Шпилька, правда, валялась не сама по себе, а торчала в волосах девочки лет шести. Но когда Плаценту останавливали подобные мелочи? Он пронесся тенью, подкрался сзади в тени, цапнул шпильку… и был крепко схвачен за руку.
— Ярыть!.. — выдохнул Плацента. Он не ожидал от этой малявки такой реакции. А уж сила, с которой та его стиснула… полугоблину едва не раздробило запястье.
— Ругаться нельзя! — наставительно сказала девочка. — Я про тебя все маме скажу!
— А кто у нас мама? — прищурился Плацента.
— Принцесса Дарен!
— Ну и пошла она в анналы, твоя мама! — рявкнул полугоблин, резко вырывая руку.
— А мама папе скажет! — топнула ногой девочка.
— А кто у нас папа? Принц, что ли?
— Злой лорд Бельзедор!
Это Плаценте не понравилось. Он мгновение подумал, отшатнулся — и бросился наутек.
На этой шпильке свет клином не сошелся. Найдет в другом месте.
Однако девочка оказалась упрямой. Она с легкостью догнала Плаценту, дернула его — и полугоблин шмякнулся на пол. Блеваная малявка, личинка Бельзедора оказалась сильной, как тролль!
— Бегать по коридорам нельзя! — возмущенно заявила она. — И шуметь тоже нельзя! Ночью надо ходить тихо! А то мама проснется и будет сердиться!
— В анналы… иди… — прохрипел Плацента, кое-как поднимаясь на ноги. — Я ж просто… шпильку хотел…
— Мою шпильку? — прищурилась девочка. — А зачем тебе моя шпилька?
— Не твоего ума дело, т… ля-ля, — неловко закончил Плацента.
Ему не хотелось снова огрести от этой козявки. Даже не потому, что больно, а потому, что позорище на весь мир.
— Нет, ты скажи! — настаивала девочка. — Зачем?
Плацента почти почувствовал, как шуршат в голове мозги. Он представил, что сейчас говорит не он, а жирный святоша, и внезапно выдал:
— Для моей подруги! У нее волосы ужасно растрепались, т… мм, надо срочно их заколоть, а то она стала некрасивой!
— Ой, это нехорошо! — прониклась бедой девочка. — Но мою шпильку я тебе за просто так не дам, меня мама заругает. Давай меняться!
— Ладно, — настороженно кивнул Плацента. — Давай меняться. Я тебе монету, а ты мне шпильку.
Девочка посмотрела на увесистый золотой хдарк и наморщила носик.
— Этих штучек у папы целая гора. Мы из них башенки строим. Я хочу… вот эти!
Она схватилась за висящие на поясе Плаценты кукри. Полугоблин тоже посмотрел на них и весь сморщился. Он прекрасно понял девочку — в детстве его тоже привлекало все колющее и режущее. Как и любого нормального ребенка.
Но это же его кукри. Он снял их с трупа… хм, а с чьего трупа он их снял?.. Этого Плацента уже не помнил.
Жалко отдавать. У него есть еще оружие, но все равно жалко.
— Уверена?.. — жалобно спросил полугоблин. — Может, другое что возьмешь?
— Хочу, хочу, хочу!.. — затопала ногами девочка.
Плацента сморщился еще сильнее. Однако проволока ему сейчас была нужна, а мирно разойтись с отродьем Бельзедора — еще нужнее. Неизвестно, на что способна эта мелкая тварь.
— Держи, — неохотно снял кукри он. — Но сначала шпильку!
Девочка сунула ему злосчастное украшение и жадно схватила ножи. На лице у нее отразилась хищная радость.
— Мама, смотри, что я нашла!.. — завопила она, убегая куда-то в темноту.
Плацента невольно вспомнил себя в этом возрасте.
Имрата открыла глаза. Тело еще плохо слушалось. Ток ихора в жилах замедлился, движения давались с трудом.
Но она осталась жива. Темный Властелин не добил ее. И даже не заковал в цепи. Просто бросил куда-то… где она?.. Что это за место?
— О, ты очнулась, — донесся голос Джиданны. — Яблоко хочешь?
Имрата растерянно взяла яблоко.
Джиданна дождалась, пока она его съест, и сотворила еще одно. Здесь, в корониевой камере, она только яблоки творить и могла. Волшебную силу проклятый металл блокировал, но на способности из Дарохранилища не влиял.
Жаль только, что у Джиданны эта способность такая бесполезная.
— Где мы? — спросила Имрата.
Джиданна объяснила. Показала в противоположной камере упавшего духом Мектига и проснувшегося Дрекозиуса. Жрец увидел очередной сон о Криабалах, но рассказывать его суть остальным не стал.
В конце концов, какая теперь разница? Все кончено. Они потеряли оглавление, титульный лист и Белый Криабал. Они в узилище Темного Властелина. И в ближайшее время их запытают до смерти или скормят какой-нибудь твари.
Имрата долго пыталась раздвинуть прутья или пробить стену. Но камни Цитадели Зла сберегались древними чарами, и даже титанова сила не смогла их сокрушить.
— Мы должны выбраться!.. — отчаянно воскликнула она.
— Должны, — безразлично согласилась Джиданна. — Предложения есть?
Предложений у Имраты не было. Не было их и у Мектига. А Дрекозиус вообще сидел ошеломленный и напуганный.
— Тля, вот вы где!.. — раздался злющий шепот из темноты. — Брыыр такеда, я, тля, зажарился вас искать!
— Сын мой!.. — воскликнул Дрекозиус, вскакивая с тюфяка.
— Свиной шпик тебе сын, бурдюк апельсиновый! — огрызнулся Плацента, ковыряясь в замках.
— О, надо же, — искренне удивилась Джиданна. — А я была уверена, что ты нас бросил.
— И стоило бы! Скажите, тля, спасибо, что у меня сердце такое доброе! Фурр ками аляква, я точно еще пожалею!
— Сын мой, не мог бы ты говорить потише? — попросил Дрекозиус, подходя к решетке. — Я боюсь, звуки твоего голоса могут всполошить стражу.
— Да ну их, — фыркнул Плацента. — Они тут все слепые и глухие. Их только идиот не обхитрит. Я, тля, чуть не под носом у них шмыгал — а они и ухом не ведут!
Все это время он ожесточенно ковырялся в замке. Тот отличался от привычных Плаценте, и справиться пока что не удавалось.
— Ты чего так долго копаешься? — спросила Джиданна.
— Заткнись! — завизжал полугоблин. — Заткнись, Джи-Джи, корова очкастая! Думаешь, мне легко было?! Да я чуть не сдох! И я ни кира не умею вскрывать замки, отвали на кир! Я щипач, а не ломщик!
— Точно не умеешь?.. — нахмурился Мектиг.
— По-моему, он нам врет, — пожала плечами Джиданна.
— Заткнитесь! Пфнрубб, актт обробб закта вас!
Замок наконец-то поддался. Оказалось, что у него просто есть маленький секретик — как только Плацента его разгадал, все пошло как по маслу.
Даже удивительно, что узники Темного Властелина заперты так ерундово.
Мужскую камеру вскрывать не пришлось. Та была зачарована не так надежно, и титанида просто вырвала прутья из стены.
— А теперь драпаем! — заявил Плацента.
— Нет, — мотнул головой Мектиг.
— Что значит нет, мурзщук варвар?!
— Мы никуда не побежим, — подтвердила Имрата. — Мы снова вступим в бой с этим негодяем. Он жестоко оскорбил меня и забрал мой Криабал.
Дрекозиус и Джиданна переглянулись. Им совершенно не хотелось возвращаться и снова огребать от Темного Властелина. Даже с уничтожением Артефакта Силы тот остался невероятно могучим. Их юная титанида продержалась против него какое-то время… но чем все закончилось-то?
Но Имрата твердо собиралась дать еще один бой.
— Мы погибнем, — пожала плечами Джиданна. — На этот раз точно.
— Не могу не согласиться, — сделал скорбное лицо Дрекозиус.
— Мне нужно оружие, — добавил Мектиг.
Секиру у него, разумеется, забрали. Джиданна устало потерла висок и отправила на разведку свою белку. Частично в нее переместившись, волшебница погуляла немного по темнице, осмотрела другие камеры и нашла в конце концов склад конфискованных вещей. На стене висел десяток мечей, два лука, огромная шипастая булава, какая-то кривая штуковина и секира Мектига.
Охранялся склад всего лишь старым, в дымину пьяным орком. Имрата не стала его даже убивать — просто приложила лицом к столу.
Мектиг молча повесил на пояс топор, которому так и не дал имени.
Дорога обратно в тронный зал заняла немало времени. Никто толком не запомнил, каким путем их вели в темницу, а Имрата вообще была тогда без сознания. Плацента блуждал в этих закоулках почти целый день, но он в основном шарахался куда попало.
К тому же впятером искатели Криабала стали слишком приметны. Первый же патруль легионеров Страха потребовал назвать пароль, а не получив его — схватился за оружие.
Состоял он из орков. Двенадцать отборных равнинных орков. С двумя или тремя Мектиг бы справился, но против целой дюжины у него шансов не было.
К счастью, для титаниды это проблемой не стало. Имрата мелькнула быстрее молнии и принялась раздавать тумаки. Орки разлетались сухими листьями, падали бездыханными.
Разгневанная титанида слегка даже перебарщивала. Одного орка она пробила насквозь. Другого разорвала пополам. А уже в самом конце ударила с такой силой, что проломила стену.
Причем по ту сторону тоже оказались враги. И не орки, а гули, голодные мертвецы. Из дыры тут же высунулись гнилые руки, послышался протяжный тоскливый вой.
Дыра, правда, оказалась не так велика, протиснуться гули не могли. Но руки совали очень настойчиво и сумели даже ухватить Дрекозиуса за полу сутаны.
— На помощь, дети мои!.. — возопил жрец.
— На кир мне такой папаша? — только сплюнул Плацента.
Зато Мектиг без лишних слов рубанул секирой. На пол рухнули сразу три позеленевшие кисти, и Дрекозиус отскочил в сторону.
Гули. Мектиг ненавидел гулей.
— Эй, ну так не по правилам! — как-то по-детски обиделись мертвецы.
Двенадцать орков было в ночном патруле. Одиннадцать стали мертвы или мало отличны от мертвых. Но двенадцатого в последний момент спас Дрекозиус. Он убедил Имрату пощадить несчастного, если тот расскажет им, как пройти к тронному залу. А лучше — проводит туда сам.
Орк не стал разыгрывать гордеца. Без малейших раздумий предал своего властелина. Даже провел самой короткой дорогой и назвал пароль другому встреченному патрулю.
А пока искатели Криабала томились в темнице, празднество в честь дня рождения Бельзедора подошло к концу. Ворвавшись в тронный зал, они застали обычные рабочие будни.
Восседая на престоле, Темный Властелин занимался повседневными делами любого правителя. Издавал указы и отдавал приказы, решал вопросы и ставил задачи, вел переговоры и подписывал договоры. При этом в руках он вертел… Плацента аж задрожал от злобы, увидев, что держит великий злодей.
Титульный лист Криабала. Бельзедор задумчиво изучал его, явно желая заполучить те последние книги, что еще не попали к нему в лапы. Зеленый Криабал, Черный и Рваный.
— Презренный!.. — воскликнула Имрата. — Как ты смеешь…
— Дождитесь своей очереди, — окинул ее холодным взглядом Бельзедор. — Я безжалостно уничтожу вас, как только закончу с текущими делами.
— Но…
— И возьмите номерок. А вы продолжайте, сударь Мариарель.
Стоящая перед троном бесформенная масса шевельнулась, и от нее изошел мощный, удушающий запах. Не то чтобы совсем уж неприятный, но мгновенно забивающий ноздри.
То оказался сырный элементаль. Удивительное и крайне редкое создание. Конечно, элементали могут возникнуть из любого более или менее однородного вещества, но этого вещества должно быть много. Чем менее оно распространено, тем сложнее встретить его ожившее воплощение.
А этот еще и претендовал на место приспешника. Оторопев настолько, что действительно взяли номерок, искатели Криабала внимали его беседе с Бельзедором.
Беседа затягивалась. Темный Властелин не брал в приспешники кого попало и рассматривал кандидатов очень придирчиво. За сырным элементалем переминались еще несколько, но они не особо-то впечатляли.
А вот элементаль — очень даже. В полтора человеческих роста, ярко-желтый, угловатый, он выглядел довольно нелепо, но почему-то жутко. Вместо глаз у него были пустые дырки, рот заменяла узкая щель, вдоль рук и ног бежали полоски плесени, а по спине спускались косички копченого сыра. Там, где он стоял, растеклась лужица творожного месива.
— …Вот так я и понял, что покоя мне не станет, — жирным, булькающим голосом говорил элементаль. — Сыроеды преследовали меня днем и ночью, травили свиньями и нападали с терками. Дважды они едва не уничтожили меня. Спасая свою жизнь, я достиг ваших владений, Властелин, и теперь прошу дать мне убежище.
Отцу Дрекозиусу на секунду даже стало жалко чудище. Он слышал о сыроедах, этой нечестивой секте, что питается исключительно сыром. Утверждая, что все прочие продукты суть ересь, они несказанно гневят Люгербеца.
— Сочувствую вашему горю, сударь Мариарель, — сказал Бельзедор. — Но я могу понять чувства ваших гонителей — вы и в самом деле очень аппетитно пахнете.
— О, Властелин, прошу вас, угощайтесь! — отломил кусок своего плеча элементаль. — Для вас — сколько угодно!
— Восхитительно, — произнес Бельзедор, отведав подношение. — Думаю, вы станете очень ценным сотрудником. Добро пожаловать в команду, лорд Мариарель.
— О, спасибо вам, Властелин! — польщенно улыбнулся элементаль.
— Не благодарите. Нам как раз не хватало кого-то вроде вас. Теперь поцелуйте моего кота и тем присягните мне на верность.
Сидящий на коленях у Бельзедора белый кот недовольно зевнул. Сырный элементаль кое-как сложил губы в трубочку, наклонился и…
Он не успел. В окно влетела черная молния, и посреди зала вырос дымный гриб. Все закашлялись, в глазах стало слезиться, а ближайшие прихвостни упали как подкошенные.
Бельзедор резко встал с трона. Кот с мяуканьем отпрыгнул, сырный элементаль отступил в сторону.
А дымный гриб сгустился и приобрел почти человеческие очертания. И при виде этой штуки Джиданна выпучила глаза. Тоже элементаль, но совсем другой, с по-настоящему страшной, зловещей аурой.
Элементаль Тьмы.
— Криабалы, — раздался из его недр голос. — Я их забираю.
Бельзедор чуть опустил взгляд. Все добытые им Криабалы лежали стопкой подле трона. Синий, Серый, Красный, Бурый и Белый. Это сокровище Темный Властелин предпочитал держать при себе.
— Подойди и возьми, — сказал он, надевая шлем.
Элементаль Тьмы молча испустил… нечто. Почти невидимое, оно ударило в Бельзедора волной, оставив в стене огромную дыру и обуглив трон.
Но Темный Властелин даже не шелохнулся. Только его доспехи, кажется, почернели еще сильнее.
— Хороший удар, — кивнул Бельзедор. — Но теперь очередь за мной.
Он резко дернул кистью — и элементаля накрыло светящимся куполом. Под ним тот заметался, все сильнее сгущаясь, но не в силах освободиться.
— Я ждал тебя, — произнес Бельзедор, шагая к нему. — Я знал, что ты придешь. Мы уже встречались… Антикатисто!
— Не помню, — донеслось из-под купола.
И в следующий миг тот лопнул. Из-под него выметнулся фонтан ревущей Тьмы — и все окружающее стало портиться и умирать. Прихвостни порскнули кто куда — в двери, в окна.
Но не их властелин. Бельзедор стиснул элементаля в страшной хватке, заставил вернуться к более или менее человеческой форме и процедил:
— Ты не смог убить меня в прошлый раз. Не сможешь и сейчас. Не поддаваться Тьме я учился у величайшего мудреца этого мира.
Антикатисто ничего не ответил. Из его глубин пошли потоки Тьмы, он то разжижался, то уплотнялся, становясь совсем твердым и развеиваясь ветром. Бельзедора охватило черными молниями, и даже его несокрушимые доспехи начали трескаться.
Но хватку он не разжимал. Держал Антикатисто за горло и давил все сильнее.
Темный Властелин стал почти неразличим под его миазмами. Латные перчатки уже рассыпались, и теперь Бельзедор сжимал чудовище голыми руками. Его кисти с безумной скоростью покрывались морщинами, сгнивали… но тут же восстанавливались. А из-под все еще целого шлема гремело:
— Я победил царя вампиров Кенниса! Я победил царя кошмаров Иахисэроса! Я побеждал демолордов Паргорона! Я темный лорд Бельзедор! Буа-ха-ха-ха-ха!!!
Антикатисто издал странное шипение. Он как будто съежился, усох. Похоже, Темный Властелин скукожил его одной лишь могучей волей.
Но погибать он явно не собирался. Просто слегка сократился в размерах. А потом снова начал расти — но Бельзедор нашел ответ и на это.
Он резко разжал руки, развел их в стороны — и в них влетели Криабалы. Синий, Серый, Красный, Бурый, Белый. На секунду они раскинулись гудящим от магии веером, а потом изменили форму, обернулись спиралями чистой энергии.
— Зихнат кари, оти дорака! — прочел Бельзедор, схватившись за Белый Криабал.
Тот вспыхнул особенно ярко, обернувшись световым клинком. Бельзедор размахнулся и со страшной силой пронзил им Антикатисто.
Но… не совсем. Белый Криабал словно на что-то наткнулся. Антикатисто загустел, покрылся твердой корочкой, пол под ним мгновенно осыпался трухой…
…А потом из клубящейся Тьмы появилась книга. Толстая книга в черной обложке.
— Тори оти, каса мета, — произнес Антикатисто.
И Тьмы стало больше. Гораздо больше. Она расплескалась повсюду, охватила Бельзедора черным огнем.
— Так ты нашел Черный Криабал? — устало вздохнул Темный Властелин. — А сразу-то нельзя было сказать?
И произнеся это, Бельзедор рассыпался пеплом. Доспехи мгновенно проржавели и развеялись, и на горе праха остались только пять книг в разноцветных обложках.
Их тут же затянули черные щупальца.
Глава 29
К концу битвы Бельзедора и Антикатисто в тронном зале почти никого не осталось. Прихвостни, гости, просители — все либо погибли, либо разбежались. Искатели Криабала дали деру еще в самом начале, и даже Имрата на сей раз отринула титанову гордость.
Одним из немногих, кто не сбежал, оказался сырный элементаль. Новоиспеченный лорд Мариарель отступил за остатки трона и превратился в мужчину средних лет. Агента Кустодиана.
Танзен смахнул пот со лба. Он был опасно близок. Еще самая малость, еще пара пальцев — и вся эта Тьма превратила бы его… интересно, что бы она сотворила с ожившим куском сыра? Засушила бы до несъедобного состояния?
Так или иначе, Танзен оставил форму № 78, в которой так успешно сюда внедрился, и напряженно размышлял, что делать дальше. Эта часть плана не была должным образом проработана. Они с братом Массено понятия не имели, где именно Танзен найдет Антикатисто, что именно эта тварь делает в Цитадели Зла… но полагали, что он с Бельзедором в союзе.
Того, что сейчас случилось, Танзен не предполагал. Его это не на шутку удивило.
А еще сильнее его удивило то, что Антикатисто победил Бельзедора. Победил Темного Властелина Парифата.
Насколько же он могуч?!
Но теперь, когда Бельзедор обратился в прах, у Танзена появилась возможность. Криабалы-то Антикатисто забрал, но на чудом уцелевшем подлокотнике трона осталась лежать страничка. Одна-единственная, ключевая.
Титульный лист.
И Танзен его схватил.
В следующий миг он перешел в форму № 80 (прыжк атакующий). Эта лысая обезьяна удивительно ловко передвигается по ветвям и даже стенам — и на стену Танзен сейчас и вскочил. Цепляясь за почти неосязаемые шероховатости, он с огромной скоростью обогнул бушующего Антикатисто, домчался до окна — и спрыгнул.
В последний момент, правда, он взмахнул титульным листом, как флагом. Позаботился, чтобы Антикатисто его разглядел.
Тот разглядел — и метнулся вдогонку.
Точнее, сначала просто полыхнул вслед Танзену волной Тьмы. Но волшебник ожидал этого и был наготове. Еще в прыжке он перешел в форму № 95 (воздушный сгусток). Став буквально потоком ветра, он понес страницу вверх… и резко опустился.
Мигом спустя стену Цитадели Зла разворотило, точно в нее врезался дракон. Забравший остальные Криабалы Антикатисто раздулся так, что стал похож на грозовую тучу. Хлеща черными щупальцами, источая гибельные миазмы, он ринулся за трепещущим на ветру листочком.
Сейчас Танзен чувствовал даже большее напряжение, чем на острове Хор-Ханк. Антимаги — враг известный, привычный. А эта вернувшаяся из небытия тварь…
Один удар — и Танзена не станет. Одно прикосновение, один удачный выстрел — и он умрет. В то же время сам он не может ответить ничем. У него нет средств, чтобы причинить вред Антикатисто. Все силы уходят на то, чтобы держать дистанцию, успевать уклоняться и поддерживать сложную трансформацию.
Конечно, Танзен в любой момент может спастись. Достаточно бросить титульный лист. На него-то самого Антикатисто явно плевать, ему нужны только Криабалы.
И нужны очень сильно. Парадоксально, но нападения Бельзедора избавили Мистерию и другие страны от вторжения Антикатисто. Темный Властелин разгромил Клеверный Ансамбль, но Антикатисто… страшно представить, что сотворил бы на его месте Антикатисто.
И ведь Криабалы-то ему нужны не ради них самих. Антикатисто собирается с их помощью найти или возродить Апофеоз. И вот тогда… ноги холодеют при мысли о том, что будет тогда.
Антикатисто. Криабал. Апофеоз. Три легенды, вынырнувшие из глубин веков. Еще совсем недавно они были для Танзена просто строчками в учебнике истории. А теперь он несет кусочек одной из этих легенд, а вторая гонится за ним по пятам.
И вот-вот догонит ведь, что самое плохое.
Но осталось уже совсем чуть-чуть. Они уже отдалились от Цитадели Зла на несколько вспашек, Танзен уже почти достиг условленного места. Он уже видел впереди крековистый древний дуб, за которым должен стоять…
И тут Антикатисто его наконец достал. Танзен шел очень хорошо, но немного все же недотянул. Очередная волна Тьмы накрыла его — и волшебник понял, что сейчас умрет.
На инстинктах, на голых рефлексах он мгновенно перешел в форму № 58 (статуя Елегиаста). В этой форме он не мог летать, не мог двигаться и говорить, становился почти слепым — зато у этой формы было одно крошечное, но сейчас важное преимущество.
Благодать. Танзен снял эту форму в крупнейшем храме Мистерии, со статуи, освященной самим понтификом. И хотя при метаморфозе он приобретал лишь тень, слабый призрак ее святого духа — это все же слегка повышало сопротивляемость Тьме.
В форме № 58 Танзен сумел остаться живым. Потрескался, но не рассыпался.
Правда, кроме того он уронил титульный лист.
И сам тоже полетел вниз.
В каком-то локте от земли Танзен перешел в форму № 89 (пигмей). Став ростом с палец и весом с камешек, он почти не почувствовал удара. Все тело еще жгло, Танзен еще чувствовал миазмы Тьмы, но самой страшной опасности он избежал.
Однако просто сбежать или спрятаться было нельзя. Антикатисто почти схватил титульный лист. Перестав быть пигмеем, Танзен резко перешел в форму № 98 (ледниковая блоха). Резко увеличился до огромных размеров, совершил гигантский прыжок и схватил порхающую страницу щупиками.
Вторым прыжком Танзен сиганул к дубу. Снова только в последний миг увернулся от волны Тьмы.
А совершив третий прыжок, он… обронил титульный лист. Выронил его всего в нескольких шагах от дерева, тут же перейдя в форму № 39 (муха).
Как волшебник и надеялся, Антикатисто устремился за страницей. Ринулся к ней, опустился к самой земле… и тут из-за дерева вышел монах в багровой рясе.
Шагнув к туче чистой Тьмы, Массено сдернул повязку.
Мрак прорезало светом. Полыхающие в глазницах солнца вспороли твари брюхо. Антикатисто еще успел втянуть в себя титульный лист, но тут же метнулся назад.
Однако не сбежал. Одного-единственного монаха Солары не хватало, чтобы причинить ему серьезный вред. Антикатисто вспыхнул, раздулся, и из его недр донесся угрожающий голос:
— Я тебя помню. Зря ты снова мне досаждаешь.
Теперь монаху пришлось уйти в оборону. Антикатисто принялся разить его копьями Тьмы, и Массено еле-еле успевал переводить взгляд. Пока что он разрушал все атаки, но долго это не продлится. Еще пара секунд, и Антикатисто…
Массено не дал ему этих секунд. У него уже все было готово. Все давно обговорено. Он просто заманивал Антикатисто, внушал ему ложное чувство уверенности. И когда тот вошел в раж, когда увлекся убиванием жалкого монаха, из-за дерева вышел еще один жалкий монах.
Точнее, монахиня. Совсем молодая, малосхимница. Она не стала вступать в бой, не стала помогать Массено.
Она просто швырнула наземь солнечный камень.
Все залило светом. Не таким, что льется из глазниц солнцеглядов. Обычным светом солнца, не способным навредить Антикатисто. Но этот свет прорезал тучи, что вечно стелятся над Бриарогеном, на краткие минуты сменил ночь днем — и это стало сигналом монастырю Солнца.
Солнечная Дорога. Чудесная сила, доступная только архимандриту. Свет хлынул отовсюду — и каждый луч приносил с собой еще одного монаха. Десятки. Сотни. Полная тысяча. Весь орден Солнца явился к стенам Цитадели Зла — и обступил Антикатисто со всех сторон.
Кажется, тот опешил. Он промедлил какую-то секунду — и эта секунда стала для него роковой. Архимандритиса, святая мать Исатэлла, вытянула костлявую руку и хрипло каркнула:
— Повязки долой!
Тысяча солнечных монахов разом сдернули повязки. И тысячи пустых глазниц излили тысячи слепящих лучей.
Это был уже не один-единственный солнцегляд! Антикатисто стал просто погребен под световой лавиной!
И он заметался. Забился в агонии, ища скрыться, сбежать от страшного света. Изможденные слепые монахи окружали высшего элементаля Тьмы — и того рвало на части. Он пытался испускать свои черные миазмы, но их распыляло еще при рождении.
Живые фонари сжимали кольцо все теснее, жгли все ярче. Сейчас тварь не могла ни телепортироваться, ни уйти сквозь землю.
И потому ринулась вверх.
Но и там оказались солнечные монахи. И не одни только они. Воздух заполонили пегасы и грифоны, оседланные Рыцарями Неба — и за спиной каждого сидел солнцегляд.
— Ты не уйдешь от нас, нечисть! — прокричал Массено. — Мы всю жизнь сражаемся с Тьмой!
Казалось, что уже все кончено. Антикатисто уже начал разваливаться на части. Страшно покалеченный, он усох до какой-то кляксы.
Его почти расплескало в брызги — и там, куда эти брызги попадали, все сразу же стремительно умирало. Почва высыхала и развеивалась, растительность мгновенно сгнивала, люди… да, несколько монахов тоже приняли мучительную смерть.
Но они продолжали изливать священный свет. Потому что до победы оставалось совсем чуть-чуть. Казалось, еще вот-вот…
Казалось. Полуиздохший, почти рассеявшийся Антикатисто что-то прохрипел.
Его слов никто не услышал. Они были так тихи, словно говорили со дна пруда. Но то было явно заклинание.
Из Черного Криабала.
Уже близкий к смерти, Антикатисто исторг безумную волну Тьмы. Часть ее расточилась Солнечным Зрением… но только лишь часть. Эта черная вспышка убила не меньше четверти солнцеглядов и всех до единого Рыцарей Неба. Отовсюду посыпались трупы — и выглядели они так, словно умерли годы назад.
— Не отпускать его!.. — выкрикнула мать Исатэлла. — Во славу Солары… кх-х…
Архимандритису рассекло невидимым лезвием. Свет угас в ее глазницах, она кулем упала наземь.
Без нее строй сразу рассыпался. Даже из великосхимников иные застенали, преисполнившись скорби.
Погиб бы и Массено. Он был среди самых первых, стоял ближе всех к Антикатисто. Но ему в поясницу что-то ударило, вцепилось, дернуло… и он отлетел в сторону.
Массено спас Танзен. Приняв форму № 99 (шишечник), он схватил его собственным языком и в последний миг вырвал из-под волны Тьмы.
Но другим повезло не так. Антикатисто расшвырял тех солнцеглядов, что выжили, походя убил еще нескольких и ринулся наутек.
Продолжать драку он не стал. Даже с Черным Криабалом — Антикатисто получил чересчур тяжелые ранения. Прочие Криабалы ему пока помочь не могли — он же еще не успел их прочесть.
Но и добить себя он не позволил. Разрозненные солнцегляды продолжали поливать его лучами света, и те рвали, кромсали удирающего элементаля, но стало ясно — он не умрет. Слишком огромную мощь сосредоточил в себе Антикатисто, а Черный Криабал еще и многократно ее умножил.
Еще несколько секунд — и он исчез среди туч. Чуть заметная вспышка обозначила точку, где Антикатисто портировался, перенесся куда-то еще.
Куда-то, где его уже не достать.
Монахи снова прикрыли глазницы повязками. Их бой закончился, и несколько сотен трупов осталось на его месте. Там, где Антикатисто корчился в агонии, образовался дымящий кратер, а на его дне — пузырящиеся черные кристаллы и вязкие комочки. Сконденсированные частицы его плоти, новоявленные Души Тьмы.
Их было очень много. Орден Солнца нанес Антикатисто тяжелую рану, искалечил его… и лишь немного ему не хватило, чтобы добить. Волшебник-элементаль выжил, но бежал и долго теперь будет зализывать раны.
Или нет. Возможно, с помощью Криабалов он восстановится за считаные дни. Возможно, часы. Возможно, уже через несколько минут он вернется сильнее прежнего.
Такие думы бродили в голове Танзена. Он помог Массено подняться на ноги и мрачно теперь смотрел, как монахи обходят павших.
Особенно много их собралось вокруг тела архимандритисы. Охваченные скорбью, они молились за упокой своей духовной матери. Архимандриты, будучи обычно преклонны годами, редко покидают монастырь Солнца и редко принимают участие в истреблении нечисти. Большинство их тихо угасает в своих кельях, и лишь немногие принимают вот такую смерть.
— Теперь мы должны избрать нового архимандрита, — произнес Массено.
— Мне жаль, — коснулся его руки Танзен. — У вас почти получилось.
— Почти, — бесстрастно повторил монах. — Сделать что-то почти — значит, не сделать. Антикатисто жив.
— Меня это тоже не радует, — напомнил волшебник. — Ваша астролябия все еще действует?
Массено достал астролябию Вескатуччи. Да, он мог снова выстроить спиральный чертеж и снова узнать местонахождение Антикатисто. Но что толку? Весь орден Солнца не совладал с этим чудовищем. Почти треть братьев и сестер погибли. Архимандритиса тоже мертва — а без нее Солнечную Дорогу не раскрыть.
Массено не был столь безрассуден, чтобы гнаться за Антикатисто в одиночку или пусть даже в сопровождении еще нескольких монахов.
Тем временем орден стал собираться в путь. Солнцегляды попали в незавидное положение — в самом сердце Империи Зла, у самых стен черной цитадели. Да еще и лишенные возможности вернуться тем же путем, каким пришли.
Им предстояло либо отправляться в очень долгую дорогу, либо изыскивать средства на множественное портирование. В карманах нищенствующих братьев редко звенят монеты.
Конечно, у Массено есть свободный допуск к порталам. В Империи Зла он тоже действует, монах уже убедился. Но это только на одно лицо. Провести по нему семьсот человек не удастся.
— Как погляжу, у вас тоже проблемы? — раздался участливый голос.
Танзен аж вздрогнул. Он совершенно не заметил, когда этот человек к ним подошел. Седовласый, с тоненькими усиками, облаченный в черную мантию — Танзен, разумеется, сразу его узнал.
Управляющий в Цитадели Зла. Правая рука лорда Бельзедора.
— Ц-ц-ц, — цокнул языком он, глядя на мертвых солнцеглядов. — А попытка была хорошая. Властелину понравилось.
— В каком смысле?.. — не понял Танзен. — Он же погиб.
— О, мы уже возродили его плотью слуги, кровью врага и еще какой-то лабудой, — равнодушно отмахнулся управляющий. — Не в этом сейчас дело. Властелин милостиво дозволяет служителям Солары убраться с его земель живыми. Портал для вас сегодня бесплатный.
— Это с чего такая милость? — прищурился Танзен.
— Властелин не собирается отчитываться в своих решениях ни перед кем… лорд Мариарель, — ехидно хмыкнул управляющий. — А вы, брат Массено, лучше поспешите сообщить об этом своим дружкам, потому что времени у вас только до рассвета. Оставшихся в Империи Зла к тому времени Властелин запытает самым мучительным образом.
Массено чуть повернул точку зрения, рассматривая лицо управляющего. То отражало все мыслимые людские пороки, но печати глубинной Тьмы не несло. Солнцегляд не мог уверенно сказать, что сие существо — человек, но к нечисти оно вроде бы не принадлежало.
Или очень убедительно маскировалось.
Но иного выхода Массено сейчас не видел. Либо довериться этому созданию, либо вступать в бой со всей Империей Зла. Собрав братьев, он обратился к ним с речью и поведал об этом варианте. Архимандритисы не стало, а все приоры остались в монастыре, поэтому решение предстояло принять им самим, коллективно.
Немного посовещавшись, солнцегляды согласились проследовать в портал. Управляющий распорядился внеочередно распахнуть его даже не на одну из станций, а прямо на вершину их горы, к воротам монастыря Солнца.
Собрав павших, монахи удалились. На месте скоротечной, но страшной битвы остались только Массено и Танзен.
И управляющий в Цитадели Зла. Расплывшись в улыбке, он сказал монаху и волшебнику:
— А вас двоих лорд Бельзедор приглашает в гости. Он желает с вами побеседовать.
Глава 30
Фырдуз был растерян и напуган. Честно говоря, в последнее время он постоянно пребывал в этом состоянии. То и дело на него взваливали задачи, явно непосильные для обычного маленького кобольда.
Он, правда, каким-то образом с ними справлялся. Но Фырдуз подозревал, что ему просто везет.
И еще он подозревал, что рано или поздно это везение закончится. Он и так уже исчерпал всю удачу.
Сейчас ему в очередной раз поручили непосильную задачу. Прорваться через все эти орды хобиев и йоркзериев, выбраться на поверхность, добраться до Новой Страны. Отдать им там Рваный Криабал. И привести в Халлар помощь.
Конечно, с собой у Фырдуза… ну да, Рваный Криабал. С ним будет легче, чем без него.
Немного.
Цверги не очень хотели отпускать Фырдуза с этой книжкой. Принцесса Остозилар долго колебалась и кусала губы. Но, излечившись от падучей, она стала все же несколько спокойнее и в конце концов согласилась.
С Новой Страной цверги торговались очень долго. Очень долго настаивали, чтобы оплата была произведена уже после. Пусть, мол, Верхние сюда явятся, пусть помогут прогнать взашей хобиев, а там уж и Рваный Криабал можно им отдать.
Но гайсинисты отказались даже рассматривать такой вариант. Сразу заявили, что без стопроцентной предоплаты шагу не сделают. Почти двое суток королева Тсаригетхорн и ее дети спорили со Старшими Новой Страны, но те оказались твердолобы, как никто.
Никаких компромиссов. Криабал вперед, или сидите дальше в окружении.
Ожесточившись, Остозилар даже попыталась вырвать из Криабала несколько страниц. Отдать гайсинистам как можно меньше. Но оказалось, что сделать это невозможно. Цверги тянули странички со всей своей силищей, орудовали щипцами, применили даже субтермагические горны — ничего.
Фырдуз мог бы сказать, что разъять Криабал на части на самом деле очень легко. Применяется для этого все то же самое заклинание Уз. С его помощью Криабалы можно разделять и снова соединять, связывать их с определенными индивидами, прятать от чужих глаз и много чего еще.
Но он об этом не сказал. Ибо те страницы, что Остозилар хотела оставить себе… в основном то были убийственные заклинания, конечно. Самые мощные и самые страшные. Способные стирать с лица земли города и целые страны. Остозилар не желала отдавать такую силу Новой Стране — и Фырдуз ее в общем-то понимал.
Только вот принцессе он такую силу отдавать тоже не желал. Остозилар… ну… в целом она добрая женщина… отчасти… где-то глубоко внутри.
И все же не стоит доверять ей заклинание Метеора. И Обличье Саранчи тоже не стоит. Да и все остальное, что хранится в Рваном Криабале.
И в конце концов Остозилар смирилась, что даже одной-единственной странички ей себе не оставить. Отдуваясь, вся потная, с закопченной бородищей, она отшвырнула Фырдуза с книгой и рявкнула:
— Ладно, забирай все! Но если не вернешься в самом скором времени!.. Ужо тебе, крысенок!.. Из-под земли достану!
И теперь Фырдуз и два угрюмых цверга шагали по лестнице Вверх. Неподалеку от Халлара имелся почти вертикальный колодец, уходящий к вершине высочайшей в Яминии горы. Каменные ступени обвивали его спиралью, и идти предстояло еще немало.
Зато этот путь был самым безопасным. Хобии, разумеется, выставили кордоны и перегородили все проходы — но Фырдуз и цверги легко миновали их заклинанием Побега.
К сожалению, перенестись подобным же образом сразу Наверх или вообще в Новую Страну Фырдуз не мог. Заклинание Побега такого не умело. Наверняка нужные заклинания есть в других Криабалах… но у Фырдуза только один, Рваный.
Подъем был долгим и утомительным. Цверги, имен которых Фырдуз не знал, шагали молча, глядя прямо перед собой. Их выделил комендант-городничий Халлара, из священной стражи. Охраняя понтифика Гушима, они в принципе редко раскрывали рты.
Зато в драке уж верно не оплошают. Каждый нес брони и оружия больше, чем весил сам. Шагающий слева скрывал лицо под глухим шлемом. Шагающий справа не имел одного глаза, и его заменял металлический конструкт.
Завидев впереди пока еще слабый, но отчетливый свет, Фырдуз поспешил надеть очки с копчеными стеклами. Он прекрасно помнил, как мучительны были первые часы Наверху, когда взошел Небесный Светильник.
Цверги ничего надевать не стали. Их глаза не так чувствительны к свету. Выйдя из колодца, они тоже некоторое время моргали, щурились, но вскоре зашагали как ни в чем не бывало.
— Нам на юг, — прогудел тот, что с субтерглазом. — Пройдем Усэтом, а потом еще горами Грифонии. На границе нас встретят, но до границы топать долго.
— Может, поедим? — робко предложил Фырдуз, раскрывая Криабал на заклинании Пищи.
— Потом, — мотнул головой цверг. — Здесь тоже могут быть кордоны хобиев. Лучше побыстрее уйти как можно дальше.