Глава двадцать третья

Алена молчала.

– От радости онемела? – засмеялась собеседница. – Зона меняет человека. Увы, не всегда в лучшую сторону, чаще наоборот. Правда, Петя?

Дверь другого стенного шкафа отъехала в сторону, появился сосед по коммуналке.

– Там есть еще комната? – изумилась Алена, у которой от количества неприятной информации заболела голова.

– Да, – коротко произнес парень.

– Ничего не понимаю, – еле слышно пожаловалась Волошина, – вообще ничего!

– Все просто, – усмехнулся Петя, – тебе уже объяснили: твой отец – Сигизмунд Малежкин, убийца, на его совести гора трупов.

– Не поняла, – прошептала Алена.

– Она вообще нормальная? – задала вопрос Екатерина.

– Вроде да, – ухмыльнулся Петя, – просто никак не въедет в ситуацию. Елена, попробую докопаться до твоего ума. Слушай меня внимательно. Жил-был Вацлав Малежковский, поляк. Он в начале двадцатого века переехал из Варшавы в Москву, изменил фамилию, имя, стал Владимиром Малежкиным. У него родился сын, а у того в свое время появились два мальчика: Бронислав и Сигизмунд. Броня, как его звали дома, тихий, послушный, хорошо учился, посещал музыкальную школу, подавал надежды как пианист, выиграл несколько конкурсов. Сигизмунд оказался полной противоположностью брату. Безобразник, двоечник, прогульщик, врун. Мальчика выгнали из нескольких учебных заведений. В конце концов он очутился в художественном училище, где готовили ювелиров, и неожиданно увлекся изготовлением драгоценностей. Родители с облегчением выдохнули, когда проблемный сын показал им свою работу, очень красивые серьги, сообщил сумму, за которую их продал. Отец и мать подумали, что затянувшийся период взросления подростка наконец-то завершился. Когда Сигизмунду закатило за тридцать, мать начала ему постоянно говорить о женитьбе, приводила в пример Бронислава, который недавно сыграл свадьбу.

– Успею, – отмахивался ювелир, – я еще совсем молодой. Да и Броня только что в загс сходил, своей квартиры у него пока нет, живет на нашей даче. Я так не хочу, сначала обзаведусь своими квадратными метрами, а уж потом буду супругу искать.

Через несколько лет ювелир приобрел «трешку» и познакомил семью с Верой. Спустя пару лет после свадьбы невестка осчастливила свекровь сообщением о своей беременности. Вот только ни мать Сигизмунда, ни он сам не увидели младенца. Девочка появилась на свет, когда ее отец уже сидел в следственном изоляторе. Попал он за решетку по обвинению в нескольких убийствах, ему грозила смертная казнь. Но преступнику повезло, высшую меру наказания отменили, ее заменили пожизненным заключением. Сигизмунду почему-то дали двадцать пять лет. Недавно он вышел на свободу, позвонил Екатерине и сказал:

– Здравствуй, я твой дядя.

Екатерина, которой мать рассказала про родственника-убийцу, бросила трубку. И больше ее не снимала. На следующий день утром, когда Катя вышла на работу, к ней подошел худой старик и сказал:

– Давай знакомиться, я твой дядя Сигизмунд. Где Бронислав?

– Он умер, – прошептала женщина.

– А мать? – спросил бывший заключенный.

– Ее тоже нет в живых, – сообщила Малежкина.

– Куда подевалась Вера, – не отставал жуткий тип, – моя жена?

– Не знаю, – пролепетала Катерина.

– Не верю, – отрезал убийца, – она твоя тетя.

– Я была маленькой, когда с вами все это случилось, – осторожно начала объяснять Екатерина, – мне тогда вроде год исполнился. До подросткового возраста я понятия не имела, что у моего папы был брат. А потом к нам приехала пожилая женщина, мама ее впустила, они закрылись в спальне, начали разговаривать. Я из любопытства подслушала беседу и узнала про вас. Тетка оказалась вашей тещей, она просила мою маму не бросать ее внучку, дочку Сигизмунда. Говорила: «Я тяжело больна, врачи предупредили, что жить мне осталось примерно полгода, девочка останется одна». Мама ей ответила: «Ваш зять сломал жизнь Брониславу. Из-за Сигизмунда мужу перекрыли кислород, не разрешали выступать, не допускали на конкурсы, он не мог выехать на гастроли за границу. Ему, очень талантливому, пришлось стать аккомпаниатором у куплетиста Волкова. Везде ведь надо анкету заполнять. И кто захочет иметь в коллективе брата серийного убийцы? Забудьте наш адрес». Когда пожилая женщина ушла, я накинулась на маму с вопросами, и та сообщила о вас правду. Если еще раз попытаетесь со мной встретиться, я сообщу в полицию.

Я на секунду замолчал, затем продолжил:

– Это все, что Екатерина сообщила Алене об ее отце. Волошина, узнав правду, очень испугалась. А Петя добавил: «Мой совет, если имеешь нечто ценное, спрячь получше, не храни дома. У Сигизмунда нет ни копейки. Он легко узнает адрес дочери.

– У меня фамилия мамы, – воспряла духом Алена, – я не Малежкина.

Петя громко рассмеялся.

– Поверь, найти тебя – пустяк. Не знаю, как ты, а я Сигизмунда до смерти боюсь. Больше в нашу коммуналку не вернусь. Золота, бриллиантов, изумрудов не имею, я не интересен твоему папаше. Но он может подумать, раз мы с тобой на одной площади проживаем, значит, любовники, и зарежет меня. Просто так, из любви к искусству или от злости, что ничего не получил. Ты вынь свою заначку, отдай мужику, если он начнет требовать то, что твоей матери на сохранение отдал.

– Честное слово, у Веры ничего не было, – простонала Волошина, – или она пропила драгоценности. Мы с бабулей были совсем нищие.

– Послушай, – включилась в беседу Екатерина, – нравится мне это или нет, но мы являемся двоюродными сестрами. Только поэтому я взяла тебя на работу, да еще в отдел, куда новичку никогда не попасть. Петя тебе дает добрый совет: если папаша появится, отдай ему все. Жизнь человека дороже золота с бриллиантами.

– Жизнью клянусь, нет у меня ничего, поверьте, – взмолилась Алена.

Петя повернулся к Екатерине.

– Разговор пошел по кругу. Мы сделали все, что могли.

– Нет, – остановила его владелица кабинета, – мы не сообщили ценную информацию. Елена не понимает, что ее посадят в тюрьму, если найдут при обыске ювелирку.

– Почему? – попятилась девушка.

– Неужели непонятно? – удивилась Екатерина. – Ты подельница.

– Кто? – не поняла Алена.

– Украшения не твои, – начал объяснять Петя, – Сигизмунд их украл, владельцев убил. А дочь его сейчас прячет награбленное. Следовательно, она тоже преступница.

– Попала ты, как цыпленок в суп, – резюмировала Екатерина, – со всех сторон трэш. А чего у тебя глаза бегают? Давай говори! Поможем в любой ситуации! Мы же с тобой двоюродные сестры.

Алена хотела рассказать про содержимое шкатулки бабушки, но прикусила язык.

И теперь она до потери сознания боится незнакомых мужчин, потому что они могут быть полицейскими, которые посадят ее в тюрьму.

– Вот глупышка, – пожалел девушку Борис.

– Она до сих пор ментально ребенок, который мало счастья в жизни видел, – высказал я свое мнение.

Глава двадцать четвертая

Утром меня разбудил звонок. С трудом открыв глаза, я глянул на часы. Шесть! Наверное, у меня слуховая галлюцинация. В такую рань никто прийти не мог. Я зевнул, повернулся на другой бок, но Демьянка, которая мирно дремала около меня, спрыгнула с кровати и, громко лая, понеслась в коридор. Вскоре раздался баритон Бориса:

– Доброе утро. Мы вас не ждали!

– Решил все же вам помочь, – произнес знакомый голос.

– Проходите, пожалуйста, – пригласил кого-то батлер.

Я, горько сожалея о том, что вчера поленился идти домой, остался ночевать в офисе, быстро встал, оделся, отправился в столовую и увидел там академика академии всех наук.

– Добрый день, – обрадовался Елисей Семенович, – вы оба произвели на меня прекрасное впечатление. Поэтому я вознамерился оказать приятным людям услугу. Фирма не знает, где я. И не надо им ничего докладывать. Хозяева обнаглели вконец, берут за мой визит тьму денег. Зачем вам оплачивать тех, кто, ничего не делая, меня эксплуатирует? Десять тысяч рублей, и я договорюсь с тараканами, они уйдут. Согласны? Конечно, да. Угостите меня кофейком, и я начну.

– Э… э… – пробормотал батлер, – ну…

– Прекрасное предложение, – слишком весело воскликнул я, – Борис, сделайте для Елисея Семеновича ваш фирменный напиток.

– С огромным удовольствием, – отозвался батлер, – могу предложить позавтракать. Омлет? Овсянку? Тосты с сыром?

– Съем все, – обрадовался Рогов, – и болтушку, и кашу, и бутерброды. Только руки помою, лицо ополосну. Еще бы душ принять!

– У вас воду отключили? – сочувственно спросил батлер.

– Человечество летает в космос, научно-технический прогресс разбушевался, а горячей воды народ стабильно лишается дней на десять, – вздохнул я, – но на дворе сентябрь. Я думал, что мытье тела из чайника – летняя забава.

– Мы приобрели бойлер, это очень удобно. Можно его найти по нормальной цене, – объяснил Боря.

– Меня не от горячей воды отключили, а от квартиры, – смутился Елисей. – Я снимал жилье, немного запоздал с оплатой. Владелец возмутился, выкинул вещи на лестницу. Сегодня я на вокзале спал.

– Неприятно, – пожалел я гостя, – поговорите с тем, кто сдает апартаменты, попросите его подождать.

– Он дурно воспитан, – вздохнул незваный гость, – кричал: «Я еще за январь ни копейки не получил».

Боря опустил голову, а я прикусил язык. Елисей девять месяцев не отдает арендную плату? Понятно, почему у владельца квартиры терпение лопнуло.

Через полчаса умытый, выбритый академик неведомой мне академии с аппетитом принялся завтракать. Когда он, съев кашу и омлет, приступил к тостам с сыром и ароматному капучино, раздался звонок в дверь.

– Мы сегодня популярны, – улыбнулся Боря и ушел.

– Он прекрасно готовит, – заметил гость.

– О да, – согласился я, – рад, что вам понравилось.

– А вот и я вернулась, – прозвенел женский голос.

Я повернулся на звук.

– Лапочка!

– Милочка, – поправила дезинсектор, – вы мне с Борей очень понравились. Поэтому я приехала. Вся эта лабуда с документами, заменой имени, паролем, все-все – не моя идея, а хозяйские причуды. В голове у владельца фирмы вместо мозга гнилая солома.

– У моего начальства та же фишка, – влез в беседу Елисей, – поэтому я слинял, работаю теперь на себя.

Милочка посмотрела на стол.

– Разрешите сесть? Устала очень! Ноги гудят, спину ломит. И позавтракать я не успела.

– Могу предложить омлет, овсянку, тосты с сыром, – продекламировал Боря.

– Прекрасно. Съем все, – обрадовалась Милочка, – если можно, еще кофейку. Хочется капучино, но не стоит наглеть.

Я улыбнулся про себя. Уже слышал сегодня подобную речь. Забавно будет, если сейчас Лапочка-Милочка упомянет душ.

– Где можно руки помыть? – осведомилась гостья.

– Отведу вас в ванную, – галантно предложил батлер, – там есть все необходимое: шампунь, мыло, полотенца свежие.

– О! Как мило, – обрадовалась Милочка, – но сначала сообщу о моем предложении. Вы приятные люди. Я имею в виду Бориса и Ивана Павловича. Третьего мужчину не знаю, но навряд ли в этом доме окажутся противные морды.

– Елисей Семенович, – представился Рогов, – доктор академических наук, академик академии всех наук, научный руководитель проекта «Менталитет бытового насекомого», автор книги «Загадочный таракан души».

– Рада познакомиться, – улыбнулась Милочка. – Варвара Петровна Трубецкая-Волконская-Шекспир. Зовите меня лучше Варенькой, в мои двадцать пять лет можно обойтись без отчества. Я окончила институт планетарной философии, увлекаюсь течением мысли древних великих мыслителей, свободно владею древнегреческим и коптским языками.

Брови Бори встали домиком. Я понял, о чем думает батлер. Вероятность того, что вы встретитесь в одной гостиной с тем, кто болтает на языке коптов, почти равна нулю. Это мертвый язык. В наши дни он используется коптской церковью Египта и малым количеством коптских монахов. С древнегреческим та же история, в наши дни он «живет» в монастырях и ряде храмов, Константинопольской и Элладской православных церквях. Какова возможность столкнуться в обычном московском доме с коптским или элладским иноком? Конечно, все случается, но в подавляющем большинстве люди, услышав о ваших знаниях, никогда не смогут проверить их наличие. Еще лучше сказать окружающим о том, что свободно общаетесь на языке древних манагулов, расшифровываете их письмена. Где и когда жили манагулы? Нигде и никогда, я выдумал сейчас сей народ в порыве вдохновения, потому что я знаком с парочкой индивидуумов, которые представляются переводчиками с языка атлантов на современный русский.

– Пойду освежусь, затем сообщу о роскошном предложении. Оно исключительно для вас, – промурлыкала Трубецкая-Волконская-Шекспир и ушла с Борисом.

Я сделал вид, что наслаждаюсь кофе. Кажется, знаю, какое «прекрасное предложение» услышу вскоре от потомственной барыни-сударыни.

Глава двадцать пятая

– Давно так вкусно не ела, – призналась Варвара, – если еще капучино дадите…

– А вот и он, – объявил Боря, ставя перед ней чашку.

Гостья быстро сделала глоток.

– Вы определенно достойны того, что сейчас получите. Всего за десять тысяч я избавлю эти апартаменты от тараканов и прочих насекомых. Без оформления бумаг. Пшик-пшик, и готово!

– Эй, эй, эй! – насторожился Елисей. – Мадам, вы опоздали! На данной площади уже есть изгнатель прусаков.

– Вы, что ли? – захихикала Варвара. – Ванечка Павлович, поинтересуйтесь, какое средство у него на вооружении? Уверена, от этого яда сдохнут домашние животные, цветы и все соседи.

– А вы, многоуважаемая травильщица, конечно, используете не химические, а растительные препараты? – прищурился академик всех наук.

– Угадали, господин хороший, – заявила Варя, – ни малейшей химии. Она вредная жуть как! Я работаю со смесью из вороньего глаза, волчьего лыка, дурмана, белены и бледной поганки. Данный набор не опасен для животных и людей.

Елисей расхохотался.

– Давно не слышал столь комичной речи. Вы назвали растения и гриб, которыми легко полк солдат на тот свет отправить. Не всякая химия столь убойна, как ваши травки-муравки. И если зреть в корень, то упомянутая наука возникла в конце восемнадцатого века. До этого ревнивые бабы, короли, дворяне, крестьяне – все они успешно отправляли друг друга на тот свет с помощью отвара разных растений, грибочков и ягодок.

– Я использую исключительно импортные средства, – начала сердиться Варечка, – американские!

– Что заокеанскому прусаку смерть, от того наш прусак даже не чихнет! – продолжал веселиться Рогов. – Девушка, не несите чушь! И вообще, я первый пришел. Договорился уже об обработке.

Варвара наклонила голову.

– Ванечка Павлович, вы тщательно изучили средства, которые Емельян применяет?

– Ели-сей, – медленно произнес член академии всех наук, – прошу не путать мое имя! Я работаю ментально, без отравы.

Глаза Варвары стали заметно больше.

– Ментально? Ментов приглашаете? Вообще-то, их давно в полицейских переименовали. Ой, не могу! Он зовет парней в форме, а те фуражками по тараканам стучат!

– Дама, вы из какого огорода только что вылезли, – рассердился Елисей, – ментально – означает умственно! Психологически!

– Умираю! – простонала Трубецкая-Волконская-Шекспир. – Вы давите прусаков интеллектом! Читаете им про философию Гоголя.

Теперь развеселился Рогов.

– Николай Васильевич Гоголь – великий русский писатель. Вы, наверное, имели в виду Георга Гегеля, создателя системы «абсолютного идеализма».

– Вы слышали, что он сказал, – обрадовалась Варвара, – создатель абсолютного идиотизма! Ванечка Павлович, разве можно такому субъекту позволить выгонять личных тараканов?

– Иван Палыч, – тут же отреагировал Елисей, – обратите внимание, дама решила травить ваших личных тараканов. Она уверена, что их много!

– А вот и он! – воскликнула Варвара. – Сидит на краю стола! Второй – на другом конце. Предлагаю соревнование! Едигей прогоняет наглое насекомое своей методой с помощью ментов-психов. А я беру растительное средство.

– Нет проблем, – согласился Елисей, который решил не реагировать на имя Едигей, – сейчас быстро прояснится, кто здесь настоящий ученый, а кто кошку от жирафа не отличит.

Он растопырил пальцы рук и начал водить ими над тараканом, бормоча себе что-то под нос. Варвара вытащила из сумки баллон, несколько раз энергично встряхнула его и нажала на распылитель.

Послышалось шипение, из баллона вырвалась струя. В столовой запахло сгнившими цветами. На меня напал кашель, Борис принялся чихать, Демьянка спешно ретировалась в коридор.

– Ага! – закричал Елисей. – Победа! Мой таракан убежал. Сейчас он сообщит всем своим друзьям, коллегам, родне, что в этом доме живут интеллигентные люди, которые с должным почтением относятся ко всем букашкам. Госпожа Пушкин, а у вас как?

– Я ношу фамилию своих предков, – вскинула голову Варвара, – являюсь потомственной дворянкой. Я Трубецкая-Волконская-Шекспир.

– Да хоть королева всего мира, – отмахнулся Рогов. – С вашим тараканом что? Мой вместе со всей родней уже пакует чемоданы. А прусак герцогини-княгини-баронессы по столу бродит!

– Ему просто не хватило одного пшика, – заныла Варвара. – Еремей хитрый, выбрал себе тощее, стопроцентно больное животное! Конечно, оно утопало.

– Животное! – простонал Елисей. – Еще скажете, что оно млекопитающее. Мы работаем с насекомыми!

– Сейчас добавлю пшик, и будет супер, – азартно выкрикнула Варвара и нажала на распылитель. Раздался характерный звук, Елисей начал кашлять, чихать, оттянул воротник рубашки и рухнул со стула лицом на паркет.

Мы с Борисом одновременно бросились к Рогову.

– Вы живы? – задал я беспредельно глупый вопрос.

Интересно, кто-нибудь из произносящих эти слова предполагает, что ему ответят: «Да, беседую с вами из своего дворца на том свете».

– Не знаю, – простонал Елисей, – меня вонючим воздухом, как ураганом, сбросило. Варвара хотела меня убить, чтобы заказ получить!

– Нет, – неожиданно тихо стала оправдываться женщина, – я не поправила головку распылителя, она стреляла не в моего таракана, а в сторону, попала в ваше насекомое, и получилось, что я проиграла. Но, честное слово, я не хотела вас выгнать. Обидеть не желала. Я перед вами виновата. Забирайте заказ! Уступаю его вам! Ухожу!

Рогов, кряхтя, поднялся.

– Мужчина, который может отнять у хрупкой дамы необходимую ей работу, омерзителен. Я спорил не потому, что хотел произвести обработку. Дрался за науку ментальных переговоров. Насекомое, животное, человека, вообще всех вокруг, по моему мнению, лучше спокойно убедить уйти, чем обливать ядом. Что-то голова кружится.

– Вам надо выйти на воздух, – засуетилась Варвара, – я живу через дом от Ванечки Павловича. У нас есть садик, вход в него только для жильцов, посторонних не пускаем. В сквере чисто, деревья, цветы. У меня есть ключ от ворот. Давайте отведу вас туда?

– Буду премного благодарен, – тихо произнес академик всех наук, – следует отметить, что ваша тараканья морилка – как выстрел. Подышу кислородом и вернусь. Можно?

– Конечно, – кивнул я. – Комната, в которой вы спали, пустует. Можете…

– Елисей здесь ночует? – не дала мне договорить Варвара.

– Всего один раз, – уточнил профессор ментального воспитания насекомых, – я временно оказался на улице. Завтра сниму квартиру.

Через полчаса после ухода парочки домофон опять ожил.

– Вернулись, – засмеялся Боря, – я почти успел Елисею кровать застелить. Только наволочку на подушку натянуть осталось.

Я пошел в холл.

– Завершайте работу, сам открою.

К моему удивлению, на пороге стояла одна Варя.

– А где Рогов? – занервничал я. – Ему совсем плохо стало?

– Нет, – зашептала дама, – Ванечка Павлович, я живу одна в четырехкомнатной квартире. Когда-то в ней было полно народу: бабушка, дедушка, мама, папа, тетя, дядя, я. Теперь я одна, они все ушли. Замуж не сходила ни разу, не встретила хорошего человека. Плохо мне. Елисею жить негде, а я от тоски вою. Предложила профессору приют, и он согласился. Очень милый, интеллигентный, умный человек, прямо как мой папа. И внешне похож. Я прибежала предупредить: не волнуйтесь. Академик у меня теперь живет.

– Прекрасная новость, – обрадовался я.

– Маленькая просьба, – чуть слышно сказала Варя, – у меня с деньгами плохо, еды нет совсем. Можно забрать у вас остатки завтрака?

– Сейчас соберу вам тормозок, – пообещал Боря, – всякое вкусное положу. Хотите кулебяку с капустой?

– Да! – подпрыгнула Варя. – Спасибо, Боречка, можно я вас расцелую?

Не дожидаясь ответа батлера, Варвара рванулась в прихожую и заключила его в объятия.

Глава двадцать шестая

В районе полудня ко мне прилетело сообщение: «Добрый день. Есть желание встретиться. Если хотите, приезжайте туда, где мы познакомились. Буду там с четырнадцати часов. Сын Геи».

Я залпом выпил чай. Древнегреческий писатель Псевдо-Аполлодор полагал, что многоглазый великан Аргус – сын царя Агенора, который владычествовал в городе Аргос. Но другие авторы того времени не сомневались: Аргус – сын богини земли Геи. Я мигом сообразил, что послание с незнакомого мне номера отправил охранник Города.

– Что случилось? – спросил Боря.

Я показал ему СМС.

– Вы дали ему номер своего телефона? – поинтересовался помощник.

– У нас сразу возникло взаимопонимание. Но контактами мы не обменивались. Однако надо использовать любой шанс для получения информации, – высказал я свое мнение и пошел в прихожую. – День в разгаре, на дорогах пробки, нужно отправиться пораньше.

Мои опасения насчет затора на шоссе оправдались целиком и полностью. К воротам Города я прикатил лишь в начале третьего и, ожидая увидеть Аргуса, нажал на кнопку видеофона.

– Кто там? – спросил баритон.

– Добрый день, это Иван Павлович, – представился я.

Ответа не последовало, экран погас. Я подождал некоторое время и опять ткнул пальцем в кнопку.

– Кто там? – повторил тот же голос.

– Аргус, откройте, пожалуйста, – попросил я, – Иван Павлович беспокоит.

– Для Ивана Павловича не заказан пропуск, – отрезал охранник. – Я не Аргус.

– А кто? – удивился я и услышал:

– Охранник. Вход только по пропускам.

– Аргус меня спокойно впустил, – возразил я.

– Непременно сообщу о его поведении кому следует, – заявил невидимый собеседник.

Только сейчас я сообразил, что сдал секьюрити, и начал мысленно ругать себя.

– Отойдите от калитки, – потребовал баритон, – вход сейчас откроется на выход. Если попытаетесь совершить неразрешенное посещение территории, применю необходимые меры.

Я понял, что охранник накинется на незваного гостя с кулаками, и отошел в сторону. Из калитки вышла молодая женщина, она быстрым шагом двинулась к расположенной рядом парковке, а я вновь обратился к секьюрити:

– Позовите Тигра.

– Заказывайте пропуск, – раздалось в ответ.

– Кому надо позвонить, чтоб его дали? – поинтересовался я, спиной ощутил чей-то взгляд, обернулся и увидел, что дама замерла, определенно слушая мою беседу со стражем ворот.

Незнакомка поняла, что я засек ее за неблаговидным занятием, и живо направилась к площадке, где стояло несколько иномарок. А я повторил вопрос:

– К кому следует обратиться, чтобы получить разрешение на вход?

– Гостя может пригласить только постоянный житель или представитель администрации, – буркнул секьюрити.

– Хочу стать вашим обитателем, – солгал я. – Позовите кого-то из местного начальства.

За спиной раздался шум, я повернулся и увидел, что парковку покидает малолитражка серого цвета. На переднем сиденье, судорожно вцепившись в руль и вытянув шею, сидела все та же женщина.

– Никого нет, – отрезал охранник, – уходите.

Делать нечего, я сел в джип, поехал в сторону шоссе, которое ведет в Москву, и увидел серую машину. Только сейчас она стояла поперек дороги, лишая кого-либо возможности проехать. Я притормозил, вылез из-за руля и громко спросил:

– Вам плохо?

Дверца водителя открылась, наружу выбралась женщина, она подбежала ко мне.

– Специально так встала, чтобы вы мимо не проехали. Кто у вас околдован? Жена? Отец? Брат? Давайте объединим усилия. В одиночку не справиться. Не смотрите так! Я нормальная. Добрый день, Майя. Меня так зовут, а вас?

– Иван Павлович, – представился я. – Вы работаете в Городе? Живете там? Можете пройти на территорию?

– Да, – кивнула Майя, – но только когда Алексей пропуск заказывает. А он все реже и реже хочет жену видеть. Я не вписываюсь в компанию зомби. Они там все под гипнозом. Давайте их спасем! Поехали!

– Куда? – спросил я.

– Чтобы оказаться поближе к мужу, я купила неподалеку дом, – ответила Майя. – Вы что-то знаете о Городе?

– Почти ничего, – признался я, – в интернете о нем нет упоминаний, только сообщение о существовании коттеджного поселка.

– Не старайтесь, не найдете информации, – сказала Майя, – я нанимала хакера, он способен куда угодно влезть, а к этим не попал. Не получилось у парня, а он, чтоб вы знали, в подростковом возрасте несколько раз обваливал сайт крупнейшего банка, еще он влез в бухгалтерию очень закрытой организации, начислил всем ветеранам большие деньги. О Городе у меня отрывочные сведения от Леши. Ему мозг постепенно стирали, не сразу супруг в идиота превратился. Кое-что мне сообщал, пока этот Орлет, или как его там зовут, совсем ум у мужа не отнял.

– Вы знакомы с экстрасенсом-колдуном? – обрадовался я.

– Никогда его не видела, – возразила дама. – Пожалуйста, не бойтесь меня.

– А надо? – улыбнулся я.

– Я безвреднее бабочки, – заверила дама.

Большинство людей считает: если видишь нечто красивое, нежное, то оно определенно доброе. Вот уродливое точно злое. Но порой прекрасное бывает ядовитым. Например, златогузка, бабочка из семейства волнянок. На стадии гусеницы она очень опасна для людей. Ехать не пойми куда с незнакомой женщиной я не хотел. Не сочтите меня трусом, но я не агент ноль ноль семь. Я не способен ловко драться, стрелять из всех видов оружия, не гореть в огне, не тонуть в воде, я просто скромный частный детектив.

По лицу Майи покатились слезы.

– Пожалуйста, помогите! Одной мне не справиться.

Тот, кто хорошо знаком со мной, знает, что я не переношу женского плача. Но то, что известно одному человеку, быстро разлетается по другим людям. В эпоху бескрайнего интернета о ваших маленьких и больших слабостях живо узнает многомиллионная аудитория. Скорость и объем тиражируемой информации зависят от того, насколько вы популярны. Сообщение о том, как N напился, побил жену, выгнал тещу, а потом голым плясал на балконе, приведет в восторг его соседей. Остальному миру N со всеми его подвигами безразличен. А вот если эстрадный певец назовет бранным словом фанатку, которая, несмотря на предупреждение о том, что у звезды резкая аллергия на цветы, сунула ему в нос пучок алых роз, – вот такая новость мигом попадет во все ленты и обрастет подробностями: тенор отругал бабу. Ударил ее букетом. Избил до полусмерти. Вытер ноги о девушку. Плюнул на старушку. Обматерил весь зал. Швырялся в фанатов камнями. Разбил журналистам камеры. И пошло-поехало обсуждение в соцсетях. Бесполезно объяснять: «Люди, он назвал идиоткой глупое создание, которое принесло охапку роз, просил же этого не делать из-за аллергии». Нет, нет, нет! Правда никому не нужна. Вот то, что сладкоголосый соловей избил ногами старушку-девушку-пенсионерку, которая принесла ему роскошный торт, вот это правда. В интернете мигом появится интервью с бабушкой, она не может ходить, пришла на концерт обожаемого исполнителя с его любимыми духами, подарила их от чистого сердца, взбежав на подмостки, а знаменитость поднял рояль, да как опустит его на молодую мать с младенцем.

Девица, которая превратилась в пенсионерку, затем в мамашу с новорожденным, бабушка, не способная передвигаться на своих двоих, но примчавшаяся в зал и резко поднявшаяся на сцену то ли с веником из роз, то ли с парфюмом, масса этих и других несоответствий никого не волнует. Певца разорвут в лохмотья и журналисты, и фанаты.

К счастью, я не принадлежу к категории селебретис. Но есть люди, которые отрицательно относятся ко мне, потому что я раскопал их тайны. Кое-кто может захотеть отомстить детективу. Поэтому ехать домой к даме, которая неожиданно попалась мне на дороге, неразумно.

Я улыбнулся Майе.

– Давайте побеседуем на нейтральной территории по моему выбору.

– Скажите адрес, – попросила Майя.

– Просто езжайте следом, – не сдался я.

– Я плохо вожу машину, – призналась женщина, – пока Леша не сошел с ума, у меня был шофер.

Я вспомнил, как Майя уезжала в момент моей беседы с охранником, как сидела почти вплотную к рулю, задрав голову, пытаясь увидеть край капота, поверил ей и сообщил адрес нашего офиса.

Глава двадцать седьмая

Увидев Демьянку, Майя присела около собаки и ласково заговорила:

– Ты красавица! У меня дома живет Люка, вы похожи.

Потом она погладила Дему по голове.

– Такая милая! Я увидела на вашей двери название агентства. Мне повезло встретить на дороге частного детектива. Но нет денег на оплату вашей работы. Леша полностью перекрыл мне кислород, выгнал из дома, лишил хорошей машины. Могу надеяться только на вашу доброту и желание помочь людям.

– Что же вы сделали? – удивился Боря.

– Пыталась объяснить мужу, что Ормлет, Омлет, Орлет, как ни стараюсь, а не могу запомнить имя, – призналась гостья, – вроде простое, но в уме не держится. Я говорила Леше – твой гуру врун, мошенник! Ох, не знаю с чего начать!

– Давайте по порядку, – решил я. – Кофе? Чай?

– Нет, – отказалась гостья, – я практикую интервальное голодание для сохранения фигуры.

Мы устроились в гостиной, и Майя начала рассказ.

Если хочешь стать генеральшей, выходи замуж за лейтенанта. Майя на первом курсе института познакомилась со студентом из провинции. Заподозрить ее в корысти было невозможно. У Алексея Николаева не было ничего: ни денег, ни работы, ни квартиры, ни отца с матерью, ни каких-то богатых родственников. Про таких, как он, русский народ сложил поговорку: гол как сокол. Скорей уж в отношения по расчету вступил Леша. Майя имела однокомнатную квартиру и хорошо зарабатывала. Девушка со школьных лет занималась репетиторством.

Через год совместной жизни пара поженилась, а на третьем курсе Алексей догадался продавать в интернете… Что? А все!

Леша учился на мехмате, Майя – на филологическом факультете. К ней часто прибегали подружки, болтали о нарядах. Николаев сообразил, что за онлайн-покупками будущее. Начал он с женской одежды и разбогател за короткое время. Денег приходило столько, что парень еле успевал открывать новые магазины в Сети. Не один год супруг Майи горел на работе, потом остановился, оглянулся и понял: бизнес разросся до немыслимых размеров, но семья по-прежнему обитает в старой квартире, никогда не ездит на курорты, жена бегает по ученикам.

Алексей спохватился и начал улучшать жизнь семьи. Пентхаус, загородный дом, роскошные автомобили с шоферами, прислуга, дорогие наряды… Затем и это развлечение Алексею наскучило.

Бизнес ехал по накатанной колее, Николаев принимал стратегические решения, закрывал одни фирмы, открывал другие. Но где драйв, восторг первых лет, когда империя в интернете только зарождалась? Где всепоглощающая радость первой прибыли? Алексей поселился в списке Форбс, но счастья от данного достижения не испытал. И покупка недвижимости по всему миру не заставляла его сердце биться быстрее. Леша решил путешествовать.

Они с Майей облетели-объехали весь земной шар. И настал момент, когда уже некуда было отправляться. Второй раз ходить по Китайской стене, восхищаться Лувром, с замиранием сердца обозревать Ниагарский водопад, Великий каньон, Алтайские горы, гейзеры Камчатки? Второй раз не первый, ощущения уже не те. Некоторое время Алексея утешали кулинарные туры, но они быстро приелись. Простите за случайный каламбур.

Жизнь олигарха стала серой, ничто не приносило даже намека на радость. Тусовки он никогда не любил, с трудом выдерживал поход на вечеринку. Театр его раздражал, актеры фальшиво играли. Кино было не лучше. Спорт не пришелся ко двору. Бегать в потной майке со штангой на плечах по залу? В чем кайф-то? Копаться в земле на участке? Сажать цветы у дома? Увольте! Есть армия садовников.

Некогда веселый Леша, который за ужином рассказывал жене все свои новости, превратился в угрюмого мужика. Он почти не общался с Майей, стал упрекать ее в отсутствии детей, завел себе отдельную спальню, устраивал скандалы, требовал отчета за каждую покупку. Майя не узнавала мужа, она стала его бояться. Как-то, когда Алексей в очередной раз обозвал ее бесплодной уродкой. Майе стало так обидно, что она закричала:

– Со мной полный порядок, сына или дочки нет из-за тебя. Мы анализы сдавали. Результаты где? А?

– Нет желания думать о глупостях, – отмахнулся Леша, – я не получал никаких отчетов из лаборатории.

Но Майя твердо решила отстоять свою позицию.

– Нет! Их прислали! Ты распечатал, разорвал листок, в корзину швырнул, но я вынула его, сложила и узнала: у меня нет проблем, бесплоден ты.

– Рылась в корзинке у моего стола? – процедил Алексей. – Прямо Шерлок Холмс!

Спустя короткое время после неприятного разговора Леша стал куда-то уезжать, пропадал на день, два, неделю. Майя молчала, но когда супруг исчез на две недели, она испугалась, засыпала телефон Николаева сообщениями. Леша вернулся домой и неожиданно ласково сказал:

– Я нашел друзей. Настоящих. Умных. Мне под стать! Хочу жить с ними.

У Майи началась истерика.

– Завел молодую любовницу, а меня вон?

Леша обнял жену.

– Сейчас объясню. Попробуй меня понять.

Говорил супруг долго, постоянно повторялся. Майе пришлось изо всех сил напрячься, чтобы понять, что происходит. А когда до нее дошел смысл всего, она растерялась. Она морально готовилась к самому неприятному известию: Леша завел любовницу, хочет развода, верная жена ему опостылела. Но то, что сообщил Алексей, оказалось иным.

Майя решила, что супруг разлюбил ее. А он разлюбил свою жизнь. В ней пропали радость, восторг, счастье от того, что проснулся. На дворе осень с нудным дождем, а без разницы, какая погода, в душе светит солнце. Все это исчезло. Лешу теперь окружал мрак, прогнать его он не мог. Походы к психотерапевту не дали результата. От приема антидепрессантов возникало ощущение, что он сидит в стеклянной кастрюле. Потом появилось иное чувство: он – лев, которого запинали наглые глупые обезьяны. Их слишком много, они повсюду. Даже царю зверей не справиться с ордой тупых мартышек. Он разорвет десяток, другой, третий, но в конце концов армия суетливых созданий затопчет царя зверей. Где выход из тупика? Нет его. И вдруг в конце черного коридора вспыхнул яркий свет. Алексею позвонил Костя Брякин, один из партнеров по бизнесу, и попросил:

– Поговори с одним человеком. Мы с ним дельце задумали.

– Ладно, – без особой радости согласился Леша, – пусть завтра прикатывает к полудню.

– Давай по-другому, – предложил Брякин, – приезжай к нам. Посмотришь на проект.

Николаев решил вежливо отказаться, но почему-то согласился и на следующий день оказался в Подмосковье.

Глава двадцать восьмая

После двухчасовой прогулки по месту, которое Костя и человек по кличке Ормлет называли «Город радости», компания села на террасе небольшого дома.

– Здесь нет интернета? – уточнил Николаев.

– Неа, – по-детски ответил Ормлет, – мобильные не работают. Среди жителей есть врачи, у них рации. Если кому плохо станет, их вызовут оказать первую помощь до приезда «Скорой». Медики классные, доктора наук, профессура.

– С детьми сюда пускают? – спросил Алексей.

– Ни в коем случае, – отрезал Костя, – Город – территория счастья, радости, спокойствия. Здесь находятся только избранные. Ничто не должно нарушать нашего покоя. Младенцы, подростки, няньки, жены, родители – все эти вечные раздражители остаются за забором. Мы оформлены как коттеджный поселок. Можно купить дом и переехать сюда на постоянное жительство. Уйти от суеты, жить в тишине, покое, в гармонии с собой и окружающим миром. Есть другой вариант: арендуешь помещение, которое тебе понравится, устраиваешься там. Не надо тащить сюда жену, можешь ее в гости звать. Но в Тулу со своим самоваром не ездят. По каталогу закажешь любую девушку, мигом привезут. Мы выполняем все желания обитателей. Любые.

– Абсолютно? – задал провокационный вопрос Леша.

– Да, – ответил Костя.

– А если я захочу убить кого-то? – не утихал Алексей.

– Доставим сюда жертву, потом уберем труп, – спокойно ответил Константин.

Майя прервала рассказ и вскочила.

– И он туда отправился. Сначала уезжал на один день в неделю. Потом на два, три… В конце концов купил дом. Я хотела посмотреть на этот Город. Леша пригласил меня. Полный шок! Почти все ходят в масках, лиц не видно. Если с кем-то сталкиваешься на улице, здороваться не надо, это нарушение чужих границ. У них там лекции на разные темы, спортзалы, бассейны. Но везде человек один. Местные не хотят ни с кем общаться, многие скрывают свою личность. Если кто-то согласился прочитать лекцию, то она идет онлайн, видео не включают, участников не видно. Если хочешь показать приятелю, где поселился, то его можно пригласить и оставить у себя переночевать. Но постоянно жить имеют право только те, кто купил или арендовал квадратные метры. Они уезжают на работу, улетают за границу, кое-кто месяцами не показывается в идиотском месте. А потом прикатывает и ни с кем не общается. Сборище психов. Никто им не запрещает одеваться как хочется, но все ходят в дешевой немодной одежде. Питаются в местных кафе. Еда как в советское время: манная каша, биточки с гречкой, на десерт яблоко. Могут что угодно из лучшего ресторана заказать, а жрут барахло! Леша завел теплицу! Понимаете?

Майя повторила:

– Леша завел теплицу! Огурцы выращивает, помидоры. Только об овощах со мной и говорил, как их поливать надо. Мрак! Через несколько месяцев муж про меня забыл. После работы – сразу в Город. Туда позвонить невозможно, сотовые у жителей отключены. Пытаюсь поговорить с ним в служебное время, скороговоркой отвечает: «Занят. Позднее соединюсь». Но не перезванивает. Приехать в кретинское место я не могу, не пустят без пропуска. Я смирилась с ситуацией, решила: так, значит, так. И вдруг позвонил адвокат, огорошил: «Майя Михайловна, Алексей Петрович продает семейный особняк. Вам он приобрел квартиру. Приезжайте в мой офис для беседы». Естественно, я помчалась, вошла в кабинет, а там Леша! Похудел, глаза блестят, вместо того, чтобы поздороваться, он сказал:

– У меня крольчата родились! Два белых, три черных. Закон Менделя.

Кто такой этот Мендель? Какой закон он издал? При чем тут кролики, когда муж меня дома лишил?

Адвокат пробормотал:

– Вы поговорите.

И фыр! Нет его. Мы остались вдвоем. Я сижу, молчу, Алексей про длинноухих гудит, прямо заходится в восторге. Он для них построил дом, оборудовал отменно. Кроликов никто убивать не станет, их выпустят на улицы всем на радость…

Я не выдержала.

– Давай о нас поговорим. Что происходит?

Муж удивился.

– Все в порядке. Просто дом я отдаю тем, у кого нет жилья, не хочу жить в роскоши, она счастья не приносит. И зачем мне три этажа, тьма комнат, когда на свете столько бедных?

Майя опустила голову.

– Что ни новость, то шок. Наш особняк, который я любовно обставляла, украшала, делала уютным, Алексей подарил приюту для бомжей. Теперь там живут алкоголики, которые свои углы пропили, уголовники, на свободу отпущенные, их родные видеть не желают. И прочий сброд. Алексею отбросы общества очень жалко. А меня куда? Могу поселиться в квартире над гаражом, но лишь при условии, что буду работать управляющей в приюте. Если откажусь, то получу однушку на краю новой Москвы. Вместо надежного джипа мне купят дешевую малолитражку. Денежное содержание такое, что еле можно прожить. Шофера нет, домработница отсутствует, медицинская страховка тоже. Если заболею, лечиться мне придется в районной поликлинике.

Майя схватилась ладонями за щеки.

– Я лишь спросила: «Леша, за что? Неужели ты так ненавидишь меня за то, что тебя обожаю?» Он возмутился: «Я тебя люблю! Поэтому все делаю для твоего хорошего настроения. От денег одна беда! Счастья они не приносят! Хочу освободить тебя. Ты станешь радостной…» И тому подобный бред понес. Я попыталась объяснить, что мне жизнь богатой женщины очень нравится. Он стал спорить: «Просто ты не понимаешь пока, как жить надо!» Я стала его уговаривать не рушить мою судьбу. Мне показалось, что муж понял. Но через три дня мне ключи от однушки дали, машину привезли, а все карты заблокировали, оставили одну, на ней двадцать тысяч, месячный доход. Я его адвокату позвонила, заявила: «Это беспредел. Я подаю на развод, по закону имею право на половину всего, что в браке нажито. Придется вашему клиенту делиться бизнесом, своим особняком в этом Городе, банковскими счетами. Так ему и передайте! Меня выкинуть, как кожуру от банана, не получится!» Юрист ответил: «Насчет одной второй нажитого вы совершенно правы. Но у вашего супруга ничего нет. Бизнес давно продан, деньги отданы на благотворительность, особняк оформлен как собственность Города, Николаев приобрел право проживания, но не дом. Свои машины он передал в фонд помощи многодетным, сел на самые дешевые российские колеса. Взять у него нечего».

Майя застучала кулаком по столу.

– Не верю, что Леша нищий! Неправда! Мне он сообщил, что коттедж в этом Городе купил! Купил! Он его собственность. Он какое-то новое дело задумал, вот и устроил спектакль! Все у него есть! Спрятано! Поехала сегодня к нему, хотела спокойно побеседовать.

Майя посмотрела на меня.

– Остальное вы знаете. И как вам эта история? Денег нет. Как жить, не знаю. Очень хочу найти врача, который даст Алексею лекарство, и мой муж очнется. Его этот колдун чем-то опоил. Город – секта! Помогите! Умоляю! Я погибаю.

Глава двадцать девятая

На следующий день в районе полудня я сидел в просторном кабинете следователя Пилкина.

– Ваня, открой секрет, почему у тебя живот не растет? – осведомился Георгий. – Небось в фитнесе живешь?

– Вообще спортом не занимаюсь, – признался я.

– Значит, не жрешь ничего! – решил Жора. – А я весь день в бегах-делах. Поесть некогда. Вечером приду домой, а там Маруся моя и суп сварила, и котлет пожарила, и яблочный пирог испекла, и соленья на столе… Накинусь на еду, как крокодил на зайца. Напихаюсь до носа – и спать. Утром встаю на весы. Плюс два кило.

– А ты не вставай на весы, – засмеялся я, – и нет проблемы.

– Есть, – возразил Жора, – брюки не застегиваются.