Ступени дворца правосудия. Грандиозные. У Марианны засосало под ложечкой. Она еще помнила, как поднималась и спускалась по ним, когда была звездой криминальной хроники. С эскортом папарацци и охранников в кепи. Сейчас ей предстоит подняться одной. Слишком рано для потока подследственных, адвокатов и судей. Она закурила, посмотрела время на мобильнике. Ровно восемь. Форестье, должно быть, уже пришла. Фрэнк сказал, что она никогда не опаздывает. Мания пунктуальности. Марианна яростно затягивалась «кэмелом». Может, это ее последняя сигарета. Растоптала окурок на асфальте и ринулась на штурм громадного здания с трехцветной эмблемой. Свобода, равенство, братство. Убийство за-ради свинства.
Она спокойно поднялась по ступенькам, пряча разбитые пальцы в карманах джинсовой куртки, где притаился и сорок пятый калибр. Вошла в холл. Там уже могли начаться неприятности. Обвела помещение взглядом. Два адвоката что-то обсуждали, с чемоданчиками в руках, в черных мантиях жрецов правосудия. Чуть левее, застекленная будка охраны. Туда — ни в коем случае. Марианна пошла дальше — медленно, тихо. Только не бежать…
Дошла до лестницы справа, схватилась за перила. Мимо прошел какой-то тип, взглянувший на нее с любопытством. Сердце в груди будто скатилось с американских горок.
Он узнал меня! Или, наверное… у меня в самом деле ужасная рожа! Рожа боксера, как отметил Фрэнк. Сволочь Фрэнк! Надо попортить ему шкуру. А я еще с ним спала! Я в самом деле чокнутая! В первый раз, правда, я была не в себе… Все эта гнусная дурь… Но этой-то ночью зачем я обжималась с ним?
Слишком поздно. Сейчас надо спасать Даниэля. Я здесь ради тебя, любовь моя. Только ради тебя.
Она без помех добралась до третьего этажа. Здесь будет сложнее. Нельзя проникнуть просто так в кабинеты судей. Надо показать документы. Притаившись за дверью, она бросила взгляд в длинный коридор. В самой середине — стол, за ним какой-то тип. Читает утреннюю газету. Разумеется, нужно пройти мимо него, чтобы добраться до берлоги Форестье. Подождать, пока он пойдет пописать или заснет на посту. Или помрет от инфаркта. Или приступ геморроя свалит его со стула. Или его сожрет тираннозавр.
Мать твою! Как же мне быть? Пять минут она стояла там, размышляя. Парень не сдвинулся ни на сантиметр. Еще бы! Только в кино мужик сматывается в нужный момент. В реальности он сидит, приклеенный к стулу. Перед ним кофе, занимательная газета, и никакого настоятельного желания встать и куда-то пойти. Мы тут не в американском супербоевике, а посреди дерьмового плана комиссара Фрэнки. Значит, нужно найти способ преодолеть препятствие. Марианна искала идею века. Но нашла только идею дня. Благодаря неожиданной встрече. С уборщицей, которая выкатила свою тележку из чуланчика, расположенного поблизости от стола поглотителя кофе. Та удалилась, напевая. Марианна осмотрела лестничную клетку. Никого. Она двинулась в коридор, вооружившись самой прельстительной своей улыбкой. Жаль, что Обер ей попортил портрет, это не облегчит задачу. Человек с газетой поднял на нее глаза. Влажные, тусклые, без глубины. Две выцветшие лесные мальвы.
— Доброе утро, месье… У меня встреча с судьей Форестье.
— Довольно ранняя встреча!
— О! Это потому, что встреча — частного порядка! Мы с Надин хорошие подруги…
Его все это ничуть не убедило. Вряд ли девушка, которая, судя по ее виду, провела ночь с Майком Тайсоном, могла сойти за подругу знаменитой, изысканной Надин Форестье.
— Я ей сообщу.
— Не стоит! — заверила Марианна, потрясая мобильником. — Я ей позвонила из холла! Она меня ждет…
— Это не важно, — сказал страж, хватаясь за телефон. — Я все равно ей сообщу, такова процедура…
— Не стоит труда, месье…
— Такова процедура.
Надоел ты мне со своей процедурой.
— Знакомое лицо, — добавил он. — Вы часто сюда приходите?
В груди раздался барабанный бой. Полный симфонический оркестр заиграл.
— Нет, сегодня в первый раз.
Привратник набрал три цифры служебного номера судьи:
— Как вас представить?
Марианна положила палец на коммутатор. Охранник уставился на нее.
— Знаете что? Мы сейчас с вами сделаем одну очень приятную вещь… Забудем о процедуре…
Он сидел, разинув рот. Опять рыба-луна: сезон на них, что ли? Он даже не понял, кто и как ударил его по голове.
Он и его верный стул откатились назад. В ауте. Марианна преподнесла ему последнее причастие. Ногой по виску. Баиньки, месье привратник. Пробуждение с мигренью в перспективе! Она схватила его под мышки, подтащила к чуланчику. С ощущением, будто она тащит упавшего в обморок кита. Он весил, наверное, килограммов семьдесят пять. Она закрыла дверь чуланчика, глубоко вздохнула. Никто не помешал небольшой тренировке мышц. Удача на ее стороне. Но время поджимало.
Марианна припустила бегом, наконец достигла цели. Большая белая дверь с лепным орнаментом. Красивая позолоченная табличка. Судья по задержаниям Надин Форестье. Целый каскад дурных воспоминаний… Она подумала, не постучать ли. Но с какой стати? Настучать она еще успеет — по голове. Нажала на ручку, вошла, закрыла за собой дверь. Перед ней возникло знакомое лицо. Такое не забудешь.
В отличие от прокурора, Форестье и трех секунд не понадобилось, чтобы ее узнать. Лицо у нее опрокинулось, будто при замедленной съемке.
— Боже мой! — пробормотала она.
— Да нет, это только я. Бог сегодня не с вами…
Не время, однако, бросаться красивыми фразами.
— Вы ведь хотели досье Дюфура, Надин?
У Марианны чуть не случился сердечный приступ. За кабинетом имелась крохотная каморка или, скорее, просторный стенной шкаф. Голос доносился оттуда. И молодая женщина в строгом сером костюме, в очках вышла оттуда с папкой в руке. Она не сразу заметила Марианну. Но проследила за остекленевшим взглядом судьи. Три женщины смотрели друг на дружку в напряженной, давящей тишине.
Марианна подумала было ретироваться. Но тут же вспомнила о Даниэле. Я в дерьме. По горло. До самых корней волос.
— Что здесь происходит? — спросила молодая женщина в очках.
Судья тихонечко встала с места. Марианна откинула полу куртки, вытащила «глок». Вошедшая выронила папку. Судья застыла на месте.
— Спокойно… Не двигайтесь, не кричите.
— Что вы здесь делаете? — спросила Форестье с неподражаемым хладнокровием.
— Очень хотелось повидать вас, мадам судья…
— Но кто вы такая? — задохнулась очкастая.
— Это Марианна де Гревиль.
Очкастая побагровела, потом побледнела.
— Собственной персоной! — подтвердила Марианна. — А вы кто?
— Это Кларисса Вейганд, — пояснила Форестье. — Моя секретарша.
Она всегда любила отвечать вместо других. Вы виновны? Да, вы виновны.
Мать твою! Фрэнки у меня получит! Она никогда не приходит раньше девяти… А вот, жопа, и пришла!
Она попыталась подключить нейроны. Действовать по порядку. Закрыла дверь на задвижку. Не хватало, чтобы еще какой-то прохиндей напросился на праздник. Марианна осмотрела каморку. Ни выхода, ни окна, ни телефона.
— Кларисса? Подойдите ближе…
Секретарша сглотнула слюну. Марианна подняла пистолет:
— Подойдите, пока я не начала нервничать…
Секретарша потащилась по линолеуму, но все равно остановилась на почтительном расстоянии.
— Повернитесь, Кларисса…
— Что вы собираетесь со мной сделать?
— Если ты не будешь слушаться, я тебя убью, вот что я собираюсь с тобой сделать…
Секретарша подчинилась. Марианна оглушила ее, ударив по затылку рукояткой пистолета. Кларисса осела с грацией балерины, исполняющей партию умирающего лебедя. Глаза у судьи вылезли из орбит. Тонкие губы вытянулись в трубочку.
— Тащи ее в шкаф, — велела Марианна.
Форестье схватила свою верную помощницу за руки. Потащила в каморку. Пыхтела от усилий. На ней лопнула слишком узкая юбка.
— Теперь закрой туда дверь.
Судья исполнила. Марианна подошла поближе.
— Зачем вы сюда явились?
— Скучала по тебе все эти годы… Но не чайку пришла попить. Я ищу досье… Досье Шарона.
Полное изумление на лице. Решительно это имя вызывает самую бурную реакцию.
— Я хочу получить досье, — повторила Марианна. — И поскорее…
— У меня здесь нет досье на такого человека, мадемуазель де Гревиль.
Конечно, ее будет трудно обломать. Марианна послала судье кровожадную улыбку, чтобы напомнить о том, кто она такая.
— Да есть, есть! Даже оригинал, где-то здесь… А копия — у твоего любовничка… Кстати, объясни мне, как ты можешь кувыркаться с таким обмылком!
— Я правда ничего не понимаю…
Марианна вздохнула:
— Объясняю еще раз. У тебя оригинал этого досье. Я пришла его забрать. И уже стащила копию у твоего дружка-прокурора… Теперь ясно?
— Вы побывали у Ксавье?
— Да, только что. Мило у него, ничего не скажешь… Высший класс… Одна оранжерея чего стоит! Но знаешь, он смотрел порнуху, когда я пришла… Ты, должно быть, его не вполне удовлетворяешь.
— Боже мой!
— Оставь ты бога в покое! Гони досье. Иначе, клянусь, я тебя грохну.
— Если вы меня убьете, то и досье не получите. Только я знаю, где оно хранится.
Марианну немного сбивала с толку такая дерзость. Судья кобенилась. Она всегда была крепким орешком. Но по крайней мере, Форестье признала, что досье у нее. Хорошее начало.
— Верно, — согласилась она. — Но я заставлю тебя говорить, не сомневайся…
Надин Форестье пыталась скрыть страх под маской высокомерия, с которой не расставалась никогда. Марианна решила перейти к делу. Только боль может сломить это подобие айсберга, обутое в туфли на шпильках.
Она вложила «глок» в кобуру, Форестье тут же бросилась к двери. Марианне не составило труда перехватить ее и впечатать лицом в стену, исторгнув приглушенный крик.
— Стихни!
Марианна толкнула ее на стол, опрокинула на живот, носом в одно из пресловутых досье. Заломила руку за спину, надавила на затылок:
— Где досье?
— Я не… Оно не здесь…
Марианна сильнее выкрутила запястье. Нажала на шейный позвонок, чтобы задушить крик.
— Смеешь издеваться надо мной? Хочешь, чтобы я в самом деле сломала тебе руку?
— Нет! Клянусь, что…
— Мать твою! Никакого терпения не хватит! Помнишь, я не умею отличать добро от зла… Помнишь, а?
— Досье не здесь! Вы зря теряете время!
— Ты права, время уходит! Так мы немного ускорим процесс!
Она вынула из кармана пластиковый ремешок, который дал ей Филипп. Вплела туда запястья Форестье. Защелкнула так туго, что нарушилось кровообращение.
— Приятная вещь наручники, мадам судья? Нравится тебе? Помнишь, ты не позволяла, чтобы с меня снимали их? И я часами сидела скованная на этом стуле?
Судья стонала, но не выдавала, где находится тайник. Марианна схватила ее за волосы, поставила на колени перед столом. Взяла пистолет, приставила к горлу ствол.
— Слушай меня внимательно. Я не стану повторять пятьдесят раз одно и то же…
Фоном для угрожающих речей служили жалобные стоны.
— Друзья желают непременно вернуть себе это досье. Если я вернусь с пустыми руками, то погибну… А я вовсе не хочу подыхать, сечешь?
— Да… Но досье не здесь, клянусь вам…
Марианна легонько стукнула ее ладонью по черепу. Просто чтобы она приложилась лбом об стол. Потом подтащила к себе, терзая ее обесцвеченную гриву.
Стала нашептывать ей на ухо разные ужасы. Прижала крепче к горлу дуло пистолета.
— Обер тоже не хотел мне его давать… Хочешь знать, как мне удалось заставить его выплюнуть кусок? Заметь, это было не слишком сложно… Он наложил в штаны, едва увидел меня… Не мужчина, а слизняк.
— Прекратите… Прошу вас…
— У меня о тебе остались скверные воспоминания, Надин. Благодаря весьма специфической манере, в какой ты составила мое досье, я получила пожизненное…
Марианна ударила ее коленом в середину спины. Вырвала еще один крик.
— Ты все время твердила, что тюрьма преобразит меня… Ты была права, Надин. Я стала еще хуже, чем раньше, знаешь ли… Гораздо хуже…
Марианна вновь потянула ее за волосы, пригнула затылком к полу. Судья от боли раскрыла рот, Марианна сунула туда дуло пистолета. Решила попробовать метод Фрэнка.
— Ты не оставила мне ни единого шанса… Это из-за тебя мне пришлось бежать. Потому что мне не оставалось никакой надежды когда-нибудь выйти из тюрьмы… Из-за тебя мне пришлось согласиться на эту дерьмовую работу…
Какой-то странный звук излетел из горла судьи.
— Говорить с набитым ртом некрасиво, мадам судья! — произнесла Марианна с жестокой улыбкой.
Она развернулась и теперь смотрела прямо в глаза судье. В левой руке держала нож.
— Я убила твоего дружка-прокурора… Разнесла башку говнюку поганому! Он умер в страшных мучениях… Я долго забавлялась с ним, пока не расколотила ему череп об пол…
У Форестье в груди что-то дрогнуло. Она издала душераздирающий хрип.
— Хочешь, чтобы я и с тобой позабавилась? Не терпится, да? За мной не заржавеет…
Форестье попыталась отрицательно покачать головой. Марианна вытащила пистолет у нее изо рта, ударила рукояткой по зубам. Форестье сплюнула кровавую слюну. Потом Марианна снова приставила ей пистолет к горлу:
— Надин, милочка, где досье?
— Там… В… В… Под…
— Ничего не понимаю… В? Под?
— В сейфе… У меня под столом…
— Хорошо! Наконец-то ты образумилась! — похвалила Марианна, найдя бронированный сейф. — Как это открыть?
— Ключ… в… в моей сумке… В бумажнике…
Марианна схватила дамскую сумочку. Вывалила содержимое на пол. В кожаном бумажнике, в кармашке, застегнутом на молнию, нашелся ключик от райских кущ.
— Нужно… Комбинацию, — пыталась произнести Форестье сквозь кровавую слюну, все еще истекавшую изо рта. — 3-3-4.
Марианна обнаружила стопку досье.
— Лиловая папка, — подсказала Форестье.
— Спасибо, Надин. Ты очень помогла…
— Вы правда убили Ксавье?
Марианна кивнула. Форестье залилась слезами. Марианну что-то кольнуло внутри. Судья оплакивала мужчину, которого любила. Мне бы тоже было больно, если бы у меня убили Даниэля. Но я сделаю все, чтобы этого не случилось. Она проверила, все ли в досье на месте.
Ну вот, опять нужно убивать.
— И тебя тоже убью, — объявила она до странности спокойным голосом.
— Прошу вас!
— Нужно было думать прежде, чем вести себя как последняя мразь! — прошипела Марианна, направляя глушитель на грудь судьи.
— Но что я такого сделала! Вас приговорили присяжные, не я!
Не слушай ее, Марианна. Убей и беги поскорей отсюда. Легче сказать, чем сделать. Ее опять парализовало перед лицом жертвы. Она целилась в грудь, расстояние такое, как надо. Оставалось только нажать на гашетку.
— Вы работаете на убийц! — вдруг выкрикнула Форестье.
Она все еще рыдала. Марианна чуть надавила на спусковой крючок, помедлила. Стиснула зубы.
Стреляй, Марианна. Стреляй и смывайся.
Кто-то внезапно зашумел под дверью. Попытался открыть ее.
— Мадам Форестье? Отвечайте! Вы там? С вами все в порядке?.. Мадам судья!
— На помощь! — заорала Форестье. — Спасите!
Марианна вздрогнула, палец непроизвольно сжался. Судья повалилась на бок.
— Мадам судья! Откройте! Что происходит?
Марианна смотрела на судью, лежавшую на боку. Красное пятно расплывалось по бежевому костюму. На левом плече. Но она не умерла. Еще пыталась дышать.
— На… по…мощь…
Марианна встала над ней. Ее сумрачный взгляд встретился со взглядом жертвы. Она снова выстрелила. Две пули в грудь.
Только в кино люди умирают сразу. Надин Форестье агонизировала. Долго. Теряла кровь, потихоньку отправлялась в неведомое. Но цеплялась за жизнь. Глаз не сводила с Марианны. Чтобы несмываемой краской впечатать свое страдание в самую глубину ее мозга. Чтобы она не забыла никогда. Несколько долгих секунд Марианна выдерживала этот взгляд. Потом все-таки опустила веки. Сухое, бесслезное рыдание вырвалось из груди, жаркая волна воспламенила лицо, в то время как руки оставались ледяными. Она отвернулась от судьи, которая отказывалась умирать. До самого конца ей портила жизнь. Я не могу расстрелять в нее всю обойму. Мне понадобятся боеприпасы…
Марианна приложила ухо к двери. Прислушалась. Того типа больше там не было. Еще бы! Он пошел за подкреплением. Выйти сейчас, выбежать на улицу? Или подождать? Но чего дожидаться? Пока мышеловка захлопнется? Она метнулась к окну, переступив через тело судьи. Две машины с мигалками на крыше уже мчались ко дворцу.
— Мать твою!.. Как же мне выбраться отсюда?
— Спасите! — простонала судья.
— Сдохни, — пробормотала Марианна. — Сдохни, сука…
Лоран посмотрел на шефа:
— Нужно ехать, Фрэнк. Мы не можем здесь оставаться… Слишком опасно.
— Но мы не можем бросить ее! — возмутился Филипп.
— У нас нет выбора, — отвечал Фрэнк. — Она знает, где нас найти… Если выберется.
— Но можно подождать еще! — настаивал Филипп.
— Нет, нельзя! — возразил комиссар. — Мы в трехстах метрах от дворца. Через десять минут весь квартал оцепят. И если даже у нее получится сбежать, за ней, вероятно, будет погоня… Мы не можем рисковать, чтобы нас засекли. Трогай, Лоран… Поехали отсюда.
Марианна опустилась в кресло Форестье. Та наконец отдала душу. Божеству или правосудию. Или демонам ада. Как знать? Да ладно, Марианна. Это просто машина из плоти, крови, нервов. Мускулов. Мощная машина. Но такая хрупкая. Вот уже и сломалась. Ни божества, ни демоны за этим не стоят. Развороченный механизм. Убоина…
Ей вдруг захотелось от всего отречься. Впустить их, позволить увести себя. Нет, я никогда не вернусь в тюрьму. Лучше умереть. Она посмотрела на «глок» — наготове, в правой руке. Подумай, Марианна… Зачем тебе сейчас помирать. Сейчас, когда свобода тебе раскрывает объятия. Ты ликвидировала двоих подонков, заплатила долг обществу. Заслужила искупление. Пусть даже кровью. И думать не смей умирать сейчас! Ты заплатила, ты имеешь право жить. Жить на свободе. С Даниэлем. Подарить ему свою любовь навечно. Спасти Даниэля…
Вот она, главная миссия. По сути, миссия ее жизни.
Она обвела взглядом комнату, в которой провела немало ужасных часов. Заставила себя подойти к еще теплому телу своей былой мучительницы. Та все еще смотрела на нее пристально, даже из потустороннего мира. С высокомерным выражением. Теперь навсегда застывшим.
Должно же быть какое-то средство выйти отсюда живой. Фрэнк выбрал меня. Думал, что я — самая сильная. Что мне на все хватит сил… Нет… Он выбрал меня потому, что я идеально подхожу для этой роли, никто не усомнится в моей вине и не станет копать дальше… Соберись, Марианна. Она повернулась к каморке. Решение — там. Оно зовется Клариссой Вейганд. Зазвонил телефон, Марианна вздрогнула. Поколебавшись, сняла трубку:
— Да?
— Кто у аппарата? — сухо осведомился хриплый мужской голос.
— Тот же вопрос, — спокойно ответила Марианна.
— Я — майор Жорески, судебная полиция. А кто вы?
— Марианна де Гревиль.
Мертвая тишина. При звуке ее имени иссякают самые бурные потоки красноречия. Она улыбнулась. Уточнила:
— Я вооружена.
— Чего вы хотите?
— Беспрепятственно выйти отсюда…
— Зачем вы взяли судью в заложники?
— Я не брала в заложники Форестье…
— В таком случае отпустите ее.
— Это вряд ли получится, месье… Я только что ее убила… Вы еще там, майор?
— Да.
Снова молчание. Она могла вообразить лицо копа, совершенно ей незнакомого. Еще одна рыба-луна.
— А теперь я хочу убраться отсюда без дополнительных жертв…
Тон на другом конце провода стал куда более жестким:
— Советую вам выйти, положив руки на голову. Это единственный способ избежать дополнительных жертв.
— Я не вернусь в тюрьму, майор. Вбейте себе это в голову.
— Ты убила судью, Гревиль. Тебе не дадут уехать. Вколоти это в свою башку.
— Здесь со мной секретарша Форестье… Кларисса Вейганд. Она, она пока еще жива. Будет хорошо, если она в живых и останется, вы не находите? Если начнется штурм, я ее убью… Вы меня слышите, майор?
— Да, Марианна… Я вас слышу.
Добавил немного патоки в голос. Припомнил вдруг ее имя.
— Прикажите вашим людям покинуть сектор. Я выйду вместе с девушкой… Если увижу хоть один мундир, открываю стрельбу. Все может вылиться в бойню. У меня пистолет-автомат, полная обойма из шестнадцати патронов… И я умею им пользоваться.
— Вам лучше сдаться, Марианна. Иначе мы вынуждены будем вас убить…
— Вы глухой или что? Я ни за что не сдамся! Ни за что, слышите? Вы должны дать мне уехать, иначе смерть Вейганд будет на вашей совести… А может, и другие смерти… Я хочу, чтобы к заднему ходу подогнали тачку. С полным баком, разумеется. С включенным мотором, открытыми дверцами. Через десять минут. И конечно же, чтобы ни единого копа поблизости. Вы хорошо меня поняли?
— Да… Почему вы убили судью? Чего вы хотите?
— Ничего. Я просто хотела расправиться с ней. Из мести, майор… Так же как с Ксавье Обером, прокурором… Вы его нашли? Надо бы вам заехать к нему домой… Немного прибраться… Соскоблить остатки мозга со стен.
— Вы убили Обера? — задохнулся коп.
— Да, месье… Видите, мне действительно нечего терять. Трупом больше, трупом меньше. Так что позаботьтесь о секретарше… Ее вы еще можете спасти, если не будете валять дурака… Майор? Не тяните резину, я уже начинаю нервничать. А когда у меня шалят нервы, я могу натворить что угодно.
— Хорошо… Вам предоставят машину.
— Отлично. Позвоните, когда все будет готово.
Марианна положила трубку. Поднесла руки ко лбу.
— Вот дерьмо, мать твою! Мне отсюда не выбраться! Не выбраться…
Она выглянула в окно. Перед зданием остановился фургон. Шесть человек в балаклавах выскочили оттуда. Вооруженные до зубов. GIGN
[14] или RAID
[15]. Лучшие из лучших! Она вспомнила другой фургон, позади дворца. Твой последний час пробил, Марианна! Ты всегда знала, что плохо кончишь. По ее лицу потекли слезы, она скорчилась на полу. Долгие минуты лежала так. Ожидала, что в кабинет вот-вот ворвутся люди в черном. И она получит автоматную очередь в голову. Но тишину пронзил телефонный звонок.
— Марианна?
— Я вас слушаю, майор…
— Машина ждет внизу.
— Отлично. А оперативники, они где? Скажите им, чтобы убрались. Я за ними слежу.
— О’кей. Но советую вам не трогать мадемуазель Вейганд…
— Если вы меня не вынудите, я не причиню ей никакого вреда. Спущусь, когда ваши псы разойдутся по конурам.
Она открыла дверь в каморку. Кларисса съежилась в глубине шкафа. Комок дрожащей плоти.
— Вылезай…
— Чего вы от меня хотите?
— Вылезай! — рявкнула Марианна.
Секретарша медленно двинулась впереди Марианны, косясь на пистолет. Выйдя в кабинет, наткнулась на труп Форестье и истерически завопила.
— Заткнись!
Марианна схватила ее за руку, усадила под окно. Выглядывая из-за стены, Марианна следила, как оперативники садятся в свой транспорт и отъезжают. Наверняка на пятьдесят метров, не дальше. Но это уже кое-что.
— Мы с тобой вдвоем немного прогуляемся, ты да я… Возьми лиловую папку со стола. Не вздумай потерять ее! Она мне очень дорога, сечешь?
— Да… Да…
— Тогда пошли. Надеюсь, копы не откроют по нам огонь… Водить умеешь?
— Да… Да, у меня есть машина.
— Машина? Где она?
— На подземной парковке.
Светлая мысль посетила Марианну.
— Как туда попасть?
— Надо… Надо спуститься в холл, и… Там есть лифт, открывается ключом.
— В том же направлении, что и задняя дверь?
— Да… Чуть дальше по коридору…
— Отлично. Бери ключи от твоей тачки и от лифта.
Секретарша исполняла приказы практически как автомат. Марианна обвила ее рукой за шею и повела впереди себя.
— Открывай… Тихонько… Видишь что-нибудь?
— Нет… Вроде бы никого…
— Не строй из себя героиню, Кларисса. Я уже прикончила кучу народа… Мне в самом деле нечего терять. Кроме жизни, понятно?
— Да… Я ничего вам не сделаю! Не убивайте меня!
— Будешь умницей — и я не причиню тебе вреда… Ладно, пошли!
Коридор был совершенно пуст. Они находились в самом конце, — стало быть, никто не мог явиться откуда-то за их спиной. Марианна целилась заложнице в затылок.
Всех эвакуировали из дворца. Ни одной неприятной встречи до самого холла, тоже пустынного. Но на паперти полный набор мундиров. Оружие на изготовку. Марианна у всех на прицеле.
Она приставила «глок» к шее секретарши. Прикрылась ею как щитом. В какой-то нереальной тишине. Свернули в коридор, двинулись вдоль стены, боком, так, чтобы Марианна могла смотреть в обе стороны. Нужно было пройти в дверь с кодовым замком. Секретарша сунула в прорезь свой бедж. Сезам, откройся.
— Ты великолепна, — прошептала Марианна, чувствуя, что тело Клариссы обмякло под ее руками. — Продолжай в том же духе…
Вот наконец и лифт. Марианна плечом нажала кнопку. Они забились внутрь. Кларисса вставила ключ в скважину, кабина поплыла вниз. Марианна продолжала ее удерживать, на случай если копы ждут на парковке. Двери открылись в негостеприимный полумрак. Кларисса включила свет.
Похоже, опера не добрались сюда. Очевидно, ждут их в другом месте.
— Которая твоя тачка?
— «Гольф»… серый…
Кларисса нажала на пульт, поворотники на «фольксвагене» замигали с писком, присущим только высоким технологиям.
— Ты садишься за руль, я заползаю назад…
— Я… отдам вам машину! Только отпустите меня!
— Ты садишься за руль! — грозно проговорила Марианна, уткнув пистолет ей под ребра.
Кларисса устроилась на водительском месте, Марианна растянулась на заднем сиденье.
— Мой ствол направлен тебе в спину. Только попробуй что-нибудь учудить, и я тебя ухлопаю. Куда мы отсюда попадем?
— На улицу позади дворца…
— Туда, где задний ход?
— Да… Но гораздо дальше…
— О’кей… Выезжаешь и сворачиваешь не к двери, а в другую сторону… Где-то у главного входа может быть засада.
— Но… Я могу повернуть только направо. Налево поворота нет…
— Ты катишь налево, ясно? Если там постовые, они подвинутся. Жми на газ и не задавай вопросов! Поняла, Кларисса? Давай трогай!
Та завела мотор, включила панель управления. Марианне было мало что видно.
— Жми! — подгоняла она. — Главное, не останавливайся! Иначе мы обе погибнем!
Секретарша, побуждаемая страхом, надавила со всей мочи на акселератор, и «гольф» занесло на повороте так, что едва удалось его выровнять. Марианна видела, как мелькают клочки неба, окна многоквартирных домов. Уличные фонари.
— Копов видишь?
— Я нарушила правила!
Марианна чуть приподнялась, все-таки не распрямляясь окончательно, чтобы не стать легкой мишенью для элитных стрелков.
— Они нас преследуют! — вдруг закричала Кларисса, вцепившись в руль.
Две самые обычные машины висели у них на хвосте, в пятидесяти метрах. Хорошо заметные.
— Спокойно. Этого следовало ожидать. Нужно от них оторваться. Сворачивай направо и жми…
Кларисса за рулем была настоящий ас, к счастью! Она свернула с дороги, нажала на педаль, отбросив Марианну назад. Копы следовали по пятам.
— Надо оторваться от хвоста! — заорала Марианна. — Выкручивайся как знаешь! Иначе подохнешь вместе со мной!
Полицейские следовали на расстоянии, только стараясь не упускать их из виду. Не слишком склонялись к тому, чтобы заманить убийцу такого класса, как Марианна, в ловушку: это могло секретарше стоить жизни. Они уже потеряли прокурора и судью.
«Гольф» въехал в переулок и уткнулся в еле продвигающийся мусоровоз.
— Что мне делать? — взвыла Кларисса.
— Обгоняй! По тротуару!
— Так нельзя!
— Обгоняй! — взревела Марианна, тыча стволом ей в шею.
«Гольф» вскарабкался на тротуар, под изумленными взглядами людей в зеленых комбинезонах.
— Быстрее! — кричала Марианна.
Машина зацепила контейнер, протащила его метров десять, потом выехала на дорогу. Копы ехали следом. Но мусоровоз по-прежнему двигался вперед. Объехать его было невозможно. Полицейская машина застряла между высотным домом и плохо припаркованным грузовичком.
— Ага! — ликовала Марианна. — Жми, жми, жми!
Вираж на двух колесах. «Гольф» задел багажником машину во втором ряду. Но выровнялся и продолжил путь. Кларисса в точности следовала указаниям крайне возбужденного штурмана. Еще вираж под прямым углом. Все время на полной скорости. Марианна посмотрела назад. Никаких машин.
— Теперь направо!
— Там запрещающий знак!
— Направо!
«Гольф» развернулся, визжа шинами, немного откатился назад.