– Я бы с радостью пригласила тебя, – прошептала она.

Детектив улыбнулся:

– Я тоже не прочь, если бы два мистера Люблю-совать-нос-в-чужие-дела не находились чуть дальше по коридору.

– Пожалуй, ты прав, – улыбнулась Кейт. – Если мы утром выйдем из одной комнаты, они потребуют репортаж с места событий во всех подробностях.

– Вовсе нет! – донесся голос из коридора.

Кейт с Ником рассмеялись. Он поцеловал ее на прощание.

– Если услышишь что-то странное, помни: я в соседнем номере.

– Ладно.

Кейт юркнула к себе и закрыла дверь.

Она снова уютно устроилась под одеялом и вздохнула, думая о мужчине в соседнем номере и мечтая, чтобы он лежал рядом с ней. Кейт немного понаблюдала за игрой теней на стенах и закрыла глаза, так и не догадавшись, что свет от каминных углей слишком слаб, чтобы отбрасывать тени.

Через час Ник обнаружил Кейт съежившейся в углу одной из башенок над третьим этажом. Над ней, рыча, стояла огромная собака. Ник проснулся от лая Аляски, пошел на звук и поднялся на третий этаж. Джонатан и Саймон взбежали по лестнице через несколько секунд.

– Аляска! – крикнул Ник. – Лежать! Лежать, девочка!

Но собака не трогалась с места. Ее желтые глаза не отрывались от лица Кейт, из глотки вырывалось свирепое рычание, зубы оскалены.

Ник попытался дотронуться до Кейт, но собака преградила ему путь, низким утробным рычанием предупреждая об опасности.

– Кейт! Что за…

Тут он заметил, что Кейт ведет себя странно, словно и не подозревая, что рядом собака и Ник.

Блестящие карие глаза Кейт стали черными. Она уставилась в пустоту, согнув руки так, будто держала ребенка.

– Она все время плачет, – произнесла Кейт чужим, тонким, как бумага, голоском. – Я не могу ее успокоить! Почему она не заснет?

– Кейт, – позвал Ник. – Кейт, это я. Посмотри на меня.

– Это не Кейт, – прошептал Саймон, взяв Джонатана за руку. – Аляска никогда бы не зарычала на Кейт.

– Тише, малышка, не плачь… – тихонько напевала Кейт.

– Дай-ка я попробую, – сказал детективу Саймон. Ник кивнул.

– Селеста, – произнес Саймон дрожащим голосом. – Селеста, что ты натворила?

После этих слов Кейт резко обернулась к Саймону.

– Нет, что ты натворил? – спросила она его, медленно поднимаясь. – Это ты виноват.

Но она смотрела не на Саймона. Ее взгляд скользил мимо него, вниз по ступенькам башни, в пустой бальный зал. Саймон не знал, что там стоял Гаррисон.

– Ты привел ее в этот дом. В мой дом. Я хочу, чтобы она ушла. Она не Коннор.

Саймон, Ник и Джонатан наблюдали, как Кейт скатилась – или, точнее, была сброшена – со ступенек башни. Аляска неслась следом, свирепо лая. Кейт с глухим стуком приземлилась на пол бального зала.

– Аляска, отойди! – крикнул Ник, отпихивая собаку и рискуя получить прокушенную руку. Но собака не укусила, а позволила ему подбежать к Кейт и поднять ее.

– Кейт, милая, где бы ты сейчас ни находилась, знай: это я, Ник, – сказал он. Голова Кейт свесилась набок, взгляд черных глаз стал безумным, лицо исказилось в жуткой ухмылке. Она встала, с губ сорвался смешок.

– Тише, малышка, не плачь…

Воздух вокруг начал кружиться и сгущаться, как будто они оказались в центре бури.

– Скажи ей идти на свет, – прошептал Саймону Джонатан.

– На свет? – уточнил Саймон свистящим шепотом. – Это поможет?

Джонатан пожал плечами:

– Откуда я знаю! А что еще мы можем сделать? Позвать кого-нибудь на помощь? Твоих родственников?

Саймон прокашлялся:

– Прадедушка Гаррисон, если ты здесь, помоги нам переправить Селесту на тот свет. Забери ее, Гаррисон. Помоги ей уйти в мир иной. Знаю, тебе не нравится то, что она делает, и она не может остаться здесь, с нами.

– Мама споет тебе колыбельную…

– Я позвал твою прабабушку, мальчик, – шепнул на ухо Саймону чей-то голос. – И ты позови Адди. Я тоже кое-кого позову.

– Адди! – во все горло крикнул Саймон. – Прабабушка Адди Стюарт! Мы призываем вас помочь избавить наш дом от этого темного духа, вызволить вашу правнучку Кейт из ее лап.

Буря вокруг разыгралась еще яростнее, фотографии и даже мебель закружило по залу с лихорадочной, неистовой силой. Словно из небытия слышались вопли и завывания мертвецов, разносясь по всему залу и проникая в тела живых.

– Мы все любим Кейт, Селеста! – перекричал шум Саймон. – Каждое живое существо здесь любит ее до глубины души. И эта любовь сильнее тебя. Мы сильнее тебя. Кейт сильнее тебя. Правда сильнее тебя. Иди на свет, Селеста. Все кончено. Тебе пора возвращаться домой.

Гаррисон с ребенком на руках вплотную приблизился к Селесте, и наконец наступила тишина.

– Что ты здесь делаешь, когда пора ее кормить? – мягко и нежно произнес он, прижимая Клементину к груди. – Перестань мучить эту бедную девушку и займись своей дочерью. Именно так должна поступить любящая мать.

После этих слов Кейт мешком повалилась на пол. Аляска мгновенно подскочила к ней и облизала лицо. Рядом с огромной собачьей головой маячила Адди – едва различимая, так что никто не мог видеть ее. Она наклонилась и погладила Кейт по голове. Ее фиалковые глаза блестели.

– Бедная моя девочка, – прошептала Адди ей на ухо. – Она ушла. Она не может причинить тебе боль и никогда не могла. Да и не хотела. Просто сошла с ума от горя.

Кейт что-то пробормотала и потянулась к прабабушке, хотя и не знала, что та рядом.

– Я так горжусь тобой, – продолжала Адди. – Спасибо за все, что ты сделала для меня. Для нас.

Адди повернулась к любимому мужу и взяла его за руку:

– Посмотри на нее, дорогой. Это наша правнучка.

– Она красавица, Адди, – улыбнулся ей Джесс. – Как и ты, и Хэдли. Теперь, когда все закончилось, чем мы займемся сегодня, любовь моя?

– С ними теперь все будет хорошо. – Адди выпрямилась. – И нас ждет целый мир.

Они повернулись и, держась за руки, исчезли навсегда.

Кейт потянулась погладить мягкую собачью шерсть. И только тут заметила троих стоящих рядом мужчин.

– Что происходит? – Она закашлялась.

Ник наклонился, взял Кейт за руку и помог подняться. Обнял ее и крепко прижал. Она почувствовала, как он дрожит.

– Слава богу, – прошептал Ник, плача от счастья.

Глава 38

В один особенно ветреный и холодный день Кейт, Саймон, Ник и Джонатан отправились вдоль скалистого берега в Грейт-Бей, где Адди и Джесс провели детство. Последние несколько недель Кейт пыталась что-то разузнать об их жизни, но нашла только записи о рождении и смерти. Она знала, что отцы Адди и Джесса были рыбаками, как и их предки. Но никаких родственников не осталось. И Адди, и Джесс были единственными детьми. В ту ужасную туманную ночь на берегу озера в Уортоне обе семьи потеряли все – точнее, думали, что все потеряли. Малышка Хэдли осталась жива, хотя они и не догадывались. Потом у нее появились дети и внуки. Несмотря на утрату, семья разрослась, продолжив род. Только до недавнего времени никто не подозревал об этом.

Теперь Грейт-Бэй уже был не процветающим рыбацким поселком, как во времена Адди. Он превратился в сонный туристический городок с многочисленными отелями и ресторанами, разбросанными по скалистому берегу, продуваемому всеми ветрами. Старые дома снесли, на их месте появились новые. Несмотря на случившиеся здесь страшные трагедии, все шло своим чередом.

Пока Джонатан и Ник регистрировались в отеле, Кейт и Саймон посетили небольшой музей рыболовства, о котором были наслышаны. В нем хранились экспонаты, связанные с историей рыбацкого поселка, со временем превратившегося в город: фотографии, памятные вещи и судовые журналы, а также предметы, относящиеся уже к городской эпохе. Кузены бродили по музейным залам, погружаясь в историю и ища знакомое лицо среди старых выцветших снимков рыбаков, демонстрирующих свой улов, городских пикников и праздников – свидетельств былого расцвета.

Музейный смотритель, мужчина лет семидесяти, с мальчишеским лицом, контрастирующим с седыми волосами и скрюченными руками, подошел к ним:

– Ищете что-то конкретное?

– Мы недавно узнали, что в Грейт-Бэе жили наши родственники, – объяснила Кейт. – Мы надеемся… как бы это выразиться… представить, каким был город сто лет назад. И, возможно, найти больше информации о нашей семье.

– Как фамилия вашей семьи? – спросил смотритель.

– Их две, – ответил Саймон. – Кассатты и Стюарты.

Старичок внимательно посмотрел на них.

– Это не те Кассатты и Стюарты, которые участвовали в суде?..

Кейт кивнула:

– Те самые.

– Но… – Смотритель покосился на Саймона и Кейт. Очевидно, он знал, что Адди и Джесс были единственными детьми Кассаттов и Стюартов. Кейт подняла руку, упреждая его возможный вопрос.

– Да, я знаю. – Она покачала головой. – Все так запутано, но мы их родственники, это точно. И очень надеемся с вашей помощью больше узнать о наших предках. Нам это очень интересно.

Смотритель кивнул в сторону последнего музейного зала.

– В таком случае, думаю, у меня найдется для вас кое-что интересное.

Он подвел Кейт и Саймона к витрине со старыми рыболовными снастями и фотографиями мужчин на фоне лодок, полных рыбы.

– Маркус и Джин Кассатты, – он указал на один из снимков. – Они считались лучшими рыбаками из всех, когда-то ставивших сети на этом озере. По слухам, они никогда не возвращались с пустыми руками или скудным уловом, и с ними никогда не случалось ничего дурного. Конечно, до всех этих… неприятностей, связанных с судом.

Кейт перевела взгляд с мутной фотографии на лицо Саймона и обратно.

– Вижу сходство, – заметила она.

Тут ей пришла в голову мысль:

– А что случилось с Маркусом потом? Он же хладнокровно застрелил Джесса Стюарта прямо на судебном крыльце. Попал в тюрьму?

Старичок кивнул.

– Так бы и случилось, но сразу после этой стрельбы его разбил инсульт. Кассат недолго пробыл в больнице и умер.

Указывая на стеклянную витрину, смотритель продолжал:

– Его жена Мари кое-что подарила музею. Мой отец рассказывал мне, как однажды она пришла сюда. Была уже старухой, давно похоронившей дочь и мужа. Протянула отцу книгу и сказала, что когда-нибудь сюда придут люди, которые ею заинтересуются. Сказала, что видела это во сне. Никогда не забуду этих слов.

Кейт переглянулась с Саймоном. Во сне?

– Все это произвело на меня, молодого парня, огромное впечатление, – продолжал смотритель. – Она хотела, чтобы мы хранили книгу, пока не придет время. А потом передали ее законным владельцам. Я проработал здесь всю жизнь, и вы – первые, кто спросил про Кассаттов. Так что, думаю, Мари говорила о вас, и время пришло.

Он подошел к стеклянной витрине, открыл ее, достал и протянул Кейт тонкий томик в кожаной обложке. Она прочла вслух название. «Дочь озера».

– Довольно интересная история, – улыбнулся смотритель. – Вам понравится. Мы взяли на себя смелость скопировать ее и включить в книгу местных древних преданий, которые собираем.

На обратном пути Кейт остановила машину. Они с Саймоном спустились по каменистой насыпи к воде и присели, глядя на Великое озеро. Они не знали, что именно в этом месте Адди Кассатт появилась на свет сто с лишним лет назад. Всего в нескольких сотнях ярдов от них Джесс Стюарт впервые увидел малютку Адди и вырвал ее из водяных объятий.

В те времена озерный берег был загадочным, священным местом, о котором ходило множество легенд и преданий. Местом, где могли оживать духи воды, где древние боги и богини свободно плавали среди лосося и форели, сбивая с толку недостойных рыбаков и лодочников, а в туманные дни заманивая в воду таинственными песнями детей, их матерей и убийц. Берег озера был волшебным в те дни – и таким и остался. Но люди стали слишком шумными, слишком озабоченными собой, слишком современными, чтобы расслышать пение озера.

Кейт и Саймон сидели на берегу и смотрели, как волны вновь и вновь разбиваются о скалы, обдавая их брызгами. И брызги не обжигали лица, как следовало бы крошечным водяным осколкам в такой холодный ветреный день. Кузенам казалось, что их прикосновения были мягкими, бархатными – как и весь мир вокруг.

Глава 39

Уортон, 1910

Пробираясь сквозь туман к дому Кассаттов, Салли Рид не могла поверить в свою удачу. Озеро, погода и даже сам Господь как будто сговорились помочь ей осуществить задуманное! Да, она знала, что дельце предстоит не из приятных. Но это необходимо. Джесс Стюарт одурачил ее во второй раз. Причем ради одной и той же женщины.

В юности Джесс, такой надежный и постоянный, всегда был рядом – ждал ее на каждой вечеринке. А после университета оказался достаточно умен, чтобы получить прекрасную должность в крупной фирме. Солидная основа для будущей обеспеченной жизни – так говорил ее отец, и Салли соглашалась. Все шло так хорошо. Она ждала, что Джесс вот-вот сделает предложение. Вот почему она испытала такой шок, когда он вернулся из поездки в свой поселок с немыслимым известием: он обручен. Помолвлен! Салли отреагировала весьма бурно – а кто бы на ее месте поступил иначе? И погрузилась в небывало глубокую депрессию.

Их следующая встреча состоялась спустя годы. Салли всегда знала, что они увидятся, потому что сама устроила эту встречу, приехав в Уортон к Гаррисону Коннору на вечеринку. Там собралось столько старых друзей! Совсем как в старые добрые времена. И появился Джесс – такой же красивый и очаровательный, как всегда. Салли почувствовала, что она ему по-прежнему небезразлична. Разве это не ясно любому? Он так легко смеялся, так касался ее плеча во время разговора. И Салли ощутила, как весь мир засиял красками, наполнился энергией, жизнью. Неужели все это почувствовали? Она завела Джесса в башенку – идеальное место для тайной интрижки, – обняла и поцеловала. Он не возражал. Да, Джесс был пьян. Возможно, слишком пьян. Но для Салли это не имело значения. Какое ей дело?

Его жена просто деревенщина, серая мышка. Все старые друзья поверить не могли, что Джесс женился на ней. Точнее, не мог поверить никто из подруг. Мужчины казались очарованными ею – ну и дураки. Да, она красива, но на одной красоте далеко не уедешь. Впрочем, неважно. Главное, что план Салли работал и жена Джесса не могла ему помешать.

После того вечера Салли стала приезжать в Уортон как можно чаще, чтобы видеться с Джессом. Короткое путешествие поездом – ничего сложного. Она не сомневалась, что сможет увести Джесса от жены. Получит то, что принадлежит ей по праву. Разве он не любил ее? Не любил с самого начала? Не принадлежал ей?

То тайная встреча, то поцелуй украдкой. Мужчин так легко соблазнить, особенно если они женаты не первый год. Она несколько раз затянула его в постель, напоив особо крепким мартини. Салли знала Джесса, знала его пристастия и слабости. Он не мог устоять перед ней.

Все шло чудесно до того вечера, когда он порвал с ней. Во второй раз! Салли поверить не могла. Джесс заявил, что скоро станет отцом и должен заботиться о ребенке. Он должен стать добропорядочным мужем, которым его сын или дочь смогут гордиться. Таким, которого заслуживает его жена. Ведь он всегда любил жену. Поэтому их роману с Салли пришел конец. Она же понимает его?

Салли понимала. Все ясно. Джесс Стюарт снова одурачил ее. Но Салли была уже не той хрупкой, ранимой девушкой, которую он бросил когда-то. Теперь она стала сильнее. Ожесточеннее. На этот раз Джесс совершил непростительный поступок: лишил ее того, чего она хотела больше всего на свете. Будет справедливо, если она лишит его того, чего больше всего на свете хотел он. Все по-честному.

План был идеален. Салли знала, что Джесс на этой неделе уезжает по делам в Чикаго. Его жена останется одна, и тогда случится… неприятность. Салли не нравилось слово убийство – оно казалось таким злым и неправильным. А Салли знала, что поступает правильно. Трудное, но верное решение, как и многие другие ее поступки.

Она представила, как Джесс вернется домой и найдет труп. Ах, как он будет страдать и горевать. Точно так же, как страдала и горевала Салли. А когда все закончится, Салли и Джесс окажутся на равных. Он причинил боль ей, она – ему. Все справедливо. Возможно, она даже утешит его, и, возможно, тогда он вернется к ней, осознав, какую ошибку совершил.

Еще одно доказательство ее сообразительности: она сказала болтушке Хелен Боннет, что собирается на несколько недель в Европу. Она часто выезжала за границу. Если полиция заинтересуется, где Салли была в тот вечер, у нее есть алиби. Конечно, если полицейские не потрудятся проверить правдивость рассказа Хелен.

А еще туман! Если Салли нуждалась в подтверждении, что она поступает правильно, то вот оно: само мироздание хотело того же, что и она. Туман укутал город, скрывая, как она крадется на Фронт-стрит с ножом в руке.

Мысли Салли метались в разные стороны, пока она подбиралась к дому Джесса. Она не рассчитывала, что его жена окажется снаружи, на заднем дворе у озера. Но это неважно: все можно проделать и там – с не меньшей легкостью. Так даже легче: в доме не останется следов крови. Просто идеально!

Салли увидела, как жена Джесса, спотыкаясь, бредет к озерному берегу, стонет и плачет. Очевидно, она собиралась рожать. Это удивило Салли. На такое она тоже не рассчитывала. Еще одна счастливая случайность. В родовых муках жена Джесса не сможет толком сопротивляться, пока Салли сделает то, что должна. Она улыбнулась своей удаче и последовала за Адди на берег. Все подсказывало, что она поступает правильно. Деревья, трава и туман кивали в знак согласия. Салли ясно видела, как сама природа подбадривает ее.

Час пробил. Сумеет ли она дойти до конца? Сможет ли оборвать человеческую жизнь? Ты зашла слишком далеко, не отступай в последний момент. Все почти кончено, ты почти у цели. Салли чувствовала запах озера и сладкий аромат тумана. В вечернем воздухе пахло сиренью. Она оглянулась назад, на мерцающий свет, который исходил из дома, пробиваясь сквозь белизну. Все выглядело таким нереальным: озерный берег, танцующие огоньки на заднем плане, нож в ее руке.

Она подкралась к жене Джесса поближе. И еще ближе. Затем прямо у нее на глазах на белой ткани расплылось алое пятно. Салли даже не заметила, как ударила. Она уставилась на пятно, глядя, как оно расползается все дальше и дальше по белой ночной рубашке. Жена Джесса даже не взглянула на нее. Она упала на мелководье. Салли уставилась на окровавленный нож в руке и поняла, что сделала то, зачем пришла. Теперь уже ничего нельзя исправить. Через несколько минут Салли увидела, как ребенок выскользнул из чрева умирающей матери.

Она отбежала к стене дома, заметив, как из тумана, который слегка рассеялся, появилась еще одна фигура. Как ни странно, это была Селеста Коннор, толкающая перед собой детскую коляску. На глазах у Салли Селеста выловила ребенка из озера и положила в коляску. Затем раздался голос Гаррисона. Тогда Салли услышала все – и безумный бред Селесты, и ужас Гаррисона оттого, что, по его мнению, она натворила. Салли улыбнулась. Он думает, что это его жена убила Адди. Чудесно. Салли наблюдала, как Гаррисон положил тело жены Джесса в лодку.

Невероятно. Прямо у нее на глазах Гаррисон переложил вину за совершенное преступление с Салли на собственную жену. Ей всегда нравился Гаррисон. Теперь виноват будет кто-то другой, а не Салли. Она не ожидала такого щедрого подарка после того, что совершила. День удался.

Затем Салли развернулась и пошла к себе в отель. Дело почти сделано, но оставалась одна маленькая деталь: нож. Она понимала, что от него нужно избавиться, и решила отнести его в доки и спрятать в мусоре. Там, среди рыбьих внутренностей и сломанных ящиков, его никто не заметит. Потом она вернется в отель и будет ждать дальнейшего развития событий.

Проходя мимо городской пристани, Салли услышала странный звук. Чье-то пение? Она никогда раньше не слышала ничего подобного. Песня без мелодии, без слов. Это пел человек? Салли точно не знала. Но ее так очаровала мелодия, что, вопреки голосу рассудка, она дошла до самого края причала, по-прежнему сжимая в руке нож. А потом ее осенило: вовсе незачем идти в доки. Она бросила нож в воду и с улыбкой смотрела, как он закружился и пошел ко дну, скрывшись из виду. Все как по маслу.

Пение стало громче. Салли всмотрелась в туман, и ей показалось, что она увидела в воде силуэт какого-то существа. Может, выдры? Бобра? Кто это? Это оно издавало звуки? Кем бы ни было существо, в этот момент оно встретилось взглядом с Салли, и она застыла на краю городского причала, загипнотизированная пристальным взглядом. Словно добыча перед коброй.

У Салли не было детей, так что она не могла понять гнева скорбящего отца. Не могла предвидеть, какую ослепляющую, мстительную ярость породила своим поступком. Бедняжка Салли была так зачарована взглядом существа, что не заметила приближающийся гигантский водяной вал, пока тот не вырвался из тумана и не обрушился на нее, разбив причал в щепки.

Озеро в гневе сбило Салли с ног, обвило ее своими щупальцами туго, словно петля, затянуло под воду и накачало в легкие столько воды, что их разорвало и Салли погибла мгновенно. Озеро протащило ее безжизненное тело на много миль к далекому пустынному берегу и с отвращением выплюнуло.

И по сей день на том далеком берегу, где кости Салли были дочиста обглоданы и растащены волками, витает дух безумия. Все звери, кроме неведающих страха волков, держатся подальше, чувствуя опасность и гибель. Но люди гораздо меньше прислушиваются к природе. В жаркие летние деньки сюда приходят окунуться в прохладную воду целыми семьями, прихватив корзинки для пикника и пледы.

Но что-то здесь не так. Обычно послушные дети всегда носятся по берегу как угорелые – с такой бешеной энергией, что родители вздрагивают и решают в следующий раз давать им за обедом поменьше сладкого. Друзья и влюбленные начинают ссориться – злость появляется из ниоткуда. Жены становятся вспыльчивыми и раздражаются на мужей, а те выглядят замкнутыми и подавленными, несмотря на голубое небо и чистую воду вокруг.

И никто не задерживается здесь надолго из страха заразиться безумием.

Благодарности

Читатели спрашивают меня, имеют ли мои персонажи реальных прототипов. Как правило, я отвечаю «нет, не вполне». Где-то вставлю фрагмент чьего-то разговора, где-то опишу какого-то человека. Так и в этой книге. Но при создании образа Саймона у меня не выходил из головы голос моего близкого друга Кена Андерсона, как будто требующий включить его в историю (да, именно так Кен бы и поступил). В Саймоне очень много от Кена. Так приятно было слышать от моего агента, редакторов и первых читателей книги: «Саймон такой забавный! Обожаю его!» Я тоже его обожаю.

Кстати, о моем агенте и редакторах… Мне невероятно повезло с потрясающим агентом Дженнифер Велтц и с ее замечательной командой, которые представляют меня в литературном агентстве «Jean V. Naggar». Уже много лет Дженнифер – мой бесценный собеседник, защитник и друг. К тому же она умудряется смешить меня в каждом нашем разговоре. Дженнифер, души в тебе не чаю.

Моей звездной команде в «Lake Union»: Даниэль Маршалл, Фейт Блэк Росс, Келли Мартин, Алисии Клэнси, Габриэлле Дампит, Эшли Ваничек, замечательным редакторам (преклоняюсь перед вашей отменной внимательностью к деталям) и всем остальным, кто помогает мне: спасибо за вашу веру в меня, за ваш нелегкий труд и за то, что вы любите эту историю так же сильно, как и я.

Независимым книжным магазинам, которые распространяют мои книги, передают их в руки новых читателей и любезно приглашают меня к себе на читательские встречи: вы помогли мне сделать писательскую карьеру, и я вам бесконечно благодарна.

Моим читателям. Огромное вам спасибо за то, что мы вместе. Свяжитесь со мной, поделитесь мыслями в электронном письме, подпишитесь на меня в соцсетях и дайте знать, как вам понравилась эта история. Читатели моей последней книги, возможно, обратили внимание, что действие «Дочерей озера» происходит в том же месте – в Уортоне, выдуманном мной портовом городке на озере Верхнее. Уортон существует только в моем (а теперь и вашем) воображении, но он вдохновлен реальным городом – Бэйфилдом, штат Висконсин.

Для меня Бэйфилд – мистическое, волшебное место, наполненное легендами и преданиями озера Верхнее, с видом на великолепный национальный парк Береговая линия Апостольских островов, цепочку из двадцати одного острова неописуемой красоты в моем любимом суровом, могучем и вдохновляющем внутреннем море.

Каждое лето я стараюсь хоть раз побывать в Бэйфилде – чаще всего на свой день рождения в августе. В один памятный день рождения я сняла любимый викторианский отель под названием «Le Chateau Boutin» и пригласила самых близких друзей и родных на выходные, которые никто из нас не забудет. «Le Chateau» послужил источником вдохновения для дома Гаррисона. Если погуглите, узнаете его по моим описаниям. Хотя, насколько я знаю, в нем нет призраков и темных тайн. Это просто замечательное, спокойное и прекрасное место, и я очень рекомендую его всем, кто хотел бы по-настоящему побывать в Уортоне.

О внутреннем море – озере Верхнее. Оно тоже персонаж этой книги – и гораздо более важный, чем в других моих романах. Если вы не слышали о крупнейшем из озер, то знайте: это самое большое пресноводное озеро в мире является древним, могущественным, мстительным и при этом мирным, успокаивающим и целебным водоемом, непохожим ни на одно другое озеро на планете.

Коренные народы, жившие на его берегах, называли его Гитчи-Гюми [25] (приблизительная передача) и верили, что само озеро является великим духом; люди приносили ему жертвы и дары, прежде чем отправиться в любое путешествие на лодке. Они знали, что озеро может оберегать и быть гостеприимным, а может быть смертоносным и коварным. Знали, что озеро непостоянно. И считали, что лучше всего сначала умиротворить его.

Существо, которое увидел мальчик Джесс, когда нашел малютку Адди, – из настоящей легенды о Гичти-Гюми: Мичибичи, подводное божество. Его изображения встречаются на древних рисунках по берегам, особенно на канадской стороне. Кстати, это не просто древнее устаревшее поверье. Люди, живущие на берегах Верхнего, и я в том числе, считают, что Мичибичи, похоже, реальное существо.