Так она чувствовала себя и сейчас.

Кох раздобыл ордер на обыск и двадцать минут назад позвонил из дома Свенсона. Там оказалось пусто — ни души. Кох обещал выйти на связь, если найдет что-то полезное.

Свенсон дождался адвоката и сейчас беседовал с ним в допросной. Теперь можно не сомневаться: от него ничего дельного уже не добиться, а юрист будет настаивать, чтобы его клиента отпустили. Арестовать Свенсона пока невозможно. Никаких конкретных обвинений предъявить нельзя.

О’Доннелл взяла телефон и чуть не позвонила Коху, но ее палец замер над экраном. Она набрала номер мужа.

— Привет.

В его голосе слышен холодок. Другой и не заметил бы, зато О’Доннелл почти чувствовала, как телефон стынет у нее в руке. Сегодня утром они всей семьей хотели сходить в зоопарк. Вместо этого О’Доннелл сидела в участке.

— Привет, дорогой. Извини, кажется, день снова будет долгим. Кое-что случилось… — Она порывалась рассказать ему про Рею Делеон. Женщина шла по улице, ее схватили два маньяка, которые насиловали своих жертв и пили их кровь. Однако О’Доннелл сдержалась. Она давно поняла, что дома о работе лучше молчать. — В общем, время отхода ко сну я снова пропущу.

— Ясно.

— Можешь позвать Нелли?

Секундная пауза, а потом:

— Мамочка?

— Привет, малышка!

— Угадай, что у меня в руке.

— Папин телефон.

— Нет, в другой руке.

— Я не знаю. А что там?

— Ну же, угадай!

— Твоя куколка?

— Нет.

— Гм… мячик?

— Нет. — Нелли хихикнула.

О’Доннелл улыбнулась.

— Что же тогда?

— Я тебе не скажу, — дразнила ее Нелли.

Судя по всему, детектив из О’Доннелл не вышел. Она не смогла разговорить не то что Свенсона, а даже свою пятилетнюю дочь.

— Я знаю! Это собачья какашка.

— Фу! Конечно же, нет!

— Тогда вонючая собачья какашка?

— Фу! Мама!

— Сейчас передам всем в участке, что Нелли держит собачью какашку.

— Это не какашка! Это леденец!

— А, я так и знала! — Ее губы растянулись в глуповатой улыбке. — Малышка, я опять приду домой поздно. Но позвоню тебе пожелать спокойной ночи.

— Честно? — В вопросе были слышны обвиняющие нотки.

— Даю тебе честное-пречестное слово.

— Хорошо, мамочка.

— Пока, крошка.

— Пока.

Дав отбой, О’Доннелл сидела, сверля взглядом телефон. Вскоре экран засветился — звонил Кох.

— Привет, — ответила она, — как раз собиралась тебе звонить.

— Я кое-что нашел, — сообщил Кох. — На компьютере Свенсона установлен пароль, и нам сказали не трогать его без техников. Зато здесь куча DVD, и я запустил парочку на своем ноутбуке. Это домашнее порно. Со Свенсоном в главной роли.

Его явно распирало от желания что-то сказать.

— И что?

— На некоторых видео — Кэтрин Лэм!

Попался!

— Она знала о съемке?

— Мы нашли камеру. Спрятана надежно. Судя по видео, Кэтрин не подозревала, что ее снимают.

— Вот ублюдок…

— Не знаю, пригодится ли, но у него тут уйма денег под матрасом. Больше пяти тысяч. Первая мысль — замешаны наркотики. Я позвонил в отдел К-9, они пришлют собаку на всякий случай.

— Хорошая идея. — На самом деле О’Доннелл сомневалась, что деньги связаны с наркотиками.

— Пока все. Продолжаем обыск.

— Пришли мне фотографии денег. И позвони, если еще что-то найдешь. Отличная работа!

О’Доннелл сбросила звонок. Теперь она знала, как развязать Свенсону язык.

Нелли, конечно, не прикасалась к собачьим какашкам, а вот Свенсон в дерьме по самые уши.

Глава 62

О’Доннелл вошла в почти пустую, ярко освещенную комнату для допросов, за ней следовал Тейтум. Свенсон держался с показной уверенностью, но Холли видела через камеру, что секунду назад он метался из угла в угол. Он на грани срыва.

Сев за стол, О’Доннелл проговорила:

— Детектив Холли О’Доннелл и специальный агент Тейтум Грей приступают к допросу Аллена Свенсона.

— Мой клиент арестован? — спросил адвокат Гарри Нельсон.

Он походил на жабу: лысый череп, на подбородке большое родимое пятно, нижняя губа намного толще верхней. Хрипловатый голос только добавлял сходства с земноводным.

— Вовсе нет, — ответила О’Доннелл. — Он здесь для допроса.

— Тогда я хотел бы…

— Однако при обыске его дома обнаружены некоторые улики.

— Вы обыскали мой дом?! — завопил Свенсон, и маска уверенности сползла с его лица.

О’Доннелл бросила на стол копию ордера на обыск.

— Метили в кинозвезды, Свенсон?.. Нашли у вас интересные видеозаписи.

Нельсон схватил ордер и впился в него глазами.

— Я могу это легко оспорить. Моего клиента заманили сюда под предлогом…

— Валяйте, пробуйте, — сухо сказала О’Доннелл. — Мы действовали строго в рамках закона.

Адвокат проигнорировал ее замечание, изучая ордер.

— Мне нужно переговорить с клиентом.

— Опять? — О’Доннелл вздохнула, и они с Тейтумом вышли.

— Знаете, кого мне напоминает этот тип? — спросил Грей.

— Жабу?

— Вам тоже? Я все ждал, когда он примется ловить мух языком.

— И впрямь отвлекает, — согласилась О’Доннелл.

— Может, у него такая стратегия? Заморочит нам головы, а потом ускачет вдаль, держа клиента в перепончатой лапе…

Оба выдавили из себя улыбки. Холли чувствовала себя измотанной и видела, что Тейтум, при всей его выдержке, тоже держится из последних сил.

— Почему юристы всегда «переговариваются»? — вслух рассуждала О’Доннелл. — Почему они не могут просто разговаривать, как все нормальные люди? Кроме юристов кто-нибудь использует слово «переговорить»?

— Нет. А еще, кроме юристов, никто не «протестует». Нормальные люди говорят: «Ты не прав».

— Я иногда говорю, что протестую.

— Неправда.

— Верно, — признала О’Доннелл. — Я так не говорю. Но моя мама часто повторяла, что протестует против моей дерзости.

— Мама — другое дело. Мамы могут говорить все, что пожелают.

Через десять минут дверь в допросную открылась, и Нельсон провозгласил, что совещание окончено.

— Изъятие у моего клиента DVD незаконно, — заявил он, как только все сели. — Вы не сможете использовать их в суде, и любые связанные с ними вопросы также недопустимы.

О’Доннелл скрестила руки на груди.

— Это мы уже проходили. Ордер позволяет нам проводить обыск с целью…

— Установить местонахождение разыскиваемого человека или оружия, а также любых письменных или цифровых документов, дающих возможность установить местоположение разыскиваемых людей, а именно Реи Делеон и Рода Гловера, также известного как Дэниел Мур, — Нельсон зачитал текст ордера.

— Все верно.

— И при чем тут DVD?

— Мы обнаружили их в поисках тех самых письменных или цифровых документов.

— С этим я не спорю. Но не понимаю, зачем вы стали просматривать видеозаписи.

— Они могли иметь отношение к Роду Гловеру или исчезновению Реи Делеон.

— Каким образом?

— Например, на дисках могли храниться файлы, относящиеся к нашему расследованию, — сказала О’Доннелл. — Или записи с камер наблюдения из места, где держат Рею Делеон.

— Детектив, все это притянуто за уши. Если вы хотели посмотреть файлы на компьютере и электронных носителях в доме моего клиента, так и следовало написать в ордере на обыск.

Действительно, следовало, тут он прав. О’Доннелл захотелось выбежать из допросной и хорошенько стукнуть Коха. Не проверил, что указано в ордере! Но любая минута промедления могла стоить Рее Делеон жизни. Имеет ли О’Доннелл право винить Коха в поспешности?

Конечно, имеет, черт его дери!

— Что ж, полагаю, судья сможет определить, принимать ли видеозаписи к рассмотрению, — отрезала О’Доннелл. Она знала, что решение судьи предсказать невозможно.

— Если обвинения будут основаны лишь на…

— Давайте сменим тему. Мистер Свенсон, у меня есть перечень ваших телефонных разговоров. Судя по всему, три месяца тому назад вы с Кэтрин Лэм созванивались чуть ли не ежедневно. — Она показала выписки, полученные у оператора связи. — С благотворительного мероприятия, которое вы вместе организовали, на тот момент прошло уже два месяца.

— Она была духовным наставником, — сказал Свенсон. — Разговаривать с людьми входило в ее обязанности.

— Верно… только ваши разговоры были очень уж короткие. Ни один не длился дольше пяти минут.

— Кризис веры я преодолел быстро.

— Ваши беседы совпадают с периодом, когда ваша связь с мисс Лэм попала в объектив Терренса Финча. Коль скоро нам уже известно о ваших отношениях и поскольку фотографии мы тоже видели, давайте говорить предметно. Вы звонили ей, чтобы договориться о встрече.

— Детектив, — встрял Нельсон, — мой клиент не станет…

— Да, хорошо, ну и что с того? — с вызовом сказал Свенсон, повысив голос. — Трахать дочку пастора незаконно?

— Нет. А вот шантажировать ее — другое дело, — заметил Тейтум. Скрестив руки на груди, всем своим видом он внушал уважение. Знает свое дело. Наводит страху.

Свенсон замотал головой.

— Вы с ума сошли? Я никого не шантажировал.

О’Доннелл вынула из папки шесть фотографий и разложила их на столе. Свенсон и Кэтрин стоят рядом. Свенсон и Кэтрин целуются. Свенсон держит Кэтрин, та вырывается. Свенсон и Кэтрин рядом, она плачет, он улыбается. Затем фотография денег, найденных в доме Свенсона. Наконец обнаженное тело Кэтрин в луже крови.

— Любопытная история, вы не находите? — спросила О’Доннелл. — Я озвучу краткое резюме, а вы представьте себя в суде, на месте присяжных. Три месяца назад у вас с Кэтрин Лэм возникла интимная связь. Сомневаюсь, что ее можно назвать отношениями. Может, Кэтрин показался сладким запретный плод, не знаю… Но несколько недель спустя она решила прекратить ваши встречи. Тогда вы сообщили ей, что снимали ваш секс на видео. Начали ее шантажировать. Мы знаем, что Кэтрин регулярно брала деньги со своего счета, и можем сопоставить номера купюр с теми, что нашли под вашим матрасом…

— Вы не имеете права, даже если номера совпадут, — заявил Нельсон.

— Полиция, может, и не имеет права, а вот ФБР — вполне, — парировал Тейтум. — Ради такого дела ресурсов не жалко.

На самом деле Грей уже высказал О’Доннелл свои сомнения. Вряд ли ФБР сможет провернуть такое. Но блефовал он мастерски.

— Возможно, вы даже настаивали, — продолжила О’Доннелл, — чтобы Кэтрин продолжала с вами спать. Интересно, как это воспримут присяжные.

— Детектив! — ощетинился Нельсон.

— Но недавно кое-что произошло. Вы обескровили Кэтрин. Ее счет опустел. Она сказала, что платить ей больше нечем и что она признается во всем отцу. А уж он-то, как вы догадывались, немедля пойдет в полицию. К счастью, у вас остался туз в рукаве. Ваш славный друг Род Гловер. Как вы знаете, Патрик Карпентер подтвердил, что вы с Гловером приятели. Тот вас успокоил. У него богатый опыт в таких делах. Вы пошли к Кэтрин и вместе ее убили. А еще изнасиловали — ну так, на память.

Свенсон затряс головой.

— Ничего подобного…

— Затем вы отправились к Терренсу Финчу и велели ему удалить все ваши фотографии с Кэтрин. Финч даст показания. Ну что, Свенсон? Будь вы присяжным, какой бы вынесли вердикт? Виновен или нет?

Нельсон повернулся к своему клиенту.

— Молчите! Позже наедине все обсудим. Веских улик у них нет, вас просто запугивают.

— В данный момент нас заботит судьба Реи Делеон, — вмешался Тейтум. — Насколько нам известно, она еще жива. Но в любую секунду может погибнуть. Если сейчас начнете сотрудничать со следствием и расскажете все, что знаете, поможете найти Гловера и Рею, то, возможно, не проведете остаток жизни за решеткой.

— Они не смогут использовать эти доказательства, — бубнил тем временем адвокат.

— Неужели, мистер Нельсон? — спросила О’Доннелл. — Вы настолько уверены, что готовы рискнуть пожизненным сроком для клиента? Потому что все зависит от судьи. Кроме того, даже без видеозаписей у нас достаточно улик.

— Не говоря уже о том, что у нас есть ваш компьютер, — напомнил Тейтум. — Что мы там найдем, когда подберем пароль? А я вам гарантирую, что Бюро ваш пароль взломает запросто.

Нельсон снова потребовал дать ему переговорить с клиентом. О’Доннелл вышла из допросной, Грей последовал за ней. За дверью их ждала Зои.

— Хорошая работа!

— Что думаешь об этой истории? — спросила О’Доннелл.

— Конечно, в вашей версии полно нестыковок, — ответила Бентли. — Она противоречит и профилю убийцы, и другим уликам. И никак не объясняет похищение Реи Делеон и убийство Генриетты Фишберн.

О’Доннелл нечего было возразить.

— Однако вы добились своего: клиент напуган. — Зои показала на монитор. Свенсон шепотом горячо спорил с адвокатом. — Он не был судим и в полиции оказался впервые. И никакой адвокат не в силах его успокоить. Он выдаст нам что-то полезное.

Холли кивнула.

— Будем надеяться, он приведет нас к Рее Делеон.

— Или Гловеру, — мрачно добавила Зои.

Дверь открылась. На пороге стоял Нельсон. Его клиент предлагает сделку.

Глава 63

Потребовалась определенная настойчивость, но в конце концов прокурор штата согласился. По условиям сделки Аллен Свенсон должен рассказать все, что ему известно о Кэтрин Лэм и Роде Гловере. Взамен с него снимали все обвинения в причастности к убийству. Нельсон несколько часов обсуждал сделку с прокурором, несмотря на то что жизнь Реи Делеон висела на волоске, а Род Гловер мог скрыться и планировать новое убийство. Закон работает в своем ритме.

Когда начался допрос Свенсона, на улице уже стемнело. Тейтум и Зои совершили налет на ореховый «склад» О’Доннелл и автомат со снэками. От кофе и сахара Холли становилась раздражительной, а ее организм выражал свое недовольство происходящим, пуская в ход головную боль и тошноту.

На этот раз Зои, сидя в соседней комнате, могла диктовать вопросы в наушник О’Доннелл.

— Когда вы познакомились с Родом Гловером? — спросила детектив.

— Я знал его как Дэниела Мура, — исправил ее Свенсон. — Он стал ходить в церковь около десяти лет назад. Точной даты не помню. Однажды мы разговорились о бейсболе. Дэниел удивил меня тем, что тоже болел за «Уайт сокс». В церкви мужчины большей частью фанаты «Чикаго кабс»[8].

— Гловеру на бейсбол плевать, — прокомментировала Зои в ухо О’Доннелл. — Он лишь хотел втереться в доверие к Свенсону.

— Потом мы вместе сходили на матч. Он показался мне довольно приятным человеком. С ним весело. Даже я не заметил за ним никаких странностей, а я хорошо разбираюсь в людях. — Свенсон будто оправдывался.

— Понятно, — нетерпеливо перебила О’Доннелл. — Но ваша дружба одним бейсболом не ограничивалась, верно?

— Верно. Мы болтали о работе. О женщинах. Я тяжело переживал развод, делился с Дэниелом… Еще он любил обсуждать порно.

— Какое?

— Он никогда не вдавался в подробности, все время говорил полушутя. Но его интересовали не просто обычные «ванильные» ролики из Сети.

— А почему ему вздумалось обсудить это с вами?

— Я… я не знаю. Как-то само произошло. — Свенсон словно и сам теперь недоумевал, как все вышло. — В общем, мы только перешучивались. Пока я пару лет спустя не познакомился кое с кем в Даркнете. Эти люди хотели создать своего рода торговую площадку для порно.

— Зачем они ушли в Даркнет? — спросила О’Доннелл, уже предвидя ответ.

Свенсон взглянул на Нельсона, тот одобрительно кивнул. Благодаря сделке его клиенту ничего не грозило.

— Они продавали незаконное порно. Несовершеннолетние девушки, зоофилия, грубый БДСМ… Многие готовы платить кучу денег за это дерьмо. Но не я. Я-то парень «ванильный».

— Значит, вы рассказали о порноплощадке Гловеру?

— Ну, я вроде как шутил, понимаете? Мы выпивали, и я брякнул, что знаю место, где он найдет порно на свой странный вкус. Мы так друг друга подкалывали.

— То есть вы показали ему площадку?

— Сначала мне пришлось просветить его насчет Даркнета и биткойнов. Он ничего в этом не смыслил. Что касается современных технологий, Дэниел скорее динозавр. Немного странно, ведь он работал в техподдержке… Как бы то ни было, он понемногу вникал, и я показал ему разные сайты. Не только с порно. Например, он жаловался, что ему сложно выехать в Канаду из-за проблем с паспортом, и я показал ему сайт, где можно заказать поддельные документы. Сам я никогда такими услугами не пользовался, только знал о них.

— Так вот как он создал фальшивую личность, — сказал голос Зои в наушнике.

— Что он искал на порноплощадке? — продолжила допрос О’Доннелл.

— Понятия не имею. Такие подробности мы не обсуждали, ясно? В смысле, я его один раз спросил, а он сказал, что любит видео с моей мамой. Так мы с ним общались.

— Что случилось потом?

— Ничего. Мы иногда ходили на матч или выпить пива.

— Спросите его, почему нет их совместных фотографий из церкви, — сказала Зои.

— А в церкви? Вы там разговаривали? Сидели рядом на службах? — спросила О’Доннелл.

Свенсон неловко поерзал на стуле.

— В церкви мы друг друга как бы избегали. Знаете, Дэниел не из тех, с кем можно поболтать о Боге.

— Итак, когда вы заметили, что Гловер заинтересовался Кэтрин Лэм?

— Никогда. Я этого не замечал. Слушайте, я сказал вам все, что знал. Пару месяцев назад он пропал. Я звонил, он не отвечал, и я махнул на него рукой.

— Значит, вы не поддерживали связь после его исчезновения?

— Конечно, нет. Иначе я сообщил бы вам, как только увидел его фото в газете. Честно говоря, я и не знал, что он вернулся в Чикаго. Можете проверить мои телефонные звонки и все такое. Я не вру.

— Если мы поймаем вас на лжи, сделка не состоится, — заметила О’Доннелл.

— Да знаю я! Я с ним больше дела не имел.

— Перейдем к Кэтрин Лэм.

Свенсон снова беспокойно взглянул на Нельсона.

— Меня ведь не посадят?

— Нет, если только вы не причастны к убийству, — заверил адвокат.

Свенсон повернулся к О’Доннелл.

— Три месяца назад мы с Кэтрин начали заниматься сексом.

— Кто выступил инициатором?

— Я с ней флиртовал, из спортивного интереса, понимаете? Ну, я однажды в шутку сказал, что надо бы встретиться в мотеле. А она взяла и согласилась.

Все-то у Свенсона случалось «в шутку»… О’Доннелл хорошо знала таких мужчин. Они вечно хохмят на любые темы, а на самом деле имеют в виду ровно то, что говорят. Такой парень может напрямую сказать женщине, что у нее классные сиськи. Или предложить сесть к нему на колени. При этом будет улыбаться, словно отпускает безобидные шуточки. Стоит женщине сказать хоть одно резкое слово в ответ — и ее объявляют стервой без чувства юмора. В общем, эту битву выиграть невозможно.

Почему Кэтрин повелась на Свенсона? Скорее всего, он осаждал ее не один день. Может, она убедила себя, что его «шутки» — эдакая разновидность любви. Или решила взбунтоваться. А может, ее и правда привлек этот маленький мерзкий гоблин… Наверняка уже не узнать.

— Но вы не всегда занимались сексом в мотеле.

— Нет, мы в мотель никогда и не ходили. Только ко мне домой.

— Где вы и снимали видео.

— Только ради развлечения! И снимал я, между прочим, не только Кэтрин. Многие женщины не возражали против съемки. Некоторых это даже возбуждало.

Развлечение, как же…

— Что произошло потом?

— Я хотел попробовать с ней кое-что новенькое. В разговоре упомянул эти видео, и она взбесилась. — Свенсон обиженно надул губы. — Я никому не собирался их показывать. Снимал для себя. Сказал, что могу и ей сделать копии, а она как с цепи сорвалась.

Он замолчал. О’Доннелл не стала задавать наводящих вопросов. Все уже знали, что Кэтрин от него откупилась. Холли ждала, когда Свенсон признается сам. Он вздохнул.

— Она хотела выкупить у меня записи. Сказала, у нее есть деньги. Я бы ни за что не согласился, но…

Ну конечно, сейчас выдаст слезливую историю.

— Мой бизнес разваливался. Мне нужны были деньги. Мы с ней договорились, что я беру их в кредит.

Ах, кредит? Вот ведь ублюдок! О’Доннелл боролась с желанием расторгнуть сделку. Он не сказал ничего дельного. И даже за признания его нельзя посадить. Ему все сойдет с рук.

— Когда у нее кончились деньги, вы продолжили требовать свой кредит? Почему записи остались у вас? Разве Кэтрин их не выкупила?

— Она мне про деньги ничего не говорила, ясно? Я думал, у нее куча бабла от папаши или от его прихода. И… ну да, я сохранил копии. То есть… я ведь вернул бы ей деньги, да и она не знала, что видео остались у меня. Я их даже ни разу не пересматривал.

— Что дальше?

— Потом мне позвонил Патрик Карпентер, сообщил о смерти Кэтрин. Он в тот день многих обзванивал. В общем, я струхнул тогда. То есть я расстроился, конечно, но боялся, что вы все неправильно поймете. И когда увидел в церкви агента ФБР, пристально разглядывавшего коллаж, я вспомнил, что Терренс фотографировал нас с Кэтрин. Я пошел к нему и велел удалить снимки. Вот и все. К убийству я отношения не имею. Клянусь.

Глава 64

Зои сидела в оперативном штабе, в десятый раз перечитывая стенограмму допроса в надежде выудить из нее что-то полезное. О’Доннелл с Тейтумом все еще обрабатывали Свенсона, пытаясь уличить его во лжи. Искали крупицы сведений, которые могли бы выдать местонахождение Гловера. Или Реи Делеон.

Все улики, найденные в доме Свенсона, подтверждали его показания. Мог ли он быть сообщником Гловера?

Зои мысленно восстанавливала цепочку событий. У Свенсона короткая интрижка с Кэтрин, он снимает их секс на видео. Тем временем растет его одержимость кровью. Он начинает фантазировать, как пьет ее кровь. Может, даже укусил Кэтрин во время секса… Неужели Зои придется смотреть видео Свенсона? Он бросает принимать лекарства, становясь все более жестоким…

Затем Кэтрин узнала о видеозаписях, Свенсон ее шантажировал. В конце концов она пригрозила сдать его полиции, Свенсон убил ее с помощью Гловера и, поддавшись искушению, выпил ее крови.

А начав пить кровь, уже не мог остановиться. Без лекарств он себя не контролировал. Поэтому убил Генриетту вместе с Гловером. Потом Рея…

Слишком надуманно. Неправдоподобно. Субъект бета не имел к Кэтрин Лэм сексуального интереса. Шантаж тоже не соответствовал его профилю — бета не склонен к проявлению инициативы. Он не разрабатывал планы. Он им следовал. Подхватывал. Тем более что некоторых объяснений по-прежнему не хватало. Пентаграмма и нож… Чувствуется рука Гловера.

Поразительнее всего, что Свенсон не выдал себя во время допроса. Конечно, он испугался, но не демонстрировал тех поведенческих паттернов, которых Зои ожидала от человека с психотическим расстройством. Свенсон мыслил здраво и рассуждал логично.

Неужели Зои ошиблась? Неужели отношения Гловера с напарником — дружба двух хладнокровных убийц?

Нет. И улики, и чутье говорили ей об обратном. Субъект бета близок к срыву.

Вывод напрашивается лишь один: Свенсон — не субъект бета. Сообщник Гловера, настоящий убийца, еще на свободе.

Глава 65

— Простите, — сказала фармацевт, — я не могу продать антибиотики без рецепта.

— Мне нужно вылечить инфекцию, — повторил он, борясь с разочарованием… нет, с гневом, кипевшим внутри. Нужно сохранять самообладание. — Из-за царапины.

— Понимаю, но необходим рецепт.

Она смотрела на него с подозрением. Видит его настоящего, под маской нормальности? Его сущность просочилась на поверхность? Он рефлекторно коснулся щеки — на ощупь все как обычно.

— У вас есть что-нибудь от рака? От рака мозга?

Он не знал точного названия. Надо было принести результаты последних анализов Дэниела. Но он даже не знал, где они лежат.

Фармацевт с коллегой переглянулись. Как будто он не заметил. Как будто он не понимал, что происходит. Его считают странным. А может, даже знают. Может, знают о Кэтрин, о женщине на вокзале и о той, что сейчас у него дома…

— Вы имеете в виду обезболивающее?

— Нет… что-то…

Чтобы вылечить опухоль? Звучит по-идиотски, он понимал. Если б такое лекарство существовало, Дэниел о нем давно знал бы. Это третья аптека. Третья! А перед этим его и так задержали… Он посмотрел на часы, от внезапного головокружения потерял равновесие и схватился за стойку.

— Что с вами?

Как такое возможно? Уже полдень! Он стал вспоминать утро, в голове крутились лишь обрывки разговоров, фрагменты картинок. Ненадолго он поддался панике и посидел в машине, переводя дух. Всего десять или двадцать минут, правда?

— Вам плохо?

Он повернулся и ушел. Мужчина, стоявший в очереди позади него, шарахнулся в сторону, давая дорогу. Все видели. Он утратил самообладание.

Нужно пойти в другую аптеку. Эта фармацевт — такая же стерва, как остальные. Не пожелала ему помогать. Дэниел прав: некоторые женщины — ужасные стервы. Хотят, чтобы мужчины страдали… Он найдет фармацевта-мужчину.

Вдруг — газетный киоск.

Словно удар под дых. Повсюду фотографии той женщины. В заголовках ее называли Реей Делеон. И фото Дэниела.

А вот снимок Кэтрин ему действительно понравился. Одна газета разместила его на первой полосе. Не та красивая фотография с пикника, которую использовали раньше. На этом снимке Кэтрин сидела вполоборота, на губах легкая печальная улыбка. Мона Лиза, сошедшая с картины. Отец рассказывал, что Мона Лиза всегда смотрит прямо на тебя, где бы ты ни стоял. В детстве он пугался. А теперь понял.

Кэтрин смотрела на него.

Мрачные тайны. Вот о чем говорили ее глаза. Кэтрин все о нем знает. О его зависимости от крови. Она всем расскажет. Как и предостерегал Дэниел, она расскажет. Какая загадочная улыбка… Он хорошо с ней знаком. Сколько раз она улыбалась вот так, разговаривая с ним? Улыбка человека, который видит тебя насквозь. Видит твое извращенное, дрянное нутро…

Он бросился прочь. Быстро зашагал в сторону дома. Мимо, пялясь на него, сновали люди. Ему хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть, как они на него таращатся. На полпути он вспомнил, что ездил сегодня на машине и оставил ее на стоянке у аптеки.

Неважно. Возвращаться нет нужды. Дойдет пешком, он живет не так уж и далеко.

Полил дождь.

Он придет домой и примет горячий душ. Потом они с Дэниелом посмотрят телевизор.

Ах да, у них в ванной женщина… А в мозгу Дэниела хозяйничает злобная опухоль, жаждет заразить и его тоже…

Осталось ли от Дэниела хоть что-нибудь? Можно ли его спасти? Дэниел выручал его так много раз… Он обязан сделать все, чтобы спасти друга.

Владеющий собой человек подошел к дому, открыл дверь, шагнул внутрь.

Что-то не так. Он сразу же почувствовал неладное. Дэниел встретил его на кухне с бутылкой пива; он улыбался.

— Да ты промок до нитки! — гоготнул Дэниел. — Замерз, наверно? Иди переоденься, я налью тебе чаю.

Дверь в ванную закрыта. Он сделал к ней шаг, и Дэниел преградил ему дорогу.

— Надо поговорить. Пока тебя не было, кое-что случилось, — сказал тот.

— Что? — Его голос звенел. Паника.

— Та девка высвободилась. У нее был нож. Мне пришлось все уладить.

Он оттолкнул Дэниела, метнулся к двери и распахнул ее.

Женщина неподвижно лежала в ванне, взгляд устремлен в никуда.

Тогда он осознал: Дэниела не спасти. Опухоль поглотила его без остатка. Потому что Дэниел никогда так с ним не поступил бы.

— Понимаю, ты расстроен, — успокаивающе проговорила опухоль у него за спиной. — Обещаю, мы найдем еще одну. С лучшей кровью. Но сначала нужно позаботиться об этой.

Он должен сосредоточиться. Самое важное сейчас — не дать опухоли заразить его. Он поднял с пола скальпель.

— Видишь? Она набросилась на меня с этой штукой. Ума не приложу, откуда взялся нож. Наверное, ты случайно обронил, когда…

Он повернулся и вонзил скальпель в опухоль. Та с воплем отпрянула назад, лезвие рассекло ей плечо.

— Какого черта ты творишь?! — завизжала опухоль. — Брось его, псих!

Описав в воздухе дугу, он разрезал опухоли грудь. В голове клокотали паника и ярость. Теперь он и впрямь не владел собой.

— Господи, — бормотала опухоль, отступая назад. Подняла руки в примирительном жесте. — Положи нож, давай поговорим…

Еще один взмах. Из руки опухоли хлынула кровь.

Опухоль развернулась и выпрыгнула на улицу.

Он стоял, глядя в открытую дверь. Дождь лил сплошным потоком, струи воды разбивались о землю с ужасающим грохотом, как раз под стать гулу в его голове. Его трясло от праведного гнева. Ведь они так хорошо ладили!

Он закрыл дверь и, спотыкаясь, поплелся в свою комнату; скальпель выскользнул из пальцев. Его сотрясали безудержные рыдания. Все пошло прахом. На столе он заметил свой ноутбук с сообщением от Абчанчу. Тот спрашивал, получил ли он то, что нужно. На мгновение его охватила паника. Абчанчу говорит о Дэниеле? Об опухоли? Как Абчанчу узнал? Все уже знают?

Потом он вспомнил о таблицах. Теперь они бесполезны.

Владеющий собой человек надел маскировку и быстро напечатал ответ. «Да, спасибо». Сохранить это подобие контроля. Костюм. Маскировку.

Наконец до него дошло. Женщины больше нет. Дэниела больше нет. Все полетело к чертям, как ни старался он владеть собой.

Заорав, он схватил ноутбук, вырывая из него провода, и ударил им о стол — и еще, и еще. Выбежав на кухню, разбил о раковину бутылку, оставленную опухолью. Ладонь вспыхнула болью — порезался о стекло. Обливаясь кровью, он ходил по дому, пиная и опрокидывая стулья, книги, коробки из-под пиццы. Потом расколотил компьютер Дэниела, несколько раз швырнув его в стену, пока монитор не покрылся паутиной трещин, а кнопки клавиатуры не разлетелись по комнате.

Тяжело дыша, он вошел в ванную и коснулся щеки женщины, оставив на ее коже красный кровавый след.

Она еще теплая. Владеющий собой человек дотронулся до ее шеи и нащупал слабый, но стабильный пульс.

Все еще содрогаясь, он испустил вздох облегчения. Лил дождь, потоки воды с грохотом хлестали по окнам, закрытым ставнями.

Глава 66

— Знаешь что? — сказал Тейтум, врываясь в оперативный штаб. — Я говорил с Барб.

— Кто такая Барб? — устало спросила Зои.

— Компьютерный гений. Помнишь, она сделала для нас файл с «троянцем»? Выяснилось, что Дракула2 написал сообщение в чате и покинул форум час назад.

Зои не сразу уловила суть.