— Да, ты не мазохист… — печально вздохнула Вон. — Ты садист! Ну вот почему ты такой жестокий?!

— Это не я жестокий, это жизнь такая, — пожал плечами Креол, что-то выглядывая в магическом зеркальце.

— Троя ищешь? — попробовала догадаться Ванесса.

— Мне что, больше нечем заняться? — рассердился Креол. — Да какой же маг позволит увидеть себя в таком зеркале? Разве что самый неумелый… Хотя очень хорошо, что напомнила, — я так и не поблагодарил это отродье скверны за его подарочек! Вернемся на ту лодку с колесами — обязательно отправлю ему послание… А пока я просто свяжусь с Хубертом…

— Слушаю вас, сэр, — как раз вовремя отозвался домовой.

— Что у вас?

— Всё в порядке. Уже четвертый день летим над океаном. Сэр, это немного неестественно — океан на половину планеты …

— Плевать на океан! Что с Сущностью Тьмы?

— Уменьшилась еще на двадцать процентов. Сэр, могу ли я поинтересоваться вашими дальнейшими планами? Что нам делать, когда это заклятие рассеется совсем?

— Тогда подберешь нас. Всё, связь окончена.



Эссум — дворец королей Кнегздека, триста лет назад бывший дворцом императоров Двуречья, больше всего напоминал венецианское палаццо Дукале, более известное как Дворец дожей. Конечно, с поправками на местные архитектурные вкусы. Нижний этаж открывался широкими стрельчатыми арками на коротких, толстых колоннах. Им соответствовало двойное число арок аркады второго этажа, а третий, четвертый и пятый этажи были выложены ромбовидными плитками мрамора и украшены пышным орнаментом капителей. В Эссуме благополучно царствовало уже седьмое поколение Уриманов — династии, которая почти два века назад сменила династию Мзерглов. Именно Лугаций Мзергл был вожаком бунтовщиков, которые свергли молодую императрицу Вевонну и умертвили ее, и именно он стал королем самого крупного куска бывшей империи, получившего название Кнегздек. Но его потомки продержались недолго — внук Лугация Цареубийцы вошел в историю под именем Хомера Безумного. Он умер бездетным в пятьдесят два года, выпрыгнув с балкона этого самого дворца, и после нескольких недель разборок на престол взошел первый Уриман — король Хду Своенравный. Сейчас на троне благополучно восседал его отдаленный потомок — король Лестрендор Благочестивый.

Стражники на парадных воротах Эссума при одном лишь виде лода Гвэйдеона вытянулись в струнку, отдавая честь. Никто даже не соизволил поинтересоваться, кто и зачем направляется вместе с ним во дворец, хотя большинству посетителей приходилось преодолевать уйму бюрократических рогаток, чтобы войти вовнутрь. Ванесса задумалась о том, как же попадают во дворец те, кто имеют на это право, — всякие там министры и прочая прислуга, и решила, что для них сзади устроен черный ход.

— Уважают вас здесь, лод Гвэйдеон, — заметила она.

— Да, похоже, еще не забыли… — улыбнулся паладин. — Помните, я вам рассказывал о Лорде Теней, леди Ванесса?

Во дворце лод Гвэйдеон ориентировался как у себя дома. Он преспокойно шел самым коротким путем к королевскому кабинету, и никто здесь не решался не то что остановить, даже просто спросить, кто он такой. Хотя ничего удивительного — если человек уже внутри и вид у него уверенный, значит, он имеет право здесь находиться.

— Мое почтение, лод паладин, лорд виконт, леди маркиза, — сухим кивком поприветствовал их личный секретарь короля, охраняющий дверь от длиннющей очереди самых разных посетителей — от мелкопоместных дворянчиков до непризнанных гениев. Сегодня у короля был приемный день. — Изложите ваше дело к его величеству и займите очередь…

— Мне можно без доклада и без очереди, — усмехнулся лод Гвэйдеон, без лишних слов распахивая двери.

— И даже без стука! — подтвердила Ванесса, не удержавшись и показав бюрократишке язык.

Очередь возмущенно загомонила — паладинов уважали, но кое-кто стоял здесь уже много часов. В королевской приемной не было даже диванчиков, — наверно, их убрали отсюда загодя, скорее всего, для того чтобы на аудиенцию приходили только те, кому это действительно нужно.

— Кто там еще?.. — тоскливо простонал стоящий спиной к дверям король Лестрендор. — Я же предупреждал, что у меня перерыв!

— Неужели не найдется даже минутки для старого друга? — укоризненно спросил паладин.

Лестрендор резко обернулся и сразу словно бы помолодел лет на двадцать.

— Гвэйдеон! — радостно вскричал он, заключая Серебряного Рыцаря в объятия. — Дружище! Эй там, Тенерик, на сегодня прием для всех отменяется! Срочно вина дорогим гостям! Маркиза, виконт, прошу со мной отужинать — друзья Гвэйдеона всегда желанные гости в Эссуме!

Король выглядел одногодком лода Гвэйдеона. Полный, невысокого роста, но на вид очень веселый и боевитый. Буйная грива полуседых волос, усы и бородка клинышком. На Каабаре такую бородку называли «паладинкой» — за то, что ее носил весь Орден без исключения. Одет очень просто, особенно с учетом его высокого статуса — укороченный камзол с рубашкой навыпуск и широкие панталоны. Обуви вообще нет — его величество предпочитал разгуливать по залам своего дворца босиком.

Молчаливые слуги работали с точностью хорошо заведенных автоматов — уже через несколько минут посреди кабинета стоял полностью накрытый стол с королевским угощением. Хубаксис сразу завозился в своем укрытии — крохотный джинн не мог сидеть спокойно, когда без него ели что-то вкусное.

— Нет ли новых угроз, ваше величество? — поинтересовался паладин, отправляя в рот ложку бараньего пилава. — Нежить, твари?

— Ай, да брось ты эту чепуху с «величеством»! — вскричал король. — Или мы не бились бок о бок на цитадели Лорда Теней?! Или ты не спас жизнь мне и всему королевству?! Леди Ванесса, — доверительно наклонился он к Вон, — вы не можете представить, что это было! Дримос буквально утопал в упырях! Кладбища опустели — повылезали все! Все, понимаете?! Все улицы кишели этими мертвяками! На крышах нет свободного места — везде люди! Мне, королю, пришлось лезть Близнец знает куда! Хорошо хоть, королева с детьми тогда как раз отбыли с визитом к ее брату, королю Йоужа…

— И что дальше? — заинтересовалась девушка. Вкратце она уже слышала эту историю от лода Гвэйдеона, но тот, конечно, максимально поскромничал.

— Как это — что?! — даже возмутился Лестрендор Благочестивый. — Да разве кто-нибудь об этом не знает?! Пришли паладины, конечно! Как всегда, вовремя! Вы знаете, Эссум ведь самое высокое здание в Дримосе, так вот когда я самый первый увидел на горизонте весь Орден!.. весь Орден во главе с Гвэйдеоном!.. Честно признаюсь вам, леди Ванесса, — прослезился от счастья! Это же Близнец знает что было! Как они расправлялись с этими трупами… это надо было видеть! Ну а потом уже я собрал войско, — он грозно стукнул кулаком по ладони, — и вместе с Орденом пошел на юг! Сначала освободили остальные города, а потом переправились через пролив… и на штурм Лорда Теней! Проклятый колдун! Вы не видели, леди Ванесса, вы не видели, как Гвэйдеон с ним сражался! Один на один, глаза в глаза, меч против колдовства! Мы с ним после этого побратались кровью! Да что я вам говорю — все кнегздеки ежедневно воздают хвалу Пречистой Деве за то, что у нас есть Орден!

Лод Гвэйдеон сидел донельзя смущенный. Ванесса посмотрела на пожилого паладина с нескрываемым уважением — не каждый день удается похвастаться тем, что знакома с героем легенд. Впрочем… Она перевела взгляд на Креола, невозмутимо грызущего цыплячью ножку, и подумала, что знакома даже с двумя такими героями. Человек, на равных общающийся с богами и рушащий горы мановением руки, — это вам не какой-нибудь пустяк…

А еще через минуту Ванессе пришла в голову мысль, от которой она чуть было не поперхнулась проглоченным вином. Да ведь теперь она и сама… Девушка почувствовала, как ее начинает распирать от собственной важности, и постаралась выгнать эту мысль из головы.

— А то еще лопну от гордости… — еле слышно пробормотала она.

— А что вас привело сюда? — с жадным интересом спросил Лестрендор. — Где-нибудь снова зашевелились мертвяки? Скажи только слово, Гвэйдеон, и я выставлю сорок тысяч мечей в помощь Ордену! — гордо закончил он.

Вон посмотрела на Креола, ожидая, что тот заинтересуется таким предложением. Но маг только равнодушно зевнул. Рядовых солдат он и без того мог раздобыть сколько угодно — миров предостаточно, и разного рода наемников в них хоть отбавляй. Но в войне против Лэнга от «серой скотинки» толку будет немного. Креолу требовались такие несокрушимые бойцы, как Серебряные Рыцари, — элитные мастера, лучшие из лучших. Количеством поменее, качеством поболее, как говорил лучший полководец в земной истории.

— Хвала Пречистой Деве, сейчас Ордену не требуется собираться вместе, — смиренно потупился лод Гвэйдеон. — Мы заглянули к тебе совсем по иному поводу, мой старый друг.

— Всё, что в моих силах! — ткнул вилкой в куриную грудку король. — Только скажи, Гвэйдеон.

— Императрица Вевонна. Тебе знакомо это имя?

— А-мх-м? — наморщил лоб Лестрендор. — Да, как же, помню, все-таки тоже кое-чему учился. Последняя императрица Двуречья, а? А что это вы вдруг о ней вспомнили?

— Не подскажешь, где она сейчас?

— Хах-ха-ха-ха-а! — развеселился король, хлопая себя по коленям. — Гвэйдеон, что за глупости? Она умерла Близнец знает когда! Ну где она может быть, как не на том свете?!

— Я знаю, — виновато поправился паладин. — Я имел в виду ее тело.

— А, ну это надо спросить… — прочавкал король, жестикулируя вилкой. — Тенерик! Тенерик, сюда!

В кабинет молча скользнул королевский секретарь и замер в чопорном полупоклоне. Сейчас он до удивления напоминал Хуберта… только был вдвое выше.

— Тенерик, где сейчас покоится тело императрицы Вевонны? — потребовал ответа Лестрендор, опрокидывая в глотку бокал вина.

— Полагаю, там же, где и последние два с половиной столетия, ваше величество, — холодно ответил секретарь. — В старом Склепе Императоров…

— А, да-да, верно! — подтвердил король. — Как это я запамятовал? Он здесь совсем рядом — если бы вот этой стены не было, мы могли бы его даже видеть!

Креол начал медленно поднимать руку. Ванесса вмиг сообразила, что этот чокнутый собирается делать, и вцепилась в его локоть, словно клещами.

— Псих! — яростно шепнула она.

Маг изумленно покосился на нее, а потом возмущенно вырвал руку и закончил начатое движение. Он почесал нос.

— Ой! — виновато съежилась Вон. — Прости, я подумала…

— Была такая мысль, — не стал спорить Креол. — Но я же не окончательно спятил — ломать стену во дворце друга моего друга?

Вот тут Ванесса опешила еще сильнее. Она впервые услышала, как Креол открыто признается в дружеских чувствах к кому-то. Может, она всё-таки немножечко на него повлияла?

— Да, ваше величество, склеп не открывали очень давно… — Король, лод Гвэйдеон и Тенерик продолжали выяснять подробности. — Не менее пяти лет. Возможно, вы помните — с тех пор как его посещал профессор суухского университета?

— Да-да, помню! — весело согласился Лестрендор. — Он хотел… хотел…

— Он хотел уточнить даты смерти всех императоров Двуречья, — сухо закончил Тенерик. — С тех пор склеп не открывали. Если позволите, я сейчас же распоряжусь разыскать ключ, хотя, боюсь, на это понадобится время.

— Я могу вышибить дверь, — великодушно предложил Креол.

— Хах-ха-ха-ха-а! Хах-ха-ха-хах! — еще пуще развеселился король. Даже секретарь вяло улыбнулся. — А вы не лишены чувства юмора, виконт! Мне это нравится! Вышибить! Да там вместо двери каменная плита в руку толщиной! Даже боевой арамак не смог бы ее вышибить!

Маг только пожал плечами.

— Давай, Тенерик, ищи этот дурацкий ключ!.. — Король отправил секретаря прочь. — А завтра с утра спокойно вскроем этот склеп! Я и сам составлю вам компанию — любопытно будет посмотреть на древних императоров. Как-никак предки! А сегодня вы мои гости! Гвэйдеон, помнишь ту баронессу? Фрейлину моей королевы? Помнишь, как вы с ней, а?.. — Лестрендор весело пихнул паладина в бронированный бок. — Она вот тебя все время вспоминает! Позвать?

— Даже не знаю… — смутился лод Гвэйдеон. — Все-таки я ей в отцы гожусь — мне шестьдесят один, ей двадцать пять… хотя нет, теперь уже двадцать восемь…

— Хо-хой! — присвистнул король. — Да подумаешь! Мне вот шестьдесят два, а королеве моей тридцать — и ничего, не жалуется! Четверо детей — все вылитые я! Да ведь вам же все равно нельзя жениться, верно? Ну и к Близнецу! Подумаешь, разок… ха-ха! Кому от этого плохо? Ей? Тебе? Мне? Уж точно не мне! Нет, я, конечно, с вами не участвую, я втроем не люблю…

— Я должен пребывать подле святого Креола… — всё еще отнекивался паладин. Но по его глазам было видно, что он хорошо помнит «ту баронессу».

— Нам всё равно придется ночевать здесь, — пожал плечами Креол, откусывая кусок лаостраместного овоща, по вкусу напоминавшего красный перец, — «Щуке» нужно провести мелкий ремонт, запастись провизией… да и склеп мы еще не вскрыли. Считай, что я даю тебе… как ты там говорила? — посмотрел он на Ванессу. — Опуск… нет, отпуск. Отпуск до завтра.

— Если всего на один день, то это не отпуск, а выходной, — поправила его Вон. — Уик-энд.

— Какая разница? — снова пожал плечами маг.

— А я и для вас, виконт, могу кого-нибудь подыскать! — гостеприимно предложил король. — У нас тут на любой вкус найдется… а вы, маркиза?

— Нет! — в один голос рявкнули Креол и Ванесса.

— Ну было бы желание… — ничуть не обиделся Лестрендор.

ГЛАВА 16

Я привык работать по ночам. Антон Городецкий
Ванесса проснулась посреди ночи. И подумала, что раньше была лучшего мнения о королевских опочивальнях. На Каабаре ей довелось ночевать в захудалой гостинице, в каюте циклбота, в движущейся карете, в старом уарлкоуте и даже прямо на земле. Но, как ни парадоксально, королевские перины оказались хуже всего.

Во-первых, они были чересчур мягкими и их было слишком много. Вон вспомнила сказку о принцессе на горошине — теперь она понимала ее страдания. Та бедная девушка, скорее всего, не выспалась не из-за какого-то жалкого боба, а именно из-за неимоверной груды мягчайших перин. Пробовали когда-нибудь такое? Сначала кажется приятным, но поспи на таком несколько часов, и тебе захочется застрелиться.

Но это еще можно было перетерпеть. А вот что оказалось неожиданным сюрпризом, так это блохи. Или вши, или клопы — в этих мелких тварях Вон не разбиралась. Главное, что они были и пребольно кусались.

— Сволочи, ну вот же сволочи… — бормотала Вон, расчесывая себя до посинения. — Дикий народ — дихлофоса выдумать не смогли! Никакого понятия о гигиене…

Она полностью оделась, надеясь, что так эти паразиты не смогут до нее добраться, но не помогло. Скорее всего, они успели заползти внутрь предметов одежды.

Дверь тихонько скрипнула. Ванесса испуганно дернулась и потянулась за пистолетом. Но тут же расслабилась, едва завидела в скудном свете коридорных факелов чеканное лицо Креола.

— Не спишь, ученица? — тихо спросил он.

— Не-а, — так же тихо ответила Вон. Она заметила, что маг тоже полностью одет. — А ты чего тут?

— Мне тоже не спится. В этом клоповнике вообще невозможно нормально уснуть!

— Тебя тоже кусают? — сочувственно улыбнулась Вон товарищу по несчастью.

— Уже нет, — пожал плечами маг. — Сейчас и тебя не будут.

Он пробормотал что-то себе под нос и провел рукой у Ванессы перед лицом. Ее на миг окутало облачко нестерпимой вони, и она брезгливо поморщилась. Но запах тут же исчез, а из панталон выпали несколько крошечных трупиков.

— На ближайшие часы о насекомых можешь забыть, — растянул губы в улыбке Креол.

— И отопление у них тоже дрянь! — пожаловалась Вон, решив раскрутить бессонницу мага на всю катушку. — На дворе ноябрь, а у них даже каминов в спальнях нет!

Креол пожал плечами и вполголоса приказал:

— Призываю тебя, пламя Гирры!

Прямо в воздухе запылало множество крохотных огоньков. Один прямо у Ванессы на руке. Она испуганно ойкнула, но сразу успокоилась — огонь грел, но не обжигал, его можно было даже касаться. Комната очень быстро согрелась.

— Круто! — оценила она. — А почему — Гирры? Ты же твердил, что огнем повелевает Гибил!

— Кое-чему все-таки научилась, ученица, — одобрительно кивнул Креол. — Гирра тоже повелевает огнем, но совсем другим. Огонь Гирры можно использовать для того, чтобы согреться. Он может быть большим и малым, может согреть человека, а может убить врага. А Гибил — это только смерть и разрушение. Его огонь не годится ни для чего, кроме этого[3]. Кстати, я собирался прогуляться по саду… Составишь мне компанию?

— Никогда в жизни не гуляла по королевскому саду, да еще ночью… — подумала вслух Вон. — Это приглашение?

— Всё-таки иногда я не понимаю, о чем ты вообще говоришь, — раздраженно поморщился Креол. — Ты можешь пойти, а можешь остаться здесь — выбор за тобой.

— Хорошо, когда у человека есть выбор, правда?

Несмотря на ночное время, во дворце вовсю кипела жизнь. Правда, совсем другая, не та, что бурлит днем. В свете факелов порой мелькали странные тени и силуэты, двигающиеся где-то там, вдалеке. У некоторых дверей стояли стражники, равнодушно скользящие глазами по проходящим мимо. Их коллеги патрулировали коридоры во избежание каких-либо неприятностей. Один раз Креолу с Ванессой встретилось странное существо — уродливый, одноглазый горбун с огромным фонарем. Он что-то невнятно буркнул и пошел своей дорогой. То и дело в соседних коридорах слышался чей-то смех и приглушенные возгласы, но, как только они туда сворачивали, все сразу затихало. Хорошо хоть, у Креола хватило сообразительности притушить огоньки Гирры. Они не исчезли совсем, но стали практически невидимыми — где-то на самой грани зрения. Иначе кто знает, что подумали бы стражники, заметив людей, окруженных плавающими в воздухе языками пламени.

— Х-холодно… — почти мгновенно задрожала Вон, очутившись снаружи. Ноябрьская ночь — не самое приятное время для прогулки. — Сделай что-нибудь, я же мерзну!

Креол молча снял плащ и накинул ей на плечи. Ванесса ожидала, что он усилит магические огоньки, но, к ее удивлению, оказалась под плащом своего учителя. Девушке сразу стало так тепло, как будто она перенеслась в родной Сан-Франциско.

— Вот уж не думала, что эта тряпка так греет!.. — Она восхищенно пощупала ткань.

— А она и не грела — просто я сделал из нее артефакт, — пояснил маг. — В холод согревает, в жару охлаждает…

— Круто, мне тоже такой же сделаешь. Эй, минуточку… А теперь что, ты сам мерзнешь?

Креол насупился. Он и вправду успел озябнуть, но не желал в этом признаваться.

Ванесса на миг задумалась, а потом придвинулась поближе и перекинула половину плаща на плечо мага. Теперь магическая одежда согревала их обоих.

— К тебе взываю, Гил… — прошептал Креол еле слышно. — Аггабал…

— Правда, красиво? — спросила Вон, указывая на небо. Местной луны сегодня не было, зато звезды усыпали черный заоблачный свод так густо, что можно было читать книгу. Звездное небо Каабара порядком отличалось от земного, но Ванесса астрономией никогда не увлекалась и разницы не заметила. — Подумать только — эти крохотные огоньки на самом деле огромные огненные шары…

Втайне она надеялась удивить этим фактом шумерского мага. Но тот только презрительно фыркнул и сказал:

— Что же тут удивительного? Всё согласно Законам Творца… Вот если бы небо было твердым, а звезды были к нему прибиты гвоздями — вот это было бы удивительно! Потому что полная чушь! Кстати, о Законах Творца — перечисли-ка мне те три, кои справедливы для всех миров и никогда не могут быть нарушены.

— Опять контрольную устраиваешь… — сердито проворчала Вон, морща лоб. Под Законами Творца Креол подразумевал физические законы, и он действительно буквально на днях рассказывал об этом. — Та-ак, кажется… Первый — это закон сохранения материи-энергии, правильно?

— Истинно так. Ничто не может взяться ниоткуда или исчезнуть в никуда.

— Второй… Про время. Вроде того, что машины времени нет и никогда не будет…

— Тоже правильно. Ничто не способно изменить то, что уже прошло.

— И третий… третий… о душе, кажется?

— Да. Каждая душа следует по бесконечной цепи перерождений. Ничто не способно оборвать эту цепь. Ничто не может уничтожить душу окончательно. Ничто! Ничто, понимаешь?

— Понимаю… — прошептала Вон.

Пока Креол разъяснял ученице вечные законы Творца, их лица как-то сами собой сближались, сближались… пока всё не обгадил противный голосок Хубаксиса:

— А вы тут чем занимаетесь, а?.. Нельзя ли и мне к вам присоединиться?!

— Можно! — прорычал маг, хватая джинна за крылья. — Ты можешь быть раздавленным!!!

— Вон, спаси! — в ужасе пискнул Хубаксис.

К его ужасу, Ванесса не заступилась за него, как обычно, а, наоборот, вместе с Креолом тоже начала давить вонючего джинна. Да с каким бешенством!

— Две руки сильнее одной! — одобрил маг.

— А четыре еще лучше! — пропыхтела Ванесса, еще больше усиливая нажим.

— Ради Таммуза, хозяин, отпусти! — завизжал из-под сплетения их пальцев Хубаксис. — Вон, пусти, я тебя боюсь!

— Правильно боишься! — прошипела девушка. — Я тебя сейчас раскатаю в лепешку, гаденыш!

— Ладно, хватит с него… — неохотно разжал ладони Креол. — Может, еще пригодится для чего-нибудь…

Хубаксис полностью разрушил все очарование момента. В этом он оказался превосходным специалистом. Вон подумала, что нет ничего удивительного в том, что в мире джиннов эту крохотную заразу приговорили к смерти, — Креол, например, угрожал убить Хубаксиса по двадцать раз на дню. И обычно за дело.

— Светает… — задумчиво изрек маг, посмотрев на восток.

— С чего ты взял? — удивилась Ванесса.

Горизонт оставался темным, и никаких признаков близящегося утра там не было. Она посмотрела на часы, но это ей мало помогло — они всё еще показывали земное время по часовому поясу Калифорнии. Вон так и не сподобилась перевести их на местное время. Собственно, она вообще не понимала, зачем до сих пор отягощает ими руку.

Креол не ответил. Но он оказался прав — буквально через несколько секунд на востоке брызнул самый первый луч ноябрьского солнца. Наступал рассвет.

— Красота какая… — восторженно прошептала девушка. — Никогда не думала, что это так красиво…

— Надеюсь, паладин скоро проснется, — нетерпеливо постучал носком сапога по земле маг. — Ну а пока, думаю можно заняться Троем, а то снова забуду… Смотри внимательно, ученица, сейчас я научу тебя призывать Кровавого Альрауна!

Маг раскрыл сумку и начал перебирать сложенные там порошки и настои. Он выложил на землю флакончик с кровью Троя, магическую чашу и жаровню, свинцовый ковчежец с серым порошком, бесформенный комочек опять-таки свинца и отрубленный человеческий палец.

— Порошок Ибн-Гази применяется во множестве действ, — пояснил Креол. — Чтобы его изготовить, нужно взять три части праха со старой могилы, две части порошка амаранта, одну часть толченого листа плюща и одну часть мелкой соли, смешать все в открытом сосуде и совершить над этим знак Вур. Хранить требуется именно в свинцовом вместилище, иначе порошок со временем утратит свойства.

Креол положил человеческий палец в чашу и приказал жаровне гореть самым сильным огнем. Маленький кусочек плоти очень быстро поджарился, распространив отвратительный сладковатый запах, потом обуглился, а потом и вовсе рассыпался в пепел. Маг удовлетворенно кивнул, вылил в эту же чашу кровь Троя, а затем добавил и каплю собственной крови. В конце концов он положил туда комочек свинца и щепоть порошка Ибн-Гази.

Взяв раскаленную чашу голой рукой, Креол сложил пальцы на другой руке в знак Сигх — большой палец и мизинец скрещены к центру ладони, три остальных пальца подняты вертикально. После этого он произнес:



Я — Повелитель Духов и Лоа!
Оридимбай, Сонадир, Эписгес!
Я — Убасте, Птхо, рожденный от Бинуи Сфе, Фас!
Во имя Ауэботиабатабаитобеуээ!
Придай силу моим чарам, о Насира Оапкис Шфе!
Придай силу Хонс-Фиваниш-Нефер-хотеп, Офоис!
Придай силу! Явись, Бакахикех!



Гадость, сварившаяся в магической чаше, противно зашипела, испустила облако кроваво-красного дыма, и оттуда выпрыгнул крохотный уродец, похожий на рождественского эльфа в остроконечной шапочке. Только совершенно голый, без всяких признаков кожи и с красными, злющими глазками. То, что казалось шапочкой, на самом деле являлось его головой — она у него была остроконечная и очень длинной.

— Ты призвал Кровавого Альрауна! — пропищал крохотный монстр. — Приказывай, повелитель, Бакахикех повинуется тебе!

— Что ты можешь сделать для меня? — как полагалось по ритуалу, спросил Креол.

— Я Кровавый Альраун! Я повинуюсь свежей крови и убиваю старую кровь! Свежая кровь принадлежит тебе, повелитель, приказывай! Старая кровь принадлежит… — Бакахикех на миг запнулся, — человеку по имени Трой! Я могу убить его, повелитель!

— Тогда ступай и соверши то, для чего был рожден! — приказал Креол.

Кровавый Альраун поклонился, присел на корточки и трижды обернулся на одной ноге. На этом месте лопнуло что-то вроде кровяного пузыря, а сам уродец бесследно исчез.

— Альрауны — что-то среднее между духами места и лоа, — объяснил маг, складывая инструменты обратно в сумку. Обычно альрауны живут внутри растений, особенно мандрагоры. Но есть и более… экзотические виды. Кровавый Альраун — отчасти гомункул, он рождается из человеческой крови.

— Он не выглядел… новорожденным, — осторожно возразила Вон.

— Как и многие другие гомункулы, Кровавый Альраун рождается уже зрелым. Он помнит все свои предыдущие рождения, поэтому он вполне может быть старше меня… Жить он тоже будет недолго — либо Трой его прикончит, либо он — Троя…

— Секундочку! Ну если Трой его убьет, тогда понятно. Но если этот карлик победит… то ему тогда с чего умирать?

— Он выполнит задание, — неодобрительно посмотрел на нее Креол. — После этого он умрет. И снова воскреснет, когда его призовет какой-нибудь другой маг. Это лоа после выполнения приказа просто возвращаются обратно за грань, а Кровавый Альраун живет ровно столько, сколько необходимо, чтобы выполнить приказ. То же самое касается фантомов — когда в них отпадает нужда, они просто развеиваются. А могут исчезнуть даже раньше — они вообще не слишком устойчивы. Вот Сущность Тьмы — это, по сути дела, фантом, только очень мощный.

— Храни тебя Пречистая Дева в это утро, святой Креол! — подошел сзади лод Гвэйдеон. — Леди Ванесса, вы уже поднялись?

— Доброе утро! — обернулась Вон. — Ваше величество… лод Гвэйдеон…

Король и паладин выглядели помятыми и невыспавшимися — похоже, они изрядно напились и всю ночь шлялись по фрейлинам. Ну и что, что обоим уже за шестьдесят? Кто же откажет таким бравым парням? Насчет жены Лестрендор Благочестивый не слишком беспокоился — иштарианство смотрит на супружеские измены совсем не так сурово, как христианство, а королям и вовсе закон неписан.

— Тенерик… а-а-а… нашел ключ, — вяло зевнул Лестрендор, удерживая голову, чтобы не развалилась. — Давайте, что ли… а-а-а… склеп вскрывать? Или сначала… а-а-а?..

Креол молча поводил у него перед глазами рукой, снимая похмелье. Король встрепенулся, его осоловелые глаза широко раскрылись. Наверно, он так и не понял, отчего вдруг взбодрился, но сразу задвигался веселее. Лод Гвэйдеон благодарно наклонил голову, в свою очередь принимая исцеление «народными средствами».

Склеп, в котором на протяжении двух тысяч лет хоронили императоров Двуречья, имел не слишком товарный вид. Видно было, что сохраняют его исключительно в виде памятника древности. Ну и еще потому, что никому не хотелось навлекать на себя проклятие семисот семидесяти девяти императоров, императриц и их ближайших родственников — именно столько их лежало в недрах этого циклопического мавзолея. Целое кладбище из порфироносцев, и все члены одной династии — род Шеккрелемов начал править Двуречьем практически сразу после основания империи, и за все эти века династия так и не прервалась. Может, и посейчас бы один из их потомков восседал на троне Эссума, если бы не восстание Лугация Мзергла.

— Ваше величество, а почему вы без короны? — спросила Вон, глядя, как возле дверей склепа выстраивается почетный караул, а Тенерик пытается отпереть основательно проржавевший замок.

— А что, при открытии склепов полагается? — озадаченно нахмурился Лестрендор. Одет он был точно так же, как и вчера. Вот разве что обулся. — Не слышал о такой традиции…

— Нет, просто я раньше думала, что короли всегда носят корону…

— Вообще всегда? — приподнял бровь король. Его губы смяли с трудом сдерживаемый смешок, а потом он все-таки не выдержал и залился хохотом:

— Хах-ха-ха-ха! Аха-хх-аха-ха!!! Ох, леди Ванесса, ну вы меня уморите… Всегда! Это же надо такое придумать! Да вы сами попробуйте потаскать эту шляпу Близнеца денек-другой, а потом говорите! Она же золотая! Тяжелая! Неудобная! На голову давит! Думать мешает! Не-не, только на церемониях, только на самых важных церемониях…

Король задумчиво посмотрел на лода Гвэйдеона, а потом сказал:

— Вот если бы она керефовая была, тогда… Легкая, удобная, мягкая, голову защитит лучше всякого шлема и цвет для глаз куда как приятнее! Паладины ж, видите, круглый год в сплошных доспехах, и ничего, не жалуются! «Рыцарское серебро», конечно, дорогое, ну на корону-то можно ведь немного потратить, верно? Да вот оказия какая — этикет не позволяет, к Близнецу его! Должен, понимаешь, таскать на голове шапку из золота!

Тяжелая каменная плита наконец отъехала в сторону, открыв черный зев. Оттуда попахивало затхлостью — все-таки в это подземелье никто не заходил уже пять лет…

— Насколько я помню, ваше величество, последнюю императрицу похоронили у самого входа, — сообщил Тенерик.

— Удачно! — согласился король. — Значит, быстренько управимся и пойдем завтракать! А потом — на охоту! Гвэйдеон, ты как?

— Прости, старый друг, но у нас не так много времени, — с явным сожалением отнекивался паладин. — Может быть, в другой раз…

— А вы, виконт? Маркиза? Тоже нет? Куда же вы так торопитесь? — обиделся Лестрендор. — Всё-таки вы меня обманываете — наверняка где-то происходит что-то интересное, а меня с собой не берете! Я могу даже без армии поехать — инкогнито!

— А может, возьмем старичка? — шепнула на ухо Креолу Ванесса. — Смотри, он тут со скуки помирает!

— Не следует рисковать жизнью венценосной особы, святой Креол, — одновременно с ней прошептал магу на другое ухо паладин. — Его старший сын еще слишком мал — если Лестрендор Благочестивый, спаси Пречистая Дева, погибнет, Кнегздек на несколько лет останется без короля.

— Хватит болтать под руку! — рявкнул на них обоих Креол. Он выглядел крайне обеспокоенным — держался за ощутимо нагревшийся амулет и принюхивался к воздуху. — Тут что-то не так…

Тенерик с факелом спустился по ступеням и повернул в первый коридор слева. Там располагалось большое прямоугольное помещение со множеством одинаковых каменных плит в стене. За каждой плитой покоились кости кого-то из древних императоров. И здесь были хорошо слышны стук и шуршание, который эти кости издавали…

— Пречистая Дева, это же некростеры! — воскликнул лод Гвэйдеон, обнажая меч. — Как же мы могли об этом не подумать! Когда Лорд Теней оживил мертвецов Кнегздека, ожили и эти — только не смогли выбраться!

— Ого-го! — восхитился король. — Это, выходит, мы уже три года живем бок о бок с целой кучей ходячих скелетов?! Непорядок! Сейчас мы их…

— Сначала найдите мне последнюю императрицу! — потребовал Креол. — Я не понимаю этих надписей!

— Вот она, лорд виконт, самая крайняя плита, — любезно сообщил Тенерик.

Креол решительно потянул за рукоять, выдвигая тяжеленный каменный саркофаг. Там что-то явственно шевелилось.

Увидев, что маг стоит совершенно спокойно, Ванесса тоже рискнула подойти и посмотреть. И облегченно рассмеялась — некростер, в которого превратилась бывшая императрица Вевонна, был нецельным. Точнее, это похоронили ее не целиком — остался череп, правая рука и верхняя половина туловища. Ну а что тут удивительного — во время Великой Французской революции, например, бунтовщики растерзали труп кардинала Ришелье. Сейчас в его гробу лежит одна только голова…

Глядя на этот шуршащий, силящийся подняться скелет, Вон вдруг подумала о том, как же она все-таки изменилась за последние полгода… Вот скажи ей кто раньше, что она будет стоять рядом с целой кучей оживших скелетов не только не пугаясь, но даже не удивляясь… Да уж, человек привыкает ко всему…

— Отвечай мне, нежить! — грозно приказал бессильно трепыхающемуся некростеру Креол. — Отвечай!

Скелет таращил свои пустые глазницы и молчал.

— Святой Креол, некростеры не разговаривают, — сообщил лод Гвэйдеон, пряча меч в ножны. Для этой кучи древних костей совсем не нужен был паладин — достаточно пары дюжих мужиков с топорами. Выдвинул саркофаг, рубанул топором по шее, пока некростер не успел подняться, — и все дела. — Они даже не думают — это просто ожившие скелеты.

— Сейчас заговорит… — пообещал Креол. — Этот Лорд Теней был сильным некромантом, но уж точно не сильнее меня! Раб, сотвори мне печати Ану, Энлиля и Энки!

Хубаксис послушно закружился над некростером, создавая иллюзорные печати.

— Какая забавная у вас зверушка, виконт! — весело сказал король, с любопытством уставившись на джинна. — Гвэйдеон сказал, что вы Посланник Пречистой Девы — это правда?

— Чистая правда! — ответила вместо Креола Ванесса. Сам маг читал заклинание:



Внемли и вспомни!
Во имя Ану, вспомни!
Во имя Энлиля, вспомни!
Во имя Энки, вспомни!
Вспомни!
Вспомни!
Во имя Энки, нашего Господа!
Во имя Мардука, сына его,
Властелина Волшебства,
Владеющего Тайными Именами,
Тайными Числами, Тайными Образами!
Мардук Куриос!
Тайное Знающий Число,
Тайный Знающий Образ!
Именем Мардука, я возвращаю тебе священный дар речи!
Вспомни!
Молви последнюю молитву и вспомни!



Некростер неожиданно замер. Его глазницы оставались пустыми, но теперь словно бы обрели какое-то выражение. Костяные челюсти раскрылись, и оттуда донесся голос. Жуткий, нечеловеческий, похожий на тихий стук костей, но всё-таки голос:

— Хррр-ррр… Эхх-ррр… Помню имя… помню жизнь… помню… помню…

— Отвечай, нежить, как тебя звали при жизни?

— Вевонна… Вевонна...

— Ты владел… владела частью Священного Ключа?

— Владела …

— Кому ты отдала ее? Назови имя!

— Имя… Имя… Сваган… младший паж Сваган Дуа… помню …

— Всё, — махнул рукой Креол. — Больше нам от нее ничего не нужно. Душа, обрети покой!



Эну Шуб
Ам Гиг Абсу
Киш Егигга
Гар Шаг Да Сисие Амарада Йа
Дингир Уд Калама Синику
Дингир Нинаб Гуйу Нехрранику
Га Йа Шу Шагмуку ту!



С последним словом заклятия, с помощью которого изгонялась простейшая нежить вроде некростеров, от Креола стало источаться ослепительное сиреневатое сияние, мгновенно осветившее все вокруг. Бывшая императрица опала в своем саркофаге, превратившись в самый обыкновенный скелет. Более того — шорох и скрип, доносящиеся из остальных саркофагов, также затихли. Похоже, Креол уничтожил всех некростеров разом…

— Могли бы оставить мне хоть парочку, виконт… — пораженно выдохнул король. — Некрасиво поступаете…

Креол, не обращая на него внимания, достал зеркальце и приказал:

— Покажи мне Свагана Дуа!

Ванесса, лод Гвэйдеон и король Лестрендор придвинулись поближе, чтобы разглядеть то, что там отразилось. Могильная плита конечно же — было бы наивным полагать, что бывший паж императрицы до сих пор жив. На плите все еще можно было разглядеть полустертую надпись. Письменный алфавит на Каабаре применялся только один, поэтому имена на всех языках читались одинаково. То же самое касалось и чисел.

«Сваган Дуа. 1525–1597. Э ми Ли Ора у фу де о та».

— Упокой Пречистая Дева эту грешную душу, — перевел надпись лод Гвэйдеон. — Великокняжеский язык за переход виден — только у них все слова такие короткие.

— Значит, это либо Е, либо Хи! — догадался король.

— Или Неккезер, — добавил паладин. — Там тоже часть жителей говорит на великокняжеском.

Креол увеличил изображение на самый максимум. Теперь в зеркале отражался кусок большого города — кладбище располагалось в самом центре.

— Это Но, — изрек лод Гвэйдеон, мгновенно узнавший местность. — Столица Великого Княжества Е.

— Замечательное зеркальце! — восхищенно цокнул языком Лестрендор.

— Сам сделал! — не удержался, чтобы не похвастаться, Креол.

— А вы и правда Посланник — не отпирайтесь! — погрозил ему пальцем король. — Первый раз в жизни такого кудесника вижу! Хотя, правда, лет десять назад приводили ко мне одного такого фокусника — тоже умел другие страны показывать! Божился, что не святой и не колдун, а просто талант у него такой! Как думаете, виконт, правда?

— А почему бы и нет? — пожал плечами маг. — Магия не исчерпывается апостольством и колдовством…

— Так может, приказать его разыскать да зачислить ко мне на службу? — задумался Лестрендор. — Такой умелец всегда пригодится!

— Придворный маг всегда нужен, — согласился Креол. — Только не забудь взять с него клятву верности.

— Ну это само собой! Как положено, присягнет на Астаро…

— Будет надежнее, если прикажешь ему произнести вот это… — Креол черкнул несколько слов на бумажке и протянул ее королю. — Такую клятву не может нарушить ни один маг.

— Клянусь своей… — начал читать Лестрендор.

— Не произноси вслух, идиот! — возмущенно прорычал Креол. Королевская стража тут же подобралась, но Лестрендор махнул рукой — он не обижался по пустякам. — Это клятва для магов!

— Хм-м… — задумался король. — Это, выходит, я так любого колдуна могу захомутать? Приказать ему это прочитать, и он уже будет обязан мне служить? Ах-ха-хах, виконт, вот это вы мне удружили!

— Не служить… — недовольно поморщился Креол. — Для такого нужно средство посложнее… Эта клятва всего лишь защищает от предательства.

— Тоже нелишнее, — не слишком расстроился Лестрендор. — Сегодня же прикажу прочесать королевство частым гребнем и доставить мне всех, кого не заметили экзорцисты! Пусть пользу приносят!

ГЛАВА 17

Прогуляемся в чужие страны? Людей посмотрим, себя покажем… Александр Македонский
До того как лод Каббас отправился на юг нести свет иштарианства, на Каабаре было не меньше дюжины великих княжеств. Сейчас осталось всего лишь два, остальные потихоньку мутировали в королевства. Чем великие княжества отличались от королевств? В нашем мире — практически ничем. Здесь кое-какие различия все же имелись, и самое главное — демократическое правление. Правда, в самом зачаточном состоянии — после смерти великого князя на престол восходил не его сын, как в королевствах, а теоретически это мог быть кто угодно. То есть среди дворянской элиты проводились выборы нового великого князя. Голосовать, конечно, имели право только дворяне, и в девяти случаях из десяти это ничего не решало — все и так заранее знали, кого выберут, но все-таки…

— Отвечай, дух, кому ты отдал часть Священного Ключа? — требовал Креол у худого, полупрозрачного старика. Бывший паж императрицы прожил долгую жизнь и теперь выглядел таким, каким был незадолго до смерти. Кстати, призрак получился поразительно блеклый — Сваган Дуа уже давно прошел перерождение, поэтому Креол вызвал не его самого, а лишь его тень — как бы кальку. — Говори!

— Моему сыну, — безразлично ответил старик, — Ме Дуа.

Сына Сваган Дуа назвал местным именем — в великих княжествах Е и Хи даже имена были односложными.

— Сыну, говоришь… — проворчал Креол. — Всё, можешь проваливать.

Маг проводил взглядом растворяющегося в воздухе духа и достал из сумки зеркало.

— Зеркало, покажи мне… — начал он.

— Не нужно, святой Креол! — прервал его лод Гвэйдеон. — Я уже знаю, где искать Ме Дуа.

— И где же? — недоверчиво обернулся маг. Паладин молча указал на соседнюю могилу. Надпись на ней выглядела немного лучше, чем у Свагана, но все же читалась с большим трудом. «Ме Дуа. 1559–1628. Э ми Ли Ора у фу де о та».

— Ну хоть раз повезло… — проворчал Креол, совершая весь ритуал заново.

Ме Дуа выглядел копией своего отца и, как оказалось, также отдал часть Священного Ключа своему сыну — Хмо Дуа.

Его могилы поблизости не обнаружилось, и Креолу все же пришлось воспользоваться услугами зеркала. Конечно же Хмо Дуа тоже умер давным-давно, но его могила почему-то отыскалась далеко от Великого Княжества Е — в монастыре Святого Улофа, в восточной области королевства Дроссмал Хентара.

— По реке мы туда не доберемся, — тут же доложил лод Гвэйдеон. — Воды Зии-Тола не достигают Дроссмал Хентара.

— Тогда поплывем на восток, — высказала свое мнение Вон. — Мы ведь так и не нашли Кобука, а капитан Тортлоу говорил, что до Окоза отсюда всего три дня пути. А там посмотрим — может, коцебу к тому времени освободится…

Креол молча кивнул.



Столица Хиомонгеи была большим торговым городом, население которого ужасно страдало от того, что у их державы не имелось морской границы. Река рекой, а без моря торговля всегда вялая.

Воровской старшина Окоза — плешивый усатый карлик, бывший в молодости чуть ли не лучшим вором всей державы и парочки соседних, рассказал все, что знал. Ни на кахальском, ни на шумерском он не говорил, поэтому лоду Гвэйдеону пришлось переводить с макийского — языка Макии, Хиомонгеи, Плета и пары десятков Благородных Домов.

Да, был здесь такой Алесто Кобук. Прожил несколько лет. Нет, сейчас его здесь нет, давным-давно отбыл. Когда именно?.. Ну да кто ж его знает, записей-то никаких не ведется… Поспрашивать надо, может, кто из старой гвардии и помнит. Где его искать?.. А вот это как раз случайно известно. Графство Врагач, слыхали о таком?.. Какое-то у него там дело наклюнулось, на пару со старым графом, вот он туда и навострился. Нет, обратно так и не вернулся. Не так уж и далеко, всего четыреста переходов к северо-западу. Хорошая карета дней за восемь домчит. А если рекой поплывете, так и вдвое быстрее доберетесь. Да, если циклбот быстрый, так и вовсе три дня хватит. «Щука»?.. Слышал краем уха, балакают, хороший кораблик, хоть и маленький. Ну для скорости-то размер не нужен, верно?..

На обратном пути компания завернула на рыночную площадь — Креол хотел посмотреть каких-то травок для своих колдовских дел. Бракованное зеркало его не устраивало, он намеревался смастерить новое, пригодное для работы.

— Сум-хунь, лорд маркиз, — ответил на его вопрос торговец редкими травами и пряностями. — Замечательная травка, облегчает головные боли, проясняет ум…

— Беру, — не торгуясь заплатил Креол. — А это?

— Кровавик. Останавливает кровотечение, оберегает раны от черного духа Близнеца…

— Пригодится. А это что за порошок?

— Толченый олений рог. Болтают… — продавец явно сконфузился при даме, — болтают, что он помогает…

— Знаю, — прервал его маг. — Он и для других дел полезен. Беру все.

Креол накупил целый мешок разных ингредиентов. Судя по тому, что он ни разу не уличил торговца во лжи, тот вел свои дела исключительно честно и действительно разбирался в том, что продавал. Под конец маг указал на уродливую голову неизвестной рептилии, висящую над дверью, и спросил:

— А это что?

— На это могу ответить я, святой Креол, — сказал лод Гвэйдеон. — Это гветелквир. Ужасное создание. Ящер в два человеческих роста, покрыт несокрушимой броней, ходит на задних лапах, опираясь на хвост, а передними убивает. Рогат и когтист, ужасен ликом и грозно молчалив. Однако первым на человека никогда не нападает — он к нему безразличен. Но гветелквира выводят из себя звуки человечьей речи — если он услышит хоть слово, то тут же бросается и убивает. Бывает, эти ящеры забредают даже в города, и тогда они превращаются в царство молчания — все боятся словечко произнести…

— Так у нас и было, лод паладин, — закивал торговец. — Пару месяцев назад. Двоих детей эта нелюдь растерзала — видно, не растолковали мальчишкам, что говорить при гветелквире нельзя…

— А кто его убил?

— Паладин, конечно. Такой же, как вы, только помоложе. Очень себя корил, что детей спасти не успел…

— Он продается? — заинтересовался Креол.