Саммерс Энтони, Роббин Суон

Исчезновение Мэдлин

Посвящается Максу, которому скоро исполнится год
The right of Anthony Summers and Robby Swan to be identiёed as the Authors of the Work has been asserted by them in accordance with the Copyright, Designs and Patents Act 1988.

Copyright © Anthony Summers and Robbyn Swan

© Самунджян А. А., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2021

Примечание автора

Авторы хотели бы отметить в самом начале книги, что, несмотря на изучение данного противоречивого дела в течение двух лет, они не нашли никаких доказательств причастности Джерри и Кейт Макканн, любого члена группы, в которой они путешествовали, или Роберта Мурата, как в мае 2007 года, так и впоследствии, к совершению преступлений любого рода в связи с исчезновением Мэдлин Макканн или происходившими последующими событиями.

Утверждения или намеки об их роли, сделанные или опубликованные другими, если они упоминаются в тексте этой книги, публикуются только в интересах рассказа об истории дела и для подтверждения, что данные домыслы не основаны на фактических доказательствах.

Эта книга была написана независимо от Джерри и Кейт Макканн.

Обычный вечер, на улице 2007 год. Обычный европейский отель на первой линии моря, находящийся чуть севернее того места, где Атлантический океан встречается со Средиземным морем. Уже весна, но еще ранняя, а потому вечерний послезакатный бриз все еще довольно прохладный. На пляже, названном в честь Нашей Пресветлой Девы, прилив уже практически закончил свое дело.

В трехстах шестидесяти метрах от моря расположен бассейн. Пальмы, лежаки уже убрали на ночь. Столики для ужина и официанты. Звон бокалов. Смех, английская речь.

Через бассейн в одной минуте ходьбы стоит пятиэтажный комплекс апартаментов.

Кажется, что-то движется в темноте, никем не замеченное.

Это ребенок, бродящий в одиночестве ночью? Это взрослый, мужчина или женщина, убегающий с ребенком в руках?

Спустя мгновение неподалеку замечен человек, скрывающий что-то в руках. Что-то оказывается маленьким ребенком, еще в полудреме, до сих пор в детской одежде.

В тот вечер, 3 мая 2007 года, пропал ребенок, ребенок, известный тем, что уже многие годы его не могут найти. Как указано в циркуляре Интерпола по запросу португальской Судебной полиции[1], этот ребенок – девочка.



Дело номер: 2007123403

Фамилия: Макканн

Имя: Мэдлин Бэт

1

«Только она появилась, она была прекрасна, – вспоминала Кейт Макканн о рождении Мэдлин в мае 2003 года в Королевской больнице Лестера. – Мы были так счастливы… Она была такой красивой». Для нее и ее мужа, Джерри, это были не просто слова. Кейт всегда мечтала о большой семье, о «шести или семи» детях.

Однако были серьезные сомнения, что она сможет иметь даже одного. Пара решила использовать экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО), но процесс проходил непросто. В том числе и из-за этого, по словам Кейт, с Мэдлин у них была «удивительная связь». Джерри и Кейт оба были врачами, им было за тридцать.

Он был из Шотландии, переехал на юг в Мидлендс[2] ради позиции в кардиологии. Кейт специализировалась в анестезиологии, но перепрофилировалась во врача общей практики, надеясь, что такая работа не будет так мешать семейной жизни, как пост в госпитале.

В книгах о происхождении имен говорится, что «Мэдлин» означает «башня силы» – вероятно, от арамейского слова, означающего «башня», «возвышенная» или «величественная». Это вариант Магдалины, Марии Магдалины, которая, согласно Евангелию, храбро стояла рядом с Иисусом до последнего. Возможно, это неслучайно, мать Мэдлин Макканн – набожная католичка.

По словам Кейт, ребенок требовал ангельского терпения. У нее были страшные колики, она плакала, не останавливаясь, ее приходилось всегда носить на руках. Она пугающе мало спала. Кейт вспоминала, что ее большие сине-зеленые глаза, казалось, всегда были открыты – в одном из них, правом, было небольшое пятнышко на радужке. Известное как колобома, однажды оно станет всемирно известным.

Мэдлин всегда спала с мягкой игрушкой по имени Кадл Кэт («обнимающаяся кошечка»). Другой любимой игрушкой был плюшевый барашек, который, если на него нажать, начинал петь песню «You Are My Sunshine».

Семья Макканн долго ждала второго ребенка – и снова с помощью ЭКО. В этот раз в начале 2005 года родилась двойня, мальчик Шон и девочка Амелия. С одной стороны, Мэдлин очень нравилась ее новая роль старшей сестренки. Но с другой, когда она научилась более-менее ходить, то периодически начинала бегать и кричать, чтобы привлечь внимание. С новым навыком появились и ночные экспедиции. Если она ночью просыпалась, то находила родительскую кровать и остаток ночи проводила там.

Проходили месяцы, и после переезда в дом побольше в деревне Ротли в районе Лестера родители смогли взять своего первенца под больший контроль. Ее награждали звездочками – за ночь, которую она целиком проспала. Количество звезд на дверце холодильника росло, как и количество подарков Мэдлин за них. В комнате, которая теперь принадлежала исключительно ей, она ложилась на кровать, поправляла свои светлые волосы и говорила: «Полежи со мной, мамочка. Полежи со мной». Кейт таяла.

Семья Макканн была популярна. Карен Макколман, друг семьи, считала Джерри и Кейт образцовыми родителями, а Мэдлин, за которой она иногда присматривала, была «веселой, любящей, умной… [Она] легко выражала свои мысли, как будто была уже взрослой». Хэйли Пламмер, которая преподавала в детском саду Мэдлин, вспоминала ее вежливой и приятной, иногда скромной, но очень дружелюбной. Ей очень нравилось танцевать и примерять вещи.

В три, когда Мэдлин уже начала говорить, она могла подойти и сказать: «О мамочка, мне нравятся твои сережки». Или во время шопинга с матерью: «О мамочка, мне нравится этот топик». Ее родители любили спорт – Джерри регулярно бегал, – и она могла спросить его, можно ли ей тоже побегать. Она любила плавание и хорошо играла в теннис.

«Вы забываете, – говорила Кейт, – как ценна жизнь, пока не случается что-то плохое».

На Рождество в 2006 году Джерри с камерой в руках снимал, как Мэдлин срывает упаковку с одного из подарков. «Вау!» – восклицает Джерри, когда из-под упаковки показывается маленький розовый чемодан на колесиках. Всего неделю спустя, в новогоднюю ночь, семья Макканн начала планировать весеннее путешествие.

Идея принадлежала их друзьям – Дэвиду и Фионе Пейн. Они были уверены, что поездка с детьми на неделю в Португалию станет отличным отдыхом. В прошлом году они провели какое-то время в Греции в отеле, принадлежащем британскому туроператору Mark Warner Ltd. В этом году они предложили отправиться в другой отель этой компании – Ocean Club в регионе Алгарве в Португалии.

Это было в стиле путешествий Макканнов. Ocean Club предлагал хорошие удобства, спортивные мероприятия для взрослых и ясли для маленьких детей. Были и другие знакомые пары – Мэтт и Рэйчел Олдфилд, Рассел О’Брайен и Джейн Таннер, а также мать Фионы Пейн, Дайан Вебстер. Шестеро взрослых были врачами. У пар было восемь маленьких детей.

Казалось, воодушевление всех вокруг очаровало Кейт Макканн, но у нее оставались сомнения по поводу этой поездки. Она объяснила это тем, что у нее были сомнения по поводу цены и всех сложностей, и организационных вопросов, чтобы вывести трех детей в Португалию и обратно всего на несколько дней. Правда, Фиона Пейн вспоминала сомнения своей подруги иначе. «Я не знаю, почему, – говорила Кейт по телефону, – у меня просто неприятное предчувствие по этому поводу».

В апреле, когда до поездки оставалась всего неделя, у трехлетней дочери Джейн Таннер и ее партнера Расса О’Брайена нашли инфекцию в стопе. Они решили все равно поехать только в последнюю минуту. «Все это было немного странно, – размышляла Рэйчел Олдфилд, – как будто этого путешествия вообще не должно было быть изначально».

Мэдлин была очень воодушевлена этой поездкой. Она без умолку болтала об этом в детском саду как с воспитателями, так и с детьми. Рано утром 28 апреля, в день отъезда, Макканны и Пейны сели в микроавтобус и направились в аэропорт Ист-Мидлендс. Когда они поднимались по трапу самолета, с Мэдлин случилась неприятность. Она одной рукой держала двухлетнего ребенка Пейнов, а в другой – сумку, которую ей подарили на Рождество, в этот момент она поскользнулась и ударилась голенью. «Она начала плакать, но почти сразу перестала, – вспоминал ее отец. – Она была действительно храброй девочкой».

Видео, снятое на телефон в автобусе в аэропорту, когда компания прилетела в Фару, – дети сидят на сиденьях, Мэдлин в ярко-розовых штанах. У ее отца довольно потерянный вид, что заставляет Пейна воскликнуть: «Взбодрись, Джерри! Мы на отдыхе!»

Ocean Club находится в часе езды от аэропорта, так что уже к полудню они добрались до отеля. Остальные прилетели ранее на рейсе из Гатвика, все собрались встретиться у бассейна. Погода стояла прохладная, вода была холодная, но Мэдлин настояла на том, чтобы искупаться. Ее было не удержать.

Обязательной частью багажа были детские книги с картинками. Мэдлин обожала книги. Пока ее родители паковали чемоданы, она с гордостью процитировала одну из них своей тете, историю о медвежьей охоте:



Какой прекрасный день!
Нам не страшно ничего!



Ocean Club раскинулся на месте, где много веков стояла рыбацкая деревня под названием Прайя-да-Луш (praia в переводе с португальского означает «пляж», а luz означает «свет»), хотя это название и появилось у нее только после того, как туризм победил рыбную промышленность. Иностранцы набросились на это место, скупили поля, на которых когда-то росли пшеница и ячмень, и, как и везде на побережье, построили виллы и отели, которые привлекают посетителей в этот регион Португалии. Сейчас считается, что половина из примерно трехтысячного населения деревни состоит из эмигрантов из Великобритании, Нидерландов и Германии. Еще многие тысячи регулярно приезжают или владеют имуществом.

Центр Прайя-да-Луш сегодня мало похож на обычный португальский город. Он выглядит и ощущается, чем и является на самом деле, проектом для туризма, отражающим представление девелопера о том, как должна выглядеть аутентичная, но современная приморская деревня. Здесь есть все, что вы ожидаете увидеть в курортном городке: школы виндсерфинга и дайвинга, дискотеки, рестораны, магазины и, конечно же, британские пабы с такими названиями, как The Bull и The Duke Bar.

Ocean Club рекламируется как «состоящий из специально построенных коттеджей с кухнями и малоэтажных апартаментов… привлекательно оформленный в традиционном португальском и мавританском стилях и окруженный красивыми ландшафтными садами». На территории находятся четыре бассейна, пять теннисных кортов, ресторан и два кафе. Поскольку Club состоит из четырех отдельных участков в деревне, любой может свободно перемещаться от одного к другому.

Многие апартаменты не принадлежат Club’у, а лишь арендуются по дополнительному соглашению с владельцами. Номер, который снимали Макканны принадлежал женщине из Великобритании, их однофамилице по имени Рут Макканн. Номер 5А располагался на нижнем этаже в углу пятиэтажного здания недалеко от одного из бассейнов. Здание было построено на холме в месте, где одна улица, Rua Dr Francisco Gentil Martins, создавала Т-образный перекресток с другой улицей – Rua Dr Agostinho da Silva.

В апартаменты 5А можно было попасть через два входа – со стороны Rua Dr Gentil Martins через небольшие кованые ворота и ступеньки на веранду и раздвижные двери патио и – на противоположной стороне здания – через главную входную дверь, которая ведет на обнесенную стеной парковку на улице Rua Dr Agostinho da Silva.

Внутри апартаменты оказались просторнее, чем ожидали Макканны. Двери патио со стороны бассейна открывали доступ к большой гостиной и столовой, примыкающей к кухне. За гостиной слева была дверь в спальню с окном на веранду. Это была спальня, которую выбрали Джерри и Кейт – они сдвинули вместе две односпальные кровати. Напротив этой первой спальни, за ванной, была вторая спальня – для детей. Макканны решили, что Шон и Амели будут спать на раскладывающихся кроватях в середине комнаты, а для Мэдлин отвели кровать прямо за дверью. Вторая кровать, никому не предназначенная, была расположена под окном, выходящим на парковку. С внутренней части на окне висели занавески. Снаружи были жалюзи, которые можно было открывать или закрывать, потянув за шнур внутри спальни. По словам Макканнов, они закрыли и шторы, и ставни вскоре после прибытия и так их и не открывали.

Учитывая то, что произойдет с Мэдлин, а также клеветнические обвинения, последовавшие позднее в сторону ее родителей, здесь необходима пометка. Она заключается в том, что авторы в этой главе останутся нейтральными и – где возможно – предоставят свидетельства других людей.

Семья Макканнов будет наслаждаться пятью днями обычного отпуска, отпуска без каких-либо хлопот. С первых дней жизнь стала привычной, даже рутинной. Все родители планировали воспользоваться всеми возможностями Ocean Club, чтобы хорошо провести время. Каждое утро они оставляли своих детей в яслях клуба, забирали их в обеденное время, а затем обычно возвращали до вечера.

Такое расположение, казалось, устраивало всю семью Макканнов. Горничная, увидевшая их в первый день отпуска, была очарована Кейт, выходящей из квартиры со своей семьей. На трех детях были светящиеся кроссовки, которые вспыхивали при каждом шаге, каждый нес на тарелке кусочек хлеба, Мэдлин шла впереди всех. Отдых без детей был редким шансом для Кейт и Джерри – прежде всего для занятий на свежем воздухе. Они записались на уроки тенниса и иногда совершали пробежку.

В яслях Мэдлин вступила в мини-клуб для малышей от трех до пяти лет, а о близнецах заботились в детском клубе для детей от одного до двух лет. Мини-клуб был разделен на две группы: Лобстеры и Акулы. Мэдлин была Лобстером.

Мэдлин нравилось в яслях. Катриона Бейкер, опытная аниматор из Англии, проводившая большую часть времени с Мэдлин, вспоминала, что сначала она была немного застенчивой, но затем «активной, общительной». Другая няня, Эми Тирни, считала ее «очень умной для своего возраста». Некоторые няни будут помнить ее как Мэдди – имя, которое СМИ с удовольствием растиражируют в ближайшие месяцы. «Она ненавидела, когда мы называли ее Мэдди, – вспоминала ее мать. – С возмущенным выражением лица она говорила: „Меня зовут Мэдлин“. Но в мини-клубе она, кажется, не возражала».

Все родители также были согласны, что это была умная, симпатичная маленькая девочка, которая наслаждалась жизнью. Дэвид Пейн считал ее «уникальной… похожей на куклу… которая любит повеселиться». Расс О’Брайен, который нечасто видел Мэдлин до этого путешествия, подумал, что у нее полно энергии, и, что было особенно важно для него, она отлично ладила с его дочерью Эллой. Обе девочки, как подумала его партнер Джейн Таннер, «весело проводили время».

Обычно взрослые и дети чаще всего виделись друг с другом лишь ранним вечером. По словам Рэйчел Олдфилд, Мэдлин была веселой, яркой, «своего рода заботливой, она очень хорошо ладила с маленькими детьми. Я помню, как Грейс упала, а Мэдлин собиралась поднять ее и помочь». «Это было, знаете ли, весело, – сказал позже муж Рэйчел Мэтт, – дети бегали вокруг. Они все прыгали на Дэйва или на Джерри. И как бы ужасно это ни звучало, Мэдлин кричала: „Пожалуйста, будь монстром! Догони меня!“ На тот момент все это казалось лишь игрой, но, как выяснилось позже, было гораздо большим. То, что она говорила, было…» Он замолчал.

Вопрос о том, как проводить вечера, представлял проблему, еще пока семьи были в Англии, и решение, которое они нашли, не понравилось Кейт и Джерри Макканнам. Они не были уверены, как возможно совместить надлежащий уход за детьми с тем, чтобы вместе пообедать и пообщаться.

В отеле предлагается «вечерняя группа для детей младшего возраста, позволяющая вам расслабиться за ужином… с 19:30 до 23:30 вы сможете оставить ваших детей в наших яслях, где они будут смотреть фильмы, играть в игры или, если они захотят, отправятся спать в специально отведенное тихое место».

Но ясли не казались верным решением Макканнам и их друзьям. Кейт считала, что это собьет режим, ее дети всегда ложились в кровать в семь вечера. «Мы сделали то, что нам казалось наилучшим вариантом для детей… душ, кровать, книжка и тому подобное». У их друзей были похожие сомнения. Мэтт Олдфилд боялся, что его полуторагодовалая дочь Грейс «не сможет уснуть с, грубо говоря, незнакомцами в комнате, куда постоянно будут заходить разные люди, чтобы забрать своих детей».

Дэвид Пейн, который играл главную роль в организации отпуска, считал, что в отеле будет альтернатива яслям. Он ожидал, что будет доступна «услуга прослушивания. То есть, когда родители идут на ужин… они [персонал клуба] будут подходить к двери комнаты, но не входить внутрь, и слушать, плачет ли ребенок и есть ли у него какие-то проблемы».

В Ocean Club не было такой услуги. Однако Макканнам и другим парам казалось, что они справятся с этой работой сами. Они обнаружили, что есть ресторан, в котором они могут поужинать, даже не выходя за территорию Ocean Club. Это был собственный тапас-ресторан клуба, маленькое навесное дополнение к одноименному бару, удобно расположенному рядом с большим бассейном. Жилой дом, в котором жила компания, находился примерно в пятидесяти пяти метрах по другую сторону бассейна от ресторана. Пешком, обогнув бассейн и немного поднявшись в гору по дороге к дверям патио, идти было около восьмидесяти метров – дойти можно меньше чем за минуту.

Ужин в этом тапас-ресторане показался группе удовлетворительным решением. «Мы ели там и наслаждались этим, – сказал Расс О’Брайен, – мы подумали, что это будет удобно и для нас, и для детей. Что касается вопросов ухода за детьми, это было коллективное решение». Рэйчел Олдфилд вспоминала: «Мы просто подумали, что будем сами слушать наших детей. По сути, мы просто думали, что пойдем поужинать и будем бегать обратно каждые пятнадцать – двадцать минут и слушать у двери, чтобы убедиться, что никто не кричит… Знаете, было начало сезона, вокруг было мало людей… Вот почему мы чувствовали себя комфортно, оставляя детей, а потом возвращаясь и проверяя их… Если бы в отеле было много гостей, мы бы так не делали».

Именно Рэйчел в понедельник, 30 апреля, договорилась с рестораном, что родители будут ужинать там до конца своего пребывания. Она забронировала стол на 8:30 каждого вечера, и они собирались в этом ресторане в тот же вечер и в последующие три дня.

Кейт и Джерри Макканн, а также других родителей, оставлявших своих детей с аниматорами, в конце дня ждал детский полдник, как его называли няни. Мэдлин и ее товарищей по мини-клубу подводили к бассейну гуськом, они держались за цветные кольца на длинной веревке под названием «змейка Сэмми». Дав поиграть еще немного, детей Макканнов отводили обратно в апартаменты, чтобы они переоделись в пижамы, выпили стакан молока и послушали сказки. Затем Кейт и Джерри убирались и выпивали первый бокал вина, а уже затем шли в тапас-ресторан.

Опрошенные позже сотрудники ресторана положительно отзывались о компании из Англии. Херонимо Сальседас, который работал в баре и обслуживал столики, считал их вежливой компанией, всегда уважительной по отношению к персоналу. В последующие недели некоторые предполагали, что родители были слишком пьяны. Салседас и другие сотрудники описали их как умеренно выпивших.

Светлана Виторино запомнила их «очень счастливой» группой, что подтверждали и они сами. Учитывая количество врачей в компании, было много разговоров о медицине – и подколов. «Это немного грубо», – вспоминала Джейн Таннер о той ночи, когда она невинно сказала друзьям, что направляется обратно в квартиру, чтобы помочь своему партнеру Рассу, который ухаживал за их заболевшей дочерью. Использование ею слова «помочь» вызывало смешки, и когда она произнесла это слово в другом контексте, то услышала: «О, Джейн снова уезжает, чтобы помочь Рассу».

Пристрастие Джерри Макканна к теннису и бегу отпугивало. Мэтт Олдфилд запомнил ту ночь, когда он не хотел садиться рядом с Джерри, потому что «вчера он надоел мне рассказами о своем спорте». Однако он также был смешным. Официант Сальседас подумал, что он душа компании, потому что «много шутит».



В среду, 2 мая, веселье продолжалось дольше, чем в предыдущую ночь. Вместо того чтобы разойтись до полуночи, как вспоминают Сальседас и его коллега по имени Рикардо Оливейра, некоторые родители оставались там до 00:20 или даже позже. Некоторые из них выпили миндальной настойки – единственное, что в баре было похоже на амаретто, – и затем перешли в бар. «Я думаю, что была полночь, – сказала Джейн Таннер. – Мы пошли в бар, чтобы выпить на ночь, определенно намного позже, чем в любую другую ночь, когда мы были там».

И хотя они и не были последними ушедшими, ночь закончилась для Кейт и Джерри Макканн не лучшим образом. Незадолго до полуночи, по словам Кейт, Джерри внезапно заявил, что пошел спать. Кейт тоже пошла в номер вскоре после этого, она чувствовала себя обиженной. Когда она вернулась, то обнаружила, что ее муж уже спит и храпит. Она решила не присоединяться к нему и провела ночь на неиспользуемой кровати в детской комнате.

В четверг утром, когда семья встала, об инциденте больше не вспоминали. По словам Кейт, Мэдлин сказала за завтраком кое-что, что привлекло ее внимание. Маленькая девочка спросила, почему мама не пришла вчера, «когда мы с Шоном плакали». В недоумении ее мать спросила, когда они с братом плакали – вечером или уже ночью? Мэдлин не ответила. Ее внимание переключилось на другое.

В тот день, в четверг, 3 мая, ожидания на оставшуюся часть отпуска, казалось, улучшались. Погода до сих пор была довольно прохладной, с дождем. Теперь стало сухо и тепло, ради чего британцы и едут весной в Португалию. В этот день нельзя было не бывать на открытом воздухе.

Как вспоминала тренер Ocean Club Джорджина Джексон, Кейт и Джерри были на теннисных кортах и утром, и днем. В какой-то момент, пока Кейт и другие участники компании наблюдали за происходящим со стороны, произошел странный эпизод, который позже преследовал их. Другой гость с видеокамерой, который снимал свою трехлетнюю дочь, когда она пыталась играть с теннисной ракеткой, сделал замечание, которое никто из них не забудет.

«Он сказал что-то вроде… – вспоминал Расс О’Брайен. – В нынешние времена ты чувствуешь себя преступником или извращенцем, когда фотографируешь собственного ребенка. Не знаю, использовал ли он именно слово „извращенец“, но разговор пошел… Вы знаете, это общество может заставить нормальных родителей чувствовать себя неловко из-за того, что десять, двадцать, тридцать лет назад считалось бы совершенно невинным делом, например сделать фото. Мы ответили: „Это абсурдно, правда?“».

Утром того же дня в мини-клубе няня Кэт Бейкер решила отвести своих подопечных к воде. С Бейкер во главе их «змейки», толпа детей спустилась к пляжу, чтобы покататься на лодке. Бейкер вспоминала, что, когда они вышли в море, Мэдлин «была напугана и плакала у меня на коленях: „Мне страшно“. Однако вскоре страх ее отпустил. Когда другие дети вернулись на берег, она долго оставалась в лодке. После этого было купание».

Когда в тот вечер ее передали Кейт, как вспоминала ее мать, Мэдлин казалась «очень уставшей, очень-очень уставшей». Она попросила мать отнести ее обратно в апартаменты.

«Мамочка, – призналась Мэдлин, – это был лучший день в моей жизни. Мне было очень весело». Следующий день, когда дети должны были исполнить танец, который они репетировали, тоже должен был быть захватывающим.

Вечером после купания уставшая Мэдлин села к Кейт на колени. Ей разрешили примерить обручальное кольцо матери, о чем она часто просила. В спальне все устроились на кровати Мэдлин для вечерней сказки. Она включала в себя много звериных персонажей, а также детей, которые должны были спеть хором:




Если ты счастлив, и ты знаешь это,


Если ты взаправду хочешь показать это,


Если ты счастлив, и ты знаешь это,


КРИЧИ!




В конце, когда песня призывала всех очень громко кричать: «МЫ!», Мэдлин уже почти спала.

Примерно в 19:15, по словам Кейт, она красилась, а ее муж, который вернулся с последней игры в теннис как раз вовремя, чтобы поцеловать детей перед сном, принимал душ. Потом они посидели и немного поговорили, выпив вина. Они уже даже не думали, что могли бы один раз уложить детей попозже и взять их с собой на обед. Теперь, около 20:30, они направились вниз по холму вокруг бассейна в тапас-ресторан. Постепенно к ним присоединились их друзья.

Дэвид и Фиона Пейн пришли последними, как всегда. Дэвид, который ранее проходил мимо апартаментов Макканнов, сказал, садясь за стол, что Мэдлин и близнецы «выглядели как дети из рекламы… все чистые, в пижамах, рассказывают историю». Однако за ужином в разговоре с Фионой и Джейн Таннер Кейт Макканн рассказала им, как Мэдлин спросила этим утром, где ее родители были прошлой ночью, когда она и ее младший брат проснулись».

«Видно, – вспоминала Фиона, – она была немного обеспокоена… Это было что-то вроде: интересно, проснулась ли она? Думаю, она думала, что Мэдлин просто так это сказала… Так что, я думаю, Кейт больше волновалась в ту ночь, знаете ли, было ли уйти от них правильным решением, если можно так сказать».

Другие родители позже скажут, что, в то время как все они проверяли своих детей на той неделе с определенной регулярностью, Макканны, как выразился Расс О’Брайен, проверяли их «по часам». «Из всех, – сказал Таннер, – Кейт и Джерри были самыми строгими в этом отношении. Мы почти ориентировались на них, потому что они определенно уходили каждые полчаса».

Незадолго до девяти вечера в четверг, возвращаясь в ресторан после проверки собственного ребенка, Мэтт Олдфилд на мгновение остановился у окна квартиры Макканнов, послушал и через несколько минут сказал Джерри, что все было тихо.

Тем не менее в 21:05 Джерри вернулся в апартаменты 5А, чтобы проверить детей в первый раз. Он вспомнил, как Мэдлин лежала в своей постели, так же, как и когда он уходил. «У меня был один из тех моментов, когда я гордился, что я отец, – сказал он, – я просто подумал: ты такая красивая, и я так тебя люблю…»

Примерно в 21:25, как позже подтвердили друзья, Кейт, Мэтт Олдфилд и Расс О’Брайен одновременно собрались выйти из-за стола, чтобы пойти и убедиться, что с их детьми все в порядке. Когда Олдфилд предложил зайти в 5А и проверить ее, Кейт согласилась. Он вошел в квартиру Макканнов, заглянул в детскую, не заходя внутрь, затем вернулся и сказал, что все было тихо.

Через полчаса, в 22:00, Кейт встала из-за стола, чтобы пойти и еще раз проверить. Обратно она бежала и кричала от бассейнов. Она кричала и повторяла: «Мэдлин ушла».

Первой реакцией Джерри было: «Она не может уйти». Он бросился к Кейт, их друзья пошли за ними. Спустя долгие минуты, все еще находясь в ресторане, официант Херонимо Сальседас услышал то, что, как он решил, было криком Кейт.

«Никогда в жизни, – скажет он полиции позже, – я не слышал такой крик…»

2

Еще до того как друзья вернулись в квартиру 5А, как сказал Дэвид Пейн, Кейт Макканн стала говорить не «Мэдлин ушла», а «Они забрали ее!» По словам женщины из апартаментов на верхнем этаже, Сьюзан Мойес, вскоре она уже кричала: «Этот гребаный ублюдок забрал ее!» или «Гребаные ублюдки забрали ее!»

Кейт пришла к такому выводу не зря, о чем она вскоре сообщит португальской полиции. По ее словам, когда она вошла в апартаменты, чтобы проверить своих детей, то обнаружила, что дверь в их спальню полностью открыта, а не приоткрыта, как было раньше. Окно, которое раньше было закрыто, также было открыто, ставни подняты, а шторы раздернуты. Кровать Мэдлин, на которой ее муж видел мирно спящую дочь менее часа назад, теперь была пуста, покрывало откинуто.

Кейт заглянула в свою комнату, подумав, что Мэдлин может быть там. Потом ее накрыло.

«Я проверяла еще и еще. Вы знаете, это заняло, наверное, двадцать секунд. Она должна быть здесь… Затем были паника и страх… Я кричала ее имя. И побежала к нашей компании».

Пейн вспоминала, что к тому времени, когда она бежала обратно в ресторан, на ее лице было выражение «недоверия… горя… как в фильме ужасов». Когда он дошел до апартаментов с Кейт, то ненадолго вошел и увидел, что, «несмотря на все это столпотворение и крики», младшие брат и сестра Мэдлин все еще крепко спали. Не желая «бегать, как курица без головы», а желая заниматься чем-то полезным, Пейн затем направился на улицу, чтобы организовать первые импровизированные поиски. Другие родители отказывались верить, что Мэдлин похитили, они надеялись, что Кейт ошибается. «Конечно, – вспоминал свои размышления Мэтт Олдфилд, – она, должно быть, только что ушла. И мы просто собираемся ее найти, и она просто будет там». Даже когда все сначала поспешили помочь Кейт, Фиона Пейн сказала своей матери Дайан остаться в ресторане. «Я сказала маме: „Оставайся здесь на случай, если Мэдлин спустится к бассейну“». Затем: «Практически сразу Дэйв, Мэтт, Рассел и я разошлись в четырех разных направлениях, осмотреть все вокруг, вы знаете, мы думали, что она, должно быть, только что убежала». Фиона искала вокруг других апартаментов и теннисных кортов, затем возле ближайшего супермаркета Baptista. Ее муж Дэвид проверил их собственных детей, затем «осмотрел бассейн и территорию вокруг Ocean Club, а затем встретился с Мэттом и Расселом. Я помню, как сказал: „О’кей. Что будем делать?“ И Мэтт говорил: „Мы должны попытаться действовать систематически“. Я начал подниматься в сторону Millennium [еще один ресторан]… и на улице было так тихо… Опять же я просто надеялся, что она просто убежала… Я спустился к набережной, ну, знаете, по всему пляжу, заглянул под пляжные лежаки… и кричал: „Мэдлин!“».

Из множества показаний, сделанных сильно позже, не совсем ясно, кто в каких районах и на каком этапе проводил поиск. «Я искал в основном самостоятельно, – сказал Расс О’Брайен, – хотя мы все и были рядом друг с другом. Возможно, мы пропустили какие-то места. Все было неорганизованно, мы паниковали. Я встретил Дэйва, он бежал с холма со страхом в глазах, и именно он сказал мне: „Все плохо. Все очень плохо. Они ее не нашли. Она пропала“».

В апартаментах 5А эмоции Макканнов вышли из-под контроля. Кейт и Джерри, как вспоминала Рэйчел Олдфилд, «провели почти всю оставшуюся ночь… в истерическом состоянии, они кричали, это было просто ужасно». Фиона Пейн, анестезиолог, сказала о Кейт: «Я никогда в жизни не видела таких ужасных эмоций, а я видела многое на своей работе… Она просто безумно переживала за Мэдлин».

«Беспомощность оттого, что она ничего не может сделать. Она злилась, очень злилась, била стены, пинала стены. На следующий день она была вся в синяках. Она злилась на себя. Она все время говорила: „Я подвела ее. Мы подвели ее, Джерри. Мы должны были быть здесь“. Она буквально выла».

Крик «Мы ее подвели» был достаточно громким, чтобы его услышала Памела Фенн, пожилая жительница апартаментов, расположенных непосредственно над номером Макканнов. Она перегнулась через балкон, увидела Кейт и Джерри и спросила, что происходит. Джерри сказал ей, что их маленькую девочку «похитили».

По словам Расса О’Брайена, к тому времени, когда люди, производившие первоначальный обыск, вернулись в апартаменты 5A, действительно началась паника. Обычно «очень решительный, очень сильный парень, [который] не слишком много нервничает, [Джерри] лежал на полу в истерике. Он кричал, он плакал, как ребенок. Я не знала, что сказать». Отец Мэдлин старался взять себя в руки, говорил о том, что лучше всего делать, а затем снова срывался.

«Нормально ли реагировать так, как они? – размышляла Фиона Пейн еще долго. – Как в принципе кто-то может оказаться в своей ситуации – за секунду перейти от полного расслабления и счастья к худшему, что могло когда-либо с кем-то случиться? Я не могу сказать как было бы нормально. Но они просто обезумели».

Но, кроме паники, были и правильные действия, теперь как будто бы забытые. Спустя годы некоторые португальские официальные лица, довольно высокопоставленные, в том числе генеральный прокурор и президент профсоюза полицейских, будут говорить так, будто об исчезновении Мэдлин им сообщили только через много часов. Однако все факты говорят об обратном.

Администратор Ocean Club, Хелдер Сампайо, сказал, что, узнав от сотрудника тапас-ресторана, что пропала маленькая девочка, он сразу же позвонил в полицию. Как вспоминала Кейт, Джерри попросил Мэтта Олдфилда пойти на ресепшен Ocean Club и позвонить в полицию. Олдфилд вспоминал, что это была его идея и что ответ, который он получил в отеле, был «каким-то нереальным».

Я говорил: «Тебе нужно позвонить в полицию… забрали ребенка. А они говорят: „О нет, она, наверное, только что проснулась… и, наверное, где-то заблудилась…“ Это был какой-то странный непрофессионализм. Знаешь, он вроде как звонил, но тебе приходилось стоять и говорить: „Звони сейчас. Звони сейчас“. Так что я не знаю, позвонили ли они на самом деле в тот момент».

Насколько можно судить по записям телефонной компании, первый звонок из Ocean Club в местную штаб-квартиру GNR – Guarda Nacional Republicana, или Республиканской национальной гвардии, – произошел в 22:41. Затем было передано сообщение двум офицерам в патрульной машине, находившимся примерно в тринадцати-четырнадцати километрах от них, с указанием отправиться в Ocean Club, где девочка «пропала без вести».

В Клубе начали реагировать сотрудники. Получив предупреждение от одной из нянек, дежурившая в ночное время менеджер яслей Линдси Джонсон инициировала процедуру, которой необходимо следовать в случае пропажи ребенка. Она позвонила домой менеджеру Ocean Club Джону Хиллу, и он срочно выехал в отель. Также прибыла сервисный менеджер Сильвия Батиста. Ночные дежурные и сотрудники, вызванные из дома, рассредоточились по территории и за ее пределами в поисках Мэдлин. Одним из участников поисков был Херонимо Сальседас, официант тапас-ресторана, который знал и симпатизировал компании Макканнов и быстро осознал серьезность ситуации. «Нас отправили на пляж, – вспоминал он, – и мы осмотрели все закоулки, мы кричали имя ребенка, но не нашли его». Со временем к ним начали присоединяться местные жители, туристы и отдыхающие – возможно, всего сорок или пятьдесят человек, – поиски продолжатся до ночи.

Тем временем няни из клуба, Эми Тирни и Эмма Найт, поспешили в апартаменты 5А, чтобы предложить помощь. Тирни, которая вошла в детскую спальню, чтобы «посмотреть, не прячется ли девочка», заглянула в гардеробы. Насколько она помнила, постельное белье пустой кровати Мэдлин было «сдвинуто». На кровати лежали «детское одеяло и мягкая игрушка».

Кровать у окна была «смята, как будто там кто-то сидел»… «Ставни были подняты… [и] окно было приоткрыто». Узнав, что туфли Мэдлин все еще находятся в номере, она подумала, что девочку действительно могли похитить.

Няня Эмма Найт, которая представилась Кейт, вспомнила, что она была «в истерике и отчаянно плакала, звала Мэдлин, кричала: „Где она?“ – и билась об изголовье кровати». Джерри, хотя и был «крайне расстроен» и плакал, пытался помочь.

Обезумевшим родителям и их друзьям казалось, что полиция не торопится. «Мы все постоянно спрашивали: „Где полиция? Где полиция?“ – вспоминал Мэтт Олдфилд. – И мы спустились обратно к ресепшен… Джерри тоже спустился». Как показывают телефонные записи, между первым звонком в местную полицию в 22:41 и вторым звонком в 22:52 прошло всего 11 минут. Более поздние заявление офицера Нельсона Коста, одного из двух сотрудников полицейской машины, которой было поручено направиться в Ocean Club после первого звонка, предполагает, что второй звонок действительно заставил их ускориться. Когда им передали, что пропавшим без вести был «очень маленький ребенок», он и его партнер Хосе Роке проехали последние пару километров до клуба особенно быстро.

Офицеры прибыли на ресепшен примерно в 23:00 – не более чем через двадцать минут после первого звонка, – где их встретили Джерри, Мэтт Олдфилд и двое сотрудников Ocean Club. Джерри, как вспоминал Олдфилд, «сначала был спокоен, а затем совершенно потерял контроль над собой».

Офицер Коста и Сильвия Батиста, старший сотрудник Ocean Club, переводивший для Джерри, описали его поведение в деталях. «Джерри опустился на колени, – вспоминала Батиста, – и, хлопнув двумя руками по полу, как араб во время молитвы, дважды закричал от испытываемой боли».

Вскоре после этого полицейские дошли до апартаментов 5А, но дела шли не так гладко. «Они были португальцами, – вспоминала Фиона Пейн, – в принципе не говорили по-английски. И это было ужасно… потому что мы были явно в отчаянии… каждая секунда была на вес золота, и мы это понимали… Мы просто пытались их убедить, что надо срочно что-то делать, и мы банально не чувствовали, что они осознают это… Кейт впала в истерику… потому что ей просто надо было почувствовать, что кто-то делает все возможное, чтобы найти ребенка».

Офицеры Роке и Коста, как можно понять из отчетов, делали обычные вещи, которые можно было бы ожидать от полицейских, которые пытаются установить, что Мэдлин действительно исчезла. «Достигнув локации», – говорится в заявлении Роке, он и его коллега «вошли внутрь апартаментов… обыскали все части номера и все содержимое, чтобы подтвердить исчезновение, – фактически было подтверждено, что [пропавшей девочки] не было внутри апартаментов».

В детской комнате Роке заметил, что постельное белье на кровати Мэдлин кажется «слишком чистым». Похоже, подумал он, «ее подняли с кровати или она встала с постели очень осторожно. На простыне была отметина, которая, похоже, осталась от тела ребенка».

Роке и Коста заметили, как и няня Эми Тирни, что ставни в детской спальне не были полностью закрыты. Они, как сообщил Роке, «приподняты на ширину ладони». Окно, которое, по словам няни Тирни, было частично открыто, когда она его увидела, теперь было закрыто. Джерри сказал ему, что, когда Кейт обнаружила пропажу Мэдлин, и ставни, и окно были открыты.

Как и окружающие, Косте показалось «очень странным», что, несмотря на происходящую вокруг них суматоху, близнецы Макканнов все еще крепко спали. Он вспоминал, что комната в том виде, в каком он ее увидел, не выглядела как место взлома. Для него это было больше похоже на «обычный побег, когда ребенок сам уходит из квартиры», а не на похищение.

Получив первый отчет от патрульных офицеров, дежурный сержант[3] в Лагосе решил сам направиться в Ocean Club. Антонио Дуарте, ветеран, сказал своим людям оцепить место происшествия.

Слишком поздно, потому что они и многие другие люди уже более часа к этому времени ходили по апартаментам 5А, входили и выходили.

Оказавшись на месте происшествия и получив информацию от Роке, Дуарте решил, что ничего нового от осмотра апартаментов он не узнает. Он начинает объезд Прайя-да-Луш, сосредоточив свое внимание на бассейнах и пустырях, надеясь найти девочку. Еще четверо офицеров GNR, двое из которых откликнулись в нерабочее время, прибыли на место происшествия в течение часа после первого патруля. Еще двое офицеров прибыли около часа ночи.

Несмотря на позднее время, слухи о случившемся распространились по всему отелю и за его пределами. Стук в дверь разбудил Пола и Сьюзан Мойес, живших двумя этажами выше, – возможно, кем-то из компании Макканнов. Узнав, что была похищена маленькая девочка, они встали и присоединились к поискам около двух часов.

Другой сосед пытался их утешить. «Не переживайте, – вспомнила его слова Рэйчел, – он говорил, что все будет хорошо… Он тоже пропал без вести, когда был ребенком, и нашелся».

Один нежелательный посетитель направился в квартиру 5А. Фиона Пейн, которая всю ночь приходила и выходила, пытаясь поддержать, вспомнила, как «женщина, которая работала в баре в Прайя-да-Луш… практически зашла на их балкон без приглашения, она была довольно пьяной». Фиона и Джерри уговорили ее уйти.

Между тем сержант Дуарте через десять минут после прибытия решил, что это происшествие выходит за рамки компетенций GNR. Республиканская национальная гвардия – это сила быстрого реагирования, занимающаяся в первую очередь контролем за дорожным движением и общественным порядком. Раскрытием серьезных преступлений обычно занимается другая служба – Судебная полиция (СП). Какими бы ни были взгляды его патрульного Косты, Дуарте думал, что этот эпизод в Ocean Club может быть преступлением.

Вскоре после полуночи по приказу Дуарте из Портимао поступил звонок в СП. Об этом сообщили главе местного отдела уголовного розыска Гонсало Амаралу. Инспектор и следователь были направлены в апартаменты 5А.

С точки зрения следователя – человека, который изначально отвечал за сбор вещественных доказательств, – это место происшествия было катастрофой. «Люди в апартаментах и рядом с ними, – отмечает специалист Жоао Баррейрас, – входили и выходили из здания, перемещались по всем апартаментам совершенно свободно, без каких-либо ограничений, никто не заботился о сохранности места происшествия».

Из его комментариев становится ясно, Баррейрас считал, что GNR несет ответственность за это. В его отчете говорится, как один из сотрудников GNR сказал ему, что ранее они «искали девочку в гардеробах и других местах апартаментов, но не позаботились о том, чтобы не оставить свои собственные отпечатки или уничтожить и испортить любые следы, потенциально интересные следствию».

Около двух часов ночи или вскоре после этого прибыли еще два офицера GNR с поисковыми немецкими овчарками. Использовав одеяло Мэдлин для примера ее запаха, они обошли с животными по вокруг территории Ocean Club, а затем и за ее пределами. Поначалу ведущая собака казалась «немного заинтересованной» возле апартаментов 5А, но поиски не дали результатов. Изначально эти собаки обучались работе по охране общественного порядка, а не поиску пропавших. Тем не менее офицеры с собаками участвовали в поисках практически до рассвета.

Ночь уже заканчивалась, новостей по прежнему не было, мучения Джерри и Кейт Макканн – и их чувство бессилия – усиливались. Их семья и друзья вспоминали, как час за часом они пытались придумать способы помочь найти Мэдлин. Расс О’Брайен попросил одну из нянек, Эми Тирни, напечатать двадцать или тридцать фотографий пропавшей девчонки. Некоторые фотографии через сержанта GNR Дуарте были переданы людям, которые участвовали в поисках.

После того как прибыли офицеры Судебной полиции и обстановка в апартаментах стала поспокойнее, один из следователей начал опрос Джерри и Расса О’Брайенов, пытаясь реконструировать события этого ужасного вечера, с одобрения сотрудника СП. О’Брайен оторвал обложку детской книжки с наклейками, которая лежала в гостиной, – она принадлежала Мэдлин, – взял ручку и набросал основные события.

Записка начиналась так:

8:45 – бассейн.

Мэтт вернулся около 21:00–21:05, послушал всех трех, все было тихо.

Затем, после перечисления всех проверок, записка заканчивалась следующим образом:

21:55 – Кейт понимает, что Мэдлин пропала.

22:00 – бьем тревогу.

Доктор О’Брайен, которому показалось, что первый черновик написан настолько плохо, что он будет бесполезен, вскоре после этого сделал второй, похожий черновик на внутренней стороне обложки книги Мэдлин. Обе хронологии попали в отчет португальской полиции.

О’Брайен заметил, когда они работали над этой запиской, что Джерри «просто уставился в стол… сидел очень тихо, очень, очень тихо». Теперь он, конечно, не просто устал, но был в отчаянии. Во время разговора со своей сестрой Патрисией в Великобритании он жаловался на полицию, которая «не воспринимает ситуацию всерьез». Он не понимал, почему не закрывают границы.

Ранее им удалось вызвать сотрудника британского консульства, который позвонил в Ocean Club и поговорил по телефону с офицером GNR Роке. Из Великобритании сестра Джерри и ее муж связались с посольством Великобритании в Лиссабоне.

Сервисный менеджер Ocean Club Сильвия Батиста, которая переводила для Макканнов всю ночь, пришла к выводу, по мере того, как другие родители ходили туда-сюда, что им «не терпится рассказать прессе о том, что произошло». Дэвид Пейн считал, что им следует рассказать об этом всем СМИ, в то время как О’Брайен призывал подождать и оставить все полиции. Офицер полиции Баррейрас твердо воскликнул: «Никаких СМИ!» Но Джерри сказал ему, что они уже связались со Sky News.

Они попытались связаться со Sky News по электронной почте. По просьбе одного из членов компании Макканнов сосед сверху, Пол Мойес, использовал свой ноутбук, чтобы попытаться написать Sky по электронной почте. Но это первоначальное сообщение так и не дошло до редакции. Рэйчел Олдфилд, со своей стороны, позвонила подруге, которая была замужем за Джеймсом Лэндейлом, журналистом BBC, в надежде привлечь внимание BBC News 24. Серия звонков действительно вызвала первоначальный интерес круглосуточной службы новостей BBC. Около трех часов ночи Кейт связалась со своей лучшей подругой, партнер которой, Джон Корнер, руководил компанией по производству видео и имел контакты с прессой. К утру Корнер разошлет фотографии Мэдлин BBC и другим средствам массовой информации.

Однако до семи часов утра история все еще не попадала в эфир. Затем Кейт связалась с Джилл Ренвик, с которой дружила довольно давно. Ренвик позвонила в GMTV, затем – в утреннее шоу ITV, а на Sky News эта новость попала около 7:30. Так в СМИ появилась история, которая еще долгие годы будет в эфире.



Несмотря на то что они пытались быть сосредоточенными, было очевидно, что Кейт и Джерри испытывают крайнее эмоциональное расстройство, которое офицер Роке считал «необычным». Вскоре после того, как он и его коллега из GNR прибыли, патрульный сообщил, что «родители девочки опустились на колени на полу в своей спальне и положили головы на кровать… и просто плакали».

Они молились. Макканны – католики, а Кейт особенно набожна. «Кейт отчаянно хотела увидеть священника, – вспоминала Фиона Пейн, – почти сразу после исчезновения Мэдлин, людям кажется это странным. Но я думаю, что это просто ее образ мышления… По крайней мере, я могу помолиться за Мэдлин, это ее способ почувствовать, что она делает что-то полезное. Но это не работало… Она продолжала молиться, все время стояла на коленях, просто молилась, молилась, молилась и звала священника. Они хотели, чтобы мы все молились за Мэдлин, чтобы она была в безопасности». Отдельно Кейт и Джерри позвонили отцу Полу Седдону, священнику из Ливерпуля, который венчал их восемь лет назад и крестил Мэдлин. «Я позвонил Полу, – вспоминал Джерри, – и он спросил: „Что я могу сделать?“ А я ответил: „Просто молитесь, пожалуйста, молитесь“. Они вместе помолились по телефону, и Седдон выразил надежду, что Мэдлин могла просто уйти во сне и с ней все будет в порядке».

Для Кейт, однако, духовного совета на расстоянии было недостаточно. В три часа ночи, когда она и Джерри снова попросили связаться с местным священником, офицер Роке попытался найти кого-то, но не смог. Еще позже Джерри спросил, как добраться до ближайшей церкви. Сильвия Батиста, которая все еще помогала с переводом, была удивлена настойчивостью Макканнов: «Они не объяснили, зачем им нужен священник… Не было никаких указаний на то, что маленькая девочка умерла, и обычно в таких обстоятельствах не зовут священника».

К четырем часам утра Макканнов выселили из квартиры 5А. Детективы из СП хотели оцепить это место, но было слишком поздно. Няни Ocean Club и полицейские помогли отнести близнецов – удивительно, но до сих пор они крепко спали, – до ближайших апартаментов семьи Пейн. Даже тогда Кейт все еще сердито жаловалась на отсутствие священника. «Я не буду повторять ее слова, – вспоминала мать Фионы Пейн Дайан. – Но вы знаете, [она говорила]: „Португалия – католическая страна, а священника нет…“»

«Мы постелили Кейт и Джерри на полу матрас, – сказала Фиона Пейн, – и примерно к половине четвертого мы все решили просто попытаться полежать – по крайней мере, отдохнуть, если даже не получится уснуть».

Однако, прежде чем они легли спать, Джерри и Дэвид Пейн отправились на поиски Мэдлин еще раз. «Они прошли мимо стойки регистрации Ocean Club, к пляжу», – вспомнил Пейн, и Джерри «потерял себя, очевидно, это был сломленный человек. Я изо всех сил старался его утешить».



Джерри знал – в отличие от Кейт – информацию, которой их подруга Джейн Таннер поделилась ранее, что теперь казалось весьма подозрительным.

В то время когда Кейт забила тревогу, Таннер уже ушла из ресторана и, поскольку их младший ребенок плохо себя чувствовал и бодрствовал, вернулась в свои апартаменты, где остановились она и Расс О’Брайен. Услышав крики и выйдя посмотреть, что происходит, первой участницей группы, с которой она столкнулась, была Рэйчел Олдфилд. И когда Олдфилд рассказал ей о причине шума, о том, что Мэдлин исчезла, что окно детской комнаты было открыто, а ставни были подняты, Таннер вспомнила кое-что, что она видела часом ранее, – кое-что, что показалось несущественным на первый взгляд.

Когда она возвращалась после проверки своих детей, – Таннер вспоминала, что это было около 21:15–21:20, примерно за сорок минут до того, как заметили пропажу Мэдлин, – она увидела мужчину, переходящего дорогу в нескольких метрах от апартаментов Макканнов. Еще было не совсем темно, и она смогла довольно хорошо его рассмотреть. Он нес ребенка, который, казалось, спал, ребенка, одетого во что-то, напоминавшее пижаму.

Теперь, когда Рэйчел Олдфилд сказала ей, что Мэдлин пропала, Джейн Таннер «сложила два и два». Как она вспомнила позже, она почувствовала: «О, этот человек кажется немного странным». А затем: «Этого не могло быть…» Тогда она даже не задумалась об этом – это просто был мужчина, «отец, который нес собственного ребенка… может быть, из яслей… Никогда бы я не подумала: это Мэдлин».

Что в тот момент ей показалось странным? «Что меня действительно поразило, – сказала она, – это босые ноги». У ребенка, которого мужчина нес на руках, были босые ноги, а на улице было довольно холодно. Мужчина, в свою очередь, не был одет как турист, он был одет по погоде». И он шел «целенаправленно», даже – как сказала Таннер в другой раз – «в спешке».

Таннер «была в шоке» во время разговора с Рэйчел Олдфилд через несколько минут после того, как обнаружили пропажу Мэдлин. Фиона Пейн, которой она рассказала об этом мужчине, отметила, что ее «трясло» от ужаса. Они решили, что должны сообщить об этом полицейским, – они рассказали как офицерам GNR, так и одному из следователей Судебной полиции.

Той ночью Таннер не смогла рассказать матери Мэдлин о том, что, как ей показалось, она увидела. Однако она не могла не сказать Джерри Макканну, потому что он был в той же комнате, когда она разговаривала со следователем СП. Когда она описывала увиденное, Джерри выглядел «испуганным».

Во время телефонного разговора со своей сестрой Патрисией в Великобритании, когда он говорил об исчезновении Мэдлин, Джерри «упомянул возможность того, что ее мог похитить педофил».

3

Уже под утро Кейт и Джерри Макканны поняли, что не смогут уснуть. «Начинался рассвет», – сказала Фиона Пейн, а «Кейт и Джерри, закутавшись в одеяла, вышли на улицу в поисках Мэдлин».

Для них это было мрачное время. Супруги, известные сегодня во всем мире своей непоколебимой надеждой на то, что их дочь выжила, стояли на рассвете 4 мая, где-то в глубине души понимая, что она могла умереть. Они сделали то, что другие сделают позже в тот же день, и начали заглядывать в мусорные баки.

«Мы говорили снова и снова, – вспоминал Джерри, – просто позволь нам ее найти, просто позволь ее найти». В тот час, между пятью и семью часами утра, те полицейские, которые все еще находились поблизости, казалось, ничего не предпринимали для поисков их дочери. Пара чувствовала себя брошенной.

Негодование родителей по поводу того, что они считали недоработкой португальской полиции, начавшейся с первого дня пропажи Мэдлин, будет только усиливаться. Со временем между ними и полицией возникнет взаимное разъедающее недоверие. Тем не менее, похоже, что офицеры, которые прибыли на первый вызов, проявили личную приверженность. Один из них, сержант Дуарте, вспоминал, что пробыл на месте происшествия до пяти утра в ту первую ночь, сделал небольшой перерыв, а затем вернулся в 7:00. Тем не менее ожидания родителей, основанные на их опыте взаимодействия с британской полицией, и близко не стояли со способностью португальских сил быстро отреагировать на пропажу ребенка.

Уже в 2012 году в отчете ассоциации офицеров GNR будут отражены протесты по поводу серьезной нехватки персонала, плохого оснащения и неприемлемых условий работы в полицейских участках по всему Алгарве. Это должно быть особенно критично для региона, где за счет туристов летом население увеличивается в три раза – здесь живут примерно четыреста тысяч человек зимой и до полутора миллионов летом.

Позднее в отчете GNR действия ее офицеров по делу Макканнов будут описаны как «титанические». На самом же деле группа, которая участвовала в поисках в первые ночные часы, состояла из девяти офицеров, в том числе и некоторых, кто был вызван из дома вне рабочих часов. Еще несколько офицеров вызваны для обыска на пляже уже утром. Четырех офицеров-кинологов вызвали с базы примерно в ста шестидесяти километрах от происшествия, за ночь они добрались до Прайя-да-Луш. Позже к ним присоединились другие коллеги и собаки. Только на следующий день GNR вызовет вертолет и обратится к местным властям за помощью.

Менеджер Ocean Club Джон Хилл, который думал, что в тот первый день на месте находились около двадцати полицейских, согласился, что на месте Макканнов он тоже был бы «чертовски расстроен». Однако он добавил, что, даже «если бы здесь было сто полицейских, я бы хотел большего».

Персонал клуба очень помог, некоторые даже не прерывались на отдых. Няня Эмма Найт, которая оставалась на месте происшествия примерно до четырех часов утра, вернулась к 8:00. Она все еще будет там в середине дня, присматривая за близнецами Макканнов и показывая им на вертолет. Все португальские горничные отправлялись на поиски сразу же после прибытия на работу. При дневном свете снова осматривались бассейны и пустыри. Листовки «Пропал ребенок» были распечатаны и расклеены в клубе, а листовки на португальском языке – по всей деревне Прайя-да-Луш.

Некоторые местные жители указывают на открытые участки дороги, сделанные для дренажа или прокладки кабелей. Житель Великобритании Джон Баллинджер особое внимание уделил крупным дорожным работам, которые проводили вдоль улицы Rua Direta, недалеко от его дома, на углу в ста восьмидесяти метрах от апартаментов Макканнов. В ночь исчезновения Мэдлин траншея длиной четыре с половиной метра и глубиной около полутора метров была ничем не накрыта, ее прикрывали лишь непрочный барьер и немного щебня. Услышав новости о Мэдлин, Баллинджер был так обеспокоен, что пошел в апартаменты 5А, чтобы сообщить о своих мыслях офицеру полиции.

Другой житель Великобритании, Рекс Морган, сообщил, что видел люк со снятой крышкой в том же районе. «Дорога освещена уличными фонарями, – сказал Морган, – но кто угодно мог туда упасть». В полицейских файлах есть отчет, показывающий, что муниципальных служащих намного позже допрашивали об этих участках, но они заявили, что тщательно проверили все места дорожных работ 4 мая… И ничего не нашли.

Вернувшись в апартаменты после утренних поисков, родители Мэдлин встретили неожиданных гостей. Это был Лен Порт, независимый журналист из Северной Ирландии, который жил неподалеку и услышал новости об исчезновении на Sky News. Он ожидал, что в Прайя-да-Луш будет, как в «горячей точке», но все было «таким мирным и тихим. Ничего не происходило». Затем он заметил полицейского, стоящего возле паркинга перед апартаментами 5А, и таким образом почти наверняка стал первым репортером на месте происшествия того, что вскоре превратилось в журналистский цирк.

Порт увидел двух женщин, которые разговаривали на парковке возле апартаментов. Одна из них плакала, и он подумал, что, скорее всего, это мама ребенка. Это действительно была Кейт, с которой разговаривала англичанка по имени Ивонн Мартин. Мартин, специалист по защите детей, задавала вопросы, которые, как ей казалось, были довольно уместными. Дэвид Пейн, как и Кейт, посчитал ее навязчивой и попросил уйти.

Другой гость клуба привел с собой жителя Прайя-да-Луш по имени Роберт Мурат, который свободно говорил и на португальском, и на английском. Его отец был наполовину португальцем, наполовину британцем. «Он помогал нам каждый раз, когда нам требовалась его помощь», – вспоминал Расс О’Брайен, он записал номер этого человека в свой мобильный телефон. В последующие дни полиция использовала Мурата в качестве переводчика.

Кейт тем временем пыталась найти священника. Для этого О’Брайен сначала пытался связаться с местным римско-католическим священником, который, как оказалось, временно отсутствовал, а затем попробовал найти представителя англиканской церкви. Он и его жена приедут туда в тот же день, помолятся вместе с родителями Мэдлин и прочитают отрывок из Нового Завета, который начинается словами: «Пустите детей»[4]. Поместная церковь Носа-Сеньора-да-Луш располагается в средневековом здании, ее посещают как католики, так и протестанты, в последующие недели она станет одним из главных мест успокоения для семьи Макканн.

Когда в то утро инспектор Жоао Карлос попросил компанию Макканнов приехать в Портиман на допрос, Кейт говорила по телефону и слушала, как ее друг из Великобритании молится на другом конце провода. В полицейском участке Портимане ее и Джерри ждал британский консул Билл Хендерсон, который после ночных звонков понимал, в каком они состоянии. Как напишет позже начальник следствия Амарал, полиция была сильно расстроена, когда они услышали, как Хендерсон «говорит по телефону, что СП ничего не делает».

Позже Кейт вспоминала, что, пока инспектор записывал ее показания, он спросил, был ли это ее первый визит в Португалию. Она подтвердила, что первый, но добавила, что, скорее всего, и последний. Это был комментарий сильно уставшей женщины, о котором она позже пожалеет. Отношения с португальской полицией не задались с самого начала.

В отчетах о допросах указывается, что и Джерри, и Кейт говорили о том, как их подруга Джейн Таннер видела мужчину с маленьким ребенком возле апартаментов 5А. Кейт к этому времени уже сообщили об этом. Джерри закончил свое заявление, призвав арестовать и посадить человека, похитившего его дочь. Родители не сомневались, что это было похищение. Полиция, как показали события, не была согласна с этим выводом.

Усилия Макканнов и их друзей окупились. Когда полицейская машина, привезшая их обратно в Прайя-да-Луш, остановилась возле апартаментов, их уже ждала толпа журналистов, телевизионных групп и фотографов, с ноутбуками наготове, вспышками – они почувствовали вкус внимания СМИ, в котором они так нуждались в тот момент и которое в дальнейшем стало их проклятием.

Пара укрылась в своих апартаментах. Внутри они обнаружили мать и отца Кейт, которые срочно приехали в Португалию из Ливерпуля, консультантов, привлеченных их туристической компанией, и нескольких британских дипломатов. Им предложили перекусить, но Джерри решил, что им необходимо дать комментарий журналистам.

Кейт взяла с собой Cuddle Cat, любимую мягкую игрушку Мэдлин, оставшуюся в детской спальне, когда она исчезла. Она прижимала ее к себе, когда они впервые встретились с прессой в ту ночь, она будет держать ее снова и снова, пока игрушка не станет всемирно известной.

Они были разбиты, Кейт стояла, опустив голову. Муж обнял ее, едва не заплакав, со своим сильным шотландским акцентом прочитал записку, которую набросал несколькими минутами ранее на бумажке:

«Невозможно описать словами тоску и отчаяние, которые мы испытываем как родители нашей прекрасной дочери. Мы просим всех, кто располагает какой-либо информацией, какой бы незначительной она ни была, связаться с португальской полицией и помочь нам вернуть ее живой. Пожалуйста, если Мэдлин у вас, позвольте ей вернуться домой к маме, папе, брату и сестре».

Исчезновение маленькой британской девочки внезапно стало главным событием в международных СМИ, что явно не понравилось португальским следователям. Положения португальской конституции и уголовного кодекса серьезно ограничивают то, что полиция может раскрывать о действующем расследовании. Даже для того, чтобы сообщить прессе об исчезновении Мэдлин, полиции потребовалось официальное разрешение правительства. В то же время Макканны через СМИ рассказывали, что их дочь похитил преступник.

Это «огромное, беспрецедентное присутствие в СМИ» вызвало недовольство инспектора СП Карлоса. Спустя несколько месяцев он все еще жаловался на это, жаловался, что всю работу полиции нужно было делать параллельно с тем, как пресса «придумала и раздувала различные теории». Его начальник Гонсало Амарала охарактеризовал действия СМИ на месте происшествия в Прайя-да-Луш как «поразительное вторжение прессы». Оказалось, позже он недовольно прокомментировал, «что друзья Макканнов сообщили прессе об исчезновении Мэдди еще до того, как позвонили в полицию».

Однако СП считает, что правоохранительные органы должны немедленно раскрывать такую информацию. Первоначальное оповещение поступило в штаб-квартиру Интерпола в 11:05 следующего утра. Еще одно сообщение было передано до того, как Джерри и Кейт отвезли домой из Портимана тем вечером, «желтое уведомление»[5] с пометкой «очень срочно» было отправлено в Интерпол только в начале следующей недели.

Мэдлин Макканн попала в бюрократическую машину. Капрал Роке, первый офицер GNR, оказавшийся на месте происшествия, зарегистрировал «Отчет об исчезновении»:


Имя: Мэдлин Бет Макканн
Женский пол, белая
Дата рождения: 12.05.2003
Рост: около 0,90 метра.
Цвет глаз, левый глаз голубой, правый глаз зеленовато-карий.
Светлые волосы с каштановыми кончиками, длиной до плеч.
Является дочерью Джеральда Патрика Макканна и Кейт Хили.
Не замужем. Номер паспорта № [удален], выдан 04-08-2003.
Место рождения: Лестер. Великобритания.
Место жительства: [удалено авторами] и временно с 28 апреля в апартаментах 5A, Ocean Club, Rua Dr Agostinho da Silva, Вилла-да-Луш.

Тел.:


Профессия:


Место работы:

Особые приметы: маленькая родинка каштанового цвета на левой ноге.
Дата исчезновения: 03.05.07, между 21:30 и 22:00.
Возможные причины: из апартаментов 5A, Ocean Club, Rua Dr Agostinho da Silva, Вилла-да-
Луш, где она спала в одной из спален, окно которой выходило на парковку в соответствующем квартале, вместе со своими двухлетними близнецами… Возможность похищения была указана родителями на основе свидетельства Джейн Таннер, временная жительница апартаментов D5, Ocean Club, Rua Agostinho da Silva, которая, как сообщается, видела человека в возрасте от тридцати до сорока лет, ростом около 1,78 м, темные волосы, одет в светлые брюки и темную верхнюю одежду, нес ребенка, который, казалось, был одет в пижаму; а также из-за того, что ставни в детской спальне были подняты, а окно открыто. С СП Портимана связались, два инспектора прибыли на место происшествия и приступили к осмотру.

НАБЛЮДЕНИЯ

На левой ноге у нее маленькая каштановая родинка, она была в светлой пижаме (верх и низ) с розовым рисунком осла на нижней части с буквами ON, она была босиком.
Подписано в Лагосе, 4 мая 2007 г.

Хосе М. Б. Роке



Хотя Роке упомянул в своем отчете только одно возможное объяснение, в которое верили родители еще с прошлой ночи – похищение, – в полиции не были так уверены. Португальская новостная служба со ссылкой на источник СП сообщила, что пока «нет доказательств» похищения. Менеджер Ocean Club Хилл, который разговаривал с полицией на месте происшествия, называл теорию похищения «сомнительной».

Для местного главного следователя Амарала, как он позже напишет в своей противоречивой книге, эта теория была сомнительной, потому что у него с самого начала было ощущение, что «что-то не так в описании событий». К полудню, как он утверждал, он был обеспокоен тем, что он считал «противоречиями и несоответствиями» в заявлениях, полученных в тому моменту от членов компании Макканнов. К позднему вечеру, после долгих обсуждений внутри его команды, по его словам, у них возникли сомнения по поводу некоторых неопределенностей, которые «могут быть полезны для свидетелей, но вызывают подозрение у следователей». На таком раннем этапе, как возразил один из его офицеров, такие подозрения являются необоснованными.

Макканны тоже так думали и подали на Амарала в суд за клевету после выхода его книги. На момент отправки этой книги в печать дело все еще продолжалось.

Ранее в тот же день, как сказал Амарал, он попросил офицера связаться с представительством британской полиции в Лиссабоне и запросить информацию о Макканнах и их друзьях. Ему казалось, что они ждут ответа целую вечность.

Первый день расследования закончился рано утром, вспоминал Амарал, когда его люди разошлись по разным углам «кризисного центра», который они развернули в Прайя-да-Луш, пытаясь немного поспать. Именно сейчас решается, что это дело переходит на национальный уровень. С этого момента операцией будут руководить старшие офицеры, присланные из Лиссабона. Местная команда, подумал Амарал, просто должна сделать все возможное, чтобы им помочь.

Пока следователь и его команда совещались той ночью, один из друзей Макканнов сделал то, что португальская полиция наверняка сочла бы вмешательством в их дела. Дэвид Пейн, один из ближайших друзей Макканнов во время этого путешествия, позвонил в столичную полицию Лондона. Изначально он попросил свою сестру связаться с полицией из-за «трудностей, с которыми они столкнулись», «из-за того, что они были в чужой стране и не понимали, что происходит». Он хотел «сделать все, чтобы помочь [вернуть] Мэдлин обратно».

Итак, после 23:00 Пейн позвонил в Управление по борьбе с преступностью столичной полиции, отдел, который в то время занимался сексуальными преступлениями, включая педофилию и похищения людей. По словам Пейна, его звонок не принес никаких результатов, но подтвердил их разочарование от происходящего, их решимость выйти за пределы Прайя-да-Луш, чтобы взять события под контроль. В полночь Кейт изводила судебную полицию, моля, чтобы ее соединили с главой следственного отдела в Алгарве, с которым она говорила ранее и который обещал отвечать на все ее звонки. Ее обманули. В какой-то момент, как она признается, она потеряла контроль над собой, она начала кричать и ругаться. Она пнула кровать, а затем упала на пол в слезах.

Примерно в то же время она набрала номер Ники Гилл, подруги, c которой она была знакома с первого класса начальной школы – уже почти тридцать шесть лет. Гилл запомнила этот звонок навсегда. «Кейт, – сказала она, – была опустошена и звучала потерянной. У нее было ощущение, что местная полиция действует, будто она просто потеряла собаку».

4

На самом деле первоначальный поиск был профессиональным. Начальник отдела расследований Гонсало Амарал вспомнил, как стены его кризисного штаба вскоре были «покрыты аналитическими диаграммами, графиками, схемами, выполненными и ожидающими выполнения заданиями, фотографиями и другими важными предметами, в центре которых была фотография Мэдлин, которая напоминала нам о нашей цели».

И хотя Амарал в конечном итоге был исключен из расследования из-за разногласий, многие тысячи страниц протоколов португальской полиции, опубликованные в 2008 году, подтверждают мнение СП о том, что они приложили серьезные усилия.

«Этому делу с самого начала уделялось особое внимание, – сказал авторам данной книги Фернандо Пинту Монтейро, занимавший во время расследования позицию генерального прокурора Португалии, – как и любому другому делу об исчезновении ребенка… Такие преступления всегда должны расследоваться в приоритетном порядке».

В Прайя-да-Луш и вокруг него на следующий день возобновился поиск, он продлится еще неделю. По мере того как расследование продолжалось, оно распространилось далеко за пределы непосредственной близости от Ocean Club, охватив сначала семьдесят пять, а затем почти двести пятьдесят квадратных миль. Согласно португальским записям, на раннем этапе были задействованы восемьдесят офицеров, многих из которых перебросили из других подразделений в регионе. Шестеро были из отряда кинологов. Отпуска для местных офицеров отменили.

Дополнительный персонал привлекли из сотрудников пожарной службы и других аварийных служб. На более обширной территории, в пустынных зарослях недалеко от Прайя-да-Луш, использовался персонал, обученный тушению лесных пожаров. Водолазы обыскивали дно возле плотины Бравура в пятнадцати километрах к северу от Прайя-да-Луш. Использовались вездеходы, мотоциклы и даже лошади. Четыре легких самолета из аэроклуба Лагоса делали пролеты на низкой высоте в зоне поисков.

Британцев, которые вызвались помогать еще в первые дни поиска, попросили провести повторные поиски на территории после того, как ее уже проверила полиция. Между группами были распределены определенные области, и для каждой был назначен ответственный офицер полиции.

Полиция останавливала и проверяла автомобили на близлежащих автомагистралях «для контроля дорог, ведущих к Прайя-да-Луш и близлежащим районам». Они делали это нерегулярно, создавая ощущение неопределенности, «на случай, если девочку похитил кто-то в этой зоне, [кто] намеревался вывезти ее из этого района».

Джерри Макканн был расстроен в ночь исчезновения, потому что, как он понимал, близлежащие границы Португалии не были закрыты. Начальник расследования СП Амарал заявлял, что он на самом деле незамедлительно отдал приказ о тревоге как на пересечении дороги Гвадиана – на границе с Испанией всего в сорока километрах, – так и в аэропорту Фару. Бывшие высокопоставленные португальские и британские источники в правоохранительных органах сообщили авторам этой книги, что надеяться на закрытие обширных границ Португалии было бессмысленно.

В Прайя-да-Луш был проведен поиск на пляже. Металлоискатели сканировали километры песка. Были допрошены водители такси в деревне. В Ocean Club двое техников, которые были в апартаментах 5A за два дня до исчезновения Мэдлин, – они должны были проверить стиральную машину и неработающие ставни (не в детской комнате), – были допрошены и отпущены полицией. Сообщение о том, что один из садовников мог быть причастен к исчезновению, оказалось ложным. Всего, по данным полиции, более семисот человек будут опрошены формально или неформально. Согласно одному из полицейских отчетов, в более чем в четырехстах квартирах и домах были проведены обыски, а также на яхтах и круизных лайнерах вдоль всего побережья.

Была проведена дополнительная судебно-медицинская экспертиза апартаментов 5А. Один качественный отпечаток пальца был снят с края дверей внутреннего патио, а девять некачественных – с самих дверей. Еще три некачественных отпечатка было найдено на жалюзи окна детской спальни. Опознаваемые отпечатки были обнаружены на внутренней стороне окна детской спальни.

Было также собрано сто сорок шесть образцов волос. Пятно, обнаруженное на покрывале одной из кроватей, не на кровати Мэдлин, было отправлено на анализ по подозрению, что это может быть сперма. Для анализа ДНК были взяты мазки изо рта у Кейт и Джерри Макканнов и остальных членов их компании. Также были сделаны фотографии в апартаментах и за их пределами.

Как окажется позднее, некоторые образцы волос принадлежат тем, кто мог находиться в апартаментах. Аналитики СП обнаружили, что было семнадцать различных образцов волос, которые не подходили ни одному из людей, законно проживавших в апартаментах. Многие другие образцы волос не подходили для судебно-медицинской экспертизы. Пятно, которое, как предполагалось, было спермой, в конечном итоге оказалось слюной ребенка семьи, которая останавливалась в апартаментах 5А за неделю до Макканнов.

Отпечатки, найденные на внутренней стороне окна детской спальни, совпали с ладонью и пальцем левой руки Кейт. Оказалось, что отпечаток пальца на краю двери внутреннего дворика принадлежал – это была очень неприятная информация для португальской полиции – одному из офицеров GNR, которые первыми прибыли на место происшествия.

Утверждения португальской полиции, что они проводят эффективную операцию, вызывали скептицизм и даже насмешки некоторых иностранцев, которые участвовали в первых поисках. «Я ни разу не видел участия полицейских в поисках, которые организовывали жители, – утверждал Питер Паттерсон, друг Макканнов. – Я был подавлен, не было никакой координации, не было лидера». Кейт Макканн сомневалась, что проводились обыски в домах. Кроме того, она отмечала, что португальский судебно-медицинский эксперт, подготавливавший внешние ставни детской комнаты для снятия отпечатков, делал это без перчаток. Фотография подтверждает, что Кейт была права.

Полиция безуспешно пыталась найти что-то на записях камер видеонаблюдения. В самом Ocean Club такого оборудования не было. «Большая часть курорта, – сказал в интервью управляющий директор Робин Кросленд, – разбросана по всей деревне. Доступ к объектам осуществляется по общественным дорогам и тропинкам, а согласно португальским законам, вы не можете устанавливать камеры наблюдения в общественных местах… На нашей частной территории они нам не нужны, поскольку у нас есть обслуживающий персонал».

Полиция попыталась получить записи видеонаблюдения на заправках на главных дорогах недалеко от Прайя-да-Луш. Но оказалось, что сохранившиеся записи не содержали никакой полезной информации, на других станциях записи уже удалили, а на некоторых станциях банально не было камер.

Вначале начальник расследования Амарал официально запросил помощь британской полиции с просьбой предоставить дополнительную информацию о компании Макканов и направить криминального аналитика в Португалию. Представитель британской полиции прибыл в Прайя-да-Луш из Лиссабона через два дня после исчезновения Мэдлин.

Первыми офицерами, прибывшими из Великобритании, были офицеры по работе с семьями – или FLO – из Лестершира. Они прибыли через двадцать четыре часа после исчезновения Мэдлин, чтобы поддержать обеспокоенных родителей.

Однако бюрократическая машина в Англии не завелась так же быстро. И хотя с Министерством иностранных дел и по делам Содружества связались в первую же после исчезновения Мэдлин ночь, только к выходным эта информация дошла до главы Центра Великобритании по вопросам преступлений в отношении детей и защиты детей в Интернете (CEOP), который в то время был связан с Агентством по борьбе с серьезной организованной преступностью (SOCA). Это был Джим Гэмбл, бывший руководитель антитеррористического подразделения Северной Ирландии, который в интервью 2014 года авторам вспомнил, как развивалось дело. «Я чувствовал, что все вокруг хотели помочь, – сказал он. – После консультаций с МИДом мы решили отправить туда двух наших экспертов по поведенческому анализу».

Множество британских полицейских и правительственных агентств начали вовлекаться в дело. На одной из первых встреч в Лондоне было решено, что лидерство возьмут на себя службы из Лестершира, где жили Макканны. Для координации британского участия была сформирована «золотая» группа, в которую вошли сотрудники из Лестершира, CEOP, SOCA и Национального агентства по совершенствованию полицейской деятельности[6]. В какой-то момент представители большинства этих агентств прибудут в Прайя-да-Луш.

«Национальное управление СП санкционировало прибытие этих полицейских в рамках международного сотрудничества, – написал Амарал. – Мы предоставили в их распоряжение комнату рядом с нашим кризисным центром, которую они назвали Рабочей группой „Португалия“ [на самом деле она называлась операционная группа]… Они подготовили огромные доски во все стены комнаты. Они участвовали во встречах с португальской командой и принимали некоторые решения».

Однако, по словам Амарала, атмосфера коллегиальности несколько ослабла после прибытия главного суперинтенданта[7] детективов Боба Смола. «Мы хотели понимать, что эти англичане хотят делать в нашей стране и что они будут делать, – вспоминал Амарал. – Итак, я дал твердый приказ одному из португальских следователей следить за британским суперинтендантом. Я хотел знать, что [британские офицеры] узнали, что они сделали и с кем разговаривали».

Более того, Амарал заявил, что первые шаги в этом партнерстве не впечатлили его. По его словам, «информации, поступающей из полиции Лестершира, было настолько много, что местной полиции было трудно ее проанализировать и проверить».

Через некоторое время критика станет взаимной. «Вся поступающая от нас информация, – позже узнал Джим Гэмбл из CEOP от офицеров, работавших в Португалии, – оказывалась в ящиках столов. В Великобритании у вас есть компьютеризированная система HOLMES – большая справочная система Министерства внутренних дел, которая сопоставляет всю информацию. Мы не могли быть уверены в том, что материалы, поступающие из Великобритании, в Португалии корректно воспринимались, должным образом анализировались и побуждали принимать какие-либо меры… Их система была для нас чуждой. Это разочаровывало. Их система в определенной степени определялась решениями их руководителей – прокуроров. Они привыкли ждать. Отсутствие оперативной автономии у наших португальских коллег не давало нам работать. Иногда нам было их жалко».

Разочарование британцев привело к негодованию португальцев, у некоторых офицеров возникло чувство, что они, как выразился Гэмбл, «снисходительны». Возникло ощущение, что британцы действуют «как будто общаются со своей колонией».



Компетентные или нет, первые поиски португальской полиции любых следов Мэдлин в районе Прайя-да-Луш оказались безрезультатными.

Одна слабая надежда найти зацепку, согласно официальным отчетам полиции, появилась на третий день. Гражданин Германии вернулся с прогулки на лодке и сообщил, что видел «сумку темного цвета на скале» недалеко от Лагоса – в восьми километрах от Прайя-да-Луш. После сложной операции в мешке был обнаружен мусор.

Между тем с самого начала было множество сообщений от людей, которые якобы видели Мэдлин в компании взрослых. Управляющему заправочной станцией в Албуфейре, в шестидесяти километрах от Прайя-да-Луш, показалось, что он мог видеть ее на следующий день после ее исчезновения в компании мужчины и женщины. Водитель такси сообщал, что это, «вероятно», та самая маленькая девочка, которую он увидел в тот же день в почти пятистах километрах к северу в компании человека с английским акцентом, который сказал, что «только что приехал из Алгарве».

Другой свидетель сообщал, что 4 мая его друг видел в Лиссабоне похожую на Мэдлин девочку, ее «держал за руку мужчина, она кричала и пыталась освободить руку». Была ли это та же девочка, которую видели в тот день в магазине Vodafone в торговом центре в Лиссабоне? Или одна из двух девочек, которых замечали со взрослыми в других районах Лиссабона?

Таких сообщений было множество: возможно, Мэдлин видели в пункте оплаты платной дороги в машине «с британскими или голландскими номерами», за рулем которой находилась пара «весьма неприятных людей»; «Мэдлин» – у нее были светлые волосы, и, казалось, она была подходящего возраста – схватила за руку клиента в кафе и, казалось, просила о помощи; «Мэдлин», которая «была без одежды на нижней половине тела», была замечена в компании мужчины азиатской внешности, который передал ее другому мужчине; и «Мэдлин», которую взяла на руки женщина в отеле после того, как девочка начала кричать: «Я хочу увидеть свою мамочку».

Между тем с самого начала и в течение многих лет о «возможных» случаях появления Мэдлин сообщалось в странах по всему миру. Маленькая девочка в розовом кардигане прилетела в аэропорт Гатвик[8] в сопровождении мужчины и женщины на следующее утро после исчезновения. Человек, сообщивший об этом, посчитал довольно странным, что ребенок был «очень уставшим», хотя было всего одиннадцать утра. Другая девочка, которая позже в тот же день прилетела другим рейсом в Гатвик, казалась «очень нервной», ее волосы были подстрижены «без должной заботы и внимания».

Вскоре после эфира на Sky News или BBC появились свидетельства о том, что похожего на Мэдлин ребенка видели в торговом центре на испанском побережье Коста-дель-Соль в забавной шляпе, человек держал ее за руку. На следующий день двойника Мэдлин видели на побережье Коста-Бланка. Примерно через неделю группа по поиску пропавших без вести детей в Греции сообщила, что «Мэдлины» были замечены не менее чем в семи разных местах по всей стране: за пределами Афин, недалеко от Салоников и на трех разных островах. Другие указывали, что могли видеть ее в Женеве в Швейцарии, на пароме из Труна в Шотландии, в Северной Ирландии, на рейсе из Франкфурта в американский город Бостон и на книжной ярмарке в Бразилии.

И было только начало. В следующие годы полицейские будут получать тысячи сообщений о возможных встречах с Мэдлин не менее чем из сорока двух стран на пяти континентах – на всех, кроме Антарктиды. Некоторые свидетельства казались потенциально правдоподобными, другие – безнадежно противоречивыми: в португальском отчете упоминается случай, когда маленькую девочку «видели» в один и тот же день в местах на расстоянии четырех тысяч километров друг от друга. Некоторые, а возможно, и большинство людей, сообщавших о таких наблюдениях, действовали из лучших побуждений. Другие были выдуманными, как это часто бывает после массовой огласки о пропавшем без вести, особенно когда им является ребенок. Лишь небольшая часть свидетельств заслуживает внимания – или может быть – проверена.



Казалось, у полиции практически не было никаких зацепок. Никаких улик по существу на месте преступления, если преступление в принципе имело место. Практически нет зацепок от возможных свидетелей, казалось бы, зацепиться не за что. С самого начала и в ближайшие месяцы и даже годы это станет проблемой. Во всяком случае, кажущейся проблемой.

Полицейские, проводившие первоначальное расследование, оценивали, что могло привести к исчезновению. Гонсало Амарал вспомнил, как думал об этом: «Ребенок мог проснуться в постели и, не увидев своих родителей, покинуть апартаменты, чтобы найти их; случайная смерть и сокрытие тела; физическое насилие, повлекшее смерть; убийство, будь то случайное или преднамеренное; акт мести; похищение с целью получения выкупа; похищение педофилом… похищение или убийство потенциальным грабителем, который был застигнут врасплох ребенком».

Глава местного отделения СП в Алгарве Гильермино Энкарнасао сказал Кейт после того, как она с мужем дали свои показания, что это могла быть кража со взломом, но у грабителей все пошло не по плану. Он также повторил мысль Амарала о том, что Мэдлин могла просто уйти.

На этом раннем этапе с точки зрения правоохранительных органов такие альтернативные объяснения не были необоснованными, как заявил британский авторитет, выступивший еще в 2013 году. «С такими теориями в начале дела бывает очень трудно справиться, – сказал комиссар столичной полиции Лондона сэр Бернард Хоган-Хоу. – Вы точно не знаете, может быть, ребенок просто потерялся. Бывает очень сложно определить, работаете ли вы с серьезным преступлением».

Тем не менее в мае 2007 года Амарал и Энкарнасау больше смотрели в сторону теории, которой Макканны придерживались как тогда, так и впоследствии, – их дочь была похищена. Амарал сразу решил, что необходимо «найти и идентифицировать всех педофилов, которые живут или отдыхали в Алгарве».

Записи в опубликованных отчетах португальской полиции указывают, что такие преступники были в Алгарве, но эти данные не обнародовались. Не разглашался «список лиц, причастных к преступлениям на сексуальной почве с несовершеннолетними и подростками», а также ссылки на лиц, «прошлое которых связано с преступлениями сексуального характера с детьми» или «актами педофилии», а также на «иностранных граждан, связанных с сексуальным насилием над детьми и педофилией».

К 5 мая, через два дня после исчезновения, Энкарнасао – весьма вероятно, имея в виду заявление Джейн Таннер о том, что она видела мужчину, несущего ребенка возле апартаментов 5A, – сообщил репортерам: «У нас есть доказательства, указывающие на похищение». Полиция работает, «предполагая, что Мэдлин удерживают в трех-пяти километрах» от Прайя-да-Луш.

Согласно сообщениям прессы, появившимся спустя долгое время, полиция с самого начала заинтересовалась местным жителем по имени Хоаким Маркес. Вместе с другим мужчиной Маркес, который жил в восьми километрах в деревне Барао-де-Сан-Жуан, однажды ночью в 1995 году изнасиловал на местном пляже двух отдыхающих британских девочек-подростков. Теперь он был на свободе после отбытия пятилетнего тюремного заключения. Партнерша Маркеса будет допрошена полицией о его местонахождении в ночь исчезновения Мэдлин. Впоследствии этот человек был исключен из расследования о пропаже Мэдлин.

Еще одна зацепка, полученная при опросах сотрудников Ocean Club, по словам Амарала, касалась информации о гражданине Великобритании, подозреваемом в сексуальном интересе к несовершеннолетнему, «имеющему связи с баром в ста пятидесяти метрах от места исчезновения [Мэдлин]». Этот человек, как показывают исследования, в мае 2007 года служил в Ираке и, таким образом, перестал был интересен расследованию.

Еще одна зацепка, которая ни к чему не привела, касалась сорокшестилетнего британца, который жил в Завиале, на побережье, примерно в тридцати километрах к западу от Прайя-да-Луш. Однако выяснилось, что у мужчины нет судимости. Тем не менее отслеживание португальских и иностранных педофилов в регионе – «в основном англичан», по словам Амарала, – продолжалось.

Еще одна разработка казалась очень многообещающей. Один португальский мужчина рассказал, как, находясь с женой и двумя детьми на пляже в Сагреш, также недалеко от Прайя-да-Луш, за четыре дня до исчезновения Мэдлин, он «заметил мужчину, держащего маленькую серебристую камеру, который тайно фотографировал детей [свидетеля]… Человек, вместо того чтобы поднести камеру к лицу, располагал фотоаппарат в области живота… После того как он сфотографировал детей… человек сделал больше фотографий двух других детей мужского пола, девяти и пяти лет».

Свидетель уточнил, что мужчина, делавший фотографии, мог совершать насилие над детьми. Позже, когда незнакомец вел себя так, как будто он пытался подойти к своей четырехлетней дочери, свидетель сильно испугался и попытался сфотографировать мужчину на свой мобильный телефон. Он действительно сделал фотографии мужчины и женщины в их машине.

Кропотливая детективная работа позволила найти пару, которая вела себя странно, но это привело к новому разочарованию. Оказалось, что это была пара из Польши, которая покинула Алгарве, вылетев из аэропорта Фару обратно в Польшу, через два дня после исчезновения Мэдлин. У женщины действительно были приводы за вождение в нетрезвом виде и причастность к «получению собственности обманным путем». Однако не было никаких доказательств, связывающих эту пару с делом Мэдлин.