– Ночью там происходят очень странные вещи, – сказал потом Мишка. – После того как ты весь день провел с лопатой в руках, вернулся в барак и поел баланды, ты ложишься спать, но никак не можешь уснуть. Начинаешь вспоминать старую жизнь и не можешь остановиться. Много раз ночью я вспоминал того немца, с которым ты познакомился в баре и который говорил, что единственным достижением русских является изобретение водки. Ты тогда перечислил ему три великих достижения русских, помнишь?

Не подлежит сомнению, что продуктивность человеческой деятельности тесно связана с возможностями памяти. Хотя долговременное хранилище практически безгранично по объему и времени сохранения информации, многие люди недовольны работой своей памяти, поскольку не могут в нужный момент вспомнить нужные сведения. О наличии конкретного материала в своей долговременной памяти человек судит по следующим моментам. Может ли он вспомнить и воспроизвести информацию, которую предварительно усвоил? Если нет, то, возможно, он все же узнает знакомые ранее объекты среди других? Если он не может ни того ни другого, то насколько быстрее он усвоит материал при повторном заучивании? Как уже упоминалось, произвольность доступа и время поиска в памяти зависят от организации информации в момент запоминания. Умение организовать материал, знание разнообразных приемов запоминания делают человека сознательным властелином безграничных резервов своей памяти.

– Я прекрасно помню эту историю. Тогда я заимствовал твою мысль о том, что творчество Чехова и Толстого представляет собой как бы начало и конец прозы как жанра. Потом напомнил ему про Чайковского и закончил все это икрой.

Приемы произвольного запоминания можно разделить на две группы: основанные на выявлении внутренних связей, существующих в самом запоминаемом материале, и на привнесении извне искусственных связей в запоминаемый материал. Последние называются мнемоническими, и применяются они в тех случаях, когда нет содержательных знаний о внутренней структуре материала или трудно ее выявить.

– Точно.

Мишка с улыбкой посмотрел на Ростова.

Здесь мы рассмотрим несколько мнемонических приемов: локальной привязки, словесных посредников, разбиения на группы [220]. Метод локальной привязки, или метод мест, состоит в построении для запоминания ряда объектов другого ряда — опорного, состоящего из хорошо знакомых или легко заучиваемых объектов. Последовательность объектов в опорном ряду организована так, что жестко предопределен порядок их перечисления. На практике таким опорным рядом может служить последовательность комнат в своей квартире, домов на своей улице и т. д. Человек сначала заучивает опорный ряд, затем использует его элементы, чтобы сопоставить с ними элементы запоминаемого ряда. Такой способ облегчения запоминания очень стар — ему более двух тысяч лет, и существует даже предание о том, как он возник. Однажды греческий поэт Симонид был в гостях. Внезапно его вызвали по неотложному делу. Едва он вышел за порог дома, как раздался сильный подземный толчок, дом, где он только что пировал, рухнул, и все гости оказались погребенными под обломками. Родственники не могли опознать никого из погибших. Тогда Симонид мысленно представил себе план помещения, где проходил пир, тотчас в его памяти ожила картина, он вспомнил, кто где сидел, и указал, какие останки кому принадлежали. С тех пор все, что ему следовало запомнить, Симонид помещал в комнаты представляемых знакомых домов и по мере надобности извлекал оттуда запоминаемые объекты. Известно, что систему локальной привязки использовали Цицерон, Квинтиллиан, Джордано Бруно и многие другие выдающиеся люди [ИЗ].

– Я в лагере понял пятое великое достижение русского народа.

– Какое?

Метод словесных посредников по существу близок к методу мест. Он также основан на соотнесении двух рядов объектов — предназначенного для запоминания и опорного ряда слов, организованных в осмысленную фразу. Этот метод тоже давно используется. Так, для запоминания очередности следования различных цветов в солнечном спектре заучивалось предложение «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан», в котором первые буквы слов совпадают с первыми буквами названия цветов солнечного спектра, расположенных в порядке убывания длины волны. Еще одна фраза используется ленинградцами для запоминания последовательности параллельных улиц, выходящих на Загородный проспект: «Разве можно верить пустым словам балерины?» Это соответствует названиям улиц Рузовской, Можайской, Верейской, Подольской, Серпуховской и Бронницкой. Запоминание величины «пи» (3,1416) связывают с предложением «Что я знаю о кругах», где количество букв в каждом слове равно соответствующей цифре числа «пи». Аналогичный прием используется преподавателями астрономии для облегчения запоминания последовательности спектральных классов звезд: о, b, a, f, g, k, т, r, n, s.

– Пятое достижение – пожар в Москве.

1. Один бритый англичанин финики жевал, как морковь.

– Ты имеешь в виду пожар в Москве тысяча восемьсот двенадцатого года? – удивился граф.

2. Оба фазана желтой краской мазаны рядком надутые сидят.

Мишка кивнул.

3. О, Борис Александрович, физики ждут конца мучений.

– Ты можешь представить себе выражение лица Наполеона, когда его разбудили утром в Кремле, он увидел, что Москва горит, и понял, что ее подожгли сами москвичи? – Мишка негромко рассмеялся. – Пожар в Москве – это исключительно русская история, друг мой. Это очень показательный пример. Мы, русские, умеем и любим уничтожать то, что сами построили.

Подобные средства мнемотехники применяют и при обучении азбуке Морзе.

Мишка не вставал со стула потому, что из-за хромоты ему было трудно ходить по комнате. Теперь, как заметил граф, Мишка стрелял по комнате глазами, словно продолжал ходить из угла в угол.

Посредником может служить и ритмический ряд. Материал, изложенный в стихотворной форме, запоминается быстрее и вспоминается легче, поскольку ритм и рифма придают словесному материалу структурную организацию. Во всех случаях облегчает запоминание группировка — разбиение ряда объектов на части и объединение частей в ритмическую структуру при произнесении названий объектов, например при запоминании номера телефона 6695668 он разбивается на группы: 669-5-668.

– Понимаешь, Саша, у каждой нации есть картина художника, выражающая национальную идею. У французов это «Свобода, ведущая народ»[84] Эжена Делакруа, у голландцев – «Ночной дозор» Рембрандта, у американцев – «Вашингтон переправляется через Делавэр»[85]. А у нас, русских? Есть две такие картины – «Петр I допрашивает царевича Алексея»[86] Николая Ге и «Иван Грозный убивает своего сына» Репина. Вот уже на протяжении многих десятилетий эти картины обожают и публика, и критики. Что же на них изображено? На первой картине царь Петр с подозрением смотрит на своего старшего сына и может осудить его на смерть, а на второй – царь Иван уже убил своего старшего сына ударом скипетра в голову.

Удобным приемом является и запоминание опорных слов, дат, с которыми увязывается вновь заучиваемое. Этот прием иногда называют «вешалкой». Например, даты исторических событий легче запомнить, если заучивать не каждую в отдельности, а в начале твердо усвоить одну дату и, отталкиваясь от нее, запоминать последующие события как бывшие за два, три, пять лет до или после нее.

Или, возьмем, к примеру, наши церкви, куполами и архитектурой которых восхищаются иностранцы. Мы эти церкви взрываем. Мы сбрасываем на землю статуи героев, переименовываем улицы, стирая память о людях, в честь которых они были названы. А наши поэты? Или мы заставляем их молчать, или мы терпеливо ждем, чтобы они замолчали сами.

Вообще говоря, припоминание слова зависит от того, насколько часто встречалось оно в прошлом опыте человека, и от того, входит ли это слово в значимую для человека категорию. Фамилии потому трудно и припоминаются, что они не входят ни в одну из категорий.

Мишка взял вилку, воткнул ее в антрекот, к которому даже не притронулся, и поднял вверх вилку с куском мяса.

Метод ассоциаций предполагает создание связей между каждым элементом запоминаемого ряда и зрительным образом. При этом установлено, что, чем необычнее ассоциация, тем прочнее запоминание. Желательно при обучении и самообучении максимально использовать элементы мнемотехники, активно включать стихотворные и ритмические компоненты, поскольку разнообразие приемов не только повышает эффективность запоминания, но и создает положительный эмоциональный настрой.

– Ты слышал, что, когда в начале 1930-х объявили о принудительной коллективизации, наши крестьяне убивали свой скот, чтобы он не достался колхозам? Тогда убили четырнадцать миллионов голов скота.

Особо важная и необычная информация может запоминаться с одного предъявления, поскольку в этом случае число повторений в структурах памяти обменивается некоторым образом на продление времени циркуляции информации по нейронным цепям [86, 322, 347]. Если же необходимо запомнить обычный материал, то для этого есть три возможности: повторение, обобщение и искусственное повышение его личностной ценности. Следует отметить, что правильно организованное повторение нельзя приравнивать к механическому заучиванию и противопоставлять пониманию, наоборот, оно способствует проникновению в суть материала. Если надо помочь человеку что-то вспомнить, целесообразно побудить его начать со свободного рассказа о событии. Такая форма активизирует сопутствующие ассоциации, облегчая тем самым вспоминание деталей.

Он аккуратно положил кусок мяса на тарелку.

– Одной ночью знаешь кто мне, Саша, приснился? Сам Маяковский. Он цитировал свои стихи, красивые, чарующие строки, которые я никогда прежде не слышал, – о крике березы, сверкающей в зимнем солнце. А потом зарядил револьвер и приставил дуло к груди. Я внезапно подумал, что эта тяга к самоуничтожению не была отвратительна, не была чем-то постыдным или мерзким. Это было нашей сильной стороной. Мы наводим на себя оружие потому, что нам все равно или мы не так культурны, как британцы, французы или итальянцы. Наоборот. Мы готовы уничтожать то, что мы создали, потому что мы верим больше их всех в силу картины, стихотворения, молитвы или человека.

Обратимся теперь к приемам запоминания, которые опираются либо на выявление или усиление внутренних связей в самом запоминаемом материале, либо на связи этого материала с интересами человека. Один из наиболее эффективных способов облегчения произвольного запоминания основан на создании нужной установки. Установка на запоминание создается с помощью самоинструкции, направленной на достижение требуемой полноты, точности или прочности запоминания. Установка влияет не только на сам факт и полноту запоминания, но и на длительность сохранения, так как в соответствии с инструкцией включает запоминаемый материал в различные контексты, закрепляет его в разных временных системах. Одно дело сказать себе, что помнить следует до определенного дня (экзамена), другое — выучить навсегда. В первом случае, после того как экзамен пройдет, выученное быстро начинает забываться. Вот характерный пример: в эксперименте группе участников прочли два отрывка текста одинаковой трудности, причем сказали, что первый спросят завтра, а второй — через неделю. В действительности предложили рассказать оба отрывка через две недели. Оказалось, что первый отрывок испытуемые почти полностью забыли, а второй значительно лучше сохранился у них в памяти благодаря другой установке при запоминании. Для эффективного использования установки следует тщательно формулировать самоинструкцию для запоминания: в ней должны быть максимально точно отражены требования к полноте материала при вспоминании, его точности и к длительности его сохранения. Нужно четко дифференцировать материал, указывая, что следует запомнить на время, что — навсегда, что — дословно, а что лишь принять к сведению или уяснить себе общий смысл запоминаемого.

Мишка сокрушенно покачал головой.

– Помяни мое слово, друг мой, мы тогда не в последний раз Москву сожгли.

Запоминание непроизвольно и существенно улучшается, если объем запоминания включен в активную деятельность. Например, в опытах П. И. Зинченко [110] предлагалось классифицировать предметы, изображенные на карточках. На каждой карточке кроме предмета было изображено число. После опыта участников просили вспомнить, что они видели на карточках. Оказалось, что испытуемые хорошо запомнили предметы, с которыми они оперировали, что же касается чисел, то некоторые испытуемые утверждали, что их вообще «не видели». В другом опыте надо было разложить эти же карточки по порядку в соответствии с изображенными на них числами. В этом случае все было иначе: хорошо запоминались числа и почти не замечались картинки: таким образом, хорошо запомнилось то, с чем действовали. Вот еще один пример. В работе детского авиакружка необходимо было привлечь внимание и создать интерес к теории конструирования. Агитация не помогала и тогда по рекомендации А. Н. Леонтьева [162] изменили цель деятельности. Вместо задачи построить лучшую модель поставили задачу скорее налетать с помощью построенной модели определенное расстояние. Новая задача требовала активного использования теоретических знаний, и дети стали с интересом к ним относиться.

Мишка говорил быстро, словно в горячке, торопясь высказать другу наболевшее, но, как только он все это сказал, вдруг замолк и успокоился. Заметив озабоченное выражение лица Ростова, Мишка радостно, на этот раз без иронии или горечи, рассмеялся, протянул руку и взял за плечо графа.

– Саша, я не хотел тебя расстроить всеми этими разговорами о револьверах. Не переживай. Моя песенка еще не спета. У меня здесь в Москве есть одно дело. Мне нужно зайти в библиотеку и посмотреть кое-какой материал, необходимый для работы над одним проектом…

Граф с облегчением отметил, что перед ним прежний Мишка.

– Твой проект как-то связан с поэзией? – спросил граф.

– С поэзией? Ну, можно сказать, что в определенной степени связан… Однако он еще более масштабный, более серьезный. Не могу сейчас про него рассказать подробнее, но, поверь, ты узнаешь о нем первым.

……

Когда граф с Мишкой вышли из кабинета Эмиля, на кухне работа уже кипела. На разделочном столе резали морковь и лук, а рядом ощипывали кур. На плите стояли шесть огромных кастрюль. Эмиль жестом попросил графа подождать. Шеф-повар вытер руки о фартук, вышел и тут же вернулся с коричневым пакетом.

– Вот вам немного еды с собой в дорогу, Михаил Федорович.

Мишка с удивлением посмотрел на пакет, и граф уже думал, что он откажется. Но его друг не отказался, а взял пакет и поблагодарил шеф-повара.

Подошел Андрей и сказал, что рад был познакомиться с Михаилом и желает ему удачи.

Мишка открыл дверь на лестницу и остановился. Потом он обернулся к графу, обвел взглядом кухню, посмотрел на занятых работой поваров, а также Эмиля и Андрея и сказал Ростову: «Кто бы мог подумать, что, осудив тебя на вечное пребывание в «Метрополе», они сделали тебя самым счастливым человеком в России».

* * *

В тот вечер в половине восьмого граф вошел в Желтый зал. Сидевший за столом Осип потушил папиросу и встал.

– Вот и Александр! Я подготовил нам небольшое путешествие в Сан-Франциско. Выключи свет.

Осип подошел к проектору, а граф, думая о своем, сел за накрытый на двоих столик и положил салфетку на колени.

…

– Александр!

Материал легче запомнить, если четко сформулирована цель деятельности. Человек, решивший арифметическую задачу, часто не помнит исходных чисел, хотя они были объектами его деятельности, но они входили не в цель, а в способы достижения цели. Попросите его самого придумать исходные числа для задачи, и, решив ее, он назовет их, не задумываясь. Запоминается лучше тот материал, который вызывает активную умственную работу. Это может быть, например, достигнуто и такой организацией системы учебных задач, при которой каждый полученный результат необходим для решения следующей задачи. Активная умственная работа с материалом помогает развитию способности укрупнять и оптимально организовывать запоминаемые единицы. Умение многих хороших шахматистов быстро запоминать шахматные позиции объясняется профессиональным умением их структурировать информацию, воспринимаемую с доски, они вмещают в одну структурную единицу больше фигур. Именно поэтому эта способность тесно связана с мастерством шахматистов.

Граф обернулся.

– Свет выключи.

Пересказ текста своими словами приводит к лучшему его запоминанию, чем многократное чтение, потому что пересказ — это активная, организованная целью, умственная работа. В одном эксперименте студенты были разделены на четыре группы. В первой — отрывок текста читали 4 раза, во второй — читали 3 раза и 1 раз пересказывали, в третьей — читали 2 раза и 2 раза пересказывали, в четвертой — 1 раз читали и 3 раза пересказывали. Содержание текста лучше всего запоминали студенты четвертой группы и хуже всего — первой.

– Ой, прости.

Граф встал, выключил свет и остался стоять у стены.

…

– Ты, наконец, сядешь или нет? – спросил Осип.

Цель положительно влияет не только на эффективность запоминания, она обеспечивает определенную напряженность, которая удерживает внимание к материалу вплоть до достижения результатов. Б. В. Зейгарник [402] проводила изучение запоминания прерванных и законченных действий. Выяснилось, что прерванные действия запоминаются в два раза лучше, чем законченные. Предполагают, что этот эффект связан с отсутствием сигнала достижения цели из-за прерывания действия.

– Да, конечно.

Ростов вернулся к столу и сел на стул Осипа.

Если при обучении учащиеся получают задание на группировку исходного материала или его классификацию, то существенно улучшается последующее припоминание материала. Выявилась корреляция между числом классов, на которое испытуемые разбивали элементы ряда, подаваемого для запоминания, и эффективность припоминания. Обычно легко вспоминались примерно пять представителей каждого класса, поэтому, чем больше классов создают испытуемые, тем больше элементов они запоминают.

…

Понимание логической связанности материала способствует его запоминанию. Было установлено, что из 100 бессмысленных слов, предложенных испытуемым, запоминалось в среднем 43 слова, из 100 известных слов, не связанных по смыслу, — 58, а из 100 слов с логической смысловой связью — 68. Поэтому слабо связанный, логически не обработанный текст забывается значительно быстрее [155].

– Друг мой, у тебя все в порядке? Вид у тебя какой-то странный…

– Все в полном порядке, – уверил его граф. – Давай начинать.

Приведенные способы облегчения запоминания были направлены на выявление внутренних связей в запоминаемом материале: смысла, логики, т. е. главного, центрального элемента, составлявшего цель деятельности, взаимоотношений отдельных элементов и групп.

Осип внимательно посмотрел на графа, потом включил проектор, и на стене появилось изображение.

Еще один способ, при котором для облегчения запоминания большого и сложного материала составляют его план, содержит в явном виде все упомянутые приемы. Составление плана или блок-схемы заучиваемого материала включает в себя разбивку материала на части, придумывание заглавий для них, определение связей. При чтении лекций полезно записать в верхнем углу доски план или схему лекции и обращаться к нему по ходу изложения темы. После окончания чтения лекций по курсу целесообразно попросить слушателей самостоятельно нарисовать схему курса, выделив на ней основные блоки и связи между ними. Наш опыт показывает, что после такого мероприятия быстрее формируется целостное представление о предмете.



Следует иметь в виду, что положительный опыт запоминается лучше, чем отрицательный, а отрицательный опыт — лучше, чем нейтральный. Запоминание зависит от самой эмоциональной окрашенности материала и независимо от знака эмоций способствует запоминанию большего числа фактов. Излагая трудный для запоминания материал, полезно сопроводить его своей эмоциональной оценкой, например поругать его или выразить удивление, удовольствие. Рассматривая целесообразность придания запоминаемому материалу личной, эмоциональной значимости, необходимо учитывать и обратную сторону влияния эмоций.

Через два месяца после «инцидента с Токвилем», как любил говорить Осип, он появился в Желтом зале с кинопроектором и лентой «День на скачках»[87]. С тех пор они совсем забросили книги и изучали Америку через кинематограф.

В работах А. Р. Лурия показано, что сильные эмоции препятствуют полноте запоминания, сужая поле внимания. Сильные эмоции и повышенная тревожность нередко служат причинами того, что на экзамене студент не может припомнить хорошо выученный материал. Когда он успокаивается, то обретает способность управлять своей памятью, однако любой дополнительный вопрос может снова спровоцировать затруднения. Все это вызывает у преподавателя ложное впечатление о плохих знаниях, тем более, что излагаемый материал под влиянием волнения может существенно трансформироваться. Трансформация проявляется в сглаживании, заострении и адаптации. Сглаживание приводит к сокращению текста за счет тех его деталей, которые в данный момент представляются несущественными, заострение — к увеличению масштаба тех элементов, которые теперь рассматриваются как наиболее существенные, а адаптация — к тому, что под влиянием изменившихся установок существенными становятся другие детали и поэтому весь текст может приобрести иное смысловое звучание.

Осип Иванович выучил английский вплоть до прошедшего совершенного длительного времени уже к 1939 году. Впрочем, американские фильмы все равно привлекали Осипа не только потому, что являлись для него хорошим примером западной культуры, но еще и потому, что казались ему эффективным механизмом подавления классовой борьбы. По мнению Осипа, американские фильмы помогали капиталистам контролировать рабочий класс и всего за десять центов в неделю купировать любые проявления его недовольства.

То, что неудобные для нас факты легко забываются, произвело на Дарвина такое сильное впечатление, что он особенно тщательно записывал те наблюдения, которые шли вразрез с его теорией. Так как неприятные вещи забываются быстрее, целесообразно неприятную работу выполнять в первую очередь, пока память о ней не улетучилась.

– Нет, ну ты посмотри на Великую депрессию, – говорил он, – которая в конечном счете длилась десять лет. Целое десятилетие положение американского пролетариата было ужасным. Люди попрошайничали, были готовы работать за еду и питались бесплатными обедами на кухнях, оплаченных церковными организациями. Ведь это было лучшее время для свержения капитализма, согласен? Но почему же тогда пролетариат не взялся за оружие, которого в Америке всегда было много? Вместо всего этого пролетарии шли в ближайший кинотеатр, в котором им показывали сказку про царя колбаску! Александр, американское кино – это феномен, который требует тщательного изучения.

Под влиянием эмоций может происходить и фальсификация воспоминаний. Человек стремится освободиться от неприятных воспоминаний. Неприятные, нелестные для данного лица события легко забываются и искажаются. Еще Фрейд [278] обратил внимание на активное забывание, связывая его с вытеснением события в подсознание, в связи с конфликтностью.

Вот они его и изучали.

Мы рассмотрели ряд способов, повышающих эффективность долговременной памяти. Теперь обратимся к приемам, облегчающим работу кратковременной памяти. Повторение — основной метод удержания информации в кратковременном хранилище на время консолидации.

Надо сказать, что Осип очень серьезно погрузился в изучение кинематографа, порой с головой уходя в действие картины. Он не мог усидеть на месте. Во время просмотра вестернов, когда на экране показывали драку ковбоев в салуне, он вскакивал с места и размахивал руками, раздавая апперкоты налево и направо. Когда Фред Астер танцевал с Джинджер Роджерс, Осип вскакивал с места, держал руки так, будто обнимает напарницу, и в ритме танца шаркал ногами по полу. А когда из гроба вставал Бела Лугоши, Осип чуть не падал со стула. Потом, когда на экране показывали имена актеров съемочной группы, он осуждающе качал головой. «Стыдоба», – говорил Осип. Или: «Просто скандал! Ужас!»

Исследование кривых забывания показало, что забывание происходит наиболее интенсивно в первые 6 часов после запоминания. Поэтому если информацию требуется запечатлеть надолго, то ее целесообразно повторять с такими интервалами: через 15–20 минут, затем через 8–9 часов и через 24 часа [155]. Раннее повторение возмещает быстрое первоначальное забывание, в то время как непрерывное повторение до полного запоминания неэкономично. Однако без надлежащего мотива даже многократное повторение не обеспечивает эффекта запоминания. Вот пример из жизни известного французского психолога Бинэ. Будучи неверующим, но женатым на очень религиозной женщине, он, не желая обижать ее, повторял за ней слова вечерней молитвы в течение многих лет, однако не мог воспроизвести их самостоятельно в отсутствие жены [259].

Осип разбирал и препарировал картину, как настоящий ученый-исследователь. Мюзиклы, по его мнению, создавались, чтобы «сладкой сказкой умиротворять бедняков». Фильмы ужасов он воспринимал как «хитрую разводку, в которой страхи пролетария подменили страхами слабонервных дамочек». Водевильные комедии считал «наркотиком». А вестерны? Вот вестерны были самым страшным видом идеологической пропаганды. Это были сказки, в которых коллектив был показан в самом плохом свете, как сборище бандитов и отребья, а индивид – как герой, встающий на защиту частной собственности. И какой же вывод из всего этого делал Осип? То, что «Голливуд – самая опасная из сил, участвующих в классовой борьбе».

Для повышения успешности и точности запоминания необходимо учитывать темп введения новых сведений и фон, на котором происходит восприятие. Слишком быстрый темп приводит к наложению одних сведений на другие и искажению информации, поступающей на хранение. Аналогичная ситуация возникает и тогда, когда материал вводится на фоне помех (радиопередач, работающего телевизора или магнитофона) — это ухудшает качество запоминания и существенно замедляет скорость обучения. Побочная деятельность сразу после введения важной для запоминания информации нежелательна по той же причине. В этом случае уместно вспомнить старинную рекомендацию — в особо ответственных ситуациях повторять материал перед сном, тогда ничто не сможет помешать консолидации.

Так они исследовали американский кинематограф до тех пор, пока Осип не столкнулся с жанром под названием «нуар». Он внимательно просмотрел такие картины, как «Убийца по найму»[88], «Тень сомнения»[89] и «Двойная страховка»[90].

– Что это вообще за кино? – риторически спрашивал он. – Кто его снимает? И кто разрешает снимать что-либо подобное?

В течение дня продуктивность памяти изменяется: между 8 и 12 часами утра она максимальна, после обеда заметно снижается, а затем вновь несколько возрастает. Поскольку в зависимости от индивидуальных особенностей эти общие тенденции сильно различаются, постольку полезно выяснить, какие временные интервалы наиболее благоприятны для вашей памяти, и учесть это.

В этих фильмах рисовали другой образ Америки. В них показывали страну, где царила коррупция, бездействовало правосудие и не вознаграждалась преданность. В этих картинах добрых людей изображали дураками, а справедливых – неудачниками; честное слово человека не стоило и ломаного гроша, каждый думал только о себе и своем благополучии. Эти фильмы показывали капитализм таким, каким он был на самом деле.

Эффективная работа памяти обеспечивается механизмом забывания. С его помощью человек поднимается над бесчисленным количеством конкретных деталей и облегчает себе возможность обобщения. Мы записываем, чтобы забыть, а не для того, чтобы запомнить, с тем, чтобы разгрузить свою память от мелочей и оставить за ней только привычку заглядывать в записную книжку. Забывание — вовсе не признак плохой памяти или причина ее низкой продуктивности, а, напротив, один из важнейших компонентов хорошо работающего механизма. Приспособительная роль забывания отчетливо видна на таком факте: чаще жалуются на забывание люди, профессия которых связана с быстрой сменой используемой информации: репортеры, радио- и теледикторы.

– Что это такое, Александр? Почему они разрешают снимать такие фильмы? Они разве не понимают, что рубят сук, на котором сидят?!

Забыванием очень трудно управлять. Не удается произвольно забыть обиду, поражение, несчастную любовь. Это происходит потому, что, приказывая себе забыть, человек непроизвольно припоминает то, что хочет забыть, и тем самым укрепляет воспоминание. Поэтому сознательная заинтересованность в забывании только мешает делу. В жизни случаи забывания иногда связаны и с частичным выполнением намерения, когда именно запись ведет к забыванию. В этой ситуации запись действует почти как выполнение намерения, как разряжение напряжения. Человек надеется на то, что запись своевременно напомнит и этим ослабляет внутреннюю потребность не забыть.

Из звезд американского кинематографа Осип больше всего любил Хамфри Богарта. За исключением «Касабланки» (которую Осип считал фильмом для женщин), они посмотрели все фильмы с участием этого актера, по крайней мере дважды. Он оценил картины «Окаменевший лес», «Иметь и не иметь» и особенно «Мальтийский сокол», в которых Осипу понравились строгая внешность актера, его ироничные замечания и отсутствие сентиментальности.

Эффект запоминания повышается, если предлагаемый материал не перегружен аргументами. Излишнее уточнение может вызвать защитную реакцию и даже сопротивление. Напротив, вывод, сделанный самостоятельно, способствует удержанию сообщения в памяти. Чем больше уже известных фактов приводится, тем более предсказуемо продолжение, что вызывает у слушателя ощущение банальности. Вместе с тем, вводя в беседу элементы нового, нужно использовать оптимальную их дозу, так как абсолютная новизна озадачивает человека и не укладывается в его памяти.

– Ты заметил, Александр, – спрашивал Осип, – что сначала он ведет себя отстраненно и холодно, но потом, когда оказываются задетыми его чувства, он, как никто другой, готов идти на все, преодолеть любые препятствия и действовать быстро и решительно? Вот это настоящий, целеустремленный человек, сказал – сделал.

В Желтом зале Осип успел съесть два куска тушенной в вине телятины и сделать глоток грузинского вина, как на экране появилось изображение моста Золотые Ворота.

Традиционное мнение, что запоминание — трудная работа, и обусловливало малую эффективность обучения. Разумное использование приемов запоминания помогает создавать новые методы обучения, включающие установку, мотивацию и снятие внутренних барьеров. Одним из таких методов является метод погружения, существо которого состоит в преодолении установки на трудность обучения (об этом подробнее будет сказано в разделе об активных методах обучения).

* * *

В начале кинокартины Сэма Спейда[91] нанимает загадочная мисс Уондерли, приехавшая в Сан-Франциско вслед за сбежавшей с любовником своей сестрой. Напарника Сэма убивают в темном переулке, после чего погибает и Флойд Терзби, молодой человек, с которым якобы сбежала сестра мисс Уондерли. Некий «Толстяк» – Джоэл Кейро – и Бриджит О’Шонесси (таково настоящее имя мисс Уондерли) подмешивают в виски Спейда снотворное и отправляются на пристань. Спейд приходит в себя, и тут появляется незнакомец в черном пальто, бросает на пол сверток и падает замертво!

Итак, память представляет собой систему процессов и состояний, где информация организуется, обобщается и сохраняется определенное время. Важно подчеркнуть, что хранение неразрывно связано с преобразованием информации — ее упорядочиванием и классификацией по различным основаниям. Поэтому, обращаясь к своей памяти, нельзя рассчитывать найти в ней нечто в том же состоянии, в каком оно было в момент запоминания. Сохранение — процесс активный: новые сведения, взаимодействуя со всем остальным багажом памяти, приводят к изменению установок и мотивов и тем самым перестраивают все последующее поведение человека.

– Послушай, Осип, как ты думаешь, русские действительно очень жестоки? – неожиданно спросил граф.

– Что-что? – шепотом произнес Осип, словно боялся помешать сидевшим в кинозале зрителям.

Мышление

– Ты считаешь, что русские гораздо более жестоки, чем англичане, французы или эти американцы?

– Александр, – прошипел Осип в то время, когда на экране Спейд смывал с рук кровь. – Черт возьми, ты о чем?

– Как ты думаешь, мы действительно в большей степени склонны к тому, чтобы разрушать то, что создали?

О смертной мысли водомет, О водомет неистощимый. Какой закон непостижимый Тебя стремит, тебя метет? Ф. Тютчев
Осип наконец оторвал взгляд от экрана и повернулся к графу. Потом он встал, подошел к кинопроектору и поставил на паузу, как раз когда Спейд, положив сверток на стол, достал из кармана перочинный нож.



– Ты совершенно не следишь за действием! – заявил Осип. – Капитан Джакоби вернулся с Востока в Сан-Франциско, и в него уже попало пять пуль. Он спрыгнул с горящего корабля, прошел через весь город и на последнем издыхании принес товарищу Спейдскому пакет в бумаге, перетянутый веревкой. А ты в такой ответственный момент начинаешь углубляться в метафизику!

Допонятийное и понятийное мышление

Граф повернулся в сторону Осипа, прикрывая глаза рукой от луча проектора.

– Но, Осип, мы с тобой уже три раза смотрели эту картину!

Каждый из уже рассмотренных психических процессов по-своему способствует независимости восприятия от изменяющихся условий внешней среды. Как уже было показано, при восприятии сформируется образ объекта, который обладает существенной независимостью (константностью) от условий восприятия. Это свойство позволяет не только локализовать нечто в пространстве, но и ответить на вопрос: что локализовано и где локализовано, т. е. вычленить информацию о метрических характеристиках объекта и фона.

– И какая разница? Ты «Анну Каренину» наверняка раз десять читал, и я уверен, что каждый раз плакал, когда она под поезд бросалась.

– Ну, этот фильм и «Анну Каренину» никак нельзя сравнивать.

Активное движение — непременное условие формирования адекватного образа восприятия. С его помощью объект расчленяется, и информация о последовательности элементов поступает в память для анализа. По мере развития восприятия относительное движение воспринимающего органа (например, глаза) и воспринимаемого объекта постепенно замещается другим механизмом, который обеспечивает относительное изменение воспринимающего органа и объекта восприятия, но не с помощью механического перемещения, а посредством периодического изменения чувствительности воспринимающей системы [86, 88]. При этом адекватное восприятие становится возможным не только при неподвижном объекте, но и при неподвижном органе восприятия. Таким образом, снимается еще одно ограничение условий восприятия — необходимость взаимного перемещения субъекта и объекта. Замена механического перемещения эквивалентным изменением чувствительности существенно повышает скорость восприятия.

– Ты так считаешь?

Следующий шаг в снятии ограничений определяется использованием информации о преобразованном в памяти образе восприятия, вызываемом из нее для принятия решения — вторичном образе или представлении.

Осип помолчал и с выражением отчаяния на лице остановил проектор, включил свет и сел за стол.

С развитием вторичных образов появляется возможность устанавливать между объектами уже более сложные отношения, чем в восприятии. Формирование вторичных образов и сохранение их в памяти снимают следующий пласт ограничений, позволяя человеку представлять себе не только «лица» вещей, но и их «спины», не только во время их предъявления, но и тогда, когда их здесь нет, и не только те, которые человек когда-то видел, но и те, которые входят в обобщенный портрет класса объектов, синтезированных в представлении. Кроме того, становится доступным прошлое и будущее, можно вспомнить прошедшие и экстраполировать будущие события, т. е. свободно перемещаться по временной шкале в определенных пределах. В этом смысле представления создают принципиальную возможность существенно раздвинуть пространственные, временные и связанные с личным опытом границы в отражении мира.

– Хорошо, друг мой. Я вижу, что тебя что-то волнует. Поэтому давай это обсудим и потом вернемся к фильму.

Ростов передал Осипу свой разговор с Михаилом. Или, скорее, пересказал ему мысли Михаила о пожаре в Москве, об умолкнувших поэтах, уничтожении памятников и о четырнадцати миллионах голов убитого домашнего скота.

Однако лишь при развитии мышления психика человека совершает такой качественный скачок, который позволяет вообще снять границы воспринимаемого, представляемого и вспоминаемого. Только с помощью развитого мышления человек преодолевает пространственную ограниченность восприятия, он может устремляться мыслью в необозримые дали и микромир. Снимается и временная ограниченность восприятия — возникает свободное мысленное перемещение вдоль временной оси от седой древности к неопределенному будущему.

Осип слушал графа и кивал.

Мышление радикально расширяет возможности человека в его стремлении к познанию всего окружающего мира вплоть до невидимого и непредставляемого, поскольку оно оперирует не только первичными и вторичными образами, но и понятиями.

– Хорошо, – сказал Осип, когда граф закончил. – Я тебя понял. Так что именно тебя волнует? Тебя удивили высказывания друга, они тебя ранили? Я понимаю, что ты переживаешь по поводу его эмоционального состояния и здоровья в целом. Скажи, а возможно такое, что его мнение правильное, а вот чувства по этому поводу – неправильные?

В своем становлении мышление проходит две стадии: допонятийную и понятийную. Допонятийное мышление — это начальная стадия, когда формируются свойства, позволяющие преодолеть ряд временных и пространственных ограничений. На этом этапе мышление у детей имеет другую, чем у взрослых, логику и организацию. Логика не является врожденной изначально, а развивается постепенно в процессе оперирования с предметами.

– Я тебя не понимаю.

– Все как в «Мальтийском соколе».

Суждения детей — единичные, о данном конкретном предмете, поэтому они категоричны и обычно относятся к наглядной действительности, лишь немного отходя от нее. При объяснении чего-либо все сводится ими к частному, знакомому и известному. Большинство суждений — суждения по сходству, отсутствует цепь суждений — умозаключения. Очень широко используется суждение по аналогии, поскольку в этот период в мышлении главную роль играет память. Самая ранняя форма доказательства — пример. Учитывая эту особенность мышления, убеждая или что-либо объясняя ребенку, необходимо подкреплять свою речь наглядным примером.

– Осип, я тебя умоляю.

Центральной особенностью допонятийного мышления является эгоцентризм (не путать с эгоизмом). Вследствие эгоцентризма ребенок не попадает в сферу своего собственного отражения, не может посмотреть на себя со стороны, поскольку он не способен свободно производить преобразования системы отсчета, начало которой жестко связано с ним самим, с его «я». Это не позволяет детям до пяти лет правильно понять ситуации, требующие некоторого отрешения от собственной точки зрения и принятия чужой позиции. Для примера рассмотрим эксперимент с макетом из трех гор, описанный Пиаже и Инельдер (216). Он состоял в следующем: ребенку показывали макет, содержащий три горы разной высоты, причем каждая из них обладала каким-либо отличительным признаком: домиком, рекой, текущей по склону, снежной вершиной. Экспериментатор давал ребенку несколько фотографий макета, на которых все три горы были изображены с различных сторон. Домик, река и снежная вершина были хорошо заметны на всех снимках. Испытуемого просили выбрать фотографию, где горы изображены так, как он видит их в данный момент на макете, т. е. в том же ракурсе. Обычно ребенок выбирал правильный снимок. После этого ему показывали куклу с головой в виде гладкого шара, без лица, чтобы он не мог следить за направлением ее взгляда. Куклу помещали по другую сторону макета. Теперь на просьбу выбрать фотографию, где горы изображены так, как видит их кукла, ребенок не мог дать правильного ответа и выбирал те фотографии, где макет был изображен так, как видит его он сам. Если ребенка и куклу меняли местами, то снова и снова он выбирал снимок, где горы имели такой вид, как он воспринимал их со своего места. Так поступало большинство испытуемых дошкольного возраста.

– Нет, я совершенно серьезно. Ведь мальтийский сокол является символом Запада. Золотую статуэтку сокола сделали крестоносцы в качестве подарка королю, символа церкви и монархии, то есть политических институтов, которые существовали в Европе много веков. Кто может утверждать, что любовь крестоносцев к своему наследию чем-то принципиально отличается от любви Толстяка к его статуэтке? Может быть, именно от этого и надо избавиться, чтобы жизнь могла двигаться дальше.

Тон Осипа стал мягче.

Еще более яркими примерами эгоцентризма детского мышления являются всем известные факты, когда дети при перечислении членов своей семьи себя в их число не включают. Так, если попросить ребенка пяти лет нарисовать всю его семью, он не нарисует себя, а если попросить накрыть на стол, то он не поставит прибор для себя. Пока эгоцентризм не преодолен, у ребенка не возникает понимания обратимости. Вот характерный пример. Испытуемый — Толя пяти лет. «Сколько у тебя братьев?» — «Два — Миша и Коля». — «А сестер?» — «Одна сестра — Валя». — «Сколько братьев у Коли?» — «Один — Миша». — «А сестер?» — «Одна — Валя». — «Сколько братьев у Миши?». — «Один — Коля». — «А сестер?» — «Одна — Валя». — «Сколько братьев у Вали?» — «Два — Миша и Коля». Из этого примера видно, что у ребенка нет еще понимания обратимости и симметричности отношений — если я тебе брат, то и ты мне брат.

– Александр, большевики совсем не вестготы. Мы не варвары, которые пришли в Рим и уничтожили все произведения искусства, которые там были. Все как раз наоборот. В 1916 году Россия была самой настоящей варварской страной. Мы были самыми безграмотными во всей Европе, большая часть населения находилась в том или ином виде рабства. Мы пахали деревянными плугами, жили при свете лучины, спивались, молились на иконы. Люди жили так, как жили их прадеды много лет назад. Как ты думаешь, разве нам не мешало слепое поклонение церкви, статуям и древним политическим институтам?

Усвоение обратимых операций предполагает преодоление начального эгоцентризма. В дальнейшем, при понятийном мышлении, когда такое ограничение снимается за счет свободного переноса начала координат — децентрации, происходит расширение мыслительного поля, что и позволяет построить систему отношений и классов, не зависимых и децентрированных по отношению к собственному «я». На допонятийном же уровне прямые и обратные операции не объединяются еще в полностью обратимые композиции, поэтому усмотрение инвариантности отношений имеет границы, которые и предопределяют дефекты понимания. Основной из них — нечувствительность к противоречию.

Он замолчал и налил в бокал вина.

– И что мы видим сейчас? Мы вышли на почти американскую производительность труда и ставим перед собой наши, советские цели. Сейчас у нас почти стопроцентная грамотность населения. Женщины, которые раньше жили как рабыни, стали равноправными с мужчинами. Мы строим новые города и производим больше, чем самые развитые страны Европы.

Эгоцентризм обусловливает не только такую особенность детской логики, как нечувствительность к противоречию, но и ряд других: синкретизм (тенденция связывать все со всем), трансдукцию (переход от частного к частному, минуя общее), несогласованность объема и содержания. Все это неизбежно влечет за собой неправильное формирование логических классов [214, 215]. Обычно феномен несогласованности объема и содержания демонстрируется следующим экспериментом Пиаже. Пятилетним детям показывали рисунки цветов, каждый цветок — на отдельной карточке (7 примул, 2 розы и 1 гвоздика), и задавали вопрос: «Все ли примулы — цветы?» Следовал правильный ответ: «Да». Тогда другой вопрос: «Все ли эти цветы — примулы?» Получали ответ: «Нет, здесь есть розы и одна гвоздика». — «Так в букете больше примул или цветов?» — «Больше примул, потому что всего три цветка». — «Но если убрать цветы, останутся примулы?» — «Нет, это тоже цветы». — «Ну, так как же, здесь больше цветов или примул?» — «Больше примул, потому что у нас только три цветка» [213, с. 45].

– Но какой ценой все это далось?

Интересно, что аналогичный феномен наблюдается и у взрослых в условиях дефицита времени. Так, например, взрослым испытуемым (студентам, научным работникам) предлагается следующий набор рисунков на карточках:

Осип ударил кулаком по столу.

2 камня, 3 ведра, 7 собак и 2 лошади. Задавали вопрос: чего здесь больше — живых существ или физических тел? Ответ: живых существ больше. Взрослые так же, как и дети, не чувствовали в вопросе противоречия: живые существа — это тоже физические тела [59].

– Огромной ценой! А ты думаешь, что достижения американцев дались им просто так?! Ты спроси об этом черных. Думаешь, их инженеры построили небоскребы и проложили автострады, не уничтожив при этом жилых районов, которые там раньше были? Я вот что тебе скажу – мы и американцы идем впереди планеты всей потому, что научились забывать прошлое, а не поклоняться ему. Но американцы идут путем индивидуализма, а мы – путем коллективизма.

* * *

Специфика допонятийного мышления проявляется и в такой характерной черте, как отсутствие представления о сохранении количества. Пиаже показал, что дети пятилетнего возраста судят о количестве вещества только по одному параметру — по высоте жидкости в сосуде, а длина и диаметр сосуда ими при этом не учитываются. Например, в опытах ребенку давали два сосуда одинаковой формы и размера, наполненные красными и синими бусинками и просили вынимать их одновременно обеими руками и класть в другие два сосуда: синюю бусинку — в один сосуд правой рукой, красную — в другой сосуд левой рукой. Когда ребенок наполнял сосуды, его просили их сравнить. Ребенок был уверен, что в обоих сосудах одинаковое число бусинок. Тогда его просили высыпать синие бусы в сосуд другой формы и размера. Теперь выступали различия в понимании соответственно возрасту. Младшие дети отвечали, что количество бусинок в новом сосуде изменилось: если, например, они наполняли этот сосуд до более высокого уровня, ребенок утверждал, что теперь в нем больше бусинок, чем было в прежнем; если наполняли новый сосуд до более низкого уровня, то ребенок предполагал, что теперь их меньше. И только начиная с семи лет дети понимали, что перемещение никак не изменяет количества бусинок.

После того как они с Осипом расстались в десять часов вечера, граф не пошел к себе наверх, а решил зайти в бар «Шаляпин» в надежде, что там можно будет спокойно посидеть. Однако когда он вошел в бар, то увидел там толпу людей – журналистов и дипломатов, которых обслуживали две официантки в черных коротких платьях. В центре веселья в очередной раз был адъютант американского генерала. Адъютант чуть наклонился корпусом вперед, расставил ноги, развел руки в стороны и рассказывал историю, как генерал сражался с гусями.

Другой пример: детям семи лет показывали два одинаковых по объему шарика из теста и задавали вопрос: «Равны ли они?» — «Равны». Затем на их глазах один из шариков сплющивали и превращали в лепешку. Дети видели, что к этому расплющенному шарику не прибавили ни кусочка теста, а просто изменили его форму. Следовал вопрос: «Где больше теста?» И дети отвечали: «В лепешке». Они видели, что лепешка занимает на столе больше места, чем шарик. Их мышление, следуя за наглядным восприятием, приводило их к выводу, что в лепешке теперь больше теста, чем в шарике. При изменении формы шарика происходит одновременно два изменения, взаимно компенсирующие друг друга. Ребенок сначала учитывает только одно из них, затем внезапно открывает другой параметр, но тут же забывает о первом. Ребенок постарше колеблется, перенося внимание с одного изменения на другое, и, наконец, начинает связывать их. В этот момент наступает понимание, что оба параметра связаны обратными отношениями и что они уравновешивают друг друга. С момента, когда ребенок открывает компенсацию отношений, у него формируется понятие сохранения количества вещества при изменении формы [215].

– …Портерхаус обошел монсеньора и начал медленно приближаться ко второму гусю. Генерал наклонил голову и ждал, когда птица посмотрит ему в глаза. Вот его секрет – смотреть в глаза. Когда они смотрят друг другу в глаза, противник Портерхауса начинает думать, что он ему ровня. Генерал сделал два шага влево, а потом три шага вправо. Гусь потерял равновесие, посмотрел в глаза генералу, и в этот момент тот на него прыгнул!

Подобные эксперименты показывают, что способность осознания тождественности изменяющегося объекта, воспринимаемого в различных проявлениях, приобретается постепенно и является результатом длительного обучения. Дети уверены, что равенство нарушено, если два события различаются какими-либо заметными и легко воспринимаемыми свойствами. Например, объекты представляются тяжелыми или легкими в соответствии с непосредственным восприятием: большие вещи ребенок считает всегда тяжелыми, маленькие — легкими. Когда форма предмета, например шарика, изменяется, ребенок не может понять, что шарику можно придать прежнюю форму, поэтому ребенку недоступны такие фундаментальные понятия, лежащие в основании математики и физики, как, например, сохранение массы.

Адъютант подпрыгнул.

Другая особенность допонятийного мышления связана с оперированием единичными случаями и называется трансдукцией. Она осуществляется ребенком и вместо индукции и вместо дедукции и приводит к смешению существенных свойств объектов с их случайными особенностями. Например, ребенка семи лет спрашивают:

Две официантки завизжали, потом захихикали.

«Живое ли солнце?» — «Да». — «Почему?» — «Оно двигается». Здесь хорошо заметно, что ребенок не пользуется ни индуктивным, ни дедуктивным выводами, а производит трансдукцию [212].

Когда адъютант распрямился, в его руках был ананас. Одной рукой он как бы держал ананас за «горло», а второй за «хвост» и поднял фрукт вверх на всеобщее обозрение.

– И в этот момент пояс на халате нашего славного генерала развязался, и все увидели его трусы армейского образца. И в этот момент мадам Велоски потеряла сознание.

Существенной особенностью допонятийного мышления является и синкретизм — связывание всего со всем. Эта операция используется детьми и для анализа и для синтеза. Вместо того чтобы классифицировать объекты, дети уподобляют их более или менее грубо и, переходя от одного объекта к другому, последнему приписывают все свойства прежнего. Вследствие синкретизма два явления, воспринятые одновременно, сразу включаются в общую схему, а причинно-следственные связи подменяются субъективными связями, навязываемыми восприятием. (Почему луна не падает? — Потому что большая или потому что светит и т. д.)

Все дружно зааплодировали, и адъютант поклонился. Потом он положил ананас и поднял свой бокал.

Уточняя логические способности детей, экспериментаторы предлагали им заканчивать фразы, включающие слова «потому что». Например: «Мальчик упал, потому что…». Пятилетний ребенок отвечал: «…его отвезли в больницу». «Дождь идет, потому что… все деревья мокрые. Лодка не тонет, потому что… она маленькая, или… она большая, или… она красная». Дети пяти-шести лет на вопрос: «Почему листочки в воде плавают?» отвечают: «Потому что они маленькие и легкие». На вопрос: «Почему плавает пароход?» — «Потому что он большой и тяжелый». Таким образом, для объяснения некоторого свойства объекта дети используют другие свойства этого же объекта.

– Реакция мадам вполне понятна, – сказал один из журналистов. – Но ты-то сам что сделал, когда увидел трусы генерала?

– Что сделал я? – переспросил адъютант. – Взял под козырек, понятное дело!

Синкретизм приводит к тому, что ребенок воспринимает сложную композицию как целое, он не способен систематически исследовать объект, произвести анализ частей и усвоить их отношения. Когда в одном из экспериментов испытуемым предъявили картинку, на которой на изображение лица человека было наложено изображение ножниц, взрослые испытуемые видели обе фигуры попеременно, а дети воспринимали картинку как целое и отвечали, что это человек, но кто-то положил ножницы на его лицо. Анализ приведенных примеров показывает, что нельзя отказать детям в логике, но она отличается от логики взрослых. Полезно подчеркнуть, что особенности допонятийного мышления не являются жестко предопределенными возрастом, их преодоление может быть ускорено специально организованным обучением.

Все рассмеялись, и адъютант выпил.

– А сейчас, господа, я предлагаю выдвигаться. Скажу вам по личному опыту, что в «Национале» играют самую странную самбу во всей Европе. Барабанщик группы слеп на один глаз и не попадает по барабанам. Солист группы не попадает в ритм, и складывается такое ощущение, что он вообще никогда в жизни не слышал эту латиноамериканскую музыку. Что такое Южная Америка, он знает только понаслышке. Но старается изо всех сил, и парик у него просто великолепный.

При нормальном развитии наблюдается закономерная замена мышления допонятийного, где компонентами служат конкретные образы, мышлением понятийным (абстрактным), где компонентами служат уже понятия и применяются формальные операции. Вторая стадия приходит на смену первой не сразу, а постепенно, через ряд промежуточных этапов. Так, Л. С. Выготский [70] выделял пять этапов в переходе к формированию понятий. Первый — ребенку 2–3 года — проявляется в том, что при просьбе положить вместе похожие, подходящие друг к другу предметы ребенок складывает вместе любые, считая, что те, которые положены рядом, и есть подходящие — это синкретизм раннего детского мышления. На втором этапе — 4–6 лет — дети используют элементы объективного сходства двух предметов, но уже третий предмет может быть похож только на один из первой пары — возникает цепочка попарного сходства. Третий этап проявляется в школьном возрасте (7-10 лет): дети могут объединить группу предметов по сходству, но не могут осознать и назвать признаки, характеризующие эту группу. И наконец, у подростков 11–14 лет появляется понятийное мышление, однако еще несовершенное, поскольку первичные понятия сформированы на базе житейского опыта и не подкреплены научными данными. Совершенные понятия формируются лишь на пятом этапе, в юношеском возрасте, когда использование теоретических положений позволяет выйти за пределы собственного опыта и объективно определить границы класса — понятия.

После того как гости покинули бар «Шаляпин», граф подошел к стойке.

У подростков уже проявляется способность объединить группу предметов по сходству, осознать признак, положенный в основу объединения, и использовать слово для наименования этой группы — с этого момента они используют понятия. Оперируя понятиями, подросток порождает суждения и постепенно овладевает более сложными формальными операциями, например выделением общего и противопоставлением его частному. Вступление в этап формальных операций вызывает у подростка гипертрофированное тяготение к общим теориям. Как показал Пиаже, склонность к теоретизированию становится в известном смысле возрастной особенностью подростков. Поскольку для них общее всегда существенно важнее частностей, постольку они тяготеют к созданию своих собственных теорий в политике или философии.

– Добрый вечер, Аудриус.

– Добрый вечер, граф. Что будете пить?

Движущей силой формирования понятий и понятийного мышления является практическая деятельность, включающая не только разнообразные формы взаимодействия с внешней средой, но и контролируемый эксперимент. Поскольку мышление нацелено на выяснение природы отношений и связей между предметами, а лучший способ понять ее — это возможность их изменять и наблюдать результаты, то направленные изменения, производимые во внешней среде в процессе труда, — необходимая предпосылка развития мышления.

– Арманьяк, пожалуйста.

Управляемый эксперимент, доступный ребенку, — это игра. Она позволяет развивать мышление, вскрывая отношения между целями и средствами их достижения, и тем самым расширять опыт ребенка. Дети каждого возраста играют по-разному. До полутора лет ребенок, потерпев неудачу в игровой задаче, обычно не пытается решить ее иначе, не ищет новых средств, ведущих к достижению прежней цели, а меняет саму задачу, распространяя ранее приобретенные навыки на новые области. Назначение такой игры, по мнению Брунера, заключается в исследовании соотношения целей и средств без совершения потенциально опасных действий [46]. У детей постарше игра способствует преодолению эгоцентризма, поскольку она выступает как реальная практика смены позиций, как практика отношений к партнеру по игре с точки зрения той роли, которую ребенок выполняет. В этом смысле не только игра, но и любое общение со сверстниками способствует децентрации, т. е. соотнесению своей точки зрения с позициями других людей.

Он взял в руки бокал и улыбнулся, вспоминая рассказ адъютанта. Потом задумался о том, не является ли этот случай отображением психологии всех американцев. Осип говорил, что во время Великой депрессии Голливуд отвлек рабочих от классовой борьбы. Однако Ростов далеко не был уверен в том, что Осип правильно оценивал ситуацию. В 1930-х годах в Америке ставили много мюзиклов и комедий. Но при этом строили небоскребы и играли джаз. Получается, что небоскребы и джаз – это тоже своего рода обманка, уводящая трудящихся от классовой борьбы? Или все-таки это проявление особенностей и духа нации, которые не смогла истребить даже Великая депрессия?

Граф поболтал арманьяк в бокале и краем глаза увидел, что через пару стульев от него кто-то сел за барную стойку. Ростов повернул голову и увидел, что это адъютант.

Когда снимается ограничение, связанное с неспособностью посмотреть на себя со стороны, происходит расширение мыслительного поля, позволяющее построить систему отношений и классов, децентрированных по отношению к собственному «я». Именно это изменение и открывает путь для перехода мышления на новый уровень, к формированию новых интеллектуальных операций. Попутно отметим, что разнообразные и конструктивные игры маленького ребенка с кубиками, мозаикой и т. п., ролевые игры детей постарше (дочки-матери, больница и др.) способствуют ускоренному преодолению эгоцентризма.

Аудриус подошел к адъютанту.

Следует помнить, что ребенок не способен глубоко усвоить теоретические знания, преподнесенные ему в готовом виде, но может прийти к ним через собственную практическую деятельность. Для того чтобы изучить разнообразные объекты, ребенок должен действовать с ними самостоятельно, трансформировать их: перемещать, связывать, комбинировать. Кроме того, ребенок должен научиться группировать — объединять действия и объекты по их сходству и различию. Например, когда ребенок сам наливает воду из двух стаканов равного диаметра в два стакана разного диаметра, сначала он думает, что при этом количество воды зависит от диаметра стакана. Если дать ребенку возможность снова перелить воду в два равных стакана, то у него постепенно меняется понимание происходящего. Появляются объяснения, связанные с идеей тождества, со ссылкой на исходное состояние. Ребенок концентрирует внимание на исходной операции уравнивания: «Но сначала там было налито одинаково».

– С возвращением, – произнес бармен. – Что желаете, капитан?

– То же самое, что я пил раньше.

Итак, мышление развивается от конкретных образов к совершенным понятиям, обозначенным словом. Образы и представления у разных людей в высшей степени индивидуальны и, сильно различаясь, не обеспечивают надежного взаимопонимания. Этим объясняется, почему взрослые не могут достигнуть высокого уровня взаимопонимания при общении с детьми, находящимися на уровне допонятийного мышления. Понятия уже в существенно большей мере совпадают по содержанию у различных людей, что ведет к облегчению взаимопонимания. При этом понятие первоначально отражает сходное, неизменное в явлениях и предметах. Постепенно оно становится относительным и представляет действительность уже не только в связях и отношениях, но и в противоречиях. Понятийная мысль получает возможность выхода за пределы непосредственно связанной с человеком системы координат путем их преобразования. Кроме движения от частного к частному, благодаря присущей понятийному мышлению обратимости логических операций, становится доступным движение от частного к общему и обратно с помощью индукции и дедукции.

Аудриус отошел, чтобы приготовить напиток для адъютанта, который начал рассеяно барабанить пальцами по стойке. Граф повернулся в сторону американца, и они дружески улыбнулись друг другу.

– Вы же вроде собирались в «Националь»? – спросил граф.

Одновременно со становлением понятий идет развитие другого взаимосвязанного с ним компонента мышления — операций, которые формируются в процессе преодоления ребенком ограничений допонятийного мышления. Процесс их развития, согласно Пиаже, включает три периода.

– Мои приятели так торопились туда попасть, что совершенно забыли про меня, – ответил американец.

Сначала формируются структуры внешних материальных действий, затем — конкретных операций, т. е. системы действий, выполняемых уже в уме, но еще с опорой на непосредственное восприятие, после этого — структуры формальных операций, логики и понятийного мышления. Ребенок владеет определенными операциями в рамках достигнутого им этапа развития. Применяемые им операции ограничивают, в свою очередь, уровень доступных ему представлений о пространстве и времени, причинности и случайности, количестве и движении.

– Очень жаль.

Развитие операций ведет к появлению такого важного элемента понятийного мышления, как умозаключение. Умозаключение — вывод нового суждения (заключения) из одного или нескольких исходных суждений (посылок). Известны два основных вида умозаключений: индукция и дедукция. Индукция — такое умозаключение, в котором посылки — конкретные частные случаи, а заключение — общее положение, выводимое из наблюдения над этими случаями; дедукция — умозаключение, на основании общих положений делающее выводы о частных случаях.

– Совершенно не о чем жалеть, – возразил адъютант. – Иногда полезно свежим взглядом посмотреть на место, которое ты думал, что покидаешь. Завтра рано утром я еду домой, в отпуск, поэтому только к лучшему, что я никуда не пошел.

Американец протянул руку графу.

Наименьшую единицу логического мышления — суждение — выделил Платон [219]. Классифицировав суждения на общие и частные, Аристотель [22] показал, что законы природы и общества могут быть выражены только в форме общих суждений, истинных для всех объектов данного класса. Он доказал, что если обе посылки частные, то из них нельзя сделать логического вывода, и предложил правила формирования умозаключения — силлогизма. Например, два суждения: «драгоценные металлы не ржавеют» (большая посылка) и «золото — драгоценный металл» (малая посылка) взрослый человек, обладающий развитым мышлением, воспринимает не как два изолированных, стоящих рядом предложения, а как готовое логическое отношение, из которого делает вывод: «Следовательно, золото не ржавеет». Этот вывод не требует непременно личного опыта, он может быть сделан при помощи силлогизма, созданного в историческом процессе развития мышления.

– Ричард Вандервиль.

– Александр Ростов.

Что необходимо, чтобы силлогизм стал основной операцией логического мышления? Во-первых, человек должен согласиться с большой посылкой и принять ее с полным доверием, не сопоставляя с личным опытом, отдавая себе отчет в том, что она представляет из себя общее правило, не допускающее исключений. Во-вторых, он должен понять, что малая посылка указывает ему на то, что определенный объект относится именно к тому классу, относительно которого сформулировано общее правило — большая посылка, и, следовательно, этот объект обладает всеми теми качествами, о которых говорилось в общем правиле. Таким образом, вывод — это включение конкретного объекта в категорию, указанную в большой посылке. Эта операция возможна только в том случае, если обе посылки рассматриваются не изолированно друг от друга, а в едином контексте.

Американец кивнул, потом на секунду задумался и спросил:

– А вы разве не официант из ресторана «Боярский»?

Формирование логического, так же как и развитие понятийного мышления, невозможно без определенного практического опыта или обучения. На ранних этапах исторического развития доминирующую роль играет личный опыт; еще нет доверия к системе словесно-логических отношений и только определенные формы трудовой деятельности способствуют их возникновению. Это убедительно показано А. Р. Лурия, проводившим исследования в начале 30-х годов в отдаленных кишлаках. Он просил неграмотных крестьян сделать вывод из предлагавшихся им посылок: «На далеком Севере, где снег, все медведи белые». «Новая Земля — на далеком Севере, и там всегда снег». «Какого цвета там медведи?» Часто следовал ответ: «Я не знаю, какие там медведи, я на Севере не был» или «Мы всегда говорим только то, что видим, того, чего мы не видели, мы не говорим». Таким образом, операция логического вывода из посылок не имела для испытуемых универсального значения, основная роль в умозаключении отводилась собственному практическому опыту. Этим же испытуемым показывали различные фигуры (рис. 11) и просили сказать, что они видят. Полученные ответы ярко иллюстрируют обращение лишь к непосредственному опыту [177]. Сходным образом, т. е. изолированно, рассматривают обе посылки маленькие дети, они воспринимают их независимо друг от друга и поэтому не могут сделать логический вывод.

– Совершенно верно.

Благодаря силлогизмам и другим логическим формам, мышление становится доказательным, убедительным, непротиворечивым. В логических формулах (например, в силлогизме) воплощены как бы застывшие, законченные, четко и до конца сформулированные мысли, т. е. готовые продукты мышления. Они сохраняются в памяти как запас накопленных людьми знаний в форме общих утверждений (правил).

Аудриус поставил перед американцем бокал с напитком. Американец сделал глоток и медленно выдохнул с выражением блаженства на лице. Потом он снова повернулся в сторону графа.



– Скажите, вы русский?

Рис. 11. Пример ограниченности восприятия наглядной практической ситуацией.

– Самый настоящий русский.

– Тогда позвольте выразить восхищение вашей страной. Мне очень нравятся ваш алфавит и эти маленькие кулинарные изделия с мясом внутри. Единственное, чего вы пока еще не освоили, это коктейли…

Вверху: зрительные фигуры, предъявлявшиеся в исследованиях А. Р. Лурия неграмотным крестьянам, жившим в начале 30-х годов XX в. в отдаленных кишлаках Узбекистана; внизу: названия данные этим фигурам. (Из кн. Лурия А. Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М, 1974)

– Неужели?



Капитан кивнул в сторону сидевших на другом конце бара аппаратчика с кустистыми бровями и молодой брюнетки, в руках которых были бокалы с напитком ярко-пурпурного цвета.

Несмотря на то, что формулировка общего правила ничего не добавляет к нашим знаниям, она полезна, поскольку правило легче хранить в памяти и передать другим людям, чем набор примеров. Наличие правила побуждает проверять новые случаи на соответствие ему, при этом исключения становятся вдвойне заметными.

– Аудриус говорил мне, что в этих коктейлях десять разных ингредиентов. В них есть водка, ром, бренди, гранатовый сироп, экстракт розовых лепестков, горькая настойка и даже расплавленный сахар. Но настоящий коктейль – это совсем не mélange[92]. Коктейль – это не попурри. Настоящий коктейль должен быть ярким, элегантным, чистым, без примеси, и состоять он должен не более чем из двух ингредиентов.

– Из двух?

Однако возможности индукции, заложенные в правиле, ограничены. Вот как это проиллюстрировал в своей книге Пойа прекрасным примером, названным им «Логик, математик, физик и инженер». «Взгляни на этого математика, — сказал логик. — Он замечает, что первые 99 чисел меньше сотни и отсюда с помощью того, что он называет индукцией, заключает, что все числа меньше сотни». «Физик верит, — сказал математик, — что 60 делится на все числа. Он замечает, что 60 делится на 1, 2, 3, 4, 5 и 6. Он проверяет несколько других чисел, например 10, 20 и 30, взятых, как он говорит, наугад. Так как 60 делится также и на них, то он считает экспериментальные данные достаточными». «Да, но взгляни на инженера, — возразил физик. — Инженер подозревает, что все нечетные числа — простые. Во всяком случае, 1 можно рассматривать как простое число. Затем идут 3, 5, 7 — все, несомненно, простые. Затем идет 9 — досадный случай, оно, по-видимому, не простое. Но и 11 и 13, конечно, простые. Возвратимся к 9, — говорит он, — я заключаю, что 9 должно быть ошибкой эксперимента» [223, с. 29]. Мы видим, что все специалисты ожидали, что наблюдаемая закономерность продолжается за пределами их наблюдений, разница между ними состояла лишь в числе проведенных наблюдений (99, 9 и 6) до формулирования вывода. Совершенно очевидно, что индукция может приводить к ошибкам, но тем не менее она служит одним из основных средств получения знаний.

– Да. Причем таких, которые дополняют друг друга. Ингредиенты не должны перекрикивать друг друга, как бабки на базаре. Джин и тоник, бурбон и вода. Виски – сода. – Американец покачал головой и отпил из бокала. – Простите, что все это вам объясняю.

Итак, элементы, с которыми оперирует мысль, — это образы, представления, понятия, суждения и умозаключения, а к основным операциям мышления относят анализ, синтез, сравнение, обобщение, классификацию, абстрагирование, конкретизацию. Полезно отметить, что основные операции можно представить как обратимые пары: анализ — синтез, выявление сходства — выявление различий, абстрагирование — конкретизация. Теперь рассмотрим, как протекает сам процесс мышления.

– Вы интересно объясняете.

Этапы мыслительного процесса

Капитан кивнул в знак благодарности.

– Вы позволите мне поделиться с вами одним соображением личного порядка? – спросил он.

Мышление проявляется при решении любой задачи, возникшей перед человеком, коль скоро она актуальна, не имеет готового решения и мощный мотив побуждает человека искать выход. Непосредственным толчком к развертыванию мыслительного процесса служит возникновение задачи, которая, в свою очередь, появляется как следствие осознания рассогласованности между известными человеку принципами и способами выполнения действий и новыми условиями, исключающими их применение. Первый этап, непосредственно следующий за осознанием задачи, обычно связан с задержкой импульсивно возникающих реакций. Такая задержка создает паузу, необходимую для ориентировки в ее условиях, анализа компонентов, выделения наиболее существенных и соотнесения их друг с другом. Предварительная ориентировка в условиях задачи является обязательным начальным этапом всякого процесса мышления.

– Да, пожалуйста, – ответил Ростов.

Американец подвинул свой бокал и пересел на соседний с графом стул.

Следующий ключевой этап связан с выбором одной из альтернатив и формированием общей схемы решения. Выбор гипотезы направляется ощущением близости истины, сходным с чувством, которое руководит человеком в попытках нащупать в своей памяти забытое имя. Если мы знаем, что ищем, то перебор гипотез в памяти будет не случайным, а целенаправленным. В процессе такого выбора некоторые возможные ходы в решении обнаруживают себя как более вероятные и оттесняют неадекватные альтернативы. При этом из памяти извлекаются не только общие черты данной и аналогичных ситуаций из прошлого опыта человека, но и сведения о результатах, которые получались ранее при подобных мотивациях и эмоциональных состояниях. Происходит непрерывное сканирование информации в памяти, а наличная доминирующая мотивация направляет этот поиск. Характер мотивации (ее сила и длительность) определяет извлекаемую из памяти информацию. Постепенное повышение эмоциональной напряженности ведет к расширению диапазона извлекаемых из памяти гипотез, но чрезмерное напряжение может сузить этот диапазон, что и определяет известную тенденцию к стереотипным решениям в стрессовых ситуациях. Однако и при максимальном доступе к информации полный перебор гипотез нерационален из-за больших затрат времени.

– Мне кажется, вы погрузились в какие-то тяжелые раздумья. И не торопитесь выпить свой арманьяк, раз над ним уже полчаса сидите. Вы так долго раскручивали его в бокале, что может возникнуть воронка, которая засосет нас на этаж ниже.

Для ограничения поля гипотез и управления очередностью перебора используется специальный механизм, тесно связанный с системой установок человека и его эмоциональным настроем. Прежде чем перебирать и оценивать возможные подходы к решению задачи, ее нужно понять. А что такое «понять»? Понимание обычно определяется наличием промежуточных понятий, связывающих условия задачи и требуемый результат, и транспонируемостью решения. Решение будет транспонируемым, если выделен общий принцип решения для класса задач, т. е. выделен инвариант, который может быть использован для решения задач других классов. Научиться выделять такой общий принцип — значит получить универсальный инструмент для решения задач. Этому помогает тренировка в переформулировании задачи. Поясним значимость переформулирования несколькими примерами.

Граф рассмеялся и поставил бокал на стойку.

– Вы правы. У меня действительно есть над чем подумать.

Задача 1. Пустая комната. На подоконнике лежат плоскогубцы, а с потолка свисают две веревки, требуется связать их концы. Но длина каждой из них меньше расстояния между точками их прикрепления к потолку. Решение: к концу одной из веревок нужно привязать плоскогубцы, устроить маятник и с его помощью поймать конец второй веревки. Решению этой задачи способствует переформулирование, при котором плоскогубцы перестают рассматриваться как инструмент и начинают восприниматься как груз для маятника [351].

– Вот и прекрасно, – заметил Ричард и показал рукой на почти пустой бар. – Вы пришли в правильное место. Питейные заведения созданы для того, чтобы джентльмены могли в них встречаться и рассказывать о своих проблемах тем, кто готов их выслушать.

Задача 2. Испытуемому предлагается закрепить на двери три свечи. В числе предметов, которыми можно манипулировать, — молоток, гвозди в коробочках, плоскогубцы и т. д. Решение: прибить коробочки к двери и установить в них свечи, как в подсвечники. Задача предлагалась в двух вариантах: а) коробочки пустые, б) коробочки наполнены гвоздями. В первом случае все использовали коробочки в качестве подставок, во втором — только половина испытуемых догадалась высыпать из коробок гвозди и использовать их как подставки, а остальные фиксировали для коробочек функцию тары, и эта установка мешала им переформулировать условие задачи [237].

– Или поделиться своими проблемами с незнакомцами?

Ричард поднял вверх указательный палец.

Задача 3. Темная комната, освещенная свечой. В комнате весы. От испытуемого требуется уравновесить чаши весов, но так, чтобы по прошествии некоторого времени это равновесие нарушилось само собой, без вмешательства человека. Решение: на одной чаше надо установить зажженную свечу. Основная трудность поиска решения состояла в том, что, поскольку эксперимент проводился в темной комнате, свечу воспринимали через призму ее наиболее привычных, закрепленных повседневной практикой свойств — давать свет, а не уменьшаться в весе [237].

– Незнакомцы – это самые благожелательные люди на свете. Так расскажите о том, что вас тяготит. Проблемы с женщиной? Деньгами? Или у вас творческий кризис?

Переформулирование, таким образом, способствует выявлению скрытых свойств объектов, существенных для данной задачи. Этого можно достичь, если включить объект в другую систему связей, как бы посмотреть на него с другой, стороны: например, если поместить его на другой фон с иной организацией, то можно обнаружить в объекте ранее не исследованные аспекты. При таком переформулировании важнейшее звено — вариативность фона, контекста. Применение разнообразных речевых формулировок задачи также способствует ее пониманию. Если в первом случае вариативность фонов позволяет менять направление и последовательность анализа, то во втором — речевом варианте — она позволяет менять логические и грамматические конструкции и тем самым подойти к выделению инварианта всех формулировок, выражающего и определяющего отношения, искомые в данной задаче. Выделяемый при переформулировании принцип решения задачи отражает глубину ее понимания. Если выделенный принцип может быть использован лишь в очень похожих задачах, то мы говорим о малой глубине понимания, если на задачах из очень далеких областей знания, то предполагается большая глубина понимания. Таким образом, и качественным и количественным критерием является мера переноса или транспонируемость инвариантного отношения, выраженного данной мыслью.

Граф снова рассмеялся и, последовав совету Ричарда, рассказал ему о своих раздумьях. Он описал Мишку и его теорию о том, что русские любят уничтожать ими же созданное. А потом пересказал американцу мнение Осипа, считавшего, что Мишка совершенно прав, но разрушение культурных ценностей, шедевров и памятников является необходимой предпосылкой общественного прогресса.

– Так вот в чем дело, – заметил капитан, словно граф ответил на четвертый вопрос, который он собирался ему задать.

В процессе уяснения условий и поиска решения задачи у человека возникают вопросы, что свидетельствует о том, что он продвигается в понимании существа рассогласования между целями и средствами. Именно постановка определенных вопросов выявляет понимание задачи. Вопрос — отправной пункт мыслительного процесса и ответ на возникший вопрос выражается суждением — универсальным элементом мысли. Зря говорят, что один дурак может задать столько вопросов, что на них не ответят и сто мудрецов. Это глубокое заблуждение: задающий вопросы — уже не глуп, поскольку способность задавать вопросы является верным признаком активной мыслительной деятельности. Правильно поставленный вопрос определяет поиск недостающих связей в задаче и ограничивает поле перебора гипотез в памяти.

– Ну а вы что скажете по этому поводу? – спросил граф.

Разнообразие поставленных вопросов позволяет посмотреть на задачу с неожиданных сторон, поэтому после прояснения задачи наступает этап выдвижения и перебора гипотез. Этот этап в значительной мере определяет эффективность мышления, поскольку переход от одной гипотезы к другой знаменует собой переход от одного видения задачи к другому. При этом, как считает Брунер [46], возможны различные варианты выдвижения и проверки гипотез. Первый: человек с самого начала формулирует все возможные гипотезы, последовательно их проверяет и исключает ложные. Второй: формулируется лишь одна гипотеза и затем она проверяется. Третий: гипотеза вообще не формулируется, а предпринимаются попытки случайно натолкнуться на верное решение. Четвертый характеризуется бессистемностью действий: выдвинув одну гипотезу и не проверив ее до конца, человек берется за проверку другой или одновременно начинает проверять различные, подчас взаимоисключающие гипотезы. Очевидно, что первые два варианта перебора гипотез, как правило, более перспективные, чем остальные.

– Что я скажу?

Ричард сделал глоток из бокала.

Мышление включает произвольные и непроизвольные компоненты. В качестве непроизвольных могут выступать ассоциации, приводящие к возникновению неуправляемых связей. Их роль в мыслительном процессе двойственная. Во-первых, они определяют некоторую стереотипность и с этой стороны не способствуют получению оригинального решения. Вероятность возникновения тех или иных ассоциаций (как уже было отмечено в разделе «Память») зависит прежде всего от того, насколько часто встречались вместе объекты в практике данного человека, и от их объективного и субъективного сходства. Отсюда становится понятным, что в индивидуальном опыте человека могут порождаться персональные ассоциативные штампы, а наиболее вероятные ассоциации могут быть общими у многих людей и приводить к возникновению общих интеллектуальных штампов. Во-вторых, поскольку организация таких связей слабо управляема, среди потока разнообразных ассоциаций могут возникнуть и плодотворные в свете решаемой задачи, особенно если в поле внимания включаются связи маловероятные, приводящие к малоисследованным гипотезам.

– Я скажу, что оба ваших друга – люди очень наблюдательные. Они сделали серьезные философские наблюдения, но у меня такое чувство, что они что-то упустили…

Он побарабанил пальцами по барной стойке, обдумывая, как лучше сформулировать свою мысль.

Кроме непроизвольных мышление включает компоненты, сознательно и произвольно регулируемые и непосредственно направляемые доминирующей мотивацией и вопросами. Произвольность мыслительного процесса прежде всего обеспечивается мыслительными операциями. Они, как и всякое другое действие, совершаются под постоянным контролем самого человека и поэтому могут в большей мере подвергаться произвольному управлению, чем ассоциации. Кроме того, произвольность мышления жестко связана с перекодированием условий задачи и решения в речевую форму. Речевые элементы, в отличие от образных и двигательных, включают одновременно и информационные и речедвигательные составляющие. В качестве речевого действия они чувственно доступны зрительному, слуховому и кинестетическому восприятию говорящего человека. Эта их чувственная доступность и превращает речь в произвольно регулируемый процесс.

– Я согласен с тем, что для России характерны некие разрушительные тенденции. Действительно, снос старых и красивых зданий может вызвать грустные чувства по поводу уходящего прошлого, но может также вызвать подъем сил и энтузиазм в связи с будущими свершениями. Но при этом я должен признать, что великое все-таки остается.

Простейшими элементами мышления могут выступать образы, представления и понятия. Включение образов в качестве преобладающих компонентов вносит некоторую специфику в мыслительный процесс. С одной стороны, в образной структуре возможна особая широта охвата ситуации, что способствует одновременной представимости условий задачи и поля гипотез, облегчая мыслительный процесс. С другой стороны, поскольку, в отличие от понятий, образы сохраняют модальностную специфичность, постольку наблюдается повышенная яркость и детальность возникающих представлений, что может затруднять динамику мыслительного процесса, делать его вязким, препятствуя абстрагированию и переходу к более высоким уровням обобщенности. Весьма вероятно, что именно эти ограничения образного мышления способствовали историческому переходу к мышлению понятиями. Переход от образного мышления к понятийному идет через формирование образных схем как переходного звена от представлений к понятиям.

Возьмем, к примеру, Сократа. Две тысячи лет назад он ходил по площадям и рынкам, делясь своими мыслями со всеми, кто соглашался его послушать. Он даже не утруждался тем, чтобы собственные мысли записывать. Ну а потом сделал что-то не то, его осудили, и он сам принял яд. Adios[93]. Adieu. Finis[94].

По мнению Л. М. Веккера [59], специфика мышления заключается в самом процессе обратимого перевода информации с языка образов на символический речевой язык. Если задача воплощает в себе рассогласованность искомых отношений как на языке образов, так и на речевом, что исключает возможность взаимоперевода, то решение содержит в себе согласование обеих форм и допускает обратимость перевода. Если при оперировании образами не вычленяются отношения или они выделяются, но не переводятся на язык символов, или если не сохраняется инвариантность отношений в процессе перевода, то это оперирование не есть мышление. По мере совершенствования мыслительного процесса в нем в качестве компонентов используются не только понятия, но и такие производные от них более сложные образования, как суждения и умозаключения, и, кроме того, возрастает длина цепи, которую человек может строить из этих элементов. Однако уровень развития связан не только с составом компонентов и длиной формируемой из них цепи, но и с динамической структурой мышления, т. е. существенное значение имеет скорость, с которой человек может приспосабливать элементы и операции к конкретным задачам. Способность гибко пользоваться освоенными операциями и операторами и быстро переключаться с одного объекта познания на другой, устанавливая связи между различными объектами мысли, называют сообразительностью.

Так вот, что я этим хочу сказать. Люди не умеют писать собственные некрологи. Мы не знаем, как наши действия и достижения будут восприняты будущими поколениями, точно так же, как не знаем, что наши правнуки будут есть на завтрак в первый понедельник марта. Мы не знаем, что из того, что мы делаем, дойдет до следующих поколений.

Они помолчали. Потом капитан допил свой коктейль и показал пальцем на бокал в руке графа.

Кроме того, скорость мыслительного процесса тем больше, чем в большей мере он свернут, т. е. чем в большей мере человек оперирует уже сложившимися обобщениями, исключающими необходимость анализа в некоторых звеньях. Таким образом, продуктивность мышления зависит от автоматизированности процессов свертывания, а не только от достигнутого уровня элементов и операций.

– Допивайте и попробуйте какой-нибудь коктейль.

Итак, существо динамики мыслительного процесса может быть представлено следующим образом. Вначале возникает мотив как результат рассогласования имеющихся средств решения задачи и необходимых результатов. Затем ориентировка, которая заканчивается постановкой вопросов, они — результат известного понимания задачи и начало ее решения. Отвечая на вопросы, человек начинает взвешивать и перебирать возможные альтернативные решения. Найдя наиболее подходящее, он временно допускает, что оно найдено, и производит его сличение с исходно требуемым. Если совпадение удовлетворительно, то процесс заканчивается, если нет — исследуется другая альтернатива.

* * *

Когда часом позже, после двух выпитых в компании капитана Вандервиля коктейлей, граф вышел из бара «Шаляпин», он с удивлением обнаружил, что Софья все еще сидела в фойе отеля. Она рассеянно помахала ему рукой и снова опустила глаза к книге, которую читала.

Характеристики мыслительного процесса

Граф спокойным и размеренным шагом пересек фойе. Он медленно подошел к лестнице и начал подниматься. Но как только Ростов зашел за угол, он тут же перешел на бег.

Для правильного понимания аргументации и мотивов поведения людей полезно представлять себе роль и значение определенных характеристик мышления. В качестве основных мы выделяем для анализа следующие.

Он бегом поднимался вверх по лестнице, и на его губах сияла улыбка. Софья придумала их игру в «догонялки», и вся прелесть этой игры заключалась в том, что она сама решала, когда в нее играть. Она выжидала момент, когда граф терял бдительность или даже не подозревал, что она с ним играет. Но на этот раз Ростов понял, что Софья решила с ним поиграть. Уж слишком небрежно она махнула ему рукой и слишком быстро снова уставилась в книгу.

Взаимосвязь мотива, цели и результата. Мотив, как было отмечено в предыдущем разделе, служит пусковым механизмом мыслительного процесса. Способность формировать и длительно удерживать цель позволяет организовать и поддерживать сосредоточенность внимания на задаче и тем самым создает условия для доведения решения до конца. Постоянный контроль соотношения цели и результата определяет дальнейшую стратегию — процесс поиска решения либо прекращается, либо продолжается.

«Но сегодня я буду в комнате быстрее, чем она», – подумал граф, добежав до третьего этажа. Правда, он еще и подумал о том, что в этой игре у Софьи было одно большое преимущество – молодость. Граф начал задыхаться и сбавлять скорость. «К тому времени, как я доберусь до шестого этажа, я буду ползти, – подумал он, – если вообще доберусь живым». Добравшись до пятого, он перешел на быстрый шаг.

Скорость мыслительных операций. Динамические характеристики определяют изменение скорости мыслительных операций. Они связаны с мерой обобщенности отдельных элементов в крупных блоках, взаимодействующих в процессе мышления при обучении и реализации навыков.

Ростов открыл дверь на служебную лестницу, посмотрел вниз и прислушался. «Неужели я ее уже упустил? Нет, это невозможно. Она не могла бы так быстро подняться по служебной лестнице и опередить меня», – подумал он. На последний этаж он поднялся на цыпочках, чтобы услышать ее шаги. Подойдя к двери своей комнаты, граф открыл ее и увидел, что там никого нет.

Характер вероятностного прогнозирования событий, извлекаемых как из памяти, так и из внешней среды. Эта характеристика выявляется в специфике накопления статистик, при организации информации в памяти, как неравномерность весов для следов различных событий, зависящих от опыта и личной значимости этих событий.

Он радостно потер ладони рук. «Куда же мне сесть?» – подумал он. Можно было, конечно, лечь в кровать и сделать вид, что он спит, но в этом случае он мог не увидеть выражение ее лица, когда она войдет и поймет, что он ее опередил. Поэтому Ростов сел на стул, уперся ногой, поставив стул на две задние ножки, и взял в руки лежавшую поблизости книгу, которая оказалась томом Монтеня. Он наугад раскрыл книгу, посмотрел на страницу и увидел перед глазами текст эссе «О воспитании детей».

Выделение перечисленных характеристик мышления может показаться несколько искусственным, поскольку, казалось бы, невозможно расчленить единый, целостный процесс на компоненты. Однако все эти характеристики независимы, и их значение обнаруживается, когда они изменены, нарушены или вообще выпадают из процесса. Тогда отчетливо проявляется роль каждой не только в организации мышления, но и в целостном поведении, построенном на базе измененного мышления.

– Как все прекрасно сходится, – произнес Ростов вслух. Потом он придал лицу задумчивое выражение, словно полностью был погружен в чтение.

Прошло пять минут, но Софья не появилась.

Каждая из выделенных характеристик может варьировать в широком диапазоне выраженности — от малозаметных и часто встречающихся отклонений, возникающих, например, под влиянием эмоциональных перегрузок через стабильные заострения (акцентуации) личности в пределах нормы [156], до серьезных нарушений, приводящих к распаду всей системы мышления при различных психических заболеваниях. Понимание причин и особенностей мыслительного процесса и поведения может быть углублено при анализе крайних точек на шкале изменения этих характеристик.