— Какая проблема?
— Техническая. Ничего страшного, но нужно с ней разобраться. Мы не можем продолжить плавание.
«Не паникуй. Не привлекай внимание».
— А это не может подождать до Голландии? Меня там ждут друзья.
— Приказ капитана, сэр. Если мы не решим проблему сейчас, может возникнуть неисправность, которую уже нельзя будет починить. Харидж всего в двух часах от нас. А Хук — в четырех.
«Может, это все брехня. А может, и нет. Делай вид, что веришь».
— Ну ничего критичного, значит. — Пенфолд выдавил улыбку. — Я полагаю, нам выплатят компенсацию за задержку?
— Уверен, что выплатят, сэр. Дешевле заплатить за задержку, чем покупать новый корабль.
— Спасибо, — продолжил улыбаться Пенфолд.
«Веди себя естественно».
— Ну удачи вам с этой проблемой.
— Спасибо.
Член экипажа отошел.
Пенфолд мгновение стоял неподвижно. Глядя вдаль. Напрягая зрение в надежде увидеть впереди Голландию.
«Ничего не видно», — подумал он, блуждая взглядом.
К этому моменту другие пассажиры заметили, что они разворачиваются. Что тени переместились. Вскоре все будут знать, что они плывут обратно. Многим это причинит неудобство, подумал он, но, вне всяческих сомнений, среди них нет никого, кому так же опасно возвращаться на британскую землю, как ему.
Тридцать шесть
Дорога обратно заняла два часа.
«Включая час ада», — подумал Гений Пенфолд.
Первый час прошел нормально. Конечно, он чувствовал беспокойство, но не слишком сильное. За первые шестьдесят минут Пенфолд раз двадцать услышал то же объяснение. От членов экипажа и от других пассажиров. Оно не менялось. Техническая поломка судна. Нужно вернуться в ближайший порт.
Неприятно, но правдоподобно.
Второй час, когда показалась Англия, прошел куда хуже. Пенфолд испытал неимоверное облегчение, когда она скрылась из виду с утра. Теперь, когда снова стал виден ее берег, его паранойя вернулась с прежней силой.
В течение шестидесяти минут страх Пенфолда нарастал. И этому только способствовала парочка из порта. Он снова увидел их на палубе и заметил, как мужчина поглядывает в его направлении. Не единожды, а дважды. Если бы Пенфолд был спокоен, он бы не придал этому значения. Конечно, они на верхней палубе, подумал бы он. Все были там. А взгляды в его сторону? Тоже ничего удивительного.
Но после целого часа тревоги его сердце билось как безумное. Он готов был бросаться на любую тень. Поведение Пенфолда становилось все более неадекватным. И это привлекало внимание.
Все на него смотрели.
Он не мог ничего с собой поделать. Слишком уж невыносимой казалась судьба, что могла поджидать его на родине. Возвращение в стены, где он провел столько лет, — наказание, заслуженное недавним преступлением.
Пенфолд не мог сохранять спокойствие. Не тогда, когда над ним нависло такое.
Он спустился на нижнюю палубу. Порт стремительно приближался. Оставалось минут десять до момента истины. До того, как он узнает настоящую причину возвращения.
«Господи, пожалуйста, только бы не ловушка».
Пенфолд нашел себе тихий уголок. Большинство пассажиров остались наверху, все еще наслаждаясь солнышком. Это дало ему немного свободного пространства, и Пенфолд им воспользовался. Опустившись на мягкую скамью у стены, он принялся глубоко дышать. На мгновение ему удалось очистить голову. Успокоить нервы. Побороть страх.
«Хватит об этом думать. Возможно, нет никакого подвоха. Скорее всего, нет никакого подвоха. А если и есть, ты разберешься. Ты ведь уже это делал раньше».
Пенфолд прислушался к собственному совету. Кажется, помогло: он чувствовал, как сердце бьется медленнее, боль в виске утихает.
«Не о чем беспокоиться. Не успеешь оглянуться, как мы поплывем обратно».
С каким удивлением оглядываешься назад, после того как что-то случилось. И с досадой. Если бы только они остались на верхней палубе, Пенфолд бы подождал. И дальше бы сохранял спокойствие.
Если бы только они остались с другими пассажирами. Если бы только остались на солнышке.
Едва увидев их, Пенфолд принял решение. Та пара из порта. Мужчина и женщина, которых он заметил раньше. Они выказывали излишне много интереса к его персоне, и это пробудило его инстинкт выживания. Пенфолд пытался не обращать на него внимания, пытался списать все на паранойю.
«Но что они здесь делают? — спросил он себя. — Когда все остальные наверху. Слишком большое совпадение».
Пенфолд поднялся и впервые за все время не схватился за рюкзак. Вместо этого он оставил его лежать на месте, чтобы обе руки были свободными.
Опустив взгляд в пол, Пенфолд пошел навстречу паре, оставив между ними и собой скамью, чтобы не идти прямо на них. Краем глаза он заметил, что они не двинулись с места и остались стоять, глядя в окно и старательно не глядя на него.
Это убедило его окончательно. Внизу почти не было пассажиров и членов экипажа. Из тех немногих, что были, один шел прямо на них. Они не могли его не заметить. Однако они отводили глаза. Это было неестественно.
И сообщило Пенфолду все, что ему нужно было знать.
Три метра. Достаточное расстояние, чтобы пара успела защититься.
Два метра. Уже ближе. Защититься будет сложнее. Но возможно.
Один метр. Слишком близко. Им понадобится чудо.
Пенфолд резко перешагнул скамью. Вытягивая руки в движении. Целясь в голову мужчине. Голову, которая теперь поворачивалась, но поворачивалась слишком медленно.
У мужчины не было ни шанса. Прежде чем он успел отреагировать, Пенфолд схватил его руками за череп. Толчок, перенесший Пенфолда через скамью, все еще придавал ему скорости. И он этим воспользовался. Вложив в движение весь свой вес, всю силу и всю скорость, Пенфолд ударил мужчину головой о металлическое ограждение, опоясывающее нижнюю палубу.
По звуку все стало ясно. Гулкий глухой удар.
Ни одна кость, издав такой звук, не останется целой. Но Пенфолд и так это знал. Он почувствовал, как проломился череп, и, не обращая внимания на звук, сразу повернулся к женщине.
На то, чтобы разобраться с мужчиной, у Пенфолда ушла секунда. Этого времени было достаточно, чтобы женщина повернулась и поняла, что происходит. Она могла бы убежать. Возможно, у нее бы получилось. Но она выбрала противоположную тактику — нападение. Одновременно смело и глупо.
Погода не позволяла надеть пальто или куртку, поэтому ей негде было припрятать оружие. Она набросилась на него с голыми руками. Пусть у нее не было ни шанса, она не собиралась сдаваться без боя.
Удар застал Пенфолда врасплох. Он недооценил женщину. Слишком сосредоточился на мужчине. Ее большой палец впился ему в глаз, царапая глазное яблоко. И остался там. Женщина была хорошо натренирована. Она не кинулась с кулаками на мужика вроде Пенфолда. Вместо этого она попыталась вывести его из строя. Лишить зрения. Ее вторая рука замахнулась, целясь в оставшийся глаз.
Однако Пенфолд был тяжелым противником. Он обладал необычайно высоким болевым порогом и талантом возвращать нанесенные увечья. Он поймал ее руку до того, как палец коснулся глаза. Крепко схватил за запястье и заломил его назад и вниз. Мгновение спустя он почувствовал под кожей хруст.
Женщина вскрикнула. Давление на глаз Пенфолда исчезло. Она убрала правую руку, чтобы схватиться за левую. Человеческая природа возобладала.
Пенфолд отступил на шаг, глядя, как она падает на пол, хватаясь за сломанную руку. По белой футболке быстро расползлось красное пятно. Запястная кость прорвала кожу.
Он огляделся. Немногие находившиеся на нижней палубе пассажиры и члены экипажа услышали крик. Большинство впало в ступор. Но двое отреагировали. Ринулись к нему. Пенфолд дураком не был. Он не знал этих людей. Вполне возможно, он мог бы победить, но также возможно, что и нет.
Пенфолд не собирался это выяснять.
Он повернулся к упавшей женщине. Она беспомощно лежала на полу, сосредоточившись на сломанном запястье. Пенфолд метнулся к ней, контролируя движения ног с точностью футболиста. Едва женщина оказалась в зоне удара, как его правая нога замахнулась. Миг спустя она неслась назад со всей силой, приданной мышцами и замахом. Нога Пенфолда на полной скорости угодила женщине точно в челюсть. От удара ее голову отбросило назад, и она потеряла сознание еще до того, как с тошнотворным звуком ударилась затылком о металлический пол.
Пенфолд не остановился, чтобы проверить нанесенные повреждения. Вместо этого он перескочил через нее и двинулся обратно в ту сторону, откуда пришел. К лестнице на верхнюю палубу. Проходя мимо рюкзака, он схватил его, не сбавляя шага.
Два коротких пролета, и Пенфолд снова оказался на солнце. Металлический лязг снизу сообщил ему, что преследователи близко. Уже на лестнице. Пенфолд на стал рисковать. Побежал к носу корабля. Прикинул расстояние до берега.
«Пятьсот метров. Может, чуть больше».
— Держите его!!! — долетел выкрик сзади. С более далекого расстояния, чем ожидал Пенфолд. Преследователи остановились наверху лестницы, и им потребовалось несколько секунд, чтобы его заметить.
Это дало ему время.
Пенфолд отвернулся от кричавших, в то время как все остальные на палубе повернулись к ним. Все они увидели одно и то же: члена экипажа, указывающего пальцем вытянутой руки прямо на Пенфолда.
Шансы были невысоки. Совсем невысоки. Даже если всего десять процентов пассажиров захотят поиграть в героев, их будет на сто процентов больше того числа, с которым Пенфолд смог бы справиться.
Нужно было двигаться быстрее, чем они думают.
Пенфолд метнулся в сторону от ближайшей толпы, прежде чем его успели остановить. Несколько человек отреагировали быстро и побежали за ним. Остальные так и стояли, примерзшие к месту.
Часть преследователей были медленнее Пенфолда. Другие — нет. Самые быстрые стали догонять его. Пенфолд чувствовал, как расстояние между ними сокращается.
Посмотрев вперед, он увидел смыкающуюся стену тел. Стену, которую он не мог преодолеть.
Его решение было мгновенным. Не оставалось времени на раздумья. На колебания. У Пенфолда оставалось секунды две. И ему нужны были обе.
На бегу Пенфолд замахнулся рюкзаком. Отвел руку так далеко, как смог. Достигнув своего лимита, он метнул рюкзак вперед. Через борт, в глубокое устье реки, ведущей в порт.
Когда рюкзак скрылся за бортом, он добежал до края палубы. Схватился за толстый металлический поручень и, перескочив его, сиганул вниз.
Ближайший к нему человек протянул руку. Почти успел ухватиться за край штанины Пенфолда. Почти. Но почти не считается. Он так и застыл с протянутой рукой, глядя, как Пенфолд падает. С высоты в двадцать семь метров. С самой верхней палубы в холодную воду внизу.
Джоэль Леви ждала в порту. На том месте, куда будут выходить пассажиры парома.
Позади нее стояли четверо членов ее команды. А за ними — еще десять полицейских. Из боевого подразделения полиции Эссекса.
Леви подготовилась как следует.
Она стояла в порту уже полчаса. С того момента, как на горизонте показался паром. Она идеально рассчитала время прибытия из Лондона.
Судно все приближалось. Уже стал примерно понятен его размер и масштабы предстоящего обыска. Если понадобится обыск.
— Как долго им еще плыть?
Леви обратилась к человеку, стоящему рядом. Стивен Джон. Менеджер судоходной компании в международном порту Хариджа.
— Я бы сказал, минут семь, — ответил Джон.
— Хорошо. — Леви повернулась к команде. — Будьте наготове, ребята. Пенфолд на этом пароме, и он ни при каких обстоятельствах не должен покинуть порт. Ясно?
— Да, мэм, — как один ответила команда. Строго дисциплинированная. Каждый полицейский знал свои обязанности и понимал, зачем они здесь собрались.
Леви повернулась обратно к парому. Он был уже достаточно близко, чтобы она могла разглядеть людей на верхней палубе.
Сунув руку под полу куртки, она достала из кобуры под мышкой пистолет. «Глок 19». Меньше, чем стандартный «Глок 17», но достаточно большой для своей задачи.
Леви проверила оружие. Оно было полностью заряжено. Пятнадцатью патронами «Парабеллум» 9 х 19 мм. Леви хорошо заботилась о своем оружии. Вступив в полицию Лондона, она прошла солидную огневую подготовку, хотя та и рядом не стояла с подготовкой, которую она прошла в Армии обороны Израиля и Шин-Бете.
Леви редко рассчитывала на табельный пистолет.
Но сегодня все было иначе.
Вернув «Глок» в кобуру, она перевела взгляд обратно на паром. Он подошел ближе. И видно стало еще лучше. Теперь она отчетливо могла различить движение на верхней палубе. Движение, показавшееся необычным.
Леви сощурилась и закрылась рукой от солнца, пытаясь разглядеть, что происходит на носу корабля. Пассажиры толпой двигались из стороны в сторону. Это походило на прибой или на мексиканскую волну.
Толпа на борту двигалась как одно целое. Сначала вперед. Потом влево.
— Что, черт возьми, происходит? — Вопрос Леви скорее был задан себе самой, чем кому-то.
— Понятия не имею. — Ответ Джона ничем не помог. Да он был и не нужен.
Леви следила за движением, пытаясь разглядеть, что впереди толпы. Определить, что заставляет ее так странно себя вести.
«То, за чем они следуют, вот что важно, — подумала она. — А не сама толпа».
Ответ пришел почти мгновенно. Сначала с верхней палубы за борт был сброшен какой-то предмет. Судя по виду, сумка. С такого расстояния Леви не могла определить наверняка.
Мгновение спустя ей стало все равно. За полетом сумки последовало более захватывающее зрелище. С парома в реку спрыгнул человек.
— Это Пенфолд! — выкрикнула Леви, как только ее накрыло осознание. И закричала уже на бегу: — Всем в лодку!!!
Четыре члена ее команды последовали за ней к надувной лодке, пришвартованной неподалеку. Лодка стояла там как раз на этот случай: если подозреваемый попытается прыгнуть в воду.
Десять вооруженных полицейских Эссекса не тронулись с места. Это тоже было неслучайно. Леви предусмотрела все варианты развития событий. Каждый полицейский знал, что от него требуется.
За считаные секунды лодка отошла от берега. Ее вел специалист. Леви указала ему на место, где Пенфолд упал в воду.
На взгляд Стивена Джона, парому требовалось семь минут, чтобы дойти до берега. Суперскоростная моторная лодка покрыла это расстояние менее чем за две.
Они быстро добрались до Пенфолда. Он все еще был там, куда упал. Леви наставила пистолет ему в голову.
Но сразу же поняла, что оружие не понадобится.
Пенфолд был не в том состоянии, чтобы сопротивляться аресту. Он едва держался на плаву, его голова то и дело уходила под воду.
Сказался удар о поверхность воды. Правая рука Пенфолда была бесполезна. Наверное, сломана. Или вывихнута. Леви не могла определить. Да ей было все равно. Главное, что она его взяла.
Вложив пистолет обратно в кобуру, Леви повернулась к двум ближайшим полицейским.
— Выудите ублюдка и зачитайте ему его права.
Тридцать семь
Пока Кит Уайт давал показания, Майкл внимательно следил за присяжными. Уайт был главным британским экспертом по сотовой связи, а с конца 1990-х важность этой области доказательств сильно возросла.
Мобильные телефоны сейчас повсюду. Сложно отыскать человека — молодого или старого, — который бы ими не пользовался. Они стали главным из современных удобств.
А также самой эффективной системой слежения из когда-либо существующих.
Именно из-за этой возможности отслеживать людей через телефоны Уайт и был приглашен в зал заседаний номер два в Олд-Бейли. Эксперт от обвинения, он должен был объяснить присяжным, какие доказательства предоставляют данные по телефонам обвиняемых.
Все утро ушло на приведение этих доказательств. Питер Эпстейн старался допрашивать эксперта таким образом, чтобы объяснения были понятны присяжным. Информация, предоставляемая базовыми станциями сотовой связи, может казаться сложной, поэтому важно было изложить ее ясным языком. Но Майкл видел, что в руководстве Эпстейна нет необходимости: Уйат справился бы с поставленной задачей и во сне.
Он начал свои показания с того, что объяснил, как работает сотовая связь и как можно определить местонахождение телефона в тот момент, когда он используется. Для этой цели он раздал подробную карту одного из районов в западной части Лондона с сотовой вышкой в центре. Потом на глазах у присяжных провел маркером линию от вышки вверх до края карты, затем еще одну — по диагонали от вышки к нижнему левому углу и третью линию — к нижнему правому, разделив, таким образом, карту на три секции с вышкой посередине.
Эти секции Уайт назвал зонами А, В и С.
Майкл внимательно слушал, чтобы убедиться, что информация изложена ясно. Далее Уайт объяснил, что использование телефона, находящегося в правой секции карты — зоне А, — скорее всего, будет зафиксировано там же, потому что телефоны всегда ищут ближайший передатчик. Но иногда передатчик зоны А уже используется несколькими абонентами и не может принять еще один, в таком случае телефон будет искать следующий ближайший передатчик. Тогда он подключится к левому или правому треугольнику — зонам В и С — или вообще к другой вышке.
— Но чаще всего, — объяснил Уайт, — звонок принимается передатчиком той зоны, где физически находится телефон. Поэтому можно сказать, что во время звонка телефон, скорее всего, находился в той зоне, где его зафиксировали.
Во время объяснения Майкл внимательно следил за присяжными. Кажется, пока что они все понимали. Но Майкл знал, что дальше будет сложнее.
Покончив с общим объяснением, Уайт достал другую карту, менее подробную, отображающую уже бо́льшую территорию — восемь квадратных километров, и, раздав ее присяжным, принялся отмечать все вышки. Не в первый раз Майкла развеселило удивление, с которым присяжные смотрели, как вышка появляется за вышкой: немногие осознают, мимо скольких вещей мы проходим каждый день, не замечая их.
Найдя все, Уайт обвел в кружок одну. Потом сообщил, что это та же самая вышка, которую они видели на первой карте, и провел от нее те же три линии: одну — вверх, вторую — вниз и влево, третью — вниз и вправо. Поскольку на карте изображалась куда бо́льшая территория, все эти линии получились не длиннее нескольких сантиметров. Закончив с этим, он отметил главную дорогу, проходящую через зону А. Потом прочертил на карте всю длину этой дороги, показывая, как далеко она отходит от вышки.
— Теперь представьте, что звонок сделан с этой улицы, — сказал он, показывая на дорогу, — человеком, который едет по ней на машине на юг. В какой-то момент он физически окажется вне зоны А — зоны справа от нашей вышки, назовем ее вышка 1. Если звонок продолжается, а вышки 1 рядом уже нет, телефон будет искать следующую ближайшую вышку. И, найдя, перескакивает на нее. Поэтому, если человек едет по отмеченной дороге и достигает этой точки…
Уайт показал на точку примерно в полутора километрах дальше по дороге.
— …то, скорее всего, сигнал перейдет к этой вышке…
Он указал на другую вышку, которая теперь была ближе к гипотетической машине, и, снова прочертив три линии, указал на зону, где машина теперь ехала.
— …это будет зона В вышки 2.
Майкл видел, что присяжные понимающе кивают. И не просто из вежливости.
«Пока что они следуют за его мыслью, — подумал он. — Будем надеяться, это продолжится и дальше».
Уайт продолжил объяснения, показывая вероятные вышки и зоны через каждые полтора километра дороги. Когда он закончил, у присяжных был целый список вышек, зафиксировавших воображаемый звонок, что, по словам Уайта, служило убедительным доказательством того, что поездка проходила по этому маршруту.
— Что случится, если все передатчики какой-то зоны перегружены, мистер Уайт? Если большое количество телефонов используют их одновременно и они не могут принять больше сигналов?
Эпстейн знал, по каким местам будут бить оппоненты. Его вопросы были сформулированы так, чтобы заранее отразить удар.
— Куда пойдет сигнал в таком случае?
— В таком случае, мистер Эпстейн, телефон будет искать следующий ближайший передатчик. Возможно, сигнал примет та же вышка, только через другую зону. А если все зоны перегружены, то сигнал пойдет к другой вышке. Которая будет находиться относительно недалеко, но уже не так близко.
— Какова вероятность, что ближайшая доступная вышка будет, скажем, в полутора километрах от местонахождения телефона?
— Не очень высока, мистер Эпстейн. — Уайт стал показывать на карте. — Как вы видите, на территории площадью в восемь квадратных километров расположено довольно много вышек. У каждой, как я уже показал, по три зоны. Каждая зона может принять довольно большое количество звонков, но каждая вышка приоритизирует звонки. Предпочтение отдается звонкам и сообщениям того же оператора, что и вышка. Видите ли, каждой вышкой владеет определенный оператор. Допустим, вышкой 1 владеет компания EE, а вышкой 2 — компания Virgin. Каждая из этих вышек в первую очередь будет обслуживать клиентов своей компании. Но если вышка не перегружена, то она примет и звонки от других операторов, отдавая предпочтение тем, чей сигнал поступил первым. Таким образом, при обычных обстоятельствах любая вышка примет звонок любого оператора. Следовательно, вероятность того, что все вышки на маленькой территории вдруг окажутся перегружены, чрезвычайно мала. Поэтому вряд ли случится такое, что телефон не сможет использовать ни одну из ближайших вышек и ему придется использовать ту, что находится в полутора километрах от него.
Изложив, таким образом, присяжным теорию, Уайт перешел к доказательствам по делу.
Он объяснил, как с помощью предоставленных вышками данных можно отследить перемещения О’Дрисколла и Кэша и доказать, что их телефоны находились на месте убийства братьев Голлоуэев. После чего с помощью тех же данных продемонстрировал присяжным, каким маршрутом, по его мнению, двигался как минимум телефон Даррена О’Дрисколла. Этот маршрут, по его словам, повторял путь самих Голлоуэев, тем самым подтверждая предположение, что за братьями следили. Те же данные, по его словам, доказывали, что оба телефона покинули эту территорию вскоре после убийства братьев.
К концу показаний эксперта у присяжных сложилась в головах ясная картина произошедшего, полностью подтверждающая версию обвинения. И Майкл был убежден, что эта картина ошибочна.
Когда Эпстейн, закончив, вернулся на свое место, Коул как защитник Даррена О’Дрисколла провел перекрестный допрос Уайта. Он попытался опровергнуть заключение Уайта о том, что телефон О’Дрисколла находился на месте преступления. Хотя вопросы Коула и были искусно составлены, Майкл видел, что он прибегает не к той тактике: доказательства Уайта по-прежнему казались неоспоримыми.
Но Майкл не переживал. Поднимаясь на ноги, он знал, что справится лучше.
— Мистер Уайт, как защитник Саймона Кэша я задам вам несколько вопросов.
— Понимаю, мистер Девлин.
Они с Майклом уже встречались.
— Тогда вы также понимаете, мистер Уайт, что я не буду спрашивать вас о телефоне мистера О’Дрисколла.
— Мне кажется, меня уже спросили о нем все, что можно было спросить.
Отвечая, Уайт улыбнулся. Присяжные сделали то же самое. Похоже, они были согласны.
— Значит ли это, что я могу обойти стороной телефон мистера О’Дрисколла? — продолжил Майкл. — Что вы не утверждаете, что телефоны мистера О’Дрисколла и мистера Кэша передвигались вместе? Или даже тем же самым маршрутом?
— Да, я ничего такого не утверждаю. У меня нет таких данных. Но ведь я, кажется, ясно выразился на этот счет?
— Да, действительно, мистер Уайт. Вы выразились предельно ясно. Так что давайте взглянем на доказательства, относящиеся к телефону Саймона Кэша.
— Пожалуйста.
Майкл достал стопку из сорока листов, содержащих все данные, на которые опирались показания Уайта. У присяжных были копии тех же документов.
Майкл открыл шестую страницу. Потом попросил Уайта, судью и присяжных сделать то же самое.
На шестой странице была карта вроде той, что Уайт использовал в своем объяснении, с тем же масштабом, только эта отображала боро Бромли, юго-восточный пригород Лондона. Именно там были зверски убиты братья Голлоуэй. Уайт сосредоточился на этой карте, когда давал присяжным свое заключение.
— Можно мы пойдем с конца к началу, мистер Уайт? С места убийства?
— Как вам будет удобнее, мистер Девлин, — ответил Уайт снисходительным тоном. Он явно был в себе уверен.
— Очень любезно с вашей стороны. — Заносчивость Уайта ничуть не задела Майкла. Он с удовольствием предвкушал допрос.
Майкл взял карту, указал на красную точку, отмечающую место преступления, и задал следующий вопрос:
— Мы все согласны, что место преступления здесь, верно?
— Да.
— И мы знаем, что в вечер убийства сигнал с телефона Саймона Кэша последний раз зафиксировали в зоне С, с левой стороны от вышки 22. Которая, как вы сказали, принадлежит оператору О2.
Майкл указал на нее, главным образом чтобы произвести эффект. К этому моменту все уже запомнили вышку 22.
— Это та же самая вышка, которая примерно в то же время зафиксировала сигнал с телефона мистера О’Дрисколла. Верно?
— Мне казалось, у вас нет вопросов о телефоне мистера О’Дрисколла, мистер Девлин? — вмешался судья Левитт.
— Прошу прощения, ваша честь, — ответил Майкл. — Я имел в виду конкретные вопросы. Но мне не удастся избежать любых упоминаний о мистере О’Дрисколле. Как бы мне этого ни хотелось.
— Тогда, пожалуйста, не давайте обещаний, которые вы готовы сразу же нарушить, хорошо, мистер Девлин?
— Постараюсь, ваша честь.
Майкл повернулся обратно к Уайту.
— Итак, еще раз, это та же самая вышка, которая зафиксировала телефон мистера О’Дрисколла. Верно?
— Верно.
— И на этом основании вы полагаете, что они в это время находились в одном и том же месте.
— Верно.
— То есть в 08:45 вечера.
— Да.
— И дальше вы утверждаете, что остальные данные доказывают, что обвиняемые вместе покинули Бромли почти сразу же после 08:45.
— Верно.
— Хорошо. Я просто хотел убедиться, что мы правильно друг друга поняли. Давайте переместимся назад во времени, мистер Уайт. Ненадолго. Скажем, на десять минут. Скажите, пожалуйста, какая вышка поймала сигнал с телефона Саймона Кэша в 08:35? Всего на десять минут раньше.
Уайт сверился с данными.
— 20.
— И чья это вышка?
— ЕЕ.
— То есть другого оператора?
— Да.
— И эта вышка 20 оператора ЕЕ находится здесь, верно?
Майкл указал на карту. На вторую вышку, примерно в паре сантиметров от места убийства. Уайт проверил на своем экземпляре.
— Да, мистер Девлин. Так и есть.
— Как далеко эта вышка находится от места преступления?
— Судя по масштабу, примерно в восьмистах метрах.
— Скажите, пожалуйста, вышка 20 ближе к месту преступления, чем вышка 22?
— Нет.
— Каково расстояние между ними?
— Опять-таки примерно восемьсот метров. Вышка 22 находится примерно в ста метрах от места преступления.
— Ясно. В таком случае вышка 20 — вторая по близости к месту преступления?
Уайт несколько секунд изучал карту. Майкл видел, что он считает про себя. Эксперт предвидел вопрос, который последует за его ответом.
— Нет, мистер Девлин. Она не на втором месте по близости.
— Интересно. И сколько всего вышек находятся ближе?
— Пять, мистер Девлин. Вышка 20 шестая по близости к месту преступления.
Майкл кивнул, оглянувшись на присяжных. Большинство из них допрос привел в замешательство. Нужно было сделать так, чтобы они поняли его мысль.
«Все это технические детали, — подумал он. — Так что внесем-ка ясность».
— Как же телефон Саймона Кэша мог находиться на месте преступления, мистер Уайт, если его сигнал не был принят пятью ближайшими вышками?
— Как я очень подробно объяснил мистеру Эпстейну, это возможно, если вышка 22 была перегружена. В таких обстоятельствах телефон мистера Кэша стал бы искать ближайшую доступную вышку. Ключевое слово здесь «доступная». Нет ничего невозможного в том, что вышка 20 была единственной свободной на тот момент.
— Но ранее вы сказали, мистер Уайт, что у каждой вышки по три зоны, поэтому вероятность того, что единственная доступная вышка окажется за полтора километра, чрезвычайно мала. Так ведь?
— Да, мистер Девлин. Но речь ведь идет не о полутора километрах, согласны? А всего лишь о восьмистах метрах. К тому же тут надо принять во внимание число вышек. По какой-то причине в Бромли гораздо меньше базовых станций сотовой связи, чем в среднем по стране, поэтому у телефона не так много вариантов, куда послать сигнал. И каждой вышке приходится принимать больше сигналов. А это значит, что и нагрузка на них выше. Конечно, я признаю, что в идеале сигнал не должен был уйти к вышке 20. Но это никак не доказывает, что телефон мистера Кэша не находился на месте убийства.
Прежде чем ответить, Майкл подождал несколько секунд, не сводя глаз с Уайта. Эксперт явно думал, что только что опроверг его лучшее возражение. Чего и добивался Майкл.
— Хорошо. Тогда, рискуя снова нарушить свое обещание, попрошу вас подтвердить, что в то же самое время, в 08:35, был сделан звонок с телефона мистера О’Дрисколла.
— Да, так и было.
— Можете подтвердить, что сигнал с его телефона был принят вышкой 22?
— Да.
— Той самой вышкой, которая десять минут спустя приняла сигнал обоих телефонов, как мистера О’Дрисколла, так и мистера Кэша?
— Верно.
— Спасибо. Давайте вернемся еще немного назад. В течение часа, предшествовавшего 08:35, телефон Саймона Кэша посылал сигнал еще семь раз. Правильно?
Уайт сверился с данными.
— Да.
— Спасибо. Теперь скажите, пожалуйста, сколько вышек принимали его сигнал?
Уайт посмотрел на данные. Потом еще раз, внимательнее. Майкл следил за ним, внутренне улыбаясь. Эксперт уже начинал видеть промах в своем анализе.
— Две, мистер Девлин.
— Была ли среди них вышка 22, мистер Уайт?
— Нет. Не было. — Внезапно Уайт стал казаться уже не таким уверенным.
— А вышка 20?
— Да. Несколько сигналов отошло к вышке 20.
— Сколько, мистер Уайт?
— Пять.
— Пять из семи. Ясно. А остальные два сигнала, мистер Уайт?
— Их приняла другая вышка, мистер Девлин.
Уайт поднял карту и показал еще один кружок. Он был расположен еще дальше от места преступления.
— Вышка 13.
— Чья это вышка?
— ЕЕ.
— Эта вышка расположена ближе или дальше относительно места преступления, чем вышка 20?
— Дальше, мистер Девлин.
Голос Уайта звучал обреченно. Он знал, что последует. Майкл видел это. Уайт понял свою ошибку, но уже ничего не мог сделать, чтобы ее исправить.
— Насколько дальше, мистер Уайт?
— Примерно на восемьсот метров.
— И сколько других вышек между вышками 20 и 13?
Уайт посчитал. Дважды. Эксперт проверял себя. В надежде, что ошибся при первом подсчете. Но по выражению его лица Майкл понял, что первый подсчет был верен. Наконец Уайт ответил:
— Четыре, мистер Девлин.
— Четыре, мистер Уайт? Четыре?
— Да.
Майкл посмотрел в сторону присяжных, изображая недоумение. Некоторые из них посмотрели на него в ответ в искреннем замешательстве. Но другие соображали быстрее и уже пришли к тому выводу, на который он рассчитывал.
Майкл решил помочь оставшимся непонятливым присяжным. Добиться расположения толпы.
— Итак, мистер Уайт. Сегодня вы сказали присяжным, что то, что сигнал с телефона Саймона Кэша был принят вышкой 22, служит доказательством того, что телефон находился на месте преступления сразу после убийства.
— Да.
— На основании той же информации вы сделали вывод, что телефон Саймона Кэша находился на том же месте в течение продолжительного промежутка времени до убийства.
— Да.
— И еще вы сказали присяжным, что второй вывод никак не опровергает то, что десятью минутами ранее сигнал с того же телефона приняла вышка 20.
— Верно.
— Вы сказали, что, хотя вышка 20 находится в восьмистах метрах от места преступления и есть пять вышек ближе, это не доказывает, что телефона Саймона Кэша там не было.
— Верно.
— Но теперь мы знаем, что тот же самый телефон семь раз посылал сигнал в течение часа до 08:35.
— Да.
— И мы знаем, что вышка 22 не приняла ни один из них.
— Да, судя по всему.
— А это значит, что Саймона Кэша не было на месте преступления в течение того часа, когда братьев Голлоуэев пытали и убили?
— Вовсе н-необязательно. — Уайт чувствовал, что теряет позиции. — Как я уже объяснял, дело в том, какая из ближайших вышек доступна…
— Да, мы все это слышали и поняли, — перебил Майкл. — Но вы действительно утверждаете, что в течение целого часа все пять вышек, которые находятся ближе к месту преступления, чем вышка 20, были так перегружены, что не могли принять сигнал?
— Это… это возможно, да.
В голосе Уайта больше не осталось уверенности.
— А как же те сигналы, которые приняла вышка 13, мистер Уайт?
— Не понимаю вас.
— Конечно, понимаете. Вышка 20 не приняла те сигналы. Потому что тоже, наверное, была перегружена, если исходить из вашей логики. Те два сигнала не могли поступить с места преступления, правильно?
— Мы не можем этого утверждать, мистер Девлин. — Уайт стоял на своем. Получалось у него не очень хорошо. — Вполне возможно, что в тот момент было столько сигналов, что ближайшей доступной вышкой оказалась 13.
— Но разве это не противоречит тому, что вы сказали раньше, мистер Уайт?
— Я так не думаю.
— А вот я думаю.
Майкл поймал Уайта. Оба они это знали, и Майкл своим вопросом дал Уайту выбор. Тот мог признать ошибку. Или не признать и выставить себя непоследовательным.
Уайт выбрал второе.
Майкл продолжил:
— Потому что ранее вас спросили, возможно ли, что принявшая сигнал вышка окажется в полутора километрах от телефона. И вы ответили дословно: «Вряд ли телефону придется использовать ту вышку, что находится в полутора километрах от него». Но теперь оказалось, что он использовал ее дважды. Ведь если этот телефон находился на месте преступления, то эта вышка отстояла от него как раз на полтора километра. И внезапно вы говорите, что это вполне возможно? Да ладно вам! Неужели эти слова не противоречат вашему предыдущему утверждению?
Уайт ответил не сразу. Казалось, он никак не может найти убедительный ответ. Или хотя бы более-менее удовлетворительный.
Майкл знал, что такого ответа не существует. Единственное, что ему оставалось, — это упрямство.
— Не соглашусь, мистер Девлин. Это разные вещи.