ТИМОТИ ЗАН

Верность









Глава 1

Имперский звёздный разрушитель «Возмездие» тихо вынырнул из темноты космоса, готовясь выступить против повстанческих сил, грозящих порвать галактику на части.

Стоя на командном мостике и заложив руки за спину, капитан Кендал Оззель смотрел на планету Слеза прямо по курсу одновременно с нетерпением и нехорошими предчувствиями. На его взгляд, вся эта планетка была обыкновенным логовом разного рода контрабандистов, третьесортных пиратских группировок и прочих отбросов общества. Если бы командиром «Звезды смерти» был он, а не этот недоумок Таркин, думал Оззель, он бы точно испробовал «Звезду» на Слезе, а не на Альдераане.

Но тогда не он был командиром, а сейчас уже не было ни Таркина, ни «Звезды смерти» – всех разнесло на кусочки при Явине-4. Какая-то неуловимая мимолётность – и Альянс повстанцев из досадного недоразумения превратился в опасного врага.

Реакция Центра Империи не заставила себя ждать. Менее чем через три дня пришло распоряжение не проявлять милосердия к повстанцам и им сочувствующим.

Впрочем, Оззель никогда не проявлял милосердия ни к кому. Уничтожение повстанцев и сочувствующих им – вот самый короткий путь к успеху в имперском флоте. Если не сказать, кратчайший путь к адмиральской планке в петлице.

– Доложить обстановку! – гаркнул он за спину.

– Сорок семь стандартных минут до выхода на орбиту, сэр, – доложил офицер-навигатор из ямы экипажа.

Оззель кивнул.

– Не спускать с планеты глаз, – приказал он. – Никто не должен с неё скрыться.

Он глянул на едва светившийся диск впереди.

– Никто, – мягко повторил он.

* * *

– Люк? – крикнул Хан Соло из кабины «Тысячелетнего сокола». – Давай, малыш, пошевеливайся. У нас тут плотный график.

– Все пассажиры на борту! – отозвался Люк. – Трап поднят и загерметизирован.

Хан и так всё знал благодаря приборам управления, но если этот малыш решил лететь с ним, то пусть научится не болтать лишнего.

– Ладно, Чуи, врубай движки, – скомандовал он.

Чубакка, сидевший рядом, понимающе зарычал, и «Сокол» плавно взмыл с грубой поверхности Слезы.

Видимо, не слишком плавно. Сзади послышались сдавленные негодующие восклицания.

– Эй, там! – крикнул кто-то.

Хан закатил глаза и добавил тяги досветовым двигателям.

– Всё, в последний раз берём пассажиров, – твёрдо заявил он своему напарнику.

Кэрри Райан

Чубакка ответил, как стукнул в лоб, – без экивоков и с некоторым негодованием.

Рубиновый Ключ

– Нет, я серьёзно, – настаивал Хан. – Отныне кто не платит, тот не летит.

Позади послышались шаги – это Люк явился и плюхнулся в кресло позади Чубакки.


Carrie Ryan and John Parke Davis


– Все на местах, – объявил он.


THE MAP TO EVERYWHERE


– Великолепно! – съязвил Хан. – Как окажемся в гиперпространстве, будем принимать заказы на выпивку.



– Да ладно тебе, – успокаивал его Люк. – Если эти тебе чем-то не нравится, ты бы посмотрел на тех, кто улетел предыдущими рейсами. А эти – просто техники, которые грузили последние ящики с оборудованием.

© Дёмина А.В., перевод на русский язык, 2021

Хан поморщился. Эти «последние ящики» забили ему в «Соколе» все грузовые отсеки, совсем не оставив свободного места для платного груза, даже если ему удастся что-нибудь найти на пути к месту встречи. Получался на 100% бесплатный рейс, как и всё, что они с Чубаккой делали для Люка и его новых друзей из Альянса повстанцев.

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

– Да уж, то и дело встречаю каких-то совершенно бесполезных техников, – пробормотал он.

* * *

Он уже ждал, что сейчас Люк бросится грудью на защиту техников, как с заднего отражателя срикошетил лазерный разряд.

– Какого… – рявкнул Хан, уводя «Сокол» резко в сторону.

Посвящаю эту книгу Джейсону, без него Река никогда бы не засияла. Дж. П. Д.
Это инстинктивное движение и спасло всем шкуры. Ещё один выстрел пролетел как раз в том месте, где они были раньше, но уже с другого вектора атаки. Хан резко развернул корабль, не переставая надеяться, что пассажиры пристёгнуты, и глянул на кормовой экран.

Одного взгляда на пяток разномастных кораблей, поднимающихся сзади, было достаточно, чтобы всё понять.

Посвящаю эту книгу моему отцу, потакавшему моему воображению. К. Р.
– Пираты! – крикнул он другим, увеличивая мощность двигателей и уводя корабль вверх.


ИСТОРИЯ СИРОТЫ


Встреча с пиратами в пределах гравитационного поля планеты, без огневого прикрытия и всякой возможности скрыться в гиперпространстве – что может быть хуже для пилота? Даже «Сокол» не мог уйти от такого большого числа кораблей.


Два дня назад в Заповедник пришла любопытная посетительница. В нашем регистрационном журнале осталась запись о некой «мисс Нинаста Ящеймя» родом из явно иностранного, судя по звучанию, порта Даликоцуда, прибывшей в 10:00 и ни секундой позже с ребёнком и покинувшей Заповедник через час и три минуты уже без оного. Согласно заметке в журнале мисс Ящеймя ровно час осматривала Заповедник. Мистер Бизделитс, наш старший погонщик сирот, утверждает, что весь этот час он без всякого дела ходил по Заповеднику и громко рассуждал сам с собой о наших методиках воспитания. Чем мисс Ящеймя занималась в оставшиеся три минуты, неизвестно.


– Чуи, выводи нас отсюда, – сказал Хан, сбрасывая ремни безопасности. – Люк, пошли.



Юноша уже бежал по туннелю сломя голову. Хан последовал за ним, свернул за угол и увидел, как Люк присел рядом с пассажирами, забившимися в кресла, и пополз по лестнице к верхней огневой точке.

– Капитан! – позвал один из пассажиров.


Вскоре после этого в одной из общих спален был обнаружен лишний комплект мальчиковой одежды. Расследование сообщений о голодном привидении, крадущем еду с кухни, и смутных воспоминаниях воспитанников о том, что ночью они делят с кем-то постель, привело в итоге к успешному обнаружению ребёнка, которого определили к миссис Маринаде Пастернак, отвечающей за детей от трёх до шести лет.


– Потом! – отрезал Хан, хватаясь за лестницу и спускаясь к нижней огневой точке. Он поймал себя, когда сила притяжения развернулась вокруг него под прямым углом, а потом плюхнулся в кресло.




Сейчас мальчик находится под опекой миссис Пастернак, единственной на данный момент, кто всегда его помнит. До тех пор пока она его не забудет, я уверен, он будет в полном порядке.


Отсюда положение казалось даже хуже, чем из кабины. К первой волне пиратских кораблей присоединилась вторая. Она изрыгала лазерные разряды по краям первой группы, образуя смертоносный цилиндр вокруг вектора движения «Сокола». Пираты загоняли жертву в угол, чтобы первой группе легче было её догнать.

Ну, тут их ждал небольшой сюрприз. Набирая одной рукой команды на пульте, Хан другой рукой нацепил переговорное устройство и включил его.

Глава 1. Привидение из Сточнопротечного переулка

– Люк?

– Я тут. Есть план или мы просто начинаем с самого большого, а потом устраняем их по очереди?

Фин сидел скорчившись за полкой с поддельными вкусами и старался не обращать внимания на просачивающиеся вкусы крысиной шерсти и сока брокколи из отталкивающих на вид бутылок. Всего десять минут назад хозяин этой грязной лавочки, неприятный, покрытый серой чешуёй старый монстр Акулизуб, впустил его перед самым закрытием – «мне только взглянуть» – и немедленно забыл о его существовании.

Хан нахмурился, схватившись за ручки управления огнём. Ему пришла в голову необычная мысль. Если посмотреть на расстановку второй группы пиратов…

«Многие планируют взлом, – с усмешкой подумал Фин. – Но очень мало кто планирует вызлом».

– Бери того, большого, – сказал он, – а я тут тем временем кое-что попробую.

Затаившись, пока старый жулик запирал дверь – в конце концов, он был забываемым, а не невидимым, – Фин проводил взглядом Акулизуба, протопавшего до соседней двери, за которой располагалась его спальня. Затем Фин подождал, пока тьма окончательно накроет извилистые улочки Пристани Клучанед, а беспрестанный визг высотных ветров с горы достигнет своего вечернего апогея.

Ответом Люка был залп лазерного огня прямо в нос ведущему кораблю пиратов.

Наконец пришла пора действовать.

Тот резко дёрнулся в сторону, очевидно, не ожидая такой огневой мощи от простого лёгкого фрахтовика. Но пират-пилот быстро пришёл в себя и вновь повёл корабль к прежнему месту в боевом порядке. Вся передняя линия выстроилась и сомкнула ряды, чтобы получить наилучшую защиту от перекрывающихся щитов. Хан внимательно следил, ожидая следующего предсказуемого хода пиратов, как услышал резкие звуки с экрана – ведущие корабли переключили мощность на передние щиты.

Медленно выпрямившись, Фин помассировал ноги, возвращая им чувствительность, затем прокрался мимо полок со всевозможным подержанным хламом к старому выставочному стенду за прилавком. Даже заляпанное стекло не могло притупить красоты будущего трофея: золотой броши с изумрудом, блестящей и сияющей, подобно солнцу. Фин облизнулся в предвкушении.

А это означало, что они неизбежно уменьшили мощность задних. Прекрасно!

Осторожно, одним пальцем, Фин нащупал спрятанные за дверцами стенда проволочки и по ним добрался до ловушек: одного ручного капкана и пары шприцев с кислотой. Всё стандартно, их обезвреживание даже за тренировку не засчитаешь.

– Чуи, ныряй и разворачивайся, – приказал Хан по внутренней связи.

– Что ж ты такой скучный, Акулизуб, – пробормотал себе под нос Фин, нейтрализуя ловушки и вскрывая замок. – Хотя бы в следующий раз постарайся.

«Сокол» нырнул, и на секунду задняя линия кораблей показалась позади щитов передней. Хан был к этому готов. Он выстрелил двойным залпом мимо передней линии по самому крупному кораблю задней. Тот резко дёрнулся – его главную систему управления разорвало на куски.

Улыбнувшись, он схватился за ручку дверцы. Он заберёт свой приз и смоется, прежде чем голова старого прощелыги успеет коснуться подушки.

А вслед за этим кольцо лазерного огня, сдерживающее «Сокол», ударило прямо по кормам передней линии.

Эта мысль испарилась, стоило ему распахнуть дверцы, которые издали такой громкий скрип, что он буквально прошил воздух. Фин вздрогнул. Идеальное преступление оказалось сорвано из-за какой-то ржавой петли!

Хан того и ждал. Два малых корабля мгновенно вылетели из боевого построения со взорванными двигателями. Первый отскочил от соседа и унёсся вдаль, а второй на полном ходу врезался в другого. Они упали вместе. Люк воспользовался суматохой и превратил один из ведущих кораблей в огненную пыль.

Старик Акулизуб выскочил из спальни и, взмахнув тяжёлой тростью, проревел:

Но тут, к вящему удивлению Хана, «Сокол» нырнул и понёсся по дуге назад, к планете.

– Кому не терпится на тот свет сегодня?!

– Чуи? – рявкнул он. – Какого…

– Трубки-стержни! – вскрикнул Фин.

Вуки предупреждающе зарычал. Нахмурившись, Хан поглядел туда, куда показывал Чуи, и увидел знакомый силуэт имперского звёздного разрушителя прямо у тёмного края диска планеты.

Он схватил брошь. Акулизуб бросился к нему. Но хороший вор полагается на инстинкт, а Фин был лучшим из лучших. Трость просвистела по воздуху за миг до того, как он запрыгнул на прилавок. Она попала в стенд, и во все стороны полетели осколки стекла.

– Хан! – ахнул Люк.

Мальчик и монстр какое-то время смотрели друг на друга, поджидая, когда другой сделает первый шаг. Фин слегка наклонился, развёл руки и собрался, готовый в любой момент броситься наутёк. Акулизуб изучал его чёрными, как провалы, глазами и скрежетал двумя рядами острых зубов.

– Вижу, вижу, – Хан лихорадочно соображал.

Затем, зарычав, Акулизуб кинулся на него. Фин сделал вид, что хочет метнуться влево, но на самом деле спрыгнул на пол и рванул со всех ног к выходу.

Повстанческая ячейка, несомненно, вовремя успела скрыться со Слезы.

– Слишком медленно! – взвизгнул он, когда старый монстр бросился за ним, попутно сбивая с полок прохудившиеся ушные трубки и ржавые солнечные проекторы.

Если не считать того, что около полудесятка членов этой ячейки сейчас сидело всего в нескольких метрах над ним в салоне «Сокола». Если имперцы поймают их здесь…

Фин не оглядывался. Он выскочил за дверь и нырнул в темноту. Лавка Акулизуба ютилась в коротеньком туннеле, образованном двумя зданиями, которые решили в какой-то момент одновременно обрушиться в один и тот же переулок, поэтому выходов здесь было только два. Фин, недолго думая, побежал в первый попавшийся.

Но тут до него наконец-то дошло, что имел в виду Чубакка своим последним манёвром.

– Ты мерзкий поганёнок! – закричал Акулизуб, бросившись следом.

– Люк, глуши всё, – приказал он, хлопая по выключателям своей огневой точки. Не хватало только, чтобы имперцы обнаружили вооружение на борту «Сокола» при сканировании. – Чуи, выведи-ка меня на связь.

Их ноги порождали ритмичный топот на фоне завываний ветра. Фин сглотнул. Он мог убежать почти от кого угодно (когда за тобой постоянно кто-то гоняется, этому быстро учишься). Но Акулизуб не был бы таким известным жуликом, не побегай он вдоволь в своё время. И если ничего не придумать, совсем скоро Фин перейдёт из разряда акульей наживки в акулью закуску.

Раздался щелчок.

– Тревога! – заорал он с отчаянием в голосе. – Прибывающий фрахтовик «Аргос» просит помощи у системы планетарной обороны Слезы.

К счастью, на такие случаи у него был продуман план. В конце концов, для вора хроническая его забываемость имела определённые преимущества. Хотя, когда он делал нечто значительное, ну, например, утаскивал драгоценности с закрытых стендов на глазах их владельцев, те обычно забывали о нём не так быстро. Но если Фин и был в чём-то уверен в этой жизни, так это в том, что все воспоминания о нём рано или поздно блёкли.

Конечно же, с земли не ответили. Учитывая, какие её населяли жители и посетители, Хан даже не задумывался, располагает ли планета силами обороны. Но вообще-то ему было глубоко наплевать, слышал ли их кто-нибудь на Слезе. А вот на что ему не было наплевать, так это…

Он свернул на боковую улицу и вжался всем телом в ближайший дверной проём. Секундой позже Акулизуб с рёвом пробежал мимо, но, сделав ещё пару шагов, он, больше не видя впереди добычу, притормозил и принюхался.

– Фрахтовик «Аргос», сообщите свои намерения и опишите ситуацию, – ответил по-военному сухой голос.

Держась уверенно и независимо, Фин вынырнул из-за спины Акулизуба и дёрнул жулика за рукав.

– Мы – благотворительная медицинская экспедиция с Бристона, прибыли после сообщения о недавнем землетрясении на острове Пор’ст, – отозвался Хан. Он заметил, что позади «Сокола» уцелевшие пиратские корабли перестраиваются для продолжения атаки. Видимо, они не заметили, кто прибыл на Слезу. – На нас напали. Кажется, это пираты.

– Ищешь ту девчонку, которая только что пробежала здесь, размахивая ожерельем?

– «Аргос», принято. Следуйте прежним курсом.

Акулизуб резко к нему повернулся.

– Но если я…

– Что? Девчонку? Нет… – Он осёкся и задумчиво потёр рукой подбородок, покрытый грубой чешуёй. Сверху свистели ветры, в чернильно-чёрных глазах монстра танцевали отражения уличных фонарей. – Готов поклясться, это был мальчишка… Вроде я хорошо его рассмотрел… Но чтоб меня дери, не могу толком вспомнить…

Он не успел закончить свои мнимые возражения. Позади пара сдвоенных турболазерных разрядов раскроила пиратское построение, разнеся четыре корабля в клочья.

Фин пожал плечами. Всё это было для него давно привычной практикой.

В этот раз до пиратов наконец-то дошло, на кого они нарвались. Выжившие корабли разорвали построение и бросились наутёк во все стороны: кто-то к земле, кто-то в гиперпространство.

– Ну здесь пробежала девчонка. Тёмно-рыжие волосы, немного ниже меня?

Это не помогло никому. Спокойно, систематично и с чисто военной точностью звёздный разрушитель продолжал вести огонь, истребляя пиратов одного за другим, пока в небе не остался только «Сокол».

Акулизуб наклонил голову набок.

– И что теперь? – пробормотал Люк в динамике Хана, но тот его проигнорировал.

– Тёмные волосы, да, припоминаю. И она была мелкой…

– Огромнейше благодарю, капитан, – воскликнул он. – Отрадно видеть, что Империя со всей серьёзностью подходит к решению проблемы пиратства.

– Значит, точно она! – объявил Фин. – Пронеслась по улице, как горный вихрь, и рванула прямиком в тот проулок. – Он указал на ряд домов напротив. – Я так понял, она движется к Верфным Норам.

– Не стоит благодарности, «Аргос», – ответил голос. – А теперь разворачивайтесь и летите домой.

Акулизуб кивнул.

– Что? – переспросил Хан, стараясь вложить в свои слова как можно больше негодования и удивления. – Но, капитан…

– Спасибо, парень. – Его губы растянулись в жестокой ухмылке. – Не надейся увидеть её снова, – угрожающе добавил он и, рассекая тростью ночной воздух, убежал в указанном направлении.

– «Аргос», это приказ, – грубо перебили его. – С этого момента Империя объявляет небо над Слезой закрытым. Возвращайтесь на Бристон и ждите снятия блокады.

– Я и не планирую, – хихикнул Фин, когда Акулизуб уже не мог его слышать.

Хан позволил себе облегчённо вздохнуть.

Он выждал пару минут, чтобы Акулизуб окончательно забыл его, затем достал из кармана переливающуюся изумрудную брошь и бархатный кошелёк, который он только что срезал с пояса Акулизуба.

– Принято, – пробормотал он, стараясь сохранять спокойствие. Иногда некоторые особо умные и внимательные могут почувствовать довольную ухмылку даже по каналу аудиосвязи. Однако вряд ли этот имперец отличался умом и внимательностью. – Ты слышал, пилот, – продолжил Хан. – Разворачиваемся. Ещё раз спасибо за то, что нас спасли, капитан.

Фин провёл большим пальцем по лицевой стороне броши. Ещё одна успешная вылазка в копилку мастера-вора Пристани Клучанед. Посвистывая, он пошёл вверх по улице, по дороге пересчитывая монеты в свежедобытом кошельке. Оказалось, Акулизуб за сегодня успел сорвать неплохой куш!

Он встал с кресла огневой точки и направился к лестнице.

Добравшись до Умопомрачительных высот, где к самым крутым склонам горы липли дома бедняков, он резко свернул и двинулся вниз по устрашающе узким дорожкам, пока не оказался в мокром коротеньком переулке под названием Сточнопротечный. Его целью был семнадцатый дом справа: шаткая узкая лачуга, ютящаяся на самом краю обрыва. Над двумя жилыми этажами покачивалась на ветру высокая башня-мансарда, вечно грозящая рухнуть в простирающуюся внизу бухту.

– Капитан Соло, я требую объяснений, – сухо потребовал один из пассажиров, пока Хан шёл через салон к кабине.

Шаги Фина замедлились, свист стих. Никто не оставил для него в окне свет, входная дверь была заперта. Не то чтобы он ожидал чего-то иного. Эта лачуга служила ему домом с тех пор, как он покинул Сиротский заповедник пять лет назад (ему тогда едва исполнилось семь), но больше никто об этом не знал. Даже живущие здесь мистер и миссис Пастернак.

– Мы летим к месту встречи, – сообщил Хан, нацепив свою лучшую маску озадаченной невинности. – А что?

Но он на них не обижался.

Прежде чем пассажир успел повторить своё требование, Хан скрылся.

С лёгкостью, достигнутой за годы тренировок, он запрыгнул с крыльца на водосточный жёлоб и прополз по нему до кухонного окна. Фин регулярно смазывал его петли, чтобы оно открывалось бесшумно. Сбоку от окна стояла старая жестяная хлебница, в которой Пастернаки хранили деньги.

Когда он очутился в кресле пилота, Чубакка уже выводил их из зоны действия сил притяжения Слезы.

Фин осторожно снял крышку и заглянул внутрь. И покачал головой. Пусто. Пастернаки были слишком добры: без него они потратят последний дриллет на обед для незнакомца, а сами останутся голодными.

– Неплохо сработано, Чуи, – сказал Хан, выведя на экран данные о повреждениях. Во время нападения немного зазубрилась кормовая броня, но если вспомнить, в каком она состоянии, то вряд ли кто-то что-нибудь заметит. – Всегда приятно выполнить приказ Империи. Хотя бы ради разнообразия.

Фин высыпал содержимое свежедобытого кошелька в хлебницу и положил сверху брошь. Этим самым утром миссис Пастернак вздыхала, глядя на неё в витрине Акулизуба, который выставил за украшение сумасшедшую даже по жульническим меркам цену. Затем она развернулась и потратила ровно такую же сумму на обувь для всех детишек младше семи лет из Сиротского заповедника.

Люк вошёл в кабину позади него.

Фина ни капельки не мучила совесть. Если бы он мог, то украл бы для миссис Пастернак весь мир. Именно его она подарила Фину, пока он был в её группе шестилеток и ребят помладше. За исключением его матери, миссис Пастернак была единственной из всех, кого он знал, кто на самом деле его помнил, и именно поэтому она относилась к Фину с особой нежностью. Это была не её вина, что в итоге она тоже забыла его. Со временем все забывали.

– Неужели он купился? – недоумевал он, склонившись над плечом Хана и разглядывая звёздный разрушитель вдали.

И потом ему было известно, что её душа лежала лишь к шестилеткам и ребятам помладше. Фин догадывался, что она помнила его, только потому что всю себя посвящала маленьким детям. Он просто вырос, вот и всё.

– А почему бы нет? – не понял Хан. – Он видел, как мы подлетали, мы и действительно подлетали. Иногда нужно помочь другим думать так, как надо тебе.

– Наверное, – Люка не покидали сомнения. – Странно, что они не захотели обыскать наш корабль.

«По крайней мере, у забываемости есть свои плюсы», – с улыбкой напомнил себе Фин. Это был уже третий раз за месяц, когда он выкрадывал брошь у Акулизуба! Хотя бедная миссис Пастернак, должно быть, уже начала бояться за свой рассудок, то и дело обнаруживая её в жестяной хлебнице.

– Ни в жизни! Если они летают в огромных понтовых кораблях, это не прибавляет им мозгов. Они прибыли сюда отстреливать повстанцев, а не инспектировать грузы. Как только Чуи повернул в обратную сторону, оставалось только вопросом, даст ли капитан потренироваться своим артиллеристам в стрельбе по целям.

В груди потеплело. Фин закрыл хлебницу крышкой, захлопнул окно и полез по трубе вверх, к башне-мансарде, избегая прогнивших из-за плесени участков и крепко держась, когда ветер становился особенно сильным. Достигнув самого верха, Фин проскользнул внутрь через разбитое окно и с облегчением выдохнул. Дом, милый дом.

– Они так и не узнают, кого упустили, – пробормотал Люк, в последний раз глянув на разрушитель и опускаясь в кресло. – Хорошо, что вы двое на нашей стороне.

Неловко нагнувшись, Фин пошарил по заваленному всякой всячиной полу. Кучи сетей для ловли облаков опутывали самобросающиеся мячи, старые карты и другой важный хлам, что он успел накопить за эти годы и которым ни разу толком не пользовался. Он служил доказательством воровских умений Фина, а главным свидетельством его мастерства было его ложе.

Хан только поднял брови, не поворачиваясь. Люк разглядывал экран навигационного компьютера, сам не замечая своих же слов. Хан посмотрел на Чубакку – вуки искоса посматривал на него.

Хотя рядом не было никого, кто бы мог это оценить, Фин эффектным жестом достал из кармана пустой бархатный кошелёк Акулизуба.

– Что ещё? – спросил он.

– Последний! – провозгласил он, добавляя его к горе других пустых бархатных кошельков.

Вуки лишь пожал плечами и повернулся к панели управления. Хан посмотрел на Люка, но тот явно всё пропустил.

И упал на неё лицом вниз, наслаждаясь триумфом от завершения великого дела.

Он тоже повернулся к панели управления. Во рту было кисло. «На нашей стороне». На стороне Люка, надо думать. А также на стороне принцессы Леи Органа, генерала Рийкана и всего этого долбанного Сопротивления.

У него ушло всего три года – и в итоге четыреста шестьдесят два обчищенных кармана. Его ладони приятно закололо, по рукам побежали мурашки, и он даже не расстроился, заметив таракана, выбежавшего из одного кошелька. Живя в мансарде, невольно научишься любить насекомых. Тараканы хотя бы не кусались, в отличие от щебетожёвов, живших в кожаных кошельках, на которых он спал раньше.

Только вот Хан не помнил ни единого мгновения своей жизни, чтобы Сопротивление хоть раз встало на его сторону.

– Сегодня был хороший день, – прошептал Фин себе под нос, переворачиваясь на спину.

Ну да, он стёр в порошок те два СИД-истребителя, висевшие у Люка на хвосте, во время безумной битвы при Явине. Эка невидаль! Но то было лишь одолжение парню, а также небольшая расплата с имперцами за то, что затащили его на борт «Звезды смерти», а потом натоптали ему в «Соколе» своими грязными сапогами. Он бы не возражал, если бы повстанцы тоже проявили благодарность. Но это совсем не значит, что он решил стать одним из них. Чубакка так уже, конечно, преисполнился великой решимости. История его взаимоотношений с Империей, с учётом того, как они обращались с его народом, укрепила его в глубокой ненависти к ним. Он бы в мгновение ока записался в Сопротивление, стоит Хану только кивнуть.

Он уснул, представляя выражение радостного удивления на лице миссис Пастернак, когда она обнаружит завтра утром брошь.

Но Хан не собирался давать чужим чувствам подбить его на такое. Только не Чуи, и уж конечно не Люку. У него свой взгляд на жизнь.

* * *

Звёздный разрушитель ложился на орбиту, когда «Сокол» совершил прыжок к световой скорости.

– Проклятое привиде-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ние!

* * *

Вопли мистера Пастернака прошили проломленные местами доски пола мансарды и ворвались Фину в уши. Снаружи, как обычно, выл ветер, но даже он не мог заглушить рёв хозяина дома. То был привычный будильник Фина. Старый зверь наверняка обнаружил пропажу сыра, которым вчера поужинал Фин.

Испустив последний залп, который можно было скорее почувствовать, чем услышать, турболазеры «Возмездия» стихли.

Фин осторожно скатился со своей самодельной кровати и, поднявшись, смахнул на место сползшие кошельки. Пригнувшись, чтобы не удариться головой о балки, он подошёл к люку, ведущему в дом, и отодвинул в сторону стоящую на дверце статую из сапфиров и опалов. С тихим бух он спрыгнул вглубь старого шкафа, который Пастернаки даже не пытались повторно отполировать (после того как «привидение» спрятало все необходимые для этого инструменты мистера Пастернака), и бесшумно спустился по лестнице.

Сидя на задней скамье в третьем десантном боте, штурмовик Дерик ЛаРон включил усилители звука в своём шлеме. Может быть, разрушитель продолжает битву оружием более дальнего радиуса действия? Но, ничего не услышав, он опять отключил усилители.

– Боже правый, Арлер, – услышал Фин голос миссис Пастернак, идя по коридору в сторону кухни, – у меня нет времени на эту твою призрачную чепуху! Я и так уже опаздываю, и шестилетки точно запихают пятилеток в корзины для сушки и оставят их рядом с бассейном, если я скоро не приду!

– Интересно, что это было? – пробормотал он.

Фин поморщился, вспомнив вонь того самого бассейна. Хорошо, что для него всё это осталось в прошлом.

Сидевший рядом Сейберан Маркросс лишь еле заметно пожал плечами, отчего его доспехи чуть зашуршали.

– Сыр, женщина! Сыр! – провизжал мистер Пастернак из другого конца коридора. – Это проклятое привидение утащило сыр!

– Может быть, повстанцы сделали ноги? – пробормотал в ответ он.

Фин прокрался ближе. В отражении висящего рядом зеркала он увидел худощавую миссис Пастернак, завязывающую серо-голубые волосы в тугой узел на макушке, и круглое красное лицо мистера Пастернака. Его толстые отвисшие щёки подрагивали за белыми бивнями.

– Даже если и так, то далеко они не ушли, – прокомментировал Текстро Грейв со скамейки по правому борту, сжимая длинную снайперскую винтовку БласТек Т-28.

– Ты просто невозможен, мой дорогой орк! – засмеялась миссис Пастернак.

– Давайте смотреть на вещи позитивно, – предложил сидящий рядом Джоук Квиллер. – Если они все мертвы, операцию отменят, и мы отправимся куда получше.

За этим последовали поцелуи. Фин рыгнул. Взрослые иногда могли быть такими противными.

– Разговорчики! – раздался спереди властный голос.

– Есть, сэр, – ответил за всех Маркросс.

Он выглянул в дверной проём. Мистер Пастернак достал из кладовой буханку хлеба и банку с жабьим маслом, самой нелюбимой едой Фина во всём мире. Миссис Пастернак ловко выхватила из руки супруга ломоть хлеба за секунду до того, как тот плюхнул бы на него комок серой жирной субстанции, и направилась к входной двери. Фин уже собрался проскользнуть на кухню и стащить хрустящую корочку, когда миссис Пастернак внезапно остановилась на пороге.

ЛаРон чуть пригнулся, чтобы разглядеть ухмыляющегося офицера, сидящего рядом с лейтенантом Койфом. На груди у незнакомца красовались майорские нашивки, а над ними – значок, который ЛаРон видел в первый раз.

– Арлер?

– Кто это? – шёпотом спросил он.

Она наклонилась и подняла что-то с заросшего плесенью деревянного крыльца. Когда она выпрямилась, Фин увидел между её тонкими пальцами сложенный лист белой бумаги.

– Майор Дрелфин, – шепнул в ответ Маркросс. – ИСБ.

– Шо это? – прошамкал мистер Пастернак, обмазывая новый хлебный ломоть толстым слоем склизкой гадости. Сунув его наполовину в рот, он оглянулся через плечо.

ЛаРон выпрямился. По спине пробежал холодок. Имперская Служба Безопасности была самым мрачным и жестоким орудием императора Палпатина.

– Письмо, похоже, – ответила миссис Пастернак.

– Что он делает на «Возмездии»?

Фин наклонился в проход, дальше, чем обычно себе позволял. Простые жители Пристани вроде Пастернаков никогда не получали писем. Время от времени Сиротский заповедник присылал сообщения через фонолягушку или мальчик-попугай мог доставить записку от родственников мистера Пастернака, живущих на Посещениянежелательном побережье. Но настоящие письма? Такого не бывало.

– Кто-то из шишек решил, что мы не обойдёмся без помощи, – сказал Маркросс. Он старался говорить нейтрально, но ЛаРон без труда расслышал скрытое презрение в его словах. – Поэтому они отправили нам нескольких ИСБ-шников, чтобы они дирижировали операцией.

– Понятно, – ЛаРон поморщился.

– Давай посмотрим, – сказала миссис Пастернак. Она нахмурилась. – Адресовано некоему «М-вору».

Из кабины бота раздался предупреждающий сигнал.

– Мастеру-вору! – вырвалось у Фина, прежде чем он успел себя остановить.

– Всем приготовиться к десантированию, – объявил пилот. – Высаживаемся группами по пять.

Письмо было для него!

ЛаРон глянул через ряд на Квиллера и отметил, что тот заёрзал на своём месте. Квиллер и сам был превосходным пилотом, а потому не переносил перелёты.

Мистер Пастернак подпрыгнул так высоко, что ударился об потолок, и его всего обсыпало кусочками сгнившего дерева и цемента. Миссис Пастернак прижала письмо к груди, её глаза стали огромными, как луна в середине лета.

– Не волнуйся, – прошептал ему ЛаРон.

Секунду никто ничего не говорил. Фин бы всё отдал, чтобы вдохнуть назад вылетевшие изо рта слова. Он представил, как выглядит со стороны: стоит, наполовину высунувшись в дверной проём, чёрные волосы непричёсанными патлами падают на смуглую кожу, одежда грязная после нескольких дней непрерывной носки, если не считать редкого споласкивания в фонтане.

Квиллер слегка кивнул, и ЛаРон улыбнулся, представив себе натянуто-спокойное выражение его лица под обезличенным лицевым щитком.

– Бродяжка! – закричал мистер Пастернак, ухватившись за первый пришедший на ум логичный вывод.

Внезапно скамейка под ним сместилась, и бот отделился от корабля-матки.

Он схватил метлу с толстой ручкой и замахнулся ею как битой.

Фин сглотнул, и хотя он знал, что это не сработает, всё равно попробовал.

ЛаРон тоже перестал улыбаться, хотя под шлемом этого было не видно. Он унёсся мыслями к тому судьбоносному дню десять стандартных лет назад, когда на Копперлайн пришли имперские военные и открыли комендатуру. Он ясно видел, как в компании других подростков они окружили будку, привлечённые рекламой, видом новой военной формы и невысказанным, но ясным посылом, что это наилучший и самый реальный шанс улететь с их бесперспективной маленькой планетки. И только в этот раз, мечтая наяву, ЛаРон сказал «нет». Сначала он верил в Империю. Правда, верил. Ему было всего десять лет, когда пришли флот и пехота и через пять месяцев вычистили все пиратские гнёзда, десятилетиями покрывавшие Копперлайн подобно язвам. Ещё через восемь лет, когда пришли вербовщики, он ухватился за эту возможность примкнуть к столь благородному сообществу. Ещё через три года, когда ему предложили стать элитным имперским штурмовиком, он тоже согласился, а потом работал, потел и молился за возможность достойно справиться с поставленными задачами.

– Миссис Пастернак? – прошептал он. – Это я, Фин?

Лет шесть всё шло хорошо. Он всем сердцем, всеми силами сражался со злом и хаосом, угрожавшими разрушить Новый Порядок императора Палпатина. И служил с отличием. Ну, во всяком случае, так считал его командир.

Миссис Пастернак вопросительно склонила голову. Её глаза слегка прищурились. Он отчаянно искал на её лице хотя бы искорку узнавания. Её рот приоткрылся, совсем чуть-чуть, и в его сердце вспыхнула надежда.

Для ЛаРона награды и отличия не значили ничего. Он носил белые доспехи, и это отличало его от других. Всё остальное было уже неважно.

– П-прошу прощения, молодой человек, – запнувшись, сказала она. – Мы знакомы?

Но потом случилась та операция на Элриссе. Целый город мокнул под дождём шесть часов, пока личности жителей проверялись и перепроверялись. Затем был Бомпрейл и ужасные потери среди мирного населения, пока они вырезали одну повстанческую ячейку. А ещё позже – Альдераан.

Фин вздохнул, огонёк надежды потух. Ну разумеется. Мистер Пастернак направил на него щётку от метлы и медленно махнул ею в сторону двери.

ЛаРон неуютно поёжился на скамье. Подробностей до сих пор никто толком не знал, но в официальных рапортах ясно указывалось, что планета была важным центром Сопротивления, уничтоженным только после неподчинения приказу выдать предателей.

Пора уходить. Опять.

Естественно, ЛаРон не видел никаких противоречий в данном объяснении. С каждым днём повстанцы становились сильнее, наглее, опаснее. Их нужно остановить, пока они не уничтожили всё созданное Императором и не ввергли галактику в хаос, ещё ужаснее, чем в эпоху Войн Клонов.

Понурившись, он пересёк кухню. Сегодня придётся обойтись без завтрака. Но сейчас кое-что было важнее ломтя хлеба, насквозь пропитавшегося жабьим маслом. На пороге он повернулся к миссис Пастернак. Она смотрела на него с той же пустотой в глазах, к которой примешивался страх.

– Извините, – прошептал он.

Но ведь целая планета не могла быть на стороне повстанцев. Или могла?

Уголки её глаз дёрнулись, и она нахмурилась.

А потом пошли осторожные слухи. Кто-то говорил, что Альдераан совсем не являлся повстанческой базой, а его уничтожение было ни чем иным как полевым испытанием новой «Звезды смерти» Империи. Другие нашёптывали, что гранд-мофф Таркин, полубезумный командир «Звезды смерти», уничтожил миллиарды живых людей из-за личной неприязни к сенатору Бейлу Органе.

– Нехорошо вламываться в чужие дома, – укорила она его.

Но настоящая причина уже никого не интересовала. Главным было то, что реакция Империи оказалась несопоставима по масштабу и жестокости любой возможной провокации повстанцев.

Мистер Пастернак за её спиной хмыкнул, не опуская метлы.

Что-то произошло с той Империей, которой верой и правдой служил ЛаРон. Что-то ужасное.

Фин пожал плечами:

И ЛаРон попал в самую гущу этого ужаса.

– О, я не об этом. А вот о чём!

– Три минуты до приземления, – объявил майор Дрелфин с переда бота. – Штурмовики, готовьтесь к десантированию.

Одним быстрым движением он подпрыгнул и выхватил из её руки письмо.

ЛаРон глубоко вздохнул, отгоняя сомнения. Он – имперский штурмовик, и он исполнит свой долг. Потому что всё остальное не важно.

Мистер Пастернак взревел и взмахнул метлой. Та ударилась об пол, едва не задев Фина.

* * *

– Трубки-стержни! – вскрикнул он, но его уже было не догнать.

Первый десантный бот с мотоспидерами осторожно завис в нескольких метрах над землёй. Когда трапы опустились, Корло Брайтуотер дал полный газ на своём Аратеке 74-Z и с рёвом вылетел под полуденное солнце.

Он опрометью понёсся по узкой улочке, морщась от впивающихся в ступни булыжников. Пара дюймов в сторону – и ему бы не поздоровилось.

– ТБР-479, назад, – раздался в наушниках противный голос лейтенанта Натрома. – Возвращайтесь в поисковое построение «Джент».

Но Пастернаки скоро обо всём забудут, и никакой замок его не остановит. А самое главное, его пальцы сжимали письмо. Письмо, адресованное ему.

– 479 – принято, – доложил Брайтуотер, бегло оглядываясь и по широкой дуге возвращаясь к остальным моторазведчикам, выдвигающимся из бота.

Им предстояло пройти над самой землёй к северу от низких, усеянных деревьями холмов по самому краю города, расположенного в нескольких сотнях милях дальше. Включив датчики шлема, он быстро, но тщательно просканировал холмы по пути обратно к кораблю. Вокруг всё было тихо, что показалось ему слишком подозрительным. На холмах располагалась площадка для пикника, пешеходные дорожки и около полудесятка деревьев, которыми терпеливо подрезали несколько десятков лет, чтобы на них забирались дети. Горожане просто обязаны отдыхать здесь в такой замечательный тихий вечер.

Глава 2. Пиратский корабль на парковке

Но никого не было. Видимо, очень серьёзная причина удерживала жителей города в домах. Может быть, сообщение о неминуемом налёте имперцев? Брайтуотер раздражённо помотал головой. Значит, вся операция уже не имела никакого смысла. Если сведения просочились, то все повстанцы уже давно на полпути ко Внешнему кольцу.

– База, это ТБР-479, – вызвал он в комлинк. – В зоне действий активности не замечено. Операцию можно отменять. Повторяю, операцию можно…

– Она не от динозавра, – отрезала Маррилл.

– Всем моторазведчикам обеспечить охрану периметра, – перебил его незнакомый голос.

Она провернула в руке старую сухую кость и вытерла тыльной стороной запястья вспотевший лоб. Трое семилетних мальчиков смотрели на неё горящими глазами. Над ними висело раскалённое аризонское солнце, такое горячее, что подошвы её кроссовок едва не плавились.

– База, вы меня слышали? – Брайтуотер нахмурился. – Я доложил, что отсутствие активности…

– Скорее всего, она коровья, – добавила Маррилл.

– ТБР-479, ограничьте свои комментарии боевыми донесениями, – опять перебил его новый голос. – Всем выдвигаться.