Настройки шрифта

| |

Фон

| | | |

 

Алессандро Гатти, Давиде Морозинотто

Таинственное исчезновение золотого кота

Оригинальное издание опубликовано издательством Edizioni Piemme S.p.A.



Оригинальное название:

UN LADRO… GENTILMICIO (Misteri coi baffi)



Все имена, герои и связанные с ними обозначения, со держащиеся в этой книге, защищены авторским правом. Исключительная лицензия на оригинальное произведение принадлежит Atlantyca S.p.A. Переведённые и / или адаптированные версии являются собственностью Atlantyca S.p.A. Все права защищены.



Международные права © Atlantyca S.p.A., via Leopardi 8 20123 Milano – Italia – foreignrights@atlantyca.it www.atlantyca.com



Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена, храниться или передаваться в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, в том числе с помощью электронных носителей, на диске или любым иным способом, включая кино, радио и телевидение, без письменного разрешения издателя. Для получения информации обращаться в Atlantyca S.p.A.



© 2018 Atlantyca S.p.A., Italy

© Наталья Николаева, перевод, 2018

© OOO «Издательство АСТ», 2019

* * *

Игроки

Мистер Луноброд



Вожак котов-сыщиков.

Этот хитрый котяра любит приключения и обладает исключительным чутьём!

Жозефина



Элегантна и изысканна до кончиков когтей. В неё влюблены все коты Парижа!

Помпончик



Младший котёнок в команде.

Проказник и недотёпа.

От него только и жди новых проделок!

Додо́ Марсельезыч



Облезлый бродяга и продувная бестия!

Пронюхал все секреты городских трущоб.

Оливье Бонне́



Художник и фантазёр, кормилец и поилец Мистера Луноброда.

Не столь находчив, как его кот, но любезен и щедр со всеми городскими мурлыками!

Люк Мыше́лло



Маленький, но весьма упитанный полевой мышонок. Неизменно вежлив и деликатен. Верный помощник Мистера Луноброда.

Тенардье́



В детстве, когда был крокодилёнком, сбежал из зоопарка.

Теперь он – король городской канализации.

Знает всё обо всём!

Инспектор Рампье́



Известен всему Парижу!

Его усы встают торчком, сто́ит ему завидеть кота.

Брюзга с вечно хмурой физиономией.

Расследуя преступления, всегда идёт по ложному пути.

Пёс Кошмар



Бульдог инспектора Рампье – мощный толстопуз. Честно говоря, псина не отличается сообразительностью…

Готов на всё, чтобы схватить котов-сыщиков!

Котома́с



Самый знаменитый воришка в Париже.

Редкий ловкач и пройдоха!

Этому кошаре всё сходит с лап и всегда удаётся улизнуть!

Глава 1

В поисках мягких подушек

На исходе дня по крышам и дымовым трубам Парижа промелькнула лёгкая тень. Перемахнув с водосточной трубы на карниз, тень шустро вскарабкалась на балкон госпожи Гренье, запрыгнула на подоконник полковника Бувара и одним прыжком исчезла за дымоходом старинного особняка, увитого плющом. Тень двигалась с поистине кошачьим проворством, и, если вдуматься, в этом не было ничего удивительного, потому что это и в самом деле был кот.

Мяука обладал длинным изящным хвостом и чёрной как смоль шёрсткой, если не считать пары-тройки белых пятнышек там и сям. Кота звали Мистер Луноброд, был он американцем и имел такое поразительное чутьё, что все диву давались. На парижском рынке Ле-Аль котяра сразу чуял, где продают самую свежую и лакомую рыбку. А главное – ему не было равных в расследовании самых запутанных тайн Парижа. Только не думайте, что имя Мистера Луноброда не сходило с газетных полос или что-нибудь в этом роде. Люди – слишком глупые и рассеянные создания, чтобы оценить этого гениального сыщика.

Впрочем, в тот вечер Луноброд не вёл никакого расследования. Он был, с позволения сказать, на каникулах. Кот с лёгким сердцем бежал по крышам на встречу со своими усатыми друзьями-детективами. Их было ровно трое. Додо Марсельезыч – бродячий котяра, хитрый как лис, с облезлым хвостом и шрамом, пересекающим правый глаз. Жозефина – очаровательная сиамская кошечка, наделённая потрясающим нюхом. И наконец, котёнок Помпончик – в трудную минуту этот малыш умел проявить настоящую кошачью отвагу.

Тройка усатых друзей ждала Мистера Луноброда на укромном чердаке за старой, изрядно покосившейся мансардой. Туда, в этот тайный уголок, затерянный среди крыш, Луноброд и его друзья притащили одеяло и пару потрёпанных подушек. Коты встречались на старом чердаке почти каждый день, чтобы обмяукать городские новости, полюбоваться Парижем с высоты, а если придёт охота, то и немного вздремнуть.

– Пёс тебя укуси! – воскликнул Додо, едва завидев Луноброда. – Вот и наш Мистер Пунктуальность! Мы уже думали, что ты потерял свой драгоценный хвост и отправился на его поиски!

– Я задержался дома, чтобы составить компанию Бонне, – спокойно объяснил Луноброд, устраиваясь рядом с Жозефиной.





Бонне был «повелителем еды» Луноброда, а попросту говоря, человеком, который давал ему кров и немного каши в миску.

Жозефина, лежавшая клубком, вытянула лапки на старой подушке.

– Мог бы нас предупредить! – возмутилась кошка. – Я тут с места не сходила, все косточки себе отлежала. Эта подушка такая старая и неудобная…

Чёрный кот лукаво усмехнулся в усы. Дело в том, что он принёс своим чердачным друзьям отличную новость.

– Ты, как всегда, права, Жозефина, – промурлыкал он сиамской красавице. – Эти жёсткие подушки – сплошное мучение. Ах, вот бы раздобыть мягкую лежанку для наших усталых хвостов!

Коты дружно вздохнули. Если в вечерний час хочешь сладко понежиться, нет ничего лучше мягкого кресла, диванчика или пышной перины.

– Послушайте, друзья! – воззвал к котам Луноброд, словно актёр на сцене. – Нежданно-негаданно я обнаружил, где лежат самые мягкие подушки Парижа!

Жозефина тотчас вскочила:

– Шутишь?

– Нисколько! – отозвался чёрный кот. – Лежишь себе на такой подушке и в ус не дуешь! Словно на облаке!

– Заманчиво! – заметил Додо, вытягивая лапы. – Моему облезлому хвосту не мешало бы хорошенько отдохнуть! Ну и где эти подушки?

– В доме вдовы де Бульон, – ответил Луноброд.

Коты разочарованно замяукали. Все знали, что во всём Париже нет более вздорной и неприятной особы, чем госпожа де Бульон. Давным-давно, когда был жив её муж – известный коллекционер и любитель изящного, в их особняке устраивали пышные приёмы… Однако гости, не в силах вынести ядовитые замечания и колкости хозяйки, бежали оттуда без оглядки.

– Эта вдова как креветка с лимоном – от неё сводит скулы! – мяукнула Жозефина, вытянув свой розовый язычок.

– Она нас даже не заметит! – успокоил её Луноброд. – Видите ли, мадам вбила себе в голову, что ей нужен портрет, и попросила моего друга Бонне написать картину. Пока Бонне будет занят холстами и красками, мы заберёмся в дом и прошмыгнём в гостиную, где лежат подушки. Ну, что скажете?

Додо задумчиво потёр усы облезлой лапой.

– Не знаю, – ответил он. – За окном смеркается… Теперь стало опасно шастать по ночному Парижу… Вы уже слышали про Кошколова?

Жозефина кивнула:

– Вчера вечером моя подруга Царапка чуть не угодила в его сачок! Она говорит, что Кошколов – ловкая бестия. Орудует сачком как саблей! Правда, Царапка вечно делает из мухи слона…

– А ты, Додо? Тоже поджал хвост, как трусиха Царапка? – спросил Луноброд.

Марсельезыч гордо выпятил грудь и одним прыжком перемахнул на водосточную трубу, висевшую снаружи. Мол, никто ему не страшен, даже свирепый Кошколов, недавно объявившийся в городе.

Впрочем, Жозефина, Луноброд и малыш Помпончик тоже ничуть не испугались. Кошколов, как ни велик его сачок, был всего-навсего человеком, а значит, дурачиной-простофилей!

От чердака до особняка мадам де Бульон – лапой подать. Поэтому коты, не раздумывая, помчались за Мистером Лунобродом. Они перепрыгивали с крыши на крышу, пока не добрались до большого особняка. Через приоткрытое окно было видно, что внутри горел свет и царила полная неразбериха.

– За мной… – шепнул Луноброд. Чёрный кот запрыгнул на подоконник, одним ударом лапы распахнул створку окна и тотчас прошмыгнул в дом. Он очутился в просторной гостиной. Повсюду стояли мягкие диваны, кушетки, кресла и много другого скарба, которым обычно заставлены дома богачей. На стенах были развешены картины и гобелены со сценами охоты, а полы устланы мягкими восточными коврами. Была тут и богатая библиотека, полная старинных фолиантов. А ещё стулья, обитые парчой, зеркала, серванты и изящные столики с безделушками.





Жозефина, Помпончик и Додо друг за другом запрыгнули в гостиную. Мистер Луноброд, вильнув хвостом, дал им знак притаиться.

Вдова де Бульон оказалась высокой и тощей дамой в зелёном бархатном платье до полу. Её волосы с проседью были собраны в строгий узел. Мадам стояла посреди гостиной мрачнее тучи. Перед ней возвышался мольберт Бонне. Художник, сидя на табуретке, корпел над портретом вдовы. Обмакнув кисть в краску, он мелкими нервными движениями наносил мазки на холст. По лицу художника было видно, что он сидел как на иголках.

Заметив в углу Луноброда, Бонне так и подскочил от неожиданности, а потом жестом велел коту помалкивать.

Луноброд согласно кивнул. Да-да, не удивляйтесь, даже коты умеют кивать! Усатые детективы прокрались за спиной у графини и ловко запрыгнули на диван. Наконец-то они могли отдохнуть на знаменитых подушках. Теперь коты не сомневались – обыщи хоть весь Париж, мягче подушек не найдёшь!

Глава 2

Исчезновение золотого кота

– АПЧХИ! АПЧХИ! – чихала вдова де Бульон, содрогаясь, как деревце под порывами ветра. – Ну и пылища! Вечно в этом доме полно грязи! И подозрительно пахнет кошками… А у меня ужасная аллергия на этих паршивцев!

При этих словах Оливье Бонне вздрогнул и невольно опустил кисть. Он опасливо покосился на Мистера Луноброда, но тот уютно свернулся клубком на подушке, положил морду на лапы и не имел ни малейшего желания покидать своё место.

– Гастон! Одетта! – завизжала вдова де Бульон. – Сию минуту идите сюда!

Гастон был дворецким особняка, а Одетта – молоденькой служанкой. Едва слуги вошли в гостиную, как коты с любопытством уставились на них. Дворецкий был в чёрном фраке – длинный и худой как жердь, нос крючком. Одетта – невысокая толстушка с пухлыми розовыми щёчками.

– К вашим услугам, мадам, – объявил Гастон.

– Чего изволите? – спросила Одетта.

Слуги заметно нервничали.

Вдова де Бульон замахала руками так, что её платье шумно затрепыхалось:

– Здесь пыль стоит столбом! Пыль!!! Пыль!!! – повторяла она. – Вы что, олухи, не можете навести чистоту в доме?! Одетта, хватай щётку – и за дело! И ты, Гастон, не стой как истукан! Живо сотри пыль со статуэток и безделушек!

Одетта, покраснев до ушей, кивнула, а Гастон, смертельно побледнев, слегка кашлянул.

– Тьфу ты, мяу! Что за вздорная старуха! – тихо мяукнул Додо.

Другие коты кивнули, стараясь не проронить ни звука.

– Но, мадам… – возразил Гастон. – Вот-вот придут обивщики мебели! Мы не можем…

– Никаких отговорок! Делайте что велено! – рявкнула вдова де Бульон.

Тут зазвенел дверной колокольчик, и минуту спустя в дом ворвалась бригада обивщиков – четыре здоровяка, высокие как на подбор, в одинаковых рабочих комбинезонах, с густыми чёрными усищами. Первый работяга огляделся вокруг и воскликнул:

– Клянусь сосисками из Перигора! Классная халупа!

Додо тотчас вскинул хвост – эти парни были из Марселя! Он узнал бы марсельский говорок где угодно.

– А вы, видимо, хозяйка дома… мадам де Бульон, верно? – спросил второй обивщик и отвесил даме неуклюжий поклон.

– Мы – братья Гаравак, мастера по обивке мебели… Наше вам с кисточкой! Приятно познакомиться! – громыхнул третий.

И только четвёртый обивщик промолчал. Вдова де Бульон вздрогнула и закатила глаза:

– Эх, деревенщина! С чего вы взяли, что я желаю с вами знакомиться?! А ну, марш за работу! Да работайте на совесть, а не тяп-ляп! В прошлый раз мне прислали не обивщиков, а бездельников и лоботрясов!

Гастон и Одетта принялись протирать от пыли статуэтки и безделушки. Тем временем обивщики, освободив себе место среди антикварной мебели, картин и статуэток, принялись за дело. Дом наполнился стуком молотков и зычными портовыми ругательствами.

Бонне тотчас вернулся к своей картине и лихорадочно заработал кистью – ему не терпелось закончить портрет этим вечером. Но работа шла с большим скрипом – кругом крики, чихи, визги, да ещё коты-конспираторы под боком!

Тут Луноброд, лёжа на подушке, покосился на Додо. Тот взглянул на Жозефину. Кошка что-то тихо мяукнула Помпончику. Малыш вскочил на лапы – пора уходить.

Подушки были чудесными, но в этом доме стоял такой тарарам, что хоть уши лапами затыкай. К тому же настало время ужина. Усатые детективы тихонько выскочили из окна на карниз и нырнули в ночную мглу – расходиться по домам… И только бродяге Додо было некуда податься… Обычно он ночевал в какой-нибудь сомнительной забегаловке на берегу Сены. А вот Мистер Луноброд жил у художника Бонне в мансарде старинного узкого особняка под номером 12 на улице Виктора Массе. На пороге Луноброда встретил его верный слуга – Люк Мышелло, ушастый полевой мышонок с длинными усиками и, что удивительно, с шёлковой бабочкой на шее.

– Хорошо ли вы провели вечер, сэр? – осведомился Мышелло, завидев хозяина.

– Превосходно, благодарю. Только немного устал, – учтиво ответил Луноброд.

Чёрный кот запрыгнул на подоконник, где лежала его старая подушка, и с урчанием накинулся на сочную куриную печёнку. Ужин ему приготовил Люк Мышелло, пуская в ход объедки со стола художника.

Наевшись печёнки, Луноброд доверил мышонку свои коготки, чтобы тот как следует заточил их пилкой. Наконец Луноброд зевнул и погрузился в глубокий сон. А вот бедняга Бонне вернулся домой только поздно ночью. Его нос и усики были усеяны мелкими пятнышками краски. Казалось, что художник был чем-то очень взволнован. Он бросил пальто на стул и с протяжным вздохом рухнул на диван как подкошенный.

– Как я рад, что закончил картину, дорогой Луноброд, – сказал Бонне.

– Мяу, – участливо отозвался чёрный кот.

– Я так устал, что даже не хочу ужинать, – добавил Бонне, который обычно ел за троих. – Мадам де Бульон – это не женщина, а тихий ужас.





Мистер Луноброд прыгнул к художнику на колени.

Бонне принялся гладить густую шёрстку кота, а тот блаженно замурлыкал. Луноброд уже почти задремал, как вдруг в дверь зата-рабанили с такой силой, что стены мансарды затряслись.

Бум! Бум! Бум!

– О господи! Кого там принесло? – вздрогнул Бонне и помчался открывать.

Но прежде чем художник добежал, незнакомец успел выбить дверь – она с оглушительным треском рухнула на пол.

– Руки вверх, Бонне! Это полиция! – провизжал голос, который был очень хорошо знаком Луноброду.

Это был инспектор Рампье – чванливый коротышка с крысиной физиономией. Он считал себя лучшим сыщиком Парижа, хотя на деле был редким тупицей. Вдобавок за Рампье всегда семенила пустолайка – полицейский бульдог. А точнее, толстопуз и забияка по кличке Кошмар.

Стоит ли говорить, что Луноброд и Кошмар были заклятыми врагами. Едва псина забежала в комнату, как Луноброд выпустил когти, а его шерсть встала дыбом. Мансарда была территорией кота!

– Ин… инспектор, – пробормотал смущённый Бонне. – Чем обязан вашему визиту? Гм… Чем могу быть полезен?

– Не валяйте дурака, Бонне! – строго отрезал инспектор. – Я веду официальное расследование, а вы – главный подозреваемый. Впрочем, это меня не удивляет… Я всегда знал, что под маской художника таится преступник. А вы, мазилы с Монмартра, все как один жулики!

Мистер Луноброд недовольно дёрнул носом. Почему-то инспектор терпеть не мог художников и мечтал их всех засадить за решётку.

– Но, инспектор, я и вправду не понимаю… – в растерянности пролепетал Бонне.

– Ах, вы не понимаете? А если я скажу «вдова де Бульон»? Начинаете понимать, верно? – наседал инспектор.

– Да, но…

– Так вот, эта дама позвонила в полицию. Кто-то выкрал её драгоценного золотого кота! Уникальную вещицу из Японии! Ей цены нет! И так как один присутствующий здесь художник в эти дни болтался в доме вдовы, то держу пари, что краденое находится где-то рядом…

С этими словами инспектор Рампье достал серебряный свисток и засвистел с таким остервенением, что побагровел как помидор. В мгновение ока в помещение ворвались трое полицейских и кинулись обыскивать мансарду, переворачивая всё вверх дном. Они обшарили льняной мешочек для кистей, ощупали холсты и картины, сдёрнули салфетки с комодов, вытряхнули все вещи из шкафов…

Наконец, инспектор Рампье схватил пальто, которое Бонне бросил на стул, и придирчиво его осмотрел.

– Ух ты, какое тяжёлое, – заметил инспектор, бросая недобрый взгляд на беднягу Бонне. Рампье пошарил в карманах, и вдруг его костистое лицо расплылось в ехидной улыбке.

– Ого! Гляди-ка, что тут лежит! – воскликнул инспектор, выхватывая из кармана пальто золотую статуэтку в виде кота с поднятой лапой.

– Нет, это не моё! – завопил Бонне, отчаянно мотая головой.

– Ну вот, Бонне, наконец-то вы начали говорить правду! – язвительно сказал Рампье. – Конечно, золотой кот принадлежит не вам, а мадам де Бульон. Поздравляю, драгоценный мой! Вы арестованы!



Глава 3

Усы королевы

Бонне пытался возражать и объяснять, что он золотого кота в глаза не видел. Но всё было напрасно. Двое полицейских схватили художника, заковали в наручники и выволокли из дома под одобрительным взглядом Рампье и встревоженным – Луноброда.

Кот изучил характер Бонне как никто другой и отлично знал, что художник не был вором! Значит, кто-то подбросил ему в карман статуэтку золотого кота. Но кто?

Нельзя было терять ни минуты. Старинные часы давно пробили полночь.

Жозефина и Помпончик, должно быть, уже десятый сон видели. А вот Додо… Обычно в этот час он наведывался на рыбный рынок – ночью там было безлюдно. Бродяга рыскал по бачкам с отбросами в поисках лакомой рыбёшки.

Луноброд выскочил из окна и опрометью помчался вперёд. Когда он прибежал на рынок, его сердце так и выпрыгивало из груди – оно билось, словно колокола собора Нотр-Дам.

– Смотрите, кто пришёл! – воскликнул Додо, высовывая облезлую морду из мусорного бачка. – Неужели твой хозяин забыл покормить тебя ужином?

Как и все бродячие коты, Додо Марсельезыч страшно гордился своей свободой и вечно подтрунивал над Лунобродом – мол, пропадаешь зря у художника-голодранца!

– Не время шутить, Додо! – резко ответил чёрный кот. – Этот болван Рампье арестовал Бонне!





Луноброд в двух мяучьих словах рассказал Марсельезычу о происшествии.

– Клянусь копчёными сардинками Бискайского залива! Какая скверная история! – огорчился Додо. – Может, сгоняем в полицейский участок и подслушаем, что там происходит?

Луноброд согласно кивнул, торопясь броситься в путь.

Однако Додо махнул лапой на окольную улочку:

– Лучше по этой дороге!

– Почему? – спросил Луноброд.

Марсельезыч, весь облитый лунным светом, нервно задёргал усами.

– Сегодня ночью на охоту вышел Кошколов! – объяснил Марсельезыч. – Пару часов назад он нагрянул в порт и схватил Бернара Дритто и Зизу Мёрзлую Лапку. Не хватало и мне угодить в клетку!

Луноброд согласился – они не могли рисковать, иначе кто спасёт беднягу Бонне? Додо нырнул в темноту и помчался, стараясь выбирать самые укромные переулки. Луноброд устремился за ним. Добежав до входа в полицейский участок, коты ловко проскочили между жандармами, шмыгнули в кабинет инспектора Рампье и притаились под письменным столом. В кабинете не было ни души, но очень скоро в дверь вошёл инспектор, за ним семенил злобный пёс Кошмар, завершала процессию вдова де Бульон.

– Мадам, благодарю, что соизволили прийти в участок, – пробормотал Рампье.

– На дворе глубокая ночь! Безобразие! И вам кажется, что это подходящее время, чтобы беспокоить людей?! – возмутилась вдова. Когда она была не в духе, то не разбирала ни слуг, ни обивщиков, ни полицейских.

Рампье закутался в свой плащ и пробормотал:

– Ну, по́лно, по́лно… Уверяю вас, вы не пожалеете, что пришли! Я уже бросил за решётку вора, понимаете? Этого закоренелого преступника Бонне!

– Так это был художник? – Вдова так и подскочила от изумления. – Что ж, и вправду тёмная личность… Вечно косился на мои подушки! Ну что он там нашёл интересного?

Луноброд и Додо, сидя в своём уголке, чуть не прыснули со смеху.

– Мы нашли украденное! – гордо объявил Рампье. Он порылся в кармане плаща и вытащил оттуда статуэтку. – Вот он! Ваш драгоценный золотой кот…

– Уберите эту гадость! – неожиданно крикнула вдова. – Лучше скажите, куда подевалась почтовая марка… Где она?

Рампье от удивления потерял дар речи… А Луноброд и Додо даже высунули мордочки из-под стола, чтобы лучше слышать.

Вдова де Бульон фыркнула:

– Боже мой! Вы что, не видите, что этот кот не стоит и ломаного гроша? Он вовсе не золотой – просто раскрашенная деревяшка! Настоящим сокровищем была марка, которую я хранила внутри статуэтки! Эх вы, горе-сыщик!

Рампье побледнел, а вдова рассказала вот что: золотой кот – всего лишь сувенир, который её муж привёз в Париж из Японии. Эта статуэтка была забавной шкатулкой с секретом, то есть тайником для хранения сокровищ. Но, чтобы открыть её, нужно было нажимать, выдвигать и поворачивать части шкатулки в определённом порядке.

– Вы видите – рот фигурки выдвинут и широко раскрыт, а внутри встроен небольшой ящичек? – спросил вдова. – Это значит, что шкатулка открыта. Хотя обычно рот кота крепко закрыт… Именно там я и хранила марку «Усы королевы»!

– Как вы сказали? У… усы? Ко… королевы? – заикаясь, спросил ошеломлённый инспектор.

– Это одна из самых ценных марок в мире! – объяснила вдова. – На ней изображены король и королева Англии, но из-за типографской ошибки король лишился усов – они сползли и… попали на лицо королевы! Представляете, какой скандал! Из-за этого марку стали называть «Усы королевы» и немедленно изъяли из обращения.

Остались только три такие марки, и одна из них – моя.

Я готова на всё, чтобы её вернуть!





– Гм, – буркнул Рампье. – Держу пари, что этот каналья Бонне всё знает и где-то спрятал марку… Но я найду ваше сокровище, мадам! Обещаю!

– Это в ваших интересах, – изрекла вдова и удалилась, оставляя в воздухе облачко ядовитой злобы.

Додо и Луноброду тоже нужно было уходить. Два кота незаметно выскользнули из участка и побрели по ночному Парижу.

– Боюсь, моему другу Бонне придётся провести ночь за решёткой, – огорчился Луноброд. – Но завтра… Завтра мы ему поможем!

– Клянусь своим облезлым хвостом! В этом можешь не сомневаться! – поддержал его Додо. – Завтра на рассвете встретимся на нашем чердаке. Я дам знать Помпончику и Жозефине!

С этими словами Марсельезыч исчез в тёмном переулке, оставляя за собой шлейф прыгучих блох. Ну, а Луноброд отправился домой на Монмартр. Без Бонне мансарда казалась пустой и тоскливой. Обычно по ночам хозяин так громко храпел, что в буфете дребезжали стаканы. В непривычной тишине кот не мог сомкнуть глаз. Наутро Луноброд был крайне взволнован – он даже не притронулся к завтраку, который ему приготовил верный Люк Мышелло.

– Сэр! – пропищал мышонок, возмущённый до глубины души. – Попробуйте хотя бы крохотный кусочек тунца… Глоток молока!

– Время не ждёт, Мышелло! – воинственно мяукнул кот. – Я должен помочь нашему другу Бонне!

Мышонок вздохнул:

– Неужели вы сможете его освободить? Знаете, за всё это время мы с ним перекинулись лишь парой слов.

Как и все люди, он косо смотрел на мышей… Но мне он всегда казался добрым малым!

Мистер Луноброд вскочил на лапы – усы торчком, как сухие спагетти, хвост трубой, а взгляд горел огнём.

– Да, Мышелло! Обещаю, что спасу хозяина! – воскликнул он. – Оливье Бонне был подло оклеветан, но я придумаю, как вызволить его из беды!

Глава 4

Тайна Одетты

На рассвете Мистер Луноброд уже поджидал своих приятелей на тайном чердаке за старой мансардой.

Усатые детективы не заставили себя ждать. Первым показался Додо – он провёл ночь, шныряя по мусорным бачкам в поисках кормёжки, которая всегда настраивала его на весёлый лад. За ним Помпончик – котёнок прибежал из ресторана своего хозяина, великого повара Пьера Паштета. Наконец явилась красавица Жозефина, сияя огромными глазами и поблёскивая жемчужной шёрсткой.

Луноброд поведал друзьям, зачем так спешно их вызвал. Он рассказал об аресте Бонне и о том, что произошло в полицейском участке.

– Кошачий ужас! – воскликнул Помпончик. – Какая неприятность!

– Да уж, – согласилась Жозефина. – Кто-то тайком подбросил художнику эту странную золотую шкатулку. Вдобавок исчезла редкая марка… Так кто же преступник? И почему, украв марку, вор не оставил статуэтку на столе?

Додо усмехнулся:

– Дело ясное! Таинственный преступник хотел свалить вину на другого. На беду, он решил, что этим другим будет художник Бонне.

– Нет! – отрезала Жозефина. – Бонне арестован, это так. Но пропала марка, а значит, полицейские будут продолжать расследование. Вор бы не вызвал подозрений, оставь он статуэтку на столе среди других безделушек…

Тогда вдова обнаружила бы пропажу намного позже!

Мистер Луноброд задёргал хвостом – повеяло свежим утренним воздухом.

– Ты права, Жозефина, но если всё было так, как ты говоришь, то вору бы понадобилось много времени, – возразил Луноброд. – Золотой кот – это механическая головоломка, игрушка для людей. Чтобы понять, как она открывается, нужно долго повозиться, поворачивая её так и сяк, а на это нужно время. Вот почему статуэтку подбросили Бонне! Рассудите сами – тот, кто стащил марку, сначала должен был завладеть золотым котом, а главное – разгадать, как он открывается. Вероятно, вор просто не успел вернуть статуэтку на место. Поэтому он сунул её в карман моему другу.

Рассуждения Луноброда были логичными. – Что за бестолковые люди! – заметил малыш Помпончик. – Ну зачем делать шкатулки, которые никто не может открыть?!

Жозефина улыбнулась.

– Именно для того, чтобы прятать внутри что-то очень ценное, – объяснила она.

– Пусть так… – согласился котёнок, тщательно вылизывая лапки. – И всё-таки люди – престранные создания.

– То, что статуэтку спрятали в пальто Бонне, сужает круг подозреваемых, – продолжил Луноброд. – Когда художник рисовал портрет, вор уже был в особняке. Стало быть, преступником был тот, кто мог взять безделушку со стола, не вызывая подозрений… Например, дворецкий Гастон, служанка Одетта, наконец, братья Гаравак, обивщики мебели из Марселя.

– Из Марселя? – эхом отозвалась Жозефина.

– Даю хвост на отсечение, что они из Марселя! – подтвердил Додо. – Я сразу узнал родной говор!

– Что ж, предлагаю начать расследование с них, – заключил Луноброд.

Додо тотчас выпустил когти:

– Почему это? Ты что, хочешь сказать, что марсельцы – плохие парни?

Луноброд усмехнулся:

– Ладно, я и забыл, что ты тоже из Марселя… Итак…

Лучше бы он этого не говорил! Додо взвился в воздух – защитить честь родного города было для него святым делом. У Луноброда шерсть встала дыбом. В мгновение ока забияки сцепились в яростной схватке.

– Сейчас же отпусти хвост! – завизжал Луноброд.

– Прекрати кусать морду! – завопил Додо. В диком вихре завертелись когти, взъерошенные хвосты, лапы и острые зубы!

Обычно такие потасовки удавалось остановить Жозефине – у неё был талант успокаивать забияк. Но на этот раз драку прервал Помпончик.

– Я считаю, что мы должны начать с Одетты, служанки, – заметил котёнок. – Вы помните?

Вчера мадам приказала ей стереть пыль с безделушек… Я заметил, как Одетта выдвинула ящик комода, что-то достала и торопливо сунула в свой фартук. Тогда я не обратил внимания, но теперь задумался…

– Возможно, золотого кота украла Одетта! – воскликнула Жозефина. – Даже я заметила, что эта горничная как-то… странно себя вела. Лучше сразу проверить эту версию.

Додо и Луноброд, все в клочьях выдранной шерсти, тут же прекратили потасовку.

– Малыш прав! – изрёк чёрный кот, прилизывая ободранную шкурку.

Наши друзья со всех лап помчались в особняк мадам де Бульон. Они притаились неподалёку от входной двери, спрятавшись за высоким почтовым ящиком. Коты прождали почти до полудня, но, увы, так ничего и не дождались.

Через открытые окна было слышно, как вдова де Бульон то и дело приказывала Гастону навести порядок там и сям, а Одетте вычистить то одно, то другое.

– Какой визгливый голос! – заметила Жозефина. – Что за несносная особа! И поделом ей! Может, Одетта и правильно сделала, что украла у неё марку…

– Да уж! Только жаль, что из-за неё мой друг сидит в тюрьме… – сказал Луноброд.





Жозефина хотела что-то ответить, но внезапно осеклась… Из ворот особняка вышла юная Одетта. Она вскочила на изящный чёрный велосипед с блестящим звонком на руле.

– Куда-то спешит… – заметил Помпончик.

– По-моему, марка у неё! – воскликнул Додо, вскинув хвост. – Видно, торопится к скупщику краденого, чтобы продать марку!

– Живо, В ПОГОНЮ! – хором мяукнули коты-детективы.





Одетта с бешеной скоростью помчалась на велосипеде вниз по склону, а её чёрное платье с белоснежными кружевами затрепетало на ветру как парус. Луноброд и его друзья сломя голову бросились за девушкой. Казалось, они не бегут, а летят – их лапы едва касались земли. Коты лавировали меж повозками и каретами, шныряли среди уличных фонарей и рыночных прилавков, опрометью неслись вниз по лестнице. Но главное – мяуки не выпускали из вида Одетту, которая гнала так, словно была чемпионкой гонки «Тур де Франс».

– Уф… уф… – запыхался Помпончик. – Я больше не могу!

– Держись! – подбодрила его Жозефина. – Смотри, она уже останавливается!

Коты добежали до окраины Монмартра и оказались на живописной улочке, усаженной деревьями, на берегу Сены. Здесь было полно кафе и ресторанчиков. Одетта остановилась около небольшого бара.

Вывеска над ставнями гласила: «Кафе художников».

– Гм… – пробормотал Додо. – Тут надо всё привести в порядок… Глядите, какая разруха…

– Не время думать об этом! – прикрикнул Луноброд. – Давайте взглянем, что там происходит!

Коты подкрались к дверям кафе. Одетта уже вошла внутрь. Додо был прав – этому заведению не помешал бы ремонт: столы и стулья были покорёжены, по всему полу валялись куски обвалившейся штукатурки, разбитые бутылки и комья грязи.

Какой-то юноша в запачканной одежде и в панаме из газеты усердно красил барную стойку блестящей голубой краской.

– Бертран, дорогой! – воскликнула Одетта, кинулась ему на шею и звонко чмокнула в щёку. – Прости, что опоздала, но эта старая мегера никак не хотела меня отпускать.