Все ее благие намерения усадить Дома и рассказать ему все о своем прошлом испарились из-за одного телефонного звонка. Теперь придется подождать.
Лиззи запихнула свою наспех собранную сумку в багажник Воксхола. Она давно собиралась обновить себе машину, откладывала последние три года, но пока еще не была готова расстаться со своим надежным старым другом. Они столько путешествовали вместе, она знала наизусть каждый дюйм этой машины, как лучше всего ей управлять. Она доверяла ей, несмотря на очевидные недостатки: окно со стороны водителя не до конца поднималось и опускалось, и провело в таком неопределенном состоянии около года, колпаки колес давно были сорваны, а бампер держался на честном слове. Дом ругал ее, умолял отвезти машину на проверку, но это точно не относилось к ее списку важных дел — поскольку она считала все недочеты только внешними. Зная, что она и так собирается менять машину, она считала проверку бесполезной тратой денег. Но при этом она оттягивала этот момент как могла.
С некоторыми вещами так тяжело расставаться.
Лиззи отправилась в путь, открыв пачку ревеня и конфет с заварным кремом и положив на пассажирское сидение, чтобы было удобно их брать, наполнив термос кофе и закрепив в подстаканнике и включив радио. Она надеялась, что бабочки, стайкой кружащиеся у нее в животе, успокоятся, как только она выедет на шоссе. Тем не менее, был шанс что они останутся с ней, пока ее «работа» не будет закончена.
Подпевая Джеймсу Бланту с его композицией «You\'re Beautiful» на пределе своих возможностей, Лиззи старалась сконцентрироваться на дороге, вместо своего пункта назначения и того, что она может там обнаружить. Кого она там может обнаружить. Через двадцать минут она влилась в поток машин трассы М5. Теперь, единственное, что ей оставалось — следовать знакам до Дивона.
Глава 9
1989
Полицейский участок Боувей
Пятница, 21 июля
— Итак, это очень важно. Расскажите мне во всех подробностях, что именно вы видели.
Ей пришлось сесть на свои руки. Они начали трястись еще когда полицейский только начал задавать вопросы, а сейчас как будто уже прошло несколько часов, и он все спрашивал о всякой ерунде, так что ее живот стало странно покалывать. Почему ей нужно проходить через все это? Она повторяла свой рассказ снова и снова. Возможно, он просто не верил ей. Ей нужно было говорить более уверенно.
— Грузовик остановился перед нами пока мы гуляли…
— Это было на Элмор Роуд, — перебил он.
— Да, я думаю… Да, именно так. — Она не должна говорить «я думаю», ведь это раздражает и ее маму, и полицейского. — Я замешкалась и собиралась свернуть, чтобы срезать через парк, но когда я уже сообразила что к чему, она исчезла.
— Она подошла к грузовику?
— Да. Я не знаю, зачем она это сделала. Почему она покинула меня. — Ее глаза жгли подступающие слезы.
— И как выглядел этот грузовик?
Ее в какой-то мере воодушевил этот вопрос, по крайней мере он отличался от всех тех, какие ее заставляли повторять.
— Красный, — убежденно сказала она. — Отец говорит, что такие грузовики называются пикапы, потому что у них сзади открытое пространство для вещей.
— А еще? Есть что-то еще, что ты о нем помнишь?
— О, да. — Она сейчас была уверена в этом. — По всей машине сбоку была желтая полоса. Когда он отъезжал, он развернулся, так что проехал мимо меня. Я не могла двигаться. Я боялась, что он едет за мной тоже.
— Но он не попытался тебя забрать?
— Нет, я так не думаю. Грузовик притормозил, но не остановился. Но я видела нечто странное.
Полицейский выпрямился на стуле, его круглое румяное лицо засветилось. — Да? Что это было?
— Я увидела что-то приклеенное спереди, на той части, на которую обычно вешают красные носы для машин для «Смешной помощи».
— Решетка, — сказал полицейский пока царапал что-то в блокноте. — Но это не был красный нос?
— Нет. Я видела лицо. Это была голова куклы. Только голова.
Глава 10
2019
Суббота, 13 июля
Анна
Подъезжая к дому матери, Анна заметила, что голову куклы наконец-то убрали: дырки от гвоздей были единственным знаком, что там действительно что-то было и ей это не привиделось. Лучше бы привиделось. Потому что в противном случае, все было намного тревожнее.
Анна осторожно вошла в дом и поставила сумку с покупками на кухонный стол. Она не стала говорить с Мюриэл — какое-то время она проигрывала у себя в голове возможное развитие предстоящей беседы с матерью. Это была сложная тема для разговора и ее следовало обдумать. Взвешивание последствий открытия «ящика Пандоры» было не только ради ее матери, ей и самой нужно было быть осторожной. Годы самосохранения могли быть запросто испорчены одним-единственным неверно заданным вопросом.
Пока Анна неторопливо раскладывала продукты в шкафчики и холодильник, в ее сознании снова всплыли непрошеные воспоминания. Она крепко зажмурилась, пытаясь не дать увиденному завладеть ей. Открыв глаза, она повернулась к тому месту, где сидела ее мать. Мюриэл смотрела на нее.
— Значит, ты все слышала, — произнесла Мюриэл, глядя на нее не мигающим взглядом. — Сплетни в магазине, не иначе. — Ее голос прозвучал равнодушно и смиренно.
По крайне мере, Анне не придется поднимать этот вопрос первой, первой копаться в прошлом.
— Да, слышала. Это было и на обложке газеты. — Она собиралась узнать, не из-за этого ли ее мать вызвала ее, когда услышала новости. Но она надеялась, без преувеличения, что Мюриэл продолжит разговор, не вынуждая Анну закидывать ее вопросами. Возможно это будут плохие вопросы — которые сделают больно и расстроят ее, а не позволят раздразнить ее страхи. Анна была не уверена, что именно она должна сделать и сможет ли она вообще предложить какую-то реальную поддержку и помощь. Потому что страхи ее матери скорее всего такие же, как и ее. Какую помощь она сможет предложить, если сама ужасно напугана?
— Это все же может быть совпадением, или дети думают это смешно? — спросила Мюриэл.
— Да, может. — Анна попыталась воодушевиться. Очевидно, все знают сказку, я думаю, ее уж много лет рассказывают детям как предупреждение. Несколько подростков подумали, что будет весело устроить такой розыгрыш. — Да, ты права. Возможно, это безвредная шутка. — Обманчивая легкость появилась после этих слов. Это могли быть дети, действительно могли.
— На это я и надеюсь. Конечно, не об этом я подумала, когда впервые увидела это. Но в конце концов, я убедила себя. И теперь, когда ты приехала, я чувствую себя гораздо лучше.
— Ну ладно. Смотри, это определенно не здорово, что он вышел, но, как сказал Роберт, зачем ему осмеливаться прийти сюда?
— Сын Нелл, Роберт?
— Да, он меня обслуживал.
— Нелл этим утром не было?
— Приболела, видимо. Он сказал, что ей нездоровится.
Ее мать взглянула в сторону окна и задумчиво хмыкнула.
— Ты думаешь, она тоже расстроилась?
— Что? — Мюриэл снова обратила внимание на Анну. — Не знаю. Я никого не видела, с тех пор, как об этом узнала.
— Кто тебе тогда рассказал?
Мюриэл поднялась со стула и побрела в гостиную.
— Мам?
— Мне позвонил какой-то незнакомец.
— Серьезно? Когда?
— Четыре дня назад. По видимому, когда он вышел на свободу.
— Это был он?
— Нет. Нет, милая, думаю, это был журналист или кто-то наподобие. Не в этом дело. Дело в том, как мы станем жить теперь, зная. Зная, что этот человек на свободе. Что он волен делать все, что ему взбредет в голову. Разве можно поверить, что они выпустили этого монстра?
— К сожалению, жизнь редко означает идеальную жизнь. Я надеюсь, он сделал выводы. — Анна пожала плечами. — Они же ведь так и не нашли тело?
И в этом то и была проблема, краеугольный вопрос, на который вся семья и жители деревни хотели бы получить ответ.
Где он спрятал ее тело?
Глава 11
2019
Лиззи
Ей нужен был навигатор, чтобы добраться до Мэйплдона. Это было совсем не там, где она помнила, но в этом не было ничего удивительного, она была совсем ребенком, когда ее забрали из деревни. Она располагалась южнее Дартмура с его величественными гранитными скалами и простирающимися вересковыми зарослями, и пряталась в долине в 10 милях от ближайшего города. После многочасовых извилистых дорожек, длинных холмов и густых лесов она наконец-то добралась до более широкой дороги со знаком, утверждающим, что она добралась до Мэйплдона.
Годы жизни в других частях страны приглушили ее воспоминания об этом месте. Сейчас, двигаясь как улитка через центр маленькой деревушки, проезжая мимо разбросанных старых избушек с соломенными крышами, а затем нескольких более современных домов, сердце Лиззи стучало чаще. Но пока она еще ничего не узнала. Но дело было не в отсутствии чего-то знакомого, что заставило бы ее адреналин курсировать по венам. Это была мысль о том, что происходило здесь. О ее возвращении. Если бы Дом знал хоть что-то из ее истории, он бы не разрешил ей уехать. Но он не знал. Ее детские секреты остались при ней. Ну почти.
Были и другие люди, кто знал.
Интересно, они все еще живут в Мэйплдон?
А он здесь, ждет ее?
Причина, по которой она проделала весь этот путь, была выяснить, но сейчас ее почти поглотило желание развернуться и уехать, вернуться к своей жизни в Эбингсворс. Ей нужно снова позволить себе удрать отсюда, здесь ей не место.
Ее нога была все еще на педали газа. Это была та ее часть, которая была в тени все эти годы, которая не могла поддаться искушению. Эта часть ее хотела продолжать, не смотря ни на что.
Тридцать лет. Она громко выругалась. К черту это место. Не оно определяет меня. И не этот человек. Она хлопнула руками по рулю в качестве поддержки перед тем, как направиться к вершине холма. К церкви. Это было первое место, куда она решила зайти, единственный ориентир, который она видела. Если повезет, викарий будет там, он-то должен знать, что происходит в его пастве. С него было бы правильно начать.
Она сможет это сделать.
Ей нужно закрыть книгу «Уильям Коули».
Глава 12
1989
Коттеджный магазин Брука, Мэйплдон
Четверг, 20 июля — день после
Беспокойство о пропавшем ребенке растет.
Несмотря на активные поиски полиции и более тридцати местных жителей в Мэйплдон и близлежащей территории, десятилетняя Джони Хэйес все еще не была найдена. Она отсутствовала уже почти двадцать четыре часа и полицейские были обеспокоены ее безопасностью. Обращение будет озвучено полицией Дивона и Корнвола позже.
— Такие ужасные новости. Я все еще не могу поверить, что малышка так просто исчезла. Только не здесь. — Сказала Нелл, запаковывая консервы в сумку Миссис Перси за прилавком магазина.
— Мы в шоке. Как и вся деревня.
— Ну, почти вся деревня. — Мюриэл сказала, проталкиваясь вперед в очереди, заговорщически приглушив голос.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? О… ну ты знаешь о ком? — спросила Нэлл. Несколько других покупателей присоединились к женщинам, хотя они и не стояли в очереди.
— Ну, ты не можешь не подумать об этом, не так ли? Я имею в виду, после того, что случилось с его маленькой девочкой… — Мюриэл приподняла бровь высокой дугой и немного отступила от собравшихся жителей деревни. — Я просто говорю… я имею в виду, что он даже не выходил прошлой ночью, помогать искать Джони со всеми остальными, не так ли? Меня бы не удивило, если бы он имел к этому какое-то отношение, вот и все. — Она вздернула подбородок.
— Мы не должны делать поспешных выводов. Это не поможет, Мюриэл. — Позади нее раздался голос, заставивший вздрогнуть. Мюриэл развернулась лицом к преподобному Фарнли.
— Я не из тех, кто это делает, преподобный. — Она не отводила взгляда. — Вы видели его в последние несколько дней?
— Мюриэл. Пожалуйста. Сплетни — это орудие дьявола. Впредь будь осторожна.
— Это не сплетни, если это правда, преподобный. И я даже не упомянула его имени, но вы знали, о ком мы говорили… — Мюриэл поджала губы.
— Теперь я думаю об этом, я не видела его, вы правы, — пискнула Нелл в защиту Мюриэл, прежде чем краснолицый викарий смог ответить. — Хотя сплетничать бесполезно, было бы неправильно отмахиваться от чего-то, что на самом деле может быть ключевым. В конце концов, на карту поставлена жизнь маленькой девочки.
— Нет никаких доказательств того, что ее похитили, дамы, или что ее жизнь в опасности; она могла просто потеряться, — сказал преподобный Фарнли. — В любом случае, я уверен, что полиция хорошо разберётся в этом деле. Мы должны оставить их заниматься своей работой. Но мы можем молиться за благополучное возвращение юного Джони — положимся на Господа.
Мюриэл отвернулась от преподобного, направив закатывание глаз и легкое покачивание головой на Нелл и оставшуюся группу женщин. Она была воспитана в богобоязненности; однако в некоторых ситуациях требовалась рука помощи от тех, кто был на земле. По мнению Мюриэл, Бог мог сделать так много, и возлагать всю свою веру на Него было ошибкой. Конечно, Он хотел бы, чтобы Его дети время от времени сами разбирались в своих проблемах.
После нескольких вежливых заявлений разговор зашел о собрании в Мейплтоне, и преподобный Фарнли откланялся. Мюриэл и Нелл по очереди возглавляли ежемесячный сбор, место проведения которого чередовалось между их домами. Обычно это происходило в последний четверг каждого месяца; однако на этот раз они перенесли его на более ранний срок — обе согласились, что это была своего рода «экстренная встреча». Присутствовала небольшая избранная группа женщин из деревни, обычно двенадцать, но иногда и больше, если нужно было обсудить что-то срочное. Как сейчас. По общему признанию, это была одна из самых острых тем, с которыми когда — либо сталкивалась группа… хотя были и другие сложные вопросы, исчезновение Джони Хейс было худшим. Матери этой группы, в частности, были очень обеспокоены и нуждались в поддержке и утешении.
— Увидимся ровно в семь тридцать, Нелл. Я позабочусь о том, чтобы положить побольше кусочков… это будет напряженный день.
Глава 13
Анна
2019
13-е июля. Суббота
— Прятаться здесь, беспокоясь, не очень продуктивно. — Анна опустила занавеску, отойдя от окна гостиной и повернувшись лицом к Мюриэл. С момента своего разоблачения она была тихой, почти не разговаривала. Вместо этого она смотрела дневной телевизор с отсутствующим выражением на лице. Анна знала, что если она не сможет успокоить свою мать, если она не сможет уверенно сказать ей, что голова куклы не имеет никакого отношения к Билли Коули, это затянется; нависнет над их головами в обозримом будущем. Анна не хотела больше проводить время в Мейплдоне. Может быть, ей придется убедить маму переехать поближе к ней и Кэрри в Бристоль.
— И что ты предлагаешь мне делать? Маршировать по деревне, обвиняя местных детей в незаконном проникновении, преступном ущербе?
— Ну, нет. Хотя для начала было бы неплохо обратиться в полицию со своими подозрениями.
— Я же сказала тебе, Анна, я не пойду в полицию. — Она посмотрела мимо Анны куда-то вдаль. — Это только усугубит ситуацию.
— Для кого? Для детей? В этом вся идея, мам. И если это не дети…
— Это будет он, — сказала Мюриэл.
— Полиция сможет следить за происходящим. За ним. У него будет пожизненная лицензия. Что-то подобное отправило бы его прямиком обратно в тюрьму.
— Или это может разворошить осиное гнездо, — сказала Мюриэл с каменным лицом.
В этом и заключалась проблема маленьких деревень. Анна всегда чувствовала это, когда росла, но теперь это стало еще более очевидным. Одно событие могло вызвать волновой эффект, то, что должно было содержаться в семейной ячейке, внезапно стало делом каждого человека в деревне. Каждому было что сказать, дать какой-нибудь совет, предложить решение проблем. Хотел он того или нет. Если бы стало известно, что Мюриэл считает, что дети Мейплдона ответственны за голову жуткой куклы, тогда она была права, посыпались бы обвинения, встревоженные члены сообщества взялись бы за оружие. Местный совет, вероятно, попытается ввести комендантский час, подростки взбунтуются. Ситуация, скорее всего, ухудшится. И тогда Мюриэл станет единственным центром внимания. Но тогда, может быть, она уже стала.
Почему она стала мишенью?
Если это действительно был он, то это было только начало. Анна вспомнила, что в то время все жители деревни были в ужасе от того, что произошло. Все звали его Билли Коули.
— Думаю, пойду подышу свежим воздухом, мам. — Анна не могла сидеть дома и ждать, пока к двери Мюриэл доставят следующий «подарок». Возможно, другие получили нечто подобное. Прогулка по деревне вполне могла дать ей возможность выяснить, не случилось ли еще чего-нибудь неладного в Мейплдоне.
Мюриэл покосилась на Анну.
— Я… я не уверена, что это хорошая идея. Не в одиночку.
Она попыталась не обращать внимания на хмурый взгляд матери, когда наклонилась, чтобы поцеловать ее в макушку.
— Мама. Уже рассвело. Я взрослая женщина, со мной все будет в порядке!
— Я не просила тебя приезжать сюда с миссией выследить преступника, Анна. Я просто хотела, чтобы ты была здесь, чтобы быть со мной.
— Я не могу сидеть взаперти. И я никого не выслеживаю, я собираюсь прогуляться.
Мюриэл вздохнула, ее плечи опустились в знак поражения.
— Тогда не задерживайся надолго.
Заметив встревоженное выражение лица матери, она поняла, что Мюриэл беспокоится не только об Анне. Но и за себя саму. Она не хотела оставаться одна в доме, на всякий случай.
— Не буду. И у меня есть мобильный. Позвони мне немедленно, если… — Анна замолчала.
— У тебя здесь полный сигнал? — Мюриэл выпрямилась на стуле, в ее голосе звучала паника.
— Ну, не полный, нет, — сказала Анна. Она не очень хорошо умела лгать. Она предполагала, что будут области, где сигнал ослабнет, даже станет несуществующим. Это была маленькая деревушка в долине на окраине Дартмура; этого следовало ожидать. — Но я никогда не буду далеко, не так ли? Боже, чтобы обойти все это место, потребуется всего пятнадцать минут.
— Кому-то потребовалось меньше времени, чтобы похитить Джони Хейз, — прямо сказала она.
Анна проигнорировала комментарий и ушла, схватив худи с перил в холле, несмотря на теплый день. С поднятым капюшоном она, возможно, оставалась бы анонимной, прогуливаясь по деревне. Свернув направо в конце Мюриэл-роуд, Анна направилась по Фор-стрит. Единственные дома — три коттеджа в ряд — располагались прямо перед тем, как дорога заканчивалась и соединялась с главной дорогой Мейплдона: той, что вела к церкви. Поблизости никого не было. Коттеджи казались обычными, когда она проходила мимо. Но с другой стороны, если к их дверям и было что-то прибито, то, без сомнения, к настоящему времени это уже убрали. Анна на самом деле не ожидала увидеть ничего даже отдаленно странного: никаких кукольных голов. Не совсем. Но все же она посмотрела. Или, может быть, она надеялась что-то увидеть. Тогда она могла бы немного утешиться; это был бы общий страх, а не изолированный.
Направляясь к церкви, минуя другие столь же непримечательные дома вдоль Бридж-стрит, Анна оказалась у входа в один из тупичков, отходящих от нее. Блэкстоун Клоуз. Любопытство заставило ее свернуть в него и начать идти до конца.
Она остановилась перед последним бунгало. Краска облупилась, штукатурка осыпалась. Сад был заросшим. Даже при дневном свете в этом было что-то зловещее. Были звонки от разгневанных, скорбящих жителей деревни с требованием снести его после этого. Но грозные местные чиновники столкнулись с большим количеством бюрократических проволочек, чем они могли преодолеть. Итак, он устоял. Пустовал тридцать лет. Как какой-то странный мавзолей.
Анна не могла не задуматься о человеке, который там жил.
Неужели он действительно вернется?
Находился ли он сейчас внутри?
Ее сердце дрогнуло при этой мысли. Она хотела повернуться и уйти, но ее ноги оставались на месте. Она вынула руки из карманов толстовки и медленно потянулась к стене. Чей-то голос заставил ее быстро перегруппироваться.
— Привет, Белла. Я подумал, что ты, возможно, сейчас позвонишь.
Глава 14
2019
Лиззи
Лиззи припарковалась сразу за церковными воротами, не сводя глаз со входа, ее решимость колебалась. Регулярных служб по субботам не было… она не подумала об этом, когда решила, что церковь — лучшее место для начала. Хотя, возможно, викарий все еще был бы внутри. Там могла бы быть свадьба. Или похороны. Хотя и сомнительно. Конечно, ее удача была бы не так велика. Если бы она не набралась смелости, не вышла из чертовой машины и не посмотрела, она бы никогда не узнала. Но внезапный страх, что ее вера в викария неуместна — что он вообще не сможет ей помочь, — заставил ее заколебаться. Вряд ли это был тот же викарий, что и тридцать лет назад, и определенные события, как правило, заставляли замкнутое сообщество, такое как Мейплдон, замолкать, решая, что это слишком отвратительно, слишком мерзко, чтобы когда-либо говорить о нем снова. Новый викарий мог и не знать о том, что произошло. И Лиззи не могла вспомнить название первоисточника. Вообще не могла вспомнить многих имен.
Только эти три.
Она бессознательно потянула себя за волосы, собирая несколько коротких черных прядей в ладонь, ругая себя за то, что не потратила некоторое время на исследование, прежде чем прыгнуть в свою машину и уехать. Это было ошибкой. Если не считать местного викария, к кому бы ей обратиться, чтобы ответить на ее вопросы? Она смахнула выпавшие волосы в пространство для ног и вздохнула, звук был громким в тихой машине. Возможно, вопрос «как» был чем-то, о чем ей тоже следовало больше думать. Лиззи не подумала о том, какой эффект произведет ее присутствие в Мейплдоне. Она могла быть «никем» — в конце концов, теперь ее звали по-другому, — но это само по себе ей не помогло бы. Она сомневалась, что у Мейплдона было много случайных посетителей. Незнакомец в стаде вызвал бы интерес, побудил бы к осторожности. Смыканию рядов.
Посторонним нельзя доверять.
Они не стали бы сознательно разглашать что-либо постороннему. Но, в равной степени, она также не могла никому рассказать, кем она была на самом деле; кем она была раньше. У нее было неприятное предчувствие, что ее поездка сюда будет пустой тратой времени. Где она вообще собиралась остановиться? Она была у черта на куличках, и казалось, что Airbnb (платформа аренды жилья) — это не вариант. Она действительно не продумала это до конца.
Просто возвращайся домой, в безопасное место. Возвращайся Домой.
Лиззи наблюдала, как из церковных ворот вышли две женщины, одна из которых держала ножницы. Скорее всего, они ухаживали за могилой. Боль пронзила ее живот. Она просунула руки под кофту, вцепившись в кожу кончиками пальцев, и закрыла глаза. В темноте проплыло видение женщины: изображение с размытыми краями, лишенное черт лица. Потому что она ничего не могла вспомнить. Слезы скатились по ее щекам и потекли по подбородку.
Ее мать была похоронена на этом кладбище.
Или, как ей сказали, она никогда не видела сама. Долго подавляемый гнев начал бурлить. Подробности, связанные со смертью Рози, были смутны в сознании Лиззи, а то, что произошло потом, в лучшем случае обрывочно. Она просто знала, что тогда испытала много ярости… эмоции, которые она не смогла направить должным образом. Что-то, с чем она все еще боролась, если когда-нибудь сталкивалась с красными флагами.
Может быть, сейчас самое время это изменить.
Возможно, потребность в переменах была тем, что заставило ее вернуться в Мейплдон.
Глава 15
1989
Мейплдон
Среда, 19 июля — в тот день, 8.25 вечера
Влажным летним вечером круги огней метались по траве, проносились над склонами холмов, мелькали под кустами и усеивали темнеющее небо, словно бешеный танец светлячков. Но зрелище исходило не от роя светлячков, а от освещения десятков факелов.
— Джони! Джониииииии!
Имя Джони выкрикивалось снова и снова, с каждым разом все более неистово. Отчаянно. Один голос был слышен громче других, его высота разрывала ночь, барабанные перепонки волонтеров, полиции.
Ноги Тины Хейз слабели, а голос — нет. Чистый адреналин заставлял ее двигаться вперед, желание найти дочь пересиливало потребность притормозить, отдохнуть.
— Тина? — Пэт Верн подбежал к ней, положив потную ладонь ей на плечо, чтобы остановить. — Я не уверен… что это хорошая идея… для тебя быть здесь. — Офицер полиции тяжело дышал, его неглубокое дыхание уменьшало его способность сформировать полное предложение.
— Что ты хочешь, чтобы я делала, Пэт? Сидела дома, как хорошая маленькая девочка, и ждала, не найдет ли ее кто-нибудь другой? — Тина положила руки на верхнюю часть бедер, воспользовавшись моментом, чтобы перевести дыхание, позволяя крови снова течь по ее конечностям. — Это то, что ты бы сделал, если бы это была Дейзи?
Пэт, уже оправившийся от сильного напряжения, не мог с ней спорить. Он никогда не был способен затеять драку, когда дело касалось Тины Хейз.
— Я знаю. Я знаю, ты думаешь, что должна сделать все, чтобы найти ее, и я понимаю, я действительно понимаю. Но что, если она… — Он сделал паузу. То, о чем он думал, было: что, если ты тот, кто найдет ее, а она мертва? Он не мог этого вынести. Последний образ ее единственной дочери, который у нее останется, будет ужасающим, от которого она никогда не избавится. Но почему он вообще так думал, почему она должна быть мертва? Ради всего святого, это был Мейплдон. Он служил в полиции десять лет, и здесь никогда не случалось ничего даже отдаленно плохого, так что все закончится счастливо, он был уверен.
Только вот нет.
Интуиция подсказывала ему, что в игре есть что-то еще… что-то злое. Он не знал почему, но чувствовал это. Он понял, что Тина ждет, когда он закончит предложение, нетерпеливо переступая с ноги на ногу и уставившись на него широко раскрытыми покрасневшими глазами. Он взял себя в руки.
— Что, если Джони пойдет домой… кто там будет, если все будут снаружи искать?
— Как ты думаешь, Пэт, она появится дома, как будто ничего не случилось… как будто она просто потеряла счет времени? Ну же. Мы оба знаем, что она не просто забыла о времени. Все ее друзья дома, мы проверили. Так что не похоже, чтобы она слишком веселилась или куда-то ушла с одним из них и забрела слишком далеко от Мейплдона. Она не глупый ребенок, Пэт.
— Я знаю, что она не глупая. — Пэт опустил взгляд на свои ботинки. Сейчас было не время упоминать о том, что он слышал о Джони. — Ладно, пошли. Давай двигаться дальше. Я не хочу больше терять время, через час или около того будет слишком темно, чтобы продолжать.
— Ты можешь так думать, — резко сказала Тина, качая головой. — Но я буду искать здесь всю ночь, если понадобится. Каждую ночь. Я не остановлюсь, пока не найду ее.
И она зашагала прочь.
Глава 16
Анна
2019
Суббота, 13 июля
Анна замерла; голос — мягкий, затравленный — заставил ее сердце затрепетать.
Если люди потом и называли ее Беллой, она их игнорировала. И, по ее собственному выбору, никто не называл ее так с тех пор, как она покинула Мейплдон. Ей было невыносимо это слышать, не хотелось вспоминать связанные с этим воспоминания. В последний раз ее подруга произнесла это имя. Услышав его сейчас, она перенеслась в то время и в то место, о которых она никогда не хотела, чтобы ей напоминали.
— Жуткий Коули, жуткий Коули…
Приглушенный шепот, подстрекательское пение заполнили ее череп. Она покачала головой, пытаясь избавиться от призрачного голоса. Но как бы ей ни хотелось бежать, не оглядываясь назад, это был один сельский житель, которого она не могла игнорировать. Она обернулась.
— Привет, тетя Тина, — сказала она. — В последнее время меня зовут Анна.
Лицо Тины дрогнуло, она вздернула подбородок.
— Верно, конечно. Аннабелла всегда была болтушкой, а Анна более взрослая, чем Белла. Прекрасно, что ты смогла это сделать — повзрослеть, я имею в виду. — От этих ледяных слов Анну бросило в дрожь. Она не могла винить ее за резкий тон.
Анна открыла рот, но снова закрыла его. На данный момент она не могла придумать ни одной вещи, которую Тина хотела бы услышать. Она мимолетно подумала о том, чтобы обнять ее, но прошедшие годы создали пропасть между ними; то, что произошло тридцать лет назад, гарантировало, что пропасть была слишком широкой, чтобы ее можно было преодолеть таким действием. Тина была примерно на пять лет младше Мюриэл, но если Анна думала, что годы были недобры к ее маме, они были совершенно жестоки к тете Тине — ее морщинистая кожа приобрела серый оттенок, ее крашеные светлые волосы были редкими и пятнистыми, из-за чего ее глаза казались бледными, почти как у альбиноса.
Анна оглянулась на старое бунгало Билли Коули, и от воспоминаний об игре «Тук-тук, Джинджер» у нее по коже побежали мурашки. Они невинно развлекались, не так ли? Находясь здесь сейчас, она могла представить их обеих так, как будто видела отпечатки их более молодых «я». Призрачные фигуры. До сегодняшнего дня она очень долго не позволяла себе думать о Джони. Но она знала, несмотря на то, что не помнила ее сознательно, то, что произошло в тот солнечный день, было частью ее самой. Повлияло на нее больше, чем она когда-либо хотела признать. Теперь, столкнувшись с Тиной, все всплыло на поверхность. Слезы потекли по ее лицу.
— Не надо. Не плачь. Слезы никому не помогут, — сказала Тина.
Она создала оболочку, которая со временем затвердела. Они все это сделали.
— Прости. — Анна смахнула слезы кончиками пальцев. Одно слово, отягощенное чувством вины, готовящейся годами. Ни разу она не произнесла этого слова, когда это случилось.
В конце концов, это была не ее вина.
Но Тина думает, что так оно и было.
— Почему ты вернулась?
Инстинкт подсказал Анне не упоминать о голове куклы.
— Пришла навестить маму.
— Никогда раньше не беспокоилась.
— Нет, благополучие в юбилейный год… — Анна почувствовала, что съежилась; она опустила взгляд.
— Значит, ты думала, что вернешься туда, где все началось? — Тина вытянула руку перед собой, указывая на бунгало. — У тебя нечистая совесть?
Так оно и было. Прошло тридцать лет, человек, ответственный за это, отсидел срок в тюрьме, а Анна все еще ощущала вину. Что ж, она больше не была той маленькой девочкой: кроткой, мягкосердечной Беллой. Она была Анной, и ей пришлось много работать, чтобы преодолеть свои слабости; она упорно трудилась, чтобы залечить душевные шрамы, оставшиеся позади.
— Нет, — твердо сказала она, качая головой. — А у тебя?
Глава 17
2019
Лиззи
Она не знала, с чего начать поиски могилы, и даже должна ли она это делать. Добровольно открывать старые раны, вероятно, было неразумно. Но, с другой стороны, приходить сюда в поисках нее тоже было не самым мудрым решением. И все же она была здесь. Лицом к лицу со своими демонами.
Когда она медленно подняла металлическую задвижку и шагнула через деревянные ворота на территорию церкви, Лиззи вздрогнула. Это был всего лишь легкий ветерок, коснувшийся ее кожи, к тому же теплый, но он вызвал появление сотен мурашек на ее бледных, веснушчатых руках. Как будто к ней прикоснулся призрак. Быстрым шагом направляясь к дверям церкви, Лиззи отогнала все мысли о призраках на задний план. Дверь громко скрипнула, когда она открыла ее. Внутри было тихо. Прохладно. Пусто, насколько она могла судить. Цветы украшали концы каждой скамьи, а у алтаря стояла огромная витрина с белыми лилиями, маргаритками и астрами, все это, как она предположила, осталось со свадьбы.
К ней пришло шальное воспоминание. Она уже бывала в этой церкви раньше. Воскресная школа — она помнила, как сидела за маленьким столиком в глубине зала вместе с другими детьми. Она ходила туда несколько раз, но потом что-то случилось; была причина, по которой она перестала посещать занятия. Но что это было? Она отложила это воспоминание вместе со всеми другими полусформировавшимися, размытыми воспоминаниями о своем раннем детстве.
Викария нигде не было видно. Лиззи снова нырнула наружу и побрела в дальний конец кладбища; она пробиралась задом ко входу. Это была небольшая территория — деревня всегда была маленькой. Многие надгробия были старыми и покосившимися, надписи выцвели. Найти Рози не займет слишком много времени. Передвигаясь, она читала имена тех, кого могла расшифровать. Ни одно из них не вызывало воспоминания. Кроме одного; от имени на нем у Лиззи кровь застыла в жилах.
Джони Хейз.
Одно из трех имен, которые она запомнила.
Она поспешила мимо него, не желая задерживаться. Пока не хочу «идти туда». Было слишком рано… она не была готова. Шаг за шагом.
Воздух, казалось, замер, когда она приблизилась к серому гранитному надгробию, на котором было написано имя ее матери. Лиззи присела на корточки рядом с мамой, крепко зажмурив глаза, отчаянно пытаясь что-то вспомнить. Что-нибудь о ее матери. Ей ничего не приходило в голову. Это могло быть потому, что она пыталась заставить себя, если бы она расслабилась, не старалась так сильно, что-то могло бы получиться.
На данный момент она могла вспомнить только фрагмент одного воспоминания.
В тот день, когда мама подарила ей Полли.
Глава 18
1989
Мейплдон
Вторник, 18 июля — за день до
— Вернусь к обеду, Белла. И не приближайся к Блэкстоун-Клоуз, слышишь меня?
Пронзительный голос ее матери преследовал Беллу, когда она выходила из дома. Она крикнула через плечо:
— Хорошо, мам. Не буду! — закатила глаза в сторону Джони, чтобы доказать, что она считает предупреждение матери чем-то раздражающим. Она этого не сделала. Она действительно хотела сделать так, как сказала ей мама — от посещения Блэкстоун-Клоуз у нее мурашки побежали по коже.
Конечно, они все равно окажутся там. Обычно они так и делали — даже во время семестра. Теперь, когда они расстались со школой, она знала, что Джони захочет поехать туда на следующие шесть недель. Джони привела свой обычный убедительный аргумент, чтобы они сделали то, чего она от них хотела. Сказала, что гораздо веселее дразнить Жуткого Коули, чем тратить лето, играя в глупую Барби или смотря телевизор. Белле не удалось произвести впечатление на подругу своими развлекательными идеями. Она хотела придумать несколько танцевальных номеров — таких, как они делали на физкультуре в школе. Мисс Хэнсон сказала Белле, что у нее есть «талант», что бы это ни значило. Но она знала, что это было хорошо. Она не получала много комплиментов, так что это было то, что она взяла на вооружение и хотела развить во время каникул. Она, Белла, действительно была хороша в чем-то.
— Тогда пошли. Я нашла путь через заднюю дверь, так что он не увидит, как мы приближаемся, — сказала Джони, ее глаза расширились от волнения. Белла заставила себя улыбнуться. Она не понимала, почему Джони считала, что это так волнующе — постучать в чью-то дверь и убежать. Это было по-детски. И довольно глупо. Но она не могла сказать об этом Джони.
Несколько минут спустя они протискивались через небольшую щель в зарослях кустарника на задворках Блэкстоун-Клоуз. Джони прорвалась первой и помогла протащить Беллу. Ветки царапали ее голые ноги.
— Ай! Осторожно.
— Шшш, Белла. Кто-нибудь нас услышит. — Джони посмотрела вниз на ноги Беллы и фыркнула.
Белла потерла их. Если бы она порвала шорты, ее мама разозлилась бы. Она надеялась, что они не пойдут обратно через кусты, когда закончат.
Они присели на корточки напротив бунгало.
— Чего мы ждем? — спросила Белла, желая оказаться где угодно, только не там.
— Ну, нам нужно убедиться, что он не смотрит, прежде чем мы войдем, не так ли? — Джони покачала головой. У нее был способ заставить Беллу чувствовать себя глупо, немедленно прекращая все, что та говорила.
— Да, конечно, — сказала Белла, как будто знала это.
Белла уставилась на бунгало Жуткого Коули, молча молясь, чтобы его не было дома. Но его грузовик стоял на подъездной дорожке, так что, вероятно, он был дома. Ее желудок скрутило, в нем порхали тысячи бабочек. Ее ноги начали сводить судороги в согнутом положении. Она слишком боялась сказать Джони; ей пришлось бы смириться с болью.
— Так странно, не правда ли… повсюду эти кусочки кукол?
Это было странно. Но тогда именно поэтому он получил прозвище Жуткий Коули. Это и то, как он выглядел: его растрепанные длинные волосы, грязная одежда, мертвые черные глаза, которые смотрели прямо сквозь тебя. Белла вздрогнула.
— Да, почему бы ему не привести все в порядок?
— Мама говорит, это потому, что он потерял все. Она говорит, что он больше не может беспокоиться ни о себе, ни о бунгало.
— Моя мама сказала, что это потому, что он был пи-да-что-то в этом роде. Что он заманивал туда детей и делал с ними плохие вещи. — Белла с трудом сглотнула. — Вот почему мы не должны быть здесь, Джони. Это опасно. — Она сказала это не более чем шепотом, не желая идти против того, чего хотела Джони. Но она должна была что-то сказать. Она не хотела этого делать.
— Нет, твоя мама не знает, о чем говорит. Это не опасно. Это забавно! Все так делают. Я слышала, как Адам рассказывал Ники в школе, что они с Джоном стучали в его дверь десятки раз, и самое худшее, что случилось, это то, что Жуткий Коули преследовал их.
— О. — Белла подумала, что это плохо. Адам и Джон были быстрыми, Белла — нет, она всегда приходила последней в спринтерских забегах в школе. Что, если он погонится за ними и поймает их? Что тогда?
— Ладно, я думаю, все ясно. Пошли. — Джони вскочила и побежала к бунгало.
Белла наблюдала, как Джони нырнула за мусорный бак прямо на подъездной дорожке Жуткого Коули. Она отчаянно махнула рукой в сторону Беллы.
Если бы она думала, что это все — единственный раз, когда они это сделают, — она бы почувствовала себя немного лучше. Она даже была бы не против, если бы они действительно постучали в чужую дверь для разнообразия. Но Джони уже сказала ей, что им придется прийти завтра снова, так что они обе по очереди постучат в его дверь. Это было бы справедливо, сказала Джони.
Быть другом Джони — тяжелая работа, подумала Белла, прежде чем сделать глубокий вдох и последовать за ней, как она всегда делала.
Глава 19
Анна
2019
Суббота, 13 июля
Они оба погрузились в неловкое молчание, оба неподвижно стояли у обветшалого бунгало Билли Коули, не глядя друг другу в глаза. Анна опустила подбородок, засунув руки в карманы толстовки. Когда-то они все были так близки. Мюриэл и Тина были лучшими подругами — они обе были молодыми матерями, как и их матери до них, так что у них было много общего. Вот почему Анна всегда называла ее «тетя» Тина. Вот что они делали тогда — хорошие подруги матерей всегда были известны друзьям их детей как тети. Было неизбежно, что Анна и Джони тоже станут лучшими подругами. Во всяком случае, это очевидно для матерей. На самом деле им не суждено было сблизиться. Они были слишком разными: баланс никогда не был правильным. Но поскольку их родители проводили так много времени вместе, они обе воспринимали это как нечто, что просто должно было быть.