Александр Собянин

Подмосковье. Эпоха раскола

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Серия «СТАЛКЕР» основана в 2012 году

© А. Собянин, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

***

Издательство признательно Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».

Братья Стругацкие – уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.

Вместо пролога

Весь мир содрогнулся от ужаса и предчувствия новых потрясений, когда однажды в мае на огромной площади к северо-западу от Москвы образовалось темное пятно новой Зоны. Волоколамск и Шаховская, Осташево и Архангельское – отныне в эти населенные пункты стало невозможно приехать в гости или отправить письмо. В одну ночь, словно из преисподней, полчища ужасных созданий хлынули на этот участок земли. Прежний, донельзя уютный и живой мир переменился так сильно, что некогда зеленая растительность пробрела серый, а иногда и бурый оттенок, характерный для старой запекшейся крови. Вечная осень воцарилась на площади в несколько сотен квадратных километров.

Как только возникла новая Зона, власти оперативно организовали эвакуацию местного населения. Военные двинулись к ней со всех сторон, окружили Периметром с бетонными блокпостами, установили минные поля и опутали территорию непролазными рядами колючей проволоки с датчиками движения. Единицы из местных жителей, которые смогли добраться из эпицентра до Периметра живыми, казались на первый взгляд сумасшедшими, и, сбиваясь, рассказывали ужасные истории, впадая от перенесенного ужаса в полную прострацию. Беженцы распределялись по местам временного пребывания, а потом безо всякого сожаления рассеивались по необъятной стране, как можно дальше от своих родных мест.

Жители окрестных городков и поселений сразу поняли, что от соседства с запретной территорией можно извлечь определенную выгоду. Ученым и медикам, прибывшим вместе с военными, выдавали из моментально возникших фондов любые деньги, выделенные на изучение гигантской природной аномалии. Ученых интересовали все образования с чужеродными физическими свойствами, пусть даже и не совсем законно вынесенные за Периметр. Светил медицины особенно впечатлили новые представители свирепой фауны – или хотя бы части их тел. Работы для научных исследований было настолько много и она была до того многообещающей, что заказчики, поощряя «аборигенов» к сотрудничеству, сорили деньгами направо и налево – сказывалась близость столицы и ее нескончаемых финансовых потоков.

На представителей местного населения обрушилась масса высокооплачиваемых заказов, от которых было невозможно отказаться. Народ массово повалил на территорию подмосковной Зоны. Получив первые гонорары за доставленные артефакты, счастливчики ошалели от никогда не виданных прежде громадных сумм. Теперь их перестали пугать таблички «Стой, запретная Зона!», «Ведется огонь на поражение» или «Заминировано». На заработанные деньги ушлый народ приобрел отличное оружие, амуницию и опытных в военном деле инструкторов. Сталкеры Московской области, рискуя попасть в лапы монстров, вывозили с покинутых мест различное дорогостоящее оборудование, но самые выгодные заказы сводились к тому, чтобы принести забытую в суматохе эвакуации документацию вроде чертежей или полевых журналов. На территории Зоны стали массово появляться секты, применяющие кровавые ритуалы, зачастую включающие в себя жертвоприношения. Аномальная энергия, скапливающаяся под землей и бьющая в небо, сносила умы сектантам, постоянно обитавшим на запретной территории. Представителей таких сект боялись и сталкеры, и бандиты.

Военные отстреливали сталкеров безжалостно и с регулярной методичностью, словно на полигоне: люди напарывались на мины, гибли от когтей и клыков тварей, но шанс заработать большие деньги перевешивал смертельный риск. На запретной территории бушевала не только аномальная энергия – неизвестно по каким причинам появился и постоянный радиационный фон. Большинство домашних животных, в панике оставленных хозяевами, погибли. Только их крохотная часть мутировала под воздействием радиации и смогла выжить, однако теперь в них с трудом можно было узнать домашних питомцев. В большинстве своем смогли выжить только лесные звери. Лютость и звериные инстинкты, присущие им от природы, в изменившихся условиях помогли отточить навыки, чтобы изощреннее убивать. Аномалия усовершенствовала их тела и наделила их ранее дремлющий разум разными свойствами. Подвергшиеся мутации хищники превратились в разносторонне развитых тварей. Некоторые из них приобрели свойство кинетики и стали с легкостью передвигать предметы. Иные, причем большинство из них, получили возможность считывать эмоции человека и зрительные образы.

Природа поставила эксперимент на определенной территории, а в качестве защитников от вмешательства людей создала мощную охранную структуру из аномалий и стражников-мутантов – церберов.

По прошествии времени между военными и сталкерами установился паритет, ведь сталкеры были поголовно вооружены, и военным отнюдь не хотелось нарваться на пулю или на нож «на гражданке», во время увольнительной. Вскоре вынужденный нейтралитет плавно перетек во взаимный бизнес. Сами сталкеры предпочитали считать себя охотниками, ведь с возникновением Зоны мужское население массово обзавелось охотничьими билетами, позволяющими вполне легально владеть огнестрелом. Они предпочитали официально приобретать нарезное охотничье оружие, отличающееся высокой мощностью и большой дистанцией выстрела, однако у каждого в тайнике хранились и прекрасные образчики армейского вооружения и обмундирования.

Поклонники всемирного хаоса, коих немало расплодилось на земном шаре, радостно встрепенулись: «Началось!»

Глава 1

ТРЕВОЖНОЕ УТРО

Я понимал частью затуманенного сном разума, что сейчас нахожусь в тисках кошмара, который, как и всегда, без приглашения ворвался в мое подсознание и стал там править бал – вытащил оттуда сонм монстров, с которыми я когда-то встречался на запретной территории. Бушующая во мне энергия потоком вырывалась из моего эфирного тела, но осязаемая сущность Зоны активно поглощала ее. Мокрые простыни свились узлом вокруг тела, не давая дышать. Я никак не мог проснуться, а тем более понять, то ли это сон, то ли явь. Через приоткрытые веки я видел будто бы сквозь ночной сумрак самого себя – лежащего на диване под сбившимся от метаний одеялом. Затем наблюдал себя же, но призрачного, бегущего сквозь застывший, угрюмый, темный лес, полный ужаса, страха и отчаяния. Колючие ветви громадных кустов стегали мое лицо, причиняя настоящую боль. Эти два сюрреалистических видения наслаивались друг на друга, заставляя мое сердце судорожно сжиматься от страха, от ощущения грядущей боли, когда очередная клыкастая тварь проскакивала через меня-спящего, нервно вздрагивавшего и вскрикивавшего от ужаса. Я же с неистовостью обреченного, который одержимо цепляется за любой шанс выжить, мчался дальше, поливая несущихся за мной монстров огнем из автомата. Еще я слышал хлопки одиночных выстрелов – значит, в этом страшном лесу я не один. Это радовало и внушало надежду, что острые клыки преследующих меня монстров еще не скоро смогут вонзиться в мою плоть, добраться до сердца, самого вожделенного куска человечьей требухи для любого хищника.

Твари постепенно стали отставать, но я продолжал свой безумный бег, в душе опасаясь, что это просто их очередной коварный замысел. Возможно, они сейчас потихоньку начали обходить меня с флангов, загоняя в неведомую ловушку. Я остановился, схватившись за тонкий ствол сосенки, будто за последнюю опору, но не обнаружил возле себя никого. Моя грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, в висках колотило от отчаяния, страха и адреналина. Призрачные твари вдруг исчезли. Исчез и темный, мрачный лес.

Все еще одурманенный инъекцией кошмарного сна, мозг начал анализировать череду событий, которые пронеслись перед моим воображением, и я окончательно проснулся.

Не поворачивая головы, я по старой привычке скосил глаза по обе стороны и к своему облегчению удостоверился, что действительно нахожусь в своей квартире, а не где-нибудь внутри Периметра. Сразу тяжким грузом навалилось осознание того факта, что Настя бросила меня, устав от моих бесконечных походов в ненавистную для нее Зону. Даже отказалась сообщить адрес своего нового пребывания, если я вдруг одумаюсь и навсегда оставлю вылазки. Да, надо признать, перестала она мне верить после того, как сама единожды побывала там. А ведь я после каждого очередного рейда со Штырем всякий раз клятвенно обещал ей больше не покидать ее. Но что поделаешь, если я навсегда заболел запретной Зоной?

Выстрелы, которые, как я думал, являлись звуковым сопровождением в моем кошмарном сне, существовали в реальности. Я приподнялся на локтях и с озабоченным видом уставился в окно. Наступал рассвет. Где-то на окраине города раздавались одинокие хлопки и раскатистые россыпи автоматных очередей. Очень интересно! Но, тем не менее, наводит на тревожные мысли. Наш городок с населением в двадцать тысяч человек находится в семнадцати километрах от Периметра. Кроме местных жителей, тайком ненадолго пробирающихся в Зону, здесь плотно обосновались профессиональные сталкеры, которые также тайно посещали запретную территорию, а порой и находились там длительное время. Оружия, за исключением охотничьего и зарегистрированного по всем правилам, в тайниках здесь почти никто не держал, опасаясь попасть под статью за незаконное хранение. Проявлением крайнего невезения считалось нарваться с левым стволом на патруль военных. Вот поэтому у каждого бывалого сталкера имелся не один тайничок с оружием и амуницией – но только внутри Периметра.

Я встал у стены, сбоку от приоткрытого окна, опасаясь шальной пули, с чувством вдохнул свежего утреннего воздуха и вдруг насторожился. Запахи, донесшиеся с улицы, не принадлежали этому городу. Скорее, напоминали о Зоне. Я пулей выскочил на балкон, чтобы проверить свои опасения, и на миг оцепенел. За углом моей пятиэтажки сверкали характерные вспышки вытянувшихся на асфальте серебристых нитей. В голове еще крутился спасительный для психики вариант с оборванными проводами, скользящими по земле и все еще находящимися под напряжением, а ноги уже несли меня к прихожей. Я быстро оделся, открыл входную дверь, присмотрелся к пустому подъезду, прислушался, вобрал в себя воздух. Ничего, лишь звуки далекой и неутихающей стрельбы. Не торопясь, я спустился на первый этаж и возликовал: по направлению к нашему дому двигалась полицейская машина с включенными маячками. Ага, сейчас можно будет выудить хоть какую-нибудь информацию!

Машина притормозила у моего подъезда, медленно начала сдавать назад, чтобы развернуться, и вдруг на полпути, не закончив маневра, пассажир и водитель, оба в полицейской форме, выскочили из салона с автоматами в руках. Одного из них я сразу узнал – Генка, мой сосед с верхнего этажа, лейтеха из ближайшего отделения. Оба синхронно присели на колено и вдруг открыли огонь из автоматов, целясь от плеча в ту сторону, откуда прибыли. Я высунулся из подъезда и увидел мчащихся вдоль здания огромных псов. «Мать твою!» – вздрогнув, оторопело подумал я. А впрочем, удивляться нечему, рано или поздно это должно было произойти: твари прорвали Периметр и решили навестить ближайший город. Воздух пропитался запахами запретной территории – и сама она к нам в гости явилась. Точно ли в гости? Или навсегда?

Между тем, твари неправдоподобно быстро сокращали расстояние до стрелков, и ни одна из них даже не была серьезно ранена. Оно и понятно, вряд ли работники полиции когда-либо вели огонь по столь стремительно приближающейся цели. Опыта у них надлежащего нет. Так что самое время их спасать.

– Генка! – заорал я, стараясь привлечь их внимание. – Давай сюда!

Они оглянулись, и Генка даже успел кивнуть мне. Оба стали торопливо отступать, не прекращая стрельбы. Господи, кто же так делает?! Бежать уже давно пора, время еще есть, иначе ведь растерзают! Но азарт – штука упрямая, я знавал отчаянных парней, которые могли бы жить, если бы не охвативший их азарт боя. Вот и эти двое… Мне аж дурно стало от грядущей расправы! Я подскочил к ним со всей возможной прытью, схватил за шкирки и потянул в укрытие. Вовремя подставив ботинок под закрывающуюся дверь, с трудом втащил в спасительный подъезд упирающихся бойцов. Двумя секундами позднее в дверное полотно ударили тяжелые тела.

Генка озадаченно повозил пальцем по выпуклости, на глазах образовавшейся на металлической поверхности от очередного удара с той стороны, призадумался, а его напарник, поведя крутыми плечами, кинул на меня недобрый взгляд и прорычал:

– Какого хрена?!

– Жизнь вам спас, придурки. Съели бы вас за милую душу и не подавились. – Я повернулся к Генке, продолжая держать его напарника боковым зрением. Взвинченный он какой-то, от таких людей всегда можно ожидать чего-нибудь… немотивированного. – Что стряслось-то? Что в городе творится?

– Плохо в городе. – Генка устало вздохнул, привалился плечом к стене подъезда, с обреченным видом поправил соскользнувший с плеча автомат и сокрушенно добавил: – Ничего не понимаю… Какие-то монстры по городу носятся! Утро уже, и служба наша должна скоро закончиться, да похоже, Алгоритм, она только началась.

Я заметил темные круги у него под глазами. Лицо выражало озабоченность. Похоже, всю ночь не спал.

Пожалуй, он был единственным, кто не принадлежал к клану сталкеров и при этом знал мое прозвище. Только зря он начал трезвонить без необходимости. Ну нафига вот так меня сдавать?! Почувствовав, как опять напрягся его напарник, я повернулся к полицейскому, а он, игнорируя меня, с нажимом поинтересовался у Генки:

– Алгоритм? Он что, сталкер, что ли? Тот самый, из ориентировки?

– Глеб, не шуми! Если кто-то из нас троих хоть что-то понимает во всем этом бардаке, то явно не мы с тобой.

Генка поднялся на площадку первого этажа, отсоединил магазин, проверил наличие боеприпасов и с досадой сообщил:

– Патронов в обрез. Ни хрена нам их не хватит, если по пути в отделение снова нарвемся…

Я шагнул за ним, прислушиваясь к тревожным звукам улицы, но Глеб вдруг яростно схватил меня за плечо.

– Стой, гад! Это вы, сталкеры, во всем виноваты! Не зря у нас в отделе на вас ориентировки висят! – Он попытался выкрутить мою руку, однако я развернулся и врезал ему раскрытой ладонью по печени. Глеб беззвучно сложился от резкой боли. Я поморщился: сам когда-то получал по печени на тренировках по рукопашному бою и потому знал, какие это мучительные ощущения.

Генка с сожалением вздохнул, спустился по ступенькам, и стал терпеливо ждать, когда Глеб перестанет корчиться. Забавно, что он даже не подумал вступиться за напарника. Ну, или хотя бы сделать мне замечание – все-таки они оба при исполнении. Похоже, вкурил, что дело пахнет керосином, а при таких исходных полицейская форма – не более чем спецодежда. Присел рядом с Глебом на ступени, прислонился спиной к стене и спросил:

– И чо теперь будет?

– Ну, если эти зверюги – не единичный случай… – Я вопросительно взглянул на Генку, и тот помотал головой – не единичный. – Тогда фигово. Зона расширилась, парни. Теперь городу конец. Не будет здесь больше города.

– А вот с этого момента поподробнее! – Дверь одной из квартир приоткрылась, и на лестничную площадку вышел сосед с первого этажа.

– Очередной скачок Зоны, Илюх, – сообщил я. – Вот так просыпаешься утром – оп! А ты уже внутри запретной территории, хотя из квартиры даже не выбирался. Теперь мы все поневоле стали сталкерами и охотниками. – Эти мои слова были обращены уже к напарнику Генки, который после перенесенной боли вдруг совершенно неожиданно успокоился. Что-то типа ступора, реакция на невероятное событие: как это так, он одет в форму и при исполнении находится, а его какой-то гражданский бьет… И это сразу после того, как он отстреливался от монстров посреди знакомой до последней подворотни улицы! Ну что ж, можно посочувствовать чуваку. Наверное, весь мир у него в голове перевернулся. Дошел наконец-то весь масштаб катастрофы и всех вытекающих.

Из квартир выходили все новые люди. Твари давно уже перестали долбиться в металлическую дверь, однако еще минуту назад грохот стоял знатный, и если раньше соседей пугал шум возле родного подъезда, то теперь их куда больше пугала тишина и неизвестность.

– А с нами что будет? – раздались голоса. – Нам-то теперь что делать?

– Сохраняйте спокойствие, – заговорил Глеб. – В прорыве Периметра нет ничего сверхъестественного, силовые структуры были готовы к подобному и сейчас решают проблему. Все под контролем. Так что главное – без паники!

Я поморщился:

– Главное, на улицу не суйтесь – твари вмиг растерзают. Без сталкерских навыков вы все там сгинете. Возвращайтесь по квартирам и соберите самые ценные вещи, документы, лекарства, продукты…

– Да, если ситуация осложнится, эвакуация будет обязательно. Ждите военных, а пока сидите по домам, – торопливо вклинился Генка, не давая Глебу вновь начать перепалку со мной. Он оттер своего напарника плечом и тихо добавил: – Слушай, не лезь к нему. Он здесь единственный, кто знает, как выживать в этих условиях.

– И еще. Жители первых этажей – срочно перебирайтесь повыше, – предостерег я соседей. – Слышите стрельбу на окраинах? Мне бы не хотелось вас пугать понапрасну, но я отличаю звук выстрела из охотничьего «Байкала» от одиночных выстрелов АК, и я могу вам точно сказать, что гражданского огнестрела там сейчас задействовано гораздо больше, чем армейского. А это значит, что пока «проблему решают» сталкеры, а вовсе не силовые структуры. А нас, как вы знаете, не так много, чтобы взять под контроль все, что может вылезти из-за Периметра. И если мутанты наводнят город, то пробить стекла в окнах первого этажа и ворваться в жилье для них не составит труда. Я бы и сам очень хотел рассчитывать на военных, но… Чувствую, это не просто прорыв Периметра. Сама Зона увеличилась в размерах, и теперь мы, похоже, не в опасной близости от нее, а уже внутри.

Соседи еще ненадолго задержались в подъезде, тихо перешептываясь друг с другом, не скрывая тревоги. И все же они стали потихоньку расходиться по квартирам.

Я спросил у Генки:

– Ты за семьей приехал?

– За семьей, – подтвердил он и торопливо добавил: – Тебе тоже придется с нами.

– Я-то вам зачем?

Генка покосился на Глеба и негромко проговорил:

– Начальник ОВД собирает всех сталкеров, поселившихся в городе. Он совсем не дурак и понимает, что без вас нам будет совсем туго. Людей не хватает, оружия не хватает… У тебя же наверняка и автомат где-то припрятан? – Он проницательно посмотрел в мои глаза. – Если есть, доставай. Никакой ответственности нести не будешь, это под гарантию начальника отдела.

– В квартиру зайду за вещами, а потом в подвал за оружием схожу, – уведомил я Генку.

Он сказал правду. Начальник местной полиции подполковник Гордеев, несмотря на упомянутые Глебом ориентировки на сталкеров, не притеснял нас особо, хотя наверняка многих держал на карандаше. Сейчас, когда город и окрестности оказались во власти Зоны, мы с нашим опытом всегда пригодимся местной власти. Ближайший блокпост военных, находящийся в семнадцати километрах от города, у самой границы с запретной территорией, имел в своем составе около четырех десятков бойцов и несколько единиц военной техники. Солдаты с блокпоста имели представление о повадках тварей, так как периодически выдерживали их натиск. Обычно разношерстные монстры для прорыва через Периметр собирались в «бронированный кулак» под предводительством вожаков с более развитым мозгом. Столичные власти после информации о расширении запретной территории непременно пошлют эмчеэсовцев и медиков для эвакуации жителей города, но если эмчеэсовцы не имеют представления о реалиях, которые их ждут, то немногие из них смогут добраться до нас. Я надеялся, что у властей хватит ума послать с ними московских сталкеров, вполне официально находящихся на службе, иначе жертв не избежать.

Собирался я недолго: рюкзак армейского образца со всем необходимым для походов в Зону у меня был собран и всегда находился под рукой. Но на этот раз я сложил еще и все свои деньги и документы. Упаковал их в полиэтиленовый пакет и резинкой крепко перетянул. Облачился в оптимальную для похода в лес одежду, накинул под куртку легкий бронежилет и направился к двери. В квартире я не хранил никаких компрометирующих меня вещей, ведь даже найденный здесь пистолетный патрон может принести крупные неприятности. Все нужное для рейдов я хранил в подвале, а еще больше – в тайнике сразу за Периметром. Я взялся за ручку двери, с тоской оглянулся на свою обжитую конуру. Эту квартиру я купил на деньги, вырученные промыслом в Зоне. Ну, что ж, бог дал, бог забрал.

Спускаясь по лестнице, я наткнулся на соседей с первого этажа. Отец семейства, еще совсем молодой мужик возрастом до тридцати, деловито тащил в руках набитые вещами спортивные сумки. За ним поднималась его красавица-жена, крепко держа за руку пятилетнего сына. Видно было невооруженным глазом, что она едва сдерживается, чтобы не расплакаться, зато ребенок выглядел бодрым на вид и чрезвычайно довольным предстоящими приключениями. Знал бы детеныш, какая беда нависла над ним и над всем городом – так бы не радовался.

А вообще – молодцы! Вняли совету перебраться с первого этажа повыше. Я вынул из кармана связку своих ключей, позвенел перед их лицами.

– Держите. За бардак извиняюсь, зато меня самого какое-то время не будет, так что квартира в полном вашем распоряжении. Если самим не пригодится – передайте ключи кому-то, кто не найдет пристанища.

Я ободряюще похлопал главу семьи по плечу и проскользнул мимо, успев взъерошить вихры мальчишке. На улице раздался ужасающий рев. Да, к такому, сколько ни живешь, не привыкнешь. Пацан взвыл от страха и прижался к матери, а потом, бросая испуганные взгляды из окна подъезда, засеменил впереди родителей наверх. Вот и все, кончилось его детство.

Я спустился на площадку первого этажа к Генке и Глебу. Вид у них был так себе.

– Это кто же орал? – спросил Глеб, переводя вытаращенные глаза то на меня, то на входную дверь.

Да, наконец-то парня проняло. Генка тоже выглядел не лучшим образом, хотя я не раз ему рассказывал за бутылкой водки, каково это – ходить в рейды на запретную территорию. Но одно дело слушать страшные рассказы в уютной квартирке за столом с угощениями, и совсем другое – присутствовать лично. Я окинул их оценивающим взглядом, стараясь понять, насколько можно будет рассчитывать на них при схватке с монстрами. А в том, что такие схватки будут, я уже не сомневался.

– Мне в подвал за стволом надо сходить, прикроете? – спросил я и посоветовал: – Вы у самой двери не стойте. Если тварь крупная и сможет хорошо уцепиться, то входную дверь вывернет с корнем.

Парни синхронно кивнули, и я движением руки позвал их за собой наверх. Мы остановились на площадке между первым и вторым этажом и осторожно выглянули через окно во двор. Гигантская уродина гуманоидного вида с щупальцами на подбородке и вокруг рта стояла у соседнего дома, приткнувшись плечом к его углу. Я прикинул, успею ли выскочить на улицу, открыть дверь в подвал и скрыться там до того момента, как она окажется возле меня. А бегают они очень быстро!

– Что еще за образина? – потрясенным голосом произнес Глеб.

– Одна из самых опасных. Мы называем таких упырями. – Я пожал плечами. Ну а как еще объяснить?

– И мы что, собираемся воевать с ними? – спросил Глеб, с которого всю его самонадеянность человека, облеченного властью, как водой смыло. Ну точно, вкурил ситуацию.

– Не хотелось бы, но скорее всего придется, – ответил я и пояснил: – Чтобы гарантированно уничтожить любую зверюгу, желательно застать ее врасплох и открыть огонь прежде, чем она начнет перемещаться. Раны у них затягиваются в десятки, а то и в сотни раз быстрее, чем у человека. И помните, всей нечисти нужно стрелять в голову.

– Спасибо за лекцию, успокоил. Хоть плачь теперь. Блин, да что же творится-то? – горько и не скрывая растерянности усмехнулся Генка. – Дальше-то что будем делать?

– Я с Глебом в подвал пойду, а ты здесь останешься. Прикроешь, если что, – распорядился я.

С Генкой мне, конечно, было бы спокойней в подвал наведаться, все же я его знаю, да только я опасался оставить Глеба одного в подъезде. Какая каша у него сейчас варится в голове, я не знал. Мы из подвала на обратном пути выскочим, а он вдруг возьмет и со страху снова в ступор впадет да дверь нам не откроет. Нет уж, пусть лучше рядом со мной будет, да и присмотреться мне к нему нужно. Когда будем прорываться к отделению, я уже буду знать, что он собой представляет. Я добавил уже на ходу к двери:

– И не пали долго по нему, с одного автомата все равно не убить. Так, хоть внимание его ненадолго отвлечешь от нас.

– Хорошо, командир, – напряженным голосом ответил Генка.

О как! Меня уже назначили командиром. Есть такая категория людей, совершенно неспособных принять самостоятельное решение. Они могут быть прекрасными исполнителями, но в критической ситуации им необходим кто-то, кто станет руководить. А если руководитель не найдется сам – люди из этой категории инстинктивно, подсознательно назначат на эту роль того, кто сильнее и опытнее. И будут беспрекословно подчиняться приказам. Идеальные солдаты. Генка мне нравился своей внутренней собранностью и готовностью к действиям. Будь он сталкером, я, пожалуй, рискнул бы взять его в напарники. Такие неприхотливые в быту партнеры, всегда готовые к молниеносному действию, в Зоне ценились повыше многих артефактов. Впрочем, кто сказал, что Генке оно надо? Для начала требуется желание, а еще, и это самое главное, почувствовать непреодолимый зов. Зона ведь живая. Любит она составлять пасьянсы со своими подопечными. Она, как любитель компьютерных игр, смешивает всех участников, а потом с интересом смотрит, что произойдет дальше. Иногда мне кажется, что она подобна юной богине, совсем недавно обретшей разум и возможность повелевать судьбами людей, а также собственных порождений.

Я остановился у входной двери, ведущей на улицу, и провел с Глебом короткий инструктаж:

– Короче, выскакиваем на улицу, я открываю замок – и махом скрываемся за дверью. Там двигаешься за моей спиной и выполняешь все мои указания.

– А не много ли ты берешь на себя, «командир»? – с вызовом спросил Глеб, и я почувствовал, как внутри у него нарастает бешенство от непонимания всего, что внезапно ворвалось в его жизнь и полностью разрушило его привычный распорядок. Чего-то подобного я и ожидал. Не иначе, у нашего Глеба чувство уязвленного самолюбия проявилось. Видимо, его душа жаждала реванша за удар в печень. Я, стараясь не делать резких движений, пояснил ему:

– Глеб, Зона пришла к нам в город. Что сейчас в подвале, я не знаю.

Стараясь унять свое раздражение, Глеб отвернулся от меня, прочистил горло и произнес почти спокойным голосом:

– Веди. Хотя что там может быть, кроме кошек…

Молодец, отметил я про себя. Упрямый как осел, а все же старается найти со мной общий язык. Видно же, как он ломает свой крутой нрав для общего дела.

Ощущая поднявшийся адреналин в крови, я выскочил наружу, тремя шагами покрыл расстояние до двери в подвал, вставил ключ в отверстие замка, провернул его, потянул створку на себя. Первый раз в жизни, не считая походов в Зону, открывшаяся моему взору темнота подвала манила к себе. Я заскочил в открывшийся проем, а следом, едва не сбив меня с ног, ввалился Глеб. Ощутив весомый толчок в спину, я пролетел вдоль стены по короткой лестнице вниз и застал тот момент, когда Глеб защелкнул дверь на замок. Стоя на коленях, стараясь не вдыхать поднявшуюся пыль от бетонного пола, я вдруг с тоской подумал, что нечто подобное я уже испытывал в своих похождениях внутри Периметра. Только вот пыль там частенько бывала нехорошей, а иногда до того радиоактивной, что дозиметр просто захлебывался от треска и в любой момент мог выйти из строя.

Глеб в два прыжка преодолел лестницу и помог мне подняться. Я только сейчас осознал, какой физической силой обладает этот человек. С другой стороны металлическую дверь потряс чудовищный удар.

– Что еще такое? – растерянно спросил Глеб, направив на створку короткоствольный автомат. – Дверь-то хоть выдержит?

– Упырь за нашей кровушкой пожаловал, – пояснил я, с тревогой прислушиваясь к шуму, доносящемуся с улицы.

Возле самой двери раздавались характерные звуки, издаваемые при дыхании крупными тварями Зоны. Там будто сжимались и разжимались кузнечные меха, подавая воздух в плавильню. Упырь затаился с той стороны и больше не предпринимал никаких действий. Мы слегка успокоились. Генкин автомат молчал. Может, оно и к лучшему: не хотелось бы привлекать излишнее внимание жителей подъезда. Я включил фонарик, посветил в открытые двери, ведущие в две разные стороны подвала. Принюхался, прислушался.

– Что застыл? – с недоумением спросил Глеб.

– Тут аномальные образования могут появиться, – сообщил я ему и терпеливо пояснил: – Внутри Периметра я с ними очень часто сталкивался. Одни в клочья разрывают, другие подбрасывают в воздух, третьи током насмерть бьют. Неужели в полиции ликбез не проводят? Неужели никогда не слыхал про «электру», «карусель», «центрифугу», «алый вихрь»?

– Я думал, это все так, страшилки, чтобы мы не расслаблялись на службе…

– Да уж куда там, страшилки… Все взаправду. Я, конечно, не знаю, что вам на службе втирали про аномалии, но мне-то точно нет смысла тебе голову морочить. Разные они бывают. И обладают очень даже опасными для жизни свойствами.

Глеб озадаченно почесал затылок, видимо, решая, верить мне или нет. Потом вдруг вспомнил:

– Когда мы к дому подъезжали, я краем глаза заметил какое-то мерцание, словно оборванный провод под напряжением по земле катался.

– Сгусток аномальной энергии, – кивнул я. – Как шаровая молния, только непосредственно над землей передвигается.

– Слышишь какие-то звуки? – насторожился Глеб. – Вроде как кто-то чавкает.

Хм… Бдительный чувак. Может, у меня даже получится доставить его живым до отделения. Я неторопливо двинулся вперед, со всем вниманием рассматривая пол, стены, потолок. Та непонятная субстанция, что издалека хлюпала или, со слов Глеба, «чавкала», расположилась прямо на бетонном полу за углом. То ли она действительно обладала зачатками разума, то ли просто инстинктивно расположилась в потаенном темном месте, поджидая рассеянного… эм… дворника, к примеру. Или сантехника.

Глеб опасливо покосился на трещины, образовавшиеся в трубах водоснабжения, из которых наружу стала потихоньку вырываться вода. Скорее всего новый ужасный выплеск энергии покорежил не только пространство, но и всю инфраструктуру города. Вода плескала на стены тонкими струйками, смешиваясь с грязно-желтыми потеками неизвестной науке кашицы. Глеб повернулся ко мне:

– Слушай, как тебя зовут? Ну не Алгоритмом же тебя называть, в самом деле?

– Обломись, для тебя я всегда буду Алгоритмом.

– Бросай ты свои заморочки! – Глеб нахмурился, не понимая, как себя вести со мной.

Внезапно он сглупил – резво протиснулся вперед и попытался поддеть носком ботинка пузырящуюся на бетонном полу кашицу. Я едва успел его удержать за плечо, иначе от его ботинка, да и от ноги ничего бы не осталось. В ответ на его недоуменный взгляд я педантично проговорил:

– Нельзя к ней прикасаться, она же как кислота. Прежде чем трогать тут что-то, вначале у меня спроси. И вообще – не выходи вперед меня и запоминай все, что я делаю, тебе этот опыт еще пригодится.

Глеб с озадаченным видом качнул головой и сказал:

– Извиняй. Никак я не могу привыкнуть к новым реалиям. А что, город действительно придется покидать?

– Придется.

Глядя, как пузырится под его ногами желтоватая кашица, Глеб тяжко вздохнул:

– А как же жилье? Все нажитое бросать, что ли?

– Придется бросать, – подтвердил я, осторожно обходя аномалию. Я открыл замок своего схрона и вошел внутрь.

– Ого! – протянул Глеб, с интересом наблюдая, как я, раскидав кучу старых автомобильных шин, поднимаю доски пола и достаю оттуда предмет, завернутый в холщовый мешок.

Я развернул ткань перед изумленными глазами Глеба, достал автомат «Абакан» с прицелом, четыре набитых патронами магазина к нему, один из которых я немедленно вставил в автомат, и три гранаты – две РГД-5 и одну Ф-1. Жаль, что гранат к подствольнику пока не имеется, но ничего, добудем. Я опасался, что у полицейского сработают профессиональные рефлексы: гражданское лицо хранит оружие и боеприпасы – значит, террорист, держи, хватай, тащи в кутузку! Но кое-что в мозгу у Глеба к текущему моменту все же перещелкнуло.

– Где ты достал такое сокровище? – восхищенно воскликнул он, не сводя глаз с автомата. – Он же выпускается малыми партиями!

– Угу! – хмыкнул я. – Значит, ты знаешь, что твой «калаш» эффективен лишь на полигоне?

– Как ты такое оружие вообще в город смог пронести? – нахмурился Глеб. – Зачем оно тебе здесь?

– Как раз для таких вот случаев, – пожал я плечами, невозмутимо засовывая магазины и гранаты в карманы разгрузки. – Зараженная аномальной энергией территория уже ведь не первый раз расширяется. Правда, на моей памяти она никогда не отхватывала такой огромный кусок.

– Кажется, теперь мне весь остаток жизни предстоит удивляться. – Он о чем-то ненадолго задумался, а потом поделился со мной своим мнением: – Кстати, мой автомат – не такое уж плохое оружие, особенно если иметь дело с этими вашими монстрами. Он небольшой и весит относительно немного, бегать с ним легко. А мутантов можно подпустить поближе, чтобы стрелять в упор.

– Правильно, – не стал спорить я. – Только не надо забывать, что они чрезвычайно живучие и быстро регенерируют. Надежный и быстрый способ убить мутанта – стрелять ему в голову.

Я снял оружие с предохранителя, дослал патрон и направился к выходу, соображая, как нам выйти наружу и проникнуть обратно в подъезд. Глеб легко двигался за моей спиной – наверняка был отличником физподготовки, надо будет у Генки уточнить. Обходя аномалию, я ткнул в ее сторону пальцем и продолжил ликбез:

– Аномалии всякие бывают, и тебе еще придется сталкиваться с ними, пока мы не уберемся подальше от опасной территории. Увидишь, что воздух будто бы дрожит или струится, или в нем небольшой вихрь гоняет мелкий мусор и листву, – сразу обходи это место, иначе погибнешь. Но самое худшее, когда аномалия набрала силу.

– Я читал об этом, но никогда не думал, что мне придется с этим в жизни сталкиваться, – признался Глеб. – Как выходить будем?

– Сам над этим голову ломаю. – Я достал из кармана сотовый телефон, но значок мобильного оператора на экранчике, к моему сожалению, отсутствовал. Я бросил на Глеба многозначительный взгляд. – Теперь даже связи нет. Может, военные опять затеяли учения и задействовали средства радиоэлектронной борьбы? Эта причина была бы куда более обнадеживающей, чем эффект от расширения Зоны. У вас там на уровне силовых структур информации случайно нет?

– О чем ты говоришь, парень? Стали бы они с нами делиться информацией!

Глеб выглянул на улицу через крохотное оконце на уровне земли и радостно сообщил:

– Живем, брат. Этот громила потопал по каким-то своим делам.

Мы поднялись к двери, и на счет «три» я осторожно выглянул наружу. Упырь удалялся от нашего дома неторопливой и уверенной походкой существа, которое находится в естественной среде обитания. Что ему тут нас караулить, если к его услугам весь беззащитный город, и человеческой крови для его утробы хватит на много недель?

Мой взгляд проводил его широкую, лишенную шерсти бугристую спину, а потом я быстро заскочил в подъезд. Следом за мной ворвался запыхавшийся от волнения Глеб. На ступеньках вновь скопились жильцы, которым было трудно усидеть дома, когда снаружи творятся такие дела. С площадки между этажами Генка их отогнал вниз, и теперь они оказались на пути Глеба. Он сразу же распихал их и взволнованным голосом поведал Генке о наших приключениях.

– В подвале черт знает что творится! Слышь, я, конечно, раньше к сталкерам с неприязнью относился. И было отчего! Может, и сейчас именно они осиное гнездо по ту сторону Периметра разворошили, и все наши беды от них. Но раз уж случилась такая фигня – глупо не воспользоваться их навыками, верно?

Генка устало кивнул в ответ, виновато покосился в сторону своей жены Вальки и двух пацанов, спускающихся по ступенькам с кучей сумок, и озабоченно произнес:

– Мои готовы, пора уходить. Пропустите, граждане!

Группа соседей возмущенно зароптала.

– На нас, стариков, еще можно плюнуть, мы жизнь прожили, а молодые как? – Дядя Миша, пожилой сосед с четвертого этажа, шумно вздыхал и с упреком смотрел на нас троих, вооруженных автоматами.

Я молчал, просчитывая варианты. Вариантов не было. У многочисленной группы людей, среди которых большинство – некомбатанты, да еще и с детьми и стариками, нет никаких шансов. Чтобы вывезти их в безопасное место, нужны не трое парней с автоматами, а бронированный спецтранспорт и мощное прикрытие.

– Мы свои семьи забираем, чтобы потом без боязни за их судьбу зачищать город, – сказал Генка. Он страдальческим взглядом обвел соседей и добавил: – Да не можем мы вас всех забрать! И бежать из города не собираемся! Своих под защиту отделения доставим, а потом пойдем тварей уничтожать! На улицы не выходите, дождитесь прихода военных! Как только объявят об эвакуации, я в первую очередь о вас позабочусь!

Ощущая себя последними подлецами, мы покинули подъезд и уселись в машину. Генка лишь подбодрил свою молодую супругу:

– Ничего, ничего, сейчас мы вас доставим в ОВД, а потом людей потихоньку будем выводить. И за этими обязательно вернемся!

– Скорость держи невысокую, – посоветовал я Глебу. – Не дай бог в спешке вмажемся куда-нибудь, тогда шансов на выживание точно не будет.

Мы обогнули наш дом и выехали на дорогу вдоль панельных пятиэтажек. С правой стороны от нас, за стволами берез, с приглушенным рыком носились юркие тени громадных собак. Самая крупная особь стояла неподвижно, задрав к небу крупную голову.

– Бесы, – обронил я, разглядев знакомые силуэты.

Глеб покосился на меня. Вероятно, в его голове появились новые вопросы об искореженной реальности, но он промолчал, лишь сжал руль так сильно, что побелели костяшки пальцев. Генка тоже молчал, баюкая в руках АКСУ.

Город вышел из-под человеческой юрисдикции. Предупредительный выстрел в воздух в новых условиях, навязанных нам тварями с запретной территории, сейчас никоим образом не поможет. С мутантами не договариваются – их убивают. Если, конечно, не хочешь, чтобы они убили тебя.

Я злобно чертыхнулся, только теперь заметив за стволами деревьев убегающий человеческий силуэт. Какой-то молодой парень резво уносил ноги от бесов, но было понятно, что если они возьмутся за него по-настоящему, ему несдобровать. Твари, похожие на собак, кем-то насытились и теперь развлекались, загоняя очередную жертву. Глеб молча направил машину в сторону бегуна.

– Заткните уши! – посоветовал я Генкиной жене и мальчишкам.

Опустив стекло, я нажал на спусковой крючок. Салон машины наполнился грохотом. Я быстро водил стволом, отсекая короткими очередями снующих мутантов от намеченной добычи. Гильзы полетели веером в сторону Генки, сидящего на переднем пассажирском. Некоторые пули достигали цели, некоторые уходили «в молоко», но главная задача была выполнена – твари бросилась врассыпную. Сосед закричал, замахал свободной рукой, и молодой человек изменил вектор движения. Глеб затормозил и стал поджидать парня. Генка выскочил из машины и открыл огонь, а я стрелял из окна машины одиночными – старался экономить патроны, помня, что боеприпасов у нас не так уж и много. Мутантов нужно бить большой командой и наверняка, иначе они, пользуясь своей феноменальной регенерацией, очень быстро восстановят и излечат свои ткани.

Парень заскочил в машину со стороны Генкиной семьи, и сразу стало невыносимо тесно. Пискнули пацаны, в бок мне уперся острый локоток одного из них. Я скрипнул зубами: при новой стычке мне будет тяжело вести прицельный огонь.

Спасенный шумно выдохнул:

– Ходу отсюда!

Глеб неторопливо тронулся с места, поглядывая в заднее зеркальце.

– Что вы телитесь! Быстрее надо! – не унимался наш новый попутчик.

– Нельзя быстро, – осадил я его. – Если попадем в аномалию, нам не поздоровится.

Парень с растерянным видом похлопал ресницами, открыл рот, явно намереваясь поспорить, но наткнулся на мой сосредоточенный взгляд и благоразумно промолчал. Генка повернулся к жене и сыновьям. Надо признать, пацаны держались молодцами. Когда мы их забирали, вид у них был еще тот – оба сонные, светлые волосы на кудрявых головах взъерошены, мордочки растерянные. Но после той стрельбы, что мы устроили с их папкой, глаза у мальчишек заблестели, и вид стал очень даже воинственный. Они переглянулись, и их любопытные носики синхронно потянулись к автомату. Ага, все понятно. Наверное, уже размечтались, как друзьям будут с гордостью рассказывать о своем геройском папке. Они еще не осознали надвинувшуюся на город беду. Для них все происходящие трагические события являлись всего лишь первоклассным приключением, о каком в их возрасте можно только мечтать.

Я ободряюще кивнул Вале и пацанам, дотянулся и погладил младшенького по голове. Я четко осознавал, как необходимо ребятам наше присутствие духа и уверенность в себе. Дети должны знать, что взрослые защитят и позаботятся о них. Валя наклонилась вперед и ласкающим движением ладонью прикоснулась к плечу мужа. Генка вновь обернулся, и я заметил, как он усилием воли заставил себя расслабиться.

Глеб сбросил скорость и потрясенно прошептал:

– Гляньте!..

Все синхронно повернули головы. Валя сразу же притянула своих сорванцов к груди, закрыв им обзор. Все-таки не зря утверждают, что женщина – это залог сохранения рода человеческого. Твари устрашающего вида, числом не меньше пяти, пожирали безжизненные человеческие тела, распростершиеся на асфальте.

– Эти выглядят гораздо больше, чем те, что гнались за мной, – пробормотал спасенный нами парень. Вперив в меня твердый взгляд, он вдруг потребовал: – Дайте мне пистолет!

Я с недоумением воззрился на него, а Глеб, успевая рулить одной рукой, раскрыл кобуру на своем поясе, достал и, не оглядываясь, через плечо протянул табельное оружие незнакомцу.

Тот торопливо схватил ПМ, выщелкнул обойму, в которой тусклым светом блестели восемь патронов, и попросил:

– Дай запасную.

Глеб прибавил скорость, искоса поглядывая на хищников, пожирающих трупы. Нам оставалось лишь наблюдать, как широкие пасти вгрызаются в чрева несчастных. Я с тоской посмотрел на знакомые еще по похождениям в Зоне крепкие тела мутантов. Один из них поднял голову и проводил взглядом удаляющуюся машину, словно запоминая. Наши силуэты за стеклом он воспринимал как будущие жертвы. От его мощной фигуры несло угрозой, широкие лапы заканчивались огромными когтями, способными нанести смертельную рану. Кем он был до мутации, я не знаю – наверное, волком. С его пасти вместе со слюной обильно капала кровь.

Глава 2

ОТДЕЛ

Мы подрулили к районному отделению полиции и, не заметив поблизости угрозы, быстро проскочили внутрь здания. Там Глеб забрал у спасенного нами парня свой пистолет. В помещении уже собралось множество гражданских; естественно, стоял дикий шум и гам. Некоторые сидели на синих дерматиновых банкетках в коридоре, некоторые рассеянно прохаживались вдоль стен, толкаясь плечами, натыкаясь на других беженцев и не замечая этого. Особняком сидела небольшая группа вооруженных сталкеров. Теперь им не нужно было скрывать ни свою деятельность, ни свое оружие. Ворвавшаяся в город Зона поменяла приоритеты. Генка поместил свою семью в более или менее свободный уголок и сразу же скрылся в кабинете начальника отдела. Через пару минут он выглянул оттуда и поманил меня к себе.

Я рассеянно покосился на свой автомат, хмыкнул и пожал плечами, размышляя над вопросом, как же начальник отнесется к вооруженному человеку, у которого нет разрешения на ношение такого оружия. Направился к дверям кабинета. Генка подмигнул мне, похлопал по плечу и посторонился, пропуская внутрь. Там он, ни слова не говоря, стал у стены. Начальник отделения, крупный мужчина в расстегнутом кителе и без фуражки, выглядел чрезвычайно озабоченным. На столе перед ним трезвонили допотопные дисковые телефоны. В углу стрекотал факс. На стене слева – большая карта Московской области и чуть поменьше – нашего райцентра; обе густо утыканы красными флажками.

Увидев меня, начальник провел рукой по коротким волосам с едва пробивающейся сединой и предложил:

– Присаживайся, сталкер. Ты – Алгоритм? Я ведь не ошибаюсь? Подполковник Гордеев.

Ну, что ж, начало хорошее. Я прошел к столу, пожал протянутую руку, уселся на стул. Начальник с любопытством оглядел меня с ног до головы и произнес:

– Положение в городе тяжелое. Да ты и сам лучше меня знаешь.

– Откуда мне знать? – Я пожал плечами. – Мне, в отличие от вас, сводки не поступают.

– Некогда нам пикироваться, боец, да и ты не на допросе находишься. Коль не владеешь оперативной информацией – поделимся. И чтоб ты сразу уяснил: я сталкеров в городе всегда на учете держал, да только никогда ни одному никаких неприятностей не делал. Если, конечно, они в городе себя тихо вели. Как чувствовал, что ваша помощь пригодится.

Я подумал и кивнул, подтверждая его слова, а он продолжил:

– Надеюсь, что областное руководство проявит мудрость и привлечет сталкеров для участия в эвакуации населения города и вывоза материальных ценностей. Но если и направят к нам колонну МЧС и военных, то они без вашей помощи пройдут с большими потерями. Как только Зона расширилась и поглотила город, я послал своих ребят по адресам, где проживают сталкеры. Будем совместно зачищать город от мутантов. Теперь о тебе. Твой друг неплохо о тебе отзывался, и посему у меня есть к тебе просьба. – Он развернул ко мне монитор компьютера с динамической картинкой, наложенной на снимок со спутника – знакомая местность, городские окраины, Рижская и Минская трассы, пунктирная граница запретной территории с зелеными точками блокпостов и полнейшая неизвестность от окраин до границы. – В семнадцати километрах от нас находится прежний Периметр. На каждом блокпосту – примерно по четыре десятка военнослужащих. По моим данным, они все еще находятся там – видишь движение на мониторе? А нужны они здесь, в городе! Связи с ними нет, как будто купол какой-то над городом раскрылся и глушит все волны. Да что там волны – ни через кабельный интернет, ни по обычному телефону вызвать их не получается! Твоя задача – выйти к четвертому блокпосту, описать критичность нашей ситуации и привести солдат сюда.

– Если город и окрестности кишат мутантами, мне одному будет трудновато пробраться на блокпост. – Я нахмурил брови, уже начав соображать, каким маршрутом будет легче пройти к заданной цели. – Да и вообще… странное какое-то задание, вы не находите? Приперся неизвестный малый в камуфляже и требует без приказа оставить пост. Вы ведь понимаете, как на это отреагируют? Я, простите, не самоубийца.

– Мне каждый боец здесь нужен! – с досадой процедил подполковник. – Гражданское население надо эвакуировать, а воинских частей тут в шаговой доступности нет! От Москвы помощи ждать – дело гиблое, ты ведь и сам знаешь, что там происходит. Я с Можайском связался, с Подольском, с Егорьевском – готовы помочь, но оперативно не получится: куда здесь вертолеты посадишь, когда мы сами понятия не имеем, где в городе аномалии расположились? А сколько их еще образуется в ближайшие часы? Нужно хотя бы примерную карту составить, вычислить спокойные площадки, где и гражданских собрать можно в большом количестве, и «вертушки» посадить. Короче говоря, Алгоритм, еще раз подумай хорошенько. Если заранее уверен, что не сможешь пройти один, то я, конечно, дам тебе кого-нибудь в помощь. Но это будет весьма некстати, потому что остальных я планирую отправить на другие блокпосты вдоль Периметра.

Теперь понятно. В коридоре я насчитал более тридцати ребят в специфичной экипировке. Почти все они были мне незнакомы, да только «рыбак рыбака видит издалека», даже если тот появится в цивильном костюме. Выходит, они тоже получат аналогичные задания.

Ну что ж, почему бы нет? Если я сейчас помогу начальнику отделения, то в будущем знакомство с таким человеком принесет мне неплохие дивиденды, да и гражданских действительно нужно выводить из Зоны. Подполковник меж тем продолжал:

– Нам любой ценой нужно будет собрать здесь весь кадровый состав с блокпостов и продержаться до подхода спецтранспорта МЧС и спецназа. Что касается реакции на твое появление – вот тебе документ за моей подписью и подписью военкома, вручишь его начальнику блокпоста. Когда еще связь была, я с ним разговаривал на эту тему. Превентивно. Как чувствовал, что устные договоренности не помешают. Должен откликнуться.

Я озадаченно почесал затылок и сказал:

– Ну, положим, я пройду до четвертого блокпоста один. Огородами как-нибудь проскочу. Но ни вы, ни я – никто не может знать, что там происходит сейчас. Может, они там обложены со всех сторон армией монстров и не могут шевельнуться ни влево, ни вправо, не то что в город отступить. А может, их всех перебили, оттого они и не выходят на связь. Ладно, мобильную и спутниковую еще можно заглушить, но кабель-то куда мог деться? – Я ткнул пальцем в трезвонящие на столе аппараты. – Если вы и по ним не можете дозвониться, если там никто не отвечает – я не могу дать никаких гарантий, что мой поход принесет результат.

– Я так понимаю, по существу задания ты не возражаешь? – с облегчением выдохнул подполковник.

– Боеприпасов только подкиньте.

Он встал, снова протянул для рукопожатия широкую ладонь и сказал:

– У меня дел первостепенных – уйма, поэтому все твои вопросы будет решать лейтенант Симченко.

Это он про Генку.

Мы втроем, вместе с начальником отделения, вышли из его кабинета в коридор, где подполковник сразу же был окружен галдящей толпой гражданских лиц. Я мысленно пожелал ему успеха в делах и поспешил за Генкой, который широкими шагами удалялся от меня по коридору. Я догнал его и сообщил:

– Пара магазинов у меня есть. Нужно еще. Ну и патронов хотя бы на три магазина.

– Выдадим, сколько получится. Здесь тоже придется отбиваться от нечисти, так что не обессудь.

Мы уже почти поравнялись с комнатой для хранения оружия. Там несколько полицейских получали автоматы, боеприпасы к ним и, получив все искомое, начинали торопливо и деловито снаряжать магазины. Когда подошла наша очередь, Генка сунул в окно табель с корявым росчерком Гордеева и прокомментировал:

– Валера, выдай гражданину магазин под «Абакан» и патронов на три магазина. – Наткнувшись на недоуменный взгляд «оружейника», он потыкал пальцем в подпись на бланке и пояснил: – Распоряжение подполковника.

«Оружейник» Валера застыл на несколько секунд, осмысливая происходящее, потом выдал мне все необходимое и, не удержавшись, криво усмехнулся:

– Первый раз за годы службы выдаю боеприпасы гражданскому лицу!

– Он на блокпост идет, – объяснил Генка. – Захочешь жить – ты ему и танк выдашь, не то что патроны.

Ну, танк не танк, а Генкина мысль мне понравилась.

– Гранаты дадите? – с улыбкой спросил я. На всякий случай. Чем черт не шутит?

– Гранат не дадим, не положено, – буркнул «оружейник», бросив на меня недовольный взгляд.

Ну и шут с тобой, Валера.

Я снарядил патронами свой магазин, потом второй, который мне только что выдали. Все, готов к выполнению задачи. Генка сунул мне в руки непромокаемый пакет и пояснил:

– Здесь обращение городского военного комиссара и начальника отделения полиции. Но я не совсем уверен, будет ли этого достаточно. Блокпост-то подчиняется своему непосредственному командованию. Постарайся быть убедительным.

– Если связи никакой, они там, наверное, вообще не понимают, что происходит.

Генка развел руками. Действительно, что тут гадать на кофейной гуще, если нет полной информации. Потом он поманил меня за собой и зашагал к выходу, по пути сообщив:

– Мы тебя к окраине подбросим. Дальше до блокпоста придется добираться самостоятельно.

– Согласен, – произнес я, и тут меня внезапно начали терзать сомнения. Зона совершила скачок, откусив, если верить монитору подполковника, кусок земли площадью в десятки квадратных километров. Я приотстал от своего спешащего товарища, а он обернулся и бросил:

– Ну, что еще? Спешить надо!

– Гена, ты понимаешь, что по городу теперь нельзя просто так разъезжать? Это уже не тот город, к которому ты привык. Это уже не твой город. Теперь это вообще не человеческое жилье. Ты же видел аномалии возле нашего дома: ничем, даже напалмом, эту заразу не вычистишь!

Симченко резко остановился, и я почти уткнулся в его плечо.

– Чего ты хочешь?

– Хочу сказать, что сейчас уже неприменимы такие понятия, как «подбросить до окраины». Мы уже внутри Зоны. Осознал?

– Нет, – честно ответил Генка.

Я видел, что он пытался осмыслить сказанное, но ему просто не хватало ни опыта, ни воображения, чтобы до конца понять, какая страшная беда навалилась на город. Я на секунду зажмурился, пытаясь подобрать слова. Даже сейчас, находясь в отделении полиции, можно напороться на внезапно возникшую аномалию. Даже…

Чьи-то пальцы ухватили меня за рукав куртки, и я с удивлением посмотрел на незнакомую девушку.

– Вы, кажется, на четвертый блокпост собираетесь? – спросила она.

– С чего вы взяли? – вкрадчиво поинтересовался я.

Девушка была облачена в армейский комбинезон защитного цвета. Темные волосы туго стянуты резинкой у затылка. Узкое смуглое лицо, впечатляющая грудь под мешковатой армейской курткой. Симпатичная. Не скажу, что сердце екнуло, но если бы не ситуация, если бы не предстоящая миссия, я бы мог себе признаться, что, кажется, встретил девушку, с которой запросто попробовал бы заново устроить свою личную жизнь. Утро было столь богатым на события, что я на какое-то время забыл о Насте и ее уходе.

Кажется, она что-то ответила, но я в тот момент был занят – беспардонно разглядывал, как вздымается от ее взволнованного дыхания грудь, пока случайно не поймал на себе насмешливый взгляд одного из сталкеров.

Охолонись, чувак! Не теряй концентрации!

– Я не понял, вы в компанию мне, что ли, набиваетесь? Зачем вам туда? – спросил я.

– Отец мой – начальник блокпоста, – пояснила она. – А больше у меня никого нет.

– И че? – никак не мог сообразить я. – Я же, вроде как, за ним и иду. Ну, то есть за всеми бойцами. Сидите тут, ждите, приведу скоро вашего батю.

– Он не отступит без приказа. Потомственный офицер! – сказала девица с гордостью. – Взвод, может, и отрядит в город, а сам там останется, будет держаться до последнего.

Хм, впечатляет! Я прислонился плечом к стене и задумался, игнорируя нетерпеливое покашливание Генки. Попутчица мне, вроде как, совершенно не нужна. Я привык ходить за Периметр с проверенными людьми. Но уж очень соблазнительная куколка. Вот так оставишь ее без присмотра в отделении – а назавтра она чужой женой окажется.

– Оружие есть? За Периметром раньше была? – строго спросил я, неожиданно перейдя с ней на «ты».

– Оружия у меня нет, и за Периметром я тоже не была. – Она разволновалась пуще прежнего, видимо, опасаясь, что я ее не возьму с собой. – Но стрелять умею! И еще у меня разряд по бегу! И боевым самбо три года занималась!

Я придирчиво оглядел ее фигурку, и она вдруг отчаянно покраснела, запахнула куртку и опустила глаза. Разумеется, любая девчонка, пусть даже такая ладная, станет мне помехой в рейде. Будь она дважды разрядницей и трижды рекордсменкой. С другой стороны, Гордеев ведь мне в пару никого не дал? Не дал. Спину прикрыть некому? Некому. А она все-таки дочь военного, и вряд ли родитель баловал ее. Может, она и впрямь отличница боевой и физической подготовки. Доморощенная. Тем более она не упомянула о маме. Одинокие папы воспитывают своих дочерей в строгости.

Наипервейшее правило сталкера – не брать в Зону новичков, если у тебя контракт. А договоренность с Гордеевым очень даже смахивала на контракт, даже если не была зафиксирована на бумаге и скреплена авансом. Впрочем, таких «наипервейших» правил можно было насчитать десятки, потому что у каждого бывалого охотника за хабаром имеется свой неповторимый опыт. Мой собственный опыт подсказывал, что новичков в Зону все-таки берут, но лишь в двух случаях: если ты собираешься стать наставником желторотику и если существует вероятность, что ради прохода к цели тебе придется кем-то пожертвовать – да, цинично, но Зона превращает в циников буквально всех, на чьих глазах «центрифуга» перемалывала напарника в фарш.

Интересно, ненавязчивый перепихон с этой куколкой на запретной территории будет считаться наставничеством или принесением в жертву?

Ладно, там поглядим. Будем считать, что девчонка к рейду готова.

– До четвертого блокпоста семнадцать километров по еще не разведанной территории, через аномалии и мутантов. Как мы пройдем эти места – одному демону Зоны известно. В любом случае, слушаться меня беспрекословно, иначе погибнешь.

Я повернулся к изнывающему от нетерпения Генке:

– Похоже, я нашел себе напарника.

Он схватил меня за грудки, потянул в уголок, зашептал яростно прямо в ухо:

– Ты дебил?! Ты каким местом сейчас думаешь?! У тебя приказ! На тебя возложена задача!..

Я аккуратно избавился от его рук, расправил смятый камуфляж, ответил, спокойно глядя в глаза:

– Приказы Гордеев может своим подчиненным раздавать. А я – лицо гражданское. В кутузку он меня посадить может, это верно. А решать, с кем я пойду в Зону и пойду ли вообще, ни он, ни ты права не имеете. Короче, я довел до твоего сведения – я иду с напарником.

Генка угрюмо сопел, глядя на меня исподлобья. И был прав, триста раз прав! Не берут на такие миссии посторонних, непроверенных и с грудью, которая при одном взгляде все мысли отшибает. Девчонка эта – не просто балласт, но еще и ответственность дополнительная. Если ее в городе мутанты порвут – я погорюю и забуду со временем, а если она в Зоне погибнет – я же себе до конца жизни не прощу! Если сам выберусь…

Но меня уже переклинило, я уперся рогом. И мой сосед-лейтеха сдался. Махнул рукой:

– Хрен с тобой. Сам потом пожалеешь.

– Да не дрейфь! Доставлю я ее на блокпост в целости и сохранности. А там, глядишь, такого сталкера из нее воспитаю, что сами благодарить станете за еще одну ценную единицу.

Генка молча повел нас на выход.

– Если хотите выжить, на улицы выезжайте всегда в сопровождении проводника. Смотрите, на что сталкер обращает внимание, как реагирует на опасность, что предпринимает в той или иной ситуации – а со временем и сами станете понимать, как вести себя в новой обстановке.

– Да понял я, понял! Поехали уже!

– Дубина ты, Генка! – вздохнул я. – Ни фига ты не понял. Я только что о чем говорил? Без проводника – ни шагу! Как вы будете без меня возвращаться назад?

Генка чертыхнулся, сорвался с места, подскочил к группе сталкеров. Они, в отличие от галдящей толпы гражданских, вели себя сдержанно, тихо о чем-то переговаривались, внимательно наблюдали за обстановкой и изредка вставали по двое-трое, чтобы выйти на улицу покурить.

– Парни, мы на машине в город, людей надо выводить. Нам нужен один проводник.

– А что, Андрюха вам не подходит? – Совсем еще молодой парень кивнул в мою сторону. Конечно же, он видел, как мы с Генкой в коридоре общались. Мы с ним уже не раз пересекались по ту сторону Периметра, больше того – я был осведомлен, что первый свой выход в Зону он совершил, когда ему еще и восемнадцати не было. Удача и природные способности помогали ему выжить в рейдах на протяжении уже двух с половиной лет. В нашей среде он заслужил прозвище Паша-Интернет. Была у него такая особенность – не расставаться с ноутбуком нигде и никогда. Продвинутый во всех отношениях человек.

Генка бросил в мою сторону короткий взгляд и пояснил Паше:

– Мы довезем их до определенного места, дальше они пойдут своей дорогой.

– Ну о’кей, я, пожалуй, поеду, – кивнул Паша. – А то скучно тут.

Он неторопливо поднялся. Обрадованный таким быстрым решения дела, Генка рванул с места в оборот, в два счета вернулся к выходу и только тут заметил, что Паша не спешит.

– Парень, быстрее надо! Город мутантами полон. Людей нужно спасать!

– Торопливость – первый шаг к смерти, – невозмутимо изрек Паша. – Зона поглотила город. Теперь, если не хочешь погибнуть сам и подвести товарищей, нужно сверять каждый свой шаг, научиться различать природу каждого звука, искажения воздуха. – Он внимательно посмотрел на гомонящую толпу и изрек: – Ох, и намучаемся мы с ними!

– И этот то же самое заладил! – всплеснул руками полицейский. – Вы что, сговорились, что ли?

Мы все погрузились в ту же машину, что доставила нас в отделение. Глеб занял место за рулем. Паша, проведя с ним короткий инструктаж, расположился рядом. Рассвет сменился полноценным утром, но улицы были пустынны, лишь в окнах домов виднелись испуганные и озадаченные лица. Жители города постепенно свыкались с мыслью о непоправимых переменах. Где-то за домами раздавался голос, усиленный динамиком. Я знал, что начальник отделения полиции, посовещавшись со своими коллегами из других райотделов и с администрацией города, выслал на улицу машину, чтобы оповестить жителей о том, что они не брошены на произвол судьбы. Скоро в этом городе передвижения на автомобилях канут в прошлое – злая энергия выйдет на поверхность, став рассадником аномалий.

Наш городок невелик, его весь можно пересечь за 15–20 минут, так что в скором времени машина уже медленно катила по щербатому асфальту западной окраины, а мы с Пашей напряженно всматривались в дорогу впереди. Паша вдруг крикнул:

– Стой!

Глеб, вздрогнув от неожиданности, нажал на тормоз. Паша приподнял ладонь, призывая к спокойствию, и, больше не говоря ни слова, вышел наружу. Озадаченный его поведением, полицейские потянулись за ним. Я уже догадывался, что послужило причиной резкой остановки, и потому занял место у машины, оглядываясь по сторонам. Девушка повторяла мои движения. Бесы, с которыми мы уже имели дело, обладали способностью бросаться на свою добычу со спринтерской скоростью. Чем быстрее обнаружишь мутанта, тем больше шансов остаться в живых, или хотя бы отделаться небольшим ранением. Поэтому я крутил головой, бросая по сторонам быстрые взгляды. Наверняка глазастый Паша засек впереди машины аномалию, и я даже догадывался, какую. Я хотел, чтобы Паша под моим прикрытием хоть чему-то научил наших неопытных спутников.

Он закинул на плечо дробовик и медленным шагом стал продвигаться вперед, его ладонь опустилась в карман и выудила оттуда гайку с потемневшим от постоянного пользования бинтом. В паре метров от него и застывших рядом с ним спутников над асфальтом кружился маленький пылевой вихрь. Паша протянул к нему руку и спросил:

– Видите?

– Видим. – Глеб и Генка закивали головами.

– Здесь расположилась аномалия, и во всем мире не существует оружия, которое может как-то повредить ее или даже сдвинуть с места. Она – словно цветок, корни и клубень которого глубоко под землей. Земля пропитана сгустками непонятной субстанции, которая излучает аномальную энергию. Обнаружить можно лишь по искажению воздуха или сверяясь с детектором. Если рядом с вами не будет опытного сталкера или вы сомневаетесь по поводу безопасного прохода, то для определения места и размеров аномалии можно воспользоваться гайкой с привязанным к ней бинтом. – Паша очень серьезно и внимательно посмотрел на спутников, проверяя воздействие своих слов. – Гайку нужно кидать под определенным углом, иначе она прилетит обратно и точно в лоб. Я вам сейчас покажу.

Паша сделал неуловимое движение пальцами, и гайка, словно живая, полетела вперед. Ее полет по прямой линии вдруг прервался, словно она стала огибать какое-то препятствие, и она, нарушая все законы физики, заскользила вбок. Паша резким движением рванул бинт на себя, в то время как воздух впереди него вдруг резко сжался, пошел волнами и вдруг ринулся на них плотной стеной, едва не сбив людей с ног. Спутники Паши испуганно отпрянули, а он повернулся к ним и пояснил:

– Если человек или животное попадет в центр аномалии, она разорвет их на части.

– А если бы мы туда на машине въехали? – поинтересовался Глеб.

– Хороший вопрос. – Паша-Интернет на несколько секунд задумался. – Я никогда не ездил на машине по запретной территории, и потому мне трудно ответить. Хотя все зависит от мощи, которую накопила аномалия. Чем дольше ее не трогают, тем она сильнее. Думаю, с весом машины она легко справится.

С другой стороны здания слева от нас в утренней тишине оглушительно грохнул выстрел из охотничьего ружья. Я переглянулся с Пашей, и мы, захлопнув дверцы машины, всей компанией направились во двор дома. Дом был старый, еще сталинской постройки, и за счет толстых стен казался вечным и непоколебимым.