Никс коснулась лица.

— Когда он это увидит, то заставит нас вернуться домой.

— Это не важно, Никс. Прямо сейчас нам нужно найти его и…

— Он сказал оставаться здесь, — сказала девушка. — Если он станет искать нас, а мы станем искать его, мы можем никогда друг друга не найти.

— Да, — быстро согласился Чонг. Он позеленел от болезненного страха и сильно потел. Он так хватался за ствол дерева, словно оно пыталось от него убежать. — Надо оставаться здесь.

Лайла кивнула.

— Том хороший охотник. Он нас найдет.

— А что, если нет? — спросил Бенни.

— Найдет.

— Что, если он не сможет?

— Найдет.

Раздался голос:

— Уже нашел.

Бенни повернул голову так быстро, что чуть не упал с дерева.

— Том!

Том Имура стоял по пояс в траве у подножия дерева. Он был весь покрыт грязью и пятнами от травы. Его черные волосы висели мокрыми сосульками, но ему, кажется, даже не нужно было переводить дыхание, в руках он держал копье Лайлы.

— Спускайтесь, — сказал он с ухмылкой.

Один за другим они сползли на самую низкую ветку и спрыгнули. Чонг шел последним, и его ноги заметно тряслись.

Бенни подбежал к Тому:

— Не пойми неправильно, — сказал он и быстро, но крепко обнял брата. Он резко отпустил Тома и оттолкнул его, словно тот был радиоактивным. — Ладно, теперь все хорошо.

Никс тоже подошла обняться.

— Вот теперь началось, — сказал Том. Это было сказано в шутку, но глаза Никс зажглись переживанием.

— Том… я не хочу возвращаться!

— Я хочу, — заметил Чонг.

Она резко развернулась, и Бенни увидел, что она собралась ужалить Чонга ядовитым замечанием и содрать плоть с его костей, но потом увидела абсолютное отчаяние на его лице. Ее собственное лицо смягчилось, и она не стала произносить то, что хотела. Вместо этого Никс повернулась обратно к Тому и подчеркнула свое предыдущее высказывание:

— Я не хочу возвращаться.

— Поговорим об этом через минуту, — мягко сказал Том. — Давайте сначала переведем дыхание.

— Животное? — спросила Лайла, принимая копье от Тома. На нем не было крови. — Даже не пронзило кожу.

— Ага, ну, как бы то ни было, мои пули ей тоже причинили мало вреда.

— Нужно было стрелять в глаз, — сказал Бенни.

— Я бы выстрелил, если бы не смог вытащить Чонга и вас остальных оттуда по-другому. Иначе было бы неправильно ее убивать.

Лайла заворчала, но кивнула. Никс была не так уверена:

— Она не придет за нами?

— Не придет. Это ее территория. У нее за поляной малыш.

— Малыш? — спросил Бенни. — Так это мама-носорог?

— Так она защищала малыша? — спросила Никс.

— Кажется, что так.

— И ты никогда раньше не видел ее? Я думал, что ты проводил все свое время в горах.

— Именно на этом перевале я какое-то время не был. Малышу не больше трех или четырех месяцев. Я мало что знаю о носорогах, но предполагаю, что Большая Мама пришла искать тихое место, чтобы родить, и обустроилась здесь. Никто больше не живет на этой стороне горы.

— Откуда она? — спросил Бенни.

— Из зоопарка, думаю, или цирка. Люди раньше владели частными коллекциями. И животных снимали в фильмах. В «Руинах» должно быть много диких животных. Мой друг Соломон Джонс видел мертвого медведя в Йосемити, которого словно растерзало что-то с большими зубами и когтями. А в Вавоне живет тот парень, проповедник Джек, который клянется, что видел тигров. Если из зоопарка сбежали животные, то можно встретить кого угодно. Льва или тигра…

— Пусть это будут трусливые львы, — тихо заметила Лайла.

Бенни рассмеялся. Он впервые услышал от нее шутку.

Том кивнул в сторону, откуда пришел.

— До Первой ночи в Америке было больше тигров — в зоопарках, цирках и частных коллекциях, — чем во всей Азии. А что касается Большой Мамы, то она просто делала то, что делает мама. Защищала свое потомство.

— Не только от нас, — сказала Никс.

Том кивнул.

— Знаю. Я видел всех этих зомов. Вывод… не злите Большую Маму.

Бенни кивнул и рассказал об этом другим.

— Это было действительно страшно, — заключил он. — Все эти ползущие зомби. Страшнее, чем ходячие.

— Нет, — сказала Лайла, — это не так. Ты еще мало видел ходячих.

Бенни подумал о Заке и Большом Заке и о зомах, с которыми столкнулся в прошлом году в поисках Никс.

— У меня были свои встречи.

Чонг прочистил горло.

— Зомы не могли навредить носорогу, не так ли?

— Без шансов, — рассмеялся Том. — Может, малышу. Я плохо его рассмотрел, но если он все еще уязвим, то это ненадолго. Эти создания словно танки.

Он увидел кровь на лице Никс и убрал волосы, чтобы осмотреть ее. Она кивнула и отстранилась от его прикосновения.

— Выглядит плохо. Нужно промыть.

— Не все так плохо.

— Это не просьба, Никс. Здесь у нас нет дока Гуриджале и нет антибиотиков. Заражение — такой же враг, как и зомы. Так что сейчас ты промоешь, и я еще раз посмотрю. Возможно, нужно будет зашить. Если так, то или я это сделаю, или мы вернемся в город. В любом случае, все раны будут обрабатываться наилучшим образом. Конец дискуссии.

Никс глубоко вздохнула, демонстративно достала аптечку и фляжку с водой и пошла на поваленное дерево, чтобы сделать, как велено.

— Я помогу, — сказал Бенни и похромал за ней, но Том успел поймать его за плечо.

— Эй, постой, старик… ты хромаешь, и на твоем ботинке кровь. Где больно?

Бенни сглотнул, бросая тревожный взгляд на Лайлу, чье внимание внезапно обострилось и теперь было приковано к нему. Ее пальцы сжались на древке копья.

— Эй… даже не думай об этом, — сказал Бенни, тыча в нее пальцем. — Один из зомов пытался прокусить мой ботинок, но он…

— Снимай ботинок, — одновременно сказали Том и Лайла.

— Я…

— Сейчас же, — сказал Том. В его голосе слышался приказ. Бенни глянул на Никс, которая перестала вытирать кровь с лица. В ее глазах промелькнуло беспокойство.

— Черт, — ядовито выругался Бенни и сел на траву, чтобы снять ботинок. Носок пропитался кровью.

— О нет, — выдохнул Чонг. — Это все моя вина.

Бенни состроил гримасу.

— Ой, да ладно. Ты меня не кусал.

— Носорог гонялся за нами, потому что я его спугнул. А потом побежал не туда и сделал все только хуже.

Том начал было что-то говорить, но Лайла вставила первой:

— Да. Ты вел себя глупо.

— Она тебя раскусила, — ухмыльнулся Бенни.

Чонг наградил его злобным взглядом.

— Это твой палец откусил зом.

Бенни что-то пробормотал под нос, снимая носок. Ноготь на большом пальце треснул и кровоточил, и палец опух, но укуса не было. Лайла взяла его ботинок, чтобы изучить, но Том забрал его у нее из рук и уставился на носок.

— Это рана от давления, — он выдохнул и передал ботинок обратно Бенни. — Ты уже дважды избежал пули.

— Это же метафора, да?

Улыбка Тома была менее успокаивающей, чем могла бы.

— Да? — настаивал Бенни.

— Постирай носок, — сказал Том, отворачиваясь.

— Эй… да?


Из журнала Никс:
Некоторые торговцы и охотники за головами говорят, что зомы на другой стороне Скалистых гор быстрее, чем зомы у нас здесь. В моем классе есть девочка, Кармен, которая говорит, что ее дядя, торговец, видел, как зомы бежали за людьми в Первую ночь в Милуоки, Висконсин. Пара других людей с востока сказала то же самое, но большинство им не верит.
Надеюсь, это неправда!


22

— Ну… давай, говори, — потребовала Никс.

Том присел перед ней, мягко касаясь краев длинного пореза на лице. Его губы были сжаты, и он тихо что-то проворчал.

— Придется наложить швы.

— Знаю. Действуй.

Он покачал головой:

— Нет… я могу зашить рану, но здесь нужна тонкая работа. Иначе…

— Я буду выглядеть как ведьма.

— Я бы так не сказал… но умелая рука с иголкой уменьшит шрам до линии толщиной в карандаш. Док Гури…

— Нет! — Она оттолкнула его руку. — Я не вернусь в город.

— Никс, да ладно тебе, — сказал Бенни, стоящий над плечом Тома словно взволнованная тетушка.

Она наградила его двухсекундным смертоносным взглядом зеленых глаз и потом сосредоточилась на Томе.

— Ты мне не отец, Том и я…

Том поморщился:

— О, пожалуйста, Никс. Ты же не капризное дитя, так что не надо пробовать это на мне. Бенни все еще старается, и это никогда не срабатывает.

— Иногда срабатывает, — сказал Бенни. Они его проигнорировали.

— Мы можем быть дома через четыре часа, — сказал Том. — Док может тебя подлатать, мы отдохнем день или два и…

— Нет.

— Ты предпочтешь некрасивый шрам?

— Если выбор стоит между возвращением назад и этим, то я выберу шрам.

— Почему?

Этот вопрос задал Чонг, и все повернулись взглянуть на него. Он был бледным, его сильно потрясло случившееся. Его глаза были темными и полными вины.

— Слушай, — медленно сказала Никс, — если мы вернемся из-за этого, то какое следующее происшествие заставит нас вернуться снова? Я знаю, как это работает с людьми. Если что-то остановит нас так быстро, тогда мы все найдем еще причины остановиться и начать все заново.

— Ни за что, — сказал Бенни.

— Нет, — согласился Том.

Она подняла аптечку и сунула ее Тому:

— Делай.

— Пожалуйста, — прошептал Чонг. — Не надо. Это моя вина. Я… я не могу нести ответственность за то, что с тобой такое случилось.

— Давайте без драмы, — сказал Том. — Я не так уж и плох в этом.

— Никс красивая, — сказал Чонг, — она всегда должна быть красивой.

Бенни поднял руку:

— Эээ… я буду сейчас философствовать, но со шрамом или без, Никс всегда будет красивой.

— Несомненно, — согласился Том.

Никс покраснела, но выражение ее лица оставалось серьезным.

Чонг упрямо покачал головой:

— Пожалуйста, я не смогу пережить это, зная…

— Господь мой свидетель, — огрызнулась Никс, — еще раз скажешь, что это твоя вина, Чонг, и я изобью тебя до потери сознания и оставлю зомам.

Рот Чонга остался открытым, полузавершенное предложение умерло на его языке.

Он отвернулся и пошел на край поляны, сел в траве и переплел пальцы над склоненной головой.

Никс все еще держала аптечку в руках. Том колебался, но потом Лайла внезапно наклонилась и выхватила аптечку.

— Она умрет от старости, пока ты решишься, — холодно сказала она. — Я это сделаю.

— Стой, — вскрикнул Бенни, пытаясь выхватить аптечку. — Ты вообще знаешь, как?

Вместо ответа Лайла задрала кофту, чтобы показать верхнюю часть живота. Там было три заживших шрама, один, по крайней мере, двадцать сантиметров в длину. Шрамы были тонкими, как нитки. Бенни уставился на нее. У Лайлы был плоский, загорелый живот с изгибами хорошо натренированных мышц. Она держала рубашку слишком высоко от безопасной зоны, и Бенни почувствовал, как его лицо начинает покрываться потом.

Улыбающийся Том молча опустил руку Лайлы на пару сантиметров ниже.

Никс наградила Бенни еще одним из тех смертоносных зеленых взглядов и стрельнула одним и в Лайлу, которая этого не заметила. Понятие интимной скромности было знакомо ей только по книгам, а совсем не по практическому опыту.

— Ты зашила их? — спросил Том.

— Кто еще? — Она опустила край кофты и повернулась, чтобы показать шрамы на ногах. Бенни надеялся, что в этот момент на его голову упадет астероид. Не то чтобы он не хотел смотреть, но он не знал, как смотреть, потому что думал, что так будет еще очевиднее.

— Это очень хорошая работа, — сказал Том. — Лучше, чем я бы смог.

— Знаю, — прямо сказала Лайла. Она прищурилась, глядя на солнце. — Лучше сделать это сейчас. Свет хороший, но нужно время, чтобы сделать все аккуратно.

Никс повернулась к Тому:

— Если она справится, то мы можем остаться здесь?

Том вздохнул и встал.

— Один шаг за раз. Давай посмотрим, как ты будешь себя чувствовать, когда она закончит.

— Я чувствую себя хорошо.

— У нас нет анестезии, Никс, — пробормотал Том. — Будет больно. Очень.

— Знаю. — Ее глаза были серьезными.

Бенни попытался прочитать выражение ее лица и все несказанное в нем. За последний год Никс познала почти все виды боли. Или, по крайней мере, все виды боли, которые Бенни мог представить себе.

Не говоря больше ни слова Тому, Никс повернулась к Лайле.

— Сделай это, — сказала она.

23

Бенни был не в силах смотреть, но и не мог оставить Никс одну. Но она пригрозила ему, так что Бенни пришлось отойти под тень дерева к Тому.

— Вот уж начало, — тихо сказал Том.

— Я бы сказал «могло быть хуже», но я вроде как думаю, что не могло. Так что… в целом это хуже некуда, — заметил Бенни.

— Да, это так, — согласился Том.

Они уставились на бесконечную зелень леса.

— Она сильная, — сказал Том через некоторое время.

— Никс? Ага.

Шли минуты, и Бенни старался думать о чем угодно, только не о том, каково это, когда изогнутая иголка — как с удочки Морги — проходит через кожу на твоем лице, а следом за ней медленно тянется хирургическая нить. В конце она натягивается, чтобы туго затянуть швы. Тело дрожит в ожидании нового стежка. А потом следующего.

Бенни был почти уверен, что с ума сойдет. Он все прислушивался, ожидая услышать крики Никс. И с каждой секундой все больше удивлялся, почему она не кричит. Он бы кричал и даже бы не извинялся за это. Крик казался хорошим ответом на то, через что проходила Никс.

Криков не было.

И через, как показалось, пять сотен лет Том повторил сказанное:

— Она сильная.

— Ага, — повторил Бенни.

Его ногти впились в ладони так сильно, что оставляли следы полумесяцев.

— Девочки сильнее мальчиков, — сказал Том.

— Не новость, — ответил Бенни.

— Я просто так сказал.

Они смотрели на лес.

— Если это продлится, Том…

— Да?

— Пристрели меня.

Том улыбнулся.

Бенни посмотрел на него, а потом на Чонга, сидящего в высокой траве.

— Это все и правда вина Чонга?

Том пожал плечами.

— Нет, скажи мне.

— Если ты и правда хочешь услышать честный ответ, — тихо сказал Том, — тогда… да. Чонг не слушал, когда ему сказали вести себя тихо, и не слушал, когда ему сказали, что делать во время преследования носорогом.

— Он напуган.

— А ты нет?

— Конечно, — неохотно признал Бенни, — но я и раньше здесь бывал.

— Не ищи для него оправданий. Ты прислушивался ко мне, когда мы впервые сюда пришли, — напомнил ему Том. — А это было, когда ты меня терпеть не мог.

— Знаю.

— Не все созданы крепкими, — сказал Том. — Печальный факт жизни. Чонг — один из самых приятных людей, которых я знаю. Как и его семья. Если наш вид вернется с края обрыва и построит что-то лучше, чем было, то нам нужно растить больше таких людей, как они. Мир станет менее безумным, более умным и намного более цивилизованным.

— Но?..

— Но не думаю, что он создан для такого.

— Думаю, да.

— Это хорошо, что он не идет с нами.

Бенни ничего не сказал.

— Ты согласен, братишка?

— Не знаю, — вздохнул Бенни. — Чонг мой лучший друг.

— Вот почему он здесь. Он пошел только потому, что он твой друг, и потому, что он не знает, как попрощаться, — сказал Том. — Прощание — одна из самых сложных вещей, которые людям приходится делать. До Первой ночи, помню, как сложно было просто сказать «прощай» друзьям, когда я закончил старшую школу. Мы написали друг другу много обещаний в ежегодных альбомах о том, что всегда будем оставаться на связи, но даже тогда знали, что частично это ложь. С хорошими намерениями и с надеждой, но ложь.

— Это другое.

— Конечно, но все похоже. Как и боль. То, через что проходит Никс, не самая худшая боль, которую она испытала, и вот почему она может с ней справиться. Для меня прощание с друзьями из старшей школы было ужасным. Мы все отправлялись в колледжи в разных частях страны. Старая компания, с которой я вырос, распадалась. Это было похоже на смерть. Это было горе.

Бенни подумал о том, как все получилось с Морги. Он кивнул.

— Думаю, мне сложно смириться с тем, что уход такой окончательный.

— Он не обязательно должен быть таким, — сказал Том.

— Никс так хочет.

Том кивнул.

— Что мы будем делать с Чонгом? — спросил Бенни.

Том кивнул в сторону юго-востока.

— Там проселочная дорога к станции брата Дэвида. Мой друг Салли Два Ножа пройдет здесь сегодня или завтра. Я подожду на заправке, пока она не покажется, а потом попрошу отвести Чонга домой.

У Бенни была зомби-карта с Салли Два Ножа. Она была охотницей за головами, работающей в основном за пределами городов, дальше на севере. Она была высокой темнокожей женщиной с ирокезом и парой одинаковых штыков, пристегнутых к бедрам. Текст на обороте ее карты гласил:


Карта № 239: Салли Два Ножа.
Эта бывшая королева роллер дерби[1] стала одним из самых крепким и надежных охотников за головами и гидов в «Руинах».
Не становитесь у нее на пути, или узнаете, как хорошо она владеет своими двумя острыми как бритва ножами!


Как и в большинстве зомби-карт, в этой было мало информации, но Бенни всегда нравилось улыбающееся лицо сильной женщины. Она не была красивой, но в ее карих глазах светились смешинки.

Брат Дэвид, с другой стороны, был монахом на заправочной станции, одним из Божьих Детей, которые жили в «Руинах» и делали все, чтобы заботиться о живых мертвецах. Брат Дэвид и другие члены его общины называли зомби Детьми Лазаря и верили, что они «смиренные», которым суждено унаследовать землю. Бенни не мог понять этот концепт, особенно после того, с чем они с Никс столкнулись в поле.

— Вы с Чонгом можете попрощаться утром.

— Чонг будет в безопасности? То есть… Салли Два Ножа сможет защитить его одна?

Том рассмеялся.

— Точно сможет. Ей не нравится убивать зомов, так что она знает чистые и безопасные пути.

Они молчали некоторое время, бросая взгляды на Лайлу, все еще работавшую над Никс.

Когда Том заговорил в следующий раз, его тон казался намеренно беззаботным:

— Если нам повезет и мы встретится с Зеленым человеком, то, возможно, останемся на пару дней у него.

— С Зеленым человеком, серьезно? Круто! Не могу дождаться встречи с ним, — сказал Бенни. У него была карта Зеленого человека. На изображении был высокий худой мужчина в одежде, покрытой зелеными листьями, ягодами и шишками. Художник изобразил его в маске из листьев дуба и желудей. На карте было написано:


Карта № 172: Зеленый человек.
Мало что известно об этом загадочном персонаже, который бродит по лесам между Магун Хилл и Йосемити. Миф ли он? Привидение?
Или он опасный безумец, готовый броситься на ничего не подозревающих путников?
Берегись Зеленого человека!


— Похоже на кого-то из сказки.

— Он настоящий, — сказал Том, — но еще тот персонаж. Его настоящее имя Арти Менш. Он раньше работал лесником в Йосемитском парке, но после Первой ночи «Руины» стали ему настоящим домом. Он никогда не заходит в город, мало с кем разговаривает. Предпочитает одиночество.

— Он действительно так одевается?

— Иногда. Когда на нем камуфляж, ты можешь пройти мимо и не заметить его. Это даже зомов дурачит. И он экспериментировал со смесями трав, чтобы добиться того же эффекта, что и у кадаверина. Не знаю точно, получилось ли у него.

— В зомби-карте сказано, что, возможно, он безумен, — заметил Бенни.

Том пожал плечами:

— Большинство людей немного безумны, особенно после Первой ночи, и вдвойне, если живут здесь. Но Зеленый человек — хороший, и он друг правильным путешественникам.

— А какие правильные?

— Скажем так, Зеленый человек не стал бы приглашать Чарли или Молота на чай. — Том уставился в даль, словно вглядывался в собственные мысли. — Я провел много длинных вечеров с ним. Болтая о старых днях и принимая то, чему он готов научить.

— Ты у него учился?

— Конечно. Возможно, он самый мудрый живущий поныне человек. Точно самый мудрый из моих знакомых.

Несколько минут спустя Бенни кивнул в сторону леса.

— Как далеко ты заходил?

— С Первой ночи? До самого дальнего конца Йосемити, но я редко ухожу вглубь. Когда мы пойдем через парк, для меня он будет таким же новым, как и для вас.

— И мы будем идти налегке всю дорогу?

— Неа. Я оставил некоторые запасы у брата Дэвида пару недель назад. Защитные плащи, кадаверин, немного оружия, палатки и другое. Остальное, что нам понадобится, мы сможем купить у торговцев в Вавоне. Налегке мы идем только сегодняшней ночью. Я хочу, чтобы мы были так хорошо оснащены для настоящего путешествия, как только возможно.

Бенни оглянулся и увидел, что Лайла завязывает бинт. Она все зашила, и Никс не произнесла ни звука.

— Говоря о безумных, — пробормотал Бенни.

Том глянул туда же.

— Никс или Лайла?

— Сам реши.

Том фыркнул.

— Ты когда-нибудь представлял, каково быть Никс?

— Все время. — Бенни покачал головой. — Я знаю ее всю свою жизнь, и мы говорили обо всем… но потом вдруг я вижу что-то в ее глазах, когда мы тренируемся или когда она говорит что-то странное, и тогда я гадаю, знаю ли ее вообще.

— И почему это делает ее безумной?

— Не знаю. Я… не могу выразить это словами. С прошлого года она изменилась. Она помешана на этом путешествии. Когда мы говорим об этом, большую часть времени она сосредоточена и логична, но если у меня возникают возражения по этому поводу… она или пытается меня убить, или ведет себя так, словно я ничего не сказал. — Он глянул на Тома. — Я знаю, что ты тоже это видел.

— Видел, — признал Том, — но не уверен, что это делает ее безумной. Она потеряла последнего кровного родственника, Бенни. Во многом она чувствует себя одинокой.

— Но это не так!

— Конечно, так. Мы все одиноки в своих головах, одни больше, другие меньше. Лайла была одна в своей голове многие годы и, возможно, никогда полностью из нее не выйдет.

— Так ты говоришь, что Никс просто одержима и одинока?

— Я этого не говорил. Я соглашаюсь с тобой, что в ее жизни что-то происходит. Не знаю, безумна ли она по-настоящему — опасна ли для себя и других, — но подозреваю, что ее здравый рассудок сейчас в процессе работы. Приглядывай за ней.

Он похлопал Бенни по плечу, и они пошли посмотреть, как дела у Никс. Кожа девушки была бледной, почти зеленой, и ее лицо — та часть, которую Бенни видел под бинтами, — было покрыто потом. Лайла села на пень, осторожно очищая иглу алкоголем.

— Самый глупый вопрос в мире, — сказал Бенни Никс, — но как ты себя чувствуешь?

— Словно меня атаковал кружок вышивания миссис Лафферти. — Лицо Никс опухло, и она едва двигала губами во время разговора. Ее глаза остекленели от боли и усталости.

— Спасибо, — сказала она Лайле.

— Я тоже не хочу возвращаться в город, — сказала она и пошла прочь.

Бенни с Никс глянули на Тома.

Он вздохнул, а потом сказал:

— Ладно, идем дальше.

24

Они отдыхали еще час, а потом Том сказал всем приготовиться.

Бенни подошел посмотреть, как дела у Чонга, но его друг не захотел говорить. Чонг снова надел свой рюкзак, поправил лямки и не встречался ни с кем взглядом.

— Пойдем, — сказал Том. — Я хочу добраться до станции, пока еще светло. Никс… мы пойдем так быстро, как ты сможешь.

— Я в порядке.

— Нет, это не так. Ты ранена, и хотя не так серьезно, как кажется, твое тело перенесло травму. Обращай внимание на свое самочувствие. Если ты перегрузишь себя, то свалишься, и тогда, клянусь Богом, я отнесу тебя обратно в город. Это понятно?

— Хорошо.

Том поправил ремень, на котором висел меч.

— Мы будем спускаться по горе, и это означает, что с каждым шагом мы приближаемся к населенным зомби землям. Все держите глаза открытыми и следуйте приказам. — Он серьезно посмотрел на Чонга, который коротко кивнул.

Они отправились в путь. Том шел впереди, и несколько минут Бенни шел рядом с ним. Через километр пути Бенни сказал:

— Мы неплохо так напортачили всего за пару часов.

Том поворчал, но вслух сказал:

— Несмотря на то, что я сказал раньше — и несмотря на легендарную серию провалов, — этот день мог быть и хуже. Не намного хуже… но хуже.

— Об этом мне продолжает напоминать Лайла, — тихо сказал Бенни. — Кажется, ей бы хотелось «упокоить» меня.

— Не думаю, но согласен, что она может быть напористой.