Джейн Доннелли

Ты не уйдешь!

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ноги в новых туфлях горели огнем. Сара Солуэй купила их на распродаже — прелестные туфельки на высоких каблуках, украшенные стразами. Туфли ей сразу понравились, и она не смогла устоять. Но даже такая выгодная покупка не стоила нынешних мучений. Если сейчас же не сбросить туфли, потребуются ножницы, чтобы отрезать их вместе с ногами. Воздух вокруг был наполнен музыкой и гулом голосов — в Старом Доме давали благотворительный бал, но в этом коридоре не было никого. Сара прислонилась к двери, балансируя на одной ноге. Внезапно дверь открылась, и она ввалилась внутрь. Несколько секунд она лежала на ковре, переводя дух. Из ярко освещенного коридора доносилась музыка, а комната за спиной была темной и тихой. Сара села и сняла туфли. Наконец-то! Какое-то время можно не возвращаться в зал — вряд ли ее скоро хватятся. Сегодня она здесь по долгу службы, с дежурным заданием от местной газеты — сделать репортаж о благотворительном Бале Ночных Костров. Держа туфли в руке, Сара на ощупь пробралась к креслу с подголовником, стоящему у большого окна. С наслаждением утонув в его мягкой глубине, она подтянула под себя ноги, чтобы помассировать ступни. Сейчас бы еще чашку крепкого черного кофе, чтобы взбодриться...

Внезапно в комнате вспыхнул свет. Сара сползла в кресле пониже, вжала плечи и напряженно замерла, узнав мужской голос. Слов нельзя было разобрать, но голос мгновенно вывел ее из дремотного состояния. Обладатель этого голоса имел все права, в отличие от самой Сары, разгуливать по дому и заходить в любую из комнат. Этот дом принадлежал ему, и именно он был хозяином сегодняшнего бала. Если сейчас в комнату кто-то войдет, так это будет Макс Велла. Саре вовсе не хотелось, чтобы он застал ее прикорнувшей в кресле, хотя, в сущности, ее жизнь никак не зависела от него. Пусть Максу принадлежит полгорода, но «Кроникл» не является его собственностью, а значит, он не является ее боссом.

Вдруг она услышала его слова:

— Хорошо. Теперь я скажу, что ты должен сделать.

Сара решила, что сейчас ей невольно удастся подслушать важный секрет, тем более что по голосу говорившего было понятно, что он дает приказ, а не дружеский совет. Собеседник пробормотал что-то в ответ, и Сара вновь услышала голос Веллы:

— Ты просто слушай меня.

Сара была прирожденным репортером, а значит, и прирожденным слушателем. Она еще сильнее съежилась в кресле, стараясь превратиться в невидимку. Лишь алчный блеск глаз смог бы выдать ее любопытство. Еще бы — она предвкушала сенсацию.

Видеть она ничего не могла. Кресло было развернуто лицом к окну, но в этой ситуации ей это оказалось на руку, поскольку позволяло оставаться незамеченной. Сара догадалась, что речь идет о каком-то земельном участке, который можно приобрести по сниженной цене. Собеседник Макса должен был дать кому-то взятку, но так, чтобы имя Веллы не фигурировало. Не похоже было, что этот собеседник доволен полученным заданием. В его тихом голосе явно слышалось беспокойство, Велла же говорил громко и напористо, как всегда.

Сара старалась запомнить каждое слово. Это поможет ей в публичном разоблачении коррупции. Конечно, местная газета, на которую она работает, настороженно отнесется к информации, дискредитирующей одного из основных работодателей города, но ведь существуют и другие газеты и радиостанции, которые могут заинтересоваться ее информацией. Саре показалось, что голоса затихают, а значит, собеседники удаляются от нее в направлении двери. Наконец Велла произнес:

— Если он не согласится сотрудничать, его нужно вывести из игры. Навсегда. Просто еще один несчастный случай. Как можно скорее.

На разгоряченную азартом девушку словно опрокинули ушат холодной воды. Нет, он не мог иметь в виду то, о чем она подумала. Безжалостность Веллы известна всем, но «вывести из игры навсегда»?.. Такой поворот событий хорош для романа или «мыльной оперы». Если же вы приходите на благотворительный бал и случайно подслушиваете, как хозяин дома планирует чей-то якобы несчастный случай, вы поневоле испытаете шок. «Еще один несчастный случай»? Сколько же их было до этого? Кончиками пальцев Сара сжала виски, чувствуя, как под тонкой кожей пульсирует кровь. Что ей теперь делать? Кому сообщить об услышанном? Кто поверит в историю о том, как она уснула в кресле и проснулась от кошмарного разговора? Все решат, что ей это просто приснилось. Да и кто рискнет пойти против Макса Веллы, тем более только на основании слов Сары? Благодаря огромным деньгам Макс Велла пользовался огромным влиянием. Но ведь чья-то жизнь в опасности. Нужно выбраться отсюда и обязательно выяснить, кто собеседник Макса, если они еще вместе. Она вряд ли сможет узнать второго мужчину по голосу, поскольку он говорил очень тихо и невнятно.

Девушка дышала быстро и часто, как загнанный зверь. В комнате стояла тишина. Скорее всего, мужчины отошли уже достаточно далеко, и теперь можно незаметно выскользнуть из комнаты и смешаться с гостями. Но оказалось, что Сара не в силах пошевелиться — мышцы свело от напряжения.

Его присутствие она почувствовала прежде, чем увидела. Сначала на Сару упала тень, а затем сам Макс навис над креслом.

— Привет, — сказал он. — И кто же это у нас здесь такой?

Сара попыталась улыбнуться. Ею двигали инстинкт самосохранения и отчаяние. Растянутые в гримасе губы мало походили на улыбку, но ей все же удалось невнятно пробормотать:

— Ой, привет! Удивительно удобное кресло. Это ужасно, но я уснула. Конечно, я не хочу сказать, что мне не нравится бал. Просто мои туфли так жали, что я сбросила их и закрыла глаза. — Сара посмотрела на свои часики. Он наверняка увидел, как дрожит ее рука. — Я не проспала фейерверк?

— Нет, фейерверк вы не пропустили, — произнес он в ответ, — вы вообще ничего не пропустили.

Макс знает, что она слышала их разговор, и теперь ей не выбраться из этой комнаты. Ей не справиться с ним — он слишком большой, слишком сильный. Может, закричать? Но из ее горла не вырвалось ни звука.

— А вы не слишком наблюдательны, — сказал Макс.

— Что вы хотите этим сказать?

— Во второй раме зеркало, мой маленький репортер. Мое последнее нововведение. — Макс указал на простенок между окнами. На покрытой лаком большой картине в тяжелой позолоченной раме среди темных водорослей плыла красная рыбка. Что-то восточное было в этой картине. Сара не выделила ее из ряда других. Теперь же, присмотревшись, она поняла, что рисунок сделан на зеркале. Сара отчетливо увидела в нем свое отражение.

— Когда вы заметили меня? — с трудом произнесла она пересохшими губами.

— В первую же минуту нашего разговора. Вдруг среди водорослей я заметил чье-то любопытное маленькое личико.

Макс явно забавлялся, и Сара вздрогнула.

— Вы узнали меня?

— У меня очень хорошая зрительная память, и я сразу узнал рыжую репортершу из «Кроникл».

Должно быть, у него зрение как у ястреба. Вглядываясь в зеркальную поверхность, девушка видела свое встревоженное лицо в ореоле волос цвета плывущей рыбки и высокую, темную фигуру мужчины за спиной. У нее не было сил повернуться и посмотреть ему прямо в лицо, но в то же время она не могла отвести взгляд от его отражения в зеркале.

— Сенсации у вас не получится, — продолжал Макс. — То, что вы здесь подслушали, гроша ломаного не стоит. Да, я заинтересован в приобретении кое-какой недвижимости, но если предложение будет сделано от моего имени, цена резко возрастет. Я решил прибегнуть к помощи посредника, ну и что? Но, судя по тому, как блестели ваши глазки-бусинки и подергивался носик, вы решили, что сенсация уже в ваших руках.

Сначала он разыграл перед ней спектакль, а теперь еще и насмехается.

— Вы оба видели меня? — спросила Сара.

— Нет, он близорук. Мне же было очень любопытно понаблюдать за вами, когда вы решили, что выиграли в лотерею. Сначала просто не поверили своим ушам, правда? Но только сначала. Неужели действительно решили, что я приказал физически устранить конкурента?

— Ну, конечно же, нет, — ответила Сара.

— Конечно же, да. И безумно испугались.

Узнав, что это была игра, рассчитанная на нее, Сара испытала облегчение. Но от всего пережитого почувствовала себя почти больной и резко сказала:

— Да, да! Я была в шоке.

— А я шокирован тем, что вы оказались настолько глупы, что поверили.

Кипя от негодования, Сара вскочила со стула и набросилась на Макса:

— А почему бы мне и не поверить? Из того, что я знаю о вас, вполне можно допустить, что вам ничего не стоит подстроить конкуренту несчастный случай. У меня чуть не случился инфаркт!

— Ну и поделом! — съехидничал Макс, глядя на нее, как на настырного ребенка. — Нечего прятаться по углам и шпионить.

— Я — журналистка, — сказала Сара холодно.

— Видимо, не слишком опытная и чересчур легковерная, — усмехнулся Макс. — Кто бы стал инструктировать наемного убийцу, не убедившись, что его никто не подслушивает?

Что говорить — Сара оказалась не столь сообразительна, как обычно. Бессонная ночь накануне притупила остроту восприятия. Поэтому и чувство собственного достоинства проснулось в ней несколько запоздало.

— Я задремала в этом кресле и проснулась, когда вы зашли. Наверное, мое сознание все еще было затуманено сном.

Макушка Сариной головы находилась на уровне груди Макса. Высокий и широкоплечий, он возвышался над ней, и Сара очень пожалела, что на ней нет ее туфелек — несколько лишних дюймов придали бы ей уверенности. Одну из них она нащупала ногой рядом с собой и огляделась в поисках пары.

— Надеюсь, что смогу идти в них, — пробормотала она. — Лучше бы уж не снимала, пытаться теперь надеть снова... Однажды в кинотеатре я уже сделала то же самое... — Такое многословие всегда было признаком того, что Сара нервничает, но чтоб так очевидно и неуклюже...

Вторая туфелька оказалась под скамеечкой для ног. Доставая ее оттуда, девушка слегка покачнулась. Макс поддержал ее под локоть, хотя особой необходимости в этом не было. От его помощи вреда получилось больше, чем пользы, — от неожиданности Сара потеряла равновесие и уткнулась ему в живот. Именно в это мгновение дверь открылась, и вошла какая-то парочка. Увидев их, они от изумления застыли, а затем пулей выскочили из комнаты, хлопнув дверью. Не выпуская Сару из объятий, Макс от души расхохотался.

— Интересно, они решили, что я применил насилие, или все происходит по обоюдному желанию?

Должно быть, вошедшая парочка заметила, что Сара несколько взъерошена, но предположить, что они с Максом Веллой занимаются здесь... Нет, это просто безумие! А заподозрить Макса в насилии еще большее безумие. При этой мысли Сара не удержалась и хихикнула.

Конечно, Сара знала Макса Веллу. Ей приходилось встречаться с мистером Веллой на различных торжествах, где он неизменно оказывался в центре внимания. Он был красив особой мужественной красотой, ростом намного выше среднего и обладал харизмой человека, которому пришлось пройти через многие тернии, чтобы добраться до вершины.

Однажды она даже побывала в его объятиях. На балу, устроенном мэром города, Сара поспорила с кем-то, что рискнет пригласить мистера Веллу на танец. В пылу спора она преодолела три метра, разделявшие их, и пригласила его танцевать, прежде чем осознала, что творит. Потом она обнаружила себя в центре зала. Макс Велла уверенно вел ее в танце. В какой-то момент, склонившись к ее уху, он сказал:

— Без комментариев. Это ответ на все вопросы, которые вы собираетесь задать мне.

Велла никогда не давал интервью и решил, что она преследует его по долгу службы.

— Разве я не могла пригласить вас на танец просто так? — спросила Сара.

— Могли, — ответил он. Находясь так близко к нему, она заметила, как чувственно изгибаются его губы, когда он улыбается, и почувствовала, как от этой улыбки словно мириады бабочек затрепыхали крылышками у нее в животе.

— Честно говоря, я заключила пари, иначе никогда бы не рискнула, — призналась она.

— Видимо, ставка нешуточная, — насмешливо заметил Макс, и Сара почувствовала себя глупо. Он был потрясающе сексуальным мужчиной, но слишком богатым и слишком могущественным для Сары.

Она всегда хорошо танцевала, но сейчас чувствовала себя неуклюжей и обрадовалась, когда музыка закончилась. Макс сразу отпустил ее, и она быстренько ретировалась.

Сейчас Сара снова была в его объятиях. Она заметила лучики морщинок в уголках темно-серых глаз, которые искрились смехом. От его неотразимой мужественности у Сары подгибались колени.

— Может, нам следует догнать эту парочку и все объяснить? — сердито предложила она.

— Объяснить что?

«То, что они поняли увиденное превратно», — мысленно ответила Сара. Но она не представляла, как начать подобный разговор, и была вынуждена признать, что предложила глупость. Да и вообще — если пойдут сплетни, это не ее проблема. Хотя наверняка и Макса Веллу они мало заботят. Он уже не поддерживал ее, и девушка поудобнее устроилась на скамеечке, чтобы надеть вторую туфельку.

Велла сел рядом на стул.

— Благодарю, — произнес он. Эти слова заставили Сару удивленно вскинуть голову.

— За что?

— За то, что оживила этот вечер.

— Только не говорите мне, что скучали на собственном балу, — сладким голоском произнесла Сара.

— Конечно, я не спал, как некоторые. Полагаю, это тебе было смертельно скучно на моем балу.

— Я очень устала, — с вызовом сказала Сара. Она никак не ожидала, что уснет от усталости на одном из главных благотворительных мероприятий года, о котором ей поручили сделать репортаж.

— А выглядишь ты вполне здоровенькой.

Свое не лишенное ехидства замечание Велла сопроводил пристальным взглядом, окинув Сару с головы до ног. Она даже не сообразила, что невольно прикрыла руками грудь, словно была обнажена, хотя платье надежно ее прикрывало.

Конечно, она выглядит здоровой, потому что здорова. У нее крепкое, стройное тело и здоровый цвет лица, хотя сейчас, под пристальным взглядом Макса, румянец стал горячечным.

— Как же случилось, что выносливость подвела тебя на этот раз? — спросил он.

— Я практически не спала прошлой ночью, — сердито ответила Сара.

Только произнеся эти слова, она осознала их двусмысленность. Подтверждением стала и насмешливая улыбка Макса.

— Мои поздравления. Он сопровождает тебя на балу? — От этих слов щеки Сары стали еще пунцовее.

— Прошлую ночь мне не давали спать четырехлетние двойняшки.

— Твои? — вскинул брови Велла.

По сути, он ничего не знал о ней — просто рыжая репортерша из «Кроникл». За последние годы у них произошло несколько стычек. Один раз ее газета была вынуждена публично извиниться перед ним, когда Сара допустила ошибку, неверно процитировав его высказывание. Но Макс никогда не проявлял к ней личного интереса. Она могла быть замужем или матерью-одиночкой...

— Это дети моей сестры, — сказала Сара. — Они ночевали у меня и умудрились съесть полфунта шоколада.

— Да, видимо, нянька ты такая же, как и репортер.

Сара гордилась своим профессионализмом и добросовестностью, а та ошибка случилась несколько лет назад. Поэтому она возмутилась:

— Откуда вы можете знать, какая я нянька? Я не разрешала им есть столько шоколада. Они нашли его уже после того, как я уложила их спать.

Ее сестра Бет к тому времени крепко спала на маленькой кровати в комнате для гостей, приняв таблетку снотворного. Она появилась на кухне только утром, когда Сара заваривала чай.

Сара сказала ей, что дети провели беспокойную ночь и теперь спят, на что Бет ответила:

— Как бы то ни было, Сара, мы должны ехать. Я заранее знаю все, что ты хочешь мне сказать, и будешь абсолютно права, но тут уж ничего не поделать — я не могу не любить его...

Сара и не ожидала ничего другого. Видимо, «не могу не любить его» — проклятие всех женщин из рода Солуэй. Нет, не Сары, но ее сестры и матери уж точно.

Сара опустила голову, пытаясь надеть вторую туфлю, и волосы прикрыли ей глаза, поэтому Макс Велла не мог видеть тень, набежавшую на ее лицо. Вдруг он сказал:

— Ты не закончила историю о том, как имела неосторожность снять туфли в кинотеатре.

Сара посмотрела на него снизу вверх и не смогла сдержать улыбку.

— Мне удалось надеть их снова. Это было нелегко, но я доковыляла до дома, сорвав злость на своем спутнике. Больше он не приглашал меня на свидание никогда.

— А ты его?

Сара скорчила выразительную гримасу.

— Если его разозлила такая ерунда, то у наших отношений не было будущего.

— А ты не из тех, кто любит доставлять проблемы?

— Не из тех. У меня очень мягкий и покладистый характер.

— Гм... Это несколько противоречит моему впечатлению.

— Странно. — Сара бросила на него взгляд оскорбленной невинности. — Хотя, может, вы будите во мне все самое худшее.

Макс разразился смехом, искренним и заразительным. Сегодня вечером Саре нравился его смех. А еще нравилось, как спадает на его лоб прядь темных вьющихся волос. В безупречно сшитом вечернем костюме, белой шелковой рубашке и черной бабочке Макс выглядел настоящим хозяином этого роскошного дома. Но Сара слышала, что начинал он с палатки на рынке и смог вознестись так высоко благодаря своему дьявольскому везению.

— Ведь вы начинали с торговли на рынке, да? — выпалила она. Оказывается, надежда взять-таки интервью еще не окончательно покинула ее.

— Это было в другой жизни, — ответил Макс.

— Мне бы хотелось услышать подробности.

— Не сомневаюсь.

У нее наверняка больше не будет такого шанса. Набрав в грудь побольше воздуха, Сара спросила:

— Ведь вас не оскорбила моя просьба? Для меня это было бы настоящей сенсацией, а вам, я уверена, нечего скрывать.

Хотя Сара была уверена как раз в обратном: ему есть что скрывать и он никогда не разоткровенничается перед репортером. Но ее редактор обрадуется любой занимательной информации о местном Мидасе — магнате, который никогда не дает интервью. Ходил слух, что он родился в цыганской семье, — вот с этого и можно было бы начать интервью.

— Да ты шантажистка, — сказал Велла.

Она подслушала, как он проворачивает свои делишки, и теперь он наверняка решил, что ей пришло в голову использовать это как «средство убеждения». Но чувствовалось, что ситуация забавляет его, и Сара, удивляясь собственному нахальству, сказала:

— Вполне возможно.

— Придется это учесть.

Неужели он действительно собирается дать ей какую-нибудь информацию для публикации? Похоже, для Сары этот день, начавшийся столь паршиво, может в конце концов стать удачным.

— А теперь расскажи мне о себе, — попросил Макс.

Откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, он пристально смотрел на нее из-под прикрытых век. Под его взглядом ей захотелось подняться с низенькой скамеечки и пересесть в кресло. Не очень приятно сидеть как бы у его ног. Макса же, похоже, такая мизансцена устраивала, и он приготовился слушать ее рассказ. Сара пришла в замешательство: она еще никогда не встречала такого непростого человека, поэтому не знала, что же из ее жизни ему может быть интересно.

— Ты работала еще где-нибудь, кроме «Кроникл»? — пришел Макс на помощь.

— Я начала там стажером и, закончив обучение, была включена в штат.

— Так просто? И никакого стремления продвигаться вперед?

Видимо, сам Макс всегда стремился к успеху. Ему трудно было представить себе, что кто-то может работать из года в год на одном месте и довольствоваться этим. А Сара работала в «Кроникл» уже четыре года.

Он заставил ее почувствовать себя какой-то размазней, поэтому она с вызовом сказала:

— Конечно, я не лишена амбиций. И вовсе не собираюсь работать в «Кроникл» до самой пенсии.

Дверь открылась снова, и в комнату ворвались голоса и звуки музыки. Макс поднялся.

— Чем могу служить? — спросил он резко.

— Мы просто осматриваем дом, — раздался женский голос. — Или это запрещено?

Сара выглянула из-за спинки кресла, и тучная леди в наряде из голубого бархата тотчас добавила:

— Извините, что нарушили ваше уединение. — Отступая за дверь, она просверлила Сару взглядом.

— Жена мэра, — обреченно произнесла Сара, как будто Велла не знал этого.

— Точно. Старая сорока не поверила тому, что ей донесли, и решила удостовериться сама.

Жена городского мэра была известной сплетницей. Видимо, услышав, что Макс Велла то ли борется, то ли обнимается с репортершей из местной газеты, она не захотела пропустить такое пикантное зрелище.

— Абсурд какой-то, — только и смогла сказать Сара.

— Но ты тоже хороша. Надо было встать, а не смотреть на нее откуда-то с пола, — усмехнулся Макс. Действительно, со стороны не было видно, что Сара сидит на скамеечке для ног, а не лежит на полу. — Присутствует ли на балу какой-нибудь мужчина, имеющий на тебя права? Не станет ли он следующим, кто вломится сюда, чтобы вырвать тебя из моих лап? — спросил Макс с улыбкой.

— Здесь нет никого, кто бы имел на меня права.

— Рад слышать это.

Сара решила, что Макс рад исключительно тому, что отпала вероятность еще одной глупой сцены, а вовсе не тому, что сейчас в Сариной жизни нет мужчины. Сама мысль, что кто-либо из ее знакомых мужчин рискнул бы противостоять Максу Велле, была крайне нелепа. Тем не менее Сара решила, что ей пора выбираться из этой комнаты.

Она все еще мечтала об интервью, но вовсе не горела желанием отвечать на его вопросы о ней самой. Сара надела туфли. Они все так же нещадно жали, поэтому пришлось снова снять одну туфельку и посгибать ее туда-сюда.

— Зачем приходить на танцы в такой неудобной обуви? — недоуменно спросил Макс.

— Когда я их только надела, все было просто прекрасно. Я купила их на распродаже неделю назад — они были чудо как хороши и очень дешевы.

— Значит, ты получила именно то, за что заплатила.

— Это в вас говорит богач. Тем более вы сами только что заключили выгодную, хоть и довольно низкопробную сделку, не так ли?

Макс пожал плечами.

— Жизнь вообще сложная штука. Это реальный мир.

Саре нечего было возразить, и она печально посмотрела на свою «выгодную покупку».

— Как правило, — произнесла она, — мы имеем то, что можем себе позволить, или вы уже забыли, как это бывает?

— Я мало что забываю.

На мгновение Саре показалось, что сейчас они обменяются какими-нибудь жалостливыми историями из собственной жизни, хотя это выглядело бы просто смехотворно на фоне его нынешнего богатства. Сегодня у Макса Веллы было все, включая этот дом, который Саре всегда нравился. До того, как переехать в Старый Дом, Велла занимал пентхаус в принадлежащем ему многоэтажном доме на берегу. Когда он купил этот дом, ему пришлось потратить целое состояние на его реконструкцию.

— Вы собираетесь жить здесь постоянно? — задала Сара вопрос.

— Скорее всего. Я живу здесь уже... — Он замолчал, подсчитывая что-то в уме.

— Пять лет и почти пять месяцев, — быстро сказала девушка.

— Да, примерно так.

— Не примерно, а точно. Я помню, как вы переезжали. Была середина июня, и стояла ужасная жара. — Взгляд Сары стал отсутствующим, она мысленно вернулась в тот день, который запомнила очень хорошо. — Мы жили тогда в Эдлстоунс. У меня была лошадь, и я любила скакать по холмам. Так я увидела фургоны у дома. Я часто приезжала сюда, чтобы полюбоваться особняком.

— Неужели? — Казалось, Макс был удивлен ее словами.

— Это фантастически красивое место, правда? А его история и предания! В дни, когда идет дождь или роса сверкает на траве, легко вообразить, что дом по-прежнему окружен рвом. Ведь строения, башни и мост не сильно изменились с тех пор. Вы такой счастливый, что живете здесь!

— Мне было четырнадцать, когда я впервые увидел этот дом, — сказал Макс. — И я пообещал себе, что когда-нибудь он станет моим.

— Вы верили тогда, что это возможно?

— Я всегда выполняю обещания, данные себе. — Он улыбнулся. Наверняка, даже когда Макс был беден, самоуверенности ему хватало с избытком.

— А как насчет обещаний, данных другим людям? — поддразнила его Сара.

— Когда как. Это зависит от многих обстоятельств.

Они улыбнулись друг другу, и Сара спросила:

— А чем вы занимались в четырнадцать лет?

— Познавал этот жестокий мир. А что делала ты, когда не скакала на своей лошади?

Лошадь была частью ее счастливого отрочества...

— Училась тому, что не очень-то пригодилось мне в этом жестоком мире, — ответила она.

— По-моему, ты передразниваешь меня.

— И, как мне кажется, неплохо, — фыркнула она. — Ну вот, теперь я даже могу обуть свои замечательные дешевые туфли. — Сара вытянула стройную ножку, и бриллиантовые каблучки засверкали.

— Они выглядят очень неплохо, — признал Макс.

— Синтетика.

— Зато очень блестит.

Какое-то время они сидели молча. Только старинные французские часы негромко тикали на столике красного дерева. Затем Макс сказал:

— Без десяти десять. Нам нужно идти.

Костер предполагалось зажечь ровно в десять, после чего должен был начаться фейерверк. И если хозяин дома пропустит кульминационный момент вечера, его начнут искать. Наверняка почти все из присутствующих уже слышали о том, что Макс Велла и девица из «Кроникл» флиртуют за закрытой дверью в одной из комнат.

Велла отодвинул задвижку на стеклянной двери, выходящей на лужайку.

— Мы можем пройти здесь. Обогнув дом, попадем прямо во внутренний дворик, — объяснил он.

В саду горели лампы, разноцветные фонарики украшали деревья. Здесь же никого не было и светила только луна. Значит, им не придется проходить через толпу народа в доме. Трава была мягкой, как бархат. Тонкие каблучки Сариных туфель глубоко проваливались в мягкий дерн, и она, воспользовавшись этим, сняла их и пошла босиком.

На фоне темного ноябрьского неба костры выглядели оранжевыми сигнальными огнями. Воздух рассекали сверкающие ракеты и петарды.

— Сегодняшняя ночь подходит для того, чтобы загадать желание на звезду, — сказала Сара.

— Да, звезд здесь хватит всем.

— Но когда их так много, как узнать свою?

— Сделать правильный выбор всегда непросто.

Сара задумалась. В детстве она верила в эту примету и всегда загадывала желания на падающие звезды. Что-то сбывалось, но, как правило, из мелочей — чтобы во время пикника была хорошая погода или чтобы удалось купить колечко с розовой жемчужиной. Но вот серьезные желания, например, чтобы мама больше не плакала, никогда не сбывались. Поэтому Сара давным-давно перестала верить в чудеса.

Обойдя дом, они вышли на дорожку, усыпанную гравием. Когда девушка прислонилась к стене, чтобы снова надеть туфли, Макс легко, будто пушинку, подхватил ее на руки.

От неожиданности у Сары перехватило дыхание. Инстинкт подсказывал ей, что нужно воспротивиться, завизжать, что ли, но она поймала себя на том, что улыбается.

— Премного благодарна. Вы делаете это со всеми вашими гостями?

— Только с теми, кому жмут туфли, — ответил Макс.

Они улыбнулись друг другу, объединенные шуткой, которую никто, кроме них, не мог бы понять. Сара была словно в эйфории, ее дурманил чистый, свежий запах мужского одеколона. Она вдыхала его, почти уткнувшись носом Максу в щеку. Издалека его кожа выглядела гладкой, но сейчас Сара ощущала легкую шершавость там, где пробивалась щетина.

Осмелев, она обвила рукой его шею.

— Надо запомнить — сегодня пятое ноября, — весело произнесла она, точно предвидя, что никогда этого не забудет. Ни в своих самых смелых фантазиях, ни в ночных кошмарах она не могла представить себя на руках у Макса Веллы. Сара полностью расслабилась — такие, как Макс Велла, не спотыкаются. Она пыталась убедить себя, что это просто-напросто шутка и именно так нужно относиться ко всему происходящему.

Пока они не встретились, сегодняшний вечер представлялся Саре просто еще одним редакционным заданием. У нее не было настроения развлекаться. Но теперь ей стало хорошо и весело. Макс продолжал ее нести и по каменным плитам, ведущим во внутренний дворик, при этом Сара не делала ни малейшей попытки спуститься на землю.

Они немедленно оказались в центре внимания, и Сара заметила ухмылки на удивленных лицах. Гости расступались перед хозяином и его ношей. При этом Сара продолжала одной рукой обнимать Макса за шею, а в другой держать свои туфли. Женщина, владевшая несколькими бутиками с модной и дорогой одеждой, цена которой была далеко за пределами Сариных возможностей, спросила:

— Что-то с ногой, дорогая?

— Туфли натерли, — без смущения ответила девушка.

— Как вовремя, — съехидничала собеседница, хитро ухмыльнувшись.

— К моему большому удовольствию, — вмешался Макс.

— Вам не стоило реагировать на ее шпильку, — прошептала Сара ему на ухо.

— К моему огромному удовольствию, — повторил Макс.

— В любом случае вы должны опустить меня на землю. Как думаете, они все гадают, что бы это значило?

— Какая тебе разница, что они думают? Ты боишься сплетен?

Некоторые из гостей наблюдали за фейерверком из окон, но вечер был сухим и теплым, поэтому большинство вышло из дома. Толпа зрителей окружила то место, где лежали приготовленные дрова, и почти все живо обсуждали главную сенсацию вечера — мало того, что Макс Велла имел весьма интимную встречу с этой «как-ее-там-зовут» из местной газеты, он никак не может выпустить ее из объятий, чтобы она наконец встала на собственные ноги.

Макс опустил Сару в тот момент, когда языки пламени с шипением взвились в ночное небо. Они стояли и наблюдали за чудесным фейерверком — иногда Сара сама прижималась к нему, иногда Макс обнимал ее, но они все время касались друг друга. Последний залп под дружные возгласы восхищения взорвался мириадами белых звездочек, которые сначала исчезали в вышине, а затем падали на землю. Наконец, самая большая белая звезда взмыла ввысь, а потом упала.

Сара повернулась к Максу:

— Вот на эту звезду нужно было загадать желание.

— Ты успела?

— А вы?

— У меня не очень много желаний.

— Потому что у вас есть почти все и не о чем больше мечтать?

— Просто, когда я вижу то, что хочу, — мягко произнес Велла, — я обещаю себе, что это будет моим. Как этот Старый Дом...

Кончиками пальцев он убрал с ее лба прядку волос, упавшую на глаза, и Сара испытала шок — таким интимным ей показался этот жест.

Макс смотрел на нее сверху вниз. Одну его густую бровь пересекал тонкий белый шрам, придавая ему что-то дьявольское в причудливой игре отблесков огня. В темных глазах невозможно было что-либо прочесть. Но внезапно у Сары пересохло во рту — она осознала, что. Макса Веллу влечет к ней...

ГЛАВА ВТОРАЯ

Макс Велла был не первым и, дай Бог, не последним мужчиной, у которого Сара вызывала желание, — она никогда не испытывала недостатка в поклонниках. Но еще несколько часов назад она не могла даже вообразить, что именно этот мужчина проявит к ней столь откровенный интерес. Так или иначе, это случилось. И Сара спросила с напускной серьезностью:

— А если то, что вы пообещали себе, не продается?

— Это сделает процесс добывания более захватывающим.

Безусловно, Макс вел свою игру, но ответил с легкой улыбкой, словно призывая не принимать все всерьез, поэтому Сара рассмеялась.

Уже гости покинули дворик и вернулись в дом к угощению и танцам, а Макс все удерживал ее руку, лежавшую на сгибе его локтя. Сара снова надела туфли и была готова танцевать, если бы Макс решил ее пригласить. Но когда они вошли в бальный зал и остановились у подножия широкой дубовой лестницы, он неожиданно спросил:

— Хотите совершить экскурсию с персональным гидом?

Сара никогда не бывала в этом доме дальше прихожей и комнат первого этажа, когда приходила сюда по делам благотворительности. Она слышала, что внутри дом просто сказочный, и ею овладело любопытство. Какая невероятная удача, что Макс сам предложил ей все осмотреть!

— Мне бы очень хотелось, — ответила девушка. Она спиной чувствовала, что гости в полном безмолвии наблюдают за тем, как они с Максом Веллой поднимаются вверх по лестнице.

Везде горел свет, и из зала доносилась музыка. Бал Ночных Костров был в полном разгаре. Внизу сновала прислуга, но здесь коридоры и комнаты были пусты. Старый Дом находился в плачевном состоянии, когда Макс Велла купил его, но теперь для него наступили лучшие времена. Сара пришла в восторг, видя, сколько усилий и средств затрачено на восстановление Дома.

И интерьер, и мебель смотрелись безупречно. Макс рассказывал ей, где и как приобреталась та или иная вещица: из частных коллекций или на аукционах Сотби и Кристи, в стране или за рубежом. Казалось, что в своем стремлении получить желаемое хозяин Старого Дома не знает преград.

Увидев очаровательную пару — фарфоровых Арлекина и Коломбину, Сара задохнулась от восхищения. Макс вытащил Коломбину из застекленного шкафчика черного дерева и вложил Саре в руки.

— Она очаровательна, — сказала девушка.

— Середина XVIII века, мануфактура в Челси, — пояснил Макс.

Все понятно. Если бы статуэтка не была коллекционной, она бы не оказалась в этом шкафу. Неужели Велла никогда не обращал внимания, как утонченно красиво ее маленькое личико?

— Она очаровательна, — повторила Сара. — Дом вообще сказочный. Как вы можете даже думать, чтобы уехать отсюда?

— Разве я сказал, что уезжаю?

— Вы сказали, что, может быть, останетесь.

Бровь, пересеченная шрамом, насмешливо приподнялась.

— Как всегда, в погоне за сенсацией. Память у тебя цепкая. — Макс явно дразнил ее, и Сара кисло усмехнулась ему поверх маленькой фарфоровой Коломбины.

— Только в отношении того, что мне действительно интересно.

Флиртовать и кокетничать с Максом Веллой — это же потрясающе! Когда вечер закончится и Сара покинет этот дом, все покажется ей сном. Кое-что на память, правда, останется. Например, слухи, в центре которых она окажется с завтрашнего дня. Но дело того стоило. Она замечательно провела время — осмотрела дом в сопровождении очаровательного хозяина, который к тому же пообещал дать ей интервью. Пусть сплетничают. Сара уже была однажды в центре слухов, намного худших.

— Я должна идти. Завтра рано на работу. Это был незабываемый вечер.

— Для меня тоже, — тоном вежливого хозяина ответил Макс. — Ты на машине?

Ее маленькая машина была припаркована вместе с другими у бокового подъезда. Это означало, что ей не придется пробираться через толпу гостей и удастся уехать незамеченной.

Макс пошел вместе с ней, хотя лучше бы он не делал этого. Его близость заставляла ее нервничать. Дрожащей рукой Сара с трудом попала в замок зажигания.

— Вы не забудете об интервью? — не удержалась она от вопроса.

— Как я могу?

Конечно, он может. Может делать все, что ему заблагорассудится. Сара почувствовала, как на смену безудержному веселью приходит паника. Весь вечер она играла с огнем, а теперь с ноющим сердцем возвращается в город, в свою маленькую квартирку.

Жилище Сары располагалось над магазинчиком прямо на городской площади. Девушка припарковала машину на складском дворе и с черного хода вошла в узкий коридорчик с крутой лестницей. Старый, некогда красный узорчатый ковер вытерся почти до дыр, и Саре невольно вспомнилась шикарная лестница в Старом Доме. Узкие, крутые ступеньки показались ей трапом, а собственная квартира — настоящей трущобой.

Сара вошла в спальню, освещенную светом маленькой настольной лампы, специально оставленным для нее. Бет и дети спали, обнявшись, на ее кровати.

Свет уличного фонаря падал на кровать, и при виде сестры и прижавшихся к ней с двух сторон детей у Сары перехватило горло. Темно-рыжие волосы сестры разметались по подушке, густые длинные ресницы отбрасывали тень на бледные щеки. Спящая Бет сама выглядела как ребенок, хотя была всего на год младше Сары. Двойняшки со своими льняными кудряшками казались такими хрупкими и ранимыми, что Саре захотелось обнять их всех троих и защитить, что она всегда и делала.

— Господи, помоги им! — прошептала девушка, тихонько выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. По крайней мере сегодня постель в гостевой спальне будет в ее полном распоряжении. Прошлой ночью ей пришлось разделить кровать с детьми, которые ворочались всю ночь.

Сара на цыпочках прошла в ванную, разделась и умылась, стараясь не шуметь. Ей не раз приходилось возвращаться с таких светских вечеринок, чувствуя себя Золушкой. Но сегодня ее платье было действительно красивым — шелковое, цвета сосновой хвои, на тонких бретельках, оно туго обтягивало ее фигуру до линии бедер, а затем сильно расширялось, доходя до середины икр. И хотя оно имело этикетку «от кутюр», Сара приобрела его на распродаже, правда в дорогом магазине.

Саре приходилось экономить каждое пенни. Но злосчастные туфли — свое «выгодное приобретение» — она больше ни за что не наденет. Тревога и усталость морщинками пометили ей гладкий лоб, и ее отражение в зеркале выглядело значительно старше двадцати трех лет. «Если дело так пойдет и дальше, то скоро Бет будут принимать за мою дочь», — с горечью подумала Сара. Странно все-таки — неприятности делали Бет похожей на беззащитного ребенка, а Сара старилась за двоих.

Внешне сестры были похожи — обе рыжие, только Бет темно-рыжая, а Сара — огненная. Губы у Бет были мягкие и нежные, а Сарины — более полные и чувственные. Бет смотрела на окружающий мир широко раскрытыми глазами, а Сарины глаза часто сужались в щелочки, особенно тогда, когда приходилось быстро оценивать ситуацию или мужчин, претендующих на место в ее жизни. Да, в ее жизни были мужчины, но никого из них она не воспринимала настолько серьезно, чтобы позволить взаимоотношениям заходить слишком далеко. А иногда ее насмешливые замечания, высказанные не вовремя, заставляли потенциальных любовников отступать без боя...

На Сару внезапно накатила волна смертельной усталости, и даже отражение в зеркале стало каким-то расплывчатым. Она добралась до постели и рухнула на нее. Кровать в маленькой гостевой комнате была очень узкой, но Сара с наслаждением скользнула под прохладную простыню и уже почти погрузилась в сон, как вдруг какой-то отдаленный звук вернул ее к действительности. Где-то продолжался фейерверк, и мысли девушки немедленно перенеслись в Старый Дом к Максу Велле.

Вот он стоит рядом с ней, обняв за плечи. Постепенно, в Сарином воображении, его прикосновения становятся все более требовательными, отчего одеяло кажется невыносимо жарким и тяжелым. Лицо мужчины находится в тени и похоже на маску. Сара поняла, как толковать свое ночное видение, — здравый смысл ясно давал ей понять: если Велла все-таки свяжется с ней, надо под любым предлогом уклониться от встречи с ним.

Можно сказать, например, что в ее жизни есть мужчина. Мир Макса Веллы полон красивых женщин, так что вряд ли он станет ее преследовать, наверняка очень быстро с кем-нибудь утешится.

Но скорее всего, Макс не станет проявлять инициативу, а если она сама позвонит ему, вероятно, откажется от интервью. Сара повертелась в постели еще несколько минут и наконец уснула.

Может быть, она и поспала бы подольше, если бы не сотня колокольчиков, трезвонивших в ее голове. Не открывая глаз, Сара потрясла головой, чтобы звон прекратился. Когда же наконец открыла глаза, комната была залита дневным светом.

В горле у нее пересохло, барабанные перепонки лопались от визга двойняшек. Кажется, сейчас ее могут спасти только чашка крепкого кофе и пара таблеток аспирина. Невозможно начинать рабочий день с такой жуткой головной болью. Где взять силы, чтобы встать с постели? — размышляла девушка.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла Бет, а вслед за ней влетели двойняшки.

— Разве ты не слышала звонок в дверь? — спросила сестра. — Тебе кое-что принесли.

Сара постаралась сесть, бормоча проклятия.

— Что это? — Взгляд ее упал на огромную коробку шоколада.

— Там карточка, — подсказала Бет. На белой карточке черными чернилами было написано: «Никакого подвоха. Интервью. В моем офисе в полдень. М.В.» — Коробку привез шофер. Серая униформа, фуражка... Кто же прислал шоколад?

Бет сгорала от любопытства, а Сара молчала, уставившись на карточку. Она узнала бы этот почерк из тысячи, хотя раньше его не видела. Макс Велла мог писать только так — толстым пером и безо всяких завитушек.

Наконец Сара ответила:

— Макс Велла. Я встретилась с ним прошлой ночью. Он согласился дать мне интервью.

— Похоже, ты произвела на него неизгладимое впечатление, — предположила сестра. — Я никогда не видела такой огромной коробки шоколада. — Пресловутая коробка лежала на кровати рядом с Сарой — плитки великолепного бельгийского шоколада, каждая размером с чайный поднос. Джош первым добрался до них, но мать строго произнесла: — Даже не думай! Неужели ты сможешь съесть хоть кусочек после килограмма трюфелей?

Сара хотела все рассказать сестре прежде, чем та услышит сплетни. Они бы вместе посмеялись, но Сара вдруг сообразила, что если не поторопится, то опоздает на работу. Она впопыхах уложила волосы и сделала макияж, затем выбрала модный и эффектный наряд для предстоящего интервью. Взять интервью у Макса Веллы — фантастическая удача, но лучше бы их встреча состоялась не так скоро. Может быть, через неделю...

Бет все еще пыталась уговорить Сару съесть хоть что-нибудь, но та уже набросила плащ и выскочила из квартиры. Тост просто-напросто застрял бы у нее в горле.

— У меня нет времени на завтрак! — крикнула она уже на пороге.

Но дело было совсем в другом — от мысли о предстоящей встрече у нее пропал аппетит.

Здание «Кроникл» находилось всего в пяти минутах ходьбы, но сегодня Сара вихрем ворвалась в редакцию, на ходу приглаживая волосы.

Секретарша в приемной окликнула ее:

— Привет, привет! А ты не теряла времени даром прошлой ночью.

— О, черт! — Тяжело дыша, Сара затормозила у стола. — Карл уже успел насплетничать?

Карл — редакционный фотограф — тоже был на балу с заданием. Наверняка это он принес сплетню.

— Поверь мне, — бросила Сара секретарше, — все было совсем не так, как могло показаться со стороны.

В редакторском отделе от нее тут же потребовали подробностей о ее ночных похождениях. Сара поняла, что объяснять что-либо бесполезно. Поэтому отделалась одной фразой:

— Извините, но Карл поведал вам совсем не ту историю.