Зазвонил внутренний телефон, и Петров снял трубку.

– Да. Я слушаю, – сказал он. – Я на месте. Везите. – Он обернулся к собравшимся. – Извините, но работа есть работа. Сейчас привезут труп. Я вас не прогоняю, можно выйти пока на улицу.

– Ага! – сказал Мартин. – Особенно мне. Без штанов в одном халатике.

Олег Адольфович повернулся к нему.

У меня есть спортивные штаны. Если не побрезгуешь…

– Не побрезгую, – сказал Мартин. – Мне еще домой ехать.

В дверь позвонили. Собравшиеся молча слушали, как Петров в конце коридора разговаривал с санитарами, доставившими труп. Послышался скрип колёсиков по кафелю и Олег Адольфович, как можно скорее, с виноватым видом прокатил каталку мимо них.

Ася отвернулась, Мария Алексеевна перекрестилась, Мартин совершенно спокойно скользнул по покойнику взглядом и снова сфокусировался на предмете своего обожания. А вот Яна побледнела, поднялась с места и дрожащими руками ухватилась за ворот халата, словно ей стало холодно.

– Яна, что с тобой? – заметил ее испуг Мартин.

– Я… Я… Вы что, не видите? – Она была готова грохнуться в обморок.

– Что «не видим»? – быстро подскочил к ней Хлебников.

Яна указала пальцем в коридор, по которому только что проехала каталка.

– Так вот же он!

– Кто? – хором спросили собравшиеся.

– Убийца!

Все переглянулись.

– Яна, я понимаю, ты переволновалась… – начал Виталий Николаевич, но Цветкова не дала ему договорить:

– Виталик, я в полном порядке. Олег Адольфович только что провёз на каталке тело Михаила Ивановича. Или как там его… Короче, того самого душегуба!

Все кинулись вслед за Петровым.

Патологоанатом удивлённо обернулся, когда в прозекторскую ввалилась целая куча народу.

– Что случилось? – спросил он.

– Головорез! – заявила Яна, указывая пальцем на Олега Адольфовича.

– Я?! – изумился он.

– Да не ты! За тобой – на каталке! – пояснила Яна.

Петров отступил в сторону, освобождая доступ к мёртвому телу.

– Точно! Точно! Это же сосед Марии Алексеевны! Он же за столом с нами сидел! – ахнул Виталий Николаевич.

– Точно. Он, – констатировал Мартин. – Узнаю сукина сына.

Следователь с каменным выражением лица стоял молча. Потом он тоже подошёл к каталке и нагнулся над покойным. Распрямившись, он обвёл взглядом собравшихся.

– Этот человек, после создания фоторобота, должен был быть объявлен в розыск. Как так получилось?

– Сказали, что ДТП, – почему-то виновато ответил Олег Адольфович. – Вскрытие покажет. Может, и криминал.

– Возмездие не заставило себя ждать. Быстро разобрались в небесной канцелярии. У тебя там, Янка, сразу видно, высокие покровители, – сказала Ася.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Цветкова. – Нашла где шутки шутить.

– А куда он дел клад? – неожиданно спросил Виталий Николаевич.

Все уставились на него. О кладе никто не думал.

– Теперь он точно не ответит, – вздохнул патологоанатом. – Клиенты у меня молчаливые. Трепаться не любят.

Через полчаса незваные гости разъехались кто куда.

Глава 13

Яна стояла на перроне Ленинградского вокзала и выглядела, словно экзотический цветок на прилавке с картошкой. Был серый пасмурный июньский день, довольно прохладный ветерок заставлял пассажиров с чемоданами и тюками, снующих, словно муравьи, во все стороны, зябко ёжиться, а Яна красовалась в воздушном лимонном платье и, как всегда, на высоченных шпильках. Она сжимала в руках довольно объёмистую сумку, в которую она сложила вещи и которые могли бы ей пригодиться в Питере.

Яна ждала Мартина. Щёки ее пылали от ожидания счастья встречи, а голубые, немного близорукие, глаза сияли. Цветкова просто вся светилась от любви. Она взяла больничный, потому что плечо и рука болели, и она пока принимала болеутоляющие.

Мартин пригласил ее прокатиться с ним в Питер, и Яна не нашла причины, чтобы отказаться от поездки. Они так давно не были вместе! Зная, что Яна до смерти боится летать на самолётах, Мартин взял билеты в спальный вагон СВ, так как они решили, что будет очень романтично – провести ночь в поезде. В люксовом купе обычно имеются кондиционер, кнопка вызова проводника и даже телевизор. Правда, показывают по нему не телевизионные программы, а обычные скучные рекламные ролики для путешественников.

Цветкова приехала на вокзал раньше Мартина и теперь с нетерпением ждала его, даже не чувствуя вечерней сырой погоды.

Около ног Яны крутилась рыжая голенастая дворняга, незнамо откуда взявшаяся. Она смотрела на Яну карими печальными глазами, в которых читалась мировая скорбь, и жалобно подскуливала. Мимо проносились носильщики, колёса тележек гремели по неровному асфальту перрона, но псину эти звуки не пугали, она уже давно привыкла к вокзальной сумятице, не затихающей ни днём, ни ночью.

Яна порылась в своей необъятной сумке и вытащила пакет чипсов. Конечно, чипсы даже людям не годятся, а для собак это вообще яд, но у Яны на этот момент больше ничего съестного не оказалось. Собака села и застучала лохматым хвостом по перрону, посекундно облизывая чёрный пупырчатый нос и перебирая когтистыми лапами, дрожа от нетерпения.

«Ладно, – вздохнула мысленно Яна, – прости меня, барбос, но, думаю, ты и не такое глотал». Она высыпала содержимое пакетика на асфальт, и собака одним движением языка смахнула чипсы в зубастую пасть, благодарно махнув хвостом. Неожиданно собака отбежала в сторону. Яна подняла голову и увидела, что к ней, радостно улыбаясь, спешит Мартин с огромным букетом красных роз. За спиной у него был небольшой рюкзак.

Он подлетел к ней и заключил в объятия.

– Привет, родная! – Он на секунду отстранил ее от себя и удивлённо отметил: – Ты почему так легко одета? Простудишься.

Яна улыбнулась и прижалась к нему, вдыхая знакомый запах и аромат влажных роз.

– Если замёрзну, то на этот счёт у меня есть кофта в сумке. И спортивные туфли для экскурсий по городу. Я ведь еду в Северную столицу.

Мартин осмотрелся.

– Где тут наш вагон? А-а, вот… – и он потянул ее за руку к открытой двери вагона, около которого стояла проводница.

Проверив проездные документы и паспорта, проводница вежливо улыбнулась им и попросила зайти в вагон. Через пять минут состав дёрнулся, и поезд плавно двинулся к Санкт-Петербургу, набирая ход.

Мартин сел рядом с Яной, обнял ее и покрыл жаркими поцелуями. Их губы встретились.

В этот момент дверь купе отъехала и на пороге появилась проводница. Мартин и Яна оторвались друг от друга и недовольно посмотрели на женщину, нарушившую их уединение. Та поняла, что вошла не вовремя, но сказала:

– Извините. Чай, кофе?

Мартин отрицательно качнул головой, и проводница закрыла дверь. Она и не такое видела. Поцелуем её было не удивить. Шли часы, но Яна и Мартин не отрывались друг от друга.

Поезд мчался через ночную мглу, тусклые фонари редких станций на короткие мгновения освещали тёмное купе, но Мартин и Яна не замечали ничего вокруг – они любили друг друга, и эта ночь приносила им блаженство.

– Я тебя обожаю… – шептала Яна.

– И я тебя… – отвечал Мартин, и их губы вновь и вновь искали друг друга.

Они заснули, крепко обнявшись, под стук колёс, а поезд неумолимо уносил их через маленькие полустанки к Северной Пальмире, уже давно поджидающей двух влюблённых.



– Доброе утро, любимая! Скоро Питер! – поцеловал Яну в тёплый затылок Мартин.

Она сладко потянулась.

– С тобой спать было тепло и удобно.

– Не знаю, как расценивать. Как комплимент? Но он весьма сомнителен. Спали мы совсем чуть-чуть, всю ночь бог знает чем занимались, – засмеялся Мартин.

Яна повернулась к нему и невольно вскрикнула, почувствовав боль в ключице.

– Извини. Извини! Господи, забыл, что с тобой надо обращаться как с хрустальной вазой, бесценным сосудом! Но я бы не отказался…

– Через сорок минут прибываем! – постучали к ним в дверь.

– Успеем сгонять в вагон-ресторан позавтракать? – спросил Мартин. – Я голодный, как волк. Ведь мы не ужинали.

– А давай! – согласилась Яна.

В вагоне «СВ» имелась раковина с водой. Они быстро умылись, оделись, Яна надела спортивные туфли, прихватили свои вещи и пошли в вагон-ресторан. Им пришлось пройти насквозь три вагона. Мартин открывал двери, помогал Яне перейти через тамбур, и они следовали к своей цели. Но дверь в вагон-ресторан оказалась заперта. Через стекло они увидели, что в помещении идёт уборка. Мартин постучал. Девушка с веником проигнорировала этот сигнал. Мартин постучал более настойчиво. Девушка выпрямилась, подошла к двери, открыла ее и недовольно спросила:

– Ну? Чего надо? Ресторан закрыт! Прибываем скоро!

На шум выскочила из подсобки тётка неопределённого возраста с крашеными белыми завитушками и небрежным макияжем.

– Лиза! – с ходу заорала она на девушку. – Что рот раскрыла? Давай, подметай быстрее! – И повернувшись к Мартину, пошла на него внушительной грудью, приговаривая: – Гражданин, ресторан закрыт. Что зря барабаните? Не хулиганьте, а то охрану вызову! – Она поправила на голове нечто кружевное, напоминающее солдатскую пилотку.

Мартин мягко улыбнулся и проникновенно, со значением, посмотрел злобной фурии в глаза.

– Извините меня, пожалуйста, – сказал он. – Я помешал вам… Скажите, а как ваши имя-отчество?

Женщина растерялась.

– Лидия Николаевна, – ответила она почти спокойно.

– Дорогая Лидия Николаевна, – продолжал очаровывать даму Мартин. – Вы здесь начальница?

– Да, я. А в чём дело?

– Мне надо переговорить с вами, уважаемая Лидия Николаевна. Так сказать, с глазу на глаз.

Заведущая отступила, пропуская Мартина в ресторан. Яна осталась в тамбуре, как будто не имела к Мартину никакого отношения.

Мартин что-то стал говорить заведующей на ухо, та сначала качала головой, потом заулыбалась.

– Хорошо, – сказала дама и оценивающим взглядом окинула Яну. – Проходите. Сейчас всё будет, – и она скрылась в подсобке.

Мартин махнул Яне, она прошла в ресторанный отсек и молча села за крайний столик у барной стойки. Мартин сел рядом с ней.

– Сейчас нас накормят, – сказал он.

– Лиза, закрой дверь и больше никому не открывай! – крикнула дама в кружевной пилотке.

– Даже начальнику поезда? – уточнила девушка с веником.

– Даже ему… Что Иванычу тут делать? Всё! Закрыто! Все ушли на фронт! Ты закончила уборку? Я тебя не задерживаю! Гости дорогие, вам удобно, – повернулась она к посетителям. – Сейчас-сейчас, одну минуточку, я вас обслужу. – Несмотря на свою довольно габаритную фигуру, дама двигалась очень ловко и даже, в некотором роде, изящно. Чувствовалась многолетняя практика работы в движущемся составе. Лидия Николаевна суетилась так, словно к ней приехали горячо любимые родственники, которых она давно не видела. Она принесла чистую скатерть и ловко застелила стол.

– Новая… Использованные скатёрки уже увязали в тюки. Приготовили в химчистку, – пояснила Лидия Николаевна.

Таким же волшебным образом появились салфетки, столовые приборы и даже маленькая вазочка с искусственными цветами.

– Что желаете?

– Несите, милая Лидия Николаевна, всё самое лучшее, что у вас есть, я вам полностью доверяю. И самое дорогое шампанское! – заказал Мартин.

– Вот это мужчина! – притворно ахнула заведующая вагоном-рестораном и посмотрела на Яну. – Даже меню не попросил! Вот это кавалер! Вам сильно повезло, дамочка!

– Я знаю, – согласилась Яна.

Через минуту на столе появились сырная тарелка: дор-блю – голубой сыр из Германии, рокфор – сыр из овечьего молока и камамбер – из коровьего. Хозяйка ресторана поставила на стол сырокопчёную колбасу, нежнейший бекон, бутерброды с красной икрой, украшенные листиком петрушки, палтуса холодного копчения. Она подала две тарелки с еще скворчащей яичницей из трёх яиц, мягкий хлеб, сладкие булочки с корицей и бутылку «Абрау-Дюрсо». Видимо, это было у них самое дорогое шампанское.

– Я сразу предупреждаю, – несколько смущённо проникновенно прошептала Лидия Николаевна. – Каждая бутылочка у нас стоит две тысячи рублей.

«А в магазине триста», – отметила мысленно Цветкова, но промолчала.

– Это не имеет значения, – заверил заведующую Мартин. – Спасибо, Лидия Николаевна.

Заведующая улыбнулась, показав вставные зубы, и удалилась, покачивая бёдрами.

Яна развела руками:

– Послушай, может, было бы лучше заказать к такому столу красного вина? Шампанское с утра… Ты как думаешь?

Мартин усмехнулся:

– Нет, шампанское сейчас – это то, что надо. – И он взял бутылку из металлического ведёрка со льдом.

– Завтрак аристократа… – вздохнула Яна. – Как тебе ее уломать удалось? Ты чародей или просто дамский угодник?

– Дело нехитрое, – улыбнулся Мартин, снимая серебристую фольгу и откручивая проволочку. – Я секрет знаю.

Раздался хлопок, и он разлил пенный напиток по бокалам.

– За тебя, Яночка, за нашу любовь, – поднял он бокал.

Они выпили по полному бокалу и приступили к завтраку.

– Знаешь, – сказала Яна, глядя на тарелку с яичницей, – мне почему-то кажется, что лучше это блюдо не пробовать.

– Это еще почему? – поднял на нее глаза Мартин, заедая яичницу бутербродом с икрой.

– Эта твоя Лидия Николаевна запросто может меня отравить. От ревности. Наверняка подсыпала мне в яичницу отраву.

Мартин весело засмеялся.

– Ты очень хорошо о ней думаешь, дорогая! Всё просто – деньги решают всё!

– Да? – подняла брови Яна. – Одна меркантильность?

– К сожалению, это так.

– И сколько же ты ей дал?

– Коммерческая тайна. Не заморачивайся. Ешь, пока яичница не остыла.

Лидия Николаевна притащила и поставила перед ними вазу с фруктами. Мартин поблагодарил ее кивком головы и обворожительной улыбкой. Дама уплыла в подсобку.

Мартин снова наполнил бокалы.

– За нас! – сказал он и осушил бокал до дна.

Яна последовала его примеру.

– Я никогда в жизни не смогу тебя забыть, – неожиданно сказала она.

Мартин удивился:

– Что значит «забыть»? С чего ты взяла, что меня надо будет «забыть»?

– Да я просто так сказала, – ответила Яна. – Я бы прижала тебя к себе крепко-крепко и никогда никуда не отпускала.

Мартин в этот момент пригубил шампанское и закашлялся.

– Ну что у тебя за мысли, Янка! Я готов быть с тобой каждую минуту, где угодно: в поезде, в шалаше, в лесу…

– В выгребной яме, – добавила Яна.

– И там тоже. Я хочу быть с тобой всегда.

Яна тяжело вздохнула:

– Это пока только слова, Мартин. Мы с тобой где угодно и когда угодно, только не у себя дома на диване. Это меня напрягает.

– Не понял… – Мартин поставил свой бокал на стол.

– А что тут понимать? Мне сорок лет, я несколько раз была замужем, вырастила сына, отвечаю за здоровье людей, руковожу клиникой. Я взрослая женщина. Имею какой-никакой жизненный опыт. В том числе и женский. Но тебя я люблю больше всех и хочу быть с тобой до конца своей жизни.

– Я тоже люблю тебя, Яночка…

Яна тряхнула головой.

– Не перебивай меня! Ты такой умный, Мартин! Ты такой красивый, спортивный, энергичный, уверенный в себе и своих силах. Обладаешь потрясающим чувством юмора. Ты успешен в делах и не нуждаешься в деньгах. Удивительно, что все эти качества имеются у одного человека, а их бы хватило на десятерых. Но почему мы вместе где угодно, даже в выгребной яме, но никак не можем быть вместе и вдвоём шагать по жизни рука об руку? Почему? Скажи!

– Это всё в будущем, Яна. Ты удивительная женщина. Просто поразительная. Я таких никогда не встречал. Ты помнишь, как мы познакомились?

– Да, конечно, помню.

– Ты заявилась ко мне в костюме коровы, испугав мою матушку.

– Она до сих пор, похоже, не может опомниться, – согласилась Яна. – Сейчас бы молодежь сказала – в костюме тёлки.

– Мама просто оторопела от твоей экстравагантности.

– Лучше сказать – дурости. Да… Интересно мы с тобой проводим время.

– Я исправлюсь. Вот прямо сейчас и начну исправляться. Закрой глаза.

– Зачем?

– Закрой, закрой!

– Ну, хорошо. – Яна опустила ресницы.

Мартин достал из кармана бархатную коробочку и протянул Яне.

– Это тебе!

Яна открыла глаза и спросила:

– Что это?

– Сюрприз!

У Яны сладко заныло сердце. Неужели обручальное кольцо? Она затаила дыхание и осторожно взяла из рук Мартина небольшой футляр, в котором, может быть, таилось ее женское счастье. Она подцепила длинным ногтем с блестящим золотым маникюром крышечку и… замерла. На чёрной бархатной обивке лежал изящный золотой браслет, весь усыпанный бриллиантами. Он засверкал в свете ресторанных ламп и Яна невольно зажмурилась.

Мартин впился в нее тёмными проницательными глазами и замер в ожидании реакции.

– У тебя самые красивые запястья в мире. Эта вещь создана для тебя. Смотри, браслет можно сделать длиннее, а можно короче.

Яна побледнела, ей не нужны были сейчас все сокровища мира, больше всего она хотела увидеть скромное золотое обручальное кольцо.

– Красиво… очень красиво. Мартин, зачем? Это же целое состояние! А у меня не юбилей и не свадьба.

Мартин взял ее ладошку в свои тёплые руки и заглянул Яне в лицо.

– Любимая, я не могу делать тебе предложение в поезде. Хотя это в нашем стиле. Но это событие должно состояться в другом месте – очень красивом и запоминающемся.

– Ты так считаешь? – спросила Яна, стараясь скрыть предательски дрогнувший голос. У нее отлегло на сердце.

– Поверь мне, родная. У нас всё хорошо, и мы будем с тобой счастливы.

Неожиданно снова появилась заведующая рестораном и прервала их беседу.

– Прошу извинить меня, – сказала она. – Вторую бутылку шампанского подавать? Еще закусок? Подъезжаем!

– Нет, больше ничего не надо, – отказался Мартин. – Но шампанское несите, – добавил он.

Яну мучил вопрос: сколько же Мартин заплатил этой тётке, раз она пошла на все возможные нарушения? А подаренный им браслет, который стоил целое состояние? Мартин пытался ухаживать красиво, а ей, королевишне, опять всё не так… Не хочу быть царицей, хочу быть владычицей морскою! Не хочу браслет за два миллиона, хочу тоненькое обручальное колечко!

Лидия Николаевна принесла вторую бутылку шампанского и воткнула ее в ведёрко с растаявшим льдом.

– Друзья мои, – обратилась она к своим посетителям. – Поезд прибыл. Пассажиры покидают вагоны. Но могу оказать вам услугу. Сейчас состав отправят на запасной путь и до следующего утра вас никто не побеспокоит. Если хотите продолжить беседу, то оставайтесь. В этом поезде у меня первый рейс, но я порядки знаю.

– С первым рейсом вас! – поднял бокал Мартин. – Выпьете с нами?

– Но, что за галантный мужчина? Как же вам повезло! – зарделась Лидия Николаевна и посмотрела на Яну – Если позволите, выпью бокальчик. Шампанское дорогое. Не часто мне приходилось баловаться таким. – Она подвинула Мартина и села рядом. – Давайте чокнемся! – подняла она бокал. – За вас, уважаемые! За вашу большую, удивительную любовь! Вы – красивая пара! – Тут она прислушалась к шуму за окном вагона. – Вот, слышите, сворачиваем… Скоро перестанет шатать. Как хорошо!

Поезд резко вильнул вправо, и Лидия Николаевна, прильнув к Мартину, обдала его шампанским.

– Ой, извините! – Она принялась оглаживать на нем мокрую рубашку.

Мартин перехватил ее руку.

– Не надо! Прошу вас… Ничего страшного! Высохнет.

Лидия Николаевна встала с места.

– Как неловко получилось. Хорошо, что не красное вино. Вещи у вас дорогие, надеюсь, шампанское отстирается.

– Ещё немного, и я начну ревновать, – отметила шутливо Яна.

Лидия Николаевна отмахнулась:

– Да куда мне, дорогая, до вас! Всё! Я ухожу. Ещё дать бутылочку?

– Думаю, что нам будет достаточно. Спасибо. Всего вам доброго, – ответила Яна.

– Сидите, отдыхайте. Никто вас не потревожит. Место пустынное. Рабочие только завтра с утра придут. А когда будете уходить, просто плотно за собой закройте дверь. Приятного дня! – Лидия Николаевна скрылась в подсобке и через пару минут вывалилась оттуда с двумя тяжеленными сумками в руках.

Мартин и Яна проследили в окно, как она, прогибаясь от тяжести, прошествовала вдоль вагона.

– Неслабо отоварилась, – вслух отметила Цветкова.

– Это золотое правило работников питания – всё, что можно и не можно, тащить домой, – усмехнулся Мартин.

Яна уплетала колбасу за обе щеки. У нее наконец-таки разыгрался аппетит.

– И в твоем ночном клубе расхищают?

– Еще как…

– А ты строгий хозяин?

– Еще какой… Я знаешь, какой строгий… Иди сюда, сейчас покажу!

– Угомонись! Я не могу смеяться, у меня рот набит колбасой, – еле увернулась от него Яна.

– Давай, жуй скорее. Целоваться будем.

– А потом что?

– Как что, ты не поняла? Весь поезд в нашем распоряжении! Любить тебя буду!

– Где?

– В каждом купе!

– Да вы маньяк, сэр. Съешь лучше бутербродик с икоркой. Мы с тобой как в сказке, – мечтательно сказала Яна. – Сидим в пустом поезде! Так странно, что он больше не едет, вагон не качается. И тишина…

– Да, тишина замечательная, – согласился Мартин, пожирая ее глазами. – Только в голове шумит.

– Это шампанское, – улыбнулась Яна. – Мне кажется, что всё, что сейчас происходит, – нереально. И вот этот стол в вагоне-ресторане… – Она обвела стол рукой. – И этот вагон, в котором нет ни одного человека… И ты… Сказать кому – не поверят!

– Это сон. Сюрреализм, – кивнул Мартин. – У меня тоже странное ощущение.

Яна посмотрела в окно и подняла руку со сверкающим браслетом.

– Так удивительно! Тишина – и ни одного человека. Интересно, куда нас завезли? Слушай, хочу открыть тебе один секрет, – понизила голос Яна, словно их кто-то мог слышать.

– Я сохраню твою тайну! – ответил Мартин. – Клянусь.

– И не будешь смеяться?

– Да никогда в жизни! – Мартин прижал ладонь к сердцу.

– Ладно… Я хочу совершить путешествие в Восточном экспрессе. Ты знаешь, что это за поезд?

– Конечно. Я же читал Агату Кристи «Убийство в Восточном экспрессе». Этот роман входит в американскую версию «Сто лучших детективных романов всех времён и народов».

– Да, это моя хрустальная мечта! Представляешь, в этом поезде совершила вояж Елизавета Вторая – царствующая королева Великобритании. Она родилась в 1926 году! С ума сойти! И еще император Австрийской империи Франц-Иосиф. Он правил страной шестьдесят восемь лет. Французский генерал Шарль де Голль, именем которого назван парижский аэропорт, тоже ехал в этом экспрессе, я уж не говорю о знаменитых писателях Грэме Грине, Сидни Шелдоне, Яне Флеминге и самой Агате Кристи. Восточный экспресс стал курсировать между Западом и Востоком аж с 1883 года и считается самым изысканным экспрессом, это первый поезд, в каждом купе которого появилась туалетная комната с горячей и холодной водой. Я больше скажу: в этом экспрессе запрещено носить джинсы, ужин в фешенебельном вагоне-ресторане требует строжайшего дресс-кода: смокинг и вечернее платье. И огромных, нереальных денег.

– У тебя замечательно-красивая мечта. Но почему всё-таки Восточный экспресс? Это так необычно.

– Да всё просто. Я влюблена в детективы Агаты Кристи. Прочитала все до одного. Восточный экспресс поразил моё воображение и стал мечтой.

– Ты на удивление романтична.

– А разве это плохо? Каждый человек должен о чём-то мечтать, к чему-то стремиться. Я люблю путешествовать, но о Восточном экспрессе могу только вздыхать.

Мартин покачал головой:

– А мои мечты тебе покажутся неинтересными: горные лыжи, конный спорт, дайвинг, прыжки с парашютом. Я люблю прыгать с парашютом и даже, осмелюсь сказать, могу управлять самолётом.

– Но ведь это замечательно!

– Конечно. Но с твоей мечтой не сравнить.

– К сожалению, это путешествие так и останется только мечтой.

Мартин улыбнулся.

– Кто знает? В жизни всякое случается. Иногда и хорошее.

Они засмеялись. Мартин пригубил шампанское.

– Самое главное, чтобы во время твоего путешествия в экспрессе не произошло ничего такого, о чём рассказала в своём романе Агата Кристи.

– Да, уж не хотелось бы…

Мартин нагнулся к Яне и коснулся ее губ поцелуем. Яна ответила жарким объятием. На время они забыли обо всём и даже о том, где находятся. Наконец Мартин оторвался от губ Яны.

– Когда ты меня целуешь, я сознание теряю, – сказала она. – Голова идёт кругом. Наверное, от шампанского…

– Янка, я люблю тебя! Мы больше не должны разлучаться. Никогда-никогда!

Яна высвободилась из его объятий и окинула взглядом стол с закусками.

– Надо с этим что-то делать, – сказала она. – Нельзя же это всё вот так взять и бросить. Заведующую подставим. Скажут, что не прибралась в вверенном ей вагоне-ресторане.

– Разумно. Но не брать же эти закуски с собой!

– Это ты деньги не считаешь, – ответила Яна. – А я девушка рачительная… – И она принялась складывать оставшуюся еду в целлофановый пакет, который очень кстати оказался в ее сумке.

Мартин тем временем собрал грязную посуду и сложил аккуратной стопочкой у мойки. Мыть ложки-вилки он посчитал лишним.

Яна строго осмотрела прибранное помещение и уже повернулась к двери, как заметила какое-то подозрительное движение за окном. Словно кто-то пробежал и спрятался.

– Ой! – воскликнула она и показала Мартину пальцем на окошко.

Тот подошёл к окну, отодвинул занавесочку и присмотрелся.

– Здесь, какие-то люди. Их много, и они ведут себя странно.

Яна присела, чтобы ее не заметили, и громко зашептала:

– Мартин, быстро отойди от окна, а то они тебя увидят! Мне почему-то страшно. Мартин, я боюсь… Давай спрячемся… – Голос Яны задрожал от страха, и она посмотрела в сторону подсобки.

Мартин повернулся к ней:

– Да брось ты! Успокойся. Кому мы нужны, скажи на милость? Я пойду посмотрю, что там происходит, – и Мартин направился к двери.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге возник огромный мужик в шапочке с прорезями для глаз. В руке его угрожающе покачивался отрезок металлической трубы. Этот парень явно зашёл к ним не для того, чтобы сказать «добрый вечер».

– Тебе что надо? – совершенно спокойно спросил Мартин. – В ресторане ничего нет – ни денег, ни продуктов!

Мужик не ответил и молча двинулся на Мартина. Он замахнулся на него железякой, но Мартин уклонился от удара и взял его на приём. Парень грохнулся на спину, но изловчился швырнуть в Мартина отрезком трубы. Железная бандура просвистела у Мартина над ухом как снаряд и попала в окно. Стёкла брызнули колким дождём в разные стороны. Яна закричала, закрывая лицо руками. Мартин отскочил от нападавшего и принял оборонительную позу, но тут в вагон-ресторан ввалились еще несколько бандитов.

– Уходи! Беги отсюда! Выбирайся через окно! – приказал Мартин.

Яна оглянулась – в одном окне торчали острые, как ножи, осколки стекла, другое было закрыто.

– Я не брошу тебя! – сказала она.

– Немедленно уходи! Я их задержу. Ты мне только мешаешь… – не договорив, Мартин отбил удар нападавшего и вырубил его коротким, резким и очень сильным ударом кулака в грудь.

Тот как-то глухо крякнул, хрюкнул и повалился назад, сбивая с ног следующего нападавшего.

– Уходи, говорю! – закричал Мартин. – Не медли…

Яна подлетела к закрытому окну и стала дёргать раму, пытаясь опустить ее, но у нее ничего не получалось. Мартин сдерживал напор негодяев, но силы были явно не равны. Не помня себя, Яна дёрнула раму изо всех сил, и та вдруг пошла вниз, открывая хоть не широкий, но всё-таки лаз. Как заправская форточница, Яна ввинтилась в узкую щель и вывалилась на улицу. За своей спиной она слышала шум борьбы и сломанной мебели. «Нормально посидели! – пронеслось у нее в голове. – То-то завтра буфетчица обрадуется. А хорошо, что я худенькая, иначе было бы не выбраться». Она поднялась с земли и припустила прочь от вагона, крепко прижимая к себе сумку и проклиная себя за то, что бросила любимого в беде. Сердце ее билось в горле, она летела во весь дух в поисках людей, которые могли бы им оказать помощь, но кругом были какие-то сараи, ржавые вагоны, сломанные шпалы и кучи разнообразного транспортного мусора.

«Сейчас, сейчас… Мартин, держись! – повторяла она. – Боже, люди! Где вы?! Помогите?! Сколько там бандитов? Почему они на нас напали? Что им надо было?!» – билось в голове у Яны. Она перепрыгнула через очередные шпалы и понеслась к каким-то полуразвалившимся постройкам. Там должны быть люди, рабочие-транспортники, хоть кто-нибудь, а следовательно, они могли оказать помощь! Только эта мысль и гнала Яну вперёд. Она нырнула под какой-то состав, чтобы увидеть людей, но…

Яна даже не поняла, что вагон дёрнулся. Она не осознала звук тронувшегося вагона, решив, что на нервной почве ей это показалось, что это шумит у нее в голове. Перед глазами всё поплыло, к ней приближалось вагонное колесо. Смертельный ужас охватил Яну, она слабо вскрикнула и в тот же миг, в ту же секунду, чьи-то властные и сильные руки грубо схватили ее за шкирку и выдернули из-под вагона.

– Влад! Здесь еще одна! – рявкнул молодой мордастый парень. – Курва, сбежать хотела!

Яна увидела его радостное лицо. О таком говорят: «щеки глаза задавили». Она задёргалась в его руках, пытаясь вывернуться и вмазать ему туго набитой сумкой, но парень еще крепче схватил ее и больно вывернул руку.

– Остановить вагон? – раздался чей-то голос.

– Открывай! Так закинем! – сдавил горло Яне толстощёкий гад.

– Помогите, на нас напали… – прохрипела она, не понимая, что происходит.

– Сейчас поможем, проститутка! – заверил ее мордастый, пока его напарник звякал засовом, открывая медленно двигающийся вагон.

Яну, как пёрышко, забросили внутрь вагона и закатили дверь. Судя по звуку, негодяи задвинули засов. Яна яростно забарабанила в дверь кулаками и даже ударила пару раз ногой.

– Что вы делаете?! Откройте немедленно! Выпустите меня! – кричала она.

Вагон резко дёрнулся, Яна упала на бок, ухватившись рукой за что-то живое и тёплое.

– Ой! Кто здесь? – ахнула она.

– А ты кто? Что разоралась?! – услышала она в ответ.

– Ори не ори – пропали мы… – сказал другой голос.

Яна притихла и присмотрелась. Голоса все были женские, и это ее успокоило. Глаза быстро адаптировались к сумраку, и Цветкова с ужасом увидела группу девушек, которые жались друг к другу, словно стайка воробьёв в заморозки.

– Сколько вас? – чуть слышно спросила Цветкова.

– Восемь, – ответила темноволосая кудрявая девушка с чёрными глазами. – Меня Марина зовут.

– Яна, – сказала Цветкова и прижала к себе сумку, висевшую у нее на шее. Она боялась выпустить ее из рук.

Остальные молчали, словно находились в полусне. Марина оказалась и самой бодрой, и самой словоохотливой.

– А что вы тут делаете? Куда вас везут? – спросила Яна.

– По-моему, и тебя везут вместе с нами, – ядовито ответила Марина.

– Ну, хорошо… Куда нас везут?

– А я знаю? – отвернулась Марина.

– Кранты нам всем, – устало произнесла одна из девушек.

Марина встала и подошла к Яне. Села рядом.