Получив в тайском суде щелчок по носу, американцы не отступили. Настойчивость, увы, одна из сильных черт их национального характера. Ради того, чтобы добиться цели — заполучить и посадить Виктора Бута, были задействованы все возможные юридические и политические резервы.

Первым делом США решили усилить «террористический» характер дела. Ведь тот факт, что весь мир знает FARC как левую политическую организацию, а не террористов, стал ключевым аргументом для отказного вердикта тайского суда. Для россиян сомнений в характере FARC быть не может. В конце концов, в нашей собственной истории Коба, более известный как Иосиф Сталин, грабил банки, пополняя партийный общак. Однако это не делает РСДРП террористической организацией. Лицо любой структуры определяют цели, а не методы, которые могут меняться в зависимости от обстоятельств. Такого же мнения придерживаются и в мире (участники FARC признаны террористами только в США). Однако, если янки что-то надо, они добиваются этого, пусть и вопреки общепринятым нормам. В случае с FARC поступили просто: «напрягли» союзников — власти Колумбии (кстати, традиционного оппонента пророссийской Венесуэлы — именно оттуда наступали свергать Мадуро американские прокси) и потребовали от них поддержки своей позиции.

Главы МИД Колумбии Хайме Бермудес состряпал обращение к своему таиландскому визави Каситу Пирому. В нем колумбийские власти оспаривали решение тайского суда в части статуса FARC. В бумаге на 300 страницах приведено 607 причин, по которым FARC надо считать террористами. Причем взяты они из СМИ. «Мы надеемся, власти сумеют избежать освобождения такого очень опасного для всего мира нелегального торговца оружием, как Виктор Бут», — писал Бермудес. Не стоит думать, что американцы наивны и искренне верили, что подобный «аргумент» сможет заставить суд изменить свое решение. Однако в некоторых случаях, как в этом, самое главное — наличие бумаги. В сочетании с другими, более сильными, возможно не публичными аргументами и такой документ может «прокатить». А вот его отсутствие развязывало таиландскому суду руки, позволяло повторно отказать в экстрадиции Бута.

Колумбийская «закладка» не выстрелила — тайский суд просто отказался приобщать ее к делу, сославшись на то, что срок апелляции прошел. Американцы тут же подсуетились и «догрузили» Буту новые обвинения, которые к тому же связывали российского бизнесмена с его партнером — американцем сирийского происхождения Ричардом Чичакли. Теперь Бут обвинялся еще и в нарушении эмбарго (специальный акт США от 1995 года) на поставку оружия в очаги вооруженных конфликтов в Африке, а также в отмывании денег и мошенничестве. Алла Бут немедленно связала их с провалом колумбийской заготовки американцев. Мол, лишившись козыря, они пытаются компенсировать нехватку аргументов утяжелением обвинения. Очень жизненная ситуация. Похоже на правду. Все это время сторона защиты пыталась освободить Бута под залог. За год после отказа суда в экстрадиции адвокаты Бута подали 27 запросов об этом. Причем, понимая характер просьбы, помимо денежного залога были предложены официальные гарантии посольства России. Безрезультатно.

Противоположная сторона в средствах политического давления не стеснялась. Примером такого давления защитники подсудимого называли официальное обращение 35 членов палаты представителей Конгресса США к властям Таиланда с просьбой оказать содействие в выдаче «торговца смертью». Лидерам страны третьего мира непросто морально выдержать такой накат. Неудивительно, что спустя год после отказа в экстрадиции Бута, 20 августа 2010 года, апелляционный суд Таиланда отменил прошлогоднее решение суда первой инстанции и согласился на экстрадицию Бута в США в течение ближайших трех месяцев. Премьер-министр Абхисит Ветчачива пообещал «внимательно и детально рассмотреть текст постановления апелляционного суда и принять окончательное решение в соответствии с юридическими аспектами дела и международными договорами». Поскольку по таиландскому закону решение о высылке должен принимать кабинет министров. Решение об экстрадиции Бута было принято — за три дня до истечения срока его содержания под стражей.

О некоторых подводных течениях этого сложного процесса мир узнал позже. Так, в опубликованном «Викиликс» письме американского посла в Бангкоке Эрика Джона тайскому премьеру Абхиситу Ветчачиве утверждалось, что под влиянием России один из свидетелей дал ложные показания. Также якобы имела место попытка убедить заступиться за Бута личного секретаря кронпринца Таиланда. И это притом, что американский дипломат писал президенту Бараку Обаме, предлагая ему лично позвонить тайскому премьеру — надавить на суд (демократы, да?). Отказ тайского суда в экстрадиции Эрик Джон назвал «сокрушающим ударом» по возглавляемой им дипмиссии. Предполагая, что Бут будет освобожден, посол даже придумал трюк: попросить русских привлечь Бута к судебной ответственности. Зачем? В надежде получить публичный отказ. Все это бесстрастно фиксировал «Викиликс» Джулиана Ассанжа. Что это, как не доказательство давления американского правительства на апелляционный суд Таиланда, резонно заметила Алла Бут.

Другие рассекреченные депеши приоткрывают политическую подоплеку дела Виктора Бута. Она скрыта в глобальной конкуренции, в которой Москва, по мнению Вашингтона, должна проиграть. «Россия придает большое значение объему оружейного экспорта, тому, какие двери в дипломатических кругах такая торговля открывает… а также рычагам, которые она дает российскому правительству в плане препятствования интересам США», — писал тогдашний американский посол в Москве Уильям Бернс. Дипломат сетовал, что российское общество воспринимает торговлю оружием как «желанный символ возрождающейся мощи и силы России на мировой арене». Весьма цинично. Америка «юбер аллес», а кто не с нами, тот против нас. Видимо, по его мнению, русским надо самовыпилиться из жизни, и тогда он одобрительно похлопает нас по плечу. Гуд бойз.

Для экстрадиции Бута была и серьезная внутриполитическая причина, объяснявшая столь наглое давление американцев на суверенное государство. Тайские власти согласились выдать Бута от испуга перед американскими санкциями за жесткое применение силы (Бангкок горел, 89 убитых) против оппозиции «краснорубашечников», которые весной 2010 года чуть не свергли власть, устроив в Таиланде массовые протесты. Об этом уже экстрадированный Бут писал в своих дневниках в одиночной камере американской тюрьмы. По его словам, в самый разгар беспорядков его привели на встречу с личным помощником премьера Абхисита Ветчачивы и парламентарием Саричоком Сопхой. В присутствии директора тюрьмы они спрашивали Бута о связях со свергнутым премьером Таксином Чинаватом, которого поддерживали «краснорубашечники». На Бута пытались повесить поддержку Чинавата оружием через поставки на Шри-Ланку. Виктор обвинения отверг. Однако смысл беседы стал ему ясен позже. Ветчачива сдал Бута США в обмен на прекращение критики за применение силы. Политическое решение об этом было принято за три месяца до апелляции в суде — критика американцев вдруг прекратилась. Тайские политики, писал Бут, воспользовались его кейсом, чтобы не попасть под каток санкций Белого дома, как Каддафи.

Поняв смысл происходящего, Бут попытался изменить ситуацию и обратился к парламенту Таиланда с просьбой взять его дело на свой контроль. Результатом стало почти невероятное по форме событие — выездное заседание комитета по международным делам, проведенное в бангкокской тюрьме строгого режима Банг Куанг, где содержался российский бизнесмен. Такое в истории этой азиатской страны случилось впервые. В присутствии консула РФ Бут подтвердил информацию о ранее состоявшейся беседе с личным помощником премьера и передал парламентариям соответствующее заявление. Впрочем, делу это не помогло. Действующий премьер оказался сильнее. В финале американцы еще и вытерли ноги о таиландскую правовую систему, отозвав дополнительные обвинения, которые мешали реализовать экстрадицию немедленно. Спецборт с сотрудниками американской тюремной охраны прилетел в Бангкок заранее. Отправку американцами самолета за Бутом еще до окончания всех необходимых по закону юридических процедур тайские дипломаты назвали неподобающим шагом со стороны Вашингтона. США следовало бы проявить больше уважения к нашей правовой системе, посетовали в МИД Таиланда. Прогнулись? Получайте. Так, видимо, думали янки.

Назревавший из-за дела Бута политический кризис в Таиланде чуть не спровоцировал микрошторм и в Москве. Статья замдиректора департамента информации и печати МИД РФ Владимира Козина, в резкой форме осуждавшая давление США и грозившая ухудшением российско-американских отношений, была публично дезавуирована внешнеполитическим ведомством. Впрочем, возможно, речь идет о распределении ролей. Российские дипломаты американцам высказали свое «фе» по поводу Бута так, чтобы негативная реакция не отразилась на других двусторонних вопросах. Все свое негодование Москва направила на Бангкок. Наш МИД вызвал посла Таиланда, которому было заявлено о «крайнем разочаровании и недоумении» политически мотивированным решением таиландского апелляционного суда по делу Виктора Бута, которое противоречит предыдущему решению. Лавров упомянул «сильное давление извне» и пообещал добиваться возвращения бизнесмена на Родину. Жаль, что американское давление извне оказалось сильнее российского. Бут стал камнем преткновения, заложником сразу нескольких сложных политических игр с разными заинтересованными сторонами.

Напоследок тайские тюремщики не отказали себе в удовольствии припугнуть «этого русского». Вывели Бута из его камеры под предлогом просмотра другой, получше, проводили в свежеотстроенное помещение для смертников и предложили поселиться напротив «аквариума», где делают смертельные инъекции во время казни. Похоже на «репетицию» передачи Бута американцам, которая состоялась на следующий день. О выдаче его не предупредили. Разрешительные документы не показали. Лишь сотрудник прокуратуры сообщил, что решение приняло правительство. Позже стало известно, что кабинет министров по этому вопросу даже не собирался. Бута заковали в наручники, надели бронежилет, каску и в сопровождении американского спецназа на джипах с мигалками отвезли в аэропорт, где состоялась передача подозреваемого американцам под роспись. «Я был просто „товар“, посылка, а уже не человек», — писал Бут в своих дневниках. Тайцы поторопились избавиться от беспокоящей их проблемы. Реактивный бизнес-джет Gulfstream перенес уже американского арестанта через Атлантику и приземлился на авиабазе «Стюарт» Национальной гвардии США к северу от Нью-Йорка. Виктора Бута ждал суд.

Глава 19. Замурованный

Вывезенный из Таиланда в кандалах, Бут оказался на территории Соединенных Штатов впервые в жизни. «По дороге в тюрьму видел Бруклинский мост. Я узнал его по фильмам», — иронизировал он, отвечая на ходу на вопросы журналистов. Речь идет о Центре временного содержания в Парк-роу, Нью-Йорк. Из широко известных в России лиц в этом изоляторе также содержались летчик Константин Ярошенко и «шпионка» Анна Чапман. В отличие от российского «Лефортово», где сидят высокого полета иностранцы, условия на Парк-роу просто отвратительные. Бута бросили в цементную промерзшую одиночку без окон, запретив даже прогулки. Там российский бизнесмен провел 15 месяцев до суда. Подоплека такого обращения с не осужденным еще арестантом очевидна. Его надеялись разговорить. Добиться, чтобы от ужаса перед огромным сроком Бут согласился рассказать все, что знает. Вспомним, американцы добивались этого от Виктора еще в Африке в 1990-е. При желании (договоренности) в его «показания» можно было бы включить имена интересующих ЦРУ россиян и на этом основании хватать их по всему миру, держать в неволе, раскручивая маховик преследований, давления на Россию. Бут, видимо, это понимал и предпочитал бетонный пол одиночки сомнительным сделкам с американским правосудием.

Отказ от сотрудничества вовсе не означает бездействия в части собственной защиты. Время до начала суда сторона россиянина использовала для того, чтобы попробовать поломать саму парадигму предстоящего действа. В надежде прекратить дело адвокаты как минимум трижды подавали ходатайства судье Шире Шейндлин. Каждый раз защита приводила в пользу такого решения те или иные аргументы для этого, но неудачно — судья отклоняла прошения и наконец назначила отбор присяжных. Не стоит недооценивать спецслужбы — сорвав такой куш, арестовав Бута, они крепко держали его в своих руках, многократно перекрывая своими обвинениями доводы адвокатов. Однако даже сам факт попыток ликвидировать дело свидетельствует о бойцовских качествах защиты. Параллельно в Таиланде слушалось дело о пересмотре решения об экстрадиции Бута. Его тайский адвокат в который уже раз обратил внимание, что при выдаче россиянина был нарушен закон Таиланда, требующий даже при наличии решения суда и особого постановления правительства. Оно же трусливо самоустранилось, спасовав перед США. Вот пусть теперь возвращают Бута в Таиланд, требовал адвокат. Увы, дорога ложка к обеду, и Бута Вашингтон в любом случае не отдал бы. Возможно, этот эпизод был продолжением внутриполитических игр тайских кланов.

Рассмотрение судебного дела «США против Бута» Южным окружным судом штата Нью-Йорк (Манхэттен) началось 11 октября 2011 года. Виктора Бута судили присяжные. Спорный, повторюсь, выбор. Эмоциональные домохозяйки, обуянные патриотическими чувствами, — слишком нестойкий, легковоспламеняющийся материал в случае обвинений в сговоре с целью убийства американцев. А спецслужбисты, зная это, позаботились, чтобы в документах тут и там были разбросаны маркеры о якобы ненависти Бута к ним. Не лучше ли было довериться профессиональному судье?.. Кстати, впервые материалы прослушек на 164 листах присяжным раздали в начале процесса, а не в момент вынесения приговора, как обычно. Так или иначе, выбор стороной защиты был сделан, и судья Шейндлин особо подчеркнула, что приложит все усилия для того, чтобы отобрать только тех заседателей, которые «смогут непредвзято разобраться в деле». Кажется, она понимала, что после голливудского кино с Николасом Кейджем Буту придется нелегко. Для пущей непредвзятости присяжным впервые в практике американского судопроизводства запретили искать информацию о подсудимом в Интернете. Их будущий вердикт должен был основываться только на материалах, представленных в суде. Требование маловыполнимое. Протестантская этика, конечно, подразумевает честность, однако где гарантия, что присяжные исполнили запрет? Проконтролировать это было невозможно.

К началу судебных слушаний фигура Виктора Бута была уже невероятно раскрученной в медийной среде. Как благодаря предварительно проделанной американцами работе по демонизации россиянина, так и по причине того, что Бут оказался в центре фактического конфликта двух сверхдержав. Глобальный характер дела — упоминаемые «оружие», «наркотики», интернациональные фигуранты и так далее привлекли к нему огромное внимание. Желающим присутствовать в зале суда не хватало свободных мест. Установленные приставами дополнительные стулья не решили проблему, и судья распорядилась организовать телетрансляцию в свободные залы суда. Столь мощный ажиотаж влиял на участников заседания, некоторые из которых почувствовали себя актерами на сцене. В отличие от Бута, которому этот цирк надоел еще в Таиланде. Так, помощник окружного прокурора Брендан Макгуайр, начиная свое выступление, прибег к театральным эффектам. «Сто ракет класса „земля — воздух“, 20 тысяч автоматов Калашникова, 750 снайперских винтовок, 5 тонн взрывчатки С-4, несколько тысяч осколочных гранат, 20 млн патронов, — перечислял он и после эффектной театральной паузы завершил: — Именно это оружие хотел продать террористической группировке, убивающей американцев, вот этот человек!» Не зря в России прокуроров не любят даже полицейские. В Америке, наверное, тоже. Однако Бут (тюремную робу сменили костюм и галстук) был невозмутим. Он не признал вину, отказался от дачи показаний и от представления свидетелей защиты. Мол, хотите меня судить? Судите. Но играть по вашим правилам я не буду. А ведь ему грозил срок от 25 лет до пожизненного.

В суде выступили семь свидетелей обвинения. Главный — Смулян, был на закуску. Начали с мелкой сошки — халдеев, которых ЦРУ и разным аффилированным службам удалось подписать на неблаговидные дела. Как выяснилось, почти все они были бывшими преступниками, которые стали информаторами и провокаторами за деньги. В России показания таких свидетелей не стали бы и слушать. Но в США все иначе. Так, участие в операции некоего Майка Сноу (оперативный псевдоним) обошлось американской казне в 420 тысяч долларов. Другие актеры устроенного ЦРУ спектакля — некие Рикардо и Карлос заработали за свою подставу 180 и 250 тысяч долларов соответственно. Это они изображали из себя руководителей FARC, громогласно (под тайную запись) заявляя в Бангкоке, что хотят «убить этих гринго». Для Карлоса операция против Бута была чем-то вроде халтуры, незначительной подработки. В ходе предыдущих операций он заработал 7 млн долларов! Сноу рассказал суду, как подыскивал Смуляну нужные контакты, рассказав ему, что выгодно продал самолет Ан-12 неким повстанцам, которые хотели бы приобрести еще и оружие. Далее следовало перечисление мест встречи, способов связи со Смуляном, которые явно использовались лишь для фиксации разных аспектов сделки, которую никогда не суждено было реализовать. Произносить вслух, многократно повторять, перечислять виды оружия, особенно упоминать ПЗРК «Игла», а также суммы денег, которые за него можно выручить, — в этом заключалась основная цель переговоров.

Эстафету у латиноамериканских мачо, карлосов и рикардо, принял наконец главный свидетель обвинения Эндрю Смулян. Тут же выяснилось, что этот уроженец Британии подозрителен и даже криминализирован не менее своих младших братьев по стукаческому ремеслу. Он признался, что после службы в авиации ЮАР почти 35 лет негласно сотрудничал с военной разведкой этой страны. То есть уже имел соответствующий опыт. Кроме того, еще до знакомства с Бутом Смулян, по его признанию, был «вовлечен» в торговлю оружием в Африке — перевозил военные грузы для правительств Анголы, Южного Судана, Танзании, Бурунди и Конго. А уже прекратив совместный бизнес с Бутом в ЮАР (напомню, их сотрудничество длилось всего год), Смулян в начале 2000-х закрыл свою авиакомпанию и занялся торговлей алмазами и контрабандой золота. Бизнес оказался «неудачным», он прогорел и остался почти без средств. Складывается впечатление, что единственный успешный период в жизни Смуляна был тогда, когда его, неудачника, подобрал Виктор Бут. Одной из задач Смуляна в суде стало восполнение пробелов в словах Бута, зафиксированных записями. Так, он рассказал, что якобы Бут в его присутствии звонил в Болгарию, и ему тут же ответили, что сотню ПЗРК «Игла» можно забрать прямо сейчас. Проверить это невозможно. Известный прием — смещение правды и лжи. Бут во время откровений Смуляна демонстративно отвернулся.

В ситуации, когда Бут отказался давать показания, понять, что было на самом деле, а чего не было, можно, лишь вылавливая отдельные крохи, куски информации из представленных суду документов. «Я рассказал, что встретился с людьми, представляющими FARC, и им нужно оружие», — говорил Смулян. Однако Бут внезапно заявил, что «не работает с людьми, которые продают наркотики». Обрабатывая его, провокаторы напирали на политическую сторону вопроса: «Повстанцы придерживаются коммунистических взглядов и воюют с колумбийским правительством, которое поддерживает США». Смешно. Еще одна якобы цитата, приписываемая Виктору: «В этом деле мы заодно. Для меня это не просто бизнес, это моя борьба. Я уже 15 лет воюю с американцами». В общем, Бута пытались представить как идейного коммерсанта, для которого политическая сторона чуть ли не важнее денег. Так это или нет, увы, не важно — в американском суде такой ход обвинения оказался выигрышным. Отвечая на вопрос адвоката, один из агентов даже не отрицал, что спецслужбы специально включили в свой план элемент убийства американцев, для того чтобы искусственно создать юрисдикцию и затем судить Виктора в США. Он назвал это обычной практикой. Также агенты не спорили с тем, что изначально спецслужбы не имели данных о планах Бута торговать наркотиками и убивать американцев, а расследование начали на пустом месте. Дело в том, что по американскому закону для доказательства «сговора» подозреваемый должен совершить нечто подтверждающее свое намерение. Замысел американцев был в том, чтобы вынудить Бута выехать из России на встречу. Этого было достаточно.

Все это не похоже на волюнтаризм спецслужб, которые, пусть и с натяжкой, пытаются продемонстрировать согражданам свою бдительность. В сочетании с другими аналогичными делами, пусть и поменьше масштабом, дело Бута заставляет предположить наличие некоей политической линии на поимку русских в нейтральных юрисдикциях с последующим их осуждением американскими судами. Политически такая практика означает фактическое распространение американской власти на весь мир и, напротив, сжатие возможностей России. Если в одном месте прибыло, то в другом убыло. Не идет ли речь об одном из способов (есть и другие — спортивный допинг, Украина и тому подобные) фиксации победы США в холодной войне? России указывают на ее незавидное место. Если ваших граждан отлавливают по всему миру и вы не можете их защитить, то вы уже не сверхдержава. Ферштейн? Вот почему во время процесса Бута так важна была позиция официальной России. Хотя, конечно, это называется махать кулаками после драки — следовало не допускать вывоза Виктора в США любой ценой. Ну а в сложившихся условиях ничего не оставалось, как заявлять о моральной поддержке российского гражданина и напоминать о незаконной экстрадиции из Таиланда. Можно бросить камень и в огород депутатов Госдумы. Их обращение к присяжным, переданное непосредственно перед вынесением решения, запоздало. Атаковать надо заранее — до события, а не во время или постфактум. Увы, российские политики в этой истории явно запаздывали.

Наконец начались прения сторон. Позиция защиты заключалась в том, что Бут — бизнесмен и вел переговоры так, чтобы «впарить» неожиданно появившимся богатым латиносам два своих старых транспортных самолета — Ил-76 и Ил-18, которые «давно покрывались пылью в ангаре в Конго», и выручить за них не меньше 5 млн долларов. Именно в этом была его цель. Напомним, что вся спецоперация против Бута началась с сообщения о якобы продаже повстанцам Ан-12. Пустого, а не с оружием. А раз эти кокаиновые короли купили один самолет, то они могут купить и еще пару, вероятно, думал Бут. Разговоры же о возможных поставках оружия российский бизнесмен вел для отвода глаз, чтобы поддерживать интерес потенциальных покупателей, объяснял суду и присяжным его адвокат Альберт Даян. Этой же цели служили предложения о продаже других типов вооружений, не упомянутых фальшивыми повстанцами изначально: беспилотников и зениток. Надо же было что-то говорить. При этом Бут заранее готовил стратегию отступления с участием мифического «министра обороны европейской страны» с тем, чтобы, продав самолеты, отказаться от продолжения сделки под благовидным предлогом. То есть Бут пытался слегка обмануть своих контрагентов — дать им то, что есть у него, а не то, чего хотят они.

Обвинение оспаривало такой подход. Прокурор Анджан Сахни указал, что Бут мог бы продавать самолеты, не выезжая из России, а сам факт поездки в Бангкок говорит о других его намерениях. Как и повышенный интерес к FARC — в ноутбуке Бута обнаружили файлы с информацией об этой организации. Инициативное предложение Бутом новых видов вооружений обвинитель также отказался рассматривать как бизнес-уловку, увидев в этом только жажду наживы. И так по всем пунктам. Судя по последовавшему вердикту присяжных — виновен, прокурор был более убедителен, чем адвокаты Бута. Присяжные совещались четыре часа. Считается, что это немного. По закону для признания Бута виновным они должны были прийти к консенсусу — за это должны были выступить все 12 человек. Если бы хоть один сказал, что Бут невиновен, дело рассматривалось бы новым составом присяжных. Смогли ли они, простые американцы, справиться с желанием оказаться в числе тех, кто решит судьбу несостоявшегося убийцы американцев? Как знать… Судья Шира Шейндлин перед уходом присяжных в совещательную комнату напутствовала их, напомнив, что они обязаны руководствоваться только тем, что услышали в зале суда.

Виктор Бут был признан виновным в заговоре с целью убийства граждан США в Колумбии, заговоре с целью убийства американских военнослужащих и должностных лиц там же, заговоре с целью продажи зенитных ракет и заговоре с целью оказания материальной помощи террористической организации FARC. Каждый из пунктов тянул на срок от 25 лет до пожизненного заключения. Спустя несколько месяцев судья определила меру наказания — 25 лет лишения свободы. Бут встретил приговор стоически, передавал из зала суда спецкорр «Коммерсанта». Это минимально возможный срок, который могла назначить судья при имеющемся вердикте присяжных. Прокуратура просила пожизненное заключение, Виктор Бут тоже был уверен, что его упекут за решетку навсегда. После вынесения приговора его перевели в Бруклинскую тюрьму, в блок для заключенных с неустойчивой психикой. Следует отметить, что в случае суда присяжных назначение наказания при всей его важности для подсудимого — вопрос технический. Судья находится в определенных заседателями рамках. Тем более ценным выглядит крайне откровенное интервью, которое Бут дал незадолго до решения Ширы Шейндлин.

Виктор заявил, что уверен в том, что его дело политическое, а не уголовное. История, считает он, его оправдает. Он мешал американцам, так как был реальной фигурой в Африке, вел там бизнес. Его люди вывозили раненых, спасали людей, доставляли лекарства и оборудование для госпиталей, системы очистки воды. Приходилось даже перебрасывать слонов из ЮАР в Анголу. «Президенты говорили мне: „Доставь нужный груз в Рим, Париж, отвези золото туда-то“. Я держал рот закрытым, потому что это не мои тайны», — не скрывал он. Непонятные люди регулярно «подкатывали» к нему с просьбой делиться информацией, сотрудничать, но он отказывался. Бут уверен, что из-за этого его и начали ловить — стал там мешать. Речь идет о геополитике. В мире, отметил он, идет разрушение баланса, сложившегося после Второй мировой войны. В Таиланде посол США более важная персона, чем премьер-министр. В Шардже его офис закрыли по требованию послов США и Великобритании. А в Африке началась вторая волна колонизации — американцы скупают земли в Конго, Замбии, Мозамбике. Ливии Каддафи, которая проводила интеграционную линию на континенте, больше нет. Континент «зачищен», констатировал бизнесмен.

Наиболее любопытной представляется оценка дела Виктора Бута судьей Широй Шейндлин после ее отставки. Нейтральный статус и возраст (на момент признания — в 2016 году ей исполнилось 69 лет) позволяют рассчитывать на определенную искренность этой женщины. Тянет, знаете ли, замолить грехи. Такое бывает. Вспомним хотя бы неожиданные признания прокурора Карлы дель Понте. Оказавшись вне системы, она высказалась о трибунале по бывшей Югославии крайне нелицеприятно… Так вот: федеральный судья США Шира Шейндлин, проработавшая в этой должности почти 22 года, в интервью New York Times назвала свой приговор Виктору Буту «чрезмерным и неадекватным». Бут занимался поставками оружия в другие страны, но ко времени его ареста он уже «в значительной мере отошел от дел», был «на пенсии». «Я его не защищаю, но он является бизнесменом. Продажа оружия была его бизнесом. Он не был боевиком или террористом из „Аль-Каиды“, намеревавшимся устроить взрыв где-нибудь в супермаркете и убить мирных людей. А они (организаторы ареста Бута) заманили его», — отметила экс-судья, в очередной раз повторив, что дала Буту минимально возможный по закону срок. Что же, и на том спасибо.

Глава 20. В американском ГУЛАГе

Итак, Виктора Бута после назначения ему 25-летнего срока перевели в Бруклинскую тюрьму общего режима. Утверждают, что остряки с Брайтон-Бич называют ее «Одесская тишина» — по аналогии с российской Матросской Тишиной. Возможно. Среди русских, а одесские евреи в Америке — русские, это место известно еще и тем, что здесь, ожидая экстрадиции в Швейцарию, провел несколько месяцев в заключении Пал Палыч Бородин, бывший управляющий делами президента. Это он отстроил заново, отреставрировал Кремль, превратив его аскетичные при советской власти интерьеры в державно-цыганские бело-позолоченные хоромы. Каждый раз, когда Владимир Путин торжественно входит в Георгиевский зал, подбородки солдат караула неистово задраны к потолку, вспоминаю, кому мы обязаны всей этой лепотой. Не исключено, что ему же — Бородину — россияне обязаны тем, что у нас такой президент. Ведь это Пал Палыч пригласил Путина в середине 1990-х на работу в Москву на должность своего заместителя. А там уж Владимир Владимирович раскрыл свои таланты. Думал ли обо всем этом Виктор Бут, сидя на шконке Бруклинской тюрьмы? Уверен, что да. Ведь его перспективы освободиться раньше срока связаны исключительно с президентом России. Обмен или еще какая-нибудь договоренность… Дело Бута политическое, а значит, решить вопрос можно только политическими методами. Американцы его не пощадят.

Примечательно, что, несмотря на тяжелейший срок, Виктор даже не думал менять свою позицию ради скорейшего возвращения на Родину. «Они могут посадить меня в тюрьму, мое тело, но невозможно заточить мой дух», — заявлял он. Все, что с ним происходило в дальнейшем в американском ГУЛАГе, определялось именно этим кредо. Многие чиновники в США наверняка крякнули, узнав о его выборе. Уверен, были поражены и многие соотечественники. Ведь Бут фактически отказался от свободы ради пересмотра своего дела и оправдания в судебном порядке. Если кому и было тяжелее всех, так это Алле Бут, которая продолжила борьбу за мужа. Почти сразу после назначения наказания она передала в Минюст РФ документы, на основании которых ведомство сможет запросить выдачу Бута на Родину. Дело в том, что между Россией и США с 1983 года существует договоренность о выдаче осужденных лиц (правда, применялась она лишь единожды: в 2008 году в Россию был передан для отбытия срока бывший высокопоставленный сотрудник ООН). Для выдачи требовалось трехстороннее согласие: обоих государств и самого Виктора Бута. Формально процедура экстрадиции могла быть запущена только после окончания апелляции или отказа от нее, однако подготовка к ней могла начаться и раньше. Стороны договорились информировать друг друга о позиции, чтобы не тратить время впустую. Судя по тому, что почти сразу же генпрокурор США Эрик Холдер не исключил передачу Бута в Россию, дело было почти на мази. Но…

Бут отказался ожидать милости от властей США и принял решение обжаловать приговор, настаивая на своей невиновности.

Он не хотел возвращения в Россию в качестве осужденного преступника. «Виктор готов посидеть чуть дольше, только чтобы доказать свою невиновность, но он никогда не отдаст свое право на апелляцию», — разъяснял его позицию адвокат Альберт Даян. Он был уверен в отмене приговора. Понятно, что адвокаты всегда так говорят. Это же их хлеб. Но в данном случае речь шла в первую очередь о позиции самого Бута, которого пытались отговорить от обжалования, однако он оставался непреклонен. В итоге усилиями Аллы Бут, а затем российского Минюста был подготовлен и направлен в США запрос о возможности вернуть Виктора на Родину. Вопреки предположениям ответ последовал довольно быстро — спустя пару месяцев. Это был отказ. Американцы обосновали его конечно же апелляцией Бута — приговор не вступил в силу, а кроме того, серьезным характером преступления, возражениями правоохранительных органов (агентов, получивших за провокацию против Бута сотни тысяч долларов?) и «криминальным прошлым» фигуранта, о котором нам ничего не известно. В заключение американская Фемида напомнила о возможности повторного запроса через два года. Спустя несколько месяцев после рассмотренной наконец апелляции приговор вступил в силу. МИД РФ, узнав об этом, выразил дежурное «глубокое разочарование».

Не обошлось в этом драматическом эпизоде и без «писем трудящихся». Знакомое нам по советским временам, как правило фиктивное, вмешательство общественности призвано дополнительно обосновать те или иные действия властей интересами народа. Инициаторами такого вмешательства обычно служили сами чиновники. Сейчас, когда Соединенные Штаты все больше напоминают одряхлевшую советскую империю, подобные «трудящиеся» завелись и там. Точнее, их почти наверняка завели. Известно, что, обжегшись в ХХ веке на разного рода скандалах, ЦРУ и другие госструктуры стали создавать аффилированные структуры якобы гражданского общества, в том числе международные, финансируемые не напрямую из госкармана, а опосредованно. Что-то вроде известных всем «Белых касок». Похоже, в деле Бута сыграла свою роль одна из такого рода структур. Замдиректора международной неправительственной организации Conflict Awareness Project (CAP) Кэти Линн Остин представила в Нью-Йорке доклад, в котором говорилось о неприемлемости передачи Бута в Россию, так как это создаст угрозу международной безопасности и интересам США. «Сообщники Виктора Бута снова в игре, — утверждала Остин, — и пытаются создать новую сеть для незаконной перевозки оружия в Сомали, Иран, Судан и Сирию». Знакомый почерк. Правда, не факт, что мнение интернациональных халдеев на что-то повлияло. Американские власти и сами не хотели отдавать Бута. Разве что из-за кляуз «правозащитников» ужесточили ему режим.

Легко догадаться, что разочарование самого Бута было не менее глубоким. Тем более он вел эту борьбу, находясь в условиях, близких к боевым. Если для адвокатов и дипломатов юридические пертурбации — досадный, но в общем-то нормальный деловой фон их обычной жизни, то Бут вел борьбу на два фронта: с американской юстицией и с тюремной администрацией. Похоже, невидимые демиурги где-то в высших эшелонах американской власти решили ограничить возможности для борьбы российского бизнесмена, создав ему дискомфорт «дома» — в камере. Перевод Бута из манхэттенского центра в Бруклин, которого смогли в свое время добиться адвокаты, позволял надеяться, что россиянин будет отбывать срок в одной из федеральных тюрем недалеко от Нью-Йорка с обычными условиями содержания. Это было важно не только с точки зрения комфорта (Бут неприхотлив, но все же), но и для успешной подготовки к процессу обжалования приговора. Возможно, для того чтобы затруднить Буту защиту и избежать отмены вердикта, власти накануне апелляции приняли решение о переводе его в тюрьму особо строгого режима ADX Florence, находящуюся в предгорьях Скалистых гор в штате Колорадо. До нее добираться из Нью-Йорка неделю, сетовали адвокаты. Само собой, участие Бута в процессе было бы тоже затруднено. По мнению Аллы Бут, это решение — месть за то, что судья Шира Шейндлин отказалась удовлетворить требования прокуратуры и дать Буту пожизненный срок.

Оказавшись в Колорадо, Бут, не будучи де-факто террористом, о чем неоднократно говорила судья Шейндлин, прочувствовал бы все «прелести» содержания такого рода преступников. Построенная в 1994 году, тюрьма ADX Florence специально рассчитана на эту категорию осужденных. И в целом на тех, кто признан врагом государства Соединенные Штаты. Так, там содержатся знаменитый Унабомбер — Тед Качинский, Закариас Муссауи — один из организаторов терактов 11 сентября 2001 года, глава мафиозной семьи Луккезе Энтони Кассо, спецагент ФБР Роберт Хансен, осужденный на пожизненный срок за шпионаж в пользу России. Условия содержания соответствуют масштабу преступников. Одиночные камеры площадью семь квадратных метров, в которых заключенный находится 23 часа в сутки. Полная изоляция от других осужденных. Стол, стул и кровать в камере из цемента. Черно-белый телевизор, книги и прогулки в крытом дворике. О том, как относится к заключенным этой тюрьмы местный персонал, можно только догадываться… Возможно, «убивают» постояльцев через день. Проверить это невозможно. Садисты — не редкость в учреждениях пенитенциарной системы любой страны, тем более США. Попади туда Виктор Бут, его жизнь превратилась бы в ад.

Но Буту удалось избежать этой участи. В ходатайстве, направленном адвокатом Шире Шейндлин, содержалась просьба приостановить отправку россиянина в Колорадо хотя бы на период рассмотрения апелляции. И судья вошла в положение. В результате договоренности, достигнутой между судом, прокуратурой и защитой, мрачная тюрьма для топовых террористов была заменена на более сносное учреждение строгого режима USP Marion в штате Иллинойс. Ее построили, чтобы заменить закрытую в 1963 году тюрьму Алькатрас. Бут не стал оспаривать это решение, посчитав его приемлемым. Лучшее — враг хорошего. Хотя, как выяснилось позже, и в USP Marion есть спецблок с особо строгими условиями, куда также помещают террористов. В нем постоянно содержится несколько десятков человек. Ограничения касаются в основном коммуникаций с внешним миром, родственниками. Меньше времени на телефонные разговоры, строже контроль за свиданиями, перепиской. В этом блоке Бут со временем и оказался. «Это тюрьма в тюрьме. В нашей „желтой субмарине“ сидят 40–45 человек», — рассказывал Бут вскоре после переезда в Иллинойс. Зеки спецблока полностью изолированы от остальных. Из бытовых проблем самая заметная — медицина. В ответ на просьбы Бута о лечении у стоматолога предложили удалить чуть ли не половину зубов. Сложности же с зубами во многом от непривычного, чисто американского питания. К тому же Бут стал вегетарианцем еще задолго до заключения. Его мать назвала это «самопрограммированием». И в тюрьме Бут питается только растительной пищей, не употребляет жареное. В один из периодов он разнообразил скудное казенное овощное меню дикорастущими травами с тюремного двора: одуванчик, цикорий, дикий лук.

«В американском менталитете бутерброды — еда, — рассказывает Бут. — Мы все-таки привыкли по-другому. К супам, например. А у них этого нет, главное — дать пакет чипсов и бутерброд, гамбургер какой-то. И они довольны. А потом понимаешь, все проблемы от этого».

В спецблоке две трети сидельцев — исламские террористы, включая принявших веру пророка Мухаммеда коренных американцев. Есть и уголовные преступники, бандиты. Бут общается в основном с белыми политзаключенными, с «патриотами», которые ненавидят сегодняшнюю власть в Америке. Арестанты часто кучкуются по национальному признаку. Интернациональный состав удобен тем, что в такой среде можно практиковаться в языках. А Виктор в заключении стал настоящим полиглотом.

«Изъясняюсь по-английски, естественно, — говорит он. — За эти годы много читал, американский акцент стал хорошо понимать. Французский очень люблю, хотя мало практики. Но зато в тюрьме много книг французских. Португальский удалось выучить в тюрьме до приличного уровня, много читал, общался. Турецкий учил, но знаю так себе. Состояние собаки — все понимаю, но сказать ничего не могу. Если позаниматься, месяца за полтора-два будет хороший разговорный, потому что много лексики знаю. С Индией такая же ситуация. Ну урду там само собой. Испанский, тут с португальского легко конвертировать — много испаноговорящих, мексиканцев, испанских телеканалов, книжки. Хотелось бы и японский выучить, и арабский добить. Учу арабский уже 3–4 года, тяжелый язык. Проблема в том, что здешние арабы никаких нормальных книг не читают, только религиозные. А меня это не интересует. Ну, прочитал раз Коран, а что дальше? Светских книг у арабов нет. Единственное, газеты были. Вот газетами наблатыкался, понимаю. Если сам не демонстрируешь религиозный интерес, им становится неинтересно, потому что ты не хочешь приобщаться к их пространству религиозному. Хорошо бы освоить наш татарский, чтобы понимать в России, как чего. А зная татарский, узбекский подвяжется. Потом турецкий с азербайджанским. Они же цепляют многие языки друг друга. Вот по такому пути идти».

Вообще, когда у тебя впереди четверть века в неволе (дай Бог, чтобы меньше!), понимаешь, насколько важны конкретные условия, в которых находишься. Быт, досуг, возможность общения — именно эти категории становятся содержанием жизни. В зависимости от типа тюрьмы, в которой сидел и сидит Бут, он имел те или иные возможности занять время, скрасить свои дни. Так, еще в Бруклинской тюрьме находил отдушину в прослушивании советских песен. Да-да, в той тюрьме, вероятно, из-за немалой доли русских постояльцев на сервере учреждения была и такая музыка. «И от тайги до британских морей Красная армия всех сильней». А в новейшие пандемийные времена на 23 января Бут поет «Катюшу». Ту самую, которую только что запретили исполнять нашим спортсменам на Олимпиаде вместо гимна. Мол, слишком ассоциируется с Россией. И даже обучает этой песне товарищей по заключению. Бодрые песни хорошо поддерживают дух. Еще один «люкс», свет его жизни — йога. В молодости достаточно тучный молодой человек (вспомним фильм о нем), Бут резко похудел в заключении, а затем и научился поддерживать форму. Со временем индивидуальные занятия йогой дополнились мастер-классами для желающих. Так преодолевается не только нехватка движения, но и социального общения. Практиковал Бут и так называемый High Intensity Interval Training — популярный в США комплекс упражнений. Психическое равновесие помогает поддерживать медитация. «Среда нейтральна, — говорит он. — Ад и рай — это не география, а психология…» В последние годы увлекся рисованием и даже участвует в выставках работ заключенных. Алла Бут, профессиональный художник, отмечает успехи и талант мужа. Работы Бута и впрямь поражают воображение, с учетом того, что он в этом деле новичок. А вот мать Раису Кузьминичну не удивляют творческие успехи сына. Она называет его «поцелованным Богом». За что ни возьмется — все получается. В последнее время Бут стал задумываться о том, чтобы свести вместе полученные им знания выживания в экстремальных условиях и издать книгу. Виктор в хорошей интеллектуальной и физической форме, отмечает Алла Бут.

Чтение — еще один очевидный вид досуга в тюрьме. Книги есть в местных библиотеках. Но некоторые, редкие издания, в том числе на нужных Буту языках, ему присылают близкие и далекие люди. Поддерживают. Бут и сейчас внимательно наблюдает за политическими событиями в мире, размышляет, дает оценки. Особый интерес у него вызывает поляризация американского общества по расовому признаку, о которой россияне либо не догадываются, либо относятся с недоверием после десятилетий пропаганды. Между тем Бут своими глазами видит, как заключенные в тюрьме общаются по расовому признаку: белые с белыми, черные с черными, латиноамериканцы с латиноамериканцами. Если СССР развалился по национальным границам, то как в условиях нарастающих противоречий уцелеет столь разная Америка? А они нарастают. Вспомним, что творилось все четыре года президентства Трампа. Бут вообще предрекал стране гражданскую войну после выборов, если одна из сторон не признает их итоги. Трамп признал поражение, но только на выборах. Тем более не желают проигрывать миллионы «васпов» — белых мужчин, на которых долгое время зиждилась страна. А их на глазах превращают в парий. Все еще может случиться в этой стране. И это не праздный интерес болельщика на трибуне. Россию американский истеблишмент, особенно победившие демократы, открыто называют причиной чуть ли не всех их бед. Ни дня без русофобии. Собственно, дело Бута было первым признаком этого процесса. Совсем недавно, пусть и на более мелкой шкале, прозвучало дело русской активистки Марии Бутиной. Она, правда, не была такой стойкой, как Бут, и созналась во всем, о чем ее просили американцы. У Виктора есть свое мнение на этот счет:

«Они же очень хорошо работают. Если они могут ломать генералов и адвокатов туда, то что сказать о девушке, которой 30 лет? Конечно, они ее закрыли. Это все у них отработано. Холод, жара, холод, жара. Отсутствие внешних раздражителей, понимаешь? Угрозы, типа всю оставшуюся жизнь проведешь в тюрьме. Человек сломался, понятно. Многое от человека зависит. Что требовать от девушки молодой, у которой были всякие мечты? Она же здесь училась. Как обычно, у нас по старой традиции все хотят свалить, особенно в Штаты. Идеализация образа, особенно правовой системы, что здесь все хорошо. А теперь она на собственном опыте пройдет через все эти круги ада. А в конце концов ей, может быть, дадут лет 10. Сдавать других либо оговаривать себя — это дело каждого. Просто если ты не виноват, то как ты можешь признаться в чем-то? Признайся, что ты спала с дьяволом? Признается, на костер ее. Одной ведьмой меньше. Но как потом ей с этим жить? Они теперь могут это использовать, привязать Трампа к тому, что они сговаривались с Путиным. Мол, Путин послал Марину Бутину, для того чтобы вмешаться в выборы. У нас что, других агентов нет, что ли? После признания все это принимает форму правды и будет использоваться дальше. Например, того же Торшина будут ловить. Она будет вынуждена давать на него показания, свидетельствовать, что: „Да, он меня заставлял, что мне он деньги давал, что вот это была операция“. Я не могу судить, ничего сказать ни плохого, ни хорошего. Это ее выбор. Это теперь ей придется отвечать перед своей совестью. Ей придется смотреть в глаза тех людей, на которых она там даст информацию».

Политические страсти вовсе не заслонили Виктору необходимости продолжать борьбу за отмену приговора. Спустя несколько лет после отклонения апелляции Буту представился еще один шанс пободаться с американским правосудием. Адвокат Алексей Тарасов в 2017-м подал новую жалобу с требованием отменить приговор на основании вновь открывшихся обстоятельств. Этим поводом стал тот самый фильм «Пресловутый мистер Бут», широко разрекламированный и представленный на фестивале «Сандэнс». Тарасов указал, что предъявленный Буту состав преступления — заговор с целью продажи оружия и покушения на американцев, несостоятелен, так как его единственный подельник Эндрю Смулян был в курсе, что под видом колумбийских повстанцев действуют американские агенты. Защита также разумно использовала свою победу в вопросе о переводе Бута из блока террористов в обычные условия. Прокуратура согласилась, что Бут — не террорист, бил наотмашь американскую Фемиду адвокат. Обвинение вяло отбивалось, и после того, как Верховный суд США официально зарегистрировал жалобу, в конце тоннеля забрезжил свет. Однако чуть позже суд все же решил оставить жалобу без рассмотрения, воспользовавшись своим правом не объяснять причины подобных решений. «Увы, судебные ресурсы на этом исчерпаны. Однако остаются политические жесты доброй воли», — отметили в группе поддержки Бута. Дядя Сэм немедленно показал свой оскал: Буту добавили 40 дней срока за выращивание в камере чайного гриба.

И так непростые пандемийно-ковидные времена для Бута совпали с ужесточением режима. В начале 2020 года россиянина вновь перевели в спецблок. Из-за этого сократилось количество звонков на Родину. Звонки важны как сами по себе, для поддержания должного морального состояния (не только у Бута, он как раз крепче всех, но и у близких, особенно пожилой матери), так и как способ экстренного (эмердженси!) влияния на ситуацию. Например, внезапно начавшееся воспаление у заключенного тюремные власти предлагали лечить парацетамолом. Помог лишь звонок Алле, которая подняла на уши всех и каждого и вынудила российское посольство направить в Госдеп соответствующую ноту. Буту выдали антибиотики. В такой обстановке поддержка близких равна жизни. Вообще, Алле Бут следует посвятить отдельную книгу. Ее борьба ничуть не менее героическая, чем борьба Виктора. Просто чуть другая. «Иногда кажется, нам тут намного сложнее морально, чем ему в заключении», — говорит брат Сергей. В 2019 году у семьи Бут был большой праздник — сразу несколько многочасовых свиданий в течение месяца. Подросшая Елизавета наконец от души наговорилась с отцом… Появились и очередные подвижки с перспективой обмена. В России в капкан наших спецслужб попался американский шпион Пол Уилан. Свою вину он, как и Бут, не признает, но срок — 16 лет лишения свободы ему оформили. Баш на баш? И хотя американцы пока кочевряжатся, при должной решимости российского государства нет ничего невозможного. Вытащить на Родину пора не только Бута, но и других захваченных американцами россиян. Есть и структура, которая может заняться этим, — фонд Аллы Бут «Дорога домой». При поддержке российского государства, конечно.

Ну а Виктор продолжает борьбу за свое освобождение без лишнего пафоса:

«Понимаешь, на то и жизнь. Надо понять ее, как бы, таковость, как говорят на Востоке. И не пытаться с этим бороться. Такова жизнь. Другой жизни нет, другого мира нет. Можно, конечно, по этому поводу париться, но когда ты примешь — намного легче будет, понимаешь? Что надо просто жить. Надо просто наслаждаться каждым днем и не париться по поводу того, что случилось. Или что случится. То есть опять, не жить ни в прошлом, не жить ни в будущем, а жить тем, что есть сейчас. И жить, и радоваться за каждый вдох, за каждое мгновение, которое нам дано».

И эти слова лишний раз подтверждают незаурядность российского бизнесмена Виктора Бута, чей образ никак не сводится к тем рамкам, в которые пытаются его вогнать американские спецслужбы и аффилированные с ними СМИ.