Джелли задумчиво взглянула на талисман, потом нахально добавила:

– Твой дедушка – не единственный, кто может заставить жену исчезнуть.

Увидев, как оскорбилась Хеди, она спросила:

– Что, слишком рано?

Хеди не смогла не захихикать. Джелли взяла её за руку, и они пошли исследовать дом.



Они впятером сходили в китайский ресторан «Императорский двор» и пообедали там китайскими пельменями. «В честь вашего прапрадедушки», – объяснил дядя Питер. Владелец ресторана очень суетился вокруг дяди Питера – он болтал без умолку и носил ребятам розовый лимонад и особые пельмени, которых не было в меню. После этого дядя Питер сводил их в ближайшую лавку с мороженым; управляющий вышел из-за прилавка, пожал ему руку и долго с ним разговаривал. На прилавке стояло большое ведёрко с леденцами, и управляющий разрешил ребятам взять по горстке. Спенсер, конечно же, набил полный карман. Дядя Питер купался во внимании, словно добрый король.

По пути домой Спенсер засыпал дядю Питера вопросами о его карьере фокусника. С нескрываемым наслаждением тот потчевал ребят историями о своём выступлении перед королевской семьёй, когда он во мгновение ока превратил карету в тыкву, и о том, как однажды разоблачил русского шпиона с помощью фокусов. Спенсер вслушивался в каждое слово и даже забыл про мороженое, так что соус из ирисок растаял и потёк по его руке. «Вот какими должны быть праздники», – подумала Хеди.

Джелли потянула Хеди за рукав, и они чуть отстали от остальных.

– Какие последние новости из Дома ужасов дедушки Джона?

– Это не дом ужасов! – негодующе шепнула Хеди, но потом, после паузы, неохотно призналась: – Но мы в самом деле узнали кое-что жуткое.

Она рассказала, как они нашли Альберта Никто и что узнали от него о дедушке Джоне.

Джелли была ошеломлена.

– Вы же не вернётесь к дедушке после этого, а?

– Я не могу не вернуться, – ответила Хеди.

– Если он действительно виноват и всё это время скрывал это, вы не можете вернуться! Вы разве не боитесь? Можете остаться у нас. А, хотя нет, Макс и так живёт со мной, потому что в его комнате ремонт. Но вы можете пожить у моего дедушки. Хочешь, я спрошу?

Они дошли до дома. Дядя Питер ждал их у входной двери. Хеди покачала головой в ответ на предложение кузины. Да, она боялась, но что станет с бабушкой Роуз, если они с братом не останутся в доме? Будет ли Никто и дальше искать «Калейдос» и его недостающую часть?

Хеди и Джелли нашли мальчишек на втором этаже, в комнате, где дядя Питер держал свои старые костюмы, плакаты и реквизит.

– Можешь показать, как это работает? – спросил Спенсер у Макса, указав на птичью клетку. Едва он произнёс это, клетка тут же сложилась и больно зажала ему пальцы. Пришлось звать на помощь дядю Питера.

– Магия – это опасное призвание, – предупредил дядя Питер, высвободив пальцы Спенсера.

Спенсер попытался стряхнуть боль.

– Дедушка тоже так говорит. Но это же просто фокус, верно?

Макс перевёл внимание на переливчатый тёмно-зелёный плащ, который натянул на плечи.

– Хеди, ты не пробовала эти крылья снова? Получилось что-нибудь?

– Крылья? – переспросил дядя Питер.

Хеди кашлянула и метнула выразительный взгляд на Макса.

– Ну… куриные крылышки. У миссис Ви есть секретный рецепт. – Чтобы не развивать дальше эту тему, она встала перед кузеном: – Эй, Макс, а ты вот так кланяться умеешь?

Она низко поклонилась, взмахнув рукой, и из её кармана выпала распечатка статьи. Дядя Питер поднял её и широко раскрыл глаза, увидев фотографию и вопросы, написанные Хеди.

– Откуда у тебя это и зачем? – тихо спросил он.

Хеди принесла статью, чтобы расспросить о ней дядю Питера, но теперь вдруг почувствовала себя неготовой.

– М-м-м… мы смотрели на «Калейдос» дедушки Джона.

– Зачем?

– Ну, из-за бабушки Роуз. Мы… мы хотим узнать, что с ней произошло. Ты знаешь?

– Никто не знает, что произошло. – Дядя Питер покачал головой, разглядывая фото. – Проклятый ящик.

– Дедушка Джон говорил, что избавился от него, – сказала Хеди, – чтобы он больше не принёс никому вреда.

Дядю Питера эти слова, похоже, потрясли.

– Вы уверены?

Хеди и Спенсер кивнули.

– Я думал, что он где-то его держит.

– Где? – нетерпеливо спросил Спенсер.

– Не знаю. Я только подумал… – Он замолчал.

– Ты знаешь Альберта Никто? – вмешалась Хеди.

– Этого напыщенного позёра, который освоил всего один трюк? – удивился дядя Питер. – А что?

– Я читала, что он был на том представлении.

– Был. Но он довольно давно умер, да и вообще не слишком-то хорошо отзывался о вашем дедушке после того, как всё случилось.

Он долго всматривался в фотографию и пометки, а потом внимательно посмотрел на Хеди.

– Поймите: воспоминания о вашей бабушке причиняют Джону сильную боль. Мне кажется, лучше не копаться в этой истории, пока вы живёте у него. Он несколько недель был под подозрением. Тяжёлое время.

– Но что, если мы сможем её найти?

Дядя Питер погладил Хеди по голове.

– Не сможете. Не гоняйтесь за невозможным. Через несколько дней вы вернётесь домой. Вы что, хотите вытащить все скелеты из шкафа, а потом оставить дедушку одного с ними разбираться? Это будет нехорошо по отношению к нему. Выбрось эту статью. Сосредоточься на здесь и сейчас.

Хеди очень хотелось рассказать ему о надписи в пыли, Дуге и Стэне, древоглядах, обо всём – чтобы он признал свою неправоту. Но она сдержалась. Скорее всего, дядя Питер расскажет обо всём дедушке Джону, займёт его сторону, и тогда они уже никогда не найдут бабушку Роуз.

– Можно им остаться тут, дедушка? – лукаво предложила Джелли. Когда Хеди хмуро взглянула на неё, кузина поспешно добавила: – Чтобы нам чаще видеться.

– Конечно, я буду рад, – сказал дядя Питер Хеди и Спенсеру. – Если хотите.

Хеди почувствовала умоляющий взгляд Спенсера, потом вспомнила, как замечательно – и совершенно нормально – они провели здесь время; всё было так просто и весело. Но затем луч света упал на плащ Макса. Тёмно-зелёный цвет напомнил ей о люстре Альберта Никто, его карточном фокусе и тьме, охватившей их – той самой тьме, в ловушку которой, по словам Альберта, попала бабушка Роуз.

– Нет, – ответила Хеди, – мы вернёмся к дедушке Джону.

Глава 16. «Где-то» – это здесь

Дедушка Джон не сказал им, где был, но покупка явно подняла ему настроение. Судя по тому, как он периодически ощупывал карман, это было что-то маленькое.

Спенсер почти всю дорогу молчал. Хеди поняла, что он просто не хочет разговаривать с дедушкой Джоном.

– Может быть, Никто уже нашёл «Калейдос», – шепнула она, когда машина наконец-то въехала в Марберри-Рест.

Спенсер взглянул на Скупом холм, который выглядел особенно тихим и одиноким после поездки к дяде Питеру и кузенам.

– Надеюсь. – Он недовольно глянул на неё: – Лучше бы мы остались у дяди Питера.

Дедушка Джон дёрнул плечом, и Хеди задумалась, уж не услышал ли он эти слова. Несмотря ни на что, обижать его всё-таки не стоит.

Когда они вошли в дом, Хеди даже надеялась, что бабушка уже чудесным образом вернулась – ходит по коридору или, может быть, сидит за большим кухонным столом. Но внутри всё было тихо и неподвижно. Роуз их не ждала, а пока дедушка Джон суетится по дому, на поиски Альберта Никто не отправиться.

Хеди и Спенсер в тот день не были особенно разговорчивы. Они с безразличным видом съели ужин, а потом Хеди соврала, что им обоим нехорошо и они хотят лечь спать пораньше. Дедушка Джон очень трогательно заботился о внуках. Он поставил по ведру рядом с их кроватями на случай, если их начнёт тошнить, и убедился, что ингалятор Спенсера лежит там, где его легко достать. Прочитав подробные инструкции, которые написала Оливия и оставила в детской аптечке, он положил на тарелку лекарство и крекеры – на случай, если придётся выдавать их ночью.

– Если я понадоблюсь, позовите, – сказал он, остановившись в дверях и беспокойно глядя на детей.

– Спасибо, дедушка. Думаю, нам просто надо поспать, – отозвалась Хеди. Она свернулась клубочком под одеялом и заставила себя вспомнить, что он, возможно, виноват в исчезновении собственной жены.

Когда шаги дедушки Джона стихли, ребята сели в кроватях. Хеди посмотрела в потолок:

– Мистер Никто?

– Он здесь? – спросил Спенсер, обхватив руками подушку.

Хеди немного подождала.

– Не думаю. Я просто проверяла.

Она спрыгнула с кровати и позвала за собой Спенсера:

– Давай попробуем его найти.

– Где?

– Наверное, стоит начать с его комнаты.

Они прокрались по коридору на лестницу. К счастью, внизу никакого движения слышно не было: дедушка Джон, похоже, ушёл в свой кабинет. Когда они добрались до третьего этажа, Хеди решилась включить фонарик, и они бросились к комнате Альберта Никто.

– Я открою дверь, а ты свети внутрь фонариком, – сказал Спенсер. – Полицейские по телевизору всегда так делают.

– Мы не полицейские, Спенс, – возразила Хеди, – а это не пистолет.

Но она согласилась сделать так, как хотел брат, и всё бы даже прошло нормально, если бы только встревоженный Спенсер не толкнул синюю дверь настолько сильно, что та ударилась о стену.

– Осторожнее! – воскликнула Хеди.

Она посветила фонариком внутрь. Пол, на котором они разложили жутковатые реликвии Альберта Никто, был пуст, а когда они позвали его, фокусник не отозвался – ни голосом, ни своим синим огоньком.

– Его здесь нет, – сказала Хеди и закрыла дверь.

Спенсер подошёл ближе, чтобы попасть в свет фонарика:

– Думаешь, он вообще ещё в доме?

Из другого конца коридора послышалось громкое пс-с-т! Хеди направила туда луч фонарика. В жёлтой двери торчала призрачная голова Симона.

– Вы должны предупредить Хозяина, – произнёс он хриплым голосом, словно недавно плакал. – Предупредите Джона.

– Симон, что такое? – спросила Хеди.

Ребята направились к жёлтой двери. Чем ближе они подходили к призрачному пианисту, тем холоднее становился воздух.

– Альберт Никто сбежал!

– Он, он… он помогает искать нашу бабушку, – пролепетала Хеди.

Симон был в ужасе:

– Это вы его выпустили?

– Ты же сам сказал, что его можно спросить насчёт бабушки Роуз, помнишь? – попыталась оправдаться Хеди.

– Спросить его – можно. Выпустить – нон!

– Почему? Что он делает? – прошептал Спенсер.

– Он украл мою среднюю «до»!

Ни Хеди, ни Спенсер не поняли, что это значит. Бесплотные слёзы выступили на глазах Симона и потекли по его щекам и подбородку, но они исчезали, не долетев до пола.

– Он украл пять клавиш моего рояля. Как мне на нём играть? Мой концерт звучит словно швейцарский сыр – полон дырок! Больше того, бюст Веллингтона на моём рояле обезглавили. Голова поцарапала мой бедный рояль, когда падала. Если Никто на свободе, все в опасности! Вы должны предупредить Хозяина, или это сделаю я. Я придумаю, как позвать его сюда, наверх, и рассказать, что это вы сделали!

– Нет, пожалуйста, не говори дедушке Джону, – взмолилась Хеди. – Никто обещал нам помочь с поиском бабушки Роуз. Вот и всё.

– Когда мы найдём его, Хеди скажет ему, чтобы больше не хулиганил, – добавил Спенсер.

Симона, похоже, убедить не удалось.

– Мы найдём клавиши рояля и принесём их тебе, хорошо? – предложила Хеди. – Ты знаешь, где они?

Утерев глаза кружевной манжетой, Симон покачал головой:

– Я не могу уйти далеко от моего стула за роялем. Именно на нём я испустил дух, понимаете? Поэтому я не смог последовать за Альбертом Никто. Я не знаю, куда он их унёс.

– Он что-нибудь сказал?

– Только посмеялся, что подарит им «отличный вид». – Он упрямо скрестил руки на груди: – Если вы не найдёте и не вернёте их, Хозяин обязательно узнает, что вы натворили!

Хеди и Спенсер заверили призрака, что сделают всё возможное, и он исчез из виду, по-прежнему расстроенный. Они на цыпочках спустились по лестнице, ища вокруг хоть какие-то следы Альберта Никто. Может быть, он прячется в какой-нибудь другой запертой комнате, в которой они никогда не были – за светло-розовой дверью, или красной, или лазурной?

– Думаешь, он сдержит обещание? – спросил Спенсер.

Хеди скрестила пальцы обеих рук.

– Надеюсь. Если не сдержит, то я не знаю, как дальше искать бабушку Роуз.

Она остановилась возле комнаты Стэна и Дуга:

– Давай проверим, не натыкали ли в Стэна ещё дротиков.

Когда они открыли зелёную дверь, их ждало другое несчастье. Дуг лежал на полу перевёрнутый и взъерошенный, словно с кем-то дрался. Он наклонил голову, когда Хеди и Спенсер присели рядом с ним, и мрачно спросил:

– Не мажьте жало мёдом, детёныши. Насколько всё плохо?

– Насколько плохо что? – уточнила Хеди.

– Говорил же ему, что не всё так плохо! – нервно воскликнул Стэн. – В самом деле.

– Переверните меня, – сказал Дуг.

Ребята перевернули медведя на живот и чуть не ахнули. На спине не хватало целой полоски меха, словно кто-то сбрил его. Но и это ещё не всё: у него пропал хвост.

– О, Дуг, – прошептала Хеди. Спенсер и вовсе утратил дар речи.

Дуг закрыл глаза:

– Я знал, что всё очень плохо.

– Тебе больно? – спросила Хеди.

– Там, где хвост.

– Что случилось? – наконец сумел выговорить Спенсер.

– Я не видел, – ответил Дуг, пытаясь разглядеть то место, где раньше был хвост. – Стэн, расскажи ты.

Стэн нервно облизнул нос.

– То был клинок с перламутровой рукоятью, блестевший в тусклом свете, – начал он, – и держала его длань незримого душегуба…

– Ну, началось, – пробормотал Дуг.

– Я лишь пытаюсь придать твоему несчастью приличествующую случаю масштабность, – надулся Стэн.

– Побыстрее давай, сумасшедшая подушка для иголок, – сварливо сказал Дуг.

– Значит, я должен просто выпалить, что из ниоткуда появился нож, обрил тебя так, что ты стал похож на скунса, а потом отсёк тебе хвост?

Дуг вскинул передние лапы.

– Да!

– Ну, – обиженно произнёс Стэн, – вывод здесь один: мы не знаем, какой здесь вывод. Мы не знаем, кто это был. Хозяин что-то сделал, и начались неприятности.

Хеди с трудом сглотнула.

– По-моему, мы знаем, кто это был.

Запинаясь, ребята рассказали Дугу и Стэну о том, что произошло вчера ночью: Никто показал им карточный фокус, они выпустили его из люстры, потом в кровати появилась голова римлянина с колесницы. Чем дальше, тем меньше говорила Хеди, позволяя Спенсеру заполнять пробелы. В последнее время она постоянно волновалась – не знала, что думать о дедушке Джоне, приглядывала за Спенсером, а ещё она чувствовала себя виноватой из-за носа Стэна, клавиш Симона и хвоста Дуга. Теперь всё это волнение собралось вместе и превратилось в огромную волну, угрожавшую захлестнуть её. Хеди пыталась как-то сдержать её.

– Мы же говорили – Альберту Никто нельзя доверять, – вздохнул Стэн, качая головой.

– И выпускать его тоже нельзя, – добавил Дуг.

Их раздражение стало последней каплей. Волна обрушилась на Хеди, и она расплакалась. Спенсер уставился на неё, удивлённый внезапной переменой в сестре, обычно такой спокойной и надёжной. Когда он неуверенно приобнял Хеди за плечи, она разрыдалась ещё горше.

– Почему ты плачешь, малышка? – спросил Дуг.

– Я… простите, что мы его выпустили, – всхлипнула она.

– Ну, что сделано, то сделано, – пробормотал Стэн. – Вы пытались совершить хороший поступок.

– Но мне так жаль, что вы пострадали. И, Дуг, твой хвост…

Угрызения совести накатывались на неё всё новыми волнами, и остальные сделали лучшее, что могли в этой ситуации, – дали ей выплакаться.

На это понадобилось определённое время, но в конце концов прерывистое дыхание Хеди постепенно успокоилось, и она поняла, что́ же её больше всего беспокоит.

– Я не хочу ненавидеть дедушку Джона.

– Я тоже, – сказал Спенсер. Он всё ещё держал руку на плече Хеди и иногда похлопывал её. Хеди не привыкла к тому, что её утешает младший брат, но чувство было приятным.

– В самом деле, – вздохнул Стэн. – Он странный, даже для человека, но мне не хочется думать, что он мог скрывать такую тайну.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Дуг.

Хеди глубоко вдохнула и вдруг почувствовала, словно с плеч упал тяжёлый груз.

– Нужно найти Альберта Никто. Заставить его прекратить эти проделки и напомнить, что он должен нам помочь.

– Ну, он отрезал мне хвост несколько часов назад, – произнёс Дуг. – Не хочется так думать, но что, если ему наскучило проказничать здесь, и он отправился ещё куда-нибудь?

– Зверь освобождённый беснуется и рыскает, – продекламировал Стэн.

– Это ещё что? – нахмурился Дуг. – Стихи?

– Нет, я это только что придумал, – с гордостью сказал Стэн. – Вот почему он ведёт себя так своенравно. Он словно тигр, которого выпустили из клетки, и теперь он хочет схватить кого-нибудь когтями.

Стэн немного помолчал.

– Пожалуй, я действительно смогу написать стихи.

Закрыв глаза, он ещё раз прошептал про себя эти слова.

– Уходите скорее, – посоветовал Дуг Хеди и Спенсеру. – Он сейчас будет сочинять стихи, а у вас нет столько времени, чтобы его тратить на это.



По всему дому стали появляться характерные знаки присутствия Альберта Никто, хотя он не говорил с ребятами и не показывался. В туалете зубные щётки Хеди и Спенсера упали на пол. Из книги, которую Хеди оставила в гостиной, вырвали страницу. Где-то в середине утра один из древоглядов стал катать по комнате голову игрушечного рестлера, которого привёз с собой Спенсер.

– Ну всё! – взорвался Спенсер, забрав голову и приделав её обратно к пластиковому телу. – Если он эксперт по отрубанию голов, это не значит, что ему можно обезглавливать мои игрушки!

Схватив Хеди за руку, он потащил её на первый этаж, в прачечную, и достал из угла пылесос.

– Ты чего делаешь? – удивилась Хеди.

– Может быть, получится засосать мистера Никто этой штукой.

Хеди с сомнением взглянула на него.

– Откуда ты взял эту идею? Из кино?

– А у тебя есть идея получше?

Идеи получше не нашлось, так что ребята придумали для дедушки историю: мама и папа обещали дать им немного денег на карманные расходы, если они приберутся у него в доме.

– Вы ведь ничего не сломаете и не разобьёте? – спросил дедушка Джон, скептически наблюдая, как они пылесосят холл. – Может быть, мне лучше заплатить, чтобы вы не пылесосили?

– Мы учимся ответственности, – спокойно ответила Хеди. – И тому, насколько ценен прилежный труд.

– Надо будет найти вам какое-нибудь другое занятие, раз уж вам делать нечего, – сказал он, качая головой.

Дедушка Джон наблюдал за их работой в коридоре и гостиной, пока не удостоверился, что они ничего случайно не уронят, потом всё же ушёл в кабинет.

– Ну ладно, – произнёс Спенсер, – давай попробуем.

Они повернули пылесос щёткой вверх и медленно повезли его по комнате.

– Как мы узнаем, засосало его туда или нет? – спросила Хеди.

– Может быть, мы увидим там его зуб, или глаз, или ещё что-нибудь, – предположил Спенсер, показав на прозрачный пластиковый корпус пылесоса, где кружилась пыль.

Ребята обошли все комнаты на первом этаже. Никто так и не нашёлся, так что они поднялись на второй. Из-за того, что шланг приходилось держать на весу, руки у них всё больше болели, но они всё равно обошли спальню, коридор и даже ненадолго заглянули в комнату к Дугу и Стэну. Но лишь когда дети затолкали пылесос в ванную, идея сработала – пусть и не так, как представлялось Спенсеру.

– Вы такие смешные, – послышался голос.

Хеди и Спенсер с грохотом уронили шланг пылесоса. Лампочка с левой стороны от зеркала светилась синим. Хеди быстро вытолкнула пылесос в коридор, чтобы дедушка Джон подумал, что они всё ещё работают, и закрыла дверь ванной.

– Зачем ты портишь наши вещи? И вещи дедушки Джона тоже? – требовательно спросила Хеди, даже не заметив, как перешла на «ты».

– Зверь освобождённый беснуется и рыскает, – ответил Никто, подражая голосу Стэна.

Спенсер отшатнулся.

– Ты шпионил за нами прошлой ночью?

Послышался смешок.

– Я вёл расследование!

Похоже, обращение на «ты» его больше не смущало.

– О, правда? Ну давай, скажи нам, что именно ты «расследовал», когда отрезал хвост Дугу! – воскликнула Хеди.

– Ох, бедный бесхвостый мишка!

– Ты в долгу перед нами, – нахмурилась Хеди. – Ты только всё портишь или всё-таки что-то нашёл?

– Ну, на самом деле я нашёл кое-что очень интригующее наверху в доме. То, что весьма многое проясняет, – самодовольно сказал Никто.

– Ты имеешь в виду – на верхнем этаже? – уточнил Спенсер.

– Бери выше. La bella vista[2]. Бельведер.

– А, та штука, которую мы называем сторожевым постом, – объяснила Хеди Спенсеру. Затем она обратилась к огоньку: – А что там наверху?

– Не хочу испортить сюрприз, – промурлыкал Никто. – Но вы увидите, что там действительно прекрасный вид.

Хеди вздрогнула. Прекрасный вид. Это же сказал и Симон. Клавиши от рояля тоже там?

– Просто позовите меня, как подниметесь туда, – спокойно сказал Никто. – О, и я бы на вашем месте не стал тащить туда пылесос.



Хеди предполагала, что на пути к бельведеру нужно будет, скорее всего, пройти через чердак, но дверь туда была заперта.

– Дуг, ты сможешь её открыть? – с надеждой спросил Спенсер у медведя после того, как они пересказали зверям свой разговор с Альбертом Никто.

Дуг с беспокойством посмотрел на переднюю лапу, которой открыл дверь в комнату Симона. Светло-коричневая полоска меха стала совершенно белой и, похоже, даже увеличилась в размерах.

– По-моему, эта лапа стала старше остального меня после того магического взлома.

– Помните, как сильно он устал в прошлый раз? – взволнованно вмешался Стэн. – Он был похож на большой шерстяной носок, который слишком долго носили. Давайте не будем лишать его последних сил. Он и так уже выглядит как бесхвостый скунс. Я не хочу, чтобы он превратился в коматозного белого медведя.

Хеди подошла к крыльям, висевшим на стене комнаты, и провела пальцем по серебристо-медным перьям. Макс как-то заставил их работать – ну, почти.

С помощью Спенсера Хеди надела крылья и пару раз привстала на цыпочки. Но потом вдруг представила, как летит с крыши под весом металлических крыльев, и они поникли, став намного тяжелее, чем буквально мгновение назад. У неё подкосились ноги, и она упала на пол. На этом эксперименты с полётами Хеди решила прекратить.

Остался лишь один вариант.

Лезть.

Глава 17. Что случается с теми, кто ищет

После обеда Хеди и Спенсер сказали дедушке Джону, что погуляют по саду, а он был настолько занят устройством, над которым работал (как ни странно, на руках у него от работы были голубые пятна), что с радостью разрешил им.

Ребята тайком вытащили ржавую лестницу из гаража – что оказалось сделать довольно сложно, не задев машину дедушки Джона – и пробрались к той стороне дома, что дальше всего от его кабинета. Там они раздвинули лестницу на всю длину и прислонили к стене.

– Она даже до третьего этажа не достаёт, – заметил Спенсер, – да ещё и ступенек не хватает.

Хеди задумалась. Она посмотрела на крышу, потом за угол. С этой стороны лестница доставала до водосточного жёлоба первого этажа. С жёлоба можно было с помощью водосточной трубы и карниза залезть повыше, туда, где сходились два фронтона. Если уж она заберётся туда, то сможет легко пробраться мимо жутких гротескных статуй на крыше, а потом перелезть через ограду бельведера. Она представляла себе, как делает это, пытаясь не обращать внимания на то, как у неё холодеет в животе.

– Стой на страже, – велела Хеди Спенсеру.

– Опять?

– А что, ты хочешь туда полезть? Скажешь дедушке Джону, что я хочу достать теннисный мячик, если он выйдет.

У Хеди задрожали ноги, когда она полезла по лестнице. Она старалась не думать о том, как пошатываются некоторые ступеньки, и не смотреть вниз. Добравшись до жёлоба, она едва сдержала удивлённый вскрик – из-под отсыревших листьев вылез большой жук. Было ветрено, и волосы Хеди развевались, но, по счастью, ветер заодно снёс с крыши почти весь снег, так что лезть оказалось не так скользко. Руки, впрочем, сильно замёрзли.

Она достала до фронтона и, подтянувшись, залезла на крышу. «Лёгкая как пёрышко», – подбодрила она себя, наступая на черепицу, казавшуюся наиболее надёжной. Хеди добралась до водосточной трубы возле карниза и сказала себе, что даже если оттуда и упадёт, падать придётся недолго. Крепко схватившись за водосточную трубу, она оттолкнулась от карниза, опёрлась ногой на декоративный кирпич, оттолкнулась от него, а потом полезла между фронтонами, упираясь в них, и вот уже – о чудо – она стоит на крыше и идёт среди жутких статуй, хватаясь за них, чтобы не поскользнуться. До бельведера всего несколько шагов.

Хеди замерла на мгновение, чтобы насладиться видом. Несколько извилистых улочек Марберри-Рест, окружающее деревню пёстрое скопление полей, усыпанных снегом, и голые деревья с такого расстояния выглядели игрушечными.

Перегнувшись через ограду бельведера, Хеди увидела не только пять клавиш, которые Никто украл с рояля Симона, но и кусочек бурого меха, раньше служивший медвежьим хвостом. Улыбаясь, девочка забралась в бельведер, раздумывая, сможет ли миссис Вилемс помочь ей пришить обратно хвост Дуга. Положив клавиши и хвост во внутренний карман куртки, Хеди проверила единственную дверь, которая, судя по всему, вела из бельведера на чердак, но она была заперта.

– Добралась. Молодец, – сказал уже знакомый голос позади.

Хеди повернулась и на мгновение увидела перед собой призрачное лицо человека, которое тут же исчезло.

– П-привет, – произнесла девочка, убеждая себя, что холодок по коже прошёл просто потому, что она замёрзла. – Я заберу клавиши рояля и медвежий хвост обратно в дом.

– Как тебе угодно, – согласился Никто.

– Что ты узнал здесь о бабушке Роуз?

Никто засмеялся.

– Я узнал, что случается с теми, кто ищет.

– Что это значит?

– Твой дедушка оборудовал великолепную систему охраны. Грубую, но великолепную. Постарайся не сломать крышу, когда будешь с неё падать.

– Что ты нашёл? – закричала она.

Никто больше её не дразнил. В бельведере лишь свистел холодный ветер. Но потом уголком глаза Хеди увидела, как одна из гротескных статуй с другой стороны бельведера – каменный чёрт – пришла в движение. Чёрт расправил маленькие мускулистые плечи, выпрямился и издал гортанный рык. Позади чёрта послышался скребущий звук, и на крышу вылезла целая стайка уродливых статуй.

– Искатели! – проскрежетал чёрт резким каменным голосом.

– Что? – тихо спросила Хеди.

– Враги! – фыркнул грифон.

– Я… я не враг! – пролепетала она. – Я внучка Хозяина.

Но статуи всё приближались. Хеди перебралась через перила бельведера, тяжело дыша, и побежала в ту сторону, откуда залезла на крышу. От испуга она споткнулась и вскрикнула. Каменный дракон, за которого девочка схватилась, чтобы не упасть, двинулся под её рукой, тоже пробудившись. Застонав, Хеди опустилась на четвереньки и поползла.

– Защитить её! – заскрипел дракон.

На мгновение Хеди подумала, что он собирается помочь ей. Но вместо этого он попытался схватить её зубами за ступню. Она изо всех сил ударила его ногой, и, немного опешив, дракон ретировался к остальным. Но из-за этого удара Хеди поскользнулась на каких-то лишайниках и съехала по черепице к фронтону. Каменные существа по-прежнему приближались к ней. «Ну вот и всё, – подумала она. – Придётся звать на помощь дедушку».

Она уже вдохнула, чтобы закричать, но тут сверху что-то захлопало крыльями и опустилось рядом с ней. Ворона. Ворона, каменные перья которой превращались в живые белые и обратно. Та самая огромная ворона, которая привела их машину к дому дедушки Джона в первый день, Хеди была в этом уверена. Она подумала, что ворона сейчас её клюнет, но тут птица взлетела и стала описывать угрожающие круги над жуткими статуями. Ворона помогала ей! Маленькие каменные чудовища рычали на птицу и пытались схватить её, но она ловко виляла вверх-вниз, выпустив когти. В стороны полетели обломки камня, и явно испуганные чудовища отступили.

На пути вниз Хеди опустилась ногами на карниз и прижалась носом к грязному стеклу запертого окна. Через него она увидела манекены в костюмах фокусников, а в тени одного из углов блестело что-то металлическое. Это чердак.

Ворона подлетела к Хеди, смерив её суровым взглядом. Чудовища, похоже, готовились снова перейти в атаку.

– Кар, – ворона явно призывала её поторопиться.

На чердаке послышался шум. Хеди вгляделась внутрь. Ей показалось или в тени кто-то двинулся?

А потом на грязном окне, точно так же как на пыли фоторамки, появились три слова: «ТЫ УЖЕ БЛИЗКО».

«Бабушка», – подумала Хеди. Бабушка где-то рядом!

Ворона спикировала на девочку, отгоняя её от окна. Она осторожно слезла и съехала на крышу первого этажа, потом дошла до лестницы, которую всё ещё держал Спенсер.

– Спускаюсь! – крикнула она.

У Спенсера отвисла челюсть, когда он увидел горгулью и грифона, которые сумели увернуться от нападения вороны и спрыгнуть с крыши в погоне за Хеди.

– Берегись!

Она спустилась по лестнице – быстро, как смогла. Подняв голову, девочка увидела чудовищные статуи – те больше не гнались за ней. Судя по всему, дедушка Джон дал им только одно задание: не пускать никого на крышу.



– Что случилось? Хеди, ты в порядке? Эти штуки за тобой гнались!

Тяжело дыша, она оттащила Спенсера от дома; сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Жуткие статуи вернулись на свои места на крыше и снова замерли. Сейчас уже никто бы не заподозрил, что они вообще могут двигаться.

– Кар. – Ворона спустилась на забор и посмотрела на них умными глазами.

– Это та ворона, которую мы видели в первый день? – прошептал Спенсер. – Которая привела нас к дедушкиному дому?

– Похоже на то, – пробормотала Хеди. – И, по-моему, эта ворона – наш друг. Она помогла мне на крыше.

Ворона почесала клювом спину, в последний раз каркнула и улетела обратно на крышу.

Они вернули лестницу в гараж. Спенсер видел заключительную часть погони, так что забрасывал сестру вопросами о том, что произошло наверху, но потом заметил, как у неё дрожат руки. Он предложил ей леденец из запасов, сделанных в Портзоле; сладкое помогло немного разогнать холод в животе. Но Хеди по-прежнему была напугана, поэтому решила отойти подальше от дома. Они спустились в нижнюю часть сада, где, по крайней мере, статуи точно будут стоять неподвижно, в отличие от чудовищ на крыше. Присев на колено одной из трёх каменных фигур на скамейке, Хеди наконец достаточно успокоилась, чтобы рассказать Спенсеру всё.

– Если бабушка Роуз написала, что ты близко, нам придётся снова лезть туда? – встревожился Спенсер, покосившись на крышу дома.

– Больше я на крышу не полезу, – проговорила Хеди. – Никто, должно быть, знал, что статуи нападут на меня. Нужно пробраться на чердак изнутри дома.

Глава 18. Иголка и нитка

Несмотря на пронизывающий ветер, ребята остались сидеть на «кладбище статуй», поедая леденцы Спенсера и раздумывая, как же пробраться на чердак. Где-то через час они услышали, что их зовёт дедушка Джон, и встретились с ним на полпути к дому.

– Вы что, хотите отморозить себе что-нибудь? – возмутился он. – Идите в дом. Я нашёл вам дело, и для этого вам даже не придётся мёрзнуть.

Дедушка поставил в гостиной квадратный стол с деревянными бортиками, маленькими ящичками и зелёным фетром на столешнице. На нём лежала большая коробка с пазлом.

– Это столик для пазлов? – спросил Спенсер.

– Для маджонга. Передаётся из поколения в поколение, – сказал дедушка Джон, на мгновение задержав взгляд на зелёном фетре. – Маджонг – это такая китайская игра, но даже не просите меня научить вас в неё играть, я и сам правил уже не помню. Однако я решил, что он идеально подойдёт для вашей игры. Две тысячи кусочков.

Он поднял крышку коробки и показал, какое изображение им предстоит собрать: рождественскую сцену с Санта-Клаусом, нагруженными санями, ёлками и огромными сугробами, которые трудно будет отличить один от другого.

– Две тысячи – это много, – пробормотала Хеди. – Мама с папой вернутся… уже завтра вечером!

Она поверить не могла: завтра уже сочельник! Столько всего происходило вокруг, что она совершенно потеряла счёт дням.

– Ну, тогда вам лучше поторопиться. – Дедушка Джон улыбнулся. – Вы же не хотите ехать домой с мыслями о нерешённой головоломке?