой и неумолимой Селены Сардотин.
А ведь это минуты ее триумфа – триумфа Адарланского ассасина. Она могла бы во всеуслышание заявить, кто она. Только зачем ей посмертная слава?
– Решишься ли ты отрицать все или часть зачитанных обвинений?
Селена по-прежнему смотрела в пол.
– Вот что, упрямица. – Голос советника зазвучал громче. – Твое молчание означает, что никаких возражений против зачитанных обвинений у тебя нет. Это тебе понятно?
Селена не удостоила советника Ренселя даже легким кивком. Все и так ясно, и ей незачем участвовать в их спектакле.
– Тогда я вынесу тебе приговор, – прорычал король.
За столом зашептались. Снова послышался шелест пергамента и покашливания. Ближайшие к Селене караульные по-прежнему целились в нее из арбалетов, словно она могла вскочить и в кандалах броситься на них.
Снова послышались тяжелые шаги. Теперь они приближались к ней.
– Посмотри на меня, – потребовал король.
Селена упорно смотрела на свои сапоги.
– Посмотри на меня!
Чего ей бояться? Даже король Адарлана не сможет казнить ее дважды. Он смог превратить в развалины ее родину, но дважды казнить Селену Сардотин не в его власти.
– Я сказал, смотреть на меня! – загремело над самым ее ухом.
И тогда Селена подняла голову и взглянула на короля.
Ее лицо мигом побледнело. Черные глаза короля показались ей ненасытными пастями, способными поглотить мир. У него было грубое, морщинистое лицо. На поясе висел меч, имя которого знали все. Облачение короля состояло из мундира и мехового плаща. Он был без короны.
Селене захотелось выбраться из зала. Бежать, бежать куда угодно. Подальше от него.
Бежать. Это был голос ее тела, противящегося смерти. Ее душе давно было все равно.
– Есть ли у тебя последняя просьба? Если есть, выскажи ее прежде, чем я объявлю приговор.
Аробинн научил ее множеству способов защиты. У Немого Учителя она переняла еще несколько. Но против черных королевских глаз, прожигающих насквозь, любая защита оказывалась бессильной. Селена и сейчас помнила удушающий запах дыма. Девять лет назад пожары полыхали по всему Террасену. Но еще тошнотворнее был запах заживо горящих тел. Адарланская армия зверствовала до тех пор, пока не подавила все очаги сопротивления и не стерла последние следы запрещенной королем магии.
Селена не знала, долго ли еще сможет выдержать этот взгляд. И вдруг ей снова захотелось сбежать из зала, из Рафтхола, из Адарланской империи – навсегда. На какое-то мгновение она стала прежней Селеной Сардотин, которую учили не сдаваться ни при каких обстоятельствах.
Королю надоело ждать. Он повернулся и зашагал к столу.
– У меня есть просьба, – хриплым, почти не своим голосом произнесла Селена.
Король остановился и вопросительно посмотрел на нее.
– Сделайте все побыстрее, – сказала она и дерзко улыбнулась.
Это не было просьбой. Ее слова прозвучали как вызов. Судьи и советники зашушукались. Изумленные караульные стали переминаться с ноги на ногу.
Король сощурился и тоже улыбнулся. По сравнению с ним улыбка Фаррана могла считаться почти что дружеской.
– Вот оно что, – хмыкнул король, глядя на нее в упор.
Бунтарский огонь внутри погас. Прежняя Селена Сардотин исчезла.
– Легкая и быстрая смерть – ты этого желаешь?..
Она снова уставилась в пол.
– Такой смерти ты не получишь. Твоя смерть наступит после долгих и мучительных страданий. Это я тебе обещаю.
Весь мир балансировал на лезвии кинжала, неумолимо соскальзывая в пропасть.
– Ты, Селена Сардотин, приговариваешься к каторжным работам в соляных копях Эндовьера на срок в девять жизней.
У нее в жилах заледенела кровь. Советники и судьи переглянулись. Похоже, первоначальный приговор был совсем другим. Король изменил его в последнюю минуту.
На срок в девять жизней. Это означало – навсегда.
– Я прикажу, чтобы тебе как можно дольше не давали умереть. Ты должна сполна ощутить на себе все разнообразие страданий. В Эндовьере они совершенно особые.
Эндовьер.
Король зашагал к столу.
Эндовьер.
Судьи и советники засуетились. Король потребовал, чтобы преступницу отправили в Эндовьер без промедления. Руки стражников подхватили ее и под прицелом арбалетов потащили прочь из зала.
Эндовьер.
Селену вернули в камеру. Она утратила представление о времени и не знала, как долго там пробыла. Возможно, считаные минуты. А может, часы. Или даже целый день. Потом ее снова выволокли и под усиленной охраной повели наверх, где все так же ослепительно сияло солнце.
Эндовьер.
Новые кандалы. Темное пространство тюремной повозки. Дверца, запертая на несколько замков. И множество вооруженных всадников вокруг.
Черная повозка покинула тюремный двор через неприметные боковые ворота и покатила по столичным улицам – по знакомым местам. Прохожие с любопытством поглядывали на тюремную повозку и всадников. Знали бы они, кого сейчас увозят из Рафтхола!
Сквозь зарешеченное окошко Селена смотрела на золотой купол Королевского театра. В щели дул свежий ветер, долетавший с берегов реки. Белели стены домов, отливали изумрудной зеленью крыши.
Ехали быстро, торопясь поскорее избавить столицу от опасной преступницы. Промчались мимо Башни ассасинов, в подвале которой, наверное, и сейчас еще лежало тело Саэма, ожидая, когда Селена предаст его земле.
Игра окончилась. Селена испытала горечь поражения.
Впереди показались алебастровые городские стены. Ворота на выезде были широко открыты.
Когда Рафтхол остался позади, Селена Сардотин забилась в угол и съежилась.
Стоя на одной из многочисленных изумрудно-зеленых крыш Рафтхола, Рюк Фарран и Аробинн Хэмел следили за удаляющейся тюремной повозкой. Холодный ветер, дувший со стороны реки Авери, трепал их волосы.
– Значит, Эндовьер, – задумчиво произнес Фарран, не сводя глаз с повозки. – Никак не ожидал. Я думал, ты уже подготовился к впечатляющему ее спасению с места казни.
Предводитель ассасинов молчал.
– И ты не попытаешься отбить ее за пределами Рафтхола?
– Представь себе, нет, – ответил Аробинн, глядя на нового предводителя столичного преступного мира.
Их разговор происходил на той самой крыше, где много лет назад они впервые столкнулись друг с другом. Фаррану тогда было поручено следить за любовницей Жайна, а Аробинн… Фарран так до сих пор и не знал, зачем Аробинн в ту далекую ночь разгуливал по крышам Рафтхола.
– Твои люди легко могли бы ее освободить, – продолжил Фарран. – Вытащить ее из повозки намного проще, чем с места казни. Хотя, должен признаться, ее отправка в Эндовьер нравится мне гораздо больше.
– Фарран, мне абсолютно все равно, что тебе нравится. Если бы я нуждался в твоем мнении, я бы попросил его высказать.
– Я бы не советовал так говорить со мной, – лениво улыбнулся Фарран. – Особенно теперь.
– А я бы не советовал тебе забывать, с чьей помощью ты занял место Жайна.
Фарран усмехнулся. Несколько минут они молчали.
– Если ты хотел, чтобы она помучилась, надо было оставить ее у меня. Через несколько минут она бы уже звала тебя и умоляла ее спасти. А сколько удовольствия получил бы я!
Аробинн поморщился:
– Уж не знаю, Фарран, в какой сточной канаве ты вырос, но наверняка после нее и ад покажется раем.
– Я не смогу тебе объяснить. Все равно не поймешь, – сказал Фарран, глядя на своего нового союзника.
Помолчав еще немного, он задал вопрос, который давно вертелся у него на языке:
– Но все-таки зачем ты это сделал?
Аробинн нашел глазами тюремную повозку, которая успела превратиться в маленькую точку, мелькавшую среди окрестных холмов, и сказал:
– Не люблю делить ни с кем то, что принадлежит мне.
На пути в Эндовьер
Вот уже третий день ее единственным развлечением было смотреть, как пляшут пятнышки света на стенках повозки. Селена вставала лишь затем, чтобы справить нужду или взять пищу, которую стражники бросали ей, чуть приоткрыв дверцу.
Она не верила, что за любовь к Саэму ей придется заплатить. «Все имеет цену», – говорил торговец паучьим шелком, встретившийся ей в Сандри. Как же он был прав…
Лес ненадолго отступил, и внутри повозки стало светлее. Путь к соляным копям Эндовьера занимал две недели. Они ехали на север, где сейчас намного холоднее.
В сознании Селены переплелись явь и дрема. Она не всегда понимала, где находится. О реальности ей напоминал холод, заставлявший просыпаться и дрожать. Но просить у стражников одеяло было ниже ее достоинства.
Две недели пути в мрачной, вонючей повозке, где можно смотреть лишь на игру света и тени. И тишина вокруг. Две недели, а потом – Эндовьер.
Селена подняла голову. Когда ее увозили из Рафтхола, единственным ощущением было безразличие. Но чем ближе к Эндовьеру, тем отчетливее в ее мысли стал вплетаться страх. Даже тишина пропиталась страхом.
Из Эндовьера не возвращались. Большинство узников выдерживало там от силы месяц. Туда посылали умирать.
У нее дрожали онемевшие от холода пальцы. Селена подтянула колени к груди и уперлась в них подбородком. А свет и тени продолжали свою игру на стенках тюремной повозки.
Возбужденный шепот, хруст сухой травы под ногами, лунный свет, льющийся сквозь прутья крошечного окошка. Селена сама не знала, как сумела встать и добрести до него на своих негнущихся, ослабевших от бездействия ногах.
Караульные сгрудились на краю опушки, выбранной ими для ночлега, и напряженно вглядывались в темные силуэты деревьев. Вокруг простирался Задубелый лес, который будет тянуться еще много дней подряд. Почти до самого Эндовьера.
От земли, устланной пожухлой листвой, поднимался туман, и его клубы напоминали призраков. Теперь Селена поняла, куда и на кого смотрят караульные. Между кустами терновника стоял… белый олень.
У Селены перехватило дыхание.
Она вцепилась в прутья решетки. Благородное животное смотрело на людей. Ветвистые рога красиво переливались в лунном свете. Сейчас их цвет напоминал слоновую кость.
– Боги милосердные, – изумленно прошептал караульный.
Огромная голова оленя была слегка повернута к окошку повозки.
Повелитель Севера.
«Он помогает жителям Террасена найти дорогу домой, – рассказывала Селена своей приятельнице Ансель в Красной пустыне, когда над ними сияло созвездие Оленя. – Где бы они ни находились, достаточно взглянуть на небо – и станет ясно, что Террасен всегда с ними».
Из ноздрей оленя шел пар, тая в холодном ночном воздухе.
Селена наклонила голову, рассматривая красавца. Сколько лет его звездный собрат наблюдает за нею с небес?
«Где бы они ни находились, достаточно взглянуть на небо – и станет ясно, что Террасен всегда с ними»…
На поляне все стихло. Бездонные глаза оленя смотрели прямо на Селену.
Осколок давно разрушенного мира, некогда блистательного королевства. Как этот олень забрел в пределы Адарлана, оказавшись далеко от родных мест? Как вообще он не попался охотникам? Девять лет назад, завоевав Террасен, король повелел уничтожить и всех белых оленей – священный символ поверженного государства. За убитых белых оленей даже выплачивали вознаграждение.
И тем не менее сейчас на опушке стоял живой белый олень, сверкая в лунном свете. Он вышел сам. По своей воле.
Селену привезли сюда против ее желания. Она не сразу сообразила, что плачет.
Потом гнусаво запели тетивы луков.
Олень, Повелитель Севера, символ ее родины, по-прежнему стоял не шевелясь.
– Беги! – хрипло крикнула Селена, и ее крик разорвал тишину.
Олень продолжал смотреть на нее.
Селена забарабанила по стенке кареты.
– Да беги же ты! Они тебя убьют!
Олень развернулся и побежал. Белое пятно, мелькающее среди деревьев.
Караульные не жалели стрел, но ни одна из них не попала в цель. Раздосадованные стражники громко выругались, а один что есть силы пнул стенку повозки. Селена нагнулась и отошла в свой угол.
Тишина исчезла. Селена почувствовала, как заломило ноги, а следом заныли раны, полученные при вторжении к Жайну. Чесались натертые кандалами запястья и лодыжки. А в сердце, где еще совсем недавно был Саэм, зияла бездонная дыра.
Селену Сардотин везли в Эндовьер, на каторжные работы в соляных копях.
Ее затрясло. От холода и от страха.
Эндовьер. Начало
Когда через две недели деревья Задубелого леса сменились унылой серой равниной, Селена Сардотин поняла: сегодня ее путешествие закончится. Где-то неподалеку, в окружении зубчатых гор, находились соляные копи Эндовьера. С самого рассвета она лежала на полу. Ее вытошнило вчерашним хлебом. Сил на то, чтобы подняться, не было.
Издали донеслись крики. Потом звук хлыста.
Эндовьер.
Она не была готова.
Когда лес кончился, света внутри повозки прибавилось. Как хорошо, что Саэм не видит ее сейчас.
Селена разрыдалась. Она плакала, зажимая кулаками рот. Караульные не должны слышать ее всхлипов.
К встрече с Эндовьером невозможно подготовиться, как и к жизни в мире, где нет Саэма.
В повозку задувал легкий ветер, унося зловоние минувших двух недель. Селена умолкла, вдыхая студеную свежесть. Она узнала этот ветер. Да, он был холодным, но он прилетел из тех мест, где пахнет соснами и снегом. Северный ветер, ветер Террасена.
Она должна встать.
Сосны, снег, неспешные длинные летние дни, когда солнце почти не заходит. Город в тени Оленьих гор, полный света и музыки… Она должна встать, иначе Эндовьер увидит не Селену Сардотин, а жалкое, сломленное существо.
Повозка замедлила ход. Колеса запрыгали на булыжниках. Где-то рядом послышался свист хлыста.
– Меня зовут Селена Сардотин… – прошептала она, все еще лежа на полу.
Остальные слова не выговаривались – у нее отчаянно дрожали губы.
На мгновение чей-то пронзительный крик заглушил скрип колес. По быстрой перемене света Селена догадалась: они подъезжают к громадной стене.
– Меня зовут Селена Сардотин… – попробовала она еще раз, успокаивая неровное дыхание.
Ветер усилился. Селена подставила ему лицо, позволяя сдувать пепел ее прежнего мира, которого больше не было… Прошлое умерло. Внутри рождалось что-то новое, оранжево-красное, словно кусок металла, вытащенный из кузнечного горна.
Селена открыла глаза.
Она вступит на землю Эндовьера. Понадобится – пойдет прямо в ад и не сломается.
Селена уперла ладони в пол и подтянула ноги под себя.
Ее жизнь не кончена. Она выдержала гибель Саэма, избежала казни на королевской плахе. Переживет и Эндовьер.
Она встала, повернулась к окошку и начала смотреть на приближающуюся гигантскую стену.
Саэм останется у нее в сердце и будет факелом, помогая разгонять тьму. Когда-нибудь она вспомнит, что значит быть любимой и ощущать мир полным удивительных возможностей. Какие бы страшные беды ни случались с ней в прошлом, она не позволит себя сломать.
Она не позволит себя сломать.
И когда-нибудь, даже если у нее на это уйдет вся жизнь, она разыщет того, кто предал ее и Саэма.
Селена вытерла слезы. В это время открыли внешние ворота, и повозка въехала в темную арку. Лязг кандалов, крики и удары хлыстов – теперь все это было где-то совсем рядом. Селена сжалась, но тут же заставила себя распрямить плечи.
– Меня зовут Селена Сардотин, и я не буду бояться, – прошептала она.
Повозка миновала проезд, выкатилась во внутреннее пространство каторжного поселения и остановилась.
Селена подняла голову.
Караульные повозились с замками и распахнули дверцу повозки. В лицо Селены хлынул серый свет. Фигуры стражников казались призрачными силуэтами. Селена не сопротивлялась, когда ее выволакивали наружу.
– Я не буду бояться.
В свою каторжную жизнь Селена Сардотин входила с гордо поднятой головой… Она не будет бояться.
Выражение признательности
Эпизоды этих историй будоражили мое воображение целых десять лет, но чтобы оформить их в книгу… Мне не верилось, что я когда-либо окажусь способной на такое. Я радовалась возможности распространять эти повести в электронном виде, но, когда держишь в руках традиционную печатную книгу, понимаешь: твои мечты исполнились. И хотя я писала одна, есть немало тех, кого я хочу искренне поблагодарить за помощь и поддержку.
Начну с моего мужа Джоша, который готовил обед, приносил мне кофе (чай и всякие вкусности), выгуливал нашу псину Энни и дарил мне свою безусловную любовь. Без тебя, Джош, ничего бы этого не было.
Огромное спасибо моим родителям, покупающим в изрядных количествах экземпляров каждую из выпущенных мною книг. Вы – мои поклонники № 1. С самого детства вы дарили мне удивительные приключения (некоторые вдохновили меня на написание этих историй).
Огромное спасибо моему несравненному литературному агенту Тамаре Рыдзински, которая одним прекрасным летним днем позвонила мне и поделилась безумной идеей. Кто бы думал, что затем эта идея превратится в отдельный сборник?
Искренне благодарю моего редактора Маргарет Митчелл, неутомимо вдохновляющую меня на оттачивание писательского мастерства.
Никогда не перестану благодарить международное издательство «Блумсбери» за неиссякаемый энтузиазм, профессионализм и поддержку. Спасибо вам за все, что вы сделали для выхода романов серии «Стеклянный трон». Я невероятно горда тем, что являюсь автором, публикующимся в «Блумсбери».
Отшельнический труд писателя не более чем этап в создании книги. Если бы на помощь мне не пришли другие, эти истории не были бы такими, какими их увидели читатели.
Я в огромном долгу перед Алекс Брэкен за гениальное предложение, касающееся повести «Ассасин и подземный мир».
Большущее спасибо Джейн Чжао. Ее неослабевающий энтузиазм по отношению к миру «Стеклянного трона» во многом помогал мне пройти длинный путь к публикации. Такое же спасибо и Кэт Чжан, которая, несмотря на предельную занятость, всегда находит время для конструктивной критики. А как не поблагодарить Эми Кауфман, служившую мне чем-то вроде «читательского барометра»!
Искреннее спасибо Сюзен Деннард – моей удивительной, честной, неистовой Сюз. Ты напоминаешь мне, что вселенная иногда (увы, только иногда) способна двигаться в правильном направлении. Что бы ни случилось, я всегда буду благодарить тот день, когда ты вошла в мою жизнь.
Искренне благодарю и посылаю свою любовь моим потрясающим друзьям: Дэну Крокосу, Ли Бардуго и Биляне Ликич.
И конечно же, я от всего сердца благодарю вас, мои дорогие читатели, за то, что вместе со мной отправились в это путешествие. Надеюсь, вам понравились истории из прошлого Селены и вы с удовольствием прочтете о ее приключениях в цикле «Стеклянный трон».