– Она стала этим заниматься после того, как умер ее друг.

Неважно, кем на самом деле была Сейди Кросс или чем она занималась. Керри нужно только найти племянницу и раскрыть дело. Для этого она и ждала на лестнице, пока Фалько стучал в дверь.

Раздался скрежет одного, второго, третьего… нет, стоп, четырех поворачивающихся болтов – прежде чем дверь открылась. Судя по двум камерам, которые заметила Керри, – одна внизу лестницы, одна наверху, – эта женщина знала, кто идет, еще до того, как визитер успевал постучать в дверь.

В пабе народ собирался к четырем за обещанной дармовой выпивкой.

Фалько вошел, Керри последовала за ним. Квартира представляла собой одно огромное пространство. Очень урбанистическое, с открытыми трубами и потолком, который поднимался к самой крыше. Металлопластиковые окна выходили на три стороны, кроме переулка между этим зданием и следующим.

Женщина, предположительно Сейди Кросс, перевела взгляд с Фалько на Керри.

– Я сказала, что буду говорить с тобой, – обратилась она к Фалько. Голос у нее был хриплый, как у заядлого курильщика. – Зачем она здесь?

Кажется, Керри надо было задать себе тот же вопрос. Неужели она настолько отчаялась?

Керри подумала об Амелии. Отчаялась – не то слово.

– Ты можешь ей доверять, – сказал Фалько.

Кросс издала звук – что-то вроде недовольного ворчания. Керри решила, что она на пару лет старше – тридцать восемь, скорее всего. Она почти такого же роста, как Керри, но тоньше. Глаза у нее серые, волосы – черные, и одежда такая же. Своей бледностью она напоминала персонажей аниме, которые могли быть как героями, так и преступниками.

Керри склонялась к преступной версии.

– Как скажешь. – Кросс метнула на Фалько взгляд, который говорил, что он поплатится головой, если ошибается.

– Я упоминал, что мы работаем над убийством Эбботта, – сказал он.

– Не завидую. – Кросс подошла к столу, взяла пачку сигарет, достала одну и закурила.

– Мы думаем, что жена все еще жива и где-то прячется, но мы не можем ее найти.

– Всегда лучше начинать с самых очевидных мест, – заметила Кросс, прежде чем затянуться сигаретой.

Если это и был ее экспертный совет, Керри была разочарована. Она что, держала их за идиотов?

– Мы проверили всю недвижимость, принадлежащую Эбботтам, – сказал Фалько. – Но не нашли ничего, принадлежащего Селе или ее матери. Хотя у нас есть основания полагать, что ее мать жила в Бирмингеме, вероятно, лет тридцать-сорок назад. Мы также думаем, что мать могла лечиться от чего-то в Мехико-сити. Это может быть важно, а может, и нет, но у нас пробел в два года в жизни Селы Эбботт – сразу после колледжа. Возможно, они с матерью некоторое время находились по южную сторону границы – это бы заполнило пробел.

Кросс обменялась с ним коротким взглядом.

– Похоже, вы многого не знаете.

Фалько пожал плечами.

– Разве можно все знать?

Керри держала рот закрытым, но полагала, что выражение ее лица достаточно громко говорило о том, что она чувствовала по поводу умных замечаний этой женщины. Чем это могло помочь? Надо будет поговорить с Фалько в машине.

– Пришли мне сообщение с информацией про мать, – сказала Кросс, преувеличенно громко вздохнув. – Если у нее была здесь недвижимость, я ее найду. И насчет южной границы тоже узнаю.

– Мы уже наводили справки в департаменте регистрации имущества, – вставила Керри. Сама она хорошо разбиралась в том, как отслеживать недвижимость. В данном случае «мы» относилось к Фалько и его подруге в департаменте.

Кросс рассмеялась – хрипло, словно давно этого не делала.

– Послушай, детектив, ты достаточно долго этим занимаешься, чтобы знать: вещи не всегда находятся там, где должны быть.

Откуда она, черт возьми, знала, сколько времени Керри занималась этим?

– Что бы вы ни нашли, я уверена, нам все пригодится, – сказала Керри вместо того, чтобы ее послать.

Кросс выдохнула полные легкие дыма.

– Как я уже говорила Фалько, ты лучше будь осторожна. Ты имеешь дело с людьми, которые привыкли делать все, что им захочется, не заботясь о цене.

– Могущественные люди, я уверена, – согласилась Керри с фальшивой улыбкой.

– Страшные люди, – поправила ее Кросс. – Томпсон и Йорк относятся к неприкосновенным. Связавшись с ними, можно умереть – или хуже: жалеть, что не умер.

– Вы говорите, – возразила Керри, упершись руками в бедра, – что Села Эбботт и ее семья мертвы из-за Томпсона и Йорка? – Если она серьезно, надо было сразу так и сказать, а не кидаться обвинениями. Они искали доказательства, а не лишние теории.

Кросс стряхнула пепел в горшок с увядшим цветком.

– Я ничего не хочу сказать, детектив. Я говорю, что если они хотели убийства, то оно и случилось. А искать связи и мотивы – это ваша работа, а не моя. Это ваше дело. – Она пожала плечами. – Я просто предполагаю, что вам нужно быть осторожной, чтобы тоже не сыграть в ящик.

Вау.

– Ну что ж, спасибо за предупреждение. – Керри повернулась к Фалько. Она была готова уйти. – Ты что-то еще хотел спросить?

Снова этот хриплый смех.

– Я просила тебя не тратить время – ни свое, ни мое, Фалько. Она одна из них. Она видит только то, что ожидает увидеть.

Керри развернулась и сделала пару шагов к ней навстречу.

– Что это значит, Кросс?

– Девлин, – предостерег ее Фалько.

Кросс подошла к Керри и оказалась с ней лицом к лицу.

– Это значит, Девлин, что ты выросла среди хороших работящих людей, у которых никогда не было проблем, с которыми не случалось ничего плохого. Ты ходила в школу и церковь как хорошая девочка, училась в академии, чтобы стать полицейским. Проработала копом больше десяти лет, большую часть времени – как детектив. Ты видишь то, что тебя научили видеть. Вот что я имею в виду.

Керри повернулась к Фалько.

– Это, без сомнения, откровение, но мне кажется, что именно сейчас мне самое время удалиться.

Не успела Керри развернуться, чтобы уйти, как Кросс дала ей еще один совет:

– Открой глаза, Девлин. Ты удивишься тому, что увидишь.

45

17:00

Штаб-квартира Томпсонов

Бульвар Ричарда Аррингтона-младшего

– Кросс словно перегорела внутри, – сказала Керри. Она глянула на стойку администратора и девушку за стойкой, которая говорила по телефону с тех пор, как Керри объявила, что им с Фалько нужно допросить мистера Томпсона. – Интересно, сколько нужно времени, чтобы выяснить, свободен он или нет?

Фалько наклонился к Керри.

– Она ждет, пока кто-нибудь скажет ей, что нам ответить.

– Видимо.

Девушка предложила им присесть на плюшевые кресла, но Керри решила постоять – в качестве напоминания, что ее время ограничено.

– Кросс – сложная, – сказал Фалько, – необязательно перегоревшая.

– Как она может оставаться в хороших отношениях с отделом с таким-то настроем?

На Керри эта женщина произвела впечатление серьезно утомленного жизнью человека.

– Может быть, они просто боятся отпускать ее на свободу.

Керри повернулась к нему.

– Боятся?

Он беззаботно пожал плечами.

– Я же говорю, она много знает.

– Детективы. – Администратор оторвалась от телефона и улыбнулась.

Керри пошла к стойке, надеясь, что удача наконец-то повернется к ним лицом и они смогут допросить Томпсона.

Как только Керри с Фалько подошли к стойке администратора, улыбка на лице девушки увяла.

– Боюсь, мистер Томпсон все еще на встрече на другом конце города. Не хотите оставить сообщение для его ассистента?

– Нет, – сказала Керри с фальшивой улыбкой. – Мы подождем. – Она развернулась и пошла обратно к креслам. Фалько сделал то же самое.

Девушка-администратор снова сняла трубку.

– Из него получится отличный сенатор, – заметил Фалько. – В принципе недоступный для публики.

– Меня пугает, насколько мы с тобой одинаково думаем, – ответила Керри.

Фалько усмехнулся.

– У гениев мысли сходятся.

Администратор встала и на этот раз сама подошла к ним.

– Начальник штаба мистера Томпсона, миссис Томпсон, сейчас здесь. Она будет счастлива побеседовать с вами. Она ждет в малой переговорной, если вы согласны.

– Мы согласны, – сказала Керри без колебаний. Конечно, она уже общалась с миссис Томпсон и вышла от нее с пониманием, что та не жаловала Селу Эбботт. Может быть, в этот раз Керри заставит ее невзлюбить кое-что еще.

Администратор провела их через лобби и повернула налево, мимо открытых дверей в большие переговорные. Последняя дверь в конце коридора была также открыта, девушка остановилась и жестом пригласила их войти.

Фалько поблагодарил ее и последовал за Керри внутрь. Миссис Томпсон ждала у стола в центре комнаты. Как и во всем остальном здании, в переговорной витал дух винтажной элегантности, под стать леди, которая поднялась со стула при их приближении.

– Вот это сюрприз – снова видеть вас, детективы. Чем я сегодня могу вам помочь?

– У нас все еще остались вопросы по делу Эбботта, – ответила Керри.

– Конечно. Пожалуйста, садитесь. Томпсоны всегдаподдерживали нашу доблестную полицию. Мы все время стараемся помочь – чем можем. Делаем ежегодные пожертвования…

Керри села на ближайший к миссис Томпсон стул, та тоже опустилась на свое место. Фалько сел рядом с Керри.

– Нашлась ли жена Бена? Мы все молимся о ее благополучном возвращении.

Керри так и представила себе, как она молится. Очевидно, миссис Томпсон сменила тон относительно Селы, а может быть, решила, что показывать свое пренебрежение не в ее интересах.

– Боюсь, пока еще нет.

– Мы пытались несколько раз встретиться с мистером Томпсоном, – вступил Фалько. – У нас есть вопросы к нему лично.

Сьюзан Томпсон кивнула.

– Я надеюсь, вы понимаете, что мой муж сейчас очень занят. Но я буду рада ответить вам на любые вопросы. Вы можете этого не знать, но я являюсь начальником его штаба. Я провела последние двадцать лет, работая начальником штаба его отца. Могу вас заверить, я уполномочена говорить от его имени.

Керри решила сразу пойти с тузов. Она вытащила фотографию из кармана и положила ее на стол перед миссис Томпсон.

– Вы знаете женщину на этой фотографии?

Она не смотрела на Фалько, но знала, что он был удивлен ее действиями. Однако его удивление было ничтожно по сравнению с тем, как удивилась Сьюзан Томпсон. Она побелела и выглядела так, словно увидела привидение.

– Я… я не уверена… – Испуг на ее лице постепенно сменился выражением предельной концентрации. – Она выглядит смутно знакомой.

– Рядом с ней ваш муж, – заметил Фалько.

– Да. – Слово было как льдинка, холодное, ломкое, готовое сорваться и разбиться на тысячи осколков.

– Возможно, это кто-то из его офиса, – предположила Керри.

Миссис Томпсон все смотрела на фотографию. Рука ее мужа обнимала девушку за плечи, а ее рука обхватила его за талию. Сцена была очевидно интимной.

– Мы нашли эту фотографию в одном из старых дел, – на ходу сочинил Фалько. – Мы думали, мистер Томпсон поможет нам установить ее личность.

Сьюзан Томпсон посмотрела на Керри с Фалько.

– Вы не знаете, кто это?

– Нам бы хотелось это узнать, – сказала Керри. – Думаете, ваш муж сможет нам помочь?

– Вы должны понять, что мой муж всегда был человеком публичным. Тот факт, что он сын Ти-Ара, уже обеспечивает ему звездный статус. Люди все время с ним фотографируются. Он, может быть, и не вспомнит, но я спрошу. – Она показала на фото. – Могу я переснять, чтобы ему показать?

– Конечно.

Миссис Томпсон взяла свой телефон и сделала снимок, потом улыбнулась Керри.

– Я полагаю, у меня есть ваша визитная карточка. Я дам вам знать, что он сказал, как только смогу поговорить с ним.

Керри встала.

– Спасибо, миссис Томпсон, мы ценим ваше сотрудничество.

С застывшей улыбкой на лице миссис Томпсон также поднялась.

– Всегда рада, детективы.

Уже у двери Фалько вдруг остановился.

– Мы недавно проезжали мимо дома на Уиспер-Лейк-серкл. Красивое место. Какая жалость, что его собираются снести. Там уже стоит огромный экскаватор, готовый начать работу.

Прежде чем Сьюзан Томпсон смогла взять себя в руки, на ее лице отразилось удивление и смятение.

– Я полагаю, работы там приостановлены. Мы с мужем все еще надеемся выкупить дом у Эбботтов.

– Вы хотите сказать, – уточнил Фалько, – у родителей Бена? Поскольку сам он мертв и жена его, возможно, тоже.

Ее щеки слегка порозовели.

– Будем надеяться, это не так. Но мы намерены выкупить дом у того, кто будет считаться хозяином, когда все это закончится.

– Спасибо вам еще раз, – сказала Керри.

Она еле сдерживалась, пока они не вышли на улицу.

– Ты заметил выражение ее лица, когда она увидела фотографию?

Фалько обошел машину и посмотрел на нее поверх машины.

– Видел. Это был выдающийся шаг, Девлин.

Керри открыла пассажирскую дверь и села в машину.

– Хотела бы я стать мухой на стене и послушать, как Тео Томпсон будет объяснять этот снимок.

– Она все еще намерена выкупить дом. – Фалько влился в дорожное движение.

– Давай еще раз там проедем. Что-то в этом месте есть. Там явно что-то большее, чем просто дом ее матери, который она любила.

– Нам нужно узнать о нем побольше, это понятно, – согласился Фалько.

– Может быть, твой контакт в департаменте регистрации сможет немножко копнуть в этом направлении?

– Мне придется пригласить ее поужинать, чтобы попросить об услуге.

– Ты свободен сегодня вечером?

Фалько посмотрел на нее.

– Снова будем пиццу есть?

Керри рассмеялась.

– После того как мы проедем мимо Уиспер-Лейк- серкл, я лично отправлюсь домой. Мы с дочерью готовим ужин и идем к Диане и Робби. Они с ума сходят от беспокойства за Амелию.

– Можно понять. Я могу чем-то помочь?

– Да. – Керри повернулась к нему. – Пригласи свой контакт на ужин и выясни все про дом на Уиспер-Лейк-серкл.

– Даю тебе слово, Девлин. Я выясню все, что она знает.

– Я на это рассчитываю.

Керри практически уверилась в том, что дом не являлся мотивом убийства, но он был частью пазла. Ей просто нужно было знать, куда его вставить.

Может, если она соберет этот пазл, она найдет Амелию.

И, будем надеяться, Селу Эбботт тоже.

46

21:00

Тридцать третья авеню, Запад, Энсли

– Куда, черт возьми, мы едем? – Джен отвернулась к окну и вглядывалась в темноту.

Район был как раз такой, в котором лучше не оказываться после захода солнца. Они должны были остаться в отеле и заказать ужин в номер. Он обещал ей пятизвездочный сервис. Потом был этот звонок, и теперь они неслись в сторону Западного Бирмингема.

– Это займет всего несколько минут, – заверил ее Тео. – Еще не вечер.

«Только не для нас», – хотелось ей огрызнуться. Ее биологические часы – и все остальные часы, которые у нее были, – тикали все громче с каждым днем. Она устала от игр. Устала от обещаний.

Он сбавил скорость, видимо, они приближались к месту назначения. Джен пыталась разглядеть пейзаж за окном в слабом лунном свете. Если Тео так представлял себе «не привлекать внимания до выборов», то она вне игры. Этого не будет. Ни за что.

– Почему ты не высадил меня в отеле? – Она могла бы отмокать сейчас в роскошной ванне с пузырями и пить шампанское.

– Я уже объяснил. Не было времени.

Этот конец улицы оказался совсем темным. Ни одного фонаря – по крайней мере, ни одного работающего. Тео затормозил и повернул направо. Свет фар осветил заброшенный дом, окруженный массивными деревьями, нависающими над двором. Место выглядело по-настоящему зловещим. У дома стояла еще одна машина. Джен не могла сказать, черная или темно-синяя.

– Я не выйду из машины. – Она покрылась мурашками от одной только мысли.

– А тебе и не нужно. – Он похлопал ее по обнаженному бедру. – Это ненадолго. Посиди.

Он выбрался с водительского сиденья, и Джен беспомощно выдохнула, глядя, как он идет к дому, выделяясь в свете фар. Очевидно, дом заброшен. Хотя, с другой стороны, может, и нет. Стояла ведь там еще одна машина. Джен не считала себя экспертом, но та машина показалась ей слишком дорогой, чтобы принадлежать кому-нибудь из местных, – если только хозяин не был наркодилером.

Что они, черт возьми, здесь делают?

Из-за дома, со стороны припаркованной машины, появился еще один человек. И только когда он подошел к Тео, в свете фар у крыльца. Джен узнала его.

Льюис Йорк.

Очевидно, это была деловая встреча.

Джен уронила голову на подголовник.

– Прекрасно!

Она умирала с голоду. Специально не ела сегодня вечером. Хотела сохранить аппетит для ужина в номере.

Если это Йорк их сюда вытащил, она разозлится по-настоящему.

Тео резко поднял руки и выставил их вперед, словно протестуя против чего-то. Йорк с перекошенным от гнева лицом показывал на дом и что-то ему говорил. Они что, спорили? Света, отраженного от дома, едва хватало, чтобы Джен могла различить выражения их лиц. Затаив дыхание и надеясь, что они не услышат, она опустила стекло и прислушалась.

– Почему вечно мне, – рычал Йорк, – приходится прибирать за тобой бардак? Твою первую ошибку я исправил, но это, – он снова указал на дом, – с этим ты будешь разбираться сам. Ты сам все исправишь.

– Ты знаешь, я не могу, – сказал Тео.

– Тебе придется это сделать, – Йорк потряс пальцем у Тео перед носом, – или можешь попрощаться с этими выборами и со всем, что тебе дорого.

Джен напомнила себе, что нужно дышать, пока те двое продолжали пялиться друг на друга, словно собирались перейти к физическим действиям.

– Это, – угрожающе зарычал Тео, – твоя работа. То, за что мы тебе платим! Так иди и сделай! – Он развернулся и решительно зашагал к своей машине. Йорк молча смотрел ему вслед.

Джен быстро подняла стекло и молилась только, чтобы Тео не услышал.

Он сел в машину и задом выехал на дорогу. Фары осветили почтовый ящик с номером дома: светоотражающие цифры 1528 врезались Джен в память.

Что бы там ни случилось, она не должна была этого видеть.

Она хотела бы развидеть это, расслышать слова…

– А теперь, – сказал Тео все еще хрипловатым от крика голосом, – давай вернемся к нашему вечеру.

Он посмотрел на нее, и она заставила себя улыбнуться.

– Пора бы.

Он взял ее за руку.

– У нас есть время до полуночи.

А потом он побежит обратно к своей жене.

Вдруг мысль о горячей ванне и шампанском потеряла привлекательность. Джен чуть не попросила его отвезти ее домой. Но Тео мог подумать, что это связано с тем, что произошло у того дома.

Глубоко внутри Джен понимала, что привлекать внимание к тому, что она видела и слышала, было бы ошибкой.

47

21:30

Тридцать третья авеню, Запад, Энсли

Злой как черт, Льюис направил свет фонарика на бесформенную кучу в углу.

Ему всегда доставалась грязная работа. Он и его отец до него сделали себе состояние, подчищая за городской элитой. Эта работа обеспечивала Льюису удовольствие быть одним из них.

Но в то же время она приводила его в бешенство. Он сжал губы от ярости.

Мало того что он закончил университет вместе с Тео и с гораздо лучшими оценками. Нет, этого было недостаточно. Его семья не так богата, как Томпсоны или Эбботты, но они чувствовали себя вполне комфортно.

Из-за этого.

Из-за уборки дерьма, что эти подонки оставляли после себя.

Он присел на корточки и всмотрелся в очередную проблему. Несмотря на то что она связана и с кляпом во рту, она все равно красива. И очень умна. И весьма изобретательна.

К сожалению, это последнее качество ее и погубило.

– Ты забрала у меня кое-что.

Она покачала головой и заплакала, рыдания были приглушены плотным кляпом. Ужас и слезы блестели, как бриллианты, в ее глазах.

Она была так напугана. И правильно. Она совершила фатальную ошибку.

– Если ты расскажешь мне, что именно ты сделала после того, как взяла это, все кончится быстро. Смерть не должна быть болезненной.

Жалкий, приглушенный вопль сорвался с ее пересохших губ.

– Тс-с-с, – прошептал он. – Твои слезы на меня не действуют. Это напрасная трата сил.

Он смотрел на нее еще мгновение. Она заморгала, и из глаз у нее выкатилось еще несколько жалких слезинок. Наконец он произнес:

– Последний шанс. Скажи мне то, что я хочу знать, и мы закончим это как цивилизованные люди.

Она закрыла глаза и прислонила голову к стене.

Он вздохнул.

– Ну что ж.

Йорк встал и направился к заднему ходу. Достал контейнер, который привез с собой. Пересек кухню и попал в объединенную с ней гостиную. Маленький диван и обитые стулья были прекрасным топливом. Он облил горючим и то и другое. Затем перешел в первую из двух спален, оставляя за собой бензиновый след, поливая занавески и всю мебель, какую можно было найти. Вернувшись в кухню, он услышал, что ее вопли и стоны стали громче. Она поняла, что он делает и что она умрет. Она почувствовала запах.

Он не испытывал сострадания.

Сучка должна была понять, что ей не сойдет с рук этот безумный план.

В кухне он придвинул к ней вплотную горку мусора и старое одеяло, без сомнения забытое каким-то бомжом, а потом взял контейнер и облил всю кучу, включая ее саму, остатками горючего. Потом бросил пустую канистру в мусор.

Отошел к двери, взял газету, припасенную для этого финального шага, и не торопясь, лист за листом, скатал большой бумажный шар. Она задергалась и попыталась закричать. Истерично зарыдала.

Он поджег бумажный шар и швырнул его в кучу мусора рядом с ней.

После этого он ушел.

Еще один зачищенный конец.

48

Четверг, 14 июня

8:30

Департамент полиции Бирмингема

Первая авеню, Север

Специальный отдел особо важных расследований

– Я знаю свою племянницу, – в который раз повторила Керри лейтенанту. – Амелия не могла так поступить. Что-то не так. Единственное, из-за чего она могла исчезнуть, – только если она сама попала в беду или защищала кого-то в беде. В любом случае, учитывая обстоятельства, она может быть в опасности.

Брукс поднял руки, сдаваясь.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, Девлин.

Она перестала вышагивать и остановилась перед ним. Как он может просто сидеть за своим столом и говорить, что с девушкой все в порядке? Как ей донести до него, что неблагодарный подросток – не тот случай?

Брукс не одобрит, если узнает, что Керри отнесла компьютер Амелии в лабораторию. Техник, ее приятель, обещал посмотреть его неофициально.

– Но ты же знаешь, как все устроено. Нет указаний на преступление. Единственное, что мы точно знаем, что она не хочет сейчас возвращаться домой.

Керри собралась его перебить, и он снова поднял руки.

– Кроме того, она недавно связывалась с тобой. Подожди еще сутки. Если Амелия не вернется домой, мы начнем действовать.

Керри пришла в ярость.

– Через сутки она может быть мертва!

Брукс покачал головой.

– Что мне сказать на это, Девлин?

Да, еще недавно Керри сомневалась, надо ли посвящать лейтенанта в курс дела, но сейчас у нее не осталось выбора. И если он попытается отстранить ее от расследования, она будет бороться до последнего.

– Амелия – стажер в «Йорк, Хэммонд и Голдман». Незадолго до убийства у Бена Эбботта с Тео Томпсоном произошел конфликт. Льюис Йорк – чистильщик при семье Томпсонов. У нас есть основания полагать, что Села Эбботт подружилась с моей племянницей по причине ее стажировки в фирме Йорка. Мы беспокоимся, что Амелия именно из-за этого исчезла.

– У тебя есть доказательства этой конспирологической теории?

Она попусту тратит время.

– Завтра утром, – сдалась Керри, – мы объявим ее официально в розыск.

– Если она не появится дома, – согласился Брукс. – Мы сделаем это официально завтра утром.

– Спасибо. – Керри не чувствовала никакой благодарности, но заставила себя это сказать.

– К вопросу о тех, кто имеет тенденцию исчезать, – вы двое что-то не спешите регулярно делиться со мной информацией.

– Вы же знаете, как складываются расследования, – напомнила ему Керри. – Они заполняют всю твою жизнь.

– Как бы там ни было, – предупредил лейтенант, – вы с Фалько должны следить за собой. Есть люди, которые пристально за вами наблюдают. Ладно, я пока что передам сегодняшние новости шефу полиции и мэру.

– Да, сэр. – Керри гадала, не нажаловался ли кто-нибудь из Томпсонов шефу полиции на ее настойчивость.

«Ты видишь то, что тебя научили видеть».

Ей вдруг вспомнилось предупреждение Кросс.

Керри заколебалась перед тем, как покинуть кабинет лейтенанта.

– Вы знаете детектива по имени Сейди Кросс?

– Ого, давненько я не слышал этого имени. – Брукс откинулся назад на стуле и посмотрел на нее. – Странный вопрос ни с того ни с сего. Почему ты спрашиваешь?

– Я слышала, как ее упомянул один из наших.

Он кивнул.

– Сейди Кросс – одна из тех, о ком никто не говорит. Провела много лет под глубоким прикрытием. В ее деле, как и у Фалько, – большая часть засекречена. Но я знаю, что она немного тронулась и провела некоторое время в психушке. Она все еще работает. По-моему, просматривает нераскрытые дела.

– Спасибо. – Керри пожала плечами. – Просто любопытно.

Брукс посмотрел поверх нее на стеклянную перегородку, которая служила передней стеной его офиса.

– Твой напарник там мечется, как лев в клетке. Иди. Но в будущем я хочу знать о ваших открытиях, пока они еще свежие.

– Поняла.

Керри вышла из кабинета, и Фалько подбежал к ней.

– Нам надо ехать.

– Куда мы едем? – Керри была решительно настроена найти способ поговорить сегодня с Тео Томпсоном – если предположить, что жена не убила его вчера. Тот факт, что он баллотировался на пост сенатора, не освобождал его от необходимых допросов.

– Вчера подожгли дом на Тридцать третьей авеню. Обнаружено тело.

Ее охватил ужас. Она хотела найти Селу Эбботт живой по многим причинам – и одной из них была ее племянница.

– Это Эбботт?

– Не знаю, жертву как следует поджарили, Девлин. Но так как мы в списке любых неидентифицированных женщин, вот нам и позвонили.

– Ну да. – Керри пошла за ним к лестнице. Пока эту – поджаренную, как выразился Фалько, не идентифицируют, она автоматически в списке. – Значит, жертва – женщина?

Он пожал плечами.

– Тело так обгорело, что трудно сказать наверняка.

Черт.

– Что-нибудь выяснил про дом на Уиспер-Лейк-серкл?

– Дом был построен двадцать лет назад. Через пять лет появился бассейн. Десять лет назад поменяли крышу. Его построили родители жены Тео. Мать умерла четыре года назад, и дом продали. Потом Эбботт купил его у последних владельцев, как мы уже знаем.

– Я хочу поговорить с Тео Томпсоном. – Керри понизила голос, произнося его имя. – Слишком долго он нас избегает.

Фалько распахнул дверь на лестницу.

– Я тоже об этом думал. И я уверен, что жена уже показала ему фотографию.