Перед тем как лечь спать, Андриана Карлсоновна завела будильник. Но неожиданно для нее самой в ее подсознании сработала, казалось бы, навсегда уснувшая привычка просыпаться ни свет ни заря. На востоке едва забрезжил рассвет. Именно в это время она просыпалась во времена своей работы в школе. Андриана хотела еще немного поспать, но потом поняла, что сон окончательно покинул ее в это утро. Валяться в постели просто так она не привыкла. Поэтому поставила на плиту чайник, умылась, покормила несказанно обрадованных ее ранним пробуждением Фрейю и Марусю. Потом на скорую руку сварила себе овсяную кашу и насыпала в нее мелко нарезанные сухофрукты. Она снова нарядилась в строгий брючный костюм. А когда вошла в гараж соседа, почувствовала, что и мотоцикл обрадовался ее раннему приходу, чуть ли не забил копытом от нетерпения, в смысле едва не закрутил передним колесом.

– Что, застоялся? – спросила его Андриана Карлсоновна и потрепала по холке, то есть погладила по рулю. Потом вывела двухколесного коня из гаража и, оседлав его, помчалась в сторону 111-й школы. Маршрут она предварительно изучила по карте.

Город еще только просыпался, недовольно фыркали автомобили, звенели трамваи, проплывали мимо автобусы, постепенно увеличивался поток людей.

Добравшись до школы, Андриана Карлсоновна с удивлением обнаружила, что принадлежащий ей участок отгорожен забором, состоящим из редких прутьев, окрашенных в синий цвет. Видеть все, что происходит за забором, было можно, но просочиться в промежутки между прутьями даже с ее комплекцией не получилось бы. Поэтому Андриана почти вплотную подъехала к расположенному у калитки посту охранника, соскочила с мотоцикла, просунула в окно будки свое удостоверение частного детектива и помахала им перед лицом охранника. А лицо это было настолько внушительных размеров, что его тоже можно было назвать будкой.

Охранник в это время как раз пил из большой кружки чай с маковыми крендельками. Он едва посмотрел на удостоверение Андрианы и спросил:

– И че?

– Ниче, – передразнила его Андриана Карлсоновна. – Я детектив, и мне необходимо пообщаться с директором вашей школы.

– С Соловьевым, что ли?

Андриана Карлсоновна хотела ответить: «С Соколовым!» Но прикусила язык и рявкнула:

– Да!

– Так бы и сказали, – обиделся охранник, – чего орать-то.

Он взял со стола свой сотовый и пробубнил в него:

– Марк Витальевич! Тут того этого, вас какой-то детектив спрашивает. – Вероятно, абонент спросил, какой такой детектив может его спрашивать, так как охранник покосился на Андриану Карлсоновну, и пробубнил: – Фамилия и имя у нее очень сложные.

Абонент, наверное, снова потребовал уточнений, так как охранник сказал:

– Ну, да, баба она. В смысле женщина. – Охранник помолчал, потом сказал: – А? Чего хочет? Фиг ее знает! Она хочет вас!

Что на этот раз ответил голос в трубке, для Андрианы осталось тайной, только охранник сказал:

– Идите! Марк Витальевич вас примет! – При этом голос охранника звучал настолько торжественно, словно ей предстояла аудиенция у короля.

Калитка отворилась, но Андриана не сразу прошла в нее, сначала спросила:

– В каком кабинете находится ваш директор?

– На первом этаже в каморке номер двенадцать, тьфу ты, – поправился охранник, – в кабинете двенадцать.

Когда Андриана Карлсоновна вошла в это помещение, она поняла, почему оговорился охранник, назвав его каморкой. Кабинет был настолько мал, что трудно было поверить, что его занимает директор современной школы. И мебели было кот наплакал – стол с ноутбуком, два кресла, шкаф и ряд стульев.

Мужчина, поднявшийся из-за стола, представился:

– Я директор 111-й школы Соловьев Марк Витальевич. С кем имею честь разговаривать? – Он глянул на телефонный аппарат, стоящий на его столе, и смущенно проговорил: – Охранник наш, Вова Селезнев, хороший парень, но малость бестолковый. Он учился в нашей школе. А потом мы его взяли на работу.

– Я Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль, частный детектив, вот мое удостоверение. Так что не переживайте, ваш Вова ничего не перепутал.

– Частный детектив? – Директор удивленно посмотрел на Андриану и предложил: – Садитесь, пожалуйста. И объясните, что же такого стряслось?

– Стряслись, – вздохнула Андриана Карлсоновна, – как вы изволили выразиться, четыре убийства.

– Убийства? – Глаза директора превратились в шары и чуть не выкатились из орбит. – Господи помилуй, какие убийства? И каким боком к ним причастна наша школа?

– Может, и никаким, – тихо ответила Андриана Карлсоновна, прекрасно понимая, что испытывает сейчас директор школы. Ей было несложно представить себя на его месте. – Понимаете, из обреза охотничьего ружья застрелены четверо мужчин.

– Нет, я не понимаю, – осторожно проговорил директор.

– Все они учились в вашей школе, причем в одном классе – «Б». – Она назвала год выпуска.

– Какой ужас! – вздохнул директор. – И вы уверены, что эти убийства как-то связаны с нашей школой?

– Почти уверена, – ответила Андриана и добавила: – Но не с вашей школой как таковой, а с тем, что мальчики учились в одном классе.

– Я не совсем вас понимаю, – признался директор. – Ну да ладно, что вы хотите именно от нас?

– Я хочу получить адреса и телефоны всех остальных учеников того класса.

– Но ведь прошло столько времени! – воскликнул директор. – Если даже мы вытащим из архива имена, фамилии, пароли и явки этих людей, что толку? За прошедшее время они могли переехать на другие улицы, в иные города и даже страны.

– Я все это понимаю, Марк Витальевич, но тем не менее.

– Хорошо, уговорили. – И директор по селекторной связи обратился к секретарше в приемной: – Риточка, зайди, пожалуйста, ко мне.

Надо сказать, что приемная была по метражу раза в три больше кабинета директора.

Андриана Карлсоновна замерла в ожидании. Дело в том, что когда она заходила в кабинет директора, никакой секретарши в приемной не наблюдалось. Но, к удивлению Андрианы, на обращение директора отозвался тонкий девичий голос. – Уже бегу, Марк Витальевич!

И точно, дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнула стройная симпатичная шатенка лет двадцати с небольшим.

– Я здесь!

– Рита! Человеку, – директор кивнул на Андриану, – требуются данные на некоторых наших выпускников, помоги, пожалуйста.

– Но разве… – начала говорить девушка, но директор прервал ее:

– И еще посмотри, кто у нас вел «Б» класс. – Он назвал год выпуска.

– Так это же было при царе Горохе! – вырвалось у секретаря.

– Не при царе Горохе, – строго поправил ее Соловьев, – а при Геннадии Филипповиче Калинове.

Секретарь тяжело вздохнула.

– Иди, иди, – словесно подтолкнул ее директор, – не ленись, у тебя теперь все забито в компьютер, и проблем с поиском не возникнет.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель, – вздохнула девушка и выскользнула из кабинета директора.

– Тоже ваша ученица? – едва заметно улыбнулась Андриана.

– А как вы догадались? – удивился Соловьев.

– Считайте, что мне это подсказало чутье сыщика, – отшутилась Андриана.

– Рита готовится поступать в педагогический, – пояснил директор, – пока работает у нас. Мы поддерживаем девушку в ее стремлении. Молодых учителей у нас раз-два и обчелся. А Рита обещала после вуза вернуться в нашу школу.

– И вы верите обещаниям молодой девушки? – с долей скепсиса спросила Андриана.

– Верю, – серьезно ответил директор.

В это время ожила селекторная связь:

– Марк Витальевич! Классным руководителем в этом классе была Галина Васильевна Шаповалова! – радостно сообщила Рита.

– А чему ты так радуешься? – недоуменно спросил директор.

– Ну, как же, Марк Анатольевич! Ведь она все еще работает у нас!

– Ах да! – Директор хлопнул себя ладонью по лбу. – Вот старый пень! Совсем из головы вылетело!

– Никакой вы не старый! – Голос девушки прозвучал обиженно, словно директор обругал не себя, а ее.

– Извини, Ритуся. Ты не могла бы сейчас вызвать Шаповалову ко мне в кабинет?

– Так Галина Васильевна освободится только через десять минут. Негоже ее с урока выдергивать.

– И опять ты права, – согласился директор. – Ладно, перехвати ее по пути в учительскую.

– Будет выполнено, босс! – бодро отрапортовала секретарь и отключилась.

– Молодая еще, горячая, – с отеческой улыбкой проговорил директор и сказал Андриане: – Рита сейчас подготовит все материалы, которые вы просили. Но, сами понимаете, с поправкой на прошедшие годы их достоверность может быть равна нулю.

– Все равно, Марк Витальевич, – заверила его Андриана Карлсоновна, – я очень вам благодарна.

– Плюс к этому вам повезло! Галина Васильевна Шаповалова, как вы сами слышали, все еще работает в нашей школе, и вы сможете с ней поговорить. Возможно, она вспомнит что-то ценное для вас.

– А сколько Галине Васильевне лет? – осторожно спросила Андриана.

– Лет Шаповаловой немало, – согласился директор, – этим летом исполнилось семьдесят два года. Но могу вас заверить, никакого маразма у Галины Васильевны не наблюдается и память у нее отменная.

– А какой предмет она преподает?

– Математику.

– Тогда все понятно, – улыбнулась Андриана Карлсоновна.

Глава 21

В это время прозвенел звонок. И директор сказал:

– Ну вот, Шаповалова освободилась, и Рита скоро приведет ее сюда.

Соловьев оказался прав, не прошло и пяти минут, как в кабинет вошла седая худощавая дама в темно-синем двубортном костюме с юбкой сантиметров на пятнадцать ниже колен.

– Марк Витальевич, – обратилась она к директору густым голосом, близким к басу, – вы хотели меня видеть?

Андриане Карлсоновне Шаповалова при входе едва кивнула головой. «Неужели она курила в молодости», – с ужасом подумала Андриана, а потом решила, что такой голос может быть у дамы и от природы. Хотя, конечно, для женского пола такой тембр является большой редкостью.

– Галина Васильевна, – обратился к ней директор, – вот к нам пожаловал по делу частный детектив.

– Кто, простите, пожаловал? – удивленно переспросила женщина.

– Детектив. Познакомьтесь, Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль. А это наша заслуженная учительница, Галина Васильевна Шаповалова, – обратился к Андриане директор.

– Я, вообще-то, тоже заслуженная учительница, – помимо воли вырвалось у Андрианы.

Соловьев изумленно уставился на нее. А Шаповалова произнесла недовольно:

– Что вы мне голову морочите?

– Никто вам, Галина Васильевна, голову не морочит. Я сам видел удостоверение.

– Да, да, – поторопилась объяснить Андриана, – все правильно! Просто до того, как начать работать в детективном агентстве, я сорок пять лет проработала в школе.

– Вы уверены, милочка? – спросила ее Шаповалова.

«Никакая я вам не милочка», – хотелось огрызнуться Андриане, но она благоразумно воздержалась. Нельзя было портить отношения со свидетелем. Поэтому она ответила:

– Конечно, уверена. – И она назвала школу, в которой работала.

– Вот видите, Марк Витальевич, куда утекают педагогические кадры, – повернувшись к директору, проговорила Шаповалова.

– Мне, Галина Васильевна, остается уповать только на то, что вы не последуете примеру нашей уважаемой гостьи.

– Как знать, как знать, – невозмутимо отозвалась Шаповалова, – дурной пример заразителен.

– Что же, девочки, я вижу, вы подружитесь, – добродушно прогудел директор. – Я вас оставлю наедине. А мне тут надо отлучиться. – Ничего больше не объясняя, директор сбежал из собственного кабинета.

– Ну и мужчины пошли, – покачала головой вслед директору Шаповалова и повернулась к Андриане: – Так о чем вы хотели поговорить со мной, милочка?

– Называйте меня, пожалуйста, Андрианой Карлсоновной, – обратилась к ней сыщица, – я вас всего на пару лет моложе.

– Вот как? – Шаповалова посмотрела на нее прищуренными глазами, а потом раскатисто рассмеялась. Отсмеявшись, она проговорила серьезно: – Простите, я не хотела вас обидеть, Андриана Карлсоновна. Так о чем мы с вами будем говорить?

– Давайте сядем? – предложила Андриана, которая поднялась со своего места в тот момент, когда Шаповалова вошла в кабинет директора.

– Давайте, – согласилась Галина Васильевна и заняла кресло директора. Андриана Карлсоновна расположилась на своем прежнем месте напротив. Увидев, что Шаповалова настроена ее внимательно слушать, она поведала ей всю историю с самого начала.

– Так вы говорите, что первым убили Бакулева?

– Да, – кивнула Андриана.

– Юру я хорошо знала. Он был единственным из моих учеников, с кем я встречалась и после окончания им школы. Он еще классе в девятом говорил мне, что станет учителем. Я не очень в это верила. Вы ведь знаете, как случается: дети мечтают об одной профессии, а потом выбирают совершенно другую.

Андриана согласно кивнула.

– Но Юра оказался верен своей мечте, – продолжила Галина Васильевна. – Поступил на математический факультет нашего пединститута и окончил его, насколько мне известно, с красным дипломом. Естественно, такого перспективного молодого педагога, при имеющемся-то дефиците молодых кадров, школы готовы были оторвать с руками и ногами. Так что у Юры был выбор, и он сделал его. Позднее мы с ним время от времени встречались на различных мероприятиях и в начальственных кабинетах. Я даже позвонила ему однажды, когда у нас уволилась учительница математики, с согласия нашего прежнего директора. Но Юра отказался, правда, горячо поблагодарил меня за проявленную мной заботу о нем. Но сказал, что уже привык к своей школе, коллективу, ученикам. Да и находилась та школа, в которой он работал, ближе к его дому, что немаловажно в наше время.

– Галина Васильевна, а что бы вы могли рассказать о том времени, когда Юрий Анатольевич еще учился в вашей школе? Ведь вы были классным руководителем и, наверное, знаете о ребятах больше, чем другие учителя.

– Естественно, – согласилась Шаповалова, – но что именно вас интересует?

– Каким Бакулев был в то время? С кем дружил? С кем ссорился?

– На этот вопрос так сразу и не ответишь, – задумалась Шаповалова.

– А вы не сразу…

– Хорошо, я попытаюсь, – ответила Галина Васильевна и погрузилась в свои мысли.

Андриана Карлсоновна сидела тихо и не мешала ей думать. В кабинете воцарилась такая тишина, что было слышно, как за окном шуршат желтеющие листья, срываются с веток и падают наземь.

Прошло добрых десять минут, прежде чем Шаповалова сказала:

– Я, кажется, кое-что вспомнила.

– Что именно? – встрепенулась Андриана Карлсоновна.

– Юра дружил с Денисом Колосовым, Вениамином Стекловым и Ильей Маровецким. И они держались всегда вчетвером. Я даже одно время думала, что им нравится одна и та же девочка. Но потом выяснилось, что это не так.

– Я знаю, что Вениамину Стеклову нравилась Руфина Никитовская, которая была старше его на два года, – осторожно проговорила Андриана.

– Да, это так, – ответила Шаповалова и спросила: – А вы откуда знаете? – Но тут же, не дожидаясь ответа, проговорила: – Совсем вылетело из головы, что вы частный детектив и вам многое известно.

– К сожалению, не так много, как хотелось бы, – призналась Андриана.

– Так вот, как потом выяснилось, девочка та нравилась только Маровецкому Илье.

– А как звали девочку?

– Людмила Малышева. Ей самой нравился Денис Колосов.

– А Колосову кто нравился?

– По-моему, и Бакулев, и Колосов тогда не думали о романтических чувствах и полностью отдавались учебе.

– Значит, друзья не могли поссориться из-за девочки?

– Конечно, нет! А кто вам вообще сказал, что они ссорились? – удивилась Шаповалова.

– Никто, я сама до этого додумалась, – призналась Андриана.

– Ваша догадка неверна, – уверенно проговорила Галина Васильевна.

– Теперь я и сама понимаю, что ошиблась. Но ведь мальчики сразу после школы перестали между собой общаться. Вас это не удивляет?

– Я не знала, что они перестали дружить.

– Разве Бакулев вам не говорил?

– Нет, – пожала плечами Шаповалова, – у нас ни разу не заходил разговор о его друзьях. Я вообще считала, что это не мое дело.

– Мне дочь и жена Бакулева сказали, что после школы Юрий ни с кем из одноклассников не виделся.

– Да, это действительно странно, – согласилась Шаповалова.

– Галина Васильевна, а что стало с Людой Малышевой? – спросила Андриана Карлсоновна.

– Этого я тоже, к сожалению, не знаю, – развела руками Шаповалова.

– Что ж, будем надеяться, что она проживает по своему старому адресу.

– Это вряд ли, – ответила учительница. – Людочка, должно быть, давно вышла замуж и переехала.

– Даже если она вышла замуж, ее родители, скорее всего, остались в прежней квартире. Плохо это или хорошо, но в нашей стране люди, особенно немолодые, неохотно меняют место жительства.

– Что ж, пусть вам повезет в поисках, – согласилась Шаповалова и спросила: – У вас ко мне больше нет вопросов?

– Нет, Галина Васильевна. Спасибо.

– Тогда я побегу, а то у меня скоро урок, еще и подготовиться надо.

Вернувшийся в свой кабинет директор школы порадовал Андриану сообщением, что Рита нашла и распечатала для нее адреса и телефоны всех бывших учеников того «Б» класса.

– Не знаю, как и благодарить вас, Марк Витальевич, – обрадовалась Андриана Карлсоновна.

– Не стоит благодарности, – заверил ее Соловьев и лично проводил до самой калитки, которая закрылась за сыщицей под бдительным оком охранника Вовы Селезнева.

Андриана обернулась, и директор, ласково улыбаясь, помахал ей рукой с таким видом, словно провожал дорогую гостью. Но сыщица подумала про себя, что, скорее всего, так провожает загостившуюся тещу зять, изо всех сил старающийся сохранить приличие. И она его понимала. Школе совсем не нужны проблемы даже из-за бывших учеников.

Андриана Карлсоновна уже совсем было собралась тронуть мотоцикл в сторону дома, но тут вспомнила, что ей еще нужно заехать к следователю Кочубееву, чтобы сообщить ему о машине, которую в Липовке перед убийством художника Стеклова видели Семеныч и его внук. Она решила также оставить полковнику четыре практически одинаковых фотографии, чтобы до Кочубеева наконец дошло, что искать причину убийства четырех мужчин, скорее всего, нужно в их школьном прошлом.

Андриана доехала до самого следственного комитета, притулила мотоцикл к паре неодобрительно посмотревших на нее каменных львов и влетела в вестибюль. Дежурный был тот же самый, что и в прошлый раз. «Какое совпадение», – подумала она. Увидев Андриану, дежурный сделал непроницаемое лицо и стал похож на третьего каменного льва. Андриана вообразила себя маленькой, нет, крошечной мышкой и незаметно проскользнула мимо него. Она надеялась, что он ее не заметит. А он притворился, что ее не видит. В итоге оба остались довольны.

Чего нельзя сказать о полковнике Кочубееве. Увидев Андриану, он застыл на месте как соляной столб, а потом спросил строго:

– Как вы сюда попали?

– Прошла по коридору и вот. – Она посмотрела на него невинными глазами, а потом сказала: —Ввообще-то здравствуйте!

Кислое выражение лица полковника сказало Андриане Карлсоновне, что здравствовать в ее присутствии он никак не может. Но все-таки он через силу поздоровался.

– Я принесла вам новые материалы, – обрадовала она его, – четверо мужчин, застреленных из обреза охотничьего ружья, учились в одной школе!

– И что? – спросил полковник.

– В одном классе!

Полковник что-то промычал. Андриана Карлсоновна выложила на стол перед ним четыре групповые фотографии.

– Что это? – брови полковника взлетели вверх.

– Фотографии 10 «Б» класса 111-й школы. Год выпуска указан. Полюбуйтесь!

– Почему их четыре?

– Одна из них принадлежала Бакулеву, другая Стеклову, третья Колосову, четвертая Маровецкому.

– Понятно.

– Я выяснила, что первым был убит Маровецкий, потом Бакулев, третьим был застрелен Стеклов и четвертым по счету стал Колосов. Вы вели дело Бакулева. Надеюсь, вы, Николай Егорович, запросили дела остальных жертв неизвестного стрелка?

– С чего бы это? – буркнул Кочубеев.

Но Андриана Карлсоновна не обратила ни малейшего внимания на его недовольную реплику и продолжила:

– Сторож сельпо в Липовке Иван Семенович Перепелкин и его внук Сергей видели незадолго до убийства художника Вениамина Стеклова темный старый «Мерседес-Бенц».

– И что?

– Вероятно, на нем приезжал преступник.

– Зачем?

– Как зачем?! – возмутилась Андриана Карлсоновна. – Чтобы выследить художника!

– Приезжал два раза?

– Может быть, и три! Пока не застал его одного ночью за написанием картины.

– Номер автомобиля?

– Да откуда же я знаю? – всплеснула Андриана Карлсоновна. – Я и так сообщила вам слишком много!

– Разве? – позволил себе иронично улыбнуться полковник.

Андриана Карлсоновна сжала кулачки, точно приготовившись к бою.

А полковник спросил:

– И как, по-вашему, нам искать эту машину? Ни номера, даже цвет точно неизвестен.

– Но марка! Сережа Перепелкин сказал, что таких машин осталось совсем мало.

– Еще один знаток, – фыркнул полковник.

Андриана Карлсоновна подступила поближе к полковнику. А он автоматически попятился.

– Вы ведь изымали записи с видеокамер с места преступления. – Андриана Карлсоновна сделала еще один шаг в сторону Кочубеева, а он снова отступил.

– Чего вы пятитесь, как рак! – не выдержала учительница, сидевшая внутри Андрианы Карлсоновны. – Посмотрите, нет ли на записях с камер этой машины.

– Почему она там должна быть?

– Потому что, я думаю, убийца приезжал на одной и той же машине. Выследил и убил всех четверых.

Полковник похлопал в ладоши.

Андриана готова была взъяриться, но ровный голос полковника пролился на нее, как холодный душ:

– Там, где были убиты эти мужчины, камер нет.

– А рядом? – ухватилась она за соломинку.

– Рядом тоже.

– Но должны же быть банки, магазины и прочее!

– Должны, но почти все они на приличном расстоянии от мест убийства.

– Все равно! – сказала Андриана Карлсоновна, не желая сдаваться. – Все равно должно что-то быть.

– Мы все проверим, – вздохнул полковник, – вы, главное, не волнуйтесь, идите себе домой, выпейте валерьяночки, прилягте и отдохните.

– Я не люблю валерьянку! – категорично заявила Андриана. – У меня даже Фрейя и Маруся ее на дух не переносят!

Полковник хотел спросить – а это еще кто такие, но вовремя прикусил язык, сообразив, что если незваная гостья примется рассказывать ему еще и об этих особах, то он не скоро сможет освободить от нее свой кабинет.

Когда Андриана Карлсоновна ушла, полковник облегченно вздохнул, вытер лоб клетчатым платком и направился к сейфу. В это время в его кабинет без стука влетел лейтенант Горшков.

– Николай Егорович! – завопил он как резаный.

– Лейтенант, чего вы орете так, что стекла дрожат?

– А вы подойдите к ним!

– К кому к ним? – спросил полковник, подозрительно вглядываясь в лицо подчиненного.

– Да к стеклам же! – Горшков махнул в сторону окна и снова закричал: – Скорее!

– Пожар, что ли?

– Круче! – лейтенант улыбнулся во весь рот.

Кочубеев подошел к окну и выглянул. Ничего интересного он там не увидел и, обернувшись, спросил сердито:

– Ну?

– Вы глядите! Глядите!

Из помещения вышла его посетительница и не спеша подошла ко львам, замершим возле лестницы. Тут Кочубеев увидел прислоненный к ним мотоцикл и негодующе подумал: «Кто это посмел? Какое безобразие!»

И тут Андриана Карлсоновна надела шлем, вскочила на мотоцикл и рванула с места. Лейтенанту показалось, что он расслышал клацающий звук челюсти полковника, которая едва не упала на подоконник.

– А ты откуда узнал? – спросил он, оборачиваясь.

– Ребята рассказали, они ее в прошлый раз видели.

– Н-да, – крякнул полковник и, забыв про сейф, направился к своему рабочему столу. – Ты иди, – махнул он лейтенанту, – чего стоишь?

Лейтенант скрылся за дверью.

Позднее полковник заглянул в столовую. Больше всего ему хотелось выпить чего-нибудь покрепче. Например, кофе. За одним из столиков он увидел молодого следователя Наполеонова, подошел и спросил:

– У вас свободно, Александр Романович?

Наполеонов вскочил:

– Да.

– Вы сидите, сидите. Можно и я присяду за ваш столик?

– Конечно, Николай Егорович! – быстро ответил Наполеонов. А когда Кочубеев сел, спросил осторожно: – Случилось что-то?

Полковник проигнорировал его вопрос, а после непродолжительного молчания спросил сам:

– Говорят, у тебя подруга частный детектив?

– Есть такое дело, – признался Наполеонов и, прищурив зеленовато-желтые лисьи глаза, спросил: – А что вам, Николай Егорович, требуется помощь в лице частного сыщика?

– Типун тебе на язык! – вырвалось у Кочубеева.

– Это за что же такая немилость? – обиженно спросил Наполеонов.

– Извини, капитан! – примирительно проговорил полковник. – Меня тут одна мисс Марпл местного разлива просто достала!

– Кто же такая? Я ее не знаю.

– Счастливчик! – завистливо выдохнул Кочубеев. – Некая Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль.

– Тю! – присвистнул Наполеонов: – Я ее знаю!

– Откуда?! – изумленно воззрился на него Кочубеев.

– Я вел дело об убийстве сына одного бизнесмена, не знаю, помните вы или нет, некий Окунев.

– Что-то припоминаю, – неопределенно отозвался полковник.

– Так вот, внучка этой Карлсоновны, то ли двоюродная, то ли троюродная, не помню степень их родства, да это и неважно, была замешана в той истории.

– Она убила?

– Нет, – покачал головой Шура. Она, как оказалось потом, была ни при чем. Но сначала я подозревал именно ее. Девчонку звали, – Наполеонов пощелкал пальцами, – фиалка…

– Какая еще фиалка? – удивился Кочубеев.

– Вспомнил! – радостно воскликнул Наполеонов. – Виолетта!

– И Шведова-Коваль не давала тебе покоя?

– Не то чтобы, – замялся Шура, а потом решил признаться: – Она обратилась к моей подруге.

– К той, что частный детектив?

– Да. Но вы не подумайте, что она какая-нибудь там не пришей кобыле хвост. Мирослава профессиональный юрист, работала следователем.

– За что же ее выперли?

– Ее не выперли, – обиделся за подругу Шура, – она сама ушла.

– Больших денег захотелось?

– Не в этом дело.

– А в чем?

– Просто она, как бы вам это объяснить… – Шура снова защелкал пальцами, подбирая слова.

– Да не щелкай ты своими кастаньетами, скажи как есть, – поморщился полковник.

– Свободолюбивая она! – выпалил Наполеонов. – Не любит начальству подчиняться.

– Понятно. Я вот тоже не люблю, но куда деваться?

Наполеонов пожал плечами и решил отвлечь внимание полковника от своей подруги. Не скрывая любопытства, он спросил:

– А что, теперь и эта бабушка открыла агентство?

– Да. Только она, Шур, не бабушка.

– А кто?

– Дама элегантного возраста! – Полковник многозначительно закатил глаза. – Лейтенант Горшков ее, вот как ты, бабушкой назвал, так она как ошпарит его взглядом! Бедный парень в один миг в цыпленка табака превратился.

– И как же она назвала свое агентство? «Андриана»?

– Не ожидал от тебя такой банальности, – фыркнул полковник, – она назвала агентство «Шведское варенье»! – Кочубеев развел руки и поднял их вверх, точно взывая к небесам.

– Как, как? – поперхнулся чаем Наполеонов.

– Пей лучше кофе, – рассмеялся полковник и повторил: – «Шведское варенье»!

– Обалдеть!

– Не то слово, капитан! А еще, представляешь, она гоняет на мотоцикле в семьдесят лет! И куда только полиция смотрит! Тьфу ты, я же сам полиция! Сил моих нет! – сердито выдохнул полковник Кочубеев.

– Морис говорил что-то такое, – припомнил Наполеонов.

– Морис? – насторожился полковник. – Кто это?

– Помощник моей подруги.

– Иностранец?

– Можно и так сказать, – усмехнулся Шура и пояснил: – Литовец.

Кочубеев ничего не ответил, уткнувшись в чашу с кофе.

– Не переживайте вы так, Николай Егорович, – постарался утешить старшего товарища Наполеонов. – Все утрясется.

– Только на это и приходится уповать, – отозвался Кочубеев без особого оптимизма.

Глава 22

Андриана весь вечер посвятила тщательному изучению полученных в школе фамилий и адресов. По телефонам она пробовала звонить. В большинстве случаев таких номеров вообще теперь не существовало. А те, которые остались, давно сменили своих владельцев. И новые абоненты не имели о старых ни малейшего представления.

«Ничего не поделаешь, – решила Андриана, – номера телефонов, выданных ей в школе, на самом деле были такими древними, что не стоило надеяться, будто эти ровесники динозавров помогут ей отыскать нужных людей. Выход оставался только один: объехать все имеющиеся у нее адреса».

Начать она решила с мальчиков. В классе их было семнадцать. Визитами по их адресам Андриана и займется с самого раннего утра, а теперь, после того, как накормленные кошки утихомирились, она может позволить себе поваляться перед сном с книгой в руках. Надо же, в самом деле, узнать, какой отъявленный негодяй охотится на Томми, жениха прекрасной Анджелы Карелы, сестры обожаемого Андрианой Стива.