– Что ты здесь делаешь?



Принц удивился такому холодному приему:



– Ты мне не рада? Почему? Я ведь твой муж.



Она схватила его за руку и потащила в комнату.



– Дай мне что-нибудь поесть! – взмолился он, когда женщина втащила его в темное помещение. – Ты же не откажешь в этом?



– Подожди. – Королева скрылась за дверью и вскоре вернулась с золотым блюдом, наполненным мясом и овощами. В кубке краснело вино. Меровей набросился на пищу с такой жадностью, будто не ел целый год. Она смотрела на него с замешательством, не зная, что делать дальше. Принц заметил ее холодность.



– Значит, ты не дорожишь нашим браком, – буркнул он, уплетая поросенка. – И не приютишь меня во дворце.



– Как тебе удалось бежать? – спросила она и села рядом, подперев рукой щеку. Он залюбовался ее нежной кожей и белыми волосами, так гармонировавшими с алым платьем.



– Мы бежали из Тура, но в Осере меня арестовал герцог Эрпон, – проговорил он с набитым ртом. – Отец потребовал моей выдачи, но мне удалось ускользнуть от охранников. Их удалось задобрить золотом, которое было у Бозона.



– Я знаю, что Гунтрамн оштрафовал герцога сначала за то, что он арестовал тебя без оснований, а потом за то, что упустил, – рассмеялась королева.



Принц кивнул:



– Вот так я добрался до тебя. Скажи, ты не рада мне?



Она помедлила с ответом.



– Все очень сложно, Меровей. Я готова дать тебе кров, но моим подданным это не понравится. Они уже говорили, что не хотят ссориться с твоим отцом. Кроме того, это не понравится Гунтрамну, твоему дяде. Знаешь, он усыновил Хильдеберта после смерти своих детей и готов передать ему трон.



Меровей опустил голову.



– Понятно, – прошептал он. – Вы затеяли игру, в которой мне нет места.



Она вздохнула:



– Я не возьму тебя во дворец, но в моем королевстве ты найдешь приют. Я укрою тебя в Реймской области и найду людей, которые поддержат тебя. Нас с тобой венчали в церкви, наш союз скреплен Богом, поэтому я не могу бросить тебя на произвол судьбы.



Меровей улыбнулся и хотел поцеловать женщину, но она отстранила его, оставаясь холодной и неприступной, как греческая статуя. Бедный юноша не знал, что его женой двигали отнюдь не благородные чувства. Она до сих пор желала отомстить Фредегонде и хотела использовать простофилю Меровея, который вполне мог претендовать на королевский трон.



– Я обещаю тебе свою любовь, если ты принесешь мне кольцо своей мачехи, – прошептала она. – Помнишь, ты когда-то говорил мне о нем? Это кольцо станет символом нашего с тобой воссоединения, и больше нам ничто не помешает.



Меровей с готовностью кивнул. В ту минуту он верил, что у него все получится.


Глава 63

Суассон, 577 год н. э.


Фредегонда недовольно смотрела на своего мужа, который, сидя на троне, выглядел растерянным и удивленным.



– Мне доложили, что Брунгильда приняла Меровея, – проговорил он и потрогал поседевшую бороду. – Это не по правилам. Я думал, что она теперь с нами. Я ведь отпустил ее и отдал все ее сокровища.



Королева презрительно ухмыльнулась:



– Не знаю, что тебе сказать, Хильперик. Иногда ты меня поражаешь. Неужели ты поверил, что Брунгильда отказалась от мести за сестру и за мужа?



Король быстро взглянул на жену:



– Но при чем здесь Сигиберт? Разве мы виноваты в его смерти?



Фредегонда подумала, что чуть не выдала себя, впредь нужно быть осторожнее.



– Да, мы не виноваты, – произнесла она и тряхнула черными волосами, – но Брунгильда так не считает. Она вбила себе в голову, что это наших рук дело. И если ты ничего не предпримешь, эта парочка соберет войско и пойдет на тебя войной.



Хильперик покачал головой и откинул назад волосы.



– Он не решится. Меровей слюнтяй, но не дурак и понимает, что ему ничего не светит: я давно сделал ставку на Хлодвига. К тому же Австразия уже не так сильна, как при Сигиберте.



Фредегонда подошла к нему и потерлась о его плечо.



– Да, но у Брунгильды достаточно войска, чтобы пойти против тебя. А если ее солдаты подойдут к Суассону, она ни перед чем не остановится. Думай что хочешь, но я знаю, что права.



– Посмотрим, – Хильперик обнял ее за талию. С годами эта женщина не утрачивала красоту, лишь становилась еще более привлекательной. Король осознавал, что по-прежнему влюблен в нее, как юноша, по-прежнему испытывает влечение.



– Пойдем в спальню, – прошептал он ей в маленькое ухо. – У нас есть время.



Меровей сидел на коне в центре площади Шампани, окруженный горожанами. Здесь были и крестьяне, и торговцы, и воины, всегда поддерживавшие Сигиберта в его войнах против Хильперика. Средний сын руанского короля решил: лучшее, что он может сделать, чтобы победить Фредегонду и отобрать у нее дьявольское кольцо, – поднять мятеж против своего отца. Брунгильда, иногда наведывавшаяся к мужу, всячески подбивала его на военный поход: обида против Фредегонды была сильна как никогда. И когда Меровей полностью с ней согласился, стала готовить своих солдат, убеждаясь, что сделать это без Сигиберта не так уж и трудно. Королева отправила супруга в Шампань – город, когда-то входивший в Австразию, но теперь принадлежавший Хильперику. Ей казалось, что взбаламутить граждан в Шампани не составит труда, и она не ошиблась. Меровей поднял руку, как бы призывая к тишине, и заговорил:



– Мой отец вероломно захватил ваш город, – начал он, поглядев на притихших граждан и смахнув с лица снежинку, усевшуюся на его острый нос, – и это было сделано после того, как убийцы, посланные его женой, напали на вашего законного короля Сигиберта. Неужели вы согласны жить под властью такого короля? Неужели готовы почитать его жену, которая знается с дьяволом? Я сам неоднократно видел, как она совершала колдовские обряды. Они попрали христианские законы и отвергли Бога. Мой отец расправился с епископами только за то, что они пытались наставить его на путь истинный. Я считаю, что Хильперика надо заточить в темницу или отправить в монастырь, как когда-то он поступил со мной, а его жену – сжечь на костре.



Толпа заволновалась, послышались нестройные возгласы:



– Сжечь ведьму на костре! Покончить с развратной парочкой!



Герцог Луп, посланный Брунгильдой, чтобы посмотреть, как Меровей справится со своей задачей, злорадно улыбнулся. Слабовольный принц оказался лучше, чем он о нем думал. Конечно, шанс победить Хильперика был, хоть и очень маленький. Брунгильда надеялась расправиться с женой своего деверя и бросить в подземелье его детей – незаконнорожденных выродков (она не признавала Фредегонду королевой). Луп прищурился, увидев на горизонте пыль, поднятую копытами лошадей: к Меровею спешили приближенные Хильперика, оставленные в городе для особых случаев. Принц не сдвинулся с места, когда один из них, великан Зигульф, подъехал к нему.



– Что сие означает? – поинтересовался он и с недоумением оглядел долговязую фигуру Меровея. Тот гордо поднял острый подбородок:



– Это означает, что город снова переходит под власть моей королевы Брунгильды.



Великан схватился за рукоятку кинжала.



– Этот город был и останется под властью Хильперика, – заявил он и сердито добавил: – Немедленно убирайтесь.



Народ задергался, заколыхался, и вдруг лавина горожан двинулась на Зигульфа как снежный ком. Великан растерялся, будто сдулся и прижался к шее лошади. Радостный Меровей подскакал к нему и схватил за уздцы его коня.



– Передай моему отцу, – процедил он, задыхаясь от волнения, – чтобы он не совался сюда. Это владения моей жены. А еще передай, что я разведу на этой площади огромный костер, чтобы сжечь его женушку с ее дьявольским колечком.



Зигульф собрался с духом и выпрямился.



– Это тебе даром не пройдет, – процедил он.



Меровей повернулся к нему спиной и поскакал во дворец. Зигульф покорно двинулся из города, обдумывая, что он станет говорить королевской чете.


Глава 64

Крым, наши дни

Ряшенцев и Нечитайло двигались к сторожке Богдана. Борис быстро запыхался и прислонился к стволу крымской сосны.

– Почему вы решили, что сторож действовал не один? – спросил он Юрия.

– Потому что он не мог бы делать все в одиночку, – пояснил следователь. – Виктора вешали без его участия. К тому же он – пожилой человек, и рисовать на деревьях какие-то знаки ему не с руки. Скажи, вы нашли информацию о кольце Фредегонды? Почему оно снесло башню сыну Богдана?

– Башню ему снесло еще раньше, – усмехнулся оперативник. – Мы выяснили, что похожее убийство было в деревне, откуда родом эта семейка. Потом – затишье, потому что Истомин отправил его учиться. После учебы юноша терпел до тех пор, пока ему не попалось кольцо Фредегонды, по легенде, дарующее власть и безнаказанность. Вот он и распустил руки. – Он оторвался от ствола. – Далеко еще?

– Нет, вон на том пригорке.

Мокрая глинистая почва скользила под ногами, и друзьям удалось достичь сторожки с превеликим трудом. Ряшенцев постучал в запертую дверь:

– Выходите, мы знаем, что вы здесь.

В ответ не раздалось ни звука, и Нечитайло, разбежавшись, стукнул в дверь своим огромным ботинком. Она поддалась после первого удара, и коллеги вошли в дом и обследовали две комнаты и кухню.

– Здесь никого нет, – послышался голос Бориса.

– У сторожа должен быть погреб, – буркнул Юрий и поднял ковровую дорожку. Под ней блеснуло кольцо.

– Вот и попался, голубчик. – Нечитайло дернул кольцо своими толстыми пальцами, и уже через секунду друзья светили фонариками в темноту подвала. На полу лежал человек, старавшийся вжаться в деревянные доски.

– Вылезайте, Максим, – проговорил Юрий. – Так будет лучше для всех.

Глава 65

Суассон, 577 год н. э.


Фредегонда, облокотившись на трон, на котором восседал Хильперик, с неудовольствием слушала Зигульфа.



– Вам нужно было убить этого мальчишку! – вскрикнула она с негодованием. – Он посягнул на святое – на своего отца. И после этого он еще способен рассуждать о Боге?



– Он сказал мне про какое-то кольцо, которое вы носите, госпожа, – добавил Зигульф. – Оно якобы принадлежит дьяволу.



Хильперик вздрогнул и посмотрел на жену. Ее дешевое кольцо давно вызывало у него недоумение.



– Это правда, Фредегонда?



Она растерялась, но всего на несколько секунд:



– Меровей готов возводить на меня всякую напраслину, лишь бы уничтожить.



– Тогда почему ты носишь эту дешевку?



Женщина посмотрела на него с вызовом:



– Разве у меня не может остаться даже памяти о моих родителях?



Шестое чувство подсказывало Хильперику, что она лжет. Может быть, Меровей был прав?



– Твоя мать была колдуньей? – спросил он и пристально посмотрел на королеву. Она избегала его взгляда, и Хильперик понял, что не ошибся. Ему впервые за все время стало страшно.



– Я желаю, чтобы ты от него избавилась, и как можно скорее.



– Как вам будет угодно, ваше величество.



Она сжала губы и величественно удалилась из королевского зала.



– Я собираю войско, чтобы отправиться в Шампань и пленить Меровея.



Великан задумался:



– Не знаю, как у вас это получится. Горожане настроены решительно.



– Я тоже настроен решительно, – буркнул Хильперик. – Идите к моим солдатам и расскажите им об обстановке в городе.



Зигульф поклонился и вышел из зала. Король еще немного поерзал на троне в ожидании жены и отправился на ее поиски. Он сознавал: даже выставленная в таком неприглядном свете, Фредегонда была нужна ему как воздух, как верный советчик. Женщина сидела в спальне и задумчиво смотрела в окно. Хильперик обнял ее за плечи и поцеловал в белый пробор волос.



– Прости меня. Я был резок с тобой. Конечно, кольцо – обычная безделушка. Оно не может быть подарком дьявола, верно?



Королева сверкнула на него глазами:



– А если и так? Если оно колдовское, что с того? Ты никогда не думал, почему у тебя многое получалось? Если ты боишься помощи дьявола, оставь в покое Меровея и сиди в своем королевстве, пока он сам не придет сюда. Уверяю, Брунгильда не станет с тобой церемониться.



Король похолодел: подтверждались его худшие подозрения.



– Значит, это правда, – он растягивал слова, словно ожидая от нее опровержения. – Ты знаешься с дьяволом.



– А если и так? Прогонишь меня?



Хильперик топтался на месте, не зная, что ответить.



– Это богопротивное дело, Фредегонда. Если узнают наши подданные, они захотят казнить тебя.



Она отбросила с плеч черные волосы и расхохоталась:



– Пусть только попробуют. У них ничего не получится. И у тебя ничего не получится без моей помощи. Присаживайся рядом, и я расскажу тебе, как победить сына. – Женщина протянула руку, на которой блестело дьявольское кольцо, и Хильперик отскочил от нее будто ужаленный.



– Мне не нужно дьявольской помощи, – прошипел он и хлопнул дверью, желая только одного – избавиться от ее близости, ее присутствия. Фредегонда улыбнулась и вытянула тонкую белую руку, чтобы полюбоваться блеском трилистника. Ей показалось, что сегодня оно сверкало сильнее обычного, напоминая костер ведьмы в тот далекий день, когда она решилась пойти в страшный лес на окраине.



– Если понадобится, я разделаюсь и с Хильпериком, – проговорила она с чувством. – Никто и никогда не скинет меня с трона.



Где-то послышался удар грома, и женщина немного успокоилась. Она знала: дьявол ее слышит.



Слова Фредегонды оказались пророческими. Без ее совета и поддержки Хильперик потерпел поражение под Шампанью, униженный, вернулся домой и уже не искал способов отдалить от себя жену. Он подумал, что захватить Меровея стало для него делом чести, и если Фредегонда даст дельный совет, как это сделать, следовало ее послушаться. В конце концов, не сам же он совершает колдовские обряды! Если ей так хочется губить свою душу, пусть продолжает этим заниматься. А он будет пользоваться плодами ее колдовства, и Бог вряд ли на него разгневается. В то же время Хильперик осознал, что страсть и любовь к жене ослабевают с каждым днем, будто покрываются ржавчиной. Страх перед ее связью с дьяволом отбивал всякую охоту ложиться с ней в постель, и он стал находить утешение в объятиях хорошеньких молодых служанок. Фредегонда догадывалась о его похождениях и – странно – не испытывала горечи. Сейчас она желала только одного – расправиться с Меровеем, потом с Хлодвигом, расчистить путь к трону для своих сыновей, а потом… А потом, скорее всего, наступит черед Хильперика.


Глава 66

Дорога в Турень, 577 год н. э.


Меровей праздновал победу. Ему удалось подавить отряд, присланный отцом, и воины Хильперика позорно бежали. Кроме того, запыхавшийся всадник утром привез письмо и сообщил ему, что Турень, древний город франков, измученный поборами Хильперика, желает видеть его, Меровея, своим правителем и просит их посетить. Принц сразу стал собираться в дорогу. Гайлен вызвался сопровождать его.



– Я считаю, нам нужно взять хотя бы сотню солдат, – сказал он, но Меровей отмахнулся:



– Зачем? Солдаты нужнее здесь. Нам ничто не угрожает. Народ этого города хочет видеть меня своим королем. Разве они начнут оказывать мне сопротивление?



Гайлен нахмурился:



– Ты знаешь всадника, который передал тебе письмо от жителей Турени?



Принц покачал головой:



– Я не обязан знать каждого гонца.



Верный друг взял его за локоть:



– Послушай, тебе известно о желании Фредегонды погубить тебя. Разве это приглашение не может быть хитро продуманным планом?



Меровей расхохотался:



– Тебе всюду мерещатся заговоры, мой друг. – Он похлопал по крупу ухоженного белоснежного коня – подарка Брунгильды. – Нет, я уверен, что это не подвох. Половина Нейстрии желает избавиться от власти моего отца и его женушки.



– Если, по твоим словам, она владеет дьявольским кольцом, это будет трудно сделать, – с сомнением сказал Гайлен.



Меровей махнул рукой:



– Значит, правда на нашей стороне. Поехали, мой друг, я хочу поскорее увидеть благодарных горожан.



Увидев кислое лицо друга, принц улыбнулся:



– Ладно, возьмем с собой с десяток наших солдат.



Вскоре малочисленный отряд выехал за крепостные стены и помчался по снежной равнине. Под копытами хрустел ледок: в этом году осень выдалась морозная. Жалкие палевые листья еще кое-где виднелись на почти голых ветках, и Меровей старался подавить грусть, внезапно нахлынувшую на него. Брунгильда по-прежнему не подпускала его к себе, сторонилась, не желала даже поговорить. Принц подумал: если он сможет закрепиться в Турени и преподнесет ей этот город на золотом блюде, ему удастся растопить холодное сердце. Неужели она не испытывает к нему никаких чувств? Неужели променяла мужа на спокойное существование? В это не хотелось верить. Он тряхнул головой, будто выпуская на волю ржаные волосы, и сильнее пришпорил коня. К вечеру путники, уставшие и проголодавшиеся, увидели заброшенную хижину и решили расположиться в ней. Воины вытащили мешки с едой и вином и стали накрывать походные столы и разжигать костры. Гайлен подошел к Меровею:



– Я предлагаю выставить посты на ночь, – сказал он. – Всякое может случиться.



Принц провел пальцем по острию кинжала и сунул его в рот: из ранки выступила капелька крови.



– Зачем? Разве не видно, что на многие лье нет ни души?



Друг вздохнул:



– Ты отвергаешь любые меры предосторожности.



Меровей снисходительно потрепал его по плечу:



– Потому что я не вижу в этом необходимости.



– Как пожелаешь. – Приятель отправился устраиваться на ночлег, и принц, поев немного жареного мяса, снял кольчугу и опустился на одеяла. Спать ему не хотелось. Он долго ворочался с боку на бок и наконец, устав от бесплодных попыток, накинул на себя плащ, отороченный мехом, и вышел из хижины. Сделав несколько шагов, принц споткнулся обо что-то мягкое и неподвижное и при свете луны с ужасом увидел своего солдата с копьем в спине. Подавив крик, готовый вырваться из груди, Меровей забежал в хижину и принялся будить Гайлена:



– Просыпайся! Ты оказался прав! Это измена!



Друг сел на одеяле, протирая глаза.



– Здесь вражеские солдаты? – спросил он и попытался оценить обстановку: – Мы окружены?



Меровей сжал кулаки:



– Я не знаю.



Гайлен вздохнул и провел рукой по лбу. Случилось то, чего он опасался. Хильперик специально заманил сына в ловушку.



– Я думаю, все наши воины перебиты, – произнес он и поднял глаза на принца: – Тебе лучше сдаться, Меровей.



Молодой человек покачал головой:



– Ты понимаешь, что Фредегонда организует мне мучительную смерть? – Он вытащил меч. – Гайлен, ты всегда был мне верным другом. Прошу тебя, помоги мне и сейчас.



Друг отвернулся и всхлипнул. Меровей протянул ему меч:



– Не медли. Ты окажешь мне большую услугу. Сам я не могу…



Гайлен уже не пытался сдерживать рыдания. Он взял меч и, размахнувшись, всадил его в грудь старого друга.


Глава 67

Суассон, 580 год н. э.


Фредегонда устало провела рукой по лицу. Она не отходила от постелей своих сыновей, Хлодоберта и Дагоберта, которые вот уже второй день горели в лихорадке. Хильперик тоже лежал в своей комнате, мучимый недугом, и королева разрывалась между ними. В округе свирепствовала дизентерия, и даже знатные господа, попрятавшиеся на своих виллах, не могли от нее уберечься. Врач, появлявшийся в комнате мальчиков каждый час, советовал обильное питье, но им становилось все хуже, и мать в отчаянии зарывалась лицом в подушку. Нет, ее мальчики не должны умереть! Они должны занять трон своего отца, ни в коем случае не деля его с Хлодвигом. С Хлодвигом… Женщина заскрипела зубами, вспомнив, что пока ее попытки избавиться от этого выродка особо ни к чему не приводили. Правда, после того, как в окрестностях Суассона стали умирать от дизентерии, ей удалось уговорить мужа вызвать Хлодвига на виллу Берни, чтобы он тоже заразился и сдох как собака. На ее удивление, принц не особо огорчился, даже принес в подарок отцу и братьям корзину с заморскими фруктами. Что ж, если он не умрет от дизентерии, она все равно его достанет и отправит за Меровеем. Ей доносили, что принц нелестно отзывался о ней и мечтал избавиться, чтобы возвратить свою мать, вот уже много лет томившуюся в монастыре. Пожилой доктор бегал от одного принца к другому, потом навещал короля, давал лекарства, и Хильперик понемногу приходил в себя, но его сыновья продолжали балансировать между жизнью и смертью. Когда врач доложил, что его величеству полегчало, Фредегонда вошла к мужу и села на кровать. До нее доходили слухи, что на их земле зреет бунт. Народ, измученный болезнью и высокими поборами, желал избавиться от короля. Только восстания сейчас не хватало! Нужно было срочно его предотвратить, пока люди не попросили Хлодвига стать их господином, даже сделать какое-нибудь доброе дело. На щеках Хильперика горел нездоровый румянец, белки глаз пожелтели, и она подумала, что не допустит и его смерти.



– Как мальчики? – спросил он слабым голосом, и женщина вздохнула:



– Плохо. Я так боюсь, что они умрут.



Он взял в свою руку ее холодную ладонь: