– Здравствуйте, Нил, – поздоровалась она холодно.

Тот осклабился.

– И вам привет.

– Как я слышала, вы приложили немало усилий, чтобы разыскать наш дом. Не сказала бы, что это нормально.

– Ну, я решил, что нам не помешало бы еще раз увидеться. Мы тогда очень мило посидели у вас в Кингстоне. И мне кажется, будет справедливо, если Терри захочет время от времени навещать своего сына.

– Нам решать, когда подобные визиты уместны, Нил. Речь идет исключительно о Сэмми. Не о Терри и уж тем более не о вас.

Нил снова ухмыльнулся.

– К чему столько агрессии. Никто не собирается забирать у вас мальчика.

Стелла старалась держаться хладнокровно.

– Вряд ли это возможно.

Ухмылка мгновенно сошла с его лица. Он указал на машину Терри, припаркованную во дворе.

– Вижу, Терри у вас. Как я и думал.

– Да, она приехала ночью. И выглядела не лучшим образом. Выглядит не лучшим образом.

– Сожалею. Мы немного повздорили, да.

– Я посоветовала ей обратиться в полицию.

– В самом деле? А с вами шутки плохи, как я посмотрю… Готовы рубить с ходу. Проблемы можно решать и по-другому.

– Боюсь, что Терри так и собирается поступить. Она не хочет идти в полицию.

– Весьма разумно. Она знает, что мы созданы друг для друга. Хоть и цапаемся иногда.

– Как бы там ни было, можете выяснять отношения, мириться или ссориться дальше – но, пожалуйста, не здесь. Я не желаю иметь к этому никакого отношения.

Нил миролюбиво поднял руки.

– Я же не говорил ей ехать сюда. Но у Терри никого больше нет. Собственно, поэтому я столько значу для нее.

– Из всего, что я слышала, могу предположить, что вы немало способствовали ее изоляции.

– Я лишь оградил ее от некоторых мнимых друзей. Счел это своим долгом, если хотите.

Их взгляды пересеклись.

«Он понимает, что я в грош не ставлю его глупые отговорки, – думала Стелла, – и ему плевать на это».

И вновь она в полной мере ощутила их оторванность от мира. Они с Терри были здесь совершенно одни. Если б дело приняло угрожающий оборот, она не смогла бы даже вызвать помощь: вряд ли Нил стал бы спокойно смотреть, как Стелла взбегает на холм, чтобы поймать сотовый сигнал.

Она чувствовала, как ее лоб покрывается испариной, и очень надеялась, что со стороны этого не видно. Нещадно припекало солнце, над бескрайней вересковой пустошью поднимался влажный воздух. Пахло прелой землей и мокрой травой. Ветер, за ночь и в рассветные часы разогнавший облака, теперь совершенно затих. Хотелось, чтобы повеяло свежим воздухом, который остудил бы разгоряченное лицо и унес бы болотный запах.

«Оставь нас в покое, – думала Стелла, – забирай Терри и проваливайте, чтобы мы никогда вас больше не видели».

Нил улыбнулся, словно прочел ее мысли, и это его позабавило. Но затем Стелла заметила, что он смотрит куда-то через ее плечо. Обернулась. Позади нее стояла Терри: она тоже улыбнулась. Было видно, что движение губ причиняет ей боль, но это не омрачило радости в ее глазах.

– Нил! – воскликнула Терри.

Тот заулыбался еще шире.

– Привет, крошка, – сказал он.

Стелла начала понимать степень его влияния на Терри. Конечно, поверить в этот спектакль мог лишь предельно наивный человек, однако Нил играл очень убедительно. Его улыбка действительно несла тепло, и он смотрел на Терри так, что она и в самом деле могла принять его чувства за искренние.

Нил сделал несколько шагов и протянул руки. Терри бросилась к нему и прильнула к его груди, уткнулась лицом в плечо.

– Прости, крошка, – прошептал Нил.

Она подняла голову и просияла.

– Ничего, все хорошо.

Нил коснулся ее лица, осторожно провел по лиловому синяку под глазом. Терри смотрела на него с обожанием.

Стелла с трудом подавила стон. По одному щелчку. Этому прожженному наглецу стоило лишь щелкнуть пальцами, и Терри снова была беззаветно ему предана. Само собой, она не станет обращаться в полицию и никогда от него не уйдет. Глядя на нее, нетрудно было представить, что Терри прыгнет с ближайшей колокольни, если только Нил этого захочет. Стелла кое-что читала о покорности, но только сейчас воочию столкнулась с подобными взаимоотношениями.

Как никогда, ей хотелось, чтобы эта парочка исчезла и больше не появлялась в их жизни. Она испытывала неприязнь к Нилу, но и поведение Терри вызывало омерзение. И у нее не было ни малейшего желания подпускать этих двоих к своей семье.

– Что ж, – промолвила Стелла, – теперь, после счастливого воссоединения, вы можете вернуться в Лидс. Как вам такая идея?

Терри только теперь обратила внимание на красный «Форд», на котором приехал Нил.

– Где ты взял машину? – спросила она удивленно.

– Приятель дал на время. Без машины в эту глушь не добраться.

– Ты непременно хотел меня вернуть, – мечтательно проговорила Терри.

Нил провел рукой по ее волосам.

– Ну конечно.

Стелла закатила глаза.

Нил огляделся.

– А где Джонас? И Сэмми?

– На море, – ответила Терри. – Уехали на побережье, а Стелла осталась со мной.

– Сегодня и в самом деле отличная погода. Честно говоря, у меня нет никакого желания проводить такой день в тесной, душной квартире. Почему бы нам не погулять еще по этим чудесным местам?

Стелла не могла постичь его восторга от однообразно бурых, подернутых дымкой вересковых пейзажей.

– Есть множество других мест. Почему бы вам тоже не поехать к морю?

«Где была бы сейчас и я, со своей семьей, если б вы сами решали свои проблемы».

– По-моему, тут сказочно красиво, – сказал Нил. – Что скажешь, Терри?

– Тут замечательно, – согласилась девушка.

Предложи он ей прогуляться по зараженным окрестностям Фукусимы, она и тогда пришла бы в восторг. У Стеллы даже возникли некоторые опасения насчет генетического кода Сэмми. «Надо надеяться, ему досталось ума побольше, чем ей», – подумала она невольно.

– Вы же не против, если мы оставим здесь машины? – спросил Нил. – Вы нас больше не увидите, занимайтесь спокойно своими делами. Мы погуляем вволю, а потом уедем в Лидс. Кстати, спасибо, что приютили Терри на ночь.

– Да, большое вам спасибо, – сказала Терри. – Я и раньше знала, что вы замечательные люди!

Стелла заставила себя улыбнуться. Ей бы хотелось, чтобы этого раньше никогда не было. Но тогда у них не было бы и Сэмми, а этого она не могла себе представить.

Стелла пребывала в смешанных чувствах.

7

Они сидели в машине Калеба, и Кейт не могла представить себе места, в котором ей было бы менее уютно. Впрочем, она не могла вспомнить и человека, перед которым вела бы себя столь же неподобающе, как перед Калебом прошлой ночью. Последние сутки ее словно перебрасывало из одного кошмара в другой: сначала Кейт обнаружила казненную Мелиссу Купер, потом узнала, что отец когда-то встречался с этой женщиной, после влила в себя полбутылки виски и в довершение всего пыталась затащить Калеба в постель. И припоминала, что при этом напомнила инспектору о его проблемах с алкоголем.

– Полагаю, излишне спрашивать, что вам здесь понадобилось, – промолвил Калеб. – У сыновей жертвы убийства.

– Жертва убийства была любовницей моего отца. Я хотела узнать подробности этой истории.

– Но тем самым вы вмешиваетесь в расследование. Только не говорите, что не собирались переступать границы, – в его голосе слышалось недовольство. – Сегодня утром наши люди были у мистера Алэма, соседа Мелиссы Купер. Тот пребывал в крайнем возбуждении – ведь делом занимается Скотланд-Ярд. И эта новость немало удивила наших коллег. То же самое они услышали от школьного смотрителя, который также давал сегодня показания. Вы предъявили удостоверение, Кейт, и тем самым открывали себе двери. А это никуда не годится.

Голова еще гудела после выпитого ночью, и мучительно было слушать холодный, резкий голос Калеба. Кейт наконец осмелилась взглянуть на него: в его глазах уже не было прежнего дружелюбия и симпатии.

– Вы в шаге от обвинения в служебном нарушении, – говорил он, – и я могу вам его предъявить. Вы это понимаете?

Кейт кивнула.

– Да, – добавила она.

Калеб как будто немного смягчился.

– Я понимаю, что вы хотите знать, кто убил вашего отца. И эта история с Мелиссой Купер породила для вас множество новых вопросов. Но это наше дело, мое и моих людей. У вас хватает собственных проблем в жизни.

У Кейт вновь разгорелись щеки. На что он намекал? На прошлую ночь и ее неподобающее поведение?

– Вам лучше как можно скорее вернуться в Лондон, – продолжал Калеб. – Это просто совет, но нет ничего хорошего в том, чтобы сидеть одной в этом пустом доме и предаваться раздумьям. Я бы тоже такого не вынес, да никто бы этого не вынес. Вам следует вернуться к своим повседневным заботам. К нормальной жизни.

Кейт понимала, что Калеб не тот человек, с которым стоило делиться своими заботами и проблемами, тем более теперь. И все же у нее вырвалось:

– У меня нет жизни. Вот что самое ужасное.

Она заметила, как он бросил взгляд на часы, а затем – в сторону дома. Был разгар рабочего дня, и Калебу предстояло утрясти кучу дел: конечно, у него не было времени обсуждать ее проблемы.

Тем не менее он ответил:

– Само собой, у вас есть жизнь. Да, произошло нечто ужасное, но ваша жизнь продолжается, хотите вы того или нет. Я заметил, что вы очень одиноки. Вам следовало бы попытаться что-то поменять в ней. Возможно, тогда вам станет лучше.

– Да. Спасибо. Я уже который год пытаюсь что-то в ней поменять. Только вот не выходит.

– Возможно, вы не пытаетесь действительно что-то изменить, – возразил Калеб. – А зачастую заняты лишь тем, что жалеете себя.

Его слова повергли Кейт в смятение. В его голосе не было раздражения или досады, и все-таки Калеб впервые говорил с ней так безжалостно прямолинейно и жестоко.

– Жалею себя?

– Мне кажется, вы постоянно фокусируетесь на своих жизненных неудачах. Как будто в целом мире нет других бед, кроме ваших. Но вы же знаете, как все обстоит. Пока мы сидим здесь, происходят ужасные вещи. Людям ставят страшные диагнозы. Кто-то теряет супруга. Другие терпят финансовый крах и не знают, как им жить дальше. В мире столько несчастных людей! У некоторых обстоятельства складываются так, что каждый день для них – это вызов. Порой даже не нужно далеко ходить за примером. Скажем, констебль Скейпин после развода вынуждена в одиночку…

Калеб вдруг замолчал. Очевидно, он сомневался, уместно ли упоминать в данной ситуации своих подчиненных.

Но Кейт догадывалась, о чем он хотел сказать. Хотя с прошлой ночи многое было подернуто пеленой, она припоминала, что Джейн торопилась домой «из-за Дилана». Вероятно, это ее сын, которого она воспитывала без мужа. Джейн принадлежала к числу матерей-одиночек, которые умудрялись обеспечивать достойное существование себе и ребенку, но при этом ежечасно разрывались, поскольку вынуждены были успевать буквально в двух местах одновременно. Если это так, то Джейн точно приходилось несладко.

Но она, по крайней мере, была не одна.

Кейт понимала, почему Калеб не хотел углубляться в эту тему, и сказала лишь:

– Да. Понимаю.

Он собирался сказать что-то еще, но затем открыл дверцу и вышел.

– Ладно. Мне нужно побеседовать с Куперами. Я должен раскрыть два чудовищных убийства и обещаю, Кейт: я их раскрою.

«Что бы я теперь ни предпринимала, – подумала она, – нужно соблюдать осторожность. Если я снова влезу на его территорию, у меня будут серьезные неприятности».

Для ее и без того безрадостной карьеры не хватало только обвинения в превышении полномочий. Если эта карьера вообще получит продолжение. По сути, в каждом аспекте ее жизни наступал период неопределенности.

– Да, Кейт, вот еще что. Хотел спросить… – Калеб помедлил в нерешительности, но все же продолжил: – Откуда вы узнали? О моих проблемах с алкоголем. О терапии. Кто вам сказал?

– Простите, что я затронула эту тему, – смутилась Кейт.

– Да бросьте вы. Я только хочу знать, откуда вы это узнали.

Даже не верилось, что взрослый человек при таком жизненном опыте мог быть таким наивным.

– Мой шеф в Скотланд-Ярде сказал мне. Там довольно много говорили о расследовании по делу моего отца. Все знали, что старший инспектор… ну, вы знаете.

– Все-таки просочилось, – смиренно промолвил Калеб. – Глупо было надеяться, что такие вещи останутся в тайне. Что ж, ладно. Вам все известно. Но это в прошлом. Теперь всё в порядке, и у меня нет никаких проблем.

Ей хотелось спросить, что стало причиной его зависимости, с чего все началось. И как тяжело было побороть недуг. Но Кейт не осмелилась. Все равно момент для подобного разговора был не самый подходящий. Кроме того, она чувствовала: что-то переменилось. Поначалу между ними установилась определенная степень доверия. Ей вспомнился тот воскресный день в мае, когда они вместе выносили садовую мебель из сарая, ели вместе и разговаривали. Теперь же подобную ситуацию просто невозможно было представить. Кейт чувствовала это. Калеб не заехал бы к ней с индийской едой просто потому, что беспокоился за нее. Он действительно надеялся, что она спешно уедет в Лондон и оставит его в покое как в профессиональном смысле, так и во всех прочих отношениях.

Кейт отметила, к своему удивлению, что сознает это с грустью.

8

Стелла пыталась хоть чем-то себя занять, но была слишком рассеянна и нервозна, чтобы отвлечься. Она сняла белье с постели Терри и отправила в стиральную машину. И ощутила некое умиротворение, поскольку этим действием подводила черту: все, второй такой ночи не будет.

Пропылесосила в гостиной и вымыла пол на кухне. Затем разбила в миску четыре яйца, перемешала с мукой, маслом и какао и принялась печь шоколадное печенье. Сэмми и Джонас наверняка обрадуются. Они оба любили домашнее печенье. Кроме того, это занятие успокаивало Стеллу, помогало привести мысли в порядок. Но в этот раз привычного эффекта добиться не удалось. Стелла не могла отделаться от тревожного чувства. То и дело она подходила к окну в надежде, что машины Терри и Нила куда-то подевались – хоть и понимала, что услышала бы звук мотора. Но, быть может… пока она была в прачечной… когда включала миксер… пока работала посудомоечная машина… Нил сказал, что после прогулки они просто уедут домой. Вы нас больше не увидите.

Но машины по-прежнему стояли во дворе, а этих двоих все не было.

Где их носит так долго? Конечно, можно было весь день напролет бродить по верещатникам. Но снаружи стоял невыносимый зной, и прогулка по голым равнинам уже не представлялась такой приятной. К тому же Терри была не в лучшем состоянии для подобных вылазок. С другой стороны, она готова была делать все, что потребует Нил, хоть ползти из последних сил, если придется. Но и для Нила тяга к подобным видам досуга казалась совсем нехарактерной, и это сбивало с толку. При всем желании Стелла не могла назвать Нила страстным любителем природы, которому нравилось бы гулять по таким вот глухим местам, разглядывая птиц и овец. Где-то в глубине души затаилось подозрение, что все это лишь попытка оттянуть время. Пока машины стояли у них во дворе, Нил практически был одной ногой у них в доме.

К вечеру вернулись Джонас и Сэмми, оба в прекрасном настроении, довольные и усталые после плавания, возведения песчаных замков и долгих игр во фрисби.

– Мы нашли чудесную бухту, – сообщил Джонас, когда прошел на кухню. – Тебе просто необходимо поехать завтра с нами, если погода не подведет. – Он водрузил на стол два увесистых пакета. – Мы еще кое-что прикупили. Я приготовлю сегодня грандиозный ужин.

– Отличная идея, – ответила Стелла.

Она достала противень с печеньем из духовки и отложила на плиту остывать. Кухня наполнилась чудесным ароматом шоколада; к нему примешивался запах моря, песка, ветра и солнцезащитного крема, принесенный Джонасом и Сэмми. Впервые за эти дни у Стеллы появилось ощущение нормального отдыха – как в детстве, когда они каждое лето проводили на море, и каждое лето – по крайней мере, в ее воспоминаниях – было солнечным и жарким. Но не было прежней легкости. Потому что во дворе все еще стояли машины.

Джонас кивнул в сторону окна.

– Терри еще здесь. А вторая машина чья?

– А ты как думаешь? Само собой, к нам пожаловал Нил. Терри мгновенно растаяла и все ему простила.

– И где же они теперь?

– Решили погулять среди вереска. Правда, с того момента прошло несколько часов.

– Бог мой, там такая духота… У воды еще куда ни шло, но здесь просто невыносимо. Кому придет в голову гулять в такой зной?

– Вот и мне как-то не по себе. Тем более что они оставили здесь свои машины. И получается, что мы так от них и не избавились. Хотя Нил заверил, что больше они нас не побеспокоят, а просто уедут.

– Тогда будем надеяться, что он сдержит слово, – произнес Джонас. Провел рукой по волосам, и на пол посыпался мелкий песок. – Я по-быстрому приму душ. Можешь пока распаковать продукты?

Стелла кивнула. Джонас отправился в ванную. На кухне появился Сэмми и сразу устремил жадный взгляд на печенье. Стелла достала продукты из пакетов, разложила все в холодильнике. Такой чудесный, мирный день.

Просто глупо, что у нее так заходится сердце. Вполне возможно, что она попусту себя накручивала…

Во втором пакете обнаружилась газета. Очевидно, Джонас не смог устоять, но это противоречило уговору. Как и все новостные программы, газеты были под запретом в течение этих недель. Стелла поколебалась мгновение, но все-таки решила держаться правил. Пребывание вдали от мира и в самом деле пошло Джонасу на пользу: он стал спокоен и уравновешен, у него был уже не такой затравленный вид, как в последние месяцы. Он крепко спал по ночам, что буквально граничило с чудом.

Сейчас не стоило рисковать. Стелла протянула газету Сэмми.

– Вот, возьми. Можешь подкладывать, когда будешь рисовать. Или посмотри, может, найдется что-нибудь вырезать. Только забери к себе.

Сэмми кивнул и убежал в свою комнату.

Стелла прибиралась на кухне и по временам с надеждой выглядывала в окно. Без изменений. Из ванной слышен был плеск воды.

Торопливый топот в коридоре. На кухню выбежал Сэмми, возбужденно размахивая газетой.

– Мама! Мама, посмотри! – Он швырнул газету на стол и принялся нетерпеливо топтаться на месте. – Про него написали в газете!

– Про кого?

– Тот человек, который был у нас. Ты же помнишь. Нил! Его зовут Нил!

– Про Нила написали в газете?

Стелла подошла к столу. Сэмми показал на раскрытую страницу. Почти четверть полосы занимала фотография. Стелла с первого взгляда узнала Нила, хоть на снимке он выглядел иначе, чем теперь: неряшливый, какой-то потасканный вид, волосы до плеч, щетина. Но это, несомненно, был Нил Кортни.

– И с чего вдруг он… – Она прочла имя под снимком: Денис Шоув. – Денис Шоув?

– Но это же Нил! – упорствовал Сэмми.

– Да, он самый.

У нее мгновенно пересохло во рту, сердце заколотилось еще быстрее. В ушах появился странный шум.

Стелла прочла дальше: «Полиция Йоркшира разыскивает тридцатидвухлетнего Дениса Шоува, который отбыл восемь лет в заключении после того, как в состоянии аффекта нанес увечья своей сожительнице Анжеле Х. Позднее жертва скончалась от полученных травм. В августе 2013 года Шоув был освобожден досрочно и скрылся в феврале 2014 года. Он подозревается в убийстве бывшего полицейского в Скалби. Шоув крайне опасен и агрессивно настроен. Сведения о нем можно передать в любой полицейский участок или по номеру…»

Стелла стояла, не в состоянии пошевелиться или отвести взгляд от фотографии. И в то же время в ее голове набатом звучал вопрос: «Что мне теперь делать? Что мне теперь делать?»

Шум воды в ванной стих.

В голове у Стеллы мгновенно выстроилась цепочка мыслей. В отличие от тела, застывшего в оцепенении, ее мозг работал на полных оборотах.

Он убил человека. Возможно, не одного. Сегодня его фото появилось в газете. Скорее всего, даже в нескольких. Земля горит у него под ногами. Он не может больше оставаться в квартире Терри, где-то посреди Лидса. Ему снова нужно скрыться.

И лавиной обрушилось осознание:

Их машины не просто так до сих пор стоят во дворе. И они вовсе не гуляют где-то посреди болот. Они все время были рядом. И только ждали, когда вернутся Джонас и Сэмми. Им нужен наш дом. Это идеальное убежище для Нила. Только вот что они намерены сделать с нами?

– Джонас! – позвала Стелла.

Но в тот же самый миг включился фен. Джонас ее не слышал.

Стелла чувствовала, что должна немедленно принять решение. Джонас и Сэмми вернулись двадцать минут назад. Если Нил – или Денис – с Терри находились где-то поблизости, то он уже понял, что все семейство в сборе. Настал подходящий момент, чтобы захлопнуть ловушку. Впрочем, он пока не знал, что Стелла прочла о нем в газете. В этом было ее преимущество.

– Так, Сэмми, нам нужно кое-куда съездить, – объявила она. – Надо еще раз…

– Куда?

– Это сюрприз. Я скажу папе.

– Опять поедем на море?

– Скоро все узнаешь.

Стелла осторожно приблизилась к окну. Нужно было оценить обстановку, прежде чем они выйдут из дома и двинутся к машине. Она посмотрела на улицу. Ничего.

Все было спокойно, солнце стало теперь заметно ниже. Все лужи высохли. Машины Терри и Нила стояли возле амбара – очень выгодное расположение: так их не было видно с вершины холма. Совпадение или часть изощренного плана? Их собственная машина стояла на некотором отдалении от сарая, под деревом, единственным на многие мили вокруг. Наверное, Джонас предполагал, что на следующий день будет так же знойно, а дерево давало хоть какую-то тень. Но в нынешних обстоятельствах это значило, что им придется бежать дальше обычного. Предстояло пересечь двор и выйти за пределы участка, чтобы добраться до машины. Стелла подсчитала в уме. Примерно полминуты, если бежать. Но, возможно, разумнее было бы двигаться обычным шагом. Тогда все выглядело бы так, будто они собирались проехаться до магазина, что-нибудь докупить. Если же побегут как перепуганные куры, будет ясно, что они обо всем догадались.

Стелла отвернулась было от окна, как вдруг увидела Терри.

Она словно из ниоткуда возникла рядом с машиной, открыла дверцу и заглянула внутрь, как если бы что-то искала. Стелла вздрогнула. Слишком поздно. Эти двое не где-то поблизости, а уже здесь. И не скрывали своего присутствия. Терри должна была понимать, что ее видно из дома.

А где же Нил?

План с побегом на машине, само собой, отпадал. Нил не станет спокойно наблюдать, как они все вместе пересекают двор, садятся в машину и уезжают.

– Так! – Стелла отпихнула Сэмми от стола. – Быстрее! Нужно запереть все двери! Давай скорее!

Сэмми выглядел разочарованным.

– Мы никуда не поедем?

Стелла уже бросилась к двери, ведущей с кухни наружу, и задвинула засов. Затем поспешила к входной двери. Сэмми следовал за ней.

– Мама! Я думал…

– Позже, сынок. Помоги мне!

Она распахнула дверь в ванную, но там никого не было. Вероятно, Джонас уже поднялся в спальню, чтобы одеться. Стелла не решилась его звать, опасаясь, что снаружи ее услышат. Если Нил поймет, что они всё знают, им конец.

Стелла подскочила к входной двери. Повернуть ключ, задвинуть засов. Дальше. Сколько же дверей в этом доме. Оставались еще столовая и гостиная. Столовая располагалась непосредственно рядом с кухней. Стелла пробежала туда, но дверь там была уже заперта.

Гостиная располагалась на другой половине дома. От Сэмми не было никакой помощи. Он таскался за ней по пятам и ныл, потому что не мог понять, почему они никуда не поедут. Стелла пронеслась по коридору. При этом она сознавала, что, запершись в доме, они здесь напрочь застрянут. Ни телефона, ни мобильной сети, ни Интернета. Они окажутся в полной изоляции, запертые на уединенной ферме где-то посреди йоркширских болот, осажденные беглым преступником. У них не будет ни единого шанса вызвать помощь. Останется только ждать, что в начале следующей недели их кто-нибудь хватится: соседка, которая поливала у них цветы, или кто-то из тех, с кем у Джонаса назначена встреча. Коллега, которому принадлежала ферма, наверняка захочет узнать, как прошел их отпуск. Озадачится ли он, когда не сможет дозвониться, до Джонаса? Неважно, сейчас имело значение совсем другое. Стелла влетела в гостиную.

И едва не врезалась в Нила, который как раз вошел из сада.

– Оп-ля! Куда мы так спешим?

Стелла постаралась взять себя в руки и дышать ровнее. Нил не должен был заметить, как она побледнела и запыхалась, иначе он сразу обо всем догадался бы. Их единственный шанс состоял в том, чтобы убедить его в своем неведении. Только тогда у них оставалась хоть какая-то возможность сбежать.

Ее первым побуждением было встретить Нила обезоруживающей улыбкой. Однако Стелла вовремя опомнилась, что в нормальных обстоятельствах не стала бы улыбаться человеку, который помимо того, что был ей неприятен, еще и заявлялся в их дом без приглашения.

– Что вам понадобилось в нашей гостиной? – спросила она. – Кажется, вы собирались уехать сразу по возвращении?

Его лицо скривилось в ухмылке, которую Стелла успела возненавидеть.

– Ну не могли же мы повести себя так неучтиво… Я хотел попрощаться с вами.

– И что помешало вам постучаться? Как это принято у цивилизованных людей?

– Уж не знаю, почему, но… – он задумчиво нахмурил лоб, – у меня возникло подозрение, что вы мне не откроете.

– Нельзя сказать, что мы с вами друзья, мистер Кортни, и вы это знаете. То, как вы обходитесь с Терри, вызывает немало вопросов, но коль скоро она не желает решать эту проблему, я не могу ничего поделать. И все же нам бы не хотелось больше с вами встречаться.

– Вы всегда так прямолинейны?

Стелла с трудом выдержала его взгляд.

– Как правило.

Нил смотрел на нее так, словно, хотел прочесть мысли.

Снаружи донесся голос Терри:

– Нил! Нил, подойди сюда!

Он медлил. Стелла кивнула на дверь.

– Ну же. Терри вас зовет.

Это длилось какую-то секунду. Нил действительно намеревался выйти к Терри. Стелла развеяла его сомнения. Он был уверен, что она ни о чем не подозревает. И не знал, что Стелла запирала все двери – и запрет эту последнюю, едва он ступит за порог.

– Нил! – снова позвала Терри.

Он стал поворачиваться.

«Уходи, – думала Стелла. Даже удивительно, как он не слышал ее пульс. – Выходи. Ну же».

В этот момент Сэмми, стоявший позади нее, выступил вперед.

– А мы видели тебя в газете, – заявил он.

Нил замер. В его глазах появился странный блеск.

И он снова осклабился.

9

Калеб Хейл находился в вестибюле окружной больницы Скарборо. Напротив него сидела заплаканная женщина. Ее звали Хелен, и она состояла в какой-то, пока еще не совсем ясной, взаимосвязи с Денисом Шоувом. Небывалая, счастливая случайность – и это спустя месяцы безуспешных поисков, когда казалось уже, что Шоув просто растворился в воздухе, не оставив ни единого следа. Впрочем, едва ли этот случай можно было назвать счастливым, и Калеб то и дело себя одергивал. Еще одна женщина, Пегги Уайлд, была тяжело ранена и лежала после операции еще под наркозом.

События развивались с немыслимой быстротой, хотя поначалу ничто не указывало на взаимосвязь с делом Дениса Шоува. Поздним утром в полицию Лидса позвонила некая Хелен Джефферсон и заявила об исчезновении своей подруги, Пегги Уайлд. По словам сотрудника, который ответил на звонок, Хелен была крайне взволнована и с трудом могла объяснить, что произошло: ее подруга Пегги, которая работала в доме престарелых в Скарборо, поехала на работу рано утром и взялась подвезти мужчину, чья подруга находилась в окружной больнице, куда ночью была доставлена ее мать, перенесшая инсульт. Хелен неоднократно пыталась дозвониться до нее, но всякий раз включался автоответчик, и она оставила несколько сообщений с просьбами перезвонить поскорее. В конце концов Хелен позвонила напрямую в дом престарелых – поначалу она оттягивала этот шаг, поскольку там не одобрялись личные звонки персоналу – и выяснила, к своему ужасу, что Пегги в этот день не явилась на работу. Тогда Хелен позвонила в больницу.

– И тогда я поняла, что он солгал. Нил Кортни. В ту ночь к ним не поступала никакая миссис Малиан.

У полицейского голова шла кругом.

– Миссис Малиан?

– Да, мать Терезы Малиан. Девушки, которая живет этажом ниже. Вот с ее другом и уехала Пегги. Господи, с ней что-то случилось! Я уверена. Этот Кортни нам с самого начала не понравился. Я пыталась отговорить Пегги, чтобы она не брала его, но… – И Хелен расплакалась.

Диспетчер заверил ее, что им не поступало сообщений о каких-либо происшествиях в этом округе. Он принял ее заявление, но пока не мог ничего поделать.

– Речь идет о взрослой женщине… и прошло всего несколько часов. Я немедленно свяжусь с вами, если что-нибудь услышу, договорились? Не стоит так волноваться, мисс Джефферсон. Возможно, этому найдется безобидное объяснение.

– Я не верю. Этот Кортни совсем не безобидный. Я знаю, что с Пегги случилось что-то ужасное. Вы вообще ничем не можете помочь?

Поначалу служащий действительно ничего не мог для нее сделать, но буквально через час поступил экстренный вызов. Водитель, ехавший по дороге из Лидса в Йорк, остановился у обочины, чтобы спокойно выкурить сигарету и позвонить подруге, но, к своему ужасу, обнаружил в кустах боярышника связанную женщину. Она лежала неподвижно и, очевидно, была тяжело ранена. Мужчина счел ее мертвой и немедленно вызвал полицию и «скорую». Приехавшие врачи определили, что женщина еще жива, но получила огнестрельное ранение и потеряла сознание из-за потери крови. При ней не было документов, но к счастью, в кармане брюк нашлась смятая выписка из банка. По ней ее идентифицировали как Пегги Уайлд, проживающую в Лидсе.

Так как в полиции Пегги уже числилась как пропавшая, удалось немедленно известить ее подругу. Служащий забрал Хелен с работы и доставил в участок, чтобы получить подробные показания относительно предшествующих событий и этого Нила Кортни, с которым Пегги поехала в Скарборо. В участке Хелен остановилась перед доской, где были вывешены фотографии разыскиваемых преступников.

– Это он, – сказала она.

– Кто? – удивленно спросил сопровождающий.

– Нил. Нил Кортни. – Хелен прочла текст под фотографией. – Почему здесь он Денис Шоув?

Это и стало тем неожиданным поворотом в деле: они сразу связались с отделом в Скарборо и поставили в известность руководителя группы, которая занималась убийством Ричарда Линвилла и Мелиссы Купер. Которая разыскивала в этой связи Дениса Шоува.

Джейн Скейпин устроила для них уголок, где они могли спокойно побеседовать в условиях больничной суеты. Хелен пребывала в отчаянии, но понемногу приходила в себя. Она говорила с врачом, который оперировал Пегги: ее жизни теперь ничто не угрожало. Большая удача, что ее вовремя обнаружили.

Джейн незамедлительно инициировала поиски красного «Форда» Пегги. Впрочем, Калеб не питал особых надежд на этот счет. Денис Шоув – стреляный воробей, прожженный уголовник и постарается как можно скорее избавиться от машины. Он должен понимать, что рано или поздно Пегги найдут, и на дорогах повсюду появятся посты.

Кроме того, они объявили в розыск машину Терезы Малиан – к сожалению, не зеленый «Пежо». По словам Хелен, их соседка уехала на ней посреди ночи с неизвестной целью.

– Мисс Джефферсон, могу я поговорить с вами? – спросил Калеб. Он уже выяснил от коллег в Лидсе, почему Хелен обратилась в полицию. И все же многие вопросы оставались открытыми.

Хелен кивнула и еще раз промокнула глаза платком.

– Да. Конечно. Я хочу вам помочь. Возможно, Терри тоже в большой опасности.

Калеб сверился со своими записями.

– Тереза Малиан? Подруга Дениса Шоува?

– Да. Она живет этажом ниже.

– Давно?

Хелен задумалась.

– Два с половиной года.

– А Шоув? Тоже с этого времени?

– Нет. Сначала она жила одна. Терри вообще одинокая. У нее бывали мужчины, но ненадолго. Поэтому мы с Пегги время от времени хлопотали о ней, хотя…

– Да? – спросил Калеб, когда Хелен запнулась.

– Пегги этого не любила. Терри такая наивная, и Пегги считала ее незрелой. Оторванной от жизни. А по мне, так она очень милая.

– А Шоув?

– Он поселился у нее в этом году. Кажется… в феврале. Но они познакомились в октябре или ноябре прошлого года.

– А вам известно, где они познакомились?

– Да. В пабе, где Терри тогда работала. «Орчадс-хауз» в Лидсе. Нил… Денис заходил туда выпить.

Калеб записал название. Выяснилось, что Терри уже потеряла там работу и несколько месяцев искала новое место. В конце концов она устроилась в другой паб, однако новое место ее сильно угнетало.

– «Темная луна». Распоследняя забегаловка. Терри ненавидела ее, но ничего другого найти не смогла. Думаю, Нил настоял на том, чтобы она там осталась.

– А сам он не работал?

Хелен мотнула головой.

– Нет. Терри говорила, что он получил наследство, но не очень крупное. Как нам показалось, он вообще жил за счет Терри.

Наследство. Из всего, что Калеб узнал о Шоуве, он мог предположить, что речь шла скорее о добыче с какого-нибудь ограбления, нежели о наследстве. Если у него вообще были какие-то деньги. И все же этот вопрос следовало проработать. Имелись ли у него родственники, которые могли что-то ему завещать?

– Так, значит, Шоув поселился у Терри в феврале… Если я правильно понимаю, вы не можете назвать эти отношения счастливыми?

– О, нет. Об этом и речи не может идти. Нам с Пегги этот тип с первого взгляда не понравился. К счастью, мы редко с ним пересекались. Он жил в полной изоляции от окружающих.

Не удивительно, подумал Калеб. Он находился в розыске, с тех пор как внезапно скрылся и тем самым нарушил условия по досрочному освобождению. Кроме того, был убит человек, в адрес которого Шоув высказывал угрозы. Он сумел найти убежище у доверчивой девушки – и в его ситуации это действительно было искусным маневром. Но и там он не мог чувствовать себя в полной безопасности. Ему следовало по возможности ограничить контакты с окружением Терри – слишком высока была опасность, что его узнают.

Хелен словно прочла его мысли.

– С тех пор Терри практически ни с кем не могла видеться, – добавила она. – Они буквально отгородились ото всех. Поначалу мы с Пегги думали: ну да, влюбленные так и ведут себя в первые недели. Но в какой-то момент это уже казалось ненормальным. А потом я заметила…

– Да? Что вы заметили?

– Мне кажется, Нил иногда бил Терри. Несколько раз мы пересекались с ней на лестнице, и ее лицо явно было в побоях. Само собой, Терри ни в чем не сознавалась. Но она и так нас избегала. Невозможно было застать ее, чтобы спокойно поговорить. Как-то вечером я повстречала Терри, когда она выходила на работу. У нее были заплаканные глаза, и она сказала, как ей тяжело там работать. И в ту же секунду стала умолять, чтобы я ничего не говорила Нилу. Мол, у нее это случайно вырвалось и мне лучше выбросить это из головы. Терри боялась его. Но при этом еще больше боялась его потерять.

– Расскажите, пожалуйста, что произошло прошлой ночью. И сегодня утром, – попросил Калеб.

Хелен повторила всю историю и под конец снова расплакалась.

– Это я виновата, – всхлипывала она. – Я сказала утром Пегги, что нам нужно проведать Терри. Только поэтому мы и постучали к ним, и только поэтому Пегги взялась подвезти Нила. Она хотела выяснить, действительно ли мать Терри в больнице и сама Терри рядом с ней. Все это было странно, ведь ее родители жили в Труро и не общались с ней. Я вообразила себя неравнодушной соседкой, а Пегги перешла к действиям. А теперь лежит здесь и едва не…

Ее душили слезы, и она не могла продолжать.

– Вы хотели сделать как лучше и не могли предвидеть такого исхода, – попытался утешить ее Калеб. – Не вините себя. Тем более что вашу подругу удалось спасти и она поправится. А это главное.

Хелен кивнула, но, похоже, это ее мало успокоило.

– А Терри? Что будет с ней?

Увы, в том, что касалось Терезы Малиан, Калеб и сам пока пребывал в неведении. О ее местонахождении не было известно ровным счетом ничего. Сотрудники полиции уже проверили ее квартиру – обстоятельства явно требовали этих мер, – но там никого не оказалось. Машину в окрестностях дома обнаружить также не удалось. Все говорило о том, что к тому времени, когда Хелен и Пегги постучались к ней, Тереза уже исчезла. А поскольку Шоуву пришлось искать средство передвижения, значит, он не мог завладеть машиной подруги. Из этого следовало, что Тереза от него сбежала – и следовало надеяться, что в данный момент она была вне опасности.

Калеб уже не сомневался, что Денис Шоув – именно тот, кто им нужен. Очевидно, он пытался сменить убежище на следующий день после убийства Мелиссы Купер. Это не могло быть случайностью. Все произошло в спешке и без планирования: он не мог рассчитывать, что Пегги предложит подбросить его до Скарборо. Шоув действовал спонтанно, воспользовался случаем, но при этом снова пошел на тяжкое преступление. Одно дело – угнать машину. И совсем другое – выстрелить в женщину и оставить связанной в зарослях боярышника, где ее неизвестно когда нашли бы, и шансы на выживание были минимальны. Пегги лишь чудом избежала смерти. Денис Шоув должен был понимать, что ему грозит обвинение в убийстве, попадись он в руки полиции. Возможно, ему просто нечего терять? Если это он убил Ричарда Линвилла и Мелиссу Купер, его и так ждала высшая мера наказания. Или это лишь проявление паники? Шоув быстро терял над собой контроль, когда его провоцировали, хотя в нормальных обстоятельствах он был вполне уравновешен. С другой стороны, в этот день его фотография появилась во всех местных газетах. Однако он должен был принять это в расчет, когда убил Мелиссу Купер. С чего бы это хаотичное, необдуманное бегство? Тем более что прежде он вел себя крайне осмотрительно.

Потому что Тереза внезапно сбежала? Возможно, они планировали вместе покинуть Лидс, но между ними что-то произошло, и Тереза вынуждена была спасаться бегством. Если Хелен не ошибалась в своих подозрениях и Шоув действительно поднимал руку на Терезу, это могло стать отправной точкой всему. Тереза сбежала, и Шоув внезапно остался без машины. О пользовании общественным транспортом в его ситуации не могло идти речи. Он оказался в затруднительном положении.

В связи с этим возникали вопросы относительно Терезы Малиан. Кто она: жертва или сообщница? Или все разом – одно не могло исключать другого…

– Что вам известно о Терезе? – спросил Калеб. – О ее семье? Друзьях? Близком окружении?

Хелен задумалась, после чего ответила:

– Мне она всегда казалась такой одинокой. Думаю, у нее и не было нормальных друзей или близкого окружения. Появлялись какие-то знакомые в пабах и пивных, в которых она работала в последнее время. Потому Нил… или Денис… легко мог манипулировать ею: Терри была так одинока, и вот в ее жизни появился близкий человек… Мне казалось, она готова была стерпеть что угодно, лишь бы снова не остаться в одиночестве.

– Вы говорили, что она не общалась с родителями?

– Да, Терри пару раз упоминала об этом. Она бросила школу в восемнадцать лет, и, насколько я поняла, родители не простили ей этого. Братьев и сестер у нее нет.

– Как так вышло, что она переехала из Труро на север? Она что-то говорила об этом?

– Это случилось после их ссоры. Терри хотела уехать как можно дальше от дома. Начать с чистого листа. И потому перебралась едва ли не в другой конец страны.

– И что, с родителями вообще не было контактов?

– Нет. По крайней мере, она так сказала.

Тем не менее следовало разыскать родителей. Не исключено, что в ситуации, когда земля стала уходить у нее из-под ног, Тереза все-таки нашла убежище в родной семье. Возможно, поначалу она и не подозревала, что связалась с преступником. Или оказалась втянута в его преступные деяния, и в конце концов у нее сдали нервы. В ночь после убийства Мелиссы Купер между ними разгорелся спор. Потому что Тереза не пожелала далее поддерживать его замыслов мести?

Хелен взглянула на него широко раскрытыми глазами.

– Это правда? – спросила она. – То, что написано в объявлении? Он действительно убил полицейского?

– Мы разыскиваем его в этой связи, – ответил Калеб. – Действительно ли он совершил это убийство, я не знаю.

– Мне страшно за Терри, – сказала Хелен и снова заплакала. Она была на грани нервного срыва.

– Мы разыщем Шоува, – заверил ее Калеб. – И обеспечим Терезе безопасность. Если она вообще в опасности. Возможно, она давно скрылась, и Шоуву известно о ее местонахождении не больше нашего.

Его успокаивающий тон подействовал. Хелен перестала всхлипывать. При этом Калеб и вполовину не чувствовал той уверенности, с какой говорил. Он тоже беспокоился за Терезу Малиан. Если поначалу старший инспектор испытывал эйфорию от того, что бесследно пропавший Денис Шоув наконец-то объявился, то теперь реальность его отрезвила. В конечном счете Шоуву снова удалось оставить полицию ни с чем. Снова удалось скрыться.

И они не имели ни малейшего понятия, где он.

10