- Кэриллон! - прошипела она. - Я не скажу, - твердо повторил он. - Лучше остаться пленником, чем рисковать тобой.
– Что?! – Симон не поверил своим ушам. – Вы продали квартиру?! Не спросив меня?
Аликс стиснула зубы и сжала кулаки:
Тилия снова отвела взгляд:
- Они отвезут тебя в Мухаару! Там Беллэм, а с ним Тинстар. Кэриллон, они убьют тебя!
Она с трудом удерживала гневные слезы:
– Мы… мы подумали, что тебя этим лучше не загружать. Ты плохо себя чувствовал. Мы боялись, что новость сильно тебя взволнует.
- Я так долго добиралась сюда, искала тебя, а теперь ты не позволяешь мне помочь тебе! Я не послушалась мужа, который сказал, что Хомейна-Мухаар важнее, чем принц Хомейны, я рисковала ради тебя жизнью моего ребенка, а ты не позволяешь мне сделать это!…
- Жизнью - ребенка? - резко оборвал ее он. - Ты беременна?
Какой вежливый намек, что мнение члена «Почетного клуба чокнутых» в расчет не принимается! Симон чувствовал, как дрожит от охватившей его ярости.
- Да. Я принимала образ волка и сокола. Я не знаю, что эта магия сделает с моим нерожденным ребенком, но я совершила это ради тебя. Ради тебя, Кэриллон.
– А что стало с нашими вещами? С мебелью, папиными книгами…
Кэриллон прикрыл глаза.
- Аликс, - в его голосе зазвучало отчаянье. - Ты была глупа.
– Михаэль отвез все в общину, которую отец поддерживал. Я уверена, что Ларс одобрил бы его действия.
- Да, может, и так. Но теперь я не могу вернуться назад, - ее лицо вдруг просветлело. - Может, ты передумаешь, если я скажу, что сюда придут Чэйсули?
Он смотрел с подозрением:
– И вы отдали все, что там…
- Чэйсули?
- Мы были на пути в Мухаару - шли на помощь Шейну. Но Дункан, без сомнения, станет искать меня здесь, когда Кай скажет, что я сделала, - она улыбнулась с гордостью. - Он не позволит мне сделать это одной. Он придет вслед за мной.
Симон умолк, сжал кулаки и сделал глубокий вдох. Он должен успокоиться. Если он сейчас сорвется, начнутся новые проблемы, а их у него и так хватает. Однако ему было немыслимо больно от того, что его мнения никто не спросил и теперь от его прежнего дома ничего не осталось. Исчезли все вещи, привязывающие его к жизни, потому что только вещи надежны, они порядочнее и вернее людей. CD-диск навсегда останется CD-диском, а книга – книгой, они не меняются. А вот люди меняются часто, с этим он уже сталкивался. Именно поэтому ему важно было видеть вокруг привычные вещи. Он никогда бы не согласился с ними разлучиться. С некоторыми уж точно нет.
Кэриллон устало вздохнул и потрогал темный кровоподтек на скуле:
- Аликс, если ты хоть немного похожа на мать, я не удивляюсь, что она разорвала помолвку с принцем и бежала с оборотнем. Мне кажется, что ты упрямее всех женщин, каких я только знал. Дункан не знает, что ты здесь?
Только в одном он был солидарен с тетушкой: папа не возражал бы, чтобы его вещи передали на благотворительность. Он несколько лет помогал организации, которая поддерживала больных раком. И самого Симона что-то связывало с этой организацией, но он не мог вспомнить, что именно, как ни пытался. Снова один из этих проклятых провалов в памяти. Создавалось ощущение, будто его мозг весь продырявлен, как кусок швейцарского сыра. Но отчего это происходило? Действительно ли шок был тому причиной?
Она отвернулась:
- Нет. Он запретил бы мне.
Он поймал себя на мысли, что снова потирает свои шрамы, и поспешно сунул руки в карманы.
- Как и я, - с упреком сказал Кэриллон. - Может, у нас все же больше общего, чем я думал.
– Твои вещи мы, разумеется, оставили, – поспешила заверить его Тилия. – Михаэль упаковал все в картонные коробки. Они стоят в подвале. Гостевая комната, к сожалению, слишком мала.
- Кэриллон, Чэйсули не настолько отличаются от хомэйнов. Они только наделены дарами древних богов… Не проклинай нас за это.
И, словно по волшебству, тотчас снизу донесся голос:
- Аликс, ты ведешь речи искуснее, чем придворные моего дяди.
- Но разве это не правда? Разве ты не видишь, что мы не демоны, не звери… не то, чем нас считают?
– Эй, вы, где вы там прячетесь?
- Не знаю. Меня всю жизнь учили бояться Чэйсули и не доверять им. Аликс… я видел, что они могут делать в бою… что они оставляют после себя.
И тут же на лестнице послышались быстрые шаги. В синей рабочей спецовке в комнату вошел Майк. Он только что вернулся с работы. С их последней встречи на Новый год у Тилии Майк мало изменился. Загорелое лицо, темные, коротко подстриженные волосы. Но с бритвой брат по-прежнему конфликтовал.
- Это бой, - тихо сказала она. - Теперь ты должен знать, какой ценой приходится платить.
0на сжала руку принца:
Увидев Симона, Майк улыбнулся во весь рот:
- Теперь ты знаешь их. Знаешь меня. Кэриллон подтянул ноги и посмотрел на нее поверх колен:
– Хелло, малыш!
- Если они придут - если бы они пришли - я ничего не смог бы сказать против них. Этим они доказали бы свою верность наследнику Мухаара, - он бледно улыбнулся. - Но они не придут, Аликс.
- Я же пришла.
От радости сердце Симона запрыгало.
Он долго молча разглядывал ее, Аликс чувствовала, какая внутренняя борьба разгорается сейчас в душе Кэриллона. Когда Дункан настаивал, чтобы она поехала с ним в Обитель, ей пришлось пережить то же самое.
– Майк! – прошептал он. – Бог ты мой, Майк!
Это нелегко, вспоминала она. А он не из тех людей, которых можно так просто убедить
словами.
– Рад снова видеть тебя, братишка. Честно признаться, я боялся, что ты сердишься на меня.
- Аликс, - наконец вымолвил принц, - может быть, со временем я поверю тебе. Но не сейчас.
– Сержусь? За что?
Она убрала руку и поднялась:
- Если уж я не могу освободить тебя, может, смогу сделать что-то другое?
– За то, что я не навещал тебя в больнице.
Красть для тебя еду? Воду?
– Ерунда, – возразил Симон. – Может быть, скучал по тебе, но не сердился. Я всегда знал, что ты не выносишь больниц. Но ты мог бы хоть раз послать эсэмэс.
- Я не голодаю. Бездействие и цепи не прибавляют аппетита. Есть только одна вещь, о которой я хотел бы попросить тебя… но не могу.
- Скажи.
Майк, высвободившись из объятий брата, посмотрел на Симона.
Он отбросил со лба прядь волос:
– Да, нужно было послать. Но я не знал, что тебе… что мы тебе… Даже не знаю, как это объяснить… – Он беспомощно пожал плечами.
- Есть один мальчик. Роуэн. Хомейнский парнишка, который пришел служить своему господину, чем мог, - Кэриллон на мгновение прикрыл глаза. - Он рассказывал, что был гонцом, метавшимся от одного капитана к другому, передавал послания. Но он, как и я, был схвачен. Сын Кеуфа забрал мальчика от прочих пленных - как и меня - и заставил его служить королям Атвии…
На лице Кэриллона отразилась горечь:
– Я понимаю, – ответил Симон. По крайней мере, его брат был честен и не искал отговорок. – Главное, ты хотя бы не считаешь меня треплом.
- Меня принудили смотреть на него - в шатре Кеуфа. Его глаза везде следовали за мной… я видел, что он смущен, растерян, что он не понимает ведь я же его принц, почему я не освобождаю его?
– Хоть ты и мог приврать, – улыбнулся Майк.
- Кэриллон… - мягко проговорила Аликс.
Анита говорила медленно, скрипучим низким голосом, будто ей что-то мешало. Поврежденные голосовые связки или какая-то помеха внутри горла.
- Роуэн сперва справлялся со своими обязанностями. Но он очень устал, да к тому же его награждали только тычками и подзатыльниками. Они даже заставили его прислуживать мне - но делалось это так, словно я - нищий оборванец, - он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. - Роуэн оступился и упал, плеснув вином на Кеуфа. Когда его подняли, он кричал от страха, он взглянул на меня, и я понял: он знает, какой приговор ему вынесут. Он знал все, - Кэриллон выругался от бессильной злости. - Я пытался остановить их. Пытался отвести гнев Кеуфа, предложил, чтобы наказали меня, а не мальчика - боги великие, я умолял об этом! Я встал на колени перед Кеуфом… а я не делал этого и когда они заставляли меня! Но мальчик стоил того.
- Они не согласились, - сказала Аликс.
– Они никогда не нападали по одному. Всегда стаей. А я была одна. Зура не умеет защищать. Теперь я могу все. Я всех уничтожу. – Анита придвинулась к Кире еще ближе. До девушки донесся запах немытого тела и грязной одежды. – Даже маленький кусочек не должен остаться в мире…
- Нет. Торн - сын Кеуфа - вывел Роуэна и приказал сечь его, пока с его спины не слезет вся кожа… его так и оставили там, привязанным к столбу. - Я его видела.
Казалось, Кэриллон задыхается:
– Я ненавижу их всех. Они не должны остаться на земле…
- Мальчик, просто мальчик, который хотел служить своему господину…
Видишь, что принесла ему его верность?
– Они думали, что я не человек. Жалели, как маленького уродца, как несчастную девушку. Они даже не думали, что я девушка. Думали я ОНО. – Анита засмеялась. Глухо, хрипло. – Я пожалела ее! Она замерзла, она испачкалась, заблудилась! Я спасала ее, потому что сильная, добрая. Я посадила ее в машину. В свою машину! А она меня пожалела. Сердобольствовала, что такой, как я, сложно создать семью. Думала, что меня никто не может любить. У нее на лице написано было, что ей жалко меня, потому что никто меня не полюбит. А сама от мужа к любовнику бежала. Это любовь? Это семья?
Аликс нашарила за голенищем сапога нож и улыбнулась Кэриллону:
– Какая же это любовь, – тихо согласилась Кира.
- Я освобожу его, мой господин. Ты увидишь.
- Аликс! - крикнул Кэриллон и дернулся, пытаясь подняться - но она уже растворилась в сумерках.
Вот он спусковой механизм психоза – жалость. Кира смотрела в пол. Все жертвы пожалели Аниту. Жалостливые и сочувствующие тети подписали себе смертный приговор своей глупостью. Наталья сочувствовала болезни. Ольга – внешности.
Глава 6
Долетев до алого шатра и столба перед ним, Аликс прежде всего удостоверилась, что поблизости никого нет, потом опустилась на землю и приняла облик человека.
Она вытащила нож и опустилась на колени рядом с мальчиком. Положила руку ему на плечо, стараясь не касаться иссеченной спины. Он не пошевелился, и Аликс испугалась, что не сумеет спасти его, если он не придет в себя.
Я отведу его к лесу, решила она. Как-нибудь доведу его туда, и пусть там ждет. Когда придет Дункан, я отведу его к этому мальчику. К Роуэну.
Он дернулся и застонал, широко распахнув глаза. Лицо его превратилось в белую застывшую маску ужаса.
Аликс повернулась, чтобы он смог разглядеть ее как следует:
- Нет, Роуэн, - успокаивающе проговорила она. - Я не враг, не бойся. Я послана принцем Кэриллоном, который хочет, чтобы ты выбрался отсюда.
Его светлые глаза блеснули:
- Принцем Кэриллоном?…
Аликс разрезала веревки, стягивавшие ноги мальчика:
- Он знает, что ты служил его Дому, - говорила она. - Он знает, что ты был верен ему. Он не потерпит, чтобы за честную службу тебя карали так жестоко.
- Я не служил честно, - мальчик выглядел совершенно убитым. - Я бежал.
Бежал, - он уронил голову. - И меня поймали.
- Кэриллон тоже был схвачен, - ответила Аликс. - Он сражался храбро, но был побежден…
Ей было неприятно говорить такое о Кэриллоне - но все же это была правда.
- Ты был здесь, Роуэн. Ты пришел служить ему. Он увидел в тебе честь и верность, он сделал все, что мог, чтобы освободить тебя. Я пришла от его имени, потому что он просил об этом, - она наклонилась ближе к мальчику. - Он назвал тебя по имени и сказал мне, чтобы я пришла сюда и освободила тебя.
- Я этого не стою…
Она разрезала веревки на руках Роуэна и помогла ему сесть:
- Ты более чем стоишь этого. Почему иначе сам принц стал бы заботиться о твоем освобождении?
Свет озарил его лицо, угрюмое, в синяках - и тут молодая женщина увидела, что глаза его были - желтыми, как глаза Дункана.
У Аликс перехватило дыхание:
- Чэйсули! Роуэн отшатнулся:
- Нет! Я не демон!
Она коснулась его лица дрожащими пальцами:
- Нет… о нет, ты не демон. Это не проклятие. Роуэн…
- Что ты здесь делаешь? - раздался за спиной Аликс новый голос, выговор у подошедшего был несомненно чужеземным. Аликс мгновенно оказалась на ногах и обернулась.
Перед ней стоял человек, явившийся из теней, как демон, за его спиной горели факелы. Темноволосый, бородатый, цвета глаз не разобрать… Прежде, чем Аликс успела сделать хоть что-нибудь, он схватил ее за руку:
- Кто ты, мальчик?
Она возблагодарила судьбу и свою предусмотрительность за эту его ошибку:
- Я служу принцу. Принцу Кэриллону.
Незнакомец взглянул на Роуэна, который, дрожа, прижался к столбу, угрюмо улыбнулся и дернул Аликс за руку в сторону шатра.
Лет ему было примерно столько же, сколько и Дункану, но на этом их сходство кончалось. Этот человек был высок, крепок, но узок в кости, в лице его читалась жестокость и решимость, карие глаза недобро блестели. Одет он был богато - во все черное, кроме синей туники с гербом: алая рука, сжимающая белую грозовую стрелу. Доспех его вряд ли смог бы защитить в бою - но парадный доспех и не предназначен для этого.
Он крепко держал девушку за руку:
- Ты не мальчишка, - с внезапным удивлением сказал он и повернул Аликс лицом к свету. - Вовсе не мальчишка.
Он улыбнулся. Аликс, поняв, что вырваться ей не удастся, оставила свои отчаянные попытки вывернуть руку из цепких сильных пальцев.
- Кто ты? Зачем тебе освобождать этого жалкого сопляка?
- Он не жалкий! - крикнула Аликс. - Он только служил своему принцу, как и надлежит человеку верному и преданному. А вы его за это наказываете!
- Я наказало его за то, что он выплеснул вино на моего отца. Ему еще повезло, что я не приказал убить его. Аликс застыла. Торн… Торн! Этот человек - сын и наследник Кеуфа!
Его темные глаза сузились:
- Так что же ты здесь делаешь, девчонка?
- Ты видел. Я перерезала веревки, которыми был связан мальчик.
- Почему?
Она гордо вскинула голову:
- Потому что этого хотел Кэриллон.
- Кэриллон - пленник, - чужая речь исказила имя. - Его желания для меня ничто. - Отпусти меня, - сказала Аликс, зная, что просить об этом бесполезно.
Торн поднял бровь:
- Думаю, я этого не сделаю. Но объясни, почему же ты хочешь так скоро покинуть - меня, принца? - Я предпочитаю общество другого принца.
Он недобро посмотрел на Аликс, и та пожалела, что спорила с ним. Это могло повредить Кэриллону.
- Мой отец пожелает тебя видеть, - коротко сказал Тори и втащил ее в алый шатер.
…Кеуф, Король Атвии, был огромен. Стул, на котором он сидел, был окован железом, и все-таки невозможно было понять, почему он еще не сломался под тяжестью. Руки, лежавшие на столе, были в веснушках, покрыты рыжими волосками, выгоревшими на солнце до золотого цвета, левую руку пересекал белый шрам.
Волосы Кеуфа были рыжими с проседью, рыжей была и кустистая борода. Глубоко посаженные глаза спокойно разглядывали Аликс.
- Что ты ко мне притащил, Торн?
- Женщину, переодетую мальчиком. Ты спроси ее, зачем она это сделала.
Глаза Кеуфа сузились:
- На солдатскую шлюху непохожа - те, по крайней мере, хоть юбки носят… ты что, предпочитаешь девочек?
- Нет! - против воли прошипела Аликс - и тут же заметила улыбку Кеуфа. - Я хомэйна, господин. Это все, что тебе надо знать.
- То есть, мой враг.
- Да, - ответ шел от сердца. Кеуф ухмыльнулся:
- Ты что, надеялась драться? Тогда ты опоздала. Мы уже выиграли битву.
Принц Фергус и его военачальники убиты или казнены. Капитаны тоже, правда. нескольких я оставил… пока. Даже Кэриллон в моих руках, - Кеуф помолчал, тебе не за что сражаться.
Аликс это утомило. Она призвала магию, которая позволяла ей принимать облик лиир, но Торн, почуяв что-то, вывернул ей руку так, что хрустнули кости.
Внезапная боль не позволила Аликс сосредоточиться.
- Что мне с ней делать? - спросил Торн. - Ты ей займешься, или я могу ее взять себе?
- Оставь ее со мной. И посмотри, с нами ли еще Кэриллон.
Торн отпустил Аликс и вышел. Сейчас она была беспомощна и понимала это.
Атвийский государь улыбнулся:
- Ты не шлюха. И не солдат. Кто ты?
- Та, что жаждет твоего падения, атвиец.
- Я могу приказать убить тебя, девчонка. Или сделать это сам, - он поднял руки.
- Твое хрупкое горлышко недолго выдержит в этих руках.
- А твое сердце недолго будет биться после того, как его пронзит стрела Чэйсули, - тихо сказал, Дункан.
Аликс резко обернулась - Дункан без выражения взглянул на нее, потом остановил взгляд на Кеуфе. В руках у него был боевой лук - черная тетива неразличима в сумерках. Казалось, ее и вовсе не нужно, чтобы послать стрелу.
Кеуф издал неопределенный звук. Вид у него был такой, словно он действительно видел перед собой демона, в голосе прозвучала злоба:
- Итак, ты, ведьма-оборотень, была послана отвлечь меня, пока остальные демоны убивают моих солдат.
- Нет, - отчетливо произнесла она. Я действительно Чэйсули, но пришла только за Кэриллоном. Ты жестоко обошелся с ним. В твоем сердце нет ни чести, ни благородства.
Кеуф расхохотался:
- У меня нет сердца, ведьма. Нет! Дункан подошел и встал рядом с Аликс:
- Моя чэйсула права, Кэриллон достоин лучшего обхождения.
Кеуф поднялся. У него не было иного оружия, кроме кинжала на поясе, но он даже не коснулся его:
- Меня не так просто убить, оборотень.
Дункан мрачно усмехнулся:
- Ты не умрешь этой ночью. У тебя иная толмоора. Сейчас твоя смерть не послужит Пророчеству.
Кеуф сдвинул рыжие брови:
- Чего вы хотите?
- Ничего, кроме освобождения Кэриллона.
- Это цена моей жизни? А если я откажусь?
Дункан пожал плечами:
- Я сказал, ты не умрешь этой ночью. А я никогда не лгу. Даже врагам.
Здоровенный атвиец широко улыбнулся:
- Я ничего не дам вам, оборотень. Попробуйте сами забрать то, за чем пришли.
Аликс почувствовала движение за спиной, она обернулась, ожидая увидеть атвийского солдата, но это оказался знакомый серебряный волк, а с ним и Финн.
Волк еле заметно приподнимал верхнюю губу, человек усмехался:
- Итак, мэйха, ты решила сделать сама то, на что не смогла уговорить нас.
- Я просила. Вы не пошли.
- Довольно, - мягко прервал их Дункан.
В шатер ворвался Тори с обнаженным мечом, и почти мгновенно упал на землю, уже безоружный, а у его горла блеснул клинок Финна.
Дункан серьезно взглянул на Кеуфа.
- Жизнь твоего сына - за освобождение Кэриллона.
Кеуф выругался на своем языке и швырнул Дункану ключи. Повинуясь жесту Дункана, Аликс вышла, сам Дункан последовал за ней, а Сторр и Финн остались охранять владык Атвии.
- Где он? - спросил Дункан.
- Около коновязи. Дункан…
- Мы поговорим в другой раз.
- Что мне еще оставалось делать?!
- Мы поговорим в другой раз. Они прошли по необычно тихому лагерю: ни один человек не попался им навстречу.
- Что вы сделали, Дункан? - озадаченно спросила Аликс.
- Третий дар богов, Аликс. Мы не могли подчинить всех, а потому разыскали капитанов и на время отняли у них волю. Они исполнили наши приказания. Никто не сражался с нами, Хомейнские пленники освобождены.
- Боги… неужели вы так могучи?
- Мы редко пользуемся этим. Только когда у нас нет выбора, - он смотрел с осуждением. - А все из-за тебя, чэйсула.
Она стиснула кулаки:
- Я бы сделала для тебя то же самое! Я отдала бы свою жизнь. Как ты. можешь запретить мне сделать это ради Кэриллона?
Он вздохнул:
- Аликс, мы поговорим об этом позже. Ты заставила меня освободить принца, так оставь же меня хоть теперь в покое. Хотя бы на время. Ты идешь?
Она вдруг остановилась:
- Мальчик!
- Какой мальчик?
- Роуэн, - она указала на столб, парнишка уже исчез. - Он был здесь.
Связанный. Я освободила его.
Она нахмурилась:
- Я думала, у него не хватит сил уйти, - ее. лицо просветлело. -Но если он Чэйсули…
Дункан взял ее за руку:
- Идем, чэйсула. Если мальчик на свободе, ему повезло.
***
Кэриллон по-прежнему сидел в повозке. При виде Аликс он подался вперед:
- С тобой ничего не случилось? Она улыбнулась и бросила короткий взгляд на Дункана:
- Ничего.
Кэриллон был явно удивлен появлением воина Чэйсули, потом его лицо стало настороженным:
- Зачем ты пришел, оборотень?
- Я кое-что потерял, мой господин, и пришел, чтобы вновь обрести это, Дункан развел руками. - Но, раз уж я здесь, я могу и проведать тебя заодно. Моя глупая чэйсула принудила меня исполнить ее приказ.
Кэриллон едва не улыбнулся, борьба чувств отразилась на его лице, но добрый нрав и радость близкого освобождения победили:
- Она и правда глупая женщина. Так я ей и сказал, когда она тут появилась, но разве она меня послушала? - он, в свою очередь, пожал плечами. - Женщины своевольные существа.
Дункан вдруг утратил всю свою серьезность и широко улыбнулся:
- Верно, особенно эта. Думаю, тут всему виной королевская кровь.
Кэриллон рассмеялся. Совершенно растерявшаяся Аликс взглянула на Дункана:
- Дункан, ты что, ключи просто так принес? Позаботься о своем принце!
Улыбка исчезла с лица Дункана, но не из его глаз. Он наклонился и снял сперва ножные, потом ручные кандалы. Аликс зашипела от боли, увидев свежие раны на запястьях Кэриллона - следы от браслетов кандалов. Принц вытянул руки и попытался пошевелить ими, но Дункан остановил его:
|- Не надо. Если ты это стерпишь, я сделаю так, что боль уйдет - когда мы выберемся отсюда, - у него был очень внимательный взгляд. - Ты способен потерпеть? Кэриллон вздохнул:
- Похоже, без этого мне не обойтись. Аликс отчитала меня за недоверие к вашему народу, должно быть, пришло время прислушаться к ней. Глаза Дункана вспыхнули:
- Если она заставила тебя задуматься, правы ли хомэйны в своей нелюбви к нам, в ее глупости есть свои преимущества.
- Дункан! - в отчаянье вскрикнула Аликс.
Он поднял брови и обернулся:
- Ведь это и было глупостью, разве нет? Сперва ты покидаешь Обитель, когда я велю тебе остаться, потом забираешься во вражеский лагерь… И что я после этого должен думать о твоем поведении?
Аликс с вызовом подбоченилась:
- Мое поведение - это мое поведение. Оно тебя не касается. То, что я вышла за тебя по вашим варварским законам и ношу твоего сына-полукровку, еще не значит, что ты можешь мне приказывать!
- Аликс! - крикнул Кэриллон. Он посмотрел на Дункана - на нее - снова на Дункана:
- Она что, всегда так говорит?
- Нет, только когда ей это удобно. Обходительной чэйсулой ей не быть.
Аликс сдвинула брови. Кэриллон медленно покачал головой:
- Должно быть, это верно. Я не знал, что она так остра на язык, - он неожиданно усмехнулся. - Хотя нет, не совсем, однажды она такого наговорила мне… правда, тогда я разорил ее сад, но слышал бы ты…
Аликс отбросила назад волосы:
- Похоже, я пришла зря.
- Кто обрезал твои волосы?
- Дункан.
И Кэриллон ошеломленно посмотрел на воина:
- Почему?
- Ей нужно было дать урок, - Дункан бросил ключи и протянул Кэриллону руку. Идем, господин мой. Нам пора выбираться отсюда.
Кэриллон поднялся на ноги, но пошатнулся и смертельно побледнел, Дункан поспешил поддержать его.
- Дайте мне меч, - проговорил Кэриллон сквозь стиснутые зубы. - Мне нужен меч. Я должен возвратить один должок…
- У меня меча нет, - ответил Дункан. - Последним мечом, который держал в руках Чэйсули, был меч Хэйла. И ты, мой господин, потерял его.
Тихий упрек заставил Кэриллона побелеть еще сильнее:
- Это не моя вина! Торн забрал его, обезоружив меня. Я убью его. Меня заковали, как зверя, со мной обошлись, как с падалью. Они заставили меня смотреть, как по их приказу убивают моих людей, а Тори смеялся над этим. Но самое худшее они совершили не со мной. Тот мальчик… Из-за него - и из-за многих других - Торн умрет от моей руки. Аликс подошла ближе:
- Этот мальчик, Кэриллон. Я видела его… Он - Чэйсули? Кэриллон вздохнул:
- Я тоже так подумал. Действительно, очень похож. Но когда я спросил его, он сказал - нет. Он был сильно напуган. Я думаю, скорее всего, он сын хомэйна и женщины-Чэйсули. Он сказал, что его воспитывали хомэйны, мужчина и женщина, но они не были его настоящими родителями.
Он снова взглянул на Дункана:
- Если ты не можешь дать мне меч, Изменяющийся, тогда одолжи нож. Глаза Дункана сузились:
- У меня есть имя, малютка-принц. И лучше тебе называть меня по имени. Я жертвую своим кланом ради тебя и Хомейны - и, думаю, хотя бы поэтому нам пора прекратить всякую вражду. Слишком многое связывает нас теперь. Послушай меня, мой господин. Если ты хочешь завоевать уважение Чэйсули - а это необходимо для спасения Хомейны - тебе лучше оставить ненависть для Айлини.
Они смотрели друг на друга с такой неприязнью, что Аликс испугалась.
Наконец она взяла обоих за руки:
- Довольно, воины мои. Нам нужно выбираться отсюда.
Дункан и не собирался двигаться с места, и Аликс впилась ноготками в его руку:
- Чэйсул, значит, ты забыл, что я ношу твоего сына? Уведи меня отсюда!
Кэриллон попытался идти, но пошатнулся, Дункан поймал его за руку и вывел из повозки. Второй рукой он взял за запястье Аликс, и молодая женщина почувствовала, что ее волокут вперед.
Она довольно улыбнулась, радуясь, что достигла своей цели, и пошла следом за мужчинами.
Глава 7
Дункан привел атвийского коня и помог Кэриллону взобраться в седло. Аликс чувствовала, каких усилий стоит принцу скрывать боль, она молча следила, как он старается усесться поудобнее в седле, сжимая поводья распухшими руками.
Дункан повернулся к ней:
- Садись позади него, чэйсула.
- Мне не нужна женщина, чтобы поддерживать меня в седле! - возмутился Кэриллон.
- Ты спасся благодаря этой женщине, - ответил Дункан… - А что до того, чтобы сидеть в седле… дело вовсе не в тебе. Я беспокоюсь за Аликс и за нашего ребенка.
Кэриллон хотел что-то сказать, но закрыл рот. Аликс покачала головой:
- Я поеду с тобой, Дункан.
- Остальные уйдут отсюда в облике лиир, - спокойно объяснил он. - Сам я пойду пешком и поведу этого коня в поводу. Не знаю, понимаешь ты это или нет, но ты, несомненно, устала. Поезжай, Аликс.
Только сейчас Аликс почувствовала, что дрожит от утомления. Поразительно, что ей вообще удалось совершить задуманное… Она все-таки хотела возразить скорее, по привычке, - но передумала, увидев понимание в глазах Дункана: молча позволила ему усадить ее в седло и взялась за кожаный пояс Кэриллона.