Время Андропова

Петров Никита









Предисловие

На сегодняшний день издано несколько десятков книг, претендующих на освещение биографии Юрия Андропова. Это и целевым образом подготовленные биографические книги, например, вышедшая в серии «Жизнь замечательных людей» книга Роя Медведева «Андропов Ю.В.» (два издания — 2006 и 2012 годов) и книги других авторов, в которых биография Андропова дана в канве тех или иных значимых событий и эпизодов его жизни. В каких-то из них центром внимания авторов является деятельность Андропова на посту председателя КГБ, в иных повествование строится вокруг партийной карьеры и становления личности будущего Генерального секретаря ЦК КПСС.

Короткий период пребывания Андропова во главе советского государства по праву занимает воображение многих пишущих о нем. Утверждают, что Андропов — «одна из самых интересных и неразгаданных фигур нашего недавнего прошлого»[1]. К сожалению, до сих пор не появилось детализированного и обобщающего освещения и объяснения особенностей и целей его политической линии после смерти Брежнева. Чуть больше года — с ноября 1982-го по февраль 1984-го Андропов возглавлял страну, и этот период его правления стал наиболее драматичным, поставившим мир на грань ядерной войны. Была ли в этом определяющей роль самого Андропова, или он лишь развивал линию предшественника? В книгах и статьях, посвященных Андропову, на этот ключевой вопрос пытались ответить многие авторы, но исчерпывающего ответа на него до сих пор не дано.

Общим для большинства книг об Андропове стал их публицистический характер с уклоном в политологию и даже иногда в мифотворчество, когда Андропову бездоказательно приписывается наличие у него «грандиозных планов» модернизации страны. Андропову и руководимому им аппарату КГБ часто присваивается несвойственная роль инициаторов и регуляторов экономических планов и реформ. Безусловно, оставив в мае 1982 года руководящую работу в КГБ и сосредоточившись на работе в Секретариате ЦК КПСС, Андропов втянулся в решение текущих политических и экономических задач. Но много ли времени ему было отпущено для выработки новых внятных и эффективных планов и реформ? Что хотел и что в итоге успел Андропов — это основной вопрос заключительной части его жизнеописания — биографии руководителя страны.

При всем богатстве изданной о нем литературы до сих пор нет полной и научной биографии Андропова, снабженной архивными документами и ссылками. Причем во всей полноте его жизненного пути — от тайны рождения до драматичных политических событий 1983 года. И, разумеется, до сих пор нет всестороннего и глубокого научного исследования его роли в развитии системы органов государственной безопасности. Андропов, как никто другой, долго — целых 15 лет — возглавлял КГБ и оставил заметный след в истории этой организации. Он серьезно способствовал расширению влияния КГБ и проникновению во все сферы советской жизни.

Возглавив КГБ в мае 1967 года, Юрий Андропов всерьез взялся за выработку новой репрессивной политики и укрепление органов госбезопасности. В июле 1967 года, выступая перед выпускниками Высшей школы КГБ с речью «Каким должен быть чекист», Андропов определил задачи госбезопасности в борьбе с «идеологическими диверсиями», прежде всего отметив, что «противник» пытается «подтачивать советское общество с помощью средств и методов, которые с первого раза не укладываются в наше представление о враждебных проявлениях». «Более того, — говорил далее Андропов, — можно сказать, что противник ставит своей целью на идеологическом фронте действовать так, чтобы по возможности не преступать статьи уголовного кодекса, не преступать наших советских законов, действовать в их рамках и, тем не менее, действовать враждебно»[2]. Тем самым Андропов нацеливал аппарат госбезопасности не на соблюдение законности, а на пресечение действий или высказываний граждан, которые казались политически предосудительными. То есть КГБ боролся с теми, кто даже и не помышлял нарушать закон, но с точки зрения коммунистической власти делал что-то не то, политически вредное, нарушавшее установленное в стране единомыслие. Первым значительным шагом Андропова стало образование небезызвестного 5-го управления КГБ.

Рост недовольства в стране и открытая критика режима вынуждали КГБ изыскивать новые формы обуздания общественной активности. Широкое распространение получила практика принудительной госпитализации в психиатрические больницы видных деятелей диссидентского движения и тех, кто публично высказывал недовольство советским строем. Туда же массово отправляли молодых людей, ведущих свободный и независимый образ жизни, например, хиппи. Использование психиатрии в целях изоляции критикующих советские порядки серьезно дискредитировало советский режим. В мире поднялась мощная волна протестов, а за Андроповым закрепилась печальная слава организатора и идеолога расправ с диссидентами и политическими противниками посредством карательной психиатрии.

КГБ мог рассчитывать на особое к себе отношение и на всемерную поддержку со стороны партийного руководства. Андропов на излете своей многолетней службы в «органах» изрек знаменитую фразу «чекист — профессия особая», определив тем самым не только особый статус, но и исключительное положение службы государственной безопасности в системе советских государственных органов. Принадлежность к мощному аппарату тайной службы была обусловлена, по мнению Андропова, наличием у ее сотрудников «особых политических и личных качеств». Осознание своей исключительности стало характерной чертой сотрудников советской госбезопасности и формировало свой, особый менталитет, присущий людям из «органов».

В мае 1982 года, оставляя свою службу в КГБ, Андропов с удовлетворением констатировал: «роль органов поднята». В этой констатации была и гордость за проделанную лично им многолетнюю работу, и заявка на расширение собственных политических полномочий. Это был определяющий момент в драматичном эпизоде внутренней борьбы в аппарате ЦК КПСС после смерти Михаила Суслова. Тайные пружины возвышения Андропова в ключевом и судьбоносном 1982 году еще недостаточно изучены и описаны историками. Между тем по интенсивности кадровых перестановок этот год стал особенным, он кардинально изменил расстановку сил и конфигурацию власти. Последовательно ушли из жизни Суслов и Брежнев, потерял свой пост секретарь ЦК и член Политбюро Андрей Кириленко. Три важнейших по значимости в партийной иерархии лица ушли с политической арены.

В истории страны фигура Андропова стала знаковой. В его биографии прослеживаются все характерные для брежневской эпохи противоречия и отличительные черты безвременья, нарастающего разочарования в идеалах и признаки грядущего краха. На первых порах верный соратник Брежнева и послушный исполнитель воли генсека Андропов постепенно вырос в значительную политическую фигуру, войдя в четверку самых влиятельных деятелей Политбюро наряду с Дмитрием Устиновым, Андреем Громыко и Константином Черненко.

В основе предлагаемой новой политической биографии Андропова четыре главы. В первой главе описываются тайна происхождения и весьма неясные до сих пор обстоятельства его ранней политической карьеры. И здесь же — история врастания во власть и становление политических взглядов и привычек Андропова, когда он прочно входит в номенклатуру ЦК партии. Во второй — важнейшие события, определившие его карьерный взлет от заведующего отделом ЦК до секретаря ЦК КПСС. В третьей — самый насыщенный и заметный период деятельности Андропова на посту председателя КГБ. И, наконец, в четвертой главе — его триумфальное восшествие на вершину власти и драматичное безвременное угасание.

Повествование, разумеется, не замыкается лишь в аспектах политической биографии Андропова. Не менее важным представляется описание его внутреннего мира, семейных хроник и личностных отношений, симпатий и антипатий. Существует огромный пласт мемуарной литературы, изученной автором, где даются развернутые характеристики Андропову, приводятся интересные эпизоды его жизни, прослеживается трансформация его взглядов и привычек. Эти источники создают объемный реалистичный и насыщенный красками портрет Андропова.

Важным источником при подготовке книги явился личный фонд Андропова (фонд 82) в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ). Сконцентрированные в этом фонде документы позволили не только глубоко осветить деятельность Андропова на его высших постах, но и иллюстрировать книгу важнейшими документами и фотографиями. Разумеется, в качестве источника широко использованы архивные документы КГБ периода работы Андропова и документы других архивов (ГА РФ и РГАСПИ). Впервые в научный оборот введены документы Центрального государственного архива города Москвы (ЦГА Москвы), касающиеся происхождения Андропова и тайны его рождения.

Биографическая хроника

1914, 15 июня — официальная дата рождения Ю.В. Андропова (по новому стилю).

1915, 17 августа — смерть деда — Карла Флекенштейна.

1919 — смерть отца — Владимира Андропова.

1930, 16 мая — принят в члены ВЛКСМ.

1930, 11 сентября — принят на работу помощником киномеханика в рабочем клубе им. Коминтерна при станции Моздок.

1931 — смерть матери — Евгении Карловны Федоровой (Флекенштейн).

1931, 26 июня — получил удостоверение об окончании Моздокской фабрично-заводской школы.

1931, 1 ноября — принят на работу рабочего-телеграфиста 8-й дистанции связи на станции Моздок.

1932, 22 марта — направил заявление о приеме в Рыбинский речной техникум.

1932, 11 апреля — принят в Рыбинский речной техникум.

1935 — женился на Нине Енгалычевой. В 1936 году в семье родилась дочь Евгения, в 1940-м — сын Владимир.

1936, январь — избран комсоргом Рыбинского речного техникума.

1936, 6 апреля — получил диплом об окончании Рыбинского речного техникума.

1936, ноябрь — назначен комсоргом судоверфи им. Володарского в Рыбинске.

1937, май — принят кандидатом в члены ВКП(б).

1937, август — выдвинут на должность заведующего отделом пионеров Рыбинского горкома ВЛКСМ.

1937, сентябрь — выдвинут на должность заведующего отделом учащейся и студенческой молодежи Ярославского обкома ВЛКСМ.

1937, 22 октября — избран членом бюро и утвержден заведующим отделом учащейся молодежи Ярославского обкома ВЛКСМ.

1937, 19 ноября — приступил к исполнению обязанностей третьего секретаря Ярославского обкома ВЛКСМ.

1938, 11 февраля — на пленуме обкома комсомола избран третьим секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ.

1938, 25 декабря — избран первым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ.

1939, 15 февраля — переведен из кандидатов в члены ВКП(б).

1940, 3 июня — избран первым секретарем ЦК ЛКСМ Карело-Финской ССР.

1941, 31 марта — зарегистрирован брак Ю.В. Андропова и Т.Ф. Андроповой (в девичестве Лебедева, в первом замужестве — Самознаева). В 1941 году в семье родился сын Игорь, в 1946 — дочь Ирина.

1943, 10 июня — приказом Центрального штаба партизанского движения № 52/н награжден медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.

1944, 14 июля — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Трудового Красного Знамени.

1944, ноябрь — избран вторым секретарем Петрозаводского горкома ВКП(б).

1947, 10 января — утвержден вторым секретарем ЦК КП(б) Карело-Финской АССР (Ст. 297/166).

1948, 24 июля — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Трудового Красного Знамени.

1948, 30 декабря — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Красного Знамени.

1950, 12 марта — избран депутатом Верховного Совета СССР 3-го созыва.

1951, 12 апреля — в «Правде» опубликована статья Ю.В. Андропова «О партийном контроле на производстве».

1951, 21 июня — освобожден от должности второго секретаря ЦК КП(б) Карело-Финской АССР и утвержден инспектором ЦК ВКП(б) (Ст. 572/8).

1953, 24 марта — освобожден от должности инспектора ЦК КПСС и утвержден заведующим подотделом Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС (Ст. 16/12).

1953, 15 мая — освобожден от должности заведующего подотделом Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС (Ст. 28/276).

1953, май — июль — состоял в резерве Министерства иностранных дел СССР.

1953, 1 июля — утвержден заведующим 4-м Европейским отделом МИД СССР (Ст. 35/116).

1953, 18 июля — решением Президиума ЦК КПСС (П17/15) утвержден советником Посольства СССР в Венгрии.

1954, 6 июля — решением Президиума ЦК КПСС (П71/VI) утвержден Послом СССР в Венгрии с присвоением дипломатического ранга Чрезвычайного и полномочного посла. Сообщение об Указе Президиума Верховного Совета СССР опубликовано: Известия. 1954. 15 июля.

1957, 21 февраля — решением Президиума ЦК КПСС (П78/V) освобожден от должности Посла СССР в Венгрии. Сообщение об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 6 марта 1957 г. опубликовано: Известия. 1957. 7 марта.

1957, 6 апреля — решением Президиума ЦК КПСС (П87/XV) утвержден заведующим Отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран.

1957, 23 июля — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Ленина.

1959, 24 апреля — в «Правде» опубликована статья Ю.В. Андропова «Развитие и укрепление мировой социалистической системы».

1961, 15 февраля — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Трудового Красного Знамени.

1961, 30 октября — на XXII съезде избран членом ЦК КПСС.

1961, 2 декабря — в «Правде» опубликована статья Ю.В. Андропова «XXII съезд КПСС и развитие мировой социалистической системы».

1962, 18 марта — избран депутатом Верховного Совета СССР 6-го созыва.

1962, 23 ноября — избран секретарем ЦК КПСС.

1964, 9 апреля — решением Президиума ЦК КПСС (П139/I) утвержден докладчиком на торжественном заседании, посвященном 94-й годовщине со дня рождения Ленина.

1964, 13 июня — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Ленина (в связи с 50-летием).

1965, 29 апреля — на заседании Президиума ЦК КПСС были распределены обязанности между секретарями ЦК КПСС. Андропову поручены руководство Отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, а также все вопросы, связанные с деятельностью Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) социалистических стран.

1966, 12 июня — избран депутатом Верховного Совета СССР 7-го созыва.

1967, 18 мая — решением Политбюро ЦК КПСС (П41/XIV) назначен председателем КГБ при Совете министров СССР, в тот же день выпущен указ Президиума Верховного Совета СССР о назначении.

1967, 21 июня — избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС и освобожден от должности секретаря ЦК КПСС.

1967, 20 декабря — выступил на торжественном собрании представителей трудящихся Москвы и работников органов КГБ в Кремлевском Дворце съездов с докладом «Пятьдесят лет на страже безопасности Советской Родины».

1970, 14 июня — избран депутатом Верховного Совета СССР 8-го созыва.

22 июня 1971 — выступил на Всесоюзном совещании руководящего состава органов и войск КГБ СССР с докладом «Задачи оперативной деятельности органов государственной безопасности, вытекающие из решений XXIV съезда КПСС».

1971, 15 октября — вместе с Генеральным прокурором Р.А. Руденко и министром внутренних дел Н.А. Щёлоковым направил в ЦК КПСС письмо с просьбой открыть дополнительно к Дубровлагу еще два лагеря для содержания политических заключенных.

1971, 2 декабря — указом Президиума Верховного Совета СССР вместе с остальными членами и кандидатами в члены Политбюро и секретарями ЦК КПСС награжден орденом Ленина «за заслуги в деле обеспечения успешного выполнения пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1966–1970 гг.».

1973, 27 апреля — на пленуме ЦК КПСС переведен из кандидатов в члены Политбюро ЦК КПСС.

1973, 17 декабря — присвоено звание генерал-полковника.

1973, 27 декабря — решением Политбюро ЦК КПСС (П119/XIII) утвержден членом Совета Обороны СССР.

1974, 14 июня — указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина (в связи с 60-летием).

1974, 16 июня — избран депутатом Верховного Совета СССР 9-го созыва.

1974, 14–16 ноября — визит в Болгарию.

1975, 27 мая — выступил на Всесоюзном совещании руководящего состава органов и войск КГБ СССР с докладом «О дальнейшем совершенствовании разведывательной и контрразведывательной деятельности органов государственной безопасности в современных условиях».

1976, 6 февраля — решением Политбюро ЦК КПСС (П203/XVII) утвержден докладчиком на торжественном заседании, посвященном 106-й годовщине со дня рождения Ленина.

1976, 24 марта — выступил на собрании партийного актива КГБ с докладом «Об итогах XXV съезда КПСС и задачах парторганизации КГБ».

1976, 30 августа — в ходе визита в Чехословакию принят Густавом Гусаком в Праге.

1976, 10 сентября — присвоено звание генерала армии.

1977, июнь — принял участие в совещании представителей органов госбезопасности социалистических стран в Москве.

1977, 19 декабря — произнес вступительную речь «Преданность делу партии, социалистической Родине» на торжественном собрании, посвященном 60-летию органов госбезопасности.

1978, 23 марта — выступил с речью на Всесоюзном совещании руководителей вторых подразделений (контрразведывательных) территориальных органов КГБ СССР.

1978, 1 августа — выступил в 1-м Главном управлении КГБ на теоретической конференции по книгам Л.И. Брежнева «Малая земля» и «Возрождение».

1979, 19 января — под руководством Ю.В. Андропова Коллегия КГБ СССР приняла решение «О состоянии и мерах дальнейшего совершенствования агентурно-оперативной деятельности городских и районных органов КГБ».

1979, 4 марта — избран депутатом Верховного Совета СССР 10-го созыва.

1979, 21 марта — выступил с речью на Всесоюзном совещании руководителей пятых подразделений (по борьбе с идеологической диверсией) территориальных органов КГБ СССР.

1979, 14 июня — указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Октябрьской Революции (в связи с 65-летием).

1979, 30 августа — в Кремле Л.И. Брежнев вручил Ю.В. Андропову орден Октябрьской Революции.

1980, 31 января — командировка в Афганистан.

1980, 7–11 апреля — в Москве состоялось совещание представителей органов госбезопасности социалистических стран по вопросам «борьбы с идеологической диверсией противника».

1980, 23 августа — решением Политбюро ЦК КПСС (П210/II) образована комиссия Политбюро по Польше, в которую вошел Ю.В. Андропов.

1980, 6 сентября — под руководством Ю.В. Андропова Коллегия КГБ СССР приняла решение «О мерах по дальнейшему повышению эффективности использования имеющихся сил и средств в системе КГБ СССР».

1981, 25 марта — выступил на собрании партийного актива КГБ с докладом «Об итогах XXVI съезда КПСС и задачах парторганизации КГБ СССР, вытекающих из решений съезда и отчетного доклада ЦК КПСС».

1981, 8 апреля — в Бресте состоялись тайные переговоры Ю.В. Андропова и Д.Ф. Устинова с польскими руководителями Станиславом Каней и Войцехом Ярузельским.

1981, 25 мая — выступил на Всесоюзном совещании руководящего состава органов и войск КГБ СССР с докладом «О задачах органов государственной безопасности в свете решений XXVI съезда КПСС».

1982, 25 февраля — решением Политбюро ЦК КПСС (П48/II) Ю.В. Андропов утвержден докладчиком на торжественном заседании, посвященном 112-й годовщине со дня рождения Ленина.

1982, 4 марта — провел совещание руководства КГБ СССР.

1982, 24 мая — принято решение Политбюро ЦК КПСС (П60/I) о внесении кандидатуры Ю.В. Андропова для избрания на пленуме ЦК КПСС секретарем ЦК и об освобождении его от обязанностей председателя КГБ СССР.

1982, 24 мая — на пленуме ЦК КПСС избран секретарем ЦК КПСС.

1982, 26 мая — указом Президиума Верховного Совета СССР освобожден от обязанностей председателя КГБ СССР.

1982, 3 июня — решением Политбюро ЦК КПСС (П62/Х) на Ю.В. Андропова возложено руководство комиссиями Политбюро по Китаю и Польше.

1982, 10 ноября — Политбюро ЦК КПСС (П84/I) приняло решение рекомендовать пленуму ЦК КПСС избрать Ю.В. Андропова Генеральным секретарем ЦК КПСС.

1982, 12 ноября — на внеочередном пленуме ЦК КПСС избран Генеральным секретарем ЦК КПСС.

1982, 23 ноября — избран членом Президиума Верховного Совета СССР.

1982, 29 ноября — решением Политбюро ЦК КПСС (П87/16) утвержден председателем Совета Обороны СССР.

1983, 16 июня — избран Председателем Президиума Верховного Совета СССР.

1984, 9 февраля — смерть Ю.В. Андропова в 16 часов 50 минут.

Глава первая

Его жизнь началась по канонам художественной литературы. Классический сюжет — тайна рождения и происхождения. Увлекательно, как во французских романах и мексиканских сериалах, — потерянные дети, воспитанные у приемных родителей, печать знатности на челе простого ребенка и где-то там неизвестная дальняя родня, хранящая молчание. Все в строку. Ну чем не Дюма?

Вот и с Юрием Андроповым приключилась история со многими тайнами. Где точно он родился и кто его настоящий отец? Ну а мать-то хоть родная? В общем — вопрос на вопросе. Тема происхождения для будущего высокопоставленного партийного функционера была крайне болезненной. Он очень не любил об этом вспоминать и писать. Детства для него как будто бы и не существовало. Много позже Андропов в своем кругу часто вспоминал и рассказывал о юности и матросских буднях на Волге — о годах, когда он уже вышел в самостоятельную жизнь. А что было до того, в детстве — табу. И все бы ничего, мало ли было запутанных судеб в эпоху войн и революций? Только вот советская власть не терпела неясностей в определении, из какого социального слоя происходит тот или иной человек. И этот вопрос бумерангом возвращался к Андропову не раз. А было ли детство?

Конечно было. Как ему не быть? Но об этом ровным счетом ничего неизвестно.

Согласно многократно опубликованной официальной биографии, Юрий Владимирович Андропов родился 15 июня 1914 года (по старому стилю 2 июня) на станции Нагутская Северокавказской железной дороги в семье железнодорожного служащего. Скупые строчки советских энциклопедических справочников не содержат никаких подробностей о его родителях. В ранней юности у Андропова не было необходимости писать автобиографию и излагать все детали.


Свидетельство о рождении Ю.В. Андропова



13 марта 1932



[РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 64. Л. 11]




Сведения о родителях отражены в копии свидетельства о рождении, оформленном задним числом 17 марта 1932 года Моздокским городским советом: отец — Андропов Владимир Константинович, мать — Андропова Евгения Карловна. Местом рождения указано село Солуно-Дмитровское Курсавского района (станция Нагутская в том же селе)[3].

Так кем же были его родители? В марте 1932 года при поступлении в речной техникум Юрий Андропов написал заявление, в котором сообщил: «Отца я лишился, когда мне было 2 года, отец работал телеграфистом на железной дороге, мать умерла год назад. В настоящее время я живу у отчима и работаю при железнодорожном клубе на станции Моздок»[4]. Указал и свой адрес — станция Моздок, вокзал, жилой дом № 24. И по адресу он значился как Юрий-Григорий Андропов[5]. Двойное имя Андропова, вероятно, связано с немецкой протестантской традицией, царившей в семье его матери — Евгении Карловны[6]. Вскоре Андропов выбрал одно имя — Юрий. Так проще, да и не стоило выделяться.

Вроде все ясно, родители умерли. Какие еще могут быть вопросы? А они появились по вине самого Андропова. Заполняя 8 сентября 1936 года анкетный лист комсомольского работника, Андропов написал о матери: домохозяйка, умерла в 1930 году[7]. Но в автобиографии несколько иначе: «В 1931 году кончил семилетку. По окончании учебы, потеряв мать (умерла от воспаления мозга), я начал работать рабочим телеграфа»[8]. В анкете, заполненной 21 ноября 1936 года, в графе о родителях он написал об отце-телеграфисте, умершем в 1915 году от сыпного тифа, а мать просто даже не упомянул[9].

В мае 1937 года при вступлении в кандидаты в члены партии, разумеется, с перспективой выдвижения на вышестоящую комсомольскую должность Андропов вынужден был раскрыть некоторые детали. В отличие от того, что сам же писал раньше, Андропов при заполнении бумаг указал — мать умерла в 1929 году[10]. Через три месяца в автобиографии от 1 августа 1937 года он сообщил: «Отец мой происходит из донских казаков. Работал на ст. Нагутская дежурным по станции. В 1915 году его переводят на ст. Беслан Сев. — Кавк. жел. дороги, где он работал контролером движения. Отец учился в институте путей сообщения, но был оттуда исключен за пьянство. Умер отец в 1919 году от сыпного тифа. Мать вышла вторично замуж в 1921 году. Мой отчим — помощник паровозного машиниста. В 1923 (или в 1924) отчим ввиду тяжелого материального положения бросает учиться в г. Орджоникидзе (б. Владикавказ) в техникуме путей сообщения и переезжает жить на ст. Моздок Сев. — Кавк. жел. дор. Там он работал сначала смотрителем зданий, а затем инструктором слесарного дела (и сейчас работает там же). Мать происходит из Москвы (семья ремесленника). На станц. Моздок работает учительницей в I и II группах. Умерла в 1930 году от паралича. Я поступил в школу в 1924 году на ст. Моздок. Окончил в 1931 году. В комсомоле с 1929 года»[11].

Андропов не дает никаких подробностей о том, в какой семье родилась его мать. Пишет просто — «в семье ремесленника». так, вроде бы все складно, если бы не одна деталь — годы смерти отца и матери. Как говорилось выше, в марте 1932 года он писал, что «мать умерла год назад», то есть в 1931 году. А в 1936 и 1937 годах предлагает два варианта — 1929 и 1930 годы.

А как на самом деле? Один из учащихся школы, где мать Андропова преподавала немецкий язык и музыку, позднее вспоминал: «Осенью 1930 года меня зачислили в 4 класс железнодорожной школы. Нас обучала замечательная учительница — Евгения Карловна, доброжелательная и заботливая. К великому сожалению, она проучила нас только три четверти и вскоре умерла»[12]. Итак, сомнений нет, мать Андропова умерла весной 1931 года[13].

Совершенно необъяснимо — как сын через несколько лет мог не помнить год смерти матери? Это невозможно представить. Нет, он явно темнил в своих автобиографиях[14]. В конце 1938 года при его выдвижении на руководящую должность инструктор ЦК ВЛКСМ Антонина Капустина взялась пристально изучать и проверять биографию Андропова. Конечно же, всплыли все умолчания и нестыковки. И Андропов 10 января 1939 года дал удивительное по своей беспомощности и неправдоподобию объяснение: «Я при вступлении в ВКП(б) автобиографию написал раньше, чем анкету, не имея еще письма от Федорова [от отчима Андропова. — Н. П.]. Получив от него письмо, я в анкете исправил неточности (и о них сообщил т. Шмелеву). О том, что год смерти матери не 1929, а 1931…»[15].

То есть при вступлении кандидатом в члены ВКП(б), а это май 1937 года, когда Андропов заполнял бумаги, он будто бы уточнял год смерти матери у отчима? Абсурд! Он что, не присутствовал на похоронах? Ведь по его же словам, он в эти годы был там же — в Моздоке, где жили его мать и отчим. Поразительно, но даже после этих объяснений в автобиографии от 17 апреля 1939 года Андропов вновь указывает год смерти матери 1930[16]. Дальше еще хуже. В октябре 1940 года Андропов пишет в автобиографии о матери: «Умерла в 1929–30 году (точно не помню)»[17]. И через десять лет, в автобиографии от 18 октября 1950 года та же неприглядная картина — пишет о матери: «С 16 лет учительствует, умерла в 1928 [зачеркнуто. — Н. П.], в 1929 году»[18]. Память напрягал. Написал сначала «в 1928», и… поразмыслив, зачеркнул!

Относительно смерти отца Андропов чуть более тверд. Из автобиографии в автобиографию и из анкеты в анкету он четко записывает 1919 как год его смерти. Но и тут он не сразу пришел к окончательной версии. В 1932 году при поступлении в техникум писал о потере отца в 2-летнем возрасте (то есть в 1916 году). Через четыре года — еще интересней. В сентябре 1936 года в анкете комсомольского работника Андропов указывает сведения об отце: дежурный по станции Беслан Северокавказской железной дороги, умер в 1915 году[19]. Там же в автобиографии дает подробности: «Отец мой сначала телеграфист, а потом дежурный по станции. В 1915 году отца переводят коммерческим ревизором на ст. Беслан С[еверо]-К[авказской] жел. дор. Весною он умер от сыпного тифа (в этом же году)»[20]. И лишь начиная с 1937 года уже постоянно пишет в анкетах о смерти отца в 1919 году. И как же понимать эти разночтения? А никак. Андропов по этому расхождению в датах объяснений вообще не давал.


Евгения Карловна Флекенштейн



[НА РК. Ф. П-5915. Оп. 1. Д. 1. Л. 4]





Владимир Константинович Андропов



[НА РК. Ф. П-5915. Оп. 1. Д. 1. Л. 2]




Но стоит отметить и запомнить — первоначальные сведения, указанные Андроповым в марте 1932 года при поступлении в техникум, скорее всего, самые точные и верные. Кстати, именно тогда, собирая документы, он получил в горсовете и копию свидетельства о своем рождении. А вот потом пошла чехарда и чересполосица в датах и фактах во множестве заполненных Андроповым бумаг. Но ведь о чем-то это говорит. Как будто он сознательно путает следы, пытается сбить с толку желающих копаться в его биографии и искать подробности о его матери и отце. Несомненно — было что скрывать!

Наконец, третье — но это уже мелочь. Год вступления в комсомол. Пишет — 1929 год. Но между тем в комсомольском билете его стаж указан четко — принят в ВЛКСМ в мае 1930 года.

В одной из автобиографий Андропов сообщает скупые подробности о матери: «Мать родилась в семье прачки (или горничной). Отца она не знает. После смерти матери (моей родной бабки) она была взята на воспитание в семью Флекенштейн. Сам Флекенштейн был часовых дел мастер. По документам числился как купец. Умер он в 1915 году. Жена его сейчас живет в Москве. Пенсионерка»[21].

Получалось так. Происхождения Андропов самого простого — сын прислуги, а богатей Флекенштейн лишь воспитал его мать, оставшуюся сиротой. Но он обходит стороной важнейший вопрос — его мать с малолетства воспитание получила самое благополучное и была Флекенштейнами не просто воспитана, а удочерена, что в корне меняет ее родственный статус. Выросла в семье владельца магазина, использовавшего наемную силу. Вот в этом весь вопрос! По большевистским меркам его дед — эксплуататор.

В конце 1938 года за Андропова взялись всерьез. Инструктор ЦК ВЛКСМ Антонина Капустина пишет, что еще при приеме Андропова в партию «поднимался вопрос о его социальном происхождении, якобы отец тов. Андропова был офицером царской армии, мать происходила из купеческой семьи»[22]. В декабре 1938 года Андропов в присутствии секретарей Ярославского обкома ВКП(б) Шахурина и Ларионова давал объяснения. Он рассказал: «Отец его железнодорожный служащий, никогда в армии не служил, происходил из семьи учителя, работал на ст. Моздок, умер в 1919 г. Мать происходит из семьи мещан Рязанской губернии, была подкинута маленьким ребенком в семью часовых дел мастера Финляндского гражданина Флекенштейн, проживавшего в Москве, где воспитывалась. С 17-ти летнего возраста работала в качестве учительницы»[23]. Кроме того, Андропов пояснил: «…в данное время на иждивении его живет тетка, сестра родной бабки (по матери)»[24]. Это интересно — живая родственная связь. Запомним.

Что тут скажешь, звучит благородно — «часовых дел мастер», а вот о том, что Флекенштейн торговал еще и ювелирными изделиями — ни слова. Часы и мастер — ну почти пролетарий, имевший дело со сложными и точными механизмами. А вот золото и бриллианты — символ богатства и торжества «желтого дьявола», дух торгашества и ростовщичества.

Тот, о ком Андропов пишет как об отце, — был ли его отцом? Год его смерти Андропов указывает — 1919, но последнее место его работы в заполненных Андроповым документах разнится — то Беслан, то Моздок. Опять сбивает с толку.

После этих объяснений в Москву из Ярославля послали человека — выяснить все на месте. Оказалось, мать Андропова как будто «была подкинута грудным ребенком» в семью Флекенштейна. При этом вдова Флекенштейна — на тот момент уже скромная московская пенсионерка, заявила, что «у Андропова живет не его тетка, а его няня, что никаких сведений о родной бабке Андропова они не имели и не знают где она»[25].

Вывод инструктора ЦК был неутешительным: «…тов. Андропов дал неправильные сведения о социальном происхождении своей матери», и необходимо «потребовать у тов. Андропова объяснение причин, побудивших его дать эти неверные сведения»[26].

Андропов сел за написание объяснительной записки и постарался сообщить новые подробности. Но ничего не прояснил, а только еще больше запутал дело. Итак, 10 января 1939 года Андропов пишет в ЦК ВЛКСМ: «Мать моя младенцем была взята в семью Флекенштейн. Об этой семье мне известно следующее: сам Флекенштейн был часовой мастер. Имел часовую мастерскую. В 1915 году во время еврейского погрома мастерская его была разгромлена, а сам он умер в 1915 г. Жена Флекенштейн жила и работала в Москве. Прав избирательных не лишалась. Родная мать моей матери была горничной в Москве. Происходила из Рязани. О ней мне сообщила гр-ка Журжалина, проживающая у меня. Гр-ка Журжалина сообщила мне, что она, живя прислугой в номерах (Марьина роща, 1-й Вышеславцев переулок, дом № 6), знала проживающую там гр-ку Рудневу, знающую мою мать. Руднева рассказала Журжалиной о моей матери и бабке, а также о том, что моя мать родственница Журжалиной по ее мужу. Об этом же Руднева рассказала и моей матери, которая вскоре взяла ее к себе. Журжалина знает мать с 1910 г. Живет у нас с 1915 года»[27].

Здесь Андропов вводит в повествование новый персонаж — некую Рудневу, как бы еще одного свидетеля. Но совершенно невнятно все изложено. Кого к себе взяла мать Андропова — Рудневу или Журжалину? И вообще нелогично. Если Журжалина — родственница бабушки Андропова и, соответственно, тетя его матери, то зачем ей слушать рассказы какой-то Рудневой, а не самой расспросить свою родственницу. Но может быть, раньше они просто потеряли друг друга из виду. И приехавшая в Москву наниматься в прислугу Журжалина совершенно случайно узнала у Рудневой, где и в каком доме работает ее родственница — то ли родная сестра, то ли золовка (сестра ее мужа). Ну а дальше — счастливая встреча. Или она уже не застала сестру или золовку в живых, и отсюда необходимость слушать Рудневу?

Вот тут и начинается мексиканский сериал. Взятая в семью Журжалина — человек, связующий времена, и хранитель родственных тайн. Андропов держит ее при себе. Согласно семейным преданиям, Анастасия Васильевна Журжалина, крестьянка из Рязанской губернии, родилась в 1887 году, была последним ребенком в многодетной семье. Рано вышла замуж, но прожила с мужем недолго — он погиб во время Первой мировой войны. Ее единственный ребенок — сын Петр, рано умер от заражения крови. Старшая сестра Журжалиной работала гувернанткой у Евгении Карловны (матери Андропова) в семье Флекенштейна[28]. По устным объяснениям Андропова в обкоме, Журжалина ему приходится родней: «сестра родной бабки (по матери)»[29]. Правда, следом Андропов несколько отдалял это родство и писал: «Моя мать родственница Журжалиной по ее мужу»[30].

Если все это сложить — вот что получается. Удочеренная Карлом Флекенштейном девочка Евгения (мать Андропова) была дочерью сестры Журжалиной, работавшей гувернанткой у Флекенштейна же и воспитывавшей в его доме свою же дочь. Вот это поворот! Не зря некоторые исследователи задаются вопросом — удочеренная девочка, получившая имя и отчество Евгения Карловна (в девичестве Флекенштейн), не самим ли Флекенштейном от прислуги прижитая? А что, бывает и так — дело житейское.


Анастасия Журжалина



[Из открытых источников]




То есть, по объяснениям Андропова, в любом случае он — сын Евгении — приходился Анастасии Журжалиной внучатым племянником. Андропов пишет, что Журжалина знала его мать с 1910 года, а с 1915 жила вместе с ними и была его няней[31]. Только вот одно но — овдовевшая в 1915 году Евдокия Флекенштейн отрицала какую-либо родственную связь Андропова с его няней Журжалиной. И ведь не зря Андропов так держался за Журжалину, выдавая ее за родственницу. Он предъявлял ее как наглядную родственную связь с простым и бедным народом, а не с разными там мироедами.

Ни в одной из своих автобиографий Андропов не пишет о своей сестре Валентине, родившейся в новом браке его матери с Федоровым[32]. О ее существовании свидетельствует семейная фотография, впервые опубликованная Юрием Тёшкиным в книге «Андропов и другие»[33]. На ней запечатлена Евдокия Флекенштейн с внуками Юрием и Валентиной. Время съемки неизвестно, но видно — уже не младенцы. Возможно, бабушка еще при жизни их матери Евгении навещала внуков в середине 1920-х годов на Кавказе, или же их привозили погостить в Москву. Для бабушки они были родными внуками. А внука Юрия это родство тяготило. Во всех своих биографиях бабушку он именует как жену Флекенштейна или вдову Флекенштейна, не называя по имени. Обидно.


Юрий Андропов в младенчестве



[НА РК. 14897-3]





Евдокия Флекенштейн с внуками — Юрием и Валентиной



[Из открытых источников]




Сага о Флекенштейнах

Что ж, теперь самое время присмотреться к родителям матери Андропова. О них известно немногое. Евдокия Михайловна Флекенштейн родилась в 1860 году в деревне Роккала прихода Йоханнес Выборгской губернии (ныне поселок Советский Выборгского района)[34]. Ее родители: Михаил Сидон и Елизавета Шёберин. Евдокия вышла замуж за Карла Флекенштейна, тоже выходца из Великого княжества Финляндского, хотя его отец Франц Флекенштейн родился в Баварии. Пишут, что с конца XIX века Карл проживал в Москве в доме 26 на улице Большая Лубянка, торговал часами и ювелирными изделиями[35]. Жил богато, в квартире был даже телефон. Имел лицензию на торговлю (но не был купцом ни второй, ни тем более первой гильдии). Да, все так. Вот только одна незадача. Если внимательно изучить уникальное по своему содержанию и широте представленных сведений ежегодное издание «Вся Москва. Адресная и справочная книга», то вырисовывается довольно полная, но не лишенная противоречий картина. Впервые фамилия Флекенштейн появляется в ежегоднике в 1892 году и далее в разных вариациях растет числом. Для наглядности все сведения объединены в таблицу.


Фамилия Флекенштейн в адресной книге «Вся Москва»
[36]




Имя отчество (в сокращении, как указано в книге)



Адрес и в скобках городской (крепостной) номер здания



Годы упоминания



Евдок. Ег.



М. Спасск. пер. 6 (213/202)



1892, 1893



Карл Алдр.



М. Спасск. пер. 6 (213/202)



1895–1899



Карл Алдр.



Б. Лубянка 26 (151/171)



1898–1900, 1909–1915



Евдокия Мих.



Б. Лубянка 26 (151/171)



1907–1909, 1912–1916



Карл Франц.



Б. Лубянка 26 (151/171)



1895–1906



Евг. Карл.



Б. Лубянка 26 (151/171)



1910–1916



Евдок. Мих.



Александровская пл. 9/1



1917



Влад. Алдр.



3-й Красносельский пер. 11, затем 13* (1738/594)



1904, 1910–1917



Екат. Пет.



3-й Красносельский пер. 13* (1738/594)



1905–1917



Мар. Карл.



Петровка 26, дом. Обидиной К.Н. (448/486)



1895



Мар. Фед.



Петроградское шоссе 18 (1043/2)



1914–1916



Витос Роман. (предприниматель)



Б. Серпуховская д. 1, дом Мартьянова Н.М. (466/443)



1897, 1898



Мар. Абр. (акушерка)



Мясницкая 34



1910



* В 1904 году «Проектированный Вновь переулок» получил название 3-й Красносельский (от Красносельской ул. до Полуярославского пер.) и дом 11 стал 13-м. В 1913-м дом вновь получил номер 11. Городской (крепостной) номер здания при этом не менялся.