И в этот момент дверь открылась и показался Фетисов.

– О господи… это кто?

Он закрыл за собой дверь и уставился на Кузю, поливающего себя водой. По ванне потекли красные ручьи.

– Это див Аверина. – Виктор махнул рукой: – Мне нужна ваша помощь. Я в этом ни черта не понимаю.

Глаза Фетисова стали размером с чайные блюдца, он отшатнулся, наткнулся на стену и выдохнул:

– Он его сожрал… Господи, он сожрал его! – Колдун начал сползать по стенке вниз.

– Степан Алексеевич, возьмите себя в руки, – прикрикнул Виктор. – Никто никого пока не сожрал! Вы мне именно за этим и нужны.

– Да не может быть. Точно сожрал… Иначе как бы он?.. Ох… – Фетисов, не вставая, сунул руку в карман и вытащил круглый плоский прибор, похожий на компас. – Да вы сами посмотрите, – он протянул «компас» Виктору, – он же лопнет сейчас!

Виктор, не выпуская пистолета из рук, боком подошел к Фетисову и взял у него прибор.

Стрелка на экране как бешеная металась между тройкой и шестеркой.

– Это что? Я не понимаю. Уровень?

– Да-а… – застонал Фетисов. – Он его сожрал, понимаете? Демона сожрал. Я не знаю, как такое вообще возможно… Он же был второго класса, когда мы его регистрировали, да? – Фетисов посмотрел на Виктора с некоторой надеждой.

Виктор кивнул. Так вот что имел в виду Кузя, когда сказал: «Такой только сейчас». Аверин поручил Кузе скрывать свой уровень, чтобы Виктора «не посадили в тюрьму». А сейчас Кузя сожрал демона невероятной силы, и его уровень резко подрос. Так, ладно. С этим они разберутся позже.

– Это опасно? – спросил он.

– Я не знаю. Но видите, он очень нестабильный. И кровь. Чья это кровь?

– Увы, это кровь его хозяина, Степан Алексеевич. Он сдерживается сейчас. Но я не знаю, сколько еще сможет. Я же говорю: я ни черта в этом не понимаю.

– Ох… – еще раз проговорил Фетисов и поднялся на ноги. – Да уберите же пистолет, он тут вообще бесполезен. Его надо срочно в клетку. В Управление. Нашу он разнесет.

– Черт, – Виктор стукнул кулаком по стене. – Что же делать? Мы же не можем везти его через полгорода – сами говорите, что он нестабилен. Что это значит, кстати? Он может напасть? Или что?

– Да откуда же я знаю… – Фетисов развел руками, – я такого в жизни не видел.

– Все… вроде… – тем временем сказал Кузя. – Я же отмылся, да? – Его голос звучал значительно спокойнее и увереннее.

– Стой! – воскликнул Фетисов и вытянул вперед руку с зажатой в ней серебряной звездой. – Стой там, не выходи. И воду не выключай!

– А, хорошо, – послушно ответил Кузя.

– Это зачем?

– Тихо… он от воды энергию теряет, вот смотрите.

Фетисов показал прибор. Стрелка скакала уже менее интенсивно, теперь между тройкой и пятеркой.

– Это очень хорошо. Теперь нам надо как-то сделать, чтобы он не смог сожрать Гермеса Аркадьевича. Вы прямо сейчас что-нибудь можете придумать? Взять над ним временный контроль, например?

Фетисов задумался на секунду:

– Если бы у меня был талисман Владения его сиятельства, я бы попробовал его взломать. Хотя не уверен, получится ли в таких… условиях, – он обвел рукой уборную.

Виктор вспомнил про сверток, достал его и развернул.

– Тут есть его звезда. И жетон этот дурацкий, который ему Управление выдало. Талисмана владения, к сожалению, нет.

– Стойте! – Фетисов схватил жетон и начал его вертеть в руке. По его лбу поползли морщины. Он долго молчал, тер подбородок, потом нос и наконец сказал: – Я не знаю, получится ли, но могу попробовать.

– Попробовать что?

– Привязать этого… дополнительно к жетону. Жетон именной, только на нем еще нет крови Гермеса Аркадьевича. Мне будет нужна кровь. И еще для того, чтобы знаки начертить.

– Этого хватит? – Виктор указал на ворох окровавленной одежды.

– Думаю, да. Потом не с талисмана, а с жетона я могу попытаться взять временный контроль. Часа на два должно получиться. Если он не будет сопротивляться.

– Кузя, – окликнул дива Виктор, – ты не будешь сопротивляться?

– Не-а! – раздалось из душа. – А можно уже воду выключить, она холодная! И очень мокрая!

Виктор вздохнул. Парню, похоже, существенно полегчало.

Глава 13

Первое, что он увидел, открыв глаза, был кот. Полосатый кот со странной мордой и длинными усами. Один глаз кота был зеленым, второй – голубым.

Аверин моргнул.

– Брысь… – сказал он. Точнее, попытался, но из его рта вырвалось только: – …с-с-сь-сь.

Он снова моргнул. Кот исчез.

– Ваше сиятельство, вы очнулись!

Анонимус. Это его голос. Аверин попытался повернуться, но правое плечо пронзила боль.

– Пожалуйста, не двигайтесь. – Анонимус наклонился и, приподняв его голову, поднес к губам стакан с водой.

Пить! Как же хотелось пить!

Он судорожно глотнул, чуть не подавившись, и принялся жадно пить, пока стакан не опустел. Анонимус убрал стакан и подал большую кружку. Из нее пахло куриным бульоном.

Аверин сделал глоток. Потом долго смотрел на фамильяра и в конце концов задал вопрос, который сейчас волновал его больше всего:

– Анонимус, я сдал?

– Что сдали, ваше сиятельство? – спросил див, не убирая кружку.

– Экзамен. Выпускной экзамен.

– Конечно. Сдали на «отлично». Вам надо поесть.

– А, очень хорошо.

Этот ответ его совершенно успокоил. Он послушно выпил бульон и понял, что глаза закрываются.

– Я немного посплю, – тихо проговорил он и провалился в сон.



– Почему этого не могу сделать я? Я даже какао умею варить!

Голос был очень знакомым. Но никак не получалось вспомнить…

– Я кормил его кашей с ложечки еще в детстве. И определенно, лучше знаю, как выхаживать больных.

А это голос Анонимуса.

Хлопнула дверь. Аверин повернул голову. Анонимус переставлял какие-то миски и чашки с подноса на прикроватный столик.

– Вы проснулись? – повернувшись, спросил он.

От мисок пахло вкусно, в животе заурчало.

– Да. А теперь дай мне быстрее поесть.

Анонимус осторожно подсунул руку ему под спину, поднял и, обложив подушками, усадил на кровати. Поднес на вытянутой руке миску с кашей.

Аверин попробовал пошевелить правой рукой. И не почувствовал ее. Он скосил глаза и увидел, что все плечо закрывает гипс. Пошевелил левой, и она оказалась если не в порядке, то как минимум на месте. С трудом вытащив руку из-под одеяла, он откинул его и увидел свою правую руку, полностью закованную в гипсовую повязку. И облегченно выдохнул.

– Анонимус, дай мне ложку.

– Да, ваше сиятельство.

Как только ложка оказалась в руке, Аверин принялся за еду. Каша оказалась просто невообразимо вкусной, он съел все без остатка.

– А есть еще?

– К сожалению, вам больше нельзя. Вот, есть компот из шиповника. Он очень полезен при потере крови.

– Отлично, давай. Много я потерял?

– Очень. – Анонимус протянул кружку. Компот Аверин тоже выпил залпом.

– А чей это был голос? – спросил он. – Вы спорили.

– Это был Кузя, ваше сиятельство.

– Кузя… Кузя! – Аверин попытался вскочить, но все тело пронзила боль. Анонимус стремительно рванулся к нему и осторожно прижал к кровати, не позволяя подняться.

– Вам нельзя. Еще рано, врач категорически запретил.

– Кузя. Где он? Что с ним, он жив?

Аверин понял, что последний вопрос был дурацким. Конечно, див жив. Иначе как бы он слышал его голос? Но… тогда почему жив он сам?

– Да, ваше сиятельство. Но он несколько изменился. Вам сейчас нельзя волноваться. Отдыхайте. – Анонимус собрал пустую посуду на поднос и пошел к выходу.

– Анонимус, отвечай. Где он? Я могу с ним поговорить?

Фамильяр обернулся:

– Конечно. Как только доктор разрешит вам посещения.

Он поклонился и вышел за дверь.

Аверин остался полулежать на подушках.

Как же так? Что произошло?

В памяти кусками всплывали эпизоды произошедших событий. Вот он у Анастасии, в бокале красное вино. Вот дорога, пустая телефонная будка. Кузя, нанизанный на копье.

Перекошенное лицо демона.

Огромная серебристая лапа с головой, насаженной на коготь.

Почему он жив? Почему Кузя его не сожрал? Неужели его успели остановить? Но кто? И самое главное, как?..

Аверин почувствовал, что смертельно устал. Слегка пошевелив головой, он устроился поудобнее и снова заснул.

В следующий раз он проснулся от того, что в окно светило солнце.

– Доброе утро, ваше сиятельство. Если хотите, я задерну шторы. – Анонимус поднялся со стула возле окна и шагнул к кровати.

– Нет, лучше дай мне поесть.

– Как вы себя чувствуете?

– Отлично.

Он попытался сесть. Анонимус подставил руку, помогая, но в целом у него получилось самостоятельно.

На кровати появился низкий столик с завтраком. И этот завтрак выглядел как полноценная еда.

Расправившись с ней, Аверин посмотрел на Анонимуса:

– Ну как, посещения уже разрешены?

– Да, ваше сиятельство. Но если вы устанете, немедленно говорите.

– Хорошо, мой дорогой Цербер, я тебе сразу доложу.

– Что? – На лице Анонимуса появилось удивление.

– Ничего. Это я так шучу.

Анонимус вышел, и сразу же дверь снова распахнулась и влетел Кузя.

– Гермес Аркадьевич! Вы хорошо себя чувствуете?

Див бросился к нему и грохнулся на колени возле кровати, сложив руки на одеяле.

– Этот ваш… не пускает меня! Я три дня уже под дверью торчу. А мне можно уже, вам последнюю операцию сделали почти неделю назад.

– Неделю? Выходит, я здесь уже неделю?

– Не-а. Две с половиной. Сначала вы лежали в реанимации. Потом вам сначала одну операцию сделали, потом еще одну. Сказали, что, если все будет хорошо, вас выпишут через несколько дней.

Кузя поднял голову и улыбнулся. Но Аверин смотрел не на его лицо, а на золотого двуглавого орла на его шее. Что ж… не такой уж плохой конец у этой истории, если разобраться. Но почему-то стало грустно.

Додумать эту мысль он не успел. Дверь снова открылась, и в палату вошел Виктор. И на его лице улыбки не было.

– Кузя, выйди. Мне нужно поговорить с Гермесом Аркадьевичем. Доктор сказал, что уже можно.

– Ну, Виктор Геннадьевич!

– Кузя, вышел, – проговорил Виктор тоном, не терпящим возражений.

– Ладно. – Кузя встал и поплелся к двери.

А Виктор зашел и присел на стул возле кровати.

Некоторое время оба молчали.

– Как вы? – спросил Виктор.

– Жив, как видите, – Аверин попытался улыбнуться.

– Да… вижу. – Виктор посмотрел куда-то в сторону. И, видимо, устав от тягостного обмена любезностями, повернулся и посмотрел Аверину в глаза: – Как вы могли… и вы мне еще голову морочили!

Аверин отвел было глаза, но понял, что это выглядит жалко. И оправдываться было бессмысленно, но он все же проговорил:

– Я хотел вам сказать. Пытался даже пару раз. Понимаю, как глупо это звучит, но это была ошибка. И я не знал, как ее исправить.

– Вы про то, что водили меня за нос с Кузей? Я знаю, он мне все рассказал. Вы же сами велели ему сдаться.

– Да… – Аверин все-таки улыбнулся. – Но я не думал, что выживу.

– Именно. А я как раз про это и говорю. Про то, как и почему вы выжили.

Он поднял руку и положил что-то на одеяло. Аверин посмотрел – это было лезвие его кинжала.

– Знаете, что это?

– Конечно, – Аверин протянул здоровую руку и взял лезвие двумя пальцами, – это мой серебряный кинжал. Кузя как-то сумел найти его и вогнать в горло того демона… Впрочем, я уверен, вы это все тоже уже знаете.

– Конечно. А вот вы знаете, что ваш див сжимал эту штуку в руке ровно до тех пор, пока я не приставил к его голове пистолет?

– В руке? Пистолет?.. Я не понимаю…

– А вы подумайте. Вы же колдун.

Аверин нахмурился и еще раз посмотрел на лезвие.

Проклятье… ну конечно же… Выходит, Кузя специально причинял себе боль, сжимая серебряный нож, чтобы…

– Вот же черт… – Аверин бессильно уронил руку на одеяло. Лезвие выскочило из пальцев и упало на пол.

– Помните, что вы мне постоянно говорили? – Виктор повысил голос: – «Они не люди!», «Не очеловечивайте их!», «Все, что они хотят, это сожрать!». Вы хоть сами себе верили? И после всех этих разумных слов что вы сделали? В одиночку рванули сломя голову к дому Хмельницких, чтобы отдать жизнь за «не человека»! Никогда не поверю, что в этот момент вы думали о кучке пьяных анархистов! Нет, вы были готовы погибнуть, спасая своего дива! А когда я нашел парня в больнице, его трясло так, что под ним диван ходуном ходил. Он был весь в вашей крови! И знаете, чего он боялся больше всего? Что сорвется. Я, дурень, еще пистолет на него наставлял, вспомнил, что вы говорили про опасность для жизни. Да только Фетисов меня потом просветил. Гермес, когда я его увидел рядом с вами, там, возле особняка, он дыру в вашей ноге рукой зажимал. Он наврал в «Скорой», что ваш фамильяр, чтобы его пустили и он мог продолжать накачивать вас своей энергией. Вы выжили только благодаря ему. «Не человеку». Но знаете, я бы так не злился, мы все ошибаемся, даже в самых близких. Но вы – мой лучший друг. Неужели вы подумали, что я бы вас не понял? Не понял, почему вы не хотите отдавать мальчонку Булгакову?!

Аверин отвел взгляд. Он понятия не имел, как ответить. Мысли метались из стороны в сторону, собрать их в единое целое не удавалось.

– Все равно пришлось… – тихо проговорил он.

– А что было делать? В вашей вене торчала игла с чьей-то кровью. Вам предстояло еще две в лучшем случае операции, наша клетка в участке не выдержит дива первого класса. А от вашей у нас не было ключа. Отвезти его в Управление было единственным выходом. Не волнуйтесь, Фетисов подтвердил, что на момент регистрации ваш див был вторым классом.

– Спасибо… Я… я видел орла. Я могу с ним поговорить?

– Конечно, я сказал все, что хотел. Честь имею.

Он встал и вышел из палаты.

И тут же туда вновь влетел сине-красный вихрь. Устроившись на прежнем месте у кровати, Кузя радостно затараторил:

– А вы знаете, что у меня теперь четвертый уровень? Даже больше. Почти пятый! Половина дивов Управления слабее меня! Представляете?

– Представляю, Кузя. – Аверин улыбнулся. – Как тебе вообще… в Управлении?

– Так себе, – Кузя скривился, – комнаты у них в общежитии крохотные, вот такие всего, – он развел руки в стороны. – Кровать, стол, стул и маленький шкафчик. И все. Даже телевизора нету. В стены встроены серебряные решетки. В двери тоже. Так не видно, но хорошо ощущается. Но со временем привыкаешь, конечно.

– Получается, это натуральная тюрьма?

Сам Аверин никогда не бывал в корпусе Управления, где содержали дивов, и таких подробностей не знал. Что же… в средствах Управление действительно не ограничено.

– Не. Там можно свободно входить и выходить. Меня запирали всего три раза, в первые дни, а потом еще на время операций. Но я хорошо себя вел, на стены не кидался.

– Молодец, – сказал Аверин. Ему стало совсем неловко. – Нет, правда, ты большой молодец.

– Да ладно, – отмахнулся Кузя, – я же не идиот, я же знаю, что там везде серебро. Зато еду приносят прямо в комнату. Правда, это бурда какая-то, сытная, но совсем невкусная, мешанина каши, мяса и овощей, – он наморщил нос.

Серебро…

– Кузя, покажи руку, – попросил Аверин. – Ту, в которой ты серебро держал.

– А, да отлично все, – див вытянул руку и раскрыл ладонь. По ней пролегли две глубокие белые бороздки – видимо, в эти места упирались острые края лезвия.

– Зато оказалось, что Владимир умеет быть нестрашным, он мне там все показывал и объяснял правила.

«Конечно, нестрашный. Ты же теперь ненамного слабее его». Надо было по-настоящему поблагодарить Кузю. Но сейчас подобрать правильные слова у Аверина никак не получалось. А потом? Будет ли потом возможность хотя бы поговорить с ним?

Див словно услышал его мысли.

– Гермес Аркадьевич, – сказал он жалобно, – ну когда мы уже домой поедем… так домой хочу.

– Кузя… – В горле застрял колючий противный ком. Див не понимает, что «домой» он уже не поедет никогда. Наверное, думает, что хозяин выйдет из больницы и его заберет.

– Кузя… – Он прокашлялся и продолжил: – Скажи, а кого поставили твоим хозяином?

У него были знакомые колдуны в Управлении. Даже двое однокурсников. Не друзья, но все-таки. Неплохие люди. Хорошо бы, если бы Кузю отдали кому-то из них. Если нет, то через год можно будет договориться.

Кузя округлил глаза:

– Вы шутите, Гермес Аркадьевич? Да?

– Шучу? – он непонимающе посмотрел на дива.

Тот ответил не менее удивленным взглядом. И полез в карман.

– Так вот же, – он протянул жетон Управления, – вас же! Кого же еще?

Аверин схватил жетон и поднес к глазам. Жетон был активирован, на нем стояла отметка о привязанном к нему диве. Аверин перевел взгляд на шею Кузи и чуть не застонал. Ну конечно! Ослепленный «сиянием орла», он не обратил внимания на то, что сам ошейник не изменился. Это был его ошейник. Да и одежда на диве – синяя рубашка с оранжевым кушаком и красные штаны. Кто бы разрешил сотруднику Управления одеться подобным образом?

– Разве Виктор Геннадьевич вам не сказал? Они с колдуном Фетисовым меня привязали. Вот прямо тут, в уборной, – он указал на дверь.

Аверин во все глаза смотрел на Кузю.

– Нет… – медленно проговорил он, – Виктор Геннадьевич мне… ничего не сказал.



До вечера Кузя сидел в палате. За это время Аверин успел узнать, как зовут самых сильных дивов в Управлении и кто у них там главный, как выглядит жена князя Булгакова и, самое важное, где, сколько раз и кому Кузя в красках и подробностях поведал историю, как он, «схватив когтями серебряный кинжал, вонзил его в горло демона, а клыками вцепился в плечо».

Допрашивали Кузю не единожды. И допрашивали колдуны. Но див сумел виртуозно обойти все подводные камни и не выдал секрет. Если не будет проведено более подробное расследование, то Виктор и Фетисов в безопасности. А на крайний случай есть еще легенда про амулет.

– Кстати, а где амулет маскировки? – поинтересовался Аверин. Может, его нашел кто-то и тоже отдал Кузе на хранение?

Кузя потупился.

– Потерял… Я его с руки сорвал, чтобы изменить форму и сбежать. Но не успел. Этот демон очень быстрый. Был. Я потом искал, но ничего не нашел. Там столько народу потопталось…

– Ну что ты, не расстраивайся. Думаю, Анонимус тебя простит. Он уверен, что ты его носил для моей защиты.

В дверь постучали.

– Да, заходите, – отозвался Аверин.

Дверь открылась, и на пороге появилась Маргарита, в белом халате и с объемистой корзиной в руках.

– Ой, добрый день, Кузьма, ты уже тут как тут. – Она поставила корзину на столик и всплеснула руками: – Гермес Аркадьевич, да что же это… кожа да кости, вас что, вообще тут не кормят?

– Извини, Маргарита, мне почти ничего нельзя. Как тебя пропустили-то с этой корзиной?

– Ах, – заулыбалась она, – ваш врач… или он медбрат? Ну, такой импозантный мужчина дежурит возле вашей палаты, он все тщательно проверил и разрешил занести только то, что вам можно. Вот, смотрите, – она начала выкладывать судочки и горшочки. – Вот тут паштет из вареной куриной грудки. Это вот варенец, я с него сняла сливки, он не жирный, а это вот постные лепешки. Фрукты вам пока нельзя, сказали. Но ничего, Кузьма их съест, правда?

– Ага! – Глаза Кузи загорелись.

– Конечно, съест. Вот уж кто точно оголодал на казенных харчах в своем… училище.

– Ох, – грустно вздохнула Маргарита. – У меня же плохая новость. Кузечка, котик наш, пропал. Так что теперь ты у нас один Кузьма остался.

– Пропал?

Конечно, не мог же Кузя бегать из Управления домой специально, чтобы Маргарита не волновалась.

– Не беспокойся, Маргарита, сестры говорили, что здесь какой-то кот шастает. Может, он меня нашел?

– Ах, как было бы хорошо, – она вздохнула, – а то я заходила каждый день, звала, еду оставляла. Не пришел.

– Ладно, я пойду, да? – Кузя встал. – Мне еще заниматься надо. Где вы оставили фрукты, тетенька?

– Так тут же и оставила, на столике возле палаты. Ты спроси доктора.

– О, конечно же. Я обязательно попрошу дяденьку доктора отдать мне фрукты, – Кузя показал зубы.

Ох… Быть теперь Анонимусу «дяденькой доктором», хорошо если не до конца своих лет.

– Давайте я вам помогу, – предложила Маргарита.

– Давай. Вот варенец мне дай и, наверное, намажь лепешки паштетом. У тебя там нож есть?

– Конечно, – с несколько обиженным видом изрекла Маргарита, – и нож, и ложка, и вилка! Сейчас.

Варенец оказался невероятно вкусным, как и лепешки с паштетом. Маргарита обладала даром приготовить вкусную еду даже без соли и специй. А может быть, Аверин просто истосковался по домашней стряпне. Ну или по еде вообще. Поев, он понял, что хочет спать.

Поблагодарив Маргариту, он попросил ее идти домой.

– Конечно, отдыхайте, Гермес Аркадьевич. – Она принялась собирать посуду в корзину.

В это время открылась дверь и в палату неспешно вошел кот.

Маргарита оглянулась.

– Кузя! – радостно воскликнула она и всплеснула руками.

– Мя-а-а, – ответил кот и, деловито запрыгнув на кровать, лег колдуну на грудь.

Аверин вытащил левую руку из-под одеяла и неуверенно почесал кота между ушами.

Глава 14

Говорят, дома и стены помогают. Самое время было проверить эту народную мудрость.

Аверин, опираясь на трость, с трудом поднялся на крыльцо и осмотрелся.

Листья уже пожелтели, и хотя солнце только начинало клониться к закату, было довольно прохладно.

Кузя стоял рядом, готовый в любой момент поддержать.

Эх… если ранения помогли залечить хорошие чародеи, то физическую форму чародейством не вернешь.

– Завтра пойдем на пробежку, – сказал он Кузе.

– На пробежку? Вы? Это как?

Аверин улыбнулся:

– Пройдемся вокруг дома. Боюсь, самостоятельно я с этой задачей не справлюсь.

– Ага. – Кузя открыл дверь, и Аверин, стуча тростью, похромал в дом.

Ужин уже был на столе. Аверин прошел по гостиной, подошел к креслу и взялся было за спинку, намереваясь сесть, как вдруг услышал шум в прихожей. Он обернулся и увидел, как, отшвырнув в сторону пытающегося остановить ее Кузю, в дом влетела Анастасия. Огляделась и быстрым шагом направилась к колдуну. И залепила звонкую пощечину.

– Что… – начал было Аверин, но договорить не успел. Анастасия схватила его за шею и прижалась губами к его губам.

– Ой-ой-ой… ничего себе. – Маргарита выглянула из кухни. – Ой, а я как раз домой уже собиралась, точно-точно, мне уже пора домой.

Она подхватила сумочку и скрылась в прихожей.

Аверину с трудом, но удалось освободиться.

– Что ты себе позволяешь?! – Он отшатнулся, потерял равновесие и покачнулся, но тут же был подхвачен с двух сторон.

– Я, пожалуй, тоже к себе пойду, а то вдруг любовные утехи случатся, – во весь рот ухмыльнулся Кузя, сцапал со стола кулебяку и скрылся.

– И что же вы сделаете сейчас, господин колдун? – спросила Анастасия, когда они остались одни. – Опять меня свяжете?

Он покосился на ее руку, удерживающую его за левое плечо.

– Два раза я не повторяюсь. Ты пришла за продолжением?

– Нет. Я пришла спросить. Почему вы не позвали меня?! Каким самонадеянным идиотом надо быть, чтобы броситься в логово Григора в одиночку!

Аверин свел брови к переносице. А ведь действительно… почему он не позвал Анастасию?

– Я не успел об этом подумать… Анастасия, или отпусти меня, или помоги сесть. Мне трудно стоять.

– Конечно. – Она придержала его за руку, пока он усаживался в кресло.

– Садись, – он махнул рукой, – угощайся, если хочешь.

– Как странно… до меня доходили слухи, что в этом доме дивам нельзя садиться за один стол с хозяином.

– Я изменил правила. – Он указал на стул: – Садись. Я не только не подумал. Я еще и Триглав у тебя на трюмо забыл.

– Извините, ваше сиятельство, его я не принесла. Придется вам снова прийти ко мне в гости.

Она рассмеялась.

– Ты тогда исчезла. И сразу позвонил Кузя. Его схватили. Времени искать тебя не было, я чувствовал, что с ним беда, и помчался.

– Это был Григор. Так его звали в те времена, когда мы были знакомы. Он напугал моих дивов, сделал несколько кругов над домом. Но напасть все же не решился. Видимо, почуял колдуна.

– Наверное, он решил, что ты позвала на помощь своего колдуна. Но… раз ты его знала, расскажи мне про него. Григор кричал, что он и есть Влад Цепеш. Что он сожрал Цепеша и правил Валахией. Это правда? Или его воспоминания перепутались в Пустоши?

– Бедняга Григор, – ее губы тронула улыбка. – Его разум помутился. Влад Цепеш казнил его хозяина. А его самого отправил в Пустошь.

– Что? – Аверин подался было вперед, но с легким стоном схватился за загипсованную руку. – Анастасия, ты же сказала, что Цепеш и был его хозяином?

– Я? – удивилась Анастасия. – Нет, я такого не говорила. Григор был дивом Владислава, господаря Валахии. А Влад Цепеш был моим хозяином. Он завоевал Валахию, пленил Владислава и приказал посадить его на кол. А Григор больше суток сидел, закованный в серебряные цепи, рядом со своим истекающим кровью хозяином. Сначала это была пытка, но потом про него просто забыли. А когда он попался на глаза – выкинули в Пустошь. Тогда-то Григор меня и запомнил.

«Ты будешь умирать так же, как мой хозяин, которого ты убил!»

– Выходит… этот див, в помутнении разума, принял меня за Влада Цепеша? Не знаю даже, комплимент это или оскорбление, – рассмеялся Аверин. – И как? Я на него похож?

– Не знаю… – Анастасия ненадолго задумалась. – Нет, – сказала она, – вы добрый человек. А тот был очень жестоким. И никому не доверял. Даже дивов всегда держал таких, с которыми мог расправиться в одиночку. У него было много дивов, как я. Мы очень его боялись.

– Удивительно изучать историю Цепеша в Академии, а потом услышать ее от тебя, видевшую все вживую.

Он внезапно нахмурился и посмотрел на Анастасию с подозрением. И спросил осторожно:

– Анастасия… а почему из всех дивов Цепеша Григор запомнил именно тебя?

– Видимо, потому, что это я осуществляла казнь Владислава.

– Ты? Серьезно? Ты посадила на кол господаря Валахии по приказу Влада Цепеша?

Она кивнула:

– Влад Цепеш чаще всего использовал для вызова жертву, посаженную на кол. Тяжелые страдания позволяли призывать сильных дивов. Но для того чтобы жертва не умерла раньше времени, требовались сила и мастерство. Поэтому почти всегда казнь выполняли дивы. Кол нужно ввести аккуратно и правильно, чтобы, проколов тело полностью, он не задел сердце и не вызвал преждевременную смерть.

– Точно! – Аверин всплеснул руками. Он понял, что случилось в деревне Колтуши. – Спасибо, Анастасия. Ты мне очень помогла. Давай все же поедим и выпьем чаю. У меня от твоих рассказов в горле пересохло.



Анастасия ушла, когда время уже подходило к полуночи. Аверин встал, осторожно прошелся по дому, вдыхая знакомые запахи и заново привыкая к почти забытым в больнице ощущениям. Все-таки дом – это дом. Василь предлагал поехать из больницы в поместье, уверяя, что там брат получит гораздо лучший уход. И вообще – там лес, озеро и все, что нужно для реабилитации. Но Аверин отказался, по крайней мере прямо сейчас. Ему больше всего хотелось вернуться домой, к делам. Да, очередную охоту на демона он сейчас не потянет, но у него есть Кузя. Поэтому за некоторые дела все же можно будет взяться. Все операции и пребывание в больнице оплатило Управление, и накопления у него были, но это не повод предаваться безделью.

По гостиной неслышной тенью скользнул Кузя и скрылся на кухне.

– Я не сплю, – Аверин отошел от окна.

– Ой, – Кузя высунулся из-за двери, освещенный полоской света из холодильника. – А почему тогда свет выключен? Я думал, вы уже легли.

– Самому мне не справиться.

Аверин нащупал трость и двинулся к креслу, но Кузя подхватил его под руку.

– Давайте помогу. Или вас отвести в спальню? Точно, вы же, наверное, не сможете переодеться. Вот я дурак, – он хлопнул себя по лбу.

– Сначала мне надо будет умыться. Надеюсь, Маргарита все приготовила. Эх, Кузя, ты просто не представляешь, как отвратительно быть беспомощным.

Он опустился в кресло. Надо же, круг по дому, а он уже так ужасно устал. Но спать пока совершенно не хотелось.

– Кузя, а сделай мне какао? Ты всем хвастался, что умеешь.

– Ага, сейчас.

На кухне загорелся свет. Раздались булькающие звуки, а за ними – глухой удар. И тут же Аверин услышал, как Кузя что-то лакает.

– Кузя! Люди не облизывают пол! Возьми тряпку.

Звук прекратился. И через секунду раздался голос Кузи:

– Так я это, в кошачьей форме! Ну молоко же!

– Все равно. Сделай лучше какао и себе. И зефир принеси.