Александр и Ксения Рудазовы
Паргоронские байки. Том 1
Пролог
Мпораполис – это город вечной грозы. Паргорон, мир демонов, имеет форму чаши, и Мпораполис находится на самом дне внешней стороны.
Эта область так и называется – Туманное Днище. Здесь всегда сумрачно, всегда туманно, всегда прохладно и часты дожди.
Местным обитателям нравится.
Улицы Мпораполиса крайне опасны. Эта территория не входит ни в один гхьет, две трети города – трущобы. Если ты не демон, сюда лучше не заходить. Лучше обойти трущобы стороной... лучше обойти стороной вообще весь город... впрочем, вокруг Мпораполиса сплошные болота, где тебя либо поглотит трясина, либо сожрут хищные растения.
Если ты не демон – лучше даже и не суйся в Паргорон. Этот мир не любит чужаков.
Но прямо сейчас по улицам Мпораполиса шагал тот, кого обходили стороной даже демоны. Похожий на очень высокого человека, человеком он не был, и это видел каждый, кому позволялось увидеть.
Сегодня в Паргорон явился лорд Бельзедор, Темный Властелин Парифата.
Один. Без свиты, без прихвостней, без приспешников, он шагал сквозь бурю, и вода стекала по бронзовой коже, по смоляным волосам. Даже не в официальных черных доспехах – в обычной повседневной одежде. Кожаном плаще с высоким воротником, таких же брюках и ботфортах. На поясе висел пылающий кнут.
Мимо промчалась карета-вехот с вальяжно развалившимся на подушках гхьетшедарием. На Бельзедора он глянул со смесью скуки и отвращения. Сразу понял, что перед ним не демон – но и не добыча. А Темный Властелин даже не замедлил шага и лишь отмахнулся от паргоронского котенка. Тот назойливо шептал на ухо, что жизнь тлен и лучше броситься под колеса.
Иногда Бельзедору хотелось просто поболтать с кем-то, кто не будет раболепно ему кланяться или вопить от ужаса. Но когда ты Темный Властелин – выбор таких собеседников резко сужается. Приходится либо идти куда-нибудь инкогнито и общаться с незнакомцами, либо отправляться туда, где перед Темным Властелином не трепещут.
А таких мест не очень-то много.
Паргорон. Мир демонов. Многие считают, что жители Империи Зла и демоны – лучшие друзья, союзники, а то и вообще братские народы. Но это не так. Бельзедор никогда не испытывал симпатии к демонам.
Это существа совсем другого типа. Они не служат Злу, не понимают его идею. Демон служит только самому себе, преследует только собственные цели. Демоны вообще не оценивают свои поступки с позиции добра и зла – они просто делают все, что хочется, не испытывая нравственных мук.
Из стены дождя выступила темная громада. Тусклые лучи Нижнего Света озаряли «Соелу» - то самое место, куда Бельзедор и шел.
Демонический трактир.
Огромные двери были распахнуты настежь. Наружу выливался шум, дым и кутеж, а внутри пылали огни, гремела музыка. На сцене дрыгали ногами обнаженные девицы, в центре кружились в танце пары и выясняли отношения дуэлянты, а за бесчисленными столами горланили сотни демонов и других созданий.
Какофония и кавардак.
Общий зал «Соелу» - это настоящий бедлам. Гигантский комплекс, центр светской жизни Мпораполиса. Самая яркая и веселая точка всего Паргорона. Он не закрывается ни на час, ни на минуту. Работает круглыми сутками, гремит и трясется в исступленной пляске. Тут есть и кабаре, и дискотека, и казино, и спальные номера, и внутренний двор с озером и бумажными фонарями. Тут есть развлечения для любого – и здесь всегда клубятся толпы.
Но Бельзедор искал иного. Просто посидеть со стаканчиком хмельного и пообщаться с кем-то... равным. А поскольку в «Соелу» он уже много веков числился в особых клиентах, то сразу свернул к неприметной лесенке слева.
Обычные посетители ее даже не видят. Для них ее не существует. Только специальные гости – самые влиятельные персоны и личные знакомые хозяина заведения.
Лесенка привела в малый зал. Полутемный и полупустой. Всего-то четыре ниши с отделенными ширмами столиками и барная стойка с семью табуретами. Стены из некрашеного кирпича, цветные витражные окна, потрескивающие в камине поленья, стеллажи с причудливыми бутылями...
Здесь музыка не играла, песни не пелись, бокалы не звенели. Да и гостей было всего шестеро. Трое за одним столом, двое за другим, да еще огромный демон на самом дальнем табурете. Тот немного расширился, чтобы вместить хвостатое седалище.
Официантов же не было совсем. В малом зале «Соелу» гостей обслуживает сам хозяин заведения. Длиннорогий гохеррим, протирающий бокалы за стойкой цвета свежей крови. Был он лыс и пузат, с ярко-оранжевой кожей, алыми очами и тяжелым мясницким тесаком на поясе. Из одежды лишь старый засаленный фартук, покрытый таким количеством пятен, что не разобрать изначального цвета.
Демолорд Янгфанхофен. Паргоронский Корчмарь.
- А, мой старый друг, - добродушно улыбнулся он Бельзедору. – Заходи, заходи. Тебе того же, что и обычно?
Он уже наполнил граненый стакан. «Жидкое Зло», любимый коктейль Бельзедора. Именно Янгфанхофен когда-то его изобрел и очень своим изобретением гордился.
Старый демон любил придумывать новые блюда, новые напитки. Толстый, ленивый и добродушный, он почти не занимался обычными демоническими делами. Целыми днями Янгфанхофен просиживал в своем трактире, слушая и рассказывая истории.
- Давненько тебя не видел, - сказал демолорд, вставляя в коктейль крохотный зонтик. – Года три... или четыре?..
- Пять, - ответил Бельзедор, садясь на табурет. – Все как-то недосуг было.
- Знаю, знаю, - кивнул Янгфанхофен. – Наслышан. Чем там закончилась та история с Антикатисто? Большую часть я уже слышал, но концовка... не поделишься со старым приятелем? По секрету.
- Я бы рассказал, да ты же всем растреплешь, - усмехнулся Бельзедор. – Да и история уже старая, больше трех лет прошло.
- Ой, вот не надо, - возразил Янгфанхофен. – Годы не делают историю хуже. Байки – они как вино. С возрастом становятся только лучше. Выдержаннее. Конечно, иногда при этом обрастают какими-то фантастическими подробностями...
- С твоей легкой руки.
- Обижа-аешь! – возмущенно протянул демон. – Я ничего не выдумываю! Я рассказываю только чистую правду... может быть, чуть-чуть приукрашенную. Чтобы было интереснее.
- И все-таки. Какой-нибудь истории посвежее у тебя нет?
- Есть одна свеженькая байка, - с готовностью облокотился на стойку Янгфанхофен. – Пикантная такая. Давным-давно...
- Давным-давно – это начало свежей истории?
- Стандартное, - отмахнулся трактирщик. – Не придирайся, я всегда так начинаю. Так вот, давным-давно, в 66716 году от Разделения...
- Прости, перебью, - сказал Бельзедор. – Можно по Парифатской хронологии?
- Можно. А почему по Парифатской? Я могу и по вашей, по хронологии Зла.
- Она у нас принята только официально, - хмыкнул Бельзедор. – На самом деле ей никто не пользуется.
- Хорошо, как скажешь. Это было в... сейчас... 1520 году Новой Эпохи.
- То есть в прошлом году. Знаешь, это как-то не тянет на «давным-давно».
- Так, не придирайся к мелким деталям, а то вообще ничего не буду рассказывать.
- Ладно, не буду, - выпил свой коктейль Бельзедор. – Продолжай.
- Так вот, давным-давно, в 1520 году, в далеком-далеком мире...
Демон в шкатулке
1520 год Н.Э., безымянный мир.
Рикашьянамас бесшумной тенью кралась через джунгли. Она уже полчаса выслеживала одну местную тварь – а местная тварь, кажется, пыталась выслеживать ее. Глупое животное полагало себя охотником, а ее – добычей.
Оно привыкло, что в этих лесах опасней него никого нет. Привыкло, что если видит что-то движущееся – то это либо еда, либо игрушка. Создание любило позабавиться с добычей.
Как оно называется, Рикашьянамас понятия не имела. В поисках могучих чудовищ она забрела так далеко, что не знала даже, в каком мире находится. Ясно только, что от Паргорона он очень далеко.
Она почти два года странствовала по дальним мирам. Ей надоели мелкие набеги и бесконечная муштра, а крупных войн Паргорон не ведет уже давно. К сожалению.
Гохерримы любят путешествовать и охотиться. Вольное сафари развлекало Рикашьянамас довольно долго. Но постепенно ей стало приедаться, и она все чаще подумывала вернуться домой.
В конце концов, она вексилларий, у нее есть определенные обязанности.
Над головой промелькнула животное. Оно умеет летать? Неожиданно, но так только интересней.
Рикашьянамас вытянула из ножен рапиру. Клинок чуть заметно пульсировал. Демоница невольно коснулась языком верхней губы – ее тоже охватил азарт.
В этом мире она охотилась девятый день и поглотила кучу диковинных созданий. Фауна тут богатейшая. Из-за неправильной оси вращения планеты перепады температур огромные, и выживают только самые приспособленные. Монстры, способные выдержать и удушающую жару, и невыносимый мороз.
Более-менее комфортный тут только экватор. Его Рикашьянамас оставила напоследок, на сладкое. И, в общем-то, ничего особенного от него и не ждала, но как раз тут и отыскался зверь, способный состязаться с гохерримом почти на равных.
С обычным гохерримом, конечно. Вексилларию он не противник. Но все же охотиться интересней, чем обычно – Рикашьянамас увлеченно прыгала по воздуху, оставляя под ступнями светящиеся следы. Рапира дрожала в ладони, охваченная предвкушением.
Да, у добычи крылья. Огромные и перепончатые, как у летучей мыши. Только сложены скорее на манер жучиных – этакие гармошки вдоль спины. Потому Рикашьянамас и не поняла сперва, что создание летает... и очень быстро летает!
Зверь оказался неглупый. Да, он поначалу нападал на демоницу сам, но ему хватило одного укола, чтобы осознать разницу в их уровне.
Рикашьянамас даже не успела его поглотить – зверь слишком резко отпрянул. Да еще и выдохнул облако черного газа, заставившее демоницу расчихаться.
А когда она протерла глаза – создание уже улепетывало.
Теперь стало еще веселее. Рикашьянамас даже дала зверю полминутки форы. Позволила отлететь подальше, прежде чем побежать следом.
И погоня получилась на диво задорной. Напуганный монстр несся стрелой, резал воздух клыкастой мордой, а внизу мелькали пышные зеленые кроны, потом странные деревья-облака, а потом и море. Летучий зверь пытался сбросить Рикашьянамас с хвоста, оторваться, но та совсем не уставала, в отличие от него.
Погоня закончилась на каком-то острове. Демонице надоело, она резко ускорилась и вонзила в зверя рапиру. Тот взвыл, забился в агонии, а Рикашьянамас захохотала в упоении. Сжала крепко рукоять – и вспыхнула от восторга, ощущая свежую душу. Гохерримский клинок выпил ее жадно, с наслаждением.
Конечно, это всего лишь животное. Очень крупное, очень яростное, полное жизни и энергии – но животное. Не та добыча, что особенно ценна любому гохерриму.
Но разумных смертных в этом мире нет. Он необитаем. И все самые интересные трофеи Рикашьянамас здесь уже собрала... кажется.
Наверное, стоит возвращаться.
И она уже почти шагнула за Кромку, уже почти переместилась в мир Золотых Жуков, когда вдруг поймала чей-то зов.
Ментальный импульс. Приглушенный, но очень мощный. Иногда подобное означает опасность, но вексилларий Паргорона не боится опасностей.
И Рикашьянамас побежала.
Бег закончился на небольшой поляне. Деревья почти слопали этот пятачок земли, но меж ними еще оставалось место. И зов исходил откуда-то снизу, из травы... Рикашьянамас наклонилась и подняла небольшую шкатулку.
Ух-х!.. Та едва не выпала из ладоней. Рикашьянамас заморгала – так шибануло по пальцам благодатью.
Изделие кого-то из Светлых богов. Персональное. Авторское. Не такого типа, чтобы обжигало демона, но все равно чувствуется, что не для нее ковалось, не для гохерримских рук.
И там внутри кто-то сидит.
- Кто там?! – раздался взволнованный голос.
- А там кто? – спросила Рикашьянамас, крутя шкатулку.
- Кто бы ты ни был, выпусти меня, и я одарю тебя сокровищами всех миров! – посулил узник шкатулки.
- Я на такое не куплюсь. Я демон. Ты тоже, как мне кажется.
Из шкатулки донеслась грязная брань. А потом узник неохотно сказал:
- Ну ладно. Давай договариваться.
- Давай. Назови свое имя.
- Имя?.. Зачем тебе мое имя? Просто выпусти меня, и я отплачу тебе добром.
- Имя, - встряхнула шкатулку Рикашьянамас. – Истинное.
- Не скажу, - грубо ответил узник.
- Ну не скажешь – и не скажешь. Поставлю тебя на трофейную полочку. Или продам кому-нибудь.
- Пффф!..
Рикашьянамас немного подождала. Продолжения не было. Узник упорно молчал.
Демоница пожала плечами, сунула шкатулку в воздушный карман и зашагала сквозь Кромку.
Ее новый знакомый снова подал голос, когда до Паргорона оставалось еще полпути. Из шкатулки донесся крайне недовольный голос:
- Мое имя – Пазузу.
- А?.. – запоздало отреагировала Рикашьянамас. – Извини, не расслышала.
- Я ПАЗУЗУ! – заорал узник. – Моровой Ветер, архидемон Лэнга, сын бога Ханби!
- Да не вопи ты, – сдвинула брови гохерримка. - У тебя и так впечатляющий набор титулов, незачем их еще и выкрикивать. Я Рикашьянамас, вексилларий Паргорона.
- Вексилларий?.. Это что?
- Знаменосец легиона гохерримов. Лидер первой когорты.
- Как интересно, - вкрадчиво произнес Пазузу. – А расскажи побольше. Много в вашем Паргороне вексиллариев? Насколько сильны ваши гохерримы? Вексилларий – это самая высокая должность или над вами есть кто-то еще?
- А, ты прикидываешь, сможешь ли меня завалить, если выберешься? – догадалась Рикашьянамас. – Мне тоже интересно, поэтому я тебя пока что не выпущу. Но я тебя просвещу. Вексиллариев у нас двадцать пять – по числу легионов. Гохерримы – демоны-воители, белая кость Паргорона. А насколько мы сильны, пусть наши враги судят. И вексилларий – это не самая высокая должность, над нами еще есть демолорды.
- Как интересно, как интересно... А сколько у вас демолордов?
- Двадцать семь.
Весь оставшийся путь домой Пазузу продолжал расспрашивать. Выпытывал все о Паргороне – как устроен, много ли там демонов, насколько могущественны его властители.
Это последнее его интересовало особенно.
Рикашьянамас охотно удовлетворяла его любопытство. Она прекрасно понимала, что ее новый знакомый прощупывает почву, пытается заранее узнать, какие у него против нее шансы и чего от нее вообще ждать. Но она все равно пока что не собиралась его выпускать, так что ничего и не скрывала.
Сведения не секретные. Что есть Паргорон, знают все, кто того желает.
Кстати, оказалось, что кое-что Пазузу о ее мире все-таки слышал. Не слишком многое, но имена Кагена, Лиу Тайн и почему-то Хальтрекарока оказались ему знакомы.
Вернувшись домой, Рикашьянамас заглянула в свой военный городок и убедилась, что за два года легионеры не слишком разболтались. Как полагается после долгого отсутствия, предложила желающим бросить ей вызов.
Желающих не нашлось. Несколько гохерримов помялись, посопели, но клинков из ножен не вынули.
Рикашьянамас еще ни разу не бросали вызова. Она сейчас самый молодой вексилларий, и гохерримы пока что приглядываются. Они воители бесстрашные, но поединок за звание вексиллария – не та вещь, которую устраивают сгоряча.
Либо ты вырываешь знамя из мертвых рук предшественника, либо он отправляет тебя к праотцам. Победа или смерть.
Однажды Рикашьянамас погибнет, как погиб Арветуред, которого она убила четыре года назад. Как погиб Метагидор, которого убил Арветуред. Как погибли почти все былые вексилларии.
Или она однажды выйдет в отставку, как вышел Тасварксезен и... Рикашьянамас не могла припомнить других имен. Вексилларии редко выходят в отставку.
Это... неправильно.
На квартире Рикашьянамас ожидал живописный бардак. Она не держала армию челяди, как те барственные гохерримы, что больше похожи на гхьетшедариев. Один Безликий для уборки, один крополеро для мелких поручений – больше слуг у нее не было.
Жилище Рикашьянамас вообще не выглядело домом гохеррима. Она не развешивала по стенам холодное оружие и головы убитых врагов. Не любила бессмысленных украшательств и огромных шкафов для трофеев. Предпочитала книжные полки.
Она и сражаться-то не очень любила. Охотиться – да, а сражаться – нет. Уж тем более по правилам. Кодекс гохерримов, иногда ей казалось, придумали демоны невеликого ума, которые страшно боялись, что более сообразительные их обскачут, а потому обставили битвы кучей ограничений. Туда не бей, сюда не бей, соски не выкручивай, табуретками не швыряйся...
Возможно, правы злые языки, что утверждают, будто не все предки Рикашьянамас были гохерримами. Что кто-то еще там затесался, шельма, подпортил кровь.
Она действительно мелковата для гохеррима. И хлипковата. И рога нетипичные – золотистые с белыми кончиками. У большинства гохерримов они одноцветные.
Даже ее имя чуть отличается от нормальных гохерримских имен. Согласная на конце. Все новые знакомые спрашивали Рикашьянамас об этой согласной – а что она могла ответить? Как назвали, так и назвали. Не совсем по кодексу... да, кодекс гохерримов регулирует даже имена для младенцев. Это не строгое правило, а скорее рекомендация, но нарушают ее немногие.
Оказавшись в Паргороне, Пазузу сразу притих. Из шкатулки не доносилось ни звука. Рикашьянамас кинула ее на полку, откупорила бутыль синей наливки и взошла к верхним полкам. Кажется, где-то в ее коллекции была книжка... а, вот она. Двадцать восьмой том «Моих путешествий» баронессы Лоаллы, «Лэнг, Ацтлан и Додекаэдр». Рикашьянамас ее уже читала, но это было так давно, что она забыла практически все.
Она никогда особо не интересовалась географией.
Перечитывать целиком не стала – просто освежила память, полистав страницы. Ничего интересного в этом Лэнге нет, обычный захолустный Темный мирок. В двух шагах от Паргорона... в общем-то, почти сосед. Когда-то был куда богаче и сильнее, но те времена закончились задолго до рождения Рикашьянамас, так что он давно отошел на задворки метамировой политики.
Лоалла привела в конце список тамошних архидемонов. Те же демолорды, только с некоторыми отличиями. Полезная информация для путешественников.
- Йог-Сотхотх, Нъярлатхотеп, Акхкхару... о, Пазузу, - нашла своего нового друга Рикашьянамас. – Не соврал.
- Конечно, - ответили из шкатулки. – Я никогда не вру. В таких делах.
- Ты в самом конце. Почти что на последнем месте.
- Но все же не на самом!
- Да, ниже тебя Гелал... про этого я где-то слышала... и еще Лилит, но она в графе «изгои» и вроде даже не архидемон уже.
Рикашьянамас закрыла книжку. Труду Лоаллы больше тысячи лет, информация наверняка давно устарела. Темные миры меняются не настолько стремительно, как государства смертных, но все-таки лучше обратиться к источнику посвежее.
Кэ-миало. Нейронная сеть Паргорона. В каждом более-менее приличном доме есть кэ-очи, и узнать из них можно все, что угодно.
Только это не задаром, к сожалению. Кэ-миало – не благотворители. Они делятся информацией – но и взамен требуют информацию.
Не слишком много. Просто какая-нибудь мысль, выдумка, сон. Любой информационный поток, они ими питаются. Кэ-миало не нужны души, как обычным демонам – они предпочитают память.
Приникнув к кэ-оку, Рикашьянамас оказалась лицом к лицу со своим провайдером – Уль’Таханом. Хотя не то чтобы к лицу – как и все кэ-миало, Уль’Тахан выглядел как раздувшийся летающий мозг с пучком гибких щупальцев.
Он ничего не сказал. Каждый кэ-миало одновременно обслуживает сотни входящих, ему некогда болтать. Просто молча протянул щупальце. Рикашьянамас, по-прежнему сидящая дома, коснулась его ментально и передала плату за вход – песенку, которая последние три дня упорно крутилась в голове.
- Это даже не целая песня, - укоризненно протелепатировал Уль’Тахан. – Это просто один куплет.
- Извини. Остальное не помню.
- Ладно. Возьму и это.
Кэ-миало ничем не брезгуют.
Намертво забыв куплет из песни, Рикашьянамас вошла в мыслепространство и запросила последнюю информацию по миру Лэнг. Бегло ее просмотрев – изумленно крякнула. Книжка Лоаллы и правда сильно устарела.
Особенно насчет списка архидемонов. Он очень сильно сократился.
- Пазузу, у меня для тебя две новости, - сказала она, оторвавшись наконец от кэ-ока. – Плохая и очень плохая.
- Начни с плохой, - донеслось из шкатулки.
- Ты больше не предпоследний в списке архидемонов. Ты последний.
- Гелал сдох? – равнодушно спросил Пазузу. – Ну и хер с ним. А очень плохая новость какая?
- Он там не единственный у вас сдох. Почти все сдохли. От Лэнга вообще мало что осталось. Там у вас недавно война большая была, катастрофы всякие природные, переворот, массовая гибель аристократов... из архидемонов уцелели только ты и еще двое.
Пазузу издал странный звук. Приглушенный... сначала Рикашьянамас показалось, что это всхлип. Но потом она поняла, что архидемон смеется.
Громко, радостно смеется.
- Что это ты? – удивилась Рикашьянамас. – Ты что, не огорчен? Твой мир погиб.
- Я знаю, - довольно ответил Пазузу. – Мир погиб, Йог-Сотхотх погиб… да все, кого я знал, погибли! Как же здорово. И знаешь, что лучше всего?
- Что?
- Что я – единственный, кто всего этого избежал. Как и должно быть. Как же все-таки вовремя я оттуда свалил!..
- Хочешь сказать, что ты спасался в этом ковчежце?
- Что?.. Да! Да. Это был мой план.
- Эээ… а почему ты тогда закинул его в необитаемый мир без возможности выбраться самостоятельно?
- Ладно, - неохотно признал Пазузу. – Это не было моим планом. Но это могло бы им быть – с соответствующими ремарками. Я просто не предусмотрел парочку деталей.
Рикашьянамас покачала головой. Нет, кем бы ни был этот демон в шкатулке, он точно не гохеррим. Вообще не похож. Даже самый гнусный демон-воитель не станет радоваться, если погибнет Паргорон. Зубы Древнейшего всегда были самой надежной опорой этого мира.
- А кто там те двое, которые выжили кроме меня? – спросил Пазузу как бы невзначай.
- Ктулху и Носящий Желтую Маску, - снова заглянула в кэ-око Рикашьянамас. – Тебе эти имена что-то говорят?
- Ага, значит, Йог-Сотхотх действительно погиб... – облегченно выдохнул Пазузу. – Зато Желтая Маска не сдох!.. Вот гнида!.. Даже тут вывернулся!.. Этот кусок маскимовой еды ничто не потопит, что ли?!
- Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - сказала Рикашьянамас. – И теперь у меня еще меньше поводов тебя выпускать.
- Это почему еще?!
- Да так. Не нравишься ты мне. Однако попробуй найти какие-нибудь аргументы за свое освобождение. Я внимательно слушаю.
Пазузу в шкатулке надолго смолк. Подыскивал аргументы, а заодно обдумывал свое нынешнее положение.
Что Лэнг потерпел крах – это для него хорошо, конечно. Он не испытывал симпатии к своей... даже не родине, а скорее узилищу. Но скверно то, что вместе с Лэнгом разрушено и такульту. То самое, что делает каждого архидемона архидемоном.
Такульту не исчезло в никуда, а разрушилось. Развалилось. Перестало быть единым массивом. Личная доля Пазузу не пострадала, он бы почувствовал. Но теперь это не часть такульту, а «обломок». Неполноценный кусок, причем довольно мелкий. Его больше нельзя наращивать, он ни на чем не держится.
А вот усыхать он постепенно будет. Медленно, но верно.
Каких-то пять-шесть столетий – и Пазузу перестанет быть архидемоном. Станет просто высшим демоном, которым быть тоже неплохо, конечно, но это все-таки большой шаг вниз.
Надо срочно брать все в свои руки. Либо создавать собственное микро-такульту, либо присоединяться к какому-нибудь другому.
Теперь, когда такульту разрушено, Пазузу может это сделать. Его «кусок» отныне отделяем от целого. Можно найти для него носитель и «закуклить» или предложить себя другому Темному миру... вот хоть этому самому Паргорону. Он придет не с пустыми руками, его наверняка примут. У демонов такое часто практикуется.
Но пока он заперт в ковчежце Небесной Блудницы, он не может сделать ничего. Полное бессилие.
Рикашьянамас тем временем просматривала дальше новости. Теперь уже паргоронские. Кто умер за последние два года, кто родился, кто вступил в брак, кто получил новый титул или был низложен.
Просмотрела статистику демолордов – за время ее отсутствия список имен не изменился, но некоторые поднялись или опустились чуть ниже. Ксаурр набрал одну сотую процента, обойдя Гариадолла, а Фурундарок – целых две сотых, обойдя Клюзерштатена и Хальтрекарока.
Эти сотые процента на самом деле невероятно важны. Рикашьянамас проверила свой счет в Банке Душ – за два года отсутствия он немножко просел. Было 0,10202%, а стало 0,10191%. Разница ничтожная, уровень все время чуть-чуть колеблется в зависимости от душевого курса, но лучше пока что в самоволку не отлучаться. Любому гохерриму капает на счет просто за то, что он вооружен и готов в любой момент выступить по зову трубы – но гуляющих за Кромкой это не касается. Пока отсутствуешь, жалованье не начисляется.
Список вексиллариев за время ее отсутствия тоже не изменился. Она по-прежнему самая молодая. Официальных вызовов было два – один тупица пытался отнять знамя у Горготавиры, и еще Демкельдегрор опять кого-то убил... этот почему-то то и дело получает вызовы. Довольно странные вызовы.
А в ее собственном легионе все нормально. Четверо убиты, пятеро новобранцев ждут утверждения, девятеро в отъезде, одна пропала без вести... пропала без вести?..
Рикашьянамас прозрила слух полностью. Марстагалина. Гохеррим из первой когорты, одна из лучших в легионе. Рикашьянамас ее помнила – голубая кожа, шесть маленьких рогов, именное оружие – длинный кинжал с костяной рукоятью. Чем-то похожа на саму Рикашьянамас – тоже субтильная, легкая, очень быстрая. Всегда предпочитала незаметные удары сзади, хотя это уже на грани кодекса. Подавала большие надежды – однажды, возможно, бросила бы вызов.
Любопытно, куда она могла подеваться...
Демоница обратилась к своему провайдеру лично. Уль’Тахан появился перед ее мысленным взором и выжидающе запульсировал.
- Один мой гохеррим пропал, - сказала Рикашьянамас. – Марстагалина. Что тебе известно?
К ней протянулось мозговое щупальце. Демоница вздохнула и отдала воспоминание об одном из посещенных миров. Каком?.. она уже не помнила. Кэ-миало слизнул информацию, как сладкую конфету.
- Марстагалина, - протелепатировал Уль’Тахан. – Входит в группу молодых гохерримок, исчезнувших без вести за последний год. Общее число – четыре. Марстагалина, Эрметосфера, Аливатара, Зидокуймена. Следы всех оборваны, судьба неизвестна. Розыском занимается Азей Дебаль, подопечная Дамы Симир Марр. Результатов пока нет или они засекречены.
Рикашьянамас задала еще несколько вопросов и покинула кэ-око. Ей стало интересно, куда это стали пропадать гохерримки.
Если бы те погибли, она бы даже не почесалась. Гохерримы часто гибнут. На дуэлях и во время набегов. Это нормально. Само слово «гохеррим» в изначальном смысле значит «воин» - а жизнь воина иногда внезапно прерывается. Даже сейчас, когда Паргорон почти перестал вести крупные кампании и почиет на лаврах... впрочем, не ее это дело, пусть у демолордов голова болит.
Те, что отправляются поохотиться за Кромку и исчезают навсегда – тоже не ее забота. Круговерть миров бесконечно велика. Там есть и смертные охотники на демонов, и воители из Светлых миров, и всякие чудища, опасные даже для гохеррима. Покинул Паргорон – заботься о себе сам.
Но если гохеррим бесследно пропадает в Паргороне...
Азей Дебаль, значит. Надо с ней пообщаться. Конечно, в легионе Рикашьянамас целых сто тысяч боевых демонов, но большая их часть – развраги, чрепокожие и другие рядовые бойцы. А гохерримов, белой кости, высшей воинской касты – всего-то тысяча с небольшим.
Нельзя ими просто так разбрасываться.
Подумав, Рикашьянамас сунула в воздушный карман шкатулку с Пазузу и шагнула на Призрачную Тропу. Тело словно обдало прохладным воздухом – демоницу понесло сквозь пространство. Вокруг мелькали туманные фигуры, возникали и исчезали образы.
Вот один стал четче. Рикашьянамас зафиксировалась на нем, подалась в нужном направлении – и через три секунды стояла посреди Мпораполиса, рядом с черной колонной Бюро.
В Паргороне нет четко обозначенных законов. Нет тюрем, телесных наказаний или денежных штрафов. В Паргороне каждый свободен и полностью волен в своих действиях. Просто помни, что даже у мелкого демона есть патрон, а ему не понравится, если обидят его клиента. Здесь никто не сам по себе, каждый кому-то подчинен и кому-то служит.
Патрон самой Рикашьянамас – Гаштардарон. Рыцарь Паргорона – патрон всех вексиллариев. А для пропавшей Марстагалины патроном является уже Рикашьянамас. Это налагает на нее определенные обязанности... ну как обязанности. Она может просто забыть об этом случае, и никто ей слова не скажет.
Но это отразится на отношениях с легионом. Между вексилларием и простыми гохерримами нет бесконечной пропасти. Нельзя просто плевать на их мнение... слишком долго. В обычной дуэли Рикашьянамас уделает любого, но если легион доходит до ручки, то он может избрать из своих рядов замену – и бросить вызов коллективно.
Формально это все равно битва один на один, но остальные поддержат ставленника духом клинков. А в таком бою шансов мало даже у вексиллария.
Но несмотря на почти неограниченную свободу для всех, даже в Паргороне кому-то нужно поддерживать порядок. В самом низу это делают храпоиды – они просто ходят и бьют дубинами всех, кто мешает другим спать. На самом верху правосудие несет топор Бракиозора – и лучше не связываться с Палачом Паргорона.
А когда дело слишком крупное для храпоидов, но слишком мелкое для Бракиозора – в игру вступает Бюро. Служба Дамы Симир Марр.
Холодные цвета. Строгие линии. Исчезающий в необозримой выси потолок. Ледяные горгульи на стенах. Дремлющие на каждом углу храпоиды. Носящиеся с бумажными трубочками крополеро. Бюро ответственно за весь Паргорон – и оно всегда кипит жизнью.
Ларитры при виде вексиллария чуть заметно склоняли головы. Они не выглядели опасными, ни одна из них. Почти все – в обличье красивых молодых женщин. Реже – старушек, еще реже – девочек-подростков, совсем редко – мужчин.
Дела раньше не приводили Рикашьянамас в Бюро, но она и раньше видела такие стаи ларитр. Их полно в любом административном учреждении. Таможня, налоги, строительство, транспорт, контроль погоды – все в лапах ларитр, этого живого дыма, прячущегося за иллюзорными масками.
Азей Дебаль приняла Рикашьянамас без промедления. Вексилларий – это не демолорд, но это титулованный аристократ. Любой аристократ нетитулованный обязан склонять голову.
- Чем я могу служить, вексилларий? – спросила ларитра.
Рикашьянамас чуть промедлила, оглядывая кабинет. В классическом стиле. Книжные полки с потертыми томиками, пузатый секретер, письменный стол красного дерева. Сама хозяйка – лет двадцати пяти на вид, с пучком светлых волос, в тонких металлических очках.
Иллюзии. Все – иллюзии. Напрягшись, Рикашьянамас могла увидеть и комнату, и ларитру такими, как на самом деле – зияющий провал и обволакивающий все густой черный дым. Дыхание Древнейшего, воплощенная демоническая сила.
Но лучше не проникать под эту иллюзорную оболочку. Ларитры этого не любят.
- Небольшую справку, - попросила Рикашьянамас. – У меня в легионе гохеррим пропал. А ветром навеяло, что и в других легионах пропадали. Уже выяснено, куда?
- Информация конфиденциальная, но вам, конечно, я могу ее предоставить, - кивнула Азей Дебаль, материализуя стопку листов. – Примете напрямую?
Рикашьянамас кивнула, касаясь бумажек. В голове возникли новые сведения, замелькали картинки, записи, чьи-то голоса...
- Вы ничего не узнали, - подытожила гохеррим, «переварив» полученное.
- Есть несколько неподтвержденных слухов, - сказала ларитра. – Почерк соответствует гхьетшедарию.
Рикашьянамас снова кивнула – медленно, осмысливая. Да, бесследные пропажи – это любимая тема гхьетшедариев. В их бездонных брюхах пропадали целые армии и города.
И вряд ли речь о простом гхьетшедарии. Проглотить гохеррима, другого аристократа – очень непросто даже для них. Одного или двух, после долгой борьбы – еще может быть. Некоторые умеют. Говорят, Фурундарок пожирал равных себе задолго до того, как стал демолордом.
Но на то он и Величайший Господин. Для большинства это все же оборачивается битвой – и битвой тяжелой.
Значит, речь о бароне. Или даже демолорде. Кто-то повадился лопать гохерримов... и вряд ли просто так совпало, что они все – женского пола.
- Спасибо, - сказала Рикашьянамас. – Еще что-нибудь есть?
- Совсем неподтвержденный слух, - ровно сказала Азей Дебаль. – Было еще семь бесследных пропаж. Но не гохерримов. И не в Паргороне.
- И это связано с Марстагалиной, потому что...
- Сальван. Семь исчезнувших алайсиаг и Светоносных. Следы сигнатуры гхьетшедария.
Вот тут Рикашьянамас действительно удивилась. Да, это точно не простой владелец мелкого гхьета, которых в Паргороне больше сорока тысяч. Забираться в Сальван и жрать небожителей даже для барона крутовато.
А если это демолорд – ей лучше не рыпаться. Просто пожаловаться Гаштардарону, и пусть он со всем разбирается.
- А Светоносные тоже все женщины? – спросила Рикашьянамас. – С алайсигами-то все понятно.
- Этого мы не знаем.
- А кто знает? У них этим кто-нибудь занимается?
- Кийталана. Вершитель из Светоносных. И она сейчас прямо здесь, в Мпораполисе.
- Какое совпадение, - ухмыльнулась Рикашьянамас. – Вы с ней общались?
- Обменялись кое-какой информацией, - подтвердила Азей Дебаль.
- Не всей?
- Не всей.
- Ее адрес есть?
- Есть способ связаться, - нарисовала в воздухе кружок Азей Дебаль. – Золотое кольцо, пароль: кий-два-четыре. Еще могу чем-нибудь помочь, вексилларий?
- Нет. Спасибо.
Выйдя из Бюро, Рикашьянамас сразу же связалась с Кийталаной. Светоносная говорила предельно сухо, но встретиться согласилась. В «Соелу», через час. Заведение Паргоронского Корчмаря – условно нейтральная территория, там столуются даже небожители. И вообще отличное местечко. Одно из лучших на множество миров вокруг – превосходная кухня, уютная атмосфера, гостеприимный хозяин. Если хочешь приятно провести время – выбирай «Соелу», точно не ошибешься.
- А тебе так уж обязательно вставлять в свои байки рекламу? – спросил Бельзедор. – Я не думаю, что эта гохерримка в самом деле так уж лестно думала о твоем кабаке.
- Не перебивай, я как раз подхожу к самому интересному, - поморщился Янгфанхофен. – И она именно так и думала. Все именно так и думают о моем кабаке. Даже ты, хотя и не признаешься.
У Рикашьянамас оставался целый час. А в кармане снова засуетился Пазузу. Так что по дороге в «Соелу» она заглянула в магазинчик Рослой Госпожи.
- Куда мы идем теперь? – подал голос Пазузу. – Почему ты меня до сих пор не выпустила? Выпусти – и я пойду по своим делам. Тебе вредить не буду. Никому вредить не буду. Клянусь!
- Да мне все равно, - отмахнулась Рикашьянамас.
- Выпусти, - бубнил Пазузу. – Выпусти. Выпусти. Выпусти.
- Прекрати. А то выброшу в канализацию. Пролежишь там еще... сколько ты просидел в шкатулке?
- Не знаю. Сколько длится паргоронский год?
- Год.
- Логично-то как! – восхитился Пазузу. – Не знаю, сколько я там просидел. Возможно, целую вечность.
Из шкатулки донеслись всхлипывания. Даже почти не фальшивые.
Зоомагазин Вишьи притулился на окраине Мпораполиса. В конце узкой улочки была неприметная вывеска и крохотная дверь. Над входом висела клетка, похожая на птичью, а в ней человечек размером с палец.
Внутри таких человечков оказалось еще больше. Да и не только человечков. Миниатюрные эльфы, кобрины, орки. Великан ростом в локоть. Дракон величиной с собаку. Несколько низших демонов. Одни сидели тихо, другие плакали или молились, третьи танцевали или кривлялись.
На этих Рикашьянамас смотрела с интересом. Ей даже захотелось купить одного. Из смертных получаются забавные игрушки, особенно после обработки Вишьей. Рослая Госпожа похищает их из разных миров, особое предпочтение отдавая выдающимся мужчинам – воинам, волшебникам, иногда даже правителям. Проглатывает их и сразу же выплевывает – но уже в двадцать раз меньшими.
У нее настоящая коллекция лилипутов – а излишки продаются вот здесь. Любой желающий может купить съежившегося до размеров пальца смертного или даже демона.
- Рика! – раздался звонкий возглас. – Какими судьбами?! Ты уже вернулась?! Я так рада тебя видеть!
Из-за плетеной занавески почти выскочила хозяйка заведения – баронесса Вишья. Крохотного роста девушка лет восемнадцати, светловолосая и голубоглазая. В мирах смертных ее посчитали бы милашкой.
Но Рикашьянамас видела в ее ауре истинный облик. Великаншу в сто локтей высотой и со змеями вместо волос. Рослая Госпожа – одна из властительных баронесс, хозяйка обширного гхьета в Туманном Днище, и этот магазинчик – просто ее хобби, средство развеять скуку.
Гхьетшедарии как никто горазды на странные развлечения.
- Привет, Вишья, - поприветствовала баронессу Рикашьянамас. – Да, вернулась.
- И это прекрасно! – почти что прозвенела от счастья Вишья. – Потому что только сегодня у меня для тебя есть предложение, которое ты не сможешь пропустить! Вот этот матерящийся колдун – то, чего тебе всегда не хватало в жизни!
Рикашьянамас с сомнением посмотрела на лилипута в клетке. Тот действительно матерился – пискляво и очень смешно. Топал ножонками, махал ручонками. Пытался колдовать. Что-то у него даже получалось – с пальчиков срывались искорки, на прутьях расплывались будто мыльные пузыри.
- Если будешь брать, отдам за триста условок, - сказала Вишья.
- А если не буду?
- Ладно, двести пятьдесят.
Рикашьянамас подумала и отказалась. Слишком ломит цены Рослая Госпожа. Живая и активная душа чародея, конечно, стоит дороже условной единицы астральной взвеси, что булькает на демонических счетах, но уж не в двести пятьдесят раз. Да и рапира Рикашьянамас сейчас сыта, подкармливать пока не нужно.
А держать смертных в качестве игрушек она все-таки не любила. Несколько раз заводила, но они слишком быстро дохли.
- Извини, я сегодня продаю, а не покупаю, - поставила на столик шкатулку Рикашьянамас. – Ты, кажется, такое любишь.
Вишья осторожно коснулась ковчежца и отдернула палец, будто обожглась. Недовольно фыркнула, осмотрела вместилище со всех сторон и взяла в руки, но теперь уже осторожней. Как следует встряхнула – и ойкнула, услышав брань Пазузу.
- Кто там у тебя, Рика? – спросила баронесса. – Кто-то из наших? Это ты его туда?..
- Нет, случайно нашла на одном острове. Он голосил так, что я издали услышала. И он не наш, а из Лэнга... слышала о таком мире?
- Не слышала. Но он аристократ?