– О боже! – громко воскликнув, перебил её Красава.

– Роберт Дементьевич, – поспешила успокоить его Андриана, – вам абсолютно нечего пугаться.

– Кто вас подослал ко мне? – спросил Красава.

– Никто меня не подсылал, – слегка обиделась сыщица, – меня просто наняли найти убийцу вашего заместителя.

– И кто это сделал? – упорствовал Красава.

– Вообще-то я не имею права называть имя своего клиента, – замялась Андриана Карлсоновна.

– В таком случае я разговаривать с вами не буду! – категорично заявил Красава.

– Хорошо, – сказала Андриана Карлсоновна, – погодите минуточку. – С этими словами она покинула палату и вышла в коридор, набрала номер Аверьянова и, как только он откликнулся, быстро проговорила: – Максим Касьянович, у меня вышли некоторые затруднения с опросом свидетелей.

– От меня-то вы чего хотите? – спросил он.

– Сначала я была у вашей матушки, и она встретила меня весьма неласково, – пожаловалась Андриана.

– Она это может, – хмыкнул в трубку Максим Аверьянов.

– Теперь я в больнице у Красавы. Вы ведь с ним знакомы?

– Шапочно.

– Мне нужно опросить его!

– Опрашивайте.

– И доктор разрешил.

– Тем более.

– Он упирается!

– Кто? Доктор?

– Да нет же! Красава!

– С чего бы это?

– Я не знаю, что он там себе вообразил, но только, по-моему, он боится.

– Неудивительно, – задумчиво протянул клиент и спросил: – Мне-то вы зачем звоните?

– Красава дал понять, что он согласится ответить на мои вопросы, если я назову ему имя своего клиента.

– Так за чем же дело стало?

– Понимаете, – начала объяснять Андриана, – по детективной этике, я не имею права называть имя клиента.

– Ха, – сказал клиент, – однако.

– Максим Касьянович!

– Здесь я. Просто вспомнил.

– Что вспомнили? – спросила ничего не понимающая Андриана.

– Так, исторические коллизии.

– Какие ещё коллизии?

– Вы знаете, что давным-давно князь Тверской был главнее князя Московского?

– Нет, – ответила она недоумённо, – а должна?

– Естественно! Каждый культурный человек должен знать историю своей страны.

Андриана Карлсоновна уже собралась было обидеться на то, что её отнесли к некультурным людям, но не успела. Максим Аверьянов продолжил:

– Не берите в голову, просто я хотел сказать, что, если бы Иван Калита был бы столь же церемонным, как вы, и соблюдал этику, Русь до сих пор была бы разделена на триста шестьдесят княжеств.

– Не морочьте мне голову! – рассердилась Андриана. – Мне дела нет до вероломства князя Калиты!

– Полегче на поворотах, – хмыкнул он.

Но Андриана уже неслась дальше, не сбавляя напора:

– Я вам говорю об этике, которую должен соблюдать каждый порядочный сыщик.

– Вот-вот! И я о том же! Вопреки осуждению Калиты за его злодейства, мы имеем сильное государство.

– Максим Аверьянович! Вы что, издеваетесь надо мной, что ли? – не выдержала Андриана Карлсоновна.

– Нет.

– Если же вы намекаете мне на то, что цель оправдывает средства, то убийца вашего отца, вероятно, считал так же!

– Скорее всего, – задумчиво проговорил Аверьянов и снова спросил: – Так чего вы мне звоните-то?

– Чтобы спросить у вас! – сорвалась Андриана на крик, но тотчас понизила голос, заметив спешащую к ней сестру. – Поймите вы наконец, что я не могу назвать Красаве ваше имя, тем более не имея на это вашего согласия.

– Считайте, что вы его получили, – ответил Аверьянов и отключил связь.

Андриана глубоко вздохнула. Сосчитала про себя до десяти и вернулась в палату. Когда её взгляд упал в сторону окна, то она увидела парящего за ним Калиту. «О господи!» – чуть не вырвалось у Андрианы вслух. Она быстро-быстро заморгала и вновь посмотрела в сторону окна. Там не было никого, кроме поредевшей кроны некогда кудрявого ясеня. Осень собирала дань с деревьев листвой…

Сыщица повернулась к Красаве. Роберт Дементьевич лежал на спине, прикрыв глаза. Андриане даже показалось, что, ожидая её, он заснул.

– Роберт Дементьевич, – позвала она тихо.

– Да? Что? Где? – вскрикнул он, подскакивая на постели.

– Это я!

– Ах да. Вы вернулись?

– Конечно! Мой клиент разрешил назвать вам его имя.

– Так называйте!

– Это сын Нахрапова, Максим Касьянович Аверьянов.

– Аверьянов? – удивился директор управляющей компании.

– Вы знакомы с ним?

– Знакомы – это громко сказано, но мы встречались. Однако я никак не ожидал, что он станет платить частному детективу за расследование смерти отца.

– Почему? – спросила Андриана.

– Потому что при жизни отца они между собой не ладили. Поэтому я не понимаю, что это на него нашло?

– Почему нашло? – переспросила Андриана. – Разве это не естественно, что сын хочет найти убийцу своего отца?

– Может, и естественно, – вздохнул Красава. – А вы, значит, думаете, что справитесь с этим делом лучше полиции?

– Почему бы и нет, – ответила Андриана. – Но я вовсе не соревнуюсь с полицией, я работаю параллельно. Когда отыщу убийцу, то, естественно, передам его правоохранительным органам.

В глазах Красавы неожиданно появился интерес. Он сел на постели, свесив свои босые ноги, и сказал:

– Вы тоже думаете, что кто-то решил перебить всех сотрудников «Поплавка»?

– Что значит тоже? Кто так думает? – задала встречный вопрос сыщица.

– Полиция, вестимо!

– Мне неизвестно, что думает полиция, – ответила Андриана, – но я думаю, что никто не покушается на жизнь сотрудников «Поплавка».

– Что вы хотите этим сказать? – удивился Красава. – Ведь Нахрапова убили. Лопухову пытались убить.

– Эти преступления связаны с ними как с личностями, а не как с сотрудниками вашей компании. Если вы, конечно, хотите знать моё мнение, – добавила сыщица.

– Вашими устами мёд бы пить, – вздохнул Красава.

– Вы угодили в больницу, потому что решили, что преступник скоро доберётся до вас? – прямо спросила Андриана.

– Не без этого, – уклончиво ответил Красава.

– В таком случае можете успокоиться и перестать опасаться за свою жизнь.

– Откуда такая уверенность?

– Пока я не могу вам этого сказать, но даю вам честное слово, что никто вас не тронет.

– Вот вы уверяете меня, а я сомневаюсь.

– Ну и напрасно!

Круглые глаза Красавы принялись изучать Андриану.

– Перестаньте меня ощупывать! – сказала она.

Он фыркнул.

– Лучше скажите мне, в каких отношениях вы были с Таисией Лопуховой.

Роберт Дементьевич от неожиданности поперхнулся собственной слюной и, откашлявшись, проговорил сердито:

– Что вы такое городите?!

– Городят огород, – отрезала Андриана, – а я расследование веду. И вы, Роберт Дементьевич, практически все мои слова превратно толкуете! Я же спрашиваю не об интимных отношениях с секретаршей, а о человеческих!

– Каких таких человеческих? – не понял Красава.

– Например, вы ссорились с ней на почве, например, производственных вопросов?

– Какие такие производственные вопросы могли нас связывать? – Красава снова во все глаза уставился на Андриану.

– Вы же в любом случае пересекались с собственным секретарём, – продолжала нажимать на мужчину Андриана Карлсоновна.

– Только на уровне «здравствуй» и «прощай», – сердито ответил директор управляющей компании, – поймите вы наконец! – чуть ли не взмолился он. – Всем заправлял Нахрапов! Он и общался с Лопуховой как на уровне деловых, так и интимных отношений, – не удержался Роберт Дементьевич от сарказма.

– Да, я знаю, что Таисия Анатольевна была любовницей Нахрапова, и, больше того, она ждала от вашего заместителя ребёнка.

Красава невольно присвистнул и спросил:

– Шутите?

– Зачем же, – ответила Андриана, – разве с такими вещами шутят?

– Всякое бывает, – буркнул Красава и добавил: – Наш пострел везде поспел.

– Это вы о ком? – невинно поинтересовалась сыщица.

– О Нахрапове, конечно, о ком же ещё! – нахмурился мужчина и добавил: – Вот будет Дарье, пардон, Дарье Гавриловне сюрприз.

Андриана уже хотела было сказать, что сюрприза не будет, но почему-то промолчала.

А Красава продолжил сокрушаться:

– Бедная Даша! – Роберт Дементьевич картинно закатил глаза. – Я вам скажу по секрету, ведь Нахрапов, извините за грубое слово, путался с секретаршей ещё до женитьбы на Дашеньке. После свадьбы он вроде бы охладел к своей любовнице, а потом у них всё вышло на второй круг!

– То есть?

– Чувства ожили, и отношения возобновились.

– Вы сами давно знаете Дарью Гавриловну?

– Да как вам сказать, – замялся мужчина.

– Как есть, так и скажите.

– У меня были дела с её отцом, с Гаврилой Савельевичем Лункиным. Мы оба заядлые рыболовы. Да и деловые отношения у нас были.

– А с Дарьей Гавриловной?

– Что вы заладили, с Дарьей Гавриловной, с Дарьей Гавриловной! – начал выходить из себя добряк Красава. Потом подумал и махнул рукой: – Ладно, скажу, всё равно ведь узнаете. Я за Дашей ухаживал. Её родня была только «за»!

– Какая родня?

– Как какая? Родители, старший брат!

– У Дарьи Гавриловны есть брат?

– Да, только он теперь здесь не живёт.

– А где?

– Что вы такая любопытная?! – возмутился Роберт Дементьевич.

– Я же женщина, – отговорилась Андриана первой пришедшей ей на ум банальной фразой.

– Ладно, женщина так женщина, – отмахнулся от неё Красава.

«Вообще-то я девица, – подумала Андриана Карлсоновна, – но не сообщать же об этом каждому встречному и поперечному».

– Иван живёт уже несколько лет в Чудинске, – проговорил Красава.

– Брата Дарьи Гавриловны зовут Иваном?

– Да! Он Иван Гаврилович Лункин!

– Он там один живёт?

– Почему один? С женой и ребёнком. Там же живут его тёща и тесть!

– То есть он переехал на малую родину жены?

– Можно и так сказать, – хмыкнул Красава.

– А сестру и родителей Иван Гаврилович навещает?

– Конечно, навещает! От Чудинска на автобусе до нас один час, на электричке ещё быстрее. А у Ивана своя машина.

– Наверное, Дарья Гавриловна скучает по брату, – проговорила Андриана Карлсоновна.

«Вот завела шарманку, – сердито подумал Роберт Дементьевич, – навязалась на мою голову старуха Изергиль!»

– Чего ей скучать? – спросил он вслух. – У неё здесь муж! Был, – уточнил он. – Родители.

– Родители Дарьи Гавриловны живы и здоровы?

– Точно! – рубанул воздух ребром ладони Красава.

– И они хотели, чтобы вы женились на Дарье Гавриловне?

– Я же уже говорил вам, что да!

– И долго вы за ней ухаживали?

– Пять лет, – вздохнул Красава.

– А вы предложение ей делали?

– Пробовал, – уклончиво ответил директор управляющей компании.

– Она отказывала вам?

– Можно сказать и так, – нехотя признался Красава. – Хотя она не говорила мне ни да, ни нет.

– А как она познакомилась с Нахраповым?

– Я сам, дурак, их и познакомил, – повесил голову Красава.

– То есть? – удивилась Андриана.

– Я привёл её на вечеринку, которую устроила наша компания. Там Даша и познакомилась с этим иезуитом!

– То есть с Нахраповым?

– Ну не с папой же римским!

– И вышла за него замуж.

– Сами же знаете, – тоном обиженного ребёнка произнёс Роберт Дементьевич, – и ещё спрашиваете.

– Для вас это, конечно, было ударом?

– А вы как думаете?

– Именно так я и думаю. И вдруг вы узнаёте, что Нахрапов изменяет Дарье Гавриловне.

Красава машинально кивнул.

– А Дарья Гавриловна?

– Что Дарья Гавриловна?

– Она знала об измене мужа?

– Дашенька даже ни о чём не догадывалась! – воскликнул Красава. – Она была уверена в его любви!

– Пока вы сами ей об этом не шепнули, – тихо сказала Андриана.

– Я шепнул Даше?! – довольно правдоподобно возмутился Красава. – Что вы такое говорите! Как я мог так вероломно поступить! Я же любил Дашу!

– И хотели заполучить её назад. При этом цель, по вашему мнению, оправдывала средства.

– То, что вы говорите, возмутительно! – вспылил Красава.

– Ладно, оставим это на вашей совести, – ответила Андриана Карлсоновна.

– Я больше не хочу с вами разговаривать, – сказал Красава и отвернулся.

«Мне больше и не надо», – подумала Андриана. Вслух же она сказала совершенно другое:

– Это ваше право, я не полиция и заставить вас не могу.

– Вот и идите себе подобру-поздорову, – напутствовал он её.

– Что ж, до свиданья, Роберт Дементьевич.

– Прощайте, Андриана Карлсоновна.

Глава 16

Низкое бледное осеннее солнце, как рыжая кошка, распласталось на крыше и сощурило глаза…

«Могла ли Дарья Гавриловна убить своего мужа из ревности? В принципе, почему бы и нет», – подумала Андриана. Но представить, как молодая женщина прикручивает профильный лист к голове неверного супруга, у Андрианы никак не получалось. «Женщины чаще мстят не изменнику-мужу, а сопернице», – пришло в голову сыщице. Так что Дарья Гавриловна вполне могла сбить Таисию Лопухову на угнанной машине.

Кочубеев сказал, что в брошенной машине обнаружили шерсть рыжей собаки. У Нахраповых собаки нет. Может, она есть у родителей Дарьи? Надо бы наведаться во двор их дома и поспрашивать соседей. Андриана решила, что займётся этим завтра. Сегодня уже поздно. Она вспомнила о Фрейе и Марусе. «Хорошо, что они не рыси и не львы, а то точно бы разорвали меня на множество Андрианок».

Но, к большому удивлению Андрианы Карлсоновны, кошки и носа не высунули при её приходе домой. Зато её собственный нос учуял вкусный аромат жареного мяса. Она быстро разулась, умылась и рысью побежала на кухню, надеясь увидеть там Артура. Но на кухне было пусто. Разочарованно вздохнув, сыщица потопала в зал. Открыв дверь, она увидела идиллическую картину. Артур спал на диване, закинув руки за голову. А на его животе мирно дремали обе кошки. То, что все трое были сытыми, сомнения у неё не вызывало.

– А как же я? – спросила она тихо вслух.

Артур тотчас ответил ей, не открывая глаз:

– Явилась, гулёна.

– Явилась, – покорно призналась она.

– И где тебя носило?

– Меня не носило. Я гуляла.

– И не стыдно тебе врать? – спросил он, открыв глаза. – И это называется педагог с тридцатипятилетним стажем.

– Я что, должна перед тобой отчитываться за каждый свой шаг?! – начала закипать Андриана.

– Вот именно, – насмешливо подтвердил он. – И учти: если примешься бушевать, то останешься голодной.

– Ладно, не буду бушевать, – тотчас сделалась покладистой Андриана Карлсоновна. – А что у нас сегодня на ужин? – спросила она.

– Запеченное филе индейки с луком и картофелем.

– Можно мне хотя бы маленький кусочек? – жалобно попросила Андриана.

Артур лениво потянулся и сел. Кошки при этом съехали с его живота и улеглись рядом на диване.

– Ты их любишь больше, чем меня, – ревниво проговорила она.

Артур расхохотался и, отсмеявшись, серьёзно ответил:

– Они этого заслуживают.

– Чем? – всплеснула руками Андриана.

– Тем, что всегда ждут меня дома.

– Но я же не кошка! – возмутилась сыщица.

Он пожал плечами и направился на кухню. Андриана поспешила за ним. Вскоре она уже сидела за столом и за обе щёки уминала приготовленную Артуром индейку. «Как всё-таки хорошо, что он у меня есть», – думала разомлевшая от вкусной еды Андриана Карлсоновна.

Оставшийся вечер они провели мирно, наслаждаясь просмотром одного из старых фильмов. Артур не воспитывал её и даже больше не расспрашивал, где же она пропадала днём. Обе кошки, кажется, перестали игнорировать хозяйку в отместку за пропущенное кормление. Маруся даже пришла к ней в спальню, когда Андриана уже готовилась ко сну. Может быть, изначально она хотела просто пожелать ей спокойной ночи, но потом заснула, свернувшись клубочком у неё в ногах.

Андриана же, которая клевала носом, сидя в зале рядом с Артуром, теперь ни с того ни с сего преисполнилась бодрости и, вместо того чтобы спать и видеть цветные сны, стала думать о том, как ей найти собаку, оставившую свою шерсть в автомобиле, сбившем Таисию Лопухову.

Сыщица была уверена, что после того, как Красава проговорился Дарье Гавриловне о наличии у мужа любовницы, да ещё и рассказал ей историю отношений Нахрапова и Лопуховой (в чём Андриана не сомневалась), обманутая жена решила отомстить сопернице. Возможно, она и не хотела убивать Таисию, надеясь просто хорошенько проучить её, но не рассчитала силы и отправила девушку в реанимацию. Хотя, Лопухина пусть скажет спасибо судьбе за то, что осталась жива. В душе Андриана всегда осуждала женщин, которые путались с женатыми мужчинами. Слушая их рассказы о счастливой доле любовницы, она презрительно морщила свой маленький носик. И если Мила была на её стороне, то Лео смеялась и называла обеих подруг ханжами. Хотя сама Леокадия всегда выбирала себе свободных мужчин.

Пораскинув мозгами под убаюкивающее мурлыканье Маруси, Андриана пришла к выводу, что если у Нахраповых собаки не было, то шерсть на одежду Дарьи Гавриловны могла попасть путём её переноса с чего-либо или с кого-либо. Судя по всему, чаще всего Нахрапова общалась со своими родителями. Значит, нужно посетить двор, в котором они живут, и узнать, нет ли там у кого-то рыжей собаки. Успокоенная принятым решением, Андриана заснула.

Проснувшись утром, она обнаружила обеих кошек, спящих у неё в ногах. Это говорило только о том, что Артур уже ушёл. Иначе Фрейя ни за что не покинула бы его. Да и Маруся, скорее всего, уходила ночью спать на диван, а утром обе зеленоглазые красавицы вернулись к ней. На кухонном столе, как всегда в таких случаях, Андриану ждала записка и завтрак.

Зная нелюбовь Андрианы к эсэмэскам, Артур Соколов писал ей записки от руки своим красивым чётким почерком. Андриане было приятно думать, что так красиво писать внука научил Артур-старший. Ведь во времена учёбы в школе Артура-младшего уже не писали перьевыми ручками, которые прививали полезный с точки зрения сыщицы навык красиво писать буквы, применяя при написании как нажим, так и тонкие линии. Записки для Андрианы Артур писал старой шариковой ручкой, умудряясь и с её помощью оттенять нажим от тончайшей вязи. Что ни говори, вздохнула про себя Андриана, не парень, а кладезь талантов, и при этом она сетовала на несправедливость судьбы, ведь достанется он не ей, а какой-нибудь современной девице, которой и дела нет до красивого почерка своего избранника. Сыщица ещё раз вздохнула и принялась за завтрак.

Когда она вышла из дома, солнце уже прогрело осенний воздух, приятно пахнущий опавшей листвой и доцветающими бархатцами.

До двора, в котором жили мать и отец Дарьи Нахраповой, Александра Степановна и Гаврила Савельевич Лункины, можно было доехать на автобусе или на трамвае, но Андриана, конечно, поехала на своём мотоцикле. Только заезжать на нём во двор она не стала. Главными её информаторами, как она предполагала, могут стать немолодые люди, так зачем провоцировать их на осуждающую реакцию. Многим из них её гонки по городу на мотоцикле кажутся вызывающими. Были случаи, когда ей прямо в глаза говорили, чтобы она сняла брюки, надела платок и привыкала передвигаться, как все нормальные пенсионерки, на общественном транспорте.

Место для Буцефала Андриана нашла за зелёной стеной сиреневых кустов, неподалёку от кирпичного гаража. Сирень свои листья сохраняет до самого снега, так что мотоцикл был хорошо скрыт от любопытных глаз.

Сыщице повезло: во дворе на лавочке, как раз напротив детской площадки, сидели две пожилые женщины и совсем старенький мужчина, она бы дала ему на вид лет девяносто. В песочнице под присмотром двух молодых женщин играла малышня. Мальчик лет семи бегал со своим криволапым щенком вокруг качелей, которые занимали две девочки школьного возраста. Удовольствие получали оба, и мальчик, и щенок, последний даже визжал от удовольствия, а паренёк ласково поддразнивал своего заигравшегося четвероногого друга.

– Валька, ты его совсем замучил, – сказала одна из девочек, катавшихся на качелях.

– Ничего подобного! – возмутился мальчик, которого назвали Валькой, – Рекс выносливый! Мы с ним на границе служить будем.

Вторая девочка рассмеялась и сказала, что шпицев на границу служить не берут.

– Почему это? – возмутился мальчик.

– Потому что все самураи, увидев его, со смеху помрут!

– Значит, возьмут, – с достоинством ответил Валька и убежал играть со своим щенком на другую сторону площадки.

– Зачем ты его так? – спросила первая девочка, проводив взглядом убежавшего от них паренька и щенка.

– А чего он вечно задаётся, – отмахнулась другая девочка.

Андриана, наблюдавшая за этой сценой, подумала: жаль, что щенок белый. Она подошла к скамейке, на которой сидели пожилые люди, и вежливо спросила:

– Можно мне здесь присесть?

– Садитесь, – ответили ей одновременно одна из женщин и старичок. Вторая женщина благожелательно кивнула. А когда Андриана присела, она спросила: – Вы вроде бы не с нашего двора?

– Нет, – сразу же откликнулась сыщица и пояснила, – я решила было навестить подругу, пришла в соседний дом, а оказывается, она там не живёт.

– Переехала? – живо спросила первая женщина.

– Вроде бы нет. Наверное, я что-то напутала.

– В нашем возрасте это неудивительно, – поддакнул старичок.

– Вы бы позвонили ей, – сказала первая женщина.

– Так я и телефон её посеяла, – сокрушённо развела руками Андриана Карлсоновна.

Женщины закачали головами, а старичок сначала засмеялся, а потом закашлялся.

– Ладно, – сказала сыщица, – может, ещё найду, где её телефон, переберу все свои бумажки и тетрадки.

– Если вы помните её имя, отчество, фамилию, год рождения, то можно попробовать поискать по справочной.

– И то верно! – обрадовалась Андриана. – Спасибо вам за подсказку, – и перевела разговор на интересующую её тему: – Какой чудесный щенок, – она кивнула в сторону мальчика.

– Это Матрёнин внук, Валька. Они в третьем подъезде живут.

– Пацанёнок просил овчарку, – засмеялся дед, – а родители ему болонку купили.

– Не болонку, Васильевич! А шпица! – поправила старика одна из женщин.

– Всё одно, – махнул рукой дед, – маленький и писклявый! Никакого достоинства в нём нет. Разве же это собака? Одно недоразуменье на коротких лапах.

– Если это шпиц, – заступилась за щенка Андриана Карлсоновна, – то он ещё подрастёт.

И хотя дед всем своим видом демонстрировал, что он остаётся при своём мнении, в спор он вступать не стал.

– А у моей знакомой, которую я ищу, был когда-то рыжий пудель, – радостно проговорила Андриана Карлсоновна.

– Пудель не для нашего возраста, – отозвалась одна из женщин. – Это собака подвижная, за ней глаз да глаз нужен. А мы что?

– Что мы? – спросила другая.

– У нас то в спину вступило, то ноги болят.

– Это точно, – весело согласился дед и добавил: – Я так и покатился со смеху, когда увидел, как Александра Степановна летом за ним бегала.

– За кем – за ним? – заинтересованно спросила первая женщина.

– Так за пуделем же и бегала, – рассмеялся дед.

– Васильевич, ты о какой Александре Степановне говоришь? – спросила одна из женщин.

– О Лункиной, вестимо! – продолжая смеяться, ответил дед.

– Так у Лункиных нет никаких собак!

– Что ты мне будешь говорить, – возмутился старик, – если я это собственными глазами видел!

– Почему же тогда я не видела? – наседала женщина.

– Потому что ты, Егоровна, всё лето на даче прохлаждалась!

– Я там не прохлаждалась, а работала! – обиженным тоном произнесла женщина.

– Всё одно! – отмахнулся старик и пробурчал себе под нос: – Где чёрт не сладил, там бабу поставил.

– Чего ты там ворчишь? – переспросила, уловившая смысл сказанного, Егоровна.

– Это я так, – решил не обострять отношения с соседкой старик.

– Я думаю, что это была не их собака, – сказала вторая женщина.

– А чья же?

– Может, дочери их, Дашки?

– Нет у Дашки собаки.

– Почему ты так думаешь?

– Лункин сам говорил, что зять его собак не любит.

– Гаврила Савельевич мог и нарочно сказать. Он зятя своего не любил.

– Почему?

– Лункины не за него хотели свою доченьку отдать. Дашка для них была светом в окошке.

– А чем зять-то плох? Подумаешь, собак он не любит, и что с того?

– Александра Степановна говорила, что он сам кобель!

– Да ты что?!

– Своими ушами слышала!

– Зря языком чешете, – погрозил женщинам своей клюкой некоторое время молчавший дед, – никто его не ловил. А не пойман, значит, не вор.

– То, что зять Лункиных – вор, сомнения нет, – поджала губы Егоровна.

– Как это нет сомнения?

– Он у них в управляющей компании работал. Так хорошо работал, что, говорят, сами жильцы его и порешили.

– Убили его, что ли?

– А ты не знала?

– Нет!

– Что на белом свете творится!

Женщины принялись обсуждать разные версии. Егоровна даже предположила:

– Может, его кто из бывших Дашкиных кавалеров приголубил?