— А я что могу сделать? Сейчас на допросе руководитель компании, отвечающей за работу камер в том районе. Также глава службы безопасности участвует в деле, — Ричардсон развёл руками.

— Просто это так смешно слушать. Насколько у нас в городе всё коррумпировано, и все всё об этом знают. Камеры не работали именно в тот момент, ха. Система слежения по гаджетам тоже всегда отключается в нужный момент. Не перестаю смеяться над этим. Мне кажется, даже если вживить в тело какие-нибудь приборы, они перестанут работать, когда это необходимо. Разве это не говорит о кое-чём? — Джону явно стало весело.

— Вы намекаете, что кто-то во властных структурах причастен к этому? — спросила Лора.

— Я не думаю, что мелкая сошка причастна к похищению. Естественно, тут замешана рыба покрупнее.

Лицо начальника явно выглядело удручающим. Он и сам всё прекрасно понимал, но, когда такое говорил именно Джон, ему становилось хуже.

— Врачи обследовали пациента. У него серьёзное обезвоживание, повреждены некоторые органы, сломаны четыре ребра. Но самые серьёзные проблемы с головой и памятью. По словам лечащего врача, ему несколько раз вкололи неизвестный препарат, который сильно повлиял на работу мозга. В крови нашли небольшое содержание малоизученных ядов, наркотических веществ. При этом наносилось физическое воздействие на голову. Причём такое, чтобы повредить все основные части мозга. Сенатор плохо соображает, с трудом говорит, не может нормально шевелить практически всем телом. Он не помнит своего имени, не узнаёт жену и детей. Не смог дать ни одного вразумительного ответа о самом себе. На данный момент его состояние чуть стабилизировали, но он по-прежнему очень слаб. Врачи говорят, что у него мало шансов выжить.

Лора закончила свою лекцию, всё это время глядя на пациента. После этого она повернулась к Ричардсону, словно спрашивая разрешения. Кит кивнул. После этого робот подошёл к кровати сенатора и немного наклонился к нему.

— Мистер Холлуэй, вы меня слышите?

Мужчина периодически резко вертел головой и долго смотрел в разные места в палате, будто что-то искал. Его лицо было всегда испуганным, а глаза широко открыты. При этом, казалось, он не мог нормально фокусировать взгляд на чём-то. Сенатор постоянно что-то бормотал себе под нос. Потом он посмотрел на Лору, на секунду задумался, но не изъявил желания говорить с ней. Было такое чувство, что его голова жила отдельно от остального тела, которое вообще не шевелилось.

— Сенатор, я бы хотела задать вам пару вопросов. Вы помните, где вы были все эти три дня? Что с вами случилось?

Мужчина никак не реагировал, продолжая резко вертеть головой и бормотать. Кит тоже подошёл ближе к кровати. Лора впервые сталкивалась с таким человеком и не совсем знала, как правильно пытаться вывести его на диалог. Хотя, естественно, визуально она выглядела невозмутимой. И врачи, и специально приглашённый психолог не сумели разговорить его. Ещё при жене он смог сказать какие-то слова, но звучали они как бред сумасшедшего.

— У него спрашивали, что он ищет? — наконец, глядя на эти жалкие попытки, спросил Джон.

— Да. Он говорил про какого-то монстра, про комнаты. Его явно довели до такого состояния постоянным страхом, — заявил Кит.

— Что вы ищите? — спросила Лора.

Сенатор перестал мотать головой и посмотрел на робота-детектива. В его глазах читался ужас.

— М…м…м…м…монстра. Он…он…идёт за ммммной. Он идёт за мной.

— Где он идёт?

— Идёт. Идёт. Я…сллллышу, слышу его звук. Звук. Не могу…забыть, — периодически слова из спокойных превращались в крик.

— Что за место?

Сенатор снова начал в панике крутить головой, пытаясь что-то отыскать.

— Комнаты. Много…комнат. Они везде. Они не кончаются. Он идёт…за мной.

После этого мужчина начал неистово кричать. Его сердцебиение участилось, а показатели быстро выросли. Кит сообщил охране, чтобы незамедлительно вызвали врача. Сенатор не переставал кричать. Вскоре врач вернулся. Вколов несколько препаратов и заменив капельницу, он успокоил пациента. Мужчина ослабел, перестал кричать и вертеть головой. Он полностью лёг на кровать, и на лице появился умиротворённый взгляд.

— Периодически так происходит. Даю вам ещё несколько минут, и пациенту нужен отдых.

Кит поблагодарил доктора, после чего тот вышел из палаты. Наступила неловкая пауза.

— Сэр, мне стоит продолжать задавать вопросы? — спросила Лора.

Ричардсон даже не знал, что делать, чтобы снова не довести до приступа. В этот момент Джон медленно и спокойно подошёл к кровати и присел на её край. Он очень внимательно посмотрел на лицо сенатора. Его глаза были словно в дымке, а он сам будто находился очень далеко.

— Ты боишься? — спросил Симмонс негромко.

Холлуэй неожиданно посмотрел на детектива внимательным взглядом.

— Дддда. Мне…страшно.

— Монстр страшный?

— Д…да…монстр, — наступила долгая пауза, и сенатор странно смотрел на Джона. — Я…не помню…монстр…я не помню его.

— А комнаты? Какие они?

— Жёлтый…везде жёлтый…бесконечные. Сыро…пахло сыро. Голос…в голове.

— Что было в жёлтых комнатах?

— Не…помню. Нет. Там ничего. Ничего не было.

После этих слов сенатор начал плакать. Детектив поднялся с кровати, всем своим видом говоря, что разговор на этом закончен. Больше мужчина ничего не произнёс, а через пару минут крепко уснул.

Яркое солнце встретило всю троицу на выходе из здания больницы. Кит направлялся к своему автомобилю, стоящему на парковке, где практически не было машин. Лора и Джон шли рядом. Остановившись у транспорта, он повернулся к своим подчинённым. Робот был весь во внимании, а вот Симмонс даже не пытался показать заинтересованность.

— Дело обстоит куда хуже, чем казалось на первый взгляд. Хочу услышать ваше мнение.

— Сэр, пока сложно что-то сказать. Я пытаюсь анализировать каждое похищение, но не вижу никаких связей. К сожалению, у нас мало улик, — заявила Лора.

— Так ведь официально это первое похищение. Остальные чиновники не подтверждены, — с ухмылкой сказал Джон.

— Ты ведь всё прекрасно понимаешь, — Кит явно был им не доволен.

— Так пускай называют вещи своими именами. Уж внутри организации можно не вести себя как последние мрази и закрывать глаза на очевидные вещи. Эта двуличность просто бесит. Пропало четверо людей из власти. Одного из них нашли еле живым. Что с остальными ещё не ясно. Мне то на них плевать, по большей части. Но надо уже иметь руководству полиции яйца и вести себя адекватно. Это я ещё молчу про слухи, что в неблагоприятной части города начали пропадать бездомные. Краем уха слышал про какие-то непонятные дела в городской тюрьме. Ясно, что и раньше до этого не было дела, но всё-таки. Зачем тогда расследование, если руководство даже не хочет в собственных стенах открывать нормальное дело. Чистый фарс, — при этом Джон говорил о таких вещах с абсолютно безразличным выражением лица.

В такие моменты Лоре хотелось что-то ответить детективу, но она всё время себя останавливала, сама не понимая, почему. Кит тяжело вздохнул, словно ожидал таких слов от детектива, но надеялся, что тот промолчит.

— Сэр, ещё сложно вычленить какие-нибудь факты без помощи «предсказателей». Если бы они сейчас функционировали, то…

— Вот, вот, — перебил робота Симмонс. — Настолько привыкли к ним, что, когда те на техническом обслуживании, всё бюро как без рук. Позор.

— Так, давай уже прекратим такой тон. Я понимаю, что тебе многое не нравится. Но…будем исходить из того, что есть, — пытался успокоить Джона Кит, хотя был в глубине души согласен с ним.

— Кстати, подозрительно, что все эти похищения чётко совпали, когда мы не можем положиться на «предсказателей». Совпадение, не думаю, — снова ухмыльнулся Джон.

— Ладно, подумаем над этим. Что-то можете сказать про сенатора и его какие-никакие ответы на вопросы?

— Сэр, судя по всем медицинским показателям, похищенного сенатора выпустили на свободу только после того, как ввели ему неизвестные препараты, чтобы он не рассказал нам важного. Из слов врача можно на 90 % быть уверенным, что Александр Холлуэй умрёт в ближайшие дни. Его мозг поражён, а многие органы практически перестают функционировать. О похитителях сказать пока нечего, а вот о месте, где он находился… Скорей всего, это было очень большое помещение. Сенатор всё время твердил об огромном количестве комнат, которые не кончаются. Его преследует монстр. Возможно, это плод его фантазии, пока нельзя точно определить.

— Я ему верю, — неожиданно заявил Джон. — Мне из его слов в голову пришёл сразу какой-то огромный лабиринт, в котором обитает монстр, а человека туда запускают и смотрят, выживет ли он.

Кит сначала воспринял эти слова детектива, как шутку, но потом реально задумался.

— Но, зачем? Какой в этом тогда смысл? — спросил он.

Лора ничего не смогла ответить, заявив, что нужно сопоставить больше фактов.

— Знаешь, — после паузы Джон снова заговорил. — Заметил ты, или нет, но все пропавшие чиновники — это отвратительные люди. Одни из самых мерзких в правительстве или парламенте. Я был бы сам не против над ними поиздеваться. Ты ведь прекрасно знаешь, что они делали на протяжении своей карьеры. Будто кто-то им решил отомстить за все злодеяния. Я даже…рад этому.

— Детектив Симмонс, нельзя такое говорить. Их вина, в чём вы обвиняете, не доказана, а сейчас они потерпевшие, — Лора неожиданно заговорила более грубо.

— Вот поэтому я и не люблю роботов, — Джон просто отмахнулся.

— Да, тут я на стороне Лоры. Как бы они тебе не нравились, сейчас их жизни угрожает опасность, а наша задача помочь им. Ладно…дело пока не сдвинулось с мёртвой точки. У меня сегодня ещё несколько встреч, так что в бюро я не появлюсь. Лора, подготовишь всю информацию, что мы имеем на данный момент. Завтра мы с тобой встречаемся с главой полиции. Я тоже подключаюсь к этому делу, оно сейчас самое важное.

— Так точно, сэр. Всё будет исполнено, — Лора произнесла это с гордостью, а на её лице появилась еле заметная улыбка.

— А ты, Джон…

— Я бы не отказался от бургера и хорошей сигареты.

— Давай без колкостей. Если что, я бы хотел тебя периодически подключать к этому делу. Всё равно других у тебя нет.

— В смысле? А спиногрызы? Это что не работа?

— Не начинай снова. Иначе ни в какой отпуск не отпущу.

Джон сразу умолк.

— Так что на сегодня всё. Свободны. До завтра.

После этих слов Кит сел в автомобиль. Машина поднялась в воздух и молниеносно скрылась за ближайшими высотками. Лора и Джон молча проводили её глазами.

Глава 7

— Детектив Симмонс, почему вы меня игнорируете?

Погода так и располагала к приятным пешим прогулкам по городу. Даже несмотря на монолитные и невероятные небоскрёбы, которые закрывали большую часть неба. Даже несмотря на сотни летающих и передвигающихся по земле автомобилей. Даже несмотря на большое количество людей, спешащих в самые разные стороны и не замечающие никого вокруг. Всё равно в этом урбанистическом мире было приятно идти пешком, если заострять внимание на радующих глаз вещах. Власти, всё-таки, старались не превращать город лишь в бездушный мир. Поэтому часто удавалось заметить небольшие островки зелени, в которых всегда приятно погулять. Но Джон любил всё в этом городе. Он дышал им. Ощущал некую свободу, когда шёл по нему без какой-либо цели. Правда больше ему нравилось совершать это в тёмное время суток, когда тысячи ярких огней освещали путь, а людей и машин вокруг становилось меньше. Он старался отключаться и не слушать посторонние разговоры. Будто в его ушах играла музыка, которой на самом деле не было. Но в этот раз раздражение превалировало над всем. И виной тому был робот. В нескольких шагах от него двигалась Лора, которая не собиралась отставать, продолжая преследовать Джона. А отвязаться от неё он не знал как.

— Детектив Симмонс, почему вы меня игнорируете?

Тот тяжело вздохнул и чуть замедлил свой шаг. Избежать разговора у него точно не получилось.

— У тебя ведь есть транспорт. Что на нём не отправилась в бюро? Зачем пешком идёшь?

— Я хотела поговорить с вами, но мне кажется, вы на это не настроены.

— Да ладно, — с издёвкой ответил Джон. — А мне кажется, что это я ещё заявил при нашей первой встрече.

Лора, наконец, поравнялась с детективом и даже слегка улыбнулась, что Джону показалось странным. Он никогда не понимал, зачем роботам сделали возможность изображать эмоции на лицах. Симмонс стал замечать, что на них часто смотрят проходящие мимо люди. Это ещё больше раздражало. И всему виной была Лора. Даже одетая строго по правилам полиции, она выглядела очень эффектно, женственно, красиво, оттого и сексуально. Засматривались в большей степени мужчины. Они явно не могли понять, что перед ними проходит робот. Ничто не выдавало этого. Возможно, не зная правды, Джон бы тоже иначе оценил Лору.

— Скажите, детектив, разве так важно, робот я или нет? — через некоторое время спросила она.

— Глупые вопросы задаёшь. Конечно.

— Но, ведь это просто оттого, что вы знаете меня. Посмотрите на эту улицу. Вполне возможно, многие проходящие люди таковыми и не являются. Вы даже не сможете визуально определить, человек это или робот. Так к чему такое пренебрежение?

Джон действительно посмотрел на людей, и у него по спине прошли мурашки. В глубине души часто думал о таком, но, когда ему прямо говорит робот, это пугает. Осознание того, что вокруг него ходят сотни таких ненастоящих людей, а он этого не замечает, только ухудшает состояние.

— У всех свои причины. Я не люблю роботов. Вы просто машины, но почему-то из вас хотят сделать нечто живое, что неправильно.

— Но, почему? Разве это плохо? Нас создают для помощи людям. Мы стараемся упростить вашу жизнь. При этом, учимся у вас же новому. Мы не можем причинить вам вреда.

Джон начал смеяться.

— Особенно несколько недель назад, когда ты меня чуть не убила, да?

— Нет, та ситуация отличается. Мою программу взломали и использовали в противоправных целях. Во всех лицензионных роботах любого назначения заложено первое правило о запрете убийства людей. Если мы исправны, то не можем атаковать человека.

Симмонс посмотрел на Лору пару секунд и чуть не словил ответный взгляд.

— Почему ты пристала именно ко мне? Я вроде бы тебе уже всё ответил, и расставил точки в наших отношениях на работе.

— Возможно, я встреваю не в своё дело…

— Само собой.

— Просто мне бы хотелось понять вас. Почему именно вы так ко мне относитесь? Никто более в бюро так со мной не общается. Все воспринимают как обычного члена и детектива. Да, не как человека, но отношение вполне нормальное. Я их прекрасно понимаю.

— У меня на это свои причины, и я их тебе раскрывать не собираюсь. Ты просто робот, и всё.

В этот момент Лора начала пристально смотреть на Джона, что ещё больше стало раздражать. В какой-то момент она снова немного улыбнулась. Симмонс снова вздохнул.

— Ладно, раз так хочешь…лишь бы отстала от меня. Давай поговорим детальнее. Вот ты сейчас улыбалась. Что это значит?

— В каком смысле?

— Ты что-то чувствовала?

— Мне показалось, что это уместно. Люди часто так делают.

— Но ты ведь не имеешь чувств? Не можешь испытывать эмоции? Ведь так?

— Это…это…сложный вопрос, детектив. Я…я не могу точно на него ответить.

Джон действительно удивился. Лора, идущая по дороге, впервые сильно задумалась, глядя куда-то вдаль. Это поразило его. Она никогда не вставала в тупик, когда ей задавали вопросы. А тут серьёзно задумалась, даже с трудом подбирая слова.

— Вы просто копируете наши эмоции. У вас, последних моделей, более сложный механизм, который лучше анализирует людей. Вот и всё. Но, чувства. У вас ведь нет души. Просто куча деталей, которые работают. Вы можете сопереживать? Плакать? Смеяться? По-настоящему?

После этих слов оба остановились и посмотрели друг другу в глаза. Никто их них даже не заметил, что они сошли с тротуара и оказались в небольшом сквере, где практически отсутствовали люди.

— Детектив, видимо мы многое не можем ещё сделать, как люди, но принижать нас в этом не стоит. Я считаю, что роботы имеют право на такое же нахождение в обществе, как и вы. Многие любят нас. Кто-то даже относится как к членам семьи. Это о многом говорит.

— Это говорит лишь о самих людях.

— Когда кому-то тяжело и грустно, я стараюсь подбодрить человека. Мне и самой становится грустно. Также я радуюсь, когда кто-то счастлив. Это сложно объяснить…

— Это имитация. Не более. В тебе это заложено. Воспринимаешь, как некую команду. Нет в этом никакой искренности. В некоторых из вас даже заложена имитация слёз. Но вы это делаете не искренне. Не ощущаете реальную боль.

— Но…вы…мы… Мне кажется…вы не совсем правы. Мы можем совершенствоваться, учиться. Мне кажется, что я делаю вещи искренне. Я…я…

Джон был поражён, как менялась Лора в этом разговоре. Он впервые заметил, чтобы робот пытался понять необъятное, то, что для них было, в какой-то степени, недосягаемым. Её выражения лица, её заминки в словах. На секунду ему казалось, что перед ним реально живой человек. Лора понимала, всё-таки, собственную ограниченность, рамки возможностей. Но, будто, ей хотелось преодолеть их.

— Вы ведь не можете испытывать ненависть? Злобу?

Робот посмотрел на Джона. Только теперь тот по-настоящему увидел, что её глаза не так уж и пусты, как всегда казалось.

— В нас это не заложено, потому что это неправильные и неидеальные показатели человечности.

— Вот именно. Ведь вам нельзя убивать людей, поэтому такие качества и не внедряют. Ну и зачем тогда делать вас похожими на людей, зачем добавлять простые имитации чувств, а некоторые, более сложные, наоборот, убирать? Зачем эта искусственность, которая…

— Но, — первый раз Лора перебила человека. — Разве это плохо? Разве ненависть не приносит лишь боль и печаль людям? Разве вы сами не ощущаете, что такие вещи только делает вам хуже? Люди тоже не идеальны. В вас полно ненависти, которая и создаёт такое количество ужасных вещей. Разве сострадание, сочувствие и милосердие не более важны, чем ненависть?

Последняя фраза словно выстрел застряла в голове Джона. Он стоял ошарашенный, уже не слушая, что говорит Лора. Его глаза смотрели на робота и не могли понять. «Почему она снова произносит такие фразы? Почему я их снова слышу в такой же форме, что и много лет назад? Уже не первый раз это происходит. Это ведь не может быть совпадением?»

— Вы всё переводите в отрицательную форму, а это не так. Да, мы имитируем чувства, но разве это плохо? Почему вы видите в нас негатив? Большинство людей сами ничем не лучше! Пусть мы будем имитировать сострадание, чем иметь настоящую ненависть!

Лора даже не заметила, как начала повышать голос и кричать. При этом интонация становилась грубее. Проходящие мимо люди косо смотрели на эту пару. В этот момент к ним подошёл робот.

— Уважаемые посетители, не могли бы вы не кричать в этом месте. Ведите себя культурно, пожалуйста. Этот сквер является местом отдыха.

Маленького роста робот не имел никаких визуальных сходств с людьми. Это был железный механизм старой модели, который являлся смотрителем и уборщиком в сквере. Он следил за порядком.

— Хорошо, — Джон, наконец, смог первым заговорить.

Робот отошёл от них и направился по своим делам. Лишь в этот момент Лора схватилась за голову. Её лицо было полно ужаса. Она просто не понимала, что сейчас с ней произошло.

— Я…я…это, наверное, какой-то сбой. Простите. Почему-то повысила голос. Как такое возможно? Ошибка в программе.

Джон был сам в шоке. Он прямо точно видел, что Лора повела себя в ту секунду не как обычно делают роботы. Детектив не верил, что та сейчас испытала какие-то эмоции, но это выглядело похоже. «Роботы не испытывают эмоции. Это чушь». Дальше они пошли по скверу молча. Симмонс просто смотрел куда-то вперёд без особой цели. Лора же продолжала анализировать. Она глядела себе под ноги, её лицо по-прежнему выглядело недоумённым.

Сквер был разбит в этом месте в честь погибших сотрудников больницы, которая стояла здесь раньше. Когда ещё больше семидесяти лет назад шла гражданская война, на здание была сброшена бомба, сровнявшая его с землёй. Раненые, врачи, медсёстры. Никто не выжил. 145 человек погибли в одну секунду. Теперь в центре сквера, окружённого полем самых разных цветов, возвышался постамент, напоминающий о той трагедии. Джон с Лорой как раз проходили мимо этой красоты, которая на солнце разливалась всеми цветами. За местом всегда следили и ухаживали. Ярче других тут выделялись тюльпаны и маки. Поднялся небольшой ветер и теперь красиво раскачивал цветы в разные стороны. Лора остановилась и начала смотреть на эту полянку. Её лицо не вызывало эмоций, но Джону явно казалось, что роботу нравится глядеть на них. Удивительно, что сейчас тут не было никаких групп из школьников, которым учителя рассказывали бы о событиях тех лет. Симмонсу очень часто приходилось видеть подобные вещи. Что странно, каждый раз истории отличались кардинально. Детектив уже давно заметил, что всей правды того времени уже и не упомнить. Официальные источники каждые пару лет менялись кардинально. Очевидцев практически не осталось, а власти постоянно перекраивают события. Всё-таки, в ту гражданскую войну, обусловленную тематикой роботов и кибернетики, совершались ужасные вещи со всех сторон, и сейчас стараются подогнать всё под нужную версию нынешней власти. Джон прекрасно помнил, что в его детстве рассказывали всё с точностью до наоборот. И теперь, часто проходя мимо таких памятников, он невольно улыбался тому, как легко можно переписать историю, и никто этого не заметит. Потому что большинству людей в городе на это откровенно плевать. Их заботят лишь свои нынешние проблемы. Лора продолжала глядеть на цветы, пока на Джона нахлынули эти воспоминания. Он даже не думал, что роботам такое может быть интересно в принципе.

— Возможно, я не всегда могу до конца понять, но…что-то во мне меняется, когда я гляжу на них. Это…ведь…красиво. А вы, детектив Симмонс, любите цветы?

— Не особо. Они быстро вянут, если их сорвать. За ними нужен уход. Слишком много мороки, — Джон остановился чуть поодаль и тоже посмотрел на поляну цветов.

Лора присела на корточки и потрогала рукой ближайшие к ней.

— Я не знаю, почему, но мне всегда нравились вот эти. Орхидеи. Жёлтого цвета. Во мне это не было заложено, но…глядя на них…странно. Они будто сильно отличаются от остальных цветов.

Лора стояла спиной к Джону и не видела его выражения лица. Детектив был в полном шоке. Его глаза округлились до невероятных размеров. Рот был приоткрыт и не мог сказать и слова. По коже бежали мурашки. Это непонятное ощущение страха и какой-то эйфории. Словно разряд молнии прошёлся по всему телу. Он резко подошёл к ней и развернул в свою сторону, схватив за плечи. Сердце бешено стучало.

— Откуда?! Почему?! Почему жёлтые орхидеи?! Почему ты повторяешь её слова?! Кто ты такая?! — кричал Джон, сам себя не слыша.

Глаза Лоры бегали в полном непонимании происходящего. Словно ей хотелось испугаться, но она этого не могла сделать.

— Что с вами, детектив? Я не понимаю. Почему вы так себя ведёте?

— Кто…кто тебя создал? Отвечай!

— Я собственность компании «Сайнс». Была произведена на их заводе по новой программе. Вхожу в линейку усовершенствованных моделей для работ повышенной сложности, — произнесла спокойным тоном.

Паника Симмонса стала спадать. На них снова косились взгляды людей, проходящих через сквер. Он убрал от робота руки и попытался отдышаться. Сердце продолжало бешено стучать.

— Правда, есть ещё кое-что, — заявила Лора.

— Что? — глядя ей в глаза спросил Джон.

— Моим личным создателем и куратором является профессор Роджер Лоусон. После того как я была снята с конвейера, он взял меня на исследования отдельно от других моделей. Я находилась несколько недель в его личной лаборатории. Но, не заметила каких-то изменений в своей программе. Больше мне нечего сказать.

После этих слов Джон окончательно успокоился. На его лице появилась странная улыбка. Стало как-то легче на душе. Самые страшные мысли улетучились из головы.

— Ясно… Теперь всё понятно. Я должен был догадаться. Ладно…это…извини, что так резко напал.

Симмонс развернулся и пошёл дальше по скверу в сторону выхода.

— Детектив! — окликнула его Лора.

Джон повернул голову. Он увидел, что она снова чуть улыбнулась.

— Вы извинились передо мной. Удивительно.

Симмонс только сейчас понял, что сделал. Его лицо даже немного покраснело от осознания случившегося.

— Ты это…только не думай…ничего такого. У меня по-прежнему такое же отношение к вам и к тебе в частности, — детектив был сам на себя зол. — А теперь пошли в бюро. Ещё кучу работы делать.

— Хорошо, — ответила Лора. Она улыбалась.

Весь оставшийся путь до бюро они прошли молча. Никто их них так и не решился пересесть на транспорт. Погода способствовала прогулкам. Периодически Симмонс краем глаза поглядывал на робота. После произошедшего, он как-то по-другому стал ощущать её присутствие рядом. Оно уже не было таким отталкивающим. Слишком сильно на него повлияли поведение и слова. Это было странно. Он хотел выкинуть мысли из своей головы, но не получалось. Теперь они уже никуда не денутся. В какой-то момент ему пришла совсем ужасная мысль, которую он тут же постарался выбросить. «О чём я только думаю? Какой кошмар. Нужно это всё забыть… И теперь мне надо обязательно встретиться с Роджером. Это не просто так вышло. И то, что Лора работает именно со мной в одном бюро, тоже не совпадение. Старый дед явно что-то хотел этим сказать».

У здания бюро ничего необычного не происходило. День был в полном разгаре, парковка забита автомобилями. Перед входом в здание Лора остановилась и повернулась к Джону.

— Детектив Симмонс, вам нужна сейчас какая-нибудь информация по делу, которое я расследую? Я могу вам её предоставить.

— Не, не. Сейчас мне это точно не нужно. Когда надо будет, я тебя найду сам, — не проявляя ни малейшего интереса, произнёс Джон.

— Хорошо, тогда я пойду к себе. Большое вам спасибо за эту прогулку. Это был хороший опыт общения с вами.

— Ага…у меня…тоже, — кое-как смог выдавить такие слова Симмонс, хоть и не хотел.

Детектив снова заметил, что лицо Лоры немного изменилось. Эта слабая улыбка отдавала какой-то человечностью, что казалось совсем нереальным. Когда робот скрылся от его глаз, Джон немного успокоился. Ему явно нужно было передохнуть. Тем более, работы у него сегодня не предвиделось. Стажёры на целый день отошли Питеру, а Симмонсу явно не хотелось говорить своему коллеге, что он уже освободился. Поэтому Джон даже не собирался идти в себе. Ноги понесли его в сторону комнаты отдыха, где можно было спокойно поспать.

Глава 8

Тихий район города в вечернее время, когда большинство людей уже вернулось с работы, был особенно спокоен. Здесь всегда чувствовалась какая-то особенная атмосфера в отличие от большинства мест в Нью-сити. Будто отдельный маленький мирок, где не происходит ничего экстраординарного. Даже глядя на стройные ряды домов, которые по высоте не превышают трёх этажей, подчас спрятанные за кронами деревьев, нет ощущения невероятного технологического процесса. Словно он и не коснулся этих мест. Такой район спокойно можно было бы увидеть и сто лет назад. Лишь летающие автомобили и иногда встречающиеся роботы как-то меняли обстановку. Хотя могли и попасться люди с киберимплантами. Невероятные небоскрёбы Нью-сити смотрели на всё это издалека, и шум города не касался этих мест. Здесь часто селятся большими семьями со средним достатком. Для богатых есть отдельные районы, где всё выглядит намного эффектнее. Но многие любят именно такие места, спокойные, не сильно яркие, умиротворяющие. Здесь нет вылизанного лоска.

Когда солнце заходит за горизонт, в окнах загорается свет. На улице редкие фонари своим не слишком сильным освещением создают атмосферу таинственности. Особенно, когда машины перестают прилетать и приезжать, а жители не выходят из своих домов. Тишина и редкие слабые звуки создают совершенно особую ауру. Многие места совсем не освещены, отчего полная темнота пугает, и прогуливающийся человек старается идти поближе к фонарям и дороге. Тут не случаются обычно какие-то страшные вещи, но мрачность ночи всё равно может оттолкнуть, хоть и не всех. Билл стоял прямо под одним из фонарей и смотрел на небо, которое уже успело засыпать звёздами. Пока ещё тёплые ночи способствовали прекрасному времяпровождению на улице. Хотя, периодически он поеживался, стоя на месте. Но это было больше от стресса и нервов. Билл смотрел на ближайший дом, в окнах которого то и дело мелькали чьи-то силуэты.

«И что я тут забыл? Стою, как маньяк в ожидании человека. Что на меня нашло?» Каждую секунду он пытался себя отговорить, но получалось совсем слабо. Парень до сих пор не мог до конца понять, почему стал делать вещи, которые ему всегда казались чуждыми. Вместо того чтобы тусить и отрываться сейчас со своими хорошими знакомыми, парень стоял на улице района, где не был никогда, да и даже не думал бы приехать сюда. В его голове ещё не укладывалась мысль, что он, сын чиновника, который крутился всегда в высших кругах, занимается чем-то таким странным. Но его сердце бешено билось. «Просто подойти к ней и сказать? Но, это будет так тупо выглядеть. Почему…почему…именно она? Как такое со мной вообще могло произойти? Меня это пугает. Я боюсь. Как себя вести в такой ситуации? Я столько раз говорил ей гадости, а теперь… Чёрт…я такой жалкий». Ему самому становилось смешно от собственных мыслей. Со стороны действительно могло показаться, что парень, будто маньяк, подстерегает свою жертву в этом спокойном районе, где люди ничего не подозревают. Тем более, на каждом фонаре висела камера, которая всё фиксировала. Да и на крышах большинства домов было точно также. Но Билл продолжал стоять, переживать и ждать.

В какой-то момент, недалеко от себя, он услышал слабый шум. Обернувшись, посмотрел в сторону небольшой детской площадки, которая была засажена десятками деревьев и кустарников. Там, к его удивлению, не работали фонари, отчего стояла почти полная темень. Парню показалось, что в кустах кто-то шевелится. Но уже через секунду всё затихло. Сердце неожиданно застучало сильнее. Хоть Билл всегда старался показать себя крутым и бесстрашным, на самом деле очень сильно всего боялся. «Странный шум. Это ведь не может быть животное. В городе нет беспризорных уличных животных. Человек? Может просто воображение разыгралось?» Билл попытался отбросить плохие мысли и снова начал смотреть в сторону дома. Но теперь его буквально тянуло взглянуть назад. Было такое чувство, что из тех кустов кто-то может наблюдать за ним. И напасть. По спине пробегали мурашки. От греха подальше, он перешёл на другую сторону улицы и, спрятавшись немного в тени, стал наблюдать дальше. Теперь в его обзоре были и дом, и детская площадка. Это оказалось правильным решением, так как в небе послышался шум автомобиля.

Такси медленно спустилось на землю прямо к калитке дома, за которым всё это время наблюдал Билл. Из машины вышли две девушки: Джилл и Эбигейл. Обе находились в приподнятом настроении. Последнее время они часто любили после стажировки где-нибудь погулять до вечера, если на следующий день не задавали много работы. Хоть впереди экзамены на зачисление, девушки были уверены, что спокойно сдадут их. Тем более сегодня детектив Доэрти хорошо их погонял по материалу, в котором они прекрасно ориентировались. Билл тоже последние дни взялся за ум и неплохо так освоил многие вещи, которые нужны на экзамене. Девушки могли себе позволить расслабиться. Они так хорошо сдружились, что стали часто ходить друг к другу в гости. Особенно Джилл к Эби. Родители девушки с радостью принимали гостью на ужин. Они оказались невероятно добрыми и отзывчивыми людьми без какой-то напыщенности, которая иногда свойственна банкирам. Им было радостно, что у дочери, наконец, появилась настоящая подруга, с которой той хорошо и весело. Билл надеялся, что Эбигейл будет одна, и остался разочарованным. При Джилл он даже не хотел бы показываться рядом.

Подруги зашли в дом. Мама Эби уже накрывала на стол. Отец девушки постоянно был в делах, поэтому сидел в своём кабинете о чём-то беседуя по видеозвонку с потенциальным клиентом банка. Окна комнаты Эбигейл выходили как раз на улицу, где стоял Билл, и тот мог видеть их силуэты. Обе, дожидаясь приглашения на ужин, решили посидеть там. Джилл, когда оказалась в первый раз в её комнате, была сильно удивлена, что реальность не совпала с воображением. Глядя на Эби, она ожидала увидеть милую комнату девушки с чем-то розовым и ярким, а всё оказалось наоборот. Скорее можно было бы сказать, что она больше отдаёт мужской. Всё такое тёмное, мало разной мелочи, нет ничего пушистого. Целая стена отдана под книги с детективами. Эби их не читала, так ей хватало и электронных версий. В нынешнее время никто не пользовался печатными изданиями. Если их и покупали, то лишь для красоты, что и совершала девушка. Шкаф с одеждой и обувью выглядел скудным. Как оказалось, та очень любила баскетбол, поэтому часть комнаты была усыпана плакатами и атрибутами данного спорта. Даже баскетбольное кольцо висело на стене. Ко всему прочему в её комнате жил очень суровый на морду кот, который никому, кроме хозяйки, не давал себя гладить. Это всё окончательно сломало стереотипы Джилл о красивых миловидных девушках из крупных городов и достаточно небедной семьи. А Эби, которой на пути часто попадались «подруги» другого толка, смогла найти понимающую и принимающую её безо всяких проблем.

— Что собираешься делать на выходных? — спросила Джилл.

— Пока не знаю. Завтра ведь короткий день в бюро. Вечером идём с миссис Доэрти и Зои в Развлекательный район. Я же обещала ей. Думаю, будет весело. А на сами выходные пока ничего не планировала.

— А, ну здорово. Повеселитесь там.

— Может и ты с нами пойдёшь? Я думаю, никто не будет против.

— Не. Я уже обещала брату, что мы идём на выставку. Поэтому, в другой раз. Уже составила маршрут, куда нужно сводить?

— Так. Накидала несколько мест. Думаю, по ходу дела разберёмся. Не люблю сильно придумывать всё заранее, — Эби мило улыбалась.

— Главное, оденься поприличней. А не как в тот раз, ладно?

— Хорошо.

Девушки смеялись и продолжали свой разговор. Вскоре они услышали голос мамы Эби, которая звала их на ужин. Билл же продолжал стоять на улице в тени, куда не падал свет от фонарей или окон домов. Он надеялся, что сможет увидеть Эбигейл одну, выходящую на улицу. При этом всем телом ощущал, будто не сможет выйти ей навстречу. Так прошло минут сорок, если не больше. Парень уже понимал, что стоит уходить из района и возвращаться домой. Тут двери дома открылись. Сначала вышла Джилл, а за ней уже и Эби. Девушки попрощались обнявшись. Как парень не надеялся, Эбигейл не осталась снаружи, а быстро ушла обратно в дом. Все, витавшие в голове мысли, пошли прахом, и Билл расстроенно понурил голову. Его сердце по-прежнему бешено стучало. Даже просто глядя на девушку, он испытывал кучу эмоций, которых у него никогда прежде не было. Это и возбуждало и пугало одновременно. В голове крутились самые разные мысли. «Нужно что-то делать. Мне надо поговорить с ней, иначе я сойду с ума». Тяжело вздохнув, Билл побрёл прочь отсюда, уходя в тень. Ему не хотелось, чтобы Монтгомери увидела его около дома Эби. Тем более она часто на него глядела подозрительно.

Джилл стояла на главной улице в ожидании такси. Ночная погода ей всегда нравилась, и она расслабленно вдыхала ароматы вокруг. Этот район с первого раза понравился. Девушке явно бы хотелось тут жить. Тишина успокаивала. Когда вдали послышался уже звук приближающегося такси, Джилл ощутила, будто за ней кто-то наблюдает. А затем она услышала странный звук. Словно кто-то прятался в кустах. Её взгляд остановился на детской площадке недалеко от дома Эби. Но ничего странного она не заметила, да и звука больше не было. «Может показалось?» Но ощущение, что за ней следят, не прекратилось. От этого становилось не по себе. Когда такси приземлилось, и девушка села внутрь, страхи прошли. Она быстро об этом забыла, подумав, что просто разыгралось воображение. «Возможно, я устала».

* * *

В небольшом кабинете не горел свет. Хозяину этого места вполне хватало свечения от огромного экрана, выведенного прямо на голую стену. Мужчина, развалившись в кресле медленно переключал камеры, чтобы увидеть происходящее во всех помещениях. Этот ритуал он проводил каждый вечер. Клубы дыма, идущие от закуренной сигары, создавали особый аромат. На краю стола находился старинный граммофон, который до сих пор работал. Как такая вещь сохранилась, было загадкой. Из него доносились композиции Бетховена. Любой бы человек был в полном шоке, увидев такую сцену, но для мужчины это являлось нормой. Вся композиция в комнате создавала поистине странный и магический антураж, в котором хотелось находиться как можно дольше.

Доктор Роберт Чигрински, развалившись в кресле, наблюдал за собственными экспериментами. Он всегда внимательно следил даже за самыми мелкими изменениями. Для него такое было важно. Вот взгляд остановился на одной из комнат, где находился мужчина средних лет. Тот сидел на кровати, внимательно смотря в экран монитора, на котором транслировали какой-то фильм. Такие вещи были внедрены к каждому подопытному, чтобы он быстрее просвещался, усиливая свою новую мозговую активность. Чигрински даже не знал имени мужчины, лишь информацию о том, что он убийца и сидел в тюрьме пожизненно. Теперь же его тело наполовину состояло из киберимплантов, а в мозг были введены особые импульсы, с помощью которых тот полностью подчинялся доктору или кому ни было ещё. Это была идеальная машина для убийств, с которой невероятно сложно справиться. У него не осталось каких-либо чувств, что было очень важно. Хотя, Роберту иногда очень бы хотелось создать нового человека именно с чувствами, но пока он не видел такой возможности. Щелкая экраны, он наткнулся на один из операционных кабинетов. Уже стояла поздняя ночь, но доктор Алонсо продолжал улучшать лицевую мимику своему пациенту. В данную минуту Лучано Тольдо был тем, на кого прилагались основные силы. Заместитель министра почти двое суток пытался выбраться из лабиринта, но у него ничего не получилось. Поэтому было решено проводить с ним эксперименты. Именно он являлся на данный момент главным подопытным. Все киберимпланты полностью прижились в теле, теперь оставался лишь внешний вид. Нужно было сделать всё максимально идеально, чтобы никто из окружения и родственников ничего не заметил, когда политика вернут в город. У него остались все воспоминания до похищения, но при этом мужчина стал полностью подчиняемым, что и требовалось в первую очередь. Доктор Алонсо всегда работал очень медленно и кропотливо. Но, зато его работа была безупречной. Не зря раньше он считался лучшим пластическим хирургом в городе, который умело использовал все новые технологии, что даже опытные врачи не всегда замечали у пациентов следы пластики на теле. Даже Брайану Шекли не разрешалось подгонять доктора. Обычно, когда Лорио Алонсо начинал свою работу, его никто не отвлекал. Он становился художником, который закрывался в кабинете и начинал творить. Вот и сейчас Чигрински мог лишь наблюдать за ним с экранов, не более.

Вскоре его взгляд переключился на камеры, показывающие, что происходит в лабиринте. Так как новых поступлений пока не было, он пустовал. Все изуродованные монстры находились в специальных местах отстоя, где проводили большую часть времени. Даже смотреть на них теперь было страшно. Человеческого практически не осталось. Те, кто раньше были бездомными, мигрантами или заключёнными, стали просто безэмоциональными и бездушными существами. Роберт решил, что лучше полностью уничтожить их воспоминания, эмоции и всё остальное. Он прекрасно понимал, что эти люди не были в чём-то виноваты, чтобы на них проводили такие страшные опыты, поэтому решил полностью очистить их разум. Это было хоть и слабое, но извинение. А вот с членами парламента и правительства доктор не церемонился. Его взгляд упал на одного из депутатов, который отвечал за строительную отрасль. От сидел в большой светлой комнате, похожей на самую простую гостиную в доме. Стены были естественно жёлтого цвета. От этого человека практически ничего человеческого и не осталось. Вместо ног длинные стальные палки, оканчивающиеся тонкими стальными пальцами специального сплава. Благодаря этому существо быстрее бегало, а ещё прекрасно усилило хватательный рефлекс вместе с хорошим сцеплением с поверхностью. Большая часть органов заменена на импланты, отчего пришлось увеличивать объёмы тела. Руки походили на лезвия, разрезающие бетон. Нижняя часть головы была заменена на специальную челюсть с зубами, которые могли прокусывать всё что угодно. И лишь глаза остались человеческими. Мужчина походил на извращённого монстра Франкенштейна. К нему у Роберта не было никакой жалости. Голосовые связки уничтожены, а вместо них добавлены специальные приборы, имитирующие различные звуки. При этом чиновнику не стёрли память. Он всё помнил, чувствовал и понимал. Существо сидело на полу и выло. От безысходности, боли и страха. Из его глаз текли слёзы, а ничего поделать уже было нельзя. Даже руками теперь не мог потрогать вещи. При этом в его мозг была введена функция, которая запрещала покончить с собой. Поэтому теперь он мог вечно мучиться. Лишь в редкие случаи его выпускали в лабиринт охотится за другим чиновником. Такова была его участь. Это выглядело и ощущалось действительно жутко. А доктор чувствовал лишь удовлетворение.

— Ты, наверное, до сих пор не осознаешь, сколько жизней погубил, — заявил Роберт, глядя на своё творение в монитор. — Вы никогда этого не понимаете. Из-за твоих махинаций огромное количество людей лишилось крыши над головой, многие погибли в нищете. Кто-то уехал из города, и умер там, на задворках. Ваши коррумпированные компании просто уничтожают бедные районы Нью-сити, до которых никому нет дела. Я нашёл информацию, что именно ты подписал бумаги о ликвидации двух посёлков в штате. Их стёрли с лица земли, а людей погнали без денег в кармане. Все замолчали об этой истории. Сейчас на этих территориях возводят торговые центры в виде мини-городов. Удобно. Перепродажа земель, поддельные документы. Ты просто решил выселить людей с их территории, чтобы получить хорошие деньги. Не дав им ничего взамен. А сейчас ты плачешь тут. Не было ничего святого и не появилось. Ты заслужил это. Когда уже жители города снимут розовые очки и увидят, во что вы превращаете этот мир вокруг? Почему всем так плевать на тех, у кого нет большого достатка? Я знаю, что буду гореть в аду, но я утяну и всех вас. Каждый, сидящий в парламенте и в правительстве заслуживает этого. Вы убиваете людей чужими руками, я буду убивать вас своими. Это честно.

Роберт упивался собственными словами, глядя на экран монитора. В этот момент в дверь постучали. В комнату вошёл Тони. Самый младший из троицы докторов выглядел немного уставшим. Ему явно хотелось спать.

— Док, всё готово. Новенького уже привезли.

— Серьёзно, так быстро? И кто на этот раз?

— Министр образования. Я если честно в шоке.

Глаза Роберта расширились до невероятных размеров. Он совсем даже не мог ожидать, что настолько крупная рыба попадётся в его сети. Чувства эйфории нахлынули.

— Да ладно?! Не врёшь сейчас? Как Шекли удалось такое провернуть?

— Сам не понимаю. Если он может похищать спокойно главных лиц власти, то зачем ему всё это? Зачем ему мы? Это очень странно, — Тони был обеспокоен.

Чигрински промолчал. Он знал, что Брайн Шекли имеет связи с крупными мафиози, у него есть компромат на некоторых крупных чиновников в правительстве. Этот человек с большими связями, уходящими далеко за пределы закона. Поэтому похищение министров было делом времени. Понятно, что Шекли не может влиять на все сферы и всех чиновников, но в некоторых случаях он спокойно перепрыгивает через несколько голов. А его власть над всей системой безопасности города даёт огромные преференции.

— Главное, что у нас есть новый подопытный, да ещё какой.

Улыбка не сходила с лица Роберта. Для него министр образования был одним из тех людей, которых он ненавидел всем сердцем. И теперь у него представился шанс отомстить. Тони Абрахам смотрел на доктора со страхом.

— Вы не боитесь, что это нам аукнется? Это уже становится слишком опасным.

— Мы уже в дерьме, Тони. И выбраться отсюда невозможно. Главное теперь, не сдавать назад, что ещё хуже.

— Вы не боитесь самого Шекли? Он ведь такой же коррумпированный чиновник, не гнушающийся противозаконных методов. Мне кажется, вы бы и сами были не против затащить его в лабиринт.

Роберт улыбнулся.

— Твоя правда. Но у него есть деньги и связи, каких у нас нет. На самом деле…я больше боюсь…другого человека.

Наступила пауза. В тишине они смотрели друг другу в глаза.

— Его сын, Квентин, — наконец, заявил Тони.

— Да. Если с отцом ещё можно как-то управиться, то вот сын. Это пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент.

— В прошлый раз, когда они приходили, я разговаривал с Квентином. Он мне поделился тайной, что перестал пить таблетки, которые я ему прописал. И не собирается больше ничего употреблять из лекарств.

— Мда, — Роберт тяжело вздохнул. — Тогда у нас могут быть в будущем проблемы, если не раньше. Пока не будем ничего говорить его отцу. Последим за ситуацией.

— Вы ведь понимаете, что его буйства и характер могут всё нам сломать. Я бы не хотел, чтобы он приходил сюда.

— Я поговорю с Брайаном. Ладно…иди сообщи всем, чтобы подготовили лабиринт. Мне уже не терпится увидеть нашего министра в деле.

Тони слегка кивнул и вышел за дверь. Роберт снова развалился в кресле. Классическая музыка продолжала литься из граммофона. Доктор взял в руки рамку, которая стояла у левого края стола и начал смотреть на фотографию. Маленькая улыбающаяся девочка на ней в ярком платье была похожа на самый красивый цветок. С лица Чигрински упала слеза.

— Доченька, папа всё сделает. Я обещаю. Они все поплатятся. Все, до единого. Папа отомстит за тебя. Обязательно.

Он поцеловал фото, встал с кресла и направился к новой жертве.

Глава 9

Всё бюро стояло на ушах с самого утра. Хоть и не было официального объявления, но каждый сотрудник уже знал о случившемся. При этом распространятся за пределы здания было запрещено. Начальник собрал практически всех сотрудников в большом зале, чтобы обсудить произошедшее. Его речь была нервной и неспокойной. Впервые за несколько лет произошло такое, что пропал действительно высокопоставленный чиновник, и нет ни одной улики. Вся система навигации и камеры перестали работать в один момент. Глава безопасности города даже был вызван на допрос. Судя по всему, он и сам не понимает, как такое могло произойти. Сейчас он и его советник Брайн Шекли решают эти вопросы. Кит Ричардсон на совещании говорил о том, что многие дела детективов будут переформатированы и изменены. Теперь любое задание, связанное с похищениями, должно не откладываться, а решаться сразу же. Он попросил инженеров связаться с компанией, отвечающей за «предсказателей», чтобы те ускорили их возвращение в строй уже в ближайшие дни. Также он заявил, что мелкие представители СМИ смогли узнать информацию о похищениях, отчего в некоторых районах города поползли слухи между простыми жителями. Ситуация некритичная, но явно требующая разбирательств.

После часового совещания Питер и Джон вернулись в свой кабинет. Доэрти сразу вызвал робота-помощника, чтобы подготовил все нужные документы по своим делам. Симмонс же, особо не напрягаясь, развалился в кресле.

— Смотрю, ты не волнуешься за происходящее? — спросил Питер.

— А что тут волноваться? Ещё один отвратительный представитель правительства пропал. Может на его место хороший чиновник сядет? Хотя…

— И ты считаешь, что это норма? Будь он хоть каким человеком, нужно исходить из правил, законов. А тут похищения на таком уровне.

— Если самой власти в целом пофигу на происходящее, то что мне беспокоиться. Мэр вон волнуется, чтобы это не стало известно горожанам. Вот дебил, нет. Надо проблемой заниматься. Кто-то решил бороться с настоящей преступностью незаконными методами и делает это невероятно просто. Нужно бросать на такое все силы, а что делает власть в первую очередь? Переживает, чтобы не просочилось в СМИ. Понятно, что паника никому не нужна, так руководство города только это и делает. Где другие меры? Смешно, — Джона явно забавляла данная ситуация.

— Меня вот больше беспокоит, что вся наша система безопасности вдруг оказывается бесполезной, когда дело касается пропавшего человека.

— Да тут всё понятно. Преступнику кто-то помогает из самого правительства.

— Это кажется слишком невероятным, ещё и на таком уровне.

— Питер, не тупи. Такое невозможно провернуть просто так. Я уже об этом тебе говорил. Там у них одни волки работают, которые готовы каждого загрызть, лишь бы быть главными. Нужно конкретно проверять главу безопасности и всех его помощников. Там такие отвратительные люди работают, что я не удивлюсь ничему.

— Кстати, слышал, что ночью произошло? Как раз оказался замешан сынок этого…сенатора по безопасности, Шекли. Сегодня произошла в одном из клубов центра массовая драка со стрельбой. Хорошо, до трупов дело не дошло, но многие попали в больницу. Говорят, что зачинщик — его сын. Квентин. И у него было оружие. Но, почему-то эту историю уже пытаются замять…

— Да действительно, почему же, — засмеялся Джон. — Все эти детки богатых и успешных родителей, особенно чиновников, считают себя безнаказанными. Думают, могут делать всё что угодно. Потом ведь папочка за них заступится.

— Слушай, ну все же такие. Вот, у нас есть Билл. Исправился и стал нормальным человеком. Не хамит, не грубит, ведёт себя хорошо. Реально готовится к экзаменам. Думаю, в будущем не будет просто отсиживать место на работе, а делать что-то реальное.

— Раз в год и сын чиновника может не совсем идиотом быть, — усмехнулся Симмонс. — Просто он ко мне попал, вот и исправился.

— Сам не похвалишь себя, никто не похвалит, да?

Джон ехидно заулыбался. В глубине души он был действительно немного рад, что Билл не превратился в типичного мажора, которых хватает в главном полицейском корпусе, если твои родители богатые. Возможно, это только временный момент, но, хотя бы, вселяющий надежду.

— Но этот сын Шекли — полный кошмар. Почему ему не предъявят обвинений? Сколько уже с ним историй было. Хоть иногда и доходило до суда, но толку. Его несколько раз обвиняли в изнасилованиях и побоях женщин. Причём доказательства были железобетонными. Угрозы убийством, случаи с грабежами и наркотиками. Он полный неадекват, а всё ещё на свободе.

— Питер, ну ты прямо малый ребёнок. Его отец — Брайн Шекли будет покруче многих более высоких по власти чиновников. Чтобы ты не делал, как детектив или полицейский, этот парень выйдет сухим из воды. Девушки потом отказывались от показаний, жертвы грабежей неожиданно исчезали, а в делах о наркотиках появлялись новые фигуранты. Там всегда идеальные махинации происходили. Без шансов для полиции, — Джон был жесток, но прав. — Я знаю. Сколько раз пытался его отца упечь за решётку.

Питер с досады глубоко вздохнул. Ему было очень грустно слышать такое. Он и сам это всё понимал, но хотел верить в лучшее в глубине души. А коллега спустил его с небес на землю.

— Слушай, стажёры сегодня тест там пишут?

— Да, предварительный. Потом свободны. Так что не парься, сегодня им не нужен, — сказал Питер.

— Вот и прекрасно. Второй день подряд не нужно заниматься всей этой тягомотиной.

— Будто дела для тебя не тягомотина, — съязвил Доэрти.

— Не, ну бывает что-то и интересное.

— Ладно, пойду я. Надо сгонять в центр. Работы сегодня кошмар, походу до ночи буду работать.

— Жена хоть не выгонит тебя за столь поздние возращения?

— Не. Тем более она сегодня сама поздно вернётся. Они с дочкой и Эбигейл поедут в Развлекательный район.

— А мог бы и сам её давно туда сводить, — заявил Джон, закуривая сигарету.

— Тут согласен. Я виноват, всегда не могу найти свободное время. Один раз как-то довелось, и то не особо долго. Пусть хоть так повеселятся, — Питер собрал нужные вещи в портфель, поморщился, что коллега курит в помещении и направился к двери. — А сам что делать будешь? Не валятся же в кресле?

— Если бы. Кит озадачил помощью со всеми этими похищениями. Придётся тоже помотаться по городу, — Джон явно был этим недоволен.

Питер лишь улыбнулся и вышел из кабинета. Симмонс остался один в полной тишине. Лишь шум на улице, доносившийся через открытое окно, напоминал о том, что он не один. Щебетание птиц, сидящих на ветках дерева, успокаивало и создавало приятную атмосферу. Джон запускал дымовые колечки в воздух и наблюдал за ними. Так продолжалось некоторое время, пока в его кармане не зазвонил телефон. Тот, который он не ожидал услышать. У Симмонса было два телефона, причём оба очень старой модели, которые уже давным-давно не выпускают. Более старым из них Джон практически не пользовался, он был нужен лишь для специальных звонков. Когда-то давно с помощью крутого хакера ему переформатировали телефон, чтобы было невозможно прослушивать его или как-то использовать против хозяина. Потому что сейчас вся связь находилась в единой базе, к которой всегда имела доступ правоохранительная система. А Джон с помощью рук классного хакера с чёрного рынка смог умело это обойти. И сейчас ему звонил Майкл Далтон.

— Ты чего звонишь в моё рабочее время? На тебя это не похоже, — сказал детектив, туша сигарету лишь на половине.

— Появилась кое-какая информация про то нападение на мою компанию.

— Ты решил сам проводить расследование? — усмехнулся Симмонс.

— Приходится иногда. Короче, оказывается, позавчера в те лаборатории в Южной Америке наведывались какие-то важные шишки. Они хотели переманить людей, с которыми у меня контракты. Будто у них есть больше ресурсов, возможностей и денег. Глава лаборатории отказал, тем более там были мои люди для защиты. Вроде бы ничего такого, просто бизнес. Люди уехали, никаких угроз. Но уже на следующий день, то есть вчера, мне и нескольким сотрудникам поступили угрозы в виде писем. Чтобы не продолжал свою деятельность по киберимплантам. Я и так пока всё приостановил, но видимо эти люди хотят, чтобы полностью бросил затею. И уже пошли другим путём.

— Хорошо. Явно это одного поля моменты. Но нужны какие-то более чёткие улики на людей. Это могли быть кто угодно.

— Вот, слушай дальше. Этого главного мафиози, что был в лаборатории, никто не знал, но… Один из работников заявил потом, что заметил в машине человека, которого видел раньше. Говорит, будто бы этот мужчина около года назад находился в составе группы, которая занималась перевозкой редких пород крокодилов к нам на север.

— Не, ну это ладно, история понятная. Многим известно, что некоторых животных в наш новый заповедник привезли не совсем легально. В обход санкций и лишних переплат. Там явно работала мафия, — Джон задумался.

— Вот и я про тоже. Я пообщался со знакомыми. Вроде как на этой теме работал Луки Васко. Крупный бизнесмен Южной Америки и один из важных людей на чёрном рынке. Он вполне мог закорешиться с нашим правительством, чтобы облегчить траты на заповедник.

— Хорошо. Но какая тут связь с тобой? Зачем Васко тебе угрожать? Он не занимается кибернетикой, робототехникой и всем таким. Какая ему выгода? Хотя… Подожди… А, что если?

— Во, во. До меня тоже не сразу дошло, а потом как понял.

— Ты про то дело с героином? — глаза Джона загорелись.

— Естественно. И разговор не про наркотики, а про то, чьё имя там мелькало между строк.

— Брайн Шекли. Ходили слухи, что он мог быть одним из покупателей той крупной партии для перепродажи. Но никаких доказательств не нашли, а посадили мелких сошек. И Васко вышел сухим из воды.

— Как тебе такая версия, что Брайн Шекли может быть как-то связан с угрозами в мой адрес? И что он работает по теме киберимплантов?

На секунду наступило молчание. Джон реально задумался и начал смотреть в потолок.

— Знаешь, а это интересно. Слишком часто стало его имя мелькать в разных делах. Хм… Так, давай через минут тридцать встретимся у тебя в офисе. Надо это обсудить конкретно. Мне кажется, что тут не только с тобой может быть всё завязано.

— Давай, буду ждать.

Разговор был окончен. После этого Джон начал быстро собираться. Его настроение резко изменилось до игривого и невероятно живого. А глаза прямо горели. Такое с ним случалось крайне редко.

* * *

Подготовительный тест был окончен, и аудитория начала пустеть. Экзаменатор забрала электронные бумаги и покинула зал. Все стажёры практически разом выдохнули и чуть успокоились. Каждый начал обсуждать тест, говорить о своих переживаниях и страхах. Шум и гам разносились по всему корпусу, когда поток молодых ребят вышел из аудитории. Джилл и Эби не торопились, стараясь пропустить основную массу людей, чтобы не толкаться.

— Ну, как прошло? — спросила Джилл.

— Ой, я так боялась. Надеюсь, из-за нервов не перепутала некоторые ответы. Всё время дрожала.

— Чего ты так? Это просто подготовка, она ни на что не влияет.

— Всё равно. Не хотелось ударить в грязь лицом, — Эби нервно улыбалась.

— Я заметила, тебе там Билл чем-то помог, — у Джилл было явно приподнятое настроение.

— Ты заметила? — девушка чуть покраснела. — Я не знала ответов на блок вопросов по некоторым сводам законов, где про роботов. А он незаметно, кинул мне бумажку с ответами. Я думала, никто этого не увидел.

— Главное, что экзаменатор не заметил, а я то что. Ну…он молодец. А раньше бы мог и подлянку сделать.

Девушки весело болтали и шли по коридору. Из окон приятно светило солнце.

— Эби! — окликнул их сзади мужской голос.

Обе обернулись и увидели Билла.

— Можно тебя на минутку? — немного неуверенно спросил парень.

— Я подожду на улице, — шепнула на ушко подруге Джилл. Она заулыбалась, после чего резко пошла вперёд.

Эби подошла к Биллу, который был явно не в своей тарелке и старался не смотреть ей прямо в глаза.

— Больше тебе спасибо, что помог с ответами. Я бы сама не справилась.

— Да…пустяк. Обращайся, если что.

— Знаешь, я давно хотела тебе сказать, что ты изменился. В лучшую сторону. Раньше я тебя побаивалась, а теперь вот можем спокойно пообщаться. Это здорово.

В этот момент Билл всё-таки поднял глаза и посмотрел на Эби. И будто время перед ним остановилось. В лучах солнечного света она выглядела ещё прекраснее. Словно принцесса из сказки стояла перед ним, нежная, чудесная и такая недоступная. Её улыбка согревала его сердце. Совсем недавно она растопила его, а теперь грела своим присутствием. Впервые так близко смотрел ей в глаза. Он мог утонуть в них, любоваться ими бесконечно. Глядя на Эби, так и хотелось обнимать её хрупкое тело, защищать от любых невзгод. Как он мог когда-то насмехаться над ней, обзывать, смеяться. Словно ангел сошёл на землю и теперь стоит перед ним.

— У меня что-то на лице? Ты так пристально на него смотришь.

Лицо парня всё покраснело, и он резко опустил взгляд.

— Я…да…ничего такого. Я…просто…хотел поговорить…