– Повез Клавдию в аэропорт. Наверняка он еще там или где-то рядом, – ответила мне Ма.

Я приказала Заре дожидаться возле справочного бюро, а сама принялась названивать Кристиану, чтобы тот забрал Зару из аэропорта.

– Что она здесь делает, Тигги? Ее родители в курсе? – спросила Ма.

– Очень сильно сомневаюсь в этом. Она у нас такая непредсказуемая мисс. Любит при случае удрать из дома.

– Тогда мы должны незамедлительно позвонить Чарли.

– Пожалуйста, Ма, сделай это за меня, ладно?

– Я могу, конечно. Но неужели ты сама не хочешь перекинуться с ним парой слов?

– Скажи, что я попрошу Зару тотчас же перезвонить ему, как только она объявится у нас дома.

– D’accord, но… Чарли был так добр к тебе, Тигги. Почему же ты не желаешь даже поговорить с ним?

– Я… не хочу, и все тут!

– Понятно, – сдалась Ма. – Что ж, если девочка задержится у нас на пару деньков, я размещу ее в комнате Алли, рядом с тобой, cherie.

– Спасибо.

– Она проблемный ребенок, Тигги?

– Зара – замечательная девочка, просто у них в семье все очень сложно.

– Что ж, тогда будем надеяться, что ее появление в Атлантисе никоим образом не повлияет на процесс твоего выздоровления. В конце концов, ответственность за нее несут ее родители, а не ты. Иду звонить ее отцу. – С этими словами Ма круто развернулась на своих элегантных каблуках и вышла из комнаты.

* * *

– Тигги!.. – Зара ворвалась ко мне в комнату, подбежала к кровати и крепко обняла. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она, присаживаясь на кровать.

– Чувствую себя превосходно, Зара, но Ма настаивает на том, чтобы большую часть времени я соблюдала постельный режим.

– И это только для твоего же блага, Тигги. Мы все хотим видеть тебя здоровой.

– Но я вполне здорова, – заверила я девочку, уловив нотки раздражения в своем голосе. – Лучше скажи, что ты здесь делаешь? Ма уже позвонила твоему отцу, сообщила ему, что ты у нас. Он попросил, чтобы ты незамедлительно связалась с ним. Сию же минуту!

– Если честно, то я вообще удивляюсь, что он заметил мое отсутствие в доме. У нас же сейчас каникулы в школе. Вот я и торчу дома, но его не вижу целыми днями.

– А что же твоя мама?

– Вот здесь вообще чудо из чудес! Представляешь, Тигги, она сейчас в Киннаирде. Сама поехала, по своей воле. Словом, абсолютно не понимаю, что творится у нас в семье. – Зара вздохнула. – Но происходит что-то нехорошее, нутром чую. Ты же знаешь, мама всегда ненавидела Киннаирд, и вдруг ни с того ни с сего она объявляет папе, что собирается лично заняться управлением имением, поскольку папе вечно недосуг.

– Но это же хорошая новость, разве не так? Значит, ты тоже сможешь проводить больше времени в Киннаирде.

– Как бы не так! Меня ведь туда никто не зовет, – проворчала в ответ Зара. – Мама сказала, что нечего мне делать в Киннаирде, а потому она меня с собой не берет. Дескать, сиди дома и наверстывай все, что пропустила по учебе, пока не ходила в школу.

– Где-то ее можно понять, Зара. В Киннаирде тебе точно будет не до учебы. Слишком много отвлекающих моментов.

– Наверное, ты права. – Зара глянула в окно, откуда открывался чудесный вид на Женевское озеро. – Вау, Тигги! Ваш дом похож на волшебный замок из сказки. Он такой красивый. И твоя Ма очень милая женщина. Кристиан пообещал научить меня управлять катером, если захочу. А он что надо, правда, Тигги? Хотя, конечно, староват.

– Пожалуй, да, – улыбнулась я столь безапелляционной оценке. – Я помню Кристиана с детства. Мне кажется, он был в нашем доме всегда. А потому я как-то и не замечаю его возраста.

– Между прочим, ему звонила твоя сестра Электра, пока мы ехали к вам сюда на катере. Так что он на меня даже и не глянул. Будет он тут тратить свое время на какую-то девчонку, когда у него на проводе всемирно известная супермодель. Так ведь? – смиренно пожала плечами Зара.

– Электра звонила Кристиану? – искренне удивилась я. – Я уже сама много месяцев не имела от нее никакой весточки.

– Да, звонила. А какая она, ваша Электра?

– О, Электра – это дитя стихии. В ней сосредоточены все силы природы, – обтекаемо ответила я. В нашей семье всегда существовало негласное правило – не обсуждать с посторонними нашу самую знаменитую сестру. – А сейчас, – поспешила я перевести разговор на другое, – пойдем, я покажу тебе твою комнату, и ты сможешь привести себя в порядок с дороги.

– Ладно.

Я повела Зару по коридору, в который выходили комнаты всех сестер, к дверям спальни Алли.

– Здорово, наверное, расти в семье, где целых шесть девчонок, – промолвила Зара, когда мы переступили порог комнаты Алли. – Это ведь все равно что постоянно жить с подружками в школе-интернате. Во всяком случае, всегда было с кем поиграть, – грустно добавила она. – И уж, конечно, в такой большой семье никогда не будешь чувствовать себя одиноким.

– Знаешь, в детстве я была довольно болезненным ребенком, а потому много времени проводила в одиночестве. Но ты права, это очень здорово, когда у тебя столько сестер. А сейчас, думаю, тебе пора позвонить папе.

– Хорошо, – согласилась Зара, в глазах ее тут же отразилось смятение.

Мы вместе спустились вниз, и я отвела Зару на кухню.

– Дорогая, что ты себе позволяешь? Ты же прекрасно знаешь, что тебе нельзя… – тут же набросилась на меня Ма.

– Честное слово, Ма, – перебила я ее, – я чувствую себя превосходно. А потому с удовольствием пообедаю вместе с тобой и Зарой здесь, внизу, но только после того, как Зара позвонит отцу. – Я сняла с рычага телефонную трубку и протянула ее девочке.

– Спасибо, – невнятно пробормотала Зара и, взяв трубку, направилась к дверям, попутно набирая номер.

– Надеюсь, она все же позвонит отцу, – промолвила я, когда за девочкой закрылась дверь, обращаясь уже к Ма, которая хлопотала возле плиты и, согнувшись, внимательно разглядывала то, что творится сейчас в духовке.

– Как думаешь, Тигги, сколько нужно времени, чтобы разогреть ореховую запеканку?

– Не волнуйся, Ма, я сама прослежу.

– Merci, – облегченно вздохнула Ма. В этот момент дверь отворилась, и на кухне снова появилась Зара.

– Я оставила папе голосовое сообщение. Сказала, что я уже у вас и у меня все хорошо.

– А ты, Зара, как относишься к ореховой запеканке? – поинтересовалась у нее Ма, накрывая на стол.

– Очень положительно. Спасибо. После знакомства с Тигги я тоже пытаюсь не есть мяса, хотя время от времени не могу себе отказать в удовольствии слопать сэндвич с ветчиной.

– Не переживай, – поспешила я успокоить ее и ободряюще улыбнулась. – Все мы время от времени грешим, нарушая собственные правила. Хотя если говорить о себе, то признаюсь, как на духу. Мне действительно не нравится свинина, когда я изредка пробую кусочек-другой. Как думаешь, Ма? Если я почищу еще немного овощей к нашей запеканке?

Наконец мы уселись за стол. Зара буквально засыпала Ма вопросами об Атлантисе и обо всех моих сестрах. Я молча наблюдала за тем, как Ма, погрузившись в свои любимые воспоминания о нас, девочках, когда все мы еще были детьми, постепенно расслабляется и добреет.

– Как бы мне хотелось тоже быть в числе ваших воспитанниц, – с грустью в голосе вздохнула Зара.

А я, поднявшись из-за стола, вынула из холодильника лимонный торт, который оставила нам Клавдия, и налила в чашку Ма ее традиционный послеобеденный эспрессо.

– Зара, пудинг будешь? – спросила я у девочки.

– Нет, спасибо. Мне надо в уборную заглянуть.

– Славная девочка, – констатировала Ма, когда Зара вышла из кухни. – Однако, Тигги, такое общество – это не совсем то, что тебе сейчас нужно.

Вечно ты подбираешь всяких бездомных и беспризорных…

– Да они сами меня находят, Ма. К тому же польза от такого общения обоюдная. Да и потом, мне нравится Зара. А сейчас, если не возражаешь, хочу немного подышать свежим воздухом, пока еще не стемнело, – сказала я, заметив на горизонте Зару. – Хочешь со мной прогуляться?

– С удовольствием! – воскликнула Зара, и мы поспешили ретироваться, пока Ма не стала озвучивать вслух очередную порцию своих претензий.

– Как здесь спокойно, – обронила Зара, когда мы направились по газону вниз, к озеру. На траве блестели капельки воды, которые ночью наверняка превратятся в иней. Все же по ночам еще стоят морозы.

– О, когда я тут росла, то покоя было гораздо меньше. Как-никак, а еще пять сестер рядом, – заметила я. – Вечно кто-то с кем-то ругался или выяснял отношения. Крики, шум… А вот любимый уголок моего папы. Очень жаль, что еще только март и из цветов можно будет увидеть разве что подснежники да зимние фиалки. Зато летом здесь все утопает в розах. – Я присела на скамью, а Зара прошлась вокруг и замерла возле армиллярной сферы, установленной прямо в центре сада. Через какое-то время она поманила меня к себе, чтобы я объяснила ей, что это такое и расшифровала все надписи.

– Выходит, одна сестра у вас отсутствует? Вот здорово, Тигги! Не хочешь ее отыскать?

– Да я даже понятия не имею, существует ли она на самом деле. Уверена, что если бы она была, то папа уже давным-давно отыскал бы ее сам.

– Вполне возможно, она сама не хочет, чтобы ее нашли, – резонно заметила Зара, усаживаясь рядом со мной на скамью. – Я бы тоже хотела иметь брата или сестру, – добавила она с грустью.

Стало смеркаться, да и холодом повеяло, а потому мы заторопились обратно в дом. Ма встретила нас в холле с телефонной трубкой в руке, которую тут же протянула Заре.

– Твой отец на проводе, cherie, – сказала она ей.

Пока Зара разговаривала с отцом, я открыла дверь в гостиную. Эта комната всегда ассоциировалась у меня с Рождеством. Три удобных дивана, расположенных в форме буквы U вокруг камина с поленьями дров, готовыми к употреблению. И, как правило, в гостиной всегда полыхал камин. Вот и сейчас, стоило мне только поднести спичку, сразу же занялся огонь: дрова уже успели изрядно высохнуть за несколько недель лежания в доме.

– Как здесь красиво, – сказала Зара, присаживаясь рядом со мной возле набирающего силу огня.

– Что тебе сказал отец?

– Велел немедленно возвращаться домой. Заказал мне билет на самолет уже на завтра и сказал, что лично встретит меня в аэропорту Инвернесса, чтобы я никуда не удрала в очередной раз.

– Наверное, так действительно будет лучше. И все же, Зара, ты должна, мне кажется, поговорить с отцом и попытаться прояснить всю ситуацию вокруг того, что происходит у вас дома. Особенно сейчас, когда матери нет рядом, а он целыми днями пропадает в своей клинике.

– Пожалуйста, Тигги, поехали вместе со мной, – взмолилась вдруг Зара, и в глазах ее тоже застыла немая мольба. – Я боюсь за папу. Выглядит он сейчас ужасно. Так, будто не спал много-много месяцев. И он категорически отказывается ехать в Киннаирд. Но тебе же, Тигги, он доверяет. Ты ему сейчас очень нужна…

– Зара, я…

– Ну, пожалуйста, Тигги! Полетим вместе, ладно? Ведь ты и мне нужна. Ты же единственный человек, с кем я могу поговорить по душам.

Я поднялась с дивана, чтобы слегка пошевелить дрова и чтобы не встречаться взглядом с умоляющими глазами Зары. Внутренний голос нашептывал мне, что сама по себе идея навестить Киннаирд совсем даже не плоха. Во всяком случае, заберу свои вещи, распрощаюсь, как положено, с Кэлом, Тистлом, Берил. К тому же мне ведь все равно на следующей неделе надо лететь в Британию, чтобы попасть на собеседование…

– Хорошо. Будь по-твоему, – сдалась я. – Летим!

Зара издала радостный вопль и бросилась обнимать меня, а я в этот момент готова была возненавидеть себя за ту волну радостного возбуждения, которую почувствовала при одной только мысли о том, что скоро снова увижу Чарли.

37

– Вот так сюрприз! – совершенно искренне удивилась Зара, когда мы вышли из терминала аэропорта в Инвернессе. Она глянула на меня, оторвавшись на минуту от своего мобильника. – Папа только что прислал мне эсэмэску. Пишет, что встречать он нас не будет. Ему надо было срочно выехать в Киннаирд. А нам предстоит добираться туда на такси.

– На такси так на такси, – согласилась я, направляясь вслед за Зарой к стоянке такси.

Все полтора часа пути, что заняла наша дорога до Киннаирда, я, вглядываясь в окрестные пейзажи, ловила первые признаки наступления весны. Ручьи, мимо которых мы проезжали, бурлили от переизбытка тающего снега, постепенно сползающего с гор по мере того, как температура устремилась в сторону плюса. Озеро радовало взор своей голубизной, сливаясь с таким же голубым безоблачным небом, залитым ярким весенним солнцем. Кое-где вдоль берега уже дерзко проклюнулись в живописном беспорядке первые нарциссы. По мере того как такси поднималось все выше и выше в гору по направлению к Киннаирд-лодж, я разглядела на окрестных лугах и зеленые проталины, притаившиеся среди тающего снега.

Зара настояла на том, что сама отнесет мой рюкзак в наш коттедж. Кэл встречал меня на пороге дома.

– Привет, пропажа! Странница ты наша! – воскликнул он, своими огромными ручищами заключая меня в объятия. Однако обниматься долго не пришлось: уже через пару секунд к нам стремительно подкатился огромный шар серого меха. Тистл тут же встал на задние лапы, передние водрузил мне на плечи и стал жадно облизывать мне лицо.

– Явно рад твоему возвращению, – весело хохотнул Кэл. – Вишь, как старается. А вообще-то думаю, пора нам нацепить на тебя и на Зару специальные бирки, чтобы в случае чего знать, где вас черти носят, любительницы путешествий. Ну, как ты, Тиг? – спросил он у меня. Тистл, удостоверившийся наконец, что я – это действительно я, живая и невредимая, потрусил к Заре, чтобы поздороваться и с ней.

– Гораздо лучше, спасибо. Прости меня, Кэл, за то, что доставила тебе столько хлопот.

– Что правда, то правда! Доставила! Не стану отрицать… Лэрд тут места себе не находил, когда узнал, что ты исчезла. Однако, как говорится, все хорошо, что хорошо кончается. К сожалению, пока не могу сказать то же самое о том, что творится здесь, у нас. После твоего отъезда, Тиг, тут, можно сказать, все пошло в разнос. – Кэл слегка понизил голос, чтобы не услышала Зара, которая осталась играть с Тистлом во дворе. – Тебе Чарли что-нибудь говорил?

– Да, в общих чертах, когда прилетал ко мне в Испанию. Что-то там о претензиях на наследство.

– Да, но это еще цветочки. – Кэл перешел на шепот, заметив, что Зара направляется к дверям в дом.

– Пойдем, посмотрим наших диких кошечек, пока совсем не стемнело, – предложила я ей и ободряюще улыбнулась. – Как они там поживают, Кэл?

– По-моему, все они в отличной форме, насколько я могу судить. По-прежнему не расположены к общению, хотя, видит бог, я старался как мог.

Кэл ничуть не преувеличил. Вот и мне в отместку за то, что я так неожиданно исчезла из их поля зрения, был объявлен бойкот: кошки категорически отказались выйти из своих убежищ. Правда, Заре все же удалось отыскать Поузи, которая сидела в своей любимой коробке, и я даже попыталась выманить ее, но тщетно.

– Они не из тех животных, кто сильно благодарен человеку за хороший уход, правда ведь? – заметила Зара, когда мы подошли к черному ходу в Киннаирд-лодж. Она открыла дверь, и мы тут же услышали громкий женский плач.

– Да, они очень независимые создания, ты права. Это не мама ли твоя? – спросила я, уже приготовившись бежать без оглядки к себе домой.

– Нет, это не она. – Зара переступила порог и тут же поманила меня за собой.

– Пожалуй, мне лучше вернуться к себе, я думаю…

– Тигги, прошу тебя! Давай посмотрим, кто это так плачет.

Я неохотно поплелась вслед за Зарой, намеренно отставая от нее на несколько шагов. Но вот она свернула из коридора в сторону кухни и открыла дверь.

– Ой, Берил! Что случилось? – услышала я взволнованный голосок Зары, сама же осталась в коридоре, предпочитая оставаться незамеченной.

– Ничего не случилось, милая, абсолютно ничего.

– Но вы чем-то очень сильно расстроены, так? А со мной Тигги приехала. Тигги, ты где? – окликнула меня Зара, и я нехотя переступила порог кухни.

– Я тут немножко простыла. Вот глаза у меня и слезятся, – пустилась в объяснения Берил. – Здравствуйте, Тигги.

– Добрый день, Берил, – ответила я, видя, с каким трудом она пытается взять себя в руки.

Но вот она вытерла глаза и повернулась к Заре.

– Зара, будь добра, принеси мне из кладовки пару яиц.

– Сию минуту. – Зара правильно истолковала намек и, бросив на меня смущенный взгляд, пулей выскочила из кухни.

– Берил, что с вами? Что случилось?

– Ах, Тигги, тут такое творится… Такое… Не надо было мне говорить ему ничего, тогда бы он и не приехал и я бы не поспособствовала тому, что бедный лэрд оказался в такой ужасной ситуации. Будь проклят тот день, когда я произвела его на свет! От него у меня все несчастья. Но я пришла сюда, чтобы вручить лэрду свое заявление. И сейчас же отправляюсь паковать вещи. Ухожу немедленно! – Берил протянула мне конверт. – Пожалуйста, Тигги, проследите за тем, чтобы лэрд получил это. Наверняка он ждет от меня такого шага.

– Если честно, Берил, то я ровным счетом ничего не поняла из того, что вы мне сказали, – ответила я и направилась вслед за ней по коридору в сторону гардеробной. Там Берил принялась торопливо натягивать на ноги теплые зимние сапоги, следом надела толстую куртку, нахлобучила шляпу, взяла перчатки, со всей очевидностью демонстрируя мне, что она возвращается к себе домой.

– Увы-увы, скоро все узнаете! – бросила она в ответ.

– Я… Разве вам самой, Берил, не кажется, что вам лучше задержаться и переговорить с Чарли. Что бы там ни стряслось, но без вас он тут пропадет.

– После всего того, что здесь было, Тигги, он будет только рад никогда более не видеть меня. Это я вам правду говорю. Ведь фактически я разрушила семью Киннаирд, и двух мнений тут быть не может. – Берил бросила на меня последний взгляд, исполненный отчаяния, и вышла через черный ход на улицу.

– Вот так дела! – негромко воскликнула Зара, появляясь в коридоре с яйцами в руке. Она увидела, как за Берил закрылась дверь. – По-моему, она чем-то дико расстроена. Я права, Тигги?

– Права. Она только что объявила мне, что уходит насовсем.

– Но это же невозможно! Киннаирд без Берил – это все равно что… папа без стетоскопа. Киннаирд-лодж – это же ее дом. И всегда был ее домом! – Зара бросила по сторонам растерянный взгляд. – По всему получается, что сегодня вечером ужин для нас с папой придется готовить мне. Если, конечно, мама не объявится в самый последний момент…

Мы с ней снова вернулись на кухню, но в этот момент услышали, как отворилась дверь в гостиной. Оттуда вышел Чарли в сопровождении какого-то незнакомого мужчины в твидовом костюме. Они оба двинулись вдоль коридора в сторону парадной двери.

– Спасибо, Джеймс, что откликнулись на мою просьбу, приехали так быстро и все разъяснили. По крайней мере, сейчас я хоть знаю, что меня ждет, – обронил Чарли, проходя мимо нашей двери.

– На данный момент ситуация у вас складывается не самая простая, но я уверен, мы обязательно найдем приемлемое решение. Всего вам доброго, милорд.

Следом хлопнула входная дверь в холле, а потом послышался протяжный вздох Чарли. Он снова двинулся по коридору в обратную сторону. И тут Зара не выдержала и выскочила из кухни.

– Привет, папочка! А вот и мы! Кто этот человек? – спросила она у него.

– Это мой адвокат, Зара. О, Тигги! Рад видеть вас. – По лицу Чарли разлилось изумление, когда он увидел меня, мельтешащую за спиной Зары. – А я и не знал, что вы приедете.

– Что тут происходит, папа? Мы только что застали Берил, всю в слезах. Она сказала, что уходит от нас.

– О боже! А где она сейчас? Я должен обязательно переговорить с ней.

Опустошенным был не только взгляд Чарли, в его голосе тоже сквозило полнейшее отчаяние.

– Как ты с ней переговоришь, если она уже ушла? – резонно возразила Зара.

– Она оставила вам вот это, – подала я голос и протянула Чарли конверт.

– Могу догадаться, что там, – расстроенно обронил он, беря в руки конверт.

– Папа, ты, в конце концов, расскажешь мне, что тут творится? Оставь на минуту Берил! Лучше скажи, где мама?

– Я…

Чарли взглянул на дочь, потом в смятении перевел взгляд на меня и наконец затряс головой, не в силах совладать со своими эмоциями.

– Папа, перестань обращаться со мной как с двухлетней девочкой. Я уже взрослая и, в конце концов, тоже хочу знать, что у нас происходит!

– Хорошо! – подавленно кивнул он. – Тогда пошли все вместе в парадную гостиную. Там сядем и поговорим. Во всяком случае, я хоть хлебну немного виски. Оно сейчас мне как нельзя кстати.

– Почему бы вам не поговорить вдвоем? – тут же предложила я. – А мне пора к себе.

– Тигги, пожалуйста, останься! – взмолилась Зара. – Ты ведь не против, папа?

– Совсем нет. – Чарли выдавил из себя слабую улыбку. – Вы всегда были выше всяких похвал, Тигги. И наверное, вам тоже будет интересно узнать всю правду без прикрас. Все как есть. Ведь в какой-то степени речь идет и о вашем будущем.

Втроем мы направились в парадную гостиную. Мы с Зарой устроились на диване, а Чарли двинулся к бару. Извлек оттуда бутылку виски и плеснул себе в стакан на добрую треть. Потом уселся в кресло возле камина и сделал большой глоток.

– Итак, Зара, ты хочешь, чтобы с тобой обращались как со взрослой. Что ж, именно так я и поступлю сейчас. И начну с главного. Мне очень жаль, дорогая, сообщать тебе эту новость, но твоя мама потребовала у меня развод.

– Так, – отреагировала Зара спокойным кивком головы. – Здесь нет для меня никакого шока, папа. Воистину мне надо было бы ослепнуть и оглохнуть, чтобы начать думать, что вы счастливы вместе.

– Мне жаль, Зара, что все так вышло.

– А где сейчас мама?

– Она сейчас… в другом месте.

– Папа, я тебя конкретно спрашиваю, где мама. «Другое место» меня не устраивает. Мне она сказала, что собирается в Киннаирд. И где же она?

– Она остановилась у Фрейзера, в его доме. Он находится прямо за главными воротами, чуть выше. Фрейзер – это тот человек, который нашел тебя на дороге, когда у тебя в машине спустило колесо. Помнишь? Твой предыдущий побег из дома.

– Ах, так это он! – Зара удивленно округлила глаза. – Мама говорила мне, что она с ним пару раз выбиралась на лыжные прогулки. Якобы он обучал ее кататься на лыжах.

– Вполне возможно, так оно и было, Зара. Словом, сейчас она у него.

– Как я понимаю, этот Фрейзер, он – ее новый любовник?

– Полагаю, да.

– Папочка! – Зара подскочила с дивана и подбежала к отцу. – Мне очень жаль! – Она обвила его руками за шею.

– Не стоит, Зара, сильно жалеть. В конце концов, твоей вины в том, что все так случилось, нет. Вся проблема была в нас: во мне и в твоей матери.

– Мама однажды призналась мне в сердцах, что ее очень напрягает то обстоятельство, что ты женился на ней только потому, что она на тот момент была уже беременна. Это правда?

– Не стану лгать, Зара, но это действительно одна из причин того, что у нас случилась столь скоропалительная свадьба, но поверь мне, я не пожалел об этом ни единого дня. – Чарли взял дочь за руку и слегка пожал ее. – Зато сейчас у меня есть ты, и это с лихвой перекрывает все остальное.

Я видела, что Чарли уже готов расплакаться, и стала мысленно прикидывать, как бы мне незаметно улизнуть из комнаты и оставить отца и дочь наедине друг с другом.

– Знаешь, что, папа? Если тебе от этого полегчает, то имей в виду. Я столько лет мечтала о том, чтобы вы с мамой наконец развелись. И тебе не надо было оставаться с мамой и сохранять семью только ради меня. Может быть, сейчас мои слова заденут тебя за живое, но поверь мне, так, врозь с ней, тебе будет гораздо лучше. Уверена в этом на все сто!

– Поразительно, Зара! – Губы Чарли тронула слабая улыбка, в его глазах заблестели слезы. – Ты просто неподражаема!

– А по-моему, я – истинная дочь своего отца, только и всего, – пожала плечами девочка. – Но сейчас давай вернемся к Берил. Почему же все-таки она решила уйти от нас?

– Пожалуй, мне стоит принять еще одну порцию виски, прежде чем начать отвечать на твой вопрос.

– Я налью! – предложила я свои услуги и, подхватившись с дивана, взяла у Чарли стакан, чтобы наполнить его. – Вы точно уверены, что я здесь не лишняя? – спросила я у него, снова протягивая ему стакан.

– Уверен. Потому что, Тигги, все, о чем я собираюсь рассказать Заре, в какой-то степени касается и вас. Впрочем, как и всех остальных, кто трудится в Киннаирде. Помнится, я уже говорил вам об этом, правда, вскользь, в свою бытность в Испании, а сейчас я хочу, чтобы вы имели полное представление о том, что здесь творится и почему будущее Киннаирда представляется мне таким неопределенным.

– Почему, папа? Не тяни, давай же рассказывай! – стала поторапливать его Зара.

– Начать придется издалека. В детстве моим самым лучшим и закадычным другом был Фрейзер. Но Фрейзер, чтоб ты знала, Зара, – сын Берил.

– Провалиться мне на месте! – На лице Зары отразилось полнейшее смятение. – Теперь понятно, почему ей так не по себе. Моя мама удрала с ее сыночком…

– Да, думаю она сильно переживает из-за случившегося, но это еще не все. – Чарли замолчал на пару секунд, видно, собираясь с мыслями. – Ты же, дочка, хорошо представляешь себе, как обычно живут дети в имениях, особенно если они сверстники. А поскольку мы с Фрейзером одногодки, то в детстве мы с ним были не разлей вода. Все делали вместе; помнится, отец даже предложил Берил оплатить учебу ее сына, чтобы он отправился вместе со мной в закрытую школу, когда мне исполнилось десять лет. – Чарли слегка покачал головой. – Тогда я подумал, что мой отец – очень добрый человек, но…

– С этим все понятно, папа, – нетерпеливо перебила его Зара. – Но что случилось потом?

– Когда мы оба учились в Эдинбургском университете, у нас с Фрейзером случилась настоящая бойня. Дело в том, что он увел у меня девушку, причем сделал это уже после того, как мы с ней объявили о помолвке. Так вот, они оба бросили университет и укатили в Канаду, откуда Джессика была родом. А вскоре после этого я познакомился с твоей матерью и женился на ней. Честно скажу, я вычеркнул Фрейзера из своей жизни на долгие годы и думать о нем забыл, и вдруг словно гром среди ясного неба… Он объявляется в Киннаирде на минувшее Рождество. Я был просто обескуражен подобной наглостью.

– Помню-помню, – пробормотала я про себя.

– И все повторилось снова. Только на сей раз он увел у тебя… маму, – обронила Зара. – Вот подонок! Ты говорил, что считал его своим другом, но, по-моему, он просто стремился завладеть всем, что принадлежит тебе.

– Вот здесь ты абсолютно права, – тяжко вздохнул Чарли. – Но самое интересное, что я был таким безмозглым идиотом, что сам был готов с радостью поделиться с ним всем. А все потому, что никто так и не рискнул сказать мне всю правду о том, кто такой Фрейзер. Хотя сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что все и так было более чем очевидно.

– И что же это за правда, папа?

Чарли замялся в нерешительности. Я увидела, как забилась жилка на его виске.

– Говори же, папа! Я все пойму правильно. Неужели может быть еще что-то хуже того, что уже случилось?

– Может, моя родная, очень даже может. Ладно! Видишь ли, твой дед, мой отец, он, как бы это выразиться помягче, был не очень счастлив в браке с твоей бабушкой. Словом, они с Берил были любовниками на протяжении многих и многих лет.

– Дедушка и Берил?!

– Именно так. Отец познакомился с ней еще задолго до того, как встретил мою маму. Но Берил была из простой семьи, и родители моего отца посчитали, что это не совсем подходящая партия для сына лэрда. В итоге отец женился на моей матери, но вскоре Берил переехала вслед за ним в Киннаирд. И вот тут кульминационный момент, Зара! Берил забеременела и родила Фрейзера всего лишь на пару месяцев раньше, чем на свет появился я.

В комнате повисло молчание. Мы с Зарой обе напряженно переваривали все, что только что сообщил нам Чарли.

– Боже мой! Бедный мой папочка! – нарушила наконец молчание Зара. – Получается, что вы с Фрейзером братья, так?

– Да, единокровные братья. И сейчас я наконец-то понимаю, что практически всю свою жизнь прожил с этой удавкой на шее. Достаточно взглянуть на фотографии моего покойного отца. Ведь Фрейзер – его точная копия. Он унаследовал его рост, любовь к охоте, пристрастие к виски, он похож на него во всем. Наверняка это сходство видели все. Все окружающие, за исключением меня. Каким же недоумком я был!

– Да, папа, история не из веселых. Я тебе очень сочувствую. Очень! – Зара снова крепко обняла отца.

– А Фрейзер знал, что он ваш сводный брат? – робко поинтересовалась я.

– Нет. Он сказал мне, что его мать, Берил, призналась во всем лишь тогда, когда они с Джессикой решили удрать в Канаду. Как недавно сказала мне сама Берил, она думала, что этот ее шаг остановит Фрейзера от того чудовищного поступка, который он замыслил. Но получилось все с точностью до наоборот. Впрочем, это вполне в духе моего покойного отца. Тот ведь тоже прожил всю свою жизнь, не останавливаясь ни перед чем.

– Но что же моя покойная бабушка, папа? Она была в курсе, что у ее мужа любовная интрижка с Берил?

– Понятия не имею, Зара. Ты же помнишь, она погибла в результате несчастного случая: разбилась во время катания верхом. Мне тогда было семь лет. Для отца все сложилось как нельзя лучше. – Чарли снова вздохнул. – Стоит ли после всего удивляться тому, что Берил всегда считала себя полноценной хозяйкой в этом доме? Судя по всему, хозяйкой она была и на самом деле, особенно после гибели мамы. За исключением разве что фамилии. Однако меня к тому времени уже отправили в закрытую частную школу. Вместе с Фрейзером, кстати.

– Ты ненавидишь своего отца, да? – спросила Зара. – За все, что он сделал с твоей мамой? Я бы возненавидела, это точно! Я и так уже ненавижу маму за все те пакости, которые она сотворила тебе.

– Нет, Зара, у меня нет ненависти к отцу. Мой отец был тем, кем он был. Таким же, как и Фрейзер. Правда, не могу сказать, что я когда-то любил отца. Впрочем, как и он меня. Но, как известно, родителей не выбирают. Что есть, то и есть. – Чарли бросил печальный взгляд в мою сторону.

– А что же Берил? После всего, что она сделала?

– Думаю, она искренне любила моего отца. Ведь Берил ухаживала за ним на склоне лет, присматривала и заботилась до последнего, что, надо сказать, сильно упростило и мою жизнь. А уж как она убивалась, когда отец умер. Пожалуй, никто не горевал так сильно, как она. В сущности, она ведь осталась сейчас совсем одна.

– Какое счастье, папа, что мы с тобой не одни, правда? Ведь у тебя есть я. И я так тебя люблю. Очень люблю! – воскликнула Зара. – Я о тебе буду заботиться всегда. Обещаю!

В этот момент мне захотелось обнять Зару и расцеловать ее. Какой же не по возрасту мудрой и рассудительной оказалась эта девочка. А ведь если задуматься, то именно она и стала главной заложницей всей ситуации и ее первой и основной жертвой.

– Спасибо, родная моя. – Чарли ласково поцеловал дочку в блестящую макушку. Он явно был растроган. – Однако, боюсь, плохие новости на этом еще не закончились.

– Что еще? Неужели после всего, о чем ты мне только что поведал, может быть еще хуже? – изумилась Зара. – С ума сойти! Так выкладывай же поскорее, папа! Иди до конца, коль начал…

– Поначалу, – голос Чарли предательски дрогнул, – я все никак не мог взять в толк, почему Фрейзер так внезапно объявился в наших краях на Рождество. Но потом до меня наконец дошло. Он приехал, чтобы лично убедиться в том, что ему что-то там причитается по завещанию.

– И ему действительно что-то полагается? – спросила Зара.

– Видишь ли, мой отец, как всегда, выступил в своем репертуаре. Он вообще не оставил никакого завещания. То есть, согласно бумагам, Фрейзеру ничего не полагается. Хотя, как я недавно выяснил у нашего семейного нотариуса, много лет тому назад отец переписал на него тот дом, в котором он сейчас и обитает. Вполне возможно, этот жест отца был продиктован исключительно его желанием хоть как-то успокоить собственную совесть, поскольку он не мог признать Фрейзера своим сыном на законных основаниях. Вот потому-то все принимали как данность, что со временем имение автоматически перейдет ко мне, как к его единственному наследнику. Во всяком случае… – Чарли сделал глубокий вдох. – Так все думали до недавнего времени.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Зара.

«Боже, все, что угодно, но только не это», – мелькнуло у меня. Я вспомнила, о чем Чарли очень коротко рассказал мне, когда приехал в Испанию, а потому не трудно было догадаться, что он еще не договорил.

– Вся проблема, Зара, заключается в том, что Фрейзер появился на свет первым, то есть формально он – старший сын. А поскольку отец не оставил завещания, согласно которому имение должно перейти ко мне, то у Фрейзера сейчас есть все основания заявить свои законные претензии на Киннаирд.

Зара негромко выругалась, а я набрала в грудь побольше воздуха.

– И что сейчас будет? – На миленьком личике Зары отразился полнейший ужас.

– Помнишь, он заявился к нам в дом накануне Нового года, чтобы повидаться со мной?

– Помню. Вы еще тогда дико кричали друг на друга, а потом ты объявил, что мы все в срочном порядке возвращаемся в Инвернесс. Я тогда чуть не опис… была вне себя от возмущения, – тут же поправила себя Зара. – Помнишь, Тигги? Я еще тогда прибежала к тебе и стала жаловаться.

– Да, все так и было, – подтвердил Чарли. – Фрейзер объявил мне, что накануне консультировался с юристом и что он намерен подать исковое заявление в суд, имея все законные основания претендовать на какую-то часть имения.

– Нет! – воскликнула Зара и стала возбужденно расхаживать по комнате. – Папа, ты не должен допустить этого. Ты не можешь поступить так! Ведь Фрейзер сто лет глаз сюда не казал! И вот вам, пожалуйста! Явился не запылился.

– Что я могу сказать? Разве что повторить известную пословицу. Яблочко от яблони… – Чарли подавил очередной вздох. – Ведь во многих смыслах он действительно прямой наследник отца. А я…

– Прекрати, папа! Ты не можешь, не имеешь права просто взять и сойти сейчас с дистанции! Позволить, чтобы случилось такое вопиющее безобразие! Киннаирд принадлежит тебе! Он – наш! И то, что у вас с этим Фрейзером есть какое-то там родство на уровне ДНК, еще ничего не означает. Ровным счетом ничего!

– Боюсь, Зара, перед лицом закона означает. Я, кстати, только что получил письмо от адвоката Фрейзера. Он просит меня предоставить образцы ДНК. Хотя у меня и так нет ни капли сомнения в достоверности того, о чем рассказала мне Берил. Думаю, уже в ближайшем будущем Фрейзер будет официально объявлен моим братом.

– Но Фрейзер – бастард! Он рожден вне брака, как бы там ни было, – взвилась Зара и снова принялась мерить комнату шагами. – Ты – законный наследник, потому что дедушка и бабушка состояли в законном браке!

– Ты права в том, что еще каких-то пару-тройку десятков лет тому назад иск незаконнорожденного наследника не принял бы к рассмотрению ни один суд, но в современном мире все обстоит иначе и старые догмы уже не работают. Заверяю тебя, я нанял лучшего адвоката из всех для ведения этого дела, и мы используем все возможности, которые у нас есть. Но факты – упрямая вещь. Фрейзер – мой старший брат, сын моего отца, лэрда, и неважно, законнорожденный он или нет. Важно, что сейчас он претендует на половину имения. Если он выиграет это дело, то тогда Киннаирд, скорее всего, придется продать и поделить вырученные средства пополам, потому что второй вариант – владеть имением вместе с Фрейзером на равных правах – к сожалению, лично для меня абсолютно неприемлем. Мне в этом случае придется просто уйти в сторону. Прости, Зара, я понимаю, как много для тебя значит Киннаирд, но на данный момент я пока не вижу приемлемого выхода из этой тупиковой ситуации.

– А мама все знает?

– Да, она была здесь в тот день, когда он явился сюда и предъявил свои претензии.

– Боже мой! – вскричала Зара. – Ведь это же означает, что мама на его стороне! Но она же знает, – девочка возобновила свой бег по комнате, – что значит для меня Киннаирд! Хорошо знает! И после всего этого готова связать свою дальнейшую жизнь с мужчиной, вознамерившимся оттяпать наследство у ее собственной дочери!

– Здесь я должен внести одно уточнение. Будем справедливы к твоей матери. По ее словам, Фрейзер согласился внести твое имя в свое завещание в качестве наследницы Киннаирда при условии, что у них не будет собственных детей.

– О господи, папа! – снова воскликнула Зара. – Как ты можешь сохранять такое спокойствие?

Я видела, что Зару трясет от негодования, настолько все это было для нее неприемлемым. Бесчестным и несправедливым. У меня тоже кровь кипела в жилах при мысли о том, какое вопиющее беззаконие может случиться и уже творится буквально на наших глазах, но я молчала. Понимала, что не время сейчас подливать масло в огонь своими эмоциями.

– Я уже не говорю о том, – продолжала кипятиться Зара, – что мама еще достаточно молода, чтобы обзавестись детишками, если она останется с Фрейзером. А потому это предложение с ее стороны не более чем жалкий треп! Да, именно так, жалкий треп!

– Зара, ты ведь сама захотела, чтобы я обращался с тобой, как со взрослым человеком. Что я и пытаюсь делать, – укоризненно попенял ей Чарли. – Я понимаю, ты сейчас расстроена, сильно расстроена, но все равно нельзя реагировать на случившееся столь бурно.

– Хорошо, папа! Но и ты тоже не раскисай, а веди себя как мужчина! Надо бороться! – Зара изо всех сил пнула спинку кресла. – Мне нужно хватануть немного воздуха. Пойду на улицу.

Она решительным шагом направилась к выходу, открыла двери и с громким стуком захлопнула их за собой.

– Вся проблема в том, что я барахтаюсь в этом дерьме уже с января, и пока никаких подвижек ни в какую сторону. – Чарли сокрушенно покачал головой. – В конце дня мы должны получить какое-то первичное решение от судьи, но в любом случае Фрейзер, как я понимаю, не собирается уезжать отсюда с пустыми руками.

– Мне сходить за Зарой? – спросила я у него.

– Нет, не надо. Пусть немного остынет, побудет одна. Наверное, ей бы это не очень понравилось, но скажу так: моя дочь определенно унаследовала темперамент своей матери. – Чарли поморщился. – Как все, однако, запуталось и перемешалось! Ужас!

– Это правда, – согласилась я с ним.

– Но самое грустное – это то, что Киннаирд был практически разрушен еще за много лет до того, как я появился на свет. А это означает, что для того, чтобы сохранить для грядущих поколений его уникальную красоту, сюда потребуется влить миллионы и миллионы фунтов стерлингов. И кто бы ни вышел победителем из нашей схватки с Фрейзером, ни у него, ни у меня таких средств в наличии нет.

– А что же те гранты, Чарли, на которые вы подавали заявку?

– Боюсь показаться вам занудой, Тигги, но эти деньги, если я их еще получу, это капля в море. Кстати, пару недель тому назад у меня состоялся разговор с одним из представителей Национального трастового фонда Шотландии. Если случится чудо и мне удастся сохранить за собой Киннаирд, то мы можем потом сделать шаг в нужном направлении.

– Каким образом?

– Я, к примеру, мог бы подарить свое имение народу Шотландии, иными словами, передать его государству задаром на условиях, что мне и моей семье будет позволено остаться и жить в Киннаирд-лодж, а сам дом останется в нашей собственности. Это сегодня довольно распространенная практика для многих, кто оказывается в такой же ситуации, как и я. Однако все эти разговоры пока преждевременны. Я предвижу, что впереди нас ждут многомесячные, если не многолетние, разбирательства, пока дело наконец дойдет до суда.

– Мне так жаль, Чарли. Право же, я вам очень сочувствую. И особенно в том, что произошло у вас с Ульрикой. Представляю, как тяжело вам это далось.

– Понимаю, со стороны это действительно выглядит ужасно. Я отлично понимаю, почему Зара уже готова возненавидеть свою мать. Но ни она, ни вы, Тигги, не знаете всей истории. А у нас с Ульрикой все было не так, как кажется. Начнем с того, что я никогда и ни под каким предлогом не женился бы на ней. Просто на тот момент предательство Джессики задело меня за живое, а Ульрика… Она была красавицей и очень-очень настойчиво добивалась меня. Добавить к этому еще и чисто физическое вожделение, страсть… Но когда со временем страсть угасла, Ульрика увидела, что она вышла замуж не за богатого лэрда, а за обычного врача, зарабатывающего на жизнь собственным трудом. Понятное дело, она была очень… – Чарли замялся в поисках подходящего слова, – очень разочарована.

– Понимаю, – согласилась я с Чарли, мысленно восхищаясь его благородством. Хотя, не скрою, я внутренне содрогнулась, когда он заговорил о той страсти, которую испытывал когда-то к своей жене.

– Словом, мы поженились, каждый руководствуясь ошибочными мотивами. Вот и вся правда о нашем браке. Как видите, все очень просто. Самое интересное, – продолжил Чарли, – что, несмотря на то что по всем законам жанра я должен был задать хорошенькую взбучку Фрейзеру за то, что он увел у меня жену, я по иронии судьбы испытываю от случившегося огромное облегчение. Честное слово, Тигги, я искренне надеюсь, что Ульрика будет с ним счастлива. Я ведь столько лет ждал, пока она подыщет себе кого-то другого. Найдет мне, так сказать, достойную замену.

– Иными словами, сами бы вы никогда не стали разводиться с нею?

– Нет. Иначе я считал бы себя законченным подлецом, а не отцом, который хочет по крайней мере чтобы его дочь получила нормальное воспитание и росла в нормальных условиях. Впрочем, насколько я могу судить, и здесь я все успешно завалил.

– Вы всегда поступали, Чарли, так, как считали правильным. Вряд ли кто, окажись на вашем месте, смог бы сделать больше.

– Я хорошо знаю свои слабые места, Тигги. Когда Зара посоветовала мне стать мужчиной, у нее на то были все основания. Я, видите ли, всегда инстинктивно сторонюсь всяческих осложнений. Жизненные драмы – это не мое. Предпочитаю простую жизнь, но – увы-увы! – моя собственная личная жизнь как раз и изобилует этими самыми драмами.

– Представляю, Чарли, как непросто вам приходится каждый день выполнять свою сложнейшую работу кардиохирурга и сколько сил на это уходит.

– В любом случае, – Чарли подавил очередной вздох, – все это, к счастью, вас не касается, Тигги. Мне страшно неловко, что я вообще позволил втянуть вас во все эти разборки.

– Пожалуйста, не надо извинений. Судя по вашим словам, во всем случившемся нет вашей вины. Пойду-ка я поищу Зару. – Я поднялась с дивана, Чарли тоже встал с кресла.

Он подошел и взял меня за руку.

– Спасибо вам за то, что вы сейчас рядом с Зарой.

В этот момент дверь в парадную гостиную отворилась, и в комнату вошла Ульрика. За ее спиной маячил Фрейзер.

– Прошу прощения, Чарли, за то, что нарушила ваше любовное уединение, – бросила Ульрика, направляясь к нам. Чарли немедленно отпустил мою руку.

– Я уже сто раз повторял тебе, Ульрика, Тигги – мой добрый друг. Чего ты хочешь?

– Я слышала, что в Киннаирде объявилась Зара. Вот пришла повидаться с ней. Где она?

– Пошла на улицу подышать свежим воздухом.

– Так ты ей все сказал?

– Да.

– Помнится, мы с тобой договаривались сообщить ей эту новость вместе?

– Договаривались, да. Но, как я полагаю, она сразу догадалась о том, что здесь что-то стряслось, и потребовала у меня объяснений.

– Так почему же ты не позвонил мне? – зло блеснула своими огромными голубыми глазами Ульрика. – Ты же прекрасно знаешь, через десять минут я была бы уже здесь! Не лги мне, Чарли! Уверена, ты просто захотел перетащить ее на свою сторону, вот и выдал ей такую жалостливую историю, чтобы она тебя еще больше пожалела!

– Кого я должна пожалеть?

Мы все даже подпрыгнули от неожиданности, таким внезапным оказалось появление Зары в гостиной. Она воинственно скрестила руки на груди.

– Привет, мама. Привет, Фрейзер. Как это мило с вашей стороны, появиться здесь вместе.

– Зара, дорогая моя… Мне так жаль… Так жаль! – Ульрика направилась к дочери и попыталась обнять ее, но девочка тут же вырвалась из рук матери.

– Оставь меня в покое, мама! Не могу поверить, что ты посмела притащить его сюда.

– Вот так номер! Чудесно! – фыркнула в ответ Ульрика, ткнув пальцем в меня. – Когда вот эта стоит здесь и держит твоего папашу за ручку, так это, по-твоему, нормально? Наглая тварь! И это в моем доме! Ты же наверняка в курсе, Зара, что у нее интрижка с твоим отцом, вот уже много месяцев?

– Не говори глупости, Ульрика! – взвился Чарли и встал передо мной, словно намереваясь взять меня под свою защиту. – Тигги не сделала ничего дурного. По правде говоря, мы с тобой должны быть благодарны ей за то, что она в такой непростой момент оказалась рядом с Зарой.

– Конечно, конечно… Она – сущий ангел во плоти! А как же иначе? Я с самого начала знала, что ты никогда не признаешь своей вины, – выкрикнула Ульрика. – Это я всегда плохая, это я – исчадье ада и виновата во всем. Но на этот раз мое терпение лопнуло. С меня хватит!

– Все же мне лучше уйти, – проговорила я, чувствуя, как пылает у меня лицо.

– Нет, Тигги! Я хочу, чтобы ты осталась. – Зара пересекла комнату, подошла ко мне и взяла за руку. – Да мне наплевать, что у вас там с отцом! Трахайтесь себе на здоровье, словно те кролики.

Я уже открыла рот, чтобы выразить свой бурный протест, но тут же снова закрыла его, ибо Чарли опять опередил меня.

– Ради всех святых! Повторяю в последний раз, у нас с Тигги ничего не было! А сейчас прошу вас всех, давайте же поговорим наконец как взрослые, самостоятельные люди. Развели здесь детский сад, понимаете ли…

– Не слушай его, Зара. Он лжет, – выдохнула Ульрика, – хотя все это уже не имеет большого значения. Мне и так понятно, что она успела настроить тебя против меня, и это после всего, что я для тебя сделала. Я… – Она повернулась к Фрейзеру, явно ожидая, что он тоже скажет свое веское слово, но тот угрюмо молчал. Тогда она зарылась лицом ему в грудь. – Я просто хочу вернуть себе свою маленькую девочку, – вдруг взвыла она со слезами в голосе.

– Понятное дело, мама. Хочешь вернуть. Беда лишь в том, что твоей маленькой девочки больше нет. Она исчезла много лет тому назад. Я уже взрослая, мама. Это ты хоть помнишь?

– Хорошо, хорошо! – снова вмешался Чарли. – Прошу вас, давайте все успокоимся. Зара, уверен, твоя мама хочет поговорить с тобой и все объяснить. Пожалуй, будет лучше, если мы оставим вас на какое-то время одних. Как думаете?

– Я не стану разговаривать с мамой, пока он будет торчать тут рядом с ней. – Зара жестом показала на молчаливую фигуру Фрейзера.

– Тогда я ухожу. – Фрейзер коротко кивнул Чарли и снял руки с плеч Ульрики, затем нахлобучил на голову шляпу и повернулся к дверям. – Я подожду тебя в машине, ладно? – бросил он, обращаясь к Ульрике.

В этот момент его высветил луч солнца, густая тень упала на пол. И тут я увидела, как на новом ковре, который Ульрика недавно постелила в гостиной, отразилась форма его весьма необычной шляпы.

– О боже! Не может быть, – прошептала я, оцепенело вглядываясь в эту тень, меня даже слегка повело в сторону. Спотыкаясь от только что пережитого шока, я позволила Чарли сопроводить меня к дверям.

– Только вы никуда не уходите, ладно? – попросила нас Зара.

– Конечно. Мы будем на кухне, – ответил ей Чарли.

– Ладно.

Фрейзер широким шагом миновал коридор и вышел на улицу через черный ход, громко стукнув за собой дверью, а я проследовала за Чарли на кухню и плотно прикрыла дверь.

И только тут сообразила, что все это время я не дышала: от потрясения у меня даже занялось дыхание, зато сейчас я сделала несколько судорожных вдохов, пытаясь привести себя в норму.