Возможно, все действительно будет хорошо.
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: не в сети
Снупписчики: 1
Когда много дней подряд действуешь по обстоятельствам, приятно наконец иметь план. В номере я с трудом натягиваю линялый синий комбинезон, затем лыжные носки и рукавицы. Шлем и защитные очки в раздевалке — их я надену, когда мы будем готовы к выходу. Один взгляд за окно подсказывает, что солнечные очки не понадобятся. Середина дня, а на улице сумрачно. Солнце не пробивается сквозь тучи, ветер завывает, как будто какой-то зверь просится в дом.
В лыжном костюме мне впервые за пару дней становится жарко. После нарастающего холода в шале очень странно вновь чувствовать себя слишком тепло одетой. Я неуклюже опускаюсь на кровать, перевожу дыхание.
Теперь, когда все почти кончилось, я в силах оглянуться на кошмар последних дней. Как до такого дошло? Как?! Даже в самом страшном сне не могла я вообразить подобного ужаса.
Мысленно ставлю галочки возле имен, веду зловещую перекличку.
Ева — умерла.
Эллиот — умер.
Иниго — ушел, судьба неизвестна. Добрался ли он до Сент-Антуана? Или замерз до смерти в какой-нибудь лачуге на отшибе, в стороне от трассы?
Ани — умерла.
Нас осталось всего шестеро. Я, Рик, Миранда, Карл, Тайгер и Тофер.
Тофер. Почему-то все возвращается к нему. Миранда сказала правду — сколько бы остальные ни игнорировали данный факт, но у Тофера есть сильный мотив желать смерти Евы. Сильнее мотива нет ни у кого.
От этой мысли я должна испытывать боль. Тофер — который выбрал меня из безликой массы бойких тощих выпускников и принял на работу. Тофер — который защищал меня, поддерживал, уговаривал взять акции, повисшие на моей шее тяжким грузом. Тофер — из-за которого я здесь.
Возможно, дело в последнем пункте, только боли я не испытываю. Не испытываю совсем ничего.
Ведь именно из-за Тофера я оказалась втянута в то, чего не хотела и о чем не просила. Стала пешкой между Тофером и Евой. Они толкали меня, дергали, манипулировали мною в своей битве за контроль над «Снупом».
Я знаю расчеты Тофера, вручавшего мне акции. Он считал, что отдает два процента компании в руки подконтрольного ему человека. Я была страховкой на тот случай, если Ева с Риком объединятся против Тофера. Возможностью склонить чашу весов в его пользу.
Тофер полагал, что я буду послушной игрушкой. Мягкой. Податливой. Уступчивой. Полагал так на основании того, что видел: а видел он серую мышку, тихую и кроткую, в невзрачных одежонках, которая и не пикнет никогда.
В мире Тофера люди — твердые, отполированные раковины, их блестящая оболочка скрывает несостоятельность и тревогу. Однако Тофер ошибался. Он не понимал, что некоторые люди устроены иначе. Зато Ева… Думаю, Ева понимала. Вероятно, это ее и убило.
Эрин
Снуп ID: LITTLEMY
Слушает: не в сети
Снупписчики: 10
Час дня. Все, кроме Лиз, собрались в фойе. Группа Тофера держит сноуборды, лыжи и палки. Миранда с Карлом экипированы снегоступами. А мое сердце громко стучит. Громко, потому что… может, на этом все? Может, затянувшийся ночной кошмар подошел к концу? Ведь должна же хоть одна группа достичь цели?
— Ну что там Лиз копается? — раздраженно спрашивает Миранда.
Она на взводе с тех пор, как Рик отказался брать ее с собой в деревню. Разделиться на две группы — идея разумная, и Миранда это понимает, тем не менее она предпочла бы пойти с Риком. Миранда то и дело украдкой на него поглядывает.
— Я готова, — раздается робкий голос.
Наверху лестницы стоит Лиз, крепко сжимая лыжные палки. На ней уже знакомый синий комбинезон, несколько великоватый, на макушке шапка с помпоном, на руках варежки, очки запотели. Лиз жарко, она в испарине, но, как и все мы, явно рада возможности наконец-то заняться делом.
Лиз начинает спуск по ступеням, и тут происходит ужасное. Что-то — палка? буксировочный строп? — застревает между балясин, и Лиз оступается. Нога в носке не находит опоры. Рука хватается за перила, синтетическая ткань варежки соскальзывает.
Мы беспомощно наблюдаем, как Лиз падает, слышим несколько жутких ударов. Она приземляется у подножия лестницы и замирает в пугающей тишине.
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: не в сети
Снупписчики: 1
Я не могу дышать.
Лежу на полу, холодею от паники, пытаюсь вдохнуть — безуспешно. Слышу собственные всхлипы, короткие и странные, будто я рыба, выброшенная из воды.
— Лиз! — Надо мной нависает лицо Эрин, белое как мел. — Лиз! О боже, вы разбились?
Ответить я не могу. Не хватает дыхания. Неопределенно дергаю головой — то ли киваю, то ли качаю отрицательно. Разбилась ли я? Не знаю.
— Черт возьми! — Карл падает на колени рядом со мной. — Лиз? — Он поворачивается к остальным. — Ну, по крайней мере, она жива. Говорить можешь, Лиз? — Ко мне Карл обращается очень громко, словно я плохо слышу.
— Похоже, у нее просто сильная одышка. — Эрин гладит мой лоб.
Я подавляю желание отстраниться. Да и вряд ли получилось бы.
— Ничего страшного, — успокаивает она меня. — Не напрягайтесь, Лиз. Наоборот, попробуйте дышать медленно. Давайте считать вместе. Один, два, три, четыре, пять… и вдо-ох. Один, два, три, четыре, пять, и вы-ыдох.
Под счет Эрин, медленный и ритмичный, мне удается вдохнуть. Еще раз. В конце концов я с трудом сажусь.
— Расшиблись? — повторяет Эрин. — Болит что-нибудь?
— Колено, — выдавливаю я.
Задираю штанину комбинезона. Ах да, на мне ведь еще лосины. Колена под ними не видно, но оно горит. Эрин легонько его сжимает, в ноге вспыхивает пульсирующая боль, и я морщусь.
— Ах ты черт… — дрожащим голосом произносит Рик. — Я уже испугался, что…
Он умолкает. Продолжать необязательно, и без того понятно, чего он испугался. Я сама на секунду испугалась того же. Нас чуть не осталось пятеро.
С помощью Эрин я встаю. Меня бьет дрожь.
— Идти можете? — спрашивает Эрин.
Кивнув, я ковыляю несколько шагов. Карл с мрачным лицом констатирует:
— М-да, четыре мили по снегу ты не одолеешь.
— Значит, мы отправляемся вдвоем? — уточняет Миранда.
Теперь тревога написана на лице Рика. Я понимаю его сомнения. Втроем было бы безопасно. Если же Карл — убийца, то Миранда останется с ним одна в снегах.
— Не знаю… — с сомнением тянет Рик.
Эрин перебивает:
— Пойдет Дэнни.
Эрин
Снуп ID: LITTLEMY
Слушает: не в сети
Снупписчики: 10
— Пойдет Дэнни.
Слова вырываются раньше, чем я успеваю подумать. Стоит мне их произнести, и я понимаю — все правильно. Дело не только в математике, которая не советует посылать на вылазку людей по двое. Дело еще и в дороге. Дэнни ее знает. Карл с Мирандой — нет.
— Что?! — раздается за моей спиной чрезвычайно сердитый голос Дэнни. — Эрин, можно тебя на два слова? В кухне, — с нажимом добавляет он.
Я бросаю взгляд на белую как простыня Лиз, готовую в любую секунду рухнуть замертво, и топаю за Дэнни. Едва дверь за нами захлопывается, как он впадает в бешенство:
— Ты совсем спятила?! Мы уже это обсуждали. Я не оставлю тебя здесь со сломанной лодыжкой и психом на свободе!
— Я не предлагаю тебе идти самому, — тихонько возражаю я. — Отправляйтесь втроем. Это же очевидно. Почему мы раньше не додумались? Карл с Мирандой не найдут дороги, даже с картой: лавина все засыпала. Они забредут куда-нибудь в лес и в конце концов заблудятся. А ты знаешь, где шале. Ты говоришь по-французски. И умеешь ходить на снегоступах. У Миранды и Карла куда больше шансов добраться туда и вернуться, если с ними будешь ты. Отпускать их одних страшно.
— Хм… — Дэнни смущенно хмыкает, сраженный моей логикой. — То есть… что же, вы с этой пташкой Лиз останетесь тут вдвоем?
— Ну да. Сам подумай, Дэнни. С ушибленным коленом ей никакие походы не по силам, она теперь тоже хромоножка. Да и Лиз на роль убийцы мы не рассматриваем. Кататься на лыжах она не умеет. Когда погибла Ева, Лиз находилась на подъемнике, это известно. К тому же у нее, в отличие от других, самый сильный мотив не желать смерти Евы. Неизвестно ведь, что было бы с остальными после поглощения: они, как минимум, лишились бы работы. Лиз не лишилась бы ничего, а наоборот, приобрела бы несколько миллионов фунтов. Весомый контраргумент, правда?
— Да, пожалуй… — задумчиво тянет Дэнни.
— Прошу тебя. — Я сжимаю его руку у локтя. — Дэнни, очень прошу… Доставь Миранду с Карлом в шале и сообщи обо всем в полицию. Я не выдержу, если еще кто-нибудь умрет, и не доверяю Карлу и Миранде.
— Хорошо, — решает Дэнни. — Наверное, ты права. Сейчас оденусь. Ты же после нашего ухода запрешь двери и не откроешь их никому, кроме меня или полиции. Поняла? Мне плевать, если Тофер приползет обратно и начнет рассказывать жалостливую историю о том, как его бросил Рик. Плевать, если у Тайгер порвется крепление. Ты их не впустишь. Никого! Черт знает, что произошло с Иниго, теоретически он тоже может слоняться по округе под прикрытием метели и ждать, пока все уйдут. В топку такие теории!
Меня словно окатывают ушатом ледяной воды. Иниго! Мы предполагали — я предполагала, — что он уже вне игры. Вдруг это предположение ошибочно?
В груди екает, но я поднимаю подбородок.
— За нас не переживай. Даже если кто-нибудь придет — что вряд ли, — он окажется в одиночку против двоих. К тому же будет торчать снаружи, на диком холоде.
— Да уж, — мрачно говорит Дэнни. — Ты, главное, придерживайся этой линии, хорошо? А то я тебя знаю. Явится какой-нибудь подлец, заведет песню про то, как он прополз восемь миль по снегу, в страшную метель, как отморозил себе все на свете — ты размякнешь и впустишь его. Забудь про жалость и сочувствие, думай только о себе!
Меня пронзает острый укол вины, хотя я ничего плохого не сделала. Дэнни прав, размякну и впущу. Я пытаюсь представить, как сижу в теплом сухом шале, а перед дверью медленно умирает Иниго, Тофер или вообще неизвестно кто, умоляя впустить его… Нет, даже представить не могу. Я точно дрогну. Открою дверь. Знаю, что открою.
— За нас не переживай, — повторяю, пусть и без прежней убедительности. — Просто возвращайся поскорее.
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: не в сети
Снупписчики: 1
После ухода обеих групп Эрин запирает дверь на все замки и засовы. Фиксирует настолько крепко, насколько это возможно, хотя все равно получается ненадежно. Дверь перекосило лавиной, поэтому нижний замок не закрывается как следует и в щель просачивается талый снег, однако верхний замок работает хорошо. Затем Эрин проверяет лыжный вход, погребенный под снегом, и двери, которые раньше вели в бассейн.
— Ну вот, мы в полной безопасности, — рапортует она с широкой и немного искусственной улыбкой.
Тишина в вестибюле теперь кажется гнетущей и тяжелой.
— Как самочувствие? — спрашивает Эрин.
— А, вроде бы нормально.
Я потираю затылок, ноющий после удара о перила, и осторожно щупаю колено под объемистым лыжным комбинезоном. Оно вывихнуто. Впрочем, все не так страшно, как я думала. Потрясение мало-помалу проходит, и я понимаю, что даже могу ходить.
— Ноги еще немножко ватные, но это, скорее, от шока.
— Ну и парочка. — Эрин широко улыбается, и шрам на ее щеке ползет вверх. — У меня лодыжка, у вас колено. Две уточки-хромоножки.
— Точно. — Я пробую рассмеяться, не слишком удачно.
— Думаю, группе Дэнни потребуется около шести часов на поход в «От Монтанье» и обратно. С партией Тофера вообще нет ясности. Не представляю, в каком состоянии сейчас трасса. Если на лыжах по ней не проехать, дорога может забрать у них не один день.
Да, брести по пояс в снегу в лыжных ботинках — дело не шуточное. Я в курсе.
— Словом, ближайшие шесть часов можно не волноваться, — говорит Эрин. — Отсюда вопрос — как бы нам убить время?
Эрин
Снуп ID: LITTLEMY
Слушает: не в сети
Снупписчики: 10
Начало четвертого. После ухода снуперов и Дэнни мы с Лиз скромно обедаем едва теплым консервированным супом — хлеб зачерствел, но от макания в суп стал чуть мягче, — затем садимся играть в карты. В шале царит глубокая, зловещая тишина. Раньше я не осознавала, насколько она может угнетать. Обычно «Персе-Неж» полон звуков — постоянно топают гости, играют на каникулах школьники, постукивают лыжи, возится на кухне Дэнни. При Тофере с компанией тут сначала вопила музыка, потом журчали разговоры. Даже в дни пересменок в шале гудит пылесос и играет радио Дэнни.
Теперь же музыки нет. Мобильные телефоны давно разряжены. Телевизоры и радио молчат без электричества. Ни единого звука, лишь потрескивание дров в печи. Даже снег за тройными стеклопакетами стучит в окно бесшумно.
Каждые несколько минут я поглядываю на улицу — как погода? Погода… не очень. Зачем себя обманывать? Ветер, правда, наконец стих. Хотя снег по-прежнему идет, и с гор опускаются тучи, обволакивают шале густой холодной мглой, в которой видно лишь на пару шагов вокруг. Я искренне рада, что с Мирандой и Карлом сейчас Дэнни, что он знает дорогу. Тем не менее я начинаю сомневаться, успеет ли Дэнни в «От Монтанье» и обратно до настоящей темноты. Возможно, нам с Лиз предстоит провести здесь ночь вдвоем. Не самая уютная мысль.
Словно вторя моей тревоге, Лиз нервно дергает пальцы — щелк-щелк-щелк. Будто выстрелы. Меня пробирает дрожь.
— А как вы попали в «Снуп»? — громко интересуюсь я, стараясь заглушить этот надоедливый звук.
Лиз ерзает в кресле — ее то ли беспокоит колено, то ли напрягает мой вопрос.
— Откликнулась на объявление о работе. Тогда «Снуп» был еще стартапом — только Тофер, Ева, Эллиот и Рик. Я стала их первой… секретаршей — наверное, это так называется. Или личной помощницей. Они тогда еще не использовали подобные новомодные названия должностей.
Она умолкает, словно непривычно длинное выступление ее утомило. Я собираюсь задать следующий вопрос, когда Лиз, к моему удивлению, заговаривает вновь.
— Я скучаю по работе. Скучаю по ним. Было здорово… какое-то время.
— Почему же вы ушли?
Лиз опять закрывается. Лицо становится непроницаемым.
— Без особых причин, — отвечает она, глядя в свои карты. — Просто захотела перемен.
В молчании я беру карту из резерва, сбрасываю в кучу короля. Лиз, нахмурившись, забирает его. Я, видимо, вела себя бестактно, хотя… Вспоминаю замечание Дэнни о нездоровых сексуальных связях внутри «Снупа». Ева спит с Иниго, Тофер — с Ани. «Они разве не слышали про Вайнштейна и хештег «MeToo»? Неужели между Лиз и Тофером что-то произошло? И она от этого бежит? Нет, вряд ли. Наоборот, Лиз ладит с Тофером лучше других. Да и Тофер, несмотря на свои недостатки, не похож на любителя принуждать сотрудников к сексуальным отношениям. Не знаю про его дела с Ани, но у меня сложилось впечатление, что там все было по обоюдному согласию.
«Правда, Ани в итоге погибла…»
Слова — будто чей-то шепот на ухо, неприятное напоминание о том, что мы с Лиз в шале не одни, наверху с нами два тела. А где-то за окном, среди замерзших пиков, есть еще третье, Евы, и, возможно, четвертое, ведь судьба Иниго неизвестна. Смерть сжимает вокруг нас кольцо… Мы с Лиз следующие…
Нет! Это наваждение. Что за бред в голову лезет!
— Ваша очередь, — говорит Лиз.
Смотрю на стол. Надо же, когда она успела сделать ход? Я вытягиваю одну карту из кучи и сбрасываю другую с руки, не задумываясь над стратегией.
— Рамми, — объявляет Лиз и выкладывает комбинацию.
Четыре карты пика и три короля. Я выдавливаю из себя улыбку:
— Поздравляю.
Лиз тасует колоду, сдает карты. Смотрю в свои. Неплохо — сразу три карты одинакового достоинства. Сосредоточиться на игре не могу.
— Смерть Евы… — осторожно начинаю я.
Лиз смотрит на меня. Она до сих пор в синем лыжном комбинезоне, и неудивительно. Даже с разожженной печью в шале стоит дикий холод, дыхание вырывается изо рта белым облачком.
— Страшная беда… Насколько понимаю, поглощения теперь не будет? Вы очень огорчились? В один миг потеряли огромные деньги…
В глубине души я жду, что Лиз ответит «не ваше дело», — и будет права, не мое. Впрочем, мы давно вышли за рамки отношений «гость — обслуга» и обе это знаем.
— Я почувствовала себя… странно… — медленно произносит Лиз.
В ее очках отражаются язычки пламени, от чего прочесть выражение лица еще труднее обычного. Лоб собирается складками — значит, она хмурится.
— Вы рассердились на Тофера? — спрашиваю. — За отмену продажи? Я бы наверняка рассердилась.
Лиз качает головой.
— Я никогда не хотела этих денег, если честно. Не ощущала их своими. Совершенно безумная сумма — и за что?
— За то, что вы очутились в нужном месте в нужное время? — со смехом предполагаю я.
Лиз не улыбается. Вновь качает головой, хотя что именно отрицает, непонятно. Впрочем, действительно: там, где мы все очутились сейчас, точно ничего хорошего нет.
Вновь наступает тишина. Смотрю на часы. Без десяти четыре. Господи, почему время тянется так медленно? Сидеть больше нет сил, и я встаю. Бережно ступая на распухшую ногу, подхожу к длинному окну с видом на долину.
На улице почти стемнело, однако в шале тоже темно, поэтому прикрывать глаза рукой не нужно, и так все видно. Снег, снег… Где сейчас Дэнни с ребятами? Добрались ли они до «От Монтанье»? А группа Тофера? Еще никогда в жизни мне так сильно не хотелось иметь под рукой телефон с одной-единственной полоской индикатора связи. Или рацию. Что угодно — любое средство для связи с внешним миром.
— Четыре туза, — произносит за моей спиной Лиз.
Я вздыхаю и возвращаюсь в темную комнату.
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: не в сети
Снупписчики: 1
Три часа пятьдесят восемь минут. Мы на… не знаю, на двадцатом круге игры в рамми, наверное. Я не считала. Мысли копошатся в голове, точно крысы. Что будет? Когда они вернутся? Чего ожидать от полиции?
Эрин смотрит на часы на каминной полке. Явно думает о том же.
— Еще одну партию, — предлагает она. — Потом я придумаю что-нибудь на ужин. Они уже должны быть на месте.
Если им удалось дойти…
Невысказанные слова повисают в воздухе. Эрин сдает карты.
Мой следующий вопрос продиктован скорее желанием отогнать беспокойство, чем настоящим любопытством:
— Тофер говорил, вы пережили лавину. Трудно было?
Я застаю Эрин врасплох, и в первое мгновение она выглядит беззащитной, жутко уязвимой. Словно я ее ударила. Я даже жалею, что спросила. Затем она берет себя в руки. Сдает оставшиеся карты и только тогда отвечает:
— Пережила. Три года назад. Трудно ли?.. — Эрин опускает взгляд на колоду в руках. — Ничего хуже со мной никогда не случалось.
— Надо же… — Меня осеняет: — Даже с учетом нынешних событий?
Эрин издает смешок, слабый и безрадостный.
— Невероятно, но да. Даже с учетом нынешних событий. Не могу описать, как было страшно. Грохот, шок, полное бессилие… — Она запинается, подыскивая слова. — Я думала… думала, на этот раз мне будет хуже. Понимаете? Вновь очутиться в той же ситуации. Удивительно, я… Кажется, я ожидала чего-то подобного. Подозревала, что горы меня настигнут, раз однажды я спаслась.
Эрин вглядывается во мрак. Мы сидим лицом друг к другу, но она меня не видит, смотрит сквозь. Необычное ощущение. Я исчезла, меня больше нет.
— Это тогда вы заработали… заработали… — Я касаюсь пальцами своей щеки.
Эрин кивает.
— Да. Порезалась обо что-то во время падения. Наверное, о собственные лыжи.
— И потому вы бросили университет?
Еще один кивок, очень медленный.
— Да. Не могу толком объяснить почему. Даже сейчас. Я просто… почувствовала, что стала другим человеком. Понимаете?
Теперь киваю я. Да, отлично понимаю.
— Я откапывала его…
Она почти шепчет, приходится напрягать слух.
— У меня не было локатора GPS. Я откапывала своего парня, хотя знала — он уже мертв. Откапывала, чтобы активировать его маячок…
Эрин снимает колоду, кладет первую карту в кучу — все делает машинально.
Желание продолжать беседу пропадает. Зачем я спросила?! В конце концов, у меня тоже есть секреты и темы, которые я не хочу обсуждать. Вдруг Эрин в ответ поинтересуется моим прошлым? Опять начнет задавать вопросы о «Снупе»? О причинах моего увольнения? Вдруг спросит о друзьях, которых у меня нет, об одноклассниках, которые четырнадцать лет надо мной издевались, о семье, от которой я себя оградила?
Вновь слышу невнятные слова отца, рыдания мамы… Ощущаю привкус крови. Грызу заусеницу! Я торопливо прячу руки в карманы комбинезона.
Эрин ни о чем не спрашивает. Мыслями она не здесь, а где-то далеко-далеко. Лицо отрешенное. Эрин словно исповедуется.
— Понимаете, это я во всем виновата. — Она берет со стола свои карты, руки слегка дрожат. — Съехать с трассы предложила я. Именно я. Идея была моей. Я их убила. — Эрин громко сглатывает. — После такого люди меняются.
Она смотрит на меня, ждет. Я испытываю безумное желание взять ее за руку, сказать, что сочувствую, что понимаю…
Бредовая мысль, нельзя так себя вести. Опускаю взгляд на свою раздачу. Беру три карты червовой масти, сбрасываю валета. И говорю:
— Ваш ход.
Эрин
Снуп ID: LITTLEMY
Слушает: не в сети
Снупписчики: 10
Что заставило меня вывернуться наизнанку перед Лиз? Очень странно. Я ни с кем не делилась своими переживаниями — ни с собственными родителями, ни с родителями Уилла. Даже коронера и спасателей интересовали голые факты, а не мои горе и шок.
Нельзя сказать, что возможности отвести душу не было: мама отправляла меня к психотерапевту, а бесчисленные друзья предлагали: «Если нужно поговорить, звони без стеснения». Я не хотела говорить. Не хотела вызывать жалость. Быть жертвой.
В какой-то мере мне понятны чувства Тофера и его окружения. Я чувствовала то же самое. Никогда никому об этом не рассказывала, но в первые минуты и даже часы после лавины, во время поисков Уилла и Алекса я испытывала не столько ужас, сколько потрясение и недоверие: неужели все это произошло со мной, с нами?! Нет, немыслимо. Со мной ничего плохого случиться не может! С другими людьми — конечно, а со мной — нет. Ведь я была золотой девочкой, скользила по жизни легко, как по волшебству, защищенная счастливой судьбой: семьей, миловидной внешностью и любовью Уилла.
Да, меня окружало счастье, и я это понимала. «Ну а как же иначе? — думала. — Счастье и удача мои по умолчанию!»
И вдруг они исчезли.
Мне стало невыносимо рядом с людьми, которые по-прежнему купались в лучах незаходящего золотого солнца, тогда как мой мир почернел от вины и горя. Стала невыносима жалость в глазах друзей…
В гостиной совсем темно. Я подхожу к часам на каминной полке — почти шесть вечера. Около двух часов назад Дэнни с Мирандой и Карлом должны были достичь «От Монтанье». Возможно, они уже двинулись в обратный путь. Возможно, нашли способ сообщить в полицию, и за нами выслали вертолет.
Возможно. Не точно.
Возможно и другое: дорога завалена камнями и деревьями, и усталая группа Дэнни до сих пор бредет сквозь ледяную мглу. Или шале «От Монтанье» закрыто и безлюдно.
Господи, от этих «возможно» я сойду с ума!
Почему-то после ухода Дэнни и снуперов мне кажется, будто атмосфера вокруг сгущается. Я чувствую тяжесть снега, который давит на крышу и стены шале. Ощущаю многотонную массу, дремлющую на склоне горы в ожидании нового толчка. Вижу, как расползается по номерам и коридорам тьма.
Я знаю, что такое грань человеческих возможностей. Знаю, потому что однажды я за этой гранью побывала — в других горах, в обнимку с мертвым телом любимого, когда я медленно превращалась в ледышку без особой надежды на помощь. Я побывала за гранью и выжила. Вернулась. Вернулась в безопасную, нормальную жизнь.
Однако временами меня вновь тянет за грань, туда, где больше ничего не имеет значения, где каждый удар сердца приближает к краю… В подобные минуты мне чудится, что я опять рухну в бездну и уже не сумею проскрести себе дорогу назад.
Я закрываю глаза и вижу его лицо, лицо Уилла, холодное, белое, как мрамор, и безмятежное, такое безмятежное…
— Эрин, — доносится издалека.
Я трясу головой.
— Эрин…
Открываю глаза. Передо мной встревоженная Лиз.
— Эрин, вы как? Может, поищем еду?
Заставляю себя улыбнуться.
— Да. Конечно. Пойдемте в кухню, посмотрим запасы.
Я хромаю впереди, Лиз следом за мной входит в выстывшую темную кухню, разглядывает ее изумленно, точно пещеру Аладдина.
— Нашла к-консервированное кассуле, — сообщаю я, пытаясь в потемках разобрать надпись на этикетке.
Тут, вдали от огня, невероятно холодно, и зубы выбивают дробь.
— По крайней мере, я думаю, что это к-кассуле. А может, confit du canard
[7] … Трудно сказать. Подойдет?
— Конечно. — Лиз все еще смотрит на меня с беспокойством. — Эрин, что с вами?
— Все хорошо, просто… Я переживаю за Д-Дэнни. Жду и надеюсь.
Лиз кивает. Наверняка тревожится не меньше меня, просто умеет хорошо скрывать чувства за напускной сдержанностью. Интересно, о чем она думает? Это не дает мне покоя, и, когда содержимое банки (все-таки кассуле!) перелито в кастрюлю и поставлено греться на печь в гостиной, я собираюсь с духом и задаю давно мучающий меня вопрос:
— Лиз, что, по-вашему, произошло? С Евой.
Лицо Лиз искажается, и я понимаю, что она, как и я, изо всех сил гонит от себя страшные мысли.
— Не знаю. Думаю, думаю… и… не могу поверить. Все будто во сне, нереально. Постоянно возвращаюсь к мысли — может, Ева погибла случайно? Только как же тогда Эллиот и Ани?
Действительно, как?
— Что имела в виду Ани? — размышляю я вслух, помешивая фасоль. Чувствую жар от огня на лице и холод гостиной за спиной. — Под словами «ее там не было».
Или Ани сказала «я ее не видела»? Не могу точно вспомнить и потому напрягаюсь. Слышу шорох водонепроницаемой ткани — Лиз пожимает плечами.
— Не знаю. Я уже не первый раз прокручиваю в голове слова Ани. Сначала я решила, что она говорит о Еве, но нет. Ева была на склоне, я тоже ее видела.
— Тогда о ком-то на вершине?
Я пытаюсь вспомнить точную фразу. Черт. Это наверняка важно, а меня подводит память…
— Например, — продолжаю, — когда Ани приехала на подъемнике, то заметила еще чье-нибудь отсутствие? Может, кто-то уже исчез, кинулся следом за Евой?
— Кто? — возражает Лиз. — Там было не так много женщин. Я к тому времени села назад на подъемник. Наверху оставались две женщины: Тайгер — в этом случае зачем ей передавать нам слова Ани? — и Миранда. Миранда не могла преследовать Еву, потому что тоже возвращалась вниз на подъемнике, вместе с Ани.
— А если нет?! — Сердце начинает стучать быстрее. — Вдруг именно это Ани и вспомнила? Что Миранды не было на подъемнике. В конце концов, перепутать легко: наверху постоянная толкотня, люди направляются к одной кабинке, та уже забита, они идут к другой. Возможно, Ани поняла, что Миранда не садилась на подъемник?
— То есть? — Лиз явно не по себе.
Ее брови за толстыми стеклами очков сходятся, в темноте отчетливо слышен хруст — Лиз нервно щелкает пальцами.
— Вдруг Миранда на самом деле хорошая лыжница? Скрыть способности совсем не трудно. Она могла отстать, пока все грузились на подъемник, и рвануть следом за Евой по Ле Сорсье.
— На… наверное, — с запинкой произносит испуганная Лиз.
Я разливаю кассуле в две миски, и тут до меня кое-что доходит. Если это правда, если моя догадка верна, значит, я отправила Дэнни с убийцей. Сердце сжимает ледяными тисками.
Да, конечно, там двое мужчин против одной Миранды. Однако на пути к «От Монтанье» есть несколько очень коварных участков. Разве трудно дождаться, пока человек приблизится к пропасти, и затем легонько его подтолкнуть?
Против Миранды нет никаких доказательств, в отчаянии напоминаю я себе. Это всего лишь гипотеза. Всего лишь гипотеза.
Вот только грудь вдруг сдавливает, к горлу подступает тошнота, и я молча смотрю на быстро остывающую фасоль с мясом, не в состоянии проглотить ни ложки. Мне плохо. Господи, что же я наделала?!
Ведь это я велела ему идти. Я, которая мнит себя великим организатором и решает все за других, я велела Дэнни идти бог знает куда в метель с Мирандой и Карлом.
Неужели правда?
Неужели я отправила на смерть еще одного друга?
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: не в сети
Снупписчики: 1
Эрин почти не притрагивается к ужину. За каких-нибудь полчаса она утратила все свое профессиональное дружелюбие. Причины я не понимаю. На мой вопрос Эрин бормочет что-то про тревогу за Дэнни.
Я съедаю обе порции, затем на ощупь бреду в кухню, чтобы ополоснуть миски холодной водой. Мы уже не пытаемся нормально мыть посуду, нет смысла. Просто выживаем. Я поворачиваю кран, вода не бежит. Пробую другой — та же история.
Возвращаюсь в гостиную. Эрин, сгорбившись, глядит в огонь. Я сажусь рядом, опасливо сгибая колено, хотя оно болит уже гораздо меньше.
— У нас проблема, — говорю.
Эрин вздрагивает.
— Что? Что вы сказали?
— У нас проблема, — повторяю. — Воды в кране нет. Думаю, трубы замерзли.
— Черт!
Эрин закрывает глаза и энергично растирает лицо, словно хочет пробудиться от кошмарного сна. Подозреваю, что так оно и есть.
— Ну, сделать мы ничего не можем. Остается ждать. Дэнни с группой уже должны быть у цели. Нам нужно только продержаться до утра — и не замерзнуть до смерти.
От ее слов мне еще тревожнее, тем более что в шале действительно невыносимый холод. Я ощущаю его даже сквозь лыжный комбинезон. В кухне я выдыхала белые облака пара. На втором этаже, наверное, минусовая температура.
— Может… будем спать тут, внизу? — предлагаю.
— Пожалуй. Да. Разумно.
— Схожу за постелью, — решаюсь я.
Эрин кивает.
— Я разложу диваны.
Уже у выхода слышу:
— Лиз?
Выжидательно оборачиваюсь.
— Да?
— Лиз, я хотела вас поблагодарить. Спасибо, что вы со мной. И мне жаль, что все вот так…
— Ничего страшного. — Мне почему-то трудно произносить слова, мешает непонятный комок в горле. — Ничего. Вы не виноваты.
Я торопливо выскакиваю в вестибюль и кидаюсь вверх по лестнице, пока Эрин не увидела моих слез.
Эрин
Снуп ID: LITTLEMY
Слушает: не в сети
Снупписчики: 10
Шаги Лиз стихают в глубине коридора. Я со вздохом откидываюсь на спинку кресла и провожу рукой по лицу. «Мне жаль», — сказала я… Что мною двигало? Наверное, сочувствие: из всех снуперов именно Лиз вызывает во мне самую большую жалость. Даже не знаю почему. Может, потому, что Лиз совершенно не хотела сюда ехать? Это было очевидно с самого начала. Да, для Евы с Тофером отпуск в шале тоже обернулся кошмаром, но они в определенной степени сами виноваты: оба ехали сюда по собственному желанию, оба боролись за контроль над «Снупом» и манипулировали людьми, точно шахматными фигурами.
Однако Лиз… Лиз просто заложница, как и я, против собственной воли втянутая в нечто странное и страшное.