Настройки шрифта

| |

Фон

| | | |

 

В Закопане Наркомат внутренних дел и гестапо создали совместный центр для \"борьбы против польской агитации\". Комиссар госбезопасности 3-го ранга Иван Александрович Серов как нарком внутренних дел Украины, вспоминал тогдашний партийный руководитель республики Никита Сергеевич Хрущев, \"установил контакты с гестапо. Представитель гестапо официально прибыл по взаимной договоренности во Львов со своей агентурой… Предлогом был \"обмен людьми\" между нами и Германией\".

— Это была лаборатория органики, в которой я разбиралась тогда слабовато. Работа была не тяжелая, интересная. Случались перерывы, пока шла реакция, и я могла заниматься. Потом заполняла журнал, мыла посуду, сдавала смену. Зарплата была маленькая, но в дополнение к ней я еще получала талон на бесплатное питание в столовой для сотрудников. Тоже кое-что…

Алешина с улыбкой взглянула на пирожное тирамису, к которому едва притронулась вилкой, обнажив сливочную пену начинки.

Обосновавшиеся в Львове гестаповцы занимались эвакуацией немецкого населения. Заодно им передали большую группу немецких коммунистов, которые думали, что найдут в Советском Союзе убежище от нацизма.

— Ты бы меня не узнала, я была тогда худая, как щепка. Правду говорят, что кто в юности голодает, потом всю жизнь отъедается. Сейчас постоянно сижу на диете, а толку чуть.

\"Среди всех последствий пакта Сталина и Гитлера, — вспоминала Маргарет Бубер-Нойман, вдова Хайнца Ноймана, второго человека в ЦК компартии Германии, — есть одно, упоминание о котором долго заставляло краснеть от стыда иных коммунистов: это проходившая с конца 1939 по июнь 1940 года выдача советскими властями примерно пятисот немецких и австрийских коммунистов-эмигрантов нацистам.

Отношения молодой лаборантки с руководителем лаборатории профессором Исхаковым были такими же ровными, лишенными всякого подтекста, как и с Федотовым. Ее не баловали, к ней не придирались и, что Алешина ценила выше всего, — ее не домогались.

Из советских тюрем и концентрационных лагерей были изъяты сотни немецких заключенных, осужденных во время великой чистки к многолетним срокам, их привезли под конвоем НКВД в Бутырку. Там им предъявили новый приговор, предписывающий \"немедленную высылку с территории Советского Союза\".

— Они оба, Федотов и Исхаков, были чем-то похожи. Оба фанатики своего дела, маньяки, можно сказать. А фанатики и маньяки зациклены на чем-то одном, как правило. На бурные романы у них уже пороха не хватает. О том, что они оба еще и коллекционеры, я узнала позже. Я была настолько дикой девицей, что понятия не имела о существовании каких-то особенно ценных пластиков. Что есть пластики редкие и снятые с производства, я знала, конечно, это в институте проходят. Но чтобы они могли стоить дороже, чем натуральный жемчуг, золото, драгоценные камни…

Хайнца Ноймана, который искал в Советском Союзе убежище от гестапо, расстреляли в Москве в 1937 году. Его вдову Маргарет арестовали в 1938 году и приговорили к пяти годам принудительных работ.

Александра достала из кармана горсть подаренных Мимитричем камней и осторожно высыпала их на салфетку. Прощупав швы, достала еще пару изумрудиков.

\"Поезд с заключенными поехал в западном направлении, — рассказывала Маргарет Бубер-Нойман. — Некоторые все еще надеялись, что их доставят к границе Балтийских государств и там отпустят на свободу. Откуда могли знать они, выехавшие из далеких лагерей Сибири, что Прибалтика уже находится во власти Сталина? Когда поезд проехал Минск и устремился в западном направлении, заключенным стало ясно, что произойдет. Хотя после всего, что с ними произошло, коммунисты не питали никаких иллюзий относительно советской системы, они считали немыслимым то, что с ними должно было произойти. Но это случилось: эмигрантов-коммунистов, людей, которые, рискуя жизнью, бежали в Советский Союз, Сталин возвращал Гитлеру.

— Да-да, — кивнула Алешина. — Мы живем в мире абсурда и условностей. Коллекционирование — ведь это и есть сплошной абсурд и условности. Ты согласна со мной?

Пятьсот человек были принесены в жертву дружбе между Сталиным и Гитлером как своего рода подарок. Этим актом Сталин хотел доказать, насколько серьезно он воспринимает эту дружбу; широким жестом предоставил Гитлеру возможность самому рассчитаться с пятьюстами своими ярыми противниками.

— Абсолютно, — кивнула Александра. — Так вот почему вы назвали Игоря Исхакова своим учителем?

Я тоже была в этой группе.

— Он многому меня научил, чисто практическим вещам, — подтвердила Алешина. — Можно сказать, придал мне направление на всю жизнь. Я настолько заинтересовалась органикой, что решила на ней специализироваться. Экспертом по пластикам и редким органическим материалам я начала становиться уже в его лаборатории.

3 февраля 1940 года меня привезли в Брест-Литовск, к демаркационной линии между Советским Союзом и Германией. Офицер НКВД с группой солдат повел нас к железнодорожному мосту через Буг. Мы увидели идущих нам навстречу людей в форме СС. Офицер СС и его коллега из НКВД сердечно приветствовали друг друга. Советский офицер провел перекличку и приказал нам идти по мосту.

— А его дочь, Ольгу, вы видели когда-нибудь?

Я услышала сзади возбужденные голоса и увидела, что трое мужчин из нашей группы умоляли офицера НКВД не отправлять их через мост. Один из них до 1933 года был редактором немецкой коммунистической газеты. Его на той стороне моста ждала верная смерть. Такая же судьба ждала молодого немецкого рабочего, заочно приговоренного в рейхе к смерти. Всех троих поволокли по мосту. Здесь подошли гестаповцы и продолжили работу сталинского НКВД\".

— Она приходила несколько раз к нам в лабораторию, не помню зачем, искала отца. Помню, черненькая такая, тихая. Да она почти и не изменилась, на аукционе я сразу ее узнала.

Когда совместными усилиями Польша была разгромлена, Молотов с удовольствием сказал на сессии Верховного Совета:

— И Ольга сказала, что ваше лицо ей знакомо. Но не смогла вспомнить откуда.

— Правящие круги Польши немало кичились \"прочностью\" своего государства и \"мощью\" своей армии. Однако оказалось достаточно короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной армии, чтобы ничего не осталось от уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей.

Алешина негромко рассмеялась, накручивая на указательный палец ожерелье:

В те месяцы у Гитлера и нацистской Германии не было лучшего друга и защитника, чем глава советского правительства и нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов. Его раздраженные слова о \"близоруких антифашистах\" потрясли советских людей, которые привыкли считать фашистов худшими врагами советской власти. А Молотов с трибуны Верховного Совета распекал соотечественников, не успевших вовремя переориентироваться:

— Ну еще бы она меня узнала… Я сильно изменилась.

— В нашей стране были некоторые близорукие люди, которые, увлекшись упрощенной антифашистской агитацией, забывали о провокаторской роли наших врагов.

…Сперва Алешина только мыла посуду, наводила порядок в шкафах и холодильниках с реактивами, присматривала за аппаратурой, фиксировала в журнале показатели. Постепенно ее стали привлекать для более ответственных дел. Алешина стала ассистировать Исхакову. Она становилась частью лаборатории и незаметно проникалась этой сложной, почти безмолвной жизнью. Многие процессы шли круглосуточно, утренняя смена передавала дела дневной, дневная — ночной. Таким образом, Алешина знала всех младших сотрудников и лаборантов.

Говоря о врагах, он имел в виду Англию и Францию, которые теперь считались агрессорами.

— Один из них был очень странным, — Алешина говорила, полуприкрыв глаза, словно погрузившись в некое подобие транса. — Этот парень работал только в ночную смену. Чем занимался днем — никто не знал, он никому не рассказывал о себе. Кажется, он был откуда-то из Подмосковья и очень долго добирался из своего поселка электричками и автобусами. Как его звали, никто не знал, это выяснилось, когда он вдруг исчез. Мы его все называли Адвокатом. Он иногда в курилке говорил: «Вообще-то, я должен был стать адвокатом…» Ни за кем не ухаживал, ни с кем не дружил. Покурит — и в лабораторию, к своей термопаре, или возится под колпаком на плите, в респираторе. Ночью сотрудников мало, один или два, часто Адвокат оставался один. Исхаков тоже часто задерживался допоздна, уезжал домой часа в два ночи. Видели, как они вдвоем с Адвокатом работают в лаборатории. Это было странно, потому что никакого химического образования у парня не было, кажется. Так, нахватался чего-то. Утренняя смена всегда жаловалась, что вся лаборатория провоняла формальдегидом, это тот еще запах… Невозможно было проветрить. Исхаков тогда работал с казеином. По сути дела, это один из молочных белков. При обработке его формальдегидом получается смола, так называемый галалит. В молекулы искусственного материала интегрировалось определенное количество веществ гидроксильных групп. В результате получалась твердая смола, желто-бурая или красноватая, абсолютно не пропускающая свет. Добавки из красящих веществ могут сделать эту смолу похожей на янтарь, перламутр, слоновую кость.

Советский Союз и Германия сделали совместное заявление относительно начавшейся мировой войны. Сталии продиктовал такой текст: \"Англия и Франция несут ответственность за продолжение войны, причем в случае продолжения войны Германия и СССР будут поддерживать контакт и консультироваться друг с другом о необходимых мерах для того, чтобы добиться мира\".

Алешина поднесла к губам пустую чашку, попыталась сделать глоток, с недоумением в нее заглянула и поставила на место. Подняла руку, подзывая официантку.

Посол Шуленбург докладывал в Берлин:

\"Советское правительство делает все возможное, чтобы изменить отношение населения к Германии. Прессу как подменили. Не только прекратились все выпады против Германии, но и преподносимые теперь события внешней политики основаны в подавляющем большинстве на германских сообщениях, а антигерманская литература изымается из книжной продажи\".

— Галалит был снят с промышленного производства еще в семидесятых годах, в СССР. Не знаю, с какой целью экспериментировал с ним Исхаков, но Адвокат проводил в лаборатории целые ночи. Я тоже решила брать ночную смену, она оплачивалась дороже. Мы с Адвокатом стали оставаться в лаборатории по ночам, одни. Иногда приходил Исхаков. Мне он давал обычные поручения, хотя я и была уже студенткой пятого курса и шла на красный диплом. А этот Адвокат был просто послушным ремесленником, не владеющим простой терминологией. Но схватывал он все на лету, это правда. Я наблюдала за ним… Не потому, что он мне нравился, просто он представлял для меня загадку. У него была какая-то цель, и он ее преследовал.

Накануне второго приезда Риббентропа, 25 сентября, Сталин и Молотов пригласили посла Шуленбурга, который телеграфировал в Берлин:

Постепенно лаборантка стала замечать, что официальные опыты с галалитом занимают у Адвоката не так уж много времени. Параллельно, под руководством Исхакова, он ставил и другие опыты, результаты которых фиксировались не в общем журнале, а в отдельной тетради.

\"Сталин добавил, что, если мы согласны, Советский Союз немедленно возьмется за решение проблемы Прибалтийских государств в соответствии с протоколом от 23 августа и ожидает в этом деле полную поддержку со стороны германского правительства. Сталин подчеркнуто указал на Эстонию, Латвию и Литву, но не упомянул Финляндию.

— Такая синяя толстая тетрадь, Адвокат всегда носил ее с собой, вечером приносил на работу, утром забирал, а ведь это запрещено. Они работали с фенолом, формальдегидом, с различными присадками, которые доставал Исхаков. Это была мелкая желтоватая пыль, коричневые крошки, натуральные смолы, смолы из полиэфира… Иногда мне казалось, что они с ума сошли, как средневековые алхимики, которые валили в одну реторту все, что им нравилось. И вместе с тем была некая система в их действиях, они явно работали на какой-то результат. Я много раз пыталась узнать, чем они занимаются, но безуспешно. Единственное, что я понимала, — получившиеся в результате нагрева и прессования материалы они пытаются формовать и подвергают дальнейшей обработке. Этим занимался исключительно Адвокат. Образования ему не хватало, но пальцы у него были ловкие. Он всегда носил с собой набор для резьбы по твердым материалам — по кости, по камню, по перламутру. И пальцы у него были вечно изрезаны, как у всех резчиков по органике. Эти ножи оставляют микротрещины на всю жизнь, после я много раз пожимала такие руки, как у него… Ладонь — словно в мелких колючках.

Я ответил Сталину, что доложу своему правительству\".

К ним подошла официантка, Алешина заказала еще чашку кофе, вопросительно взглянула на Александру.

27 сентября прилетел Риббентроп. Первая встреча в Кремле началась в десять вечера и продолжалась до часу ночи. На следующий день переговоры возобновились в три часа дня. Потом был обед, поехали в Большой театр смотреть \"Лебединое озеро\", а в полночь продолжили переговоры.

— Ты что-нибудь еще будешь?

Уже наступило 29 сентября, когда Молотов и Риббентроп подписали второй договор \"О дружбе и границе\", а заодно еще несколько секретных документов. Среди них: доверительный протокол о праве немецких граждан и других лиц германского происхождения переселиться в Германию и секретный дополнительный протокол, который объединял усилия Германии и Советского Союза в борьбе с \"польской агитацией\".

Художница неподвижно смотрела в пространство, в пустой угол между головой Марины Алешиной и вешалкой. Алешина даже обернулась проверить, нет ли там чего, и перегнулась через стол:

Риббентроп улетел 29 сентября в полдень. На следующий день \"Правда\" процитировала слова нацистского министра иностранных дел:

— У тебя такой вид, будто ты спишь. Выпей еще кофе. Два капучино, пожалуйста!

\"Переговоры проходили в особенно дружественной и великолепной атмосфере. Однако прежде всего я хотел бы отметить исключительно сердечный прием, оказанный мне советским правительством, и в особенности гг. Сталиным и Молотовым\".

Когда они вновь остались одни, Александра перевела взгляд на лицо собеседницы. Та смотрела на нее с тревожным ожиданием.

Для ратификации советско-германского договора вновь собрали сессию Верховного Совета. 31 октября Молотов произнес свою знаменитую речь в защиту гитлеровской идеологии:

— Ты вот только что сейчас сказала, — художница не заметила, как тоже соскользнула на «ты», — что у профессиональных резчиков бывают шершавые руки, в микротрещинах…

— Английские, а вместе с ними и французские сторонники войны объявили против Германии что-то вроде идеологической войны, напоминающей старые религиозные войны… Такого рода война не имеет для себя никакого оправдания. Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за \"уничтожение гитлеризма\", прикрываемая фальшивым флагом борьбы за \"демократию\"…

— Это всем известно, что из того? — удивленно спросила Алешина.

24 октября 1939 года министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп выступал в Данциге, ставшем немецким. Он назвал Советский Союз наряду с Италией и Японией \"внешнеполитическими друзьями Германии, чьи интересы солидарны с немецкими\". Риббентроп пошел на беспрецедентный шаг — он заранее отправил Сталину проект той части своей речи, где говорилось об отношениях с Советским Союзом, и Сталин выправил этот текст.

30 ноября 1939 года Сталин в интервью французскому информационному агентству Гавас назвал Францию страной, \"выступающей за войну\", а Германию — страной, \"отстаивающей дело мира\". Отвечая на вопрос главного редактора \"Правды\", Сталин развернуто изложил свою оценку ситуации:

— Мне не было известно. Я-то никогда не занималась этой темой, обработка органики и прочего… Так что там вышло с этим парнем? С Адвокатом?

\"Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну… Правящие круги Англии и Франции грубо отклонили как мирные предложения Германии, так и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны\".

— Он пропал, — Алешина покачала головой. — Все случилось в один день. Адвокат не вышел в ночную смену. А Исхаков не приехал в институт. Утром стало известно, что Исхакова убил сосед. Адвокат больше не появлялся. Я даже в отделе кадров спрашивала, не приходил ли он за расчетом и как его зовут. Выяснилось, что через отдел кадров его не проводили. Исхаков выписал ему пропуск как своему аспиранту. Но никаким аспирантом Адвокат не был. И деньги он получал не из кассы института, а из кармана Исхакова.

21 декабря 1939 года по случаю сталинского юбилея Адольф Гитлер прислал генсеку свое поздравление:

— Послушай… — Александра с трудом проглотила комок, застывший в горле. — Ты знала Федотова. Он мог зарезать друга и коллегу из-за…

\"Ко дню Вашего шестидесятилетия прошу Вас принять мои самые сердечные поздравления. С этим я связываю свои наилучшие пожелания. Желаю доброго здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза\"…

Министр Риббентроп поздравил Сталина отдельно:

\"Памятуя об исторических часах в Кремле, положивших начало повороту в отношениях между обоими великими народами и тем самым создавших основу для длительной дружбы между ними, прошу Вас принять ко дню Вашего шестидесятилетий мои самые теплые поздравления\".

Вождь ответил нацистскому министру:

\"Благодарю Вас, господин министр, за поздравление. Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной\"…

Можно было бы сказать, что Сталин вел дипломатические игры осени тридцать девятого безукоризненно, если бы не трагический исход игры — трагедия лета сорок первого. Сталин своими руками уничтожил Польшу, которая являлась естественным барьером между нацистской Германией и Советским Союзом.

Неизвестно, решился ли бы фюрер напасть на Польшу в сентябре тридцать девятого, если бы не получил поддержку Сталина. Но он точно не посмел бы ударить по Франции в следующем году, опасаясь Красной армии в тылу. И не решился бы напасть на Советский Союз, имея за спиной враждебные Францию и Англию…

Невероятная наглость Гитлера вкупе с близорукостью европейских политиков — от Сталина до Чемберлена — позволили фюреру одерживать победу за победой в войне, которую он мог только проиграть. Военный, экономический и демографический потенциал Германии изначально обрекал ее на поражение.

Лучше всего об этом знали немецкие военные, которые пытались остановить фюрера. Самый поразительный вопрос состоит в том, как нацистской Германии и Гитлеру удалось продержаться так долго.

Легкий психоз и личная охрана фюрера

Адольф Гитлер всегда боялся покушений. Став вождем национально-социалистической немецкой рабочей партии, он немедленно потребовал себе охрану. В начале 1920 года в партии появилось первое военизированное подразделение — \"Дежурная группа\", потом ее преобразовали в группу \"Охрана залов\". Руководил ею Эмиль Морис, личный телохранитель и водитель Гитлера.

Мориса ненадолго сменил Юлиус Шрек (партийный билет № 553, после перерегистрации — № 5). В боевую группу входили также Ульрих Граф, бывший мясник, Кристиан Вебер, бывший торговец лошадьми, Макс Аманн, друг и сослуживец фюрера по Первой мировой, и Рудольф Гесс, его секретарь и помощник. Все они были верными сторонниками Гитлера, самыми близкими к нему людьми.

Весной 1921 года боевые группы в партии насчитывали уже сотни человек. Они именовались \"отделом физкультуры и спорта\".

Днем рождения штурмовых отрядов Гитлер считал 3 августа 1921 года. Это произошло после того, как 29 июля он фактически предъявил ультиматум центральному комитету НСДАП с требованием передать ему все полномочия по руководству партией.

Первым командиром штурмовых отрядов стал лейтенант-моряк Йоханн Ульрих Клинч. Его арестовали по делу об убийстве министра финансов Матиаса Эрцберге-ра, но уголовного наказания он избежал.

Перед каждой стычкой отряд штурмовиков получал инструкции от Гитлера:

— Сегодня вы должны доказать свою преданносгь делом. Никто не уходит, пока все не кончится. Разве что вас вынесут ногами вперед. Я сам буду здесь до последнего и не верю, что кто-то из вас способен меня предать. Если увижу среди вас труса, своей рукой сорву повязку со свастикой.

Коричневой униформы еще не было.

25 октября 1921 года произошло покушение на видного социалиста и депутата баварского ландтага Эрхарда Ауэра. 4 ноября Гитлер должен был выступать в пивной \"Хофбройхаус\" на тему \"Кто убийцы?\".

В пивную в большом количестве явились социалисты и коммунисты, желавшие поспорить с главным оратором нацистов. Гитлера сопровождали полсотни штурмовиков. Дралась вся пивная, причем в ход пошли не только пивные кружки. Штурмовики заранее подготовились к драке и запаслись оружием, поэтому взяли верх. Потом полиция нашла обрезки труб, ножи. Прозвучало даже несколько выстрелов. Приехавшая полиция закрыла пивную. В этот день штурмовики получили боевое крещение, среди них были Рудольф Гесс и Эмиль Морис. Оба пострадали в драке.

В 1922 году произошло несколько уличных столкновений, когда нацисты устроили демонстрацию против \"Закона о защите республики\", предложенного демократическими партиями после убийства ультраправыми террористами министра иностранных дел Вальтера Ратенау. К концу 1922 года штурмовики превратились в мощную силу — около двух тысяч человек. Они подчинялись только своим командирам, и Гитлер чувствовал, что теряет над ними контроль.

В марте 1923 года он поставил во главе отрядов бывшего военного летчика капитана Германа Геринга, присоединившегося к нацистам. Но Геринг бежал из страны после пивного путча в Мюнхене. Штурмовиков возглавил армейский капитан Эрнст Рём.

Специально для охраны Гитлера в мае 1923 года из надежных членов партии образовали группу, которая именовалась \"охраной штаба\". Они носили головные уборы с изображением черепа и скрещенных костей. Сначала телохранителей было всего двадцать человек. Ими командовали отставной лейтенант Йозеф Берхтольд и водитель фюрера Юлиус Шрек.

В феврале 1925 года правительство отменило запрет на деятельность нацистской партии (введенный после неудачного пивного путча). Гитлер распорядился заново организовать ему охрану. Отобрали восемь человек, включая Эмиля Мориса и Эрхарда Хайдена. Телохранителей именовали Ударным отрядом Адольфа Гитлера. 9 ноября группа получила новое название — Schutz Staffel, сокращенно СС. Название придумал Герман Геринг. Обычно это словосочетание переводится как \"охранные отряды\". Геринг, бывший военный летчик, имел в виду другое: Schutz Staffel — это эскадрилья прикрытия, летчики, прикрывающие асов в момент воздушной атаки.

Юлиус Шрек разослал местным партийным организациям циркуляр с требованием провести партийную мобилизацию в отряды СС. К концу года отобрали сотню человек. В СС не брали безработных хулиганов, которые валом валили в штурмовые отряды. В подразделениях СС поддерживалась строгая дисциплина.

— Не мог! — Алешина не дала ей договорить. — Мы все были в шоке, когда на него повесили это обвинение.

Имелось в виду, что небольшие отряды СС, каждый числом не более десяти человек (в Берлине — двадцать), будут сформированы во всех крупных городах. Штаб СС находился на Шеллингштрассе в Мюнхене. Распоряжением по штурмовым отрядам от 4 ноября 1926 года руководитель СА Франц Пфеффер фон Заломон установил, что СС действуют самостоятельно, но подчиняются начальнику штурмовых отрядов.

— Но это значит, что в ту ночь в доме был кто-то еще… Эта рука, эти шрамы… Попугай…

С 15 апреля 1926 года эсэсовцев вновь возглавил Йозеф Берхтольд. Он же командовал отрядами штурмовиков в Мюнхене, партийной столице Германии. На партийной манифестации в Веймаре 4 июля 1926 года Гитлер передал Берхтольду так называемое \"знамя, обагренное кровью\" — полотнище, с которым во время неудачного пивного путча маршировали нацисты. Гитлер стоял в машине с открытым верхом и впервые салютовал своим отрядам вытянутой вперед рукой. Вскоре этот жест станет нацистским приветствием.

Алешина сощурилась:

— Объясни.

Через год рейхсфюрер СС подал в отставку, недовольный тем, что ему не разрешают увеличивать свои подразделения, в то время как штурмовые отряды растут с каждым днем. Йозеф Берхтольд стал редактором газеты \"Штурмовик\", а потом работал в главном партийном органе — \"Фёлькишер беобахтер\".

— Той ночью на дочь Исхакова тоже напали, ты знаешь об этом, наверное. Ее ударили ножом. Кто это был, она не видела, но перед этим получила толчок по лицу и запомнила, что ладонь у нападавшего была словно колючей, шершавой.

С марта 1927 по декабрь 1928 года рейхсфюрером СС был Эрхард Хайден, его заместителем сделали Генриха Гиммлера. Вскоре и Хайден, недовольный своим положением, ушел. Настроения в СС царили неважные. Число эсэсовцев было невелико. К концу 1929 года набралось всего двести восемьдесят человек.

Алешина судорожно закашлялась, удерживая ладонью запрыгавшие на груди бусы.

Руководящий пост автоматически перешел к женоподобному молодому человеку в очках по имени Генрих Гиммлер. 6 января 1929 года он стал рейхсфюрером СС.

— У Федотова жил попугай, который постоянно кусался, и все пальцы у него были в шрамах.

Отряды СС открыли возможность выдвинуться молодым людям, которые происходили из простых семей и не имели ни денег, ни образования. В 1929 году в СС состояла всего тысяча человек, в 1931-м две тысячи, в 1932-м — тридцать тысяч. А вот численность штурмовых отрядов в том же 1932 году составляла четыреста тысяч человек.

Алешина выставила вперед ладонь, словно защищаясь:

— Я поняла, поняла… Ты считаешь, что в ту ночь в доме был Адвокат?! И он убил Федотова и Исхакова?

В СС брали молодых людей в возрасте двадцати трех — двадцати пяти лет, физически крепких, здоровых, непьющих и проживавших в своем районе не меньше пяти лет. Эсэсовцы носили коричневые рубашки, черный галстук, нарукавную повязку со свастикой и австрийскую лыжную шапочку. Гиммлер хотел, чтобы его люди выглядели внушительно. Модельный дом Гуго Босса, не такой известный, как сейчас, снабдил СС униформой черного цвета с серебряными нашивками. На фуражках появилось изображение черепа, что означало: \"верность до смерти\".

— Он же был близок к покойному профессору… И они пропали в одну ночь. Разве это не подозрительно?

Гиммлер пытался сделать СС самостоятельными. 7 ноября 1930 года он подписал приказ, в котором определял главную задачу СС — \"полицейские функции внутри партии\". Он доказывал, что ни один руководитель штурмовых отрядов не имеет права командовать эсэсовцами и наоборот. Но сам Гиммлер оставался в подчинении властного Эрнста Рема, спорить с которым не решался.

— Я не могу представить его в роли убийцы, — пробормотала Алешина. — Хотя… В состоянии аффекта люди делают немыслимые вещи.

25 февраля 1931 года Рем подписал приказы № 3 и № 4, в соответствии с которыми создавалась партийная служба безопасности СД, руководство службой поручалось Гиммлеру, и на него же возлагалась обязанность \"охранять фюрера во время его выступлений на всей территории Германии\". Партия росла как на дрожжах, Гитлер ездил по Германии и желал видеть вокруг себя почетные караулы и личных телохранителей.

— Хорошо, пусть это был не он, пусть он просто перестал приходить в институт после смерти своего покровителя. Но ты навела меня на мысль — нападавший точно был из этого клана, резчиков по органике! Я не верю в поножовщину между старыми друзьями-профессорами!

В январе 1932 года Генриха Гиммлера назначили ответственным за безопасность партийной штаб-квартиры в Мюнхене. Он возглавил партийную полицию. Но его главная задача состояла в заботе о фюрере.

— Да никто и не верил, — мрачно заметила Алешина. — Следствие слишком быстро свернули. Я даже не знала, что девочка давала какие-то показания, которые обернулись против Федотова… Понятно, если она запомнила такую характерную руку, следователю не надо было далеко ходить в поисках подозреваемого. Я до сих пор не могу вспоминать тот день, когда мы все узнали. Для меня это был двойной шок. Я уважала обоих, как людей и как ученых, считала их образцами человеческой порядочности… И тут такой ужас. Знаешь, про Адвоката даже никто и не вспоминал… Тогда в лаборатории творился такой хаос, потом ее переформировали. Все проекты Исхакова закрыли. Я ушла на другую подработку, тоже на органику, потом защитила диплом, поступила в аспирантуру. И так получилось, что постепенно я сделалась первым экспертом в Москве по редким пластикам и материалам, снятым с производства. На эту тему у меня и кандидатская диссертация была. «Еще к вопросу о термической обработке полиэфира в азотной среде». Как-то так это называлось…

В Мюнхене с 1 мая 1920 года Адольф Гитлер был зарегистрирован по адресу Тиршштрассе, дом № 41, где на первом этаже он занимал две комнаты. Его старый приятель Эрнст Ханфштенгль, частенько навещавший Гитлера, описал жилье фюрера:

Алешина махнула рукой:

\"Комната была маленькой и скромной с одним-единственным узким окном. Гитлер хотел подчеркнуть, что он живет так же просто, как и рабочие люди. Кровать была слишком велика для такой комнаты. Пол был покрыт дешевым линолеумом. У него было кресло и грубо сколоченный стол. На стене висела полка для книг. Вот и вся мебель.

— И все это теперь очень далеко. Я давно ушла из науки, но она дала мне базу, основу для всего, что я сейчас делаю. Точность моей экспертизы всегда приближается к ста процентам. А экспертов по старым пластикам очень мало. Я прилично зарабатываю, кое-что покупаю, продаю. Конечно, когда я услышала, что будет распродаваться коллекция Исхакова, меня это потрясло. Прошлое вдруг воскресло. Я вспомнила свои ночные смены, Адвоката, его опыты с пластиками. Один из последних процессов меня особенно интриговал. Я уже кое в чем разбиралась, и у меня возникла мысль, что Адвокат пытается воссоздать фатуран. Могу только сказать, что в процессе запекания участвовал мелко истолченный янтарь цвета черри. Это, знаешь, самый низкопробный сорт янтаря, его можно просто раздавить пальцами, столько в нем мусора, песка, мха, прочих вкраплений. Но покупателям нравится красноватый цвет, поэтому черри часто подделывают с помощью красителей. Спасибо, и рассчитайте нас, пожалуйста!

Гитлер ходил в теплых тапочках, рубашка без воротничка. Если он угощал чаем, то приносил бело-голубой чайник и чашки из давно разбитого сервиза. Все было очень примитивным\".

Последние слова относились к официантке, вернувшейся с подносом. Девушка отправилась к кассе. Алешина перегнулась через стол:

Однажды Ханфштенгль заглянул к нему, чтобы поздравить с днем рождения, и увидел, что вся квартира завалена цветами и коробками с пирожными.

— Теперь вы можете устроить себе настоящее пиршество, — сказал Хафштенгль.

— Он все-таки сварил его, этот фатуран, изумительного вишневого цвета. Настоящий, тяжелый, будто маслянистый на ощупь. Он дал мне подержать несколько бусин. Во всяком случае, это было что-то очень похожее на фатуран. Адвокат от радости даже разговорился и преподал мне урок, в полевых условиях, так сказать. Научил отличать подлинный бакелит от фейкелита. Критериев подлинности фатурана, как известно, нет. Есть один критерий — время создания изделия, оно не может быть позже сороковых годов прошлого века. Именно тогда на Ближний Восток перестал поступать европейский бакелит, служивший основой для создания фатурана. Адвокат был так опьянен своим успехом, что посвящал меня во все стадии производства. При мне нагревал и прессовал под давлением смолу, формовал бусины, полировал и сверлил, при мне попробовал нанести узор резцом. Узор очень простой.

— Я боюсь, чтобы меня не отравили, — мрачно ответил Гитлер.

Алешина открыла сумку, достала блокнот и ручкой начертила большой овал, рассеченный тремя линиями.

— Но это же подарки ваших друзей и поклонников!

— Похоже на латинскую литеру «Y».

— Верно, но этот дом принадлежит еврею. А в наши дни можно нанести медленно действующий смертельный яд на стены. Я здесь никогда не ем.

— Спинка сверчка, — Александра чуть шевельнула внезапно пересохшими губами.

В сентябре 1929 года Адольф Гитлер, представлявшийся художником и писателем, обратился к властям Мюнхена с просьбой улучшить его жилищные условия. Он желал иметь квартиру из десяти комнат с кухней и ванной.

— А неделю спустя Исхаков пригласил меня к себе в кабинет, надо было отнести в лабораторию какие-то бумаги. И у него на столе лежали четки из фатурана темно-вишневого цвета. Изумительной красоты четки. Я обратила внимание, что они выглядят совсем как настоящие. Бусины были нанизаны на шелковый шнур, который заканчивался кистью. Кисть была далеко не новая. Это придавало всему изделию старинный вид. Исхаков заметил мой взгляд и предложил взять четки в руки, оценить их красоту. Он говорил об оттоманском фатуране, как влюбленный жених о своей невесте. Наверное, я тогда впервые начала понимать, что такое настоящий коллекционер. Со всеми отклонениями от нормы. Вопросов я не задавала, хотя знала, что четки поддельные.

Городским властям не надо было обеспечивать его жильем, достаточно было разрешить пользоваться квартирой на втором этаже дома № 16 на Принцрегентплац, которую торговец Хуго Шюле уступал Гитлеру. 18 сентября разрешение было дано \"с учетом политического и социального статуса заявителя\". Гитлер стал владельцем большой квартиры в модном квартале Мюнхена: девять комнат, две кухни, две ванные, две темные комнаты для хозяйственных целей. Еще в 1934 году он значился по этому адресу в городском справочнике Мюнхена, причем был указан род его занятий — \"имперский канцлер\".

— Но Исхаков купил четки в Стамбуле! — воскликнула Александра. — Не знаю, чем он занимался в лаборатории, но настоящие четки, безусловно, существовали, и он заплатил за них большую сумму!

Его дом в Мюнхене (существующий и по сей день) охранялся снаружи и внутри, вне зависимости от того, находился ли там Гитлер. Разница состояла в том, что, когда он приезжал в город, полицейские и эсэсовцы выстраивались перед домом. Когда он уезжал, удовлетворялись тем, что полицейский патруль ходил вокруг здания, иногда с собаками.

— Стамбул… — Алешина вздохнула. — Впервые слышу. Да, он часто ездил в командировки, теоретически мог побывать и в Стамбуле. Но я видела процесс изготовления фальшивых четок. А после видела эти самые четки на столе у Исхакова. Они ничем не отличались друг от друга. Это и были те самые четки, из-за которых убили профессора. Он задался целью создать точную копию оттоманского фатурана. Что ж, цели своей он достиг. Подделка была великолепна. У меня есть основание думать, что в его знаменитой коллекции было еще немало подделок работы Адвоката. Даже на аукционе, не подержав предмета в руках, я видела, что предлагаются фейки. У меня слишком большой опыт, глаз не ошибается.

Когда Гитлер приезжал в Мюнхен, возле его дома собиралась толпа. Вероятно, фюрера видели на вокзале или при подъезде к городу, и весть о его появлении быстро распространялась по баварской столице. Задача охраны состояла в том, чтобы, когда Гитлер подъезжал, быстро очистить тротуар от прохожих, дабы он мог беспрепятственно войти в дом. Эсэсовцы проделывали это так грубо, что был издан приказ с требованием обращаться с прохожими вежливо и \"отличать врага рейха от безобидного мюнхенца, который желает приветствовать фюрера\".

— А профессор Федотов мог бы отличить поддельные четки от настоящих? — перебила ее Александра.

Всех, кто жил в доме, охрана знала в лицо. Если хотел зайти посторонний, у него спрашивали документы и перепроверяли у хозяев квартиры, действительно ли они ждут гостя. Когда приезжал Гитлер, соседей просили никого к себе не приглашать. До 1939 года жители дома пользовались своими ключами. После того как Гитлера едва не убили, ключи у всех отобрали. Возвращаясь в собственный дом, они должны были позвонить, и охранник им открывал.

— Безусловно. Если бы у него были самые простые инструменты. Да просто лупа.

Чем дальше, тем меньше Гитлер чувствовал себя в безопасности. 15 марта 1932 обстреляли поезд, в котором он и Геринг ехали из Мюнхена в Веймар. 30 июля 1932 года Гитлера пытались убить в Нюрнберге. В июне 1932 года он попал в автомобильную катастрофу. Во Фрайбурге его машину забросали камнями.

— Профессор Федотов много раз умолял друга продать ему эти четки за любую цену. Именно это стало основной версией следствия — что между ними разгорелась ссора из-за четок. Как вы думаете, он всерьез просил продать ему подделку?

Трудным был 1932 год — два тура президентской избирательной кампании, дважды избирался рейхстаг, не говоря уже о местных выборах. Гитлер переезжал из города в город в открытом \"мерседесе\", повсюду выступал. Иногда он попадал в окружение не поклонников, а врагов.

Алешина неподвижно смотрела на нее. Казалось, ее мысли где-то очень далеко от темы разговора.

Мобильную охрану фюрера возглавил один из его любимцев Зепп Дитрих, в прошлом булочник и официант. Его выставили из баварской полиции за участие в пивном путче. Он вступил в СС и полностью посвятил себя службе. Дитрих загодя приезжал на аэродром, где должен был приземлиться Гитлер, чтобы убедиться, что на взлетном поле его не ждут опасные сюрпризы. Гитлера сопровождала его обычная свита — адъютанты Юлиус Шауб и Вильгельм Брюкнер, пресс-секретарь Эрнст Ханфштенгль, водители Юлиус Шрек и Эрих Кемпка…

— Я знаю, — низким, лишившимся обычных бархатных ноток голосом произнесла она, — что я видела процесс изготовления поддельного фатурана. Если был прообраз, были четки из настоящего оттоманского фатурана, то возникает вопрос — где они?

5 июля 1930 года Гитлер приобрел для центрального аппарата партии дворец в самом центре Мюнхена на Бриннерштрассе. Когда-то там располагалась миссия Ватикана при дворе баварского короля. Стоил дворец полтора миллиона марок. Среди членов партии собирали пожертвования. Правда, многие сильно сомневались, что партии нужны дворцы… Покупку Гитлер назвал Коричневым домом, в январе 1931 года туда переселился партийный аппарат.

Оглядев зал кафе, Александра отметила, что они остались почти в одиночестве. Время ланча закончилось, обеденное еще не наступило. Официанты, не торопясь, приводили в порядок сервировку.

25 января 1932 года Гитлер распорядился принять особые меры безопасности на случай вторжения коммунистов или внезапного появления в Коричневом доме полиции. Надежных людей отбирали руководитель штурмового отряда Верхней Баварии Вильгельм Хельфер и командир 1-го батальона СС Зепп Дитрих. Предпочитали кандидатов с солидным партийным стажем, тех, кто остался без работы и ценил возможность получать какие-то деньги.

— В узких кругах ходит слух, что после аукциона четки пропали, — продолжала Алешина, ловя взгляд собеседницы. — Это так?

— Я ничего в точности не знаю, — ответила та.

В охрану партийного дома включили людей из СА и СС. Дежурили по двадцать человек в три смены, штурмовики и эсэсовцы отдельно. Восемь — десять охранников всегда находились внутри здания в дежурной комнате. Еще шестеро охраняли вход и сад позади здания. Ночью в Коричневом доме оставались двое. Охрана присматривала и за соседними домами, с восьми вечера и до шести утра патрулировала улицы всего квартала. Охранники должны были носить форму СА или СС, не иметь украшений или каких-либо иных предметов, которые можно было принять за оружие.

— Такое шило в мешке не утаишь, напрасно ты мне не доверяешь, — упрекнула ее Алешина. — Ладно, профессиональная этика превыше всего. Но мое мнение таково — раз на аукционе были поддельные четки, наилучшим исходом было именно снять их с торгов, а затем сделать так, чтобы они исчезли вообще. Я знаю, на какую сумму они были застрахованы. Ольга Исхакова получит отличную компенсацию за несколько кусков смолы, произведенной в НИИ, где работал ее отец. Для нее это единственный выход избежать грандиозного скандала.

Охранники были бессильны перед полицией. 13 апреля 1932 года, после запрета штурмовых отрядов, баварская земельная полиция заняла Коричневый дом и покинула его только на следующий день. 4 июля, когда было запрещено ношение униформы, полиция потребовала убрать всех охранников в форме. Днем подразделение полиции с оружием вновь захватило Коричневый дом. Охранников и аппаратчиков, которые носили форму, задержали и доставили в полицию. Потом всех освободили.

— Если четки были настоящие, никакой это не единственный выход, — отрезала Александра. Она поднялась из-за стола, разминая затекшие ноги, положила рядом с блюдцем купюру. — Нет, нет, я сама за себя заплачу. Можно некорректный вопрос? Это ты просила Игоря Горбылева купить четки за любую сумму? Сумму страховки ты могла узнать только от него.

В кафе при Коричневом доме входили, предъявив партбилет. Для входа в сам Коричневый дом нужен был пропуск. Руководители партии имели пропуска красного цвета, командный состав СС и СА — желтого. Работники партаппарата могли находиться в здании только в рабочие часы.

Алешина тоже встала. Порывшись в бумажнике, она положила на стол деньги. Сняла плащ со спинки стула.

29 февраля 1932 года из эсэсовцев сформировали команду сопровождения фюрера, который много ездил по стране. Двенадцать человек отобрали из разных подразделений СС и представили фюреру в респектабельном отеле \"Кайзерхоф\", где он в роли лидера партии обосновался с 3 февраля 1931 года; это была его берлинская штаб-квартира.

— Да, Игорь был рад мне услужить, и я хотела купить эту вещь, — призналась она. — Дело не в сентиментальных воспоминаниях. Просто это действительно была гениальная подделка, как я сейчас, спустя годы, осознаю. Ловушка для экспертов. И если бы не характерные следы в местах резьбы, вообще ничего нельзя было бы заподозрить. Понимаешь, ничего… Но и следов-то было раз-два и обчелся. Резал большой мастер.

Гитлер отобрал себе восьмерых охранников. Пока нацистская форма была запрещена, они ходили в кожаных куртках, потом получили оружие. Те, кто вступил в СС до 30 января 1933 года, носили на правом рукаве шеврон.

Они вместе вышли на улицу. День, ветреный, солнечный, бросился им навстречу, опьянил южным ветром, пахнущим, как всегда в Москве, сдобой и ванилью. Сквер неподалеку был словно осыпан золотой пыльцой — разом лопнули все почки на старых липах.

Когда Гитлер возглавил правительство, он стал получать множество угроз. Минимум раз в неделю берлинская полиция фиксировала новое сообщение о намерении убить Гитлера. Часть этих сообщений, без сомнения, была сфабрикована Гиммлером. Все главари национальных социалистов переехали в Берлин и поделили министерские портфели. Его чуть ли не единственного оставили в Мюнхене, никакого поста в государственном аппарате ему не предложили. Рейхсфюрер СС хотел напомнить о себе.

— У тебя телефон в сумке звонит, а ты не слышишь, — совсем уже по-свойски заметила Алешина. Александра торопливо выхватила трубку. Звонил полковник.

Но часть угроз была подлинной. Некоторые немцы сразу оценили, насколько опасен фюрер. Кто-то собирался вручить фюреру букет цветов и сквозь цветы брызнуть ядом ему в лицо. Кто-то намеревался подсунуть ему авторучку, которая взорвется в руке. Один бывший летчик намеревался подлететь к самолету Гитлера и сбить его в полете. Полиция обнаружила тоннель под Потсдамской гарнизонной церковью, где должно было встретиться имперское правительство во главе с Гитлером. В тоннель собирались заложить взрывчатку…

— Вы можете приехать сейчас, — сказал он. — Ольга Игоревна пришла в себя. Я с ней говорил. Но она очень хочет видеть вас. Состояние стабильное.

Бдительный эсэсовец выявил среди посетителей имперской канцелярии бывшего офицера рейхсвера, ставшего коммунистом, — капитана Беппо Рёмера, выжидавшего удобного момента, чтобы убить фюрера… Возле дома Гитлера в Берхтесгадене охранники схватили человека в форме штурмовика, у него обнаружили оружие. Он подстерегал фюрера…

— Я приеду немедленно! — воскликнула Александра. Алешина внимательно следила за ее лицом и беззастенчиво прислушивалась. — Говорите, где этот госпиталь?

В охране Гитлера воцарилась атмосфера легкого психоза.

— Вы в Москве сейчас? — осведомился полковник. — Тогда это не близко, я вам пошлю геолокацию. Я сейчас для вас пропуск заказываю, на проходной просто покажете паспорт. Скажите свое полное имя.

В день, когда должно было открыться заседание государственного совета Пруссии под председательством Германа Геринга, взволнованный полицейский чиновник позвонил первому начальнику государственной тайной полиции (гестапо) Рудольфу Дильсу: под зданием обнаружена бомба. На всякий случай Дильс арестовал всех строителей, уверенный, что среди них найдутся скрытые коммунисты.

— Корзухина Александра Николаевна. Там автобус какой-нибудь ходит?

Полиция действительно обнаружила странный предмет, похожий на небольшую торпеду. Никто не решался до нее дотронуться. Все, и полицейские, и арестованные, дрожали от страха, что здание вот-вот взлетит на воздух. Собрали специалистов по взрывчатым веществам. Выяснилось, что в этом ящике хранилась проволока еще с тех пор, как канцлером Германии был Отто фон Бисмарк.

— До самого госпиталя только спецтранспорт через лес, несколько раз в день. Для персонала, вас не посадят. Езжайте рейсовым автобусом от ВВЦ, когда будете подъезжать к месту, позвоните, я встречу.

Обо всех угрозах и попытках покушений докладывали Гитлеру, и эти сообщения накладывали отпечаток на его психику.

— Я отвезу! — громким театральным шепотом сообщила Алешина, поднимая руку, словно на уроке в школе.

Фюрер обреченно говорил начальнику гестапо Рудольфу Дильсу:

— Меня отвезут! — перебила Александра. — Да, и, если можно, закажите еще один пропуск. Алешина Марина…

— Представьте себе совершенно безобидного человека, который снимает квартиру на Вильгельмштрассе. Окружающие принимают его за учителя на пенсии. Он носит очки и вообще не привлекает к себе никакого внимания. Он покупает винтовку, примеривается и в один прекрасный день стреляет в меня в тот момент, когда я выхожу на балкон…

— Александровна! — дополнила та.

Охраной канцлера занимались одиннадцать сотрудников отдела 1А (политического) полиции Берлина. Они несли дежурство в имперской канцелярии. Один из полицейских сопровождал канцлера, когда тот покидал здание. В машине охранник садился рядом с шофером и должен был бдительно наблюдать за прохожими и проезжающими мимо машинами.

— Добро! — ответил полковник и дал отбой. Через две секунды на телефон Александры пришла ссылка на адрес госпиталя. Алешина, уже садившаяся за руль, посмотрела на экран телефона и качнула головой:

Гитлеру этого показалось мало. По его указанию рейхсфюрер СС Гиммлер, который руководил теперь баварской политической полицией, создал дополнительную группу охраны фюрера из одиннадцати человек. Укомплектовали ее сотрудниками баварской политической полиции из числа членов партии.

— Часа полтора, если повезет, суббота, сама знаешь, погода райская, все на дачи рванут… Поехали скорее.

Начальником группы 15 марта 1933 года сделали капитана мюнхенской полиции Йоханна Ратгенхубера, который стал одновременно адъютантом начальника политической полиции Баварии, то есть Гиммлера. Раттенхубер получил звание штандартенфюрера СС. В партию его приняли 1 мая 1933 года.

— Ты даже не спрашиваешь, к кому мы едем, — спустя несколько минут, на светофоре, заметила Александра.

Его заместитель Петер Хёгль, тоже служивший в мюнхенской полиции, вступил в партию месяцем раньше. Прежде он состоял в баварской народной партии. В партийной характеристике оберштурмфюрера СС Хёгля, составленной 22 января 1937 года, говорилось:

— В госпитале кто-то, — бросила Алешина, глядя на светофор.

\"Поскольку он только выиграл от создания национально-социалистического государства, то можно предположить, что теперь он усвоил идеи национального социализма. Он считается честным товарищем, так что больше не остается политических возражений против его продвижения по службе\".

— Ольга Исхакова. Вчера она сильно отравилась угарным газом. Живет одна, с печью что-то… Если бы я не подняла тревогу, если бы сосед у нее не был золотой мужик… Может быть, ее бы уже и не было.

Фюрер, видимо, не слишком надеялся на свою охрану. Он не ходил без оружия. Пистолет \"вальтер\" 6,35 мм держал в заднем кармане брюк, еще один \"вальтер\" калибром побольше — 7,65 мм — в кармане шинели.

Машины тронулись. Алешина, покусывая полные свежие губы, посматривала на навигатор, где становилось все больше красных участков. После паузы, перед очередным светофором, она произнесла:

Другой командой телохранителей руководил штурмбаннфюрер Бруно Геше — это была выездная охрана из рослых эсэсовцев, сначала их было полтора десятка, потом число увеличили вдвое. Они на двух \"мерседесах\" следовали за машиной Гитлера.

— Именно вчера эта неприятность с печью случилась, да? Насколько я знаю, она всю жизнь в отцовском доме живет, и ничего. А ты удивляешься, что я с тобой так откровенна. Сейчас опасно молчать. Они хотят огрести страховку за подделку. И, возможно, хотят еще чего-нибудь. А я точно знаю, что эти четки поддельные. У Исхаковой вот с печкой нелады вышли, очень своевременно. У меня с машиной может что-то случиться. А ты вообще в заброшенном доме одна живешь, это всем известно. Там не одни только эти поддельные четки, пойми. Там больше половины фейков.

Первоначально группа Йоханна Раттенхубера действовала только на территории Баварии, где Гиммлер ощущал себя хозяином. В Берлине Гитлера охраняла \"группа сопровождения СС\" и сотрудники отдела 1А (политического) берлинской полиции. В столице рейха эсэсовская охрана следовала за Гитлером фактически нелегально. Однажды подозрительный Гитлер заметил какую-то машину, преследовавшую его, и приказал водителю Эриху Кемпке оторваться. Тот нажал на газ своего супермощного \"мерседеса\" и умчался. А в той машине сидели охранники, отправленные Гиммлером защищать фюрера.

— «Они» — это в твоем понимании кто? — спросила Александра.

В состав личной охраны фюрера на 13 февраля 1935 года входили: четверо полицейских, откомандированные берлинским управлением, четверо жандармов, выделенные министерством внутренних дел, тридцать один человек из \"Лейбштандарта Адольфа Гитлера\" и еще пятнадцать полицейских из различных земельных управлений.

— А вот когда придут делить наследство Исхаковой, тогда и узнаешь. У нее завещание наверняка составлено.

В том же 1935 году группа Йоханна Раттенхубера получила право работать официально. Ей выделили два автомобиля и радиопередатчики. Телохранителям фюрера сняли особое помещение и наняли повара. Раттенхубер постоянна выбивал себе новые машины. Он докладывал, что из-за недостатка транспорта часть охранников вынуждена следовать за машиной фюрера на такси. Водители службы охраны подлежали увольнению в пятьдесят лет, на этом настаивал Раттенхубер.

— Ты думаешь, что…

Раттенхуберу поручили обеспечивать безопасность фюрера, а также имперских министров Геринга, Гесса, Геббельса и, разумеется, Гиммлера. Кроме того, его люди брали под охрану и других министров во время их поездок за границу и по стране. Численность оперативного состава службы охраны составила семьдесят шесть человек, из них шестнадцать охраняли фюрера. В состав группы входили экипажи личного и резервного самолетов фюрера, а также отдельное подразделение, которое собирало информацию о возможных террористических акциях по всей Германии.

Александра не договорила, а ее спутница не стала переспрашивать. Машина вырвалась из пробки на Садовом кольце, теперь они ехали по проспекту, все удаляясь от центра. Солнце стояло высоко, золотя и выбеливая улицы, рассекая переулки резкими, синими, летними тенями. Ослепительное небо дрожало над городом, словно огромный парашютный купол из яркого голубого шелка.

— Знаешь, — задумчиво проговорила Александра, глядя в окно, — а ведь ты мне на аукционе очень не понравилась. Мне показалось, ты такая холодная, жесткая… И люди для тебя не существуют.

Возник вопрос, кому будет подчиняться служба охраны. Имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик мечтал получить ее под свое крыло и предложил включить в состав гестапо. Раттенхубер был категорически против и сказал, что у гестапо свои задачи. Представители имперской канцелярии не хотели брать службу в свой состав по чисто бюрократическим причинам — чтобы не взваливать на себя новую работу без увеличения числа ставок в аппарате. В конце концов договорились, что расходы на службу охраны будут указаны отдельной строкой в бюджете министерства внутренних дел.

Алешина запрокинула голову, увенчанную короной прически, и хохотнула:

С 1 августа 1935 года служба охраны стала называться имперской службой безопасности. В октябре 1935 года ее руководителем Гитлер утвердил Генриха Гиммлера. Но Йоханн Раттенхубер не собирался подчиняться рейхсфюреру СС. Он получал приказы непосредственно от адъютантов Гитлера.

— Ты мне тоже не понравилась! Зажатая такая, лицо без мимики, глаза злые. А вообще, я больше интересуюсь людьми, которые мне не нравятся, чем теми, которые нравятся. Смотри-ка, что на Ярославке делается… Все красное до Клязьмы… Мы будем на месте часа через два.

В положении об имперской службе безопасности говорилось, что каждого ее сотрудника утверждает лично фюрер. 30 октября 1935 года Гиммлер послал ему представления на первых четырнадцать человек. Гитлер их подписал, но руководитель имперской канцелярии Хане Ламмерс (руководитель аппарата канцлера Германии) отослал представления еще и Рудольфу Гессу. По распоряжению Гитлера от 24 сентября 1935 года назначение государственных чиновников требовало одобрения заместителя фюрера по партии. Так что все бумаги отправились на утверждение к Гессу.

Гиммлер постоянно сталкивался с трудностями в партийном аппарате. Рейхслейтер Мартин Борман сам хотел контролировать охрану фюрера.

В 1933 году Борман стал начальником штаба заместителя фюрера. Он годами выстраивал свое положение внутри партаппарата, пока не получил возможность влиять на положение дел во всех сферах жизни страны. 12 мая 1941 года, через два дня после того, как Рудольф Тесс улетел в Англию, Гитлер распорядился переименовать аппарат заместителя фюрера в партийную канцелярию. Мартин Борман стал секретарем фюрера и руководителем партийной канцелярии. 29 мая Гитлер распорядился наделить Бормана полномочиями имперского министра. На документах, прежде поступавших заместителю фюрера Гессу, теперь требовалась подпись руководителя партийной канцелярии.

Все государственные чиновники и военнослужащие в Германии давали клятву верности отечеству. Законодательно был утвержден следующий текст:

Глава 10

\"Клянусь быть верным и послушным фюреру германского рейха и народа Адольфу Гитлеру, клянусь соблюдать законы и честно исполнять мои обязанности. И да поможет мне Бог\".

Пропуска ждали их на проходной, которую Алешина отыскала с трудом. Навигатор перестал работать километра за три до госпиталя, затерянного в сосновом бору.

Сотрудники личной охраны еще отдельно присягали на верность фюреру — это происходило в Мюнхене, в день поминовения старых борцов, погибших в день пивного путча 1923 года. Клятва звучала так:

— Зашифровали все! — бормотала она, опустив стекло и выглядывая в окно. — Вон там что-то желтое за деревьями… Поедем туда…

\"Я клянусь вам, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер германского рейха, быть преданным и храбрым. Я обязуюсь подчиняться вам и назначенным вами командирам до самой смерти. И да поможет мне Бог\".

«Что-то желтое» оказалось капитальной стеной метра два высотой, которой была обнесена вся территория. Машина долго прыгала по гравийной дороге, пока не выбралась на асфальтовый участок, в конце которого замаячил опущенный шлаг- баум.

Во время войны шеф имперской канцелярии обергруппенфюрер СС Ханс Ламмерс пытался освободить Гитлера от некоторых обязанностей (видя, что состояние здоровья того ухудшается), и в частности от необходимости самому решать судьбу каждого из охранников.

— На вас пропуска есть, на машину нет, — мужчина в белом халате, накинутом поверх формы, протянул им паспорта и проштемпелеванные карточки. — Машину оставьте здесь.

Адольф Гитлер высоко ценил шефа канцелярии, говорил:

— А далеко идти? — Алешина с сомнением посмотрела вниз, на свои каблуки.

— Ламмерс руководствуется здравым смыслом, а не юридическими абстракциями. В таком духе он и решает за меня государственные дела, так что мне вообще не надо о них беспокоиться.

— Недалеко, до пятого корпуса километра полтора.

Но в данном случае Гитлер настоял на том, что будет лично подписывать приказ о каждом сотруднике службы безопасности, которая так и осталась самостоятельным ведомством, подчиненным лично фюреру.

Алешина охнула.

Николай Сергеевич стоял на крыльце пятого корпуса и разговаривал с пожилым мужчиной в белом халате, примерно своим ровесником.

Пистолет в руках теолога

Он издали заметил женщин и помахал Александре. Когда они приблизились, полковник представил их:

— Это лечащий врач Ольги Игоревны, Денисов Петр Михайлович. Это Александра, она родственница. Это Марина…

В первый год после прихода к власти Адольф Гитлер любил выпить чаю в берлинском отеле \"Кайзерхоф\" неподалеку от имперской канцелярии и послушать венгерский оркестр, который там играл. Угловой столик был зарезервирован для Гитлера. Но вскоре об этом стало широко известно, и в часы, когда мог появиться фюрер, зал переполнялся. Место вокруг столика Гитлера заполняли одни и те же немолодые дамы.

— Тоже родственница, — спокойно добавила Алешина.

Гитлер недовольно заметил, что предпочитает видеть более молодых женщин. Начальнику охраны Раттенхуберу было велено разобраться, откуда берутся эти дамы, падкие на знаменитостей. Оказалось, что они раздавали щедрые чаевые официантам, чтобы те их предупреждали, когда появится фюрер. Дамы слетались в отель, чтобы посмотреть, как он пьет чай. Гитлер отказался от посещения \"Кайзерхофа\", но, приезжая в Мюнхен, по-прежнему ходил в одно из двух любимых заведений — \"Хек\" и \"Остерия Бавария\", а то и в оба заглядывал.

— Очень рад, — врач кивнул, не подавая руки. — Ну что могу сказать, состояние стабильное, скоро переведем в общую палату. Навестить можно, но не задерживайтесь надолго, минут двадцать вполне достаточно. И не беспокойте, по возможности. Состояние и так возбужденное.

Перед его приездом сотрудники службы безопасности обшаривали все здание ресторана, включая подвалы. Эсэсовцы из группы сопровождения занимали соседние столики. Во время войны и у дверей выставлялась эсэсовская охрана, чтобы посторонние не могли войти. Впрочем, фюрер раздражался, когда видел, что охранники переусердствовали.

Повернувшись на месте, по-военному, уже готовясь уйти, врач бросил через плечо:

В Бад-Годесберге Гитлер еще с середины двадцатых годов предпочитал останавливаться в гостинице \"Райнхо-тель Дризен\", ее владелец Фриц Дризен относился к нему очень хорошо в те времена, когда отсидевшего в тюрьме Гитлера мало кто принимал всерьез. После прихода к власти Гитлер, побывав в знакомом месте, обнаружил, что гостиница совершенно пуста, а он привык к аплодирующим ему толпам. Выяснилось, что один из его охранников, приехав заранее, велел всем удалиться. Разгневанный Гитлер распорядился вернуть публику. Тогда еще без аудитории фюрер чувствовал себя неуютно.

— Да, вы паспорт и полис привезли?

Когда Гитлер триумфально проезжал через какой-нибудь город, то не любил, чтобы людей, которые хотели его увидеть, сдерживали полицейские. Поэтому местные власти расставляли полицейских, переодетых в штатское. Труднее было организовать поездки, если Гитлер не желал привлекать к себе внимание.

— Мы сейчас все вместе съездим за паспортом, — вмешался полковник. — Сегодня после обеда привезем.

Однажды он захотел посмотреть эстрадное представление в берлинском театре \"Винтергартен\". Он сказал, что войдет в зал, когда свет уже потушат, чтобы его никто не заметил. Раттенхубер прибыл к театру без пятнадцати восемь вечера и увидел, что несколько человек у входа с нетерпением ожидают фюрера. Выяснилось, что их предупредили служащие театра, взяв с каждого обещание держать это в тайне.

Когда они остались на крыльце втроем, он по очереди пожал руки Александре и Алешиной.

После варьете Гитлер намеревался побывать в пивной \"Франц Нагель\" — точно так же нагрянуть сюрпризом. Но и там были предупреждены о его появлении. Два официанта замерли у входа, ожидая фюрера. В результате Гитлер поехал в \"Клуб немецких деятелей искусств\", где у входа его также ожидала толпа.

— С этим паспортом я хлебнул тут горя, — тихо признался Николай Сергеевич. — Госпиталь закрытый, сюда сверху звонили, чтобы ее приняли без документов, под мою ответственность. Где она документы хранит?

Раздраженный фюрер вернулся в имперскую канцелярию, которая служила одновременно и квартирой канцлера Германии.

Александра пожала плечами:

\"Гитлер занимал тогда весь второй этаж имперской канцелярии, — рассказывал тогдашний председатель сената города Данцига Герман Раушнинг. — Обстановка здесь была буржуазной, можно даже сказать, мелкобуржуазной. Комнаты были маленькими, мебель простая.

— Штромм должен знать. Он вернулся, кстати. И хочет знать, в какой больнице лежит Ольга.

Я и теперь ощущаю атмосферу тесноты и запах новой мебели. Мелкобуржуазные замашки и революционные разговоры. В соседней комнате играл на рояле нелепый Эрнст Ханфштенгль. Он как раз сочинил марш, который понравился Гитлеру. Ханфштенглю нравилось скрещивать любимые мелодии с темами из вагнеровских опер\".

— А мне какое до этого дело? — резонно заметил полковник. — Пусть хочет. Так, доктор настаивает на двадцати минутах, я тоже считаю, что Ольге Игоревне нужен полный покой. Идите к ней, вас проводят. Сейчас она в отдельной палате.

Гитлер страдал от одиночества, поэтому нуждался в компании и постоянно окружал себя людьми. Несколько десятков человек имели возможность пообедать с Гитлером, им надо было только предупредить дежурного секретаря. В это число входили местные партийные секретари, когда они бывали в Берлине, министры, люди из непосредственного окружения фюрера. Дежурный полицейский знал их в лицо, и они свободно проходили в личные покои фюрера. Минут за пятнадцать до начала обеда появлялся Гитлер. Перед тем как сесть за стол, он перебрасывался парой слов с собравшимися.

… И через несколько минут они вошли в маленькую, выкрашенную голубой масляной краской палату, куда были вдвинуты железная койка на колесиках, белая ширма и капельница. Ольга, укрытая до плеч белым больничным одеялом со штампами, казалось, дремала, но когда Алешина, войдя вслед за Александрой, осторожно прикрыла за собой дверь, открыла глаза.

\"На обед подавали суп, мясное блюдо, овощи и сладкое, — вспоминал Раушнинг. — Гитлер не ел мяса, зато поглощал сладости в невероятных количествах. Гостям предлагали пиво и лимонад. Новички, особенно преданные партийцы, глядя на Гитлера, выбирали лимонад, чтобы произвести на него благоприятное впечатление…

— Это не то, что все думают! — тихо, но горячо проговорила Ольга, глядя на Александру, склонившуюся к постели.

— Все обошлось, и это главное, — проговорила художница, осторожно дотрагиваясь до одеяла, под которым исчезала трубка капельницы.

Постоянно присутствовал Ханфштенгль, ценимый за свое знание иностранных языков, долговязый Брюкнер, адъютант Гитлера. Часто можно было встретить Геббельса. Он держался поближе к Гитлеру, помня старую немецкую пословицу: \"Отсутствующий всегда не прав\". Все партийные лидеры, бывавшие в Берлине проездом, приглашались к Гитлеру… Просто беседовать с ним было невозможно. Он либо молчал, либо полностью овладевал беседой. После обеда в маленьком кабинете Гитлера подавали кофе и ликер. Некоторые курили. Окружение Гитлер а беспокоилось о его безопасности. Боялись покушений. Гитлера просили не гулять по саду. Он вообще мало двигался. Терраса заменяла ему сад…

— Ничего не обошлось, — так же напористо продолжала Ольга. — А почему с вами…

В кругу приближенных Гитлер давал себе волю. Я слышал, как он кричал и топал ногами. Малейшее возражение вызывало у него приступы ярости. Повсюду сидят бесплодные старики, гордые своим профессионализмом и напрочь потерявшие здравый смысл, жаловался Гитлер в те дни\".

Она вдруг заметила Алешину, которая стояла в углу у двери, наполовину скрытая ширмой.

Внешнюю охрану зданий, где находился фюрер, также несли подразделения СС. Весной 1933 года численность СС выросла до пятидесяти тысяч человек. Тогда сформировали полк \"дворцовой охраны\" — \"Лейбштандарт Адольфа Гитлера\".

— Все в порядке, — зашептала Александра. — Марина знала когда-то вашего отца, она очень хорошо относится к вашей семье… И захотела вас навестить.

9 ноября 1933 года личный состав полка принял в Мюнхене присягу. Полком командовал Зепп Дитрих. Он воевал в Первую мировую, дослужился до вице-вахмистра, потом поступил в баварскую полицию. Он рано примкнул к нацистам. Участие в пивном путче поставило крест на его карьере в полиции. Он вступил в СС в 1928 году. В 1931 году ему присвоили звание группенфюрера СС, избрали в рейхстаг по списку нацистской партии.

Алешина выступила из-за ширмы:

Зепп Дитрих получал указания непосредственно от фюрера, хотя должен был подчиняться Гиммлеру. Но Гитлер следил за тем, чтобы его охрана выполняла исключительно его приказы. Подразделения полка охраняли не только имперскую канцелярию, но и аэродром Темпель-хоф, откуда вылетали правительственные самолеты, все важные государственные здания.

— Извините, что так ворвалась. Ваш отец правда очень многое для меня сделал когда-то.

Во время войны охрану ставки фюрера (на случай внезапного нападения, например выброски десанта) нёс специальный батальон сопровождения фюрера. В него отобрали подразделения из полка СС \"Великая Германия\" и авиаполка имени Германа Геринга. Батальоном командовал полковник Эрвин Роммель, будущий генерал-фельдмаршал.

— Мне все равно теперь, — Ольга отвернулась к стене. — Я не растапливала печь и не задвигала вьюшки. Я никогда не задвигаю вьюшки! А они все обращаются со мной как с помешанной. Как с самоубийцей!

Директива от 23 сентября 1934 года возлагала ответственность за охрану фюрера на гаулейтеров, местных партийных секретарей, \"как представителей движения, которые полностью отвечают за проведение митингов и демонстраций, в которых принимает участие фюрер\". 9 марта 1936 года заместитель фюрера Рудольф Гесс подписал новую директиву, она по-прежнему возлагала ответственность на гаулейтеров, но содержала дополнение: \"В таких случаях рейхсфюрер СС или лицо, им назначенное, лично отвечает за меры безопасности\".

— Никто не думает, что вы на такое пошли, — остановила ее Александра. — Это просто несчастный случай.

Инструкции были жесткие. Никого без пропуска через кордоны не пропускать. Стоявшим на посту эсэсовцам запрещалось есть, пить, курить, читать, разговаривать с публикой и отдавать честь кому бы то ни было, включая самого фюрера, чтобы не терять бдительность. Ему салютовали только командиры, стоявшие перед строем.

— Николай Сергеевич говорит, что нашел вьюшки задвинутыми. А в печи было полно свежих углей. Это несчастный случай, по-вашему? — Ольга резко повернула голову к собеседнице и внезапно закрыла глаза, быстро сглатывая слюну, словно борясь с приступом тошноты.

Здания, в которых должен был появиться фюрер, брались под охрану за двадцать четыре часа до его появления. Особо опасными считались гостиницы, где проверялись все комнаты. Новоприбывшие постояльцы воспринимались как подозрительные лица. На улице размещались переодетые агенты, которые в первую очередь должны были следить за балконами.

— Я всем говорю, что ничего не помню, но я все помню, — она вновь широко раскрыла глаза, и Александра увидела метнувшийся в них страх — черную тень, очертаний которой не удалось рассмотреть. — Я помню, как вы уходили вчера утром и говорили со мной, а мне так хотелось спать. Во сне хоть можно не думать ни о чем. И я снова уснула. Я не вставала и не растапливала печь.

Гитлер мало ходил пешком и никогда не ездил на общественном транспорте. В 1923 году он уже владел автомобилем — это был красный \"бенц\". Он нанял водителя, который стал его телохранителем. После провала пивного путча власти конфисковали машину. Десять лет ее использовала мюнхенская полиция в борьбе с нацистами. В 1933 году нацисты ее выкупили.

Ольга сделала попытку приподняться на локте и приблизила лицо к лицу склонившейся над ней слушательницы:

После назначения Адольфа Гитлера имперским канцлером за его автомобилем повсюду следовала машина сопровождения, набитая эсэсовцами. После 1934 года — две машины охраны. Гитлер обыкновенно садился рядом с водителем — за исключением торжественных случаев. Сзади устраивался один из его слуг. Все были вооружены. Во время войны прихватывали с собой автоматы. Гитлер считал, что главная гарантия безопасности — быть незаметным, поэтому не хотел, чтобы его машины как-то выделялись. Он предпочитал машины \"мерседес-бенц\", иногда мог сесть в \"хорьх\". В своей альпийской резиденции Бергхоф иногда пользовался изготовленным по специальному заказу кабриолетом марки \"фольксваген\".

— Я на рассвете засунула в топку последние дрова. За ними пришлось бы идти в дровяной чулан. Я не делала этого, понятно?!