Дэвид Болдаччи

Минута до полуночи

David Baldacci

A Minute to Midnight



© 2019 Columbus Rose, Ltd.

© Гольдич В. А., Оганесова И. А., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Памяти Боба Шуле О друге лучше тебя нельзя и мечтать. Тебя всегда будет не хватать, Ты никогда не будешь забыт.


Глава 1

Она снова ехала в Долину Смерти.

Вот только эта «долина» находилась в Колорадо, во Флоренс, единственной тюрьме особо строго режима в Америке. Однако упоминание смерти здесь являлось вполне корректным, это место пропиталось ею как следствие преступлений, совершенных ее обитателями.

Специальный агент ФБР Этли Пайн ехала сюда, вдавив педаль газа в пол, на современной версии лошади, бирюзовом «Мустанге» 67-го с опускающимся верхом. Она два года восстанавливала автомобиль вместе с его прежним владельцем, ветераном ФБР, который стал ее неофициальным наставником вскоре после того, как она закончила обучение в Куантико [1]. Когда он умер, он оставил «Мустанг» ей, и Пайн уже не могла представить свое существование без этой машины.

Сейчас, после стремительного путешествия сюда, она сидела на тюремной парковке, собирая силы и мужество для встречи с монстром, который находился здесь вместе с другими подобными ему выродками. Все до единого вышли из ужасных кошмаров и без малейших угрызений совести убили в совокупности тысячи людей.

Пайн оделась во все черное, за исключением белой блузки. Блестящий значок ФБР она прикрепила к лацкану пиджака. На то, чтобы ее пропустили через систему безопасности, ушло десять минут, ей пришлось расстаться с двумя пистолетами: «Глоком 23», своим главным оружием, и восьмизарядной «Береттой Нано» – запасной вариант, который хранился в кобуре на щиколотке. Она чувствовала себя голой без оружия, но знала, что тюремные правила нарушать нельзя. И, по очевидным причинам, «никакого оружия у посетителей» являлось одним из главных.

Она сидела на жестком стуле в кабинке для посетителей, обхватив длинными ногами металлические ножки. Напротив находился барьер из толстого стекла. Пайн ждала, когда по другую его сторону появится человек, ради которого она приехала. Несколько минут спустя шесть крупных охранников привели закованного в тяжелые кандалы Дэниела Джеймса Тора, а перед тем как уйти, закрепили цепи на мощной металлической дуге на полу, оставив закон и преступника сидеть по разные стороны поликарбонатного стекла, способного выдерживать прямые попадания пуль.

Тор выглядел впечатляюще: рост шесть футов и четыре дюйма [2], вес – 280 фунтов [3], словно высеченных в мраморе. Даже теперь, когда ему минуло пятьдесят, он находился в прекрасной физической форме и вполне мог бы выступать в НФЛ [4]. Пайн знала, что все тело Тора покрыто татуировками, многие из которых нанесены его жертвами. Он был настолько уверен в своей способности их контролировать, что доверял им острые инструменты, не опасаясь, что они пустят их в ход, чтобы покончить со своими страданиями. Однако ни одна даже не попыталась.

Он представлял собой настоящий каприз природы, физически и эмоционально. Нарциссический психопат – во всяком случае, так его называли эксперты. Возможно, самое смертельно опасное сочетание из всех, что природа даровала человеческому существу. Он убивал не со злым умыслом, дело обстояло гораздо хуже. Тор вообще не мог испытывать сочувствия по отношению к другим живым существам. Он жаждал только собственного удовольствия. И единственный способ, который позволял ему утолить эту жажду, состоял в том, чтобы полностью уничтожать других. Он убивал не менее тридцати раз, и это были лишь установленные жертвы. Пайн и другие офицеры правоохранительных органов подозревали, что их общее число в два, а то и в три раза больше.

Его голова и лицо были гладко выбриты. Холодные, будто стерильные, глаза оглядывали Пайн, словно он был змеей, приготовившейся перейти в атаку. Зрачки хищника, рожденного дикой природой; он думал только о том, чтобы убивать. Пайн знала, что Тор был превосходным актером, способным играть любую роль и завлекать любых жертв, в том числе умел вести себя как самый обычный человек. Что само по себе ужасало.

– Снова ты? – покровительственно сказал он.

– В третий раз должно повезти, – спокойно ответила она.

– Ты начинаешь вызывать у меня скуку. Так что придумай что-нибудь интересное.

– Во время прошлого визита я показывала тебе фотографию Мерси.

– И я сказал, что мне нужно больше информации. – Несмотря на то, что голос Тора был скучающим, Пайн знала, что ему необходимо доминировать.

Ему требовалось внимание, чтобы оправдать сам факт своего существования, и она собиралась это использовать.

– Я сообщила тебе все, что знала.

– Тебе кажется, что все. Я уже упоминал об этом в прошлый раз. Я дал тебе домашнее задание. Ты его выполнила? Или намерена меня разочаровать?

Пайн понимала, что ей приходится идти по тонкому льду. Хуже того, Тору это также было известно. Она хотела, чтобы он оставался заинтересованным, но не могла позволить ему полностью себя ошеломить. Это вызывало у него скуку.

– Может быть, у тебя появились какие-то идеи, которые могли бы мне помочь, – продолжала она.

Тор бросил на нее мрачный взгляд.

– Ты говорила, что твоей сестре-близняшке было шесть лет, когда ее похитили.

– Все верно.

– Из спальни, посреди ночи, из пригорода Андерсонвилля, штат Джорджия. Ты сама находилась в это время в комнате.

– Да.

– И ты думаешь, что я тебя ударил, но не убил?

– Ну на самом деле ты проломил мне череп.

– И я воспользовался считалкой, чтобы решить, которую из вас я заберу с собой? – уточнил Тор.

– Эни, мини, майни, мо.

– Таким образом, на ком бы ни начиналась считалка, она всегда заканчивалась на другом, ведь в ней четное число слов.

Пайн наклонилась вперед.

– И почему ты начал с меня? Ты хотел, чтобы Мерси проиграла?

– Ты слишком спешишь, агент Пайн. Тебе следует замедлить шаг, если ты хочешь куда-нибудь попасть.

Пайн инстинктивно решила нанести ответный удар.

– Мне больше не хочется зря тратить на тебя время.

Тор улыбнулся и загремел цепями.

– Зато у меня есть время всего мира.

– Почему ты решил оставить в живых меня, а не Мерси? Это получилось случайно? Совпадение?

– Только не позволяй вине выжившего сбить тебя с толку. К тому же у меня нет времени на нытиков. – Неожиданно он улыбнулся и добавил: – И не важно, что на мне более тридцати пожизненных заключений. – Он вел себя так, словно гордился своими приговорами, и Пайн знала, что так и есть.

– Хорошо, но мне важно это знать, – спокойно сказала она.

– Ты же сама говорила, что я проломил тебе череп. Ты вполне могла умереть.

– Могла, но не умерла. А ты всегда старался доводить дело до конца со своими жертвами.

– Ты понимаешь, что сейчас опровергаешь собственное предположение о том, что именно я напал на вас той ночью?

– Я не согласна.

– Тогда позволь мне задать тебе вопрос, – сказал Тор. – Тебе известны другие случаи, когда я забирал шестилетнюю девочку из спальни и оставлял живого свидетеля?

Она слегка отодвинулась.

– Нет.

– И почему ты считаешь, что я поступил так в твоем случае? Из-за того, что твой гипнотерапевт сумел извлечь на свет воспоминание? Ты сама мне о нем рассказала во время прошлого визита. Любопытная вещь, гипнотерапия. Она допускает ошибки примерно с такой же частотой, как дает правильные ответы, быть может, даже чаще. Но ты наверняка изучала мое дело в ФБР. Все изучали, потому что оно входит в обязательную программу, – небрежно добавил он, но Пайн уловила гордость в его словах. – Тебе известно, что в то время я действовал в Джорджии.

И знаешь, что я думаю? Гипноз не вытащил на свет твои настоящие воспоминания, он лишь обеспечил тебя базой, чтобы ты могла сформировать вывод, к которому пришла ранее на основании полученной извне информации. – Он покачал головой. – Это не устоит в суде при перекрестном допросе. Я оказался в твоих воспоминаниях из-за того, что ты так хотела и у тебя не имелось реального человека, который заполнил бы пустоты. Ты отчаянно желала с этим покончить, что готова даже принять ложь.

Пайн ничего не ответила – в конце концов, Тор мог быть прав.

– Агент Пайн, – продолжал Тор, когда она погрузилась в размышления. – Ты отвлеклась? – Он позвенел цепями. – Эй, ФБР, мой интерес стремительно падает.

– С течением времени ты изменил свой образ действий, – сказала Пайн. – Далеко не все твои нападения проходили одинаково. Ты развивался.

– Конечно, развивался. Как и при любых других занятиях, чем дольше ты что-то делаешь, тем лучше становишься. Я не исключение. Более того, я образец в… конкретной специализации.

Пайн с трудом подавила подступившую к горлу тошноту. Она знала, Тор ждал, что на лице у нее появится отвращение, когда сравнил убийство с обычной профессией. Но она твердо решила, что не позволит ему испытать подобное удовлетворение.

– Принято, – не стала она возражать. – Но теперь ты подтверждаешь мой вывод. Из того, что ты никогда не поступал так в прошлом, еще не следует, что ты не поменял своих привычек. Ты совершенствовался, как сказал сам. Твой образ действий развивался.

– А тебе известны случаи, когда я поступил так же позднее? – осведомился Тор.

К этому вопросу Пайн подготовилась заранее.

– Нам известны не все твои жертвы, разве не так? Поэтому я не могу с уверенностью ответить на твой вопрос.

Он откинулся назад и неприязненно улыбнулся, услышав ее грамотный встречный довод.

– И ты хочешь, чтобы я ответил прямо сейчас? – осведомился он. – Делал я это или нет, вот так просто?

– И вновь тебе это ничего не будет стоить. Тебя ведь не казнят.

– Я могу солгать и сказать, что ты права. Тебе этого будет достаточно?

– Я агент ФБР.

– И что с того?

– Мне требуется…

– Тебе требуется тело или хотя бы скелет – после стольких лет, верно?

– Мне нужно подтверждение, – просто ответила Пайн.

Он пожал плечами.

– Боюсь, я не знаю, где захоронены все тела.

– Значит, они ошибались, когда говорили, что у тебя фотографическая память?

– Вовсе нет. Но я сознательно кое-что забыл.

– Почему? – спросила она.

Тор наклонился вперед.

– Потому что не все стоят того, чтобы их помнить, агент Пайн. И я не намерен утешать каждого рыдающего члена семьи, который приходит ко мне с мольбами. Это не совсем мое, если ты еще не заметила.

– Ты помнишь, где похоронена Мерси?

– Тебе придется приехать еще раз, чтобы поболтать со мной. А сейчас я устал.

– Но мы только начали.

– Называй меня Дэн.

Пайн удивленно на него посмотрела. Она не ожидала такого требования.

– Что?

– Это наше третье свидание. Пришло время перейти к именам, Этли.

– А если я не хочу?

Он беззвучно хлопнул в ладоши.

– В таком случае бедная, милая и, вероятно, мертвая Мерси Пайн навсегда останется для тебя загадкой. Какая досада.

– Когда ты хочешь снова встретиться?

– Ровно через месяц… Этли. Я занятой человек. А потому произнеси то, что я хочу. Или мы закончили. Навсегда.

– Хорошо… Дэн.

Пайн вышла, забрала свои пистолеты – и ей пришлось заставить себя не пытаться вернуться в тюрьму, чтобы вышибить мозги проклятому Дэну.

Она села в машину и поехала в Шеттерд-Рок, штат Аризона, где была единственным агентом ФБР на огромных пространствах малонаселенных территорий. Через час она получила по телефону сообщение, «сигнал Эмбер» [5]. Похищена маленькая девочка. Подозреваемый на сером пикапе «Ниссан» находится где-то совсем рядом с тем местом, где она сейчас проезжала.

В ярком сиянии первого полнолуния после дня осеннего равноденствия бог закона и порядка ей улыбнулся, потому что через пять минут мимо нее, в противоположном направлении, промчался серый пикап.

Пайн развернулась на сто восемьдесят градусов, шины «Мустанга» задымились и протестующе взвизгнули, прежде чем восстановили сцепление с асфальтом, она включила полицейские проблесковые огни, которые установила на машине, утопила изящную педаль газа в пол, и «Мустанг» с ревом помчался спасать жизнь похищенной девочки.

Пайн поклялась себе, что на этот раз не допустит ошибки.

Глава 2

Существует одно важное правило «сигнала Эмбер»: добраться до жертвы и похитителя как можно быстрее и перекрыть все пути к бегству. После этого можно решать проблему самыми разными способами: от применения грубой силы до переговоров с подозреваемым, если появится такая возможность, чтобы исключить любой риск для заложника.

Когда похититель свернул с главной дороги, увидев быстро приближавшийся сзади синий свет, Пайн поняла, что скоро ей придется принимать решение. Хорошо, что она знала местность и уже проезжала по этой дороге, когда пыталась немного прийти в себя после второй встречи с Тором. В каньон с почти вертикальными стенами вела единственная дорога, на которой она сейчас находилась.

Пайн сообщила о своем местоположении в полицию, а также свое имя и статус преследования. Она не сомневалась, что их реакция будет мгновенной. Но она находилась на изолированной территории, и полицейские не появятся еще несколько минут. В данный момент Пайн вместе со своими пистолетами, интеллектом, подготовкой и опытом – оставалась главной надеждой похищенного ребенка.

Сумерки постепенно сменялись темнотой по мере того, как они все дальше ехали по поднимавшейся и опускавшейся дороге, полотно которой постоянно сужалось, а обрыв после каждого поворота по обе стороны становился более крутым.

Она пыталась разглядеть мужчину и девочку в кабине грузового автомобиля, но они оставались неясными силуэтами. Впрочем, номер машины соответствовал полученному по «сигналу Эмбер», а похититель явно пытался сбежать. Понимал ли он, что дорога заканчивается тупиком, Пайн знать не могла. Но не сомневалась, что просто не будет. Однако именно для таких ситуаций она проходила подготовку.

Через половину мили они добрались до точки невозврата. Пайн поставила «Мустанг» посередине узкой дороги, блокируя выезд и развернув машину пассажирской стороной к грузовику. Если он попытается ее протаранить, она выстрелит через ветровое стекло. Пайн вытащила надежный «Глок» и тщательно прицелилась через открытое пассажирское окно.

«Ниссан» развернулся капотом в сторону «Мустанга». Мужчина остановил машину, но двигатель продолжал работать на холостом ходу. Пайн казалось, будто она видит, как у него в голове поворачиваются колесики: стоит попытаться или нет?

Когда он включил фары – скорее всего, чтобы ее ослепить, – Пайн погасила их выстрелами. Вот теперь она добилась его полного внимания. После того как Пайн еще раз рассказала местным полицейским, где она находится, она осталась сидеть, одной рукой сжимая рукоять пистолета, другой держась за ручку двери.

Некоторое время они просто стояли. Наконец через десять минут дверца «Ниссана» распахнулась. Очевидно, похититель принял решение.

Шахматная партия началась.

Пайн ответила зеркально, распахнув дверцу своей машины.

Четыре ноги ступили на землю около «Ниссана».

Пайн опустила длинные ноги на асфальт.

Мужчина и маленькая девочка вышли из-за двери грузовика, и Пайн сразу направила пистолет в широкую грудь похитителя.

– ФБР. Это конец. Отойди от девочки. Ложись лицом вниз на землю, разведи ноги в стороны, пальцы переплети на затылке. Если будешь медлить, открою огонь.

Мужчина не стал подчиняться ее приказу. Вместо этого он присел на корточки и поставил девочку перед собой.

«Ладно, – подумала Пайн, – этот мешок с дерьмом хочет поиграть в жесткую игру, используя ребенка в качестве щита. И почему меня это не удивляет?»

В свете, падавшем из кабины грузовика, Пайн разглядела, что мужчине немногим за пятьдесят, он высокого роста, плотный и мускулистый, с лысой головой и короткими седеющими волосами, нечесаными и вьющимися, точно плющ. Уродливое, с печатью слабоумия лицо. Классический образец стареющего педофила. Он был одет в грязную футболку, не скрывавшую бицепсы тяжелоатлета, пыльные вельветовые брюки и потертые ботинки.

Девочке было девять или десять лет, высокая для своего возраста, стройная спортивная фигура. Одета в футбольные трусы со следами травы и такой же свитер. Грязные колени, футбольные бутсы «Адидас», длинные белые гетры. Конечно, она выглядела напуганной, но Пайн успела заметить в ее глазах решительность.

Пайн не знала, с чем имеет дело – то ли девочку похитил незнакомец, то ли это попытка семейных разборок. Мужчина выглядел слишком старым, чтобы быть отцом, но в наше время всякое бывает.

– Полицейские уже в пути. Делай, что я скажу, и ты будешь дышать, когда все закончится.

Мужчина молча на нее смотрел.

– Habla ingles? [6] – спросила она.

– Я американец, сука, – рявкнул он. – Неужели я похож на мексиканца?

– Тогда у тебя нет оснований игнорировать мои приказы, – сказала Пайн.

Он вытащил из-за пояса «ЗИГ-Зауэр» и приставил дуло к голове девочки.

– Вот мой выход отсюда. Бросай оружие, или я вышибу принцессе мозги.

– Ты бросишь пистолет, получишь адвоката и отбудешь тюремный срок.

– Я уже проходил этот путь. И мне он не слишком понравился.

– Как тебя зовут?

– Только не играй со мной в свои дерьмовые игры, изображая хорошего полицейского.

– Я уверена, что мы сможем договориться.

– Дерьмо, ты думаешь, мы тут заключаем сделку?

– Давай поговорим, выясним, что тебя тревожит, и попытаемся решить проблему.

– И ты думаешь, что я поверю в твою хренотень?

– Я на полном серьезе.

– Не обсуждается.

– И как ты рассчитываешь решить проблему?

– Ты уберешь свою машину и выпустишь меня отсюда. А я займусь с маленькой красоткой тем, чем собирался. Знаешь, мне не терпится начать. – Он положил другую руку на шею девочки.

Пайн слегка переместила палец на спусковом крючке «Глока». Быть может, следует рискнуть и выстрелить?

– А как же полицейские, которые совсем скоро здесь будут?

– Ты договоришься с ними.

– Они не находятся под моей юрисдикцией.

– Послушай, тупая сука, я держу девчонку. То есть у меня козырь. Ты делаешь то, что я хочу, а не наоборот.

– Ты не уедешь отсюда с ней.

– Тогда у тебя на руках серьезная проблема, сука.

Пайн решила сменить тактику и посмотрела на девочку.

– Ты знаешь этого человека? – спросила она.

Девочка медленно покачала головой.

– Как тебя зовут?

– Я…

– Заткнись! – закричал мужчина, прижимая дуло пистолета к голове девочки. – И ты заткнись! – рявкнул он, обращаясь к Пайн.

– Я хочу, чтобы мы все ушли отсюда на своих ногах.

– Ты говоришь только о вас двоих. Тебе насрать на меня.

– Я не хочу тебя убивать, но, если ты меня вынудишь, я это сделаю.

– Выстрелишь в меня, и она мертва.

Пайн еще раз посмотрела на девочку, постаравшись быстро ее оценить. Она напомнила ей себя в таком же возрасте. Высокая, стройная. Но ее вновь поразили спокойные глаза девочки. Она пробежала взглядом по форме, испачканным в траве шортам и грязным коленям. Эта девочка была бойцом. Значит, есть шансы, что у нее получится. Рискованный вариант, но других в распоряжении Пайн не было.

– Играешь в европейский футбол? – спросила Пайн.

Девочка медленно кивнула.

Мужчина потянул ее к краю. Еще десять футов, и они окажутся перед обрывом глубиной в тысячу футов.

– Больше не двигайся в том направлении, – приказала ему Пайн, шагнув вперед.

Мужчина остановился. Пайн тоже.

Сирены приближались. Но Пайн понимала, что, если она в самое ближайшее время не разберется с похитителем, после появления полицейских ситуация может ухудшиться.

– У меня заканчивается терпение, – рявкнул мужчина.

– Я дала тебе шанс. Единственный. Тюрьма не самое приятное, что может случиться с человеком, но это намного лучше, чем могила. Когда ты окажешься на глубине шесть футов, то уже не сможешь рассчитывать на окончание срока или досрочное освобождение.

Мужчина снова потащил девочку к краю.

– Стой! – взревела Пайн, стараясь поймать момент для удачного выстрела при помощи тритиевой подсветки прицела своего «Глока».

Заднее кольцо прицела имело светящуюся тритиевую вставку, а переднее окружала белая нелюминесцентная краска. Точность была велика, но Пайн не могла стрелять. Она могла задеть девочку. Или указательный палец мужчины дернется, когда в него попадет пуля.

Мужчина торжествующе улыбнулся, когда прочитал сомнения на лице Пайн.

– Ты не станешь стрелять. У меня козырь.

Пайн посмотрела на девочку. Ладно, сейчас или никогда.

– Я играла в футбол. Но единственный гол я забила пяткой, и мяч влетел в ворота прямо между ногами вратаря. Могу спорить, ты играешь гораздо лучше меня.

И Пайн посмотрела девочке в глаза, пытаясь передать ей то, что не могла произнести вслух.

– Заткни пасть со своим футболом, – зарычал мужчина. – А теперь в последний раз: опусти…

Правая нога девочка рванулась назад и вверх и ударила мужчину в пах. Он отпустил ее и согнулся от боли, пистолет выпал из его руки.

– Ах ты маленькая сучка… – простонал он, и его лицо стало красным как свекла.

Задыхаясь, он рухнул на колени.

Пайн тут же метнулась к нему, ударом ноги отбросила его пистолет себе за спину, схватила девочку за руку и оттащила назад, в безопасное место.

На этом все должно было закончиться. Пайн держала в руках пистолет, а мужчина лишился оружия. И заложницы. Финальный свисток. Дело сделано.

Но нет. Потому что мужчина, наконец, выпрямился, посмотрел на Пайн и сплюнул.

– Думаешь, сумела меня взять? У меня девять жизней! – Он бросил яростный взгляд на девочку, которая смотрела на него с отвращением. – Я уже не помню, сколько таких, как ты, я поимел, а потом нарезал на куски и отдал диким животным. Я выйду на свободу и сделаю это еще много раз. Ты меня слышишь, сука из ФБР?

Пайн прекрасно понимала, что ей не следует поддаваться на провокацию. Но она уже приняла решение.

Посмотрела на небо, где сияла желто-красная луна.

Первая полная луна после осеннего равноденствия, которую также называют кровавой или луной охотника.

Или, точнее, луной хищника, и сейчас хищником стала я.

Пайн убрала пистолет в кобуру и шагнула вперед.

Она мысленно представила, что на нее смотрит великан Дэниел Джеймс Тор. Заклятый враг, порождение кошмаров. Но теперь она заставит его исчезнуть.

Мужчина торжествующе ухмыльнулся.

– Ты только что сделала огромную ошибку! – крикнул он.

– Неужели? – спросила она, понимая, каким будет его ответ.

– На случай, если ты не поняла, я мужчина. – И он бросился на нее, как разъяренный бык.

Через мгновение он отшатнулся с окровавленным лицом после сокрушительного удара сапога на длинной правой ноге.

– На случай, если ты не понял. Я намерена выбить из тебя дерьмо.

Она нанесла ему удар ногой в подбородок с такой силой, что он оторвался от земли. Удар ребром ладони, нанесенный точно в переносицу, заставил мужчину взвыть от боли, и он рухнул на спину, словно на него опустилась кувалда.

Однако схватка на этом не закончилась, Пайн уселась на него верхом, легко прижав руки к бокам, а затем обрушила на него серию ударов – кулак, локоть, предплечье, ладонь, используя все техники, которым ее обучали на занятиях по смешанным боевым единоборствам и рукопашному бою.

Казалось, гнев, который она сдерживала почти тридцать лет, вырвался на свободу. Она чувствовала, как ломаются хрящи и кости лица, и одновременно слышала ангела ФБР, сидевшего у нее на плече и кричавшего, что она нарушает все правила Бюро. Однако Пайн не могла остановиться.

Сначала мужчина пытался сопротивляться, но потом потерял сознание, и его лицо стало быстро превращаться в кровавую пульсирующую массу. Она уловила идущую от него вонь, которая смешивалась с ее собственным потом. Это было тошнотворно и одновременно возбуждало.

Наконец уставшая Пайн медленно поднялась на ноги, ее лицо побледнело, руки и ноги слегка дрожали. Она вдруг почувствовала отвращение из-за того, что сделала, а ангел ФБР снова уселся у нее на плече. Пайн выдохнула, посмотрела на свои окровавленные руки и рукава пиджака, вытерла руки о брюки и подошла к девочке, но та отпрянула при ее приближении. Пайн остановилась, ей стало стыдно, что девочка ее испугалась.

– Ты в порядке? Он не причинил тебе вреда? Он что-то успел с тобой сделать?

Она покачала головой.

Когда сирены зазвучали совсем рядом, девочка посмотрела на мужчину.

– Он… умер? – спросила она.

– Нет. Просто… без сознания. – Впрочем, Пайн не была в этом уверена. Она присела на корточки. – Как тебя зовут?

– Холли.

– Холли, ты совершила очень храбрый поступок. Ты поняла, что именно я от тебя хотела. Это поразительно.

– У меня три брата. – Холли слабо улыбнулась. – Когда они начинают ко мне приставать, я могу сильно врезать.

Пайн положила руку девочке на плечо и сжала его.

– Я так рада, что с тобой все в порядке, – сказала она.

– Вы действительно агент ФБР? – спросила Холли.

– Да.

– Я не знала, что девушек туда берут. Я думала, такое бывает только, ну, вы знаете, по телевизору.

– Девушки могут делать все, что захотят. Никогда в этом не сомневайся.

Пайн выпрямилась, когда полицейские машины со скрежетом тормозов остановились в нескольких футах от них. Она посмотрела на окровавленного мужчину, неподвижно лежавшего рядом, потом достала свои документы и направилась к полицейским, чтобы объяснить, что произошло, в том числе причины, по которым она избила мужчину до полусмерти.

И это может стать концом не слишком специального агента Этли Пайн.

Глава 3

Пайн подошла к запертой двери своего офиса в Шеттерд-Рок, штат Аризона, ближайшего к Большому каньону города. Эта ландшафтная жемчужина являлась единственным природным чудом в мире, находившемся в Америке, и Пайн обладала юрисдикцией над всеми федеральными преступлениями, совершенными здесь. Ее помощница, Кэрол Блюм, сидела за письменным столом в маленькой приемной. Ей было немногим за шестьдесят, и она проработала в Бюро несколько десятилетий на самых разных должностях. Мать шестерых взрослых детей, которые жили довольно далеко, приходила на работу рано, а уходила поздно. Как-то она сказала Пайн, что ФБР теперь стало ее жизнью, а хобби у нее не имелось. Она была высокой и привлекательной, с неизменно безупречной прической, почти не пользовалась макияжем, не носила ювелирных украшений и предпочитала строгую одежду.

– Как прошла твоя тренировка? – спросила Блюм.

Обычно Пайн на рассвете занималась в небольшом зале в центре Шеттерд-Рок, куда любили приходить любители тяжелой атлетики, сторонники минималистского стиля. Здесь отсутствовали кондиционеры, модные устройства, никто не надевал костюмов из спандекса. Только грифы, огромные стальные блины, стонущие люди, с яростью поднимавшие тяжести.

И очень много пота.

– Сегодня утром у меня не получилось. Вчера я вернулась из Колорадо позднее, чем рассчитывала, и решила утром поспать подольше. Предыдущая ночь вышла беспокойной. И меня никак не отпускает тревога.

Блюм с беспокойством на нее взглянула.

– А в чем дело?

– Зайдем в мой кабинет, я расскажу «замечательную» историю. О, кстати, возможно, у тебя появится новый босс.

Лицо Блюм оставалось таким же спокойным. Пайн нравилось, что этой женщине никогда не изменяло хладнокровие. За долгие годы работы в Бюро она успела многое повидать.

– Хочешь кофе? – спросила Блюм.

– Кэрол, ты не должна варить мне кофе, – проворчала Пайн. – У нас вырабатывается неправильный стереотип.

– Нет ничего дурного в моем предложении сделать тебе чашку кофе. Вот, если бы ты потребовала кофе, я бы почувствовала себя иначе. Я помню множество агентов мужчин, которые не раз устраивали скандалы из-за этого правила.

– И что ты делала, когда такое случалось?

– Уделяла больше внимания их обучению.

Она подошла к кофеварке «Кьюриг», стоявшей на шкафу у стены, и включила ее, одновременно доставая кофе с полки.

Когда она вошла в кабинет Пайн с чашкой горячего кофе в руках, та уже сидела за письменным столом. Блюм поставила чашку рядом с ней, а сама села напротив своего босса.

Офис недавно отремонтировали, хотя Пайн и сказала строителям, чтобы они не трогали две вмятины на стене. Первая появилась там, когда человек, которого она допрашивала, попытался ее ударить. Он промахнулся, и его кулак врезался в стену. Вторая вмятина осталась после того, как Пайн швырнула посетителя головой в стену. Именно Блюм предложила ее не трогать, сказав, что такая картина стоит тысячи слов.

– Итак? – спросила Блюм. – Что произошло?

Пайн сделала глоток кофе.

– Пока я находилась в Колорадо, прозвучал «сигнал Эмбер». Я оказалась рядом и сумела догнать похитителя. И не дала ему сбежать с очаровательной маленькой девочкой по имени Холли.

– Но это же замечательно, агент Пайн. Тебя ждет награда. Какие тут могут быть проблемы?

– Ну, дело в том, что я немного увлеклась, когда пыталась взять его под контроль.

– Увлеклась? В каком смысле? – удивилась Блюм.

– Сейчас он в больнице, и, среди прочего, у него проломлен череп, – со вздохом ответила Пайн.

– Я уверена, ты сделала то, что была должна.

– На самом деле мне не следовало его избивать.

– А почему ты так поступила?

– Он попытался меня атаковать, и… весь мой негатив вырвался.

– Негатив?

– Я встречалась с Тором.

– Значит… возможно, ты атаковала Тора?

– Я могла остановиться. Мне следовало остановиться.

– Но ты же сказала, что он на тебя напал.

Пайн покачала головой.

– После того, как девочке уже ничего не угрожало, я сознательно обострила конфликт.

– Однако оценить твои действия в поле в такой момент будет совсем не просто.

– Бюро постоянно «оценивает» подобные действия, Кэрол.

– Это правда, – согласилась Блюм.

Послышался стук во внешнюю дверь, и женщины переглянулись.

– Волки уже у дверей? – спросила Пайн.

Через несколько минут Блюм привела в офис Пайн мужчину. Его звали Клинт Доббс, и он возглавлял ФБР в Аризоне. Ему было около пятидесяти, рост примерно шесть футов, приличное брюшко, седеющие волосы. Он находился настолько выше Пайн в иерархии, что она встречалась с ним только в тех случаях, когда происходила катастрофа. Она решила, что наступил именно такой момент. Однако ее удивило, что он приехал один. Обычно Доббс путешествовал в сопровождении нескольких агентов. «Интересно, почему сейчас все иначе», – подумала она.

Доббс сел на стул напротив Пайн, которая встала, как только увидела начальника. Когда Блюм поднялась, чтобы уйти, Доббс махнул рукой.

– Ты можешь остаться, Кэрол.

Блюм быстро взглянула на Пайн, но осталась стоять возле письменного стола.

Доббс бросил непроницаемый взгляд на Пайн.

– Садись, – сказал он.

– Полагаю, речь пойдет о том, что произошло вчера вечером, – сказала она.

– Нет, если только ты не успела вышибить мозги еще кому-нибудь, о чем мне пока неизвестно, – резко сказал он.

– Нет, сэр, – тихо ответила Пайн. – Всего одному.

Доббс кивнул.

– Парень, которого ты поймала, известный педофил, его зовут Клиффорд Роджерс. Он вышел из тюрьмы всего шесть месяцев назад. Выпущен досрочно, сидел за похищение и изнасилование девятилетней девочки. Провел за решеткой всего девятнадцать лет. Очевидно, судебная система рвется по швам. Адвокат грязного мерзавца уцепился за какую-то нестыковку и сумел добиться своего. Кроме того, Роджерс подозревается в убийстве восьмилетней девочки, совершенном через две недели после того, как он оказался на свободе. Однако ее тело найти не удалось, и его пришлось отпустить. На самом деле, речь идет еще о четырех жертвах, погибших более тридцати лет назад. Он настоящее чудовище, но закон никак не мог это доказать – за исключением обвинения в изнасиловании. Он похитил девочку, которую ты спасла, прямо с футбольного матча. Она была бы уже мертва, если бы ты не вмешалась. А теперь она дома, с семьей.

– Роджерс пришел в сознание? – спросила Пайн.