В среду Нэнси закрыла книжный магазин сама – Джейн решила заняться кое-какими домашними делами, заодно пообещав приглядеть за Чарли, – поэтому домой девушка возвращалась одна, а такое случалось редко. Едва отойдя от двери, она услышала, как в сумке зазвонил телефон, и стала усиленно искать его во мраке декабрьского вечера. Он все дребезжал и дребезжал, поэтому Нэнси, тихо ругаясь от злости, остановилась посреди пустынной Хай-стрит и стала перерывать всю сумку. Когда же ей, наконец, удалось найти телефон и бросить взгляд на экран, оказалось, что с ней хочет поговорить Джонатан.

– Алло? – ответила она, затаив дыхание, и двинулась дальше.

Поскольку у нее уже стали замерзать руки, она поддала шагу, пытаясь согреться.

– Помнишь Натали, ту служанку, с которой ты говорила у Ротов? Она позвонила мне и попросила с ней встретиться. Сказала, что у нее есть важная информация по поводу убийства. Я пригласил ее в паб, не хочешь присоединиться ко мне, чтобы тоже с ней поговорить?

Нэнси кивнула, хотя он и не мог ее видеть, и почувствовала, как у нее зачастил пульс. Она сразу заподозрила, что в душе служанки ведется какая-то борьба. И одновременно с этим понимала: прислуга прекрасно осведомлена обо всем, что происходит в Рот-Лодже. Возможно, у нее имеется ключ, с помощью которого все это можно раскрыть.

– Само собой.

– Вот и отлично. Я прямо сейчас иду туда.

– А я только забегу домой и сразу к тебе, – пообещала она, отключилась и засунула телефон обратно в сумку.

И тотчас поразилась царившей вокруг тишине, нарушаемой только звуком ее шагов по булыжной мостовой. Нэнси пошла быстрее обычного, стараясь как можно скорее попасть домой.

Когда все магазины закрылись, а их владельцы, стремясь к теплу, разошлись по домам, Хайстрит погрузилась в безмолвие. Мрак рассеивали лишь лужи света от уличных фонарей, мимо которых она проходила. Этим вечером даже на небе не было звезд – они спрятались за темными облаками.

По позвоночнику Нэнси пробежала дрожь, что показалось ей полной глупостью, ведь в Дэдли-Энде она всегда чувствовала себя в безопасности. С другой стороны, раньше среди них никогда не разгуливал убийца. Свернув на свою улицу, она миновала знакомые, озаренные гирляндами дома, увидела впереди свой ярко освещенный коттедж и почувствовала в душе облегчение.

– Это я! – крикнула девушка, переступая порог коттеджа и пытаясь унять сердце, гулко бьющееся в груди от быстрой ходьбы и тревоги.

– Иди сюда! – откликнулась Джейн.

Пройдя в гостиную, Нэнси увидела, что бабушка сидит вместе с преподобным отцом Уильямсом. В руках у них было по чашке чая.

– Добрый вечер, Нэнси, – весело сказал викарий, – я лишь забежал посмотреть, как вы здесь со всеми этими делами, которым не видать ни конца ни края.

– Очень мило с вашей стороны, – ответила Нэнси, стараясь не показать, насколько она запыхалась.

Потом бросила на бабушку многозначительный взгляд и добавила:

– Я буквально на минутку, сейчас опять уйду, со мной хочет встретиться Джонатан. Просто решила сначала убедиться, что дома все в порядке.

– Да все отлично. Ко мне сегодня целый день кто-то приходит. Мне кажется, об этом происшествии все будут говорить до самого Рождества! – с выражением счастья на лице сказала бабушка.

– А почему бы вам не пойти к нам домой на чай, раз Нэнси опять уходит? – предложил преподобный отец Уильямс. – У Глории сегодня жаркое, которое она всегда готовит с большим запасом.

– Не волнуйся, я могу поужинать в пабе, – сказала на это Нэнси, радуясь, что вечером бабушка не останется одна.

– С превеликим удовольствием, – с широкой улыбкой на лице ответила Джейн, – сейчас только схожу за пальто.

– Ко мне приходила полиция. А с вами, дорогая Нэнси, они тоже говорили? – спросил викарий. – Вот ужас… А мне так хотелось бы помочь.

Девушка присела на подлокотник кресла, кивнула и ответила:

– Да, они приходили к нам в магазин. Я ничуть не сомневаюсь, что вы сообщили все, что могли, а ничего другого мы сделать не можем.

– Это верно. Я заверил стражей порядка, что после прихода ко мне Гарри их с женой отношения заметно улучшились, – заметил преподобный, сделав глоток чая.

– К вам приходил Гарри? – уставилась на него Нэнси.

– Да. Нэнси, уверяю вас, я всегда храню подобные вещи в тайне, но здесь, как вы сами понимаете, речь идет об убийстве.

В этот момент вернулась Джейн, уже в пальто, и они с Нэнси обменялись улыбками, зная, что викарий, как и большая часть других жителей деревни, тоже любил немного посплетничать.

– А зачем он к вам приходил? – жадно подалась вперед Нэнси.

Насколько ей было известно, обычно Роты обходили Дэдли-Энд стороной, в том числе и церковь.

– Я рассказал полиции, что он приходил ко мне вскоре по возвращении из Парижа. Хотел обсудить вопрос благословения церковью его брака с Люси. Сказал, семья очень расстроилась из-за того, что они должным образом не обвенчались. По его словам, они так стремительно друг друга полюбили, что он решил сразу же на ней жениться, но потом этот поступок показался ему… несколько поспешным. Проблема заключалась в том, что Люси ни к какому благословению со стороны церкви не стремилась. Как человек, далекий от религии, она не могла понять, с чего ему было так волноваться. По всеобщему убеждению, отношения с семьей у нее не сложились, поэтому она не горела желанием что-либо с ними праздновать, – из груди викария вырвался вздох. – Гарри из-за этого очень переживал. Я сказал, что могу поговорить с Люси, если ему хочется, но эта идея, похоже, не пришлась ему по душе. А потом добавил, что брак, в конечном итоге, всегда представляет собой компромисс. Ей ведь тоже было нелегко приехать к нему домой, жить с его семьей, и все такое прочее. Понимаете? Потом Гарри о себе больше не напоминал, и я подумал, что ситуация как-то разрешилась и он, в конце концов, отказался от намерения получить церковное благословение.

Нэнси переваривала все, что рассказал викарий. Его слова еще раз доказывали, что семейство Ротов отнюдь не встретило Люси с распростертыми объятиями. К тому же теперь было совершенно очевидно, что на этой почве между молодоженами возникли трения. Но по чьей вине напряжение достигло такого накала, что вылилось в убийство?

– Интересно, а почему они никуда отсюда не уезжали, если между Люси и его семьей сложились такие скверные отношения? – принялась размышлять вслух Нэнси. – Я хочу сказать, что Уилл живет в Лондоне, и им было совсем не обязательно оставаться в Дэдли-Энде.

– Мне думается, что, как только улеглась пыль, в доме воцарилась более дружелюбная атмосфера. Так или иначе, но для него заявиться домой с женой тоже стало шоком. Хотя с уверенностью я об этом говорить не могу, – сказал преподобный, встал и подхватил пальто. – Впрочем, Гарри приходил ко мне не один раз, – с улыбкой добавил святой отец, явно наслаждаясь удивлением Нэнси. – Вчера я опять видел его на церковной скамье. Он, казалось, погрузился в раздумья. Но стоило мне подойти, как Гарри тут же встал и поспешно вышел. Мне показалось, он плакал. Но это можно понять. Гибель жены, должно быть, стала для него страшным ударом. Такая трагедия, – он покачал головой. – Ну что, Джейн, вы готовы?

– Ты можешь гарантировать мне, что с тобой все будет в порядке? – спросила внучку Джейн.

– Ну конечно! Желаю вам приятно провести время. Вечером увидимся.

Викарий пожелал Нэнси доброй ночи, и они с бабушкой ушли, оставив ее в доме одну. Она на минутку присела, обдумывая все, о чем им поведал викарий. Люси и Гарри прожили в Дэдли-Энде полгода. Однако если бы в Рот-Лодже им было совсем плохо, они наверняка бы оттуда уехали, разве нет? Впрочем, судя по реакции семьи на ее гибель, от этого вряд ли бы стало лучше: из них, похоже, никто не горевал, что ее больше нет, а Уилл и вовсе совсем недавно устроил с ней ссору. Почему бы им было не вернуться обратно во Францию или поселиться в Лондоне, по примеру Уилла? И если именно там семья вела свой бизнес, то не лучше ли было Гарри в любом случае туда уехать? А может, они упорно хотели изменить отношение семьи к Люси в лучшую сторону? Если да, то из этого у них ничего не получилось. Хотя викарий мог оказаться прав, и со временем все немного наладилось. Но если так, то это убийство еще больше теряло в глазах Нэнси смысл. И как тогда быть с Гарри? Если его видели в церкви оплакивавшим жену, следовало ли сделать из этого вывод, что он не имеет к убийству Люси никакого отношения? Или он явился туда вымолить себе прощение?

Нэнси вздохнула и поднялась на ноги. Эту задачку нельзя было решить, сидя в кресле, надо было отправляться на встречу, после которой ситуация могла хоть немного проясниться. Она подошла к зеркалу, обновила помаду, набросила на плечи пальто, тоже вышла в ночь и направилась в паб – в сторону, противоположную магазину.

Дойдя до «Белого лебедя», Нэнси толкнула перед собой дверь, с радостью вдохнула нахлынувшую на нее атмосферу дружеской беседы и тепла, расточаемого полыхавшими в камине поленьями, и закрыла за собой створку, отгородившись от темной стылой ночи. Затем вытянула шею и заметила Джонатана, помахавшего ей рукой. Лавируя между столиками с завсегдатаями, многие из которых с ней здоровались, – что ни говори, а большинство жителей деревни были ей хорошо знакомы, – она подошла к другу, сбросила пальто, устроилась рядом и сказала:

– Ну и денек.

– Я заказал тебе выпить, – с широкой улыбкой сказал Джонатан и подвинул ей через стол бокал джина с тоником. – Сразу подумал, что тебе это понадобится. Сам он поглаживал кружку с пивом, перед ним наготове лежал раскрытый блокнот.

– Вот в этом ты прав. У меня для тебя столько всего интересного.

– Давай прибережем твой рассказ на потом, поскольку девушка, обещавшая нам интервью, уже на подходе, – тихо ответил он.

Они увидели Натали, которая приближалась, опустив голову. Потом нервно подняла глаза, увидела их и заторопилась к столику, за которым они сидели. Выглядела она даже моложе, чем в доме на холме, ее фигуру плотно облегало шерстяное пальто, под воротник которого она забрала свои белокурые волосы.

Когда она к ним подошла, парень встал.

– Я Джонатан, журналист «Котсуолдс Стар». С Нэнси вы, конечно, уже знакомы, – сказал он и протянул ладонь, чтобы пожать ей руку.

– А я Натали, – ответила она тихим голосом, терявшимся в шумном пабе, и залилась румянцем.

Когда Нэнси ей радушно улыбнулась, она ответила тем же, правда, как-то робко.

– Спасибо, что пришли, Натали, – произнес Джонатан, в свою очередь тоже ей тепло улыбнувшись, – давайте ваше пальто.

Он помог ей раздеться и подвинул стул, чтобы она могла сесть. Потом перехватил взгляд Нэнси и усмехнулся. Она слегка покачала головой, подумав, каким очаровательным он мог быть, когда хотел.

– Что-нибудь выпьете? – спросил Джонатан.

Натали покачала головой.

– Ну хорошо, в таком случае почему бы вам не рассказать нам, чем вы занимаетесь у Рогов?

– В основном помогаю содержать дом, глажу белье, покупаю продукты, словом, делаю все, что мне поручит миссис Харпер – это наша экономка.

– И давно вы у них служите?

– Год. Если миссис Харпер и дворецкий Фрэнк живут в Рот-Лодже постоянно, то я приезжаю туда из Вудли ежедневно, кроме воскресений. Этот день у меня выходной, – ответила Натали нервной скороговоркой и закусила губу. – Вы же не скажете им, что я с вами говорила, правда?

– Ну конечно же нет, даже не беспокойтесь, – успокоил ее Джонатан, – вы можете всецело нам доверять.

Нэнси в знак согласия кивнула.

– На самом деле, Натали, мы лишь хотим помочь раскрыть это преступление. Думаю, что вы тоже.

– Да, я правда этого хочу, – не стала возражать девушка, немного поколебалась и продолжила: – Люси – миссис Рот сама просила меня так ее называть – была ко мне очень добра, и то, что с ней случилось, стало страшным потрясением. Это просто ужас.

На ее глаза набежали слезы, она вытащила салфетку и высморкалась. Нэнси с Джонатаном переглянулись – Натали стала первым человеком, положительно отозвавшимся в их присутствии о Люси.

– Когда вы познакомились с Люси Рот? – буквально набросилась на нее с вопросом Нэнси.

– Когда они с мистером Ротом в один прекрасный день приехали в Рот-Лодж, это всех просто ошеломило. Каждый полагал, что Гарри в Париже, а он взял и вернулся домой, да еще с женой, – сказала Натали, глядя на них широко открытыми глазами. – Весь дом только о том и гудел. Ведь мистер Рот никогда ничего не делал без согласия родителей. Потом было много ссор. Он попросил меня приглядывать за Люси, и я несколько раз видела ее очень расстроенной. Она говорила, что ее все здесь ненавидят, и это стало для нее полной неожиданностью. Порой с ней ругался и Гарри. Люси казалось, что он недостаточно ее защищает.

– В итоге они прожили там полгода?

– Да. Хотя в последнее время ситуация вроде стала налаживаться, Мария попросила Люси помочь ей организовать вечеринку, и даже миссис Рот – я имею в виду Джессику – пришлось признать, что в этом деле она оказалась весьма полезной. Маркус Рот тоже, казалось, успокоился. Он как-то сказал при мне, что его жене такой бурный роман очень бы понравился, и я подумала, что таким образом ему захотелось выразить невестке свою поддержку.

Нэнси кивнула. Это имело смысл и всецело вписывалось в ее собственные представления о Маркусе Роте, который, конечно же, на самом деле очень любил жену.

– А как складывались их отношения в последние несколько недель?

– Я заметила, что Люси как-то изменилась – казалась вымотанной и взвинченной, не находила покоя и без конца носилась, предлагая свою помощь. Выглядела то ли взволнованной, то ли чем-то обеспокоенной, но когда я спросила, не могу ли чем-то ей помочь, она ответила, что с ней все в полном порядке. Потом Джессика Рот опять стала на нее то и дело набрасываться. Будто снова давали о себе знать старые проблемы. Но, может, всему виной была вечеринка. Понимаете, на нас всех навалилось очень много работы, особенно когда Маркус разрешил Марии пригласить из деревни гостей.

– А почему он на это пошел? – спросила Нэнси, пытаясь выяснить, имело ли это какое-то отношение к произошедшему.

– Мария поднимала этот вопрос и раньше. Как по мне, ей казалось странным, что они отгородились от деревни, но Маркус объяснял, что у него на то имелись причины. Однако Люси тоже ее поддержала, полагая, что семье стоит наладить общение с местными жителями. Не думаю, что Джессика или Питер пришли от этой идеи в восторг, но в защиту жены выступил Гарри, Чарльз согласился с Марией, и Маркусу, в конце концов, не оставалось ничего другого, кроме как дать задний ход. Насколько мне известно, он попросил Фрэнка проследить за тем, чтобы все ценное спрятали в сейф.

От мысли, что жителей деревни могли заподозрить в желании кого-то обокрасть, Нэнси злобно ощетинилась, хотя и знала, что на подобные предположения не стоит обращать внимания, вместо этого всецело сосредоточившись на Люси. Она пыталась собрать полученные сведения в одну кучу. Проблема заключалась в том, что все это казалось ей каким-то мелким – ну надо же, организация вечеринки обернулась для них напряжением всех сил и стрессом. Но это ведь еще не повод убивать.

– А сама Люси кого-то на эту вечеринку пригласила?

– Нет, похоже на то, что она никого здесь не знала. Я, по крайней мере, никогда не слышала, чтобы она о ком-то говорила, да и семьи, по ее собственным словам, у нее тоже не было. Один только Гарри.

Нэнси прониклась к Люси еще большей симпатией.

– Что-нибудь еще вы можете нам рассказать? Во время вечеринки вам ничего не бросилось в глаза?

Девушка покачала головой.

– Нет, меня там не было. Для ее проведения наняли компанию по организации мероприятий, поэтому я оказалась не у дел. А утром миссис Харпер сразу позвонила мне и рассказала, что произошло. – Натали опять шмыгнула носом и высморкалась. – Я очень расстроилась, меня это ужасно потрясло. Люси была так молода и так красива… Простите.

– Ничего, ничего, – ласково сказал ей Джонатан, потянулся вперед и слегка сжал ее ладонь. – То, что вы расстроились, вполне нормально. Через минуту все пройдет.

Натали выпрямилась и ответила:

– Со мной все уже хорошо. Я просто хочу ей помочь. Ну так вот… Зная, что миссис Харпер без меня будет трудно, я сразу туда поехала, понимаете? В доме царил полный хаос. Полиции пришлось провести обыск, о котором я и хочу с вами поговорить.

Она оглянулась, затем наклонилась к ним ближе и заговорила еще тише:

– Миссис Харпер сказала мне, что до приезда стражей порядка члены семьи хотят на какое-то время остаться одни, и мы – имеется в виду обслуга – примерно на час ушли в кухню. Потом пришел Маркус Рот, сообщил о прибытии полиции и добавил, что мы должны оказывать им любую посильную помощь. Потом, когда нам разрешат, в доме надо будет навести порядок.

– И чем же в течение этого часа занималась семья? – спросила Нэнси, чувствуя, как у нее немного зачастил пульс.

Ей, разумеется, показалось подозрительным, что слуг на целый час заперли в кухне.

– Не знаю, но мне пришлось проводить этого детектива, насколько я помню, назвавшегося Брауном, в комнату Гарри и Люси. Так вот, когда я открыла дверь, мне сразу стало ясно, что в комнате кто-то побывал. Там навели порядок! Люси вечно устраивала бедлам… – Натали улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. – И постоянно передо мной за это извинялась. Когда я перед вечеринкой собиралась домой, она как раз к ней готовилась и повсюду валялись ее вещи. Я сказала, что утром все уберу, но это уже сделал кто-то до меня. Я точно знаю, что там кто-то побывал, хотя миссис Харпер богом клянется, что ни к чему там не прикасалась.

Нэнси посмотрела на Джонатана, яростно строчившего в своем блокноте.

– Получается, что семья велела вам всем посидеть взаперти, а тем временем кто-то из них поднялся к Люси в комнату? Но почему?

– Не знаю, – пожала плечами Натали. – Я поняла, что полиции об этом никто не сказал. Маркус при мне говорил тому детективу, что в комнату никто не входил. То ли солгал, то ли и сам не знал, точно сказать не могу. С тех пор я потеряла сон, все думая, что делать. Полиция меня пугает. Но потом мне на глаза попалась ваша просьба предоставить любые сведения о случившемся, и я подумала, что вы-то уж точно знаете, что делать.

– Совершенно верно, – кивнул Джонатан. – Вы поступили правильно, Натали. Спасибо вам. Эта информация представляет огромный интерес.

– Вы же выясните, что случилось с Люси, правда? – жалобно спросила она.

– Обязательно, – пообещал Джонатан, – даже не сомневайтесь.

Нэнси и в самом деле надеялась, что им удастся сдержать это обещание.

Глава 18

После закрытия паба Джонатан высадил Нэнси у коттеджа. Когда она на прощание помахала ему рукой и он уехал, до нее вдруг дошло, что на дороге стоит совершенно незнакомая ей машина – для этого времени года в Дэдли-Энде событие весьма необычное. Она вытащила ключи и поспешила к входной двери, размышляя о том, почему это всякие странности во тьме внушают такую тревогу.

– Нэнси!

Услышав на удивление знакомый голос, она застыла, так до конца и не открыв дверь. Потом медленно повернулась и посмотрела на припаркованный автомобиль. Оконное стекло было опущено, и в тусклом свете салона ей удалось разглядеть лишь махавший рукой силуэт.

– Это я! – сказал Ричард. – Иди сюда. Давай минутку посидим.

Стараясь не выказывать удивления, Нэнси перешла на другую сторону дороги, забралась на пассажирское сиденье и спросила:

– Что ты здесь делаешь?

И тут же пожалела о выпитых в пабе двух бокалах джина с тоником, почувствовав, что в столь тесном пространстве наедине с ним после стольких лет у нее закружилась голова.

– На севере у нас была конференция, после которой я возвращался в Лондон, – сказал он. – Чтобы заехать в Дэдли-Энд, мне достаточно было сделать крюк, потратив на это каких-то полчаса. Я просто не смог устоять. И торчу здесь уже довольно давно, в какой-то момент даже подумал, что ты сегодня не придешь домой ночевать.

Нэнси прекрасно понимала, что он закидывает удочку в попытке выяснить, с кем она провела вечер.

– Я ходила посидеть в пабе, – сказала она, не собираясь удовлетворять его любопытство. – Не думала, что ты когда-нибудь опять заявишься ко мне в деревню и вот пожалуйста – вижу тебя здесь уже второй раз за неделю.

– После нашего обеда я без конца о тебе думаю, – сказал Ричард и повернулся на своем сиденье, чтобы оказаться с ней лицом к лицу.

Нэнси старалась не обращать внимания на то, как близко они теперь сидели. И очень радовалась, что их разделяет барьер в виде рычага переключения передач.

– Мне тебя очень не хватает.

– В самом деле?

Нэнси пришла в замешательство. Он произнес эти слова после пяти лет полного отсутствия в ее жизни, причем в самый необычный момент, который когда-либо переживала их деревня. Она никак не могла сообразить, рада видеть его опять или нет. Когда он заявил, что в случае ее отказа поехать с ним в Лондон их отношениям придет конец, Нэнси задумалась, а так ли идеально они подходят друг другу. Ричард прекрасно знал, насколько важен для нее был отцовский книжный магазин и что из близких у нее осталась одна только бабушка, но все равно надеялся, что она все бросит и отправится с ним в Лондон. Что ей вообще делать в городе? Она душой и телом принадлежала Дэдли-Энду. И вот теперь он завел разговор о том, что ему ее не хватает.

– Ричард, я…

– Да все нормально, я понимаю, мое появление тебя потрясло, и ты можешь испытывать совсем иные чувства, чем я, – ненавязчиво перебил ее он, – просто я приехал сказать, что… хочу вернуть тебя в свою жизнь.

Нэнси тяжело сглотнула.

– Но мы расстались пять лет назад, когда ты заявил, что мы не можем быть вместе, если я не уеду с тобой в Лондон, хотя и знал, что я не мыслю существования без всего этого. – Она широким жестом обвела окрестности и добавила: – Теперь у тебя новая жизнь, но уже без меня.

– Верно, – кивнул он, – только в этой новой жизни мне чего-то не хватает. Я никак не мог понять, чего именно, и осознал это, только когда увидел тебя на той вечеринке. Поэтому теперь могу сказать с уверенностью – в ней не хватает тебя.

Нэнси была совершенно сбита с толку и все больше сожалела о выпитом спиртном. Кружилась голова, ее немного подташнивало, но от того, что она не стояла, а сидела, было как-то легче.

– Даже не знаю, что тебе сказать, – откровенно ответила она.

– Понимаю. Тогда как насчет того, чтобы опять друг друга поближе узнать? Я могу приехать в выходные и съездить с тобой куда-то пообедать? Мы могли бы все обо всем поговорить.

Он быстро и нежно коснулся ее руки и ласково добавил:

– Очень тебя прошу.

Нэнси никак не могла решиться. Ну почему так трудно забыть человека, которого ты когда-то любила?

– Всего лишь пообедать? – добавил Ричард.

Все выглядело так просто. Нэнси понимала, что на деле оно окажется гораздо сложнее, но все равно кивнула.

– Хорошо. Но только один раз.

И поскольку в этот момент ей в голову пришла блестящая идея, тут же добавила:

– В субботу вечером. Перед тем, как в деревне зажгут рождественскую елку. Если захочешь, можешь остаться и посмотреть.

Нэнси устроила банальную проверку, и они оба это прекрасно знали. Чтобы отметить это ежегодное событие, из домов высыпал весь Дэдли-Энд – деревня, из которой она в жизни не хотела никуда уезжать. Только вот как в данной ситуации поведет себя он? Нэнси выскочила из машины и поспешно вошла в коттедж, не оглянувшись на Ричарда, хотя ей этого отчаянно хотелось.

* * *

На следующее утро она встала еще затемно, всю ночь без сна проворочавшись с боку на бок в постели. Вскоре вниз спустилась и бабушка в домашнем халате.

– Я услышала, ты уже поднялась. У тебя все в порядке? – спросила Джейн, когда внучка выпустила Чарли в сад.

– Просто выдалась паршивая ночь, от мыслей обо всех этих событиях у меня без конца гудела голова.

– Я приготовлю тебе чай, – сказала Джейн и пошла за чайником, пока Нэнси садилась за кухонный стол. – Полагаю, ты думала не только о Ротах, но и о Ричарде?

Вернувшись прошлым вечером домой, Нэнси рассказала Джейн, что на улице ее ждал Ричард, и сразу же отправилась спать, не имея ни малейшего желания об этом говорить.

– Последние несколько дней были просто сумасшедшие, – кивнула Нэнси. – Мало нам было убийства, так еще и Ричард опять объявился.

Джейн принесла две чашки горячего, крепкого, сладкого чая.

– И как тебе увидеться с ним опять?

– Я в замешательстве. Поверить не могу, что согласилась с ним куда-то съездить, да еще и пригласила на праздник.

Каждый год сельчане, начиная обратный отсчет оставшихся до Рождества дней, торжественно зажигали елку в деревенском парке.

– Согласившись пойти с тобой на наш праздник, он меня удивил, – сказала Джейн, попивая чай.

После того памятного приезда Ричарда в деревню на Рождество ее отношение к нему отнюдь не стало лучше. Нэнси знала, что бабушка считала его снобом.

– Полагаю, это значит только то, что он и в самом деле по мне скучает, – задумчиво произнесла Нэнси.

В тот раз Ричард не пожелал принимать никакого участия в жизни деревни, задрал нос и заключил, что все ее жители его попросту недостойны. Это окончательно поставило крест на их отношениях, но если теперь он добровольно возвратился в Дэдли-Энд, то, может, в его душе что-то изменилось? Может, он повзрослел за те годы, что они прожили врозь?

– Даже не сомневаюсь, что так оно и есть, – решительно заявила Джейн, – ты ведь из тех, по ком нельзя не скучать.

– Спасибо, бабушка, – улыбнулась Нэнси.

– Вопрос лишь в том, скучаешь ли по нему ты.

– Я очень долго его не вспоминала, но теперь, увидев на той вечеринке, опять время от времени о нем думаю. Я ведь и правда любила его, бабушка, почти три года. Забыть такое очень трудно. К тому же после него у меня никого больше и не было.

– Да, забыть любовь всей твоей жизни трудно, – вздохнула Джейн и задумчиво посмотрела в окно, за которым носился по саду Чарли.

Ее муж, дедушка Нэнси, умер от сердечного приступа еще до появления внучки на свет. Джейн так больше никого и не полюбила. Они оба родились и выросли в Дэдли-Энде, влюбились друг в друга еще в детстве, и Нэнси знала, что бабушка до сих пор по нему тоскует.

– Но будь осторожна, хорошо? Я не хочу, чтобы тебе потом было больно.

Нэнси согласно кивнула.

– Тебе прекрасно известно, что я никогда его особо не жаловала, но ни одна живая душа не знает, какие пружины приводят в действие взаимоотношения между людьми. На самом деле, это твоя забота, и до этого больше никому не должно быть дела. Что бы ни случилось, я буду рядом. Впрочем, ты и сама это знаешь, правда?

– Спасибо, бабушка, – ответила ей улыбкой Нэнси, – я понятия не имею, как все сложится, но думаю, что мне лучше сосредоточиться на нашем деле, а все остальное банально выбросить из головы. Как бы нам сделать так, чтобы потом не пришлось раскошеливаться на пятьдесят фунтов в актив Джонатана?

Теперь вздохнула уже Джейн.

– Не знаю. В сложившейся ситуации все, похоже, указывает на Рогов, но с какой стати кому-то из них это делать? Чтобы защитить семейное состояние?

– Мы знаем, что никто из них после этого брака не чувствовал себя на седьмом небе от счастья, но не забывай, что Гарри с Люси прожили там полгода. И зачем это было им надо, если семейство без конца отравляло их жизнь, а? По мне, это лишено всякого смысла.

– А как насчет ссоры Уилла с Люси, которую мы видели в пабе? Хотелось бы мне знать, что по этому поводу предприняла полиция.

– Мне тоже. Не думаю, что у них был роман. Уилл казался совершенно искренним, когда говорил, что не верил ей и считал охотницей за состояниями.

– Думаешь, мотив сводился к тому, чтобы остановить ее на пути к их деньгам? Но если так, то зачем было убивать ее именно на вечеринке в честь помолвки?

– Я и сама уже об этом думала. Впервые за долгое время они открыли двери своего дома, и в этот же день решили совершить убийство. Разве что им очень хотелось переложить вину за это на жителей деревни. Иными словами, значительно расширить список подозреваемых, – сказала Нэнси. – А может, они просто увидели возможность и воспользовались ею в тот самый момент, когда она в одиночестве стояла у балюстрады.

– Зная мотив, мы бы без труда выяснили все остальное, – ответила со вздохом бабушка.

– Неужели когда люди так богаты, каждый, кто вступает в брак с членом их семьи, обязательно зарится на их деньги, пусть даже самую малость? – спросила Нэнси. – Но видишь ли, познакомившись с ними, я с трудом могу представить, чтобы кто-то из них ее убил.

Джейн удивленно приподняла бровь.

– А разве в мире есть хоть один человек, по виду которого можно сказать, что он способен на убийство?

– Поскольку я сказала, что приду опять, чтобы до конца разобраться с их библиотекой, думаю, мне лучше отправиться туда прямо завтра. А там внимательно ко всему присматриваться и прислушиваться, чтобы выяснить, кто бы это мог быть.

Бабушка покачала головой.

– Мне и в самом деле совсем не нравится идея снова отпустить тебя в дом, под крышей которого может скрываться убийца. Думаю, на этот раз я лучше пойду с тобой. Работать завтра все равно Пенелопе, поэтому магазин обойдется без меня. А пока ты отправишься на разведку, я смогу просмотреть книги.

Нэнси не могла не признать, что почувствовала себя гораздо лучше от того, что ей больше не придется идти туда одной.

– Спасибо, бабушка. Мне правда нужно, чтобы ты подключилась, потому что я зашла в тупик. По крайней мере, это убийство, скорее всего, было совершено по личным мотивам, а раз так, то нам, насколько я понимаю, там ничего не грозит.

– До тех пор, пока кто-то из домочадцев не поймет, что на самом деле мы пытаемся вычислить убийцу, – мрачно произнесла Джейн.

Нэнси вздрогнула и ответила:

– Да, ты права. Поэтому нам лучше никого не провоцировать лишними вопросами – на всякий случай.

– Хорошо хоть, что в нашу пользу говорит род наших с тобой занятий. Ну кому придет в голову, что две торгующие книгами дамы пытаются раскрыть убийство?

– И правда никому.

После этого они засмеялись и допили чай в компанейской тишине. Нэнси боялась представить, что готовят им следующие несколько дней, но она хотя бы не была одинока. Мысль об этом помогала ей найти в себе смелость, необходимую для того, чтобы бросить вызов всем опасностям.

Глава 19

Ясное пятничное утро вновь принесло с собой холод и солнце, в воздухе витало обещание Рождества. Посреди парка Дэдли-Энда в ожидании праздника елки застыла огромная лесная красавица, за ветвями которой проглядывала церковь. Когда впереди показался Рот-Лодж, Нэнси и Джейн увидели, что там тоже сочли нужным празднично украсить дом. В тот самый момент, когда они подошли к двери, садовник как раз развешивал на фасаде гирлянды. Казалось, даже убийство не могло помешать традициям дома на холме.

Дверь им открыл дворецкий Фрэнк.

– Мисс Хантер, – поздоровался он.

– Сегодня я взяла с собой бабушку, чтобы она мне помогла, мы с ней на пару управляемся в книжном магазине, – объяснила Нэнси, когда они с Джейн вошли в холл.

Полицейского на часах больше не было, от чего обстановка больше напоминала нормальную, и Нэнси почувствовала себя чуточку непринужденнее.

Фрэнк вытянул вперед руки, чтобы взять у них пальто, и сказал:

– Проходите, а я сейчас принесу вам чай.

Нэнси поблагодарила его и повела Джейн в библиотеку. По пути они с интересом оглядывали дом, и ни одна не нашла в себе смелости заговорить – вокруг царила такая тишина, что эхом отдавались даже их шаги, хотя ни одна ни другая обуви на каблуке сегодня не надела.

В тот самый момент, когда Нэнси уже протянула к дверной ручке ладонь, послышался холодный, надменный голос, от которого они с бабушкой подпрыгнули на месте.

– Что вы здесь делаете?

Обернувшись, они увидели, что по коридору идет Джессика Рот.

За ней торопливо шагала ее сестра Аннабель.

– Она пришла помочь Маркусу с библиотекой, – сказала она, – ты что, забыла?

– А это моя бабушка Джейн Хантер, помогает мне вести дела в нашем книжном магазине, – тут же объяснила Нэнси, с облегчением понимая, что Аннабель, по крайней мере, рада видеть ее вновь.

Джессика же, со своей стороны, буравила их сердитым взглядом. Рядом друг с другом сестры казались совершенно разными, поэтому поверить в то, что они вообще состояли в родстве, было очень трудно. Макияжа на лице Аннабель не наблюдалось, одета она была в безвкусную юбку и такой же кардиган. Джессика, грациозная и высокая, выглядела настоящей модницей с ухоженными, блестящими волосами, свободно спадавшими на плечи, в комплекте из джемпера и кардигана, вся в жемчуге.

– Рада познакомиться, – сказала Аннабель Джейн, и лицо ее озарилось теплой улыбкой.

– Не понимаю, почему мистер Рот так беспокоится по поводу этого пылесборника, – произнесла Джессика и закатила глаза, даже не подумав что-то ответить, когда Нэнси представила ей бабушку.

– Наверное потому, что ее так любила его жена, – лаконично ответила Джейн.

Открывая дверь библиотеки, Нэнси давилась от смеха. Ей всегда нравилось, когда бабушка ставила кого-то на место.

– Ну да, – пробормотала хозяйка дома. – Хотя прошлое порой лучше зарыть в землю и больше не трогать. У меня разболелась голова. Пойду-ка я лягу, – заявила она и стремительно прошла мимо, небрежно глянув на них через плечо, отчего Нэнси почувствовала себя так, будто их посчитали бесполезным хламом.

– Не обижайтесь на нее. Сегодня опять явилась полиция, обыскала весь дом и со всеми поговорила, – сказала Аннабель, направляясь вслед за Нэнси и Джейн в библиотеку. – Мы все здесь сейчас в расстроенных чувствах.

– Могу себе представить, – ответила на это девушка, размышляя о том, кого именно визит стражей порядка потряс больше всех и следовало ли из этого, что он и есть убийца.

– Прямо сейчас Гарри и Маркус сидят в полицейском участке, – продолжала Аннабель с выражением озабоченности на лице, – сидят уже целую вечность. И мы понятия не имеем, что там происходит.

– Я ничуть не сомневаюсь, что полиция во всем досконально разберется, моя дорогая, – сказала Джейн и бросила на Нэнси вопросительный взгляд.

Та тоже была заинтригована. Неужели в деле появились подвижки?

Она сбросила пальто, схватила телефон и быстро настучала сообщение, чтобы поставить Джонатана в известность о полученной только что информации.

– Как вы считаете, может, нам не стоило сегодня приходить? – спросила она Аннабель.

– Да, мы, пожалуй, лучше пойдем, – сказала Джейн, и в ее голосе явственно послышалось разочарование.

– Я думаю, вам надо обязательно продолжать начатое, – возразила Аннабель. – Маркус то и дело говорит, что мы должны жить дальше, будто ничего не случилось, хотя это так трудно. А вот и чай.

В комнату вошла Натали. Глянув на Нэнси, она, вероятно, немного испугалась вновь увидеть ее в доме, потому что, когда ставила на письменный стол поднос, у нее слегка дрожали руки.

– Спасибо, Натали.

Девушка резко кивнула и поспешила прочь, не в состоянии посмотреть Нэнси в глаза и увидеть адресованную ей ободряющую улыбку.

– Боюсь, что сегодня я вам помочь не смогу, мне надо съездить в город. Но вы здесь, уверена, и без меня прекрасно справитесь, правда?

– Ну разумеется. А полиция не сказала, когда вы сможете уехать домой? – спросила ее Нэнси.

– Пока нет, – недовольно скривилась Аннабель, – но раз я здесь, могу, по крайней мере, быть полезной. Мы еще увидимся.

Она ушла, на прощанье одарив их все той же теплой улыбкой.

Проводив Аннабель до двери, Нэнси выглянула посмотреть, куда она направится, и увидела, как та взяла в стенном шкафу пальто и пошла к входной двери.

– Что там? – прошептала у нее за спиной Джейн.

– Просто хочу убедиться, что она действительно ушла. Из членов семьи никто не подает никаких признаков жизни. Как насчет того, чтобы пойти на разведку?

– По-моему, это слишком рискованно, – озабоченно закусила губу бабушка.

– А как иначе мы вообще что-нибудь узнаем? Если полиция допрашивает членов семьи, значит, у них уже есть подозрения в отношении вероятного убийцы, в то время как у нас их нет и в помине. И если детективы каким-то чудом окажутся правы, то пари с Джонатаном мы проиграем. Ты этого хочешь?

Джейн покачала головой.

– Нет, хотя я до сих пор не верю, что полиция сможет выйти на верный след. Ладно, давай посмотрим, что здесь можно узнать.

Они выскользнули из библиотеки, закрыли за собой дверь и прошли в холл.

Нэнси подняла глаза на железную балюстраду, украшенную замысловатой ковкой, и показала на нее бабушке:

– Люси столкнули оттуда, а на втором этаже мне бывать еще не приходилось.

Они миновали зал для приемов и по скрывавшейся в глубине помещения лестнице поднялись наверх. Потом прошли по коридору мимо вереницы закрытых дверей и оказались на галерее, на перила которой в тот вечер опиралась Люси, глядя на холл внизу. Коридор уходил куда-то дальше.

– Я думаю, убийца, чтобы столкнуть ее, мог появиться откуда угодно, – тихо произнесла Нэнси, ткнула пальцем сначала за спину, показывая на путь, которым воспользовались они, а потом вперед, где над кухней уходила вверх еще одна лестница.

Глядя сверху на холл, Люси, вероятно, стояла к преступнику спиной, положив руки на перила. Прием был в самом разгаре, и она даже предположить не могла, что ее конец так близок.

– Давай посмотрим, что здесь вокруг, – предложила бабушка.

– Давай, только в какую сторону пойдем? – прошептала Нэнси.

Джейн пожала плечами. Нэнси решила двинуться дальше по коридору к комнатам, мимо которых они еще не проходили. За ней, чуть не касаясь плеча, шагала бабушка.

Коридоры роскошно обставленного дома с высоким потолком и сияющим паркетным полом, по которым в тусклом свете пасмурного дня бежала ковровая дорожка, изобиловали поворотами. Все это настолько не походило на их уютный коттедж, что Нэнси всерьез задумалась, хотела бы она жить в таком вот замке. Окружение было хоть и внушительным, но каким-то обезличенным, будто стены несли на себе бремя заключенных в них тайн.

– Гляди, бабушка, – прошептала Нэнси, показывая вперед на чуть приоткрытую дверь.

Джейн оглянулась.

– Вокруг вроде никого нет, – сказала та, и ее глаза азартно сверкнули.

Нэнси улыбнулась: ей так нравились проявления бабушкиного бунтарства.

– Но ты все равно поглядывай, – сказала она и вошла в дверь.

Джейн последовала за ней и сразу закрыла за собой, не забыв еще раз бросить через плечо взгляд.

Они оказались в спальне, посреди которой стояла широкая, большая кровать с пологом на четырех столбиках. На окне висели тяжелые, броские шторы, за которыми виднелся пышный сад. Нэнси могла сходу сказать, что в комнате жила женщина – на кровати кто-то разложил платье, а на туалетном столике у окна ровным рядом выстроились флакончики с парфюмерией и различные кремы – слишком дорогих марок, чтобы ими могла пользоваться сама Нэнси. В приоткрытую дверцу платяного шкафа виднелись предметы одежды, сумки и обувь, некоторые из них так и норовили вывалиться наружу. На прикроватной тумбе стояла ваза с красными розами, заполнявшими все вокруг своим тонким ароматом.

– Хотела бы я знать, чья это комната, – едва слышно сказала она.

Джейн встала так, чтобы можно было поглядывать в дверь.

– Посмотри внимательно, может, где найдешь какую подсказку, – посоветовала она внучке.

Нэнси понятия не имела, что искать, но все же подошла к прикроватной тумбе и выдвинула ящичек. Когда она стала разглядывать чужие вещи, в груди родилось какое-то странное ощущение. Ей совсем не понравилась волна холодной дрожи, пробежавшая по спине, но как иначе проникнуть в тайны этого дома? В ящичке обнаружилась пачка салфеток, зарядка для телефона и книга.

– О господи! – ахнула Нэнси, протянув к ней руку.

– Что там? – рванулась к ней бабушка, желая поскорее удовлетворить свое любопытство.

– Смотри, – ответила Нэнси, показывая ей экземпляр «Человека в коричневом костюме», – это та самая книга, которой не оказалось на полке. Помнишь? Аннабель утверждала, что она на месте, но когда я потом проверила сама, ее там не оказалось.

Она взяла книгу в руки и погладила твердый кожаный переплет. Экземпляр хоть и был старым, но какое-то особенное издание или что-то в этом роде собой не представлял.

– Если выставить эту книгу на продажу, за нее никто ничего не даст… Но если так, то зачем ее вообще было здесь прятать?

– Ты считаешь, это комната Аннабель? – спросила Джейн.

– После того, как здесь нашлась эта книга, похоже, что да. Просто мне непонятно, по какой причине она не хотела мне ее показывать и почему забрала сюда. Ее ведь запросто мог увидеть кто-то из прислуги.

Нэнси открыла томик и пролистала, но внутри ничего не оказалось. Потом вернулась к первой странице и застыла, увидев ровную надпись, выполненную черными чернилами. Она постучала по ней пальцем, чтобы привлечь внимание бабушки, наклонилась и прочла.

Долли от меня – это лето останется в моей памяти навсегда. Всегда твой, Джон.


– А кто такая Долли? – прошептала Джейн.

– Понятия не имею. У Ротов нет ни Долли, ни Джона. Вообще, у книги когда-то мог быть и другой хозяин, поэтому не исключено, что надпись не имеет к ним ни малейшего отношения.

Она закрыла томик и посмотрела на бабушку.

– И зачем тогда нужно было ее здесь прятать?

– Думаешь, она позаботилась, чтобы ты не увидела надпись?

– Может быть, но поскольку для меня она все равно ничего не значит, я никак не могу понять почему. Может, Аннабель просто любит ее перечитывать?

Из ее груди вырвался разочарованный стон. Нэнси даже не представляла, что расследовать убийство может быть так трудно.

– Я сейчас ее сфотографирую и покажу Джонатану.

Она сделала снимок на телефон и положила книгу обратно. Потом еще раз внимательно осмотрела спальню, но больше не нашла ничего, что могло бы им помочь.

– Может, заглянем в другую комнату? – спросила она Джейн.

– Сюда кто-то идет, – прошипела та и бросилась из комнаты прочь.

Нэнси замерла на месте, не понимая, зачем бабушке было выдавать их присутствие.

Глава 20

– Кто вы? – вскрикнул испуганный голос.

– Ой, здравствуйте, вы меня помните? Мы с вами виделись на вечеринке. Я Джейн Хантер, бабушка Нэнси. Искала дамскую комнату и вот, похоже, заблудилась, – затараторила она за дверью старушечьим голосом, который использовала в разговорах со страховыми компаниями и торговыми партнерами, пытавшимися навязать им недобросовестную сделку.

Нэнси на цыпочках подошла к двери и выглянула наружу. Там стоял Уилл Рот. В ее груди гулко забилось сердце, хотя она и понимала, что из всего семейства он последним укажет им на дверь. Да и Джейн, слава богу, по всей видимости, все больше склоняла его на свою сторону.

– Один из туалетов расположен на первом этаже, – сказал он.

– В самом деле? Я не знала, простите меня! – воскликнула Джейн.

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Давайте я покажу вам дамскую комнату для гостей. А Нэнси тоже здесь? Вы не против взять ее и вместе со мной попить на кухне чаю?

– Она в библиотеке, давайте вместе зайдем туда за ней, когда я забегу в дамскую комнату, – произнесла Джейн, твердой рукой подхватила его под локоть и потащила по коридору.

Нэнси широко улыбнулась, выскочила из комнаты, вернулась тем же путем, по которому они пришли, стараясь как можно тише ступать на лестнице, пробежала через зал для приемов и холл, скользнула в библиотеку и стала дожидаться там бабушку с Уиллом.

– Нэнси?

Она подняла глаза от стола, за который перед этим торопливо плюхнулась, и придала лицу такое выражение, будто все это время упорно трудилась над библиотечным каталогом. В дверном проеме стояли Уилл Рот и Джейн.